| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Походив молча:
— Был такой случай: лидер группы совершил оплошность... Или, случайно так получилось, из-за погоды — точно не помню. Он сорвался и повис над пропастью на страховочном репшнуре. Всё бы ничего — но карабин на вбитом в скалу крюке не выдержал общего веса группы и начал разгибаться. Понимая, что вот-вот утянет в бездну всю группу, её лидер сам обрезал верёвку и... Ну, сами понимаете!
Елизавета в ужасе ойкнула, прикрыв рот, а Ефим встревожено:
— Ты к чему это, Серафим?
— К тому, что я нахожусь в том же положении и, скорее всего — буду вынужден поступить точно также, чтоб спасти нашу группу.
Всеобщий гул, как в потревоженном улье, Санька да Ванька хором выкрикнули звонкими голосами:
— Скажи только как — мы тебе с ребятами поможем! Правда, ребята?
— ПРАВДА!!!
— Ты только скажи — да, мы...!
Безэпиляционно, как гордиев узел топором разрубая:
— Сорвавшись вместе со мной в пропасть — вы мне ничем не поможете! А всё дело погубите — сделав мою гибель бессмысленной. Интересы целой группы — важнее жизни отдельного её представителя — забыли, чему я вас учил?
Молчим, потупив очи...
На моей душе, уж не кошки — саблезубые тигры клыками скребут, состояние ребят я тоже вполне понимаю.
— После сегодняшнего вечера — никакого общения между нами! Это и будет так называемым "обрезанием" страховочного шнура. Мало того...
Криво усмехнувшись:
— ...Наш разговор напоминает Тайную вечерю, не находите ли? Только вот с апостолами некомплект: маловато вас у меня!
Подавив невольно вырвавшийся фальшивый смешок — противный самому себе, продолжаю:
— Как известно один из апостолов предал Христа, отрекшись от него...
Глубоко вздохнув, выдыхаю:
— ...Времена нынче пошли сучьи — отречься от меня обязаны все вы, до одного. Мало того, как только я окажусь — не то чтобы арестованным, всего лишь под подозрением — вы должны донести на меня в...
Общий вздох ужаса, от которого у самого волосы встали дыбом.
Кондрат Конофальский — горячая, но не сдержанная душа, вскочив выкрикнул:
— Этого не будет! Мы не предатели!
— СЯДЬ!!! ВСЕ МОЛЧИТЕ!!!
Поочерёдно каждому взглянув в глаза, прижав к груди руки:
— Ребята! Родные мои! Я в вас столько вложил... Предать меня, значит — не закончить то, что я начал, как вы не понимаете?
— ТАК НАДО!!!
* * *
Подойдя к окну и отвернувшись:
— Всё, мне вам сказать больше нечего. Расходитесь и удачи вам.
Немного помедлив:
— Елизавета, задержись на минуту.
Когда судя по звукам мы остались наедине, я:
— Я исполнил своё обещание — нашёл тебе "Султана".
— И кто он?
— Александр Голованов.
Недоумённо:
— Саша? Саша, конечно славный парень, но... Но разве он "Султан"? Абсолютно не похож!
— У него есть все задатки им стать лет через... Двадцать.
— Через "двадцать"? — с ужасом, — я уже буду старухой.
— Хорошо, ещё один вариант. С тобой в Промакадемии будет учиться жена Сталина — Надежда Аллилуева. Через неё познакомься с Генсеком и отбей его. Ты сможешь: та, по сравнению с тобой — мокрая курица, унылая ворона.
— Так ведь он — старик?! — с ещё большим ужасом, — лучше уж, с Сашей... А он точно станет... Ну, этим... Вместо Сталина?
Резко поворачиваюсь и смотрю в упор в глаза:
— А это уж от тебя, голуба моя, зависит — быть ему "Султаном" или неудачником! Помнишь, я рассказывал тебе о Берте Бенц?
Оживляется:
— Конечно, помню! Я всё, что ты мне говорил помню — ты отличный рассказчик.
— Кем был Карл Бенц, если бы не его "вторая половина"? Если бы она не поддерживала его в трудную минуту, в моменты неудач и разочарований? Если бы она не угнала его первый в мире автомобиль — и не совершила первый в истории автопробег?
Не получив ответа, вспомнил свою Королёву-Королеву из "той" жизни и, с тоскою вздохнув — сказал больше про себя:
— Да, никем! Он бы сдох нищим, никому неизвестным и неинтересным лузером!
Бережно взяв её задумавшуюся руками за голову, поцеловал в гордый аристократический лобик и тут же решительно отстранив:
— Тебе будет легче, моя девочка! Ведь, Берту учила понимать мужскую психологию только её собственная мать — а у тебя учителем был я.
Та, поймав мой взгляд:
— Серафим, а может...
Отвернувшись к окну:
— Всё, иди!
Постояв минут пять за спиной, она беззвучно вышла — только негромко хлопнула дверь.
* * *
Оставшись один, я достал шахматную доску и расставил фигуры. Через минут пятнадцать в дверь осторожно постучали. Не поднимая голову от шахмат, я:
— Заходи, Барон.
Тот, едва войдя, ещё от дверей:
— Серафим! Что ты там наговорил ребятам — на них лица нет? А Елизавета? Я её такой никогда не видел...
Не отвечая на вопрос, приглашая жестом:
— Садись. Это "гексагональные шахматы " — буквально вчера запатентовал. Хочешь сыграть?
Тот, присмотревшись:
— Нет, в такие шахматы я не умею.
— Я тоже не умею. Всю... Все свои жизни мечтал научиться и вот наконец нашлось свободное время. Давай научимся вместе?
Смотрит недоумённо и пожав плечами:
— Раз ты считаешь это важным...
— Что может быть важнее шахмат для Ангела, перед тем как покинуть этот ваш говённый мир?
Сперва присев, тот раскрыл рот:
— Ты уходишь от нас?
— Увы, но моя очередная командировка на Земле заканчивается: Архангел уже протрубил — мне пора. Жаль, конечно — не всё удалось завершить, что хотел, да и привык я к вам... Но начальству видней!
Ошарашено похлопав ресницами:
— Как "это" происходит? Ну...
Пожав плечами, мол — пустяки какие, я уже тысячу раз так делал:
— Да, так же как и у вас. Этот мир материален, поэтому душа что ангела, что простого смертного — улетает в другое измерение, а телесная оболочка... Здесь по-разному. Возможно, ты её ещё долго сможешь видеть и даже трогать, но... Но это уже буду не я!
Мишка, с круглыми глазами:
— Давно хотел спросить, Серафим... А что происходит с душой человека, когда он умирает? Существует ли рай? Ад?
— Единственно, что могу тебе сказать, мой юный друг: душа существует и она бессмертна...
А иначе как бы я реинкарнировался?
— ...Более ничего сказать-объяснить не могу: у представителей твоего вида — не тот уровень развития разума, чтоб понимать такие вещи.
Тот, со смешанными чувствами на лице:
— Ну, хот на этом спасибо...
— Однако, хватит уже про меня — давай уже начнём играть!
Наскоро объяснил правила и, в первой же партии — продул Мишке вчистую. Потом ещё и ещё. Смотрю на него удовлетворённо-довольно, как тренер — на хорошо им подготовленного к чемпионату спортсмена:
— Ну, что ж... Молодец! Всегда был про тебя самого высокого мнения, хотя очень тщательно это скрывал.
Тот, вертя в руках поверженного белого короля, задумчиво:
— Хочу спросить тебя, Серафим...
— Спрашивай об чём хочешь — хоть о том, откуда берутся дети. Возможно, сегодня у тебя последний шанс сделать это.
Прямой взгляд мне в глаза и задумчиво:
— Если, твоими же словами в этой игре: шахматные фигуры — наши ребята, ферзь — я, король — идея служить Отечеству... Тогда, ты — кто?
Поспешно уточняет вопрос:
— Я, конечно понимаю, что ты — Ангел, но какова твоя миссия? Каковая твоя роль в этой "игре"?
Не отводя взора:
— Мне тоже очень сложно понять это: я не сам — своею волею или желанием пришёл в ваш мир. Потому, будем считать, Барон, что я просто... Игрок!
Он, очень осторожно:
— Хорошо, принимается... Ты проиграл эту партию?
Я, забрав у него своего короля, поставил его в центр доски:
— Нет! Шахматная партия не проиграна — пока жив король, пока есть фигуры готовые его защищать. Пока не сдался игрок...
Положив короля на бок, он горячо:
— Но ведь ты же сдался!
Это был удар по больному месту, поэтому я не смог сдержаться:
— НЕТ!!!
Вместе с ударом кулака по столу, отчего подпрыгнули и рассыпали по столу шахматные фигуры — криком непереносимой боли прозвучало, как при получении смертной раны. Потом, более спокойно объясняю:
— Я не сдался: я просто уступаю место за шахматной доской другому — более сильному игроку. Тебе, Барон. Извини, что не успел тебя подготовить как надо... Но тут уж, не только от меня зависело.
Пожав плечами и подобрав с пола одну из упавших после моего "демарша" фигур:
— Тогда, вернёмся к нашим "шахматам". Если "король" остался тот же, я стал вместо тебя "игроком", то кто — самая сильная фигура? Кто "ферзь"?
Немного помолчав и не дождавшись ответа:
— ...Ефим Анисимов?
Ефим уже давно стал меня напрягать своей удивительно идентичной похожестью на своего отца Фрола Изотовича. Правда, если Анисимов-старший удовольствовался должностью главы волости, затем района, то Ефим скорее всего "почит на лаврах" Первого секретаря Горьковского обкома РКП(б). Хороший "губернатор" получится, кстати: авторитетный, хозяйственный, старающийся идти в ногу с веком, ладящий с "центром" и радеющий об своих, достаточно справедливый в решениях.
Однако, всего лишь!
Выше его подвинуть будет невероятно трудно, да и боюсь наломает тот дров, оказавшись не на своём месте.
— Тебе решать — ты теперь игрок, но...
Я взял одну из пешек того же цвета и, проведя через всё игровое поле — со стуком поставил её на противоположной стороне:
— ...Но сдаётся мне, что "королевой " должна стать проходная пешка.
Встретив взгляд Барона, я понял — что до него эта моя аллегория дошла.
Не получилось у меня прогрессорство заклёпническое, зайдём на проблему со стороны силовых структур:
— Александра Голованова я сюда пригласил не зря, Барон! Он, как ты сам знаешь, уже служит в Особой дивизии, куда по рекомендации Нижегородского Отдела ГПУ скоро поступишь и ты. Держись земляка, дружи и делай карьеру вместе с ним.
Внимательно слушая, кивает:
— Я понял.
Но, этого мало:
— С беспризорниками, с которыми знаком со времён "Вернисажа" поддерживаешь отношения?
Кивает:
— Поддерживаю и подкармливаю.
— Помнишь, как тебя усыновил Отряд Военизированной Охраны?
— Конечно.
— Выбери из них наиболее тебе приглянувшихся, подключи комсомольскую организацию и обратись к командованию с идеей создания учебного подразделения из "сыновей полка". Понимаешь для чего?
— Понимаю, не маленький.
Я пришёл в этот мир с "роялями" и, приемнику тоже надо вручить кое-какие "ништяки", чтоб не с чистого листа голыми руками начинал.
— Я тут немного уже напортачил с "реалом", но думаю — не всё так фатально, так по-мелочи... Основные "развилочки" нетронуты.
Вручил ему тетрадочку с прогнозом развития событий в мире, вплоть до смерти Сталина в 1953 году и предупредил:
— ...Помни, Миша, что вмешиваясь в естественный ход событий — ты обесцениваешь знания про все последующие. Это, как калейдоскоп — чуть повернул и, картинка уже совсем другая. Поэтому — осторожно, очень осторожно!
Тот, перелистнув страничку воскликнул не сдержав радость:
— В следующем году умрёт Дзержинский!
Строго осаживаю:
— Следующий главный чекист будет во сто крат хуже — поэтому иди на кухню и съешь лимон. Будь серьёзнее: теперь, в твоих руках — мощь, подобная термоядерной. Поэтому думай, всегда хорошенько думай, Миша!
Я вручил ему блокнот, на котором в шифрованном виде были записаны все мои денежные счета:
— Без денег, Миша, любой прогрессор — как паровоз без воды! Дым из трубы идёт — а хода нет.
Про "Могучую кучку" он знает — сам её создал и, имеет к ней доступ. Теперь, передаю ключи от других рычагов управления. Рассказал про Ксавера, Иохеля Гейдлиха, центрового финского контрабандиста Велли и прочих и, про то, как с ними связаться.
Стараясь не нажимать на своего приемника, подчёркивая слова Клаузенца "весь план летит к чёрту при первом же выстреле", тем не менее — прикинул приблизительный план его действий:
— Позволь "ленинским призывникам" уничтожить ленинских же "гвардейцев", постарайся минимизировать потери в войне и потом решительно действуй.
— Но самое главное, Михаил, ты должен найти и оставить после себя достойного приемника. Другого игрока, то есть — который сумеет грамотно вести эту бесконечную шахматную партию за выживание целой нации. Иначе, всё будет зря!
Посмотрев в окно:
— Ну, давай разбегаться, Барон! Хотелось бы с тобой ещё увидеться, но... Не знаю.
Крепко обнялись напоследок, потом — он отпрянув от меня, со всем пылом нерастраченной молодости:
— Спасибо тебе, Серафим!
Деланно удивляюсь:
— За, что? По сути — я повесил на тебя такую ответственность, что...
— За то, что дал мне смысл жизни.
— Ну, разве что за это.
* * *
Проводив Мишу, я не стал долго рассиживаться, а спустившись в зал, стараясь быть незамеченным, пробрался вдоль стеночки и, направился на выход.
Вдруг:
— ТАНЦУЮТ ВСЕ!!!
Оркестр заиграл медляк и мужской баритон запел новый шлягер:
"Лиза, еще вчера мы были вдвоем,
Еще вчера не знали о том,
Как трудно будет нам с тобой расстаться, Лиза,
И новой встречи ждать день за днем...
Лиза, когда теперь увидимся вновь?
Кто знает,— может, это любовь?
А я еще не смог сказать о самом главном
Тебе всего лишь несколько слов...
О, Лиза!
Лиза, не исчезай,
Лиза, не улетай...
Побудь со мной еще немного, Лиза,
Как жаль, что расставанья час уже так близок...
Лиза, где же ответ? Счастье — было и нет...
Последние минуты навсегда уходят,
Часы остановить хотел бы я сегодня...
Лиза, я так хотел признаться тебе,
Что я навек обязан судьбе
За то, что мы с тобою повстречались, Лиза,
Однажды на огромной земле. Лиза, сегодня между нами моря,
И грусть сильнее день ото дня,
Но только я, как прежде, буду верить, Лиза,
Что ты все так же любишь меня... О, Лиза...!".
Я невольно встал как вкопанный и обернулся: она танцевала с Головановым и из-за его широкого плеча смотрела на меня. Взгляд её, резанул мне по сердцу как осколком вулканического стекла, но собрав всю свою волю...
Махнув на прощанье рукой:
— Удачи тебе, моя девочка!
...Я вышел, из кафе, без проблем поймал извозчика и поехал к себе на съёмную квартиру.
* * *
Раздевшись, лёг на кровать и закрыл глаза.
Не спалось.
Я устал, я действительно смертельно устал... Мне даже неинтересно, что там будет "потом"... Даже как в новой реальности начнётся и завершится Великая Отечественная Война...
Старость, это не когда "системник ушатан" — это когда "винда слетает"!
Естественное умирание, это как выключение света в квартире: сперва становится темно в зале, потом на кухне и наконец в спальне...
Всё же, вторая жизнь для человека — это слишком много!
Долго я с бока на бок ворочался, пытаясь заснуть и наконец отключился — как чем-то чёрным сверху накрыли.
Но, спать мне позволили недолго!
Очень скоро ко мне пришли, и...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
