Маг 4. Грандмастер. (Черновик).

— За что же это? К местной смуте, по моему мнению, вы имеете опосредственное отношение, я бы даже добавил никакое, с чего тогда контрибуция?

— А кто вам помогать собрался, ресурсы тратить? Кто-то же должен за это заплатить. Про вас я не говорю, это другое. Это плата за возвращение империи. Вы мне лучше скажите, царя вашего убили, что есть, то есть, а вот кого можно посадить на трон, кто достоин? Подумайте, прежде чем отвечать, всё же от этого зависит будущее России.

— Я, конечно, польщён оказанным мне доверием, граф, но я такие вопросы не решаю, хотя... по-моему мнению Мария Фёдоровна, вдовствующая императрица была бы на троне на своём месте. Доводилось встречаться... да-с.

— А она согласиться?

— Её эвакуировали за границу, в Данию и она оттуда провела турне по Франции и Англии. То есть она видела, как там обращаются с нашим братом и как к ней относятся родственники из правящих семей. У нас служит сын её служанки, он недавно вернулся на пакетботе в Россию и вступил ко мне в полк, не смотря на то, что он дилв, это патриот. Так вот, он говорит, что вдовствующая императрица накопила сильную злобу на своих иностранных родственников. Можно уговорить её. Если генерал Слащёв согласиться, он сможем взять эту часть на себя. Думаю, Врангель его поддержит, он тоже чувствует близкий крах.

— Хм, интересное предложением, — задумался я, после чего тряхнул головой и задал явно неожиданный для полковника вопрос. — Кстати, всё забываю спросить, а почему рогатых назвали дилвами?

Тот несколько растерялся, после чего дал ответ:

— Это имя первого дилва что вышел к людям. Его, конечно, сожгли на костре, но следующие получили именно это прозвище.

— То есть этот первый сообщил своё имя?

— Согласно историческим архивам, он произносил это слово постоянно, даже когда орал заживо сгорая на костре. Урок истории я ещё помню.

— Хм, интересная информация, — задумчиво пробормотал я. — Вполне возможно это имя тёмного божка. Может пригодиться на будущее, если тот ещё в этом доминионе.

— Что простите? — не расслышал Игнатьев моё бормотание под нос.

— Да так, мелочи жизни. Ладно, что решили по Слащёву?

— После проведения операции, я отправлю посыльного в штаб корпуса генерала.

— С этим я помогу, выделю вертолёт с дополнительными топливными баками. Хватит и туда и обратно.

— Не совсем понимаю, о чём вы, но от помощи не откажусь.

— Хорошо. Значит так, уничтожаем большевиков на полустанке, пленных брать или нет, от вас зависит, потом отправляем сообщение генералу и выдвигаемся к Севастополю, нужно отбить этот город из рук вражин.

— Мы получили информацию о том, что много пленных содержаться в казармах гвардейского экипажа. Мы шли к городу, и встали на постой ожидай отряды полковника Гордеева и штабс-ротмистра Лихого. Моими силами взять город невозможно, а совместно вполне.

— Думаю я смогу вам в этом помочь. У местных зенитных средств практически нет, кроме ручного оружия. Выделю вам шесть военнотранспортных вертолётов с экипажами и две боевых 'вертушки'. Они расчистят вам дорогу, и высадят десант из ваших людей на крыши и двор казарм, дальше сами освобождайте своих сограждан и организовывайте оборону до подхода основных сил. Это конечно мои не профессиональные наброски, капитан, мой офицер, в этом более подкован, поэтому разрабатывайте операцию по спасению горожан и выживших моряков с ним.

— Обговорим всё после уничтожения большевицкого зверья на полустанке, — кивнул полковник и направился к своим офицерам, что живо что-то обсуждали с офицерами Круглова и моим учениками.

Мик тут же занял место барона и негромко сообщил:

— Отряд Даниленко стоит на полустанке не просто так. Он не только прикрывает город со стороны основных сил корпуса Слащева, но и служит дополнительными силами для уничтожения отрядов подобных полковнику. Думаю, бронепоезд и пехота должны были ударить в спину, когда сборный отряд начал бы штурм Севастополя. Уверен, так командирами красных всё и планировалось.

— Вполне возможно, — согласился я. — Поэтому вот что. Берите два десятка грузовиков, сейчас я второй баул разверну и гоните машины к полку барона. Сажайте пехоту на машины, артиллеристы сами разберутся как цеплять пушки, хоть проволокой пусть привязывают, и пусть полк двигается дальше ускоренным маршем. Конники, думаю, не отстанут. Наши силы к их подходу уже должны быть на месте, после чего обстрел полустанка и атака. После уничтожения бригады большевиков выдвигаемся к Севастополю. Если майор как обещал, захватит бронепоезд целым, то это будет серьёзным подспорьем для местных. Моряков у Игнатьева хватает, образуют экипаж. В общем уже сегодня пользуясь неожиданностью нужно войти в город и занять все ключевые точки, а там дальше пусть местные чистят его от рогатых.

— Предварительный захват казарм чтобы большевики не уничтожили пленных, планировать?

— Конечно.

— Понял, разрешите выполнять?

— Работай. Уже через час колонны с техникой должны выдвинуться к полустанку и к полку.

— За руль грузовиков придётся парней и девчат сажать из группы Одны, а им по одиннадцать и двенадцать лет, — вздохнул Мик.

— Справятся, наезд на разной технике у них приличный.

Капитан убежал к штабу, где сразу же поднялся рабочий переполох, а я подозвал Круглова.

— Ваш зам Новиков, это ведь он настоящий командир взвода? — спросил я. — Сразу же встаёт вопрос. Вы кто такой?

— Понял быстро, как я посмотрю, сутки всего прошли, — криво усмехнулся Круглов. — Я действительно майор, но из контрразведки, аналитический отдел. Меня выбрали, потому что я имею звание доцента исторических наук.

— Ну и на хрена ты мне такой нужен? — озадачился я. — Не пойми кто.

— Как же возможность спросить совета?

— На хрена? У меня пару библиотек с собой, как советских времён, так и более современных, уже российского периода. Надеялся пойти ко мне в советники? Так мне без надобности, как я уже говорил, особо вмешиваться в историю разных миров по незнанию я не опасаюсь, плевать мне на это, как там у них дальше мир развиваться начнёт. Знания опытного контрразведчика? Тоже не интересует. У меня их вон два десятка с автоматами бегают, дополнительная специальность. Вы со своим опытом им в подмётки не годитесь. Опыт то у них, конечно, не свой личный, но освоили они его полностью. Те, кто поделился им с нами, прошли через третью мировую ядерную войну, в которой погиб мир, и они выживали в нём. Под ковёрная борьба там велась за жизнь, не за совесть. Так что в этом вы нам тоже ничем не поможете. В результате что? Балласт. Встаёт вопрос, почему меня не известили о том, что вас сунут со мной?

— Это что-то бы изменило? — хмыкнул Круглов.

Моя отповедь не произвела на него никакого впечатления.

— В общем так, я вас в следующий мир не беру, балласт не интересует, — сказал я и когда майор открыл было рот, поднял руку останавливая его. — Номер мира мне известен, когда магия ко мне вернётся, я вернусь и заберу вас отсюда, если захотите, конечно. Мне доцент-историк не нужен, а местным он пригодиться. Хотели быть советником, как насчёт советника императора или императрицы? Заодно изучите то, как тут появились дилвы, я смотрю, вы изрядно этим заинтересовались.

— Я могу подумать?

— А что тут думать?! — удивился я. — Я вас всё равно не возьму, это принципиально, хотя конечно дополнительный опытный стрелок мне пригодился бы, но и такой явный соглядатай мне не нужен. Можете оставить с собой несколько человек из взвода, уверен, у вас там есть свои люди. Можете вообще весь взвод забрать.

— Я решу и сообщу вам о своём решении.

Майор задумчивый ушёл, а я зло сплюнув, ох уж мне эти интриги, направился к штабу. Нужно развернуть второй баул, чтобы выгнать дополнительную технику, уже прибегал посыльный от Мика.

* * *

Сплюнув косточку, я развалился в шезлонге и не глядя, взяв из блюда очередную горсть с вишней, продолжил плеваться. Свернутый с трубку лист отлично подходил для прицельного выстрела. Висевший как Иисус на столбе комармии камрад Жирков, кстати, не дилв, только морщился, когда очередная жёсткая косточка влипала ему в лоб или нос. Его обнажённый торс и лицо всё было усеяно красными точками.

— Не надоело, граф? — поинтересовался вышедший на террасу генерал Слащёв.

— Не-а, как увидел трупы детей и горожан, что выбрасывало на берег, сразу куда-то подевалась человечность. Надеюсь, навсегда спряталось, ненужно и крайне вредное чувство.

— Это явление проявилось не только у вас и у ваших учеников, господин граф, но и у моих солдат и у ополченцев, — присаживаясь за столик, дожидаясь, когда его адъютант накроет на стол, сказал генерал.

— Есть такое.

— Как вам дилвы? Я смотрю вы десятка два себе отобрали из пленных, на эти, ваши эксперименты.

— Да я уже охладел к ним. Всё что нужно я узнал, своё мнение составил.

— Можно поинтересоваться у такого знающего учёного, что именно вы узнали? Они действительно порождения ада?

— Нет, это действительно потомство бога. Вы светлого, они тёмного. По крайней мере во всех вас есть их частицы, у какого-то преобладает одна сторона у кого-то вторая. Есть одна странность, она и напрягает.

— Какая?

— Во всех мирах где есть потомство богов, преобладает магия, вы же развиваетесь по техническому направлению. Да ещё инертны к магии. Странность за странностью. Не хватает мне возможностей, чтобы нормально разобраться. Я как малыш у высокой полки, видеть вижу, а достать не могу.

— Я всё не могу понять, граф, как мы вот так вот жили-жили и вдруг стали смертными врагами. Такая ненависть друг к другу проснулась.

— Это уже ваше дело, — уклончиво ответил я и увёл вопрос в сторону, задав свой генералу. — Как там в порту. Дела идут?

Вопрос был довольно болезнен для Слащёва, помешать уйти боевым кораблям и гражданским судам из гавани белогвардейцы не успели и часть экспедиционной карательной армии которой как раз и командовал тот недоумок, что висел на столбе, ушли. Мы же их не трогали, хотя я мог поднять в воздух хоть 'вертушки', хоть 'Грачей'. Да тех же штурмовиков затрофеенных нами у немцев. Только вот я не стал этого делать. К чему портить неплохой товар, на который могут найтись покупателей? Да хоть местные наверняка выкупят обратно свои корабли за драгоценные камни. Жирком-то пока была мирная жизнь, обросли, вот теперь пусть выкупают, тратят средства на восстановление империи.

С капитаном Новиковым я довольно близко сошёлся за эти четыре дня, и тот пообещал, используя мои ресурсы, добыть корабли и транспортные суда. Те на Одессу ушли. Так три дня назад капитан с Миком со своими бойцами и моими учениками, все кто влез в три вертушки, четвёртая шла с запасами топлива, улетели к Одессе. Буквально час назад Вольт связался со мной и сообщил, что корабли все захвачены, как и команды с пассажирами, выгружены на берегу. До Одессы они не дошли всего ничего, ночью их взяли, сонных идущих на малом ходу. К берегу подошёл казачий разъезд, так что было кому передать пленных. Пусть местные сами их казнят, как захотят. Игнатьев что командовал штурмом города, дал двух своих офицеров Новикову, так что приёмом пленных командовали они. Ну а я сейчас доем вишню и возможно полечу к месту, куда подогнали все трофеи. Нужно развернуть морской баул и буксиром загнать трофейные суда внутрь. Им уже глушат топки и проводят лёгкую консервацию. До темноты ещё пять часов, успею.

Вот именно поэтому генерал и морщился. В порту отсутствовала даже простая лоханка, с десяток шлюпок и всё, больше ничего не было, иностранцев не считать, а я отказывался за просто так предавать им свои трофеи. С какой это радости? Моряков что выжило в бойне осталось всего на пару кораблей сформировать экипажи, а всё туда же. Отдай, наше.

Кстати, за эти дни ученики мои изрядно веселились, можно сказать во всю широту своей души. То, что творили в Крыму рогатые, они видели, никаких политзанятий не нужно было, чтобы поднять их боевой дух, он у них пёр со всех щелей, так что работали с огоньком и практически без пленных. Да дилвы особо и не сдавались, если только магией пользоваться. Последней мы мало пользовались, я старался, чтобы ученики получали реальный опыт, усваивали свои новые умения.

Тот же Гоша со своими подчинёнными, младшими учениками лекарского факультета, занял здание военного госпиталя, оно было более-менее цело, хотя и имело дурную славу, тут прямо в койках опьяневшие от крови дилвы резали раненых, как их, так и персонал. Сейчас уже было всё подчищено и госпиталь вернулся к своей работе. Даже врач для него нашёлся, что тут продолжит работы после нашего ухода. Он три дня прятался в подвале у набережной по колено в холодной воде. Мы его подлечили и он начал активно искать персонал, не мешая ученикам. Искать, правда было всё же сложно, из всей численности населения города уцелело порядка десяти процентов, часть освободили из тюрем, для большевиков они были заложниками, часть сами вышли, когда белогвардейцы победили. Большинство очень хорошо попрятались, правда, не озаботившись продовольствием, так что многим требовалось медицинская помощь, всё же кому семь дней, с момента захвата города, а кому и меньше пришлось просидеть тайниках и схронах. Большевики резали всех, даже тех, кто носил рога из горожан. Жуткое зрелище надо было сказать.

Ну да ладно. Думаю, стоит описать, что происходило эти несколько дней более подробно, хотя вроде как и описывать было нечего. В уничтожении бригады Даниленко на полустанке я не участвовал, лишь чуть позже просмотрел записи боя и допросов пленных. Кстати, только от них мы узнали, что в теплушках кроме дилвов были и женщины, те набрали их из горожанок для удовлетворения похоти, так что те сгорели в теплушках и погибали рядом с насыпью вместе со своими мучителями. Пленных реально не было, просто не брали. Ну мы-то ладно, расстреляли по наводке с беспилотника цели, а вот драгуны полковника хорошо прошлись. Взвод Новикова тогда тоже отличился. Бронепоезд находился метрах в шестистах от основного эшелона, где ночевали или спали рядом на траве большевики. Они забросили все вагоны газовыми гранатами, ну и к моменту боя, то есть когда поработали 'Ураганы', просто достали изнутри почти сотню недееспособных тел. Драгуны правда их всё равно не пощадили. Ну да ладно.

Бронепоезд сразу же включили в дело, набранные моряки, которые были более подкованы в технических делах, осваивали новую для них технику, им в этом помогали трое унтеров, что раньше служили на подобных бронепоездах, ну а ребята на машинах и, оседлав коней, направились вслед за нами к Севастополю. К тому моменту, когда показался город, беспилотник давно уже сравнил изгибы побережья с тем, что было у нас, всё сходилось. В пятнадцати километрах от города я выбрал удобный пляж, там реально было удобное место, мелкий песок и тёплая вода для купаний и можно было организовать плотную оборону. Эрих повёл колонну туда, на нём организация обороны лагеря, а мы ушли в сторону. Я в низине развернул баул с лётной техникой, тягачом были отбуксированы наружу восемь боевых машины, два 'Ми-24' и шесть транспортных вертолётов того же КБ.