Она знала его навыки и уровень, Алаякс стоял на три ступени ниже. Зажав ножи-бабочки особым образом, противники застыли друг напротив друга. Этот бой всегда проходил до смертельного исхода. Ноздри Миссаны раздувались, она уже чувствовала запах будущей крови. Но ей не доставляло удовольствия мучить людей, как это любила ее бывшая госпожа. Убить первым же ударом считалось высшим мастерством на поединке Фацилис. Она сама нарушила традиции, пожалев своего брата давным давно. Но Алаякс не был ее братом, и ей не нужная такая роскошь. С первого же удара...
Часть 4
Согласно данным климатической разведки цитадель Анаук теперь находилась на крайнем юге Габриэль, у побережья. Она считалась самой маленькой из всех. Население — семьдесят пять тысяч человек, смешанное — тридцать пять процентов — данамирцы, шестьдесят пять — габриэльцы. Профиль — подготовка пилотов планеров и флаеров для будущей сейсмо-, океанической разведки и адаптирования земель к нуждам сельского хозяйства. Большая часть населения и была занята в этих отраслях. Каждый знал свои обязанности и место, все, кроме одного молодого человека...
Юноша сидел на подоконнике, глядя на пустынный, но уже начавший зеленеть пейзаж за окном, на далекую полоску моря, на синее с легким зеленоватым оттенком небо и нервно теребил темные, доходящие до середины спины волосы, заплетенные косу. Время от времени он тер глаза карего цвета, слезившиеся из-за линз, все никак не мог привыкнуть к ним. Как и к одежде, что была на нем.
Раздвижные двери, ведущие в скромных размеров жилой модуль, открылись, впуская Донация Ориллин. Это был мужчина уже в летах, с таким же темными, только с проседью волосами, одетый в костюм, какие носили работники лаборатории, где он и трудился последний месяц, с тех пор как они вдвоем прибыли в цитадель.
— Старик, почему я должен носить эти линзы и красить волосы в ужасный темный цвет?
Донаций вдохнул и бросил парню небольшую полупрозрачную карточку.
— Удостоверение личности,— прочел юноша,— Эли Рутов. Почему моя фамилия такая же как у тебя?
— Эли, и эти волосы, и цвет глаз, и твое имя — необходимость. Я взял такую же фамилию, чтобы мы могли назваться родственниками. Зато теперь, благодаря этому документу ты сможешь работать и отведешь все подозрения от себя.
— К чему мне это? — карточка упала на пол,— я устал сидеть взаперти, но почему я должен работать как и все, хотя даже не помню своего настоящего имени?
— Тебя действительно звали так, но вот фамилию я не знаю.
Эли сильно сомневался в последнем, но промолчал. Старик знал о его прошлом намного больше, чем говорил. Но выпытать у него что-то невозможно. Упрямством он мог соперничать с самим Эли.
— К тому же, чем дольше сидишь взаперти, тем сильнее устаешь, а работа поможет тебе быстрее влиться в коллектив и стать частью нового общества.
— А если я не хочу? Что веселого в том, чтобы весь день копаться в бумагах или перебирать провода, как ты, или чинить то, что уже никогда не взлетит.
— Тебе не обязательно работать в лаборатории. Есть много достойных профессий. Ты мог бы стать инструктором в летной школе, к примеру.
— Летная школа? — в голосе Эли проснулся легкий интерес. Но почти тут же выражение лица вновь стало скучающе-отстраненным. Он отмахнулся,— все равно это бессмысленно, я слышал разговоры о том, что ветер покинул поверхность.
— Но рано или поздно мы выйдем из цитадели наружу и все равно нам нужно будет поднимать технику в воздух.
— Если только они не научатся летать на одном желании — Эли звонко рассмеялся над выражением лица Донация.— Нет-нет, я в таких глупостях не участвую.
— Но ты превосходный пилот, мастер, уверен, твои навыки высоко оценят.
— Старик, ты забыл, как мы встретились? Я увидел тебя в первый раз у порога цитадели, узнал, что в следующие несколько часов наш мир превратится в самое ужасное место, какое можно представить. Ты сказал, что мой планер развалился, что я упал из Гранмира во время последнего сражения с Клавиром и чудом остался жив, что ты нашел меня и подобрал, потом назвал своим внуком и устроил в цитадель в самую последнюю минуту, хотя нас отказывались пускать без документов. И самое интересное знаешь что? — Эли поднял палец, — я ничегошеньки не помню до этого момента, вообще ничего. Как тебе объяснить, что такое пустота. золотая пустота, изумрудная пустота в голове, когда руки и ноги знают то, что не помнит голова? Я многие вещи делаю инстинктивно, хотя ничего в них не понимаю.
— Эли, мне очень жаль, пока я ничего не могу сделать, чтобы восстановить твою память. Но уверен, со временем это получится.
— Старик,— Эли с подозрением взглянул на Донация,— и все же, не понимаю, зачем ты помог мне? Оставил бы за стенами Анаука, уверен, это бы избавило тебя от множества проблем. А ты так заботишься обо мне. Все эти одежда, удостоверение личности, теперь вот работа. Кто я для тебя? Какое тебе дело до моей судьбы?
-... — молчание Донация выводило из себя.
— Оставь меня в покое,— резко отмахнувшись, Эли, отвернулся и снова уставился за окно из прочнейшего тройного пластика. Всего лишь крохотная отдушина за пределы этой клетки, которая зовется цитаделью.
'Как же хочется вырваться отсюда',— думал Эли.
Донаций только головой покачал.
— В любом случае, мне пора на службу. Если передумаешь, я оставил тебе все координаты,— за спиной Эли услышал как его названый дед быстро написал что-то на пластине,— обратишься к старшему инструктору летной школы. Ее зовут Юна Дессекрит, я уже говорил на этот счет и она с удовольствием примет тебя. Не забудь удостоверение личности, без него в городе появляться нельзя. -Подождав немного, Донаций добавил,— вернусь поздно, из Карильона сегодня попытаются передать послание новым способом связи, если все пройдет гладко...
— Да иди уже,— когда молчание затянулось, а Донаций не спешил уходить,— Эли со вздохом махнул рукой, -удачи!
Когда дверь за стариком закрылась, Эли повернулся и взглянул на валявшееся на полу удостоверение. Некоторое время он смотрел на документ не мигая. Так долго, что выступили слезы, а потом с отвращением снял линзы:
— Не собираюсь я их носить!
Удивительные, ярко-изумрудные глаза юноши совершенно не сочетавшиеся с искусственным цветом волос, обвели комнату и остановились на пластине послания на столе. Эли нехотя сполз с подоконника и подошел к столу.
— Юна Дессекрит,— пробормотал он,— странное имя...
Часть 5
— Ай, больно! — расческа полетела на пол, когда резко дернувшись, девочка лет семи соскочила со стула и отбежала в сторону. Каштановые локоны были уложены только с одной стороны головы и это придавало ей комичный вид.
Та, кто ее расчесывала — молодая девушка с льняными волосами, заплетенными в две аккуратные косы, не преминула рассмеяться.
— Что смешного? — насупилась девчушка.
— Софи, у тебя вихор на голове, — робко заметила вторая подопечная девушки, одетой в синюю форму лиги связных Габриэль. Девочка, точная копия своей сестры-близняшки, сидела на кровати рядом и перебирала складки аккуратного платьица.
— Светлен, ты противная,— обиделась спорщица.— Мне было больно, не хочу чтобы меня заплетала она, дождусь Николу,— и, демонстративно отвернувшись, девочка принялась разглядывать стену.
— Ах так?! — в сердцах воскликнула Оля. София все же оглянулась через плечо, но не отступила от своего, хотя знала, что характер у ее наставницы был не сахар и порой доставалось принцессе на орехи. Ее сестра тоже звалась принцессой, и обе были дочерьми императрицы Габриэль, огромной страны... то есть Оля, надеялась, что она огромна, так, как еще никто не успел полностью исследовать новый континент. И из цитаделей, после того как планета начала вращаться, еще никто не выходил, кроме зондов. Но те были недолговечными и назад зачастую не возвращались.— Ну тогда и книги пусть вам читает Ник, а я скажу императрице, что вы отказываетесь учиться. И почему мне досталась такая ужасная работа? — девушка всплеснула руками.
— Это приказ мамы, и ты не можешь ослушаться,— съязвила София. Это разозлило девушку, и так не отличавшуюся терпеливостью, еще больше. А она-то думала, что после того, как они вместе побывали в стольких переделках , характер Софии исправится. Похоже, когда все успокоилось, девчонка вновь стала слушаться только Николу. Когда-то именно он доставил необычное 'послание' на Миллифьори, а она привезла туда Светлену, и так начались их приключения, опасные и прекрасные одновременно.
— А, значит приказ? Ну хорошо, императрица сказала, что я могу воспитывать вас как посчитаю нужным. Вот сейчас возьму ремень, как даам! — Оля поднялась и сделала вид, что хочет расстегнуть свой ремень.
София выглядела уже не столь уверенно.
— Моя мама императрица, ты не можешь бить меня.
— А вот сейчас проверим, если такие принцессы вырастут и станут править моей страной, лучше я вобью малость ума в тебя сейчас.
— Светлена... скажи что-нибудь,— София попыталась искать поддержку у сестры.
— Я веду себя хорошо,— нарочито сказала та,— когда вырасту я стану императрицей, а ты не похожа на принцессу.
— Светлена...— голос Софии задрожал от такого 'предательства". Но в это время раздался легкий шелест, когда створки дверей разошлись в стороны. Рука Оли опустилась. Увы, экзекуции не суждено было состояться, а София аж подпрыгнула и устремилась к вошедшему.— Никола! Она хотела меня побить ремнем! — девочка притворно спряталась за спину брата Оли.
— Ну что вы снова ссоритесь? — вошедший был того же роста, что и девушка, да и волосы того же оттенка, только стояли жесткой шапкой. Ни одна расческа их не брала. В глазах словно искры плясали. Ветреный, вечно в поисках приключений. В-общем сплошная головная боль, а не братец. Семнадцатилетний олух. 'Столько прожил, а ума не набрался',— подумала Оля. Его бы отодрать не помешало. Синяя форма Лиги связных Габриэль, которая формального не функционировала, но и распущена не была, выглядела так, будто он спал в ней, и не одну ночь подряд. Еще и куртка наброшена поверх плеч. Как можно так обращаться с формой!
— Я только выполняю свои обязанности,— Оля пожала плечами.— Достал все, что я просила? -Оля протянула руку.
— Конечно! Но заказ будет только завтра, знаешь, пластины такого формата не каждый возьмется делать.
— Точно? — протянула она,— сдается мне, что ты даже до мастерской не дошел. Снова слонялся по городу с Дилси и компанией?
— Ну что ты, то есть.. и это тоже, но я заглянул к ним всего на полчаса. Ты смотри сколько времени! — он ткнул пальцем на квадратные настенные часы, которые показывали половину седьмого вечера.
— Ясно, значит не голодный, останешься без ужина.
— Но...
— И без завтрака, если сейчас же не объяснишь этому ужасному ребенку,— жест в сторону Софии,— как должна себя вести принцесса.
— Неужели так сложно справиться всего с одной маленькой девочкой? О, а что с твоей прической?
София разревелась, а Оля топнула ногой.
— Причеши ее, она наотрез отказалась подпускать меня к себе.
— Ничего не поделать, но я не мастер в этом деле, иди сюда.— Никола увлек девочку к стулу и принялся как умел приглаживать непокорные локоны.— Ну вот, — сказал он через пару минуту,— теперь вас можно показать маме.
— Ура! — от слез не осталось и следа. -Идемте! — София схватила руку сестры и поволокла к дверям, но те вновь открылись, да так внезапно, что девочка столкнулась с вошедшим. Однако новую порцию слез удалось предотвратить, так, как вошедшим оказался никто иной, как Мишаль Вителлиус -бывший придворный менестрель и нынешний премьер министр. Комнату тотчас же наполнил легкий перезвон. От своих обычных колокольчиков, которые были вплетены в ярко-золотые волосы, он так и не отказался, хотя они мало сочетались с придворным официальным костюмом.
Как и Никола он носил мундир, небрежно распахнутый на груди, но при этом даже в таком виде умудрялся выглядеть чрезвычайно элегантно. Впрочем, Оля не знала еще ни одного клавирца, который бы так не выглядел. Что Саллюций Тиррелин, бывший первый помощник на Миллифьори, что Эли... Эли...
'Нет-нет, нельзя думать о нем, иначе снова заплачу',— Оля слишком вспоминала нахального октавиана, который превратил ее жизнь в полный хаос, а потом умер так глупо, спасая их всех от обезумевшего генерала Минно.
— Ты чего смурная, у меня такие новости! — с порога выкрикнул менестрель и сделал театральный жест. Взмахнув словно плащом полой куртки, он подхватил обеих и закружил их.
— Дядя Мишаль, опустите, мое платье помнется! — закричала Светлена, в то же время весело хохоча.
— Новости? Я же только из города, что-то пропустил? — спросил Никола. Оля уже сделала было строгое лицо, чтобы поставить чересчур веселого клавирца на место, но тот ошеломил новостью:
— Через три дня мы выходим на поверхность!
Вот новость так новость. Все, что собиралась сказать, так и осталось у Оли при себе. Мысли понеслись вскачь, а судя по разгоравшемуся огоньку в глазах брата, он уже обдумывал грандиозный план по побегу из цитадели.
Часть 6
Командующий флота Данамир, бессменный правитель этого государства, сидел за письменным столом в своем скромном кабинете и просматривал отчеты. Эта комната, как и цитадель, которая приютила остатки кораблей северной империи, принадлежала совсем другой стране. Еще совсем недавно Габриэль и Данамир, были разделены непреодолимой для солнечного света и тепла стеной — Гранмиром. Но стена между сердцами людей по обе стороны пала гораздо раньше, когда народы обоих государств объединились против общего ненавистного врага — Клавира.
Деспот и тиран Магистр Северина за время десятилетнего правления настроила против себя весь мир. Но Наразмат был в какой-то степени благодарен. Если бы не она, Габриэль и Данамир так бы и продолжали терять силы в бессмысленных и беспощадных сражениях за Золотое сечение, вымаливая себе место под склоненным солнцем. Но теперь это в прошлом. Благодаря совместным усилиям и удивительным силам двух девочек-близняшек, солнце теперь было повсюду, милостиво даря тепло планете. Уже тридцать два раза Наразмат наблюдал, как оно поднимается над горизонтом к востоку от цитадели Карильона и уходит за ближайшую горную гряду на западе спустя двадцать часов. К югу простирались бескрайние равнины Габриэль, все еще пустынного, но песчаные дюны уже начали покрываться молодой травой.
А к северу, за казавшейся такой тонкой полосой зеленоватой воды, лежал Данамир, какого ни он, ни все, кто нашел приют в цитадели, еще не видели. Но с каждым днем нетерпение людей становилось все сильнее. Уже месяц прошел, как планета будто сошла с ума, лишь неделю назад с цитадели сняли верхний защитный панцирь, и все жители в благоговении примкнули к окнам, наблюдая новый мир своими глазами.
Голубое небо с легким зеленоватым оттенком, берег озера Санмин, которое теперь превратилось в залив внутреннего моря. Теплый морской бриз на закате иногда сменялся сухим, прохладным ветром из внутренний районов материка, временами он приносит дождь с запада или разгонял облака, когда дул с востока. Теперь ветер стал капризным, и веял как того желал.
