Хейсар. (Меченый - 3)

— Маменька, я просто высказала свое мнение. Один-единственный раз!

— Сколько раз тебе повторять — мужчины любят не умных, а дур! Дур, понимаешь?! Хлопай ресницами, красней, пори чушь! Делай что угодно, но всегда, слышишь, всегда, соглашайся со всем, что они говорят!!!

— Но ведь леди Этерия поразила короля Неддара не чем-нибудь, а своим умом!

— И чего она добилась? — презрительно фыркнула 'маменька'. — Жалкой десятины в его постели? Презрения высшего света? Или клейма 'бывшей'?

— Ну, она все-таки была его фавориткой. А все остальные — нет!

— Она БЫЛА!!! Была, а теперь — в опале! И уже никогда не вернется ко двору...

— Ну... да... Вы правы... И все равно — она очень умная...

'Маменька' аж задохнулась от возмущения:

— Умная? Дура она! Причем полная: я сегодня беседовала с мэтром Фитцко, и он сказал, что за все время своего пребывания рядом с королем Этерия Кейвази не смогла раскрутить его ни на одно платье!!!

— Как это?

— А вот так: все, что ей шилось, оплачивал барон Дамир. Из своего кошеля!

'Опала? Какая опала?' — запоздало удивилась я. Потом поняла, что о таких вещах просто так не судачат, и сорвалась с места — леди Этерии требовалось участие. И чем быстрее — тем лучше...

...К тому времени, когда мне подали карету, мои мысли снова вернулись к графу Грассу. Поэтому, забравшись внутрь, я села не на заднее, а на переднее сидение и, слегка сдвинув занавески, уставилась на окна Западного Крыла.

Когда карета легонько качнулась и начала набирать ход, я прикрыла глаза и попыталась представить себе, как граф Рендалл просыпается, встает, выглядывает в окно, видит отъезжающую карету с гербом баронов Кейвази и машет мне рукой.

Увы, получилось совсем не так, как я хотела — сначала перед моим внутренним взором возникло его изможденное лицо, потом — тоненькие, едва видимые жилки на шее и покрытая темными пятнышками кожа рук.

'Он выздоровеет! Обязательно выздоровеет!' — мысленно затараторила я и почувствовала, что снова плачу...

...Досмотр кареты перед выездом в город занял считанные мгновения — десятник королевской стражи, заглянувший внутрь, тактично сделал вид, что не заметил моего зареванного лица, быстренько закрыл дверь и тут же приказал открыть ворота.

Я криво усмехнулась и уставилась на кованную решетку с гербом Латирданов, постепенно уменьшающуюся в размерах. А через минуту, когда карета свернула на Дворцовую, задвинула занавеску и откинулась на спинку сидения — демонстрировать досужим прохожим свое опухшее лицо у меня не было никакого желания...

...Ржание лошадей, резкий толчок в спину, щелчок кнута и раздавшаяся за всем этим площадная брань вырвали меня из состояния забытья и заставили прислушаться к происходящему на улице.

— ...убирайся с дороги, ты, прыщавый недоносок!!! — орал кучер. — А то перетяну еще раз!!!

— Да я тя, морда слюнявая, ща в землю по уши вобью!!!

— Разуй глаза, паскуда, а потом глянь на запятки: ща хейсары выйдут из себя и поотломают тебе обе вбивалки!

Я нахмурилась, потянулась к занавеске и окаменела — во внутренней стенке кареты, чуть ниже уровня моих глаз, вдруг возник хвостовик арбалетного болта!!!

Треск проламываемого дерева, дикие крики, лязг стали и прервавшийся на первой же ноте рев сигнального рожка я услышала потом. Когда сообразила, что в карету стреляли!

Выпрямилась... Шарахнулась головой о еще один хвостовик и похолодела — второй болт, пущенный на том же уровне, торчал там, где должна была находиться моя шея!!!

Я закусила губу, осторожно выглянула на улицу и застыла. Увидев окровавленный клинок в руке несущегося к карете мужчины...

Глава 4. Кром Меченый.

Третий день второй десятины первого травника.

...К часу оленя куафер Тайной службы превратил десятника Хедрена по прозвищу Сломанный Рог во второго меня. Шрам от ожога, цвет волос, бороды и усов, оттенок загара и даже морщины на его лице выглядели так, как будто были моими! Я смотрелся в лицо своего двойника, как в зеркало, и пытался представить себе, как он будет смотреться в движении.

Видимо, король Неддар думал о том же самом — стоило куаферу сорвать с Хедрена простыню, покрытую пятнами краски и усыпанную обрезками волос, как он приказал мне пройтись к камину и обратно.

Прошел. Остановился. Почесал подбородок. И с интересом уставился на десятника.

Воин усмехнулся, о-о-очень знакомо поскреб щетину и перетек ко мне:

— Сними-ка с пояса чекан...

Я снял. Протянул ему. И ошалело хмыкнул: повесив его на пояс, Сломанный Рог не только сдвинул его в сторону моим жестом, но и идеально изобразил МОЕ удивление! Потом снова снял его с пояса и протянул мне:

— Спасибо...

— Похоже... — ухмыльнулся король. — Даже очень...

Десятник отрицательно помотал головой:

— Чтобы стало действительно похоже, сир, мне нужно походить за Кромом еще часа полтора-два...

— Походишь... Столько, сколько ну-...

В этот момент дверь в комнату вылетела наружу, и на пороге возник мрачный, как грозовая туча, Арзай Белая Смерть:

— Ашер ?!

Неддар Латирдан, оказавшийся за спинкой собственного кресла чуть ли не раньше, чем заскрипели петли, вложил выхваченный клинок обратно в ножны и вопросительно мотнул головой:

— Чего?

Начальник Тайной Службы внимательно оглядел всех присутствующих в комнате людей, задержал взгляд на чекане, висящем у меня на поясе, неодобрительно хмыкнул и хмуро пробормотал:

— Я опоздал: Карваль из Голона уже убит...

Вейнарский Лев нехорошо прищурился:

— Когда?! Где?! Кем?!

— Вчера ночью, ашер... В Черной Слободе, в домике, в котором он обычно встречался со своей сестрой... Кем — пока не знаю... — Арзай Белая Смерть снова покосился на меня и криво усмехнулся: — Все подозреваемые провели эту ночь в своих особняках...

Неддар с хрустом сжал кулаки:

— Как его убили?

— Сначала вырвали язык, потом отрубили конечности и дали истечь кровью...

— То есть устроили ему укороченную Декаду Воздаяния? — взбеленился король.

— Да, ашер... А перед этим ссильничали и лишили жизни леди Ивицу...

Неддар вцепился в спинку кресла так, что побелели пальцы:

— Что ж... Тем хуже для них...

Хейсар склонил голову — мол, хуже-то хуже, а человека уже не воскресишь — и тихонечко добавил:

— Это еще не все, ашер: графа Рендалла хватил еще один удар...

...Бесконечная прогулка с двумя тенями — с десятником Хедреном и куафером короля — вымотала меня больше, чем тренировочный бой такой же продолжительности с постоянно меняющимися противниками. И не из-за дотошности 'двойника', безостановочно требовавшего изобразить то или иное движение или жест, а потому, что пока он слонялся за мной, я не мог выйти во двор. Ибо, по уверениям Арзая Белой Смерти, за особняком Кейвази должно было вестись наблюдение!

Показывать наблюдателям двух Бездушных в мои планы не входило, поэтому я послушно выполнял самые безумные требования своего двойника. И терпеливо ждал, пока куафер внесет очередное дополнение в созданный им образ.

Слава Двуликому, любое мучение когда-либо заканчивается — через какое-то время мой мучитель пришел к выводу, что увидел все, что хотел. И откланялся. Куафер, естественно, тоже, а я, чуть было не подскочив на месте от радости, понесся во двор.

Увидев выражение моего лица, воины, дежурившие у ворот, отрицательно помотали головами. И на всякий случай открыли калитку.

Я, конечно же, вышел на улицу, посмотрел в сторону Дворцовой и... понял, что стоять и ждать не в состоянии. Вздохнул, поудобнее перехватил посох и, постепенно ускоряясь, рванул вверх по улице.

Вид несущегося сломя голову Бездушного пугал прохожих до икоты. А псов, охраняющих ближайшие особняки, заставлял заливаться лаем.

К моменту, когда я добежал до конца кованой ограды с гербами баронов Олдарров, заливалась вся Белая Слобода. Причем так громко, что заглушала перестук копыт. Из-за этого на перекрестке Алой и Копейного переулка я чуть было не влетел под копыта угольно-черного омманца .

Всадник — совсем молоденький парнишка в цветах д'Ожей — заметив метнувшуюся к нему тень, попытался перетянуть ее хлыстом. Как мне кажется, по привычке, ибо, когда я проскользнул между крупом его скакуна и мордой каурой кобылки его спутника и понесся дальше, довольно громко икнул:

— В-воха, это кто, Меченый?

— Он самый, ваша светлость! Грят, остановился в особняке у барона Дамира...

— Спаси меня Вседержитель... — потрясенно выдохнул парнишка и, кажется, добавил что-то еще, но в этот момент я увидел, что из-за высоченной стены замка баронов Эддиеров выворачивает знакомая карета, запряженная четверкой ослепительно-белых жеребцов, и забыл про его существование...

...Карета приближалась медленнее, чем я хотел. Но все-таки приближалась и я перешел на шаг. А потом улыбнулся — мои страхи оказались беспочвенными: леди Мэйнарии удалось съездить во дворец и обратно без всяких проблем.

Через несколько мгновений, когда кучер взмахнул поводьями, подстегивая лошадей, я сообразил, что останавливать карету ради меня вассалы барона Дамира, скорее всего, не будут и замедлил шаг. Потом остановился и похолодел: вместо цветов рода Кейвази кучер оказался облачен в доспехи королевской стражи!!!

Сглотнул... Шагнул вперед... Вгляделся в силуэт мужчины, стоящего на запятках и понял, что это — не хейсар!

Тем временем карета набрала ход и приняла чуть-чуть левее. Так, как будто кучер собирался с шиком вписаться в правый поворот...

'Похищают...' — понял я и вышел из себя...

...Удар плечом в круп правой выносной опрокинул ее на землю. Рывок за постромки ее соседки заставил коренных упереться в землю всеми четырьмя копытами и испуганно заржать. И заодно стряхнул на землю изготовившегося к бою похитителя.

— Убью!!! — заревел я, торопливо произнес фразу, дарующую Благословение Двуликого, и рванулся в атаку...

...Кучер, упавший под ноги лошадям, старательно пытался изобразить труп. Поэтому я метнулся за его сообщниками, которые ни с того ни с сего попытались дать деру. Догнал. Правого. Почти. И... остановился — прыгать через забор, оставляя Мэй одну, было глупостью. Метнул вдогонку нож. Промахнулся. И побежал обратно. Сообразив, что только что краем глаза видел окровавленную занавеску, висящую в лишенном двери дверном проеме!

Добежал... Вскочил на подножку... Трясущейся рукой отодвинул полуоторванную тряпку и, уходя от удара в лицо, со всего размаха треснулся головой о дверную петлю. Вскинул руку, перехватил тоненькую белую кисть с зажатым в ней арбалетным болтом и... рухнул на колени:

— Живая!!!

— Кром!!! — взвыла баронесса, выронила свое оружие и повисла у меня на шее.

— Мэй! Леди Мэйнария!! — затараторил я. — Мы — на улице!!!

— Плевать! Ты — рядом!! Теперь я от тебя ни на шаг...

...Это были не просто слова: минуты через полторы, когда она с грехом пополам объяснила, что я чуть не убил королевских стражников, которые вызвались отвезти ее домой, мне пришлось извиняться, не вылезая из кареты. И передавать весомое дополнение к извинению — кошель леди Мэйнарии — тоже.

Кстати, расспросить ее о том, что с ней произошло, я не смог — стоило мне открыть рот и задать вопрос, как она начинала мелко-мелко дрожать и вжималась в меня так, как будто я пытался выбросить ее на улицу!

Когда карета въехала в предупредительно распахнутые ворота и оказалась в кольце из вассалов барона Дамира, Мэй все-таки взяла себя в руки. И, разгладив окровавленное платье, вслед за мной выбралась наружу.

Я огляделся по сторонам, убедился, что ей ничего не угрожает и качнулся к 'кучеру', который как раз начал рассказывать о происшествии:

— ...не знаю! Услышали рев сигнального рога, добежали до Дворцовой, а там — ваша карета и трупы...

— Расскажу... Все... Когда выкупаюсь... — прикоснувшись к моему локтю, шепотом пообещала баронесса и нервно вытерла правую ладонь о платье.

Что скрывается за этим жестом, я знал, как никто другой. Поэтому вцепился в руку первого попавшегося слуги и рявкнул:

— В покои леди Мэйнарии — бочку для омовений! Живо!!!

Парень поклонился и исчез.

— Спасибо... — одними губами сказала баронесса, потом вскинула голову и царственно поплыла к белой лестнице...

...С каждым шагом вверх по ступеням она становилась все увереннее и увереннее в себе, а когда мы поднялись на третий этаж и столкнулись со спешащей нам навстречу леди Этерией, участливо прикоснулась к плечу хозяйки особняка и грустно улыбнулась:

— Ты только не переживай, ладно? Он передумает, обязательно передумает! И вы снова будете вместе!

Баронесса Кейвази растерянно захлопала глазами:

— Кто передумает? Ты о чем, Мэй?

— Его величество! Мало ли — не выспался, разозлился на кого-то, плохо себя чувствовал...

Хозяйка особняка недоумевающе посмотрела на меня, а потом расхохоталась! До слез:

— Мэй, ты о Неддаре, что ли?

— Ну да...

— Отец дал согласие! Свадьба — в начале третьего жолтеня ... А слухи об опале — лишь способ уберечь меня от покушений и интриг...

— Слухи? Ты... уверена?

— Конечно: прежде, чем приказать Арзаю их распространять, Неддар посоветовался со мной!

— Здорово... Я за тебя так рада! — улыбнулась баронесса д'Атерн и... как будто погасла — сгорбила плечи, закусила губу и снова принялась тереть правую ладонь о платье.

Этерия Кейвази помрачнела, потом увидела пятна крови на ее платье и срывающимся голосом спросила:

— Мэй! Тебя ранили?!

— Нет... Переволновалась... Ничего страшного — часик посижу в бочке с горячей водой, лягу спать пораньше — и к утру приду в себя...

— К утру? — эхом переспросила леди Этерия и закусив губу, посмотрела на меня.

Я пожал плечами — мол, пока Мэй не отойдет от покушения, мы никуда не поедем. И на всякий случай набычился.

Девушка понимающе кивнула и ласково прикоснулась к руке баронессы д'Атерн:

— Можно, я с тобой посижу?

Мэй отрицательно помотала головой:

— Прости, но я бы хотела побыть одна...

...Когда водонос приволок последнее ведро с кипятком и вышел из купальни, Мэй собственноручно подперла входную дверь стулом и повернулась ко мне спиной:

— Расшнуруй корсет, пожалуйста!

— Что?

Она порывисто развернулась на месте и хрипло выдохнула:

— Я... только что... убила... человека...

— Ты защищала свою жизнь! — воскликнул я. — И сделала это только единожды ...

— Ты меня не понял: я воткнула болт ему в глаз... Глаз лопнул и потек по лицу... Я вижу это до сих пор... Даже сейчас, когда смотрю на тебя...

— Твою руку направлял Бог-Воин... — глухо буркнул я. — И меру воздаяния для нападавшего тоже выбирал он! Значит, тот, кого ты убила, получил именно то, что заслужил!

— Да, наверное... Но чтобы перестать это видеть, мне нужно время... И твоя помощь...

Я закрыл глаза и кивнул:

— Помогу... Всем, чем смогу...

— Тогда расшнуруй корсет...

Глава 5. Баронесса Мэйнария д'Атерн.

Четвертый день второй десятины первого травника.