Зверь внутри

— Может, перейдем на "ты"?

— Буду даже рад! Терпеть не могу весь этот официоз, а здесь от него тем более никакого толку.

— Замечательно, но насчет твоего замечания... Разве надо быть дворянином, чтобы совершить благородный поступок? Один мой соотечественник родился простолюдином, но благодаря своему уму получил титул. Однажды на одном из приемов у императрицы его спросили: "Можете ли вы назвать хоть одного своего знатного предка?", на что получили ответ: "Я сам свой знатный предок!".

— Думаю, была дуэль?

— Вот тут история умалчивает, сие событие было задолго до моего рождения и достоверно известны только эти две фразы. Остальное же больше носит характер слухов и домыслов.

— И тебе близка его позиция?

— Отчасти. Когда человеку нечем похвастаться, кроме древности и славы своей семьи, это... прискорбно.

— Знаешь, мой отец говорил то же самое, только он использовал слово "жалко". Честно говоря, он мне до сих пор по ночам иногда снится и отчитывает за то, что я ничего хорошего еще не сделал.

— Все еще впереди, благородный дон!

— Ерунда, орков перебили за четыре века до моего рождения, нежить уже больше ста лет не дает поводов для беспокойства, а тех, кто все же встает из могил, крестьяне забивают кольями.

— А как насчет драконов? — улыбнулся я.

— Издеваешься? Они официально граждане Семи Башен, — заметив мой непонимающий взгляд, Сурс поспешил пояснить. — Это империя на востоке, там правят семеро магов... Точнее, всем занимается парламент, а чародеи время от времени сокращают его ряды за счет взяточников, казнокрадов и просто глупцов. Но если что, я тебе этого не говорил, официальная версия звучит более... страшно. Мол, маги захватили власть и тиранят народ; все, кроме колдунов, — рабы и вынуждены трястись по ночам, чтобы за ними однажды не пришли сборщики податей, дабы забрать кого-то в катакомбы под одной из башен.

— Пропаганда такая пропаганда, — хмыкнул я. — А здесь, значит, государство добра и света? И вообще, какой у вас государственный строй?

Оказалось, я попал в нечто похожее на Евросоюз, только без толерастии и парадов под флагом всех цветов радуги... Очень долго церковь вполне лояльно относилась к магам, которые в большинстве своем предпочитали эмигрировать; жрецы пристально следили за чароплетами. Церковь здесь была весьма суровой организацией, даже её знак — меч в кольце (оно символизировало щит, а точнее, барьер Света, ограждающий верующих) — говорил о многом. Никаких крестовых походов, все присоединялись добровольно и с песнями! Особенно после возвышения Восьмой Башни — тогда мертвецы, похороненные без специального обряда, покидали свои могилы чуть ли не на следующий день.

Так вот, о никаком объединении и речи не шло до тех пор, пока один из слабейших магов неожиданно не начал резко набирать силу; этот факт долго никого не беспокоил, такое случалось не раз и не два. Магов, достигших определенных высот, весьма редко интересует власть над людьми. Но Нмелос был не таким, его обуревала жажда власти, он хотел править! Вот только будучи весьма посредственным некромантом, много не добьешься. Никто не знает, что дало ему силу. Всего за сутки на месте редкого леса выросла огромная башня, которая была белее снега и втрое выше своих семерых коллег.

Колдун попытался откусить больше, чем смог проглотить. Слишком уж громко он о себе заявил. Церковь моментально сообразила, что к чему, и буквально силой заставила объединиться разрозненные государства. В общем, Нмелос оказался между молотом и наковальней. И вот в один прекрасный день две армии встретились у подножья башни. Семь магов-лордов и двенадцать великих паладинов — все, что осталось от многотысячных армий; солдаты и слабые чародеи выполнили свою задачу: погибли, но уничтожили полчища нежити. Девятнадцать человек вошло в крепость. Трое суток все было тихо, но потом произошел чудовищный выброс темной магии, который навсегда проклял огромную территорию. Ветеранов той битвы не осталось...

Это произошло сто пятьдесят лет назад, но отголоски слышны до сих пор, да так, что Чернобыль и рядом не стоял. Оставшиеся в живых маги (лорды оставили вместо себя своих лучших учеников: им не хотелось, чтобы государство рухнуло в пучину анархии) говорили, что все, кто находился в Проклятой башне, погибли.

С тех пор занятие магией в землях, находящихся под покровительством церкви, запрещены под страхом смерти! Но вот в чем секрет: людям, обладающим чародейским талантом, оплачивали проезд до границы с империей Семи Башен, официально это назвалось депортацией нежелательных и опасных людей. За это в союз светлых государств поставлялись артефакты — естественно, "контрабандой", которую тщательно проверяли монахи. Официально зачарованные предметы считались созданными до войны, а поэтому идеологически не опасными...

Конечно, рассказ Сурса не был так информативен, вот только работать с информацией и анализировать факты меня учили ничуть не меньше, чем убивать. Дедукция, знания и интуиция дают возможность составить пусть смутную, но полную картину, имея всего лишь несколько кусочков пазла. Черт знает, что нахимичили с моим мозгом и вообще с нервной системой, но я мог думать в несколько потоков, тем самым заменяя небольшую команду аналитиков. Как говорил один из ученых бункера, раздвоение личности — попытка природы реализовать схожий механизм, но раньше, чем через несколько сотен тысяч лет положительного результата ожидать не стоит — по крайней мере, у большого количества людей.

Кроме отвратительного запаха с северо-запада и чувства, будто за нами следят, меня беспокоил факт хорошей осведомленности моего собеседника. Он — явно лицо королевской крови, если знает определенные подробности... которые нежелательно знать широкой общественности — для её же спокойствия. Политика — вообще грязное дело. Когда-то Сталину пришлось заключить мир с Гитлером, чтобы отсрочить неизбежное... Хотя... другой мир, другие нормы поведения и морали. Слишком мало информации, а вопросов — лопатой греби.

И вообще, этот мир какой-то неправильный! Герой прибыл, а темного владыку уже замочили. Я мысленно расхохотался. Борьба со злом — дело весьма безнадежное, потому что в чистом виде встречается крайне редко, а среди людей — почти никогда. Зачастую это просто конфликт интересов и пропаганда. Для любой войны требуется повод официальный и не очень. Первый должен быть достаточно внушительным и громким — например, борьба с терроризмом, за чистоту нации... В общем, сойдет любое вранье, благодаря которому люди пойдут в армию добровольно и можно даже без песен... Второй не меняется уже много лет: деньги, ресурсы, территория и, естественно, личные интересы (или глупость) сильных мира всего...

— Может, хватит вопросов? — взмолился Сурс. — Я с четырнадцати лет столько не говорил об истории, географии и политике!

— Я тут впервые, должен же я иметь представление о месте, куда попал?

— Конечно, Корлеоне! Я все понимаю, но вдруг снова неожиданное нападение? Истыкают же стрелами как ежей!

— Не волнуйся, пока не о чем беспокоиться; если будем двигаться с той же скоростью, то нарвемся на тролля через полчаса.

— И когда ты намеревался об этом рассказать?! — возмутился Сурс.

— Минут через десять, пятнадцать, против этой туши без артефактов вам не выстоять...

Сурс. Трактир. Тремя часами позже.

— Ты снова спас мне жизнь, Корлеоне, уже дважды! Так что я поднимаю этот... эту деревянную кружку с вином в твою честь! — было немного стыдно; хотелось, чтобы чествования прошли в замке, но людям нужен отдых. — Прости за обстановку, но это единственный трактир на шесть дней пути вокруг, и хорошего вина днем с огнем не сыскать.

— Ерунда, друг мой, — Корлеоне поднял кружку. — Все равно спасибо, но я предлагаю выпить за тех, кто не дошел до этого места!

— Золотые слова! Помянем погибших...

Сомнения... Они и уходят, и появляются вновь. Этот пришелец проявляет множество признаков, говорящих о его дворянском происхождении; конечно, манеры... они отличаются, что можно списать на его происхождение, но он определенно ведет себя как благородный... Проклятое вино, мысли путаются. Вообще, какого демона я его подозреваю? Это уже пахнет паранойей... Если бы он хотел меня убить, то давно бы это сделал! А, к демонам все это!

— Эй, трактирщик, еще вина!

— Слушай, а куда ты ездил, и какого черта тебя хотят убить?

— Это долгая история...

— Мы разве куда-то торопимся?

— Договаривался о свадьбе...

— И как невеста? — Корлеоне подмигнул мне.

— Не знаю, я её не видел.

— Как это так, разрази меня гром! Я, конечно, понимаю, политический брак, но это полный бред... хотя не мне обсуждать ваши традиции. Даже портрета нет?

— Церковь запрещает изображать живых людей.

— Сочувствую, даже не знаю, что хуже: жениться неизвестно на ком или быть целью для дешевых наёмных убийц.

— Это почему дешевых? — непонятно почему возмутился я!

— Они были полным сбродом, а тролль вообще там случайно оказался, — сказал Корлеоне

— Да, было мило с его стороны — сожрать банду тех оборванцев!

— Помянем беднягу! Расскажешь, почему за тобой охотятся?

— Угу, — хм, стоит ли ему рассказывать? А, собственно, почему бы и нет? Он замечательный человек... — Всему причина — золото!

— Пффф! А я-то думал, что ты старший брат-близнец короля!

— Не перебивай! — возмутился я. — На моей земле есть богатое месторождение золота, об этом каждая собака знает, но чтобы найти точные координаты, сотне рудознатцев потребуется пара лет: места там дикие, заблудиться в трех соснах можно... В общем, мой будущий тесть обладает огромной армией — может быть, самой сильной в союзе, но с финансами у него беда.

— Так какого черта ты не остался у него?

— Он вояка до мозга костей и, к тому же, довольно суеверен. Свадьба через четыре месяца, дорога занимает недели две... Это, можно сказать, вызов моей смелости и удаче. Он прекрасно осведомлен о моем положении...

— Почему тебя хотят именно убить? Не проще взять в плен, а потом размазать по стенке твое государство? Без обид!

— Это довольно забавно... Отец называл это эффектом критической массы. Если кто-то решится напасть, у него не будет шансов удержать собственные земли; лишившись их, армия станет уязвимой. Начнется свара, и в конце концов пришлют паладинов, и они быстро наведут порядок, но к тому времени я буду мертв.

— Интересно, а как насчет первого вопроса? — спросил Корлеоне, и у меня не было даже мысли соврать или что-то утаить...

— По миру ходит с десяток экземпляров карты, на которой указано место, где именно в моих землях расположено месторождение. Что самое интересное, все обозначения скрыты до тех пор, пока жив хоть кто-то из моей семьи. Отец говорил, что эти фальшивки появились еще при деде, того это забавляло.

— Оригинальный старичок, — улыбнулся Корлеоне. — Но мы, кажется, ушли от темы. Что ты знаешь о своей невесте?

— Ничего, неженатым девушкам запрещено выходить в свет.

— А как же прислуга? Можно попробовать подкупить! — удивился мой собеседник.

— Не получится, они давали клятву на фамильном гербе; если они предадут хозяев даже в мелочи, то тут же умрут. Древняя магия до сих пор работает безотказно!

— Ничего, прорвемся! Выпей еще, чтобы жена была красавица! И главное, не забудь сделать меня крестным отцом! — улыбнулся Корлеоне.

— Все что угодно, друг!

Кажется, последняя кружка вина была лишней... Я уснул прямо за столом.

Д15. баронство Рролийсое. Рассвет.

Обожаю, когда утро начинается не с воя сирены, извещающей о подъеме. Черт возьми, у меня с рождения не было такого замечательного начала дня! Не надо никуда спешить, лепота! Пролежав в кровати еще пять минут, я пришел к двум выводам: я не могу долго сидеть без дела, и в комнату дворянчика кто-то лезет.

Схватив армейский нож, я бросился на выручку. Убийц было трое, один копался в замке (скрип отмычки их и выдал), двое других стояли с длинными ножами наизготовку, готовые влететь в помещение и порубить всех в салат... Дилетанты! Я бы на их месте поставил кого-нибудь следить за коридором. Но это их бы не спасло, будь убийц пятеро или шестеро — пришлось бы немного пошуметь.

Двадцати пяти сантиметровое лезвие вонзились в спину первому киллеру-недоучке, он попытался окрикнуть своих сообщников, но с пробитым лёгким особо не поболтаешь. Осторожно подхватив его оружие, я опустил тело неудачливого убийцы и воткнул лезвие в горло его коллеге.

— Готово, на счет три входим.

— Отлично, — я пожал плечами и вырубил его: в данный момент живой он представлял большую ценность, чем мертвый.

Сперва трижды подумай, а потом бей — именно по такому принципу меня учили действовать. Для миссий типа "найти и уничтожить" существуют ребята попроще, и их возвращение на базу совсем не обязательно. Я же диверсант высшего уровня, мне показывают точку на карте, цели с уровнем приоритетов и максимум сутки на все про все. А из специального оборудования — боевой нож и три метательных кинжала из композитного металла, который превосходит по прочности дамасскую сталь и булат, а по цене — эксклюзивные модели Бентли и Роллс Ройс; кроме того, металлодетектор на них не реагирует! Конечно, не стоит забывать про подарок старого мага, но это уже эксклюзив. Жаль, боевую струну не успели доделать, а то бы эти двое лишись голов одновременно.

На серьезных заданиях я был трижды: два раза в западной Европе и один в Америке... Так что на фильмах о Джеймсе Бонде хохотал в голос: да имея его ресурсы, я мог войти в Пентагон через главный вход, перестрелять все командование и выйти тем же путем.

Тем временем я закончил упаковку пленного, он не мог даже пальцем пошевелить, но при этом кровообращение не затруднялось и ни одна часть тела не потеряла чувствительность. Никакого гуманизма, просто в противном случае пришлось бы применять традиционные пытки, которые, несомненно, оставят следы, что нежелательно. Джон Сильвер, говоря, что мертвые не кусаются, ошибался дважды. Не только некромант может заставить труп говорить, грамотному специалисту покойный поведает не меньше.

Трупы я оставил, а вот пленника затащил в свой номер; у меня назревало множество вопросов, общая картина никак не хотела складываться, слишком мало данных, а понимание происходящего вокруг — ключ к успеху.

— Отвечай, кто тебя нанял, и умрешь быстро, — врать я ему не собирался: сейчас быть честным намного выгодней, чем врать; кроме того, он сам понимает, что живым ему не уйти.

— От меня ты этого не узнаешь, — усмехнулся пленный. — Тайну охраняет магия. Нас нанял дон...

Наемный убийца умер мгновенно, проклятые чары, с ними невозможно работать! Развязав покойного, я проделал в нем профилактическую дырку (труп без следов насильственной смерти всегда вызывает лишние вопросы) и бросил его рядом с остальными.

Возиться с жмуриками мне не хотелось, так что я просто спустился в трактир.

— Эй ты, за стойкой, сделай что-нибудь перекусить, — я сделал задумчивое лицо, будто что-то припоминая. — И да, распорядись, чтобы из коридора убрали трупы, а то мой друг проснется с похмелья, злой будет, зачем ему лишние нервы?