Ливонская война в мире князя Барбашина

Заняв город, русские служилые люди потушили пожар и начали готовиться к штурму замка. Развернув в его сторону захваченные нарвские орудия, русские усилили обстрел последней твердыни Ордена в этом городе. Первоначально нарвский фогт Генрих фон Гогенфельс ответил на предложение сдаться гордым отказом, но очень скоро убедился, что ему просто нечем обороняться. Пороха в замке был всего один бочонок, в кладовых тоже было пусто: немного пива и ржаной муки. Так что вечером того же дня засевшие в цитадели немцы согласились на капитуляцию, выговорив себе права свободного ухода из города. Таким образом, ранним утром 1 октября немецкая Нарва окончательно стала русским Ругодивом.

Поражение орденского войска под Гдовом и падение Нейшлоса и Нарвы стало, по всей видимости, переломным моментом в русско-ливонских отношениях. Та лёгкость, с которой русские сравнительно небольшими силами сначала разгромили ливонскую армию, а затем и овладели важными и хорошо укреплёнными городами, выявила неспособность Ливонской конфедерации противостоять действиям русских войск, повлияла на перемену настроения царя. Если на первых порах речь шла о том, чтобы вынудить ливонцев признать свой вассальный по отношению к России статус, то теперь пришло осознание, что захватив города и крепости Ливонии, он получит гораздо больше, чем какую-то дань. Таким образом, на повестку дня встал вопрос если не о полном завоевании Ливонии, то о захвате значительной её части.

* * *

*

Посмотрим на то, какова была военная мощь обеих сторон накануне решающей схватки. Прежде всего, взглянем на то состояние вооружённых сил Русского государства, в коем они пребывали на описываемый момент времени. И эта армия уже сильно отличалась от той, которой располагал великий государь Василий Иванович в начале своего правления два десятилетия назад. Реформы воинских сил, начатые ещё его отцом, были продолжены и при нём. Постоянные войны с Литвой, Казанью и Крымом давали богатейший опыт, и поощряли заимствование передового опыта других стран, будь то Османская империя или государства Западной Европы. Особенно показательной в этом плане стала прошедшая десятилетняя русско-литовская война 1512-1522 годов, по результатам которой были проведены наиболее кардинальные изменения в вооружённых силах. Хотя, в целом, по итогам боевых действий, Россия и вышла победителем, но военная кампания показала и слабые стороны русского войска в сравнении с литовской армией. Прежде всего, это коснулось конницы, главной ударной силы тогдашнего воинства. Хорошо показав себя в набеговых операциях, она, в то же время, проигрывала лучше вооружённой литовско-польской кавалерии в полевых сражениях. И тут, как казалось, перед Москвой стояла неразрешимая задача. Русские служилые дворяне были заметно беднее своих литовских, и особенно польских, "собратьев по классу", и просто не могли потратить на своё оружие, доспехи, а главное, на коней такого же качества, столько же, сколько литовские и польские шляхтичи. Выход из этой ситуации был найден совершенно с неожиданной стороны. Как в России, так и в Литве с Польшей, дворянское конное ополчение было сильно неоднородным с точки зрения материального достатка различных представителей благородного сословия. В одной хоругви могли служить как лучше вооружённые, одоспешенные и на хороших конях наиболее состоятельные представители знати, так и небогатые мелкопоместные шляхтичи, с гораздо худшим оружием и лошадьми. Всё это снижало боеспособность таких частей, в силу превалирующей численности второй категории бойцов, в массе которых буквально растворялась небольшая прослойка хорошо обеспеченных воинов. И для повышения боевой эффективности в Москве решили "отсортировать" кавалерию, выделив в отдельные отряды "первосортных" кавалеристов, которые должны были играть на поле боя роль проламывающей боевые порядки противника силы, расчищающей путь для двигающейся за ними лёгкой конницы. И для усиления их ударных качеств, под влиянием опыта от столкновений с польско-литовскими кавалерийскими частями, было решено возродить "копейный бой", для чего бойцов этих элитных конных частей обязали иметь латное вооружение (прежде всего цельнометаллическую кирасу европейского образца), а помимо традиционных сабель и топоров, дополнительно вооружиться длинными пиками. Как показали последующие события, этот опыт оказался весьма удачным, породив впоследствии схожую военную реформу кавалерии уже в собственно Литве и Польше.

Впрочем, только этим дело не ограничилось. Стремясь увеличить численность нового рода войск, а также снизить свою зависимость в этом вопросе от высшей знати, правительство пошло на создание так называемой "избранной тысячи". Свыше тысячи детей боярских получили в окрестностях Москвы (в радиусе 60-70 вёрст от городских окраин) поместья, будучи внесены в особую "Тысячную книгу", положив начало службе детей боярских по "московскому списку". Получая повышенный земельный оклад и жалование, эта категория помещиков обязана была быть готовой "для посылок", для замещения различных должностей на военной и гражданской службе, а во время войны, за исключением тех, кто занимал командные должности, проходили службу в частях "кованой рати".

Но при всех плюсах, у этого рода войск был один существенный минус — большая дороговизна комплектования и содержания бойцов такого уровня. Высокая цена за хорошего строевого коня (низкорослые татарские лошадки, на которых тогда разъезжала большая часть русской поместной конницы для такой службы не подходили), полноценные металлические доспехи, высококачественное оружие не позволяла сделать этот вид кавалерии по-настоящему массовым, ограничив к концу 1520-х гг. её суммарную численность примерно в тысячу двести человек.

Стремясь обойти это ограничение и получить как можно большее количество всадников с тяжёлым вооружением, но за меньшие деньги, русское правительство, решило разделить "кованую рать" на два разряда. В первый разряд входила собственно тяжёлая кавалерия, получившая прозвище латной конницы, а второй разряд представлял собой промежуточное звено между лёгкой и тяжёлой кавалерией, вошедший в историографию как панцирная конница. В отличие от своих "старших братьев", они имели менее дорогих коней, а в качестве защитного доспеха использовали не кирасы, а гораздо более дешёвые кольчужные панцири (отсюда и их название). Согласно замыслам московских "стратилатов", когда "латная конница" копейной атакой прорвёт вражеский строй, то "панцирные" всадники, следуя вторым эшелоном, должны довершить разгром — или прикрыть менее маневренных "латников", позволяя им развернуться и уйти, если атака не удалась.

Комплектовались они, прежде всего, на основе также тысячи особых "выборных" дворян и детей боярских, из которых сложился особый разряд служилых людей под именем "жильцов". Они не теряли своих прежних поместий и вотчин, а подмосковное поместье давалось "жильцу" в качестве подспорья, поскольку он обязан был находиться в Москве, вдали от своих земельных владений. Являясь частью уездного дворянства, выборные дворяне ("жильцы") причислялись, однако не к провинциальному, а к столичному дворянству.

Но, помимо них, в "панцирную конницу" могли попасть и уездные дворяне, чьё имущественное положение позволяло являться на службу в соответствующем виде. Такие дворяне так же брались на особый учёт, и получали существенную надбавку к жалованию, должную частично компенсировать им траты на коня и вооружение. В результате чего к началу 1530-х гг. общая численность "кованой рати" достигла двух с половиной тысяч бойцов.

Изменения коснулись и собственно поместного войска. Ликвидация церковного землевладения, а также обширные присоединения земель в Подвинье и Поднепровье неожиданно сделало русского государя владельцем огромных "свободных" земельных фондов, к тому же имевших обрабатывающее эти земли многочисленное крестьянское население. И это позволило правительству провести массовую раздачу поместий ранее страдавшему от нехватки земли служилому дворянству. Раздачи приняли такой размах, что охватили не только дворян и их послужильцев (как правило, таких же дворян, как и их хозяева, но из-за безземелья вынужденных идти на службу в боевые свиты к более состоятельным собратьям), но в ряде уездов были повёрстаны в дети боярские казаки и даже пищальники.

О стремлении русского правительства увеличить всеми возможными способами численность своей основной боевой силы говорит хотя бы история с литовскими так называемыми "боярами". После присоединения к Русскому государству части земель Великого княжества Литовского, значительная часть тамошнего панства и шляхты покинула эту территорию, бросив свои маетности, которые были конфискованы и розданы уже выходцам из России. Но немалая доля "боярства" осталась на месте и присягнула русскому государю. Проблема была в том, что большинство этих "бояр" были не дворянами, в русском понимании этого слова, а скорее вооружёнными крестьянами, которые в обмен на освобождение от крестьянского "тягла" были обязаны нести военную службу. Это привело к тому, что был поднят вопрос об их возвращение в разряд тяглого населения. Но власти рассудили иначе. Те из "бояр", кто мог документально подтвердить своё положение "воинника" и явиться на службу с двумя конями и обозным слугой, утверждались в дворянском статусе, а являвшиеся с одним конём и без слуги писались в пищальники. Имевшим подтверждающие документы, но не обладающим нужным для несения конной службы достатком, разрешалось идти в послужильцы. А тем, кто таких документов не имел, но о несении им ранее воинской службы имелись свидетельские показания, предлагался выбор между возвращением в крестьянское сословие, или переселением в южные уезды, где за ними сохранялся статус служилых людей, в обмен на службу по охране южных границ.

Изменения коснулись и вооружения поместной конницы. Так, развитие огнестрельного оружия привело к тому, что правительство стало требовать от являющихся на службу дворян брать с собой в дополнение к саадаку ещё и пистолет. А традиционные шлемы-шеломы, хорошо защищающие от ударов сверху, но имевшие плохую защиту от боковых ударов, заменялись шлемами-шишаками, конструкция которых предусматривала защиту боков и затылка.

Разумеется, всё это требовало денег, а среднестатистический русский дворянин не мог похвастаться большим богатством. Вполне обеспеченным помещиком считался тот, кто имел годовой доход в размере 4-7 рублей, и, понятное дело, все эти траты ложились тяжёлым бременем на их бюджет. Поэтому, хотя согласно принятому новому "Уложению по службе" от 1523 года, помещик должен был выставлять одного вооружённого всадника, вместо с прежних 200 четей, теперь с каждых 100 четей "доброй угожей земли", но если он превышал эту норму, то получал специальную денежную "премию" от казны, должную возместить ему дополнительные расходы.

Важным дополнением к прежним правилам стало внесение пункта об обязательном несении службы вотчинниками, ранее от неё освобождённых. Впрочем, тут им было сделано послабление. Если "неслужилые" помещики теряли своё имение, то в отношении вотчинников допускалось, что если "хто землю держит, а службы с неё не платит, на тех на самех имати денги за люди". Таким образом, та часть дворян, которые владели землёй не в виде государственных дач, а в качестве наследственного имущества, могли либо выставлять вместо себя "заместителей", или выплачивать особый военный налог.

Так же, как показала Оршанская битва, русские недооценили значение полевой артиллерии, своё отставание в которой старались стремительно навёрстать. Но насыщение русского войска артиллерией упиралось в нехватку металлов, прежде всего меди и олова, крупных месторождений которых тогда на территории России ещё не было найдено. Однако, появление чугунных пушек, которые хоть и несколько уступали по качеству бронзовым, но были в два-три раза дешевле, да и быстро доказали свою эффективность, позволило частично сэкономить дефицитную бронзу, сильно облегчив ситуацию с вооружением армии пушками. Хотя действующие части по-прежнему предпочитали вооружать только бронзовыми орудиями, но крепостная артиллерия повсеместно заменялась на пушки отлитые из чугуна, благодаря чему за счёт переливки прежних крепостных орудий удалось заметно довооружить войско огнестрельным оружием. И наряду с прежним "нарядом", представлявшим из себя пушки большого калибра, предназначавшиеся в основном для осады городов, появилась более лёгкая войсковая артиллерия.

Но, пожалуй, одним из самых важных результатов прошедшей реформы, стало появление в русском войске постоянной пехоты. Стрелковые части существовали в русской армии и до этого, но представляли собой выставляемых городами на время войны отряды так называемых "пищальников", которые распускались после окончания боевых действий. Однако они были малочисленными и играли вспомогательную роль. В качестве главной боевой силы традиционно рассматривалась исключительно конница. Но войны конца XV — начала XVI веков неожиданно показали рост значения пехотных частей, которые подчас оказывались способны наносить поражения и конным ратям. Их боевая эффективность оказалась настолько высокой, что уже в ходе войны с Литвой великий князь принял решения создать несколько постоянных пехотных частей. Однако, столкнувшись с противодействием дворянства, опасавшихся конкуренции со стороны нового вида войск, временно отложил эту идею, вернувшись к ней после завершения русско-литовской войны, начав наряду с попытками усиления поместной конницы формировать постоянное (стрелецкое) войско.

Как было сказано выше, уже с начала XVI века в связи со значительными сдвигами, произошедшими в вооружении (распространение огнестрельного оружия), в составе русских вооруженных сил появляются отряды пищальников, состоявшие из так называемых "казённых людей" и пищальников "с городов". Казённые пищальники нанимались правительством на собранные им пищальные деньги, а городовые — были ополченцами, как и другие посошные люди, временно набиравшиеся для участия в том или ином походе. И которые в будущем составили то основное ядро, из которого выросло стрелецкое войско (собственно сам термин стрельцы был взят у тех же пищальников — так их часто называли среди населения).

Летом 1523 года "учинил у себя царь... выборных стрельцов и с пищалей 3000 человек, а велел им жити в Воробьевской слободе, а головы у них учинил детей боярских". Было создано 6 "статей" (или "приказов") по 500 человек стрельцов с "головами" во главе. Стрелецкие "статьи" делились на сотни, имевшие своих сотников, пятидесятников и десятских. Жалование стрельцам определили по 4 руб. в год, стрелецкие головы и сотники получили большие поместные оклады. Кроме этого стрельцы получали от государства усадебное (дворовое) место, где каждый стрелец обязан был построить дом, дворовые и хозяйственные постройки, разбить на приусадебном участке огород, сад, на что получал вспомоществование от казны в размере одного рубля. Стрелец владел своим двором до тех пор, пока нёс службу. После его кончины двор сохранялся за семьей, если кто-либо из взрослых сыновей или племянников был "прибран" на стрелецкую службу. Продать свой двор приборным людям разрешалось лишь в случае перевода на новое место, при этом вырученные от продажи недвижимого имущества деньги входили в сумму, выдаваемую стрельцу на переселение.