Отражение

— Привет

— Лесс?— он наливал себе кофе из общего чайника и застыл на месте.— Привет.

— Ну в общем...— черт бы тебя побрал, Лесс, за твой страх в самый ненужный момент,— поздравляю. Как тебе на новом месте?

— Отлично, мне очень нравится. Приятный коллектив, достойная зарплата.

Отчего-то я надеялась, что он скажет, нет, работа ужасная, и, кажется, пора возвращаться на Родину.

— Как ты сама?

— Да я ничего,— улыбнулась чужой улыбкой,— больше месяца тут. Не ожидала тебя увидеть.

Когда-либо вообще. Недосказанность повисла в воздухе, и Арон ее тоже почувствовал. Он выглядел потрясающе в новом синем костюме от Armani, волосы гладко расчесаны, и воротничок, блестящий чистотой и выглаженный, был ровно подвернут поверх пиджака. Да уж, по части заботы его мадам получше мамочки будет. На руке блеснули часы.

Арон смотрел на меня прямо, ожидая, когда я первая опущу взгляд. И на его губах повис наша общая тайна. Он будто хотел ударить меня ею, но осознавал, что само ее наличие и тот факт, что мы оба о ней помним, в эту самую секунду, доставляет мне гораздо больше дискомфорта, чем если бы мы ее обсуждали. Я изо всех сил боролась с желанием убежать. Вместо этого сделала то, зачем подошла, — налила себе кофе.

Ощущая на спине прожигающий взгляд, я обернулась на подругу. Арон мгновенно среагировал и, обернувшись, уловил заискивающую улыбочку Кит быстрее, чем та успела отвернуться. Арон плотно сомкнул челюсти, отчего его скулы приподнялись.

— Ты всем подругам рассказала?

— Всем,— ответила я, высокомерно взглянув на него. Я была ниже его даже на каблуках и смотрела снизу вверх, пытаясь, насколько это возможно, выглядеть взрослой и самодостаточной. Он же видел во мне скромную, зажатую девочку, которую от скуки поцеловал. Время от времени мне удавалось убедить себя, что все произошедшее — мои очередные фантазии, полузабытые сны и просто надуманный бред, но потом я представляла его с "другой", наяву, и поспешно отворачивалась, чувствуя, как в легких начинает не хватать воздуха.

— Рассказала, какой я козел?

— Нет, зачем?— я улыбнулась через силу, как будто это давалось мне легко.— Я же сказала тебе еще там, что ни о чем не жалею. У меня, в отличие от некоторых, хороший вкус.

— Вот только не начинай!— он отступил на шаг, непроизвольно, и поднял глаза к потолку. Не утомление разговором, нет. Это стыд. Он ее стеснялся, он прекрасно знал, о чем я говорю; знал о моем презрении к ней, злости на него. Злости, но не осуждения: я достаточно начиталась о том, как мужчины легко обходятся без любви в сексе и разделяют эти понятия. К чему я не была готова. Он нашел ту, которая сама бросилась на шею, и позволил ей себя любить.

— Я не начинаю, наоборот. Мне не очень приятно говорить с тобой.

— Так ты все же обиделась?

— Нет, на что? На чужие ошибки?— я скривила физиономию, наморщив нос.— Это не мое дело. Кто-то берет от жизни все, а кто-то — только лучшее.

Кофе плескался в маленьком коричневом стаканчике из автомата, потому как у меня дрожали руки. Я сделала глоток, лишь смочив губы, и легким кивком попрощалась.

* * *

— Возьмите офисную машину, и не надо ныть, Лесс,— мой начальник, долговязый Хью, по внешности которого невозможно было определить, сколько ему лет, то ли тридцать, а то ли шестьдесят, нервно крутился на моем стуле,— я не для того тебя вызволял из той вонючей дыры, где ты работала, чтобы выслушивать всякие предвзятости.

— Я не имею ничего против новенького, просто наш клиент, Флиг Хоки, мужчина очень пылкого нрава, и я боюсь, он неподходящий вариант для первого блина. Слишком весомая сделка и слишком крупные суммы.

— Но с ним же будешь ты, разве нет?— Хью вальяжно провел ладонью по своим блондинистым, намазанным гелем волосам.

— Разве да.

— Ну вот и отлично,— от хлопнул пальцами по моему письменному столу, считая разговор состоявшимся, и поднялся.— Сама ему скажешь?— и чуть только я открыла рот для очередного легкого возмущения, заверил.— Конечно, сама. Не мне же этой ерундой заниматься...

За окном проносились жилые дома спального района на окраине города. Здесь уже не было ни монорельс, ни машин на беспилотном управлении. Я осторожно регулировала высоты педали газа, опасаясь, как бы со второстепенной дороги не выехал какой-нибудь лихач. Машину я водила редко, и потому до сих пор водила с напряженными руками и ровной, словно к ней привязали доску, спиной.

— Говорят, тяжелую музыку слушают люди с нервным напряжением, которым некуда его деть,— заметил Арон, когда в моем плейлисте появился христианский рок.

— Да что ты,— я даже не обернулась.

— Мне нравится.

— Старая группа. Уж не знаю, какой им десяток. Нашла у мамы.

— Круто.

Мы старались говорить на нейтральные темы. Я всячески избегала смотреть ему в глаза, потому что каждый раз, когда чувства приличия заставляли меня сталкиваться с ним взглядом, на его лице читалась довольная ухмылка, будто он хранил мой личный секрет, а не наш общий. Как будто бы он имел надо мной власть, а я над ним нет. Это было несправедливо, на мой взгляд, ведь я точно так же могла наведаться к его девушке и рассказать пару баек о жизни. К его счастью, мстительностью я не отличалась.

— Тухлый райончик,— сказала я, когда мы въехали в переулок с малоэтажными панельными домами.

Флиг Хоки, предприниматель лет сорока пяти, владелец крупного строительного и гостиничного бизнеса, жил в очень скромном, по сравнению с небоскребами в центре города, доме. Я припарковалась (на самом деле, с трудом впихнула машину в свободное место) около его подъезда. Арон вышел первым и после того, как я выполнила весь ритуал по остановке машины, открыл мне дверцу. Некоторые вещи он делал без какой-либо задней мысли, на одних привычках.

— Как думаешь, сколько у нас займет времени, чтобы его уломать?

— А ты куда-то спешишь?— я посмотрела на него на долю секунды и тут же отвернулась.— У нас полно времени, и нам оплатили полный рабочий день.

— Но не хочешь же ты весь этот день провести здесь, уговаривая зануду приобрести твоего чуда-робота?

— Если это тебя так злит, мы проведем здесь еще и вечер.

Флиг и вправду оказался тем еще занудой и скупердяем. Наверное, это единственный клиент, который, отказываясь встретиться с нами в офисе и приглашая к себе домой, не предлагает даже чаю. За него гостеприимством занималась его жена, низенькая коренастая брюнеточка. Вместе со своим разбухшим в теле муженьком они составляли очень негармоничную пару, но вроде как были счастливы. У нее слышался очень явный пекинский акцент, в то время как у Флига — европейский, то ли немецкий, то ли ирландский.

Он собирался строить новый монолитный дом и, как и все бизнесмены со стажем, по возможности сократить издержки производства. Сейчас, с "нашими новыми усовершенствованными моделями" его работа могла пройти "легко и приятно". В общем-то, один робот окупал ему двадцать пять, плюс-минус пять, работников. Но Флиг, недоверчивый к новшествам и в частности к механике (непонятно, каким образом в наше десятилетие он собирался продолжать использовать ручной труд), продолжал мяться, задавать несущественные вопросы и держать нас часа три на своей скромной кухне с покрашенными в агрессивно-малиновый цвет обоями. В конце концов, они с Ароном составили договор, и втроем мы вышли на лестничную площадку. Они пожали друг другу руки, я кивнула ему на прощание. Флиг не стал провожать нас до двери и лишь проследил, чтобы мы покинули его этаж.

— У меня есть отличная идея, тебе понравится.

— Идея чего?

— Примирения.

— Очередное примирение? В прошлый раз это закончилось плохо.

Не смогла я удержаться от многозначительной шутки. Будь моя воля, я бы и вовсе разговаривала на языке пошлостей, но бизнес-среда искоренила проблему за первые пару дней.

— Ну, не так уж и плохо, должен признать,— улыбнулся он и нажал вместо первого этажа на самую верхнюю кнопку. Я не стала сопротивляться — в этом не было смысла. Едва он только успел разрушить барьеры между нами в ту ночь, как возвел их, на этот раз более высокие неприступные, вновь на следующее утро. Теперь чтобы их сломить, я даже не знала, что надо сделать; но, похоже, Арон об этом и не думал.

Двери лифта раскрылись перед площадкой под крышей, закиданной окурками, бутылками и салфетками. Арон вышел первым и огляделся. Чисто. Он залез на маленькую лестницу, ведущую на крышу, и открыл в потолке люк. Придерживая его над головой, поднялся.

— Отлично! Тут никого нет,— прокричал он с крыши, и его голос мгновенно отнесло ветром,— поднимайся.

Почему я это делала? Зачем шла у него не поводу? А главное, сколько же должно пройти времени, чтобы я могла с полнейшим равнодушием вычеркнуть его из своей жизни? Ухватившись за перекладину и методично переставляя руки, я поднялась до последней ступеньки, где Арон ухватил меня за локоть и помог взобраться.

— Когда еще увидишь большой город с изнанки. Таким, каким его видят простые жители, а не зажравшиеся буржуи вроде нас с тобой,— хмыкнул он.

Внизу, по соседству с домом, пристроились миниатюрные здания гаражей и офисов, нещадно расписанные граффити. Кирпичная ржавчина неловко выступала сквозь пестрые черно-белые письмена. На противоположной стороне, напротив дома Флига, как слезы, стекали из окон следы недавнего пожара. Вдалеке, в тумане мегаполиса, возвышались башни небоскребов, напоминая о зеркальном мире, скрытом от глаз посторонних.

Арон прошелся до края крыши, взглянув на землю. На секунду мне показалось, что он сейчас спрыгнет, но Арон уже наигрался со смертью и быстро отошел от края, мимо дымоходной трубы, обратно ко мне.

— Впечатляет,— протянула я, осматривая трущобы городского типа. Не хватало только пьяных песен в подъездах и грохота разбиваемых о головы бутылок.

— Да уж,— он спрятал руки в карманы,— я родился примерно в таком месте. Конечно, оно было чуть поприличнее, я имею в виду, более живое. Я мог играть с соседскими мальчиками в футбол, пока одноклассники из семеек снобов задрачивали в компьютерные игры. И вместо айфона брал везде таскал с собой книгу.

— Ух ты, какая захватывающая история. Я почти поверила, что ты и вправду был прилежным учеником, гордостью родителей, и вообще чудо-ребенком.

— Ну, не чудом, но нормальным.

— Я б не сказала, что это нормально. Даже я, живя в глубинке, была зависима от интернета.

— Просто ты не нашла свою книгу,— он подмигнул со знанием дела.— Если бы я мог повлиять на твою судьбу и стоял бы перед выбором, дать тебе увлекательную интрижку, которая взбудоражила бы тебя на пару лет, или подкинуть в руки книгу, после которой ты сочла бы всех своих ухажеров тупыми ослами и изолировала бы себя от мира на те же пару лет, перелопатив всю домашнюю библиотеку в поисках новой дозы чтения, угадай, что бы я выбрал.

— Ты зануда.

— Я знаю,— он растянул губы в улыбке и, не глядя на меня, принялся спускаться. Когда он был уже на полпути к земле внутри дома, из люка появилась его рука,— давай же, Лесс. Не заставляй меня думать, что мои слова так сильно на тебя подействовали. Иначе я и впрямь пожалею о том, почему мы не встретились раньше.

* * *

— Я заказал нам столик в твоем любимом итальянском ресторане,— сказал Рэй и оставил свой компьютер на столе. Параллельно с тем, как он планировал ужин, успевал готовить обед: я слышала шум духовки, в которой запекалась курица.

— Ага,— отозвалась я, не поднимая головы. У меня горел очередной deadline, спустя две недели после нашей последней сделки, и я пыталась не отвлекаться ни на минуту.

— Или ты хотела бы остаться дома?

— Можно сходить в принципе,— я продолжала пялиться в экран, просчитывая, как бы объединить несколько отчетных таблиц так, чтобы они были читабельны. Я погрузила ноги в одеяло, придерживая одной рукой чашечку чая, затем вернула ее на журнальный столик и продолжила химичить в программе.

— Ты меня даже не слышала,— заметил Рэй с долей обиды. Эти неожиданные нотки в его голосе заставили меня поднять глаза на него. Рэй стоял ко мне спиной и вытирал посуду. Под обтягивающей белой футболкой перекатывались горы мышц (он так успел подкачаться или это я успела от него отвыкнуть?)

— Я слышала. И мне очень нравится твоя идея.

Надеясь, что теперь он перестанет строить из себя обиженного, я постаралась сделать голос как можно мягче. Но если быть честной с самой собой, мне не хватало дня одиночества, полного отдыха от окружающих. Один день — чтобы привести мысли в порядок, понять, как жить дальше и в какой момент ситуацию следует отпустить. Сказать Рэю, что я хочу немного побыть одной, все равно что стереть себя одной клавишей из его памяти. И тогда не видать ни идеального парня, ни идеальной работы. Даже не знаю, как я смогла бы жить без работы.

— Ты не выглядишь радостной. Что-то случилось?

— Все в порядке, я просто очень спешу доделать работу,— соврала я, а в голове моментально прокрутился поцелуй Арона сначала со мной, потом, подсмотренный из окон, с его девушкой, потом наша вылазка на крышу... Я продолжала сосредоточенно писать код, а мысли сбивались в кучу, наседая друг на друга, как торопливые волны.

— Хорошо,— сказал Рэй и вернулся на кухню. В последнее время он особо точно улавливал перемены моего настроения и отступал, когда я начинала напрягаться. Почему-то в этот момент я особенно явственно поняла, как хотела бы сейчас сама возиться на своей кухне.

— У тебя сегодня нет работы?— меня терзало чувство вины, будто я причинила ему боль. "Каким образом, Лесс? Он же всего лишь робот. У него синтетическое сердце и интеллект, связанный по сети с ЦСУ,"— сказала я себе и тут же устыдилась своих слов. Раньше я не позволяла себе об этом думать, а наоборот, настраивала себя, будто он настоящий. Но он не был настоящим. Он не обижался так, как мог бы обидеться Арон, а потом раздобыть коробку конфет и первым прийти мириться. Рэй бы просто ушел, ведь его искусственный разум сказал бы: "Эй, чувак, нам здесь не место!"

— Нет, сегодня у меня выходной,— отозвался он прежним тоном. Видимо, посчитал тему закрытой. Ну, и отлично! Не хватало еще накручивать себя по этому поводу.

Но спокойная суббота — предел моих мечтаний. Мне оставалось доделать одну единственную сводную модель, как в дверь постучали.

— Я открою!— промямлила я, с запозданием осознавая, что Рэй уже подскочил к двери. На пороге стоял Арон Джей, опиравшийся одной рукой о дверной косяк, а другой придерживая за ремешок кожаную барсетку. Его брови моментально взлетели вверх. Он тут же выровнял позу.

— Привет, я Арон, коллега Лесс по работе. А ты, должно быть, Рэй?

Рэй пожал его протянутую руку. Со стороны они казались одинаковыми. Я имею в виду, мужчинами; никогда бы не определила, кто из них настоящий, а кто — подделка человека, если бы не общалась лично ни с тем, ни с другим. К слову, иногда Рэй проявлял гораздо более человечные качества, чем Арон, а тот, в свою очередь, бесчувствие, достойное самой передовой модели робота.

Я выбралась из-под одеяла, совсем забыв, что на мне была мягкая розоватая пижама, ноль косметики, а еще волосы подобраны в чуть растрепанный хвостик.