Сказки Демона Цветов

— О Древо, откуда у четырнадцатилетнего мальчика такие глупости в голове?

— Я видел, на что способны солдаты. Они хотели Май... — Рэй замолчал и отвел взгляд.

— Такие грязные вещи всегда следуют за войной, — кивнул капитан. — Ну так что, будешь есть?

Рэй посмотрел на протянутый ему кусок, сглотнул и помотал головой.

— Как знаешь, можешь идти. Но... подумай вот о чем по дороге, пока будешь бежать к своему логову, где бы оно ни находилось: сможешь ли ты теперь остаться прежним? Сможешь доверять прежним принципам? И примут ли тебя твои же товарищи?

До последнего парень не верил, что его вот так запросто отпускают, и по дороге последние слова военного звучали в голове, как он не пытался от них избавиться. 'Если поймешь, что прошлая жизнь не сочетается с твоими новыми принципами, всегда можешь вернуться, попробуем разобраться в них вместе'.

' Разобраться вместе? Да кто ты такой, чтобы указывать мне, как жить?' — твердил про себя Рэй, пока возвращался домой.

Рука Рэя легла на плетеную калитку. Сделав глубокий вдох, он отворил ее и шагнул во двор, но в следующий миг пыль под ногами взрыл вонзившийся в землю нож, за ним последовал еще один. На пороге показался Лейк, за его спиной прятались двое детей помладше.

— Убирайся, — процедил мальчишка сквозь зубы.

Рэй некоторое время смотрел на оружие, а потом нагнулся и спрятал за пояс.

— Верну, когда вы снова сможете мне доверять.

— Доверять тебе? Предателю? — кулаки Лейка сжались. — Ты продался военным, я все знаю! Брат Май в то утро пошел за вами, он не мог говорить, но видел все, что там произошло, видел как на его глазах убили Май, и на твоих тоже, а ты ничего не сделал! Пособник убийцы! — каждое обвинение врезалось в сердце каленым железом, но Рэю было нечего на это возразить.

— Так он заговорил?

— Да, потому, что испытал такой шок. А потом сбежал, мы потеряли его. И это тоже твоя вина.

— Я не предавал ее, — тихо ответил Рэй, — ее убили на моих глазах, по закону военного времени мародерство карается смертью.

— Тогда почему ты жив?! — с горечью воскликнул Лейк, тыча в грудь бывшего друга.

— На это нет причины, — сказал Рэй.

— И Май тоже умерла без причины?

— Ее забрала к себе Кошка-война.

— Чушь! — Лейк бросился вперед и схватил парня за грудки. Бросив на землю, он принялся молотить кулаками по лицу, бокам, куда только мог дотянуться. — Нет никакой Кошки-Войны! Если бы она существовала, она бы сжалилась над нами. Мы всегда слушались тебя и поклонялись ей, а что она нам дала? Смерть Май! А сегодня до тебя к нам наведались солдаты, отобрали все, что нашли в доме. Нет никакой кошки, есть только мы. И мы будем держаться вместе, чтобы выжить. Уйдем из дома и отправимся в Виеру, пешком пойдем, и ты нам не нужен.

Последние удары Рэй уже не чувствовал и не сопротивлялся, когда, плюнув ему в лицо, Лейк поднялся.

— Убирайся к своему капитану. Может, он даст второй погон, и ты наконец станешь солдатом, как всегда мечтал. Но запомни, смерть Май всегда будет на твоих руках. Знаешь, у тебя никогда больше не будет такой хорошей девушки как она, она была лучшей, она всюду следовала за тобой, а ты даже не замечал этого, она.. любила тебя, — казалось, сам этот факт приводил Лейка в полуобморочное состояние, и тут Рэй понял, что мальчишка тоже любил Май.

Тоже? А он сам? Рэю нравилась она, но любил ли он? Теперь уже не узнает. Медленно поднявшись, он отряхнул пыль и вытер кровь, сбегающую из уголка губ.

— Я уйду, больше я не стану вмешиваться в вашу жизнь и приказывать. Теперь вы свободны от власти Кошки и от моей. Можешь ненавидеть меня за это, твое право. Май умерла у меня на глазах, и я всегда буду хранить ее последние крики.

'Да,— думал Рэй, — пока я не забуду ее взгляд, у меня никогда не будет девушки, и чувства я продам только клинку, холодному и неумолимому, которым убили Май'.

— Прощай, Лейк, надеюсь, у вас все будет хорошо. Эти года, которые мы прожили вместе, были лучшими в моей жизни, — Рэй коротко кивнул и, развернувшись, широким шагом направился в сторону лагеря Астала.

Бесшумно, как привык, он прокрался мимо часовых. Петляя между палатками и домишками со спящими солдатами и офицерами, нашел лачугу, что принадлежала капитану Реайлену — так, оказывается, звали его спасителя. Долго стоял у входа, не решаясь войти, а потом резко дернул ручку. Упрямо сжав зубы, встал навытяжку, и стоял до тех пор, пока капитан не отвлекся от полирования меча.

— Вернулся? — спросил мужчина. — Я думал, ты убежал вместе со своей шпаной, или, по крайней мере, отправился искать где бы поживиться — у края риокийцев куда больше трофеев.

— Я попрощался со всеми и больше я не служу Кошке-войне.

— О, служба? Какие громкие слова для столь облезлого мальчишки. А знаешь ли ты, что это такое?

— Вы служите Асталу.

— Надо же, и что же еще?

— Вы присягали армии и стране.

— Неужели оборванец тоже хочет попробовать?

— Я... — никогда прежде слова не давались с таким трудом, — я хочу понять, что это такое. Если мне не понравится, просто уйду. Я не стану присягать ни Асталу, ни армии, но буду рядом с вами, чтобы понять, что это такое — служить.

— Если ты так настроен, лучше уходи сейчас. Мне не нужен тот, кто предаст не задумываясь или выложит врагу секретные сведения — или ты хочешь служить у меня, чтобы отмстить и однажды вонзить мне нож в спину?

— Зачем... мне это нужно? — Рэй опешил. — Ведь не вы убили Май.

— А, значит, все же месть, — понял капитан и отложив меч, поднялся, направившись к парню.

Рэй прилагал отчаянные усилия, чтобы, не шелохнувшись, встретить взгляд двух холодных карих глаз.

— Я хочу научиться быть лучшим солдатом, чем те убийцы. Военный должен уничтожать только врагов. Хочу искупить хотя бы как-то вину перед Май.

Реайлен вздохнул и покачал головой.

— Ее убили, потому, что твоя подруга была мародером, такой же, как и ты.

— Тогда зачем вы защитили меня, почему взяли к себе и завлекаете на службу?

— Зачем? Потому что у тебя взгляд дикой кошки, а глаза от волка. Кошка гуляет сама по себе, ее ничем не привяжешь, а волк — стайное животное. Он смел, честен, строг к себе и другим, он знает правду и идет строго определенной тропой всю жизнь. Хочу понять, что победит в тебе — облезлая кошка, которая охраняла тебя все эти четырнадцать лет, или волк, что станет верно служить Асталу всю оставшуюся жизнь.

— Я же сказал, что не стану вступать в армию, а только попытаюсь разобраться в себе.

— Я помогу тебе разобраться, — усмехнулся Реайлен,— с завтрашнего дня ты — мои глаза, уши, руки и ноги, будешь выполнять все поручения двадцать четыре часа в сутки, если понадобится.

Но спустя неделю Рэй так и не начал учиться. Через две стал терять терпение, а через три появилось стойкое желание сбежать. Он недоумевал, почему основными занятиями круглые сутки были мытье посуды на полевой кухне, штопанье мундира капитана Реайлена, а еще парень учился писать и считать — то, что многие дети знали еще в шестилетнем возрасте. Вскоре Рэй уже мог довольно сносно писать письма за капитана его супруге и дочерям в Ивару, где жила его семья.

— Почему все, чему я учусь — это азы школьной программы, когда вы начнете обучать меня искусству войны? — сердито спросил Рэй, усиленно натирая котелок.

Он сидел, скрестив ноги, у камина — вечер выдался сырой и промозглый. На улице моросил слабый дождь начала октября. Реайлен рассматривал карту, закинув ноги на стол.

— А ты не понимаешь? Потому что невозможно понять вот эту вещь и вот эту книгу, — он взял со стула рядом небольшой томик, Рэй по слогам прочел название:

— 'Теория осадных действий', — без элементарных познаний в математике это невозможно.

— Я уже знаю достаточно, чтобы понимать, — фыркнул Рэй, принявшись за серебряную флягу капитана. Он набрал горсть мельчайшего белого песка и усиленно скреб утварь.

— Да? А сможешь рассчитать, на каком расстоянии нужно поставить катапульту, чтобы ядро весом в пятьдесят килограмм долетело до крепостных стен, да и еще если учесть, что оно горит и с каждой секундой становится меньше?

Рэй захлопал глазами, а потом скривился.

— Нет. Но если прочту книгу, то все узнаю, мне незачем знания, которые никогда не пригодятся. Я могу понять суть проблемы и проанализировать ее, но только когда проблема появится.

— Да, знаю, у тебя необычный склад ума, — заметил Реайлен, отложив книгу и вновь вернувшись к карте, — ты способен к анализу, а это незаменимое качество для полководца.

— Хорош полководец. Драю котелки и фляжки, — Рэй сжал инструмент, да так, будто задумал швырнуть его куда подальше, но сдержался. Он уже давно понял, что капитан провоцирует его, каждый раз ставя в неудобное положение и задавая необычные вопросы. 'Не дождетесь, я не стану что-то доказывать — только хочу, чтобы вы сделали то, что обещали. Как я могу постигнуть азы науки, если вы даже книги мне не даете?'

— Я начну учить, когда пойму, что ты готов, — просто ответил капитан и вновь вернулся к своим делам, оставив Рэя только зубами скрипеть.

Короткие периоды мира вновь сменялись месяцами боев, армия Астала за это время по осенней распутице, а потом зимним заморозкам то отступала, то вновь придвигалась к границе. Такой статус кво длился на протяжении многих лет, люди приграничья давно привыкни к такому положению дел, друзья капитана уже не раз съездили в отпуск, но офицер не торопился к семье.

Как-то Рэй спросил, почему он не хочет навестить их. Реайлен помрачнел.

— Если вернусь, уже буду не в силах оставить их, — сказал он загадочную фразу.

— Не понимаю, разве вы сражаетесь не ради них?

— Нет, парень, я сражаюсь по приказу. Асталу ничто не угрожает. Мы просто хотим вернуть те земли, которые считаем своими. Мне осталось служить еще полгода, и потом я получу увольнительную и смогу вернутся насовсем.

— Неужели? — Рэй уже настолько привык к обществу капитана, что перспектива остаться в одиночестве по-настоящему испугала его. Даже не так — он понял, что все эти месяцы только терял время, так много не успел, и сейчас должен наверстать так много.

— А что будет со мной?

— Не волнуйся, к тому времени мы сделаем из тебя настоящего воина. Ну так скажи мне ответ на вопрос.

Рэй прокрутил в уме весь разговор и понял, что все это время капитан снова испытывал его, очередная проверка.

— Сейчас, — напомнил капитан, — у тебя нет времени на раздумье, ты в битве. У тебя ровно тридцать секунд.

Катапульта, ядро, расстояние... И тут ему в голову пришел простой и очевидный ответ.

— Я не стану передвигать ее или увеличивать вес ядра, просто защищу его форму с помощью закрепленного заклинания защиты, рассчитанного ровно на время полета ядра до стены, При такой массе оно составит семь секунд ровно.

Реайлен взглянул на парня с каким-то новым выражением.

— Невероятно! Признаюсь, ты сумел удивить меня, до этого я даже не думал над такой возможностью. Скоро мы приступим к штурму гарнизонной тюрьмы Риокии, из нее сделали настоящую крепость, и я внесу твое предложение на военный совет.

Рэй почувствовал, как от смущения у него горят уши. Неужели он действительно предложил что-то стоящее? И одновременно внутри проснулась гордость.

— Так теперь вы будете учить меня?

— Что ж, пожалуй, ты действительно готов, теперь к своим ежедневным обязанностям, которые никто не отменял, добавятся еще по два часа тренировок с мечом и луком, а еще бой без оружия, и прочие военные хитрости.

Взгляд Рэя остановился на арбалете, висевшем на стуле за Реайленом.

— Научите меня пользоваться этой штукой, — попросил он.

— Нет,— ответ был кратким и резким, — это оружие не для настоящих воинов, оно коварное и жестокое, к тому же, в нем всего два выстрела, оно не для боя.

— Но вы всегда носите его с собой.

— Это символ, просто символ, — туманно ответил Реайлен.

Но взгляд Рэя не отрывался от изящного оружия, он просто влюбился в этот инструмент.

Но на другой день учеба отменилась, и на следующий, и на неделю после этого. Риокицы коварным образом продвинули линию фронта на пять километров, полностью отрезав важный стратегический пункт — пограничную тюрьму. Чтобы перейти в наступление и захватить ее, армия Астала вынуждена была срочно мобилизоваться.

Эта неделя для Рэя наполнилась бесконечным громом взрывов — землетрясение прекращалось лишь на ночь, а небо скрылось за сполохами молний и стеной дождя. Солдаты с обеих сторон, обозленные и упорные, не желали уступать ни пяди земли. До вожделенной крепости осталась еще пара километров, но дальше риокийцы уперлись и стояли словно вкопанные. Однако неожиданно случился перелом, огнем заполыхали крепостные стены, и не прошло и нескольких часов, как гарнизон тюрьмы сдался, а риокийцы вновь отошли от границы зализывать раны.

Рэй от досады локти кусал — его не пускали даже к расстановке маячков, хотя его сверстники уже вовсю помогали на этом поприще. Он начал думать, что капитан ему не доверяет, ведь товарищи, с которыми он встретился в лагере, начали подшучивать над худощавым пареньком, что, мол, тот не способен к военному делу, поэтому ему не доверяют даже такую малость.

Он собрался серьезно поговорить со своим покровителем, но в тот вечер после совещания, когда лагерь праздновал победу, доставая вино главного надзирателя из погребков — немногочисленные узники, среди которых были и семьдесят военнопленных астальцев праздновали с ними — Реайлен ввернулся в дом необычно взволнованным.

Все, что хотел спросить Рэй, мигом вылетело из головы.

— Что случилось? — спросил он, оторвавшись от котелка, в котором помешивал уху.

— Ну, парень, я же говорил, что твоя идея нечто. Хотя ты рассчитал всего на пятьсот метров, мы кое-что подправили и разнесли их башни с расстояния в два километра.

В первую минуту Рэй не мог понять решительно ничего, но потом Реайлен пояснил:

— Твоя задача, которую я задал — насчет ядра. Считай, ты герой этой битвы. Я рассказал всему начальству, и сегодня тебя зовут на прием лично к командующему. Представляешь?

— Но... как же... — мысли понеслись вскачь, но гигантским усилием воли Рэй сумел усмирить их. — Как же уха? — невпопад спросил он.

— Да кому она нужна, а ну-ка живо одеваемся, командующий не любит ждать. Если повезет, сегодня тебя официально признают как рядового, разве ты не хотел этого?

Сердце заколотилось. На самом деле он не хотел вступать в ряды армии, но в последнее время что-то начало меняться. Рэй приказал себе успокоиться. Однако все волнение осталось дома. Когда он вошел в шатер командующего, он был сама собранность и сдержанность. Реайлен явно остался доволен тем, как генерал Мервин — так звали командующего — встретил его подопечного, и как вел себя сам Рэй. Юноша, конечно, ничего не смыслил в политике и уставе, но примечал, как и что делал Реайлен все это время, пока жил с ним, и сумел сделать все более-менее правильно. В результате из палатки он вышел с погонами рядового астальской армии и в чине посыльного отряда, которым командовал капитан. Вот так все и произошло.