Зазеркалье

Я молчал, внимательно слушая.

— Сейчас, — продолжал канцлер, — у вас все в порядке. Вы женились, отвергнув очень выгодные партии и предложив руку неизвестной при дворе красивой девушке, вашей соседке. Я посылал поздравления на свадьбу. Молодая жена, как говорят, приняла вашего малолетнюю дочь как родную. Сейчас ждете прибавления в семье. Кажется, вы не станете пить яд, как Деларюс. И все же я хотел бы понять, что случилось с ним. Готовы ли вы отвечать на вопросы?

— Да, господин канцлер, — решительно ответил я. — Спрашивайте.

— Отчего Деларус покончил с собой?

— Я полагаю, от сильного разочарования, — искренне сказал я. — Сокровенная многолетняя мечта обманула его.

— Какая мечта? — с интересом спросил канцлер. — Я знал, что он всегда о чем-то мечтал, но никогда не спрашивал.

Я вздохнул. Надо было говорить правду.

— По моему мнению, трезвый и мудрый архимаг Деларус был отчаянный романтик.

— Да, я знаю, — неожиданно сказал канцлер. — Но причем здесь романтизм?

— Последние годы он мечтал заглянуть в будущее, — продолжал я, — увидеть, так сказать, маяки для безопасного движения вперед. Ему хотелось сильнее подтолкнуть человечество к счастью, к будущему без войн и насилия, самому увидеть чудеса будущей магии и науки. Учитель считал, что мы не можем даже и представить, что нас ждет в будущем. Для себя он сформулировал понятие так называемого прогресса, когда год от году, постепенно население получает больше прав и лучшее образование, урожаи становятся богаче, а мануфактуры — производительнее, и люди живут лучше и лучше. Я думаю, что Деларюс оказался прав. Мы действительно и близко не можем себе представить будущее. Его разочарование было ужасным.

Канцлер внимательно смотрел на меня.

— И так что же... Он увидел будущее?

— Он увидел нечто похожее на будущее, — уклончиво ответил я. — Это было так непохоже на мечты, что он впал в депрессию.

— Ладно, — озадаченно сказал канцлер. — Пойдем по порядку. Что вы с ним придумали?

— Он решил улучшить магическое зеркало для наблюдения за вражескими магами... э-э ... магами возможного противника, — начал я. — Я помогал. Он составил новый сплав, нагрузил заклинаниями, но ничего не вышло. Зеркало показывало что-то другое. Мы начали проверять картинку, и быстро поняли, что показанные места нам неизвестны. Мы долго подбирали географические карты, затем Деларус открыл зеркало ночью и обратил внимание на то, что там всего одна луна. Днем он повернул зеркало к солнцу — мы оба чуть не ослепли при этом — и установил, что и солнце там другого оттенка. Чуть более желтое.

— То есть? — спросил канцлер, затаив дыхание.

— Это был другой мир, — со вздохом сказал я.

Главные слова было сказаны.

Канцлер молчал, внимательно глядя на меня.

— На следующий день Деларус обнаружил, что это не окно, а дверь. Он нашел способ открыть ее. Я вызвался заглянуть туда — просто просунул голову.

— Это был большой риск, — сухо сказал канцлер.

— Да, господин канцлер, — согласился я. — Но все обошлось. Воздухом можно было дышать. Там был лес, похожий на наши леса. Похоже, там было лето. И там были люди. И я вызвался в поход.

— То есть... — удивленно начал канцлер.

— Да, я был там, — просто сказал я.

— Две луны?

— Здесь прошло две луны. Я же прожил там два года, — ответил я.

ПЕРВЫЙ ШАГ

Всякая большая поездка, большая охота, дальнее путешествие требуют серьезной подготовки. Что же тогда говорить о путешествии в другой мир? Эту простую мысль вдалбливал в мою голову учитель, с энтузиазмом собирая меня в дальний путь

— Съестные припасы тебе не нужны, голубчик, — говорил он. — Конечно, нож, маленький котелок, тарелка, кружка, ложка, и вилка всегда должны быть с тобой. В уменьшенном виде, конечно. В конце концов ты бывший солдат. А вот еду всегда можно достать, купить, наконец, просто сделать магически. Не нужны тебе ни офицерский шелковый тент, ни складная кровать. Я дам тебе амулеты для ночевки — и увеличивающийся спальный мешок, и невидимый тент.. А вот что важно — ты должен вооружиться не только боевыми заклинаниями, но и незаметным оружием. Как бывший офицер, ты должен прекрасно владеть кинжалом и метательными ножами. Так?

— Конечно, учитель, — кивнул я.

— Отлично. Кстати, у тебя сейчас длинные волосы, но там может быть другая мода. Коротко постригись в дорогу: так безопаснее. Скорее всего, такая прическа не привлечет внимания. Вообще, будь понеприметнее.

Далее: как можно больше медицинских амулетов. Ты не должен погибнуть от ранения или болезни. Я дам тебе Великий Амулет — тот, которым владею я. Он спасет в любом случае. Кроме того, почти во всяком обществе лечение тяжелых или безнадежных болезней приносит деньги и уважение. Разумеется, если делать это осторожно.

Кроме медицинских, ты возьмешь амулеты маскировки, амулеты записи и амулеты чтения мыслей. Я даю на их использование официальное разрешение.

Кое-какие боевые амулеты в поясных карманах придадут тебе уверенности. И несколько сильных накопителей магической энергии могут спасти в случае долгой магической схватки.

Я кивал без остановки. Он был прав во всем.

— Ты уже обдумал, как оденешься? — внезапно спросил он.

— Скромно, как мелкий торговец, — ответил я. — В удобную одежду темного цвета. Судя по наблюдениям, там охотно носят как яркие, так и темные цвета. Куртку и панталоны сделаем похожие на подсмотренные в Зеркале. На ноги надену старые охотничьи короткие сапоги, уже хорошо разношенные. Солдатскую одежду и обувь одевать не хочу — ее легко узнать по ткани и крою. На голову — небольшую темную шляпу в случае непогоды, но обычно буду прятать. Незнакомые шляпы сразу привлекают внимание. Возможно, капюшон будет удобнее. На спине — обычный путевой мешок с кожаными лямками. Все важное будет в поясных ремнях и в скрытых магических карманах.

— Правильно, — сказал внимательно слушающий меня Деларус. — Не бери с собой музыкальных инструментов — они привлекают излишнее внимание. Возьми несгораемые записные книжки для заметок. Как будешь представляться окружающим?

— Как получится, — ответил я.

— Не стесняйся пускать в ход стиратель памяти, если надо, — нахмурившись, напомнил мне архимаг. — Я знаю, что считаешь это аморальным. Мое мнение такое же, но сейчас он будет незаменим для личной безопасности.

Я промолчал.

План, разработанный Деларусом, был прост и разумен, как и все его планы. Он исходил из предположения, что я попаду в общество, сходное с нашим.

Первое — найти людей и скопировать одеяние и внешность.

Второе — избегая риска, изучить местный язык, используя кое-какие секретные разработки наших магов в области копирования знаний.

Третье — раздобыть местные деньги, продав золото или драгоценные камни. После этого — легализоваться в местной канцелярии порядка, если таковая существует — изготовить фальшивые документы или купить настоящие, и начать продвижение к центрам знаний, желательно, к столичному или иному крупному городу. Начать собирать знания неизвестного нам народа, записывая на памятные артефакты.

Четвертое — составить достаточно полное представление о жителях неведомой нам земли, достижениях в магии, науке, искусстве, строительстве, военном деле. Изучить хранилища знаний. Подготовить подробные описания. В этом он вполне полагался на мое чутье мага, общее образование и военный опыт.

Пятое — ответить на вопрос: опасны ли аборигены, или с ними можно будет взаимовыгодно сотрудничать.

Шестое — на всю экспедицию отводится два года. Здесь, в лаборатории Деларуса, он построит локальное искажение времени при переходе таким образом, что на родине пройдeт две луны. Я так и не понял, как он это сделает, но я знал, что он уже делал такие вещи в нашем мире, и особенно не беспокоился. В случае необходимости я могу прийти к месту расположения Двери и в полночь подать сигнал, и он откроет дверь. Эти две луны Деларус планировал провести в лабораторном помещении, не выходя даже на прием еды: ее будут носить слуги. Туалетное помещение он, со свойственной ему решимостью, также собирался перенести к нашей стороне Двери. Разница в скорости временных потоков будет почти в двенадцать раз, и он опасался промедлить с ответом в случае сигнала опасности. На крайний случай, он мог послать на помощь одну мою знакомую. Эта была девушка такая, что скрыться от неё было немыслимо, но и не заметить её было бы почти невозможно, так что этот случай должен был быть действительно крайним.

При возвращении он позаботится о том, чтобы со мной не пришли незнакомые болезни. Я, признаться, и не задумывался об этой стороне путешествия, пропустив мимо сознания знакомое с войны слово "карантин".

Саму Дверь он магически укрепил на тяжелой чугунной подставке, покрытой зачарованными плитками дерева — чтобы не взорвалась от возможной энергетической атаки. Напротив Двери поставил на треножнике боевой жезл большого калибра, наполненный энергией по самую завязку. Саму комнату он подготовил к обычному, не магическому взрыву, на случай встречи с более сильной магией.

Откровенно говоря, я начал восхищаться предусмотрительностью Деларюса. Нет, старый маг не был смешон, смешны были те, кто посмеивается над ним. Он великолепно понимал слово "опасность". Я был совершенно уверен, что никто не пройдет сквозь Дверь в наш мир, если Деларус не захочет его пропустить. В молодости я был настоящим сорвиголовой, но сейчас, в двадцать шесть лет, уже не считал себя молодым. Молодость осталась для меня сзади — вместе с войной. После смерти жены я твердо решил никогда не рисковать без серьезной причины, и потому вполне поддерживал тревоги учителя. Кто знает, какое существо "оттуда" захочет ворваться в наш мир, так сказать, на моих плечах?

Подготовка длилась неделю и проводилась в полном секрете. Наконец, утром восьмого дня я обнялся с учителем, сел на лошадь и у всех на глазах отправился на пару лун по магическим делам в эльфийский Великий Лес.

Отъехав несколько лье от Школы, я встретил своего слугу Гормана. Ночью мы вернулись с к Магической Школе, изменив внешность заклятием личины. Собственно, я даже не выехал за город. Ожидавший нас Деларюс открыл невидимый коридор — секретное изобретение архимагов, чтобы незаметно для охраняющих амулетов выходить из школы и возвращаться. Слуга вернулся в трактир Тихого Лога, где постоянно жил, оставив лошадь и ненужные вещи в отцовском особняке. Мы с учителем прошли в здание Мастерских. Нас никто не заметил.

Наконец-то я стоял перед Дверью в полной готовности, одетый в походную одежду и с вещевым мешком за спиной. Мешок был сшит по образцу военного ранца. Кинжал длиною в руку был спрятан во внутреннем кармане старого темно-зеленого охотничьего камзола. Жезл, заряженный десятком молний, лежал во внешнем кармане. Для тех, с кем простым кинжалом или молнией не справишься, у меня в памяти были подготовлены магические щиты. В случае, если они не выдержат напора, я готов был пустить в ход последний аргумент — десять смертельных, все уничтожающих заклинаний. Это была квинтэссенция сомнительной черной магии, полный комплект нападения и защиты, собранный еще дедом для семейных нужд и утаенный от королевских магов. Заклинания были поставлены на мгновенную реакцию. Все нужное лежало (по списку) в мешке и в карманах. Я был готов к авантюре.

Место высадки было выбрано в лесу, в дне пути от большой деревни и и в двух днях — от большого города. После высадки учитель собирался "потушить" зеркало и держать его в ожидании. Постоянно наблюдать сквозь него было рискованно — местные маги могли заметить непрерывные сильные магические возмущения, которые, зеркало, к сожалению, давало. По той же причине мы побоялись тщательно изучить этот район.

Деларюс, безопасности ради, собирался наблюдать за мной короткое время каждый десятый день, в полночь, а связываться только в самом крайнем случае. Очень слабый, малозаметный амулет — "маяк", указывающий мое местоположение, висел на шее. Я же вообще не мог извещать учителя о чем-нибудь срочном. Учитывая, что наблюдать-то за мной архимаг смог бы где угодно, а вот открыть мне Дверь обратно — только в этом лесу, миссия становилась довольно рискованной. Не стоило удаляться от Двери слишком далеко, скажем, на другой континент. Прибегать же к помощи одной моей подружки, которая могла передвигаться очень быстро, мне пока не хотелось.

— Пора! — сказал Деларюс. Маленькая серая птица-разведчик, сотворенная магией, вылетела из его ладоней и исчезла в зеркале. Несколько минут, зажмурившись, великий маг просматривал все, что она видела под собой, кружась вокруг Двери там, в другом мире.

— Безопасно, нет никого кругом. Давай, мой мальчик! — сказал Деларюс, и я полез в узкую дверь. Деревянная рама, слава богам, не позволяла мне обрезаться о край прохода — он мог быть поострее любой бритвы.

Дверь открылась на высоте руки. Я сбросил мешок, спрыгнул на траву и огляделся. Кругом был не особенно густой светло-зеленый лиственный лес с просветами, похожий на эльфийский. Все деревья и кусты были незнакомы, но похожи на наши.

Я стоял на краю большой поляны. Вокруг никого не было, кроме лесных зверей. Пели незнакомые птицы. Судя по высоте более желтого чем у нас солнца, было около полудня.

Я махнул в дверь учителю, прощаясь. Он что-то беззвучно сказал (Дверь не пропускала звуков), улыбнулся и стал закрываться. Висящий в воздухе прямоугольник Двери покрылся серебряным сиянием и вдруг исчез. Я остался один в незнакомом мире.

НАСТАВНИЦА

Прошло четыре месяца.

Вероника Викентьевна Королева (Ника), 50 лет, профессор истории в Уральском Федеральном Университете.

В тот день мой коллега, доктор Радий Исмагилов, принес мне новую книгу — сборник статей о заклинаниях и заговорах в культуре Руси.

— Ты не можешь прямо сейчас сесть и найти мне ссылки из статьи Сумцова, которые есть у нас, в бумажной форме или в электронной? — спросил он. — Ты хорошо знакома с его работами.

— Сейчас не могу, — сказала я. — У меня консультация. А это срочно?

— Да нет, — ответил Радик. — Просто я поеду на Михайловские чтения в декабре в Питер, хочу увидеться с Радомельским. А кто у тебя сейчас придет? Я его знаю?

Радик был всегда настойчив в общении и неумеренно любопытен, хотя и был уже профессором — мог бы и остепениться.

— Один студент, Сергей Алябьев, напросился ко мне на пять часов поговорить о своих планах.

— А, этот взрослый студент, за которым библиотекарши бегают... А он что изучает? — с интересом спросил мой коллега.

— Историю, и, кажется, культурологию, — ответила я.

— Интересный выбор, — сказал коллега. — Ты вообще к нему присматривалась?

— Немножко. Он очень много работает, постоянно что-то конспектирует, — ответила я. — Что именно, сегодня узнаю.

— Ты знаешь, я с ним разговаривал две недели назад, — вдруг сказал коллега. — У него хорошая память и очень цепкий, въедливый ум. Но самое интересное не это. Ты помнишь конец восьмидесятых, когда мужская часть нашего курса загремела в армию и вернулась уже на ваш курс? Я тогда вообще попал переводчиком под Кабул, и выходил вместе со всеми уже в 88-м году. Там я насмотрелся разных людей из нашей незабываемой советской армии. Так вот, об Алябьеве. Он явный офицер — лейтенант или капитан. Похоже, воевал, и не как я — год, а несколько лет. Это сразу видно. Он, пожалуй, пехотинец, но есть признаки довольно долгого пребывания на море. Думаю, морпех, или специальные войска. По его виду не скажешь, но я уверен, что в рукопашной или холодным оружием он может сходу уложить несколько человек. Спецназ ГРУ, наверно — такие там бывали. Но есть кое-что необычное — культурен не по-армейски. Должно быть, из образованной семьи. Говорят, гоняет на мотоцикле, но, судя по походке, любит также конный спорт. Словом, интересная личность.