Сказки Демона Цветов

Часть 1

— Братик, почему огоньки такие красивые?

— Потому, что они горят светом Семи Богов.

— А почему мы почитаем их, а в соседней Приоре их ненавидят?

— Потому, что в нашей стране находится вход в Хаос, откуда они родом.

— А что в Хаосе?

— Красивые цветы.

— Такие же? — спрашивает девочка и указывает на небо.

— Лучше.

— Братик был там? — глаза девочки распахнулись.

— Нет, но однажды я спущусь туда и принесу один цветок для сестры.

— А Богов ты встретишь?

— Нет,— юноша наклонился и погладил голову сестры,— они давно спят.

Девочка с заплетенными в две толстых косы и уложенными венком светлыми волосами в восторге прыгала при каждом распускающемся в небе ярком цветке.

Многослойное, расшитое цветами и бабочками алое кимоно делало ее похожей на яркую экзотическую птичку, какие порхали даже зимой в горных лесах Сон — изолированной страны, уютно примостившейся между отрогами Атласских гор, в которых как говорили водились даже драконы. Маленькое государство в тени великой Приоры — конфедерации, захватившей в сети культа Аттрактора почти весь Север.

— И все равно они такие красивые! Пойдем посмотрим поближе, братик Лантис,— девчушка с глазами цвета молодой листы бойко потянула старшего братца за руку. Оставалось только удивляться, как ей удавалось удерживать равновесие на высоченных пробковых сабо, какие традиционно носили все девушки и женщины в этой стране.

Тот, кого она назвала братиком, лишь тепло улыбнулся, глядя как резвится сестра. Родители нечасто отпускали ее из дома. По традиции женщинам в знатных семьях этой страны не дозволялось покидать пределы поместья до достижения совершеннолетия в возрасте четырнадцати лет. Но Лантис не мог видеть, как яркий темперамент младшей сестренки чахнет в тени раскидистых вязов и ив, среди служанок — любительниц посплетничать, за рукоделием и ханагами — искусством цветочной композиции, к которой у маленькой Гвен всегда была склонность.

Потому, едва он сам освобождался от многочисленных обязанностей наследника семьи, тотчас брал сестру в город — посмотреть на простых людей, побродить по рынку, по изогнутым мостикам, которых было великое множество в столице, мимо высоких стен особняков с крышами, похожими на изгиб хвоста дракона, который был символом этой страны.

Аристократы появлялись в городе лишь в закрытых паланкинах или пряча лица под вуалями, что женщины, что мужчины. Потому отпрыски семьи Кларио — одной из двенадцати кланов в государстве, правящей элиты, могли безбоязненно появляться на улицах — все равно никто не признал бы в них детей знати.

— Ух ты! Ой а это сколько стоит?! — семилетняя Гвен подпрыгивала от радости, вертя в руках два расписных веера — простые украшения, безделушки, а не те, какими Лантис в тайне учил ее пользоваться как оружием — ее дар на первый день рождения. — Какой выбрать, братик этот или тот? — она подняла оба украшения и помахала ими.

Вздохнув, Лантис, такой же светловолосый, как и его сестра, огляделся и прикрыл проницательные глаза. В отличие от беззаботной Гвен, весело перебегающей от одной завлекательной лавки к другой, старший брат зорко следил за окружающими. Времена нынче были неспокойными, недавно убили главу союза кланов, поговаривали, что это дело рук эмиссаров из Приоры, которая не могла смириться с условной независимостью Сона. Следом прошла череда покушений на глав семей, совершенная их же слугами. Поэтому Лантис не верил никому, ни метельщику улицы, ни факиру зазывающему прохожих представлением звездных огней.

Сегодня канун Нового Года, но погода была совсем не похожей на конец февраля. Хотя солнце уже скрылось, никто не спешил надевать меховые муфточки и шапочки, а многословные кимоно брата и сестры превосходно держали тепло. Подготовка к празднованию Нового года шла уже давно и начиная с сегодняшнего дня торжества продлятся целую неделю, по числу семи звезд на небосклоне, которые разгорались с полной силой именно в это время. На Севере верили, что семь — несчастливое число, хотя в Соне были такие, кто считал, что один из Семи основал эту страну. Но Лантис относился к этому скептически, он верил только своим глазам, а еще тому, что рассказывал и показывал ему учитель, чудной ученый сбежавший из Приоры и теперь живущий в особняке семьи.

Отец уважал его и искренне восхищался, хотя старался не уступать в благородных диспутах по истории и философии. В долгих часах беседы, за чашками ароматного чая, глава дома Кларио узнавал невероятные вещи, которые не мог себе позволить ни один знатный человек в Сон или даже в Приоре, потому, что учитель был гением.

— Так какой выбрать? — настойчивый голос сестренки вывел юношу из раздумий.

— Этот тебе к лицу, он подходит к цвету глаз,— Лантис помог девочке определиться с подарком и заплатил за него, даже не взглянув на цену. Отстранив подобострастно раскланявшегося торговца, молодой человек еще раз бегло огляделся и поспешил вслед за сестрой, которая уже упорхнула, цокая каблучками "цок-цок-цок" к помосту, на котором выступали гимнасты из Аша — смуглолицая женщина и двое мускулистых мужчин вытворяли невероятные кульбиты со своими телами.

Зрители облепили помост, и невысокая Гвен как не старалась, не мгла разглядеть, что там происходит. Она отчаянно подпрыгивала, но безуспешно. Вдруг девочка ахнула, когда Лантис подхватил ее и посадил на плечо.

— Так лучше? — шепнул он на ушко.

Представления в Сон любили — яркие, необычные, магические, почти так же как любили чайные церемонии, любование луной и цветами, первым снегом, весенними цветами — Лантис слышал, что в горах уже распустился ирис. Он бы так хотел отвести сестренку туда, где много свежего воздуха, солнца и ветра, но увы, такая роскошь была недоступна отпрыскам знатных семей, и пока юноша не обладал подобной свободой.

А пока на сцене происходило занимательное преставление. Каждый необычный номер сопровождался выкриком: "Свет Вершины, факториал!", и небо над головами зрителей расцветало причудливыми радужными переливами, яркие ленты свивались в ажурные узоры и опадали серпантинами. Зрители аплодировали — линейная магия Севера творила чудеса. Сон как и Аш считался пограничной страной, где магия, исходящая от создателя Древа — линейная и его мятежного сына Бифуркатора — нелинейная — переплетались в гармоничном сочетании, и до недавнего времени все жили мирно. Но теперь все изменилось...

— Ура! Огоньки! Птицы! — Гвен захлопала так, что чуть не сваталась с плеча брата. Но Лантиса отвлекло другое — чуждый звук среди веселых криков и мирных огоньков. С северных предместий донесся тревожный гул, а потом над той частью города небо исполосовали огненные бичи, высокие крыши заколебались в жарком мареве.

— Там тоже фейер... вейре...— Гвен еще не очень хорошо выговаривала сложное слово, но ее привлекло происходившее. Зрители, кто был научен горьким опытом, начали поспешно расходиться. И хотя Гвен была уверена, что это представление, Лантис в свои тринадцать знал, что это не так.

— Идеи, нам пора домой, уже поздно. Скоро вернутся мама и папа, а нам нужно подготовить новогоднее деревце и присмотреть, как слуги накрывают праздничный стол.

— Я не хочу! — упрямилась Гвен, колотя кулачками по спине брата, который бесцеремонно перекинул ее через плечо и начал выбираться из толпы. Представление все еще продолжалось, ашцы будут зарабатывать даже среди кровавого побоища, которое вскоре здесь развернется, жажда прибыли когда-нибудь погубит их.

— Ты ведь хотела закончить подарок — то цветочное панно, разве нет? — Лантис прибег в подлому приему. Он знал, что страсть сестры к представлениям и всему яркому и новому, уступала лишь ее увлечению ханагами.

— Точно!

"Похоже помогло".

Огненные бичи принадлежали к линейной магии второй ступени, и они служили не для услаждения взора, а для убийства. В городе нарастал хаос.

"Приорцы...инквизиция..." — вот какие слова слышал Лантис, пока он вел сестренку через путанный лабиринт городских улиц.

Особняк семьи Кларио располагался на тихой окраине, с одной стороны укрытый склоном горы со сбегающим по нему бурным потоком. Кроны вязов и ив превращали поместье в царство глубоких теней.

— Братик, мы не идем домой? — Гвен протянула руку к воротам, когда Лантис внезапно свернул в переулок, так и не дойдя до них.

— Нет, давай навестим дедушку Као, уверен, он будет рад тебя видеть.

— А как же праздник? — насупилась девочка.

— Устроим праздник там.

— А мапа с папой?

— Они тоже придут, позже.

Обман дался так легко, зоркий взгляд старшего сына дома Кларио заметил быстрые мелькающие синие огоньки, пляшущие в окнах особняка, и даже с такого расстояния можно было разглядеть, что это не обычная предновогодняя суета. Тени двигались расчетливо, планомерно исследуя каждый уголок — явно тщательно обыскивая особняк. Но что они хотели найти? Возможно это те же люди, что сейчас громили северные предместья, или второй вариант, что было куда хуже.

У отца, как и у любого главы рода были враги и среди остальных кланов, Всю жизнь те, кто принадлежал к правящей верхушке, вынужден был сражаться за влияние, власть, положение и собственную жизнь. Если отца кто-то предал или навел на него навет, дело плохо. Хотя, возможно, они с матерью еще не вернулись с новогоднего приема, но была во всем этом одна странность.

Едва различимая над крышей особняка висела в воздухе колышущаяся голубоватая завеса, на которой слабо проступал знак в виде солнца с расходящимися от него лучами.

"Что бы это значило? Явно не один из гербов домов и не символ Сона".

Лантис решил обязательно вернуться к этой загадке чуть позже, а пока нужно немедленно доставить сестру в безопасное место.

Часть 2

Постепенно проулок вывел их на простую песчаную дорожку, по бокам усыпанную мелкой галькой. В свете почти полной луны голыши посверкивали вкраплениям разноцветной слюды. Миновав последние глухие заборы предместья, брат с сестрой свернули на одинокую извилистую тропинку, ведущую в горы. Однако, на пути их ждало неожиданное препятствие.

— Что так...— однако договорить девочка не успела, так как Лантис внезапно остановился, зажав ей рот.

-Т-с-с, там! — он кивнул в сторону небольшого крутого мостика с резными деревянными перилами. Мост через быструю речку Клокк служил границей города. Днем окрестные рыбаки удили в бурных водах серебристую форель. В самый разгар лета мальчишки плескались под мостом, собирая принесенные с вершин кусочки цветного стекла, а потом продавали находки на рынке, где торговцы расплавляли их и создавали настоящие шедевры из переливчатого хрусталя.— Разбойники — пояснил Лантис.

Пригнувшись вместе с братом в тени последнего перед мостом дерева, Гвен наблюдала за четырьмя людьми, одетыми в темно-красные плащи-пальто с капюшонами. Незнакомцы негромко переговаривались. В руках двоих Лантис заметил нечто вроде коротких копий. Но даже не услышав суть разговора, юноша сразу узнал нашивки в виде змеи, опоясывающей жезл, на груди каждого — Инквизиция — вот, кто это был. Но Гвен об этом знать не обязательно, пусть для сестренки эти типы останутся просто разбойниками.

Но, как миновать мост? Из того, что знал Лантис об этой организации из Приоры, своей главной целью в жизни они видели искоренение еретиков, к кому причисляли всех, кто не вписывался в из систему норм и правил, а еще, тех, кто использовал магию Юга.

И вдруг Лантис понял — вышитый золотисто поблескивающий круг на нашивках на спине, в точности совпадал с тем знаком, который недавно он видел над крышей их дома, а значит дело плохо. Другой дороги к домику Мэй Као нет, а пройти мимо инквизиторов скорее всего не удастся. Разве только...

— Сестренка.

-Да?

— Ты ведь знаешь, что разбойники плохие, да? Они грабят дома и могут даже убить человека, если тот будет мешать.

— Знаю, не маленькая,— девочка сердито надула губки, тряхнув белокурыми волосами.

— Эти разбойники пришли, чтобы ограбить дом дедушки, видишь они готовятся идти туда же, куда и мы?

— Не может быть! Я защищу его

-Давай лучше я сам,— мягко успокоил сестру юноша.— У меня это получится куда быстрее.

— Нечестно, братик ведь тоже научил меня сражаться.

-Эти противники тебе пока не по зубам, но уверен, когда-нибудь, ты станешь королевой боя с веерами.

— Правда?!

— Конечно, а пока давай братик разберется с ними. Отвернись и закрой уши, считай до ста, когда закончишь, можешь повернуться.

— Хочешь их всех убить? — серьезно спросила Гвен?

— Ну что ты, просто оглушу и мы быстренько проберемся через мост,— Лантис сделал витиеватое движение рукой, показывая как они будут пересекать его.

— Да? Хорошо,— хотя на лице девочки все еще было написано откровенное сомнение, она выполнила все в точности, как велел старший брат. Отвернувшись, присела на колени и закрыла лицо руками, для верности еще и зажмурилась.

— Начинай,— Лантис положил ладонь на плечо сестры и спустя мгновение уже крался к четверым инквизиторам на мосту.

"И прости, что солгал,— мысленно извинился он,— но невозможно победить инквизицию Приоры не убив ее",— Лантис понимал, если оставить в живых хоть одного со следующим устройством, которые были у каждой пары, они смогут найти домик Мэй Као.

Однако, все пошло не так, как Лантис планировал. Едва он ступил на первый пролет моста, крайний инквизитор повернулся, в руках у него сверкнуло нечто вроде прозрачного блюдца, по поверхности которого тянулась вязь из ярких символов.

— Ты удерживаешь магию второй ступени Севера? — спросил мужчина, застав юношу врасплох.— Чтобы пройти по этому мосту честным людям, почитающим Вершину, магия не нужна.

— Праведные люди не ходят через мост, ведущий в горы в это время,— добавил второй.

Лантис закусил губу.

"Похоже, уладить тихо все не удастся. Их четверо, они могут видеть уровень и относимость заклинания, которое я заготовил".

— Кто ты таков? Мальчик, судя по всему из знатного рода,— вперед вышел еще один приорец, который до того стоял в тени.— Нет, я знаю тебя,— мужчина с короткими рыжими волосами и темной каплевидной серьгой в правом ухе, внимательно пригляделся к Лантису.— На тебе цвета одного из столпов этой страны. Веер и Ирис.

— Из дома Кларио, Райден,— подтвердил его напарник. Лантис вздрогнул, но не сделал лишнего движения. Похоже эти люди имели какое-то отношение к обыску в особняке. И видимо у них есть задание — найти родителей. Если так, то...

— Вот как,— кивнул тот, кого назвали Райден. Не отрывая взгляда, словно удав, гипнотизирующий жертву, инквизитор двинулся к Лантису, стоявшему в спокойной позе. Но это спокойствие было мнимым.

"Если они могут видеть заготовленные заклинания, придется действовать без всякой системы",— размышлял он.

— А теперь у него в рукаве первая ступень еретической магии, осторожно, Райден,— предупредил тип из первой пары инквизиторов.

-Т-с-с, какой глупый ребенок,— Райден покачал головой, и раскрутил, вспыхнувший опасным голубым светом, жезл. В этот момент Лантис полностью расслабился и улыбнулся.

— Что, есть какие-то правила, которые запрещают в канун Нового Года при полной луне прогуляться через прекрасную реку Клокк, чтобы в горах с первым утренним лучом сорвать первый распустившийся Ирис? — спросил он. "Все, они мои",— понял юноша, так как инквизитор стоял уже в паре метров от него.

— Прекрасные цветы, ханагами,— объяснил Лантис,— должно быть вы из Приоры никогда не видели такой красоты. Я могу отвести вас выше в горы, за границу облаков и показать чудо, похожее на это,— медленно нагнувшись, Лантис сорвал только недавно пробившийся на свет хрупкий цветок, состоящий из фиолетовой и желтой половинок.

— Ирис? — нахмурился Райден,— мальчик, да ты романтик, как я посмотрю.

-Он все еще удерживает оба вида, линейную и нелинейную одновременно,— рассмеявшись, крикнул наблюдатель за спиной Райдена.

— Хочешь потренироваться в магии? Или поищешь с ее помощью цветы?— дружный смех инквизиторов не заставил Лантиса и на миг отвлечься от дела. Похоже, слухи о нечеловеческом уме посланников Приоры оказались лишь слухами. Они были простыми людьми со своими слабостями, и главная из них — самоуверенность.

Легким движением руки юноша метнул сорванный цветок в лицо Райдену, и в тот момент, когда хрупкие лепестки разлетелись по воздуху, рассеченные навершием жезла, Лантис уже был на полпути к своей цели.

"Кан-чо" — боевое искусство Сон, которое мальчики начинали изучать едва ли не раньше, чем ходить, и Лантис к своим тринадцати годам овладел им в той степени, которая считалась едва ли не совершенством. Жезл был выбит точным уларом ноги, а руки, превратившиеся в "лезвия", уже приступили к жатве. Четыре человека — четыре цели. За одно мгновение Кларио рассчитал систему движений в крошечной координатной сетке — по принципу магического квадрата Сон строились все боевые комбинации "кан-чо", и для четверых противников Лантис выбрал восьмерку. Два движения — и один из людей падал.

Спустя пару минут юноша остался единственным, кто стоял на мосту,. Подняв голову к полной луне, он прикрыл веки.

— Похоже будет дождь, луна в дымке,— пробормотал Кларио, вложив руки в рукава,— все же, самоуверенность однажды погубит варваров с Севера,— добавил он.

— А тебя погубит наивность.

— ААА!!! — следом за словами, за спиной раздался девичий визг. Сестра! — Лантис обернулся и увидел ужасную картину. Райден стоял там, живой и невредимый.

— Как тебе это...— начал, было, Лантис, но потом понял, что это не главное. Гораздо важнее были полные слез глаза сестры, которой жезл передавливал шею, заставив девочку подняться на цыпочках. Пальцы Гвен отчаянно вцепились в перекладину, но было видно — силы неравны, оба расписных веера, которыми она хотела покромсать противника, валялись под ногами жалкими опавшими листьями.

— Я же велел сидеть тихо! — отчаянно выкрикнул Лантис.

— Этот злюка хотел напасть на тебя со спины, это нарушение кодекса Эдо! — возмутилась девочка, но тут же закашлялась, когда жезл налился холодным серебристым светом, а потом и закричала — металл явно прижег ее шею.

— Мерзавец, отпусти ее, она же только ребенок!

-Она твоя сестра, зачем мне отпускать ее? Так ты благоразумно и быстро сдашься, чтобы я смог отвести тебя к господину Маэссу, он собирает такие редкие экспонаты, как вы с сестрой. Благодаря такому подарку, мы легко сможем найти вашего отца, а может вы знаете, где он прячется?

Лантис смежил веки, вложив руки в рукава, хотя одно Древо ведало, каких усилий это спокойствие ему стоило. Примерившись, он немного изменил положение тела, мысленно наложил квадрат чисел на сцену между ними и... внезапно понял, что ни одна из схем не подходит.

— На меня такие фокусы не действуют,— доверительно сообщил Райден.— А теперь, если не хочешь, чтобы твоя миленькая сестренка осталась без головы, будь послушным мальчиком и сдайся добровольно. Тогда, если повезет, когда мы закончим с твоими родителями, тебя не клеймят как еретика, а если заслужишь, может даже отправят в Академию.

— Академию Инквизиторов? Кажется ты перепутал страну,— звонкий молодой голос с легкими нотками веселья прозвучал казалось прямо из воздуха. А потом на высоте полуметра от поверхности моста начал формироваться колючий шарик, посверкивающий серебристыми иголками и стал быстро расти в размерах.

— Твои штучки? — спросил Райден, нахмурившись.

Конечно, это не так, но знать об этом инквизитору совсем не обязательно.

А меж тем, ощетинившись иглами, два шара достигнув роста человека, начали кружиться друг вокруг друга. Лантис не понимал, что происходит, но Гвен сориентировалась быстрее — что есть силы она вгрызлась зубками в руку Райдена, хотя тут же вскрикнула, обжегшись, но на миг инквизитор все же ослабил хватку. Вывернувшись, девочка кинулась к брату.

По широкой дуге Райден взмахнул жезлом.

— Все еретики да будут прощены! — выкрикнул он, посылая вслед девочке ослепительную голубую молнию. Что бы это ни было, Лантис успел схватить в сестренку в охапку и откатился в сторону. С оглушительным треском молния угодила в место, где они только что стояли.

Ежи надулись, словно рыба-игла, и "выплюнули" фигуру молодого мужчины в необычном для этих мест приорском костюме — строгом кафтане коричневого цвета с золотистой вышивкой и подбитыми мехом рукавами и воротнике. Светло-золотистые волосы обрамляли спокойное лицо с тонкими чертами. Но самыми примечательными были глаза — в свете луны они светились словно у кошки, меняя оттенки зеленого на блеск лучей закатного солнца.

Из нагрудного кармана выглядывали дужки очков, в которых, как догадывался Лантис, их хозяин совершенно не нуждался. Но Люсьен Энн считал этот аксессуар показателем статуса ученого. И таким же признаком ученого он считал отношение ко всему и вся с легкой иронией, будто все — и люди, и явления были не более, чем объектами эксперимента. Зачастую предметом странных "шуток" становился и сам Лантис. И временами даже ему, закаленному в бесконечных тренировках подчас весьма жестоких и непростых, становилось жутко от того, на что был способен этот человек ради очередного опыта. И вот сейчас перед его глазами разворачивался один из них.

— Ты из Приоры— заметил Райден, прищурившись, свет его жезла не уступал свечению двух ежей медленно наступающих по велению своего создателя на инквизитора.— Зачем вмешиваешься в наши дела, захотел епитимью?

— О мои грехи и непочтение к власти Синода уже давно стали непрощенными,— усмехнулся Люсьен,— он щелкнул пальцами и ежи начали медленно кружиться, выбирая, как лучше подступиться к жертве, хотя места на моста почти не осталось. Лантис вжался в перила, укрывая собой вырывающуюся Гвен.

-Пусти, братик, я хочу видеть, хочу чтобы этот тип получил по заслугам, будет знать, как лапать меня!

Но Лантис держал крепко, он знал, что то, что сейчас наверняка произойдет, не для глаз сестры.

Райден завертелся волчком, поведя жезлом по кругу. Вслед за ним по воздуху будто прошло искажение. "Ежи" остались за невидимой защитной стенкой, которую он создал. Лантис услышал нечто вроде: "Благословение Древа, факториал" — защитная магия, самое простое заклинание, но при этом он добавил в самом конце то, что делало магию первой ступни почти столь же эффективной, как нулевой: "к — факториал".

— О, я польщен, ты уже знаешь такие новые заклинания?— улыбнулся Люсьен, сунув руки в карманы кафтана,— отличный шанс испытать их на прочность. Давно хотел это сделать.— Неторопливо, будто у него в запасе было все время мира, Люсьен вынул из кармана записную книжку и что-то чиркнул.— Начнем,— у тебя три секунды на то, чтобы суметь удержать барьер, — предупредил Люсьен.— Один...

— Именем инквизиции...— у Райдена хватило времени только на это, когда "ежи" издали тонкий пронзительный писк и замерцали, словно переговариваясь. А потом два монстра набросились на инквизитора. Ощетинившись острыми иголками, они слились воедино и полностью поглотили свою жертву. Раздалось смачное жевание, а потом ежи начали уменьшаться в размерах, пока, наконец, не превратились в две крохотных колючки, которые исчезли в кармане спасителя.

-Учитель! Вы убили его? — воскликнул малость пришедший в себя Лантис,

— Убил? — непонимающе спросил рыжеволосый человек в иноземном костюме. Вынув руку из кармана, он потрепал юного Кларио по голове,— ну что ты, к сожалению это единственное, что я не могу. Просто иллюзия, которую он видел. А разве иллюзии могут убивать?

Но видимо, увидев выражение лица Лантиса, добавил.

-Расслабься, это просто эксперимент.

-Куда он делся?

-Кто знает? — Люсьен таинственно улыбнулся,— валяется на заднем дворе какого-нибудь особняка, не помню, куда я его выпустил. Когда очнется, помнить будет немного. Меня — точно нет, а вот вам с сестрой лучше пока не появляться в городе,— внезапно взгляд и голос учителя стали серьезными,— похоже, сегодня спокойно мне поработать не удастся. Но если они добрались до моей лаборатории, живым им из нее не выбраться. Кстати,— Люсьен кивнул на все еще лежащую без сознания девочку на руках Лантиса,— вы куда-то направлялись?

-В дом деда, надеюсь хотя бы пока она будет там в безопасности,— Лантис нежно провел пальцами по золотым волосам сестры, потом коснулся ожога на шее.

-Это он сделал? — спросил Люсьен.

— Этот ожог останется в моей памяти,— просто ответил Лантис, и повернулся к горам.-Учитель, в городе неспокойно, наш особняк обыскивают, уверен, и другие тоже, отец и мать не вернулись с приема. Вы не из Сона, и вас наши дела не касаются. Но эти люди пришли из Приоры, поэтому, хочу спросить, что вы думаете обо всем этом?

— Из Приоры или Сона — разве это так важно? Боюсь мне придется покинуть ваш гостеприимный дом. Сегодня последний день, когда мы видимся, завтра я возвращаюсь в Приору. Осталось лишь завершить небольшой эксперимент, можешь прийти посмотреть, если хочешь. Но сестренку оставь здесь. Я придумал его специально для тебя.

— Для меня? — удивился Лантис, обернувшись, но он говорил с луной и ветром, Люсьена Энн уже там не было. -Учитель, снова ваши загадки,— в это время шум в городе усилился, ночное небо расцвело яркими огненными цветами. Начались пожары.

Часть 3

Отвернувшись, Лантис упрямо зашагал по крутой и извилистой тропинке, выложенной сланцевыми ступенями, что поднимались в горному приюту старейшины семьи Кларио — чудного старика Мэй Као.

Он всегда был немного странным, но когда Лантису исполнилось десять, три года назад, отказался от титула главы семьи, оставив все на отца, и подался в горы, где устроил все так как нравилось только ему.

"Здесь так красиво поют птицы, когда по весне распускаются ирисы, а снега почти не бывает, ненавижу холод,— говаривал он.— А еще никто из вас остолопов не умеет заваривать как следует чай. Лучше бедный старик будет делать это сам. А если кто кроме моих внучат посягнет на мою гору, того я спущу отсюда вот этой палкой!" — кричал, потрясая грозным оружием маленький человечек. Но раз Гвен нечасто отпускали даже к дедушке, в основном его навещал Лантис.

Звезды изменили рисунок и теперь, если верить небесным часам, наступила почти полночь. Наконец, Лантис ступил на широкую поляну, в хаотическом беспорядке усаженную королевскими пурпурными ирисами. Каким-то образом на этой горе они росли круглый год, а снега здесь почти не бывало. Лишь у теневой северной стороны дома еще лежали беспорядочно наметенные сугробы. Мэй Као никогда не беспокоился о таких мелочах, считая что все должно идти своим естественным чередом. Будь его воля, он бы не расчищал даже дорожку к своему дому, и каждый раз по приходу Лантис занимался этим сам.

Однако, в миниатюрном особняке — копирующем в мельчайших деталях дом Кларио в столице — сегодня было необычно тихо. Ни веселого тренькая чашек, ни скрипа пера по бумаге — старик любил днями напролет переписывать одни и те же свитки, считая, что смысл их текстов не полностью передан корявым почерком, которым они написаны. Лишь тихо стучал водяной желоб, набирая воды из горного потока, сбегавшего чуть ниже по склону, где, наконец, вливался в настоящую заводь бурным водопадом.

Дом оказался пуст. Но отсутствие вместительного мешка на стене в прихожей и обуви подсказало, что хозяин жилища снова ушел в один из своих медитативных походов. Иногда дед мог пропадать и по несколько дней, забираясь в такие дебри горных лесов, куда не осмеливались заходить даже бывалые охотники. В тех местах он искал дикий чай, лесные травы, спасающие от головной боли, сердечной недостаточности и болезней легких.

Хлопнув в ладоши, Лантис произнес заклинание, на сей раз он не рискнул использовать магию Севера, ограничившись простой, пусть и совсем слабой в такой дали нелинейной южной.

-"В поисках огня я украду крупицу света с Вершины Древа..." — все заклинания Юга, придуманные сыном Создателя Древа, были куда поэтичнее, чем простые, но действенные формулы линейной северной магии. Повинуясь приказу, под низким подвесным потолком, собранным из множества деревянных панелек, вспыхнули неярким теплым светом фиолетовые шарики. Пока Лантис шел через анфиладу комнат и раздвижных дверей, они летели вслед за ним, словно ручные птички.

В дальней спальне юноша осторожно положи сестру на постель и сам устало опустился рядом. Комнатка была крошечная и просто обставленная. Всего несколько пузатых, расписанных веточками и листиками сундуков, пара ваз с сухим камышом, несколько свитков на стенах с изречениями двадцати одного правила кодекса Эдо. "Цепи — иногда они красивы и надежны, иногда тяжелы как гора, но они всегда скрепляют",— так гласило девятое правило, неписаное аккуратным каллиграфическим почерком Мэй Као.

— И это правда, дедушка, что мне делать теперь? — спросил юноша у свитка.

Некоторое время Лантис прислушивался к дыханию сестры. Похоже девочка скоро проснется, но остаться я не могу,— понимал он. Слова учителя и происходящее в городе не давали покоя, нужно найти родителей и узнать обстановку в столице. Но сперва...

Лантис взглянул на безмятежное лицо сестренки. Капризное и часто недовольное выражение сейчас совершенно исчезло. Взгляд снова остановился на пороге и изумрудные глаза юного Кларио потемнели. Иногда он жалел, что учитель не мог убивать, а сам он не справился — и это самая горькая правда.

"Даже при всей своей тренировке, пока я не могу разобраться даже с тем, кто приносил боль сестре. Как же мне защитить ее в это тревожное время?"

Пройдя в соседнюю комнату, нашел в шкатулочке из красного лакированного дерева лист бумаги и стило и, порывшись в аптечке, отыскал ароматный травяной бальзам для заживления ожогов. Осторожно, стараясь не потревожить сна сестры, натер покрасневшее место на шее — бальзамы Мэй Као творили чудеса, и Лантис надеялся, что скоро этот уродливый ожог пропадет.

Положив бумагу на колени, подумал и набросал несколько строк. Аккуратно сложил лист в сомкнутый кулачок сестренки рядом с веерами, притушил свет и вышел из комнаты. Спустя несколько минут шаги юного Кларио стихли, растворившись среди деревьев. Маленькая девочка осталась одна на вершине холодной горы, окруженная вековечными деревьями в канун Нового Года.

Часть 4

Открыв глаза, некоторое время Гвен прислушивалась к тишине. Повернув голову уставилась на свиток на стене.

"Это не наш дом",— девочка рывком поднялась на постели, кто-то заботливо укрыл ее одеялом, в комнате было тепло и уютно, под потолком сонно плавали три магических огонька. Их цвет — фиолетовый, отчего-то напомнил ей о брате.

-Брат! — девочка завертела головой.

Жуткая картина встала перед глазами. Последнее, что она запомнила — ее схватили в охапку и они покатились мосту. А еще почему-то наставник братика выглядел как монстр из легенд, окруженный радугой, и повелевал чудовищами, похожими на ежей. Правда ли это или только сон?

Коснувшись горла, девочка отдернула руку. Боли не было, но пальцы нашли тонкий рубец.

"Тот жуткий тип своим жезлом едва не спалил меня!"

Рука нащупала рукоять веера.

"Хотя бы они рядом"

Выставив один словно оружие перед собой, девочка оглянулась в поисках невидимой опасности. И это время она почувствовала, что в ее ладони что-то зажато. Раскрыла кулачок — смятый клочок бумаги лежал там.

— Иди сюда,— она поманила один из огоньков, тот порхнул ближе. В его прыгающем свете девочка смогла прочесть то, что было написано в послании.

— Это от брата! — воскликнула Гвен и внимательно углубилась в чтение.

"Милая сестра! К сожалению пока мы не можем вернуться домой, поэтому тебе придется погостить у дедушки. Наверняка он ушел за травами и скоро вернется. Я отправлюсь в город и приведу сюда родителей, отпразднуем Новый Год вместе, тихо скромно, как мы всегда мечтали. У твоего брата так мало времени, чтобы найти подарки для всех, но обещаю, что скоро вернусь. А сестренка достаточно взрослая, чтобы самой украсить дом к Новому Году? Я бы хотел, чтобы ты нарядила маленькую елочку. Зажги на ней огоньки и ни за что не гаси, ты же знаешь, приметы на Новый Год всегда сбываются.

Люблю тебя, Лантис."

Девочка ощутила, как слезы наворачиваются на глаза, но потом она отчаянно стиснула зубы.

-Братик, ты жестокий,— спрятав веера за широкий полотняный пояс, Гвен пошлепала к выходу. Босые ножки бесшумно ступали по теплым половицам. У выхода в холле она нашла свои сабо и теплый шарф. Хотя на улице было не так холодно, отчего-то хотелось закутаться в него посильнее.

Выйдя наружу, несколько минут Гвен вглядывалась огромными глазами совенка в ночной лес, окружающий гору. Потоки теплого воздуха поднимались снизу, некоторое время она нежилась в них. У водопада завел рулады соловей, а где-то среди деревьев ухнул филин. Под огромными стволами секвой сновали юркие норные зверьки, суетясь, спешили закончить до рассвета свои весенние дела.

Новый Год в Сон — граница между холодным миром зимы и жарким, полным дождей и солнца летом — всегда удивительное время. Но Гвен уже начала ненавидеть весну. Однако постаралась взять себя в руки, вспоминая каким храбрым и уверенным всегда был брат. Выпрямившись, девочка смело взглянула в темноту леса.

"Там нет ничего странного, дедушка скоро вернется, и брат с родителями тоже, мы встретим Новый Год и будем запускать небесные огни!" — пообещав себе так, девочка сжала в руке огромные садовые ножницы, которые сняла с крюка тут же, на стене, и направилась к опушке, чтобы отыскать крошечную елочку

"Если не найду деревце, не смогу зажечь огоньки. А не зажгу, не сможем потушить, и тогда желания не сбудутся".

Спустя полчаса, мокрая и испачканная, вся облепленная иголками, но счастливая, Гвен вернулась к домику. В охапке она тащила метровую елочку с весьма неаккуратно обкусанным стволом.

"Но я справилась, братик!" — она гордилась собой.

В гостях у дедушки она бывала нечасто, но все эти визиты вспоминала с восторгом. Ей нравилось все — простота, так непохожая на роскошь убранства их родного дома, и главное — здесь всегда было множество цветов, и дедушка Мэй позволял ей играть с ними, сколько душа пожелает.

-Так-то лучше,— кивнула она, сползая со стола, на котором только что установила деревце. Украшений она не нашла, но вместо них осыпала елку пыльцой светящегося колокольчика, который рос в доме в огромной кадке, повесила пару серебряных ложечек, подумав, сняла с себя жемчужные бусики в три ряда, которые стали очень похожи на гирлянду.

-Стоять! — строго наказала она трем фиолетовым огонькам, которые приманила на елочку. А сама побежала на кухню чтобы приготовиться вкусный чай. Дедушка научил ее и этому, она была уверена, что теперь сможет заварить его даже лучше брата — ароматный цветочный чай с распускающимися бутонами прямо в чашках. Когда все было готово, чай разлит в чашечки и прикрыт глиняными крышечками, чтобы не остыл, фрукты нарезаны, а печенье расставлено, букет из снежных ирисов занял свое место во главе стола, Гвен удовлетворенно кивнула.

Теперь оставалось только ждать. Сев на свою подушку, девочка сложила руки на коленях и принялась терпеливо отсчитывать минуты, чутко вслушиваться в каждый звук снаружи.

Новый Год в Сон всегда встречали в кругу семьи. Но сегодня был канун, а родители до сих пор не возвращались. Старший брат сказал, что поищет их, и тоже пропал.

"Я осталась совсем-совсем одна. И чай совсем остыл",— с грустью думала девочка. Догорал одинокий огонек на верхушке ели.

"Брат сказал, что мы погасим ее вместе, но он обманул. Значит, весь год я буду одна? Если потухнут и оставшиеся фиолетовые огоньки, это будет плохо".

Поначалу Гвен уверяла себя, что брат просто выбирал подарки, потом, что мама долго не могла определиться с нарядом для праздника, после, что папу позвали на прием, и наконец, что по пути их запутал дух этой горы и они сбились с пути. Но когда все мыслимые сроки прошли, стало страшно. А следом за страхом пришло упрямство.

Стиснув кулачки, девочка поднялась и бросила полный сожаления взгляд на огоньки.

— Я не останусь одна, если брат не возвращается, я сама пойду за ним и приведу сюда! — решительно кивнула она и выбежала из комнаты.

Часть 5

Ночной лес в канун Нового Года сразу стал полон духов, призраков и прочих мифических существ. Сказки, что читала Гвен, ожили в памяти, а богатое воображение заставило стволы гибких ив казаться змеями, изготовившимися в броску, а перевитые корни елей таить под собой сотни светящихся глаз, которые жадно следили за храброй путницей.

— Давайте, подходите! Кто сунется, того покромсаю веером,— пообещала девочка, погрозив своим самым надежным оружием в темноту. Светлячки минули и исчезли. Гвен заморгала и припустила вниз по тропке, стараясь не смотреть по сторонам. Она даже не заметила, как оказалась у моста, на котором недавно разыгрались страшные события. Некоторое время она чутко прислушивалась, выглядывая из-за дерева, но потом убедилась — мост был пуст, исчезли тела тех типов, что охотились за братом, не осталось и жуткого человека с жезлом.

Как могла быстро Гвен кинулась бежать через мост и лишь оказавшись у первых домов окраины, замедлила шаг и немного отдышалась. Длинное кимоно путалось и мешало двигаться, потому то вопреки всем правилам приличия она подвернула его выше колен, а сабо скинула в ближайших кустах, оставшись босиком. Ноги тотчас оледенении, но так ее не выдаст предательский стук каблучков. Главное добраться до дома — Гвен была уверена, что тогда все проблемы исчезнут сами собой. Отец с мамой будут там и брат тоже. Те жуткие типы наверняка искали вовсе не их, они не посмеют проникнуть за ограду особняка Кларио, защищенную несколькими магическими барьерами. Любой, кто осмелится войти без приглашения, тотчас попадет в тонко расставленную ловушку — весь сад был опутан сигнальной системой, все хитрости которой были известны только брату и отцу, хотя Гвен ни разу не попалась ни в одну, благодаря тренировкам, которые с ней тайно проводил Лантис.

"Возможно однажды тебе это пригодится",— так всегда говаривал брат, и девочка раньше не верила, что когда-нибудь ей понадобится что-то, кроме умения составлять великолепные букеты или заваривать по всем правим чай. Но сегодня она впервые столкнулась с чем-то, о чем говорил Лантис. Гвен мигом вспомнила все, чему они учились.

В это позднее время все ловушки наверняка уже актированы, но девочка легко взобралась на высоченную стену, и, спружинив с ветки, спрыгнула на траву. На цыпочках, почти не касаясь земли, легкой тенью пробежала через сад и, заглянув в окно, радостно выдохнула — во всех комнатах горел свет. Значит они дома! Но тут же обида зародилась в груди. "Как вы могли бросить меня!"

Взобравшись на высокий, деревянный парапет, пахнущий недавно нанесенным красным лаком, девочка резко отодвинула в сторону раздвижную дверь восточного входа. С криком: "Я вернулась!" уже хотела залететь в дом, но в это время нога ее споткнулась о препятствие. Гвен полетела вниз, не удержав равновесие, и упала на что-то липкое и теплое.

Несколько секунд она пыталась понять, что это такое, а потом осознала, что лежит в луже крови, а эта кровь вытекает из человеческого тела. Женщина, одетая в роскошные шелестящие шелка, со спутанными светлыми косами, внезапно прошептала:

-Гвен, девочка моя, зачем ты вернулась?

— Ма...мама... что случилось мама...— но слова оборвала ладонь матери, закрывшая ей рот.

— Тише, пожалуйста, тише, если эти люди еще здесь, они... не должны найти тебя, иначе... захотят... использовать и тебя тоже в своих целях. Не...— мама зажмурилась, ее пальцы, вцепившиеся в плечи Гвен, сжались сильнее. Девочка не могла не вдохнуть, не выдохнуть, боясь, что если это кошмарный сон, то когда проснется, окажется в еще худшем.

До конца она не верила, что все это происходит по настоящему, что боль в в глазах матери — первой красавицы в семье — настоящая, что рваная, словно обожженная рана в ее правом боку — настоящая, что кровь на одежде, полу и кимоно Гвен тоже настоящая. Что этот дом настоящий...

"Может я заснула, пока ждала брата? И побега через лес тоже не было? Пусть лучше огоньки на Новогоднем дереве погаснут, и я весь год буду одна, чем видеть маму такой..."

Однако, рука матери разжалась и скользнула по щеке Гвен, оставляя красные, теплые следы. Девочка задрожала, она хотела зажмуриться или отвести взгляд, но словно завороженная, не отрываясь, смотрела на мать. Не в силах шевельнуться, не в силах убежать, просто смотрела, как жизнь медленно уходит из глаз матери.

— Слушай меня внимательно, Гвен, дочка. Ступай в спальню, переоденься в то чудесное платье из Аша, что я тебе подарила... помнишь?

Девочка помотала головой, но потом кивнула, закусив губу.

— Как только оденешь его, ты перестанешь быть Гвен Кларио и станешь Эвенкой. Гвен заснет и не проснется, пока не попадет в безопасное место. Если тебя спросят имя, скажешь — Эвенка. Гвен храбрая и сильная, а Эвенка будет послушной и милой, как простая девочка. Она ни за что не станет искать папу и плохих людей, которые это сделали со мной, да?

Гвен помотала головой. Пальцы потянулись к веерам, но рука матери сжалась на ее запястье.

— Нет, даже не думай, ты...— она снова зажмурилась и скорчилась, словно пытаясь удержать остатки крови, которая не останавливаясь продолжала вытекать вместе с жизненными силами из тела. Мама была молодой, здоровой красавицей, великолепной и сильной, а теперь перед глазами девочки лежала слабая и сломленная женщина.

— Как солнце было первым, а луна второй. Так и твоя душа будет расщеплена. Солнце скроется и наступит ночь, взойдет луна Эвенка и никто... никто не узнает в ней тебя.

— Мама, что ты делаешь...— хотя девочка не понимала, о чем речь, но инстинктивно сознавала, что сейчас произойдет что-то очень плохое. Она попыталась выдернуться, но мама держала ее крепко.

Ладонь матери накрыла ее лоб, а посиневшие губы прошептали:

— Я нарекаю тебя Эвенкой, второй. Отражение луны в глади пруда. Живи, и пусть мое благословение перейдет к тебе и брату. Прости, что не смогла остаться с тобой... подольше... а сейчас беги, в домик дедушки. Только там...

Пальцы соскользнули с щеки дочери, и в этот миг яркая вспышка в голове Гвен заставила ее закричать и зажать уши. Свет разгорался все ярче и ярче, в нем растворились воспоминания об этой ночи, о крови, о глазах матери — воспоминания утонули в глубине озера, в котором отражалась полная луна и ирис... И тогда девочка поняла, что ирис это и есть она. Цветок ириса, отражающийся в глади воды, на которую светит полная луна. Это и называется "Эвенка",— сложное, невероятно сложное имя мама выбрала для нее в этот день — она получила второе имя вместе с благословением.

А потом наваждение внезапно спало. Она не помнила, как оказалась в собственной комнате, сбросила смятое кимоно, из дальнего угла раздвижного шкафа извлекала простое платьице из плотной голубой ткани с широким поясом и глубоким вырезом, который обрамляли кружева. Это был подарок отца из поездки в Аш прошлым летом. Хотя за год девочка подросла, и платье слегка жало, она натянула его в три секунды.

Мысли путались, девочка уже смутно понимала, что из всего произошло на самом деле, а что только приснилось. Четким осталось только воспоминание о прикосновении руки мамы ко лбу. Мама умерла... Почему?

"Почему ты убежала и бросила ее там?" — так спрашивала себя девочка, пока бежала по городским улицам, так и не смогла ответить на этот вопрос. Будто некая сила настойчиво гнала ее прочь от дома.

"Я бросила маму, бросила брата и папу, дом и огоньки на Новогоднем деревце. Они уже наверняка догорели. Так мне и надо, теперь весь год буду одна", — растирая слезы кулачками, девочка в иноземном платье неслась по улицам столицы, не замечая ничего, и лишь когда столкнулась с чьей-то спиной, поняла, что дальше дороги нет.

Огромная толпа гневно кричала, требуя выпустить из города, но улицу, что вела к предместьям, плотно перегораживали те самые типы в красных плащах. Рука Эвенки потянулась к юбке, под которой были надежно спрятаны веера, но потом вспомнила, что пообещала не прикасаться к ним, пока не окажется в безопасном месте.

"Но как мне попасть в такое место, когда из города не выпускают?"— однако приказ мамы звенел в голове, заставляя действовать. Со всех ног Эвенка кинулась на противоположную окраину столицы, и спустя час, наконец, добралась до другого выезда. Добралась, чтобы увидеть ту же саму картину.

— Неужели! — отдышавшись, девочка подпрыгнула несколько раз, пытаясь разглядеть за спинами протестующих проход. Но охрана стояла плотно, а в руках у половины из них были жезлы. В свете факелов в руках тех, кто стоял за ними — магию они отчего-то не использовали — жезлы отливали опасным блеском.

— Вы не имеете права не выпускать нас из города! Сейчас канун Нового года, я хотел навестить родственников! — крикнул кто-то из толпы.

— По какому праву вы бесчинствуете в городе? — донесся с другой стороны женский крик.

— А ну добрые люди, их не так много, давайте ка поднажмем все вместе!

-Кто-нибудь, вызовите стражу! — шум стал почти оглушающим.

Наконец Эвенка нашла какой-то ящик и, взобравшись на него, смогла видеть происходящее. И тут поняла, что готовится нечто страшное. По знаку того, кто явно был главным в оцеплении, остальные опустили жезлы, взяв их наперевес. Теперь они были направлены на негодующих горожан. Перед глазами девочки промелькнуло все, что произошло на мосту.

— Люди, убегайте! — закричала она.— Они будут стрелять!

Те, кто стоял прямо перед ней, удивленно обернулись, но первые ряды явно не восприняли всерьез предупреждение, а потом исправить что-то уже стало слишком поздно.

Единый выстрел расцвел синими огнями, слившимися в волну, и эта волна, клубясь и извиваясь, словно дракон, набросилась на беззащитных жителей. Кто-то попытался создать защитный купол, но в такой толчее и панике его просто смяли. Эвенку едва не затоптали, когда перепуганные люди, пытаясь спастись от синего огня, ринулись назад по узкой улице. Лишь чудом она сумела заползти в кукой-то подвал. Закусив рукоять веера, чтобы не закричать, сидела там бесконечно долгое время, пока не стихли крики и снаружи не перестало литься убийственное сияние. И лишь когда небо на востоке из крошечного квадратика окна начало светлеть, девочка осмелилась выбраться наружу. Людей в красном не было, да и тех, кого настиг огонь, тоже.

"Куда они исчезли?"

По пустой улице гулял ветер. Облака закрыли клонящуюся к закату луну. И, хотя теперь путь был свободен, Эвенка не спешила следовать приказу матери. Она взглянула вверх, на горы, укутанные шапкой тумана, потом назад. Братик... прости, мама, я не могу просто убежать. Я не брошу брата Лантиса. Прости!" — с этой мыслью Эвенка побежала обратно, в еще наполненный темнотой город. Лишь одинокие, догорающие гирлянды раскачивались среди пустынных улиц. Вот так заканчивалась эта новогодняя ночь.

Часть 6

— "Благословение Древа, факториал, Реверс",— произнес Лантис. И тотчас то, что казалось раскидистой ивой, превратилось в скромное жилище, где обитал его учитель последний год, с тех пор, как отец пригласил его в качестве наставника старшему сыну и собеседника для научных диспутов себе.

Крошечный домик, всего десять на десять шагов, скорее напоминал заброшенный храм, чем жилище одного из самых великих умов этого времени. Люсьен Энн жил скромно, даже аскетично. Семья снабжала его всем необходимым, но он никогда не просил больше, чем необходимо для проведения своих любимых исследований, чему и посвящал большую часть времени.

Снаружи расписной и вычурный домик с изогнутой, выложенной разноцветной черепицей кровлей, внутри сразу показывал истинное лицо своего владельца.

Лантис бывал здесь едва ли не каждый день, кроме тех периодов, когда Люсьен запирался ото всех для проведения важного эксперимента. Внутри каждая деталь была знакома до мелочей. Полки из красного дерева завалены всевозможными причудливыми инструментами. ОТ книг ломились сундуки по углам.

Одну стену целиком занимала письменная доска, на которой была выведена очередная непонятная и сложнейшая схема. На сей раз надпись вверху гласила: "Наложение симметрии, уровни и относительность". Лантис припомнил, что "наложением симметрии" называлось одно из заклинаний высших уровней Севера. Похоже учитель все еще работал над ним. Под названием шла вязь совершенно непонятных схем и столбики уравнений и вычислений. Среди них мелькало изображение дерева — великого мирового Древа, всего лишь на одном уровне которого держался мир людей.

Учитель не боялся исследовать такие грандиозные масштабы, и казалось для него не существовало ни богов, ни демонов. ни высших сил, с которыми он бы не смог справиться с помощью простых вычислений. Лантис поневоле восхищался им — той простотой, с которой он оперировал невероятно мощными силами.

Оглянувшись, Лантис прислушался. Казалось в комнате только что кто-то был, но она оказалась пуста. Заглянув за занавеску, где находилась скромная спальня учителя, тоже никого не обнаружил. Однако на столе нашлась записка, выведенная на скорую руку.

"Так как обстановка в городе неспокойная, я решил перебраться под землю — с уважением, твой учитель".

— Снова ваши загадки, — юноша покачал головой,— под землю? Что бы это значило? В домике — Лантис знал точно — некуда было спрятаться. И тут взгляд упал на название заклинания на доске. Помимо прочего, "Наложение симметрии" способно заставить вещь казаться не тем, чем она была на самом деле, заставляя свет огибать и преломляться вокруг нее. Так очень легко спрятать что-то большое прямо перед носом.

"А что если это подсказка?" — подумал Лантис. Решив довериться интуиции, сделал глубокий вздох и прочел "Наложение симметрии, факторион, реверс". если все было правильно, обратное заклинание должно открыть все, что спрятано.

В первое мгновение Лантис уже думал, что ничего не получилось, и он просто теряет время. Беспокойство за сестренку все усиливалось. Зная непоседливый характер Гвен, она могла ослушаться и чего доброго решила спуститься в город вслед за ним.

Однако, слова учителя не давали покоя — "Я устроил этот эксперимент специально для тебя...".

Спустя пару минут, Лантис понял, что смотрит на самого себя, на свое отражение в высоком напольном зеркале, которое казалось совершенно выбивалось из общего интерьера. Юноша был готов поклясться, что этой вещи не было здесь, когда он вошел. В зеркале, которое слегка искажало, отражалось немного усталое лицо с тенями, пролегающим под глазами. В полумраке комнаты, освещенной лишь парой светильников, зеркало показывало окно за спиной Лантиса, превращая пространство в беспокойный лабиринт. И только тут Кларио заметил, что ноги его стоят на самой первой ступеньке узкой каменной лестницы, уводящей куда-то вниз. Еще шаг и он бы полетел в темный провал. Но лишь снятие иллюзии открыло обман.

-Это приглашение? — спросил Лантис, но ответа не получил. Когда и как появилась в домике эта лестница, ведущая в неизвестность, он не знал, но похоже, записка не лгала — придется спускаться, чтобы узнать, что крылось за словами учителя. Останавливаться на полпути не имело смысла. Впервые учитель приглашал его посмотреть на эксперимент, куда не допускал даже отца. Это должно быть что-то крайне важное.

Но не успел юноша подумать, как нога его сорвалась со ступеньки, — лестница закончилась внезапно, обрываясь в бездну, и он полетел вниз. Тщетно юноша пытался зацепиться за что-то. Нечто острое и хрупкое ломалось, когда он падал и падал. Пальцы уже были изрезаны в кровь — будто он летел сквозь лес острых стеклянных игл. Осыпаясь хрустальным дождем в кромешной темноте, они издавали протяжный стонущий звук, от которого закладывало уши.

И вот, наконец, каким-то невероятным чудом, его кимоно зацепилось за более прочный выступ, он затрещал, но не сломался. Юноша беспомощно повис. Дыхание вырывалось облаком пара и разносилось звонким эхом .

"Здесь ужасно холодно, но не сыро, как должно быть под землей. И самой земли тоже не видно",— заметил Лантис.

"В поисках огня..." — на всякий случай он произнес самое слабое из заклинаний нелинейной магии, которое здесь, далеко на севере, обладало наименьшим действием, и наградой стал крошечный нежно фиолетовый огонек, затанцевавший перед ним. Но даже такой крошечный источник света отразился в гранях. Лантис зажмурился. Он едва не ослеп, когда свет, создавая невероятные преломления, заметался меж стеклянных трубок и клиньев, простиравшихся на немыслимую глубину во всех направлениях. Нескончаемый лес — воздушный и невесомый, он парил в пустоте, а месте с ним парил и Лантис. И все это находилось под особняком? Невозможно!

Юноша осмотрелся и тут заметил, что прямо перед ним лес кристаллов стал чуточку реже, там находилось нечто вроде кокона. Острые грани и сколы закрывали собой то, что с этого ракурса увидеть не удавалось. Оно неярко мерцало в такт биения огромного сердца нежным сиреневым отливом. Однако, несмотря на холодный призрак угрозы, витающий во всем этом месте, Лантис не испытывал страха.

— Это ваш эксперимент, учитель? — спросил он вслух, но ответа не получил.

"Наверное мне стоит узнать это самому", — решил юноша и, раскачавшись, заставил кристалл переломиться. Однако на сей раз в неверном свете он уже видел, куда следует прыгнуть, чтобы оказаться возле кокона. И на сей раз, тренировки, через которые его заставил проходить отец, пригодились. Гибкое тело, совершив немыслимый кульбит, перекатилось и распласталось на коконе. Однако, он оказался слишком хрупким, чтобы выдержать вес Кларио долго. Одна за другой фиолетовые, похожие на лепестки грани, начали лопаться и проваливаться внутрь. В конце Лантис упал вместе с ними, уже почти не ощущая боли.

Часть 7

Ладони были утыканы стеклянными осколками. Стиснув зубы, юноша стряхнул их, и понял, что стоит на одном колене на чем-то твердом и однородном. Зеркальная глянцевая поверхность, темно-фиолетовая, почти черная, в которой отражалось его собственное напряженное лицо. Медленно-медленно он поднял голову и понял, что находится уже внутри фиолетового "цветка", а прямо перед ним то, что скрывали лепестки, как величайшее сокровище — то, что было источником пульсации — на глянцевом полу, закутанный в подобие мягких фиолетовых крыльев и длинных просторных одеяний — тоже фиолетовых с золотым кантом — спало существо, которое Лантис безошибочно назвал "нечеловеком".

Нечеловечески-прекрасным, холодным и настолько чуждым было его лицо, обрамленное светлыми, почти такими же, как у самого Лантиса волосами. Словно зачарованный юноша протянул руку, чтобы коснуться существа, боясь — а если это всего лишь иллюзия, созданная преломлением света? Уж слишком это существо было похожим на него самого, будто смотришь в зеркало. Но в тот миг, когда пальцы едва не дотронулись до щеки спящего, глаза его открылись. Казалось, юноша заглянул в бездну, в которой плавилась вся древняя мудрость и знание, магия, история, искусство, философия — все это сплеталось в фиолетовых глазах чудного существа, а потом оно моргнуло, и во взгляде появилось нечто новое — голод.

— Учитель! — позвал Лантис, отступая на шаг, но понял, что стоит на краю бездны и дальше бежать некуда, ответа не последовало, но юноше показалось, что он услышал легкий смешок. А меж тем "голод" становился все сильнее, существо пошевелилось, и медленно приподнялось на руках, приглядываясь, прислушиваясь — чутко и опасно, словно хищник. Крылья рваными тряпками висели по бокам, будто у существа не было сил, даже чтобы расправить их. "Словно раненая птица, — подумал Лантис,— или бабочка",— цвет крыльев и глаз создавал такую ассоциацию,

— Кто ты? — первым спросил Лантис, решив, что такая тактика — нападение, более верная. Если учитель решил скормить его этому монстру — что ж, наверное в этом был какой-то смысл — но сдаваться так просто он не станет.

Но в это время существо подняло руку, и указало пальцем с длинным, выкрашенным в фиолетовый цвет ногтем, в грудь человека.

— Аватар.

— Аватар? — переспросил Лантис, нахмурившись. Руки его продолжали кровоточить, но пальцы сомкнулись на одном из обломков за спиной, пытаясь сломать его. С резким треском осколок оказался в руке — хоть какое-то оружие.

-Аватар,— повторило существо, поднимаясь в полный рост. Выпрямившись, оно покрутило головой, словно разминая затекшую шею, слегка повело крыльями. Существо оказалось довольно хрупким, и ростом не выше самого Лантиса.

— Ты знаешь Люсьена Энн? — снова спросил Лантис.

Не похоже, что существо намерено отвечать, но в его глазах к голоду начало примешиваться нечто новое — удивление. Незнакомец огляделся.

-Та же тюрьма,— проговорило он и голос его был глубоким и тягучим, Лантис вздрогнул.

Наконец существо полностью обратило свой взгляд на жертву.

— Кроме тебя никого? — спросило оно,— что ж, пришла пора посмотреть, что изменилось снаружи за это время. Как долго я спал?

— Не знаю, о чем ты, это Сон, и ты находишься под особняком моей семьи, — ответил юноша. Каждая клеточка кричала — "Беги!" Но разум твердил иное — эта существо, это невероятное существо обладало гипнотической силой притяжения. Так яркий цветок приманивает бабочку.

— Не знаю, о чем ты,— повторил словно пересмешник незнакомец. Он развел руки в стороны и между ними будто протаял изысканный тонкий посох. Его цвет мерцал в такт с тем, как мерцали крылья существа, тускло, будто их хозяин был очень слаб. И увидев этот посох, Лантис внезапно понял, кто стоит перед ним.

— В истории этой страны есть легенда об основателе — первом правителе Сона, который не был полностью человеком, и звали его... Ламария Сон,— произнес Лантис. Существо вздрогнуло,

— Ты знаешь мое имя?

— Имя твоего первого аватара знают все в этой стране, Сон, Слепой Бог Философии,— Лантис почтительно клонил голову,

— Ты не становишься на колени, почему, раз ты из Сон?

— Мой учитель научил меня — все в этом мире, будь оно великим или малым происходит от Вершины, а значит ты тоже. А так как мой наставник Люсьен учил меня не поклоняться даже Вершине, то и тебе я не поклонюсь.

— О, надо же, я не Дай и не Талион, мне нужны эти знаки человеческого расположения. Я использую твое тело как сосуд, а потом, когда узнаю все, что желал в мире снаружи, снова погружусь в сон. Слушать ток сока Древа гораздо приятнее, чем твой голос.

— Сосуд? Я читал, как появились первые правители срединных стран и стран Юга, как простые люди превратились в тиранов, которые сражаясь чуть не уничтожили континент, хочешь все повторить?

— Меня больше не интересуют сражения, не с кем сражаться, ведь мои братья и сестра все еще спят. И я бы спал еще долго, если бы не ты, кто разбудил меня. Посох раскрутился в пальцах Сона, в одну сторону, потом в другую. Эти движения Бога завораживали, и Лантис поймал себя на мысли, что моргает. Он пообещал себе, что не пропустит ни малейшего движения противника, но в следующий раз, когда только на секунду прикрыл глаза, обнаружил себя распятым, словно сухой цветок в гербарии. Его руки, ноги пронзали острые грани кристаллов, а сам он лежал на полу, не в силах пошевелиться.

Тончайшая игольчатая сеть покрывала его тело плотно, словно коконом, а Бог неторопливо приближался, пристально глядя нечеловеческими, внимательными глазами. Вот он поднял руку, протянул, и тогда Лантис понял, что это прикосновение отнимет у него все — свободу, жизнь, воспоминания и главное — сестру. Гвен все еще ждет там, на вершине горы, ждет, что кто-нибудь придет и отпразднует с ней Новый Год. Хотя положение было отчаянным, положение было ужасным и почти безнадежным, Лантис знал, что должен бороться.

— Я не позволю тебе съесть меня и превратить в куклу,— сказал он Богу. Рука остановись, на лице Сона появилось озадаченное выражение. Но лишь на миг, в следующий пальцы Бога сомкнулись шее Кларио, и это последнее мгновение он использовал для двух вещей.

Первое — он воскресил в памяти лицо сестры, испуганное и непонимающее когда инквизитор по имени Райден прижал жезл к ее шее, и второе — он подготовил заклинание линейной магии, такое, какому наставник Люсьен никогда его не учил, но Лантис был любопытным и подсмотрел за ним однажды. Заклинание, которое ни один здравомыслящий человек не осмелится произнести вслух даже в полном сил состоянии, а находясь на гране смерти и подавно. И все же Лантис молился, но не Вершине Древа, как следовало, а сестре. Ее образ дал необходимые силы, чтобы дочитать заклинание до конца и удержать его на гране, не активируя.

"Жизнь создателя, факторион..." — под действием заклинания, отнимавшего половину жизни читавшего, он уже почти не помнил, как ногти Бога разодрали его шею, а губы припали к ране. Но в отличие от мистических существ, которые, как говорят питались кровью своих жертв и так поглощали их души, Бог напротив начал вливать свою внутрь тела юноши. Он не сопротивлялся, понимая, что с каждой драгоценной секундой теряет все больше, чувствуя, как сущность Бога — тягучая, глубокая смешивается с его кровью... заменяет ее собой и начинает течь по его венам, все дальше и дальше проникая внутрь кожи, костей, каждой клеточки.

И, наконец, Бог заглянул в душу, слово бьющаяся о стекло птица, с ужасным шелестением, Сон проник в нее и в тот миг ловушка схлопнулась.

— "Жизнь Создателя, факторион" — Лантис завершил заклинание, хотя вслух произнести все слова уже не мог, однако этого хватило, чтобы Бог оказался заперт в прочной клетке. Фиолетовая птица отчаянно забилась, заметалась, пытаясь вырваться на свободу. Удары крыльев были настолько мощными, что половина души Лантиса тотчас разрушилась. Но образ сестры не померк, хотя и стал наполовину тусклее.

— Что ты сделал? — спросил Сон, успокоившись. Лантис удивился. Заклинание должно было полностью лишить Сона сознания, но он мог говорить, и при этом спокойно спрашивал: "Что ты сделал со мной?".

Лантис вспоминал, что читал об этом Боге-покровителе. Наравне с Ишарой, один из семи, он был самым загадочным. Не таким слабым как она, и не столь закрытым от мира, как Креонт. Он был другим — хранителем тайного знания, не желающим делиться им даже с другими Богами. А еще часто давал советы, слушая голос Древа.

— Как видишь, запер тебя своей жизнью,— объяснил Лантис.

— Ты безумец?

— Не больше чем ты,— ответил Лантис. Весь разговор, разумеется, происходил не наяву. Две души вели диалог напрямую в истекающем фиолетовой кровью теле юноши.

— Чего ты добиваешься этим? Я все равно сломаю клетку, и тогда твоя душа и тело сломаются.

— Как и твои,— напомнил Лантис.— Если назову: "К факторион", заклинание высшего уровня обратится против тебя, и тогда даже ты, Бог не сможешь вырваться. Я запечатаю тебя своей жизнью и смертью, и тогда мы навечно останемся здесь.

— Хаа,— птица взмахнула крыльями и села на жердочку внутри клетки,— похоже ты решил убить нас обоих.

— Ты не умрешь, а просто заснешь здесь навеки, и чтобы разбудить тебя, понадобится что-то больше, чем желание моего учителя поэкспериментировать. Он отдал меня как жертву, это я уже понял.

— Отдал кто-то? — озадаченно спросил Бог.

— Да, и я оказался настолько глуп, что поверил, что это для меня важно.

— Не верю, что ты хочешь умереть вот так, твоя душа почти полностью окрасилась в мои цвета. но только один осколок горит другим, ярким золотом, Золотой цвет много значит для нас, Богов, цвет старшего брата, который, как я чувствую сейчас где-то далеко на севере и много глубже, в Хаосе.

— Мне незачем думать о твоем брате, он ничего не значит для меня, моя младшая сестра — именно она помогла мне не забыть себя. Получается,— душа Лантиса улыбнулась,— она сильнее тебя, маленькая девочка семи лет.

— Твоя сестра... ах, вижу... сначала мне показалось, но теперь я вижу, что ты не просто жертва. Это знакомое чувство, этот флер цветов... что ж.. Птица расправила крылья и по прутьям клетки поползли фиолетовые огоньки. Лантис едва не закричал, будто по обнаженным струнам души полилось жидкое пламя.

— Давай заключим сделку,— сказало пламя.

— Сделку, с тобой?

— Ты с самого начала это планировал. Ты не умрешь, пока жива твоя сестра. Она значит для тебя очень много, намного больше, чем собственная жизнь, и мне знакомо это чувство. Ради того, чтобы увидеть этого ребенка, я помогу тебе.

— Думаешь я позволю тебе приблизиться к ней?

— Я ничего не сделаю, только посмотрю, чтобы понять, не ошибся ли я, твоя сестра... в некотором роде уникальна.

— Конечно, она моя младшая сестра,— кивнул Лантис.

— Похоже, для тебя этого достаточно.

— Более чем.

— Хорошо, ты понимаешь, что теперь когда ты запер меня своей жизнью, ни я, ни ты уже не сумеем разделиться. Я могу съесть остатки твоей души, но тогда эта клетка — саркофаг навсегда станет моим узилищем, и даже братья не найдут меня здесь. Поэтому, как насчет того, чтобы заключить перемирие, ты ведь хочешь узнать, что происходит снаружи, хочешь встретиться со своим учителем, узнать, для чего он сделал это с тобой?

— Важна только сестра.

— Это достаточная причина?

— Более чем, самая важная,— кивнул Лантис.— Но теперь я хочу услышать твои причины, зачем на самом деле ты хочешь увидеть мою сестру и выбраться наружу? Если они покажутся мне убедительными, я соглашусь на твои условия. Понимаю, что все равно мое тело уже не сможет жить самостоятельно, твоя фиолетовая кровь уже залила всю площадку снаружи.

— У нас мало времени, да? — птица взмахнула крыльями и прутья затрещали. Лантис понимал, что если что-то пойдет не так, у него остается только одно заклинание, которое он никогда не сможет произнести до конца, но был готов даже на это.

— Что ж, ты был честен, поэтому я тоже скажу как есть. Если твоя сестра родилась в это время... сколько лет ей сейчас?

— Семь,— коротко ответил Лантис.

— Семь... и вот, что это значит,— новый взмах крыльев и клетка начала сминаться. Птица стала слишком огромной для такого мизерного узилища.

— Если она живет в это время, то и тот, кто связан с ней, тот ключиком к кому она является, тоже. А значит, скоро появится и второй, и остальные. Я не хочу вспоминать о той войне, но это решать не нам. Ты поможешь мне отыскать тех двоих. Они, как и твоя сестра слишком важны, чтобы мне просто спать дальше.

Взмах крыльев и клетка разлетелась на осколки. Птица вырвалась на свободу и... на миг, зависнув над ним, спикировала вниз, словно хищник. Лантис зажмурился, заклинание уже дрожало на губах но... окутав его крыльями, Бог мягко растворился в его душе, как смешивается теплая и холодная вода, а потом...

Потом Лантис открыл глаза. Он обнаружил себя лежащим на залитом фиолетовой кровью стеклянном полу. Некоторое время он всматривался в переплетение сколов и граней над собой, а потом поднял руку сжал кулак. С ужасным треском оковы лопнули. И в следующий миг юный Кларио уже стоял на вершине лестницы, что вела в пустой подвал. Снизу тянуло влагой и запахом плесени, но не более.

Саркофаг Бога исчез вместе с внутренним миром. Лантис обвел взглядом лабораторию. В ней ничего не изменилось, кроме того, что учитель Люсьен стоял, опираясь о стол и смотрел на циферблат карманных часов на цепочке.

— Вы быстро, не думал, что все пройдет гладко. Признаюсь, даже я сомневался до последнего,— захлопнув крышечку часов, Люсьен сунул их в нагрудный карман и улыбнулся.— С возвращением, Лантис, или мне следует звать тебя Бог Философии Сон?

Но вместо ответа сверкнула фиолетовая вспышка, размазанная тень скользнула к Люсьену, посыпались пробирки и дорогие приборы, когда Лантис с силой бросил учителя на стол, прижав его горло посохом.

-Хотели скормить меня монстру, да, учитель? Это ваш эксперимент?

— Похоже, эксперимент не удался, какая жалость, я ждал не этого результата. Что ты с ним сделал? — с трудом выдохнул Люсьен, однако, держался он так, будто ни посоха, ни фиолетового крыла, что словно клинок было направлено ему точно между глаз, не существовало.

— Мы заключили соглашение, и теперь мы одно целое.

— Аватар и Бог одно целое? Не смеши меня,— фыркнул Люсьен. Посох вжался сильнее.

— Верите лишь в то, что можете подтвердить путем эксперимента, я понимаю. Тогда можете провести его еще раз.

— Хорошо, есть одно заклинание, которое может произнести лишь правитель определенной страны — заклинание высшего уровня мечты. Ты далек от того, чтобы стать правителем этой страны, и не можешь знать его.

— Я знаю его,— Лантис качнул головой,— оно всплыло в памяти, едва у меня появились эти крылья, что вы пришили мне, учитель. Я не просил о них, но раз уж так случилось, я использую их так, как посчитаю нужным, как решим мы с Соном.

-Мы? Говоришь так, будто вы двое — единое целое.

— Но разве не этого вы хотели добиться?

— По правде говоря я не заходил так далеко даже в самых смелых мыслях. До этого что-то подобное удавалось лишь первым аватарам из легендарной великой войны в далеком прошлом. Тех людей, что я приводил к Сону, до сих пор он просто растворял, они были слишком слабыми, даже чтобы стать аватарами. Бог Философии Сона — один из трех сильнейших в семерке, ты мой любимый ученик, но я не верю, что тебе удалось подчинить его.

Вместо ответа Лантис закрыл глаза, воскресив в памяти строки, что теперь горели, вырезанные в сердце фиолетовыми буквами.

-"Я мечтаю о посохе Сона", — уже первые строки ледяной волной прокатились по всему телу. Когда фиолетовый огонь коснулся шеи Люсьена, на миг Лантису показалось, что в том месте мелькнула тонкая радужная пленка, словно мыльный пузырь,

Учитель поднял ладони.

-Хорошо-хорошо, я верю тебе,— произнес он,— если продолжишь, боюсь о том, что здесь происходит, узнает каждый инквизитор в городе. Ты ведь не хочешь, чтобы маленькая милая сестренка увидела тебя в таком виде.

— Моей сестры здесь нет, не заговаривайте мне зубы.

— О нет — есть. Пока я ждал тебя, она заглядывала сюда, и я сказал, что братика здесь нет, но что ты скоро придешь в особняк. Наверняка она прячется где-то подальше от трупа своей матери. Нехорошо старшему брату оставлять маленькую семилетнюю девочку наедине со смертью. Хочешь, чтобы она утратила веру в поддержку и любовь?

— Гвен была здесь.. нет, это невозможно, я же велел ей оставаться в домике старика Мэй...— посох исчез из руки, Лантис в неверии остановился.

"Трупа своей матери.."

— Можешь поискать ее, она наверняка где-то неподалеку, она стала милой и тихой, и когда я позвал ее, не узнала меня, заявив, что ее зовут Эвенка.

— Эвенка?— непонимающе переспросил Лантис.

— Вот, у тебя наверняка есть куда более важные дела, чем испытывать свои обретенные способности — для защиты, а не чтобы убивать мня.

— Вы...— взгляд зеленых глаз Лантиса наполнился презрением,— вы не стоите того, чтобы мне поступить так, учитель. До сих пор я верил каждому вашему слову, но теперь понимаю, что вы из себя представляете.

— Я всегда представлял именно это, ничто во мне не изменилось. Если ты видишь что-то еще, твое личное дело. Здесь я закончил,— Люсьен взглянул на разлетевшиеся по полу осколки и порошки,— какая жалость, я столько времени собирал их.

— Учитель, ответьте, для чего вы на самом деле заставили меня пройти через это? — спросил Лантис, хотя не ожидал получить ответ.

— Зачем? А, не было определенной цели, это просто эксперимент,— отмахнулся Люсьен. Поправив очки, он отвернулся, словно полностью потерял интерес к юноше, и начал наводить порядок на столе.

— Это не правда, вы никогда и ничего не делаете просто так.

— Неподалеку от домика почтенного и уважаемого Мэй Као, твоего дедушки, есть чудесная запруда с водопадом.

— Не отходите от темы.

— Ты спросил зачем, и я отвечу. Так вот, тот чудесный пруд удивителен еще и тем, что у него нет дна.

— Как такое возможно?

"Лантис, осторожнее, я чувствую, твой учитесь изменился. Он чем-то похож на тебя, не пойму",— от голоса Бога, прозвучавшего внутри, юный Кларио вздрогнул. Однако, было уже поздно. Повернувшись, Люсьен поднес ладонь к губам и дохнул в его сторону. Тонкий радужный флер вспорхнул с нее и мелкой взвесью окутал Лантиса. Фиолетовое сияние замерцало и потускнело, крылья тотчас скрылись за спиной. Сон закутался в непроницаемым кокон защиты внутри него. Закашлявшись, Лантис отступил, пытаясь отмахнуться от пыльцы, что затанцевала в воздухе, не позволяя вдохнуть.

— Не нужно этого делать,— Люсьен погрозил пальцем. Сквозь падающую пыльцу Лантис сумел разглядеть, во что превратился учитель. Он и правда изменился. Юноша не мог бы сказать, что именно стало другим, но кожа будто его светилась изнутри, и глаза — меняющие цвет глаза — полностью утратили определенный цвет, и теперь переливались точно крылья светлячков, то золотым, то оливковым.

Вложив руки в карманы сюртука, Люсьен склонил голову и улыбнулся.

— Это мой последний урок, то, что поможет прорвать границы между двумя мирами. В бездонном прудике, по ту сторону портала ты найдешь то, что ищешь.

— Я ничего не ищу, и не собираюсь больше... Кха-кха! — Лантис не мог выговорить и слова, пыльца осела на одежду и впиталась в кожу.

— О нет, ищешь — свою маленькую сестренку, которую я, прости уж, подержу у себя. Когда принесешь мне то, что демоны Хаоса хранят как величайшее сокровище, я верну ее.

Пока еще неумело Лантис попытался раскинуть собственную сеть, зачерпнув как мог больше сил Бога Философии, но понял, что Гвен не было в этом домике и вообще в поместье.

-Где она? — требовательно спросил он.

— Не так быстро, даже если перероешь весь город, не найдешь ее, пока я не отдам девочку тебе сам. Как только принесешь мне то, что хранят демоны.

С этими словами учитель окутался радужным ореолом и исчез, оставив после себя тающие блики.

Часть 8

— Что это было, Сон? Ты сказал, что знаешь, что случилось с ним,— спросил Лантис, стряхивая последние искорки пыльцы с кончиков пальцев.

— Не знаю, но... радужный цвет среди нас, Богов, всегда считался несчастливым. Тебе лучше держаться от него подальше.

— Я так и сделаю, но сначала найду сестру.

Обведя лабораторию прощальным взглядом, Лантис покинул место, где провел столько счастливых часов. А когда в следующий раз обернулся, шагая через сад, увидел лишь объятый фиолетовым пламенем домик.

А после он стоял над закутанным в желтый траурный саван телом матери.

— Сон,— спросил юноша,— можно мне прочесть молитву с твоим благословением?

— Не думаю, что это подходящие слова для такого момента, но как пожелаешь.

— Благодарю,— кивнул Лантис и глубоко вздохнул, вслушиваясь в слова, что всплыли в памяти.— " Я мечтаю о посохе Сона..."

Когда последние строки заклинания стихли, особняк за спиной Лантиса тоже объяло фиолетовым огнем. Хотя это не было настоящее пламя, в нем растворилось все. Фиолетовый огонь Бога Философии уничтожал не просто вещи, он стирал все смыслы вещей, превращая их в сок Древа.

— Спи спокойно, мама,— прошептал Лантис,— пусть твоя душа сольется с душой Древа, и сок унесет тебя к новому, более счастливому рождению.

Хотя юноша, которому едва исполнилось тринадцать, произносил такие ужасные слова, внутри него тлели совсем другие чувства — гнев, ненависть, сомнения и любовь. Но все они с каждым шагом теряли остроту, сгорая в фиолетовом пламени, которое бушевало внутри него. С каждым шагом человека становилось все меньше, и пробуждался Бог.

Над городом в эту ночь расцвели крылья безумия, с крыльев сыпались фиолетовые огоньки, сжигающие всех, кто носил темно-красные плащи. Монстр, окутанный фиолетовым пламенем проходил по улицам города, оставляя после себя возносящиеся к небу искры.

-Вот он, сын предателя!

Лантис остановился и обернулся. Сфокусировав взгляд он увидел мужчину, одетого в яркие одежды с перекошенным от гнева лицом.— Сын мерзавца Кларио, взять его! Будьте осторожнее,— предупредил он группу людей за своей спиной,— этот парень расправился с посланниками священной Приоры.

"Священной Приоры?"

-Он готовил переворот, он и его предатель отец. С ним мы уже расправились, остался только этот щенок..." — крик главы второго клана в столице еще звенел в воздухе, когда его и отряд, готовивший заклинания, охватило фиолетовое пламя. Оно текло по телам людей, перекидываясь на стены и крыши домов, но не трогало тех, кто был непричастен к злодеяниям.

— Священная власть Приоры? Это даже не смешно,— пробормотал юный Кларио,— нет никакой власти, кроме Семи.

Пять раз его пытались остановить, пока он шел через город. Пять разных кланов, предавших страну и переметнувшихся к Приоре. И он убил их всех. Хотя это оказалось так легко, он сдерживал свои силы, зная, что они еще понадобятся там, на вершине горы.

Несмотря на то, что эти люди оказались преступниками, Лантис ощущал легкую подавленность.

-Не вини себя,— сказал Сон.— Они были предателями, переметнувшимися на сторону Фрактала, сына Создателя, и он враг нам за тот грех, который совершил, убив самое невинное существо в древнем мире.

— Мне нет дела до Фрактала и Создателя,— ответил Лантис,— я хочу найти сестру.

-Ты ведь понимаешь, что не сможешь оставаться здесь после того, что сделал.

— Знаю, нам придется уйти, мне и сестре, но не раньше, чем выполню то, что хочет учитель Люсьен.

-Хаос...— Сон насторожился. Тихо, словно призрак он скользил рядом по каменистой тропинке, взбирающейся в гору.

— Тебя пугает это место?

— Когда-то я бы первым благословенным правителем там, а потом стал проклятым.

— И все же ты пойдешь со мной?

— Я отправлюсь туда с тобой.

— Что же мы ищем, ты знаешь? Что демоны считают самым дорогим для себя?

— То, что ненавидят и боятся больше всего.

Два одинаковых лица склонились над колеблющейся водной гладью. Позади, в домике, мирно спал старик Као, усыпленный Соном.

Ледяные брызги опаляли кожу Лантиса, но он почти не ощущал их, как и того, что стоял босиком на тонкой кромке льда, обрамляющей берег озерца.

— Нам нужно искать золотую клетку,— шепот Сона слился с шумом воды в ушах, когда юноша без раздумий прыгнул в воду на гране замерзания.

Часть 9

"Это место... темно красное закружилось и опало, и снова закружилось... Земля? Огонь? Нет — небо... А почему по небу плывут золотые молнии? — вяло думала Эвенка, -и разве может небо быть внизу?"— некоторое время девочка смотрела на это кружащееся небо безо всякого интереса, а потом поняла, что видит мир верх ногами.

"Что случилось с небом и землей?!"

Попробовав пошевелиться, поняла — что-то удерживало ее тело в неподвижности. Руки, ноги и голову. Она не могла даже моргнуть. По небу плыли блики, будто молнии вспыхивали время от времени на шпилях замков из стекла. Стекло? А ведь и правда, то, что не пускало ее, было совершенно прозрачным, залитым золотисто-янтарным оттенком, цвета теплого горного меда, каким она лакомилась в домике дедушки...

При воспоминании о дедушке Као, пришли и другие — безумный побег вниз по горной тропинке, возвращение в город.

"Я искала братика, но не могла найти, а потом встретилась с теми ужасными типами, из города мне не выбраться, все ворота перекрыты, я пряталась в подвале, а потом... Веера! — девочка вспомниа про свое любимое оружие,— что с ними случилось?"

Однако, проверить, на месте ли они, не было никакой возможности. То, что удерживало ее в неподвижности, было невероятно прочным. А еще за спиной теплилось что-то ярко-золотое.

"Треск... треск... трекс..."— внезапно позади раздался хруст, будто кто-то легко стукнул молоточком по стеклу. Оно не разбилось, но пошло трещинками.

"Треск...Треск... треск" — тот же самый звук раздался с правой стороны. "Треск... звяк...дзиннь"

Девочка зажмурилась, когда огромная трещина пробежала по стеклу прямо перед лицом и то, что удерживало шею в неподвижности внезапно раскололось. Теперь она могла взглянуть на то, что находилось внизу. Хотя это оказалось жутко неудобно. А когда увидела — ахнула.

То, что она поначалу приняла за шпили замков, на самом деле было тонкими иголками громоотводов, по которым золотые молнии стекали прямо в высоченные, похожие на кристаллы сооружения. Это дома? Здания, украшенные множеством окон, вырастали из земли. По широким улицам могли одновременно проехать три экипажа, но девочка увидела лишь несколько странного вида повозок, которые двигались сами по себе! От удивления Эвенка даже забыла, что все еще висит вниз головой в совершенно непонятном месте.

"Наверное я сплю, да, точно, я так и заснула не найдя брата".

Последнее, что она помнила — как все-таки пробралась в сад. Не обнаружив никого дома, разозлилась и в отместку спряталась в маленьком домике, наполненном чудными вещами, среди которых не одного знакомого ей. Брат частенько проводил в нем долгие часы вместе с чудаковатым иноземцем по имени Люсьен.

Дядюшка Люсьен спас ее на мосту, от тех типов в красном. Но даже его не оказалось дома, поэтому, забившись в уголок, маленькая Кларио поддалась, наконец, навалившейся усталости и погрузилась в тревожный сон.

А теперь очнулась здесь. Потому-то поначалу не было страшно. Девочка уверила себя, что все еще видит сон. И чудные повозки, и небо с молниями, ведь не могла же она на самом деле оказаться в легендарной стране под названием "Ишара", где говорилось в сказках было именно такое небо. Ведь в той стране обитали существа, которые недолюбливали людей, и сами ими не были. Существа, питавшиеся соком из Корней Древа. Их назвали... демонами.

И вот, когда Эвенка уже подумала, что город совсем безлюдный и в нем остались только эти движущиеся сами собой повозки, к ней направился человек. Он был закутан во все черное, однако на шее висела разноцветная радужная полукруглая накидка. Иссиня-черные волосы заплетены в длинную косу начиная от макушки, а за спиной мужчины виднелся наконечник необычного копья весьма грозного вида.

Обыватель явно шел привычной дорогой, огибая то место, где находилась Эвенка. Взгляд темных глаз будто случайно скользнул по ней, и вдруг мужчина замер. Глаза становились все шире и шире, а потом он закричал.

-Пленник, золотой пленник проснулся!! — выхватив из-за спины копье, он наставил оружие на хрустальную клетку, в которой находилась девочка. Эвенка зажмурились.

-Братик, помоги! — даже перед лицом такой опасности, все, что она могла — лишь тщетно звать брата,

Однако, помощь пришла оттуда, откуда она не могла ждать. За спиной жар стал почти выносимым, а потом оттуда, разрывая хрупкую клетку, вылетела золотая молния и поразила человека в черных одеждах. Окутавшись янтарным пламенем, он исчез еще прежде, чем успел закричать. А потом девочка поняла, что падает, но не вниз и вперед, а назад и куда-то вверх. Небо и земля снова поменялись местами, шпили зданий и огни, плывущие по красному небу, слились в безумном вихре и...

Эвенка поняла, что лежит на чем-то мягком, прохладном, и пахнущем невероятно одуряюще... цветы? Откуда здесь цветы? Раскинув руки, девочка лежала на спине среди бесконечного поля цветов. Повернув голову налево, она увидела только цветы. Посмотрела направо и там тоже были лишь цветы. А когда резко поднялась, то поняла, что что рядом ней кто-то есть, человек, закутанный словно в доспехи в сетчатый плащ-накидку. Золотой свет тек по его длинным волосам, извивающимся словно змеи, лился дальше по плащу, и растекался по земле. Взгляд незнакомца, который был так же красив, как брат, был устремлен куда-то вдаль.

— Не думал я, что мой новый аватар окажется таким, — сказал человек.

Все, что могла Эвенка — только хлопать глазами, а потом рука ее потянулась за спину, и о чудо веера оказались на месте! От этого незнакомца, который говорил так невежливо, веяло невыносимой угрозой и опасностью.

"Аватар?" — она не поняла ни слова.

— Если я займу это тело, ты просто умрешь и тогда я окажусь заперт в тебе и твоей душе, это опасно, но как мне выбраться из хрустального саркофага? Ты знаешь? — впервые он повернул к ней голову и Эвенка направила парные веера на незнакомца.

— Не подходи, не приближайся, я покромсаю тебя в салат! — едва дыша от страха сказала она.

Склонив голову, человек с кошачьими золотыми глазами смотрел на нее некоторое время, а потом покачал головой.

— Нет, тебя прислали не они, ты не демон, а просто человеческое дитя. Напуганное и потому такое агрессивное. Сейчас мы находимся внутри моей памяти. Как ты думаешь противостоять мне?

— Самоуверенность губит даже самых сильных,— процитировала она одно из правил кодекса Эдо. Озадаченность в глазах существа сменилась удивлением.— Не попытавшись — не узнаешь. Брат всегда говорит так: Лучше жалеть о том, что натворил, чем о том, чего не осмелился.— С криком "Йаа!!" — девочка накинулась на незнакомца, пытаясь достать его одним из своих верных вееров, хотя бы царапнуть. Однако, словно играючи, человек перехватил сначала одну, потом другую ее руку, и отбросил легко, как котенка. Девочка покатилась по цветам. Ошалело поднялась на четвереньки, отряхнув лепестки и травинки с волос и одежды.

"Эвенка станет доброй девочкой и не будет сражаться. Она спрячется в безопасном месте..."— пришли в голову чьи-то слова. Фигура незнакомца раздвоилась, одна половина окрасилась красным.

"Кровь? Откуда здесь кровь? Так я ранила его?"

Воспоминания о крови нахлынули и затопили память.

"Эвенка, девочка моя..."

От неожиданности юная Кларио выронила веера.

— Так я и знал, ты не в себе,— заметило существо.— Кто-то наложил на тебя дурманящий наговор. Тот, кто кто любит тебя настолько сильно, что создал тебе второе имя и вторую душу. Но ты пришла ко мне не по своей воле.

-Я не... — залепетала Гвен, хотя теперь она знала свое настоящее имя, сил от этого не прибавилось.

— Тот, кто прислал тебя, смог прорвать барьер между Срединным миром и Хаосом и поместить тебя в мою клетку, не сломав ее изнутри. Я чувствую запах пыльцы и еловых игл. Вершина Древа сияет за твое спиной. А ты не видишь... Если ты его посланник, тогда мне придется...— с этими словами существо выпрямилось. В его правой руке появился сияющий золотыми переливами клинок. Меч словно тек, изменяя форму, и в конце-концов выбрал образ плоской волны. Человек занес меч над ее головой.

— Прости,— произнес он, — что тебя обманули.

"Братик, помоги!" — мысленно позвала девочка, понимая, что не справилась и оказалась совершенно беспомощной перед этим золотом.

-Зоар! Остановись, брат! — раздался звон, а ярчайшая вспышка фиолетового огня проникла даже через сомкнутые веки. Рискнув приоткрыть один глаз, девочка решила узнать, что произошло. Меч так и не опустился. Удар сдержал поставленная как блок палка... нет, резной изящный посох. Взгляд девочки скользнул выше.

Некоторое время она безо всяких мыслей смотрела на того, чья руки держали посох, на окутанную фиолетовым племенем фигуру, за спиной которой трепетали два фиолетовых крыла. А потом пришло узнавание.

— Брат? Братик! — она хотела кинуться обнять Лантиса, но тот поднял ладонь.

— Нет, не подходи, Гвен, это опасно.

-Брат? Нет, ты не брат,— сказало существо по имени Зоар.

Все, что могла Гвен — отползти подальше, но спрятаться было некуда — кругом простиралось бесконечное поле цветов.

Это я, Зоар, неужели не узнаешь? — спросил Лантис.— Мы заключили особый договор с аватаром, чтобы защитить вот этот ключик,— он указал на девочку. Гвен отшатнулась.

"Это не брат. У него никогда не было таких глаз с фиолетовыми вертикальными зрачками".

— Что ты сделал с моим братом?! Кто ты такой? — закричала она, позабыв обо всем. Взяв веера наизготовку, направила их на чудовищ, одно из которых съело Лантиса и приняло его облик, а другое хотело сожрать ее.

— Видишь? — спросил "Лантис"

— Да. Это она и есть,— кивнул Зоар.

— Тогда...— не обращая внимания на девочку, существа переглянулись.— Он тоже скоро проснется. Мы должны найти его.

— Не могу, мне нужно тело,— грустно ответил Зоар.

— Моя сестра не для тебя,— глаза того, кто съел Лантиса, опасно вспыхнули.— Но обещаю, что найду тебе подходящего аватара, с прямой линией от первого императора Хаоса,— пообещал фиолетовый монстр, а золотой кивнул.

— Хорошо, тогда ты поможешь мне выбраться из этой клетки. Кстати, снаружи нас окружают две сотни демонов с копьями молний.

— Это ничего не значит, если ты одолжишь мне свой меч, брат.

— Он тебе не брат! — яростно закричала Гвен.— Верни, верни, верни его!!! — слезы брызнули из глаз, но она храбро бросила вперед, с твердым намерением задушить золотого монстра, но тот отклонился и в тот же миг накрыл ее крылом. Мир потускнел, девочка поняла, что падает. "Нет, я не сдамся, Кларио сражаются до конца" — так всегда учил ее брат, настоящий брат.

"Теперь ты Эвенка..."

-Нет, я Гвен Кларио, отстань от меня! — другое "я" было отброшено, но слишком поздно. Второе крыло обернуло ее, надежно закутав в кокон, а потом... мир изменился и сжался до тонкой полоски янтарного света, и эта полоска стала мечом. Гвен наблюдала за миром из этого меча, заключенная в него, и это оружие держал в руке тот, кого она не знала — тот, кто называл себя ее братом.

— Гвен, дорогая сестра, только так я смогу защитить тебя. Если страшно, закрой глаз. Сейчас произойдет нечто неприятное,— сказал монстр голосом Лантиса, и даже выражение лица было таким же, как у брата. И как Гвен не билась, как не пыталась вырваться наружу, все тщетно. А потом ее и меч направили против чего-то, что уже и так держалось на одном дыхании. Оружие вонзилось в стенку хрустальной клетки-саркофага — теперь Гвен знала, как это называется. Из мыслей золотого меча она знала это.

А потом тонкая преграда рухнула, и они снова оказались посреди площади, под багровым небом с золотыми молниями. Две сотни искрящихся фиолетовыми сполохами копий были нацелены на них.

Улыбнувшись, Лантис поднял посох в одной руке, но меч убрал за пояс, словно оберегая ее, заключенную внутрь.

"Этот монстр заботится обо мне? — подумала Гвен. Потом посох начал вращаться все быстрее и быстрее, пока не превратился в низко гудящий вихрь. И в тот момент, когда две сотни выстрелов готовы были поразить их, посох замер... это последнее, что помнила девочка.

Часть 10

Когда она очнулась, рядом сидел Лантис, сложив ладони на коленях. Брат терпеливо ждал.

— Проснулась? С добрым утром, с первым утром Нового Года! — улыбнулся он.

Гвен обвела взглядом обстановку и поняла, что они находятся в домике на вершине горы.

— А где дедушка? — спросила она. Взгляд остановился на крохотной елочке, которую она притащила из леса в ожидании брата и родителей. События ночи остались в памяти спутанным клубком.

— Готовит рис с травами, как ты любишь, надо же нам отпраздновать. И прости, что ночью так и не успел затушить огоньки вместе с тобой.

Гвен села на постели и обнаружила, что одета в новенькое цветастое кимоно. Но что-то необычное с ее прической. Поднеся руку к волосам, девочка непонимающе вынула из них нечто хрупкое.

— Что это? — удивилась она, а у самой глаза загорелись при виде прекрасного черепахового гребня.

— Предмет залога, с его помощью твои волосы будут расти быстрее, — пояснил брат,— купил в городе ночью, специально ходил к лавочнику, разбудил его и велел сделать за пару часов.

— Спасибо! О, а я так и не придумала подарок тебе,— Гвен с досадой закусила губу.

— Ничего страшного,— тепло улыбнулся Лантис. Неожиданно взгляд девочки упал на необычной формы золотые ножны, из которых выглядывала рукоять короткого меча.

— Откуда это у тебя, братик?

— Подарок отца,— без запинки ответил Лантис, но что-то в его словах показалось странным.

— А где мама и папа?

— Они уехали.

— Уехали? Как, куда? — насторожилась она.

— Сейчас сложные времена, они уехали далеко, в Приору, чтобы с нами все было в порядке. Теперь все будет по другому, и нам тоже придется оставить Сон.

— Куда?

— На Юг, ты ведь всегда хотела увидеть другие страны.

— Моя внучка поедет в Астал, она стала совсем большой, о, старик тоже хочет отправиться с вами, но мне нужно охранять эту гору от всяких шастающих типов в красных плащах,— в комнату вошел самый чудной человек, какого Гвен когда-либо знала. Правда дедушка Мэй был один такой.

Низенький человечек с длиннющей, окладистой белоснежной бородой, за которой он ухаживал как за величайшим сокровищем. Тонкие щелочки глаз лучились хитростью и мудростью прожитых лет. В руках старик держал поднос, на котором дымились три плоские тарелки с горками риса, политым ароматным соусом. И хотя это было любимом лакомством Гвен, губы ее задрожали.

-Мама и папа не попробуют праздничную еду.

— Так, что я вижу,— поставив на низенький столик свою ношу, старик потянулся за спину, и в руке его появилась увесистая палка, отполированная до блеска.— Ты довел сестру до слез! Ну что за непутевый молодой человек, мне надо вбить пару хороших манер в твою голову, внучок? — палка была уже занесена над головой Лантиса, но тот легко поймал ее кончиками пальцев.

-Дедушка, не начинай.

И хотя Гвен предчувствовала бурную сцену — "уроки хороших манер" она успела испытать на себе, как и брат, и отец когда-то — старик прищурился.

-Ты изменился,— просто сказал он. И отступил, опустив импровизированное оружие.— Садимся за стол,— Мэй Као хлопнул в ладоши, Лантис помог подняться сестре и провел к столику. Гвен сидела молча, опустив голову.

— Гвен, ты ведь хотела затушить огоньки всей семьей.

— Но мамы и папы нет,— прошептала девочка, вдруг ощутив, что все эмоции куда-то ушли и осталась только пустота и отрешенность.

— Эй, подними взгляд. Ты ведь не хочешь оскорбить свет семи Богов? Смотри, вот это Заора, самый главный, а это Даркнуара,— Лантис указал на второй огонек, светившийся на новогоднем деревце.

— Уже утро, задувать поздно.

— Если не задуть, мне придется оставить тебя. Будешь весь год одна.

Дедушка прочистил горло, но Лантис не обратил на его слова никакого внимания. И снова дедушка ничего не сказал

-Гвен, ты должна задуть огоньки вместе со всеми,— повторил брат настойчиво, и снова что-то показалось странным в его голосе, так, что девочка даже голову подняла, пристально глядя на Лантиса.

"Братик и правду изменился,— подумала она, но вслух сказать не решилась.

— А вот это Сон,— продолжил Лантис, указав на крошечный фиолетовый огонек, раскачивающийся на одной веточке, почти у самой вершины, по соседству с серебряным.

Набрав полную грудь воздуха, Гвен что есть сил подула на него. Отчего-то ей казалось, что этот огонек посмеивается над ней. Улыбнувшись, брат задул тот, что остался на вершине и серебряный, а дедушка Мэй просто смахнул оставшиеся три палкой.

"Мама, папа, вы ведь вернетесь? И мы тоже, обязательно. Я не собираюсь уходить навсегда,— пообещала себе Гвен.— В этот год я не останусь одна",— и от этих мыслей на душе стало теплее.

-Пусть воля семи и единого ведет нас и будет благосклонна, — Лантис начал читать положенные строки,— Зоар-законник, Талион-властитель, Даркнуар — воитель, Сон... философ,— девочке показалось, что Лантис забыл, но поспешно продолжил,— Лавкрит-целитель, Креонт-летописец и Ишара-охранительница.

— Те типы в городе посадят тебя в цепи, если узнают, что ты читаешь южный катехизис,— заметил дедушка.

-Не посадят, и не узнают. Вы им не скажете?

— Каждый, кто ступит на эту гору с благословения проклятого Фрактала, познакомится с моей палкой,— Мэй Као потряс своим "оружием".

— Не сомневаюсь, ваша гора-ваша крепость— Лантис склонил голову,— а теперь, всех с Новым Годом и первым днем весны, поздравляю!

— Поздравляю, с Новым Годом, внучки,— Мэй Као утирал слезы радости, глядя на них двоих.

Эпилог

Гвен стояла на краю обрыва, закутанная в теплый плащ по самый нос, а вместо обычных сабо на ногах были надеты сапожки из мягкой зеленой кожи,— девочка смотрела на просыпающийся мир. Мир первого дня весны. Щебетали птички-пересмешницы, плыли волны тумана, город, лежащий намного ниже, был полностью скрылся за ним, казалось, что гора плывет в белоснежном море.

Пальцы девочки теребили край расписного веера, спрятанного под полой плаща, в другой руке она сжимала увесистый бархатный мешочек с личными вещами — лишь самое необходимое, что удалось собрать в домике Мэй Као. Возвращаться в город брат запретил.

Лантис подошел неслышно, так, что девочка даже не обернулась, и положил ладонь на плечо сестры. Такая хрупкая и маленькая, но с невероятной силой внутри.

"Надеюсь, эта сила никогда не понадобится тебе",— подумал он, погладив сестру по голове. Гвен доверчиво подняла голову.

— Пора? -спросила она.

— Уже почти время,— Лантис тоже сменил свое обычное одеяние на более простой дорожный костюм, состоявший из короткого серебристого кафтана, перепоясанного широким фиолетовым поясом. Такого же цвета лента перехватывала его волосы. Переметная сумка свешивалась через плечо, и рукоять золотого меча выглядывала из нее. Такую вещь не стоило демонстрировать всем и каждому.

— Да, а пока, давай вместе полюбуемся рассветом,— сказал он, и встал рядом. Изумрудные глаза юноши вглядывались в белоснежную пелену тумана, дальше за горизонт, туда, где он видел то, что не было доступно простым людям. В той стороне за километры и километры пути лежала его цель — страна, в которой он стремился. Страна, где его жжет тот, кто сможет соединить воедино все семь осколков,— так сказал Зоар.

Незнакомец, всего лишь чужестранец, да еще и с обузой в виде маленькой сестры. Он бросал все, что знал, но оставлял без сомнений и колебаний. Глядя на этот рассвет, на пробуждающийся мир вокруг, на тонкую грань между зимой и весной, он понимал, насколько изменился сам.

"Ты не сможешь оставаться человеком, — предупредил Сон,— не с такой сильной связью. Или освободи меня, или приготовься, что скоро все чувства и желания утратят для тебя смысл.

"Ничего, — мысленно ответил Лантис,— ничего,— повторил он,— если так я смогу уберечь ее от всех бед и тревог, это ничего. Но пока я еще могу видеть эту красоту".

"Последняя весна в нашем маленьком уютном уголке Сон была чудесна. Я никогда не забуду как одуряюще пахли первые, робкие ирисы, как солнце растапливало снег на вершинах семи священных гор, как по склонам бежали журчащие ручейки, и как в один миг мы потеряли это. Я запомню эти дни навсегда, даже если перестану быть человеком. Ради тебя, сестренка, я запомню это чудесное, пронзительное время".

Маленький демон.

Часть 1

— Почему? — мальчик оглянулся назад, но женщина вновь потянула его за собой.

— Идем, Мизар, не останавливайся, иначе они догонят нас.

Мальчик не понимал, почему так происходит. Маленький Мизар был всего лишь ребенком девяти лет. Однако его внешность была не совсем обычной, как и у его матери. Он был обладателем шелковистых темных волос, распущенных и спускающимся чуть ниже плеч. Такие же темные как ночь глаза достались ему от матери. Но лишь цвет его кожи отличался от ее белоснежной. В отличие от женщины, на щеках мальчика играл румянец, но невозможно было понять, был ли этот оттенок естественным или наложенным простудой. С тех пор, как они бежали из дома, они почти не делали остановок.

Вначале было страшно и очень холодно. На севере всегда шел или лежал снег. Совсем не похоже на то место, где он родился. Они давно сменили свою одежду, которую привыкли носить дома, на более подходящую, чтобы не привлекать внимания. И все равно было холодно и страшно. Еще страшнее, когда отца убили, а мама, пытаясь защитить его, убила в ответ в десять раз больше. Но даже и тогда она не плакала, вместо нее плакал маленький Мизар, растирая по щекам гарь от сожженной деревни. Свое оружие они потеряли уже давно — все равно оно было больше не способно стрелять. А мама теряла силы. С тех пор, как их изгнали, она постепенно слабела. И Мизар волновался за нее. Однако ее пальцы с силой сжали его маленькую ладонь, продолжая увлекать его за собой. Они шли через города и деревни, мимо горных цепей и холмов, сред долин и вдоль русла рек. И никогда им не были рады, едва узнавая, что они с севера. А пару раз даже принимали его за Дитя Хаоса, и тогда маме вновь приходилось защищать его, и это только делало ее еще слабее.

Она не привыкла к такой жизни. Маленький Мизар помнил ее стройную, изящную фигуру, одетую в бардовые переливчатые одежды, широкие брючки, затянутые на щиколотках золотыми ленточками, малиновую тунику, перехваченная черным кожаным поясом, и маску... В последние дни, перед тем, как они покинули дом, она почти никогда не снимала ее. А потом за ними пришли среди ночи. Но мама не сопротивлялась, и Мизар понял, что это было ради него.

'Мама, я мешаю тебе? Это случилось потому, что во мне не было того, что нужно им, да?' — так спросил он.

Но она только погладила его по голове и улыбнулась:

'Ну что ты, нет. Просто так нужно. Я ухожу, чтобы оставить место для своей сестры. Идем, идем...'

А потом они оказались здесь. Впервые в жизни Мизар видел так много людей. Разные страны, разные обычаи, но все они были одинаковы в том, что ненавидели их обоих, едва узнав, кто они такие. А каким-то образом об этом узнавали очень скоро. Потому что его мама ничего не умела. Она никогда не умела ничего, кроме как управлять, она не знала никакой профессии, или мастерства, не владела магией местных, у нее не было другого мужа или родственников здесь. И очень скоро Мизар понял, что в этом мире имеют значение только две вещи — власть и деньги.

— Пошла прочь, нищенка, — мать отбросило на него, когда привратник грубо отпихнул ее, и он, не удержавшись, упал. Они пытались попроситься на ночлег в одном поместье. Мама успела научиться только одной вещи — танцам, и пыталась устроиться на ночь развлекать хозяина. Но тот оказался толстым дураком, не интересующимся женщинами.

Мизар отчаянно хотел помочь маме, но не знал как. Он был бесполезен и понимал это со всей очевидностью. Но в тот миг, когда он помог матери подняться, он с ненавистью взглянул на привратника, с презрением глядящего на них.

— Шатаются тут всякие оборванцы, у нас и без вас полно прихлебателей, валите отсюда.

Мизару вдруг отчаянно захотелось, чтобы это насмехающееся лицо исчезло, весь этот человек исчез, был разорван в клочья. Но он не мог произнести это вслух, потому что тогда мама... ей нельзя было пользоваться своей силой, так как каждый раз она становилась все слабее. Эта сила вытягивала из нее жизнь, в этом мире она стала смертельно опасной. Тогда Мизар понял весь ужас задуманного родственниками. Выгнав ее в этот мир, тетя наверняка думала, что ей ничего не придется делать, ей не придется марать руки в крови собственной родственницы, этот мир все сделает за нее. И он убивал ее, медленно, но верно.

Его мама была красавицей, но неудивительно, что охранник не впустил их. Теперь она выглядела скорее изможденной, чем красивой. Заострившиеся черты лица, бледного, лишенного крови, миндалевидный разрез глаз, под которыми пролегли скорбные морщинки, густые длинные черные волосы, свитые по бокам двумя кольцами и спускающиеся оставшимися прядями до самой талии.

— Мама, что это за страна? — спросил Мизар, когда они проходили мимо нагромождений башен. Впереди виднелся какой-то город, окруженный неприступной на вид стеной, похожий на ощетинившегося ежа, утыканный башнями одна другой выше.

— Это Ксанада, а город впереди, ее столица — Торквемада.

— Это уже Юг, да? Зачем мы пришли сюда? — спросил маленький Мизар, глубже натягивая капюшон на лицо. — Зачем мы все время убегаем? Здесь не будет лучше, нам нигде не будут рады, ты ведь понимаешь? Нам нужно где-то остановиться. Тебе больше нельзя бесконечно идти. Ты болеешь.

— Знаю, когда зайдем в город, я обещаю, мы отдохнем. Вот, смотри, — она достала из кармана небольшой мешочек, в котором что-то звякнуло.

— Золото? Но откуда? — удивился Мизар.

— Пока ты спал в прошлый раз, я... в общем меня пригласили в гости в то поместье.

ТО поместье... — Мизар вспомнил, что они действительно ночевали в прошлую ночь под стенами какого-то богатого дома. Но маму пригласили, нет... Мизар стиснул кулачки, глаза его свернули — это значило совсем не то. Наверняка ей пришлось из-за него... с хозяином провести ночь, из-за него...

— Ну-ну, зато теперь у нас есть деньги, — мама остановилась, присев на корточки перед сыном, и пригладила его волосы, поправив выбившуюся прядь. Она улыбнулась ему усталой улыбкой. — Давай сделаем так: сейчас мы пойдем в столицу, найдем какую-нибудь гостиницу и хорошенько поужинаем. Как тебе такой вариант? — с этими словами она быстро привязала желто-красную ленточку на его волосы и сама поступила также.

— Зачем это?— Мизар коснулся своих волос. — Мне не нравится этот цвет.

— С этим мы сможем легко войти в столицу — это пропуск для гостей города.

Час спустя они уже сидели в теплой и сухой зале гостинцы на окраине столицы. Это место совсем не нравилось Мизару, здесь было полно мужчин, и они смотрели на его мать так, будто готовы были съесть ее. Хотя мама, как и он, не снимала капюшон с головы. За окнами хлестал холодный дождь, а пламя в очаге в общем зале весело потрескивало. Слышался грубый смех мужчин и повизгивание женщин, развлекавших их. Они были разукрашенные и вульгарные, как и их кавалеры.

Это место... Как его мама могла оказаться в таком месте? Оно было не для нее. Но здесь было укрытие от непогоды. А к нищим и бродягам в городе относились строго. Появляться на улице в такой час было опасно и могло кончиться в тюрьме за бродяжничество. Поэтому у них не осталось выхода, кроме как остаться здесь на ночь.

Скучая, пока не принесут ужин, Мизар оглядывал зал. Тут он ощутил, как что-то теплое ткнулось в его ногу. Опустив взгляд, он увидел тощую серую кошку, которая терлась о него, издавая приятное мурчание. Кошка... — наклонившись, Мизар погладил ее по голове. Та, издав мурлыканье, запрыгнула ему на колени и уставилась на мальчика своим немигающим взглядом. Мизар улыбнулся, продолжая гладить ее по головке. В это время он услышал новое призывное мяуканье, рядом с ним терся еще один уже черный кот, а со стороны кухни бежало еще двое котят.

Окружив его, они пытались запрыгнуть к нему на колени, чтобы получить свою долю ласки. Мизар улыбался им в ответ, каждой раздавая положенную порцию поглаживаний.

— Хорошие, красивые — говорил он. Немигающие глаза кошек светились мягким оливковым светом...

— Мизар, — шепнула ему мама. Но мальчик слишком поздно понял, забыл об осторожности.

— Ты... смотри, что с его глазами? Эй ты, малявка, а ну посмотри на меня!

Мизар поднял голову и мужчина, сидевший за соседним столом, отшатнулся.

— Его глаза, они светятся точно как у проклятых кошек! Смотрите на его глаза, они как у кошек светятся желтым!!

— Кто он такой? И кошки к нему липнут, точно как к своему.

— Мизар, — в голосе матери слышалось беспокойство. — Думаю, нам лучше уйти...

Но люди за соседними столиками уже повскакали со своих мест. Мизар поспешно натянул капюшон. Он и правда забыл об осторожности. Так было всегда. Кошки и другие животные — ему ничего не стоило угадать, чего они желали и о чем думали. Это было так просто и естественно, что он позабыл, что в этом мире так не принято.

Мизар порывисто поднялся, кошка с недовольным мявканьем свалилась с его коленей. Остальные прянули врассыпную, когда рука одного из мужчин потянулась, чтобы схватить его за шиворот.

— А ну повернись, не смей прятать лицо, что с твоими глазами? — требовательно и грубо спросил он.

— Я слышал, — ответил второй, — слышал про такое. Это звери, они могут то, на что не способны люди. У всех по-разному, они даже могут не использовать магию, думаю, это то же самое. Он демон, точно говорю.

— Нет, он Дитя Хаоса скорее всего — так я слышал, — гомон в зале усиливался, теперь всеобщее внимание было сосредоточено на них.

— А это тогда кто? — палец одного из мужчин ткнулся в грудь его мамы.

— Она с ним, да? Я слышал, такие, как этот мальчишка, появляются от шлюхи— демона и мужчины человека.

— Тогда она... но тогда она демон.

— Демон? Демон здесь?!

— Точно-точно, ты видел, как они прятали свои лица, с чего бы это? И она не давалась, когда я хотел пригласить ее к нашему столу. Точно, здесь дело не чисто. Давайте позовем стражу и сдадим их от греха подальше. Кто знает, что от них можно ожидать?

-Да ладно, сейчас я с ними разберусь. Насчет мальчишки — я знаю, куда его сдать. Есть в городе одно местечко, где собирают таких, как он. Отведу его туда, пусть принесет пользу стране, так хоть помрет не зря.

— О чем ты?

— А ты не слышал, такие, как они, не живут дольше шестнадцати лет. Мрут, как мухи, как бы ни выхаживали их.

— Вот проклятье, точно проклятая кровь. Давай его сюда.

Один из мужчин попытался схватить Мизара за шиворот. Но рука матери попыталась преградить ему дорогу. Мужчина грубо отпихнул ее.

— А с тобой мы разберемся по-другому. Говорят, демоницы очень хороши в том... Ну, ты понимаешь — шлюхи они все, точно...

А дальше все произошло очень быстро. Мизара оттеснили к стене, а мама резко поднялась из-за стола. Сбросив капюшон, она обвела всех присутствующих горящим взглядом.

— Выродки, в вас самих нет ничего человеческого. Назад, дайте нам пройти, мы уйдем, и вы забудете, что видели нас. Идем, Мизар.

— Не так быстро, демоница, этот мальчишка пойдет с нами. За них хорошо платят, — мужчина усмехнулся, преградив ей путь, и схватив за руку.

— Не смей касаться моей матери! — закричал Мизар. Мужчина, держащий его, ударил его кулаком по щеке.

— Заткнись, малявка, тебе слово не давали. Будь благодарен за то, что мы заботимся о судьбе таких пропащих детей, как ты...

— Не трогайте моего сына, — голос женщины внезапно изменился. Она повернулась к мужчине, который только ударил Мизара и подняла правую руку.

— Нет, мама не надо! — Мизар понял, что она собралась сделать.

Но она не слышала его. Впервые она улыбнулась, наставив указательный палец в грудь мужчины.

— И что это значит? — ухмыльнулся тот.

— Выбрала тебя своим кавалером на эту ночь, — поддакнул его товарищ.

— Структура, рассеять, — произнесла мама.

— А... — онемевшие мужчины в зале смотрели на пустое место и оседающую в воздухе пыль, на том месте, где только что стоял их товарищ.

— Он... он пропал...

Где-то завизжала женщина.

— Она... она убила его демонической магией! Взять ее, хватайте демона!! — заорали вокруг. Мизар был почти затоптан, когда все мужчины ринулись к матери. Но...

— Структура, дифракция через рассеивание...

Вжавшись в стенку, Мизар зажал уши руками. Он не мог заставить себя слушать. С каждым разом, когда мама произносила заклинание, число людей в зале уменьшалось. В воздухе разлился запах горелого. Каким-то образом огонь из камина перекинулся на ближайший столик, начался пожар, охватывающий все новое и новое пространство. Помещение общей залы превратилось в ад. Хотя ни капли крови не было пролито.

— Мама, прошу, не надо. Остановись! — наконец, не выдержав, закричал он. А в следующий миг он почувствовал на своей руке хватку матери.

— Идем, идем скорее, пока они не позвали подмогу.

Ее пальцы была страшно холодными.

— Зачем ты сделала это? Это убивает тебя.

— Идем, — не отвечая, она выволокла мальчика наружу из объятого ужасом зала. Огонь за их спинами уже вовсю властвовал над зданием гостиницы. Со всех сторон к ней бежали люди, слышались звуки гонгов стражи. Им нужно было скрыться как можно скорее. Но Мизар видел, что его мама не могла двигаться быстро, она шла пошатываясь, но при этом крепко держала его за руку.

— Нам нужно остановиться, мама, ты упадешь, если продолжишь идти дальше. Давай отдохнем!

Наконец, в каком-то грязном переулке, омываемым неясным светом фонаря, под дырявым навесом, сквозь который просачивались холодные струи дождя, они остановились. Женщина опустилась на колени, тяжело дыша.

— Ничего, я отдохну, и со мной все будет в порядке.

— Нет, не в порядке. Они не стоили того, — Мизар обхватил маму за плечи. Она закашлялась, и он с ужасом увидел, как на ладони, что она поднесла к губам, осталось пятно крови. Ее лицо стало еще бледнее, глаза нездорово блестели, а сердце, когда она прижала его к груди, билось неровно и как-то болезненно.

— Мизар, кажется... я не успею показать тебе побережье южного моря, как обещала.

— Мама, что ты такое говоришь?

— Помнишь, я говорила тебе о путеводной звезде.... Найдя ее, ты должен будешь следовать за ней до конца, такой звездой для меня стал твой отец, а теперь ты... должен найти свою... ты понимаешь, Мизар?

— Звезду... я не понимаю, мама.

— ...Мизар... — слабый голос матери звал его.

— Я здесь, мама, — сжав ее руку в ладонях, Мизар приложил ее к своей щеке.

— Мизар, я умираю, мое время подошло к концу. Но я жалею лишь об одном — что оставляю тебя в этом мире одного. Ты слишком слаб, слишком слаб, чтобы сражаться в одиночку. Как бы я хотела, чтобы ты стал сильнее.

— Тебе не нужно говорить, ты слишком слаба, — серьезно проговорил он.

— Нет, я должна. Есть один способ. Если воспользоваться им, ты станешь сильнее гораздо быстрее.

— О чем ты, мама...

— Поглоти мою душу, пока я еще жива. Если ты сделаешь это, твоя жизнь больше не будет сокращаться. Ты станешь независимым от времени. Вместе с ней ты получишь огромную силу, силу, которая течет в жилах правящей династии Хаоса. Силу разрушать саму структуру этого мира.

— Мама, ты хочешь, чтобы я убил тебя?! — пораженный спросил Мизар, вглядываясь своими черными глазами в бескровное лицо матери.

— Я уже мертва, мне осталось недолго. Я жалею лишь об одном — что обрекла тебя на этот выбор, что я сама своими руками дала тебе эту судьбу. Но я хочу что-то исправить, хочу, чтобы ты простил меня. Поэтому, я отдам тебе свою душу и силу. Мне они больше не нужны. Но ты будешь жить. Сила, что ты получил при рождении, и сила, что я дам тебе — ты обретешь огромную власть, но... — дыхание матери сбилось, она закашлялась, и Мизар осторожно приподнял ее тело, прижав ее лицо к своему. — Даже я не в силах поставить этот блок. Чем чаще ты будешь пользоваться ею, тем больше будет страдать твое собственное тело. Если ты разрушаешь что-то, убирая это из мира, ты должен вернуть что-то. Таков закон, и не мы устанавливали его. Никогда не используй лишь одну силу деструкции, иначе она же разрушит твое тело и душу. Обещай мне.

— Обещаю, мама...

— Тогда возьми мою душу, я отдаю ее тебе.

— Нет, — Мизар замотал головой. — Мама, тогда ты умрешь.

— Уум, — она кивнула, слабо улыбнувшись, и тело ее приобрело слабый серебристый ореол. Такими же серебристыми бликами заблестели ее глаза. — Я буду счастлива, что ты останешься жить. Поэтому... поцелуй меня.

Мизар молча глядел на мать, а потом кивнул.

— Прости, мама, — склонившись к ней, он припал губами к ее губам, и в этот миг нечто начало перетекать из ее тела в его. Нечто, что дополняло и встраивалось в его собственную силу. Он не ощутил ни боли, ни неудобства, просто немного иное ощущение мира. И сила, ужасная и притягательная одновременно, теперь принадлежала ему.

Бездыханное тело матери выпало из его рук.

— Благодарю тебя, мама. Это большее, что ты могла дать мне. Но прости, мама, я не стану тратить свои силы на такую безликую цель, как месть за моего никчемного отца. Ведь все, что он сделал — лишь дал мне это тело. И теперь я буду использовать его так, как пожелаю. Сила деструкции. Да, — мальчик поднял глаза, глядя на тело матери.

Теперь последняя ниточка, что связывала его с прошлым, оборвана. И, наконец, он сможет действовать свободно, как пожелает. 'Но чего же я желаю?' — подумал он. Он обратил свой взгляд туда, где Торквемада светилась множеством огней — там располагался район особняков, где жила знать. Мизар опустил взгляд на свою изодранную одежду. Должно быть, сейчас он выглядит как оборванец. Склонившись, мальчик отвязал синюю шелковую ленточку, которой были перевязаны волосы матери. Он собрал свои волосы в низкий хвост с левой стороны, точно так же, как раньше всегда носила ее мама. Он произнес:

— Но, чтобы ставить цели — нужна власть. В этом мире кроме силы, нужна еще и власть. А пока для них я просто грязный, нищий оборванец. Значит, мне нужно получить эту власть. Мне нужно имя и мне нужна семья.

Да, пока они были необходимы ему, он станет использовать их. Использовать все, что ему будет необходимо, пока не найдет свою цель.

С этой мыслью, Мизар поднялся и вновь побрел вперед, ежась под проливным дождем, который только усиливался с каждой минутой.

На какой-то из улочек он услышал крики. Кричала женщина, и еще мальчишка. Он выглянул из-за угла здания и увидел трагическую картину. Женщина, одетая как кухарка, протягивала руки, стоя на коленях у распахнутой двери дома. А какой-то мужчина, закутанный во все темное, с низко надвинутой на глаза шляпой, пытался затащить в богатый экипаж отчаянно упирающегося мальчишку. Мизар увидел, что тот, должно быть, был почти его возраста. Хотя из-за дождя было сложно различить, он был довольно худым, но светлые, приятного оттенка волосы, обрамляли лицо с правильными чертами лица.

— Мама, мама, забери меня!

— Куда вы его уводите!? Что же вы делаете?! — причитала она.

— Молчи, женщина, — мужчина, наконец, затолкал мальчишку в карету и захлопнул за ним дверцу, закрыв замок. — Ты должна быть благодарна, что я избавил тебя от лишнего рта. Этот мальчишка теперь будет жить в роскоши, каких не увидишь в ваших грязных трущобах, — мужчина обвел презрительным взглядом и саму женщину, и здания вокруг. — Скажи спасибо, что господину маркизу он приглянулся. И вот еще, — отвязав с пояса кошелек, он бросил его в лужу перед женщиной. — Это тебе компенсация за сына. Если повезет, он вырастет и займет достойное место в обществе. И когда-нибудь ты сама будешь купаться в роскоши, — мужчина расхохотался, глядя на женщину, неподвижно уставившуюся на рассыпавшееся золото. Незнакомец сел в экипаж, и вскоре цоканье копыт лошадей затихло вдали. Некоторое время Мизар смотрел на впавшую в оцепенение женщину, а затем побрел мимо нее туда, куда уехала карета.

Оказалось, что добраться до квартала, где жила знать, было довольно непросто. Несколько дорогу преграждали высокие ворота, которые попросту перекрывали улицу, и ему приходилось искать обходные пути. Но в конце окольных путей больше не осталось. Глаза Мизара уставились на золоченые башни, посверкивающие в свете фонарей. Но они находились за высоченной стеной и наглухо закрытыми воротами. Час был поздний, но когда Мизар подошел к воротам, из караулки выполз сонный стражник.

— Кто это здесь ходит в такое время? А, маленький оборванец. Иди отсюда, нечего тебе здесь делать, — на самом деле этому человеку не было никакого дела ни до своей службы, ни до Мизара. Все, чего он желал — вернуться к прерванному сну.

— У меня есть дело по ту сторону ворот, — из-под капюшона на стражника блеснули глаза. Тот перехватил свою алебарду и направил ее на Мизара.

— Ты не расслышал, что ли? Иди-иди отсюда, найди себе угол посуше да проведи там ночь.

— Сегодня я буду ночевать там, — Мизар указал на возвышающиеся за стеной башни.

— Хахаха, хорошая шутка, малявка — и что же, ты там живешь?

— ...

— В квартале знати? Интересно, и к какой же семье ты принадлежишь?

— Скажи, — спросил Мизар, — а кто из этих семей считается самой влиятельной?

— Ты не местный, это видно. Деревенщина вроде тебя не может знать, что это квартал, где проживают семьи, особо приближенные к королю.

— Я задал тебе вопрос, стражник.

— Какие мы нетерпеливые. Ну так знай, самой влиятельной среди всех семей, состоящая в родстве с самим королем, считается семья Фон Грассе, прибавь 'Рейгн' и получишь королевскую фамилию.

— Да? И где они живут?

— Ха, ты, никак, к ним собрался? Вот умора, не хочу разочаровывать тебя, но ты никуда не пройдешь дальше этой стены, — конец пики ткнулся в грудь Мизара, он поморщился. — Вали отсюда,для твоего же блага,— с этими словами стражник демонстративно зевнул и повернулся к своей каморке.

— Сначала скажи, в какой из тех башен они живут?

— Ты не отстанешь, да? Натравить бы на тебя собак, да только им и поживиться-то будет нечем, одни кости,— стражник грубо расхохотался.— Впрочем, можешь облизываться сколько хочешь, тебе туда не попасть.— Мужчина вытянул руку,— вон она, видишь ту башню с тремя поменьше по соседству? Там и находится поместье Фон Грассе. Но зачем тебе...

В этот миг Мизар откинул капюшон, и стражник отшатнулся, невольно увидев взгляд мальчишки.

— Ты чего это...

Рука Мизара медленно поднялась. Он сделал глубокий вздох, как делала это мама. Если верить ее словам, теперь и он это может. Так, просто направить палец на цель и произнести желаемое.

— Структура, рассеять... — неуверенно произнес он и направил палец на озадаченного мужчину. Тот почуял неладное слишком поздно. Его лицо исказилось от ужаса, а в следующий миг на том месте, где он только что стоял, капельки дождя быстро прибили к земле последние пылинки.

На губах Мизара появилась улыбка. Он улыбался словно безумный, и любой, кто увидел бы в этот миг улыбку маленького мальчика, подумал, что перед ним настоящий демон.

Направив руку на ворота, Мизар вновь произнес ту же фразу:

— Структура, рассеять.

И ворота продержались недолго. Наверняка их можно было заставить исчезнуть и другим способом, но пока Мизар не решился экспериментировать с новыми заклинаниями. Он свободно прошел мимо несуществующей теперь караульной, исчезнувшей вместе со значительным куском стены. Эта сила действовала совершенно бесшумно, никто и не подозревал, что в эту ночь в самом сердце города появился маленький демон.

Часть 2.

Это было огромное здание, действительно самое большое в округе, хотя часть его скрадывала пелена дождя, но башня, венчавшая его, говорила о том, что это поместье принадлежало весьма влиятельной семье. И Мизар надеялся, что она была самой значимой в этой стране. Как и все дома по соседству, особняк не был окружен стеной, лишь небольшая решетчатая изгородь. Но ведь и обитателям этого квартала не от кого было скрываться. Они пребывали в спокойной уверенности, что их надежно защищает та стена.

Некоторое время маленький Мизар рассматривал особняк прямо перед ним, безвкусное и тяжелое строение со множеством лепнины. Из-за темноты сложно было судить о его цвете, но здание было возведено из плотно подогнанных друг к другу массивных блоков. Окна первого этажа были ярко освещены, а на втором огни виднелись лишь в одном окне, плотно занавешенном шторами. Две полуколонны обрамляли массивные двери черного цвета.

Прошлепав по лужам во дворе, он подошел к дверям и потянулся к колокольчику, но не смог достать. Тогда он просто постучал. Ему не пришлось ждать долго, двери распахнулись и на пороге показался старый слуга в золоченой ливрее. Когда он обвел взглядом жалкое создание, каким Мизар, должно быть, выглядел, губы его поджались.

— Жалкий оборванец, как смеешь ты стучать в двери благородного дома Фон Грассе?

— Я хочу вступить в эту семью, — просто ответил Мизар, откинув капюшон. Слуга вздрогнул, когда встретился взглядом с глазами маленького демона.

— Если... если ты сейчас же не уйдешь, я спущу на тебя собак, — слуга замахнулся на него своей тростью. Но в тот миг, когда она уже готова была опуститься на плечо Мизара, руку слуги что-то задержало.

— Не стоит, Гатс, — послышался голос.

Нехотя слуга опустил руку, и Мизар смог разглядеть своего спасителя. Это был мальчишка, лет на пять старше его самого, ему было около четырнадцати. Короткие черные волосы были собраны в низкий хвост и гладко зачесаны на затылке. На нем были необычные, темные с красными вставками воженные плащ и костюм, а в руке книга.

— Гатс, — повторил юноша, — это всего лишь маленький мальчик, наверное, он ошибся дверьми, не стоит бить ребенка просто так.

За спиной юноши показались другие головы. Мизар заметил с десяток детей, кто с любопытством, но в основном с презрением глядящих на него. Пока он стоял на пороге, с него натекла целая лужа воды.

— Заходи, — разрешил юноша. — Гатс, пока я разберусь с этим делом сам, сходи, принеси ему подогретого вина и полотенце.

— Ннно, молодой господин, это ведь оборванец. А что если он что-нибудь стащит у нас?

— Гатс, позволь мне самому решать это.

Опираясь на свою трость, слуга нехотя отправился выполнять указания юноши. А в это время мокрая накидка была стянута с Мизара и повешена сушиться перед камином, жарко пылающим в этом огромном холле. Пол был устлан пушистым ковром, золотое и синее в отделке стен смешалось в безвкусных, аляповатых сочетаниях. По периметру круглого холла были расставлены диваны, на которых сидели мальчишки. Кто-то уже потерял интерес к нему, другие пересмеивались Но юноша сказал:

— Вы все, скоро пора готовиться ко сну. Заканчивайте свои дела, с этим мальчиком я разберусь сам, всем все понятно?

— Да, брат Грейс, — нехотя ответили мальчишки и вернулись к прерванным занятиям. Кто-то продолжил фехтование, кто-то чтение книг. Но кое-кто все бросал косые взгляды на Мизара. Они пересмеивались, стоя в группке. Глаза Мизара сузились, но голос того, кого назвали Грейс, вернул его к настоящей ситуации.

— Ну, и к чему было это драматичное появление? — без тени улыбки спросил Грейс, но в его тоне не было насмешки, скорее участие. Мизар ощутил удивление.

— Я хочу вступить в семью Фон Грассе, для этого я здесь. Я слышал... — Мизар сделал паузу, — что здесь время от времени появляются новые мальчики, глава семьи усыновляет их?

— О, — на лице Грейса появилось озадаченное выражение, — в первый раз вижу такого, как ты. Так как тебя зовут для начала?

— Мизар.

— И...

— ...

— Ну, у тебя есть фамилия?

— Нет, — коротко ответил мальчик. Он сидел на диване, двумя руками сжимая чашку с теплым, терпким напитком со специями, принесенным слугой. Грейс расположился рядом.

— А родители?

— Если бы у меня кто-то был, я бы не просил усыновить меня.

— Да, это так. А ты достаточно прямолинеен. Ты мне интересен, — признался Грейс. — Где твой дом?— опираясь о кулак, Грейслейн, как было полное имя юноши, продолжал пристально глядеть на него, и Мизару это не понравилось. Неосознанно он попытался закрыть лицо прядями своих уже немного подсохших волос.

— С севера.

— Север? Значит, из провинции.

— Да.

— Похоже, из Крейса.

— ... да, оттуда.

— Лжешь.

— Ха? — Мизар вздрогнул и уставился темными глазами на юношу. Рука его дрогнула, словно пытаясь действовать против собственной воли. Он был готов убить их всех, как поступил с тем стражником, если хоть один догадается об истинном месте его рождения.

— Такой провинции в Ксанаде нет. Я сказал неправду. Так, откуда ты на самом деле?

— Это так важно? У меня нет семьи и нет дома.

— На самом деле нет. Но ты довольно смел. Сколько тебе лет? Восемь? Десять?

— Девять, — ответил Мизар. Здесь ему нечего было скрывать.

— Девять, хорошо. Похоже на правду, — на лице Грейса появилось странное выражение. — А ты довольно мил. Если бы смыть с тебя всю эту грязь, ты стал бы красивым, как куколка.

— А, господин...

— Что? — Грейс отнял кулак, глаза его потемнели, хотя как такое могло произойти? Они и так были чернее ночи. Мизар поймал себя на мысли, что ему нравится этот цвет.

— Хозяин? Должно быть, ты имел в виду главу дома. Он сейчас дома. Зачем он тебе?

— Я же сказал, ты не слышал?— в голосе маленького Мизара послышалось раздражение. Он отставил в сторону недопитый бокал. — Я хочу вступить в эту семью.

— Не думаю, что это хорошая идея. Тебе стоит хорошенько подумать об этом. Я бы мог порекомендовать тебе другую семью, я знаю многих в этом городе. Сейчас ты допьешь свою чашку, пообсохнешь, и в одиннадцать вечера тебе нужно уйти, пока не наступила ночь.

— Я не уйду, я хочу вступить в семью Фон Грассе.

— Я же сказал, это невозможно! — рука Грейслейна схватила подбородок Мизара и подняла его к себе. — Ты совсем спятил? Да кто по своей воле захочет быть в такой семье? Ты ничего не знаешь об отце. Он...

— Я сказал...

— ... что здесь за шум?

— Проклятье, — пробормотал Грейс, порывисто поднимаясь и оборачиваясь к лестнице на звук глубокого мужского голоса. Остальные мальчики тоже побросали свои занятия и встали, приложив ладони к груди, приветствуя обладателя голоса. Мизар остался сидеть.

По ступеням спускался, запахивая дорогой золотисто-синий халат, полный мужчина. Воротник его халата был меховым, что придавало его нелепой фигуре еще большую гротескность. Лицо говорило о всевозможных пороках — Мизар внимательно разглядывал его. Толстые губы, прищуренные глаза, в руке — трубка с курящимся зеленоватого цвета дымком. А затуманенный взгляд этих глаз — это именно то, чего ожидал Мизар. Такой человек — раб своих страстей. Мизар понял это в одночасье, даже будучи ребенком, он насмотрелся на таких людей, пока путешествовал с мамой по миру. Такие были как среди знати, так и среди простых людей.

— Это герцог Малин Фон Грассе, — шепнул ему Грейс. — Встань и отойди за меня, спрячься, может быть, он не заметит.

Хотя Мизар уже знал, как действовать, но в его планы пришлось внести изменения. Когда хозяин спустился, один из мальчишек выскочил вперед и заискивающе улыбнулся герцогу.

— Грейс пригласил в дом какого-то оборванца, а теперь еще и поит его вашим вином, отец. Прошу вас, выпроводите его вон, а то из-за него вся гостиная завоняла запахом отребья.

— Оборванец?

— Тсс, — Мизар услышал, как Грейс с досадой прицокнул языком, но Мизар решил начать действовать первым.

Взгляд герцога нашел фигуру гостя и так, как тот стоял в тени колонны, он поманил его толстым пальцем с кольцом.

— Ты, подойди-ка поближе, хочу рассмотреть тебя получше.

— Но, отец... — возмутился было мальчишка.

— Отец, прошу вас, я сейчас же выпровожу его, вам незачем смотреть на него, — эти слова принадлежали Грейсу.

Мизар понял его хитрость. Тот пытался избавиться от него, но по иной причине. Но Мизар не позволит ему провалить весь свой пан, на который он потратил так много сил. Поэтому, выступив вперед, он, не склонившись, пристально посмотрел в глаза герцога. Ни знака почтительности, никаких заискиваний. И наконец в глазах мужчины сверкнуло что-то помимо простого интереса. Он обвел взглядом всю хрупкую фигурку Мизара а затем остановился на его волосах. Рука герцога протянулась вперед. Несколько мальчишек зарычали при виде такого жеста. Зависть — это хорошо. Вся эта семья была пропитана ей. Эту истину Мизар понял за те полчаса, пока находился в этом доме. Зависть, конкуренция, пороки — именно та среда, которая нужна, чтобы быстро возвыситься. Он позволил мужчине коснуться своих волос, которые тот потеребил между пальцами.

— Такие шелковые, — произнес он.— Но ты такой грязный. Как тебя зовут?

— Мизар, а тебя? — спросил Мизар, хотя прекрасно знал ответ на вопрос и догадывался, какая реакция последует за этим.

На сей раз послышалось:

— Негодяй, да как смеешь... — возмутился, было, один из мальчишек. Но стоило Грейсу взглянуть на бунтовщика, как тот мгновенно замолк.

— Отец, прошу вас, не судите его строго, он не знает этикета и, скорее всего, вырос на улице.

— Я вырос в благородном доме, — прервал его Мизар, — и я благородного происхождения, — с достоинством ответил он. — Итак, как вас зовут?

— Мое имя Малин, — улыбнулся герцог, облизнув губы. — Мне нравится этот твой взгляд. Ты похож на щенка, с этой дикостью и дерзостью. Говоришь, ты благородного происхождения? А твои родители?

— Они умерли, к сожалению, — Мизар впервые склонил голову.

— Так ты сирота? — герцог выбил пепел из трубки и передал ее одному из мальчишек, который поспешно подбежал, чтобы принять ее. 'Словно шавка', — с презрением подумал Мизар. 'И они называют меня щенком'. Какое жалкое зрелище. Превзойти всех этих не составит труда, но с Грейсом может быть тяжелее. Остался последний шаг. Мизар заметил то, что могло помочь ему в осуществлении его плана. Поэтому, окинув со лба прядь, он как бы невзначай провел пальцами по своим волосам. Глаза герцога вспыхнули. Так и есть, этот человек был словно открытая книга. Так легко было предугадать, о чем он думает.

— Тебе ведь некуда идти в эту ночь?— наконец, произнес герцог, снова облизнув губы. Его глаза не отрывались от пальцев Мизара, теребящих прядь волос.

— Отец, прошу вас, я просто напоил его горячем вином. Он сейчас же уйдет, — Грейс вновь попытался вмешаться. Мизар уже почти возненавидел его за это.

— Грейс, если ты пригласил его к нам, разве не будет жестоко с твоей стороны выпроводить его в холод ночи?

— Нно, — замялся юноша.

Про себя Мизар уже почти праздновал победу.

Однако он недооценил странного упрямства Грейса.

— Отец, одумайтесь, это всего лишь... — Грейслейн смерил Мизара странным взглядом, — маленький демоненок, пробравшийся в наш дом. Я могу доставить его в приют для бродяжек и там...

— Нет, — герцог выпрямился, потирая руки, — мне он понравился, не знаю что, но в его взгляде действительно есть что-то от маленького демона. Я бы хотел узнать о нем больше. Поднимемся в мою комнату и там поговорим, мне вдруг стало жалко тебя.

— Отец! — на этот раз возмущенный крик раздался сразу от нескольких мальчишек. Действительно, все они были словно собаки, ревнующие, когда их хозяин гладит другую из них по загривку. Но Мизар едва смог сдержать торжествующую улыбку. Он уже почти достиг своего. Но в это время вновь заговорил Грейс.

— Отец, я понимаю, это ваше решение. Но взгляните на него, он промерз и промок, к тому же, на нем эти грязные лохмотья. Если вам он приглянулся, пуст так, но в эту ночь, прошу, оставьте его в покое.

Вот чего Мизар не ожидал услышать. Но продолжение было еще более странным.

— Позвольте ему привести себя в порядок, выспаться и поесть как следует, а на эту ночь оставлю себя в ваше полное распоряжение. Если хотите, я смогу рассказать вам о нем, все, что он мне поведал.

Этого Мизар решительно не мог понять. Только что Грейс решительно протестовал против его присутствия в этом доме, а теперь неожиданно изменил свое мнение, да еще отчего-то пытался оградить его от общества своего отца. Не думал же он, что Мизар не понимал, что на самом деле крылось за участием к нему Малина Фон Грассе.

После слов Грейслейна губы герцога недовольно поджались, ему, как и Мизару, было неприятно менять свои планы, какими бы отвратительными они ни были. Положение Мизара вновь повисло на волоске. Если что-то пойдет не так, Мизар поклялся, что первым, кто будет рассеян в прах, станет именно это дерзкий мальчишка, Грейс. А потом ему придется избавиться и от всех остальных в этом доме. Если кто-то из них расскажет о том, что видел, он не сможет попытать счастья в другой семье. Однако, к счастью или же нет, но герцог потер руки, отряхнув из словно от грязи, и вновь поднес трубку к губам. Один из мальчишек тотчас же разжег ее.

— Хорошо, пусть будет так. Но, Грейс, проследи за тем, чтобы его привели в полный порядок к завтрашнему утру. Можешь заняться этим сегодня, я отправляюсь спать. И, да, завтра я буду завтракать в своей комнате. Ты приведешь его ко мне, мы позавтракаем втроем.

Эти слова сопровождались глухим гулом недовольства среди детей. Герцог медленно развернулся и поднялся в свою спальню. Ты взгляды, которые бросали на Мизара мальчишки, могли бы убить, но Мизар едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. Все получилось почти так, как он планировал. И хотя герцог еще ничего не сказал о том, остается ли Мизар в его семье, но это было уже почти решенным делом. Судя по реакции остальных — завтрак в компании главы дома, пусть даже с этим неприятным Грейсом, было явлением исключительным.

И на следующее утро все было именно так, как задумал Мизар. Эту ночь, эту первую ночь в богатом доме он провел как король, наслаждаясь теплой и мягкой постелью, выделенной ему в помещении для прислуги. Но она была чистой и сухой. А до этого он помылся, впервые за долгое время, и переоделся в простой, но удобный костюм, который Грейс принес ему. Он сказал, что это была одна из его старых вещей, и Мизар принял это со снисходительностью, позабавившей юношу.

А на следующее утро, после завтрака, произошло то, что Мизар так долго ждал — герцог спросил его, хотел бы он остаться в его доме. Не дав Грейсу и слова вставить, Мизар с холодным пренебрежением принял это предложение. Он уже понял, что это отношение к герцогу как нижестоящему, доставляет ему какое-то извращенное удовольствие. Пусть так, если ему это нравится, Мизар продолжит так себя вести. Это было всего лишь средство — и сам герцог и вся его семья и даже Грейс были теперь лишь его инструментами, которые он использует для того, чтобы получить власть и влияние. А потом он использует их, чтобы отыскать ту звезду, о которой говорила его мама. Хотя ему было всего девять лет, маленький демон думал о таких вещах.

С тех пор началась жизнь Мизара в доме Фон Грассе, и вскоре он получил право носить эту фамилию. Каждый день сопровождался ненавистью во взглядах остальных детей герцога. Все они были приемными, как вскоре узнал Мизар. Узнал он и темные стороны самого главы семьи. Но эти темные тайны никогда не выносились за пределы дверей этого дома. Подобные тайны были почти у каждого благородного дома Ксанады — поистине это была страна пороков и развращенности нравов. В такой стране, Мизар был уверен, он сможет быстро подняться на самый верх. Эта мечта стала еще явственнее, когда он узнал, что Грейслейн с отличием окончил военную академию. В четырнадцать лет. Самому Мизару тогда было десять.

— Грейс, научи меня фехтованию, — попросил он брата.

Отложив книгу, которую читал, юноша с удивлением взглянул на младшего брата.

— Сегодня ты удивительно любезен со мной, — заметил он.

— Это не важно, я хочу, чтобы ты научил меня сражаться с мечом.

— Но меч будет слишком тяжелым для твоих рук, они не предназначены для такого оружия. Но вот, пожалуй, кинжалы тебе подойдут.

Так проходили дни. Грейслейн учил Мизара обращению с оружием, в котором очень скоро он достиг мастерства едва ли не большего, чем его учитель. Хотя в доме проходили и общие уроки фехтования, и с ними занимались частные учителя по всем основным предметам, которые было необходимо знать отпрыску благородного дома.

— Грейс? — Мизар вновь заглядывал в комнату Грейса. Он один из всех них жил в отдельной комнате, в то время как все остальные мальчишки спали в общей спальне.

-Да? — отложив в сторону меч, который до того чистил, Грейслейн повернулся к брату с улыбкой.

— Не смотри на меня так, — смутился Мизар.

— Как?

— Как будто оцениваешь.

— Так и есть, мне нравится оценивать красивые, эстетичные и смертоносные вещи.

— Я не вещь.

— Нет, конечно, но ты смертоносен, я вижу это в твоих глазах, как смертельно опасная и красива кукла. Ты мне нравишься, — Грейслейн поднял меч и медленно приставил его острие к подбородку Мизара. Мальчик улыбнулся, он понимал, что мог бы с легкостью оставить в этой комнате ничего кроме пыли, но его забавляла эта игра. А за тот год, пока он жил в этой семье, он научился притворяться. Что ему хорошо, что ему больно, что ему грустно или весело — он всегда был таким, каким его хотели видеть в тот момент, особенно глава семьи.

А потом произошел тот случай, который стал еще одним поворотным моментом в жизни Мизара. В тот день он знал, что что-то готовилось. Братья давно затаили на него злобу, но сами они были слишком трусливы, чтобы открыто нападать на него дома. К тому же они боялись Грейслейна, который часто сопровождал Мизара. Но сегодня мальчик был один. Грейс уехал на военные учения. Мизар завидовал ему, он тоже мечтал о поступлении в военную академию, так как понимал, что только на военной стезе сможет быстро продвинуться. Но Грейслейн не хотел отпускать его, все время отговаривая и отца. Но Мизар знал, что для того, чтобы его полностью признали, ему необходимо было доказать всем, на что он способен. И вот, кажется, этот шанс представился.

Мизар покрепче перехватил книги, которые он нес под мышкой. Ускорив шаг, он вбежал в один из глухих проулков. И, разумеется, они не заставили себя ждать. Их было трое — здоровенных мужчин, на поясе которых посверкивали палаши, а их лица были обмотаны шарфами. Прижавшись к стене, Мизар спросил:

— Вас прислали братья?

— Мальчик, — ответил один из них, — разве так важно, кто? Главное, кто отправит тебя на Вершину Древа, это просто наша работа, ничего личного. — С этими словами палаши были вынуты и нацелились на него. Книги были отброшены в сторону. 'Хорошо, если братья решили объявить на него охоту, теперь охотником буду я', — так подумал маленький демон и улыбнулся.

— Ты чего? — спросил один из них.

— Вперед, нападайте! — поощрил их Мизар.

— Так хочешь расстаться с жизнью? — мужчина бросился вперед, занеся палаш над головой мальчика, но Мизар прошептал: 'Структура, рассеять', однако при этом он направил силу узкой струйкой на палаш, а не самого человека.

— Поиграем! — воскликнул Мизар.

Мужчина замер, хлопая глазами.

— Чт.. что? — глядя на свою пустую руку.

— Ты следующий,— сообщил ему Мизар, — я тоже хочу, чтобы ты знал, кто и что тебя убьет. Поэтому, смотри внимательнее и запомни: 'Структура, рассеять!' — и мужчина последовал за своим оружием. На некоторое время двое оставшихся застыли на месте.

— Это магия?

— Неважно, ты струсил? Это же всего лишь маленький мальчишка. Если его убить, он не сможет ничего предпринять. Давай, заходим с боков...

— Который же из вас? Ты, — Мизар выбрал того, кто был слева и произнес то же заклинание. Через миг противник остался в единственном числе.

— Ты... как ты это сделал?! — хотя наемник был смертельно напуган, ему не оставалось ничего, кроме как продолжить начатое.

'Видимо им хорошо заплатили вперед', — думал Мизар. Мужчина занес палаш над его головой, а он медленно поднял руку. Так они и застыли, когда Мизар услышал крик и топот ног.

— Мизар! — звуки шагов затихли, и в проходе меж домов за спиной убийцы возник знакомый силуэт. Это был Грейслейн, страшно бледный и запыхавшийся. В руке его был зажат меч.

— Брат? Смотри, — улыбнулся Мизар. — 'Структура, рассеять!' — победоносно воскликнул мальчик. И словно унесенная ветром пыль, от убийцы и оружия не осталось и следа. Все кончено, остался лишь маленький демон, стоявший в грязном проулке.

— Мизар! — Грейслейн бросился к нему, пряча меч в ножны.

— Они с тобой ничего не сделали, эти мерзавцы? Они давно ненавидели тебя, но я не уследил. Хорошо, что Франциз сказал мне.

'Франциз?' — подумал Мизар, потирая глаза, которые отчего-то слипались. Это был недавно усыновленный мальчишка, видимо, он пытался таким образом приобрети влияние, оказав услугу Грейсу и ему заодно, как второму по значимости в этой семье.

— Старший брат! — глаза Мизара вспыхнули, на его лице появилась улыбка. — Видишь, я убил их всех.

— Похоже, ты не ранен, — лицо Грейслейна немного разгладилось. Так не похоже на него.

— Не волнуйся, их больше нет. Тебе не нужно было приходить сюда. Я... — в это время маленький Мизар пошатнулся, рука брата поддержала его хрупкое тело. По какой-то причине Мизар ощущал слабость во всем теле, слабость и холод. Неужели оттого, что он использовал эту силу? Так похоже на то, что испытывала его мама. Но почему так рано?

— Ты использовал... что это было? Не говори мне, что это... — Грейс замолк, — что ты дитя Хаоса?! Но если отец или братья узнают, тебя выгонят из семьи.

— Но ты братик ведь не скажет?— слабым голосом спросил Мизар.

— Нет, конечно я... но эта сила, ты что, убил их всех? О, ты страшно холодный, — заметил его брат. — Если это то, о чем я думаю, ты тоже наверняка знаешь, что это означает: ты можешь не дожить до шестнадцати лет. Хотя странно, что она так действует на тебя уже сейчас. В любом случае, — в голосе Грейслейна послышались строгие нотки, — не смей больше пользоваться ей. Ты можешь умереть...

— Я буду делать то, что хочу, я избавлюсь от всех, кто смотри на меня свысока, ведь я — демон... — сонно проговорил Мизар.

— Эта сила слишком опасна, ты весь дрожишь. Температура твоего тела ненормально низкая. Обещай, что не будешь пользоваться ей, что бы ни случилось, — Грейслейн был раздражающе настойчив.

— А ты обещай, что уговоришь отца отправить меня в Военную Академию. Если смогу поступить, обещаю, что больше не буду пользоваться ей.

— Маленький интриган, — на лице Грейса читалось облегчение, хотя голос был укоризненным

— Вот и хорошо, — прошептал Мизар и глаза его закрылись, а голова упала на грудь.

После этого дня братья стали обходить Мизар за километр и держаться подальше, видимо поняв, что так просто от него не избавиться. Но Мизару нравилось играть на их страхе. Грейслейн сдержал обещание, и вскоре Мизар был зачислен в Военную Академию. Так прошло несколько лет.

Это был обыкновенный декабрьский вечер. Как обычно старшие братья собрались в гостиной за своими любимыми развлечениями. Отец как раз уехал на прием во дворец. А Мизар был один в своей комнате. Он не любил общие развлечения, компанию собственных братьев он просто ненавидел. Это время, что ему было предоставлено, он предпочитал проводить за чтением книг. Закончив с основными теоретическими предметами и всеми теми которые изучали в Академии, он принялся за более редкие книги. В основном его интересовала Древняя история континента. Даже не она сама, а те легендарные времена, еще до начала основного летоисчисления. То, что многие считали сказками. Но именно эти истории часто читал ему Грейслейн.

Сейчас Мизар удобно устроился на своей кровати. Небольшой магический огонек, вызванный заклинанием, плавал над книгой. Лежа на животе, Мизар перелистывал полуистлевшие от времени страницы, исписанные золотыми чернилами. Сейчас такие использовались крайне редко, а в Ксанаде вообще никогда. Книга называлась 'Древнейшая история Юга. Правда и вымысел'. Кому-то она могла показаться детскими сказками, но Мизар относился к ее содержанию крайне серьезно. Потому что эта история была ему знакома еще с детства, правда, рассказывали ее у них дома совсем по-другому. В этой книге главными героями был не Демон Цветов, как помнил Мизар, и не посланники Вершины Древа, как в странах Севера. В этой книге его звали 'Звездой', упавшей с небес во тьму Хаоса и озарившей его своим светом. Звезда... Золотые доспехи сидели на нем словно влитые, а в руке его был такой же золотой меч. Свет, исходящий от его фигуры, заставлял ощутить благоговение. Но этот свет был светом отступника, пошедшего против Вершины и против Законов Хаоса. 'Звезда', единственный противостоящий 'Вершине' и 'корням' Древа. Один против всего мира. И в конце именно он разрушил старый мир и создал на его обломках новый.

Эта история о сияющем существе, вторым именем которого было 'Бифуркатор' завораживала Мизара. Он мог читать ее бесконечно. В книге также говорилось, что воссоздав мир заново, Бифуркатор стал и первым королем Юга. Юг и Север — это были не просто понятия, разделяющие мир на две части. Югом называлось определенное место. А значит, Юг существовал тогда и существует сейчас. В эти дни даже Ксанада входила в его число, но ни эта страна, ни Вальц, ни Риокия не могли быть тем Югом, о котором говорилось в книге. Оставалась еще одна страна — страна на самом юге континента Гладия — Астал. Могло ли случиться так, что потомки того первого короля — полубожественной сущности, все еще царствуют там...

Замечтавшись так, Мизар прикрыл глаза и в этот миг услышал странный жалобный звук. Открыв глаза, он едва не свалился с кровати, когда прямо перед собой обнаружил маленький белый комочек. Пушистый и дрожащий, с глазами цвета аквамарина. Котенок?

— Откуда ты здесь взялся?— Мизар протянул руку и легко коснулся маленького животного. Тотчас издав довольный звук, котенок оказался нос к носу с Мизаром. Аквамарин вспыхнул, и глаза Мизара сверкнули в ответ.— Ты голоден? — спросил он. — Понимаю. Но тебе нельзя быть здесь, это место не для таких, как ты...

— Так я и думал, что он тебе понравится.

В этот раз реакция Мизара была совсем иной.

— Структура... — палец его уже был нацелен в грудь стоящего в светлом дверном проеме темного силуэта.

— О, не нужно, это всего лишь я.

— Грейс, — Мизар опустил руку, когда фигура подняла руки в примирительном жесте и шагнула внутрь, закрыв за собой дверь. — Так это ты принес его? — спросил Мизар. Свет в его глазах уже погас. Удобно устроившись на его коленях, маленькое существо довольно мурлыкало, хотя Мизар все еще чувствовал, что тот голоден.

— Я думал, что тебе подарить... — начал, было Грейс.

— Подарить, — Мизар подвинулся на кровати и Грейс сел рядом. Когда он протянул руку, котенок зашипел на него.

— Похоже, ему нравишься только ты, но... ты помнишь, какой сегодня день?

— 21 декабря, суббота.

— Ты не помнишь, ну конечно. Ты всегда избегал разговора на эту тему, и я попросил отца уточнить дату.

— Что за дату?— насторожился Мизар.

— Это твой день рождения. На второй год, как ты появился у нас, отец внес соответствующие записи. Так, как ты никогда не говорил о том, когда ты родился, пришлось сделать новую дату — 21 декабря. Поэтому, с днем рождения, Мизар. И это твой подарок.

— Мне? — Мизар в неверии посмотрел на милое существо на своих коленях.

— Маленький котенок для маленького демона.

— Не зови меня так.

— Но тебе ведь нравится — меня не проведешь. Я видел, ваши глаза светились в унисон. Это одно из проявлений ТОЙ силы, — осторожно заметил Грейслейн.

— Нет, — Мизар вздернул подбородок и отвернулся. — Я всегда умел так, и это никак не связано с моими силами Хаоса, я просто люблю кошек.

— И, кажется, это взаимно. Ты и говорить с ними можешь?

— Это тебя не касается, Грейс, — отрезал Мизар.

— Ну не касается, значит, не касается, но... у меня есть еще кое-что для тебя.

— Что? — любопытство оказалось сильнее, и мальчик повернулся к старшему брату.

— Куда же я положил его? А, вот, — Грейслейн порылся в длинных складках своей одежды и извлек из нее небольшое письмо.

При виде вензеля на конверте, глаза Мизара распахнулись.

— Это от короля! — воскликнул он.

— Похоже, король прослышал о твоих успехах в учебе, и он намерен взять тебя на службу.

— Меня? На службу?! — сердце Мизара радостно подпрыгнуло. Неужели, неужели все случится еще раньше, чем он намечал?

— Наверняка это ты постарался, — глаза Мизара потемнели.

— Даже если и так, ведь ты этого желал, не так ли?

— И что это за служба?

— Полагаю, это связано с внешней политикой. Ты ведь интересуешься делами соседних государств? Сбор информации и все такое, но, думаю, особенно его занимает Астал.

— Астал? — вырвалось у Мизара, и Грейслейн не мог не заметить этой его реакции.

— Ты выглядишь довольным. Что-то тебя так заинтересовало?

— Просто... нет, ничего. Но Астал всегда был мне интересен.

— Да, — взгляд Грейса упал на название книги, которую читал Мизар.

— Тогда хорошо, завтра тебе предстоит прибыть во дворец к десяти часам.

— Хорошо, спасибо Грейс.

— Тогда я пойду, мне нужно еще встретить отца и привезти его домой, — с этими словами его брат поднялся. Но когда он уже был в дверях, Мизар окликнул его6

— Спасибо, и за котенка тоже, даже если это не мой настоящий День рождения.

Старший юноша улыбнулся и вышел.

На другой день Мизар действительно был представлен королю и поступил на службу. Хотя ему было всего двенадцать, никто из его братьев еще не удостоился этой чести, хотя многие были старше его. С этого дня Мизар поднялся на еще одну ступеньку, которая приблизила его к цели. Настанет день, когда он может увидеть Астал и узнать, сколько правды было в тех легендах, которые он читал.

А спустя пару лет была та ночь, которая стала последним поворотным моментом в судьбе маленького демона.

Это была лунная ночь, свет блеклой луны проникал через решетчатые ставни, освещая лица спящих братьев. Мизар лежал, уставившись в потолок. Такие лунные ночи он использовал для размышлений, считая непростительным уделять время простому сну. В этот миг он услышал звук отворившейся двери. И темный силуэт в бардовых отблесках скользнул к его кровати. 'Структура...' — слова рассеивающего заклинания сами собой слетели с губ Мизара. Он пользовался ими инстинктивно, чувствуя опасность. Сила, которая пугала остальных членов семьи, кроме ее главы и... Грейслейна.

— Тсс, спокойно, это всего лишь я — когда-нибудь ты убьешь меня, если будешь так реагировать.

— Грейс?

— Да, говори шепотом. Я пришел сказать, что ухожу.

— Снова в город? Неужели вы поссорились с отцом?

В последнее время такое происходило часто. Его брат забросил свою службу, целыми днями пропадая неизвестно где. Он копался на пыльных полках запасников библиотеки, или встречался с какими-то подозрительными типами — путешественниками. Если так продолжится, то скоро его могут отстранить от службы.

— Не важно, Но сегодня я наконец-то узнал то, что мне нужно, и где это может находиться. В этом доме я больше не могу сидеть без дела. Я не могу медлить. Чтобы найти это, я отправляюсь на Север.

— На Север? Ты имеешь в виду север Ксанады?

— Нет, — ладонь, затянутая в холодную кожу перчатки легла на голову Мизара, попытавшегося подняться, но Грейслейн мягко уложил его обратно. — На север — значит на Север. Приора, может быть, или Сон — пока я еще не решил.

— Север? — подумал Мизар, хотя это было совсем не то, что ему нужно, но в этот миг он вдруг ощутил страх. Страх, что он может потерять того единственного человека, который был ему близок и кто понимал его и знал о нем практически все.

— Грейс, возьми меня с собой! — глаза Мизара сверкали в темноте как два турмалина, но Грейслейн покачал головой с легкой улыбкой.

— Невозможно. У тебя свой путь, и он никак не связан со скитаниями по странам Севера. С твоим умом тебе удастся быстро подняться по карьерной лестнице. Возможно, ты сможешь занять один из высших постов в королевстве. Если поедешь со мной, это разрушит всю твою жизнь. Но прежде, чем я уеду, ты должен пообещать мне кое-что. Обещание на прощание не забываются. Ты помнишь, как мы с тобой договаривались?

— Да, — Мизар неуверенно кивнул.

— Я хочу, чтобы ты пообещал мне, что без крайней необходимости не станешь прибегать к своей силе. Не пытайся сделать больше, чем будет необходимо, даже для тебя есть предел, которого ты можешь достигнуть. Я видел тебя в тот день, ты едва держался на ногах. И наверняка это был не последний раз. Она помогает тебе двигаться вперед — это хорошо. Но она же может убить тебя, если будешь неосторожен. Эта сила дарована тебе свыше, пользуйся ей лишь для достижения самой высшей цели. И я обещаю, что буду стараться со своей стороны. Видишь, — Грейслейн повернулся к Мизару спиной, демонстрируя свои волосы, распущенные по плечам. Теперь они доходили до середины лопаток. — Я дал обет не стричь их, пока не достигну того, к чему стремлюсь. Прощай, — склонившись, Грейслейн запечатлел на лбу брата долгий поцелуй. — Тебя одного я с сожалением оставляю позади, — произнес он, поднявшись.

— Грейс... — позвал Мизар. Но темная фигура уже распахнула окно, и исчезла, растворившись в тенях за ним.

После того, как Грейслейн исчез, Мизар снова опустился на кровать, но не смог лечь. Поднявшись, он подошел к окну, и, распахнув его, взглянул на город. На этот погрязший в пороках город. Торквемада, столица Ксанады. Город, в котором он уже знал все. Он достиг уже многого и понимал, что скоро наступит предел того, что он сможет осуществить здесь. Ему необходимо больше. Грейслейн уже выбрал свой путь, пора и ему выбрать свой. И он никак не связан с Ксанадой, Мизар чувствовал это, чувствовал те невидимые ниточки, которые показывали ему путь. Эти ниточки тянулись к луне, а затем опускались за горизонт туда, где волны южного моря бились о стены крепости Ивары, туда, где синие плиты городских стен Виеры блестели на солнце. Но пока еще рано, Астал еще не был тем, куда он мог направиться. Пока еще рано, то что ему было нужно, исходило не из самого Астала, а от кого-то или чего-то в той стране. Это было странное чувство, связывающее его кровь демона. Это был отголосок той преданности, очищенной от ненависти к падшему первому королю Хаоса и первому королю тех земель Юга. Это было что-то, чего сам Мизар пока не понимал до конца, но что притягивало его неотвратимо.

Подняв ладонь, через расставленные пальцы юноша посмотрел на луну, затем сжал ее свет, словно стремясь поймать его.

— Я... я обязательно найду звезду, о которой ты говорила, мама. И этот свет укажет мне путь, изгнав из меня даже тьму Хаоса. Однажды...

Сирота с Севера

Часть 1

— Тебя зовут Кальвин, верно?

Мальчишка с каштановыми волосами, заплетенными в короткую косу, перевязанную красной ленточкой, поднял голову, оторвавшись от книги, которую читал. Подперев щеки руками, он лежал прямо на плитах пола в огромном зале. Это был холл Здания Собраний. Как и всегда в последние дни, он был пуст. И Кальвин оставался здесь на долгие часы, дожидаясь, пока не кончится собрание, важное совещание или ученый совет и мама не освободится.

'Мама, ты сможешь почитать мне книгу?'

'Прости, но прямо сейчас никак не могу', — она обняла его. Шелковые рукава ее расшитого птичками черно-красного платья коснулись и пощекотали его щеки. — 'Но вечером, обещаю'.

'Мама, ты уже освободилась? Теперь ты почитаешь мне книжку?'

'Ох, как раз сейчас мне нужно просмотреть эти отчеты, а еще взглянуть на ход эксперимента. Ты же понимаешь, он очень важен. Сок...'

— ...

И так раз за разом. В конце маленький Кальвин научился справляться с этой проблемой один. Он брал те немногие книги, которые смог найти в библиотеке и читал, улегшись на темных красновато-коричневых плитах пола. В этом огромном холле над его головой прожилки купола, перевившись между собой, свисали отдельными побегами почти до половины его высоты. За окнами красноватый свет неба немного изменился, что означало — уже полдень.

Кальвину было десять лет, когда он прочел уже все имеющиеся у них дома книги, а потом принялся за главную библиотеку. Почему, ну почему книг так мало? Он никак не мог этого понять. Игры его совершенно не интересовали. Все, о чем он мечтал — прочесть и узнать как можно больше. Но основные знания в их стране не хранились в виде книг. А к тем хранилищам его не пускали, говоря, что он еще слишком мал. И вот сейчас он, хрупкий мальчонка, одетый в широкие штаны красного цвета и такую же свободную шелковую блузу, лежал на полу и читал. Он был занят этим с утра. В этот момент его окликнули.

Кальвин поднял взгляд отстраненных темных глаз, обрамленных густыми ресницами. На золотистой коже лица они выделялись особенно ярко. Сделав так, он увидел перед собой человека. Это не был один из стражников или подчиненных мамы. На самом деле, Кальвин сомневался, что мужчина вообще был из этого города, Но, так как город в Хаосе был всего один, у мальчика появилось подозрение, что он пришел из далеких земель. Снова опустив взгляд в книгу, Кальвин быстро перелистал несколько страниц и нашел одно изображение. Эта картинка изображала сцену из одной истории о походе храброго героя, освободившего страну от чудовищ. И этот герой показался Кальвину чем-то похожим на человека перед ним.

Мужчина присел на корточки. Кальвин нахмурился — тот беззастенчиво рассматривал Кальвина, улыбаясь. Да, именно такие глаза, глаза человека, скрывающего много тайн, были у гостя. Тот герой из истории знал много, но при этом не хотел делиться своими знаниями с другими, чтобы быть героем только самому. Хотя это и была история о герое, Кальвин считал его заносчивым и высокомерным человеком. Но на лице гостя блуждала добродушная улыбка, и вроде на первый взгляд он не выглядел, как кто-то подозрительный. Если бы не выражение его глаз. Человека можно было назвать молодым, должно быть, ему было столько же лет, как и его маме. И, наверно, он был даже красивым для мужчины. Тонкие черты лица, острый нос, оливковые глаза насыщенного, глубокого цвета. Такие глаза были совсем не похожи на его — темные. Но пока мужчина смотрел на него, ему показалось, что они несколько раз изменили свой цвет. Довольно короткие волосы слегка зачесаны за ушами. Их цвет — рыжевато-коричневый, немного неопределенный — Кальвин видел впервые. И одет он был как чужак. Красно-коричневая куртка — другого названия Кальвин не мог подобрать, и такого же цвета брюки, заправленные в невысокие, до колен сапожки. Под курткой виднелась зеленоватого цвета безрукавка, и шею охватывал такой же зеленый платок. А воротник был выполнен из... Что-то пушистое и темное, говорят, что в мире наверху это называется 'мех'. Значит, он был сделан из меха животных. Животных... Это было так завораживающе, что мальчик неосознанно протянул руку, чтобы погладить это мягкое чудо. Но так и не коснувшись, отдернул руку, так как понял, что ведет себя глупо. Закрыв книгу, он сел на колени.

— Прошу прощения, но кто ты такой? Как попал сюда?

— Тсс, тише, не думаю, что те, кто так охраняют тебя снаружи, те люди в масках, будут рады, увидев меня здесь. На самом деле, я пришел тайком.

— Тайком? — от самого звучания этих слов веяло тайной и запретом, от которых сладко сжалось в груди — Кальвин быстро оглянулся к дверям.

— Да, тайком, — кивнул мужчина, таинственно улыбнувшись. — И зови меня Лю.

— Лю? Это имя странное, — протянул Кальвин. — И сам ты тоже странный. Если ты пришел к маме, почему не заявил об этом в официальном запросе?

— Нет-нет, — Лю покачал головой и приложил палец к губам, — на самом деле я пришел к тебе.

— Ко... мне? — все остатки напускного безразличия, которое Кальвин старательно сохранял, тотчас улетучились.

Мужчина протянул ему руку.

— Но я скажу тебе зачем, только если мы уйдем куда-нибудь, где сможем поговорить с глазу на глаз. Ты ведь понимаешь, что посторонним тайны выдавать нельзя.

— Нет, — Кальвин отвернулся, прижав книгу к груди, — мне нельзя покидать этот холл. К тому же, выйти все равно не получится. Ты же видел моих охранников, они ни за что не выпустит меня из этого здания. А из него нет другого выхода.

— Ну, ты мог бы показать мне какую-нибудь тайную комнату. Наверняка тут есть такая. Как насчет твоей спальни?

— Моей спальни?

Кальвин вспомнил, что действительно в доме собраний для него и мамы всегда были готовы комнаты, на всякий случай, хотя они жили совершенно в другом месте, у склона горы. А здание собраний располагалось в самом центре города.

— Нно... — Кальвин все еще колебался. — Собрание скоро закончится. Если мама не найдет меня...

— Ничего, мы все устроим очень быстро. Она не будет волноваться, Она даже не успеет потерять тебя. Поэтому нам нужно поторопиться. Я не расскажу тебе тот секрет, который хочу, пока мы находимся здесь. Тайны должны оставаться тайнами. Разве тебе не скучно вот так сидеть здесь одному с этими книгами?

— Нет, — Кальвин покачал головой. — С ними никогда не бывает скучно.

— А что это у тебя? — Лю взял книгу из рук мальчика и перелистал несколько ее страниц. — Это легенды, да? А что, если я скажу, что это все не вымысел? Что, если ты сможешь увидеть все это своими глазами?

— Я? Увидеть?! — последний барьер осторожности был сломлен, Кальвин оказался целиком захвачен этим удивительным, интригующим человеком, обещавшим показать происходящее на страницах книги наяву. У него ни на миг не возникло сомнений, что этому человеку и такое под силу.

Бросив заговорщический взгляд по сторонам, Кальвин прижал книгу к груди, протянув руку Лю:

— Идем, сюда, сюда! Я проведу тебя туда, где нас никто не услышит.

Лю позволил мальчику увлечь себя по бесчисленным спиральным лестницам. Наконец замок, спрятанный в потайной нише, открылся, и они оказались в комнате.

— Это и есть твоя спальня? Довольно необычно, — заметил Лю.

Мягко звякали колокольчики, подвешенные к потолку, тусклый свет неба за затемненными окнами. Все просто — лишь кровать, шкаф, стол, два стула и ее кресло у окна. На самом деле Кальвин не был здесь уже давно. Взгляд Лю упал на застекленную нишу. В ней, запечатанное службой охраны, было подвешено оружие, на тот случай, если произойдет покушение. Хотя Кальвина мало интересовали все эти игры. Простой белый цвет стен, много стекла и гладкой древесины. Воздух в комнате всегда был свежим, так как система вентиляции доносила его прямо с крыши здания собраний, расположенной намного выше.

— Ну, здесь нас никто не услышит, — Кальвин плюхнулся в кресло и, обхватив колени, с интересом уставился на Лю, приготовившись слушать. Хотя ему исполнилось десять, он по-прежнему вел себя по-детски непосредственно и просто. Этому способствовало то, что большая часть его жизни прошла в окружении книг, он надолго оставался в одиночестве, не имея сверстников. Он вообще видел мало детей и потому вел себя так, как написано в книгах, так, как считал правильным. И даже встретив этого необычного человека, он считал его еще одним героем из книги, а не источником потенциальной опасности. Да и что может грозить ему в самом сердце дома собраний, в окружении бесчисленной охраны?

Подойдя к окну, Лю сложил руки за спиной и обернулся к нему. Улыбка, словно приклеенная, не сходила с его губ.

— Кальвин, что скажешь, если мы с тобой поиграем в одну игру?

— Игру? — Кальвин был разочаровав. — Ты же хотел показать мне мир из книг.

— Это часть игры, но это игра не для маленьких детей. Она только называется игрой. В ней главное правильно представить. Здесь нужно хорошее воображение. Ты должен поверить в то, что происходит. Что мой рассказ более реален, чем все вокруг. Сможешь? — Лю обвел рукой комнату.

Кальвин неуверенно кивнул:

— У меня хорошее воображение.

— И еще, ты должен пообещать мне, что не испугаешься, что бы я не просил тебя сделать. Прежде всего нужно выполнять все требования игры. Ну, как тебе?

— Я понял, постараюсь, — серьезно кивнул Кальвин. — Что я должен сделать?

Повернувшись к нему, Лю некоторое время смотрел на Кальвина. Наконец, улыбка пропала с его губ. Подойдя к нему, мужчина положил ладонь на его лоб, отбросив с него прядь непокорных волос. Его ладонь была странно холодной, как будто в ней совсем не осталось крови.

— Для начала, мы придумаем тебе другую фамилию.

— Мою фамилию?

— Да. И еще, если ты согласен, каждый раз просто загибай пальцы. Вот так, по одному на каждое утверждение, хорошо? Так ты будешь лучше запомнить свою новую роль. Когда мы закончим, ты станешь совсем другим, героем из этой книги, что скажешь?

— Героем, это было бы здорово, но ведь это не правда. Все равно это только игра.

— Все зависит от того, насколько ты поверишь в нее. Итак, если ты согласен, тогда вот тебе знак того, что ты стал участником игры, — с этими словами в волосы Кальвина был воткнут цветок. Это был небольшой колокольчик, нежного переливчатого цвета. Но даже от такого маленького цветка исходил тонкий и дурманящий аромат

— А ты?

— Что я?

— Какая роль будет у тебя в игре? Нужно ведь играть вдвоем?

— Нет, это игра для тебя, для тебя одного, Я сам придумал ее, специально для тебя, Кальвин Рейвен.

— Рейвен? Что это?

— Это твоя новая фамилия, — ладонь на лбу мальчика стала немного теплее. Кальвин неуверенно кивнул. 'Рейвен' — странно звучит, но ему нравилось. Его настоящая фамилия была совсем другой, но в этом городе редко использовались фамилиями. Интригующе. Он загнул мизинец на своей левой руке. Рейвен... ему начало казаться, что она знакома ему, словно он знал ее давно или..

— Теперь твой ход, — вновь прозвучал голос Лю. — Тебя зовут Кальвин Рейвен, тебе десять лет, и ты родился на севере. Знаешь государство под названием 'Приора'? Ты родился в ней, помнишь?

'Помню ли я?' — подумал Кальвин. Странно, но теперь, когда Лю сказал это, он очень четко представил себе, где бы ни находилась эта страна, что он вполне мог родиться там. Странно и волнующе звучало это название. Название страны, которую он никогда не видел, пришедшее из мира, где он бывал лишь на страницах книг. Безымянный палец был загнут, ладонь Лю на его лбу стала еще немного теплее. Но в комнате отчего-то похолодало.

— Теперь третье, ты — сирота.

— Сирота?

— Да, — кивнул Лю. — Это значит, что у тебя нет родителей. Твоя мама умерла, когда тебе было два года. Ты почти не помнишь ее. Твое происхождение, твое положение, твой статус — ничего этого ты не помнишь.

'Это странно, но если это просто игра, ничего страшного, что в ней у меня не будет мамы'.

То ли от запаха цветка, то ли от успокаивающего размеренного голоса Лю глаза Кальвина начали чаще моргать.

— Представил? Хорошо. Ты не знаешь никого, у тебя нет родственников, нет друзей, нет близкого человека. Ты — совершенно один в окружении множества людей... — голос Лю тек плавно, и Кальвин почувствовал, что его клонит в сон. Перед глазами все чаще мелькали те картины, о которых он слышал, он послушно загибал один палец за другим, а очертания комнаты вокруг начали таять. Книга выпала из его рук, а ладонь Лю стала такой же теплой, как и его кожа, и это было единственное тепло, которое он ощущал.

В комнате стало страшно холодно, и в своей легкой одежде... Нет, на нем больше не было дорогих, красных шелков. Как и говорил Лю, он был одет в потрепанную одежду: короткие брюки, перетянутые веревками чуть ниже колен, красно-коричневая куртка и красный шарф, обмотанный вокруг шеи. Даже зимой на нем была только эта легкая одежда.

— ... Где ты живешь — на огромном чердаке с полукруглым окном. Из него видна шумная улица с синими плитами мостовой и виноградными лозами, увивающими соседние дома. Там тепло? Да пожалуй, там тепло даже зимой. Тогда, это уже не Приора, верно? Давай перенесем тебя на Юг. Так лучше, да?

Кальвин не отвечал на вопросы Лю, уже не в силах различить, реальность это или сказка, которую он рассказывал.

— ...Ты живешь один, на огромном, пыльном чердаке, полном старых книг.

— Да, — Кальвин и сам не осознал, как кивал. Его глаза были широко раскрыты, и с каждым словом Лю картина мира становилась все более ясной. Он уже мог ощутить запах пыли, о которой рассказывал Лю. А книги — они тут повсюду!

— И еще...этот город называется Виера. Тебе нравится?

— Да, мне нравится, — выдохнул Кальвин. Его ноги и руки уже почти закоченели, а ладонь Лю стала почти обжигающей. Что-то расплавленное стекало по его виску. Поднеся палец щеке, он понял, что это была обжигающая капля. Капля, обжигающая холодом. То, что осталось от цветка, впитывалось в его кожу. Кальвин попытался стряхнуть это, но у него ничего не вышло.

— Лю?

— Нет, это тоже часть игры, — успокоил его мужчина. — Просто забудь все, что было, забудь все, что видел, забудь, кем ты был, забудь и вспомни, кто ты сейчас — ты просто маленький оборванец...

— Я?

— Воришка, живущий на чердаке библиотеки в Виере, столице Астала. Но у тебя есть один маленький секрет. То, чего нет у других.

— То, чего нет... — рука мальчика опустилась, когда расплавившийся цветок полностью впитался в кожу. Взгляд стал далеким и туманным, а голова мальчишка свесилась на грудь. Когда, наконец, все пальцы на обеих руках сжались в кулаки, Лю отнял ладонь. Он посмотрел на мальчика с извиняющейся и отчего-то грустной улыбкой.

— Спи, — мягко произнес он. Подойдя к Кальвину, он поднял его на руки, голова мальчика свесилась ему на грудь. — Итак, теперь насчет твоего секрета, у тебя будет...

Часть 2.

— ЧТО ... а ..э? — Кальвин заморгал. Его взгляд сфокусировался на потолке. Высокий, с перекрещивающимися трапециевидными балками, сплошь покрытыми паутиной. Чихнув, мальчик потер нос и резко сел. Он откинул старый, заплатанный плащ, который служил ему одновременно и постелью, и одеялом, и поежился. Ну и холодина сегодня. Сладко потянувшись, он взъерошил свои непокорные волосы, заплетенные в короткую косу, доходившую до плеч.

'Это был сон?' — подумал он. Ну и странный же он. Кальвин опустил взгляд на свою одежду. Во сне она была из красного шелка. Совсем не похоже на его заштопанный миллион раз костюм из темно-коричневого вельвета и серый плащ из драпа без капюшона. Взглянув на широкий полумесяц окна, занимающий всю западную стену, он снова потянулся. Нехотя поднявшись, он подошел к нему и взглянул сквозь запыленное стекло на просыпающийся город. Как обычно в это время, а было уже около девяти утра, жители этого южного города только-только вставали. Женщины развешивали белье для просушки, мужчины неторопливо, с ленцой, как и их животные, тащили на ближайший рынок грузы.

Весна выдалась холодная в этом году, а жил он на чердаке уже третий год, С тех пор, как ему исполнилось семь. Хотя каждый день был похож на предыдущий. Почти все его время занимало чтение. Это было его излюбленным делом. Часами он мог перелистывать какой-нибудь старый, полуистлевший фолиант, упиваясь загадками этого мира. И как такие книги могли просто пылиться на чердаке? Как управляющий библиотекой допустил такое, ведь это настоящие сокровища. Правда у хозяина было одно оправдание — он всем заправлял в одиночку. Только иногда его ленивый помощник, иногда удосуживался протереть пыль на книжных полках. Но большую их часть сортировал и содержал в образцовом порядке старый мастер Нельф — так звали хозяина библиотеки. Хотя Кальвин никогда не показывался ему на глаза, он знал о жизни библиотеки даже лучше самого управляющего. Неудивительно, что у него не было времени, чтобы уследить за всеми этими тысячами книг. Хотя посетители приходили сюда довольно редко. В стране царил полный хаос. Бесконечные войны с Риокией...

Отворив чердачное окно, Кальвин вспрыгнул на карниз и, ловко перебираясь с одного ската крыши на другой, в конце концов оказался на улице. По пути он сноровисто схватил булку с подноса проходящего мимо торговца и сунул ее в рот.

Да, дела в стране шли неважно, даже вкус хлеба стал каким-то не таким, В него наверняка подмешивали низкосортную пшеницу или вовсе солому, Хотя жизнь в столице кипела во всю, но было видно, что это показная энергия. Богачи богатели, а бедняки только нищали. Но самого Кальвина это совершенно не волновало. Он никого не облагал податями, не работал и не давал работу другим — он просто брал ровно столько, сколько нужно было для того, чтобы вести простую, удобную жизнь на чердаке королевской библиотеки в столице Астала. Но сегодня он решил устроить себе небольшой праздник.

Он как раз нашел одну старую книгу — энциклопедию — в самом дальнем углу чердака. Время от времени на чердаке все же появлялось пополнение, и Кальвин с благодарностью принимал подношения от старого Нельфа. Он и не догадывался, какой гость завелся у него наверху. Поэтому сегодня, удобно устроившись со свечой, он будет читать всю ночь. Однако прежде нужно найти подходящие свечи — длинные и толстые. Именно такие, какие нужно. А еще Кальвину захотелось рыбы. Да, жареной рыбы. И не простой речной, а именно морской, из той, какую ловят на побережье у Ивары. А значит, ему нужно добираться до самого нижнего рынка, что расположен у второго холма Виеры.

Этот город расположен на семи холмах, и передвигаться по нему довольно тяжело. То все время в гору, то с горы. Но теплые камни мостовой приятно грели его босые ноги. Весело подпрыгивая и провожая сонным взглядом проходящих мимо торговцев и проезжающие экипажи, Кальвин продолжал свой путь к рынку.

— С дороги. С дороги! — крик донесся сзади, и неспешно идущие горожане с быстротой, которой позавидовали бы и зайцы, отпрыгнули в стороны. На них мчалась карета с золоченым убранством. Улица была узкой, и чтобы такая карета могла проехать безопасно для людей, ей пришлось бы притормозить. Но видимо возница получил приказ гнать нещадно. Люди бросились врассыпную, но кого-то едва не сбило с ног. Таковы уж были порядки в этом городе. Ох уж эти государственные люди. Наверняка это какой-нибудь министр опаздывал во дворец на совещание. Каждый день они просиживал штаны в кабинетах и разъезжали на золоченых каретах, чтобы только послать новые силы к границе на передовую.

'Бессмысленно', — думал Кальвин. А в это время библиотека разваливается кирпичик за кирпичиком, и зарастает пылью. Конечно, в военное время книги мало кому нужны. Ну и что же это был за король, раз вел такую политику? Конечно, что бы не происходило у власти, Кальвину было все равно. Он будет вести такую же жизнь, ничего не изменится и при другом короле. Бедные были всегда, да и богатые тоже, и каждый выживал как мог.

Наконец Кальвин спрыгнул с вывески, за которую уцепился, когда карета почти снесла его. Но он прекрасно знал, что хлыст, которым его собрался огреть возница, придется чуть правее. И, угадав верно, сумел отскочить в противоположную сторону, оказавшись вне его досягаемости.

— Хехе,— усмехнулся он, — чтобы у тебя колесо оторвалось, — пожелал он богатой колеснице. Ну конечно, это уже было решено. На следующем повороте, несомненно, так и будет, раз он подумал об этом. Вот будет потеха, как этот важный господин вываливается из своей покореженной кареты. И уж на совещание он наверняка опоздает.

Через минуту Кальвин, посвистывая, прошел мимо перевернутого экипажа, поднявшего вокруг себя тучу пыли.

— Так тебе и надо, — усмехнулся он, ловко подрезая кошелек какого-то охающего господина, который помогал выбраться из экипажа неудачливому министру, — это тебе за то, что чуть не сбил меня.

Теперь можно было купить бумагу и карандаши, обед и ужин он и так себе добудет, решил Кальвин. Он весело побежал в сторону торговых рядов, где продали все для художников и писак.

В происшествии с каретой Кальвин действовал инстинктивно. Иногда пользоваться этой способностью — предвидеть то, что произойдет через короткое время — было весьма удобно. Хотя чаще всего это было связано с несчастными событиями, потому-то он не любил обращаться к ней. Но иногда же и она могла принести пользу. Вот как сейчас.

— А, малец, ты снова здесь. Опять стащил денежки у какого-то толстосума? — улыбчивая женщина с завязанной на манер всех горожанок белоснежной косынкой помахала ему из писчей лавки.

— Ну что вы, госпожа Мидвин, это честно заработанные деньги, — важно кивнул Кальвин.

— Да, как же, уж я тебя знаю. Ну, так тебе как обычно, да?

— Ага, бумагу — десять листов и два карандаша, будьте добры, тетушка.

— Какая я тебе тетушка, зови меня госпожа.

— Да уж, вы-то гораздо больше походите под эту роль, чем все те расфуфыренные господа, что ездят по городу в каретах и давят народ.

— Снова, да? Скоро будет совсем тяжело, — вздохнула женщина, отсчитывая положенную сумму из мешочка, который дал ей Кальвин. — Вот сдача, там еще осталось, ну и богатый же ты стал, может еще купишь что-нибудь?

— Нет, пожалуй, я приберегу это на потом, вот и коплю деньги понемногу.

— Да? И на что же ты копишь? — женщина с улыбкой протянула ему свернутые листы и карандаши

— На поступление в школу, — гордо признался мальчик.

— Школу? Ты-то? Хахаха!

— А что такое? — смущенно заморгал Кальвин. — Я, что, не могу пойти в школу? Там я смогу узнать еще больше, и когда-нибудь стану академиком в Академии Наук.

— Да, только академия уже который год стоит на замке и никому не нужны больше эти знания. А все наши профессоры подались в Риокию

— Вот я и собираюсь возродить ее. Я стану ее главой! — важно заявил Кальвин.

— Ну что ж... — голос госпожи Мидвин прервался от смеха, — удачи тебе.

— И вам госпожа доброго дня, — с этими словами Кальвин припустил в сторону съестных рядов. Еще нужно выбрать рыбу и непременно хорошо прожаренную на палочках. Если не поторопиться, все разметут.

На рынке он не задержался. Все уже отработано и знакомо за эти годы. Нет ничего проще, чем стащить у зазевавшегося мальчишки, разгоняющего жар на жаровне, уже готовую порцию рыбы за его спиной. А свечи он вообще подцепил на подоконнике какой-то лавки, даже внутрь заходить не пришлось. Хотя одна из них была уже немного оплавленная. Да и... честно говоря, в этот раз не обошлось без приключений. Видимо его вопрос 'сколько стоит шарф', показался торговцу подозрительным. А ведь он только спросил и все. В итоге ему пришлось спешно улепетывать, пока торговец не привел свои слова в действие и не спустил шкуру с 'мелкого оборванца'.

Впрочем, Кальвин был доволен сегодняшним уловом. А рыбы еще на ужин останется. Так, он вернулся в библиотеку еще до обеда. Передвинув свою лежанку из плаща поближе к окну и устроившись с рыбиной на палочке в одной руке и раскрытой книгой в другой, Кальвин приготовился погрузиться в чтение.

Часть 3

Как долго он так читал, Кальвин не знал. Когда он увлекался, время переставало существовать. В какой-то момент до него донесся какой-то шорох. Что это? Неужели старик Нельф решил снова подкинуть ему новых книг? Не слишком ли часто? В последний раз чердак получал пополнение неделю назад. Нехотя собрав вещи, на цыпочках Кальвин шмыгнул в нишу, благо таких здесь было немало. Он притаился среди пыли и свисающей паутины. Отчаянно чесался нос и хотелось чихнуть.

Крышка люка приподнялась, и... однако вместо ожидаемой седой шевелюры старика в ней показались два испуганных, огромных глаза. А когда голова приподнялась еще немного, Кальвин удивился еще больше. Девчонка? Она усиленно пыталась удержать тяжелую крышку над своей головой. Рыжая головка с двумя свисающими по бокам косами. Веснушчатое лицо, глуповатый вид. Приложив последнее усилие, девочка полностью распахнула крышку и вскарабкалась на чердак. Теперь Кальвин понял, что она была младше его самого, ей было лет шесть, не больше. Одета она была в зеленоватого цвета халатик, перепоясанный желтым полотняным поясом с кисточками на концах, и изящные зеленые сапожки.

'Кто она такая?' — недоумевал Кальвин, злясь, что ему помещали читать. Оглядываясь по сторонам, девочка, казалось, что-то искала. Ее взгляд в восхищении блуждал по нагромождениям старых фолиантов. Она переходила из одного угла в другой, склоняясь над стопками и перебирая одну или две, а затем переходя к следующей. Это продолжалось довольно долгое время и в конце уже начало утомлять Кальвина. Если так продолжится, у него будет отнято драгоценное время, отведенное на чтение. Да и рыба уже совсем остыла. Тяжело вздохнув, он вышел из своей ниши.

Увидев его, девочка испуганно вскрикнула, но быстро зажала рот руками, бросив взгляд на крышку люка. 'А, значит, тебе тоже нельзя находиться здесь', — про себя усмехнулся Кальвин. Но все же поспешно прикрыл люк. Их могли услышать.

— Ну, и что ты здесь забыла?

— Кто ты, вор? Я позову на помощь!

-Дурочка, — Кальвин укоризненно покачал головой и показал ей энциклопедию. — Я ничего не ворую, я просто живу здесь и читаю книги, только и всего.

— Так ты... ты тот призрак, который обитает тут?

— Призрак? — обескуражено переспросил Кальвин. — Ну уж нет, — он потянулся и схватил девочку за руку. Она уже приготовилась закричать, но, видимо, вовремя сообразила, к чему это приведет, и передумала. — Видишь? Моя рука теплая, а разве у призраков могут быть теплые руки?

Она помотала головой и отняла ладошку от губ.

— Просто дедушка часто рассказывал мне, что на чердаке слышатся чьи-то шаги, и я подумала...

— А?

— Я подумала, что это может быть мама.

— Твоя мама? Да кто ты такая?

— Сначала скажи кто ты такой, я не называю свое имя каждому незнакомцу.

— Ничего не поделаешь,— Кальвин пожал плечами. — Но ты ведь не выдашь меня страже? Обещай.

— А ты не воришка? Вроде нет... — она прищурилась и важно кивнула. — Обещаю.

— Тогда, я — Кальвин Рейвен. Я живу здесь уже три года и, наверное, это меня слышал старый Нельф. Подожди, — Кальвин припомнил, — ты сказала 'дедушка'? Так он твой...

— Да, он мой дедушка. Мое имя — Велька Эльмио.

— Раньше я тебя не видел. Здесь всегда был только старый Нельф и его ленивый помощник.

— Теперь я тоже буду здесь жить. Моя мама... умерла в прошлом месяце, и родственников у меня больше нет. Вот дедушка и взял меня к себе. Я буду помогать ему ухаживать за библиотекой. В ней такой беспорядок.

— А сюда ты зачем влезла? Неужели только из-за 'призрака'? Тебе наверняка нельзя появляться здесь, раз у тебя был заговорщический вид.

— Да, дедушка сказал мне не лазить сюда. Но я хотела узнать, что тут такое. Тут столько красивых книг, как можно держать их в таком ужасном месте?

— Неужели ты тоже так считаешь? — восхитился Кальвин.

— Да, я скажу дедушке, и мы перенесем их вниз. Я обязательно найду для них место.

— Ну уж нет! — Кальвин развел руки в стороны, загораживая ими книги. — Ни за что! Это мой дом, и я еще не все их прочел.

— Я тоже люблю книги. А есть здесь что-нибудь интересное?

— Да ты, наверное, только сказки и читаешь.

— А вот у нет!— девочка обидевшись и уперла руки в бока. — Я читала и историю, и легенды, и даже... даже... — она пыталась припомнить, — роман!

— Роман? Да разве маленькие девочки читают их?

— Я не маленькая и все поняла. Там была красавица, которая любила розы. Ей каждый день приносил их один господин. А потом они обменялись розами и обещаниями.

— Ну точно ребенок, — покачал головой Кальвин.

Девочка насупилась:

— Вот расскажу о тебе дедушке...

— Тогда он узнает, что и ты тут была, — парировал он.

— Хорошо, если ты так любишь книги, я оставлю их тебе.

— Слушай, — внезапно Кальвину пришла в голову отличная идея, — а ты можешь...

— Да?— девочка склонила голову на бок.

— Можешь достать для меня несколько книг снизу? Ну, я имею в виду, из основной библиотеки?

— Это просто, а что бы ты хотел?

— Правда?! — радости мальчика не было предела. — Ну, тогда мне нужны книги про Север. Про страны севера. Я хочу узнать о них больше. Они странные и пугающие, но притягательные. А еще легенды о том, как появились наши страны.

— Тогда и я тоже, — оживилась Велька. — Давай я буду приносить тебе книги, а читать мы их будем вместе.

— А старик Нельф не заметит?

-Нет, дедушке я скажу, что пошла прибираться на втором этаже, в дальней секции, где книги по искусству, а сама буду залезать к тебе.

— Хорошая идея, — одобрил Кальвин. — И еще, если уж ты так добра, — Кальвин отвесил глубокий поклон, от чего девочка снова смешно прижала ладони к щекам, — тогда захвати немного еды.

— Ой, хорошо, а что ты любишь?..

Часть 4

Так и началась их дружба. Так проходили день за днем. Закончилась весна, прошло лето и пошли первые осенние дожди. Это был один именно такой дождливый день, один из шести таких же до того, когда не переставая лил холодный дождь — первый предвестник зимы. Зимы в Астале всегда были промозглыми и сырыми, так что от постоянных дождей крыша чердака начала протекать, и Кальвин поспешил убрать оттуда книги.

Странно, думал он, Велька не появлялась уже два дня, и еды почти не осталось. Неужели придется тащиться на рынок в такую погоду? Вряд ли там будет много торговцев. Совсем неохота. Но есть-то хотелось, и вечно валяться на чердаке уже было неохота. К тому же, стало сыро и неуютно. Он уже почти решил совершить короткую вылазку, как крышка люка приподнялась.

— Ну, наконец-то! — обрадовался мальчик. Но, увидев выражение лица Вельки, тотчас же стал серьезным.

— Что случилось?

— Дедушка... дедушка... — в ее глазах стояли слезы, — он сильно простудился.

— Так вот почему тебя так долго не было.

— Да, я сама управлялась с библиотекой. Но... Кальвин, — она умоляюще сложила руки, — дедушка может умереть!

— Ну, должно же быть какое-то лекарство.

— Они не помогают. Доктор сказал, что нужно магически усиленное лекарство, но у нас нет таких денег!

— Разве твоему дедушке не платят хорошее жалование? Он ведь начальник королевской библиотеки.

— Дедушке... — Велька потупила глаза, — нам не платили уже больше полугода. Король говорит, что денег на содержание библиотеки больше нет, Кальвин, что мне делать? Если мы что-нибудь не придумаем, дедушка может... — Велька, всхлипывая, уткнулась ему в грудь.

— Ну что ты... не раскисай. Хорошо, я что-нибудь придумаю. Ты иди вниз, а я достану лекарства.

— Правда? — она в неверии уставилась на мальчика.

— Ага, сейчас отправлюсь на рынок и стащу что-нибудь подходящее в медицинской лавке.

— Нно...

— Ничего, украсть ради жизни другого человека — это не воровство, А теперь, если ты все поняла, иди к старику Нельфу и приходи через полчаса. Я вернусь быстро.

— Хорошо, — она неуверенно кивнула и, подбежав к люку, исчезла в нем.

Поспешно накинув на себя плащ, Кальвин поморщился при мысли о том, чтобы окунутся под проливной дождь, но все же открыл чердачное окно.

К несчастью, во всех лавках, которые он знал, не оказалось того, что ему было нужно. 'Странно', — думал он. Ведь в прошлый раз, когда он искал что-то вроде этого, все полки были заставлены лекарствами и снадобьями. Что же произошло? Пока он бегал от лавки в лавке, уже насквозь промокший, он понял, что в городе творится что-то странное.

Вечерело, а в такую погоду на улицах не должно было быть ни души. Однако пару раз ему навстречу попались группы людей. Они шли нестройно, кто-то опирался на плечи товарищей. Мужчины. И все они были солдатами. Среди них встречалось много раненных. А вот это даже пугающе. Неужели в армии нет своих лекарей-магов? Хотя обычно магия редко применялась для лечения, лишь как вспомогательное средство. Но даже такие тяжелые раны можно было как-то облегчить. Вместо этого отряды прибывали в Виеру, и с каждой минутой Кальвину казалось все больше, что война закончилась, и войска возвращались в столицу. Но вскоре он понял — на лицах солдат не было радости, но и поражение никак не вызвало бы такую отстраненность. Это была покорность судьбе. Они понимали, что, несмотря на их ранения, их возвратят на фронт при первой же возможности. Что за нелепое командование могло так обращаться со своими людьми? Хотя сама война с Риокией, которая длилась уже не первый год, стала явлением почти привычным. Ни одна из сторон не имела перевеса. Кальвин даже не знал, по какому поводу она началась, как и большинство жителей Астала. Наверное, такие тонкости были известны тем важным господам в золоченых каретах, которые едва не сбивали людей на улицах.

Что же делать? Время стремительно уходило, и скоро Велька наверняка ударится в панику. Нужно достать лекарство, причем именно магически усиленное, в самое ближайшее время. Но где? И тут Кальвин вспомнил про одно место, где его можно было найти. Да, там оно наверняка должно остаться. Даже если это здание было закрыто и официально не действовало, его хранилища были полны самых разных сокровищ. Недаром оно называлось Академией Наук. С этой мыслью, не теряя ни минуты, мальчик развернулся и бросился в совершенно противоположную сторону.

Но вот что странно — чем ближе он подбирался к Академии, тем больше групп раненых встречал. В конце они уже превратились в нескончаемую, неровно текущую реку. Что такое? Выглянув из-за угла, Кальвин зажмурился от яркого света магических светильников, горевших по периметру двора перед зданием. К тому же, сам двор был наводнен людьми, которые втекали и вытекали из дверей. Эти двери, еще недавно наглухо закрытые, теперь были широко распахнуты. 'Вот проклятье', — подумал Кальвин, — 'и надо же было им устроить госпиталь именно здесь. Но я так просто не сдамся. Ради этой плаксивой девочки я обязательно достану это лекарство. Если здесь там много раненых, тем более они должны быть здесь. И пропажу одного в такой суматохе никто и не заметит. Главное — пробраться внутрь'.

Нечего было и думать, чтобы пройти через парадные ворота. Но всегда есть крыши и чердаки, гостеприимно распахнутые для такого, как он. Так Кальвин и поступил. Хотя от дождя водосточные трубы стали скользкими, для него это не было препятствием, хотя и заняло несколько больше времени. Уже через пару минут он оказался на крыше, а там, найдя неплотно прикрытое чердачное окно, очутился на чердаке.

Ориентироваться в таком огромном здании было непросто. К тому же, мешали мельтешащие вокруг солдаты. Но, некоторое время понаблюдав за людьми, он понял, куда ему примерно двигаться — в Хранилище Академии. И некоторое время спустя Кальвин нашел нужную ему комнату, откуда время от времени выходили санитары, неся в руках подносы с лекарствами и бинтами. Когда один из солдат как раз выходил, Кальвин незаметно проскользнул в комнату мимо него. Оставшись один — благо на столике остался зажженный кем-то магический светильник — он начал осматривать полки в поисках того, что ему было нужно. Это занятие так увлекло мальчика, что он не сразу заметил, как дверь приоткрылась, и в комнату вошел человек.

— Что ты здесь делаешь?

От этого строгого, холодного голоса Кальвин подпрыгнул и развернулся, уставившись на вошедшего. А банка, которую мальчик держал в руке, упала и разбилась. Мягко светящаяся изумрудного цвета жидкость растеклась по полу.

Человек был довольно молод, должно быть, ему было около двадцати пяти. Короткие русые волосы аккуратно подстрижены на армейский манер, жесткие черты строгого лица, высокий лоб, стройная фигура. Он напомнил Кальвину приготовившегося к прыжку волка или лису — очень опасное сочетание. Готовый к немедленному действию. На нем был обыкновенный военный мундир, только зеленого цвета. Звание Кальвин определить не смог. Первой и естественной его реакцией было броситься мимо военного и сбежать. Но в это время мальчик вспомнил, зачем пришел сюда. Поэтому он быстро стрельнул глазами по сторонам. В это время человек медленно закрыл за собой дверь.

— Ты не солдат, значит, вор. Отвратительно, — произнес военный, и его рука потянулась за спину, доставая оружие. Это был арбалет. Но никогда раньше Кальвин не видел такого — необычной, вытянутой формы и весьма угрожающий на вид. Судя по тому, как мужчина держал оружие, носил он его не просто для красоты. И этот арбалет теперь был наставлен на Кальвина.

— То лекарство, что ты разбил, стоит дорого, оно могло помочь одному солдату. А ты так просто разбил его. По законам военного времени это приравнивается к предательству страны и карается смертью на месте.

— Что-что? — не сразу понял Кальвин, но арбалет был взведен, и палец человека лег на спусковой крючок.

'Сейчас я умру?' — пришла мысль. — 'Вот так глупо, потому, что меня обвинили в предательстве? Да я ни в какую политику никогда не вмешивался. Мне вообще все равно, кто с кем воюет!' — хотелось крикнуть ему. Но потом... 'Хочешь меня убить?' — внезапно он успокоился. Что ж, как не хочется, но придется снова прибегнуть к Предвидению.

Сосредоточившись, мальчик призвал на помощь свою тайную силу, и она подсказала ему хитрость, которую задумал солдат. 'Целится в мою грудь, а на самом деле решил подкосить ноги. Не выйдет!' Кальвин знал, что над ним висит кусок веревки, которую использовали, вероятно, чтобы сушить на ней ингредиенты. Достаточно прочный на вид, чтобы выдержать его вес. В тот момент, когда прозвучало отчетливое 'бенг', и арбалетный болт был выпущен, он ударил точно в то место, где секунду назад стояли ноги Кальвина. Сам он уже раскачивался на веревке. Заметив удивление в глазах солдата, Кальвин, не дожидаясь второго выстрела, спрыгнул и, вырвав болт из пола, метнул его обратно как кинжал — хотя он не вложил в бросок усилия, но солдат этого не знал, и, конечно, уклонился. Этого Кальвин и ждал, метнувшись к дверям.

К его разочарованию, хотя мужчина больше не мог воспользоваться своим оружием, он, похоже, знал приемы боя без него. А потому в последний миг лишь Предвидение спасло Кальвина от атаки сбоку. Словно шлагбаум, рука человека встала на его пути. С Предвидением все, что ему было нужно — лишь обогнуть ее на десять сантиметров дальше, что он и сделал. Теперь нога солдата поставила подножку — просто остановиться чуть раньше и перекатиться. Однако все оказалось не так просто. Каким-то образом военный понял, что Кальвин каким-то образом видит все, что он задумал. Хотя наверняка не догадывался об истинной причине. Его следующая атака пришла одновременно с двух сторон, и здесь Кальвин запутался. Следом рука военного схватила мальчика за рукав и одновременно отбросила его на стену. Он скривился от боли, пронзившей плечо. Кальвин мог лишь надеяться, что оно не было вывихнуто. Он с трудом поднялся. 'Что он за человек? Разгадал мою задумку так легко', — разумеется, Калвьин понимал, что в физическом плане ему не выстоять против взрослого тренированного мужчины.

В это время человек снова заговорил, выпрямившись.

— Ты хорошо двигаешься, — заметил он, глядя на Кальвина своими строгими серыми глазами. Когда он смотрел, мальчику казалось, что в них стынет расплавленный металл. 'Опасный человек', — думал Кальвин, тяжело дыша. Он уже дважды избегал выстрелов, распластавшись по стенке. Но понимал, что третьего раза ему уже не избежать. Как оказалось, у солдата было больше двух выстрелов в рукаве. Медленно человек в зеленом мундире поднял оружие, прицеливаясь. Кальвин зажмурился, отвернувшись. 'Шутите? Хочешь выстрелить в меня в упор?' — в панике подумал он. Однако выстрела так и не последовало. 'Что такое?' — он рискнул приоткрыть один глаз.

— А ты смелый к тому же, и сумел избежать моей прямой атаки. Никто не способен на такое. Ты не просто уклонился, а в точности отступил в другую сторону, как будто знал, куда ударит болт. Кто же ты такой? — задумчиво произнес человек.

— Какая тебе разница? — огрызнулся Кальвин .— Если задумал убить меня, я так просто не сдамся, ведь мне еще нужно найти и отнести лекарство дедушке.

— Дедушке? Лекарства? — озадаченно переспросил мужчина, опуская арбалет. — Так ты не просто воришка. В это трудно поверить. Но почему именно сюда? Любой в здравом уме пошел бы в медицинскую лавку.

— Там их нет.

— Да?

— Там нет того, что нужно ее дедушке. У него сильный жар и кашель. Если я не принесу их как можно скорее, магически усиленные лекарства, он может умереть. Велька никогда не простит мне такого! — закричал Кальвин.

— О, так вот, что ты искал. Даже не для своего родственника, а для другого. Ты вовсе не выглядишь таким благодарным. Но... хочу разочаровать тебя — того, что ты ищешь, здесь нет. Ты же видел, сколько раненых в главном зале. У нас и для них не хватает лекарств.

— Вы шутите? Если не в Академии Наук, то где еще мне достать это лекарство?! Я не вернусь назад с пустыми руками! — Кальвин упрямо выпрямился.

— Даже так? — некоторое время солдат задумчиво рассматривал его. От этого пристального изучающего взгляда Кальвину стало не по себе. И чего он уставился? Но в конце мужчина кивнул.

— Ты мне нравишься.

— Ха? — пораженно воскликнул мальчишка.

— Мне нравится твоя реакция, и ты не запаниковал, даже когда я целился в тебя. К тому же, у тебя нет родителей.

— С чего вы взяли?

— Это видно по твоим глазам. Ты сирота, верно? И простой бродяжка, который почему-то забоится о чьем-то дедушке.

— Этот так странно?

— Это необычно в наше время. Даже богатые сейчас не спешат раскошеливаться на медицину и размещение раненых в своих особняках. Госпитали переполнены. Потому нам пришлось даже занять это пустующее здание

— И что с того? — хмуро переспросил Кальвин.

— К тому же, сегодня мне поступил приказ... — мужчина извлек из-за пазухи какую-то бумагу. — Похоже, скоро мне придется командовать отрядом детей и вести их на передовую. Это ужасно.

— Сочувствую вам и вашим детям.

— А что скажешь, если я возьму тебя в свой отряд?

— Чччто...?! — такой заявление выбило Кальвина из колеи, он даже не знал, как реагировать и потому попросту рассмеялся. — Ахахха! Вот так шутка, смешно! Неужели вы серьезно думаете, что кто-то согласится идти на войну добровольно? Ну уж нет, — вытерев выступившие на глазах слезы, Кальвин с ухмылкой взглянул на серьезное лицо человека: — Ни за что на свете я не соглашусь на такое проигрышное дело. Потерять свою жизнь так просто? Пусть лучше я буду бродяжкой, как вы называете меня, зато смогу каждый день читать книги и есть, путь и не как король, но столько, сколько захочу.

— Воруя у торговцев? И как долго это будет продолжаться? Когда-нибудь тебя поймают. В то время, как люди гибнут в стране, ты будешь попросту воровать и жить как ни в чем не бывало?

— Именно так, какие-то проблемы? — Кальвин развел руками. — Какое мне дело до дурацких войн, которые ведут короли Риокии и Астала? Они бесконечны и бессмысленны, Все равно никто не выиграет и никто не проиграет, но гибнут люди и страна беднеет.

— Такие рассуждения от тебя — это необычно.

— Вы что думаете, что я совсем неуч? Считаете, раз я бродяжка, так ничего не знаю? Я прочел в книгах столько, сколько вам и не снилось, и знаю обо всем, что происходит в стране, и... — Кальвин замолчал, отведя взгляд, — хотя мне это не нравится, но я не собираюсь ничего менять.

— Скоро лавки закроются, в стране начинается нехватка продовольствия.

— Как-нибудь выживу, — буркнул Кальвин, скрестив руки на груди.

— Похоже, так тебя не пронять. Тогда может мне просто сдать тебя страже?

— ЧТО? Вы не сделаете этого. Я же сказал, мне нужно отнести лекарство дедушке Вельки...

— Мне все равно.

— Вам все равно? Вы же военный!

— Тебе же все равно, что станет с людьми этой страны. Почему мне должно быть дело до какого-то старика?

— Какого-то старика... — слова этого человека поразили Кальвина до глубины души, в нем проснулась злость. — Да вы хоть знаете, кто он такой? Это хранитель королевской библиотеки, старик Нельф! Если он умрет, кто будет заботиться обо всех этих книгах? Его внучке едва исполнилось шесть! Тогда библиотеку просто закроют или разворуют!

— А... так все же тебе есть до чего-то дело, а я уж думал, что тебя не интересует ничего. Значит, вот где ты обосновался. Старый мастер Нельф Эльмио, хорошо, тогда это меняет дело, — задумчиво проговорил мужчина.

— Неужели вы дадите мне лекарство?!

— Да, пожалуй, я смогу найти для тебя кое-что, из моих личных запасов. Но прежде ты должен будешь кое-что сделать.

— И вы не собираетесь больше приглашать меня в этот ваш отряд?

— Нет, не буду. Зачем приглашать того, кто заведомо не думает о стране и готов сбежать при первой возможности. К тому же, Отряд Лилии — не то место, где держат таких, как ты.

— Отряд Лилии? Что это за отряд такой?

— Туда собирают детей, отцы и матери которых обвиняются в государственной измене. Родителей не казнят и не отправляют в тюрьму. Их дети искупают грехи вместо них. Они служат в этом отряде то число лет, которое им назначено. Этих детей посылают даже на передовую. Действительно, какое наказание может быть более жестоким для родителей?

— Что за чушь! Как может быть это наказанием? — фыркнул Кальвин. Но, встретившись взглядом с глазами капитана, мальчик понял, что тот не шутит.

— И вы хотели отправить меня служить в такое место? Фуф, ну раз я могу отказаться, вы ведь не станете меня арестовывать? И что я должен сделать, чтобы вы дали мне это лекарство? Да поскорее, я не могу ждать больше часа, Велька будет волноваться.

— Это не займет много времени. К тому же, недалеко отсюда. Всего лишь нужно сбегать в квартал знати.

— Квартал знати? Что вам то там понадобилось?

— Сейчас у меня заняты все люди, а ты, похоже, прыткий малый. Все, что от тебя требуется — как можно скорее донести в указанный дом один ответ.

— Ответ?

— ...Господин старший лейтенант...

Кальвин пригнулся, спрятавшись за дверь, когда в комнату неожиданно вошел еще один солдат с папкой в руке. Он доложил:

— Все готово, я составил ответ, — с этими словами он передал папку тому, кого назвал старшим лейтенантом, и, отдав честь, удалился.

— Проклятье, и почему я должен подделывать реальные данные о количестве смертей? — бегло просмотрев содержимое отчета, солдат с силой захлопнул ее. — Только потому, что так нужно хранителю королевских секретов? Умалчивать сведения для короля? К чему это приведет? — пробормотал себе под нос лейтенант. И, повернувшись к Кальвину, сказал: — Видишь, чем мне приходится заниматься.

— Да, нелегко вам, — закинув руки за голову, мальчик одним глазом следил за мужчиной.

— Ну, так возьмешься за это дело? Обещаю, к твоему возвращению, я подготовлю лекарство.

— Да? А не обманете?

— Я лейтенант королевских войск, Рэй Нордис, это имя тебе что-нибудь говорит? — холодно отозвался мужчина, словно сомнение Кальвина обидело его.

— Ничего, — ухмыльнулся Кальвин. — Ну я так и быть сделаю вам одолжение. И... куда именно в квартале этих богатых бездельников я должен отнести эту папку?

— В дом семьи Кларио.

Часть 5

— ...Кларио, Кларио... — бегущий по улицам, поливаемым дождем, Кальвин пытался вспомнить указания лейтенанта Нордиса. Квартал знати, но самая его окраина. Эта семья не любит шум и живет несколько обособленно. Хотя, похоже, они вообще не местные и недавно прибыли в Астал. Что необычно, при этом ее глава всего в возрасте шестнадцати лет сумел занять пост Хранителя Королевских секретов. И, похоже, он имел довольно сильное влияние — тот, к кому шел на поклон даже такой человек, как лейтенант Нордис. Какие-то поддельные сведения о потерях... Дело было нечисто, и Калвьину хотелось можно скорее с этим разделаться и вернуться в библиотеку. Черт, да где же этот особняк?!

Пряча папку под плащом, Кальвин оглядывался, медленно вспоминая указания. Здесь у памятника повернуть налево, а у фонтана два раза направо. Ему нужна следующая улица. Босые ноги шлепали по скользким камням мостовой и... нет, это не может быть он. Раскрыв рот, мальчик остановился перед высоченными воротами, украшенными двумя головами дракона. В колеблющемся свете, смешанном со струями дождя, они казались живыми. А за воротами высилось нечто, не менее странное — здание с изогнутой крышей. Таких домов точно не увидишь в Виере.

Так, и как же прикажете взбираться на эту стену? Похоже, стучать просто бесполезно. Вряд ли кто откроет эту дверь в такое время. И как лейтенант думал, он сможет пробраться внутрь? Вот ведь! Сунув папку в зубы, Кальвин оглядел препятствие в виде высоченной стены и нехотя поднял ногу, поставив ее на первый выступ. Придется перелезать, ничего не поделаешь.

Но когда он уже находился на середине стены, сквозь дождь раздался голос.

— Преступник, остановись! Еще шаг вверх — и твоя голова слетит с плеч! — от этого голоса, который, похоже, принадлежал девчонке, Кальвин, как был, так и свалился со стены. Он с трудом поднялся, потирая мягкое место. Папка шлепнулась в лужу. Вспомнив, что произошло, мальчик поднял голову, да так и разинул рот. Там, на самом верху стены, у караульной башенки, стоял темный силуэт. Все, что можно было рассмотреть — это глухой капюшон плаща и сапожки с загнутыми вверх носками. Из-под капюшона свешивались две свитые спиралями длинные пряди солнечных волос. Даже в темноте капли дождя, скатываясь, окутывали их мягким блеском. Может, показалось? Не могла это быть девчонка. К тому же, что делать какой-то девчонке в такую погоду на вершине ворот перед домом Хранителя королевских секретов.? Но пока он остановился на том, что это все же был не парень.

— Преступник? — убедившись, что противник всего один, Кальвин усмехнулся. — Тогда кто такая ты?

— ...Похоже, ты мелкий воришка, — был вынесен вердикт.

— Вор? — Кальвин был озадачен таким обидным заявлением.

— Конечно, кто, кроме воров да разбойников, полезут через стену в такую погоду?

— Тогда тоже могу сказать и про тебя, — ухмыльнулся Кальвин. — Да ты верно знаешь, что этот особняк принадлежит весьма зажиточному человеку. Небось хотела поживиться их богатствами?

— Неверно, — голос девочки — теперь Кальвин убедился в том, что его противник был того же возраста, что и он — был ровен и холоден. Странно слышать такой голос от его ровесницы.

— Тогда кто же ты еще?

— Я страж на этих воротах. И охраняю этот дом от таких преступников как ты, — палец девочки был выпростан из-под плаща и точно указал на Кальвина, чтобы не осталось сомнений, кого она имела в виду.

— Страж? Ты-то? — Кальвин зажал рот ладонью, рассмеявшись.

— Ты не веришь? — судя по ее тону, девочка пришла в ярость. — Мой брат дал мне это задание — охранять стены. В городе появилось много раненых, но среди них наверняка и хватает и сброда, вроде тебя, которые захотят проникнуть под покровом дождливой ночи в наш дом.

'Брат?' — подумал Кальвин. — 'А она, похоже, верит в то, что говорит. Хотя кто ее разберет? Может и правда. Проверим', — решил Кальвин

— Тогда, если твой брат дал тебе это задание, это должен быть сам глава семьи Кларио. Ты наверняка должна знать его имя. Если назовешь правильно, я, пожалуй, подумаю, поверить ли тебе, — Кальвин помахал уже порядочно промокшей папкой.

— Имя моего брата знают все жители этого города и даже в стране. Но если ты, жалкий преступник, забыл, я могу напомнить — тот, кто хранит все самые страшные тайны королевского двора, тот, кто стоит на страже самого короля — мой брат, герцог Лантис Кларио! — выкрикнула девочка с такой гордостью, точно она говорила о самом Боге.

— Да, — кисло пробормотал Кальвин. Похоже, она знала довольно много. — Тогда кто ты такая?

— Та, кто преподаст тебе урок, Гвен Кларио, — мрачно пообещала девочка. Рука ее скользнула за спину. Кальвин не знал, что уж она там собиралась достать, но решил, что дело того не стоит, чтобы еще сражаться с этой безумной.

— Стой, стой, погоди-ка, если это правда, тогда все в порядке. Ведь мне незачем сражаться с тобой. Я пришел по поручению одного человека, его зовут Нордис, лейтенант Нордис, ты наверняка знаешь его. Он просил передать эту папку твоему брату.

— От лейтенанта Нордиса?

— Ха, — Кальвину не послышалось, в голосе девочки звучало настоящее восхищение.

— Что ж, если так, тогда, — рука опустилась и... в следующий миг девочка легко спрыгнула со стены. Подойдя к Кальвину и откинув капюшон, она протянула ладонь. — Дай папку мне, и я передам ее брату.

В невольном восхищении мальчик смерил расстояние, которое она так легко преодолела. Стена была не низкая. А затем перевел взгляд на обладательницу светлых волос. Два магических огонька по обеим сторонам ворот позволяли отлично рассмотреть ее. Даже он мог понять, что девчонка была красивой. Золотые локоны немного развились от дождя и свисали до самой талии. Светлая кожа, округлое лицо, мягкие губы, впрочем, строго поджатые. Характер у нее был еще тот. И глаза — огромные, не по-детски серьезные. Да ей от силы десять, как и ему. Но вот держалась она так, будто выполняла не меньше, чем миссию по спасению мира. Стражник значит? Ну уж нет, выполнять приказы этой девчонки, да еще когда с тобой так обращаются... Как бы Кальвин не торопился, уступать он не намерен.

Мальчик неторопливо спрятал папку за спину:

— Нет, мне сказано передать ее лично главе дома, — он отвернулся от девочки.

— А, ясно, значит, ты из таких... — грустно произнесла та. Раздался резкий свист, и Кальвин сглотнул. Скосив взгляд, он увидел, как что-то яркое было приставлено к его шее, и это что-то было невероятно острым. Одно неверное движение и его горло окажется перерезанным. — Кажется, преступник пытается спорить, — невозмутимо произнесла она. — Дай мне папку, и я отнесу ее брату.

— Ну уж нет, — упрямо повторил Кальвин. Он резко вскинул руку, отбивая что-то несущееся в его сторону. Но с другой стороны к нему летело что-то еще. Ах черт! Мальчик смог лишь загордиться папкой, которой и так уже порядочно досталось. — Что-что?! — Кальвин заморгал, папка тут же была рассечена точно на две половины. — Ну вот, похоже, задание я провалил, — с тоской произнес он.

— А потому, — девочка удовлетворенно и мстительно взглянула на него, — мне придется наказать тебя, а потом, если выживешь, отведу к брату. Но лучше тебе погибнуть здесь, — предупредила Гвен. Ее ведь так звали? Вот ведь, ну и не таких видели — ничего не осталось, кроме как обратиться к Предвидению. Оно немного помогло, когда он встретился с тем лейтенантом.

Мальчик уклонился от ее первого выпада, и от второго тоже. Каждый раз она наступала на него, а он делал точно противоположное движение, подсказанное ему Предвидением. Кальвина даже начала забавлять такая игра, и это приводило девочку в еще большую ярость. Ее скорость все увеличивалась, но когда она поняла, что это бесполезно, то замерла. Тяжело дыша, они смотрели друг на друга. Оба ярких расписанных веера в ее руках направлены на него. Это и было оружие, которое она использовала наравне с ногами. 'Что еще она задумала?' — подумал он.

В этот миг Гвен произнесла какую-то фразу, которую он не расслышал, и в следующий миг с края ее веера сорвался огненный шар, по пути рассыпавшийся на искры. Что это? Магия?! Она умела пользоваться магией в таком возрасте?!! — но удивление длилось ровно миг. Все, что Кальвин успел — просто броситься в сторону и откатиться как можно дальше. Хотя часть искорок все же вонзилась в его ногу. Он поморщился, ощутив ожог. Оглянувшись, он заметил, как сноп огня, упав на землю, мгновенно потух. Усмехнувшись, он поднялся:

— Не знал, что ты умеешь пользоваться магией.

— Какая бы я была сестра моего брата, если бы не умела таких простых вещей, — фыркнула девочка.

— Но тебе это не помогло, дурочка! Кто использует огонь во время дождя?

— Сам дурак, — вынесла вердикт Гвен, и в то же время что-то вроде молота, состоявшего из воды, ударило его в грудь, отбрасывая на стену. Она снова прочитала заклинание, на сей раз из дождя. Но когда она успела? Кальвин точно не слышал, чтобы она что— то произносила. Моргая, Кальвин попытался подняться, промокший еще больше, к тому же изрядно помятый.

— Как тебе это удалось? — спросил он.

Девочка развела в стороны свои веера, а затем приняла эффектную позу.

— Это гармонизаторы заклинаний. С ними я могу использовать два заклинания одновременно, — гордо пронесла она.

— Да уж, ты серьезный противник, — признался Кальвин. — Я запомню тебя.

— Я тоже, — пообещала ему девочка.

— Что ж, все это становится слишком сложным, у меня нет времени возиться с тобой, — пробормотал он и, бросив последний взгляд на валявшуюся в луже папку, пожав плечами, направился в обратный путь, шлепая босыми ногами по лужам.

— Сбегаешь с поля боя, преступник? — донеслось ему след.

— У меня еще есть дела поважнее, чем сражаться с какой-то безумной девчонкой. А с папкой — это не моя вина, ты ее разрезала, тебе и передавать, — про себя Кальвин хихикнул.

— Ттты... ты просто жалкий преступник!

— Ага, увидимся, — Кальвин махнул на прощание рукой. Хотя, думал он, это была довольно жалкая битва. Девчонка в десять лет знала и использовала магию, пусть и глупо, но она это умела. А он... все, что у него было — только Предвидение, которое в этот раз не помогло ему. Черт, эта девчонка отчего-то выводила его из себя. Да что она о себе возомнила? Ежась от сырости, Кальвин бежал обратно в Академию Наук.

Часть 6

Как оказалось, лейтенант ждал его на пороге Академии. Неужели он стоял там все это время?

— Ты задержался, — он оглядел Кальвина с ног до головы, и что-то изменилось в его взгляде. — Какие-то проблемы?

— Никаких проблем, — бодро ответил Кальвин, хотя такой уверенности на самом деле не ощущал. — Я выполнил задание. Теперь ваша очередь, — Кальвин протянул руку.

— Да, вот, как я и обещал, — лейтенант вынул из кармана небольшую прозрачную баночку с серебристо поблескивающей внутри нее жидкостью. — Дашь ее мастеру Нельфу.

— Конечно! — Кальвин поспешно схватил пузырек и уже повернулся, чтобы уйти, но тут голос лейтенанта остановил его.

— Я так и не узнал, как твое имя.

— Зачем оно вам? — Кальвин подозрительно посмотрел на него, обернувшись. — Я и так опаздываю.

— Я не задержу тебя надолго, дай мне пару минут.

— Хорошо, — снисходительно ответил Кальвин. — Так знайте, мое имя Кальвин Рейвен.

— Кальвин? Хорошее имя. Необычное в этих местах.

— И что с того? Я родился в Приоре. А потом мои родители умерли, и я перебрался сюда.

— Тоже необычно, но я не об этом хотел поговорить с тобой, — покачал головой лейтенант.

— А о чем же тогда?

— Что ты скажешь, если я предложу тебе еще раз, хочешь поступить на службу ко мне в отряд?

— В отряд? Вы шутите? Да ни за... — Кальвин осекся. Еще час назад он не допустил и мысли о том, чтобы примкнуть к рядам этих вояк. Но встреча с девчонкой с веерами оставила в его сердце странный след. Она знала магию, и ей было всего десять, как и ему.

— И чего вы так вцепились в меня? — осторожно спросил мальчик.

— Мне отдали приказ набрать новых членов в отряд Лилии. Я уже рассказывал тебе об этом. Но власти не станут действовать против закона и искать предателей, чтобы забрать их детей в него. Поэтому был издан указ — набирать в него также тех, кто сможет... тех, кто будет способен выжить в нем.

— Выжить? — Кальвину хотелось рассмеяться. — Да это, наверное, самое последнее место, куда я...

'Ты просто мелкий преступник...' — слова Гвен вновь зазвучали в его голове. Кальвин помрачнел.

— Или тебе нравится вести такую жизнь? Бегаешь в такой дождь даже без сапог. Еще год или два, а потом тебе все равно придется выбирать свой путь. У тебя нет никаких навыков, никакого ремесла, кроме воровства. И ты не умеешь пользоваться магией. Все, что у тебя есть — хорошая реакция. Не удивлюсь, если ты кончишь в тюрьме. Ты хочешь, чтобы такой была твоя жизнь?

— Я...

— Если согласишься, у тебя будут новые сапоги и военная форма, теплая постель и хорошие друзья. Ты научишься сражаться с помощью магии и бою без оружия. За все это ты должен будешь отслужить в моем отряде десять лет, что скажешь?

— Я... я не верю в такие обещания, — выдавил Кальвин и развернулся, пошлепав по лужам. Он и сам не знал, почему отказался. Но тут голос лейтенанта раздался вновь.

— Если все же передумаешь, я жду тебя завтра утром к восьми часам здесь же. Это будет единственный шанс. Если не хочешь упустить его, я жду тебя, Кальвин Рейвен.

Часть 7

На другое утро, похоже, осень все же решила проявить милость. Разорвав тяжелую облачность, развеяв остатки влажности, солнечные лучи восходящего солнца заливали просыпающуюся Виеру. От вчерашнего дождя ливневки переполнились, и по улицам везде стояли непроходимые лужи. Но стало заметно теплее. От синих камней, которыми были вымощены улицы, поднимался легкий парок, вода быстро испарялась.

Выйдя на ступени перед зданием Академии Наук, лейтенант Рэй Нордис взглянул на лист в своих руках. Это был приказ. Приказ о его возведении в ранг капитана и список фамилий под ним. Там значились члены его отряда, всего двенадцать человек. Пока это были двенадцать детей, которым предстояло искупить вину своих родителей. Он уже встречался со всеми ними. Но лист был заполнен лишь наполовину. Предстояло найти еще столько же, детей, готовых служить в отряде, куда посылали детей, чтобы они сражались на передовой. Где найти таких, Рэй Нордис не имел никакого понятия. Но если бы...

В это время он услышал плеск. Чьи-то босые ноги быстро шлепали по лужам, приближаясь к нему. Подняв голову, новоиспеченный капитан подавил улыбку. Он увидел приближающегося к нему парнишку в помятой одежде. Босые ноги весло шлепали по высыхающим лужам. Было видно, что он очень торопился.

— А, так ты все-таки передумал? — спросил капитан.

Остановившись у лестницы, мальчик отвел взгляд:

— Я решил, что мне нужно узнать как можно больше, а найти нужные книги я смогу только в этом месте. И чтобы попасть сюда, я вступаю в ваш отряд.

— Интересный ход мыслей, — усмехнулся капитан, — но вполне в твоем духе. Поздравляю, теперь ты новый член отряда Лилии.

С этими словами что-то было поставлено на мостовую рядом с Кальвином. Опустив взгляд, он не смог сдержать удивленный возглас. Это была пара коричневых кожаных полусапожек.

— Это мне?

— Да, я приготовил их на случай, если ты передумаешь. Не годится солдату ходить босиком.

— Так вы знали? — проворчал Кальвин, но все же неловко натянул обновку. Они пришлись точно впору, и это тоже было удивительно.

— Как мастер Эльмио? — поинтересовался капитан.

— Ему уже лучше, — Кальвин был рад, что разговор был переведен в другое русло.

— Хорошо, а теперь мы...

В этот время...

— Добрый день. Прошу прощения за опоздание, надеюсь, мы не прервали вас? — этот голос, мягкий и немного вкрадчивый, раздался точно за спиной Кальвина. Резко развернувшись, он уставился на гостя. Это был молодой человек, едва ли старше пятнадцати. Короткие светлые волосы аккуратно обрамляли лицо с правильными, тонкими чертами, показавшимися мальчику смутно знакомыми. Полуприкрытые глаза смотрели на капитана немного снисходительно, хотя он сам стоял внизу. На нем был белый плащ-накидка, застегнутый серебряной брошью, голубоватый камзол и белоснежные бриджи, заправленные в такие же белые сапожки. 'Ну и щеголь', — подумал Кальвин.

— А, герцог Кларио, добрый день, — капитан приветствовал гостя по-военному. — Вы получили мой доклад?

— Да я полу... — в голосе юноши послышалась заминка. — Все в порядке. Я разберусь с этим.

Кальвин содрогнулся. В порядке? Да ведь папка была в совершенно негодном состоянии. Что же пришлось сделать той девчонке, чтобы привести ее в приличный вид? Но в этот миг:

— Что привело вас сюда так рано? Какие-то поручения от его величества? — поинтересовался Рэй Нордис.

— Прошу прощения, но я здесь не по собственной инициативе. Я слышал, вы набираете новых членов в Отряд Лилии?

— Да, вы верно слышали, — капитан кивнул. Во время этого разговора Кальвин был занят тем, что во все глаза разглядывал брата девчонки, с которой он столкнулся вчера. Не таким он его представлял.

— У меня есть просьба, — продолжил юноша. В этот момент за его спиной что-то шевельнулось, и вперед выступила стройная фигурка. Солнечный свет заиграл на длинных золотистых волосах, свитых спиралью с одной стороны лица и закрученных в тугие кольца с другой. Не узнать это лицу было невозможно. Что она здесь делает? При виде него, глаза Гвен сузились.

— Не могли бы вы... — Кальвин прислушался к словам юноши, — принять мою сестру в Отряд Лилии, чтобы она смогла пройти там обучение, которое я не могу ей дать?

— Чт...ЧТОООО?! — казалось, это восклицание принадлежало обоим — и Кальвину, и капитану.

Ненужный принц

Нет ничего более бесполезного, чем еще один принц, когда их и так уже целая толпа. Просто еще один, двенадцатый ребенок, у которого уже есть восемь братьев и три сестры. Уже два года как у короля наконец то появилась постоянная метресса, и это внесло некоторое спокойствие в жизнь королевской семьи.

Но неожиданно произошло невероятное,— король отправил в опалу бывшую любовницу и взял себе новую. Скандал был неизбежен. Эта женщина с длинными струящимися солнечными волосами происходила из Вальца и доводилась кузиной тамошнему королю. Кроме того, она была красавицей,— непростительное преступление в глазах брошенной любовницы и матери троих детей короля.

С первых дней, как она появилась при дворе, ее возненавидели. И эта ненависть только росла вплоть до неизбежного,— рождения ребенка. Но, возможно эта женщина по имени Изольда, младше короля на двадцать пять лет, использовала магию, чтобы удержать внимание мужчины. А может дело было просто в приближающейся старости, но она так завладела сердцем короля, что он объявил об официальном браке. Изольда станет королевой без права управлять, но ее сын официально признается наследником. Вот, что породило настоящий хаос.

Следующие шесть лет эта женщина держала в своих хрупких, но цепких пальцах весь двор. Никто не смел и вазы передвинуть без ее указания. Король потакал любому ее капризу, и ходили слухи, что за всей внешней политикой короля в отношении Риокии, стояла именно она.

Скрытая ненависть старших детей короля и предыдущей метрессы никуда не ушла, но пока не могла дотянуться до окруженной охраной королевы. Тогда их злоба обратилась на маленького принца. Хотя и объявленный наследником, сейчас он был всего лишь мальчишкой, до которого не было дела даже собственной матери. Лишь легкий поцелуй утром и новый меч в подарок на День рождения,— это были те редкие моменты, когда она вспоминала о его существовании.

Юный Сай рос смышленым и милым мальчиком. Уже с самых ранних лет приученный быть все время в центре политических игр, он невольно оказался захвачен интересом к политике, и часто потихоньку сидел в уголке на бесконечных совещаниях. Хотя мальчик еще мало что понимал, но усиленно старался запомнить и осознать то, что там происходило.

Юного принца очень легко можно было принять за девочку. В знатных семьях была такая традиция, что мальчиков до восьми лет одевали как девочек, в рюшки и кружева. Как принц, Сай носил еще накидку поверх платья лазоревых и нежно фиолетовых тонов. Да и лицо его было похоже на личико девочки. Светлая кожа с розовыми щечками, пухлые губки и васильковые, широко распахнутые глаза.

Он не был гением, которые все схватывают на лету, но мальчик старался научиться как можно большему и даже подолгу занимался самостоятельно. Он листал книги по политической теории и искусству управления, хотя почти ничего не понимал в них. Мать спрашивать было бесполезно, а отец вечно занят. Но маленький Сай старался изо всех сил, так, как надоедливые гувернеры, приставленные к нему, то и дело твердили: это неприлично, а то неподобающе вашему сану, туда нельзя, это не входит в ваши обязанности. И хотя мальчику хотелось поиграть в саду, он вынужден был поступать так, как должен принц.

По правде сказать, у него было все, что только можно пожелать. Его не баловали вниманием, пусть так, но многие в стране вели гораздо худший образ жизни. Правда, такие темы крайне редко обсуждались на совете. Все министры в один голос утверждали, что в стране все хорошо. Но иногда среди прислуги Сай слышал совсем другое. И поначалу не понимал, откуда взялась такая разница. Однажды он попытался поговорить об этом с отцом. Тогда министр внутренних дел, которого Сай побаивался, прервал его, сказав, что отец и так получает достоверные сведения.

Саю было шесть лет, когда он впервые тяжело заболел. Точнее, поначалу все подумали, это простое недомогание. Но слишком уж внезапно оно началось. В тот день у порога комнаты юный принц обнаружил коробочку, перевязанную синей ленточкой. " Подарок",— было написано на ней. Заинтригованный Сай открыл ее и обнаружил чудесный гребень из черепахового панциря. Он приятно пах.

В то время волосы принца уже доходили до середины спины, он часто сам заплетал их в косу. Расчесав волосы красивым гребнем, мальчик почувствовал, как слипаются глаза, комната закружилась. Маленький принц потерял сознание. Пришедшие через полчаса гувернеры были в панике. Через пятнадцать минут у постели Сая собралась уже половина королевского двора. Мать, рыдала на груди мальчика, а отец даже отменил совещание.

Придя в себя, юный принц слышал далекие голоса, чувствовал, как горит все тело, но отчего-то ноги и руки были ледяными. Королевский врач вынес вердикт — это инфекционно — простудное заболевание. И первый день его пытались лечить магически усиленными лекарствами. Однако, жар стал лишь сильнее, а сам Сай продолжал дрожать от сильнейшего озноба. Тогда кто-то вспомнил о докторе из Академии Наук. Звали его Эрфорд Даменси.

Он остался единственным служащим в Академии, которая едва держалась на гране закрытия, но продолжал исправно выполнять свой долг, даже когда финансирование почти прекратилось. Не теряя ни минуты он прибыл во дворец и поставил страшный диагноз,— отравление. Принца пытались отравить!— эта новость взорвала дворец. Было начато расследование. А Саю прописали новые лекарства. Благодаря своевременной помощи, через неделю он уже смог подняться с кровати. Но виновника так и не нашли.

— Юный принц,— сказал профессор, когда осмотрел его через неделю. Сай сидел в ночной рубашке на кровати. Они были одни в комнате. Сай листал книгу.

— Что такое, господин Даменси?

— Будьте осторожнее, среди королевской семьи есть кто-то, кто ненавидит вас так сильно, что не постеснялся прибегнуть даже к таким средствам.

Книга была забыта.

— Вы думаете это сделал кто-то из моих родственников? -спросил мальчик. — Я тоже понял это,— взгляд пятилетнего ребенка был необычно серьезным. Его лицо немного осунулось из-за болезни. -Хорошо, спасибо вам. И... можно я как нибудь приду к вам, в академию? — спросил мальчик.

— О, мой принц, это было бы чудесно. Но отпустят ли вас, теперь после этого случая? Думаю, вы и шагу не сможете сделать без охраны. Просто так никто не позволит вам навещать старика, оставшегося в одиночестве среди бесполезного теперь храма науки.

— Бесполезного, почему? — мальчик нахмурился.

— А вы сами как думаете? Наука ли нужна стране, которая вступила в очередную войну? Хотя, не думаю, что это вас заинтересует. Но печально, что труды многих поколений ученых просто пылятся на полках. Академия почти не охраняется и боюсь, скоро то, что осталось просто растащат.

— Это неправильно!— жарко воскликнул мальчик. Почему отец допустил такое?

— Думаю, вам лучше спросить у него. Возможно я скажу лишнее, но его величество сейчас лишен возможности принимать решения самостоятельно.

— Как это?

— О, забудьте о моих словах, это просто бредни старика. Но... — профессор задумчиво потер нос,— если вы желаете узнать что-то из моего скромного опыта, почему бы и нет. Но беседовать во дворце у нас вряд ли получится. Что скажете насчет королевской библиотеки? Если сможете уговорить его величество отпускать вас туда.

— О, правда?! — глаза мальчика светились восторгом и Эрфорд Даменси не смог сдержать улыбку. Поправив очки он вновь стал воплощением достоинства. Но Сай обвел взглядом его потрепанный костюм, линялую шляпу в руках и погрустнел. Даже пятилетний ребенок понимал, что что-то в этой стране было неправильно. Он хотел узнать как можно больше правды, которую от него так тщательно скрывали. Все, что нужно — получить разрешение отца.

Однако, это оказалось не так просто, как он думал. Едва Сай полностью оправился, он сразу решил поговорить с королем. Странно, но его не пустили в кабинет.

— Его величество занят.

-У вашего отца важное совещание.

-Король велел вам готовиться к урокам.

В последние месяцы отец все время был занят, но теперь мальчику казалось, что его специально не пускали к королю. А когда Сай попытался заговорить об этом с гувернерами, те пришли в ужас: "Вы собрались в город? В такое опасное время, когда жизнь вашего высочества висит на волоске?! Немыслимо!"

Юный принц не понимал причину такого жесткого запрета. Не понимал до тех пор, пока ему не открыли глаза. Но произошло это только через два года, а пока...

Сай был не из тех детей, которые так просто сдаются, оказавшись перед какой-то преградой. Но естественно, каким-бы самостоятельным сам себя не ощущал, он был всего лишь шестилетним ребенком, не умеющим ориентироваться в городе. Мальчик понятия не имел, где могут находиться королевская библиотека и Академия Наук. Ему нужен был кто-то, кому он мог довериться. Надежный союзник. Но кто мог им стать? Кто мог тайно, рискуя своим положением провести его за дворцовую стену? Однако, помощь пришла с неожиданной стороны.

Среди его одиннадцати братьев и сестер не все ненавидели его. Ее звали Атенаис, она приходилась ему старшей сестрой и была второй по старшинству среди всех детей короля. Атенаис было 16 и она единственная проявляла к маленькому Саю заботу и внимание.

Ее волосы были короткими и темными, необычно для знатной девушки. Улыбка не сходила с лица, мягкая, понимающая улыбка. Атенаис часто можно было видеть помогающей прислуге, и многие в семье считали ее странной. Наверное поэтому, она и Сай так сблизились. Она понимала, что как вторая дочь и как женщина не имела права на престол, поэтому политические игры никак не касались ее. Она и относилась к Саю как к младшему братишке, а не как к возможному будущему королю.

Сестра большую часть времени пропадала в саду, ей особенно нравилось ухаживать за цветами и деревьями. Деревья, растущие в саду, считались гордостью королевского двора. Их вывели, скрещивая обычные деревья с теми, которые росли на самом краю местности под названием "Зона Промежутка". Мальчику нравилось смотреть, как мягко светятся их ветки по ночам.

Поэтому, подумав о возможном друге, он сразу вспомнил о сестре Атенаис. Выбрав момент, когда гувернеры за ним не наблюдали, принц шмыгнул во двор и пробрался в сад. Конечно сестренка оказалась там. Он нашел ее возившейся с цветами. Все руки девушки были покрыты землей, а рукава простого платья жемчужного цвета закатаны почти до плеч. Подол платья был весь в грязи, но похоже, этот факт совершенно не смущал Атенаис. Она была полностью поглощена своим занятием. Рядом стоял ящик с рассадой и лейка.

Обычно цветы выращивали с помощью магии. Но Атенаис наотрез отказывалась применять магию для таких простых целей. "Они должны расти естественно",— упрямо заявляла она, вгоняя в ступор садовников.

— Сестра Атенаис,— выглянув из-за дерева, мальчик поманил принцессу. Здесь могло оказаться немало лишних глаз, поэтому стоило быть осторожнее.

— А, Сай, иди сюда. Помоги ка, я как раз начала сажать синие колокольчики. Это ведь твой любимый цвет? — Атенаис вытерла лоб, и на нем снова остался грязный след. Но она улыбалась при виде брата, оглядывавшегося, пока подходил к ней. Присев на корточки рядом, он взял из ящика один саженец и аккуратно опустил его в лунку.

— У меня есть к тебе просьба, сестра Атенаис,— шепнул он так тихо, что бы никто на расстоянии двух метров не услышал о чем шла речь.

— О, неожиданно, ты редко просишь меня о чем -то. А вот мне следует почаще заставлять тебя помогать. Тебе полезно больше бывать не свежем воздухе, смотри какой ты бледный и щуплый,— она весело ущипнула его за талию, от чего мальчик ойкнул.

— Сестра! — воскликнул Сай, а она засмеялась.— Я пришел с просьбой. Только это большая тайна. Обещай, что никому не скажешь.

— А, ты уже учишься интригам. Я не связываюсь с ними, но если ты просишь, так и быть.

— Давай сажать дальше, чтобы никто не заподозрил,— Сай потянулся за вторым саженцем.

— Ах растяпа! — пожурила Атенаис,— а первый полить забыл?

— Ох, да, сейчас,— Сай поспешно взял лейку и хорошенько полил уже склонившийся цветок. Да без магии они выглядели довольно неважно, но у сестры были золотые руки и скоро растения выпрямятся и будут набираться сил.

— Так что за просьба? — поощрила его принцесса.

— Ты можешь... провести меня в город? Мне нужно попасть в королевскую библиотеку.

— В город? Тебе? Это будет довольно сложно, отец приказал не выпускать тебя за пределы этого сада. Уверена, даже сейчас за тобой кто-то приглядывает.

— Я знаю,— нахмурился мальчик, даже не замечая за работой, что его коса полощется по мокрой земле.-Но мне очень нужно попасть в библиотеку.

— Но зачем? Разве тебе не хватает книг, которые есть во дворце?

— Это другое,— помотал головой мальчик.— Мне нужно встретиться с одним господином.

— О, значит все-таки интриги? — улыбнулась Атенаис, потрепав брата по голове. Нахмурившись, Сай сосредоточенно сажал один цветок за другим, не замечая, что взял уже не тот сорт.

— Нет, нет не так! — накинулась на него Атенаис. -Ну что за рассеянность! — она всплеснула руками.— Ты скажешь мне, с кем хочешь встретиться в городе? А может это...-на лице Атенаис появилась лукавая улыбка,— девочка? И вы с ней тайно встречаетесь?

-Девочка?— в первую минуту Сай захлопал огромными фиолетовыми глазами,— мне всего шесть лет! — воскликнул он, обидевшись.

— Ну-ну, я просто предположила. Если это не интриги, и не девочка, тогда...

— Я хочу встретиться с господином Даменси.

-А, этот старый ворчун...— казалось, Атенаис сразу утратила весь интерес.

— Ты знаешь его? — не унимался Сай, заметив реакцию сестры.

— Он был моим учителем по ботанике. Но его методы обучения... не думаю, что они тебе подойдут. У него нет снисхождения ни к леди, ни к маленьким мальчикам, Атенаис зловеще понизила голос.

— Он сам пригласил меня! — юный принц гордо вскинул голову. Хотя вид у него при этом был весьма комичный,— нос и щеки перепачканы в земле, а волосы растрепаны рукой Атенаис. Совсем не похоже на наследника крупнейшего королевства Юга.

— Даже так? Необычно, что старый ворчун кого-то приглашает на уроки. Ты верно заинтересовал его. Впрочем, ума тебе не занимать. Когда вырастешь, то наверное станешь замечательным королем. Но у тебя слабое здоровье, и я беспокоюсь за тебя. Нужно будет заварить тебе укрепляющий отвар из трав. Тот недавний случай, когда упал в обморок беспокоит меня.

"Слабое здоровье?" Так вот что, сестре Атенаис никто ничего не сказал. И остальным, наверное, тоже. Господин Даменси сказал только ему? А что же отец и мама?

— Угу, я обязательно выпью все, что ты приготовишь мне, сестрица Атенаис. Но ты сможешь взять меня с собой в город?

— Нет, не получится.

Сай ощутил растерянность.

— Но... я могу рассказать тебе, как туда пройти, так, чтобы никто не узнал об этом. И могу даже сказать, что лично видела тебя в саду за посадкой вечнозеленых кустарников. Что скажешь?

— Сестра Атенаис! — не в силах сдержать радость, мальчик обнял шею сестры.

— Ну-ну, разве пристало наследнику так себя вести? Так вот, завтра с утра, в шесть часов, одна из тайных калиток в саду будет открыта. Она останется не запертой до восьми. Я прослежу за этим. Если хочешь, тебе нужно поторопится завершить все дела в городе до этого времени. Это большее, что я смогу сделать для тебя.

— Угу, спасибо,— кивнул мальчик.— Я рад, что у меня есть такая замечательная старшая сестра.

— Я тоже рада, что умея есть братик, который похож на сестричку,— она играючи дернула его за кончик косы.— А в этом платье ты вообще очень милый.

— Сестра...— насупился Сай.

-Ну что, давай теперь разберемся с оставшимися цветами. Кстати, все, что ты насадил из этого ящика теперь придется пересаживать.

— Что?! — разочарованно протянул Сай.

— А как же плата за мое молчание? Ежедневная отработка в саду с девяти до одиннадцати,— вот мои условия. Договорились?

— Договорились,— Сай вновь заулыбался, Он уже думал о предстоящем приключении. Наконец то впервые в жизни он отправится в город один, без надоедливой опеки.

Но это оказалось сложнее, чем полагал юный принц. Оставив вместо себя подушку в постели, он ловко спустился по дереву, росшему под окном, в дворцовый сад. Ветви светящихся деревьев мягко покачивались. Как и обещала сестра, калитка действительно была не заперта.

Но то, что казалось простым во дворце, на улицах города превратилось в настоящую проблему. Держа в руках импровизированную карту, начерченную Атенаис, Сай изо всех ил пытался понять, как в ней разобраться. Сестра превосходно разбиралась в цветах и умела готовить леченые отвары, но она совершенно не умела рисовать.

Когда стены домов угрожающе нависли над головой, а лочки превратились в узкий грязный проулок, Сай понял, что, кажется, заблудился. А ведь на карте именно здесь находится переулок, пройдя который он должен был выйти прямо к зданию библиотеки.

В этот момент чья-то рука опустилась на его плечо, разворачивая к себе. От неожиданности принц подпрыгнул на месте, выронив карту.

-Девочка, да еще такая милая, в такой ранний час ходит по опасным улицам...— произнес грубый мужской голос.

Его толкнули к стене, так, то он ударился головой. На карту настил здоровенный сапог. Подняв голову, мальчик встретился взглядом с обладателем обуви. Перед ним стояли трое оборванного вида, и весьма опасных человека, с полинявшими красными платками на головах. Сай читал, что это был отличительный знак моряков. Выходит, они шатались без дела, и от нечего делать грабили людей,— страшная картина сразу встала перед глазами маленького Сая.

-Эй, девочка, ты так напугана, — сказал первый мужчина, который и толкнул его на стену.

— А платьице то тебе идет, и дорогое, притом. Сразу видно, что ты из богатеньких...— второй мужчина достал здоровенный изогнутый нож и сплюнул на лезвие с наглой улыбкой.

— Наверное у тебя и родители знатные, да? — поддакнул третий.

— И они очень любят тебя, не правда ли?

-Но как они могли отпустить такую маленькую девочку одну?

— Я не девочка, я мужчина, разве вы не видите? — Сай вжался в стену, отчаянно пытаясь сообразить, как убежать.

-Мужчина? Вы слышали, парни? Сейчас живот надорву. Хахаха!— рассмеялся первый.

— Да, хорошая шутка, с такими то волосами и личиком,— второй мужчина схватил Сая за щеки и потрепал.

Но детская ладонь со всей возможной силой ударила его.

— Аах, а девчонка то с норовом. Ну да ничего, посидишь денек-другой в нашем подвале,— сказал третий, медленно приближаясь к Саю,— и по другому запоешь. А пока мы вместе напишем твоим родителям жалостливое письмо. Там будет говориться, что если они не заплатят кругленькую сумму, то могут попрощаться со своей дочкой.

— Я же сказал, я не...

— Заткнись, или я...— второй верзила замахнулся, с явным намерением ударить Сая по лицу. Но в этот момент вход в проулок загородила фигура, и старческий, но весьма грозный голос произнес:

— Вы трое, чем это здесь занимаетесь на заднем дворе моей библиотеки?

Следом тот, кто намеревался ударить Сая, сложился пополам. Перед этим что-то просвистело в воздухе, врезавшись в детину. Это оказалось тяжелой тростью.

— Проклятье, это тот безумный старик, помешанный на своих книгах,— помогая разогнуться постыдно поверженному товарищу, оба его друга со страхом смотрели на фигуру в проходе. Свет восходящего солнца бил Саю в глаза, и он не мог разглядеть ее яснее.

— Так вы еще обижаете маленькую девочку? Непростительное преступление, похоже у меня не остается выхода,— защитник Сая вытянул руку и начал произносить:— "В поисках силы я взываю..."

— О, черт, сейчас он применят магию!

— Оставь девчонку, сматываемся!

Сай совершенно не понимал, как могли трое здоровенных верзил испугаться этого щуплого человечка с окладистой белоснежной бородой. Он был в чем-то, похожем на зеленый халат, а ногах — домашние тапочки.

Все еще горя праведным гневом, человечек поднял трость.

— На таких как они действует только магия.

Сай все еще не решался сдвинуться с места. По правде говоря, любой ребенок испугался бы, увидев такой буйный нрав. Но воспитание взяло свое. Отстранившись от стены, мальчик отвесил учтивый кивок.

— Благодарю вас, господин... если бы не вы, мне не удалось бы отделаться от них. Я очень признателен вам.

— О, так это правда, ты и в самом деле парнишка? Странно, но все же ты напоминаешь мне одного человека, который давненько ко мне не захаживал.

— Правда? — в удивлении переспросил принц.

— Да, с того времени, как взошел на престол.

— Оте.... — Сай чуть не сказал лишнего,— вы говорите о короле Могидинге?

— А ты о ком подумал? Но... что это было за "оте"? — прищурившись, человечек рассматривал его с некоторой долей сомнения. — Да, тот же овал лица, как у него в молодости. Но глаза я не узнаю, должно быть они достались тебе от матери, юный принц.

-Как вы узнали, что это я?! — Сай не смог сдержать удивлен возглас.

— Ну, видишь ли, в последнее время я разбираюсь на стеллажах по искусству, и в частности живописи. Там есть много работ известных мастеров прошлого, которые могли по одним лишь кончикам ногтей определить к какому роду принадлежит человек.

— А это возможно?

-Сам увидишь,— человечек улыбнулся. Поправив очки и чуть приспустив их, он посмотрел на маленького принца внимательнее,— ты ведь ко мне?

— Так вы все знали, да? Вас послал господин Даменси.

— Не знаю, не знаю, похоже это моя инициатива,— очки были возвращены на место а Саю протянута рука,— Идем,— прости за фамильярность, но лучше держись поближе ко мне в таком месте. Несмотря на то, что оплот знания находится так близко, этот район не самое спокойное место.

Сай неуверенно взял за руку пожилого человека.

— Как ваше имя, господин?

— О, как это печально. Были времена, когда имя главного хранителя королевской библиотеки знал каждый в городе. Да что там, во всей стране,— хранитель повернулся, укоризненно глядя на принца.— Ну ничего, не думаю, что тебя часто выпускали из дворца.— Мое имя Нельф Эльмио.

— Рад с вами познакомиться, мастер Нельф. Меня зовут Сай Валентайн,— вежливо сказал мальчик. Это рассмешило хранителя библиотеки.

-Ты такой серьезный. Но именно так и рассказывал мне старый хитрец Даменси.

— Вы знаете господина Даменси? Вы говорили с ним обо мне? И что он сказал? Он будет учить меня?

— Тссс...— оглянувшись по сторонам, Нельф зажал рукой рот Сая,— не так громко, у тебя столько вопросов, что у меня уже голова разболелась.

Они подошли к довольно большому зданию с портиком. Надпись со стершейся позолотой над дверьми гласила "Королевская городская библиотека Виеры".

— Ну если ты настаиваешь, -продолжил мастер Нельф,— он говорил, что кто-то может пожаловать в мою скромную обитель знания. Но я ждал тебя раньше, долго же ты добирался.

— Так что насчет господина Даменси? — не унимался принц.

-У меня начинает просыпаться ревность,— ухмыльнулся старый Нельф. Сунув руку в карман халата, он извлек огромный позолоченный ключ, затейливо украшенный гравировкой. Он был привязан к цепочке, что тянулась от пояса.— Я говорил со старым прохвостом, и он сказал, что так как сильно занят, нелегкая и ответственная задача по обучению маленького наследника королевства, по видимому, достанется мне.

— Так господин Даменси не станет учить меня? — расстроено переспросил Сай.

— Уж поверь, .я знаю не меньше старого друга. Мы вместе закончили высшие курсы и получили звания академиков в один день.

— Вы... тоже академик? — эта известие поразило маленького принца.

Ключ повернулся в замке, рука Нельфа легла на ручку дверей.

— Да, но мне гораздо интереснее жизнь книг, чем все эти научные поиски. Вот я и отказался от звания. Все равно, теперь Даменси оказался едва ли не в худшем положении, чем я. Королевскую библиотеку еще как-то содержат за счет казны. А вот Академии совсем ничего не выделяют. Но этот упрямец ни за что не оставит ее. Кстати, он обещал навещать нас время от времени и по возможности давать тебе частные уроки.

-Правда?!

-Правда-правда, ну а сейчас...— дверца отворилась.— Взгляни на оплот всего знания в Астале. Главный холл королевской библиотеки.

В первые мгновения все мысли вылетели из головы юного принца.

Скромная, и в то же время возвышенная красота библиотеки поразила его. И мраморная отделка холла первого этажа, и витая лестница широким маршем поднимающаяся на второй этаж, и круглая галерея наверху, и купол над головой. Но больше всего — тысячи и тысячи — книг,— вот, что заставило разгореться фиолетовые глаза маленького Сая.

При виде такой вполне естественной реакции, Нельф с гордостью закивал:

— Да-да, мы живем скромно, стараемся как можем поддерживать в порядке это огромное здание. Было бы неплохо, если бы моя дочь помогала, но у нее на руках малышка, и она никак не может приехать в город. Вот мне и приходится все делать самому потому, что некоторые...— взгляд библиотекаря упал на сонно клюющего носом человека за конторкой в шапочке и простой одеже клерка.— Это мой помощник, большую часть времени он просто спит или слоняется без дела. Но мне нужен курьер во дворец, и без него никак не обойтись,— пояснял Нельф. -За работу этот бездельник получает одну четвертую моего жалования.

Сонно протерев глаза веснушчатый парень лет двадцати, отвесил обычный поклон. Впрочем, вполне естественно, что он не узнал принца. Собрав с конторки несколько книг, он скрылся где-то в глубинах библиотеки.

-У вас просто замечательно,— улыбнулся Сай.— Конечно я хочу посмотреть на всю библиотеку, мне еще нужно успеть вернуться во дворец. Все из-за тех мужчин. Поэтому, мастер Нельф, пожалуйста, давайте начнем обучение прямо сейчас.

— О, как ты падок до знания, юный Валентайн. Несмотря на то, что выглядишь ты как хорошенькая юная леди, ум у тебя как у настоящего принца. Надеюсь, ты станешь хорошим королем... если доживешь,— мальчику показалось, что последние слова не предназначались ему. Но даже такой мальчишка как он понимал, что старый Нельф имел в виду: в семье его ненавидели собственные братья и сестры. Единственной его заступницей была Атенаис, но она частенько просто забывала о нем, когда полностью погружалась в ухаживание за цветами. Маме не было дела до него, ее занимали исключительно интриги и новые наряды. А отец... он был королем, и обращался с ним как наследником. Действительно он был ненужным принцем, от которого так просто, и в то же время так нелегко избавиться.

-Хорошо, если ты настаиваешь,— пройдем наверх, в читальный зал,— мастер Нельф поправил очки. Пока они поднимались по лестнице, он спросил.— Так что ты хотел узнать?

Так закончился не такой уж печальный период жизни юного наследника трона Астала. И начался новый, тернистый, порой полный неизвестности и опасностей путь принца, которого называли лишним. Очень скоро Саю пришлось понять, что его жизнь не стоит ничего. Но пока... пока еще этого не произошло, однако, какая-то новая темная сила поселилась во дворце. Этот день вошел в историю королевской семьи как Черный.

Часть 2.

Прошло несколько месяцев, подошла к концу весна и лето вступило в свои права. Жаркое лето Астала, с частыми грозами и короткими ливнями. Все это время, не пропуская ни одного дня, юный принц посещал библиотеку мастера Нельфа, где ему давали частные уроки всего на свете. Зачастую совсем не того, что необходимо было знать и уметь наследнику престола. Но именно те знания, которые могли бы пригодиться простому человеку.

Понемногу перед глазами мальчика вставала целостная картина реальности, от который его так долго прятали. Бесконечные войны влекли за собой нехватку продовольствия, а это толкало людей в город, где они часто становились жертвами грабителей.

Несмотря на то, что теплые плиты улиц его родной Виеры были по-прежнему теплы, виноградные лозы все также же обвивали стены домов, а горожанки в белоснежных платках спешили на рынок по утрам, Сай видел, что истинное положение дел в этой стране было ужасающим.

Если бы ему не было всего семь лет, если бы он обладал хоть каким-то влиянием, он бы мог попытаться остановить войну. Он мог засеять поля пшеницей и рисом и организовать школы для детей-сирот, утроить раненных и инвалидов на работу после увольнения из рядов армии, вновь открыть Академию Наук. Но это были лишь мечты семилетнего ребенка. Нас самом деле, всерьез его воспринимали лишь три человека — сестра Атенаис, мастер Нельф и Эрфорд Даменси. Изредка академик все же заглядывал на уроки и тогда Сай становился по настоящему счастлив. Каждый день их занятия длились ровно два часа, после чего он бежал обратно во дворец. Путь был неблизкий. Но за это время он уже успел выучить его наизусть.

За летом начиналась осень, ее вновь сменяла зима, так прошел еще год.

И вот, однажды, после одного из уроков, Сай возвратился во дворец. Еще на подходе к нему, мальчик понял, что в это время было как-то необычно шумно. Но все, что ему было нужно — как можно незаметнее проскользнуть в спальню и улечься в постель, создав видимость того, что он еще спит.

Некоторое время Сай лежал, натянув одеяло до подбородка. Но когда через пол часа никто так и не постучал в его двери, как обычно это делали его гувернеры, маленький принц решил проверить, что происходит самостоятельно.

Одевшись в обычный наряд, в котором его легко можно было признать за девочку, Сай приоткрыл дверцу. По коридорам носились слуги со следами паники на лицах, отряды стражи передвигались почти бегом по двое — трое человек, а чиновники из министерств прижимали бумаги так близко к сердцу, будто боялись что кто-то или что выпрыгнет на них из ближайшей двери.

Сай уже прошел не меньше пятидесяти шагов по коридору, когда его впервые заметили.

-Ваше высочество! Почему вы здесь?! Вам нельзя выходить из своей спальни! Разве вам не говорили?! — это была одна из служанок.

-Прошу прошении я, но я никого не видел,— ответил мальчик.— А что случилось?

-Скорее, умоляю, вернитесь к себе, ваш отец... то есть его величество приказал не выпускать вас дальше дверей спальни до его особого распоряжения.

— Но дверь была открыта,— Сай попытался протестовать, однако, служанка пребывала в таком смятении, что не расслышала его. Она начала осторожно подталкивать его в противоположную сторону. Однако, когда мимо них почти бегом прошел еще один отряд стражи, Сай понял, что все они двигались в одном направлении — к комнатам, где жили его старшие братья и сестры.

Однако, что бы там ни произошло, ему пришлось подчиниться и вновь вернуться к себе. Его спальня была смежной с еще двумя комнатами. Одной из них являлась гостиная, в которую редко кто заглядывал, поэтому большую часть времени она стояла пустующей. Вторая — небольшая оранжерея, устроенная для него Атенаис. Конечно же нечего было и думать выскользнуть из нее в коридор. Бдительная служанка уже приставила к дверям двух стражей. Ничего не поделаешь.

Взяв книгу, принц тихонько отворил дверь в оранжерею, решив пока заняться домашним заданием от мастера Нельфа. Мальчик вошел в задумчивости, а потому не сразу услышал голоса, идущие изнутри. Два голоса доносились с дальнего конца комнаты, сплошь заставленной кадками с вьющимися растениями, что создало в ней особый изумрудный, рассеянный свет.

Странно, обычно здесь никто не бывал кроме самой Атенаис. Но еще больше удивился юный принц, когда узнал голос матери. Второй принадлежал мужчине в летах. В другое время Сай бы просто закрыл дверь и вернулся в спальню,— может маме захотелось поговорить с кем-то наедине в приятном месте. Но сейчас в этой тревожной обстановке такое показалось странным.

Спрятавшись за большой кадкой с розой, Сай присел на корточки прислушавшись к разговору. Он просто хотел узнать, в чем причина суеты, царившей во дворце. Сквозь листву он разглядел гордый стан мамы, одетой в любимые золотистые шелка. Вторым был крупный седоволосый мужчина с бородкой и массивной серебряной цепью на шее. Мальчик с удивлением узнал в нем оживший портрет из маминого медальона — это был его дедушка, двоюродный брат короля Вальца. Они сидели на небольшом диванчике и вполголоса приговаривались. Поначалу Сай не уловил в их разговоре ничего значимого. Но потом до его слуха донеслось:

-... отец, мне страшно, вы начали действовать так внезапно. Даже если трое умерли за три дня от отравления, принц Ламер все еще охотится в горах у побережья, и его не ждут раньше следующего обеда, а принцесса Лилия случайно сломала спину на лестнице, все это слишком подозрительно.

-.Мне стыдно, Изольда, и ты называешь себя моей дочерью? Время требует решительных действий. Или ты забыла, что жизнь твоего сына висит на волоске. Промедли мы еще немного, и его пристрелит какой-нибудь лучник, нанятый его же братьями. Я должен был действовать на опережение. И что я слышу,— что ты боишься?!

Не дыша, Сай зажал себе рот. Если это было правдой, его дедушка и мама... были главами заговора против его братьев и сестер, намереваясь избавиться от всех них? — несмотря на ужас, мальчик заставил себя слушать дальше.

-Но вы действуете слишком открыто, прошу, давайте подождем несколько дней.

-Если будем колебаться, кто-то доберется до твоего сына. По большей части все принцы напыщенные глупцы. Но леди Реанна еще помнит, что именно ты сместила ее с поста возлюбленной короля. Хочешь чтобы она пустила ищеек по следу? Говорю тебе, нужно заканчивать с этим быстрее. А тебе — вот,— дед протянул матери пузырек,

— Что это?

— Просто травы, но они вызывают симптомы, очень похожие на отравление,

— Вы предлагаете мне... Отец!

— Это отведет от нас все подозрения. Даже этот пес короля, Кларио, не сможет вычислить тебя, если ты сляжешь с такими же симптомами, что и Реанна. Не спорь, так нужно.

— Отец, мне кажется, мы поступаем...

— Не желаю слушать такое от своей дочери. Мы уже начали расчищать путь к трону для Сая. Нужно сделать его свободным от всех коряг. Сегодня все закончится. Меня никто не видел. Я покину столицу. Когда через два дня ты поправишься, все уже будет кончено. У Астала останется только один наследник...

При этих словах маленький принц невольно отшатнулся и задел дверь плечом. Она -захлопнулась. Голоса стихли.

— Кто здесь?! — требовательно спросил дед. Вскакивая с места. Но увидев принца, постарался придать лицу не такое мрачное выражение.

— А это ты, Сай.. А мы тут с твоей матерью..

— Я все слышал, — Сай и сам не знал, как у него хватило храбрости произнести эти слова перед лицом грозного деда.

— Сай! — воскликнула мать.

-Я слышал, что вы хотите убить всех моих братьев и сестер, чтобы я остался один?! Мама, но я не хочу этого, я...

— Мальчишка!— дед попытался схватить Сая за руку и закрыть ему рот. Но ловко вывернувшись, юный принц выскочил за дверь.

-САЙ! Вернись!!— окликнула его мать, выбегая из оранжереи вслед за дедом.

Сай развернулся у дверей:

— Я.. я все расскажу отцу!— выкрикивая эти слова, мальчик еще не понимал, что этим намерением подписал приговор и себе, и матери, и деду. Но в тот момент он по настоящему испугался того, что его блтзкие совершили такое преступление. И все ради него?! Выходит он — и сам преступник? Получается он виноват в смертях?

И тут ужасная мысль поразила его. "Единственный претендент на престол..." Это значит, что всех принцев и принцесс ждет одна участь. Сестра Атенаис! — с замирающим сердцем мальчик выскочил в коридор. Не успев спохватиться, стража упустила его,

— Стой, Сай!! — крик матери преследовал его, что есть сил бегущему по направлению к спальне сестры. Но попасть туда оказалось не так просто. В той стороне собралась внушительная толпа. Отчаянно проталкиваясь, Сай пытался подобраться ближе сквозь плотный кордон стражи и взволнованно переговаривавшихся придворных.

Наконец, он добрался до комнаты Атенаис. Здесь толпа была не такой плотной, да и стражи совсем не было. А может... робкая надежда мелькнула в душе мальчика. Быть может до сестры еще не добрались? Она сейчас в саду и ни о чем не догадывается? О Древо, путь комната будет пустой!

Никто не заметил, как маленький принц проскользнул за дверь... Он проскользнул за дверь...

Он замер. Глаза мальчика становились все шире и шире, а потом поднеся ладони ко рту, он закричал. Он не издал ни звука, когда узнал о том, что его мать и дедушка задумали извести всех претендентов на престол, но теперь он не сдерживался глядя на тело, распятое на стене комнаты. Больше всего на свете Атенаис любила выращивать цветы. И теперь она была распята на стене, усыпанная лепестками цветов, которые так любила. Цветы были повсюду: в ее волосах, на плечах, на полу, на кровати, на софе. Их запах смешивался с запахом крови, и от этого Саю стало плохо. Словно издеваясь, цветы источали одуряющий аромат. Умирали цветы и его сестра... его сестра была тоже мертва. А на лбу девушки были словно вырезаны какие-то слова. Сай прищурился, пытаясь понять их смысл. В этот момент позади него него раздался мягкий голос:

— "Это для тебя, Сай",— вот, что там написано,— произнес голос.

В неверии мальчик обернулся и встретился взглядом с глазами из светло-зеленого льда. Эти глаза принадлежали юноше со светлыми волосами, в белоснежном одеянии с голубой вышивкой.

— На ее лбу, вырезано шипом, который она держит в правой руке,— пояснил юноша.-Но не думаю, что это сделала она.

Сай попятился. Мальчик отступил на шаг, другой, а затем его нога поскользнулась и он, потеряв равновесие, упал на спину. Его взгляд остановился на белоснежном обескровленном лице сестры.

-Но эта надпись правдива в одном,— проговорил юноша, склоняясь к принцу, и загораживая страшную куртину,— это действительно для тебя. Пусть это станет уроком для маленького принца, который оказался настолько беспечен, что позволил матери и деду манипулировать им, словно куклой. Она хотели избавиться от них всех, посадить тебя на трон, чтобы знать вертела тобой как марионеткой. — Руки Сая были подняты в воздух и на них защелкнулись наручники,— Астал не для таких как они. Но пока он еще и не для тебя,— сказал юноша.— Надеюсь, этот урок поможет тебе стать сильнее. Если выживешь, то станешь сильнее. Можешь ненавидеть меня за то, что сделал с тобой, твоей матерью и дедом, но пусть даже эта ненависть укрепит тебя, юный принц Астала.

Сай слушал молча, он слушал и смотрел в эти странные глаза. Он не мог произнести ни слова, словно потеряв дар речи. Но эти глаза он запомнит, как и те слова, что были сказаны.

Он помнил их и тогда, когда через три дня стоял на коленях перед троном отца, рядом с матерью. Похороны сестры Атенаис уже прошли, но он не смог присутствовать на них, даже этого его лишили. Ведь теперь он вместе с мамой и дедом обвинялся в государственной измене. Деда уже казнили, а мама...

Сай поднял взгляд на две фигуры, находящиеся на возвышении. Одна из них была его отцом. Постаревшим и осунувшимся от волнений и горя последних дней. А вторая,— стройная фигура, словно тень стояла, заложив руки за спиной. Теперь Сай знал, кто он такой: Хранитель королевских секретов, в мгновение ока раскрывший нити этого чудовищного заговора. Теперь у Сая больше не осталось ни братьев, ни сестер, ни дедушки.

-... Посему,— читал судья,— приговариваю Изольду Марканс к смертной казни...

Мама рядом с Саем, некогда гордая женщина, задрожала. В это время Хранитель королевских секретов склонился к его отцу и что-то прошептал на ухо. Лицо отца изменилось, но он все же поднял руку, пусть и с колебанием.

— Своей волей я изменяю условия приговора. Моя бывшая супруга не будет казнена. Вместо этого ее вышлют в отдаленное поместье. Преступления искупит ее сын.

Сай понял, что отец намеренно не назвал его своим сыном. И смотрел король на него как на совершенно постороннего человека.

— Сай Валентайн, поднимись,— велел отец.

Мальчик поспешно встал, рука матери вцепилась ему в плечо. Но Сай твердо взглянул в лицо короля.

— Ты будешь искупать грехи матери в отряде Лилии, девы небес на протяжении пятнадцати лет.

-Нет, прошу тебя, только не мой сын, только не это... лучше я...— у матери началась истерика.

-На этом все,— отец понял руку и Хранитель королевских секретов дал знак судье, что приговор вступил в силу. Этот человек...— глаза мальчика сузились,— для себя он решил, что запомнит этот день,— каменное лицо отца, тонкую улыбку на лице Хранителя секретов, слезы и крики запутавшейся в интригах матери.

Отряд Лилии,— это было все равно, что смертный приговор. Детей преступников отправляли туда искупать грехи родителей. Ведь не было на свете худшей кары, чем отправить на смерть собственных детей. Вот, что такое — отряд Лилии, девы небес, словно в насмешку названный так. Но никто не подозревал, что это станет поворотным моментом, который навсегда изменит судьбу юного принца. Судьба даровала ему высокое положение, а потом бросила на самое дно, в объятия смерти. Пройдет немногим меньше пятнадцати лет и роли всех игроков на этой сцене поменяются местами. Опальный принц взойдет на трон Астала и станет королем. Отец, вынесший приговор, сам благословит его на царствование. А тот, кто послал его на смерть будет его верным советником. Но это будет еще не скоро, а пока... пока Сай Валентайн, принц лишь на словах, стал еще одним членом отряда детей, обреченных на смерть. Но это уже... совсем иная история.

Отряд Лилии

Часть 1

-А, смотрите, вот тот новенький, о котором я говорил.

— Слышал, его отправили сюда прямиком из дворца.

— Ага, говорят он вырезал всю свою семью, а потом еще танцевал на трупах. Вон-вон какой у него взгляд, это глаза убийцы.

Это была комната общежития, куда Сая определили. Никаких послаблений для опального принца, теперь он был наравне со всеми. С завтрашнего дня начинается новая жизнь. Сделав вид, что не слышал последних слов, мальчик двигался вдоль ряда двухэтажных кроватей в поисках свободной. Заметив, что на одной верхний ярус не занят, он подошел туда, скинув заплечный вещевой мешок, выданный ему комендантом. Но лежащий на соседней кровати мальчишка неожиданно ловко перебрался на то место и улегся на живот с нахальным видом глядя на него.

— Это место занято.

— Но только что оно было свободно,— возразил юный принц.

— Я сказал,— место занято. Эта кровать рядом с моей и я не собираюсь спать по соседству с убийцей своих сестер и братьев.

Фиолетовые глаза Сая наполнились колючими искорками.

— Откуда ты знаешь, что это сделал я?

— Да мы все про тебя знаем, убийца,— рыжеволосый мальчишка на пару лет старше Сая с соседней кровати поднялся и медленно подошел к нему, ткнув в грудь. — убийца, убийца, УБИЙЦА, — медленно повторил он. -Все здесь отрабатывают долг своих родителей, а ты сам убийца. Не понимаю как его могли определить сюда, к нам в Отряд Лилии, когда ему место в тюрьме?

-Ага,— раздался еще один голос,— он может ночью вырезать нас как скотину. Я не стану спать с ним рядом.

-Я тоже.

— И я...

"Дети государственных преступников, дети изменников Родины, дети опальных вельмож, дети, искупающие грехи родителей на поле битвы" — Сай не ответил ничего, попросту обойдя рыжеволосого парня, выше его на голову. Но тут рука того, кто назвал его убийцей, схватила его за запястье.

— А ну постой, я сказал, что не потреплю тебя в моей спальне, ты понял, смазливое личико, тебе здесь не рады.

-Так ты здесь главный? — уточнил Сай.

-Верно,— самодовольно ответил мальчишка.

— Я понял,— спокойно ответил Сай.

— Слышал ты из самых верхов, чуть ли не принц, но знай, здесь твои титулы никого не впечатлят.

— Я услышал тебя,— еще спокойнее ответил Сай,— что-то еще?

— Что за высокомерный взгляд? Ты как разговариваешь с нами? Только пришел, а уже пытается смотреть на всех свысока,— мальчишка сжал кулак и усмехнулся:

-"В поисках силы я впитываю Соки Древа, станьте моей кровью и дыханием. Дайте испить живительной влаги..." — прочел он. В следующий миг его кулак с быстротой молнии нанесла удар в грудь Сая. Не ожидавший такого, мальчик отлетел на несколько метров и ударился о металлическую спинку кровати. Мешок вывалился из руки. Поморщившись, Сай схватился за плечо, почти тут же онемевшее.

— А это я пока похраню у себя, не возражаешь? -мальчишка подошел к нему и, усмехаясь, поднял мешок. Перевернув его, он вывалил все содержимое на пол.— Ох, извини, рука дрогнула. Так, посмотрим, что тут у нас.

— Наверное, оружие убийцы, Динан,— подхватили другие мальчишки. За происходящим уже с интересом наблюдали все в спальне. Кто-то предусмотрительно прикрыл двери и стоял теперь на страже, чтобы дежурный по этажу не зашел не вовремя. Но тут взгляд Сая остановился на небольшом портрете в серебряной рамочке, выпавшем из мешка. Заметив взгляд принца, тот, кого назвали Динан, нагнулся и поднял его.

— Ого, что за красотка! Гляди-ка, наверное это его первая жертва, раз он так в нее влюблен, таскает за собой портрет.

— Отдай,— произнес Сай тихо.

— А? Не слышу, что ты там бормочешь?

— Я сказал, отдай. Это портрет сестры.

— Так я был прав,— Динан обратился ко всем собравшимся.— Ну что, отдадим его?

— Неет! — хором поддержали заводилу другие мальчишки, все в возрасте от восьми до пятнадцати.

— И что за интерес издеваться над тем, кто слабее вас,— неожиданно раздался сонный голос над головой Сая, которая нестерпимо болела. Наверное получил сотрясение от удара. Взглянув вверх, юный принц увидел перевернутое лицо, обрамленное прядками коротких каштановых волос. Мягкий взгляд темных глаз, золотистая кожа лица. Мальчика одет в ту же форму, что и отсталые, а в руках его была книга. Книга? Сай умудрился прочесть название: "Легенды Юга". "Редкая вещь",— как бы между прочим подумал он.

— Не подумай, я не защищаю тебя. Просто стало слишком шумно и это немного отвлекает от чтения,— мальчишка свесил ноги с кровати, о которую ударился Сай и взъерошил волосы. Темные, непокорные, совсем не похожие на серебристые мягки пряди самого опального принца. — Хотя мне нет дела до того, кто кого убил, сюда все попадают не по своей воле. Все, — защитник поймал недовольный взгляд Динана.-Лучше займись домашним заданием, завтра у нас еще теоретические занятия по истории.

— Заткнись, Кальвин, это тебя не касается, книжный червь, вступаешься за новенького?

— Кальвин, тебя ведь так зовут?— Сай кивнул,— я запомню. Но больше не вмешивайся, я сам верну портрет сестры.— С этими словами принц медленно поднялся.

— Ого, а убийца-то рассердился,— Динан вновь осмелел, и чувствуя поддержку аудитории, сжал портрет в руках.— Давай я избавлю тебя от этих неприятных воспринимай, а то ведь призрак сестрички будет мучить тебя, лучше я сломаю его воот...

Но договорить он не успел.

— " Созерцая далекие звезды, я любуюсь их светом, да укажут они дорогу, и да запутают моих врагов, в сердце путь мне освети, противника ослепи" — произнес Сай, одновременно бросаясь к Динану. Раздались крики испуганных детей, когда помещение неожиданно погрузилось в слепящий хаос. Динану сделали подножку, затем портрет был вырван из его рук.

-Глаза, мои глаза!— заорал он. Повалившись на пол задира начал кататься, закрывая ладонями лицо.— Что ты сделал, дьявол?! Комендант, кто-нибудь, позовите коменданта! — кричал мальчишка. Наконец свет потерял интенсивность и растаял. Сай стоял над поверженным противником, глядя на него безо всякого выражения. Внезапно он произнес:

— Я приму наказание, раз я сделал это.

— Третья ступень, это же третья ступень...

— Он знает заклинание третьей ступени магии? — шептались мальчишки, уже опасливо отступившие от новенького. Но дальше Сай сделал еще более неожиданную для всех вещь: протянув руку, он сказал,— Динан, я уменьшил интенсивность заклинания, и ты не ослеп. Но теперь ты знаешь мой уровень, а я знаю твой. И знаю, что ты способен на большее. Надеюсь завтра покажешь мне на тренировке. А пока, до утра давай не будем становиться врагами,— и маленький Сай улыбнулся. Он забыл что такое улыбка с того времени, как умерла Атенаис.

— Мм...— растерев слезы, катившиеся из глаз, Динан посмотрел на протянутую руку словно на змею, а затем огляделся. Однако, никто из тех, кто недавно поддерживал его, не решался подойти.— Вы вы все, почему никто до сих пор не позовет коменданта? — выкрикнул Динан.

— Динан, тут...— двое, стоявших у дверей, отчаянно дергали ручки. Двери казались запертыми на замок, хотя никто и не думал поворачивать ключ.— Они не открываются. Эй, кто-нибудь! — закричали уже изрядно напуганные мальчишки.

— Бесполезно, это заклинание защиты.

Динан перевел неверящий взгляд на Кальвина, которому принадлежали последние слова. Сай удивился.

"Неужели это сделал он?

— Прости,— продолжил Кальвин,— но я подумал, что несправедливо, если достанется одному Саю. Все же видели, что первым начал ты, так, ребята? — Кальвин обратился к остальным. А если станете покрывать его, я расскажу о ваших тайных делишках капитану, он разбираться долго не станет.

— Ты, мерзавец,-Динан отмахнулся от руки Сая. Хорошо, я принимаю вызов. Завтра на тренировочной площадке, пусть все будут свидетелями. Если я выиграю, ты будешь отдавать мне свой обед в течение месяца, и драить полы за меня по дежурствам, согласен?

Наглый мальчишка явно надеялся, что Сай откажется и тем признает свою слабость, но юный принц с сожалением опустил руку.

"Это шанс? Возможно это тот шанс, о котором я мечтал все эти дни. Придется начать с такой малости, но даже она поможет мне. Если сумею завоевать авторитет и уважение среди этих ребят..." — так думал маленький Сай.

— Хорошо, идет, тогда вот мои условия: если я выиграю, ты признаешь меня главным в этой спальне и представишь остальным старостам на следующем собрании. И остальные, как раньше подчинялись тебе, будут слушаться меня, так здесь устроено? Каждая спальня не просто комната, а свое маленькое государство, со своим уставом и законами, и даже оценки здесь суммируются.

Сай успел узнать все это в беседе с конвоиром, по пути в казармы. Всего лишь простая беседа, но за такое короткое время Сай успел малость разобраться в местных прядках.

-Такое условие...— но теперь и Динан понял, то сам загнал себя в ловушку.— Принимаю,— мрачно буркнул он.

-Скрепим рукопожатием? — Сай серьезно протянул руку старшему мальчишке, который был на голову выше него.

Тот нехотя пожал в ответ.

Сай услышал хлопанье в ладоши. Это снова был тот сонный мальчика с книгой. Он сидел, скрестив ноги и, казалось, даже с места не двинулся. Именно он наложил заклинание на дверь. Причем, Сай даже не заметил, чтобы тот производил какие-то жесты или слова. Если его уровень — невербальная магия, то стоило присмотреться к нежданному союзнику.

Наконец двери распахнулись сами собой. В коридоре было тихо, похоже, заклинание защиты изолировало даже звук. Мальчишки, помявшись у дверей, разбежались по своим местам. А Сай вновь оказался в ситуации поиска свободного места. Но тут Кальвин похлопал по сетке над головой.

— Свободно,— усмехнулся он,— можешь занимать. Мне без разницы, хотя давай лучше я буду наверху, а то вашему высочеству наверное несподручно залезать на второй этаж,— он забавно раскланялся, но в его жесте не было и капли издевки или пренебрежения Динана.

Эта кровать была предпоследней, и хотя за ней обнаружилась еще одна совершенно пустая, Сай выбрал ту, которую занимал Кальвин. Странно, но этот мальчишка хотя и держался довольно нахально, отчего-то понравился ему.

Кальвин проворно перебрался на второй этаж, а Сай начал собирать рассыпанные вещи. Взяв портрет сестры, он протер стекло и поставил его на тумбочку рядом с кроватью. Мальчик ощутил, что очень устал, но спать не хотелось вовсе, до отбоя было еще полчаса. Раздевшись, и натянув пижаму, он вытянулся на скрипучей кровати. Совсем не похоже на ту взбитую постель, что была во дворце. Но сейчас не стоит вспоминать об этом.

Со второго этажа свесилась голова Кальвина и кивнула на портрет:

— Ты любил ее?

-...

— Да я не думаю, что ты убил ее, не верю, что можно убить свою сестру. Ты вообще похож на девчонку, вон и волосы какие длинные, слабак одним словом.

— Я знаю третью ступень магии,— возразил Сай.

— Все равно слабак,— усмехнулся Кальвин,— меня этим не впечатлить. Можешь даже не хвастаться.

— Да, она была моей любимой сестрой и ее убили.

— Красивая,— рассеяно произнес Кальвин. Голова его скрылась за краем кровати. Но когда Сай уже собрался вернуться к своим мыслям, оттуда свесилась рука с книгой и помахала перед его носом. Вновь послышался голос.— Кстати, а ты любишь легенды?

Часть 2

На другое утро Сая разбудил звук горна.

— Подъем! — свесившись с верхней полки, вчерашний новый знакомый запустил в него подушкой. Встрепанный и ничего не понимающий принц вскочил.

Спустя несколько секунд Кальвин уже спрыгнул вниз, застегивая последние пуговицы на малиновой куртке мундира. Форма была простой, лишенной погон и всяческих украшений. На лацканах и по обе стороны от молнии на груди были вышиты изображения цветка, по имени которого отряд и получил название.

— Возьму это,— Кальвин схватил расческу из мешка Сая и наспех пригладил свои непокорные каштановые волосы. Сай продолжал осоловело сидеть на кровати.

— Ты что,— Кальвин потянул его за рукав,— если не соберемся в коридоре через минуту, капитан впаяет нам наряд вне очереди, не хочу из-за тебя драить котлы на кухне.

— Я не просил ждать меня, оденусь и выйду,— холодно ответил Сай. Он уже жалел о своем вчерашнем добродушии.

"Нельзя сближаться ни с кем, я все сделаю сам, я начал этот путь и сам его пройду, всего достигну в одиночку, я выживу и отомщу тому, кто сделал такое с сестрой",— убеждал себя юный принц.

— Не слышал? Теперь я отвечаю за тебя. Все, кто спят на одной кровати, называются парами.

Кальвин хлопнул себя по лбу, видя как неумело Сай пытается натянуть мундир.

— Ты, что, никогда не одевался сам?

— Вообще-то нет,— честно признался Сай, наблюдая как ловко друг управляется со всеми премудростями,

-А лохмы твои надо бы остричь, а... сейчас некогда,— не найдя ножниц, Кальвин едва не выдрал с корнем клок, кое-как скрутив длинные светлые локоны мальчика в низкий хвост,— так то лучше.— И рванул принца за руку.-

-Бежим, надеюсь успеем занять место в конце строя.

-Вчера ты так себя не вел, я думал тебя не интересует ничего кроме книг,— честно признался Сай, пока они неслись вдоль ряда кроватей.

— Ага, мне нравятся книги, я знаю чудесное место, где их вот так много! — на бегу Кальвин показал руками, да так и врезался в дверной косяк.— Уй !— он потряс ушибленной рукой.— Сюда! — вдвоем они вылетели в коридор. Там уже вовсю шло построение, кадеты выстроились по два в длинную шеренгу, в начале которой уже ходил военный весьма строгого вида. Его сопровождал помощник, который записывал замечания по внешнему виду кадетов.

Кальвин занял последнее место в ряду, толкнув Сая себе за спину.

— По стойке смирно, руки по швам,— пнул он через плечо,— равнение на капитана, иначе минус балл. Кто наберет на построении минус три балла, отправится на дополнительные занятия.

— Сегодня я буду сражаться с Динаном, у меня нет времени на это,— ответил Сай. Кадет, стоявший справа от него, чуть отодвинулся, с опаской взглянув на новенького. Судя по глазам, он да и его сосед помнили, что произошло вчера. Сай был рад этому, чем больше это помнят, тем проще будет завоевать их верность. Но сначала нужно победить Динана на тренировке.

Наконец дошла очередь и до их конца. Сай пригляделся к проверяющему, как назвал его Кальвин. Это был сурового вида молодой человек чуть за двадцать, с коротко стриженными светлыми волосами, стоявшими колючим ежиком. Гладкое лицо без так любимых в армии усов. А вот глаза,— Сай непроизвольно напрягся, когда взгляд капитана— принц успел посчитать количество звезд на погонах — скользнул по нему. Впрочем в этих глазах цвета серого льда невозможно было прочесть, какое мнение у их обладателя сложилось о новобранце.

— Хватит мечтать,— палец военного щелкнул Кальвина по носу.

— Простите, капитан.

— Простите капитан Нордис,— строго поправил тот, кто записывал результаты проверки.

Пожав плечами, Кальвин сделал вид, что не услышал.

— Минус балл? — предложил помощник.

— Бесполезно, мы каждый лень вычитаем,— Сай не поверил глазам, но кажется по губам военного скользнула легкая усмешка,— Ты...— Рэй Нордис сделал вид, что припоминает имя новенького.

— Сай Валентайн, — не видя причины скрывать правду, мальчик назвал свое имя.

До того облегченно перешептывающиеся мальчишки и девчонки, затихли.

— Валентайн ?

-Так это правда? Неужели сам принц снизошел до нас, озарив своим присутствием?

-Убийца братьев и сестер.

-Так значит он сын короля? Не может быть...

Сай предпочел проигнорировать эти слова. Сейчас у него была другая цель.

— Валентайн? Весьма известная фамилия в этой стране,— только и ответил капитан,— но надеюсь ты поминаешь, что я не буду делать для тебя скидку, несмотря на происхождение. В нашем отряде все находятся в равном положении, не важно принц ты или сын бедного графа, сейчас ты под моим началом.

— Я понимаю, капитан Нордис.— Пожалуйста, обращайтесь со мной как остальными,— попросил Сай.

— Как с остальными? Ну что же,— улыбка на губах капитана погасла, а может ее и не было,— тогда тебе уже объяснили, что у нас довольно строгие требования к внешнему виду и дисциплине?

— Кальвин сказал мне.

-А, вы двое подружились, ну что ж, теперь Кальвин, ты будешь нести ответственность за новобранца, пока он не освоится.

— Я?!

— Прошу прощения, но это лишнее,— одновременно возразили они.

— Это мое решение и оно не обсуждается. Поэтому, на первый раз минус разделите на двоих.

— Капитан!

— Я капитан уже шесть лет,— ответил комендант.— Минус балл за мятый мундир, минус балл за непричесанные волосы, и минус балл за неподобающе обращение к старшему по званию.

У Сая ком в горле встал, худшего начала военной службы и придумать нельзя. В первый же день он умудрился вызвать недовольство начальства. С этим капитаном надо держать ухо востро.

— Да, простите, я виноват, больше такого не повторится.

Весь срой конечно же злорадно захихикал. Только Кальвин стал мрачнее тучи. Когда построение закончилось, капитан бросил:

— Разойтись! Через полчаса жду всех на тренировочной площадке, сегодня отрабатываем заклинание второй ступени.

— Так точно капитан Нордис! — хором отозвались дети и с радостными криками разбежались. Большая часть тотчас направилась в умывальню.

— Ну спасибо, удружил,— буркнул Кальвин,— и что с таким непутевым принцем делать?— он повернулся к Саю, могла они остались в коридоре одни.

— Я не прошу ничего со мной делать. Со всем справлюсь и сам.

— Ага, сам, даже одеться не способен самостоятельно, — хмыкнул Кальвин.

Часть 3

-Кто-нибудь, отнесите меня в спальню...— без сил Кальвин упал на песок тренировочной площадки, раскинув руки.— Вторая ступень ужасна. И как ты ухитрился даже ворот не расстегнуть? Тебе совсем не жарко или принцы не не потеют как простые люди? — приоткрыв один глаз, Кальвин провоцирующе взглянул на опустившегося рядом Сая.

Юный принц с удивлением оглядел себя.

— А что не так? — он провел рукой по волосам,— обычное дело,— меня как и всех в семье учили до третьей ступени включительно. Знание магии нужно, чтобы защищать себя. Но Атенаис это не помогло, ее гораздо больше интересовали цветы.

— Атенаис? Та девушка на портрете. Когда говоришь про нее, сразу становишься сам не свой,— заметил Кальвин.

— Она одна относилась ко мне как к брату, и они ее убили, чтобы...чтобы сделать меня наследником. Моя мама и дед устроили все это, но ими просто манипулировали, наверняка за ними стоял кто-то...

— Уааа,— Кальвин оглушительно зевнул,— такие разговоры наводят на меня тоску.

— Тебя совсем не интересует политика? — удивился Сай.

— А должна? Неет,— протянул Кальвин, переворачиваясь на другой бок и сделав вид, что спит.

Оглянувшись, Сай заметил, что остальные группки учеников уже потянулись к выходу с круглой тренировочной площадки, которая уютно устроилась у подножья городской стены. С другой стороны ее окружали двухэтажные казармы и здание кухни, а по другую сторону находилась сама военная академия. Но туда им путь был заказан.

— Ну что-то же тебя должно интересовать, кроме книг? — продолжал Сай.

— Нее, ничего. В книгах все намного забавнее, чем в жизни. Когда я читаю, то мысленно переношусь туда, а еще.. мне нравится думать, что будет с героями еще до того, как я узнаю. Вот придумаю что-нибудь,а оно так и бывает.

— Правда? — восхитился Сай, но потом взял себя в руки.— Это как? — спокойнее уточнил он, придвинувшись чуть ближе.

— А вот так, придумаю, что герой упадет с лещади или убьет заклинанием противника ,и так и бывает. Поэтому читать сказки скучно, а вот легенд — другое дело. Они удивительны, особенно легенды Севера. Вот ты знаешь, что там обитает такой Бог, который создал наш мир?

Сай помотал головой.

— А его сын правит в Приоре.

— Глупости ,— принц скептически пожал плечами.

— А если будешь в Сон — это такая страна среди гор Атласа, то можно попасть в Хаос. Ну, что совсем не интересно? — Кальвин чуть повернул голову, наблюдая за реакцией друга.

— Не особо,— признался Сай,— меня гораздо больше волнует то, что происходит у нас на Юге, и читать про простых людей. И вообще, в книгах есть далеко не все. Наставник из библиотеки рассказал мне столько, сколько в книгах за жизнь не прочту,— Сай развел руками.

— Наставник из библиотеки? А как его зовут.

— Нельф Эльмио.

— АА! — воскликнул Кальвин, резко поднимаясь,— так ты знаешь старика и внучку его тоже наверное?

— Внучку? — удивился Сай и погрустнел,— нет, я давно там не был, кто теперь нас опустит?

— А вот и отпустят, по воскресеньям у нас выходной, полдня стираем и убираемся в казармах, а потом — свободны как ветер. Если договориться, то легко можно улизнуть.

— Вижу два дурачка уже спелись.

Сай не услышал шагов нескольких людей, приглушенных мягким песком площадки, а потом удар ботинка в спину бросил его лицом в песок.

— Ах прости, я тебя не заметил, как раз собрался пройти потренироваться. А тут такая удача. Ну что, еще хочешь сражаться со мной?

Пригладив волосы и оправив одежду, Сай поднялся и повернулся к обидчику. Вчерашний смутьян Динан усмехаясь стоял за спиной, позади него виднелись все те же подпевалы -двое верных друзей. Сай не стал отвечать на оскорбление и спокойно ответил:

— Не оказываюсь, продолжим.

— Это ты так перед поражением прихорашиваешься? Прямо как девчонка,— Динан обернулся к своим приятелям и те захихикали.

— Аккуратность и опрятность никогда не мешали, а вот неряшливость наоборот — твои ботинки.

Против воли Динан все же опустил взгляд.

— Шнурки,— пояснил Сай.— если наступишь на них во время сражения, можешь упасть, и это даст мне преимущество. Не хочу выигрывать, если будет хоть малейшее сомнение в честной победе.

Выругавшись, Динан все же поспешно перемотал шнурки и затянул потуже.

— Свое благородство запихни себе в глотку, принц-убийца, не думай, что это как-то повлияет на наш бой.

— Я и не жду этого. Кальвин,— Сай повернулся к другу,— будешь свидетелем.

Некоторое время Кальвин переводил сонный взгляд с одного на другого, точно не мог вспомнить, что здесь происходит, а потом махнул рукой.

— Ну уж нет, мало мне одного наряда, если капитан узнает одним мытьем посуды здесь не отделаться. — С этим словами он лег на спину и, закинув ногу за ногу, сделал вид, что заснул. Но Сай слегка улыбнулся, когда обратился к противнику, заметил, что один глаз друга все же приоткрылся.

Сай огляделся. Никого из начальства поблизости не наблюдалось, занятия закончились, сейчас у всех был час на свободное время, а потом вечерняя пробежка, ужин, а после домашние задания.

— Хорошо, тогда дай мне одного свидетеля,— он кивнул на двух подпевал за спиной Динана.

— Еще чего, это мои друзья. Ищи себе сам. Похоже даже Кальвин в тебе разочаровался.

— Хорошо. Одному проще, за все победы и поражения я буду ответственен один.

— Какие мы умные. Где ты таких слов нахватался, тебе же всего восемь?

— В библиотеке,— Сай улыбнулся, чем вызвал еще одну гримасу Динана. Но потом ухмылка вернулась.

— Ну так вот, хочешь поединка — он состоится, но на моих условиях. Мы не будем использовать магию, вижу ты в ней спец. Кто победит уже ясно. Просто бой, без оружия, надеюсь во дворце тебя учили как давать кулаком в челюсть. Ох и подправлю сейчас твое смазливое личико...— Динан расхохотался.

— В роду Танвеллов все такие грубые как ты? Не похоже, что ты из благородного дома,— парировал Сай.

— Мерзавец, наша семья была пятнадцатой в табели знатных родов, до тех пор, пока твой отец не велел арестовать его по подозрению в заговоре!

— Ты сам сказал, здесь в отряде Лилии все равны. Я забыл, что я принц, а ты забудь о прежних обидах.

— Давай, Сай, покажи им что-нибудь интересное,— подбодрил Кальвин с закрытыми глазами.

— Спасибо за поддержку.

— Ты же сказал, что справишься сам,— протянул друг.

— Для того, чтобы разделаться с таким как он, мне не нужна магия.

-Ну-ну,— поддакнул Динан.

— Но ты выше и сильнее меня, поэтому мне придется непросто.

— Естественно, малявка — убийца,— ухмыльнулся смутьян.

— Поэтому мы будем сражаться оружием солдат — вот этим,— Сай подошел к стенду и взял пару деревянных мечей.

— Деревянные? Испугался настоящей стали? Да ты не только убийца, да еще и трус, — с презрением хмыкнул Динан.

— Если раню тебя, это помешает моим планам в Отряде Лилии. Придется все начинать сначала.

— Что начинать? Ты уже успел опозориться на построении. Ниже падать уже некуда.

— Нет, капитан теперь знает, я взял ответственность на себя.

— Спорю, что ты бы позорно сдулся, Динан,— поддакнул Кальвин.

— Ах ты...

— Давай, Динан, начинай, а то мы отвлекли капитана ненадолго, сказали, что на кухне наши подрались,— сказал один из дружков заводилы.

— Все ради этого поединка? Ты еще более глуп, чем я думал,— заметил Сай.

— Что, уже струсил, убийца?

— Нет, а ты,— с этими словами Сай подал деревянный клинок противнику.

Облизнув губы, Динан уставился на оружие, а потом решительно рванул на себя.

Кальвин устроился поудобнее, а двое свидетелей так и остались на стороне Динана, поглядывая в обе стороны.

Двое противников приняв боевые стойки застыли друг напротив друга. Динан явно нервничал больше, чем показывал.

"Конечно, это тебе не кулаками махать",— с удовлетворением подумал Сай. С оружием он умел обращаться как считал неплохо, хотя начал изучать эту науку только полгода назад. Деревянный меч был легкий и удобный, пусть совершенно лишен нужного баланса. И это лучший способ поставить на место этого заносчивого мальчишку.

Часть 4

— Начали! — крикнул один из дружков Динана.

И в первую же минуту Сай понял, какой ему достался соперник — он дрался нечестно. В лицо принца полетел песок, который пнул недруг. Динан с криком бросился на противника, нанося рубящий удар. И лишь ухватив меч обеими руками Сай едва сумел устоять.

— Ай-ай, нехорошо так!— крикнул Кальвин.

— Все честно,— возразил один из свидетелей,— нечестно, если ударить в спину.

— Ты слышал, убийца родственников, — ухмыльнулся Динан,— все честно, продолжим.

Стиснув зубы, юный принц вступил в схватку, теперь он полностью сосредоточился на сражении. Похоже, правила с этим мальчишкой не сработают. Но в эту игру он научился играть очень хорошо. Мама тоже умела играть в нее, и дед, братья и сестры — все при дворе. И хотя Сай ненавидел игру без правил, он понимал ее.

Перехватив клинок особым образом — правая рука поднята и согнута в локте, левая слегка касается острия — он сделал шаг вправо. Дальше — чуть завести одну ногу за другую, еще шаг...

Противники кружили друг вокруг друга. Еще пару раз Динан пытался провернуть трюк с песком. Он был бойцом неважным, как и ожидал Сай, но делал мощные выпады. С полного замаха рубил с плеча, наваливался всем весом, а Сай мог лишь пользоваться своей проворностью и теми несколькими приемами, которые выучил в совершенстве.

Схватка продолжалась уже какое-то время. Удачные приемы Кальвин отмечал свистом. А дружки Динана хлопали, подбадривая товарища. Но это нужно было заканчивать. Тут Сай вспомнил один прием, который как-то подсмотрел на тренировках гвардейцев. Дождавшись, когда мечи скрестятся, он ловко провел лезвием по клинку противника, пока их рукояти не встретились, а потом резко провернул. Не удержав, Динан выронил меч. Носком ботинка Сай отбросил его в сторону. Получилось! — принц и сам не ожидал, но дело сделано. Он с удовольствием отметил, что приятели Динана с восхищением смотрят на него. То, что нужно, теперь они расскажут остальным и еще одна ступенька в этом маленьком коллективе окажется позади.

-Как бы не так, рано радуешься, гаденыш,— схватив Сая за грудки, Динан притянул его к себе, совершенно не обращая внимания на то, что меч врезался ему под ребра. И тут Сай понял, что сейчас произойдет, ладонь парня легла ему на грудь.

-Никто не услышит, а если услышат, то не поверят, ты понимаешь? — улыбнулся мальчишка. — "В поисках силы я обращаюсь к корням Древа..."— Динан прочел вслух, да и то шепотом, только начало заклинания так, что со стороны казалось, что он едва шевелит губами. Невидимая, но мощная сила отбросила его от противника, едва не сломав ребра. Но со стороны это выглядело так, будто Динан применил боевой прием. Рухнув на песок некоторое время Сай не мог даже воздух вдохнуть.

— Эй, ты живой? — даже Кальвин испугался.

— Отойди ка от него,— друга, склонившегося над принцем, сменило ухмыляющееся лицо Динана, он приставил острие меча к шее пвверженного противника.— Я победил.

— Но это...— — Сай отел возразить, но закашлялся. Острие врезалось сильнее.

-Я победил, — повторил Динан,— все были свидетелями. Честно.

Часть 5

— А по моему ты самая бесчестная скотина, которая есть в нашем отряде,— звонкий девичий голос пробился в затуманенную голову юного принца. Сфокусировав взгляд, он увидел: к ним танцующей походкой направляется... девочка. Однако, прежде, чем Сай успел разглядеть, что за ангельское личико обрамляет сложная, похожая на корону прическа на белокурых волосах, это чудо развило неслабую скорость и тараном врезалось в Динана.

Вжуух!

Моргая, Сай наблюдал, как парень с криком "мои волосы!" схватился за свои рыжие патлы. Они оказались аккуратно обкромсаны на макушке и слева, так, что образовались весьма неэстетичные проплешины. Все это она устроила с помощью огромного расписного веера, с которым управлялась на удивление ловко.

-Так-то лучше,— кивнула девочка.

— Ах ты др...

Вжуух!

Динан повалился на песок, прикрыв голову, когда еще один прекрасный веер в руке девушки пронесся над ним.

-А? Не расслышала, что ты сказал про мою красоту?

— Я тебе это припом...

Вжуух!!

Динан едва в песок не зарылся, но веер таки срезал еще пару кудряшек, так, что он стал похожим на плохо постриженного барашка.

— Так что насчет моего брата?

— Да не говорил я ни про брата, ни про тебя. Кларио, оставь меня в покое! — застонал трясшийся от страха смутьян.

— Ты просто стоял на моем пути, — пожав плечами, девочка повернулась к Саю, смерив его взглядом изумрудных глазах.— Видела ваш поединок, ты сражался как девчонка, я в три года держала меч лучше тебя, а ты,— она повернулась к жалкому Динану,— за такое нарушение правил в Сон тебе бы руки отрубили.

Для порядка девчушка еще раз резанула веером по касательной в сантиметре от шеи Динана.

— А вы хотели защитить его? — она даже головы не повернула в сторону приятелей несчастного, а те уже сжались.

— Да мы и не...— залепетали они.

"Кто же она такая? — с интересом подумал Сай, с трудом приподнявшись и садясь на колено.

— Гвен, ты как всегда великолепна,— Кальвин вытянулся по струнке смирно.

— Мне стало интересно, почему вдруг на моем обеденном столе такая идеальная пустота. Где двойная порция гречки? Где тот яблочный пирог, который мне обещали раздобыть у повара? И тут я поняла, что этот мир ужасное место,— девочка закрыла лицо, будто вот-вот расплачется, -все потому, что в нем существуют такие предатели как ты!

На глазах Кальвин начал отчаянно бледнеть и медленно поднимать руки. С криком: "предатель!" девочка занесла свое грозное оружие — боевые веера. "Где же она раздобыла такие? Сай вспомнил — кажется она упоминала Сон. Но... Разве не из этой страны был Хранитель королевских секретов? Сон... Кларио... Неужели!"

— Я знаю, кто ты,— сказал опальный принц,— ты сестра Хранителя секретов.

— Я тоже знаю тебя,— с треском захлопнулись веера, на Сая уставились два изумруда глаз, точно такие же, как у того человека рядом с отцом. И все же холодность в них разбавлялась дерзостью, почти на грани с наглостью. Сай напрягся.

"Что если ее отправили сюда следить за мной? Что если сейчас мне грозит новое наказание? Если меня упрячут в настоящую тюрьму, я не смогу проявить себя".

Напряжение разливалось в воздухе. Казалось, его можно было потрогать. Но в этот миг...

— Я знаю тебя,— заявила девчушка,— ты тот прилипчивый тип, что украл моего напарника.

— Гвен, Сай здесь новенький и капитан приставил следить за ним, к тому же мне пришлось... я как раз шел рассказать тебе, а тут...

— Не желаю слушать жалких оправданий,-отрезала Гвен,— я голодная и жду, чтобы мой напарник позаботился о моем обеде немедленно,— бунтарка топнула ногой.

Раскрыв рты все четверо, кроме Динана, который все еще лежал носом в песке, смотрели на белокурое чудо — тирана.

Часть 6

-А похоже вы все сегодня останетесь не только без обеда, но и без ужина,— спокойный и твердый голос раздался прямо за их спинами. Кальвин подпрыгнул как ужаленный и постарался придать себе приличный вид. Парочка приятелей Динана хотела броситься в рассыпную, но окрик: "Стоять на месте!" мигом охладил их пыл.

— С вами я разберусь позже,— пообещал капитан.

— Гвен, помоги подняться товарищу.

Надо было видеть, с каким проворством девочка встряхнула на ноги отпаивавшегося от песка Динана. Ошалевшим взглядом он смотрел на командира, постукивавшего папкой по сгибу локтя.

— Капитан! Это все... это все устроил новенький! Он вызвал меня на дуэль и по правилам чести я не смог отказаться,— Динан начал тут же оправдываться. Сай уже не удивился.

— По правилам чести сегодня ты должен будешь выучить наизусть все сто двадцать пунктов устава. Надеюсь друзья составят тебе компанию. Завтра спрошу с каждого, ступайте.

Сай решительно ничего не понял, но предпочел промолчать. Сейчас сказать слово и оно будет использовано против него.

Однако, оказалось все самое интересное только начиналось. Сай отдал запоздалый знак воинского приветствия.

Гвен фыркнула.

— Ты что, на параде?

— Мисс Кларио, наверное мне стоит все же проговорить с вашим братом. Стоит вернуть вас на домашнее обучение?

Это надо было видеть — побледнев, девочка поклонилась едва ли не ниже Сая.

— Нет, что вы капитан, мне здесь все нравится, я буду стараться!

Кальвин схватился за живот, едва сдерживая смех.

— Кальвин я искал тебя, у меня есть поручение,— наконец досталось и другу, который думал остаться в сторонке.— Нужно сходить в библиотеку и забрать оттуда вот этот список книг,— Рэй протянул пареньку клочок бумаги.

-Ээ, капитан я могу остаться там на ночь?

— Разумеется нет, иначе мне придется вытаскивать тебя оттуда силой, как в прошлый раз.

— Господин капитан...— робко начал Сай, видя что его полностью игнорируют и гадая, что же ждет его, если другим досталась такая отповедь.

-Погоди, не убегай,— предупредил капитан Кальвина, который уже готов был улизнуть. И, наконец, Рэй Нордис повернулся к Саю.

С долгий миг стальные глаза военного изучали принца, казалось капитан что-то прикидывал для себя, но потом покачал головой, так и не придя к какому-то выводу.

— Ну и для чего все это?

— Как сказал Динан, я вызвал его на дуэль.

— Я спрашиваю не почему, а для чего? Чего ты хотел добиться тем, что разослал всем эти записки? — капитан помахал перед носом Сая сложенной бумажкой.

Взяв листик, мальчик прочел:

"Я, Динан, кадет Отряда Лилии, клянусь в случае поражения в поединке с Саем, принцем Астала, снять с себя обязанности старшего по спальне и передать их вышеуказан...— Сай с трудом прочел длинное слово,-...ному лицу.

— Что это? — он растерянно посмотрел на капитана, потом на Гвен, которая старательно выскребала щербинку на своем веере, потом на Кальвина. Оба стояли чуть поодаль и вряд ли слышали о чем шла речь. .

— Я этого не писал,— честно признался Сай.

-...

Молчание капитана разозлило.

— Я ничего об этом не знал.

— Второй день у нас, а уже успел провернуть такую операцию,— заметил капитан, явно не поверив.— Умеешь ты манипулировать людьми.

— Но я не...

Капитан поднял ладонь.

— Знаешь, мне приказали назначить тебя на этот пост, но я не думал что все обернется вот так.

— Приказали? Кто? — удивился принц.

— Это тебя не касается, но раз такое дело, зайдешь после отработки ко мне в кабинет. Я познакомлю тебя со списком обязанностей.

— Но я же...

— А теперь к делу,— капитан явно не желал возвращаться к этому вопросу,— за нарушение дисциплины и распорядка, все трое,— палец Рэя указал на друзей,— отправитесь в библиотеку и поможете господину Нельфу с работой.

— Но я должна была подготовиться к выставке цветов.

— Гвен Кларио, ты солдат моего отряда или цветочница на рынке? Если я дал вам некоторые послабления раньше, то могу и забрать привилегии в любой момент.

Голос стегнул словно хлыстом, девочка сконфузилась.

— Простите, капитан, я все поняла, только прошу, не говорите старшему брату.

"А она боится этого человека. Неужели они не заодно? Нет не верю",— Сай слишком хорошо помнил выражение глаз и интонации голоса советника отца. Такой человек пойдет на все ради своих целей, пока еще совершенно неясных. Но Сай решил, что обязательно все выяснит как-нибудь.

Однако...

— Если кто-то и вас двоих хотя бы слово скажет капитану, ночью порежу на лоскутки,— пообещала Гвен. Все трое оказались в одном из грязных переулков Виеры. Сай с Кальвином распластались по стеночке. Девица демонстративно поигрывала веерами.

— А ты куда это?— подозрительно спросил Кальвин.

— На рынок, цветы покупать.

— Ээ, Гвен... а тебе не кажется, что это несправедливо? — насупился Кальвин.

— Нет, все по честному, я спасла его,— она кивнула на Сая.

— А я то здесь при чем?!

— Ты должен был следить за новеньким,— хорошенькое личико Гвен стало сердитым и похожим на мордочку лисички.

-Я на эту должность не напрашивался,— буркнул Кальвин. Но девочка явно проигнорировала это.

— Поэтому, когда вернусь, пожалуйста, сделай и мою часть работы, а взамен,— глаза девчонки внезапно загорелись, веера упорхнули за спину. Гвен мечтательно подняла глаза к небу,— принесу вам чудесных рододендронов. В библиотеке будет очень красиво. Нельфу и моей сестрице понравится.

"Ее сестрица?" Насколько помнил Сай, в семье Кларио не было других членов, кроме брата и сестры.

— Ну ты и... Ушла,— прежде, чем Кальвин успел высказать возмущение, наглая девчонка уже упорхнула.

Часть 7

— Вот засада, это все из-за тебя.

Сай рассеянно заморгал, указав на себя.

— Да-да, это полностью твоя вина и однажды ты мне за это тоже ответишь. Когда дослужишься до полковника, в двадцать два года сможешь выйти на свободу, станешь знатным важным господином и возьмешь меня к себе на службу.

— Службу? И кем же? — Саю хотелось рассмеяться, с таким серьезным видом мальчишка рассуждал о будущем. А ведь оно скорее всего закончится для него намного раньше, в любой день, на любой войне.

— Я мог бы содержать в порядке твою личную библиотеку.

— Аахаха,— схватившись за живот, Сай рассмеялся.

— Что такого,— спросил малость уязвленный Кальвин..

— Ты серьезно хочешь такую должность? На ней много не заработаешь.

— А кто говорил о деньгах? За кровать и еду я сделаю твою библиотеку одной их лучших. Клянусь Древом!

— Ну спасибо, я обязательно подумаю над этим, когда стану полковником...— сквозь смех выдавил Сай.

"Он такой странный",— думал принц, когда они шли по улице. Друг весело, с видом прожженного городского оборванца шагал впереди. Но все веселье уже прошло.

"Атенаис... я выживу, получу влияние и власть, но не для того, чтобы наслаждаться богатством. Когда выберусь наверх, смогу узнать многих важных людей, и тогда выясню, кто убил тебя".

— А, юный Кальвин, давненько к нам не захаживал.

Поправив очки, близоруко щурясь, на пороге библиотеки стоял пожилой мужчина, одетый во что-то, напоминавшее домашний халат, но с кожаными нарукавными. Лицо мужчины — строгое и добродушное одновременно, выражало неподдельное участие. Сай знал этого господина, еще совсем недавно юный принц проводил в королевской библиотеке часы, под его строгим руководством изучая книгу за книгой по самым разным наукам.

Когда взгляд хозяина, старика Нельфа, как его назвал Кальвин, упал на Сая, мужчина даже очки приспустил.

— Юный принц, ты ли это?! Не могу поверить, ты так похудел и осунулся, сколько лет прошло?

— Всего два месяца, господин Нельф.

— Неужели?! — старик рассеянно потер переносицу,— Эх, старость не радость. Что ты опять натворил, Кальвин? — серьезно спросил библиотекарь.

— Почему обязательно натворил? Давно хотел навестить вас и почитать новенькое, наверняка у вас есть что-то интересное?

— О да, привезли отчеты экспедиции, а еще пришли труды Фасиля Орсанне об обитателях пещерного города в Аше.

— Правда? — глаза Кальвина загорелись.

— А еще вторая часть мифов Сон.

— Неужели?!

— Кхмм,— Сай привлек внимание,— простите, но нас прислал капитан Нордис, чтобы помочь вам расставить книги.

Нельф посмотрел на Сая как на полоумного.

— ЧТО? Нет-нет, я никому не позволю прикасаться к моим драгоценным книгам, а тебе, юный принц, незачем утруждать себя. Проходи, можешь заглянуть в секцию политической теории. Кажется, она тебя интересовала, а мы с Кальвином пока разберемся с нашим списком.

— Но...

Взяв Кальвина под руку, старик увлек его к широкой винтовой лестнице, ведущей на второй этаж. Оставив Сая наедине с запасом старых фолиантов, мягко тлеющими свечами, и уютной мягкой темнотой эркера.

— Ах да, юный принц, ты еще не знаком с моей внучкой? Сегодня я представлю ее вам, она как раз упорхнула на рынок, моя умница обещала приготовить на обед кажется... он называется "якап",— донеслось уже с второго этажа.

"Внучка?"

Сай ощутил, как загорелись щеки. Во дворце он часто встречался с девушками и многие из них были куда старше его, но вот своих сверстниц не встречал. По правде сказать, Гвен Кларио была первой за долгое время. Теперь перспектива встретиться с внучкой библиотекаря привела мальчика в смятение.

Подойдя к конторке, Сай рассеянно перебрал несколько формуляров, полистал пару книг. И вдруг понял — когда еще в следующий раз предоставится такая возможность? Он в городе, своден. Похоже Нельф полностью доверял им обоим.

— Прости, Кальвин,-Осторожно прокравшись к дверям, Сай выскользнул наружу,— обещаю, вернусь вовремя.

Так странно было ощущать, что он полностью свободен. Как Сай не пытался разглядеть, слежки за собой не заметил. Сначала мальчик шел медленно, потом бросился бежать до самой Академии Наук.

— Могу я увидеть господина Даменси? — придав себе пристойный вид, спросил юный принц у привратника.

— А кто ты такой, чтобы встречаться с королевским врачом? Иди отсюда, парень, не знаю, где ты стащил эту форму, но выглядишь как девчонка, иди в куклы играй.

— Я хочу увидеть королевского доктора,— ничуть не смутившись повторил Сай.— Он знает меня, я... -мальчик осекся, взгляд его упал на окно второго этажа. Уже смеркалось и в нем теплился свет. Там, за занавеской стоял человек, Сай мог поклясться, что узнал своего учителя, но радость тут же прошла, когда мужчина сделал знак.

"Не выдавай себя",— так Сай прочел этот жест.

"А ведь и правда, чего я хочу от доктора? Чем он может мне помочь? Вернет во дворец? Конечно нет. Расследует убийство Атенаис? Тоже нет. Поможет выбраться из отряда? Нет, этот добрый человек не обладает таким влиянием. Сай понуро отступил.

-Простите, кажется я ошибся, извините,— еще раз обернулся на окно, но там уже никого не было.

"А ведь это должен ему помогать, а не он мне",— понял мальчик, вспоминая в каких стесненных обстоятельствах находился глава Академии Наук.

Погруженный в невеселые мысли юный принц переступил порог библиотеки.

— А, юный принц,— появившийся на пороге господин Нельф был одет в домашний халат и уже в ночном колпаке,— Сай заморгал, и взглянул на небо. "Как же так, я совершенно забыл про время!"

— А где мои товарищи?

— А, мы тут быстро управились и я отпустил их.

— Дедушка! — откуда-то из библиотеки раздался звонкий девичий голосок.

— Иду-иду,— отозвался Нельф.-Это моя внучка,— заговорщически пояснил библиотекарь. Вы кажется не знакомы. Может зайдешь? Все равно, раз уж наказания тебе не избежать. Заодно поговорим, как раньше.

— О нет, нет простите, мне правда нужно возвращаться, не хочу подводить капитана Нордиса.

— Капитан добрый человек, хоть и кажется суровым, уверен, он будет присматривать за тобой. Под его началом ты быстро поднимешься.

— Да-да, конечно.

— Дедушка, у нас гости? — голос прозвучал ближе и Сай отчего-то ощутил панику.— Я сейчас принесу чаю.

— Наш гость очень торопится.

— А я как раз испекла миндальное печенье,— расстроенный голос раздался совсем рядом.

Сай поспешно поклонился и бросился вниз по улице.

Наказание за самовольный побег разумеется последует неотвратимо. Но сначала досталось от Гвен. Девчонка теперь смотрела волком, все потому, что Сай откатался попробовать тот расчудесный чай, который она так старательно выбирала на рынке. А еще не оценил ее новый способ собрать букет из рододендронов — это в глазах Кларио считалось настоящим преступлением.

Кальвин выглядел несчастным.

— Она все выместила на мне! — пожаловался он, вид у парня и правда был слегка покромсаный, и теперь он старательно, правда не особо умело пытался заштопать форму.

На построении капитан даже не взглянул в его сторону. Но Сай будто чувствовал на себе тяжесть вины. Вечерами в казармах царила полное безвластие — шум, смех, шутки, до отбоя еще оставалось время, а все дела уже были закончены. Но когда на пороге спальни появился капитан, все веселье мигом затихло. Динан забрался на свою койку и сделал вид, что читает учебник.

Пройдясь между кроватями, командир для вида проверил несколько тумбочек, извлек оттуда запрещенные вещички, вроде конфет, или перочинного ножа, и сделал всего один жест, взглянув на принца: "За мной".

— Удачи,— ухмыльнулся Кальвин,— надеюсь, тебе достанется не меньше, чем мне.

В гробовой тишине Сай прошествовал к выходу, по пути накидывая на плечи куртку.

Конечно принц и не думал, что его поведение останется безнаказанным. Но вот чего он не ожидал, так каким будет наказание.

Часть 8

Капитан вошел в кабинет, где простую строгую обстановку разбавлял разве что натюрморт на стене. Ни пылинки, ни соринки, все документы разложены настолько ровно, будто хозяин кабинета только этим весь день и занимался. Скинув курку на спинку стула, Рэй Нордис сел за стол. Саю расположиться не предложили. Поэтому, спрятав руки за спину, принц стал просто ждать.

Сложив ладони в замок, капитан сидел и смотрел на гостя в ответ.

— Даже взгляда не отвел, молодец, — наконец похвалил он.

— Я знаю, что нарушил устав, и готов понести наказание. Я мог бы и сбежать, — ответил Сай.

— Мог бы, но не сделал этого, — заметил капитан. Взяв указку, он постучал ей по столу. — Потому что ты понимаешь, что твое будущее связано только с военной карьерой.

— Военной, — Сай усмехнулся, — неужели кто-то доживает до того времени, когда сможет выпуститься из вашей академии?

— Но ты-то собрался выжить. Я по глазам вижу. В тебе слишком много ненависти, и за нее ты цепляешься как за спасительный крюк. А ведь тебе всего восемь. Но на одной ненависти долго не протянешь.

— Позвольте мне самому решать, что чувствовать. Этого у меня никто не отнимет, хотя я отказался от прежней жизни.

— Не отказался, я это вижу по глазам, и ты хочешь выжить и отомстить всем, кто так поступил с тобой.

— Вы ничего не знаете, господин Нордис, я решил бороться не ради себя.

— Значит, из-за сестры.

Вот тут почву выбили из-под ног. Сай ощутил полную растерянность, но постарался взять себя в руки.

— Попался, — холодно улыбнулся Рэй, — так и есть. Хочешь найти убийц своей любимой сестры? Я изучал твою биографию, как и у других, кто попадает к нам. Но это не должно стать твоей целью. Найди себе что-то понадежнее, ты не настолько глуп, чтобы идти по такой узкой дороге, мысли шире. Будь у меня такое происхождение, я непременно пошел бы дальше.

— Вы вызвали меня, чтобы наказать? — Сай спросил напрямик. Ему не нравился этот разговор.

— Надеюсь, ты подумаешь о моим словах, — вздохнув, капитан потер переносицу.

"Этот парень лет на десять старше меня, а ведет себя как старик", — подумал Сай.

— Если хочешь наказание, я его устрою. Но надеюсь, ты понимаешь, за что.

— Потому что я нарушил устав, — повтори принц.

— Ты ничего не понимаешь, — капитан качнул головой, — ну что ж, надеюсь, в другой раз будет лучше. — Он поднял документ, что до этого лежал на краю стола, и пробежал его глазами. — С завтрашнего дня к нам поступают двое новеньких. Они брат и сестра, близнецы. Чуть младше тебя. И еще — они не местные.

— Простите, но зачем вы все это мне говорите?

— Потому что это часть твоего наказания. Я назначаю тебя охранять их и присматривать за ними. Еще обучишь их всем особенностям нашей страны, расскажешь о традициях Астала, культуре — все, чтобы эти ребята почувствовали себя здесь как дома. Если с одним из них что-то случится, понесешь ответственность как старший.

— И это наказание?! — удивился мальчик.

— Да, недостаточно? Понимание того, что такое ответственность за кого-то, научит тебя быть строже к себе.

— Вот, — капитан протянул документ, — здесь вся информация о них. Имена — Крис и Алия Энн.

— Вы сказали, они не местные, можно узнать, из какой страны?

— Нет нельзя, если они захотят, сами все расскажут. Это обязанность опекуна — знать все необходимое. Решай, каким образом: уговорами, участием, шантажом.

— Господин капитан! — воскликнул уязвленный мальчик.

— Но ты ведь решил идти к выпуску, невзирая ни на что? Считай, это твоя первая ступенька. Тебе поручено следить за ними не только потому, что они новенькие. Ты должен знать все, о чем они говорят, с кем, куда ходят в свободное время, что читают и кому пишут письма. Если хорошо справишься, через год станешь старшим по этажу.

Пальцы юного принца смяли документ.

— Шпионить... за своими же товарищами?

— Отказываешься? Это твое наказание.

— Нет, — помотал головой мальчик, — я принимаю его со всей ответственностью.

И, хотя на душе его было неспокойно, выйдя в коридор, Сай аккуратно сложил лист и сунул во внутренний карман куртки.

"Хорошо, господин капитан, будь по вашему, я принимаю условия и знаю, как играть в эти игры".

И это было правдой. За восемь лет жизни при дворе, принц хорошо выучил правило: знания правят миром.

Часть 9

На другой день Сай стоял у дверей класса "Б", в который определили новеньких. Всех выходивших он сверял по номерам, нашитым на груди слева, сразу под знаком лилии. У самого Сая был номер 77, а новенькие значились как 98 и 99.

"Брат и сестра, чуть младше меня".

Он стоял так, чтобы наверняка не пропустить. Остальные кадеты косились на него, многие перешептывались, некоторые откровенно злорадствовали. Но к этому мальчик уже привык и спокойно ждал своих подколесных. Но они все не появись. Поток учеников иссяк, изнутри класса повеяло прохладой и свежим воздухом — кто-то открыл окна. А следом раздалось:

— Повежливее, малявка, я тут правая рука старосты, так что помалкивай и подними все стулья за меня. А ты его сестра, да? — голос был неприятный и низкий. — Вытри доску и убери весь мусор под партами...

Поправив волосы, Сай постучал по косяку и вошел в класс. Глазам предстала следующая картина: на парте напротив доски сидел, сунув руки в карманы, долговязый белобрысый парень. Судя по белой полоске под номером он не врал — и правда, заместитель старосты. Одну ногу он словно шлагбаум вытянул вперед, упершись в стену. Она-то и не давала выйти из класса двум детям. Оба худющие, ниже Сая на полголовы. Короткие, аккуратно уложенные волосы обоих горели цветом остывающих угольков. Глаза только чуть темнее...

Эти глаза...

Сай поспешно шагнул вперед, потому что он хорошо разглядел выражение глаз мальчики, закрывавшего собой девочку, бывшую его точной копией. Такие глаза Сай видел у Хранителя Секретов. Холодный взгляд, обещающий ужасы или даже смерть тому, кто посмеет встать у него на пути. Но еще Сай прочел в них страх, не за себя — за сестру.

98 и 99 — его подопечные, а значит, придется вмешаться.

— А вот и вы, — с теплой улыбкой, которая, как Сай знал, действовала на взрослых магическим образом, он поспешил к смутьяну и его жертвам.

Долговязый номер 12 смерил принца уничижительным взглядом.

-А, малявка-убийца пришел защитить таких же изгоев, как он сам? Ну-ну, бешеные собаки должны держаться вместе.

— Капитан Нордис поручил мне встретить вас, — не обратив внимания на колкость, Сай обратился и двум новеньким. — Вижу, вас задерживают. Это наверняка не понравится капитану. Если из-за тебя, — Сай ткнул пальцем в нашивку, — номер двенадцать, мы опоздаем на следующий урок...

— Слушай, ты... — начал долговязый. Но потом, прокрутив в памяти все сказанное, понял, что дело пахнет неприятностями.

— Ффф, я только хотел, чтобы они выполнили свои обязанности. Тот, кто выходит из класса последним, убирает за всеми.

— "В поисках силы..." — прошептал Сай. Быстро рассказав заклинание про себя, он взял наглеца за запястье и просто стащил с парты. Хлопая глазами, тот все еще лежал, когда брат с сестрой перешагнули через него.

— Вот ты и остался последним, убери тут все, — усмехнутся Сай, махнув рукой и увлекая за собой новеньких.

— Я тебе это припомню!

— Конечно, встретимся на тренировочной площадке. Можешь спросить у Динана, какие нечестные приемы лучше всего применить, чтоб наверняка победить меня.

Прислушавшись к тишине, Сай удовлетворенно кивнул — похоже, у парня закончились аргументы. Поэтому, воспользовавшись моментом, принц поспешно вытолкал близняшек в коридор.

— Так вы Крис и Алия Энн, необычная фамилия здесь. Откуда вы?

Мальчик продолжал сверлить его взглядом, ничего не говоря.

— Простите, забыл представиться. Меня зовут Сай, я учусь в соседнем классе. Я тоже недавно здесь, как и вы.

Снова никакой реакции. Да что такое с этими двумя?!

— Капитан Рэй, вы наверняка видели его, поручил показать вам, как у нас тут все устроено.

— Мы уже поняли, спасибо, — неприветливый мальчишка попытался обойти Сая, но тот удержал его за руку.

— Ты много пережил, я вижу, вам пришлось нелегко. Мне тоже, — принц доверительно улыбнулся. — Слышали? Здесь меня зовут убийцей и не особо любят.

Брат с сестрой неуверенно переглянулись, но потом осторожность взяла верх. Они походили на двух щенков, которые жались друг к другу от холода. "Такие слабые, как они смогут выжить здесь?" — с грустью подумал Сай.

— Мы сами по себе и умеем справляться с такими, как он, не нужно было вмешиваться.

— Правда? Наверное, не стоило. Ты решил его убить? Правда?

Крис заморгал, открыл рот, чтобы что-то сказать, но сестра одернула его:

— Идем, братик, не надо спорить с чужими людьми. Мы не знаем, кто он и чего хочет. Вдруг он оттуда... — девочка замолчала, словно воды в рот набрав. "Что за тайны? Об этом ли говорил капитан?" — подумал принц.

— Я и тебя могу убить, — тихо ответил Крис, — если будешь лезть не в свое дело. Мы здесь ненадолго, поэтому не надо навязываться к нам в друзья. Мы сумеем выжить сами.

"Выжить... эти двое считают врагами всех и каждого. Нет, это неправильно", — решил Сай.

— Ну уж нет, мне поручили это задание, и если я не справлюсь, не получу старшего по этажу. А я собираюсь этого добиться. Хочу вырваться из Отряда через десять лет и живым. И вы тоже вырветесь и вернетесь домой, — пообещал Сай, — может, не так скоро, как хотите, но вернетесь. У нас в Отряде не так страшно, как там, вокруг. А еще жутче, наверное, на войне, я никогда не был там и не хочу попасть как можно дольше. Там убивают и за меньшее, чем за что ты хотел разобраться с двенадцатым номером.

Сай протянул руки обоим.

— Поэтому давайте выживем вместе.

Часть 10

На другой день в столовой Сай, Кальвин и хмурая Гвен сидели за одним столом. Любитель легенд с аппетитом наяривал гороховый суп, воительница мешала уже остывший чай, а принц даже не притронулся к еде.

— Ну и ради чего я должна хлебать эту отраву?— Гвен с досадой отодвинула чашку.— Вместо того, чтобы заваривать в нашей комнате чудесный чай, который брат заказал из Сон? — девочка молитвенно сложила ладони, глаза засияли. Похоже, она была совершенно без ума от своего брата или от чая, а может и от того и другого.

— Я хочу вас кое с кем познакомить,— объяснил Сай.

— А ты спросил, понравится ли нам это?

— Гвен, не начинай.

-И не начинаю. Я— ухожу,— блондинка порывисто поднялась, но в это время у стола появились двое новеньких.

— А вот и они,— просиял Сай, поднимаясь, и кивнул на брата с сестрой.

— Это Крис и Алия Энн, они недавно у нас, меня назначили быть их патроном.

— Новенькие? — Кальвин с интересом разглядывал парочку.— С севера?

Взгляд Криса стал ледяным, а рука потянулась к карману. Как уже успел выяснить Сай, там у него был всегда припрятан широкий нож-бабочка. Принц поспешно задержал его ладонь и тепло улыбнуся.

— Да, они не из Астала. Но откуда -думаю расскажут сами, когда захотят. Пока лучше представимся сами.— Сай сделал широкий жест.— Алия, это Гвен, она ведь вроде из твоей спальни.

— Никогда ее не видела,— хмыкнула девица.

— Не удивительно, похоже такая гордячка как ты любуется только своим отражением в зеркале,— тихая Алия оказалась совсем не такой скромной, как казалась.

Впору хвататься за лоб. Огонь и солнце, даже более взрывоопасная смесь, чем огонь и вода. Гвен с достоинством поднялась из-за стола. девочки застыли друг напротив друга.

— Любишь читать? — спросил Кальвин, помахав книгой перед лицом Криса.-

В первую минуту, казалось, что рыженький Энн развернется и уйдет, но потом передумал и скованно присел за край стола.

— Если она останется — уйду я,— заявила его сестра.

— Али, сядь.

Саю показалась необычной такая перемена в настроении его подопечного. Но Алия стала шелковой и послушно опустилась рядом с Гвен.

— А ты ведь тоже не отсюда? — Крис оглядел Кальвина. — Твои волосы темные. На Севере такие часто встречаются. В Аше или Тааре. Но ты ведь не оттуда?

— Да нет ты просто перепутал, — с усмешкой отмахнулся мальчишка.— Таких как я полно на улицах столицы.

-Тогда почему ты решил, что мы с севера? — с подозрением спросил Крис.

— Твои волосы,— Кальвин взлохматил собственные вихры,— я жил в библиотеке и много читал. На Севере такой цвет, как у вас обычное дело,— с видом знатока сказал мальчишка.

В это время Гвен вздохнула и поставила на стол коробочку, в которой обнаружились термос и шесть чашек. В пять она разлила крепкий чай цвета гречишного меда и одну подвинула Алии, даже не взглянув на соседку.

— Пей.

— Хочешь меня отравить?

— Считаешь, что я плохо готовлю чай? Отказаться от чая в гостях — нарушение кодекса Эдо, это страшное оскорбление.

— Твой кодекс на меня не распространяется, я не из Сона, — дерзко ответила рыжеволосая спорщица.

— Пока ты за моим столом — правила действуют. Пей,— клинки глаз Гвен и Алии скрестились, полетели искры.

Не обращая внимания на шум по соседству, Крис с Кальвином похоже нашли общий язык.

— Так ты любишь читать? Я же вижу, что любишь. Когда я показал книгу, ты удивился, название то редкое,— Кальвин постучал по томику.— "Культ Фрактала в Приоре". Слушай, а может ты оттуда? — понял мальчишка.-Это единственная страна, где почитают этого Бога.

На сей раз Саю пришлось под столом наступить Крису на ногу, да посильнее. Если он будет так дергаться при каждом не понравившемуся слове или взгляде, возникнет куча проблем. Но вот так неожиданно Сай разрешил первую загадку, которую ему подкинул капитан. Брат с сестрой на самом дее прибыли из этой страны.

Насколько помнил принц из уроков господина Нельфа, Приора долгие годы враждовала с Асталом, со всем Югом. Вокруг нее объединились более мелкие страны, такие как Сон — родина Гвен. В этом государстве религия была важнее всего, и оттуда инквизиция посылала свои отряды по всему миру.

Наконец, Крис вздохнул и немного расслабился, а потом даже пододвинул к себе стакан с чаем. Алия поморщилась, но сделала то же самое.

— Мне всегда нравилась математика,— признался рыжеволосый мальчик. — И магические науки тоже. Отец был ученым и я часто наблюдал, как он работает.

— Тогда мы поладим, уверен, ты знаешь много интересного про Север,— просиял неугомонный Каьвин.— Вечером и я приду в вашу спальню. Что покажу! У меня есть книга о возможностях и вероятностях. Я в ней мало что понимаю, но может ты сможешь разобраться.

— По рукам, Кальвин Рейвен,— мальчишки торжественно скрепили обещание.

Часть 11

(Пять лет спустя)

Временами... временами Сай чувствовал себя одиноким, но только иногда. Он помнил, что Крису и Алии приходится куда хуже, хотя так и не смог узнать какими судьбами они попали в отряд. Гвен упрямо не желала признаваться, что брат сослал ее сюда, да и за вечной простодушной улыбкой Кальвина скрывалось куда больше. С Севера, значит Кальвин тоже оттуда... Он много знает о мифах и легендах, разбирается в истории и... ненавидит цветы...

— Апчхии!— Сай чихнул и зажал нос платком. Глаза слезились, а насморк не прекращался с утра. Все потому, что комната была просто завалена цветами. Россыпи, горы, океаны цветов! И среди этого великолепия прямо посреди читальни в скромной библиотеке Академии, расположилась Гвен.

Это был один из редких моментов отдыха, когда друзья могли провести свободное время все вместе. Но обыкновенно, как только выпадал свободный денек, капитан непременно вызывал его к себе, давая то одно, то другое поручение. Зачастую, Сай просто не понимал, что на уме у этого человека и относился к нему с настороженностью.

Поручения эти были совершенно не связанные между собой на первый взгляд — отправиться в особняк маркиза Салавея и выписать из домовой книги список визитов за последние две недели, пойти не железный рынок и выяснить как менялась цена на риокийскую сталь в течении лета до и после наводнения, встретить посла Вальца и по дороге побеседовать с ним о настроения в правительстве... По правде говоря, тринадцатилетний Сай удивлялся, как его вообще пускали за пределы закрытого военного учреждения, и почему члену отряда смертников позволяли входить в дома самых знатных семейств Астала.

Никто не помнил его имени, пять лет — долгий срок. Теперь Сай носил фамилию Форолоу, что значит следующий.

Эти эти годы война случилась лишь однажды. Но их ни разу не послали на передовую, именно их группу. Быть может по одной причине. Три года назад Алию, Криса, Гвен с Кальвином и еще несколько способных кадетов объединили в отряд Альфа, Они не участвовали в сражениях, но из посылали в разведку в качестве диверсионного отряда. Не раз и не два они выезжали за границу, в Вальц, Риокию и даже Ксанаду. И всегда возвращались живыми. Многие начинали верить — потому, что Сай был с ними. Правда ли это? Принц не знал, но защищал их всех как мог и по возможности запрещал пользоваться холодным оружием. Только магия — чистая и естественная.

— Нет, сегодня все из рук вон плохо,— раздался полный досады голос Гвен.-Эй ты, помоги мне собрать все эти цветы, начнем заново.

Сай вовремя пригнулся, над учебником по политической теории, которую изучал. Следом послышался крик.

— Что за!

Кальвин держался за чуб, часть которого как раз была срезана. Из всех присутствующих он один просто спал, заложив руки за голову, на одной из кушеток.

Музыка стихла, Крис опустил небольшую флейту, на которой до того играл. Алия оторвалась от вышивания знака лилии на его куртке. Напряжение в комнате можно было потрогать рукой. Гвен уперла руки в бока и с досадой оглядела то, что получилось.

— Да чем здесь помогать? — приоткрыв один глаз, Кальвин вновь улегся на спальное место.

— Думаешь и так все хорошо? Крис, Алия, скажите, -Гвен показала на пестрое великолепие в вазе перед собой, похожее на сумасшедшую пляску солнца и звезд.-Этот букет подходит для ежегодной выставки цветов?

— Я не очень разбираюсь в этом...— начал было Крис.

— Они весьма милые, милый хоровод.

— Это не хоровод! — Гвен топнула ножкой, обидевшись на слова Алии,— это должен был быть осенний солнцеворот на вершине Древа.

— О,— Кальвин закрыл глаза и, натянув на голову подушку, сделал вид, что снова спит.

Вздохнув, Гвен повернулась к Саю, и смотрела до тех пор, пока тот не закрыл книгу.

— Что?

— Что ты думаешь? Похож этот букет?

— А ты сама не можешь сказать? — вздохнув, принц потер уставшие глаза.

— НЕ могу, поэтому и спрашиваю у тебя.

— Я...

В этот момент она была очень похожа... ее глаза так похожи на глаза ее брата. Лантис Кларио смотрел на Сая именно таким взглядом в ту ночь, когда умерла Атенаис.

— Я не люблю цветы,— честно признался принц,— извини.

— Что ж, хорошо. Подумаю об этом позже. Давайте попьем чая,— перемены настроения Гвен были просто потрясающими.

— А, вы все здесь, очень хорошо.

Сай порывисто поднялся, Гвен ногой оттолкнула вазу за себя, флейта упала в карман. А Кальвин подскочил тахте, ударившись макушкой о полку. Потирая ушибленное место, он сонно взглянул на капитана Нордиса, появившегося на пороге.

— У меня есть задание,— взгляд серых глаз Рэя обежал всех пятерых, находившихся в библиотеке, и остановился на Сае,— для всех вас.

Прикрыв дверь, командир спустился по ступенькам. Подойдя к Саю, он вложил свиток ему в руку.

Юноша развернул его и изучил рисунок.

-Это план?

— Карта,— уточнил капитан.— Карта поместья Фиштер.

— Графа Фиштера? Это наше задание?

— Ты верно догадался,— кивнул капитан.— Как раз для отряда Альфа.Алия, установи защиту от прослушивания,— приказал Рэй девушке.

— Да, есть! — сестра Криса напряженно выпрямилась, сложив пальцы нужным образом, и пронесла нараспев, с запинкой — ей все еще не очень хорошо давались заклинания Нелинейной магии, какую использовали на Юге. : "В поисках защиты".

— "В поисках защиты я отдаю свое тело и душу в объятия Древа, даруй мне свое тепло и укрой меня под сенью..."

-Уже лучше,— одобрил Рэй.— Теперь нас никто не услышит в пределах комнаты.-Это задание я могу доверить только твоей группе, Сай.

Почесав голову, Кальвин подошел к столу, за которым только что сидел принц, а теперь место во главе занял капитан. Сай встал справа. Гвен, явно недовольная тем, что ее прервали на таком ответственном занятии — по левую руку. Крис и Алия остались чуть поодаль, но Сай был уверен, что они видят и слышат все.

-И что конкретно от нас требуется? — спросил командир маленького отряда.

Сложив руки в замок, капитан обвел всех пятерых оценивающим взглядом, будто прикидывая силы каждого.

— У нас появились сведения, что граф Фиштер тайно сотрудничает с нашими врагами из Конфедерации Приоры.

— Ну кто бы мог подумать,— зевнул Кальвин.

Гвен хмыкнула.

— От этого старого извращенца другого я и не ожидала.

Пока Сай пытался припомнить все, что знал об этом роде, взгляд случайно упал на Криса. Показалось, что тот нервничает, хотя и старался не выдать этого. Но мелкие детали — сцепленные пальцы, расширенные зрачки — выдавали его. Рука сестры незаметным успокаивающим легла на его запястье.

— Они никогда не занимали важных постов,— заметил Сай, и всегда пытались получить покровителей при дворе, но это никогда не удавалось. Можно сказать — это семья неудачников.

— Хорошо,— одобрил капитан,— я могу положиться на твое знание такого типа характера графа. Вы найдете подход, когда будете выяснять нужные сведения или вытрясать.

— Нам можно применить пытки? — меланхолично спросила Гвен.

— Если понадобится,— кивнул капитан.— А вы что думаете?

— Эй, Крис!— Саю пришлось толкнуть друга в бок, тот словно очнулся от сна.

— Простите, капитан,— ответила Алия.— мой брат сегодня немного рассеянный. Это все простуда.

— Простуда? — нахмурился Рэй.— Может мне стоит отменить эту миссию и взять на ваше место кого-то другого?

Сай не понимал, что происходит, но явно больше, чем просто разговор. Побледневший Крис, жесткая складка в уголках губ капитана, рука Алии, тянувшаяся к заднему карману. Но что бы ни случилось...

— Прощу вас, господин капитан, мне не нужны другие товарищ, наша группа справится с этим заданием, а Крису Гвен даст чай с медом и травами и он быстро поправится, уверяю вас,— Сай с мольбой взглянул на девушку, приподнявшую бровь, но потом она резко кивнула.

— Конечно, мне не нужны те, на кого я не смогу положиться. За сонным болванам, самодовольным принцем и этой парочкой я хотя бы смогу приглядывать.

— Ну что ж, хорошо, тогда вот ваше задание,— сказал капитан.— Проникнуть в особняк — граф будет один, семью он отправил на побережье. Там как раз бархатный сезон. Как проникните в дом, найдете кабинет. Ищите все — любые документы, которые могут стать доказательствами.

— Нам его убить? — равнодушно спросила Гвен.

-Убить? — удивился Рэй.— Нет, все должно пройти тихо. Как проникнуть в особняк — оставлю решать тебе, Сай. Выступаете завтра ночью. Не весь отряд, только вы пятеро.

Часть 12

На другой день, ровно в восемь вечера перед дверьми парадного подъезда городского особняка семейства Фиштер, остановился добротный экипаж. Любой, у кого были глаза, сразу опознал бы в нем транспортное средство зажиточного человека.

Лакей распахнул дверцу и из нее легко выпрыгнул настоящий аристократ. Светлые волосы, заплетены в элегантную косу и сколоты искусной имитацией фибулы из белого золота с двумя внушительными бриллиантами. Белоснежный камзол и бриджи, с отделкой атласными золотистыми нитями. Весь облик молодого франта выдавал в нем человека, привыкшего повелевать другими и просаживать отцовские денежки направо и налево. Фиолетовые глаза юнца нашли единственное светившееся окно на втором этаже особняка — должно быть это кабинет его владельца.

— Простите, господин...— лакей замялся.— Вам назначена встреча?

Фиолетовые глаза юноши тотчас изобразили живейшее презрение.

— С каких пор у сына маркиза Эстар спрашивают, назначено ли ему? Отец послал меня с официальным визитом в этот.... дом, хотя, признаюсь я принял его за дачу. Вижу дела у вашего господина идут неважно.

— О, простите покорно, разумеется, сын маркиза Эстара... я немедленно доложу о вашем прибытии,— лакей бросился вперед, поспешно распахнув перед Саем, а это был именно он, отлично вжившийся в роль, парадные двери.

А в это время с черного входа уже прокрались четыре быстрые тени.

Остановившись у дверей, ведущих в хозяйственные помещения, Крис сказал:

— Мы с сестрой привыкли работать парой, дальше пойдем одни. Мы проберемся в кабинет хозяина, когда Сай выманит его в гостиную. А вы двое поищите в спальне графа.

— А может наоборот? Почему вы должны искать в кабинете? — как обычно Гвен решила вставить свое веское слово.

— Можно и наоборот, но хозяин рано ложится спать, скорее всего он уже в спальне. Будет лучше, если такая ответственная работа достанется тебе, Кларио, ты умеешь двигаться бесшумно.

Некоторое время Гвен колебалась, явно раздумывая, в чем подвох в словах Алии, но не нашла.

— Хорошо, идем слуга,-схватив Кальвина за ворот, она потащила его за собой в сторону кухонной двери.

— Эй, стой...— когда Кальвин оглянулся, две юркие тени уже проворно карабкались, цепляясь за самые незаметные уступы стены, на ворой этаж, туда где должен быть кабинет графа. — И каким это удается?

Томительные минуты ожидания тянулись бесконечно долго. Если этот граф скоро не спустится... шансы закончить миссию до полуночи, таяли с каждой минутой.

— Вина? Молодой господин? — слуга почтительно склонился перед Саем, сидевшим на софе в гостиной. Губы юного принца скривились при виде бесполезной, безумной роскоши интерьера. И этот человек добивается влияния при дворе, живя в таком доме? Что-то здесь не так. Откуда у бедного графского рода, не занятого ни производством, ни обладающего обширными землями или важным постом в министерстве или ведомстве такие деньги?

— Благодарю,— Сай взял с подноса изящный бокал, Саврский хрусталь с южного побережья. Савр — скромная маленькая страна, западнее Астала, славилась своими произведениями прикладного искусства.

Слуга ушел, и снова наступила тишина. Странно, что задерживало хозяина дома? Что, если нервы у Гвен не выдержат и она решит идти напролом? Это вполне в ее характере. Или Кальвин скажет, что с него хватит и попросту покинет задание? Но нет, Али и Крис — на них всегда можно положиться. Правда у них были довольно необычные методы вытрясания информации.

Поднявшись, Сай рассеянно повертел саблю, снятую со стены над камином, пролистал несколько книг.

— Кто-нибудь! — выглянув в коридор позвал гость. Однако, даже слуга не откликнулся. Что-то не так... В это время наверху что-то упало и покатилось — металлическое и тяжелое, судя по звуку. Потом раздался топот, какая-то возня, хлопнула дверь и снова тишина.

Сделав глубокий вдох, принц покинул гостиную и направился к лестнице, ведущей на второй этаж, оглядываясь и прислушиваясь к малейшему шуму. Поднявшись, оглядел в обе стороны неширокий коридор. Так, какие окна светились, когда он подъезжал? Судя по всему... вторая дверь справа.

Шаг, другой... толстый ковер скрадывал шаги. И внезапно.

— Уваа! — Сай замолотил руками, а потом звонко стукнулся головой о потолок, когда ноги оторвались от пола и он закувыркался в воздухе вместе с подсвечниками, картинами и вазами.— Пфф,— ковер залепил лицо так, что Сай едва не задохнулся.

"Что это такое? Невесомость... какая-то магия? Но кто применил ее? На Юге нет таких заклинаний".

Сай знал точно. Тогда неужели это правда и граф — шпион Приоры? Тогда это наверняка линейная магия, которую использовали на Севере.

— "В поисках защиты..." — он прочел заклинание, но это не помогло. Как же нейтрализовать его? Похоже что никак, придется пробираться к двери. Отталкиваясь руками от стен и потолка, как лягушка принц поплыл к двери, ведущей в кабинет. Добравшись, спустился по косяку и ухватился за ручку. Хотя ноги тут же всплывали к потолку, потянул, рванул и... кубарем вкатился внутрь, пребольно ударившись мягким местом.

Внутри заклинание не действовало, но то, что предстало глазам, мигом заставило позабыть об ушибах и ссадинах.

У окна, подняв руки, застыл полноватый мужчина с залихватскими усами и бородкой клинышком. Судя по добротному домашнему халату, это был никто иной, как хозяин дома. С ужасом он таращился на Сая несколько секунд, а потом глаза его вылезали из орбит, когда стоящий перед ним Крис, бегло оглянувшись, нанес удар ножом прямо в сердце.

В какой-то миг Саю показалось, что мужчина пытался что-то скакать, он будто не ожидал такого маневра, но что бы там ни было, мешком повалился на пол. Выдернув кинжал, Крис вытер его о халат графа и спрятал во внутренний карман.

— Ты не вовремя,— заметил он,— что если бы он сбежал?

— Не думаю... что у него был шанс,— Сай качнул головой.— Но зачем?

— Он пытался связаться со своими нанимателями.

— Это заклинание невесомости — его рук дело?

— Да, это его рук дело,— раздалось из-за спины.

Порывисто обернувшись, Сай заметил Алию. Все это время она стояла за дверью. Девушка помахала папкой и мешочком с монетами.

— Вот те доказательства, что мы искали — приорское золото и долговые расписки лично от Левой Длани Синода.

Алия уже вышла в коридор, Сай с сожалением взглянул на тело мужчины.

— Капитан этого не одобрит.

— Идем,— позвал Крис, последовав за сестрой,— мы нашли то, что нужно, скоро заклинание Али перестанет действовать, слуги проснутся и поднимут шум.

— Подожди,— Сай заметил приоткрытый ящик письменного стола, ключ был вставлен в замке. — Посмотрю, вдруг найду что-то еще.

— Не надо, поторопимся, еще нужно найти парочку, которая наверняка прохлаждается в спальне.

— Сейчас, только загляну, что там неинтересного,— Сай направился к столу.

За спиной послышалось досадливое цоканье языком.

-Али, надо избавиться от тела, так будет надежнее,— попросил Крис.

— Как скажешь, брат,— кивнув, девушка шагнула вперед, поняв руки и сложив их особым образом. Сай как раз обогнул стол и заглянул в ящик, но в тот момент Алия уже почти закончила заклинание режущих струй дождя. И вдруг краем глаза принц заметил смятый лист бумаги в кулаке мужчины. Нагнувшись, он выхватил его за миг до того, как тело графа превратилось в красную пыль. Разгладив лист — это оказалось письмо — положил его на стол.

Он не поднимал взгляд, но отчего-то чувствовал, как в комнате появилось напряжение. Дверца тихо прикрылась, Алия снова скользнула в комнату, Крис шагнул ближе. Сай уловил блеск ножа. Убить? Друг был готов расправиться с ним. Неужели все из-за этого письма? Мысли лихорадочно закружились.

"Не верю! Значит мне не показалось, что они о чем-то говорили с графом, а когда я вошел. Теперь я — ненужный свидетель. Крис убил его в тот же миг, хотя капитан приказал закончить все тихо".

Однако, несмотря на страх, Сай все же прочел то, что содержалось в письме.

"Задание номер сто двадцать пять, левое крыло академии, арсенал номер один, трофей. Дорогая Анна..".

"Анна?" — недоуменно подумал Сай. В верхней части письма был вензель в виде солнца с расходящимися лучами. Как ни старался, принц не смог припомнить такого дома. А внизу две подписи — первая, размашистая и вычурная, и ниже — "Анна согласна — короткий изящный завиток".

Крис т шагнул ближе.

— Что там? — спросил он напряженным голосом.

"Эта подпись..." — Сай узнал ее, точно так же расписывался Крис. Вензель... задание...

"Ты должен следить за каждым их шагом. С кем говорят, что читают и кому пишут письма",— так сказал капитан, но... Сай вспомнил глаза брата и сестры, когда он спас их от обидчика в классе в первый день знакомства. Такие глаза не могли принадлежать предателям, что бы капитан не думал. Поэтому...

— Ничего особенного, какая-то записка",— снова смяв лист, принц бросил шарик Крису,— но если хочешь, можешь приложить его к докладу. Вдруг что-то важное.

Взгляды фиолетовых глаз принца и зеленых — Энн встретились, некоторое время они просто смотрели друг на друга. А потом Крис кивнул, перебросив шарик сестре.

-Изучи, Али. Идем, — обратился к другу,— не станешь смотреть в ящике?

— Нет, кажется, там и правда ничего интересного,— Сай покачал головой.

— Хорошо,— Крис подождал, пока Сай не выйдет сразу вслед за девушкой, и лишь после этого тихо прикрыл за собой дверь.

А по коридору в их сторону уже шли, весело болтая, Гвен и Кальвин. Ну кто бы сомневался. В руках у девушки была полная охапка горшков с диковинного вида цветами, а Кальвин едва удерживал подбородком гору книг.

Часть 13

— Что это значит? — прикрикнул на них Сай и схватился за лоб,— вы безнадежны.

Книги зашатались и рассыпались по полу.

— Черт,— выругался Кальвин,— я так долго собирал их, -это все ты виноват!

— Вас за чем послали в спальню? — спросил командир маленького отряда.

Парочка переглянулась. Гвен пожала плечами и, обогнув Сая, сунула один из горшков Алии.

— Пожалуйста, помоги мне. Помнишь ты просила показать Эритерию? Так это она и есть, как вернемся, я расскажу тебе о ее свойствах.

Лязг, треск — черепки вперемешку с землей разлетелись по полу.

— Не нужно!— мрачно отрезала Алия. Они с братом начали спускаться по лестнице.

— Что у вас стряслось? — присвистнул Кальвин, заглядывая за спину Сая.

— Ничего, миссия завершена, мы нашли то, за чем приходили. А вы двое...

Взгляд Гвен, которым она сверлила то, что осталось от цветка, убил все желание устроить выволочку двум незадачливым и совершенно беспечным друзьям. Принц только головой покачал.

— Нет, ничего, возвращаемся.

— Это то, что нужно? — заложив руки за спину, Сай кивнул на папку и россыпь серебряных монет. Каждая по два солнца, раза в полтора крупнее лей Астала.

— Да, это подойдет.

— Хорошо, могу я идти?

— Завтра предоставишь полный отчет.

— Есть!

Сай уже развернулся, торопясь покинуть кабинет, но голос капитана пригвоздил его к месту.

— Подожди, не хочешь ничего добавить?

Юный принц оглянулся через плечо.

— Что вы имеете в виду?

— Как проявили себя члены отряда? Все ли прошло как планировалось:

— По правде говоря... не совсем, как было запланировано, но ведь главное — результат.

— Конечно, таинственное исчезновение графа Фиштера сегодня на всех первых полосах городских газет.

— Это моя вина, я посчитал нужным избавиться от него. Шпион мог предупредить своих друзей здесь, в Астале.

— Но так вы оборвали ту ниточку. Как теперь раскрыть эту сеть?

— Если прикажете, мы найдем остальных.

— Нет, не прикажу,— Рэй покачал головой, ссыпав серебро обратно в кошелек, а потом спрятал его в стол вместе с папкой.

— По правде, я говорил о другом. Как продвигается то дело, что я поручил тебе три года назад?

Сай вздрогнул, мысли лихорадочно закружились в голове.

"Почему именно сейчас? Капитан не спрашивал об этом ни разу, и вот как раз, когда что-то странное произошло в особняке Фиштер, вспомнил. Неужели проверка? Если провалюсь, на меня тоже падут подозрения, меня могут отстранить от этого дела, я могу утратить доверие..."

С усилием юноша взял себя в руки и улыбнулся.

— К сожалению, ничего необычного. Как вы и приказали, я наблюдал за друзьями, но ничего особенного не нашел.

— Друзья... что ж, друзья — это всегда хорошо. Вспомни о том, кого называешь другом, когда придут трудные времена,— сказав такую странную фразу, капитан махнул рукой.— Можешь идти, хотя нет, совсем забыл,— Рэй пододвинул Саю конверт. Печать лилии стояла на нем.— Бери, это всем вам.

Сай потянулся и перевернул конверт.

— Приглашение,— прочел он надпись, выведенную аккуратным почерком капитана и недоуменно взглянул на начальника.

— Это награда за успешно выполненное задание, не многие удостаиваются такой чести, но раз в год самые отличившиеся кадеты отряда Лилии имеют право участвовать в ежегодном бале, который устраивает Академия для своих курсантов.

— Бал? Но...

"Это значит, капитан решил больше не поднимать скользкую тему. Подозрения его наверняка остались, но подыграем ему" — решил Сай.

— Благодарю, пойду сообщу друзьям,— Сай специально выделил последнее слово.

— Конечно, ступай, вам надо подготовиться. Но завтра я на дам вам расслабиться, все занятия остаются по расписанию. Сами найдете время, чтобы привести себя в должный вид.

Сай скованно поклонился.

Бал... как же давно он не был на балу. В последний раз еще совсем мальчишкой, кажется в семь лет, как раз в День основания Астала, той последней весной, когда все закончилось.

В столовой было как всегда шумно, кадеты сидели группками по двое— трое и обсуждали предстоящие учения. Многие с тревогой — учения почти всегда проходили перед настоящей войной. Большинство с восхищением и скрытой зависть посмотрела на Сая, едва он вошел. Безошибочно отыскав взглядом компанию за столиком, принц протолкался между лавок и присел на край скамьи.

— О, сегодня что-то новенькое,— Кальвин деловито выловил из тарелки что-то очень похожее на хвост настоящей скумбрии.

Гвен с отвращением переложила свой кусок в его тарелку.

-Можешь и мой съесть, ненавижу рыбу.

— Где Крис и Али? — спросил Сай, не обнаружив друзей за столом.

— Кто знает?— девушка пожала плечами.

— Кажется, Крис сказал, ему нужно что-то забрать из спальни.

— У нас до конца перерыва осталось пять минут,— Сай даже не притронулся к подносу с едой, который для него взял Кальвин.

— Эй, не будешь есть? Можно тогда мне? — с энтузиазмом спросил вечно голодный друг.

— Да, забирай, если хочешь,— рассеянно ответил Сай и поспешно покинул столовую. Вчерашнее задание не давало покоя. Точнее, поведение друзей. Если то, что он подумал — правда, тогда обоих Энн ждали большие неприятности. Пока удалось отвести подозрения капитана, но если так пойдет и дальше, беды не миновать.

Часть 14

— Крис, ты здесь? Кр...— слова замерли в горле, когда тонкая леска обхватила шею Сая, дверь спальни за спиной тихо закрылась.

Стоявший у своей кровати Крис, выронил теплый плащ охристого цвета с меховым подбоем.

— Али, оставь его, Сай не хотел ничего плохого.

— Уверен, брат? — раздалось сзади, но леска все же ослабла,— потирая шею, принц оглянулся на девушку в точно таком же плаще как у брата, полностью застегнутом на все крючки. В левом ухе покачивалась серьга с каплевидным изумрудном, какую Сай прежде не замечал.

— Куда-то собрались? — спросил он. Алия встала у дверей, чутко прислушиваясь к каждому шороху.

— Не нужно, Сай, ты же все видел и понял,— вздохнул Крис, продолжая укладывать вещи в заплечный мешок.

— Я не знаю, что я видел,— признался Сай.

— Не ври, наверняка уже все рассказал капитану.

— Я ничего не сказал ему,— грустно ответил Сай,— значит это правда? Ты... вы связаны с Приорой?

— Не вмешивай сюда Али!— обычно тихий Крис резко вскинул голову,— она здесь не при чем.

— Почему?— Сай развел руками. -Я не понимаю.

— Тебе ничего и не нужно понимать, это мое личное дело,— Крис затянул тесемки на мешке и испытывающе посмотрел на Сая.— Хотя я не верю тебе, нам лучше уйти незамеченными, сейчас.

— Лучше убить его,— предложила Алия,— он — бывший принц и не отпустит нас так просто. Наверняка сдаст,— жесткий взгляд зеленых глаз стал опасным. Сай вновь повернулся к другу.

— Если бы хотел сдать вас, нашел бы за что зацепиться еще три года назад.

— Так все же тебе дали такое задание?

— Ты, мерзавец, мой брат верил тебе, и я верила тебе! — Алия больно дернула его за косу.

— Да, я принял это задание, но не потому, что хотел, а чтобы защитить вас! Вы казались такими несчастными, я подумал, что мы чем-то похожи, я просто хотел, чтобы вы были вместе с нами, вместе со мной, как мои товарищи! — воскликнул Сай.

— Что-то слабо верится,— прошипела на ухо Алия.

Но Крис молча смотрел на него, мучительно пытаясь понять.

— Что тебе приказал наш капитан?

— Следить за вами, и обо всем подозрительном докладывать ему. Ах! — волосы натянулись сильнее, ручка у Алии была не слабая.

— И что ты узнал?

— Ничего, вы же никогда не рассказывали о себе, как могу узнать?

— А вчера?

— Ты убил предателя,— ответил Сай.

— И все? Какие выводы ты сделал? — требовательно спросил Крис.

— Ты поступил жестоко, но необходимо.

— А сам поступил бы так же? Убил бы человека, только потому, что он получал деньги от другой страны?

-... Нет, я бы так не сделал,— признался Сай. И поспешно добавил,— потому что я бы выбрал другой путь — попытался бы переманить его на свою сторону любыми способами, чтобы он служил двойным агентом!

— Вот, вот в этом ты мне и не нравишься, все вы аристократы Астала такие,— с презрением сказал Крис,— на севере у нас нет королей, и это правильно.

— Сейчас можно убить его? — настойчиво спросила Алия. Сай сглотнул, казалось, еще несколько секунд и Крис примет решение, но он все еще молчал. О чем думал его друг? В этих зеленых глазах можно прочесть не больше, чем в глазах Хранителя Секретов.

— Зачем ты пришел? Зачем пытаешься нас остановить? Тянешь время, чтобы сдать нас капитану, когда подоспеет подмога?

— Нет! — уязвлено ответил принц,— когда я пришел в столовую и не увидел друзей, я подумал — что-то случилось. Я... я привык, что мы всегда обедаем вместе. Ты, Али, Гвен и Кальвин — все эти три года мы были вместе. Вы стали значимыми людьми для меня, хотя когда я только пришел в отряд, признаюсь, что пообещал себе, что пойду на любые уловки и хитрости, чтобы выжить и выйти на свободу через десять лет.

— Зачем? Чтобы вернуться в мир аристократов, которые от тебя избавились?

— Нет. У меня... наверное сейчас не самое подходящее время...— Сай смущенно улыбнулся, но продолжил,— у меня была... есть мечта, почти неосуществимая, но только она и есть у меня,— он выпрямился и гордо вскинул голову,— я хочу стать королем этой страны и все изменить.

— Хахахаха! — за спиной послышался заливистый смех Алии.

Крис растерянно взглянул на сестру, а потом тоже рассмеялся,

— Ты серьезно? — выдавила Алия,— говорил это с таким видом, будто уже корона на голове. Не давит, а?

— Это не шутка, я и правда собираюсь выжить и попытаться осуществить эту мечту. И хочу, чтобы вы с сестрой были со мной. Можете считать себя северянами или кем-то еще, для меня вы мои товарищи по отряду Альфа, мои соседи по столику в столовой, и еще...— Сай извлек из-за пазухи сложенный конверт и помахал им,— Крис, можно я приглашу твою сестру на весенний бал.

Дневник Демона Цветов

Давным-давно и далеко-далеко внизу, под корнями Великого Древа, в пространстве, что называлось тогда просто "пространством", жили существа, называвшие себя демонами. Они жили в пространстве, наполненном светом и звуком, и был оно самым светлым из всех частей дерева, оно было даже ярче чем Вершина Древа, где обитает Аттрактор,— тот кто, создал наш мир... Жили там, где было возможно все. Но сами демоны были черны как ночь, так как они вобрали в себя всю тьму, что должна была быть глубоко под корнями Древа. Демоны не хотели подчиняться Аттрактору, сказав: Мы будем сами решать, что сделать темным, а чему следует сиять. В своем самомнении они дошли до того, что создали оружие, которое могло противостоять даже Аттрактору. День и ночь они создавали его, день и ночь, день и ночь, создавая его из света и тьмы, из тишины и звука, из случайности и неопределенности. Каждый из демонов вложил в это оружие часть самих себя. И конце — концов оно было готово. Они назвали его Сердце Хаоса...

Этот монстр, созданный из всего, что есть в Хаосе, должен был стать самым грозным оружием, вселяющим страх и ужас в обитателей Вершины Древа, но отчего-то Сердце Хаоса оказался самым несчастным существом, что обитало там. И он вовсе не хотел становиться оружием.

"Пожалуйста, не нужно, я не хочу сражаться, я не хочу вселять страх и ужас,— молил он.-Кто-нибудь, прошу, освободите меня из этого поля цветов. Почему, почему все, что я вижу вокруг — лишь одни цветы?" — так шли годы и века, а Серце Хаоса все еще обитал на том поле цветов. И хотя каждый сказал бы, что это самое красивое место в Хаосе, он так не считал, ведь оно стало его тюрьмой.

"Для чего вы создали меня?" — спрашивал он у демонов, но они лишь молчали, так как опасались говорить с ним. Даже они стали бояться его силы, так как вскоре весь свет Хаоса сосредоточился на том поле цветов, а остальные земли погрузились во тьму.

Наконец, слухи о том, что некто более могущественный, чем даже Аттрактор, обитает под конями Древа, достигли Вершины. И тогда Аттрактор решил, что он хочет погасить этот свет. Так как в самом начале, когда он только сотворил этот мир, было решено, что под корнями его будет только тьма. Чтобы наказать дерзких демонов и погасить свет Сердца Хаоса, Аттрактор направил своего сына по имени Бифуркатор сделать это. Бифуркатор был послушным сыном, и сказал:

"Я с радостью сделаю это отец".

После он спустился к корням этого мира, пронзил своим мечом землю у них, и провалился во тьму. Но... вопреки его ожиданиям, он попал в свет.

"Мне не сказали, что здесь так много света. Я не вижу ничего. Почему здесь растут цветы, которые должны быть только на поверхности?" — спросил он, удивившись.

Он посмотрел направо, и там были только цветы, посмотрел налево, и там были только цветы, посмотрел назад, и там были только цветы, взглянул прямо и увидел только цветы. Голубые, красные, желтые, синие, цветы которым у него не было названия.

"Почему их так много? Я не знаю, куда мне пойти".

Своим мечом он срезал множество цветов перед собой, они рассыпались без следа, но тотчас же вырастали снова.

"Если так, где мне искать Сердце Хаоса? Я не могу даже сказать, в каком направлении должен двигаться". И когда он сказал эти слова, он увидел, что кто-то появился перед ним. Появился среди цветов.

Его длинные черные волосы стекали плечам, растворяясь в цветах. В глазах сверкали звезды Хаоса, а кожа была белоснежной, словно снег на вершинах гор. "Демон", — подумал Бифуркатор. — "Но действительно красивый. Как может такая красота существовать в столь грязном месте как Хаос?"

Демон не произносил ни слова и Бифуркатор тоже молчал. А потом он достал свой золотой меч и направил его в сердце демона со словами: "Я Бифуркатор, сын Аттрактора, которого называют Богом. Я пришел сюда, чтобы найти и убить всего одно существо, остальные меня не интересуют. Если скажешь мне, где искать его, я оставлю тебя в живых.

Но демон просто продолжал смотреть на пришельца безо всякого выражения на лице, а затем... затем... затем.... Он заплакал. Он плакал, плакал и продолжал плакать. От его слез цветы завяли и растворились, и на их месте образовались лужи, озера и реки, прозрачные и чистые как его слезы.

"Почему ты плачешь? Я ведь сказал, что не убью даже такую тварь, как ты, если скажешь, где искать Сердце Хаоса, и он самое ужасное существо во всем мире, так как он является самым разрушительным оружием, созданным вами, демонами. Если..."

В это время демон шагнул вперед и приложил палец к губам Бифуркатора со словами: "Я помогу тебе, я помогу найти и убить того, кого ты ищешь, я сам с радостью помогу тебе... Если ты выполнишь всего одно мое желание".

"И что же такой демон как ты может желать?" — Бифуркатору стало интересно, что этот демон может просить у него.

"Останься со мной на этом поле цветов, будь со мной, пока я не скажу тебе "хватит", и тогда я покажу тебе, где находится Сердце Хаоса".

"Хорошо", — сказал Бифуркатор. — "Я могу подождать. Ты ведь не обманешь меня, потому, что здесь некуда скрыться, и я могу убить тебя в любой момент".

Сказав это, Бифуркатор остался с демоном среди цветов.

...Вспышки молний, разряды, врезающиеся вертикально в землю. И лишь эти вспышки уродливыми зигзагами освещали время от времени то место, где я оказался. Прутья решетки разделили меня и мир за их пределами. А потом хлынул дождь, настоящий дождь из тех же молний, в котором не было и капли воды. Воды, которой так много на Вершине Древа. Мир, разделился между небом и землей этим дождем из серебряных, золотых, фиолетовых, зеленых, красных молний.

В этот момент я услышал легкие шаги. Кто-то подошел к клетке, и среди этого слепящего сияния дождя, я видел, как молнии стекали с его длинных черных волос тяжелыми каплями. Что за жалкий вид? А глаза незнакомца были полны грусти, которая воскресила ярость в его груди.

— Не смотри на меня, не смотри на меня этими полными жалости глазами. Я не нуждаюсь в ней!

— Бедный, прости меня. Я не мог помочь, ведь здесь я такой же пленник, как и ты, — незнакомец указал рукой на мир, тонувший в вспышках молний. — Как бы я хотел оказаться в этой клетке вместо тебя... Ненавижу цветы, — внезапно тон существа изменился, — каждый день я вижу только их.

Это показалось странным — то, что демон оказался способен на такое чувство. Я внимательнее пригляделся к нему. Черные волосы, похожие на крылья ночи, водопадами стекали на плечи, закутанные темно синей шалью. Длинный балахон неопределенного цвета, напоминающий переливчатый оттенок светлячка, перевязанный концами шали и простые сандалии на ногах. Демон сел напротив, скрестив ноги, и уставился на него.

— Уходи,— резко бросил я после того, как молчание затянулось, — разве у тебя нет других важных дел, кроме как смотреть на меня?

— Уум, у меня нет никаких дел, — черноволосый покачал головой, и в очередной вспышке ужасных молний, я увидел его лицо. Вздрогнув, отвел взгляд, и даже отвернулся. Демон был красив, если это можно было назвать красотой. Хотя я не знал, как ценить красоту.Красивым было все на Вершине Древа. И еще известно, что здесь, у его корней, где расположены владения демонов Хаоса, не было места красоте. Однако тот, кто сидел передо мной был красив, иной, чем у меня красотой, но все же красотой. Кожа золотистого оттенка, глаза, темные как ночь, лишенная звезд. Такая ночь наступала, когда Древо совершало полный оборот вокруг своей оси.

Лицо демона можно было назвать беззащитным, словно у ребенка. На нем отражалось все, чтоя видел — интерес, удивление, печаль, когда он грустил, и радость когда, он радовался. А еще, я даже не мг понять, какого пола он был. "Что за странный демон",— подумал я.

— Ты ведь оттуда? — черноволосый поднял палец.

Я не ответил, хотя удивило то, каким проницательным был этот демон.

— Ясно, что оттуда, ты слишком не вписываешься в этот мир. От тебя, как бы это сказать... да, исходит свет, что ярче этих молний. Скажи... тебя послали, чтобы уничтожить меня? — тихо закончил демон. Однако выражение его лица ничуть не изменилось.

— Нет, о чем ты... кому может понадобиться, убивать такого никчемного демона как ты. От тебя нет никакой угрозы, — как-то неловко закончил я.

— Ты даже не знаешь моего имени, а уже говоришь, что не хочешь убить меня.

— Мне нет дела до какого-то жалкого демона, я должен найти Сердце Хаоса, что разъедает корни Древа, ужасное оружие, созданное вами.

— Уу, — черноволосый демон склонил голову на бок. Казалось, он чем-то озадачен. — И что ты сделаешь, когда найдешь его?

— Уничтожу его.

— Конечно, конечно ты должен уничтожить его, — со странным энтузиазмом закивал демон. — Я сам помогу тебе, — внезапно протянув руки через решетку, он схватил мои ладони.

Наши лица оказались друг напротив друга. Пальцы демона, затянутые в тонкую серебристо-фиолетовую сетку, коснулись узоров в виде двух спиралей на моих щеках. — Я сам помогу тебе уничтожить его. А пока, могу я приходить к тебе почаще?

— Делай что хочешь,— я спешно отнял руку, — все равно пока не придумал, как мне выбраться отсюда, как я могу помешать тебе?

— Выбраться отсюда? — повторил черноволосый. — Зачем?

— Ты не слушал, о чем я говорил? Я должен найти Сердце Хаоса. Да, ты ведь должен знать, где его держат, раз тоже их рода. Не можешь не знать, -я отодвинулся к дальней стене клетки, и сел, подогнув одну ногу.

— Я знаю, конечно, я знаю, — демон приложил палец к губам с заговорщическим видом.

— Скажешь мне?

— Зачем торопиться, ведь когда ты убьешь его, то вернешься туда, откуда пришел и мне снова не с кем будет поговорить. Подожди немного, и, быть может, я скажу тебе.

— Уходи, — бросил я, отвернувшись. Послышалось, как демон расстроено вздохнул. "Глупости, это невозможно".

— Если хочешь, чтобы я снова пришел, спроси мое имя.

— Хаха, — я рассмеялся,— мне все равно, как тебя зовут. От тебя нет никакого толка, зачем мне знать имя какого-то демона? Когда я выберусь отсюда, я убью и тебя, если хочешь.

— Ты не можешь, ведь уже знаешь, эта клетка для тебя — ловушка. Но если я приду еще раз, могу попробовать открыть ее и тогда... мы окажемся в одной тюрьме среди этих цветов, — черноволосый вдруг закружил, словно танцуя.

"Он совершенно безумен", — подумал я. Однако, демон был прав, к сожалению прав, ужасно прав. Эта клетка постепенно лишала меня сил. Все это место лишало сил и способности к сопротивлению. Если этот жалкий демон может как-то помочь, что ж, можно воспользоваться им.

— Как твое имя, демон?

Казалось, еще немного и черноволосое создание расплачется от счастья. Прижав ладонь к груди, он склонил голову, отчего его волосы рассыпались по земле.

— Демон Цветов, зови меня Демон Цветов.

— Демон Цветов, — повторил я. — Нет, это слишком длинно. К тому же, это не настоящее имя. Пожалуй, мне стоит придумать тебе имя, как-нибудь, — тихо закончил я, так, чтобы не слышал Демон. Однако, тот, казалось, находился на пике счастья.

— О, я так рад. Ты произнес мое имя, я не помню, чтобы кто-то когда-то называл меня по имени, я так счастлив. — Внезапно, демон резко повернулся — молнии стали бить реже. — Дождь заканчивается, меня скоро начнут искать, мне пора возвращаться. Если узнают, что я говорил с тобой, даже мне не поздоровится. Прощай... Ах да, совсем забыл спросить твое имя. Хотя не важно, я сам дам его тебе. Пожалуй, — демон склонил голову, словно что-то обдумывая, — "Звезда" подойдет. Ты ведь не против? Пока не говори мне своего имени, я не хочу его знать. Скажешь мне его перед тем, как я умру.

"Странный он", — подумал я. На самом деле звали меня совсем не так. Все демоны так отличались от обитателей Вершины Древа? Эта земля нестабильна и хаотична, наполнена случайностью, чуждая любому проявлению порядка, даже того нестабильного, что бывает на ветвях срединной части Древа. Я молча смотрел, как демон уходит туда, где "дождь" становился реже и слабее. Как его темный силуэт постепенно растворяется в блеске молний...

"...Все начиналось с неба, расчерченного решеткой. Вновь я обнаружил себя в той клетке...

....— если хочешь, чтобы я снова пришел, спроси мое имя,— повторил Демон Цветов на следующий раз. И на следующий раз. Так повторялось до тех пор, пока дни, проведенные в этой клетке, не показались мне бесконечной чередой сменяющихся вопросов об имени. "Если придумать ему имя, он действительно выпустит меня?" — подумал я. Если так, то..."

-Микалика...— произнес я, когда в очередной день услышал один вопрос, ставший уже привычным. Демон застыл, пораженный, не в силах вымолвить ни слова.

— Микалика,— повторил я.— "Демон цветов" — мне не нравится это имя. Оно слишком длинное, поэтому я буду называть тебя Микаликой, теперь ты доволен?

Внезапно Микалика резко отвернулся.

— Я приду,— произнес он. Только эти слова. И ушел, оставив меня гадать, что я сделал не так.

Но, несмотря на слова демона, тот не пришел на другой день, не появился он и на третий. Хотя я называл время днями, не смог с точностью сказать, прошло ли два дня, или два года, так как время здесь было столь же бессмысленным, как и все окружающее. На третий день я забылся коротким тревожным сном, а когда открыл глаза, увидел сидевшую по ту сторону клетки, закутанную в синюю шаль фигуру. В руках у него была тетрадь. Я удивился, что демон умеет писать и спросил об этом у Микалики, тот рассмеялся.

— Конечно, умею, а что? Я записываю все, что меня интересует. А меня интересует все, что не похоже на остальное. Ты, — он указал на меня концом тонкого, серебряного стила, — крайне интересен. Я хочу изучить тебя как можно лучше.

— Для чего?

— У, — Микалика постучал стилом по губам и снова улыбнулся,— ты мне нравишься.

— ...

— Ну, когда ты начнешь? — после долгого молчания спросил Микалика.

— Начну что? — терпеливо спросил я.

— Рассказ.

— О чем?

— О себе.

— Почему я должен это делать?

— Потому, что тебе одиноко.

— Вовсе нет. Я просто хочу поскорее выбраться отсюда. Как только пойму, как уничтожить эту клетку. Я вырвусь отсюда и найду Сердце Хаоса... Что ты делаешь? — раздраженно поинтересовался я.

— Записываю, — увлеченно отозвался демон, что-то быстро выводя стилом в тетради.

— Ты просто глуп.

— Да, да, разумеется. Поэтому я изучаю все новое и необычное, ведь я так многого не знаю! — с энтузиазмом закивал Микалика.

— Ты безнадежен, — вздохнул я. — Но от меня ты не узнаешь ничего нового. Кроме того, я вовсе не обязан рассказывать о себе какому-то демону....

— Расскажи мне, как там на небесах?

— ...

— Какая она, Вершина Древа, о которой только и говорят здесь?

— ...

— Как выглядит Аттрактор? Ты ведь один из двух его сыновей? Каково это быть сыном Бога?

— ...

— Ты хотел бы родиться где-то в другом месте?

— ...

— В Срединных мирах?

— ...

— Среди демонов?

— ...

— Хотел бы ты стать моим другом? — Микалика приблизился к прутьям решетки, в ожидании ответа.

На этот раз мое терпение закончилось. Я сделал порывистое движение и выхватил тетрадь из рук демона.

— Отдай! Я еще не закончил свои наблюдения.

— Я не подопытный экспонат, чтобы ты описывал меня. Сказал же, оставь меня в покое.

— ...Что ты сделаешь с моими записями?

— Уничтожу, — улыбнулся я, стараясь, чтобы его голос звучал как можно серьезнее.

— НЕЕЕТ!! Пожалуйста, ты не можешь этого сделать. Эти записи очень важны.

— Тогда оставь меня в покое. От тебя так мало толка и много шума.

— Да, как скажешь, я уйду... — на миг я даже ощутил укор совести, увидев, с каким жалким видом демон покинул место заточения.

Убедившись, что тот ушел, я взглянул на тетрадь в своей руке. Равнодушно развернул первую страницу.

"...Сегодня случилось нечто удивительное, с небес упала звезда..." — было выведено там.

"Звезда?" — недоуменно подумал я и вновь опустил взгляд на текст.

"Его сияние так сильно, что от одного взгляда мои глаза пронзает сильнейшая боль, но я не могу не смотреть на него".

— Что за странное существо... — пробормотал я.

"Сегодня я узнал, что его имя Бифуркатор, мне не хотели говорить, но я просто воспользовался своей силой, и их слова донесло до меня дыхание цветов".

— Странно...

"Он очень красив, хотя я не могу сравнивать, я не знаю, с чем я могу сравнить, кроме тех демонов, что следят за мной, и еще с цветами. Но я бы сказал, что он красивее этих цветов. Золотистые доспехи и эти перламутровые нежные волосы, белоснежная кожа и да, теперь я знаю, что его глаза похожи на тот цветок, что я нашел вчера в середине поля. Такие же его глаза — они верят, что он спасется, хотя эта клетка причиняет ему сильнейшие страдания. Как бы я хотел освободить его от нее. И тогда мы бы вместе прогулялись по полю с цветами. Может я стану меньше ненавидеть их, когда он будет рядом со мной. Каково это — держать его за руку?

...

...

...

...

Он не ответил ни на один из моих вопросов, жаль. Приду завтра, быть может, он передумает. Я надеюсь, мы сможем стать друзьями..."

...В ту ночь дождь все продолжался. И в ту ночь после долгого перерыва Микалика пришел вновь. Как обычно он подошел к клетке и долго рассматривал меня. А затем он вынул дневник и улыбнулся.

— Мне нужно больше материала для моих наблюдений. Поэтому нам нужно сменить обстановку. 'Структура... реверс... Не существуй...' — произнес Микалика, и невидимый защитный механизм, удерживающий клетку цельной, распался, не подняв тревоги. — Они ни о чем не узнают, ну же иди скорее, у меня такой чудесный план, — от удовольствия глаза Микалики были почти закрыты, а на губах блуждала заговорщическая улыбка. Склонившись и сложив руки за спиной, он наблюдал за каждым моим движением так, точно это было нечто крайне важное и невероятно интригующее.

— Ты уверен? — я поднялся и осторожно проверил, действительно ли прутья отсутствуют на той части клетки, где образовалось подобие выхода.

— Да-да, не бойся, выходи, скорее. Идем гулять, я так много хочу показать тебе! — демон едва ли не пританцовывал от восторга.

Шагнув за пределы клетки, в которой провел так много времени, я посмотрел на Микалику, затем перевел взгляд на свою ладонь. Если сейчас призвать оружие — 'Семь принципов' — смогу ли я убить этого демона? И если смогу, то как найти Сердце Хаоса?

— Что случилось? — Микалика подошел ближе. Он протянул руку, словно хотел коснуться моего наплечного доспеха, а потом отдернул руку. — Они настоящие? Словно стеклянные. А твое оружие... Хмм, — Микалика сжал пальцами подбородок и нахмурился, — очень сложное. Хотя по большей части оно собрано из элементов порядка, но я вижу в них и элементы Хаоса, — Микалика даже склонился вперед, как будто действительно мог видеть скрытое в моей руке оружие.

Я оттолкнул демона.

— Ты не можешь видеть его! Ты не способен видеть его, я даже не приказывал ему активировать ни один из принципов...

Сжав ушибленную руку, Микалика жалобно смотрел на меня.

— Даже если ты не показываешь его, оно же никуда не исчезло. Разве я не говорил? — что-то во взгляде Микалики изменилось. — Я вижу и знаю все, что происходит в пределах этого пространства цветов. Ведь это моя собственная тюрьма. За то время, что пробыл здесь, я узнал про нее все. Я подключил свои чувства к каждому цветку, каждой капле воды. Мне нужно было как-то проводить время, пока меня не тестировали и не изучали.

— Ты был объектом эксперимента? — удивился я.

— Да, это было неприятно, узнать, что я был просто создан, а не рожден. Хотя я и не помню этого, но мне так сказали. Мне говорили, что я единственный в своем роде, и что мое существование очень важно. Но я смог прочесть их мысли — меня боялись и ненавидели за то, чем я стал. Похоже, они сами считали, что перестарались со мной, и теперь они боятся выпускать меня, так как не могу научиться контролировать процессы, что происходят внутри меня. Но я увидел их впервые за долгое время, когда они бросили тебя в эту клетку. Это было так внезапно, что даже не верилось. Я думал, они пришли за мной, но, кажется, они больше не интересуются мной. У моего создания была какая-то цель, я все еще верю в это, но, похоже, пока она не нужна им, и я просто живу здесь. Но вот что интересно, зачем им нужен ты? Может быть, они хотят сделать из тебя оружие?

— Оружие? Что ты имеешь в виду?

— Чтобы бросить вызов Вершине Древа, естественно. Они только об этом и говорили. Хотя, я думал, что я... — тут Микалика замолк, а затем радостно подпрыгнул и схватил что-то двумя ладонями. То, что там находилось, я не успел разглядеть, Микалика наклонился над ними. Длинные волосы скрывали его лицо. — Хочешь посмотреть? — спросил демон, и голос его был наполнен восторгом.

— На что?

— На создателя цветов?

— Создателя?

— На своих крыльях они переносят краску для цветов, сочетая в себе различные гаммы и палитры. Они комбинируют их в бесконечное множество. Я сам придумал их, но еще ни разу не видел, — несмотря на то, что мне было совсем не интересно, я кивнул.

— Осторожно, не спугни ее, — предупредил Микалика, приоткрыв ладони. Там, внутри них я увидел нежное создание с трепещущими крылышками. Разноцветная пестрая бабочка...

— Красивая? Ну же, скажи, она красивая? — допытывался Микалика.

— А ты сам не можешь решить?

— Мне не с чем сравнить. Сравни ее с чем-нибудь и скажи, ты ведь видел намного больше меня. Наверняка, на Вершине Древа есть гораздо более красивые вещи.

— Ну, она красива,— наконец оценил я.

— Правда? Правда, она красива? — рассмеявшись, демон хлопнул в ладоши и тотчас же вместо одной бабочки в небо, наполненное молниями, унеслась целая стайка разноцветных созданий. Их крылья отражались в каплях воды, превращая небо над их головами в радужный калейдоскоп. — Дождь... — вдруг Микалика стал серьезным. — Он мне надоел. 'Структура, новая вариация'! — весело воскликнул Микалика, и на глазах вода вдруг престала литься. Капельки вращались вокруг своей оси, а затем небо и земля словно поменялись местами, и они начали падать верх. — Так лучше. Идем, идем! Я покажу тебе весь мой мир, — пальцы Микалики схватили мое запястье, увлекая вперед. Поему я не сопротивляюсь? Почему? Ведь я могу запросто убить этого демона, прежде чем тот даже повернет голову. Несмотря на слова демона, я не верил, что он способен видеть и чувствовать все на этом поле цветов.

...Это был один из тех дней, когда я и Микалика гуляли по полю, усыпанному цветами. Короткий, но такой счастливый промежуток жизни. Второй или третий, или шестой... всего шесть дней было у них, а на седьмой все закончилось...

Но это был не просто прекрасный день, а день, когда каждое мгновение было наполнено новизной, удивительным чувством открытий, которые ему показывал Микалика. Демон радовался, словно ребенок, видя его реакцию на особенный цветок или новую красивую бабочку с необычно ярким оперением. Склонившись над гладью озерца, Микалика любовался их отражениями. Я тоже вглядывался в бездонную глубину, пытаясь отыскать там призрак будущего. Но ничего там не было.

Молнии не плясали в небе и дождь не шел. Вместо неба было то же перевернутое отражение земли. Внезапно рядом с моим лицом в воде появилось еще одно. Микалика улыбнулся и легко коснулся глади воды. По ней пошли круги, блики закружились в цветном водовороте.

— Ничего здесь нет, — сказал Микалика, — там нет того, что ты ищешь.

— Откуда ты знаешь, что я ищу? — удивился я.

— Ну... — демон сел рядом на берегу, подогнув под себя ноги, и начал теребить концы синей шали, — это видно по твоим глазам. В них тоска, хочешь вернуться на Вершину?

— Почему ты так думаешь?

— Уверен, что хочешь, тебе стало скучно здесь, со мной.

— Я... — как объяснить этому наивному демону, который даже не считает убийство грехом, что я пришел сюда по приказу отца? Хотя в последнее вермя этот приказ стал чему-то смутным и несущественным.

— Я надоел тебе, — Микалика натянул шаль до подбородка, уткнувшись в нее. Ну вот, снова обиделся, словно ребенок.

— Вовсе нет, я думал о будущем.

— О будущем? — в голосе Микалики звучало недоверие.

— Да, о будущем этого мира.

— О, — смена настроения демона по-прежнему удивляла, — расскажи мне.

— Что?

— Расскажи, — Микалика подвинулся ближе. Его движения были дикими и робкими одновременно.

'Словно зверек', — подумал я. Ведь сейчас, в этот миг я мог бы легкостью убить демона голыми руками, даже если золотой меч у меня отобрали. Однако одна мысль о том, чтобы причинить вред этому существу, теперь вызывала отвращение.

— Что рассказать? Я уже рассказал тебе о Вершине Древа.

— Я вовсе не об этом хочу услышать, — Микалика помотал головой, и в голосе его прозвучал детский каприз, что вызвало невольную улыбку.— Расскажи мне о будущем мире.

— Мире? О чем ты? Есть только один мир, и он будет всегда, тот, который создал Аттрактор.

— Нет-нет нет, это неправильный мир! — Микалика в забавном гневе взмахнул рукой, и половина поля вдруг стала чернее ночи, а воздух над ним наполнился опасными серебристыми отблесками. Я предпочел не глядеть туда.

— И что же в нем неправильного? — уточнил он.

— В нем нет свободы.

— Говоришь о том, что тебя держат здесь? Но разве это Аттрактор? Разве не демоны сделали это?

— Ты не понимаешь, — Микалика сжал кулаки, — этот мир скован цепями, ты, я, это поле, демоны, которые охраняют меня, само Дерево, — я вижу... оно все заткано в паутину цепей, замки, оковы, не свободен никто в этом мире, как ОН захочет — так и будет. Если мир надоест ему, он просто сломает его как игрушку. Ненавижу его, ненавижу, потому, что ты тоже скован его цепями! — воскликнул Микалика, поднимая вторую руку, но я удержал ее.

— Прекрати! — я сжал запястье Микалики над головой.

— Больно!.. мне больно... — жалобно произнес демон, — не делай этого.

— Обещай, что больше не станешь уничтожать цветы, — попросил я. — Они не виноваты, что наш мир такой. Но мы ничего не можем изменить. Аттрактор создал его, и ему виднее, каким он должен быть, зачем что-то менять? Каким бы он ни был, он существует, и мы живем в нем, ты тоже.

— И это тебя устраивает? Нравится быть вечно закованным в эти цепи? Ты даже потерял свою волю, пришел сюда, чтобы убить, пришел по приказу, даже не думая, нравится тебе это или нет. И этот мир хороший?

— Он не так уж плох, как тебе кажется.

— Скажи... — Микалика внезапно подался вперед, его глаза оказались точно напротив моих, и как обычно, я не смог распознать их выражение. Темные, даже не так — лишенные цвета, лишенные привычных эмоций. Ненормальные глаза, но в них не было ни капли безумия. Он спрашивал то, что было ему интересно.

— Что?

— Скажи, а какой бы мир ты хотел? Если бы ты мог создать новый мир, каким бы он был?

— Я...

Молчание затянулось, яр думал. Вопрос был так прост, но я не смог ответить на него. Чего же еще не хватало в этом мире? Что еще я хотел бы изменить? Но так и не смог придумать, а Микалика не уставал ждать ответа. Так мы и сидели молча, а я все никак не мог придумать.

Наконец, Демон Цветов глубоко вздохнул и разочарованно отстранился, извлекая из складок одежды Дневник. Перелистал пару страниц и улыбнулся.

— Знаешь, давай я сам придумаю, с помощью этого... — он постучал стилом по губам и его глаза таинственно блеснули, — я смогу придумать новый мир. Запомни, я смогу...

...Пронзительно-синим, глубоким и недосягаемо высоким было небо в седьмой день. Внезапно его синеву прорезает тонкий луч света. Микалика смотрит на него. Я смотрю на него. Второй, третий, пока не начался настоящий звездопад из белоснежных лучей. Проносясь по небу, они меняют его, оставляя прорехи, точно вырезая часть его структуры. Касаясь цветов на горизонте, они заменяют их цвета своим сиянием. Острая боль пронзает мои виски. Что-то знакомое, я понимаю, что должен знать, что это такое. Но все еще не могу вспомнить. Микалика встревожен, взгляд его устремлен вверх. И вот оно разрезает ткань неба, вторгается, сверкающее, словно тысячи звезд. Окруженное белоснежным сиянием, ослепительное копье падает с небосвода, и вот уже оно пронзает землю. Глухой удар, похожий на стон, разносится по полю цветов, и они исчезают там, где круги бегут от глубокой раны на теле земли. Микалика издает звук, похожий на испуганный крик. Что-то с небес, что способно испугать его? Я понимаю, что должен знать, что это такое. Гость с небес. Он пришел не за мной. Я оборачиваюсь к Микалике, но из его пальцев вылетают извивающиеся узоры. Словно живые, плети опутывают мое тело, и меня отбрасывает назад. Дальше, еще дальше. Туда, где осталась клетка. Я кричу, но мой крик остается неслышимым. Микалика остается там, и ждет прихода того, кто прибыл с небес.

— Спрятать, укрыть... — я слышу голос Микалики, отдающий приказ цветам вокруг клетки. Цветы умирают, но создают вокруг меня непроницаемый барьер, все глубже и глубже укрывая меня, пока сплетаясь с прутьями клетки, не впитывая их в себя.

— Не выпускать его, охранять, — я снова слышу голос Демона Цветов.

— Остановись! — кричу я. В этот момент я наконец вспоминаю имя того, кто пришел с небес. — Ф-р-а-к-т-а-л! — Но он, конечно же, не слышит меня, никто не слышит, никто не способен увидеть сквозь эти решетки, ничто не способно проникнуть внутрь этой клетки и ничто не способно найти меня здесь. Но все равно я кричу.

— Остановись! Не убивай его!! — кричу я и удивляюсь собственным словам. Убить... почему? Вспоминания, прорвав плотину, затапливают меня. Воспоминания, которые я не хотел знать. О приказе, о моей миссии, об этом Демоне Цветов, у которого не было даже имени, пока я не спросил его о нем. Существе, рожденном в Хаосе под корнями Древа.

— Остановись! Не делай этого, Брат! — кричу я, и в этот миг снаружи клетки что-то вспыхивает. Кружится, ломается сама структура этого мира. Поле вокруг клетки покрывается белоснежным пеплом от сожженных цветов. Растения стонут от боли, а я от бессилия и отчаяния... Смерть и бессмысленное уничтожение, для чего? Для какой цели ты отдал мне этот приказ, Отец?!

Когда все закончилось, я стоя над телами своего друга и брата, наконец нашел ответ на тот вопрос, что задал мне Микалика. Теперь я знал, какой мир хочу создать. Мир, где никто и ничего не будет терять.