Сильмистриум 2 -Танцы Сансиона

Пролог

Во Вселенной миллиарды планет, из них миллионы пригодных для жизни, тысячи где жизнь смогла укорениться и развиться, сотни, где цивилизация смогла достигнуть расцвета и также мимолетно угаснуть и лишь десятки известных миров культура Алмазного века сумела оставить в истории как существующие и процветающие. Такой была Родина людей, некогда прилетевших на Сансион в надежде создать свой уютный мир для комфортной жизни.

Но планета оказалась коварной и непредсказуемой. Несмотря на высочайшие технологии и уровень знаний, она сумела обыграть колонистов на своем поле — корабль попал в сети странного воздушного течения. 'Аномалия Гранмира' — так его назвали. Даже свет и звук терялись в грандиозных вихрях. И столь же легко Гранмир поглотил инструмент, с помощью которого эту планету собирались приручить — Сильмистриум.

Но надежда еще оставалась, пока существовал способ подобрать ключ к нему — уникальный генетический код, выпестованный в лабораториях Алмазного века. Спустя столетия ключ принял идеальную форму — заключив себя в двух девочках-близняшках. Но поворот ключика стал обоюдоострым мечом для всех, кто населял этот мир. И направляла это оружие рука Габриэль и Данамир — государств, населенных потомками колонистов — в самое сердце Клавира — общества, все эти века хранившего знания и технологии, недоступные миру на поверхности.

Ветер Гранмира, гибельный для всего живого, одновременно дарил планете уникальный источник энергии и способ передачи информации на огромных расстояниях. Но живой, изменчивый и непредсказуемый ветер исчез вместе с Сильмистриумом в обмен на новую, неизученную, ставшую совершенно другой планету.

Глава 1 — Изгнанники

Часть 1

Все ждут перемен... Одни с надеждой, другие со страхом, третьи с равнодушием. Но для клавирца перемены — смерть. То, что ломает вековые традиции — гибельно, то, что сметает прочь прежний мир — несет катастрофу. Такой катастрофой обернулось последнее и самое трагичное для Клавира сражение в Гранмире. Сражение против горстки отщепенцев, которые решили нарушить устоявшийся балансир.

'Теперь, это больше не наш дом', — так думал Растиус, командующий жалкими остатками флота, спасшегося из разрушенной крепости Клавира. Теперь... они стали изгнанниками на своей же земле. Изгнанники Сансиона — что за горькая ирония.

Стиснув зубы Растиус видел, как рушится Роза восьми домов, где осталась Магистр. Ее политика привела Клавир к поражению, невиданному унижению, которое еще не испытывала третья империя. Сильмистриум совершенно затмил разум этой женщины. И даже сейчас, когда все обеты и клятвы утратили силу, все еще не верилось, что ее больше не существует, как и Клавира. В такое поверить невозможно, но волей-неволей приходилось доверять глазам и почти забытому чувству свободы выбора, которую тридцать лет назад в День поединка Фацилис сам Растиус потерял.

Клавир — это совершенство во всем, и оно не терпит исключения. Тогда-то почти тридцать лет назад началось возвышение дома Медиана, а не десять лет назад, как принято считать. Магистр Маркеана был отцом Северины. Они пролили не больше крови, чем остальные семьи, но именно Маркеана знал, в чью грудь следует вонзить следующий красс — метательное и режущее холодное оружие, что носили при себе все охранники дома, или отправить кому-то неожиданный подарок, что мог просто растворить получателя в мельчайшую пыль. Все вершины технологии Клавира были задействованы в той "войне" домов. На создание новых, более изощренных методов убийства, были потрачены миллионы ветров. Дом Восточного ветра — Медиана оказался в этой гонке на полшага впереди остальных. И это решило все десять лет назад.

Клавир раскололся, предатели Таллигон, Тиррелин и Вителлиус вместе со своими домами бежали на Сансион. С тех пор Растиус считал своим долгом найти и уничтожить их, особенно Таллигона.

И теперь, когда на глазах в одночасье рушилась вся основа его существования, цель стала еще яснее — найти и уничтожить тех, кто своим мятежом десять лет назад позволил пасть Клавиру сегодня.

То, что это не просто поражение, а именно падение, Растиус вынужден был признать. Но он желал не просто уничтожить их, но постараться исправить тот вред, что причинили Клавиру их действия. Для этого существовал единственный способ — то, на что вовремя не пошла Магистр — отобрать возможность летать у народов на поверхности. Не просто отобрать, а не позволить им никогда подняться в воздух.

Для этого предстояло принять нелегкое решение, и непростое к тому же. Опасное — тем более. И ответить на вопрос: были ли они едины — оставшиеся крейсера, или каждый вновь захочет двигаться к своим целям, которые ведь могли не совпадать с его собственными. Этого можно достичь лишь единственным способом — он, Растиус, должен поставить перед людьми новую, единую цель, важность которой не уступала бы прежней — служению Магистру.

Небо обрушилось на землю, завертев крейсера Клавира точно щепки в Гранмире. Командующий видел за свою жизнь многое, но такое впервые. Гранмир, всегда служивший домом и укрытием, падал, растворяясь в воздухе, падал на землю. Небо становилось чистым, а это значило, что корабли теперь были как на ладони у мятежников.

Конечно, капитан осознавал всю совокупную мощь оставшегося флота, но объединенные силы Габриэль и Данамир могли стать действительной угрозой.

Глаза капитана стали темными щелками, отчего те, кто находились в рубке постарались держаться подальше от Растиуса. Сейчас был именно тот момент, если он хотел, чтобы Клавир не погубила окончательно жажда мести остальных капитанов. Они вполне могли решиться на повторную безнадежную атаку.

-Каррина! — бросил Растиус не отрывая взгляда от страшной картины на экране первому голосу корабля.— Цепная связь со всеми кораблями.

-Слушаюсь,— отчеканил тот. Повернувшись к передающему устройству, с третьей попытки он активировал нужные пластины, открывая канал связи.

-Говорит капитан Растиус, всем кораблям следовать за мной на север.— Чуть подумав, Растиус добавил,— ориентир на восемь часов.— Странно и необычно было пользоваться терминами жителей поверхности, но с уничтожением Гранмира навигационные приборы клавирцев потеряли точку отсчета. — Максимальная скорость. Для айсов — резерв одна минута.

Это означало, что по истечении этого времени все не присоединившиеся к цепи истребители будут предоставлены своей судьбе. Если они не до конца израсходуют свой поток, то, несомненно, будут поражены прицельным огнем этих флаеров и планеров. Кто бы мог подумать, что нерасторопные мелкие букашки окажутся способными на равных с айсами действовать в бою. С этим тоже придется разобраться, если удастся спасение того, что осталось от Клавира.

Молчание в канале связи длилось не дольше десяти секунд, но наконец с облегчением, которого сам Растиус не ожидал, из передатчика донеслись короткое: 'Вас понял, Гладира следует за Дисао...'. И после еще семь ответов, на которые Растиус мог надеяться, прозвучали вразнобой, но он услышал именно то, что хотел. Они последуют за ним сейчас, а дальше уже будет намного проще заставить прислушаться к своему мнению.

-Три, два один, ноль, альфа,— Растиус отвернулся от экрана. Теперь он мог сказать, куда именно лежал путь тех, кто последовал за ним. Рискованно и более чем опасно. Легкая неуверенность была сметена в сторону, когда отстранив навигатора флагмана, Растиус ввел на вспыхнувшей всеми цветами радуги клавиатуре слово из семи букв, слово, не произносящееся вслух, слово, ведомое только тем, кто достигает уровня Растиуса. Капитаны остальных крейсеров знали его.

'Озмалин'.

Это означало прямой приказ следовать в тайное место, известное не более чем сотне человек во всем мире, целый комплекс, расположенный глубоко под землей, в толще ледников Данамир. Что бы ни произошло с миром, тот лед будет не просто растопить, а найти доступ посторонним — невозможно.

Часть 2

В неверии Марианус смотрел, как флот разворачивается на восемь часов. Десять секунд оставалось до того, как опоздавших просто предоставят участи если не быть сбитыми противником, то уничтоженными ужасным монстром, в который превратился Сильмистриум. Такое никому не под силу контролировать.

Как зачарованный Марианус видел падающие обломки Цитадели Розы, падающие сквозь чистое небо, небо без Гранмира. Небо, где он родился и вырос, небо всегда принадлежащее Клавиру, стало вдруг каким-то далеким и чужим.

"Синий один,— противник по левому борту на два часа". Так непросто было сразу понять нужное, приходилось вручную переводить электронику машины на исчисления противника. Почти половина приборов отказала сразу же, как исчез Гранмир, просто растворившись в воздухе, сметая преграду между двумя частями мира.

Еще минуту назад истребитель как былинка кувыркался, подхваченный ударной волной, должно быть вызванной распадом Гранмира. Лишь многолетние тренировки, вложившие навыки на уровне подсознания, не позволили Марианусу окончательно потерять контроль над почти неуправляемым аппаратом.

Но сложнейшая теория управления айсом включала краткий курс практического знания устройства кораблей Габриэль и Данамир, в том числе где выкладывалась система нехитрых измерений людей на поверхности. Другое дело, что сам истребитель был мало приспособлен для подобных раскладок. У Мариануса осталась лишь минута, чтобы сопоставить две системы так, чтобы за десять оставшихся секунд успеть пристроиться к ближайшему крейсеру.

Голос, что предупредил его, принадлежал Лиссану, еще одному пилоту истребителя, тому, кого возможно Марианус мог считать своим другом. Пронесшийся мимо падающей звездой, Лиссан рухнул вниз в кружении, заходя сзади боевому планеру противника, двумя удачными выстрелами поразив цель.

-Спасибо, — прошептал в передатчик Марианус.— Семь секунд.

-Иду к Дисао, — донесся ответ, и связь прервалась.

У Мариануса осталось ровно столько же, чтобы присоединится к одному из уцелевших крейсеров. Растиус взял на себя командование. У Мариануса было свое мнение на этот счет, но сейчас на это уже не оставалось времени. Вертикальный полет с раскруткой,— единственное, что могло уложиться в этот промежуток.

Но только не Дисао — ближе к нему оказалась Гладира, за которой уже "висел" еще одни истребитель. Осторожно и точно коснулся Марианус хвостовой части крейсера, стараясь избежать соприкосновения с боевыми цепями Гладиры. Такое оружие, легко вспарывающее обшивку судов землян, просто разнесло бы в пыль истребитель. Почти сразу же магнитное поле прочно закрепило истребитель.

Теперь наступило время подумать, в том числе и о том необычном чувстве свободы выбора. Клавир действительно пал и цитадель разрушена, а вместе с ними и все, что считал своим Марианус, как и каждый в Розе. Что теперь осталось у них? Восемь крейсеров. Быть может кто-то еще спасся, но все равно потери были впечатляющими. Внезапно небо словно взорвалось миллиардом красок.

Некоторое время Марианус почти ничего не мог различить. Когда перед глазами перестали плясать яркие точки, он оглянулся. Да, такое не каждый раз увидишь. Сильмистриум — гигантские песочные часы — заискрился тысячью огней, которые разлетались от него подобно фантастическому фейерверку.

"Так вот ты какой",— думал Марианус. Скорость с которой двигался на север флот в четыре раза даже сейчас превосходила самые маневренные корабли землян. Но постепенно ветер слабел. Следуя логике, за ним придет нечто намного худшее. Если удалось запустить Сильмистриум, значит — планета начала вращаться, и ветер высвобожденный из Гранмира, сметет с собой все. Успеть достигнуть Озмалина — вот, что главное.

Часть 3

Опустив голову на руку, Марианус отстраненно наблюдал за развертывающимся в небе представлением. Датчики на панели управления выдавали полную бессмыслицу о невероятных колебаниях температуры в пределах двадцати градусах по пути их следования, скачках давления на тридцать миллиметров и извечный снег Данамир при продвижении на север сменился, ну кто бы мог подумать — дождем. Теперь он мог наконец задать себе один вопрос: 'Почему все произошло именно так как произошло?' И попытаться разобраться в тех противоречивых чувствах, что рождались при взгляде на изменяющийся каждую секунду мир.

Комбинация звуков определенной высоты и громкости, направленная точно на нужный участок здесь пока еще покрытой снегом земли, а точнее — ледника, запустила точный механизм, за долгие годы не переставший функционировать. Земля на площади в триста метров вокруг вздыбилась. Дрожь прокатилась по ней, выбрасывая вверх на десятки метров комья снега и льда. Пластины, закрывающие вход под землю, наложенные веером одна на другую, приобрели прозрачность, когда этот веер начал складываться. Из-за него в небо ударил ярчайший столб света,— система отвечающая за 'оживление' Озмалина, была активирована тем же звуковым фоном.

Один за другим крейсера начали падать внутрь бездонной пещеры, в глубинах которой покоился Озмалин — тайное убежище Клавира, созданное точной копией дворца в Гранмире, если не по красоте, то по функциональности. До этого дня Марианус никогда даже не слышал о таком. Но ведь до сегодняшнего дня он, да и никто другой в Клавире, не смог бы даже предположить, что возможно все, что произошло. Цитадель пала, но здесь оставалась последняя частичка того мира, что он знал и считал своим домом. А значит, надежда еще оставалась.

По отдельным обрывкам фраз, доносившихся по каналам параллельной связи других истребителей, Марианус понимал, что и остальные испытывают схожие чувства.

Насколько позволял обзор непосредственно через объективы, из-за дезактивации камер, Марианус пытался отыскать знакомые ему конфигурации и предметы. И чем больше он видел, тем сильнее осознавал,— теперь у них появился шанс. С помощью мощностей, как он понимал, не уступающим по силе тем, что были потеряны вместе с дворцом, Клавир вновь мог подняться. Не в небо — до этого было еще далеко, если вообще возможно подняться в небо, где нет больше ветров Гранмира.

Но, быть может пройдет совсем немного времени, пока с ними вновь не начнут считаться. Марианус, однако, не был ослеплен ненавистью к землянам, потому видел то, что конечно, было доступно не многим — Клавиру уже никогда не стать вновь арбитром и единственным судьей. Теперь он уже не сможет делать вид, что единственный достоен подняться над землей. Времена, когда Клавир правил миром с позиции страха и силы в прошлом, как бы многим не хотелось обратного.

Марианус слышал и такие разговоры. Так, многие решительно были настроены в самые кратчайшие сроки собрать все возможные силы и нанести сокрушительный внезапный удар по уже забывшему о существовании клавирцев флоту противника. Марианусу было немногим больше двадцати, но какими же наивными казались такие слова из уст служащих Клавиру по пол века. Должно быть с возрастом перемены переносятся все тяжелее, а упрямство и нежелание видеть очевидное только усиливаются. Интересно, сколь многие из них все же способны сделать правильные выводы из страшного урока?

Постепенно все крейсера один за другим вставали на свои места, как бы приклеиваясь к гигантской шишке — ремонтному доку. Истребители же должны были следовать другой дорогой. Ровная площадка из полированного до блеска камня, вверх и вниз от которой тянулись точно такие же террасы, на многих их которых уже садились истребители — каждая эскадрилья отдельно. Они с Лиссаном были приписаны к тетра — четвертой снизу.

Часть 4

Балансируя на магнитной подушке, Марианус дождался, пока не освободится место для посадки. Как он заметил, истребитель Лиссана уже был там. Конечно, ведь Дисао шел впереди. Повернув айс боком, Марианус осторожно завис над одним из посадочных колец. Заняты были лишь три. Марианус нахмурился при мысли о том, сколько еще пришлось бросить, когда был дан приказ к отступлению. Слишком маленький промежуток для того, чтобы все успели вовремя. Но становилось ясно со всей очевидность, что это был единственный шанс спасти хотя бы что-то. Иначе, потери оказались бы куда больше.

Разомкнув все сети питания, Марианус высвободился из амортизационной сети, прочно удерживающей тело во время боя, когда постоянно кажется, что земля вертится с головокружительной скоростью. Многолетние тренировки, в том числе и с помощью гипно эффекта, приучали сознание не обращать на это внимания. Но амортизационная сеть единственная могла надежно закрепить тело в неподвижности. Створки люка распахнулись, и Марианус легко выскользнул наружу. Ладонь его пробежалась по чуть рыжеватым, ниже плеч волосам, приглаживая их. Лиссан, тоже освободившийся, двинулся к нему.

-Ну и что ты думаешь об этом? — друг обвел широким жестом пропасть внизу, покачивая головой.

-Это место неплохо укреплено, но ему не заменить Цитадели, так я думаю, и ты это знаешь не хуже меня. Клавира больше нет.

-Опасные мысли,— пристально посмотрел на товарища Лиссан.

-Теперь нет,— Марианус уперев кулак в бедро, склонился, чтобы разглядеть простирающуюся на многие мили вниз все расширяющийся конус с мягко мерцающими огоньками крейсеров вверху, и голубоватым сиянием статических лифтов, по которым уже сновали верх и вниз и из стороны в сторону прозрачные сферы, доставляя всех лишь в одно место. — Пока, нет. Пока Растиус или Миссана — оба живы. Как только один из них погибнет, на миг отвернувшись, тогда нас ждет смена власти.

— Да? — встревоженный голос Лиссана заставил Мариануса поднять взгляд.

— Ты действительно считаешь, что будет выбран новый Магистр?

— Без сомнения,— тихо произнес Марианус, и глаза его холодно сузились.— Закон превыше всего, теперь как никогда. И как только один из них сможет в их глазах олицетворить его, все воздадут ему присягу. Никто и не вспомнит про того, кто уже был избран в том, прошлом мире.

-Эли? — полувопросом ответил Лиссан. Глаза его из-под длинной густой светлой челки, спадающей на глаза, беспокойно блестели.

-Именно. Не много найдется здесь таких, кто не свяжет теперь падение Клавира и Магистра Северину. А ее сын для них стоит не намного выше. Даже, если не все они поверят в то, что Эли убила собственная мать, кто-то — или Растиус или Миссана обязательно предложат такую версию. Или то, что он погиб в Гранмире, бежав с нашими гостями с земли. Но никто из них не вспомнит даже о том, что он мог остаться жив.

-Что ты задумал, Марианус? — Лиссан задержал его, повернувшегося, было, к выходу с площадки в виде треугольной, выдолбленной в скале двери с изображенным на ней сюжетом из древней истории Клавира: 'Магистр Нардиса принимает присягу у выпускников летной академии'. Когда-то была и такая, в те далекие времена, когда одно имя Клавира еще не внушало народам Сансиона страх и ненависть, Тогда Цитадель по праву могла говорить, что является беспристрастным арбитром и судьей.

— Не сейчас. Идем, нам нужно поспешить к речи Растиуса. Хотя, думаю, там еще найдется, кому говорить. Миссана тоже здесь, ты знал?

— Миссана,— глаза Лиссана и без того большие еще больше округлились. — Его можно было понять. При одном воспоминании о сестре Растиуса, сразу вспоминалась Магистр. Как и Северина она собственноручно убирала с дороги тех, кто ей мешал. И ей не в последнюю очередь семья Авариуса обязана своим возвышением. Растиус не уступал своей сестричке в холодной жестокости, но Мисссане это доставляло удовольствие.

-Миссана? — как эхо отозвался Лиссан, — Она может стать второй Севериной, а может хуже. Магистр даже выслушивала ее мнение, а это многое значило. Ты и сам знаешь.

-Знают ли об этом другие? — Марианус коснулся сенсорной панели, вызывая цепь переноса.

— У нее только один наблюдатель. Флот же, скорее всего, будет за Растиуса.— Лиссан в ожидании прислонился с спиной к грубой каменной стене рядом с лифтом, заложив руки за спину, как всегда, когда испытывал беспокойство.

— Скорее всего ты прав,— сказал Марианус, ступая на круг цепи вслед за другом. Цепь среагировала не сразу, электричество начинали экономить. 'Значит, ветер действительно оставил поверхность. Что же станет с нашими технологиями дальше?' — И пока они неслись по цепи переноса — единственном месте, где не было лишних ушей, он сказал младшему товарищу: -Нам нужна третья сила, -он пристально взглянул на друга.— Ты знаешь, мы должны найти его.

Часть 5

Миссана, невысокая, стройная женщина, с коротко стрижеными светлыми волосами, в обычном темно-зеленом костюме, который она показательно, в знак преданности погибшей Северине, не снимала, восседала в кресле в дальнем конце главного зала. Пирамидальные своды над ее головой, возносившиеся ввысь на три десятка метров, и выложенное светящимися плитками изображение Розы ветров на полу в точности повторяли такой же зал в разрушенном дворце Клавира. Окружение еще больше прибавляло ей решимости.

Она с полной уверенностью считала, что жестокое время требовало столь же жестоких мер. Внимательно и пристально вглядывалась Миссана в лица тех, кто заполнял зал. Она замечала все — кто вставал дальше, кто старался приблизиться к креслу. Кто прятал взгляд, кто наоборот, хотел, чтобы она его заметила. По отдельности, группами. Пилоты айсов, стражи, операторы связи — она призвала всех. Все они пришли — момент был выбран идеально. Она опередила того, кто первым позвал их за собой.

"Ты опоздал, Растиус, — с усмешкой думала Миссана, заметив, как волнами прокатывалось по залу движение, начинавшееся в дальнем конце у самых треугольных каменных, испещренных резьбой дверей. — Сейчас ты взволнован, не подготовлен, а значит не уверен. И ты ошибешься, если думаешь, что я буду играть по твоим правилам".

Быстрый жест одному из стражей, и тот скрылся в толпе, стремительно скользнув в сторону выхода.

Взгляд Растиуса был прикован к единственной фигуре, удобно устроившейся на кресле.

'Какая дерзость. Никто не имеет права занимать его, пока в Сети Винда не будет единогласно признан новым правителем Клавира. Ей еще придется отвечать за Магистра'.

Все было не так просто здесь, как думали многие. Если он сможет доказать, что действия Миссаны были направлены против...

Что-то ужалило в шею, чуть пониже уха. Пальцы командующего нашли что-то твердое и холодное как лед. Не может быть... Окружающие лица подернулись легкой дымкой. И не на всех из них было написано удивление или недоумение. Многие просто смотрели, равнодушно и отстраненно, как всегда привыкли смотреть на все, что совершается вышестоящими.

Растиус ощущал приближение смерти, но в последний миг он увидел лицо Миссаны, подавшейся вперед, чтобы лучше рассмотреть происходящее. На нем командующий прочел приговор себе, такой же неумолимый, как если бы он исходил от самой покойной Северины. Миссана не была Магистром, но если это случится... Все труднее становилось дышать.

Ближайшие ряды расступились, когда он, пошатываясь, направился к креслу. Ни одна рука тех, кто последовал за ним, теперь не потянулась чтобы поддержать его. Неужели его сестра вспомнила о праве силы? Мир кружился все быстрее. Растиус сделал шаг вперед, как слепец вытянув руку к безмятежно сидевшей на кресле миловидной женщине. Как знакомо было ему это выражение лица. Холодное торжество и неумолимость, а также сознание собственного превосходства. Она понимала, что выиграла этот ход, если не битву. Все правильно, так всегда решались частные дела в Клавире между септимиями. Если она обладала этой силой, то способна в глазах людей заявить о праве именоваться Магистром. Сестра еще более безжалостна, чем он. Из последних сил дотянувшись до первой ступеньки, Растиус, поднял глаза на родственницу.

— Ты считаешь, что выиграла? Ошибаешься, быть может...— Растиус сглотнул подступивший к горлу ком. Миссана склонилась к нему, словно разглядывая интересное насекомое, с улыбкой легкой заинтересованности на губах, — как никогда. Ты забыла о том единственном шансе, что еще не перечеркнут. Ты не думала о том, что...— эти слова теперь никогда не дадут ей спокойно править, если все же такое случится. Факты были неумолимы, хотя были лишь фактам, о которых сам Растиус хотел забыть, но не мог.— Дом Медиана еще мог не умереть полностью.

-Растиус! — в изумлении воскликнула Миссана, откинувшись на спинку кресла. — Ты уже умер, а все еще тревожишь живых прошлым. Все кончено, смирись, наконец. Домов больше нет. Есть только Клавир — единый и неделимый. Аристократы никогда больше не будут править нами,— с улыбкой закончила Миссана, вскинув подбородок горделивым жестом. Если бы туман смерти не застилал его разум, Растиус мог бы восхититься ее самообладанием. Давно ли она подносила обед Северине? Эта самонадеянность уничтожит ее однажды. Легко, словно надоедливую вещь, кончиком сапога Миссана отпихнула протянутую к ней руку, отчего Растиус потеряв равновесие, скатился к подножью лестницы. Сил подняться у него уже не оставалось, но последним, что командующий услышал, были слова Миссаны:

-Клавирцы, слушайте меня! По праву силы и первенства я осталась единственной. Согласно тому же праву я прошу вас вынести решение и предлагаю себя на пост главы Клавира. Я прошу для себя Титул Магистра!

Медленно и грациозно Миссана поднялась. С миг она смотрела на распростертое на ступенях тело, потом не глядя махнула рукой кому-то стоявшему ближе всего.

— Уберите это.

Тело исчезло с пути Миссаны за каких-нибудь десять секунд. Это не намного медленнее, чем обыкновенно исполнялись приказы Магистра. Женщина спустилась по ступенькам, остановившись у подножья.

— Я дала вам срок. Но, прежде, чем примете решение, хочу, чтобы все запомнили этот день. День, когда потерпел поражение Клавир станет днем начала конца мира на поверхности. Клянусь на ступенях тронного зала в том, что сделаю все, чтобы больше после ни один корабль не поднялся в воздух из Габриэль или Данамир. Пусть мы потеряли ветер, но и они тоже. Планета вращается и сейчас, в эти самые минуты, на поверхности меняется облик земли. Согласно давнему договору Клавир выполнил свои обязательства, но колонисты нарушили свои. Когда мы вновь поднимемся на поверхность через месяц или два, мир станет другим, но мы потребуем выполнения договора согласно прежним условиям.

Страшные слова, сказанные бесстрастным тоном. Она многому научилась у Магистра. Точнейший расчет оправдал себя. Одним разом Миссана устранила с дороги все препятствия. Если не на словах, то внутреннее, люди уже готовы последовать за ней. Всем нужно во что-то верить. И сейчас она дала им лучшую веру.

Глава 2 — Калейдоскоп

Часть 1

— Давление?

— 729 миллиметров

— Влажность?

— 92 процента

— А что температура?

— Градиент ночных и дневных — от плюс пятнадцати до плюс двадцати семи. А знаешь, Дилси — это ведь норма,— Ронан отвлекся от измерений и повернулся к старому приятелю, заносящего записи на прозрачную пластиковую табличку.

Напарникам было по двадцать восемь и прежде они принадлежали к экипажу легендарного Миллифьори. Этот корабль сыграл не последнюю роль в деле очищения мира от владычества Клавира. Теперь бывшие механики трудились в отделе прогнозирования и метеонаблюдений. Ведь уже месяц прошел с тех пор, как глобальные и катастрофические изменения климата на Сансионе вынудили всех людей закрыться в цитаделях, оставив стихию, разбуженную вращением планеты, бушевать снаружи.

Полярные шапки и льды Данамира растаяли почти наполовину и уровень воды в обрадованном мировом океане поднялся еще на десяток метров. Теперь, судя по наблюдением, он покрывал уже две трети суши и вода продолжала прибывать. Исследовательский зонд показал, как меняются очертания континентов. С их помощью удалось доказать, что Данамир и Габриэль — два новых континента — разделяет внутреннее море в несколько сот километров шириной. Там, где прежде полыхал Гранмир.

Зонд, исчерпав лимитированный поток ветра в ловушке, упал где-то в прибрежных водах южного континента, а по сути огромного острова в двадцать тысяч квадратных километров.

Эта земля ждала своих исследователей. И, судя по всему, сегодняшний доклад станет удачным завершением тридцатидневных наблюдений. Скоро они смогут покинуть цитадели, в которых были заперты все это время.

— Пора выбираться из этой норы,— усмехнулся Дилси.

— Давно пора,— кивнул Ронан, его серьезный приятель. Вот только куда?

— Как куда? Наверняка мы знаем, что люди сейчас заселяют восемнадцать цитаделей. Все набиты под завязку от ста до трехсот тысяч жителей.

— И куда ты думаешь правительство из расселит, дурак? — хмыкнув, Ронан начал сворачивать метеорологическое оборудование. Оно, как и большинство приборов, работало на газовых смесях, в точности как в неделю Воздаяния. Электричество от в ветра использовалось лишь в экстренных случаях. Теперь на то, чтобы зарядить аккумуляторы, требовалось больше трех суток, да и то, если повезет поймать случайных поток.

С исчезновением Гранмира ветер поднялся намного выше. Но и это еще предстояло выяснить. Если ветер как источник энергии исчезнет совсем, страны скатятся в первобытную дикость. Добыча различных видов газа велась прямо под цитаделями, но увы, газ по сравнению с ветром, проигрывал по всем показателям. Необходимо найти альтернативный, не менее эффективный источник энергии. Но для этого требовалось затрачивать ту же энергию, а ее не было.

-Теперь цитадели больше не нужны, мы сможем возвести жилые модули вокруг и создать новые города.

— Да уж, боюсь от старых не осталось и следа. Соната и так пострадала в прошлую войну, а теперь наверняка там только песок.

— Зонд показал, что флора в северной части Габриэль сохранилась, и в таких условиях она быстро распространится до самого юга. Это же идеальные условия.

— Не будь таким оптимистом. Понадобятся годы, чтобы освоить весь континент.

— Интересно, у данамирцев теперь так же?

— Не думаю, что они сейчас знают о своих землях больше нас.

— Эй вы, низинные ящерицы, спускайтесь, кончай трепаться,— снизу наблюдательной площадки, находящейся в линзе на самой верхушке цитадели, раздался грубоватый голос. В проеме лестницы показалась голова Кассия. Этот массивный мужчина с волосами цвета намокшей соломы и в рабочем костюме, с которым он казалось никогда не расставался, тоже был частью экипажа Миллифьори. Но в отличие от обоих приятелей он еще был клавирцем, бывшим клавирцем конечно, как и все остальные с Миллифьори но все же клавирцем. А потому, многие в исследовательском корпусе, в который входили и Ронан с Дилси, да еще Секвенца, малость сторонились его.

— Уже идем,— собрав все инструменты во внушительных размеров чемодан, Ронан потащил все это вниз. Дилси за ним со стопкой пластин весело насвистывая.

— Ну что там новенького? Когда мы сможем позагорать на побережье? — с порога их встретил задорный голос хозяйки лаборатории. Молодая женщина с льняного цвета волосами, заплетенными в короткую косу. В уголках губ всегда дрожала улыбка, а глаза смеялись все время. Рабочий халат наброшен на плечи прямо поверх офицерской формы. Такую же черную форму с рядами серебряных цепочек носили все постоянные члены экипажа Миллифьори, несмотря на то, что сам корабль теперь стоял на приколе в полуразобранном состоянии. Как многие другие суда его не пустили на переплавку. Но как говорила Секвенца, это дань памяти последнему и единственному капитану Миллифьори. Клеменс Таллигон посмертно награжден высшими орденами Габриэль.

— Как только убедимся, что ты не сгоришь на солнце. Сейчас календарное лето, если не забыли,— отозвался Ронан.

— Ну и как? — начальница лаборатории протянула руку, принимая от Дилси стопку отчетов.

— Сама взгляни — Ронан пожал плечами.

— Поразительно! — воскликнула Секвенца после недолго изучения. -Думаю, такое уже можно подать императрице как что-то стоящее. Мне не терпится испытать в полевых условиях новую систему связи.

— И когда ты все успеваешь? — восхитился Дилси.

— Она у нас умница,— подойдя, Кассий приобнял хрупкую девушку за плечи богатырской хваткой.

Ронн кашлянул, а Дилси присвистнул.

— О, у вас уже такие отношения, а как же границы статуса?

— Не болтай глупостей, парень,— насупился Кассий.

— Не буду, — Дилси примирительно выставил ладони. Спорить с главой техников было опасно. Но, не для кого в исследовательском корпусе уже не секрет отношения этих двоих. Вполне естественно, то клавирец тянется к клавирцу. Хотя, несмотря на настороженность, многие мужчины засматривались на задорную девушку. В отличие от ее старшей сестры — так шутить с Долиной — себе дороже. И это стало еще раз ясно, когда легкая на помине, она появилась на пороге, словно только и ждала момента.

— Давай сюда,— Долина бесцеремонно выхватила у Секвенцы стопку отчетов и прибрала оборудование у Ронана,— это не для дилетантов, напишите отчет оба, сегодня к вечеру, я передам его императрице.

— Конечно, все лавры начальству,— пробубнил под нос Дилси.

— Надеюсь я ослышалась, рядовой,— похоже для некоторых отсутствие корабля не отменяет саму службу. Долина явно считала себя офицером, которому все обязаны подчиняться. Хотя, не малую роль здесь играло и ее происхождение. Да и здесь, в цитадели, Долина устроилась вполне неплохо — секретарем ее величества Галины Тарсалиной. Причем выполняла она свои обязанности с нездоровым рвением. Кто бы мог подумать, что секст клавира слушается приказов императрицы габриэльцев.

'Но не стоит ей напоминать об этом лишний раз. Того и гляди куснет',— про себя усмехнулся Дилси. Даже в такую жару, которая царила на верхних уровнях цитадели, где система кондиционирования работала с перебоями, Долина ходила в наглухо застегнутом черном мундире и при полном параде. Откуда-то недавно добавилась еще одна серебряная цепочка, и теперь грудь, причем весьма аппетитную, не будь она так затянута, украшали ровно двадцать. Почти как у Саллюция Тиррелина.

Часть 2

Так называемый королевский кабинет состоял из одной комнаты десяти шагов в длину и восемь в ширину. В цитадели Карильон все было только так называемое, потому, что столица Габриэль — Соната не выстояла под вырвавшимся на свободу ветром. Сильмистриум сломал старый мир и уже строил новый, совершенно неузнаваемый для его обитателей. И все же, императорский кабинет считался символом власти, как стала символом перемен та, кто его занимала.

Галина Тарсалина — самая молодая императрица в истории Габриэль, еще месяц назад была всего лишь первым связным на флагмане флота, но судьба вырвала ее из привычных рамок, бросив в общий жернов, который перемолол жизни людей на планете. Никто не остался незатронутым, в том числе и она сама. Обстоятельства ли или провидение, как не уставал ей напоминать верный менестрель, а теперь премьер-министр Мишаль Вителлиус, но война закончилась, и императорская должность стала уже не формальностью, а тугим узлом проблем, которые требовалось решать ежедневно. ежечасно, и которых становилось все больше.

Галина занимала единственный стол у окна, через который теперь лился свет солнца. Не закатного, к которому привыкли поколениями, а утреннего, который позже сменится дневным, а потом вечерним, и наступит ночь. Переход давался нелегко. В сутках оказалось двадцать семь часов, а не двадцать три как они думали. Более того, сдвиг часовых поясов сделал так, что когда на одном конце континента Габриэль люди только просыпались, на другом уже ложились спать. Должны были, так, как связь с цитаделями на юге была еще крайне ненадежной, хотя умельцы из лаборатории корпели над ее усовершенствованием. Подумать только — Галина оторвала взгляд от документа, который просматривала, и взглянула на необычное устройство на краю стола — стеклянную полусферу с двумя пластинами серебристого металла по бокам. Пластины соединяла тонкая спиралька с иглой на конце, которая время от времени помигивала изумрудным цветом. По идее это должно быть устройством, позволяющим общаться на расстоянии, как прежде через потоки ветра. но выглядело оно крайне ненадежно и работало через раз.

'Все же без ветра мы пока так беспомощны',— подумала она.

— Императрица, это Долина,— раздался молодой голос с той стороны двери.

— Входи,— Галина устало потерла лоб, дунув на прядь коротких волос, упавшую на глаза, и с сожалением отложила в сторону документ.

Увидев вошедшую, Галина улыбнулась усталой улыбкой, даже хмурое выражение лица Долины было куда лучше кислых мин чиновников, которые словно мотыльки теперь вились вокруг трона. Впрочем, догадаться хорошие или плохие вести принесла ее секретарь, было невозможно. А выражение лица не должно вводить в заблуждение.

После гибели Клеменса Таллигона такое выражение лица было низменным спутником Долины. Она считала себя лично ответственной за эту трагедию для всего дома Таллигон. Но когда Галина предложила ей стать главой, Долина потом три дня не разговаривала с императрицей, и снизошла лишь после принесения официальных извинений. Оказалось, это было немыслимым оскорблением — предложить такое.

— Наша лаборатория, наконец, нашла что-то стоящее вашего внимания,— официальной походкой Долина подошла к столу и протянула стопку пластин.

— У меня уже глаза болят просматривать их, скажи что там, мне бы хотелось услышать твое личное мнение.

— Мое мнение — не коллективное решение, которое нам предстоит принять,— отрезала Долина, как обычно не церемонясь с новой императрицей.

'Для нее я навсегда останусь всего лишь связным, а она — септимием дома Западного ветра',— подумала императрица.

— Так это действительно что-то стоящее?— обрадовалась Галина.

— Если верить этим графикам и расчетам, то на следующей неделе мы сможем покинуть цитадель. На днях пришли сведения, что в Кариссе и Элеиссе уже совершали пробные вылазки, но там вода не доходила до такого уровня как у нас, все же мы на побережье.

'Побережье', — повторила про себя Галина, все еще никак не в силах свыкнуться с тем, что теперь Карильон стоит на берегу океана, и Санмин — крупнейшее пресноводное озеро — превратилось в залив.

— Хотя будь моя воля, я бы потратила на дополнительные исследования еще пару месяцев.

— Долина,— императрица вздохнула,— я бы тоже, но ты ведь понимаешь что у нас нет этого времени. Необходимо срочно найти возобновляемые источники энергии, начать выращивать урожай, организовать систему управления по новому принципу, обеспечить связь... договориться с Данамир...— Галина перевела дыхание. И правда, объем работы казался неподъемным.

— Вы забыли еще об одном,— сухо напомнила Долина.

— Да, и о чем же?

— Необходимо найти остатки Клавира.

— Долина ты все еще стоишь на своем? Неужели думаешь, что они, лишенные ветра и цитаделей, как у нас, смогли выжить даже на своих кораблях?

— Нельзя успокаивать себя тем, что что-то не может произойти только потому, то это невозможно. К тому же, я слышала кое-что, пока служила на Миллифьори. Информация о тайных базах Клавира на Сансионе, одна или даже несколько из них могли сохраниться — вполне достаточно, чтобы спрятать остатки флота. Если так, мы не можем оставаться спокойными, клавирцы наверняка решатся на реванш.

— Они могли разнести цитадели несколькими выстрелами, пока мы переживали изменения, но этого не случилось. Значит они не могут подняться в воздух, как и мы.

— Клавир всегда остается Клавиром. Они смогут заставить корабли летать, применив все знания, сумму технологий, которых нет у вас и создать что-то, что не использует ветер.

— Ветер ничто не заменит,— Галина со вздохом откинулась в кресле.— Иногда мне кажется, что мы уже не сможем достигнуть неба.

— Слова, недостойные императрицы.

— Ты всегда умеешь меня подстегнуть. Обычно так поучает Мишаль.

— Где он? — резко спросила Долина. — Вы слишком много ему позволяете. Он ваш премьер министр и вы не должны...

— Знаю знаю,— Галина подняла ладони,— я обязательно поговорю с ним об этом.

— И созовете совет сегодня же?

— Конечно, если ты настаиваешь.

— Да, я настаиваю,— и, резко развернувшись, Долина вышла за дверь.

-Ну что за характер, я восхищаюсь ей, — едва двери за секретарем закрылись, в комнату с другой стороны вошел Мишаль Вителлиус.

"Легок на помине".

Мягко звякнули колокольчики в его чудных золотистых волосах. Галина одернула себя, так, как невольно залюбовалась их цветом.

— Речь о тебе...

— Мама!

— Мама!

Но договорить ей не дали два веселых детских голоса, ворвавшиеся в скучную рабочую атмосферу кабинета и сразу сделав обстановку по-семейному теплой.

'Семья... с каких пор я стала думать о Мишале как части своей семьи? Наверное с тех пор, как, очнувшись, узнала, что он сделал спасая меня'. Конечно Романа никто для нее не заменит, никогда, но Мишаль... возможно он был тем человеком, который ей нужен. И девочки привязались к нему.

Часть 3

— Госпожа Магистр у меня срочные новости.

— Что еще? — недовольно спросила Миссана, оглядев посланника. Квинт, не выше того. В последнее время сексты нечасто навещали ее. Наверняка предпочитали держаться особняком. Впрочем, Миссану это не особо волновало.

— Два секста, ранее принадлежащих дому Медиана, не прошли обязательной диспансеризации.

— Может у вас неверные списки? — взгляд Миссаны скользил по разводам на потолке, а мысли были где-то далеко. Скоро они смогут увидеть волны, солнце и землю, совсем скоро уже выйдут по поверхность. Терраформирование вступило в завершающую фазу. Скоро, она покинет эту убогую клетку и вновь поднимется в небо.

— Нет, все верно, из дома Медиана осталось всего два секста, они были особо приближенными к Эли Медиана, хотя находились в подчинении у его старшего брата, Карона, из летного звена.

— Пропали? Ну так ищите лучше, вы знаете что положено за дезертирство, ведь не могли же они покинуть пределы Озмалина? Если спрятались где-то в заброшенной зоне — найдите и.. разберитесь с ними сами, не беспокойте меня по таким глупостям.

— Да! — докладчик квинт вытянулся по струнке.

Миссана с презрением взглянул на него. В прежние времени квинт упал бы на колени и так проводил бы весь доклад. Видимо, пребывание под землей в течении месяца заставило многих позабыть традиции. Скоро ей придется напомнить им всем.

'Жаль, что Растиус мертв, теперь он мог бы пригодиться. Если бы провести показательный поединок. Но пока...'

— Вы нашли резервную формулу топлива? — спросила она.

— Мы работаем над этим. Но разбавлять ветер крайне тяжело здесь, под землей.

— Думаете над землей его будет больше? — огрызнулась Миссана.— Забудьте про ветер, Гранмира больше нет, мне нужны результаты, а не жалкие оправдания.

Со слабым удовлетворением Миссана все же заметила, что квинт опустился на колени. Но слишком медленно и слишком поздно.

— Хорошо, у тебя все?

— Запасы продовольствия...

— Значит все,— оборвала его Магистр. -С этим разберитесь сами, урежте суточный рацион, примените Меморию в конце концов.

— Но... если мы будем постоянно внушать людям, что им не хочется есть, организм в конце -концов истощит сам себя.

— Кажется, скоро мне придется самой делить всех на полезных и бесполезных. И во вторую группу я запишу тебя,— Миссана ткнула пальцем в грудь побледневшего квинта, опустившего голову.— Я говорю о тех, кто не приносит результаты. Никаких выходных, никаких отпусков, сон по четыре часа, всех терциев и квартов перевести на урезанный рацион. Я ясно выражаюсь? — по слогам произнесла Миссана, поправив ворот мундира, с которым никогда не расставалась.

Она презирала свою предшественницу, хотя и служила ей, за любовь к бесполезной роскоши. Эта развязность и довела ее до краха, а вместе с тем и весь Клавир. Чтобы подняться понадобятся огромные ресурсы, и прежде всего им нужно найти замену ветру. Ионизаторы пока работали в тестовом режиме, и Миссана не желала ждать дольше необходимого.

— Через неделю я должна увидеть результат — сказала она.— Полностью готовый к взлету плантин или айс на крайний случай, корабль не зависящий от ветра.

— Да, госпожа, как скажете...— попятившись, квинт удалился. Миссана вдохнула. Все они бесполезны, если бы она могла, то сама бы закатала рукава и работала бы сейчас в лабораториях, но всем им нельзя показывать, что титул Магистра — только фикция, и так многие ропщут, что она септимий. Ха! Ну пусть попробуют найти здесь хоть одного октавиана. Задумчивая складка пролегла на лбу этой сорокалетней женщины, она провела рукой по коротким золотым волосам. Если бы найти способ сделать их на тон светлее, все стало бы куда как проще. Всего лишь тон... какая глупость, но пока традиции — это то, что связывало их воедино.

Каждый день ей приходилось доказывать свое право, и это стало уже рутинной привычкой. И вот сейчас...

В зал вошел человек, которого она знала, септимий Алаякс. Он служил на корабле Тау, и принадлежал к дому Каламари. За спиной вошедшего стояли десять человек. 'Свидетели, чтоб их',— выругалась про себя Миссана. Рука ее скользнула под сидение и извлекала нож-бабочку. Жаль, что она не мастер восходящего консонанса, сейчас это умение очень бы пригодилось. Неторопливо женщина поднялась с торона и сбросила куртку, оставшись в легкой тунике с глубоким вырезом. Высокая талия была перетянута изумрудным поясом. С ножом с руке она начала медленно спускаться по ступеням. Точно такой же нож появился в руке Алаякса.

— Мисана, я пришел бросить тебе вызов по древнему обычаю,— произнес Алаякс.

— Принимаю,— просто ответила она, не улыбнувшись.

Десять человек выстроились вокруг двух соперников, вышедших на середину зала. А меж тем, помещение начало заполняться людьми. И снова Миссана наблюдала, кто пришел первым, кто встал у дверей, за выражением их лиц. Кто ждал, что она рухнет с рассеченным горлом, а кто, что сумеет победить очередного претендента, которых уже было двадцать один за последний месяц. Она справлялась с ними с легкостью. И с этим разделается. Она, кто был спарринг-партнером самой Северины в бое с веерами, не умрет от руки такого дилетанта, как Алаякс.

Она знала его навыки и уровень, Алаякс стоял на три ступени ниже. Зажав ножи-бабочки особым образом, противники застыли друг напротив друга. Этот бой всегда проходил до смертельного исхода. Ноздри Миссаны раздувались, она уже чувствовала запах будущей крови. Но ей не доставляло удовольствия мучить людей, как это любила ее бывшая госпожа. Убить первым же ударом считалось высшим мастерством на поединке Фацилис. Она сама нарушила традиции, пожалев своего брата давным давно. Но Алаякс не был ее братом, и ей не нужная такая роскошь. С первого же удара...

Часть 4

Согласно данным климатической разведки цитадель Анаук теперь находилась на крайнем юге Габриэль, у побережья. Она считалась самой маленькой из всех. Население — семьдесят пять тысяч человек, смешанное — тридцать пять процентов — данамирцы, шестьдесят пять — габриэльцы. Профиль — подготовка пилотов планеров и флаеров для будущей сейсмо-, океанической разведки и адаптирования земель к нуждам сельского хозяйства. Большая часть населения и была занята в этих отраслях. Каждый знал свои обязанности и место, все, кроме одного молодого человека...

Юноша сидел на подоконнике, глядя на пустынный, но уже начавший зеленеть пейзаж за окном, на далекую полоску моря, на синее с легким зеленоватым оттенком небо и нервно теребил темные, доходящие до середины спины волосы, заплетенные косу. Время от времени он тер глаза карего цвета, слезившиеся из-за линз, все никак не мог привыкнуть к ним. Как и к одежде, что была на нем.

Раздвижные двери, ведущие в скромных размеров жилой модуль, открылись, впуская Донация Ориллин. Это был мужчина уже в летах, с таким же темными, только с проседью волосами, одетый в костюм, какие носили работники лаборатории, где он и трудился последний месяц, с тех пор как они вдвоем прибыли в цитадель.

— Старик, почему я должен носить эти линзы и красить волосы в ужасный темный цвет?

Донаций вдохнул и бросил парню небольшую полупрозрачную карточку.

— Удостоверение личности,— прочел юноша,— Эли Рутов. Почему моя фамилия такая же как у тебя?

— Эли, и эти волосы, и цвет глаз, и твое имя — необходимость. Я взял такую же фамилию, чтобы мы могли назваться родственниками. Зато теперь, благодаря этому документу ты сможешь работать и отведешь все подозрения от себя.

— К чему мне это? — карточка упала на пол,— я устал сидеть взаперти, но почему я должен работать как и все, хотя даже не помню своего настоящего имени?

— Тебя действительно звали так, но вот фамилию я не знаю.

Эли сильно сомневался в последнем, но промолчал. Старик знал о его прошлом намного больше, чем говорил. Но выпытать у него что-то невозможно. Упрямством он мог соперничать с самим Эли.

— К тому же, чем дольше сидишь взаперти, тем сильнее устаешь, а работа поможет тебе быстрее влиться в коллектив и стать частью нового общества.

— А если я не хочу? Что веселого в том, чтобы весь день копаться в бумагах или перебирать провода, как ты, или чинить то, что уже никогда не взлетит.

— Тебе не обязательно работать в лаборатории. Есть много достойных профессий. Ты мог бы стать инструктором в летной школе, к примеру.

— Летная школа? — в голосе Эли проснулся легкий интерес. Но почти тут же выражение лица вновь стало скучающе-отстраненным. Он отмахнулся,— все равно это бессмысленно, я слышал разговоры о том, что ветер покинул поверхность.

— Но рано или поздно мы выйдем из цитадели наружу и все равно нам нужно будет поднимать технику в воздух.

— Если только они не научатся летать на одном желании — Эли звонко рассмеялся над выражением лица Донация.— Нет-нет, я в таких глупостях не участвую.

— Но ты превосходный пилот, мастер, уверен, твои навыки высоко оценят.

— Старик, ты забыл, как мы встретились? Я увидел тебя в первый раз у порога цитадели, узнал, что в следующие несколько часов наш мир превратится в самое ужасное место, какое можно представить. Ты сказал, что мой планер развалился, что я упал из Гранмира во время последнего сражения с Клавиром и чудом остался жив, что ты нашел меня и подобрал, потом назвал своим внуком и устроил в цитадель в самую последнюю минуту, хотя нас отказывались пускать без документов. И самое интересное знаешь что? — Эли поднял палец, — я ничегошеньки не помню до этого момента, вообще ничего. Как тебе объяснить, что такое пустота. золотая пустота, изумрудная пустота в голове, когда руки и ноги знают то, что не помнит голова? Я многие вещи делаю инстинктивно, хотя ничего в них не понимаю.

— Эли, мне очень жаль, пока я ничего не могу сделать, чтобы восстановить твою память. Но уверен, со временем это получится.

— Старик,— Эли с подозрением взглянул на Донация,— и все же, не понимаю, зачем ты помог мне? Оставил бы за стенами Анаука, уверен, это бы избавило тебя от множества проблем. А ты так заботишься обо мне. Все эти одежда, удостоверение личности, теперь вот работа. Кто я для тебя? Какое тебе дело до моей судьбы?

-... — молчание Донация выводило из себя.

— Оставь меня в покое,— резко отмахнувшись, Эли, отвернулся и снова уставился за окно из прочнейшего тройного пластика. Всего лишь крохотная отдушина за пределы этой клетки, которая зовется цитаделью.

'Как же хочется вырваться отсюда',— думал Эли.

Донаций только головой покачал.

— В любом случае, мне пора на службу. Если передумаешь, я оставил тебе все координаты,— за спиной Эли услышал как его названый дед быстро написал что-то на пластине,— обратишься к старшему инструктору летной школы. Ее зовут Юна Дессекрит, я уже говорил на этот счет и она с удовольствием примет тебя. Не забудь удостоверение личности, без него в городе появляться нельзя. -Подождав немного, Донаций добавил,— вернусь поздно, из Карильона сегодня попытаются передать послание новым способом связи, если все пройдет гладко...

— Да иди уже,— когда молчание затянулось, а Донаций не спешил уходить,— Эли со вздохом махнул рукой, -удачи!

Когда дверь за стариком закрылась, Эли повернулся и взглянул на валявшееся на полу удостоверение. Некоторое время он смотрел на документ не мигая. Так долго, что выступили слезы, а потом с отвращением снял линзы:

— Не собираюсь я их носить!

Удивительные, ярко-изумрудные глаза юноши совершенно не сочетавшиеся с искусственным цветом волос, обвели комнату и остановились на пластине послания на столе. Эли нехотя сполз с подоконника и подошел к столу.

— Юна Дессекрит,— пробормотал он,— странное имя...

Часть 5

— Ай, больно! — расческа полетела на пол, когда резко дернувшись, девочка лет семи соскочила со стула и отбежала в сторону. Каштановые локоны были уложены только с одной стороны головы и это придавало ей комичный вид.

Та, кто ее расчесывала — молодая девушка с льняными волосами, заплетенными в две аккуратные косы, не преминула рассмеяться.

— Что смешного? — насупилась девчушка.

— Софи, у тебя вихор на голове, — робко заметила вторая подопечная девушки, одетой в синюю форму лиги связных Габриэль. Девочка, точная копия своей сестры-близняшки, сидела на кровати рядом и перебирала складки аккуратного платьица.

— Светлен, ты противная,— обиделась спорщица.— Мне было больно, не хочу чтобы меня заплетала она, дождусь Николу,— и, демонстративно отвернувшись, девочка принялась разглядывать стену.

— Ах так?! — в сердцах воскликнула Оля. София все же оглянулась через плечо, но не отступила от своего, хотя знала, что характер у ее наставницы был не сахар и порой доставалось принцессе на орехи. Ее сестра тоже звалась принцессой, и обе были дочерьми императрицы Габриэль, огромной страны... то есть Оля, надеялась, что она огромна, так, как еще никто не успел полностью исследовать новый континент. И из цитаделей, после того как планета начала вращаться, еще никто не выходил, кроме зондов. Но те были недолговечными и назад зачастую не возвращались.— Ну тогда и книги пусть вам читает Ник, а я скажу императрице, что вы отказываетесь учиться. И почему мне досталась такая ужасная работа? — девушка всплеснула руками.

— Это приказ мамы, и ты не можешь ослушаться,— съязвила София. Это разозлило девушку, и так не отличавшуюся терпеливостью, еще больше. А она-то думала, что после того, как они вместе побывали в стольких переделках , характер Софии исправится. Похоже, когда все успокоилось, девчонка вновь стала слушаться только Николу. Когда-то именно он доставил необычное 'послание' на Миллифьори, а она привезла туда Светлену, и так начались их приключения, опасные и прекрасные одновременно.

— А, значит приказ? Ну хорошо, императрица сказала, что я могу воспитывать вас как посчитаю нужным. Вот сейчас возьму ремень, как даам! — Оля поднялась и сделала вид, что хочет расстегнуть свой ремень.

София выглядела уже не столь уверенно.

— Моя мама императрица, ты не можешь бить меня.

— А вот сейчас проверим, если такие принцессы вырастут и станут править моей страной, лучше я вобью малость ума в тебя сейчас.

— Светлена... скажи что-нибудь,— София попыталась искать поддержку у сестры.

— Я веду себя хорошо,— нарочито сказала та,— когда вырасту я стану императрицей, а ты не похожа на принцессу.

— Светлена...— голос Софии задрожал от такого 'предательства". Но в это время раздался легкий шелест, когда створки дверей разошлись в стороны. Рука Оли опустилась. Увы, экзекуции не суждено было состояться, а София аж подпрыгнула и устремилась к вошедшему.— Никола! Она хотела меня побить ремнем! — девочка притворно спряталась за спину брата Оли.

— Ну что вы снова ссоритесь? — вошедший был того же роста, что и девушка, да и волосы того же оттенка, только стояли жесткой шапкой. Ни одна расческа их не брала. В глазах словно искры плясали. Ветреный, вечно в поисках приключений. В-общем сплошная головная боль, а не братец. Семнадцатилетний олух. 'Столько прожил, а ума не набрался',— подумала Оля. Его бы отодрать не помешало. Синяя форма Лиги связных Габриэль, которая формального не функционировала, но и распущена не была, выглядела так, будто он спал в ней, и не одну ночь подряд. Еще и куртка наброшена поверх плеч. Как можно так обращаться с формой!

— Я только выполняю свои обязанности,— Оля пожала плечами.— Достал все, что я просила? -Оля протянула руку.

— Конечно! Но заказ будет только завтра, знаешь, пластины такого формата не каждый возьмется делать.

— Точно? — протянула она,— сдается мне, что ты даже до мастерской не дошел. Снова слонялся по городу с Дилси и компанией?

— Ну что ты, то есть.. и это тоже, но я заглянул к ним всего на полчаса. Ты смотри сколько времени! — он ткнул пальцем на квадратные настенные часы, которые показывали половину седьмого вечера.

— Ясно, значит не голодный, останешься без ужина.

— Но...

— И без завтрака, если сейчас же не объяснишь этому ужасному ребенку,— жест в сторону Софии,— как должна себя вести принцесса.

— Неужели так сложно справиться всего с одной маленькой девочкой? О, а что с твоей прической?

София разревелась, а Оля топнула ногой.

— Причеши ее, она наотрез отказалась подпускать меня к себе.

— Ничего не поделать, но я не мастер в этом деле, иди сюда.— Никола увлек девочку к стулу и принялся как умел приглаживать непокорные локоны.— Ну вот, — сказал он через пару минуту,— теперь вас можно показать маме.

— Ура! — от слез не осталось и следа. -Идемте! — София схватила руку сестры и поволокла к дверям, но те вновь открылись, да так внезапно, что девочка столкнулась с вошедшим. Однако новую порцию слез удалось предотвратить, так, как вошедшим оказался никто иной, как Мишаль Вителлиус -бывший придворный менестрель и нынешний премьер министр. Комнату тотчас же наполнил легкий перезвон. От своих обычных колокольчиков, которые были вплетены в ярко-золотые волосы, он так и не отказался, хотя они мало сочетались с придворным официальным костюмом.

Как и Никола он носил мундир, небрежно распахнутый на груди, но при этом даже в таком виде умудрялся выглядеть чрезвычайно элегантно. Впрочем, Оля не знала еще ни одного клавирца, который бы так не выглядел. Что Саллюций Тиррелин, бывший первый помощник на Миллифьори, что Эли... Эли...

'Нет-нет, нельзя думать о нем, иначе снова заплачу',— Оля слишком вспоминала нахального октавиана, который превратил ее жизнь в полный хаос, а потом умер так глупо, спасая их всех от обезумевшего генерала Минно.

— Ты чего смурная, у меня такие новости! — с порога выкрикнул менестрель и сделал театральный жест. Взмахнув словно плащом полой куртки, он подхватил обеих и закружил их.

— Дядя Мишаль, опустите, мое платье помнется! — закричала Светлена, в то же время весело хохоча.

— Новости? Я же только из города, что-то пропустил? — спросил Никола. Оля уже сделала было строгое лицо, чтобы поставить чересчур веселого клавирца на место, но тот ошеломил новостью:

— Через три дня мы выходим на поверхность!

Вот новость так новость. Все, что собиралась сказать, так и осталось у Оли при себе. Мысли понеслись вскачь, а судя по разгоравшемуся огоньку в глазах брата, он уже обдумывал грандиозный план по побегу из цитадели.

Часть 6

Командующий флота Данамир, бессменный правитель этого государства, сидел за письменным столом в своем скромном кабинете и просматривал отчеты. Эта комната, как и цитадель, которая приютила остатки кораблей северной империи, принадлежала совсем другой стране. Еще совсем недавно Габриэль и Данамир, были разделены непреодолимой для солнечного света и тепла стеной — Гранмиром. Но стена между сердцами людей по обе стороны пала гораздо раньше, когда народы обоих государств объединились против общего ненавистного врага — Клавира.

Деспот и тиран Магистр Северина за время десятилетнего правления настроила против себя весь мир. Но Наразмат был в какой-то степени благодарен. Если бы не она, Габриэль и Данамир так бы и продолжали терять силы в бессмысленных и беспощадных сражениях за Золотое сечение, вымаливая себе место под склоненным солнцем. Но теперь это в прошлом. Благодаря совместным усилиям и удивительным силам двух девочек-близняшек, солнце теперь было повсюду, милостиво даря тепло планете. Уже тридцать два раза Наразмат наблюдал, как оно поднимается над горизонтом к востоку от цитадели Карильона и уходит за ближайшую горную гряду на западе спустя двадцать часов. К югу простирались бескрайние равнины Габриэль, все еще пустынного, но песчаные дюны уже начали покрываться молодой травой.

А к северу, за казавшейся такой тонкой полосой зеленоватой воды, лежал Данамир, какого ни он, ни все, кто нашел приют в цитадели, еще не видели. Но с каждым днем нетерпение людей становилось все сильнее. Уже месяц прошел, как планета будто сошла с ума, лишь неделю назад с цитадели сняли верхний защитный панцирь, и все жители в благоговении примкнули к окнам, наблюдая новый мир своими глазами.

Голубое небо с легким зеленоватым оттенком, берег озера Санмин, которое теперь превратилось в залив внутреннего моря. Теплый морской бриз на закате иногда сменялся сухим, прохладным ветром из внутренний районов материка, временами он приносит дождь с запада или разгонял облака, когда дул с востока. Теперь ветер стал капризным, и веял как того желал.

Но не бывает добра без худа, как говаривали в Данамир. Императрица Габриэль ввела Наразмата и Лагааза в верховный совет. Судя по докладам, из сухих сводок и отчетов климатической лаборатории, ветер, став свободным, утратил свои уникальные качества. Больше он не мог напитать ветровые ловушки юрких флаеров и генераторы кораблей большего класса. Крылья, которые они так стремились сделать свободными, стали беспомощными.

Большинство зондов, отправленных во все уголки Габриэль, не возвращалось. Две-трети запаса потока тратилось на передачу данных. и лишь она треть оставалась на передвижение. Когда и где поток заканчивался, связь прерывалась и зонд падал на землю. На то, чтобы собрать драгоценные сведения по изменению климата, ушли запасы ветра в более чем половине кораблей. Настанет тот день, когда его не будет вовсе. И тогда останется два выхода: либо искать альтернативные источники энергии или попробовать найти исчезнувший Гранмир. Наразмат не верил, что даже после активации Сильмистриума, он полностью исчез. Заряженный электричеством ветер -это уникальное явление, это проклятие но и величайшая драгоценность Сансиона.

Оставив записи, которые содержали все эти сведения, Наразмат глубоко задумался, сложив ладони под подбородком, потом резко поднялся и накинул на плечи подбитый мехом мундир. Несмотря на жару и духоту, установившуюся на верхних ярусах цитадели, где данамирцам отвели жилой комплекс, он не расставался с этим знаком принадлежности к государству. Должно оставаться что-то, что бы связывало их с севером. Ведь оставалась тревожная вероятность, что цитадели в Данамир не выдержали удара стихии, Хотя даже в Габриэль судьба трех цитаделей все еще оставалась неизвестной. На расстояние пяти тысяч километров Зонды просто не смогли долететь.

Время было далеко за полночь, но в поседение дни нетерпение, снедавшее командующего, отгоняло сон прочь. Нетерпение и волнение за единственного человека, судьба которого волновала намного больше возвращения, хотя он отказывался признаваться в этом. Единственная дочь, хотя и приемная. Она тоже служила на флоте, простым инструктором, однако принимала участие в последней Арене. А позже должна была отправиться в сумеречную Зону с кораблями переселенцев. В последний раз они общались за день до сражения с Клавиром, после о ее судьбе Наразмат не знал ничего. Возможно, она сейчас так же, как и ее тысячи его сограждан, в одной из цитаделей Габриэль.

Часовой, поставленный возле его комнаты, вытянулся по струнке.

— Все спокойно, господин командующий! — отрапортовал он в полный голос.

— Вольно, Тоун, у нас не военное положение и мы не на флоте. Я пойду, прогуляюсь по городу.

— Командующий, вы совсем не спите в последнее время.

Сердце Наразмата тронула такая забота починенного, для него все они как одна семья. Такими были традиции Данамир, где взаимовыручка стала ключом к выживанию.

Ночной Карильон совсем не похож на дневной. Командующий проходил мимо циклопических колонн, под огромными каменными арками, украшенными старыми мастерами причудливой резьбой — сценами из истории Сансиона. Шагнув в очередной проем, Наразмат невольно залюбовался окуривающимся под ногами видом — десятки рядов жилых и хозяйственных модулей уходили уступами вниз, к центральному полю, на котором пристроилась большая часть кораблей. Данамирские 'ласточки' и похожие на клинки Габриэль, сонно дремали.

Ступени, которые в Неделю Воздаяния занимали тысячи зрителей, теперь переоборудовали под террасы, на которых расположились домики жителей цитадели Карильона. Теплые потоки сухого воздуха из системы вентиляции поднимались из сетчатого поля Арены.

Комплекс данамирцев находился почти под самым куполом, как и дворец, но на противоположной стороне гигантского амфитеатра. Остальные жители расселилась за стенами Арены, под пологими скатами купола. Несмотря на то, что Наразмат понимал, какой огромной была Арена, трудно было поверить, что древние механизмы, превратившие большую часть города в неприступную цитадель, все еще действовали. Он был свидетелем того, как проходила последняя трансформация.

Рядом с каменными стенами выросли надежные железные заслоны, сталь составила основу конструкции, а пластик заполнил те места, на которые приходилась минимальная нагрузка. Прямо на глазах сформировались тысячи жилых модулей, не слишком просторных, но вполне пригодных для проживания одной семьи. В них находилось лишь самое необходимое, зато все системы и коммуникации действовали исправно и этот механизм сохранялся сотни лет. Все же, технологии Первопоселенцев Алмазного века впечатляли.

Редкие попадавшиеся навстречу люди кивали командующему, большинство отдавали честь — все они были данамирцами. Постепенно поток людей иссяк. В этой части появлялись лишь работники, непосредственно связанные с определенной областью исследований. Наразмат извлек из нагрудного кармана небольшой прозрачный пропуск с выгравированными на нем номером категории и персональными данными — императрица выдала ему это удостоверение, разрешающее вход в самые закрытые лаборатории и учреждения.

Обсерватория Карильона была одной из таких. Пропуск легко лег в щель, система сопоставила серию и номер категории с заложенной в нее логической схемой и тяжелая дверь мягко отъехала в сторону, пропуская командующего внутрь. Каждый раз, когда Наразмат приходил сюда, поневоле в первые мгновения задерживал дыхание. Казалось, он видел звездный купол в Данамир уже сотни раз на протяжении пятидесяти двух лет своей жизни, но сейчас небо Сансиона изменилось, это была не просто чернота. Теперь Наразмат знал, что она не вечна, уже через несколько часов сменится сизой голубизной, а потом прорежется золотом рассвета.

Россыпи знакомых, заученных наизусть созвездий, висели над закрытой стеклянным колпаком обзорной площадкой. Некоторое время Наразмат рассматривал их, а потом заставил себя расфокусировать взгляд. В прошлый раз он подумал, что ошибся. Спустя полминуты ожидания командующий снова увидел то, что привлекло его взгляд в прошлый раз. И это явление снова было там.

Звезды выглядели все такими же близкими, но теперь интенсивность их свечения стала слабее. Чёрная глубина неба была словно разбавлена легкими сполохами, переливающимися всеми цветами радуги и эти волны плыли по небу. Время от времени сполохи сгущались так, что за ними терялись даже звезды, а иногда полностью рассеивались. Необычное явление. Оно зацепило внимание Наразмата

Он долго всматривался в переливы цвета, поневоле залюбовавшись, а потом примкнул глазом к телескопу. Это удивительное устройство было собрано мастерами — оптиками Габриэль по схемам и чертежам, предоставленным его людьми. В Данамир для наблюдения за небом использовали похожие, но менее мощные. Соединение знаний двух народов позволило создать гораздо более современную технику.

Покрутив колесики и рычажки, Наразмат настроил линзы под свое зрение, навел фокус на то место, где еще недавно видел самый плотный сполох и повернул телескоп почти вертикально так, чтобы видеть словно из положения лежа. Волны... волны...

Наразмат в удивлении отстранился. 'Нет, не могло же показаться'.

Он снова примкнул к окуляру.

'Где же... где я это заметил?'

Он нашел предыдущий участок. Так и есть, возможно это была лишь игра его воображения, или лучи солнца достигли высоты сполохов и преломились. Но когда золотой свет ударил по волнам, те превратились в сплошное море. Так и есть, это не отдельные волны, а цельное поле, опутывающее планету, и больше всего это поле похоже...

От открытия, которое так неожиданно сделал, Наразмат на миг потерял дар речи. Не могли же все десятки ученых, которые трудились в обсерватории, не обратить на это внимания? Но все он видел то, что видел.

— Адмирал! Вот вы где. Я знал, что найду вас здесь.

В помещение вошел первый помощник и хороший друг — Лагааз Немнон. Как и брат с сестрой Валентина, он был одним из героев, создавших новый мир. И все же звал его адмиралом и считал себя подчиненным.

— На вас лица нет, — встревоженно заметил вошедший,— что случилось?

— Случилось? Нет, скорее я ошибся. Позже расскажу. Что у тебя?

Видя нежелание адмирала делиться секретами, Лагааз вытянулся по стойке смирно:

— Ее императорское величество, Галина Тарсалина, приглашает ваше превосходительство принять участие в мемориальных службах, а также велела передать, что ваше присутствие весьма желательно на расширенном и чрезвычайном совещании, назначенном на завтра на половину десятого утра.

— Срочное совещание? Не знаешь, чему оно посвящено?

— Хотелось бы,— Лагааз принял разочарованный вид,— но все подробности держатся в строгой тайне.

— Императрица все еще работает? В такой час? — Наразмат сверился с часами на руке.

— Ну, вы же знаете нашу императрицу, простите императрицу Габриэль,— Лагааз прочистил горло.

— Ничего, я понимаю, что сейчас нахожусь в стороне, но не против.

— Но когда вернемся в Данамир, вы ведь снова возьмете на себя правление нами? — с надеждой спросил Лагааз. Было видно, что он боялся услышать отрицательный ответ.

— А ты бы хотел?

— Уверен. все этого ждут. Мы и мечтать не могли о лучшем правителе.

— А ты? — внезапно спросил Наразмат, пристально взглянув на своего помощника.

— Что... я? — сбивчиво ответил Лагааз. Выглядел молодой человек действительно потерявшим мысль.

— Ты бы встал на мое место в случае необходимости?

— О чем вы, адмирал, вы еще полны сил и будете править долго, к чему эти разговоры?

— Да так, ничего,— Наразмат понял, что действительно сказал лишнего. Люди не виноваты в том, что их командующий испытывает сомнения. — А что за мемориальная служба? — спросил он, чтобы перевести разговор в другое русло.

— Ее величество хочет почтить память павших, уже месяц минул с тех страшных событий. Она ждет всех на мемориальном кладбище в секторе 'Эр'.

— Что ж,— Наразмат кивнул,— тогда стоит поспать немного, и тебе тоже. Кажется, завтра мы узнаем что-то новое. Ступай, я сейчас вернусь в комплекс.

— Как пожелаете,— Лагааз явно подавил искушение оставаться и выпытать причину странного состояния адмирала, но военная привычка подчиняться взяла верх и он с легким поклоном удалился.

'Поклон, а не знак чести, я снова становлюсь только правителем, а не адмиралом,— отметил Наразмат. Но тут же одернул себя.— О чем я думаю, это же прекрасно'.

Но все же, эти сполохи на небе вызывали беспокойство. Кто еще видел их? Что, если те клавирцы, которые сумели ускользнуть? Лишь самые беспечные могли верить, что все они погибли. Корабли класса 'плантины' и айсы на порядок превосходили флот объединения.

'Если мы остались живы, то и они тоже. Где скрываются? А если когда мы выйдем на поверхность из цитаделей, все станет прежним, и Клавир предъявит нам жестокий ультиматум?' — с этими беспокойными мыслями, в последний раз бросив взгляд на небо, уже начавшее светлеть, Наразмат покинул обсерваторию.

Глава 3 — Цепь

Часть 1

( Цитадель Анаук)

Глаза отчаянно зудили, не желая привыкать к линзам. А длинные волосы ни в какую не хотели заплетаться к косу. В конце-концов Эли попросту запутался в мешковатом комбинезоне, который ему оставил Донаций или Данил, как теперь его звали. Юноша же наотрез отказался менять имя, которое только и помнил из своей прошлой жизни, какой бы она ни была, и согласился лишь на фамилию Рутов, такую же, как и у старика.

Но раздражало решительно все. Приходилось играть роль, которую он никак не мог выучить. Только Эли запоминал что-то основательно, как тут же находился еще с десяток вещей, о которых он не имел ни малейшего понятия. Поэтому Донаций и не выпускал его из этой комнаты, которая уже успела опостылеть юноше за последний месяц.

'И вот теперь старик хочет, чтобы я шел на службу?' — на все еще детском лице в зеркале появилась усмешка.

-Что ж, только не вини меня потом, если я сделаю что-то не так.

Эли подмигнул своему отражению, взлохматив темные, слегка вьющиеся волосы и наспех скрутил их в сердитый хвост, оставив часть прядей свисать сзади.

— И так сойдет. Если им нужен пилот, придется принимать меня таким, какой есть.

Комбинезон полетел в стенной шкаф, замаскированный под простую нишу. Ткань сковывала движения, а Эли терпеть не мог несвободы. А вот обувь — тяжелые пластиковые ботинки — оставил. Они казались вполне удобными, к тому же были снабжены мощными магнитами — незаменимая вещь для ремонтников, иногда часами висящих вниз головой в каком-нибудь сегменте корабля.

Еще раз повернувшись перед зеркалом — простая куртка и свободные брюки — ничего выселяющегося, как старик и хотел — взял со стола наспех набросанные указания. Там была и схема прохода к летной школе, Эли изучал ее в течении трех секунд, и сжег в газовой горелке. За это время он запомнил ориентиры, указания, пароли — Эли знал, что его память устроена немного иначе, чем у всех. С одного взгляда он запоминал абсолютно все, и не мог не запомнить, словно камера фиксируя все подробности. Интересно, это тоже досталось ему от прошлой жизни? Скоро узнаем.

Что же еще? Если руки что-то вспомнят, будет совсем неплохо для начала. Хватит спать, пора искать ключики в прошлому. 'Но я сделаю это так, как сам хочу',— решил про себя Эли. Оглянувшись на догорающие остатки пепла, Эли тряхнул волосами.

'Привычка заметать следы, да? Скоро я начну пугать сам себя'.

Он выскользнул из модуля. В этот час коридоры цитадели полны спешащих людей. Большинство были техниками, часть из исследовательских лабораторий. Специалисты по климату заинтересовали Эли больше всего, они считались привилегированными работниками, своего рода кастой. Каста...— что-то все время вертелось на кончике языка, совсем другое слово, означающее элиту. Эли решил, что обязательно вспомнит позднее.

Вообще-то, старик Донаций не знал, что Эли три раза, тайно, посещал главный город, поднимаясь под самый купол по спиральным, изломанным коридорам, ярус за ярусом исследуя расходившиеся лучами ответвления от главного ствола — гигантской газоотводной и вентиляционной шахты. В качестве оси она пролегала в самом центре цитадели, а еще шахта служила герметичным лифтом, пятьдесят метров диаметром. Словно гигантское дерево она поднималась из земных недр и спускалась на два километра ниже поверхности. Ветвями — радиусами от нее расходились проходы, ведущие в разные районы города.

Один ярус от другого отделяло несколько десятков метров и каждый по спирали соединял главный коридор. К нему выходили грузовые и пассажирские лифты, но Эли радостно спускался с двести двадцать третьего этажа пешком. Летная школа располагалась на сто восемьдесят пятом. Большая часть людей двигалась в одном с ним направлении. Время от времени на пути возникали арки, означающие развилки и сопутствующие им посты охраны. Чем ниже он спускался, тем тщательнее проверяли удостоверения личности.

При подходе к двухсотому ярусу образовалось настоящее столпотворение их желающих попасть в сектор с ограниченным доступом. Летная школа, понятное дело. Должно быть там хранились ветровые ловушки и хранилища остатков ветра — самое драгоценное, что было в цитадели.

Прозрачные, лишь слегка затемненные стены и потолок коридора открывали потрясающий вид на подкупольное пространство. Пока стоял в очереди, Эли поглядывал по сторонам. Здесь собрался самый разномастный народ. Крепкие мужчины с бородками, хозяйственного вида женщины, некоторые даже с детьми, приосанившиеся старики, наверняка из нижних чинов управления, стайка о чем-то щебечущих молодых девушек в медицинских комбинезонах. Были и такие, одежда которые никому ни о чем не говорила, по примеру самого Эли.

Как-то он заметил на себе пристальный взгляд хамоватого на вид парня. Явно любитель поживиться за чужой счет. Но заметив, как рука того тянется к карману стоящей рядом женщины, Эли решил, что это его не касается. Убедившись, что сосед по очереди не станет вызывать охрану, ворюга мрачно зыркнул на него и, развернувшись, направился вверх по спиральному изломанному коридору.

В это время раздался громкий крик и вслед за этим отчаянный плач.

— Мамама! Не хочу!!! Ты обещала, что мы пойдем гулять, в выходной! А как же выходной!!! — светловолосое создание в коротком платьице и с зареванным лицом отчаянно теребило за рукав усталого вида женщины и требовало свои законные пару часов. Судя по всему девочке суждено остаться без прогулки, так, как под мышкой у матери был внушительных размеров кейс, а в другой руке охапка трубок для конденсации. Должно быть она из хозяйственного блока на нижних уровнях.

Жара и бесконечное ожидание делали людей нервными, некоторые уже начинали покрикивать, чтобы женщина успокоила ребенка, но плакса лишь сильнее заливалась. Видно обещанные выходные были пропущены уже не раз.

-Милая, я только забегу на работу и мы пойдет гулять в зал ветров.

Словно молния пронзила юношу из головы через позвоночник и ушла в пятки. Эти слова... должно быть они вызвали такую реакцию. Зал ветров? Он был уверен, что Донаций не рассказывал об этом. Но это название явно что-то всколыхнуло в памяти. Не задумываясь, Эли подошел к женщине, а потом развернул девочку к себе. Нагнувшись, юноша улыбнулся самой очаровательной улыбкой.

— Милая леди, вы доставляете вашей матери беспокойство, будьте терпеливы, скоро она погуляет с вами в... зале ветров.

— Уйди! — закричала девчонка.

— О, а я никогда не был в зале ветров, может потом посмотрим вместе? Покажешь мне, что это за место?

— Мама...

Стоявшие в очереди с любопытством наблюдали за инцидентом.

— Скажи, а почему он так называется? — поинтересовался Эли.

— Там живет ветер! — с вызовом ответила девочка.

— Живет? А ты не пробовала с ним танцевать? — юноша импровизировал на ходу.

— Танцевать? — глаза плаксы стали огромными.

— Да, танцевать.

— Не знаю. А ты?

Слезы высохли сами собой. Эли понятия не имел, что еще всколыхнется в его пустой, словно это подкупольное пространство, памяти.

— Вот так? — и Эли сделал движение рукой, потом взмахнул другой и ловко подвернулся вокруг, почти не шевельнувшись.

— Неет,— помотала головой девочка,— ветер так не умеет, ветер живет в той шахте и поднимается снизу и дует в зале ветров, а потом снова прячется туда, чтобы спуститься вниз.

— А, значит он играет? Играет с тобой? Он живой? — улыбнулся Эли

— Играет? Да, он такой разный. Или холодный или теплый. Мама водит меня туда... на выходных,— девочка подумала, а не зареветь ли снова, но потом решила, что не стоит.

— Живой ветер. Правда здорово? Если станешь хорошей девочкой, он будет играть с тобой. А будешь плакать, он улетит и больше не вернется,— назидательно сказал Эли, подняв палец. Окружающие подшучивали над находчивостью юноши, но большинство вздохнуло с облегчением — хотя бы одна проблема, кроме духоты и очереди оказалась решена.

— Я.. я буду ждать мамочку!— пообещала девочка.

— Юноша, как мне вас благодарить, мне ужасно неловко,— смутилась женщина.

— Не стоит,— отмахнулся Эли и отошел на свое место в очереди, про себя запомнив все ориентиры. Зал ветров — стоит посетить и его, возможно, что-то связанное с ветром, снова пробудит воспоминания.

Часть 2

Дальше все прошло без происшествий. Проверяющий сверил отпечатки пальцев с теми, которые были на карте, сканировал сетчатку — приходилось только удивляться, когда старик успел оформить все документы — и Эли пропустили на нижний ярус. Так далеко он еще не заходил в своих тайных исследованиях. И все здесь было новым и занимательным. Начиная с двухсотого яруса начиналась исследовательская зона, куда стекались данные, полученные снаружи, с многочисленных, но недолговечных метеозондов. Атмосфера пришла в норму уже через месяц. Буйные ветра успокоились и появились более упорядоченные явления, прогнозирование стало благоприятным и обещания специалистов оптимистичными. Но данные, цифры... все это довольно скучно.

Эли заглянул в пару корпусов и просмотрел текущие сводки. Это стало некой формой игры — проникнуть в пустующую лабораторию и выяснить за короткий промежуток времени самое основное и ценное. Эли забавляла такая ситуация, каким-то чутьем он умудрялся скрываться от камер и датчиков, прятаться от работников. Ему был интересен сам процесс, а не результаты. Хотя ботинки были слишком жесткими, чтобы двигаться абсолютно бесшумно. Но также незаметно как вошел, он покинул метеолабораторию.

На самом деле, спускаться в летную школу ему расхотелось, все мысли занимал зал ветров. Но все же, Донация расстраивать не стоило и нужно хотя бы отметиться. Если повезет, его не примут или новобранец успеет так разочаровать эту Юну, кем был они ни была, что с чувством выполненного долга отправится обратно.

Зажав в руке идентификационную карточку, Эли шагнул в двери, ведущей в обширный круглый холл, откуда начинался очередной спуск к ярусу, где располагалась школа. Постучав ботинком по металлическому настилу, юноша улыбнулся. В голову пришла отличная идея.

"Чтобы узнать о противнике — наблюдай за ним не дыша...' — пришла откуда-то слышанная фраза. Эта мысль показалась Эли занимательной. Заодно хороший шанс проверить, насколько сильные магниты встроены в подошвы. Воровато оглянувшись по сторонам, он скользнул к ограждению и, толкнув вентиляционный люк, вылез на наружный парапет главного коридора. Ловко спрыгнул, подтянулся на руках и оказался на поддерживающих крестообразных конструкциях уже под коридором. Здесь проходил монорельс, который предназначался для доставки корреспонденции вдоль всего спирального коридора. О приближении тележки с почтой предупреждало дрожание металла, но сейчас все было спокойно и Эли, легко балансируя и удерживая равновесие , весело зашагал вниз. Невидимый, неощутимый для камер слежения, несуществующий в цитадели. Непередаваемое чувство.

Дорога сделала крутой крюк и, удерживаясь за самый ее край, Эли свесился вниз, подставив лицо оглушительным потокам воздуха. Под ним открывалась непередаваемая картина, за стеклом такого не переживешь. Сейчас все подкупольное пространство лежало как на ладони, простираясь вверх и вниз на необозримую высоту и глубину.

'Воздух похож на ветер',— подумал он и рассмеялся. Это все неправда, ветер не был заперт в шахте. Ветер — не то, что можно удержать так просто. Он свободно летал и кружился под куполом, и сейчас Эли находился в самом его сердце. Ветер, который хотелось пить глубокими глотками и наслаждаться его теплом и прохладой одновременно.

Наконец, монорельс закончился, пару раз Эли все же пришлось свешиваться вниз головой и тогда его волосы полоскались на ветру, пока над ним проносились тележки с почтой. Наугад, просто из любопытства, он выхватил одно послание из плотной связки.

"Сегодня вечером эксперимент по передачи сигналов... буду там, Ты придешь? — Амая'.

Кто такая эта Амая, которая просила кого-то придти, Эли, конечно, не знал, но эксперимент... старик тоже говорил о нем. Все рассуждают о нем, должно быть, это очень важно. Весь месяц цитадель была полностью отрезана от внешнего мира, даже не ведая, остались ли целыми цитадели на крайнем севере, в Анауке знали только о ближайших Элегии и Легате. Дождавшись, пока мимо не пронесется еще один прыткий извозчик, Эли закинул послание обратно, не стоило расстраивать собеседника Амаи. Заметив на повороте указатель 'сто восемьдесят третий уровень', Эли понял, что конец пути близко, и с сожалением вернулся в коридор.

Часть 3

Подкидывая в руке карточку, Эли с удивлением прошел мимо не функционирующего пункта пропуска. Неужели они были настолько беспечны и надеялись, что все, кому не положено — выдворены охраной на предыдущем уровне? Что за дисциплина? Даже не интересно, а Эли уже приготовился сыграть с охранниками очередную шутку — представиться клавирцем и посмотреть, как они отреагируют. Естественно с такими волосами никто ни за что не поверит, но было бы весело увидеть выражение лиц этих полусонных лентяев.

А что, если бы в Цитадели очутились настоящие клавирцы? Из того, что рассказал ему старик, выходило, что Данамир и Габриэль — две великие державы — одержали победу над флотом превосходящего противника. Клавир, веками диктовавший условия всему Сансиону, был сметен ветрами, вырвавшимися на свободу из рассыпавшегося Гранмира. Но... даже Эли, со своей дырявой как сито памятью не верил, что все клавирцы погибли. Судя по тому, что он успел почерпнуть из разрозненных источников, этот народ был хитрым, циничным и умным — опасное сочетание. И пока, люди прятались по цитаделям, наверняка пара-тройка диверсантов могла запросто проникнуть в некоторые из них и устроить там взрыв. А в том, что они захотят отомстить тем, кто лишил их всего — Эли не сомневался. Хотел бы он одним глазком взглянуть на этих удивительных людей с золотыми волосам.

Некоторые из габриэльцев даже считали, что они не совсем обычные люди, что их генетическая структура была изменена для проживания среди света. подобного солнцу, которое теперь каждое утро как положено всходило на востоке и вечером пряталось на западе. Хотя, Эли все это слабо интересовало и он не мог понять восторгов местных, устраивающихся чуть ли не ритуал поклонения светилу. Это же просто звезда, и планета вращалась вокруг нее. Хотя... что он помнил о том времени, когда солнце висело над горизонтом и на земле стоял вечный вечер? Раз сравнивать не с чем, и восторгаться нечем.

Наконец, Эли оказался на широком, открытом балконе, обегающем вокруг площадки этажом ниже. И невольно затаил дыхание. Планеры! Флаеры! И несколько похожих на спящих улиток кораблей большего класса. Вот оно — летное поле. Меж ними суетились техники, постоянно доводя что-то до готовности. пытаясь починить то, что уже и починке не подлежало или вообще строили с нуля на стапелях.

-Макеты, — фыркнул Эли, поневоле рассмеявшись.— Без ветра они не взлетят,— сказал он и услышал за спиной:

— Сомневаешься, что мы снова поднимемся в небо?

Реакция была молниеносной, хотя первым среагировало именно его тело, а не разум. Послышался испуганный вздох, когда точно поставленная подножка заставила подошедшего сзади рухнуть, и лишь потом Эли убедился, что перед ним просто девушка.

— Ты всегда так нападаешь на людей, когда они не согласны с тобой? — спросила она, хватаясь за руку, протянутую Эли. Беглый осмотр подтвердил его догадки — на ней был обыкновенный летный костюм, каких он видел не мало за то время, пока наблюдал за людьми на площадке. Форма синего цвета, высокий стоячий воротник небрежно расстегнут, открывая высокую шею. Широкий пояс перехватывал тонкую талию. С правой стороны на нем висела пара прозрачных табличек сообщений, слева — небольшой кинжальчик в изящных серебряных ножнах, но почему-то Эли сразу понял, что это не просто украшение, да и трудно было представить, что девушка с такими глазами будет носить какие-то побрякушки. Пронзительные, темные как небо по ночам, внимательные и строгие.

Длинные, густые волосы заплетены в тугую косу и полоскались ниже талии. Спереди — гладко зачесанные, но отдельные пряди все же выбивались из прически. Острый подбородок и смуглая кожа. А вот очки казались чем-то неестественным и лишним на лице. Так он и сказал — и зачем они ей?

— Странный вопрос, обычно у людей спрашивают имя.

— Правда? — удивился Эли,— а я — то, что интересно.

— А мое имя тебе не интересно? Впрочем, наверное ты знаешь меня, хотя я твое лицо вижу здесь впервые.

— Тут столько людей, что неудивительно.

— Нет,— она покачала головой, скрестила руки на груди и явно не собираясь выпускать Эли из закутка. Он же решил отделаться от назойливой девицы и отправиться искать-таки эту летную школу и ее инструктора.— Я помню каждого и по внешности могу перечислить их имена, фамилии, звания, должности и послужной список,

— Неужели?

— У меня фотографическая память, — улыбнулась девушка и ее лицо сразу преобразилось.— И еще, я умею читать по чертам.

— Читать по лицу? Как это?

— Рассказать о характере человека и его склонностях.

— Хаха,— усмехнулся Эли,— и про меня можешь?

Вместо ответа она сделала шаг к нему и, прежде чем Эли успел среагировать, взяла за подбородок и пристально вгляделась в глаза. Несколько секунд она внимательно изучала каждую черточку — очень неприятное чувство, будто тебя разевают догола — а потом со вздохом покачала головой.

— Тебе они не идут.

— Что?

— Линзы. Цвет глаз тебе не подходит. Это ведь не твой естественный оттенок?

— Как ты определила?! -Эли был по настоящему заинтригован незнакомкой.

— По фенотипу.

— Фено... что?

— Фенотип — определенное сочетание цвета глаз и волос с определенным типом людей, в принципе все люди не так уж и разнообразны, нас можно поделить на несколько групп. Обычно темный цвет глаз сочетается с темным цветом волос. А твои глаза — зеленые если не ошибусь -редкий цвет для черных волос. Зачем ты носишь линзы?

Эли уже устал от этого допроса.

— А зачем ты носишь очки? Они ведь тебе не нужны?

— А ты внимателен.

— Ты тоже.

Некоторое время они смотрели друг на друга. Что-то в девушке показалось Эли знакомым, но пока он не смог ответить, что именно.

— Как твое имя?

— Эли.

— Эли... и? — незнакомка развела руками, словно поощряя добавить еще что-то.

— Просто Эли, фамилию я назову тому, к кому направляюсь.

— О, так все же ты здесь впервые.

"Ловко же она переводит разговор в нужное русло" — подумал Эли с легким восхищением.

— Да вот, решил узнать, что тут есть интересного. Я ищу летную школу. Раз ты здесь всех знаешь, можешь проводить?

— А что именно тебе нужно в летной школе?

— Мне сказали. что им требуется инструктор по...

Смех девушки легкий, задорный прервал обескураженного Эли.

— Что смешного?

— Только что ты сомневался, что мы снова поднимемся в в воздух, а теперь предлагаешь себя в качестве инструктора? Ты вообще летать-то умеешь? Судя по виду — ты просто бездельник.

— Если проводишь, тогда и узнаешь. По правде говоря, я и сам не уверен и хотел бы проверить, как много знаю.

— А ты забавный, что ж, в другое время я бы сдала тебя на пункт охраны — пусть раздираются, но нам и правда нужен инструктор. Я провожу тебя.

— Вот спасибо.

Она сделала жест рукой.

— После вас.

— Ты ведешь себя как парень.

— А ты как девчонка, вон какие волосы отрастил. Если хочешь летать — придется тебя постричь.

— А что такого? Стрижка не сделает человека мастером. Только знания и навыки, а еще инстинкты и чутье.

— Складно говоришь, — покачала головой девушка.— Ну посмотрим, на что ты годен. Идем, болтун, и ступай вперед, чтобы в видела твою спину.

'Вот так прием, она из военных?' — по пути думал Эли.

Они двинулись вдоль перил и, повернув, спустились на площадку по длинной металлической лестнице. Некоторое время лавировали меж кораблей, а потом вышли к двухэтажному зданию, сложенному из камней вперемешку с пластиком, как и все, что было в цитадели. Обычная технология.

Внутрь вели широкие двойные двери, на первом этаже окон не было вовсе, а со второго доносился лязг и изредка визг, будто работали двигатели. Но вряд ли в таком здании мог поместиться даже планер. Над дверьми висела табличка, гласившая: 'Собственная ее императорского величества летная школа цитадели Анаук'.

— Так мы на месте, ну спасибо,— он уже повернулся, чтобы поблагодарить проводницу, но та встала, загородив собой проход.

— Что такое?

— Ты подозрителен, и пока я не узнаю, 'что ты такое', внутрь этого святилища ты не пройдешь.

— Святилищ? Словно о храме говоришь.

— Это и есть храм неба, здесь драгоценное знание предается новым поколениям. Итак, а теперь может скажешь, кого ты искал в летной школе?

'Ну что ж, не возвращаться же',— подумал Эли — Мне нужна Юна, Юна Дессекрит,— сказал он. Ему показалось, что глаза девушки сузились.

— Зачем ты хотел видеть ее?

— Говорят эта Юна старший инструктор в школе, она должна принять меня на работу.

— Юна...на — повторила девушка.

— Так ты знаешь ее?

— Да, знаю....

— Ну так где она?

— Прямо перед тобой. Меня зовут Юна и я инструктор в этом храме знаний, а ты тот оболтус, о котором говорил старик Даниил. Ясно, посмотрим, на что ты способен. Надеюсь, что хотя бы внутреннее устройство планера сможешь назвать. Я не подпущу тебя к машине, пока не будешь летать на тренажере так, будто сражаешься с клавирами. Я ясно выразилась?

По-правде говоря, на сей раз даже у Эли пропал дар речи.

'Эта девушка старший инструктор?'

Часть 4

'Мемориальное кладбище Карильона',— прочел Наразмат высеченные на каменной колонне у входа слова. Судя по всему эта надпись появилась здесь совсем недавно. Прежде, Карильон был открытым городом, и кладбище, как и принято, находилось за его пределами. Теперь под место упокоения душ отвели одно из обширных помещений под трибунами бывшей Арены.

Над головой свод полого спускался в одну сторону, его поддерживали массивные квадратные резные колонны. В центре просторного зала, освещенного мягким светом газовых горелок, располагались ряды воронкообразных углублений, залитых блестящим и гладким материалом. Перед ними была установлена массивная мраморная плита. Надпись гласила: 'В память всех, кто боролся за свободу ветра'.

Возле каждой воронки находились таблички поменьше. Около одной , золотистого цвета — стояла группа людей в черной форме с серебряными цепочками, пересекающими грудь. Все они были членами экипажа Миллифьори — легендарного корабля освободителя. Даже не видя, Наразмат знал, возле чьей могилы стояли все эти люди, светлые волосы которых ярко контрастировали с мрачной одеждой — капитана Клеменса Таллигона, ренегата, изменника Клавира, легендарной личности, жившего и погибшего, как он того хотел. Хотя, командующий в точности знал, что могила пуста. Тело Таллигона развеяно в Грамире и навсегда досталось ветру.

У многих могил стояли люди. Кто-то в военной форме Габриэль, другие в гражданском. Наразмат заметил Лагааза и сделал знак рукой. Тот сдержано кивнул в ответ и вновь повернулся к группе данамирцев — высших офицеров командования, стоявших у могилы поодаль. Она точно также как и большинство в этом зале была пуста, но считалась местом захоронения всех данамирцев, вместе с кораблями не вернувшихся из последней битвы.

Люди нуждались в месте, где могли помянуть павших, поэтому и был создан этот зал. Адмирал Данамир подошел к стоявшей к нему спиной стройной женщине с темно-рыжими, коротко стриженными волосами. Хотя одета не броско, даже простовато — в синюю форму Габриэль, кроме белого плаща-накидки на одном плече, этой женщине дорогие мантии и не нужны. И без них она оставалась правителем огромной империи. Галина Тарсалина — эта молодая женщина сделала для объединенного флота и победы больше всех остальных. А еще она обладала талантом слышать ветер. 'Что она слышит теперь, когда ветра больше нет?' -подумал Наразмат и, подойдя, сказал.

— Императрица.

— Адмирал, Вы пришли, спасибо.— Галина обернусь к нему и на Наразмата взглянула пара проницательных глаз с легкими золотыми искорками внутри них. Про себя командующий отметил, насколько глубоки тени, пролегающие под этими удивительными глазами. Она устала — это видно. Но у правителя нет права на слабость, теперь и до конца дней она останется им и все человеческие слабости больше не имеют с ней ничего общего.

— Что случилось? Что-то важное? — Наразмат сложил руки в замок и слегка поклонился мемориальной плите, отдавая положенную дань памяти.

— Сегодня ровно месяц, как мы спрятались под куполом цитадели, но вы ведь знали, что это не навсегда. Хотите вернуться в Данамир, адмирал?

Наразмат вздрогнул, иногда казалось, что эта молодая улыбчивая женщина умела читать мысли и с легкостью проникала в суть вещей.

— Это естественное желание, как только станет возможно, и как только найду дочь.

— У вас есть дочь? -удивилась Галина.

— В это так сложно поверить? Впрочем. вы правы, она — моя приемная дочь. Девочка тоже где-то здесь, в Габриэль. Была координатором переселения на юг, потом мы потеряли связь.

— Уверена, с ней все хорошо.

— Слушайте!— Галина повернулась к собравшимся, призвав к вниманию.— Простите, что подняла всех в такой час, вы, наверное, удивлены, что местом собрания назначено это место. Но взгляните на камни, под которыми покоятся души тех, кто сделал этот день возможным для всех нас. Я хочу, чтобы они слышали, то, что я скажу.

Галина подошла к каменному блоку, возвышающемуся у стены и ступила на него.

— Друзья,-ясными глазами она обвела людей,— данамирцы и габриэльцы, за месяц вы все стали для меня одной семьей, хотя наше объединение началось еще раньше. Все это время мы вынуждены были скрываться под прочным куполом цитадели, как и отсталые сотни тысяч во всем мире. Мы ждали в надежде, что настанет тот день, когда сможем выйти на поверхность и насладиться новым миром, за который положено столько жизней, — Галина сделала широкий жест, обведя могилы.

И как и прежде, Наразмат удивлялся той простоте и естественности, с которой умела держаться императрица. Несмотря на то, что обладала огромной властью, невзирая на то, что ее дочери стали едва ли не богинями, создавшими своим желанием новый Сансион. Она называла подданных друзьями и разделяла общие мечты.

— Сегодня — решающая ночь. Полтора часа назад мы получили первый устойчивый сигнал из Анаука. Все знают, а те кто еще нет — это самая удаленная от Карильона южная цитадель. Этот сигнал был передан не с помощью ветра, как все привыкли, и не со связным, так как пока это невозможно. Передача проведена сверхтонким пучком ионов. Отражаясь от препятствий, методом преломления, он двигался в точно заданную приемную область. Тысячи километров он преодолел всего за десять минут.

— Невероятно!

— Это новый вид связи?!

— Настоящий прорыв.

— Чудо! — заговорили вокруг. Сам Наразмат был удивлен не меньше.

— Ионизация? Но как это работает? Не могли бы вы рассказать подробнее.

— Я не очень разбираюсь в технических подробностях,— призналась Галина, но лично присутствовала в лаборатории при эксперименте. Мы получили отчетливое послание от лабораторного комплекса Анаук. Вот, что мы записали.

Галина приняла из рук помощника два серебристых диска, соединенных спиралью, и легко ударила ими друг о друга. Раздался слабый звон, воздух резонировал, потом еще раз и еще, и вот в эхе Наразмат уловил отдельные слова, как бы необычно это не звучало:

'Всем день добрый или ночи, мы не знаем сколько там у вас, это цитадель Анаук. Канал открыт, атмосфера чиста, препятствий нет, отражательная способность — сто процентов. У нас все нормально, все держимся и ждем выхода на поверхность. Замеры давления и климатических показателей дают норму, совершим пробный выход по вашему указанию. Ждем разрешения, ваше величество. Конец связи, Даниил'.

Галина сложила пластины и осторожно передала хрупкие и тонкие на вид диски помощнику, который аккуратно спрятал их в коробочку.

— Мы отправили ответное послание...— Галина сделала паузу,— и раз такое дело, спешу обрадовать всех, я официально объявляю о подготовке к пробной расконсервации первого сектора. Мы выходим на поверхность!

— Ура императрице! — мемориальный комплекс наполнили радостные возгласы, буря эмоций не утихала еще долго. Сердце Наразмата сжалось. Неужели... неужели этот день, наконец-то, настал? — он встретился взглядом с Лагаазом, в глазах первого помощника стояли слезы, как и у многих мужчин и женщин, никто не стеснялся выражать эмоции.

— Друзья, завтра предстоит нелегкий день, поэтому сейчас все отправляйтесь по домам, нужно выспаться.

Собравшиеся не желали расходиться, засыпав Галину вопросами. Но офицеры — охранники преградили путь алебардами от чересчур настойчивых.

Наразмат шагнул к Галине.

— Поздравляю, не думаю, что кто-то заснет теперь, после всего услышанного.

— Я не хотела ждать до утра. Лабораторный комплекс стоит на ушах,— призналась она.

— Хотел спросить про новый вид связи. Мы почти ничего не знаем о нем. Ионизация как явление очень зависит от погодных параметров, грозовых явлений — молний, электризации воздуха и отражающей способности препятствий. Не слишком ли ненадежен такой тип передачи?

— Галина покачала головой.

— Меня уверили, что грозы на Сансионе теперь явление столь же частое, как закат и рассвет. Чтобы зарядить эти маленькие пластинки, достаточно всего одного разряда молний, мы установим ретрансляторы на каждой цитадели и на пути между ними в качестве промежуточных звеньев. А люди в городах будут пользоваться вот такими портативными, над их дизайном и эргономичностью еще работают. Когда приступим к строительству городов вне цитаделей, сеть станет еще надежнее. А что касается препятствий, поток ионов не слишком разборчив, чем больше на пути преград, тем ему проще, к тому же, пока еще не доказано, но возможно, отражающей способностью обладает сама земля.

— Как такое возможно?

— Я и сама не знаю,— Галина пожала плечами и слегка устало потерла лоб,— простите.

— Ничего.

— Мне нужно идти,— Наразмат заметил, как Мишаль Вителлиус, совсем недавно назначенный премьер министром и герой войны с Клавиром, машет ей рукой от входа. Командующий усмехнулся про себя. Молодо-зелено, эти двое составляли отличную пару. Он бы не удивился, если бы скоро объявили об императорской помолвке.

Часть 5

— Мари, уверен, что мы можем безопасно выбраться на поверхность? Прошел только месяц.

— Если бы это было опасно, Миссана не созывала бы на завтра общий форум. Уверен, там она объявит о возвращении. И к этому времени нам лучше быть как можно дальше от Озмалина.

— Но...— Лиссан замолк, едва не задохнувшись, когда порыв теплого воздуха из вентилляционного канала ударил в лицо. Он был такой силы, что клавирец наверняка сорвался бы вниз с узкого прохода над самым краем пропасти, если бы рука товарища не поддержала его.

— Осторожнее!

Оба клавирца хорошо подготовились к возможной вылазке на поверхность. Озмалин располагался под землей на глубине в два с половиной километра. От мира снаружи город отделяли гигантские шлюзовые ворота. Далеко внизу, под ногами Мариануса серебрились огни убежища, по спирали взбирающиеся на стены.

Сейчас они вдвоем пробирались по грубо выточенному каменному карнизу. Прежде он служил техническим страховочным коридором, хрупкая красная порода осыпалась под ногами. Узкий проход не шире восьмидесяти сантиметров был не предназначен для того, чтобы по нему взбирались спустя столько столетий. Но иного пути наверх без айса не было.

Оба клавирца были увешаны всевозможной аппаратурой — сканер, тепловизор и оружие — у Мариануса. Кроме того пищевые пайки и концентраты воды вместе с локационными картами и последними снимками метеозондов окрестностей Озмалина в радиусе двух километров.

Вскоре карниз уперся в тупик. Прямо перед ними вырастала первая чешуйка перегородки, за ней шли еще четыре, которые полностью отрезали Озмалин от внешнего мира. Лишь узкий лаз приоткрывался, пропуская метеозонды. Но сейчас он закрыт, все метеозонды оставались снаружи, они не были рассчитаны на обратный полет.

Скинув с шеи тяжелое оборудование, Марианус опустился на колено и принялся вводить данные в сканер, сверяя появившийся на экране оттенок с тем, которым мерцала индикаторная цепь на самой двери-чешуйке. Наконец, после показавшегося бесконечным ожидания, замок издал жалобное кряхтение, после чего он попросту расплавился.

— Я думал, ты взломаешь его.

— Так быстрее, перегрев цепи. Идем,— поторопил он младшего товарища, нас ждет еще три барьера.

Лиссан с неуверенностью оглянулся и бросил полный уважения взгляд на сканер, а потом побежал за другом.

Тем же способом пара прошла контроль во втором и третьем буферном отсеках. Оставалась последняя и самая сложная задача. Марианус понимал, если ошибся, то разница в давлении может в момент убить их. Предыдущие чешуйки отсеков он тщательно закрывал за собой, активируя механизм с внутренней стороны. Царил ли снаружи день, тепло ли или холодно, дождь или солнце — ни один из них этого не знал.

Когда Марианус нажал комбинацию, открывающую последнюю шлюзовую дверь, за спиной услышал предупреждение Лиссана:

— Осторожнее, сработал датчик разгерметизации.

— Если повезет, стражники прибудут сюда для проверки не раньше, чем через десять минут, я заблокировал главный лифт, им придется добираться тем же путем, что и нам.

— А как же камеры слежения? — вслед за старшим товарищем, Лиссан протиснулся в приоткрывшийся проход.

— Камеры не работают уже четыре дня, Миссана приказала отключить их в целях экономии. Лиссан ты ведь заметил, что по ночам освещение тоже отключают. Миссана пытается скрывать это от всех, статусом ниже секста, но скоро станет известно — ветер не бесконечен. А те, кому она рассказывает сказки о том, что выйдя на поверхность люди смогут пополнить его запасы — очень скоро разочаруются. Вот почему она так спешит с созданием альтернативных видов энергии и поэтому-то у нее ничего не получается.

— Думаешь, что ветер действительно покинул Сансион?

— Гранмира больше нет, планета вращается, это очевидно,

— Выходит, теперь мы с жителями с поверхности в равном положении?

— Похоже на то,— пришлось признать Марианусу.

— Так как мы найдем господина Эли без использования айсов? — начал было Лиссан и замолк, потеряв дар речи. В этот миг последняя преграда сложилась веером и в лица клавирцев ударил первый легкий предрассветный порыв ветра. Он был холодный, пропитанный запахом соли и сухого льда. Впервые товарищи смогли разглядеть безрадостный пейзаж, среди которого притаился Озмалин.

Метеозонды не давали картинки, лишь передавали данные, но теперь Марианус понял, что новый мир вовсе не так красив, как они мечтали. Ледяные торосы до самого горизонта, исковеркавшие ландшафт. На севере виднелась полоса более темного зеленоватого льда, судя по всему там и находилось море.

— Выглядит не слишком обнадеживающие,— заметил Лиссан,— это и есть новый мир?

— Похоже на то,— кивнул Марианус, делая глубокий глоток воздуха. Снаружи было холодно, датчики на наручном терминале замигали, но после короткой настройки выдали показания — 'минус двадцать пять', давление семьсот восемьдесят. Высокое. Судя по всему Озмалин остался в высоких широтах, и тектонические сдвиги не слишком затронули его. Влажность — десять процентов, довольно странные показатели, наличие органики — пять процентов. Даже в Данамир показатели были выше. Где же они оказались? — Понятно, невозможно.

— Что невозможно? — переспросил Лиссан.

— Невозможно отправиться в путь пешком. Нам придется вернуться. — — Вернуться? Но это невозможно! Сейчас за нами наверняка отправят карательные группы, да и обслуживающий персонал шлюза, как ты думаешь вернуться?

— Нам нужен айс.

— Но айс теперь бесполезен. Как мы полетим, если ветра больше нет?

— Ты не заметил, что целый месяц мы еще жили на остатках электричества. Найдем айс с генератором мультипотоков, заправим всеми, какими сможем, надеюсь этого хватит, чтобы узнать, что лежит за тем морем.

— Пересекать... воду...— казалось, одна мысль об этом внушала Лиссану страх.

Глаза Мариануса потемнели.

— Послушай,— он повернулся к другу. За спиной рука сжалась на страйте — крошечном ультразвуковом кинжале,— помнишь, для чего мы решились на это? Чтобы найти господина Эли, ты выбрал этот путь вместе со мной, и ты пройдешь его со мной или умрешь прямо здесь. Ты знаешь — мои навыки на порядок выше твоих, убью тебя здесь, а сам проберусь обратно в ангар и сделаю то, о чем говорил. Мне будет труднее, но я все равно сделаю это с тобой или без тебя. Ты всегда был моим незаменимым вторым пилотом. Мы действовали как один в паре и если преображение планеты так изменило тебя, я откажусь от тебя не задумываясь.

— Мы поклялись найти господина Эли вместе! — порывисто воскликнул Лиссан, явно уязвленный словами товарища.

— Хорошо, я знал, что ответ будет таким,— ладонь Мариануса разжалась, но он был готов применить оружие против того, кого называл другом.

— А теперь, надеюсь, ты не забыл те уроки, то мы проходили. Держи,-Марианус перебросил страйт Лиссану, а сам зажал в руке обычный пистолет.

В этот момент снизу, из отверстия послышались взволнованные голоса. Охрана шлюзов или те, кого отправили за нарушителями, но сейчас придется сражаться. Против собственно народа. Хотя Марианус помнил, что впервые это уже произошло на Миллифьори, все началось уже тогда.

Лиссан пригнулся со страйтом в руке. Теперь его неуверенность куда-то исчезла, он вновь стал тем, кто без сомнения вырезал десяток солдат, только потому, что Марианус так велел. В такие моменты Лиссан становился точно налаженным боевым механизмом, который работал безотказно, как часы, и даже сам Марианус не смог бы остановить его.

Навыки, которыми снабдила их Мемория, оказались разными. Лиссан должен был стать идеальной машиной для убийства, а Марианус тактиком, и в этом состояла вся уникальность их тандема. Направляющая рука и рука убивающая.

Пистолет был приведен в боевое состояние. Едва первая голова охранника появилась из проема, палец Мариануса нажал на спусковой крючок.

Часть 6

Пять минут спустя все было кончено, товарищи выволокли тела на поверхность, оттащили подальше и надежно заложили кусками льда. Заглянув в лаз, Марианус увидел далеко внизу цветовые сигналы: 'желтый-желтый-синий', мелькающие с равной частотой.

— Проклятые небеса, нас засекли, скорее,— он обернулся к Лиссану.— Нужно добраться до верхней посадочной площадки, там выбор будет меньше, но надеюсь нам удастся найти хотя бы один айс, заряженный двумя потоками.

— Это авантюра,— тот покачал головой, с сомнением глядя на старшего товарища.

— С самого начала весь план был авантюрой. Но такая же авантюра удалась народам поверхности и теперь мир стал другим. У нас задача поскромнее — найти всего одного человека на планете. Мы не знаем жив он или мертв, в Данамир он или в Габриэль, в каком из городов, остались ли вообще эти города или их смело ветром, но все же рискнем?

Лиссан кивнул, на его немного детском лице отразилось сомнение. Но как всегда послушно юркнул вслед за Марианусом обратно в полуоткрытый шлюз.

Спуск вышел намного быстрее, они почти бежали перескакивая через три ступени. До первой посадочной площадки оставалось еще около двухсот метров, но отряд преследователей уже поднимался навстречу. Лиссан свесился с края, оценил обстановку, потом порылся в кармане и, примерившись швырнул что-то вниз. Парой ярусов ниже на лестнице расцвел полутораметровый цветок, волна обжигающего воздуха дохнула в лицо.

Марианус схватил товарища за руку.

— Ты что? Это же инфракрасная бомба!

— Все равно они уже знают о нас, а так придется воспользоваться обходным путем.

— Но инфракрасное излучение всепроникающее, если стены верхних ярусов, наполовину созданные изо льда начнут таять...

— И что с того?— взгляд Лиссана стал неподвижным и равнодушным,— если их завалит, у нас будет больше времени.

— Я не о преследователях говорю, но в Озмалине остались лаборатории и главное Мемория. Когда мы вернем господина Эли, понадобятся эти знания и мощности. Все, что у нас есть — только знания, без них Клавир погибнет.

— Прости,— тихо ответил Лиссан.

— Сейчас уже поздно,— Марианус прислушался, и ухо уловило треск. Так и есть. Видимо, одна из волн от взрыва поразила стену справа и чуть выше, чем они двигались. Если она начнет рушиться, им не взлететь.— Быстрее!

Поторопиться стоило, к тому времени, как оба достигли посадочной площадки, с противоположной стороны шахты начался обстрел.

— Оставляю их на тебя.

Синие лучи резали по краю площадки, превращая ее в оплавленное месиво. А Марианус уже занялся охраной. За месяц, прошедший с того, как Озмалин был запечатан, дисциплина удивительным образом сошла на нет. Хотя пара квинтов была вооружена энергетическими копьями, но не успели они нацелить оружие, Марианус метнулся вперед, сокращая расстояние на десяток метров и одновременно вынимая собственный красс — нож, чуть меньший по размеру, чем страйт. В другой руке зажал пистолет.

Просвистев, красс вонзился в горло первому клавирцу. Падая и разворачиваясь, Марианус уклонился от выстрела более расторопного напарника охранника, но точный ответный выстрел сначала в ногу, а потом и в грудь, положил конец этой короткой схватке. Из-за спины все еще слышались звуки сражения, пахло расплавленным пластиком. Пока преследователи захвачены перестрелкой, не стоило терять времени.

Он бросился к стоявшим на площадке пятнадцати айсам. Хрупкие звездочки 'снежинки' в симметричном порядке составляли одну боевую единицу. Пятнадцать айсов в сочетании по три использовали для точечных, быстрых атак, а значит именно эти машины не были рассчитаны на длительный перелет. Это плохо, стоило предугадать. Но спускаться еще на пару уровней и искать айсы дальней дистанции времени уже не оставалось. Сканер считывал показатели с бешеной скоростью, Марианусу было достаточно взглянуть на первые цифры и цвет индикаторов, мигающих на экранчике, как он переходил к следующему.

— Белый, белый, желтый, изумрудный, желтый,— все по одному потоку.— Черный, желтый... -Надежда таяла с каждой секундой. Но внезапно возле двенадцатого на экране рядом с изумрудным робко загорелся белый. Нашел! Северный и восточный, правда второго едва ли половина заряда, но все же это несомненная удача.

— Лиссан заканчивай, нашел!

— Иду! — донесся ответный крик, и послышались торопливые шаги. Но уже через пару секунд снова шарахнуло, и это явно был не просто пистолет.

— Твоих рук дело? — укоризненно спросил Марианус.

— Я вспомнил о фотонной гранате.

Прислушиваясь к все нарастающему треску, старший качнул головой.

— Наше счастье, если вообще взлететь сумеем. Ложись!— как правило фотонная граната взрывалась в два этапа, и за разговором Мариаунс чуть не позабыл об этом. Схватив опрометчивого товарища, он повалил его на пол, как можно сильнее зажмурившись. Но даже сквозь сомкнутые веки, тренированные глаза клавирцев едва не ослепли от невыносимого, на гране черноты сияния, затопившего шахту. А вслед за этим вниз, мимо карниза, снеся его часть, пронеслось что-то огромное, размером с крейсер. Стрельба смолкла, видимо преследователям тоже досталось. Теперь треск почти не прекращался, и сверху то и дело падали куски льда вместе с обшивкой стен.

— Дай мне это,— он выхватил у товарища ультразвуковой кинжальчик,— залезай в кабину. Как будешь готов крикни. А я на всякий случай, подстрахуюсь,— Марианус передал товарищу взлом-декодер, а сам начал переходить от айса к айсу. вонзая кинжальчик по рукоять в обшивку точно над генератором и пропуская импульс. Когда он закончил, на площадке кроме их осталось ни одной действующей машины.

В лицо брызнула волна ледяной пыли, задрожал пол, когда наверху началось представление, потолок над площадкой и часть стены зазмеились трещинами и стали оседать, проваливаясь на нижний уровень.

— О нет! — Мирианус что есть сил побежал к айсу, на ходу запрыгивая на место ведущего пилота. Лиссан, надо отдать ему должное, уже запустил машину, амортизационная сеть мягко, но настойчиво стянула тело, отвыкшее за месяц, и Марианус впервые почувствовал себя увереннее. Пол под айсом рухнул через пару мгновений после того, как айс оторвался от него, зависнув на стабилизационной подушке.

Марианус задал команду, и айс рванул прямо в шахту, обрушивающуюся саму в себя. Сквозь падающие ледяные глыбы виднелись искрившиеся электрические кабели. Откуда-то сверху прилетела пара шальных выстрелов, но потом все стихло, когда первая шлюзовая дверь начала медленно, словно во сне падать вместе с внушительным куском ледника. Марианус был пилотом асом, но даже ему оказалось нелегко маневрировать среди хаотично рушащихся стен.

— Лиссан, страхуй, придется стрелять, последний шлюз нам не пробить, повредим машину.

— Понял, беру движение на себя,

Панель управления перед Марианусом поменяла цвет с красного на синий, теперь придется во всем подводиться на умения друга.

— Включить защитное поле?

— Не стоит, лишний расход энергии,— ответил Лиссан,— ты настолько не доверяешь мне?

— Я доверяю тебе свою спину и будущее Клавира.

— Этого хватит.

Марианусу показалось, что его друг усмехнулся. Столько времени прошло с тех пор, как Лиссан улыбался в последний раз. Все же, сети Мемории начали ослабевать и это совсем неплохо.

Но как бы не хотелось сэкономить поток, придется потратиться на выстрел, иначе им не выбраться. Наружный шлюз так и остался в приоткрытом состоянии. Айс тряхнуло и закружило, когда внушительных размеров глыба льда вскользь задела один из лучиков.

— Что там? — тщательно рассчитывая координаты выстрела, спросил Марианус.

— Западный уничтожен.

— Слава небесам, что не север или восток.

— До точки выхода — сто восемьдесят метров,— доложил Лиссан.

— Знаю, стреляю на восьмидесяти, будь внимателен.

Рушащиеся стены постоянно сбивали прицел, но положиться на автоматику Марианус не мог, она самостоятельно усилит мощность и добавит еще, если посчитает, что эффект недостаточный, а этого допустить нельзя.

— Десять, девять, восемь, семь.... три, два, один — есть дистанция выстрела! — донесся голос Лиссана.

Марианус сделал глубокий вдох и выдох и нажал нужную клавишу. Энергорасход все равно вышел колоссальным. Освещение кабины кабины замерцало, и он поспешно выключил его. Все равно скоро они окажутся на поверхности. А если нет — тогда уже не важно.

Тонкий синий луч унесся вверх, айс мотнуло в сторону, бросив об стену, на миг Лиссан упустил контроль.

— У тебя все в порядке?

— Да, но без стабилизационных контроллеров нелегко,— признался младший товарищ.

— Путь расчищен,— убедился Марианус, когда словно раненая птица айс вновь заскользил вдоль покореженных стен шахты. Над головой разгоралось серовато-голубое, светлое пятно. Пятиметрового прохода, прожженного выстрелом, хватило, чтобы айс протиснулся наружу. В какой-то миг вокруг перестал падать лед и вот они уже парили на высоте десяти метров от провала, ведущего к Озмалину.

На первый взгляд, в той темноте не могло остаться ничего живого. Марианус надеялся, что защитный средний и нижние шлюзы успели вовремя активировать и основные зоны не пострадали. Но задерживаться здесь — значило привлечь к себе ненужное внимание. Кто знает, сколько еще глаз следят за ними с поверхности? Габриэль и Данамир — эти две империи наверняка выжили, где оказались их народы, какими силами располагают, какие планы строят — все это еще предстояло выяснить.

А пока Марианус ввел в логическую цепь данные поверхности окрестностей Озмалина: от моря на севере до скалистых гор на востоке, от ледяных торосов на юге и пустошей на западе. Данные, собранные зондами, электроника наложила одни на другие, создавая карту местности и прокладывая наиболее вероятный путь на север — единственное направление в котором стоило двигаться. Там, за километрами водной глади лежал второй континент, образовавшийся в результате сдвига литосферных плит, возможно это часть бывшего Габриэль, хотя теперь ни о чем нельзя судить с уверенностью.

И теперь им с Лиссаном придется надеяться только друг на друга, они отвергли Клавир, предали традиции и закон, тем самым поставив себя вне всех рамок. Очень скоро станет известно, кто совершил диверсию, и за их головы будет объявлена награда.

'Но все это не будет иметь никакого значения, когда мы найдем Эли,— понимал Марианус,— Клавир может и должен измениться, нам придется приспосабливаться и выживать в совершенно новом мире, мире, в котором нет ветра и Гранмира — такие же люди как и все, только обладающие уникальными знаниями. И эти знания не достанутся Миссане или кому-то вроде нее',— так Марианус поклялся. Этими знаниями может распоряжаться только один человек, тот, кто, родился в Клавире, но узнал обе империи поверхности изнутри. Тот, кто кто обладает исключительным правом занять высший пост. И Марианус готов был жизнь положить на это.

'Господин Эли, мы найдем вас, чего бы это не стоило. Вы нужны нам, необходимы Клавиру и этому миру'.

Марианус вгляделся в быстро приближающуюся полосу воды. Ночь стремительно уступала место дню, и косые лучи солнца, уже показавшегося над горизонтом, резали бесконечную ледяную долину синими тенями.

Глава 4 — Преломление

Часть 1

— Не пойму я тебя.

-...?

— Я сказала, не пойму, что с тобой происходит.

Эли, сидя за имитацией штурвала флаера, повернул голову. Рядом, с планшетом в руках, стояла Юна и внимательно наблюдала за его действиями. Впрочем, она смотрела так каждый раз, как подходила к новичку за последние шесть часов. Сначала был информационный стенд, через полчаса Эли сказал, что ему скучно и попросил перейти к практическим тестам.

-Ну посмотрим, какой ты ас,— усмехнулся Юна и повела его к тренажерам, вначале усадив за планер. Но уже через час вынуждена была признать, что юношу нечему учить.

— Удивляюсь я тебе,— вновь повторила она, глядя с какой уверенностью руки Эли летают над панелью управления,— когда-нибудь летал?

— Судя по всему да,— откликнулся Эли, увлеченно пилотируя машину над имитацией скалистого пейзажа.

— И на флаере?

— Не думаю,— отозвался тот.

— Тогда откуда знаешь, как управлять флаером данамирцев, ведь сам из Габриэль?

— Понятия не имею...— туманно отозвался Эли, мягко 'сажая' флаер на 'снежное поле' и отключая экран.

— Не играй со мной,— девушка ловко запрыгнула в кабину и хлопнула по пульту управления,— если не летел, то не можешь знать даже азы управления. Это секретная технология Данамир, пилоты Габриэль весь месяц осваивали только основы системы координат и ориентации на местности.

— Правда? Выходит не такие уж наши пилоты умелые, как о них говорят.

А ты так защищаешь технологии Данамир, как будто сама оттуда,— Эли повернул голову и инструктор отшатнулась, когда лицо юноши оказалось слишком близко от ее.— Вовсе нет, я такая же габриэлька, как и ты, но восхищаюсь технологиями людей, сумевших не уступить нашим мастерам, даже живя в нечеловеческих условиях.

— Но и те и другие и рядом не стояли с техникой пилотирования Клавира,— вдруг сказал Эли. Странно, но до этой минуты о том, что такое Клавир он знал лишь, что это третья империя, которая потерпела крах в последней битве перед 'Великим изменением', как стали называть активацию Сильмистриума.

— Конечно, хотела бы я заполучить хоть один айс,— глаза девушки загорелись, а взгляд стал мечтательным и дерзким.

— Я добуду.

— Что?

— Хочешь, я найду тебе один? Как только выйдем на поверхность, я украду у клавирцев айс для тебя.

— Что.. что ты такое говоришь? Совсем с ума сошел,— Юна покраснела,— хочешь беду на всех навлечь? После выхода на поверхность у нас появятся куда более важные задачи

— Да, и какие же? Что может быть важнее приключений?

— Ты как ребенок,— вздохнула Юна,— выжить конечно. Выжить в новом мире, о котором мы пока ничего не знаем.

— Скучно,— Эли закинул руки за голову и прислонился к спинке кресла.— А я хочу увидеть как можно больше. Данамир, Габриэль, Клавир, землю, море и небо. Что находится там, где звезды, и что за ними?

— Странный ты,— снова повторила Юна, но уже без всякого сарказма,— но признаю, ты меня сразил,— она кивнула на показатели на экране,— выполнил все условные миссии за столь короткое время на совершенно незнакомой технике. Сперва, как только встретила тебя, подумала — очередной бездельник.

— Ты и сейчас так думаешь, признайся.

— Замолчи, мое мнение не изменилось, но я уважаю мастеров своего дела, а ты мастер, это видно сразу. И хотя по каким-то причинам скрываешь свои знания, ты мне нужен.

— Тебе или цитадели?

— Цитадели конечно, и мне... как опытный пилот. Когда выйдем на поверхность, в первые дни нужно успеть слишком многое на тех потоках, что у нас остались и для тестирования нового вида двигателя. Для этого привлекут только самых лучших пилотов. Прежде всего потребуется наладить коммуникации между цитаделями, второе — связаться с Данамир, третье — найти как можно больше полезных ресурсов. И четвертое, самое опасное — узнать, что стало с клавирцами.

— Юна! — в учебный кабинет влетел взлохмаченный и страшно возбужденный техник.

— Что такое, Рот, почему не в спальном корпусе? Завтра всем подъем в семь.

— Как можно спать? Тут такое! — подбежав к ним и покосившись на Эли, техник склонился к уху Юны и что-то прошептал.

Эли навострил слух: " Связь... отражение... получен..."

Глаза Юны расширились, а на губах заиграла непрошеная улыбка, хотя она всеми силами старалась не выдать своей радости.

— А...— протянул Эли,— так им все же удалось связаться с Карильоном.

— Откуда ты знаешь? — уставился на Эли техник — молодой, рыжий парень, усыпанный веснушками до кончика носа.

— Мой... старик работает в лаборатории, сегодня у них там какой-то эксперимент намечался, да у тебя на лице написано, конспиратор! — фыркнул Эли, глядя на растерянное выражение лица Рота. -Пойду, посмотрю, что там получилось.

— А ну стой!— Юна крикнула вслед разгильдяю, уже оказавшемуся у дверей.— Я не отпускала, ты еще должен сдать тесты по технике безопасности.

— Это? Это лишнее,— Эли оглянулся,— я доверяю интуиции больше, чем приборам,— он постучал по лбу.

— Ну что за парень! Жду тебя завтра в семь на построении, у нас военный объект, если ты не в курсе.

— Правда? Не заметил. Не люблю дисциплину, приду как высплюсь.

— Ну уж нет! — рука девушки словно шлагбаум преградила путь Эли, он с удивлением смерил ее взглядом.— Ты пришел ко мне первым, я не приглашала тебя, и если хочешь остаться, придется подчиняться правилам: тесты, экзамены, контроль безопасности, отчеты, доклады...

— Спорим, ты не сможешь заставить меня.

— Спорим, что смогу, иначе ты больше не в школе,

— Но пилоты-асы тебе нужны и я тоже нужен,— резонно заметил Эли, улыбка стала еще шире, по мере того, как лицо Юны мрачнело.— И поэтому ты примешь все условия, чтобы видеть меня в вашей команде. Но я не твой подчиненный, запомни. Буду выполнять задания, делать доклады, сдавать экзамены и тесты, но только пока это интересно.

— Это... шантаж.

— Шутка,— поправил юноша. А потом Эли сделал то, чего и сам не ожидал — спонтанно, как и все, что он совершал — потянулся и быстро чмокнул девушку в щеку.— Но только потому, что ты мне нравишься.

— Ты... да ты...

Со стороны Рота послышался сдавленный вздох, а потом рука Юны взлетела готовая отвесить здоровенный хук, она не церемонилась как простые девушки и била кулаком, с отмашкой. Но в тот миг, когда тот готов был впечататься в щеку Эли, юноша сделал неуловимое движение, скользнул влево, зашел под удар, особым образом зажал локтем руку нападавшей и одновременно скрутил ее запястье. Девушка вскрикнула, но Эли уже поспешно отступил, озадаченно глядя на собственную руку.

— Мерзавец, как ты это сделал?

— Юна!— Рот дернулся было к ней, но инструктор жестом остановила его.

'Мое тело... двигалось само. В момент опасности мышцы руки среагировали мгновенно, а ведь я..,— взгляд Эли остановился на растирающую онемевшее запястье девушку,— мог сломать ей запястье'.

— Извини,— тихо произнес он и вышел за дверь, оставив двух растерянных людей.

Но через несколько секунд на летном поле на его плечо легла ладонь Юны. Рота видно не было.

— Стой, Эли.

— Что такое? Или...понравился мой поцелуй? — обернувшись через плечо, юноша лукаво улыбнулся.

— Нет,— она помотала головой,— послушай, я... это было поразительно!

— Конечно, ведь это мой первый в жизни поцелуй.

— Д... дурак, почему ты все и всегда переводишь в шутку! Твой блок— прием, я никогда не видела таких движений прежде,— в голосе Юны и правда звучало восхищение,— то, как ты действовал — одно движение словно вода перетекало в другое. Я даже ничего не заметила.

— И что? — на лицо Эли набежала тень. Если начнутся расспросы, может всплыть, что он не помня ничего, обладает странными знаниями. А сейчас это было лишним. Хотелось поскорее отделаться от настойчивого начальника и оправиться взглянуть на Зал ветров.

— Я не только инструктор по технике вождения, но и мастер рукопашки.

— Что это значит?

— Владею боем без оружия, такой какой изучают в Данамир.

— Правда? — Эли полностью повернулся и смерил ладную фигурку девушки оценивающим взглядом.— А по тебе и не скажешь. Покажи.

В тот же миг нога Юны подсекла коленку Эли. Развернувшись к нему спиной, она навалила его тело на себя и, скрутив, ловко перекинула через плечо. Эли не сопротивлялся, распластавшись на полу.

— Ты не защищался, почему? — с беспокойством спросила Юна,— я же не сдерживалась.

— Почему я должен сопротивляться? — Эли смотрел на перевернутое, встревоженное лицо девушки, обрамленное роскошными темными волосами.

— До этого ты действовал на уровне инстинктов, я же видела. Сейчас твое тело должно была среагировать точно так же! Ты мог с легкостью положить меня на лопатки.

— Зачем?

— Ты невозможен! — воскликнула девушка, протягивая руку.— Хватайся.

Эли протянул ладонь, а потом... сделал глубокий вздох и позволил своему телу действовать так, как захочет. Он решил проверить одну догадку, представив, что Юна — враг. И тотчас же знания где-то глубоко в подкорке собрали всю необходимую информацию, сконцентрировав ее в нужную комбинацию. За доли секунды мозг просчитал десятки вариантов.

Пальцы скользнули ниже, обвили запястье девушки в то же время носок правой ноги дотянулся до ее лодыжки, мягко подсекая. Еще когда Юна падала, успела сгруппироваться, но Эли знал, что ей это не поможет. Обеими ногами он переплел ее ноги и одновременно схватив вторую руку, бросил лицом на пол, придавив коленом спину.

-Надо же..— вырвалось у него.

— Ты что... освободи меня немедленно. Рот! — крикнула девушка, точнее хотела крикнуть, но Эли ловко закрыл ей рот ладонью.

— Тише, успокойся. Отпущу, если ответишь на один вопрос.

Юна задергалась, что-то промычав, но теперь стала столь же беспомощна, как котенок.

— Ну так, что ответишь?

Через несколько секунд последовало короткое помаргивание в знак согласия.

Эли склонился ниже, так, что его волосы полоснулись по шее инструктора. Он ощутил страх и напряженность. она по-настоящему опасалась его, и Эли тоже... начинал себя бояться. Его тело, на что еще оно было способно?

— Скажи, что военный инструктор Данамир делает так далеко на юге Габриэль?

— Откуда тебе...

Эли снова захлопнул ей рот.

— Только прямой ответ, что и почему?

Он осторожно отнял руку. Какое-то время она молчала, стиснув зубы, но потом неожиданно призналась.

— Я... командовала переселением на юг. В последний момент, когда план изменили и людей решили расселить по цитаделям, я решила сбежать. Я хотела узнать больше про народ Габриэль.

— Про наши военные секреты.

— Нет! — воскликнула она.— Мне стало интересно. Всю жизнь мы жили изолированно, считая вас врагами, но теперь, наконец, у нас есть шанс измениться.

— Шанс измениться...— повторил Эли.— Хорошо, ты не умеешь врать, я поверю. Интересно, как тебе удалось обвести вокруг пальца остальных?

— Я не лгунья!

— Конечно нет, и я тоже. Но давай сделаем вид, что мы забыли про наши тайны. Ты — про мои, а я про твои.

Взгляд девушки, брошенный через вывернутое плечо, прожигал словно сварка металл.

— Ну неужели ты теперь ненавидишь меня? Жаль,— Эли отстранился и мгновенно оказался вне досягаемости девушки, которая явно хотела реванша.— Что же мне сделать, чтобы ты не смотрела на меня таким взглядом? А, знаю, почему бы нам вместе не посмотреть на Залу ветров? Говорят это очень красиво,— поведал Эли.

— Уйди... оставь меня в покое,— Юна сердито поднялась. И... — завтра в семь жду на построении и ни минутой позже. Опоздаешь — считай,. что больше ты здесь не служишь. Я просто сдам тебя охране, тогда тайны будет сохранить очень нелегко.

Эли склонил голову бок. Взлохматив волосы, озадаченно вздохнул и направился прочь. Но так и не ответил, позволив девушке думать, что пожелает.

Часть 2

(Цитадель Карильон, 06:00)

— Оля!

Голос настойчиво звал девушку и страшно хотелось залепить надоедливому гостю чем-нибудь потяжелее.

— Оля, проснись.

— Отстань...

— Оля, как можно спать, здесь такое!

— Никола,...— сонно пробормотала девушка, переворачиваясь на другой бок и закрывая голову подушкой,— в следующую ночь ты сам будешь укладывать девчонок спать, я глаз не сомкнула до двух часов.

— Оля! Все пропустишь! Неужели не хочешь посмотреть, как будут открывать двери! — плюхнувшись на край кровати, брат начал трясти девушку, прогоняя остатки сна, а ведь это был такой прекрасный сон — она видела Эли, живого и здорового, а потом он почему-то танцевал для нее танец с веерами... Но Николе надо было взять и все разрушить.

— Открытие? Ну и что? Мы и так знаем, что Карильон остался Карильоном, ничего не изменилось,— пробормотала она,— это же не пустынный Габриэль или ледяной Данамир.

— Да ты что? — в голосе Николы слышалось настоящее недоумение,— а как же вдохнуть полную грудь свежего воздуха, а как же ветер, а солнце в зените?

— Еще насмотримся...

— Оля, ты же знаешь. я не смогу пойти один, нас назначили опекунами близняшек, вдвоем!

Ну вот надо было Нику напомнить о самом неприятном моменте прошлой ночи. Стоило догадаться, что к императрице вызывают не за медалями.

"Завтра начинается новая жизнь для всех нас. Вы — герои войны, но у меня так и не было возможности поздравить вас обоих. Но теперь я могу отблагодарить только одним способом — я доверяю безопасность дочерей вам. Только вы знаете, на что они способны. Даже сейчас найдутся люди, которые захотят использовать их, чтобы получить более выгодное положение или заслужить прощение'. — Галина, окруженная стопками документов, выглядела уставшей.

'Награда?'

Со Светленой еще как-то можно сладить, но за ее взбалмошной сестрицей уследить почти невозможно, а ведь слушается она исключительно Николу, как Светлена берет пример с Оли. Понятно, что брат не желал взваливать себе на плечи заботу об обеих. Вот проныра! Если пойти с ним смотреть открытие, вся ответственность так или иначе ляжет на ее плечи, а он улучит момент шмыгнуть куда-нибудь со своим приятелем Дилси.

Наконец, не выдержав, девушка запустила в брата подушкой. Злая и вколоченная села на кровати.

— Доволен? Иди, причесывай девочек.

— По правде говоря...— из соседней комнаты послышалась какая-то возня и недовольный крик Софии: 'Больно, глупая! Не хочу, чтобы ты расчесывала меня, хочу, чтобы Никола!

— Ими уже занимается прислуга,— сконфуженно заметил парень.

— А, заметно,— усмехнулась девушка и оглядела брата,— а ты чего так вырядился?

На Николе красовался полный комплект костюма Связного — вот прямо сейчас садись в планер и лети хоть до Данамир.

— Я подумал, а вдруг нас сразу пошлют в разведку или исследовательскую экспедицию.

— Даже не мечтай, теперь твое место рядом с девочками, это наше задание, его поручила сама императрица. Я не дам тебе ускользнуть на край света, искатель приключений.

— Ты как всегда прямолинейна, не могла сказать это как-то помягче,— обескураженный парень взъерошил волосы.

— Простофиля, у тебя все на лице написано. Надо будет — привяжу цепью, но свое задание ты выполнишь. Или научился разгильдяйству у команды техников Миллифьори?

Оля выскользнула из-под одеяла и начала приводить себя в порядок. Сначала утренняя гимнастика, потом быстро умылась, поплескавшись в тазике. Непокорные светлые волосы не желали расчесываться — вчера она заснула с мокрыми — но девушка безжалостно драла их, пока те не стали уложенными волосок к волоску.

Она уже хотела надеть свой обычный костюм, а потом заметила на вешалке, в дальнем углу платяного шкафа, еще одну вещь. И как она забыла о нем? Галина недавно прислала ей этот чудесный костюм — бежевое платье, облегающее в талии, длиной до колен, с высоким стоячим воротником, отделанным стеклярусом и, поверх, туника с рукавами три четверти. К костюму прилагался широкий плетеный кожаный пояс с квадратной пряжкой и чуть более темные бриджи с такой же посверкивающей россыпью по боковым швам. Прежде Оля никогда бы не осмелилась надеть что -либо подобное, но раз брат настаивает, что сегодня праздник, почему бы и нет.

Когда краснея и отчаянно смущаясь, она выступила из-за ширмы, у Николы даже дар речи пропал. Но девушка услышала еще один изумленный возглас. Прислонившись к дверному косяку стоял Мишаль Вителлиус.

'И когда он успел? Брат-то еще ладно, но такой человек, как новый премьер-министр — никогда не знаешь, что у него на уме, у этого бывшего менестреля'.

Каждый раз, когда она видела этого молодого мужчину с золотыми волосами, сердце непроизвольно сжималось от тоски — она не могла не вспоминать Эли.

— Неплохо-неплохо,— одобрил Мишаль,— поверь мне, твоя фигурка прямо создана для подобных нарядов, уж я то знаю толк, вырос при дворе.

— Да ладно... вам,— Оля попыталась опустить подол туники пониже, но ткань была плотная и отказывалась тянуться.

— А твоя сестра превратилась в довольно милое создание,— Мишаль обратился к Николе.

"Они, что, собрались обсуждать меня прямо здесь?!"

Гордо вскинув голову — переодеваться — все равно, что признать поражение, Оля прошествовала к двери, которая вела в соседнюю комнату. Они с братом жили в смежных. Спальня девочек выходила в тот же бокс. Попасть в него можно лишь пройдя мимо четырех стражников, охранявших покой императорских дочерей день и ночь. Но лишь пока Оли и Николы не было рядом.

Похоже, Галина переоценила их силы — ни брат, ни сестра не владели никаким видом самообороны и оружия, кроме пистолета. А даже их не выдали. По мнению Оли, Мишаль бы справился с этим заданием лучше. Но она совершенно не могла понять этого человека. Он большую часть времени пропадал где-то под самым куполом цитадели, наигрывая незамысловатые мелодии на лютне и записывая тексты элегий на таблички. При этом министерские чиновники с ног сбивались, чтобы отыскать своего непосредственного начальника.

— Ну, вижу вы готовы, а как там мои красавицы?— менестрель тоже заглянул в спальню близняшек.

— Дядя Мишаль! — взвизгнув, София бросилась к мужчине. Служанка растерянно застыла с расческой в руке — похоже, локонам принцессы так и не суждено быть уложенным сегодня. Светлена неуверенно взглянула на Олю и осталась сидеть.

'Вот, кто станет будущей императрицей,— довольно подумала Оля,— умение держать себя в руках — самое главное'.

Она уже хотела указать на это вслух, как вдруг все пространство пронзил глубокий, мелодичный звук. Задрожал воздух, вибрация прошла через каждую точку стен и пола. Звук повторился еще трижды, а потом все стихло.

— Ну вот и гонг, давайте, поторопитесь,— Мишаль подтолкнул Софию обратно к служанке,— какая девочка будет плохо выглядеть в такой день, да еще и принцесса? Быстро-быстро причесывайтесь и идемте, скоро все начнется.

— Хочу видеть небо! — воскликнула София и послушно, слишком послушно, как подумала Оля, плюхнулась на стул, предоставив служанке колдовать над собой.

Надо отдать должное умению женщины и терпению Софии — через пару минут все было завершено. Схватив свои бархатные сумочки, девочки бросились вперед Мишаля на галерею.

-Ты знаешь, что сегодня будет? Где все пройдет? — спросила Оля у брата, когда проследовала за остальными в подкупольное пространство.

— Думаю, на арене, я видел как там расчищали поле, убрали все корабли, представляешь? И даже нижние ярусы домов, теперь она совсем как прежняя, как была перед Регатой!

— Правда? — девушка не удержалась и перегнулась через перила. С такой высоты мало что можно разглядеть, но действительно поле стало чистым. Снизу поднимался нестройный, возбужденный гул, люди заполняли ряды, как в прошлом, когда здесь проходили поединки Воздаяния.

Наконец, все спустились к нижним ярусам. Зрелище было непередаваемым. Прямо на глазах ряды домов боксов трансформировались, уходя под сиденья трибун. Жители Карильона все прибывали и прибывали. Чем ниже — тем меньше свободных мест. Оля начала опасаться, что им не достанется вовсе. Но Мишаль уверенно вел их все ниже. Десятый, девятый... с пятого яруса начинались места для Элиты. Среди ярко одетых габриэльцев Оля ощущала себя неуютно. С такой высоты поле было как на ладони. Чистое, усыпанное свежим сверкающим мелкодисперсным песком. Наконец, Мишаль остановился

— Благодарю, Ранл, что придержал для нас места,— он пожал руку молодому человеку, судя по виду — аристократу.

— Не за что Мишаль, я тебе должен,— откликнулся тот и вернулся к прерванному разговору с разряженной леди. Справа от него действительно оставалось целых четыре свободных места — единственное пустое пространственно в полностью заполненной шахматной доске нижних ярусов. Оля поймала себя на мысли, что невольно выискивает среди рядов лица в масках. Но нет, откуда здесь взяться клавирцам? А те, что были, из команды Миллифьори, успели полностью адаптироваться к новым условиям.

Усадив вертящихся девочек между собой и братом, Оля оглянулась. Тысячи и тысячи рядов, усыпанных людьми. Многим места не хватило, так как большинство ярусов все еще было занято жилыми домами. Чаша арены стала намного шире, чем когда на ней проходили поединки. Теперь лица зрителей на противоположной стороне стали почти неразличимы. А фигурки технического персонала, соединяющего какие-то провода на середине поля, казались крохотными по сравнению с циклопическими размерами сооружения.

Сотни газовых горелок, заключенных в шарообразные плафоны, словно россыпи цветов, покрыли стены чаши. От них стало светло, как днем. Хотя купол над головой оставался все таким же непроницаемым. Оля уже видела, что такое утро и вечер, и как выглядит ночь, наблюдая их из самых верхних ярусов, но в этом главном секторе цитадели купол еще не открывали. Галина решила устроить настоящую церемонию. Мишаль не уставал расписывать приготовления, пока они добирались сюда.

— Теперь я оставлю вас, меня ждут скучные официальные обязанности,— он загадочно улыбнулся.

— Дядя Мишаль, ты не останешься с нами? — разочаровано спросила София.

— Не хочешь посмотреть на небо? — удивилась ее сестра.

— Конечно хочу, у меня будет самое лучшее место, куда лучше, чем у вас, скоро увидимся. Ваша мама тоже здесь.

— Где, где? — девочка вытянула шею, а София так свесилась через плечо впереди сидящего пожилого лысого аристократа, что чуть не свалилась тому на колени.

— Извините,— Оля поспешно вытянула девчушку обратно.

— Ничего,— мужчина повернулся и лицо его расплылось в улыбке,— принцесса, это честь для меня — встретиться с вами, если бы мы могли...

— Принцесса не может,— отрезала Оля, она уже привыкла к тому, что желающие выслужиться дворяне искали любые пути, в том числе и через императорских дочек.

— Никола, следи за своей подопечной,— потянувшись, Оля ущипнула брата за бок.

Тот охнул и потер больное место.

— Ну ты чего, я слежу— слежу.

— Оно и видно,— Оля притянула к себе Светлену, а потом и вовсе посадила ее на колени — та пожаловалась, что ей ничего не видно. Прямо перед ней сидел верзила, да еще и в меховой шапке, явно из данамирцев — у них тоже была Элита, впрочем, чему удивляться?

Мишаль махнул рукой на прощанье и поспешно скрылся в одном из боковых выходов с арены.

'Интересно, куда он так торопится?'

Оля наблюдала, как суета на песке постепенно успокоилась, поле очистилось.

Ряды зрителей загомони сильнее, а потом разразились приветственным гулом, когда пламя в газовых горелках начало меркнуть.

'Неужели так и было задумано? А ведь и правда таинственное зрелище'.

Становилось все темнее и темнее, вот Оля уже не могла различить силуэты сидящих на соседних рядах, потом уже не видела головки Светлены перед собой, и, наконец, все погрузилось в непроглядный мрак. Сердце заколотилось от предчувствия чего-то волнующего. Не страшного, нет, но невероятно интригующего.

И вот в этой абсолютной темноте прозвучал чистый, звонкий резонирующий звук, словно кто-то ударил в гигантский гонг. Во тьме все звуки казались совершенно иными, и Оле почудилось, что этот пронзил все ее тело. За первым последовал второй, третий. И, словно это послужило сигналом, далеко впереди, и лишь позже Оля поняла, что это был центр арены, зажегся скромный синий огонек.

Вспыхнуло пламя в газовой горелке, воткнутой в песок. А потом точно такой же огонек зажегся где-то в стороне, так далеко, что трудно было поверить, что это всего лишь самый край поля. К нему присоединился второй, а потом сразу два, четыре, шесть... коридор из синих огоньков побежал по направлению к первому, создавая удивительное по красоте зрелище.

По этой дорожке пошел мужчина. Оля уже видела его и не раз в последние дни. Эту колоритную фигуру нельзя было не узнать. Низенький, лысый человечек в просторных меховых одеждах. Быстро семеня, он едва не бежал к центру поля. Это был распорядитель Поединков Воздаяния, бессменный распорядитель арены — Ювенал Вителлиус. Хотя он приходился отцом Мишалю, они были совершено непохожими.

И вот, как и тогда, всего месяц с небольшим назад, распорядитель арены в Карильоне воздел руки к небу и медленно повернувшись вокруг, обвел взглядом всех присутствующих. Прежде так устанавливалась тишина, но теперь и так каждый старался лишний раз даже не дышать. Все понимали, ради какого события они собрались в этот утренний час. Не для того, чтобы утолить жажду мести, а ради будущего, объединенного будущего народов Сансиона.

— Жители двух империй! Все меня слышат? Все меня видят? — вопросил Ювенал. Он выдержал подчеркнутую паузу, а потом улыбнулся.

— Не слышу ваших криков. Где данармицы?

Арена огласилась многотысячным ревом. Ради такого события подданные Наразмата оделись в традиционную для этой северной страны одежду из мехов.

— Вот это другое дело, а теперь габрильцы, ну же, не посрамите себя, я хочу, чтобы вы оглушили меня!

Оля кричал вместе со всеми, вместе с девочками, вместе братом, в едином порыве люди, еще не видя ничего, но уже предчувствуя чудо, отзывались на эти простые слова. Дрожь неверия, дрожь радостного предвкушения пронзала каждую клеточку тела девушки.

— Очень надеюсь, что вы все выспались,— продолжил распорядитель,— потому, как, — он театрально взмахнул полой своего длинного одеяния, совсем как любил делать его сын,— сегодня и в ближайшие дни всем станет не до сна. А знаете почему?

— Знаем, знаем! — но вскоре отдельные слова потонули в сотрясающем подкупольное пространство крике. Многие кричали со слезами на глазах и вскидывали руки.

— Сегодня мы выходим из этого каменного мешка! — закричал Ювенал в громкоговоритель, перекрывая голоса зрителей. Но неожиданно он склонился в низком поклоне, и не было понятно кланяется ли зрителям или кому-то еще,— на этом моя скромная роль закончена. Дальнейший ход церемонии я передаю той, кто сделал этот день возможным. Приветствуйте ее императорское величество. Галина Тарсалинаааа!

Часть 3

И так, словно его слова послужили сигналом, с противоположной стороны арены вспыхнул синий шар, за ним еще и еще... и вот точно такой же световой коридор, как и первый, побежал навстречу Ювеналу. В конце концов, обе дорожки сомкнулись, образуя диаметр круга арены. А в самом дальнем его конце — Оля восхищенно воскликнула, а что начало твориться на трибунах -описать невозможно — стояла императрица, под руку ее поддерживал не кто иной, как новоиспеченный премьер-министр.

Удивительно, он как-то успел переодеться. Теперь на клавирце красовался строгий военный мундир Габриэль с капитанскими погонами и знаками отличия. На лацканах висели медали, точно такие же, какие совсем недавно получили Оля и Никола, а еще несколько орденов. Грудь пересекала широкая синяя лента. А вот Галина...

Оля не думала, что она могла так преобразиться. Императрица, которая всегда предпочитала скромную форму, на худой конец простые тунику и брюки. А сейчас она действительно выглядела как правитель: роскошное темно-зеленое платье с высоким стоячим воротником, рукава скрывали запястья, талию подчеркивал плетеный металлически пояс. Два невероятно высоких разреза открывали бедра и черные сапожки до колен. На плечи накинута настоящая королевская мантия, судя по всему, она была страшно тяжелой, как и диадема, венчающая лоб. Но при этом плечи Галина держала расправленными, а спину прямой. В движениях женщины, когда она шла по 'факельной' дорожке, не было и следа скованности.

'Все же, Галина истинная правительница',— в восхищении подумала Оля.

Достигнув середины поля, императрица кивнула распорядителю. Тот отвесил глубокий поклон, а потом чуть менее почтительный — Мишалю. У Оли чуть глаза на лоб не полезли — кланялся сыну! Хотя... здесь речь шла о положении, а теперь бывший менестрель летал куда выше распорядителя Арены, которая больше не нужна.

С особым поклоном распорядитель скрылся в темноте, Мишаль отступил на пару шагов, но остался, В руках его было какое-то устройство, но с такого расстояния Оля не смогла разглядеть подробнее.

Повернувшись к собравшимся, императрица воздела руки, рукава соскользнули, оголяя тонкие запястья. Однако, несмотря на то, какими хрупкими казались ее руки, Оля не знала ни одной женщины сильнее ее. Галина могла бы дать фору некоторым мужчинам в решительности.

Но на следующие несколько мгновений все ясные мысли вылетели из головы, когда над ареной раздался шквал оваций.

— Императрица, императрица ! — кричали люди из обеих империй.

'Кстати, странно, что не видно адмирала Данамир. Он ведь тоже находился в Цитадели',— вскользь подумала Оля, когда, опустив руки, Галина заставила установиться почти абсолютную тишину. Она мягко улыбнулась всем, повернулась вокруг, так, что казалось — эта улыбка предназначалась каждому.

— Подданные Габриэль и Данамир, сегодня вы все собрались в этом храме состязаний, но на сей раз не ради войны, а для мира.

Эти слова вызвали новый взрыв на трибунах.

— И вы все, каждый из вас, внес свой вклад в наше общее завтра.

— Ура! Ура!

Оля, поморщившись, все же залепила брату подзатыльник, чтобы орал потише.

— И теперь вы все вправе рассчитывать на награду. У меня нет ничего, что я могу дать вам, но планета сама вернут вам долг. Она подарит вам самое дорогое сокровище, которым обладает — саму себя! — Галина сделала небольшую паузу, прежде чем закончить, но все равно третий крик стал еще громче предыдущих, и нас ей раз даже понятые руки императрицы не смогли утихомирить людей.

— Солнце! Ветер! Вода! Плодородная земля! — перечисляла Галина, загибая по одному пальцы в поднятой левой руке.— Наконец, спустя столько веков планета завершила цикл терраформирования. И хотя на то, чтобы выросли леса нужно несколько лет, но чтобы уже в этом году собрать первый урожай — потребуется всего несколько месяцев. Новая планета-мать благодатна и тепла. Данамир и Габриэль — два материка с почти одинаковым климатом.

На сей раз крик стал оглушающим почти настолько, что Оля зажала уши, но данамирцев трудно винить за такую бурю эмоций, они все это время жили в нечеловеческих условиях.

— И хотя пока мы потеряли источник ветра, но уже очень скоро мы завершим создание нового вида энергии для наших кораблей и сможем посетить все уголки Сансиона. Габриэль узнает, что такое Данамир, а данармицы смогут прилететь в гости к нам. И чтобы доказать вам, что все возможно, сегодня вы станете свидетелями двух чудес. Первое, — Галина протянула руку, и Мишаль вложил в нее устройство, состоящее из множества тонких дисков, отливающих радужным светом, перевитых проволоками. Странная и несуразная вещь.

— Это, — пояснила императрица,— устройство связи, которое работает не на ветре, а на совершенно ином принципе — ионизации и отражении. Некоторое время назад нам удалось с его помощью установить связь с самой южной цитаделью Анаук, а потом,— Галина выдержала подчёркнуто паузу,— мы вышли на Данамир.

Трудно описать словами, что тут началось, данармицы повскакали с мест, наперебой выкрикивая вопросы, многие со слезами на глазах, некоторые откровенно плакали от облегчения.

— Они все живы и здоровы, по крайней мере, в самой южной цитадели, но надеюсь, что и с остальными все в порядке. Я предлагаю вам эту запись, и по ее окончанию узнаете еще один сюрприз. Лучше, чтобы вы сами все услышали.

Императрица кивнула Мишалю, тот сделал знак кому-то на самом верху ярусов для зрителей. Через несколько мгновений в динамиках раздался звон, потом шум помех, похожий на звук, как когда два стеклянных бокала соприкасаются друг с другом. А потом сквозь помехи прервался мужской голос...

— Говорит Грион, командующий переселением на север, комендант цитадели Свельфан. Надеюсь передача удалась и меня слышат. Но пока связь односторонняя, поэтому скажу сразу. Все живы, цитадель пережила этот месяц, как и остальные. Мы не смогли связаться только с Атуаникой, надеюсь с ними все в порядке и это просто отдаленность и погода. В Данамир сейчас постоянно идут дожди и тепло, очень тепло, метеорологические зонды нашли остаточный снег только на самом крайнем севере. А новый континент просто огромный — около пятнадцати тысяч километров с севера на юг. Дальше зонд просто не долетел. Да, с энергией у нас туго. Для передвижения ветра остается все меньше. Надеюсь, что при встрече мы сможем быстро найти оптимальный вид топлива. Летим к вам, но у нас билет в один конец, Так, что встречайте, пока не найдём способ летать без помощи ветра, назад вернуться не сможем. И да, как вы уже поняли, мы вышли на поверхность. Надеюсь у вас все хорошо и вы встретите нас. С нетерпением ждём встречи с командующим Наразматом. До связи, прибудем 24 числа месяца орелис, наш позывной 'икс-икс-игрик-икс'.

Еще некоторое время звучали помехи, а потом все стихло. Мишаль выключил передатчик. Оля думала, что как и прежде зал взорвется овациями, но на сей раз не было ничего, тишина, почти абсолютная, и почему-то пугающая.

— Оля...— прошептала Светлена,— почему так тихо? Почему мама молчит?

— Не знаю,— так же шёпотом призналась девушка, сердце которой забилось сильнее.

— А почему не открывают купол? Что-то случилось?

— Не знаю, правда,— повторила Оля чуть громче.

— Почему так темно? Мне страшно, Оля... там снаружи какие-то звуки...— Светлена прижалась к Оле, вглядываясь в высоту купола.— Оля!

— Да откуда мне знать! — не сдержавшись, в сердцах выкрикнула девушка, Соседи по рядам недоуменно оглянулись на нее.

— Простите,— сконфуженно извинилась Оля.

Но в это время что-то и правда начало происходить. Сидение под ней задрожало, под куполом раздался механический ляг, звон, шорох и... на глазах тысяч зрителей начиналось настоящее чудо. Купол стал медленно раскрываться, словно цветок. Лепестки складывались, уползая в стены. С воем ворвался под купол теплый ветер. Этот ветер был пропитан влагой и свежестью. Такой же, какой Оля помнила, когда впервые оказалась у Сильмистриума.

— Как приятно...

— Свежий воздух.

— Там тепло?

— Так светло! — гомон становился все громче.

София соскочила с колен Николы и, встав на цыпочки, протянула руки к небу, словно стараясь схватить что-то невидимое.

— Что ы делаешь? Упадешь! — напомнила ей Оля, пытаясь усадить девочку обратно. Ник, следи за ней!

— Да слежу.

— Я пыталась потрогать тот ветер, он совсем другой,— разочарованно сказала принцесса.

Часть 4

По мере того, как открывался купол, одну за другой теряя защитные оболочки, искусственный свет газовых горелок затухал, уступая место естественному мягкому утреннему. Теплый и влажный воздух пах солью и чем-то сладким одновременно — Оля никак не могла подобрать нужного слова — будто засахаренные фрукты, какие ей однажды предлагали на Миллифьори .

Последняя створка купола встала на место, с последним изменением прозвучал гонг, а дальше произошло такое, от чего Оля как и тысячи зрителей вскочили с места. Галина, императрица Габриэль опустилась на одно колено, ее примеру тут же последовал МИшаль, за ним распорядитель, а следом и все люди на трибунах один за другим. Гигантская волна бежала от низа арены к самым верхним ее краям, от южного сектора в северный от западной стороны до восточной.

— Приветствуем новый мир и первый день нашей жизни в нем! — воскликнула Галина.-Пусть этот день станет днем рассвета Сансиона, отныне в нашей стране он будет самым почитаемым праздником в году. Слава Габриэль.

— Слава Габриэль!!! — заорала вся арена.

— Слава Данамир!

— Данамир, Данамир! — вторили ей.

— Слава Сансиону!

— За Сансион!!! — общее безумие или столь же сильное ликование, но Олю буквально затопила волна эмоций. Глядя на это нежно-голубое с изумрудным оттенком небо, она радовалась вместе со всеми, честно и от души. Изумрудный оттенок неба вновь напомнил ей о том, кого нет рядом. "Эли, тебе бы понравилось", — подумала девушка, но тут новое таинство отвлекло ее. Тысячи вспыхнувших от специально выпущенных искр воздушных фонариков из прокрахмаленной ткани, зажглись словно звезды на поле арены. Каждый своего особенного оттенка, и все разом взмыли в небо, словно бабочки устремляясь к свободе.

— Как красиво! — захлопали в ладоши девочки.

— Да, это очень красиво,— кивнула Оля, вытирая слезы.

Но неожиданно свет дня померк, когда на поле арены легла тень. Что-то огромное заслоняло его, и это что-то начало опускаться сквозь открытый купол. Прошло несколько ужасных минут, прежде, чем испуг сменился пониманием, а то в свою очередь полнейшим удивлением и восторгом.

— Корабль? Это же корабль! — закричал Никола, за ним крик подхватывали все больше людей.— Корабль Данамир!

— Не может быть, когда они успели?

— Прошу прощения, что не предупредили, — раздался в громкоговорителях голос императрицы.— Я хотела, чтобы это стало сюрпризом для всех. Те, кого мы слышали в записи, прибыли сюда. Долгих два дня добирались они через внутреннее море. Приветствуйте наших новых героев!

Ласточкообразный корабль второго класса Данамир, словно раненая птица, дрожа всем корпусом, переваливаясь с крыла на крыло, медленно садился на песок арены. Воздушные потоки трепали волосы и одежду зрителей.

— Странный шум двигателей, — заметил Никола. Оля прислушалась. Да, так и есть, для непосвященного не сразу понятно, но для связных, как они с братом, ясно — поток корабля закончился и теперь он расходовал чудовищное количество газовой смеси, чтобы опуститься на землю. Однако, зависнув в паре метрах от земли, корабль убрал газовые горелки и всем своим весом рухнул на площадку. Она была достаточно обширной, чтобы падение семидесяти метрового корпуса не вызвало ни разрушений, ни жертв. Однако, теперь и остальные зрители поняли — что-то не так, по тому, как неловко и нелепо корабль завалился на левый борт.

— Хочу посмотреть ближе,— и, прежде, чем Оля успела остановить брата тот уже скакал через две ступени, оставив ее с девочками.

— Никола! -крикнула она, но брата уже и след простыл. Несколько секунд она усердно злилась то ли на свою нерасторопность, то ли на проворного братца, но потом решительно поднялась, взяв близняшек за руки.

— Тоже посмотрим? — спросила она.

— Да!Да! — с энтузиазмом поддержали девочки.

"А удобно быть нянькой дочерей императрицы", — подумала Оля, когда поняла, что едва они сошли с места, позади и впереди них пристроился молчаливый эскорт из четырех гвардейцев. Пока не встали и не начали движение, девушка и понятия не имела об их присутствии. При спуске к арене, охрана молча расчищала им путь.

Внизу солдаты уже оцепили все и никого не пускали. Оказавшись перед кордоном, Оля вскинула подбородок и молча двинулась прямо на них. Вначале стража хотела задержать их, но потом узнала девочек и, отсалютовав, открыла маленький проход, достаточный, чтобы протиснулись только они. Зрители, пожелавшие воспользоваться шансом и проскользнуть следом, были разочарованы — шеренга тотчас сомкнулась. И вот, наконец, все трое оказались на арене — непередаваемое чувство, голова закружилась при взгляде на ее необъятные размеры.

София недовольно обернулась, когда проводница замешкалась.

— Идем же! Я хочу увидеть корабль!

— Никуда мы не пойдем, будем наблюдать отсюда,— отрезала Оля.— Здесь безопасно и все видно, нам нельзя туда.

— Почему? Я — принцесса,— девочка привела свой самый сильный аргумент. Обычно такой тон действовал на служанок, надоедливых воспитателей и наставников, но Оля знала все уловки наизусть.

— Принцессы должны вести себя подобающе, какой пример ты подаешь своим будущим подданным?

— Я тоже принцесса, и я тоже буду императрицей,— попыталась робко возразить Светлена.

— Как бы не так, я старшая, поэтому буду я.

— Замолчите обе, вы мешаете слушать...— Оля одернула спорщиц, вглядываясь в три фигурки поодаль. Императрица, Мишаль и его отец уже подошли к кораблю, люк которого медленно, рывками приоткрывался. Видимо механизм заклинило при жесткой посадке. С противоположного конца арены приближались еще двое мужчин в белых, подбитых мехом плащах. Оля безошибочно узнала нервную, поспешную походку командующего флотом Данамир. Его сопровождал верный Лагааз. В ту же сторону бежала и еще одна фигура, петляя между фонариками — Никола.

'И зачем его пропустили?' -с досадой подумала девушка. Опасение, что брат выкинет какую-нибудь глупость помогло принять решение.

— Хорошо, идемте, но только не слишком близко, корабль может быть опасен. Вдруг там что-то замкнет, посадка была жесткой.

Они оказались у корабля как раз, когда с помощью вакуумных домкратов открывали заклинивший на полпути люк. Наконец, замок уступил напору, и в проеме показалась фигура, спрыгнувшая на песок. За ней последовали еще несколько. Оля с интересом разглядывала первого человека. Обычной одеждой данамирцев, насколько она знала, когда они с Эли спасали брата из плена, был белый комбинезон на меховой подстежке. Но теперь подстраиваясь под реалии, мужчина оставил только нижнюю часть костюма — широкие дутые брюки, заправленные в армейские сапоги. Кроме этого меховая безрукавка поверх простой серой майки. На груди висело нечто вроде переговорного устройства. Смуглая кожа, темные глаза, массивный подбородок. Волосы подстрижены явно не на армейский манер, похоже он из гражданских, но при этом солдаты держались чуть позади и не вмешивались, когда он заговорил.

— Командующий переселением на север, Грион Ластер, прибыл.

Однако, вот что странно, обращался он не к Галине, а к Наразмату, которому и передал рапорт. Адмирал быстро пробежал строки глазами и поставил свою подпись.

— Поздравляю. даже я удивлен, императрица Габриэль умеет делать сюрпризы, мы не ждали вас так скоро. Только что слушал передачу с записью, и вот вы здесь.

— Четверть пути мы преодолели на газу, под конец я уже начал думать. что не доберемся вовсе. Мы летели... над морем,— было видно, что для этого человека само понятие 'море' звучало как нечто невероятное. Хотя, кого Оля обманывала — для нее тоже. Да и для любого здесь.

— Императрица,— Галина шагнула вперед и Грион обратил на нее внимание, коротко поклонившись,— принимайте гостей, боюсь нам придется остаться у вас на неопределенное время.

-Цитадель Карильон к вашим услугам. Можете использовать наши ресурсы , все что нужно,— улыбнулась Галина.

— Это лишнее, все необходимое у нас на борту. Все, кроме ветра,— заметил Грион и неожиданно Наразмат и он рассмеялись. Похоже, это было каким-то особым видом данамирского юмора, который Оля не понимала.

— А если серьезно,— добавил Грион,— дела плохи. Чтобы заполнить генератор потоком для перелета пришлось собрать крохи почти со всех имеющихся судов, осталось лишь несколько флаеров для разведки и наблюдения, но этого хватит едва ли на месяц. Поэтому, если за это время не найти иного способа летать, боюсь цитадели превратятся в изолированные города-государства. Почти без ресурсов мы протянем недолго, да и вы тоже.

— Я знаю, я все знаю,— Галина стиснула руки, но выпрямилась и оглядела всех,— этот месяц мы не станем сидеть сложа руки. Мы уже нашли новый способ связи, а от него до нового вида энергии совсем немного. Если поработаем как следует, справимся и за две недели.

— Спасибо,— кивнул Грион, мы поможем всем, что в наших силах. Простите, командующий, — внезапно запнулся данамирец.

— Все правильно,— Наразмат покачал головой,— наш народ примет самое активное участие в исследованиях. Если ветер больше не подчиняется нам, на этой планете еще множество ресурсов, о которых мы не имеем ни малейшего понятия.

— Пока мы летели...— Грион сделал паузу,— а это расстояние по морю восемьсот километров, сто пятьдесят по суше от нашей цитадели и еще тридцать по вашему континенту, я понял, насколько правильно мы действовали. За месяц произошли колоссальные изменения, флора бурно развивается, по большей части климат ровный что на нашем, что на вашем участке суши. А тепло и влага — что еще нужно, чтобы вырастить богатый урожай? До сих пор мы выращивали овощи и злаки только в теплицах. А ваши посевы гибли под палящим солнцем и от недостатка влаги. И еще, мы не видели никаких животных в море, но уверен, очень скоро там тоже заведется жизнь. Богатство ресурсов — все это в наших руках — осталось взять и добраться до них. Но для этого нужны корабли.

— Я поняла вас, сделаем все, что возможно, постараемся вместе. Теперь, когда мир между нами положен, объединив усилия, мы достигнем намного большего.

Оля случайно бросила взгляд на Наразмата, командующий стоял, о чем-то глубоко задумавшись. Первоначальное веселье утихло. А потом заметила брата и ей захотелось отодрать его за уши, как в старые времена — тот уже вовсю приставал к солдату-данамирцу, расспрашивая про устройство корабля. Вырвавшись, девочки побежали к матери, Галина представила их вновь прибывшим. Предоставленная самой себе, Оля оглядела трибуны, потом перевела взгляд выше, на небо.

'Там... новый мир, который мы можем не увидеть без кораблей. Неужели ветер мы потеряли навсегда?'

Верить в это не хотелось.

— Одну минуту, — голос Галины отвлек от грустных мыслей. Повернувшись, императрица взяла из руки Ювенала голосовой усилитель и, сделав три шага, развернулась к арене.

— Граждане Габриэль и Дананмир, эти храбрые данамирцы пролетели сотни километров через море из цитадели Свельфан. Они стали первыми, кто не побоялся вдохнуть воздух нового Сансиона, они — настоящие герои, прошу считать их таковыми!

Несколько секунд стояла тишина, а потом ряды взорвались от радостного крика. Трибуны окрасились в синий и красный — люди махали флажками, все как и в тот день, как будто Оля вновь вернулась на Регату. Снизу все выглядело совсем иначе, намного грандиознее, точно падаешь в разноцветный водоворот.

— А теперь, я торжественно даю сигнал к открытию дверей. После этого вы все можете выйти наружу. Но дальше ста метров от цитадели пока отдаляться опасно. Мы не знаем, каким нас встретит новый Сансион, почти ничего не известно о климате, флоре и фауне, опасностях и прелестях. С этого дня начнут формироваться исследовательские отряды специально для таких рейдов. Шаг за шагом мы будет осваивать новые земли и воды, подниматься на вершины гор и спускаться в пещеры, плыть по волнам внутреннего моря и изучать глубины. Я не обещаю, что планета будет приветлива, скорее наоборот, но этот мир — наш, он создан для нас, в том числе стараниями нескольких избранных.

И тут Оля поняла, что происходит, но прятаться оказалось поздно.

— Лагааз Немнон! Оля и Никола Валентиновы. София и Светлена Тарсалины. Вы все хорошо знаете эти имена.

Новый взрыв громогласного приветственного крика почти оглушил. Оле захотелось спрятаться в корабле данамирцев от такого внимания.

'Надо было остаться на трибунах',— подумала она.

— Они оказали решающее влияние на нашу победу, но приближали ее все мы, все, кто участвовал в том кровопролитном сражении в Гранмире, все те, кто остался в вихре, и все, кто вернулся. Месяц назад мы победили Клавир, но только сейчас можно сказать, что Сансион по праву принадлежит нам. Радуйтесь, граждане двух империй. Этот день принадлежит вам, пусть отныне он станет Днем свободы, таким он останется в наших летописях истории.

С последними словами Галины все десятки выходов по краям Арены начали открываться одновременно. Тяжелые створки ползли вверх, и солнечный свет поначалу робко, а потом все настойчивее просачивался внутрь. Охрана поначалу пыталась как-то регулировать поток людей, жаждущих поскорее увидеть мир снаружи. но потом оставила безнадежное дело и лишь следила, чтобы в такой толчее никто не пострадал. Хотя верилось в это с трудом.

— А вы, герои, не хотите посмотреть что снаружи?— к Оле подошел Лагааз, следом подтянулся Никола. Галина подтолкнула дочерей.

— Ступайте с ними, а мне еще нужно закончить кое-какие дела.

— Но мама, почему ты не можешь?

— Потому, что ваша мама — императрица, когда вырастите поймете, юные принцессы, — сказал Ювенал тоном доброго дедушки.

— Идемте, мне не терпится увидеть это! — к ним подбежал запыхавшийся Дилси,— ну что же вы, идемте скорее, иначе даже в стометровом периметре не останется места.

— Еще успеешь насмотреться,— сдержано ответила Оля, хотя ей самой отчаянно хотелось поскорее выйти на свежий воздух. Подхватив Софию и Светлену за руки, Никола уже мчался вперед. Лагааз и Дилсси не отставали от них. Оля уже хотела последовать за остальными, но оглянулась. Галина, Наразмат, Ювенал и прибывший Грион о чем-то тихо переговаривались. На лицо императрицы набежала тень, а адмирал помрачнел.

'Неужели что-то случилось?'

— Ну что же ты, идем, идем скорее! — Подбежав, София вцепилась в руку, без тебя Светик не идет, я не хочу ждать! — упрямо сказала она.

— Ну что ж, идемте,— Оля выдавила улыбку, но беспокойные мысли никуда не ушли. Только отступили на время, когда свет первого утра в новом мире окатил ее свежей волной.

Часть 5

Миссана была в бешенстве, Миссана негодовала, в бессилии сжимала кулаки, метала в стену нож-красс. Она приказала отправить на понижение статуса сто пятьдесят человек из охраны внешнего периметра и двести служащих восстановления. Уволила группу лентяев и бездельников, работавших в лаборатории над усовершенствованием и расширением радиуса связи. Приказала с удвоенной скоростью разрабатывать технологию, способную, наконец, вывести флот из этой дыры под названием Озмалин. Но понимала, что все напрасно...

Все из-за катастрофы, случившейся пару дней назад, с которой она бессильна что-то поделать. В тот день, когда небо над головой начало рушиться, город охватила паника. Даже Миссана на миг испугалась. Лишь когда куски льда размером с айс перестали падать, она смогла привести сподвижников во вменяемое с состояние. Магистр ненавидела панику, а паникеров предпочитала убивать на месте. Но когда вокруг не осталось ни одного здравомыслящего подчиненного — кого убивать? Всех? Что за жалкое зрелище.

(некоторое время назад)

Не обращая внимания на субординацию и статус, женщина неслась по трясущимся коридорам Озмалина. Обычный белый мягкий свет в них мерцал и то и дело гас, так, что она спотыкалась. Увидев первого встречного — это оказался квинт из охраны третьего периметра — схватила его за руку, чуть не вывихнув плечо.

— Говори!

В первый миг клавирец будто и не понял, кто перед ним. С дикими глазами попытался выдернуться, но она отвесила ему звонкую пощечину.

— Я сказала, докладывай по всей форме своей правительнице, квинт, что происходит?

— Небо...

— Что небо? Мы глубоко по землей. Нет больше неба!

— Небо рушится!

— Что за чушь, над нами километровая толща льда, как это возможно...

— Вы сами все увидите,— квинт оглянулся туда, откуда бежал, и Миссана увидела — там, где коридор выходил на внешнюю спиральную лестницу, что-то пронеслось — белоснежное и огромное. А потом снизу, где находились воздухоочистительные установки, раздался оглушительный грохот. Магистр буквально поволокла беспомощного клавирца в ту сторону. Она хотела сама убедиться, что все в порядке. Но все не могло быть в порядке, это уже очевидно. Когда мимо, совершенно не замечая ее по коридору пробежал отряд бойцов — квартов, она даже не попыталась их остановить. 'Бегут словно стая белых тлассов на ледяных пустошах Данамир'.

Наконец, они оказались на парапете, Миссана вцепилась в перила, но больше от ярости, чем от страха. Чашу Озмалина наполнял хаос. Большие, помельче и совсем уж мелкие куски льда рушились сверху. Сталкиваясь между собой, они отлетали к стенам, нанося огромные повреждения боковым ярусам. На глазах один обломок с метр диаметром рухнул на группу техников, попытавшихся оттащить от края айс, так, что глыба вместе с айсом, людьми и частью площадки унеслась вниз.

Лицо женщины окаменело.

— Почему...— прошептала она. Развернувшись, взглянула на дублирующую лестницу — там тоже не пройти. Придется воспользоваться цепью переноса, как бы затратно это не было.— Ты, идешь со мной,— не оборачиваясь, велела она квинту.

— Я? Но я не могу...

— Можешь,— нож-крас, приставленный к его горлу, оказался действенным аргументом. Ближайшая цепь переноса находилась через два внутренних витка коридора, откуда они только что пришли. Однако, уже подходя к ней, Миссана поняла, что механизм не действует, видимо одна из глыб повредила кабель, ведущий к ней. Круг виднелся темным пятном на фоне тусклого мерцания пола.— Тогда следующий,— решила она, прикидывая расстояние и время.

Нужно попасть в командный центр, там должны остаться адекватные люди. Если же никого не будет...

Сбросив с плеч неудобную при быстрой ходьбе накидку, Миссана направилась к боковой спиральной лестнице.

— Вы хотите идти туда? Но это же верная смерть!

— Замолчи и делай, что я сказала — ступай в техотдел, найди главный трансляционный кабель внутренней связи.

— Зачем? Сейчас это не главное.

— Я буду говорить с подданными, идиот. Разве ты не видишь — видеосвязь не работает и обычная тоже. Коммуникации нет. Когда никто ничего не знает, люди превращаются в животных, которые бросаются туда-сюда, без всякого смысла. Я хочу знать, что происходит и народ тоже должен.. Если это естественное явление — хорошо, все в воле Неба, а если диверсия — мы должны найти и наказать виновных. Ты понял меня, квинт? Если сделаешь все, как я сказала, будешь повышен до условного секста. Как закончишь, ступай в командный центр.

В первый момент казалось, что эта новость была слишком ошеломительна, чтобы клавирец сразу понял ее значение, но потом отдал знак чести, приложив два пальца ко лбу.

— Да, моя повелительница! — и унесся по коридору. Миссана спрятала крас и извлекала оружие, которое на самом деле презирала как недостойное для октавиана, но сейчас оно было намного полезнее, чем изящное лезвие.

Сжав в руке пистолет, Миссана двинулась в сторону, где оканчивался коридор, туда, где 'падало небо'. Нет, это не небо — лед. Ледяными стены становились десятью уровнями выше, и так шли до самого верха. Те ярусы считались буферной зоной, допуск туда давался лишь немногим — в основном обслуживающему персоналу. А вековой слой замерзшей воды недаром служил основой укрепления стен Озмалина — именно из своей устойчивости к колебаниям температур, давлению, любым встряскам земли.

Весь этот месяц, пока шло терраформирование Сансиона, после активации Сильмистриума, на ледяной поверхности не появилось даже трещинки, за этим она приказала тщательно следить. Но вот сегодня, когда истек этот срок и она объявила о готовности выйти на поверхность, лед словно обезумел. Миссана прожила не один год, и не верила в случайности. Что-то или кто-то нарушил устойчивость ледяного панциря.. А статус септимия научил недоверию ко всем и вся, кроме себя. Если кто-то — значит это диверсия.

Она расправилась с основными противниками, но выходит остался кто-то, кого она не учла, тот, кто до сих пор так хорошо маскировался, что не вызывал подозрений. Возможно, камеры наблюдения моли бы дать более точный ответ. Но пока они не работали, и Миссана собиралась потребовать ответа у тех, кто был призван следить за порядком.

Командный центр — гнездо ядовитых змей. Она знала, что там собралась шайка недовольных, тех кто открыто поддерживал Растиуса. Естественно, ведь все они служили под началом брата. Но после показательной смерти, притихли. Миссана надеялась, что это не их рук дело. Но если так — она подняла пистолет на уровень груди и, прижав к себе, ступила на спиральный подъем. Распластавшись, женщина двигалась вплотную к стене. Одна из глыб угодила в лестницу лишь парой метров позади, конструкция содрогнулась. Миссана вцепилась в едва заметные выступы за спиной так, что сколы врезались в пальцы до крови, но не замечая боли, продолжила подъем. Однажды, подняв голову, она заметила, как между осколками мелькнул край чего-то светло-голубого. Небо? Кто-то провел расконсервацию без ее приказа?!

Что ж, был лишь один способ узнать — добраться до командного центра. Наконец, она оказалась на нужном уровне и шагнула в более широкий коридор, Здесь стены почти не мерцали, и даже круг цепи переноса был активирован.

'Интересно, — подумала Миссана,— а ведь он питался тем же кабелем, которым она не смогла воспользоваться. Хорошо...'

Палец перевел оружие в боевое положение. Коридор оказался пуст, двери командного центра заперты, но с той стороны доносились встревоженные голоса. Более того — чей-то панически голос :

— Они уничтожили целую площадку с айсами!

— Тебе приказали обрезать главный кабель....

— Я так и сделал.

— Ты уничтожил резервный, камеры еще можно восстановить, а связь до сих пор работает на отдельных участках. Я лично воспользовался цепью переноса только что из технических уровней с первого по пятый. Если она узнает...

Миссана улыбнулась.

'Если я узнаю? Хорошо, мне уже все понятно. Так и есть — очередной заговор'.

Ну с этим она знала, как управляться. Всегда найдутся паникеры и те, кто захотят воспользоваться таким состоянием людей, и будут готовы пойти на все ради собственной выгоды.

— Ступай и закончи начатое. Если не сделаешь — назад можешь не возвращаться...

— Да, мой господин...

'О, уже господин? Я знаю этот голос'.

Миссана и правда узнала говорившего, Тот, кто отдавал приказы, был младшим помощником Растиуса, вечно трусливая тварь Нариус.

Магистр не стала открывать двери, а подождала, пока те не распахнутся сами. Первый же выстрел уложил диверсанта, а второй мгновенно нашел и того, кто отдавал приказы. Третий она пока оставила наготове. Большинство, находящихся в командном центре, а она насчитала пятнадцать человек, замерли, пораженные случившимся.

Часть 6

— Моя... моя госпожа,— первым очнулся заместитель Нариуса. Упав на колени, он сложил пальцы в знаке абсолютной покорности. Но Миссана знала, что за этим последует. Мужчина понимал, что она не пощадит никого в этой комнате, поэтому действовал самым подлым и коварным способом. Нож-страйт — отличное метальное оружие, но Магистр была наготове и ловко отпрыгнула в сторону. Третий выстрел пришлось потратить тоже.

— Не стану спрашивать, кто следующий, — сказала она.— Уверена, вы все мечтаете меня убить. У меня нет такого желания, нас и так мало, и предатель — каждый второй. Поэтому не могу убрать половину клавирцев в Озмалине. Считайте, что я забыла о тех, кто сейчас прячет оружие за спиной, но я награжу того, кто скажет, остался ли жив зачинщик, решивший разрушить крепость, или он среди тех троих, кто валяется на полу.

— Моя госпожа,— один из квинтов, немного полноватый для своего статуса, в серой безрукавке длиной чуть ниже колен, не стал падать на колени, наученный опытом и сразу отбросил свой пистолет.— Те, кого вы ищете уже покинули Озмалин. А он, — квинт кивнул на поверженного товарища, — всего лишь хотел воспользоваться ситуацией.

— Я понимаю, очень удобный момент, -Миссана повела пистолетом,— прошу всех последовать примеру своего товарища и бросить оружие в одну кучу. Если я не увижу все оставшиеся тринадцать пистолетов и ножей через десять секунд — буду крайне разочарована.

Порадовало хотя бы то, с какой поспешностью заговорщики избавились от улик.

— А теперь, кто объяснит мне, что происходит? — пройдя, Миссана села за пульт командования и развернулась в кресле так, чтобы держать в поле зрения всех оставшихся.— Кажется ты самый толковый здесь, говори, — она обратилась к тому квинту, который первым бросил оружие.— Как твое имя?

— Алсейс.

— Алсейс, скажи мне, ты виновен в этом происшествии?

— Нет госпожа, никто в этой комнате.

— Хорошо, тогда ближе к делу, что произошло?

— Предатели поднялись в запретную зону, угнали один из айсов с достаточным запасом ветра, чтобы пересечь море, и расконсервировали Озмалин. Перед этим они убили пятнадцать техников и шесть солдат.

— Полагаю, все это вы видели на камере,— спокойно спросила Миссана, хотя внутри зарождался гнев.

— Да, госпожа, я и мои товарищи прибыли сюда, как только узнали о случившемся.

— Добрались по цепи переноса?

— Да, Магистр.

— У меня вопрос — почему цепь переноса у тронного зала не работала, и ни одна камера тоже.

— Госпожа, это не моя вина.

— Тебя никто и не обвиняет,— резко бросила Миссана, -я спросила — почему?

-...

— Понятно, можешь не отвечать. Когда происходят глобальные потрясения, всегда находятся те, кому это на руку. Очень надеюсь, что те, кто этого хотел, уже мертвы, потому, что если нет — я буду убивать вас по одному, пока не узнаю виновного.

— Моя госпожа! — Алсейс побледнел.— Виновники уже сбежали из Озмалина.

— Покажите мне их, я хочу видеть лица предателей,— приказала Миссана.

-Это невозможно,— Алсейс облизнул губы.

— Я не знаю такого слова, включите камеры.

— Это нельзя сделать отсюда, главный трансляционный кабель перерезан.

— Снова предатели?

— Да.

— Значит, они уничтожили трансляционный кабель, ведущий в тронный зал, потом энергетический, питающий цепь переноса и милостиво оставили идущий параллельно на эти уровни.— Миссана постучала каблуком по полу,— какие интересные предатели.

— Госпожа, это... это все не так.

— Хватит, я знаю, что в этой комнате любой мечтает вонзить красс мне в спину, но ни один из вас не достаточно смел, чтобы открыто бросить вызов в тронном зале. Ничтожества! — выплюнула Миссана.— И это остатки гордого Клавира? Или спустившись на поверхность вы приобрели уровень интеллекта земляных червей?

Клавирцы нервно переглянулись, никто не желал встречаться взглядом с самопровозглашенным Магистром. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы в этот момент экран за ее спиной не вспыхнул перламутровым светом, а из плантины донесся голос ее посыльного.

— Моя госпожа, все готово, я восстановил питание связи и цепей переноса.

— Хорошая работа, как я обещала, ты будешь повышен в статусе.

— Благодарю, консул!— в голосе новоявленного квинта звучал сдержанный восторг. 'Снова это странное слово, которым он меня назвал',— вскользь подумала Миссана.

— А теперь, ты — она поманила Алсейса,— включи запись, я хочу видеть все с самого начала.

На этот раз клавирец действовал в два раза проворнее, быстро нажал комбинацию на радужной клавиатуре, и на экране проявилась картинка. Миссана села вполоборота, чтобы одновременно следить за подданными и видеть, что происходит на изображении.

— Это,— пояснил Алсейс, — запись с ангара, откуда угнали айсы. -Затем он нажал пару клавиш, и на экран вклинилось еще два квадрата с другими изображениями.

Вот две фигуры появляются на площадке и избавляются от охранников, потом один садится в айс, а его подельник что-то ищет среди аппаратов. На другой картинке парень помладше бросает в шахту что-то светящееся, судя по последствиям — запрещенную бомбу. Неплохо! Дальше угонщики расстреливают тройной барьер выхода на поверхность. А потом начался ад — видимо, бомба послужила катализатором, запустившим лавинообразные процессы и вызвала столько разрушений. Но эти двое...

— Приблизь картинку,— велела Миссана, указывая на первую.— И промотай в начало. Медленно, стоп!— когда кадр послушно замер. Магистр подалась вперед, разглядывая лица молодых клавирцев. Предатели оказались не рядовыми гражданами Озмалина. По правде говоря, женщина была поражена — волосы обоих указывали на статус секстов.

Длинные пряди у старшего свисали на глаза, а второй казался почти ребенком. Но действовали оба так, что это сразу выдало в них членов элитного отряда. Миссана видела одного из них однажды в группе Карона, сына бывшего Магистра. Если это так — то предательство на самом высоком уровне. Но второй вопрос следовал за первым — для чего? Перебрав множество вариантов Миссана пришла к неутешительному выводу, но все же решила проверить.

— Вы послали за ними зонды?

— У нас осталось всего пять, но... да, мы решили, что стоит пожертвовать одним, чтобы узнать, куда направились преступники.

— И куда же...

Изображение на экране снова поменялось, но теперь это была лишь схема — координатная сетка, на которой концентрические волны изумрудного цвета расчерчивали окружающую местность в масштабе один к ста.

— Сто километров...— Миссана провела пальцем по траектории, отмеченной толстой красной линией, дугой затрагивающейся к северу, далее через водное пространство и потом она становилась пунктирной, пока не терялась совсем. Но главное Миссана знала — север— там теперь лежал континент Габриэль, через две тысячи двести километров, его самая южная оконечность. Предатели не случайно направились туда. Если это так — они решили искать убежища в стране поверхностников. Возможно, с самого начала эти двое планировали диверсию. Выходит они проникли в Озмалин вместе с остатками флота. Целый месяц ушел на то, чтобы собрать важную информацию, целый месяц бок о бок она жила рядом с заговорщиками. 'Кто бы мог подумать? Впрочем, у семейки Медиана даже слуги предатели, чего и следовало ожидать. Северина, долго ты еще будешь вставать у меня на пути?' — Миссана с такой силой сжала световое перо, которое вертела в пальцах, что то треснуло. Женщина в удивлении опустила взгляд.

— Эти поверхностники никак не успокоятся? Значит они решили, что теперь обладают полной властью над планетой? Но это лишь временно. Клавир, даже спустившись по землю, остается Клавиром и я докажу им это. -Миссана порывисто поднялась. Алсейс отшатнулся под ее взглядом. Не глядя, она протянула руку и включила переговорное устройство, надеясь, что связь уже восстановлена хотя бы в жилых отсеках. Те, кто не услышат, скоро узнают от других.

— Граждане Озмалина! Слушайте меня. Всем, кто остался в живых — общий сбор через полчаса в тронном зале. Те, кто не придет через полчаса будут считаться пособниками предателей, устроивших эту диверсию. Мы ждали слишком долго, целый месяц провели под землей. Но наш враг оказался проворнее. Они запустили к нам своих диверсантов и те проникли в самое сердце Озмалина, одни из нас, пособники Медиана. Эта семья всегда была предателем национальных интересов Клавира, поэтому и была уничтожена. Двое ее сторонников решили отомстить за смерть Магистра Северины и, собрав сверхсекретную информацию, сегодня бежали из крепости. Они направились в Габриэль, передать наши знания своим новым хозяевам. Но мы не можем допустить, чтобы технологии, которые Клавир хранил веками, попали в невежественные руки этих варваров. Поэтому, я объявляю выход на поверхность раньше планируемого. Мы покинем Озмалин, чтобы нанести упреждающий удар. Я, Миссана клянусь вам, мы вернем себе Небо и будем вновь управлять порядком на Сансионе! — жарко воскликнула Магистр. Отключив канал, она посмотрела на собравшихся. 'Кто же скажет первым?'

Алсейс заметил.

— Прошу меня простить, если это правда, хочу напомнить, что мы не способны подняться в небо без ветра. До сих пор все эксперименты были безрезультатными и...

Раздался выстрел и клавирец рухнул на пол.

— Ну так я получу эти результаты так или иначе. Те кто посмеют сомневаться — разделят его участь.

Да, разделят участь...

Миссана кусала губы и расхаживала по своей спальне, словно дикий зверь в клетке. Те, кто сомневались в открытую — уже мертвы, и убивать дальше — бессмысленно. Магистр понимала, если за ближайшие пару дней никто из десятков лабораторных бездельников, которые корпели над способом поднять корабли в воздух без ветра, не найдут его, они обречены. И она тоже обречена. Недовольство народа обернется против правителя.

— Нет, моя судьба не может закончиться настолько глупо. Они найдут, они должны, обязаны найти эту проклятую энергию! — Миссана поняла, что близка к панике, она ненавидела себя в такие моменты. Сделав глубокий вдох, опустилась на пол посредине комнаты. Скрестив ноги, закрыла глаза. Она попыталась очистить разум от всех негативных мыслей. Гнев, ярость, боль, унижение...— все эмоции одну за другой безжалостно уничтожала, до тех пор, пока не ощутила себя пустой. Абсолютно пустой, как сосуд. Кажется помогло... В дверь с высочайшим почтением вошел глава пятой лаборатории. Уже не надеясь ни на что, Миссана не стала подниматься, жестом велев докладывать.

— Моя госпожа! — странно, но лицо кварта прямо светилось от радости. Сердце Миссаны тоже заколотилось. Неужели...

— Мы нашли источник энергии, который поднимет наши корабли в воздух! -выпалил он.

Глава 5 — Излучение

Часть 1

— Тяга падает. Давление потока в двигателе падает. Высота падает....

— Лиссан, не стоит докладывать очевидные вещи, я и сам вижу,— поморщившись, попросил Марианус, когда этот сухой рапорт друг повторил уже третий раз за последний час.

— Обязанность второго пилота следить за показателями системы, если она угрожает жизни пилотов.

— Думаю, это лишнее, на сколько еще осталось потока? — без особой надежды спросил Марианус, оглядывая бескрайнее водное пространство, протирающееся во все стороны от 'снежинки'. На бреющем полете айс то нырял носом, то вновь, поднимаясь, стелился над гладью с нежным ультрамариновым оттенком.

— Полчаса полета.

— Спасибо, что не соврал.

— К чему мне врать? — удивился прямолинейный напарник. Лиссан всегда был таким, не понимал шуток и полностью сосредотачивался на задании.

— Лучше бы это была ложь. Что там, впереди? — Марианус заметил, как в направлении следования из воды показались какие-то шипы.

— Сейчас... минеральные образования, по всей видимости природного происхождения, прозрачность ноль пять, высота до двадцати метров над уровнем моря, в центре образуют остров приблизительно в сто квадратных метров.

— Остров? Хмм... там можно приземлиться.

— Зачем, Марианус? — наконец, Лиссан проявил хоть какие-то эмоции.

— Потому, что если поток закончится посреди моря, нам придется только потонуть вместе с айсом. А ведь мы...— Марианус открыл наспех нарисованную на координатной сетке карту,— летим уже третий день, а конца воды все еще не видно.

— Может это океан? — предложил Лиссан, блеснув знанием из древней истории.

— Может и так, но мы даже не знаем, как далеко еще до Габриэль, поэтому лучше не рисковать.

— Но долго ли мы продержимся на острове? У нас недостаточно еды и воды. И главное, что будем делать без потока?

— Попробую одну вещь. Солнце здесь постоянно, если использовать его интенсивность, может удастся преобразовать тепловую энергию в электрическую?

— Как это?

— Вспомни, как собирали энергию для освещения оранжереи в доме Ориллин, точно таким способом. Только на куполе были установлены особые зеркала, которые поглощали солнечный свет. Правда в Гранмире оно намного интенсивнее, но стоит попробовать. Если получится, сможем перелетать с островка на островок, а потом снова заряжаться. Правда 'зеркало' у нас только одно.

— С чего ты решил, что дальше будут острова? — в неверии спросил Лиссан.

— По всей видимости уровень воды здесь не столь велик, наверное это все талая вода, из ледников Данамир. И за месяц они не могли растаять полностью. Этот остров — явно часть ландшафта бывшей суши, если наложить старую карту, приблизительную, конечно, на эту — выходит, что в данном районе был довольно динамичный рельеф. Уверен, этот остров не последний.

— И все же...

'Похоже придется принять решение быстрее',— понял Марианус, заметив синюю точку, появившуюся на координатной сетке южнее них. Расстояние быстро сокращалось.

— У нас гости,— сказал старший клавирец.

— Погоня?

— Смотри,— Марианус оглянулся и внимательнее пригляделся к приближающемуся айсу, — их полет похож на наш, но более ровный, и скорость выше. А синий цвет индикатора — не идентифицировано. Одно из двух: или они намеренно используют шифровик, или... нашли новый способ летать. Я склоняюсь ко второму,— закончил Марианус.

— Новый вид энергии?

— Да, сейчас они попытаются принудь нас сдаться, вряд ли станут убивать.

— Скорее собьют нас.

— Нет, Миссана умная женщина, наверняка уже выяснила, кто устроил весь хаос, а значит убивать нас им не выгодно. Скорее всего захочет допросить лично. Она всегда и во всем видит нити заговора. Посмотришь.

— Что ты задумал? — с беспокойством спросил Лиссан, когда друг нажал на клавишу герметизации своего отсека.

— Сделай то же самое, когда дам сигнал.

— Тогда мы полностью отрежем себя от потока.

— Так нужно, поверь, поток уже почти израсходовал свой лимит, так и так придется падать, но лучше, чтобы это сыграло нам на руку, а не противнику. И, постарайся не отдаляться от острова дальше, чем на пятьсот метров.

— Это будет затруднительно, без возможности маневра. Айс станет неуправляемым.

— Доверься мне, как доверял все эти годы. Я обращаюсь к тебе как другу, а не как ко второму пилоту.

— Хорошо, Мари.

'Мари...'

— Как давно ты не называл меня так,— усмехнулся старший клавирец.

— Они уже здесь! — предупредил Лиссан и в следующий миг система связи завизжала, пытаясь соединить два разных канала не настроенных на одну волну. 'Волну? — только в последний миг Марианус подумал,— о какой волне может идти речь теперь, когда связь при помощи ветра не должна работать?'

И все же преследователи пытались пробиться в эфир и им это удалось. Какую же систему они используют?

Наконец, в появилось знакомое жужжащие и за ним раздался голос:

— Неопознанный айс двадцать-ноль-семь, говорит ведущий пилот разведывательного айса номер 3721 -А. У нас есть сведения, что вы имеете отношение к инциденту, который произошел два дня назад в Озмалине. Приказываю остановиться и следовать нашим указаниям.

— Все проще, чем я думал,— улыбнулся Марианус.

Часть 2

— А теперь приготовься, перевожу управление на себя,— сказал Марианус, прежде, чем Лиссан успел возразить. Пальцы уверенно легли на клавиатуру.-, Придется израсходовать оставшийся поток по максимуму, ничего не поделать.

— Ст... Мари...— начала Лиссан, но старший товарищ отключил и внутреннюю связь. Если преследователи использовали неизвестную систему передачи, не стоило давать им шанс подслушать.

С этой мыслью Марианус резко повел айс влево, а потом заставил взмыть вверх.

— У меня приказ открыть огонь на поражение, предупреждаю, айс двадцать-ноль-семь, немедленно остановитесь или я вынужден буду применить оружие ближнего радиуса действия.

'Как же, ну попробуй', — пожелав всего хорошего преследователям, Марианус ушел в крутое пике, а потом заметался зигзагом. И тотчас же словно предугадывая движения айса, вслед за ними устремились отрывистые синие лучи. 'Ого, лазер, а они не скупятся!'— описав в воздухе красивую петлю, айс рванул вправо, противник висел на хвосте и не отставал ни на шаг, осыпая огнем.

'Может я ошибся? Нет, невозможно, нас не могут убить, значит хотят вывеси айс из строя. Похоже пилот достаточно упрям или самонадеян. Это его погубит. Прости, друг',— мысленно сказал Мариаунс, и со всей силы вдавил клавишу реверса. Что испытывал Лиссан в симметричном отсеке, оставалось лишь догадываться. Должно быть пилоты-преследователи на какое-то мгновение даже растерялись, когда айс, который они обстреливали, внезапно решил контратаковать тараном. Но... когда до столкновения осталось всего три метра, оно казалось неизбежным, айс противника резко махнул в сторону и тут же открыл огонь по стремительно набирающему скорость айсу Мариануса. Расходуя последние крохи потока, он гнал машину в направлении островов. Когда по прикидкам те были уже достаточно близко, он вновь открыл связь с Лиссаном и вернул ему управление. Со стороны это выглядело так: айс противника неожиданно дернулся и развернулся плоскостью к преследователям. Беспомощная машина стала отличной мишенью.

-Лиссан, выруби охладитель.

— Что ты...

— Я сказал выключи его, выдерни из платы.

— Он может загореться.

— Это-то нам и нужно, сейчас!

— Слушаюсь! — по военному ответил Лиссан, предпочтя не спорить со старшим товарищем. Марианус мог бы сделать это и сам, но блок охлаждения находился в секции второго пилота.

За несколько секунд до того, как лучи прошили обшивку айса, хладоген, среагировавший с воздухом, вырвался через систему вентиляции, шипящим облаком окутывая айс,

— Вниз! — приказал Марианус, зная, что реакция у Лиссана что надо и он не промедлит не секунды, когда требуется полная концентрация.— Переворот полюсов! — второй приказ означал,что айс просто перевернется с ног на голову.

С оглушительным шлепком, машина рухнула на поверхность воды и, словно мячик отскочила от нее, несколько раз спружинив.

— Мари, у нас течь, мне так долго не продержаться.

— Течь? Странно, я был уверен, что они в нас не попали.

— Похоже, меня задели вскользь, прости.

— Не за что извиняться, я был за клавиатурой. Но теперь, надеюсь, мой план сработает и они решат проверить, остались ли мы живы, до того, как разнесут айс в клочья.

Затаив дыхание, держа палец на спусковом крючке, Марианус чутко прислушивался к звукам, доносившимся снаружи. Стоило невероятных усилий, высвободившись из амортизационной сети, перевернуться вверх головой. Система вентиляции отказала. Тяжело дыша, Марианус чувствовал, как капли пота стекают по лицу.

'Ну же, глупцы, уверен, вам дали задание взять нас живыми. Вы же хотите проверить? Просто откройте люк и взгляните'.

И, наконец, томительное ожидание было вознаграждено характерным звуком остановки двигателя. Правда теперь к нему примешалось что-то новое — шипение, словно воздух со свистом выходил из сопел машины. У Мариануса уже руки чесались изучить, что за новые технологии придумали в Озмалине, чтобы заставить айс лететь без ветра. Но он приказал себе терпеливо ждать. Даже не видя, прямо чувствовал — вот айс зависает, качнувшись над ними, пилоты ведут диалог, кто-то спорит, другой утверждает, что они обязаны проверить. Оставалось надеялся, что глупость возобладает над осторожностью.

И он оказался прав. Послышался звук открывающегося люка, а потом какая-то возня — видимо, взламывали код замка. В тот момент, когда в проеме показалось лицо в красной маске дома Каладина, Марианус не колеблясь выстрелил два раза из ультразвукового пистолета. Отбросив выдохшееся оружие, зажал красс в зубах, и, подтянувшись на руках, выбросил тело из люка. Не останавливаясь скользнул в айс противника, висевший всего в полутора метрах над ними. Прежде, чем второй пилот успел удивиться, полоснул ножом по горлу, ногой столкнув того в воду.

— Почему ты не оставил одного в живых? Мы могли бы расспросить их, как управлять новыми технологиями.

— Я думал об этом,— Марианус вытянул из воды отфыркивающегося друга — ему пришлось маленько поплавать в той же воде, что трупы — и сделал приглашающий жест .— Транспортное средство в нашем распоряжении.

Лиссан заглянул в машину преследователей и на лице осталось сомнение.

— Все совершенно по другому, будто индикаторы сошли с ума. Что они означают? А для чего этот красный сетчатый экран, за которым словно плавится солнце? И целых четыре выходных отверстия на месте трех лучиков? Это не айс, а совершенно новая машина!

— Успокойся, у нас есть день, чтобы приноровиться к ней.

— Все это время нам придется провести здесь?— Лиссан сглотнул, судя по цвету лица, его начало мутить. И вовсе не от двух трупов, которые уже мерно дрейфовали прочь от островков.

— А нам туда,— Марианус указал на сушу в ста пятидесяти метрах к северу.

— Но как? Разве что только вплавь. Нет! -Лиссан понял, что товарищ именно это и имел в виду.— Я ни за что не полезу в воду.

— А придется,— Марианус оглядел внутреннее устройство кабины и наугад вырвал из стены один оптоволоконный кабель, который казался самым толстым.

— Что ты делаешь?! — оба, не удержавшись, рухнули в воду, а рядом упал, подняв тучу, брызг айс.

— Хватайся за луч, я с другого бока! -крикнул Марианус в панике замолотившему руками другу. Плавать... Кто бы мог подумать, что воды будет столько, что в ней можно парить, как в невесомости.— Успокойся!— ему пришлось хорошенько прикрикнуть, -вспомни занятия в антигравитационном поле, это почти то же самое. Ты не чувствуешь тела, находясь в воде.

— Откуда тебе знать?

— Я и не знаю, но думаю. Так же как и ты плавать не умею, но придется научиться, иначе до берега нам не добраться. Отталкивайся одной рукой и тащи айс. Чем быстрее будем на острове, тем раньше научимся управлять новой машиной. Тем скорее отправимся искать господина Эли.

Кажется, последний аргумент подействовал на Лиссана отрезвляюще. Он перестал бестолково размахивать руками и принялся неловко грести одной одной, бултыхая ногами, хотя в обуви это оказалось не просто, да и одежда тут же отяжелела и потянула вниз. Мариаунс и сам на какой-то миг поддался панике, что плотность воды здесь меньше, чем обычно, но потом приноровился. Пусть и с переменным успехом, все же они двигались в нужную сторону. Островок был уже совсем близко. Но это лишь остановка на пути, до Габриэль еще километры пути.

Часть 3

Тик-так, тик-так. Так-так-так... дзинь...— тикали часы на стене королевского кабинета. Подарок отца Мишаля успокаивал мысли и создавал в голове нужный настрой и порядок.

Галина не выдержала и распахнула окно, подставив лицо потокам теплого влажного воздуха, доносимого с океана на западе. Чудо, настоящее, и до него рукой подать. Императрица протянула ладонь и 'схватила' далекую линию горизонта, там где небо сливалось с морем цвета индиго. Казалось, что небо с стекает в море, а море затягивает небо и все это освещалось мягким золотым светом настоящего полуденного солнца. Эту картину она наблюдала из окна, которое находилось на высшем уровне, почти под самым прозрачным куполом. Его все же решили оставить, не став полностью реконструировать цитадель,

Пока большинство жителей оставались внутри стен, процесс расселения шел медленно. Галина наблюдала за суетившимися внизу людьми, выводившими из ворот технику и ящики со всем необходимым, чтобы заново отстроить Карильон. Увы, но большая часть того каменного города, что окружал Арену, не пережила перемен. Но даже на фундаментах можно возвести новые здания, пока без архитектурных изысков, но чтобы разместить всех нуждающихся.

Цитадель по решению государственного совета будет оставлена под дворец и управленческий аппарат, Здесь же решено разместить лаборатории и исследовательский центр. А за стенами быстро возводимые дома на каркасной основе достанутся жителям новой столицы Габриэль. Старая сгинула словно призрак прошлого вместе с прежним миром. Для нового нужно новое сердце теперь уже не империи, а целого континента.

Со дня на день Долина обещала предоставить опытный образец планера на магнитной подушке, пусть он и не отрывается от земли больше чем на метр, но работает на той же гидратной смеси, причем с гораздо меньшим потреблением. Кто бы мог подумать, что обычная морская вода обладает такими удивительными свойствами. Их решили использовать параллельно с обычными. После можно будет разослать исследовательские отряды во все концы Габриэль и вплотную заняться разработкой двигателя для кораблей большего класса, чтобы данамирцы смогли, наконец, вернуться домой.

— Мечтаете о будущем? И какое оно?

Галина заметила тень, скользнувшую в комнату. Но даже не узнай она голоса и внешности, поняла бы кто здесь по отзвуку колокольчиков.

— Надеюсь мы будем достойны нового мира, который подарил Сильмистриум,— сказала она, услышав шаги за спиной. Мишаль подошел и положил ладони на спинку кресла. Галина окинула голову. Рядом с этим человеком она могла быть собой, полностью расслабиться. Он знал, что она императрица, но это ничего не меняло. А она знала что он премьер-министр, но в то же время оставался Мишалем, придворным менестрелем, который вытащил ее из застенок Сонаты, а потом плечом к плечу сражался в битве за Сансион. Надежный, верный друг.

— Простите, что прерываю отдых, Наразмат просит созвать срочное совещание.

— Что такое? — Галина выпрямилась было, но Мишаль мягко, но настойчиво удержал ее за плечи, его ладони так и остались лежать на них. Галина не противилась.

— Говорит, нашел что-то, что может совершить новый прорыв в наших исследованиях. Понятия не имею, о чем речь, но у Лагааза и командующего вид был крайне возбужденный и таинственный. Похоже, все данамирцы что-то знают, но пока таятся.

— Если чрезвычайное совещание, значит, командующий хочет, чтобы габриэльцы получили эти знания, что бы там ни было. Если Наразмат хочет встречи, я не вправе отказать ему, мы стольким обязаны данамирцам.

— Есть еще кое-что, в пятистах километрах южнее цитадели Анаук, а вы знаете они стоят на переднем краю научного прогресса, локационная станция засекла аномальную вспышку излучения. Эпицентр находился над океаном.

— Что это значит? — расслабленность сразу покинула тело. Галина с тревогой взглянула через плечо на клавирца.

— Если это не природное явление, а я уверен, в Анаук сидят не такие мечтатели, как здесь, скорее всего это трассировочные следы от использования ионно— плазменных пушек.

— Разве такие существуют?

— Только в теории, Отец рассказывал мне, что работа над ми велась в Розе Ветров, в то время он еще был в Клавире. Боюсь скоро к нам пожалуют незваные гости.

— Клавирцы?

— Моя императрица, я верю, вы не настолько наивны, чтобы полагать, что ни дин из них не выжил.

— Кто засек вспышку? Могу я поговорить с ним?

— Кажется, его имя...— Мишаль поморщился, припоминая,— Данила Рутов.

— Когда это произошло?

— Долина велела передать вам еще два часа назад, но меня отвлекли, Обязанности премьер-министра такие утомительные,— пожаловался Мишаль.

— Не настолько, как императрицы.

Молодой мужчина улыбнулся

— Точно, с вами я ни за что не поменяюсь местами, не для того возводил вас на престол.

— Тише,— шепнула Галина,— у стен есть уши, Ты знаешь, не все довольны таким раскладом сил в государстве. И многие уверены, что кто-то расчищал путь.

— Так и было, это естественно, я считаю, что мы действовали единственно правильно. Вы и ваши дочери стали символом нового мира.

— Но если станет известно о том, сколько умерло для этого, я буду следующей. Даже императорский титул не спасет.

— Я не допущу этого, я не подпущу к вам никого.

Галина с удивлением взглянула на золотоволосого мужчину, он говорил искренне и с вызовом. Галина догадывалась, какие чувства могли зародиться в его сердце, но пока ничем не могла ответить на них.

— Идем,— женщина поднялась,-дела я закончу позже. На сколько назначена встреча с Наразматом?

— Откуда вы...

— Наверняка ты уже все подготовил,— против воли улыбнулась Галина, видя озадаченное выражение лица бывшего менестреля.

— На четырнадцать.

— Тогда мы вполне успеем разобраться с этим необычным происшествием недалеко от пустынного Анаука.

— Морского порта, если вырыть канал длиной всего в десять километров, он станет портом,— усмехнулся Мишаль,

— Совсем забыла что теперь пустыня Соль стала дном океана.

— Видел — новую карту уже чертят, скоро я велю украсить ей этот скучный кабинет.

— Он не скучный, это рабочая обстановка,— смутилась Галина.

— Вы слишком строги к себе, даже во время работы можно окружить себя радующими глаз вещами,— тоном знатока возразил Мишаль.

Часть 4

Два стражника вытянулись по стойке смирно, хотя до того явно клевали носом, едва Галина на под руку с Мишалем вышла из кабинета.

— Вольно,— приказал премьер-министр и сделал знак еще паре, которые стояли чуть дальше по открытой галерее верхнего этажа.— Вы двое, пойдете в эскорте,— велел он.

— Мишаль, неужели без этого нельзя обойтись?— спросила Галина,— мы привлекаем лишнее внимание,— она приветливо улыбалась людям, которые отрывались от работы, когда они проходили мимо. И стар, и млад приветствовали Галину, кто-то даже с восторгом выкрикивал: 'Слава императрице!'

— Теперь вы — правительница что значит все время находиться на виду.

— Вот это мне и не нравится. Я всю жизнь старалась избегать публичности.

— Вы оградили от шумихи девочек, это главное, с такими охранниками как Валентина, за них можно быть спокойными.

— Ничего не поделать.

Так они и шли сначала по верхнему ярусу, потом спустились по широкой лестнице, ведущей к бывшему сектору данармирцев. Теперь здесь расположился лабораторный комплекс. Хотя Галина в точности не знала, где именно занимались связью, Мишаль уверенно провел ее через контрольный пункт, где ситуация со стражниками повторилась. Галина начала думать, что придется вводить дисциплинарные взыскания. Люди слишком разомлели на ярком солнцем и начали забывать об осторожности. Правда, цитадель выглядела наполовину пустой, большая часть трудоспособного населения была занята снаружи, на постройке новой столицы.

От входа в лаборатории начинался настоящий лабиринт из боксов, комнатушек, заваленных непонятного предназначения устройствами. Работники торопливо кланялись, пробегая мимо. по коридору. Здесь мало значения придавали церемониалу, и Галина была только рада. Она уже устала отвечать на подобострастные поклоны министерских чиновников. Большая часть как чувствовала и перебралась из разрушенных окрестностей столицы именно сюда. И, похоже, теперь избавиться от них будет не так-то просто.

— А вот мы и на месте,— Мишаль пропустил женщину вперед, и Галина бросила быстрый взгляд на неприметную табличку над входом. Однако название было самое что ни есть гордое: 'Ее императорского величества собственный центр коммуникации и сбора статистических данных".

'Интересно, как это звучит сокращенно?'— со смущением подумала она. Но ступив внутрь, тут же позабыла обо всем. В узком и вытянутом помещении, дальнего конца которого даже не было видно, а ряд арочных окон выходил на арену, царил полный кавардак. Казалось, весь штат в полном составе носился кувырком, причем бегали все взад и вперед, и будто даже без определенной цели, Вот вцепившись в стопку пластин мимо пронесся взлохмаченный Дилси, неподалеку Ронан, стоя на коленях, перерывал ящик с чем-то подозрительно похожим на мусор. Или что-то произошло, или все усиленно показывали, что они заняты, только бы не влетело. Поискав взглядом, Галина быстро нашла источник хаоса. Но вокруг него, точнее нее, как раз оставался островок непробиваемого спокойствия.

— Дилси, куда ты понес эти отчеты, я сказала, мне они нужны сейчас, Ронан , ты слишком долго копаешься, скорее. А где Артей? Никто не видел Артея? А что...— тут Секвенца осеклась, заметив гостей, и тотчас же спрыгнула со стола на котором сидела.

— Императрица, простите за такой беспорядок, мы готовим новую линию связи с цитаделью Архейм в Данамир.

— Даже так? Это интересно,— похвалила Галина. — Не стану долго мешать, не могла бы ты соединить меня с Анаук?

— Сейчас?

— Есть какие-то сложности?

— По правде сказать, мы только что переключили все источники энергии от солнечных батарей на крыше на новый канал, но сейчас я дам вам резервное питание.

— Прости, что не вовремя, мне нужно поговорить с тем человеком, который первым обнаружил необычный источник излучения в море.

— А, вы об этом, вообще-то самый обычный лаборант. Не думаю, что он скажет вам что-то новое. Все, что мы узнали, уже в отчетах.

— И все же, я хотела бы поговорить с ним лично

— Боитесь, что это Клавир? — Секвенца удивила вопросом, Галина не знала, что об этом уже известно всем.

— Это возможно?

— Вполне, в нескольких сотнях километров от южной оконечности Габриэль находится береговая линия, принадлежащая скорее всего еще одному острову или даже континенту. Пока мы не можем сказать точнее, но оттуда постоянно доносятся помехи, которые действуют даже на канал связи с Анаук. И это на таком расстоянии.

— Неужели? Тогда я тем более должна узнать подробнее. Если дело настолько серьезно, может стоит вынести это на обсуждение военного совета?

— Сейчас, я поняла вас, императрица,— не долго думая, Секвенца подошла к стенду, всему увешенному кабелями, выходившими из множества разъемов, и выдернула самый толстый. Свет в помещении тут же погас.

— Спокойно, спокойно! Это плановая авария,— предупредила Секвенца замерших работников,— пока можете отдохнуть пятнадцать — двадцать минут, выйдите, подышите воздухом.

— Когда она так говорит, мне становится страшно,— ухо Галины уловило шепот Дилси.

— Ты что-то сказал? — поинтересовалась девушка шелковым голосом. Несмотря на покладистый характер, она бывала убийственно строга с починенными.

— Нет-нет. Мы уже уходим, да, Ронан?— и приобняв за плечи товарища, горе-лаборант покинул помещение. Остальные потянулись следом только радуясь возможности отделаться от чересчур требовательной начальницы.

Галина, Мишаль и Секвенца остались одни.

Часть 5

Глава лаборатории указала на тусклую сферу с пластинами по бокам. Она стояла на постаменте, похожем на полифон, какие были на кораблях Габриэль

— Сейчас я создам канал, но предупреждаю, в Анаук уже ночь, и не могу гарантировать, что кто-то окажется в тамошней лаборатории.

— Испытаем удачу,— усмехнулся Мишаль.

— Согласна,— кивнула Галина.

— Сейчас...— Секвенца куда-то снова упорхнула, раздался щелчок, звон и сфера засветилась мягким белым светом, а две пластины чуть оторвались от нее и теперь висели, словно примагниченные, на некотором расстоянии.

— Смотрю вы кое-что усовершенствовали? — заметила Галина.

— Да, теперь все, что нужно — положить ладони на пластины. Заранее извиняюсь за качество, в Анаук последнее время почти каждый день идут проливные дожди, а это затрудняет передачу отражающего сигнала, мокрый песок особенно.

— Главное слышать сможем-этого достаточно.

— Ну что, сделайте так, как я сказала.

— А я смогу присоединиться? — поинтересовался заинтригованный Мишаль.

— Конечно. Если пожелает собеседник.

— Внимание! — торжественно оповестила Секвенца. Неожиданно Галина охнула, когда прямо из сферы выпорхнуло небольшое облачко белого пара или дыма, совершенно без запаха. Очень компактное, оно не спешило рассеиваться в воздухе, а сформировалось в подобие плоскости, словно дымку заперли между двумя прозрачными пластинами.

— Что ? Как это работает? — Галина не удержалась от возгласа восхищения.

— Это запатентованная технология,— с гордостью отметила Секвенца.— Раньше мы во всем полагались на ветер и совершенно не развивали другие источники энергии. Это все тот же ионный метод, водная взвесь. Мельчайшие капельки удерживаются в строго определенном положении двумя полюсами магнита. В воде очень высокая концентрация железа, поэтому она может взаимодействовать с магнитным полем. Смотрите именно на него, изображение появится на экране.

— Так это экран? Ну кто бы мог подумать,— усмехнулся Мишаль.

— Это тестовая модель,— слегка уязвленная, ответила Секвенца,— когда мы доработаем все, он будет выглядеть соответствующе и вполне презентабельно.

— Охотно верю,— клавирец поднял ладони,— я не хотел обидеть первого связного Миллифьори.

— Устанавливаю соединение, можете говорить сразу же, как увидите собеседника, задержки по времени мы уже смогли исправить.

Галина кивнула и вгляделась в туманный экран, думая, как подобное удалось горстке людей всего за несколько дней, когда прогресс не двигался столетиями? 'Неужели все из-за железной пяты Клавира, который противился любым переменам? Если бы не деспотическое правление третьей империи, каких высот мог достигнуть Сансион? Возможно, мы уже смогли бы выйти в открытый космос?'

— Говорит, Цитатель Анаук, младший лаборант Клай Масвальд,— в этот момент на экране появилось изображение худощавого мужчины средних лет, с короткой стрижкой и очками на пол лица.— Все так внезапно,— сбивчиво проговорил он,— если бы знал заранее, позвал кого постарше. Видите ли, я всего лишь дежурный работник.

— Вы один там? — спросила Галина.

— Да, госпожа... как ваше имя?

Мишаль за спиной усмехнулся, а Секвенца покачала головой. Галина понимала — многие слышали, что в Габриэль сменилась власть, но мало кто видел нового императора в лицо, а кто-то вообще считал, что по прежнему правит Кассициаполи. Только наладка прямого, как можно скорейшего скорейшего сообщения между всем частями континента, исправит эту ситуацию.

— Галина Тарсалина, я...

— Вы?! — даже слегка смягченный дымкой экрана, цвет лица лаборанта мигом превратился из волнительного красного в бледно-снежный.— Нно... меня никто не предупредил, я... я был так невежлив, моя императрица, простите ли вы меня? Сейчас же разбужу начальника.

— Подожди! — Галине с трудом удалось пробиться через словесный поток ошеломленного и растерянного лаборанта.— Это не официальный разговор, я не планировала связываться с вами и тратить и без того еще скудные энергоресурсы. Но мне нужно пообщаться с одним из ваших работников.

— Не с главой? — удивился мужчина, от удивления даже позабывший о страхе.

— Нет, его зовут Данила Рутов, кажется именно он засек необычное излучение над океаном к югу от вас?

— Да, такое действительно случилось, но боюсь сейчас он уже дома. Я немедленно позову его!

— Сколько это займет времени?

— Я доставлю господина Рутова через три минуты! Не отключайтесь.

Галина уже хотела было спросить, что известно самому лаборанту об этом, но тот уже унесся. Экран опустел, на заднем плане угадывалась обстановка почти в точности копирующая ту, в которой они сейчас находились. Но стены были желтоватого, песочного оттенка. Анаук считался сердцем пустынного Габриэль. Мало кому известно, что это место в прежнем мире оставалось заселено и в годы, когда страна выигрывало Арену. Туда ссылали преступников со всей империи вместе с семьями. В цитадели процветали весьма сомнительные сферы деятельности, вроде игорных заведений и закрытых бойцовских клубов. Но то в ночное время. Днем же царила железная, едва ли не армейская дисциплина, а преступления на территории цитадели случались намного реже, чем где бы то ни было в Габриэль. Интересно, что именно в таком месте, почти одновременно с Карильоном, был изобретен такой удивительный метод передачи сигналов, как 'Эхо'.

Часть 6

Ей показалось, что прошло не больше двух минут, когда из экрана послышалась какая-то возня, шорохи и нетерпеливый голос лаборанта:

— Скорее, господин Рутов, дело чрезвычайной важности.

— Скажи уже, зачем вытянул меня из постелив такой час? — второй голос, как подумала Галина, принадлежал человеку явно постарше.

— Сейчас сами все увидите, связь уставлена, вы будете говорить с Карильоном.

— Со столицей? Сейчас? Это не могло подождать до утра?

— Никак нет, оставляю вас.

Послышались быстро удаляющиеся шаги, и несколько секунд спустя на экране появилось незнакомое лицо. Оно принадлежало мужчине в летах, примерно одного возраста с Наразматом, или скорее даже Ювеналом Вителлиусом. Вителлиус? Почему на ум пришло именно такое сходство? На первый взгляд у них не было ничего общего.

Темные, почти черные волосы, стоявшие ежиком, без единой серебряной пряди. Сухое лицо покрыто множеством мелких морщинок, большая часть которых притаилась в уголках глаз, как у человека, который часто улыбается. И это лицо пусть и строгое на вид, тотчас располагало собеседника к себе. Столь же темные, как волосы глаза скрывали линзы очков с сильным увеличением. На плечи мужчины был наброшен явно наспех застегнутый лабораторный халат, а под ним угадывалось нечто похожее на ночную рубаху. Галине стало стыдно, что она выдернула этого почтенного человека в столь поздний час.

— Прошу меня простить, уважаемый господин Рутов, я понимаю, что у вас сейчас много времени. Мой имя Галина Тарсалина...— она сделала паузу.— Вижу вы слышали обо мне, — женщина кивнула, видя любопытную реакцию на лице мужчины — лишь чуть приподнявшиеся брови. 'А самообладания ему не занимать. Интересно, он изначально жил в Анаук или прибыл туда с переселенцами?' Не хотелось верить, что такой человек мог быть осужденным или супругом осужденной.

— Императрица Габриэль? Это честь для меня. Чем могу служить? — 'и все, ничего лишнего, очень простые и естественные вопросы'.

— Я хочу узнать подробнее про ту необычную активность над морем к югу от Анаук. Говорят, что именно вы первым заметили ее.

Некоторое время Данила Рутов молчал, без застенчивости вглядываясь в лицо императрицы, словно пытаясь понять скрытые мотивы. Странная манера поведения, Галина не раз видела подобные привычки у знати и министров, людей всю жизнь плетущих интриги. Но она не ожидала встретить такого человека в далекой южной цитадели, тем более простого лаборанта. Наконец, когда молчание уже довольно неловко затянулось, мужчина ответил:

— Да, я засек аномальные колебания всех показателей магнитного поля и несколько вспышек плазмы вчера. Что конкретно вас интересует? Более подробные координаты мне не вычислить, картинку предоставить тоже не могу, все, что нас есть — только цифры? Что вы хотели узнать у меня?

— Я хочу узнать ваши мысли.

— Мои мысли? — 'вот снова то же выражение'. Галина ощутила себя так, будто допрашивают именно ее.

— Что могло быть источником этих ... возмущений? — императрица решила спросить напрямик.— Или кто? Мне известно, что прежде что-то похожее фиксировали во время сражения с клавирцами, они использовали ультразвуковые, магнитные волны и, возможно, даже плазму в качестве оружия, в то время как мы обладали только магнитным и электрическим.

— И что с того?

— Императрица хочет знать, могли ли это оказаться выжившие клавирцы?

Галина вздрогнула, когда неслышно подойдя, Мишаль встал за спиной и положил ладонь на плечо, так, что ее собеседник тоже мог его видеть. Но вот странной реакции мужчины она никак не ожидала.

— Ты?! — однако, почти сразу колоссальным усилием воли взял себя в руки.— Ты ведь тоже клавирец? — уточнил он.

— А вы догадливы, и, похоже, встречали клавирцев раньше,— без запинки ответил Мишаль.— Интересно, вы не похожи на военного, к тому же из Анаук, где более половины людей проживают постоянно. Вы видели клавирцев прежде,— премьер-министр продолжил наступление,— более того, сразу же предположили, что возмущение — след от примененного оружия. А лишь очень немногие люди видели, как сражаются айсы и при этом остались в живых.— Голос Мишаля стал ледяным,— Кто вы такой, Даниил Рутов?

На этот раз молчание затянулось намного дольше, Галине показалось, если бы не расстояние, разделяющее этих двоих, они непременно ввязались бы в поединок. Несмотря на то, что Мишаль был намного младше, Рутов выглядел не менее опасным, пусть пока и только словесным противником.

— Я простой лаборант, работаю в Анаук уже пять лет. 'Не спрашивайте о прошлом тех, кто живет в Анаук дольше пяти лет' — кажется такая есть поговорка.

Мишаль улыбнулся.

— А вы хитрец, как я посмотрю, мне как менестрелю не нужно напоминать поговорки, я знаю их наизусть. И конечно если я прибуду в Анаук, найдутся те, кто подтвердит вашу легенду?

— Странно, что вы не доверяете мне. Это ведь не допрос? Кажется, я говорил с императрицей, а не с вами.

— Я — ее доверенное лицо, премьер-министр Габриэль, и если есть что-то что может угрожать безопасности ее величества, я обязан об этом позаботиться.

— Считаете, что я представляю угрозу? — на этот раз пожилой человек откровенно усмехнулся.— Видимо у всех клавирцев в крови паранойя и взаимная подозрительность.

— Я давно не причисляю себя к этому народу! — жарко воскликнул Мишаль, но тут же взял себя в руки.— А вы мастер играть на контрастах, господин Рутов, хотел бы встретиться с вами лично.

— Все в ваших руках, господин Вителлиус, кажется так ваша фамилия? А от прошлого не стоит избавляться, мы всегда те, кем родились, пусть назовемся тысячью именами и публично открестимся от своего рода. Вы — клавирец, и ваш отец всегда был клавирцем, хотя и прожил много лет здесь, на поверхности. Если бы хотели оказаться от всех связей, то сменили бы фамилию, но вы остались Вителлиусом, а всем известно, что значит эта семья.

Мишаль открыл было рот, чтобы возразить, но Галина прервала его.

— Не стоит ввязываться в бесполезные споры, у каждого есть свои тайны.

— Простите, моя императрица,— Мишаль склонил голову,— я забылся.

— Ничего, я понимаю, насколько этот вопрос болезнен для тебя. Но все же, вернемся к тому, с чего начали, господин Рутов. Спрошу прямо и ожидаю получить столь же прямой ответ: Вы думаете, что за этой аномалией стоят выжившие из Клавира? И если они применили оружие, значит сражаются или с кем-то из нас, либо между собой?

— На оба вопроса я бы ответил да,— подумав, сказал Рутов и поправил очки.— Но если верно последнее, все куда хуже.

— Почему? Если среди клавирцев появились разногласия, они не смогут вновь сплотиться против нас, разве не так? — удивилась Галина.

— Я слышал, повторяю, это только слухи, что в Клавире не важно у кого сколько оружия и кто обладает большей властью — важен статус. А статус получает тот, кто сумеет возвыситься в глазах остальных. А что лучше не способствует получению высшего статуса, как не попытка реванша. И не просто реванша, боюсь, это будет уже месть. А месть клавирца...— Рутов покачал головой,— лучше нам не знать, что это такое. Последний пример — Клеменс Таллигон, вы и сами знаете,чем все закончилось.

— Довольно неплохая осведомленность для простого лаборанта, запертого в изолированной цитадели на краю мира,— вставил Мишаль.

— Что еще остается делать старику в свободное время? Я люблю собирать информацию,— улыбнулся Даниил,— как и вы.

На это у Мишаля не нашлось возражений.

— Что ж, благодарю вас, — Галина кивнула,— надеюсь, скоро мы пришлем к вам людей в помощь для организации исследовательской экспедиции.

— Будем ждать с нетерпением, спокойной ночи, императрица и вам, молодой человек,— клинки взглядов вновь скрестились, и Галина поспешила отнять ладони от сферы, отключая канал.

— Что это значит, Мишаль? Ты странно себя ведешь, — она повернулась к необычно мрачному помощнику. Он задумчиво накручивал прядь волос и, казалось, даже не слышал что она спросила Галине пришлось повторить,— Мишаль?

— Простите, я отвлекся.

— Вижу, что такого странного в этом лаборанте?

— Если бы не цвет волос и глаз, я бы ни на минуту не сомневался, что это клавирец.

— Невозможно, вы все светловолосые и зеленоглазые.

— Цвет глаз и волос легко поменять.

— Но зачем клавирцу становиться сотрудником лаборатории в Анаук? Да и... если уж на то пошло, цитадели все это время были изолированны, это значит, что клавирцу пришлось бы провести взаперти месяц, как он попал туда? Не вместе с переселенцами ведь? — Галина покачала головой.— Мшаль, господин Рутов прав, ты слишком подозрительный.

— А вы чересчур беспечны, моя императрица.

(Цитадель Анаук)

-Ну вот, все оказалось не так долго. Императрице срочно понадобились кое-какие сведения по моей работе. Правда ее помощник начал что-то подозревать... А, ты уже спишь? — Донаций Ориллин устало снял очки и потер переносицу, заглянув в комнату Эли. Слабый огонек ночного освещения заколебался от сквозняка. Газовый фитилек почти погас, но потом загорелся ровным светом, когда Донаций закрыл за собой дверь и подошел к кровати, на которой угадывались очертания тела спящего.— Дело серьезно, Эли, если кто-то начнет копать глубже, боюсь, нам придется переезжать и искать себе для жизни более спокойное место. Даже в Данамир, когда наконец сможем летать на такие расстояния.

Донаций присел на край кровати, и с отеческой нежностью взглянул на подушку, которой с головой закрылся юноша.

— Не слышишь? Ну спи, тебе вовсе не обязательно вникать во все эти проблемы, это моя забота. Я обязан сохранить тебя от всех опасностей, никто не должен знать, кто ты, пока не придет время. А оно наступит очень скоро,— старый октавиан вздохнул и протянул руку. Ладонь зависла над угадывающимся под одеялом плечом.

— Догадываюсь, что та вспышка над океаном была лишь отголоском сражения, которое там произошло. Плазма... если они наконец доделали эту систему, нам всем придется туго, и боюсь Анаук окажется на передовой. Н знаю, может к лучшему, если твоя память вернется. Хотя стоит подумать о том, что ты вспомнишь, мне становится плохо. Ну спи, спи... Не обращай внимания, это все просто брюзжание старика...

Ладонь легла на плечо и... провалилась. Что такое? Донаций ощупал одеяло, раздалось шуршание. С силой откинул ткань и подушку и глазам предстал умело связанный и перетянутый веревками кусок полиэтилена.

— Кукла?! Муляж? Эли!

Донаций вскочил с кровати и огляделся, подбежал к шкафу. Нет, рабочая одежда, которую он дал юноше, на месте. На прикроватном столике в стаканчике со специальной жидкостью плавали линзы.

— Вот беспечный!— со злостью воскликнул Донаций.— Самонадеянный мальчишка! Куда ты мог отправиться?

Сердце кольнуло, пальцы вцепились в грудь, словно сдавленную железными обручами, Снова...Только не сейчас! Некоторое время Донаций стоял, держась за край столика, а потом на все еще дрожащих ногах быстрым шагом направился к двери, вновь надев очки. Пройдя в свою комнату, он поспешно переоделся и вышел на улицу.

Глава 6 — "Золотые небеса"

Часть 1

Поигрывая в руке карточкой пропуска, Эли стоял у контрольно— пропускного пункта на сто двадцатом уровне и усмехался сметливости того, кто придумал поименовать этот этаж 'Зона детекции позитивных тенденций'. Название самое расплывчатое, но Эли-то давно прознал, что это так называемая 'Зона' — просто замаскированное обозначение для целого квартала развлечений. Игорные дома, танцевальные клубы и куда более сомнительные заведения.

Первая вывеска указателя была самой непримечательной на вид, как и два мрачных охранника у арочного прохода. Но любой, у кого есть глаза, увидел бы за этой аркой вторые, куда более ярко раскрашенные двери, освещенные по периметру веселыми газовыми огоньками, вспыхивающими в такт невидимой музыке.

Время от времени они открывались, впуская довольно прилично одетых людей, а выпускали граждан явно навеселе. Правда, едва они проходили через первый пункт, тут же приобретали вполне благообразный вид и отдавали охране мешочки. Как рассудил Эли, с деньгами — плата за молчание? Что ж, в цитадели отбывающих наказание преступников дисциплина поддерживалась суровая, но это нисколько не мешало тем, у кого водились деньги, прожигать ночи в весьма нескучной компании.

Не то, чтобы Эли мечтал поиграть в карты или полюбезничать с дамочками сомнительного поведения, его заинтересовало другое — музыка. Это было единственное место в Анаук, где она звучала не на утреннем или вечернем исполнении гимна Габриэль. Совсем иная, мелодичная, полная такта и гармонии. Или наоборот резкая, порывистая, стремительная, тяжелая или легче перышка.

Пока Эли наблюдал за входом, оценивая обстановку и по привычке фиксируя все мельчайшие детали, он слушал, как мелодия несколько раз поменялась. Ее звуки творили с телом странные вещи — хотелось двигаться в такт, раствориться в ней. Глаза юноши в возбуждении загорелись.

Вот только одна проблема — как попасть в такое удивительное место? Наконец, Эли приметил компанию из троих молодых людей и двух девушек, которые, постоянно оглядываясь, явно здесь впервые, направлялись к пропускному пункту. Когда они проходили мимо, Эли незаметно присоединился, улыбнулся девушке, кивнул парням, словно старым знакомым — похоже те не возражали против такой компании. Так они вместе подошли к охране. Процедура была довольно простой, все, что требовалось — показать удостоверение личности.

Парни и одна девушка прошли, Эли с нейтральным видом пристроился сразу за их рыжеволосой подругой в длинной юбке, блузе с довольно глубоким разрезом, да жилеточке кремового цвета, которая и держалась-то лишь на двух петлицах спереди и сзади. Трудно представить себе Юну в таком наряде.

Девушка молча подала свое удостоверение охраннику, тот просканировал его с помощью ручного детектора, на экране которого высветились сведения. Видимо страж порядка остался доволен, так, как кивнул и вернул владелице.

— Следующий! — позвал он Эли. Стараясь сохранять столь же безразличный вид, юноша передал свою карточку охраннику. В обычном порядке тот проскандировал персональный код, краем глаза Эли глянул на экран: 'Эли Рутов, номер 88774, модуль номер 157001, дата рождения — 1 мациас 1784 года, и именно последняя надпись загорелась красным. Охранник смерил его взглядом.

— Детям до 18 запрещено,— сказал и вернул документ, одновременно рукоятью шоковой дубинки показывая, чтобы он возвращался.

В голову пришла отличная мысль.

— Мне и есть восемнадцать. Как раз месяц назад отметил его, но праздник не задался — в войну не больно и отметишь.

— Парень, не раздражай меня,— охранник явно начал терять терпение,— у меня глаза на месте и в твоем документе четко сказано '1784 года', если я вдруг что-то не запамятовал, сейчас 1803, так, что тебе все еще 17.

— Но это ведь электронные данные, видите ли, когда мне заводили паспорт, а было это в 10 лет, как вам известно, Габриэль проиграл Арену и документы оформляли вручную, работники ошиблись. На самом деле я родился в 1783 году, можете сами проверить в Базе Данных.

— Прямо сейчас? Слушай, если ты немедленно не уйдешь, я задержу тебя до прихода родителей, — поддакнул второй охранник с усмешкой.

'Эти двое тупые, но исполнительные',— с тоской подумал Эли. Он уже решил найти другой вход, но в это время девушка, прошедшая перед ним, возвратилась.

— Что такое?

— Да вот, ваш приятель пытается пройти, хотя ему нет 18.

— Наш приятель? — рыжеволосая оглядела Эли. Что она прочла на его лице, сложно сказать, но в глазах проснулся интерес. И вот уж чего Эли не ожидал, так это следующих слов:

— Это правда, я слышала в чем проблема, такое действительно случалось. У моей матери сестра тоже меняла документы в тот год, и у многих такая ошибка — им всем не досчитали год рождения. Этот парень — мой друг, поэтому я всегда хожу с ним, чтобы не возникло таких проблем.

— Так ты можешь подтвердить, что ему восемнадцать?

— Конечно, мне 21 и я помню, как он сосал палец в колыбели.

Эли прыснул в кулак.

— Да ты сама была на три года старше, ложку то с трудом держала. Ну ладно, раз мы все решили, могу я войти? — Эли изобразил самую лучшую улыбку,

— Проваливай, и чтобы я больше тебя не видел, если учудишь там что-то, я с большим удовольствием сообщу об этом твоим родителям.

— Разумеется, господин охранник, постараюсь вести себя прилично.

— Ну и что это было за представление? — спросила его спасительница, едва они отошли подальше.

— Кажется ты первая подыграла. Спасибо.

— Ты мне понравился, уж не знаю почему, глаза необычные. Такой цвет редко встретишь на юге, вот в столицах, говорят, бывают парни с такими глазищами, то засмотришься, Кстати, меня зовут Оля.

— Оля?— пробормотал Эли,— А мы нигде не встречались?

— Если только в детском саде, я там работаю воспитательницей, таких милых мальчишек у нас полно, не настолько милых, конечно.

— А вот мне точно кажется, что мы раньше встречались, имя у тебя редкое.

— Вот уже нет, ненавижу его, моя мамаша попала сюда на 10 лет, да так и папашу, он тут танцором работал. Любовь с первого взгляда и все такое. А потом появилась я, и как раз в тот день мать узнала, что у папочки есть любимая танцорка по имени Оля. Мать, видимо, повредилась в уме, но назвала меня этим именем, вроде как в укор. Но отцу было плевать и на меня, и на мамашины истерики, в конце концов, папашу пришила его же Оля, а ее засадили на нижних уровнях. Все думала сменить имя, но столько мороки... Да что я все о себе, раз уж ты — мой парень на этот вечер, почему бы не рассказать о себе?

— Моя история вовсе не такая захватывающая, как твоя. Отец работает в лаборатории связи, а до Изменения был связным. Я тоже. В последнем сражении Арены меня подбили, чудом остался жив, но теперь память как дырявое сито,— Эли врал без зазрения совести, сочиняя на лету, но как известно, самая лучшая ложь — полуправда. В целом — все правда, про потерю памяти главное.

Неизвестно, верила ли Оля хоть слову. Сам Эли уже полностью потерял к ней интерес, так как дверь, обрамленная синими огоньками, распахнулись и перед юношей открылся чарующий, манящий порочный мир развлекательного комплекса Анаук под названием 'Золотые небеса'.

Часть 2

Хотя он ничего не помнил о своей жизни до того, как очнулся в доме Донация или Данилы Рутова, как старик себя называл, Эли был уверен, что никогда прежде не бывал в подобных заведениях. И сразу понял, насколько притягивает его атмосфера вечного праздника, царившего здесь, порочного, запретного, недоступного в обычной жизни. Это не квартал — целый город, государево в государстве. Казалось, вся цитадель Анаук собралась здесь, в этот поздний час. Никто не спал и не думал о том, что на другой день снова предстоит приступать к ежедневной серой рутинной работе.

'Золотые небеса' сверкали и манили тысячью огней, здесь никто не вспоминал об экономии — газовые горелки синего, фиолетового и даже красных оттенков заливали многоярусные здания по бокам главной улицы светом не слабее дневного.

Оля не уставала расписывать окружающие красоты. Девушка побывала, по крайней мере по ее словам, уже в каждом местном баре и танцевальном клубе, а вот азартные игры недолюбливала. Они то заинтересовали Эли больше всего. Уже у порогов стояли зазывалы. Многие, видя довольно приличного вида одежду Эли, приглашали 'уважаемого молодого господина' испытать удачу. Эли приметил самые многообещающие места и решил обязательно заглянуть туда позже. А пока они нагнала компанию Оли. Сегодняшнюю ночь решено было провести в заведении под названием 'Врата Моря'.

— Раньше оно называлось 'Вратами пустыни', но недавно хозяйка решила переименовать его на новый лад, клиентов сразу прибавилось,— пояснила Оля.

— Ты бывала здесь раньше? — Эли вертел головой, стараясь разглядеть сразу все. Внутри неприметное с виду здание оказалось настоящим дворцом. Над головой возвышалось целых шесть ярусов с развлечениями, и еще три уходило вниз, туда и сюда сновали лифты, перевозя группы посетителей, Каждый этаж предлагал что-то свое, уникальное. Один за другим шли бары, рестораны, танцевальные клубы на третьем и четвертом. Казино — на пятом, приват— комнаты на шестом. На вопрос 'что находилось на нижних уровнях', Оля дала уклончивый ответ

— Это дело хозяйки, нам туда нельзя, считай, что закрытая зона, для вип -гостей. Неужели тебе мало шести этажей развлечений? На всю ночь хватит, еще все обойти не успеешь — уже устанешь.

Но конечно, как все запретное, нижние уровни манили Эли куда больше остального. Вначале компания направилась в бар, где, как оказалось уже был зарезервирован столик. Все разбились по парочкам, Эли к счастью особенно никто не расспрашивал, удовлетворившись объяснением, что он друг Оли. Попробовав пару-тройку горячительных напитков, Эли не нашел в них ничего особо привлекательного. А вот девушка поглощала один яркий коктейль за другим, и вскоре за столом раздавались уже веселый смех и неприличные анекдоты.

Потом подруга потянула парня к сцене, где спела несколько куплетов под заказанную музыку. Музыка Эли понравилась, а вот пение не очень. На помост высыпали танцовщицы в ярких нарядах, их движения были слаженными и ритмичными. Надо признать, на многих представителей сильной половины в зале они произведи впечатление, хотя смотрели скорее на то, что было не скрытым и так скудной одеждой. Оля весело хлопала и топала в такт мелодии, ее так и подмывало вылезти на сцену вместе с остальными. Судя по количеству пустых стаканов, скопившихся на столике, она была недалека от этого.

Танец закончился, пока сцену готовили под другое представление, наступила относительная тишина, к столику подошел официант и положил перед недовольной девушкой счет. Сумма, значащаяся в нем — триста пятьдесят восемь ветров, ни о чем не говорила Эли. Он вообще мало разбирался в денежных отношениях, так как всеми финансовыми вопросами занимался Донаций. Но на Олю счет произвел весьма буйное впечатление.

— Что? Это какая-то ошибка, мы заказали у вас всего лишь пять бутылок, к тому же будем делить на всех, на всех! Слышишь? — она ткнула пальцем в нос невозмутимому работнику.

— На двоих, хочешь сказать? — ухмыльнулся он.

— На..— Оля обернулась, посмотрела в другую сторону.

— Они смотались! — с возмущением выкрикнула она, видимо имея в виду компанию, которая незаметно слиняла, оставив ее расплачиваться за все выпитое и съеденное. Хотя первого было явно больше.

— У меня столько нет,— наконец призналась девица. Закинув ногу на ногу она демонстративно отвернулась.— Ищи их сам.

— Ну уж нет. Милочка, ты каждый раз говоришь одно и то же, в прошлый я записал на твой свет, и в позапрошлый помнится было что-то подобное. Больше такое не пройдет, плати или вышвырну тебя из заведения с черными билетом.

— Что? С какой это стати, я не буду платить за выпитое остальными. Мои только эти две бутылки,— и, примерившись, Оля подняла две самые маленькие.

— Не юли, или ты сейчас расплачиваешься наличными или кредитами — мне все равно, но сегодня я получу с тебя полную сумму,— официант встал так, чтобы не дать девушке покинуть 'место преступления'.

— Проклятые небеса! — в сердцах Оля пнула ножку столика, так, что один из бокалов опрокинулся и, коварно покатившись, упал с края.

— Это я добавлю к счету,— официант скептически взглянул на осколки.

— Эли, слушай...— начала Оля.

— Да, что такое? -с невинным видом поинтересовался он, уже понимая куда клонит подруга.

— Одолжи мне...— Оля что-то быстро прикинула в уме,— двести пятьдесят ветров. Я отдам, завтра, ты только скажи, куда переслать, ну крайний случай через три дня. У меня как раз аванс, понимаю, что это странно, ведь мы только познакомились, но видишь ли эти...

— Но у меня ничего нет.

-.... смылись не...— Оля все еще продолжала, когда поняла, что он сказал.

— Нет? Совсем нет? — на лице отразилось медленно проступающее понимание,— так зачем ты мне сдался? Ты пил вместе с мной и теперь отказываешься платить за леди?

— Какая ты леди,— фыркнул официант и расхохотался.

— Сейчас мы заплатим,— огрызнулась Оля и ткнула пальцем в грудь Эли,— ты оплатишь свою долю, а это ровно сто пятьдесят ветров.

Эли не стал даже спрашивать, откуда взялась такая сумма.

— Слушай, где у вас можно быстро подзаработать, ну кроме рулетки, с этой вашей гадостью я не связываюсь, — спросила Оля.

— Можно на тотализаторе... ну лучше в тире, на стрельбище,— подумав, ответил официант. Поскреб подбородок и скептически оглядел девушку,— но в таком состоянии ты и с двух метров не попадешь, не заговаривай мне зубы.

— Да кто сказал что стрелять... — Оля икнула,— простите, буду я? Эли у нас мастер, я знаю, так, что он все и оплатит забирайте! — она сделала широкий жест.

— Тир? Что это такое? — поинтересовался Эли.

— Ну ты даешь, действительно не знаешь? — официант поднял руки: одна параллельно другой, но правая чуть дальше левой, и издал звук: 'Бууум!' — это значит стрелять на меткость, ну и денежки само собой. Слушай, парень, — доверительно сообщил официант, покосившись на Олю,— как я понял, ты попал ей в руки совершенно случайно эта девица известная аферистка, которая любит выпить за чужой счет, как и ее дружки. Ты все еще можешь отказаться и уйти из заведения.

— А мне интересно, покажи ка этот тир, хочу попробовать. Стрелять, да? Кажется, у меня может получиться, хотя я не разу не держал оружие в руках.

— Ни разу?! — это восклицание принадлежало им обоим.

— Но я почти уверен, на зрение не жалуюсь, к тому же там, где сейчас работаю, меткость очень ценится.

— А где это? — Оля, почуяв выгоду, уже подхватила парня под локоть и потащила впереди официанта в дальний конец залы, Спустившись по ступенькам, они проследовали через пару дверей и коротких коридоров и вышли к тому, что называлось здесь тиром.

Часть 3

Тир выглядел как площадка в виде полумесяца, на которой через равные промежутки располагались огневые точки. Около каждой собралась довольно внушительная толпа болельщиков, зевак и желающих помериться силами стрелков. Всего таких рубежей Эли насчитал двенадцать. Линия огня каждого участника отделялась от других прозрачной пластиковой стеной. Прикинув расстояние до мишени, Эли предположил, что где-то метров сто.

Оля подвела его к пятому рубежу, где как за раз заканчивали стрелять. Каждое меткое попадание, а метким здесь считалось поразить хотя бы край мишени, сопровождалось подбадривающим криком приятелей стрелка. Шумная компания была явно навеселе, стрелок не в лучшей форме, но упорно пытался выбить десятку, что из плохо настроенного газового пистолета было невозможно. Об этом Эли поведала подруга, похоже девушка неплохо разбиралась в том, что здесь происходит.

— Итак, вот твое место добывания денег,— кивнул официант, когда они остались одни.— Если не выбьешь десятку с десяти попыток, считай, что тебе работать на нашей кухне ровно столько же дней за свою красотку.

— Жлоб,— обвинила девушка.

— Даже в нашей Небом забытой цитадели, где жульничество уже в крови, понимают, что денежки так просто не достаются, а уж кому как не тебе это знать. Ведь уже не раз отрабатывала посудомойкой.

— Заткнись,— прорычала девица, схватив пистолет, словно намереваясь пристрелить насмешника, но Эли мягко отнял у нее оружие.

— Почему бы и не попробовать,— он осмотрел оружие,— Подожди,— он ознакомился с устройством — нехитрое, можно сказать примитивное. Стрелял тонкими длинными иглами, под давлением газа вылетающими из дула. В действие приводился простым спусковым крючком. Но... Все это Эли понял всего за несколько секунд, это оружие походит только для таких вот развлечений. В настоящем бою оно совершенно бесполезно. Даже начальная скорость иглы на позволит ей пробить панцирь флаера или планера, даже шлем пилота...

— Эй, парень, с тобой все в порядке или малость перебрал? Хотя мне все равно в каком ты состоянии,— донесся голос официанта.— Если не справишься, пеняй на себя.

— Рассчитываю на тебя, — Оля улыбнулась очаровательной улыбкой и повисла на стойке рядом, так, чтобы все ее прелести были хорошо видны в глубоком вырезе маечки.

— Давай,— подбодрил официант,— леди смотрит.

Но как оказалось смотрели не только они двое. Заинтересовавшись новичком, к рубежу подтянулось еще пять человек. За спиной Эли, примерившегося к мишени, уже вовсю заключали ставки. Похоже здесь это обычный способ заработка.

Перекинув оружие из руки в руку и оценив расстояние, Эли повернулся к официанту.

— А можно передвинуть мишень?

— Ну, парень, это уже жульничество.

— На двадцать метров дальше,— закончил Эли, там еще остается место и рельсы, на которых она крепится, идут туда.

— Ты совсем рехнулся? — на этот раз опешила Оля,— из такой штуки ты тогда и в единицу не попадешь, хочешь, чтобы я батрачила на кухне все эти десять дней?

— Не волнуйся.— улыбнулся Эли,— если правильно подобрать траекторию полета иглы, получится. Все возможно, если это хочу я,— прибавил Эли и сам удивился, откуда только пришла эта странная фраза.

Бурные переговоры за спиной стихли, к ним подтянулась еще группа зевак. Официант о чем-то усиленно размышлял, и, наконец, кивнул.

— Хорошо, парень, но если не попадешь хотя бы в пятерку, будете отрабатывать оба. Эй, вы двое, помогите ка нам передвинуть эту мишень, — он позвал работников тира. Те долго упрямились, не понимая, чего это взбрело в голову новенькому, но в конце концов официант их убедил. Пока шла подготовка, Эли осматривал оружие и прислушивался к своим ощущениям. Удивительно, но такое чувство, будто он не единожды в прошлом держал подобное в руке, не такое тяжелое, гораздо более изящное, ик.. икс...— слово танцевало на кончике языка и все никак не давалось. Отчасти именно по этой причине он и попросил изменить правила стрельбы, в надежде, что экстремальные условия помогут вспомнить, проверяя пределы своих возможностей, как далеко они еще могут простираться. Эли был уверен, что способен поразить мишень и на гораздо большем расстоянии, но, конечно, не с этим игрушечным оружием.

— А, что, парень самоуверен, ставлю что он выбьет восьмерку,— заявил один из зевак за спиной.

— Ставлю, что это будет девятка.

Оля расхрабрилась и, повиснув у Эли на руке, выдала заплетающимся еще от выпитого языком.

— Десять. Десять из десяти! Если он справится, каждый из вас будет мне должен по двадцать пять ветров.

— Принимаю! — выкрикнул кто-то.— Посмотрим, насколько твой мальчишка хорош, если выбьет сразу, отдам деньги, но следующий ход мой. Если он выбьет десятку и со второй попытки, все отсталые парни будете мне должны. Второй ход никому не занимать, иначе зубы пересчитаю.

Похоже тот, кто ставил условия, явно был местным заправилой. Но Эли не обращал внимания на этих скучных типов, он еще раз проверил баланс, перекинул пистолет из руки в руку. Как он видел, здесь было принято стрелять опираясь локтями о стойку. Но эта поза казалась неудобной. Эли выпрямился, чем вызвал еще один пораженный вздох среди собравшихся, а потом опустил левую руку, встав вполоборота к мишени.

— Парень, ты что, кто это стреляет с одной руки?

— Я стреляю,— отозвался Эли и забыл обо всех. Он забыл о зрителях, об официанте, Оле, о режущем глаза свете газовых горелок. Остались только он и пистолет. Оружие слилось с его ладонью, оно стало ее продолжением. Глаз, рука и инструмент — они были единым живым организмом. Эли чувствовал колебания воздуха внутри корпуса пистолета. Между ним и мишенью существует только игла — тонкая, хрупкая субстанция, которая частично разрушится уже в самом начале полета. А значит... Эли взглянул вверх.

Там под потолком, подвешенном на тонких тросах, плыли воздушные потоки, растворяясь в теплой массе воздуха основного зала. Они создавали неуловимые, но действенные силы. Если воспользоваться ими,— Эли улыбнулся своим мыслям и поднял пистолет чуть выше, всего на ладонь. Три, два, один... Мягкое дуновение очередного потока — и он нажал на спусковой крючок. Эли не был уверен, что план удастся, фактически действовал наугад, доверяя интуиции, но она сработала идеально. Уже через несколько секунд игла, замерла, ткнувшись точно в десятку в центре далекой мишени. По рядам зевак, которых теперь еще прибавилось, пронесся восхищенный вздох.

— Невероятно! Ты — мой герой! — подлетев, Оля обняла парня и, чмокнув в щеку, злобно зыкнула на официанта.— Иди сам убирай у себя на кухне, жмот, мы уходим, да милый? Теперь я знаю, к кому обращаться, если понадобятся деньги.

— Погоди ка, теперь моя очередь,— встрял тот парень, который решил урвать куш.

— Отвали, Эли тебе ничего не должен, учись стрелять сам, неумеха,— фыркнула девушка.

— Что ты сказала?

— Что здесь происходит? Эли, что ты делаешь?

За спинами собравшихся прозвучал такой знакомый голос, наполненный стальными нотками. Расталкивая локтями, вперед протиснулась... Юна Дессекрит.

Часть 4

— А это еще кто такая? Ступай отсюда, чернявая, он мой парень.

— Ошибешься, мы уже целовались,— безапелляционно заявила Юна и, проведя неуловимый силовой прием, заставила соперницу скорчиться на полу.

— Да что на тебя нашло? — Эли не успел удивиться, как Юна подхватила его под руку и поволокла к лестнице наверх.

— А что на тебя нашло? Как ты сюда проник? Я знаю, что тебе нет восемнадцати, где взял поддельные документы? Это же нарушение всех законов, не говоря уж об уставе, ты подписывал его? — остановившись у лестницы, Юна резко развернула парня к себе.

— Кажется, я что-то пропустил— Эли пожал плечами и заметил,— а ты совсем другая в этом наряде.— Он с удивлением отметил, насколько стройной и миловидной была его непосредственная начальница — длинная гипюровая юбка из толстого темно-синего материала и коричневая куртка под горло с рукавами, отороченными мехом по швам и манжетам. А еще на груди девушки висело то, что заинтересовало Эли больше всего — он приподнял кулон на массивной серебряной цепочке прежде, чем девушка успела отстраниться.

— Это амулет или талисман? На вид очень неудобный и совершенно некрасивый, как он называется?

— Это крест,— нехотя призналась Юна.

— Крест? Что он означает? — Эли внимательно, со всех сторон рассмотрел странное украшение в ладонь длиной и почти в половину шириной, Довольно тяжелый на вид, но Юна носила его легко и непринужденно. Вынув кулон из пальцев Эли, Юна спрятала его под блузу.

— Ничего, просто символ.

— Символ обычно что-то означает то, чему символом он стал. Так что он такое? Ты не стала бы носить бесполезную вещь.

— Откуда ты знаешь?

— Ты слишком практична для таких безделушек, совсем не похожа на Олю.

— Оля, так та девица твоя подружка? — Эли заметил, как умело Юна перевела разговор в другое русло.

— Только встретились, мне было интересно это место, но вот незадача, еще нет восемнадцати, и она любезно согласилась провести меня.

— И что тебя как магнитом тянет ко всяким приключениям? Это место опасно.

— Знаю, но здесь есть кое-что интересное.

— И что же это?

— Музыка и воспоминания, музыка навевает воспоминания, мне это нравится,— объяснил Эли.

— Странный ты, если бы не знала, то подумала, что шпион.

— Чей же? Соседней цитадели? Данамир?

— Может и Клавира.

Эли прыснул в кулак.

— Клавирец? Я? С такими-то волосами.

— С такими глазами, ты снова не надел линзы, лучше уж не притворяйся, носи как есть, твой естественный цвет глаз куда лучше.

— Спасибо,— они стояли, облокотившись спиной о перила на предпоследнем с верху ярусе. Этажом выше послышались тонкий звук, словно кто-то ритмично звенел колокольчиками.

— Пойдем посмотрим, что там? — предложил он и двинулся к лестнице.

— Ничего интересного, просто выступление низкопробных артистов, если хочешь могу отвести тебя в игровой клуб.

— Нет, давай взглянем на выступление,— упрямо заявил Эли. Показалось, что по лицу Юны скользнуло облачко.

— Упрямый, раз уж пригласил девушку, так сделай, что она хочет.

— Я? Пригласил? Мне показалось, что ты сама нашла меня. Ты так и не ответила, что делаешь в таком месте, госпожа строгий инструктор, тебя не заставят завтра писать рапорт?

— Если кое-кто не скажет об этом высшему начальству.

— Высшее начальство школы у нас — ты.

Они улыбнулись друг другу, словно оценив юмор соперника.

'Соперники? Странные мысли',— подумал Эли. А ведь он и правда, он воспринимал эту девушку не столько как друга, как равного ему соперника, но разве они соревновались? Вполне возможно.

Часть 5

— Так ты идешь? — спросил он, обернувшись.

— Только ненадолго, похоже, ты меломан, а мне это не интересно, потом наведаемся в вип-зону, у меня там есть знакомые.

— Хорошо, одним глазком,— Эли хитро прищурился,— обещаю.

Верхний этаж показался похожим на сказку, шум с нижних ярусов совершенно не доходил сюда, отгороженный полупрозрачным синеватыми пластиковыми щитами по всему периметру балкона. Из-за необычного освещения, все погружалось в поздние сумерки. Оттенки синего и золотистого создавали невероятную атмосферу, пол потолком гигантские вентиляторы создавали циркуляцию теплых воздушных масс. Ветер чувствовал себя привольно — шевелил волосы постояльцев, разметал одежды, теребил легкие, почти прозрачные разноцветные накидки танцовщиц на сцене. На каждый вентилятор были прикреплены закрытые газовые грелки, вращение создавало постоянно изменчивый свет, от которого у неподготовленного зрителя могла закружиться голова, но Эли сразу понравилась необычность обстановки.

Гладкий, отполированный до зеркального блеска черный пол и отражающиеся в нем синие огоньки заставляли поверить, что столики вместе с посетителями будто парят. В первый момент Эли даже проверил носком ботинка, насколько прочен сам пол, но это оказалось лишь иллюзией. Синий — здесь господствовал этот цвет, и лицо Юны в нем стало похожим на утонченную мордочку зверька.

— Посиди пока здесь,— Юна подвела его к свободному столику с небольшим двухместным диванчиком рядом.

— Ты куда?

— Схожу за чем-нибудь. Тебе что? Коктейль или сок, — девушка тепло улыбнулась,— ведь тебе нет еще восемнадцати?

— Сок,— Эли нисколько не обиделся, так, как местное спиртное ему совсем не понравилось. Донаций держал дома только вино, но пил крайне редко, а Эли дал попробовать лишь однажды, но оно явно было лучше того, что дала попробовать Оля.

— Только прошу, не делай глупостей без меня. Завтра нам обоим на смену, Часок посидим и по домам, мне не нужен сонный пилот.

— Как скажете, начальник,— Эли шутливо отсалютовал. Проводив взглядом Юну, которая направилась к барной стойке в дальнем конце залы, Эли сосредоточил все внимание на сцене, что находилась справа от входа. Довольно широкая, не менее тридцати шагов в длину. Площадка располагалась на трехступенчатом возвышении, полукругом в яме сидел оркестр, состоящий из нескольких ударных и пары струнных инструментов. Несмотря на скудный ассортимент, играли довольно слаженно.

Эли рассматривал танцовщиц, исполняющих довольно синхронно некий гибкий танец, хотя пластика их тел показалась довольно сухой. 'Они танцуют не по вдохновению, а потому, что это их работа, искусство не должно быть таким,— думал Эли,— если танцевать — то как чувствуешь, если играть — то без правил, если жить — то полной грудью',— странные слова пришли на ум, пока он наблюдал за действом. Однако зрителям, сидевшим за столиками, танцовщицы пришлись по душе, они громко одобрительно хлопали при каждом синхронном повороте. Эли оглянулся — Юна все еще стояла в очереди и что-то выискивала в меню.

А меж тем танец закончился, раздался нестройный хор аплодисментов. Свет слегка пригас, чтобы обозначить переход к следующему номеру. Когда заиграла новая мелодия, сцена была все еще пуста. Но Эли сразу заинтересовался. Музыка непохожа на предыдущую, почти все инструменты молчали, кроме легкого мелодичного перезвона колокольчиков, перемежающегося ударами цимбал.

Чем дольше Эли вслушивался в эти звуки, тем больше они завораживали. Колокольчики слились в единый звон, а цимбалы отбивали почти оглушительно. Но вот, с последним ударом, стих и звон, а на сцену вышла выступающая. Сердце Эли на миг замерло, а потом бешено заколотилось, он даже привстал, чтобы лучше рассмотреть выступающую.

Длинное, облегающее платье из легкого расписного материала, два высоких разреза шли почти до самого бедра. Золотистые волосы сколоты множеством шпилек на затылке, а спереди свисали отдельными прядями. Но самое интригующее — лицо женщины скрывала полумаска того же красного цвета, что и платье.

Внезапно руки ее взметнулись и застыли над головой, скрестив два веера. Глаза Эли становились все шире и шире, тело начала бить крупная дрожь. 'Что это что со мной? — Он с удивлением прислушивался к собственным ощущениям. -Такое чувство, что я видел ее... нет, не ее — веера. И еще,— Эли опустил взгляд на свои ладони,— знаю, как с ними управляться. Танец начался. Артистка медленно закружилась на одном месте, веера следовали ее движениям.

Неожиданно картина зала перед глазами померкла, и Эли увидел себя на широком открытом пространстве. В руках. были два расписных ярких веера. Настолько живым казалось это видение, что юноша протянул руку, пытаясь коснуться его. Некоторое время шум толпы волнами пронизал пространство, а потом его смыло и Эли вновь обнаружил себя в зале.

'Что это было?— он приложил ладонь ко лбу.— Совсем как настоящее, как будто я оказался там'.

Эли был готов поклясться, что никогда не видел той огромной чаши, обрамленной рядами сидений, заполненных тысячами зрителей. Но если это часть потерянных воспоминаний, наверное этот момент был очень важен, раз впечатался в память. И те веера... Эли перевел взгляд на сцену, где танцовщица исполняла сложный, медленный танец, окутанная полумраком.

Руки все еще помнили ощущение прикосновения пластин, ребристая поверхность, складки, их цвет — те, которые использовала танцовщица выглядели лишь жалкой поделкой по сравнению с теми из видения, как кустарный промысел рядом с произведением искусства.

Глядя на то, как двигается девушка, Эли вспоминал. Его тело вспоминало такие же движения. 'Я тоже умел танцевать?' Юноша схватился за край стола, пошатнувшись, когда новые видения нахлынули, затопив его с головой.

Место действия изменилось, вокруг простиралась почти абсолютная темнота, расцвеченная светящейся сетью, движения его тела, когда он проходил по этой паутине изменились — теперь в них стало меньше плавности и больше резкости, стремительности, он вскидывал руку и делал выпад, потом отступал назад и рассекал воздух. Язык движений говорил, что он сражался с кем-то, чей силуэт едва угадывался во тьме. Напряжение и возбуждение. Но в конце остались только равнодушие и пустота. И эта пустота распростерлась перед ним. Паутина порвалась и Эли полетел в светящуюся пропасть, в которой плавились разноцветные вихри и немыслимой силы ветер рвал тела людей в клочья.

Он закричал в видении и зажал себе рот, ощутив позыв к тошноте в настоящем. Невидящим взглядом уставился в пол. Сражение и танец — две грани одного искусства. Теперь он знал как оно называлось — 'восходящий консонанс'. Название ни о чем не говорило ему. Но.. Эли подумал, что если снова взять веера в руки, быть может сможет вспомнить больше.

Отстранившись от стола и полностью позабыв про Юну, он направился к помосту. Миновал аплодирующих зрителей. Подавшись неосознанному порыву поднялся по ступенькам и оказался на сцене.

Часть 6

— Эй, парень! Свали оттуда. Дай досмотреть! — крикнул кто-то.

— Позовите охрану, что за дела? Я не для этого сюда пришел и заплатил за выступление.

— Парень? Эй... да он пьян,— Эли посмотрел на невольных и они тут же притихли, когда встретили взгляд юноши.

— Что с его глазами? Он псих, да вызовите вы кого-нибудь...— но возмущение высказывалось уже не так громко.

Эли повернулся к остановившейся танцовщице, маска скрывала ее глаза, но губы недовольно скривились.

— Если сорвешь выступление, оплатишь из своего кармана,— заявила она. Эли протянул руку.

— Можно мне одолжить твои инструменты? — он указал на маску и веера.

— Хахах! Красавчик, хочешь реквизиты — плати стоимость двухчасового выступления и можешь забирать и тряпки, мне все равно,— видно танцовщица уже привыкла к причудам богатых посетителей.

— Двухчасового? Это сколько? — Эли склонил голову на бок.

— Сто восемьдесят ветров,— заявила она, видимо думая, что навязчивый клиент отстанет, услышав сумму, но Эли сунул руку в карман и извлек из него крупный изумруд. Когда он говорил, что денег при себе не было — он не врал, но этот камешек, как и еще целая горка, хранилась у Донация в вазочке, надежно спрятанная в сейфе.

— О! — глаза танцовщицы загорелись, дрожащая рука протянусь к камню.— Забирай и мои шмотки и веера и маску, с таким богатством я могу не танцевать целый месяц.

Юноша небрежно перекинул ей камешек, по толпе зрителей прошелся пораженный шепоток, глаза многих подозрительно загорелись. Танцовщица оглянулась по сторонам, словно боясь, что кто-то может нацелиться на ее нежданное приобретение, и улизнула в гримерку. Но пара-тройка мутных типов уже направились в ту сторону. Похоже, чтобы сохранить подарок, девице придется сильно постараться.

Эли поднял маску, замер, а потом поднес ее к лицу. Несомненно, когда-то и он носил такую, но, кажется, привычная закрывала большую часть лица. Выйдя на середину сцены, Эли обвел взглядом собравшихся.

— Я ... станцую для вас,— сказал он и тут же позабыл обо всех, вспоминая ощущения и звуки, которые пришли из видения, Одна нога чуть согнута в колене выставлена вперед, левая рука отведена назад, а правая прижата к груди, Со щелчком веера развернулись. В воспоминаниях они выглядели больше и держать их было куда удобнее, но пальцы знали свое дело и быстро приноровились к непривычной форме. Легкость адаптации почти не удивила Эли, в нем проснулось что-то новое. Желание... почти неподвластное эмоциям и разуму, неконтролируемое желание танцевать. Пространство зала показалось узким и сдавленным, не хватало воздуха и простора. Для танца, который он хотел исполнить, нужно гораздо больше. Открытое пространство, звездное небо над головой или яркое солнце. Смотрите на меня!

И вот Эли сделал первое движение, поведя веером легко и неуловимо. Одна рука изменила положение, в то время как вторая уже скользила вверх. Ни одного резкого движения или грубого поворота. Не отрывая ступней от пола, не останавливаясь ни на секунду, Эли начал танцевать. Музыка все наращивала темп и он кружился вслед за ней. Поворот, поворот, поворот... Запрокинув голову, он кружился, а веера трепетали над ним, то поднимаясь, то опускаясь, словно лепестки цветка или крылья бабочки. Тело помнило, оно все знало, то, что казалось вытравила из него жизнь в цитадели на протяжении этого месяца.

Танец казался высшим наслаждением, Эли забыл о зрителях, о сцене, о свете. Остались только он и этот танец. Волшебный танец на восьми ветрах... Что-то сломалось, что-то внутри Эли надломилось. Восемь ветров... Он замер в странной позе. Холод начал распространяться по телу.

'Что это за чувство?' — Страх, боль, паника... ужас. Тело перестало слушаться, Эли уставился на веера в своих руках.

— Что со мной происходит?— прошептал он.— Почему именно об этом я не хочу вспоминать?

— Что ты делаешь?!

В этот момент он почувствовал, как чья-то рука вцепилась в запястье и поволокла со сцены. Вернулись голоса, свет и ощущение пространства, но холод остался. Холод, который не могло выгнать даже тепло руки Юны. Девушка тащила его за собой, пока не бросила на диван у их столика.

— Эли, ты что напился? Что ты вытворяешь? Что это было... Хоть понимаешь, что ты показал? Беспечный! — она залепила ему хорошую пощечину, и холод начала медленно уступать место жару в горевшем от удара больном месте.

— Юна? — переспросил он.

— Юна, кто же еще, ты как будто меня не не замечал, словно загипнотизированный. Я никогда не видела, чтобы так танцевали. Нам нельзя здесь оставаться.— Юна кинула взгляд по сторонам. Зрители теперь заполонили все пространство между столиками и сценой. И все как один уставились на Эли. Весь зал, десятки людей смотрели на него с восторгом и неверием.

— Им нельзя показывать такое искусство. Это же...

Что бы не хотела пронести Юна, в этот момент над собой Эли услышал взволнованный голос, а потом увидел того, кого меньше всего ожидал — отца. На лице старика читалось беспокойство, одежда была в беспорядке.

— Эли, Эли мальчик мой! — он схватил юношу за плечи и встряхнул, а потом потянул. — Идем домой, тебе нельзя здесь оставаться.

— Стойте, господин... Рутов, так? Я — Юна Дессекрит, это вы направили взбалмошного парня ко мне?

Взгляд Эли сфокусировался на знакомых лицах. Постепенно звуки и окружающее стали возвращаться в норму.

— Старик, что ты тут делаешь?

— Это я тебя должен спросить, Эли,— на сей раз в голосе Донация не было ни капли тепла, лишь укор. Но Эли заметил, нисколько бледным он выглядел, темные круги под глазами и посиневшие губы. Если он заставил так поволноваться Донация, дело плохо.

— Ты ушел и мне стало скучно. Я хотел осмотреть город.

— Осмотреть город? Одному, когда ты... ты только и можешь влезать в неопрятности. Когда я не нашел тебя в комнате, подумал что это они...— Донаций осекся, а потом бросил быстрый взгляд на Юну,— девушка, не думал я, отправляя сына к вам, что в летной школе считается хорошим тоном шататься по ночным заведениям вроде этого..

— Постойте, господин,— Юна скрестила руки на груди,— этот парень уже взрослый и может сам за себя отвечать, вы слишком оберегаете его. Но иногда на него находят эти причуды...— Юна покачала головой.

— Вот поэтому ему и нельзя ходить в такие места, теперь весь зал думает Небо знает что,— Донаций кивнул на зрителей, которые все еще поглядывали в их сторону, явно желая знать, чем закончится эта история.

— Я только хотел потанцевать,— попытался оправдаться Эли, но Донаций уже взял юношу под локоть.

— Мы уходим, а вас юная леди,— он смерил взглядом рассерженную Юну,— попрошу заниматься только своими прямыми обязанностями и не втягивать подчиненных в делишки, которые могут доставить им большие неприятности.

— Постойте ка...

Но Донаций уже поволок слабо сопротивляющегося Эли к выходу.

Когда они оказались за воротами заведения, юноша с тоской оглянулся.

— Да не смотри туда, теперь слухов не оберешься, слышал я какой фурор ты произвел...

— Старик,— я ведь уже танцевал раньше? Ты знаешь об этом моем умении гораздо больше, но молчишь ведь так?

— Дома поговорим, здесь небезопасно.

Эли старательно выдерживал характер и до самой квартиры не проронил ни слова. Но едва они переступили порог:

— Опасность? Что может быть опасного в танце?

— Такой, как исполнил ты — слишком опасен, ты не просто танцевал, это было похоже на ритуал, так это выглядело со стороны.

— До меня танцовщица выступала не хуже.

— Нет, Эли.— Донаций потер лоб. Вид у старика и правда был изможденный.— Это совсем иной уровень, ты загипнотизировал их, и свою девчонку тоже.

— Мою?

— Эта Юна Дессекрит, когда я вошел в залу, она наблюдала за тобой, но даже не пыталась остановить, пока я не направился в ту же сторону и только потом стащила тебя со сцены. Я видел, как она смотрит на тебя. Но все же, что-то есть в ней странное, не пойму.— Донаций стянул с себя куртку. Эли забросил ботинки в дальний угол и растянулся на животе на ковре, подперев голову руками.— Я внимательно слушаю.

— Эли ты помнишь, как ты танцевал?

— Я просто двигался так, как мне казалось правильным, хотя заметил — руки знают, что им делать гораздо лучше меня. А перед этим я видел...

— Продолжай,— Донаций склонился вперед, с беспокойством глядя на юношу.

— Если это имеет какое-то значение, я видел что-то из прошлого.

— Прошлого?

— Да, уверен, это была часть воспоминаний. Я стоял на огромной сцене, а вокруг были тысячи зрителей. Я танцевал, точно так же, как и теперь в клубе, а потом...— Эли помрачнел при воспоминании о втором видении,— сражался с тенью.

— Арена и поединок,— пробормотал Донаций,— неужели...

— Старик, не юли, ты верно знаешь, что это было? Где все это происходило? Что я там делал? Что это за арена и с чем я сражался?

— Эли, я... — неожиданно Донаций побледнел и стиснул грудь.

— Что с тобой? — Эли порывисто вскочил и приобнял Донация за плечи, тот пошатнулся и начал заваливаться на бок, рука мужчины сжалась на плече юноши,— ничего, просто переволновался за тебя.

— Тебе нужно принять лекарство, капсулы, где они?— Эли огляделся в поисках аптечки,

— Там в столе, у меня в комнате, верхний ящик, открой...— Донаций откинулся на спинку дивана, словно совсем потерял силы.— Открой шкатулку, в ней синие капсулы и принеси воды.

— Сейчас,— несмотря на внешнюю беззаботность. Эли переживал за старика. И прежде он видел необычную усталость, которая временами нападала на того, кто называл его сыном, но сейчас все было намного хуже. ' Неужели все из-за меня?'— Эли закусил губу и бросился к столу у круглого окна, выходившего в чашу цитадели. Верхний ящик... юноша оглядел два совершенно одинаковых. Правый или левый? Выбрал левый.

Резко потянув ручку, он уставился на то, что лежало внутри — тонкий изящный полумесяц с удобной витой рукоятью, не больше полутора ладоней в длину. Эли коснулся кончиками пальцев и пробежался по гладкому корпусу. Несомненно это было оружие. Откуда оно у старика? И лежало на самом виду, хотя, скорее в доступном месте, чтобы при необходимости пустить его в ход.

Эли покачал головой, а потом поспешно выдвинул правый ящик. Синяя шкатулочка и правда находилась там. Он вытряхнул несколько капсул на ладонь и налил в стакан воды из фильтра. Поколебавшись, взял оружие и вернулся в комнату. Донаций лежал неподвижно, запрокинув голову. Глаза были закрыты. Но едва услышал шаги, мужчина пошевелился и выпрямился.

— Спасибо,— он протянул руку, в которую Эли вложил стакан с тремя капсулами. Шипя и крутясь, в созданных газами вихрях, таблетки быстро растворились. Донаций залпом выпил слегка голубоватую. жидкость.

— Что это? — Эли поднял оружие так, чтобы старик хорошо его рассмотрел.

— Бесполезная вещь.

— Это оружие.

Донаций замолчал, а потом нехотя ответил.

— Это красс-нож.

— У него очень необычная форма. Откуда он?

— Привез из прошлой жизни,— старик попытался улыбнуться, но закашлялся.

— Не хочешь говорить или не можешь? Похоже это часть и моего прошлого,— Эли перехватил оружие так, что оно оно удобно легло между пальцами и сделал несколько движений.— Я умел им пользоваться. Интересно, что еще я могу? Ты наверняка знаешь все обо мне.

— Эли, не нужно,— голос Донация ослаб,— когда придет время, память сама вернется, но лучше чтобы это произошло постепенно, а кое-что может не вспоминать вовсе.

— Дырявая память и не память вовсе. Если прежде мне приходилось сражаться и убивать с помощью этого...— Эли поиграл ножом,— мне бы не хотелось, но это часть моего прошлого и от него никуда не деться. Поэтому, я хочу вспомнить как можно скорее,— твердо произнес юноша.

Глава 7 — Шторм

Часть 1

— Лиссан... Лиссан! Тсс...— Марианус подполз к другу и закрыл тому рот ладонью, другой прижал руку с плазменным пистолетом. Оружие было одним из трофеев, добытых в реквизированном айсе.

— Враг? — одними глазами спросил Лиссан, который лежал на тонкой подстилке рядом с машиной. Марианус спал по другую строну. Между друзьями слабо горел язычок пламени от газовой горелки. Тратить уникальное топливо на основе ионно плазменных обменных процессов было неразумно для такой цели как простой обогрев. А пища готовилась сама в термопакетах. Этого добра в айсе нашлось из расчета на недельный срок.

— Смотри на небо, я думал показалось, но теперь уверен, что нет.

— Вижу просто звезды,— голос Лиссана дрогнул, на самом деле даже для клавирца словосочетание 'просто звезды' все еще звучало необычно. Россыпи незнакомых созвездий, которые Марианус только начал наносить на карты час назад, неожиданно подернулись радужной пеленой. Вначале он подумал — померещилось, но потом, порывшись в техотсеке, нашел довольно неплохой бинокль, направил его в сектор неба чуть севернее зенита. Небо тотчас окрасилось еще ярче, всполохи волнами прокалывались по нему из конца в конец. На первый взгляд в них не было никакого ритма. Но потом Марианус понял, что это не так. Ритм напоминал порывы ветра. Временами волны почти полностью закрывали небо, а иногда исчезали совсем, и так продолжалось уже больше получаса, с тех пор, как окончательно стемнело.

— Что это такое? — удивленно спросил Лиссан.

— А тебе разве не напоминает ветер в Гранмире?

— Гранмир? — Лиссан задумался,— теперь когда ты сказал, кажется, да. Раньше такого никогда не было.

— Раньше Озмалин не посылал разведзонды по ночам, а мы первую ночь проводим под открытым небом. Возможно это регулярное явление.

— Жаль, но пока мы привязаны к поверхности, не может узнать точнее. Интересно, кто первый из трех народов создаст то, что сможет долететь до неба?— улыбнулся Марианус.

— Думаешь, Клавир здесь проиграет? — с тревогой спросил Лиссан.

— Вполне возможно, что теперь останемся на последних позициях. Уверен, что пока мы сидели полтора месяца под землей, а Миссана вынашивала планы мести Габриэль и Данамир, эти две страны уже задумались о будущем. Как бы нам теперь не пришлось покупать технологии у них?

— Неужели до этого дойдет?!— в голосе напарника послышался настоящий испуг.

— Кто знает, может и нет, если найдем господина Эли. Надеюсь, он сумеет повернуть нашу военную машину в другое, более важное русло.

— А что сейчас важнее?

— Исследование, потом установление новых, незыблемых границ стран, которые, уверен, стали намного больше. Еще изучение ресурсов, флоры и фауны, охрана территорий, экономика. А главное — теперь, когда звезды стали виднее и ближе — у кого-то рано или поздно созреет дерзкая идея — подняться к ним.

— Покинуть планету? Разве это возможно?

— Пока мы даже толком летать не способны, но в конце концов — да. Вот тогда то Клавиру и надо бы взять на себя лидирующую роль, пока наш потенциал, научный и людской, еще остается непревосходимым.

— Скажи, Мари...

— Да? -отозвался старший товарищ, опуская бинокль и снимая маску. Этими устройствами все еще приходилось пользоваться по ночам, адаптация у всех клавирцев шла по разному, некоторые уже через две недели научились довольно сносно видеть в темноте, а кто-то до сих пор даже при свете дня был как слепой котенок. У Мариануса вышло чуть лучше, чем у напарника, который носил маску не снимая. И это плохо, когда доберутся до Габриэль, от нее придется избавляться.

— А что если господин Эли не захочет возвращаться в Клавир и становиться магистром?

— Я думал о такой возможности, зная характер господина Эли.— признался Марианус. Неожиданно он улыбнулся,— тогда... натравим на него кого-то вроде этого чудовища..

Лиссан захлопал глазами за прорезями маски.

— О чем ты?

— Я серьезно, оглянись и сам увидишь.

Часть 2

Лиссан осторожно покосился через плечо и с криком выхватил красс-нож. Из воды на берег вылезло нечто прозрачное. Сквозь него виднелись звезды. Огромное, выше человеческого роста, похожее по форме на сами звезды. Отростки-лучики шевелились, когда оно карабкалось на берег. Две сферы глаза светились ярко-желтым, нацелившись на добычу, которой, очевидно, представлялась пара друзей. Оно не обратило внимания на препятствие в виде айса — попросту перевалилось через корпус и поползло дальше. От чуда пахло чем-то терпким и едким, при каждом движении до Мариануса долетали брызги воды.

— Что это такое?!— дрожащими руками Лиссан поднял казавшийся таким бесполезным красс— нож.

— По видимому один из новых обитателей моря.

— Это невозможно, морей не было еще полтора месяца назад. Он не мог вырасти таким огромным! — в голосе младшего товарища звучала настоящая паника, Марианусу даже стало жаль друга.

В это время тварь остановилась и зевнула. Звук, родившийся из прозрачной пасти, откуда свисала гребенка столь же мягких, как все остальное тело зубов, заставил обоих зажать уши.

— Мари, избавься от него!

— Похоже, фауну придется изучать в более благоприятной обстановке,— кивнул Марианус. Выхватив плазменный пистолет, произвел три точных выстрела в чудовище. Все три разряда поразили тело. Маленькие молнии заплясали по щупальцам. Но движения оно не остановило, только пасть раскрылась еще шире и новая волна звука заставила обоих закричать. Он был на гране слышимости, настолько низкий, что от вибрации треснули окрестные камни. Инфразвук — понял Марианус, держась за ухо из которого текла кровь, Но он вновь прицелился, на сей раз в круглый диск глаза. Понадобилась еще пара попыток, чтобы попасть точно в органы зрения чудовища.

Но и тогда оно не успокоилось, отростки в пасти заметались, вдруг выстрелив двумя длинными дугами. Один из них обвил ногу Лиссана и потащил юношу к себе. Клавирец наугад резанул красс ножом по перетяжке, но это все равно что сечь пластик. Прозрачные и мягкие ткани оказались на удивление прочными.

Марианус сделал предупредительный выстрел в воздух. Видимо чудовище решило, что еще одна добыча не стоит усилий. Прихватив с собой извивающегося Лиссана, вновь преодолело препятствие в виде айса, который теперь выглядел довольно помятым, и поползло к воде.

— Проклятые небеса !— выругался Марианус, бросившись вслед за ними.

— Мари! Стреляй по отросткам. Это...— крик Лиссана превратился в сдавленный стон, когда чудовище будто впитало в себя тело друга, обволакивая его коконом.

Марианус вскочил на крышу айса и прицелился, теперь не попасть в друга будет довольно сложно. 'Но не освобожу его и утянет под воду'. Вода, судя по всему, была родной стихией монстра, настолько прозрачным тот выглядел. А что если... установив заряд на максимум, Марианус поднял оружие чуть выше, направив его на кромку воды перед целеустремленным монстром. Прозвучал выстрел. Вспышка. Чудовище замерло и встало на дыбы, когда то место, куда вонзился разряд, побелело, заволновалось и зашипело. На поверхности образовался небольшой водоворот.

Показалось, что воздух рядом приобрел свойства воды, по нему начали расходиться круги. Что такое... Однако, думать было некогда. Марианус переместил прицел чуть в сторону и выстрелил второй раз. Эффект оказался тот же, но на этот раз пятно было красноватым. Откуда-то налетел порыв сильного ветра. Но явно не он испугал зверя. Истошно заревев — Марианус не представлял, что сейчас чувствует Лиссан — и выплюнув добычу, оно высоко подпрыгнуло. На своих лучеобразных крыльях перелетев через зону двух воронок, которые продолжали расширяться, плюхнулось в воду, моментально скрываясь в глубине.

Отплевываясь и еле держась на ногах, Лиссан доковылял до айса и рухнул на колени. Марианус подбежал к самому краю берега и, продолжая держать на прицеле все окрестные воды, попытался разглядеть признаки возвращения незваного гостя. Но кроме воронок ничего там не было. А меж тем два водоворота встретились и погасили друг друга. Марианус еще несколько секунд смотрел на то, как концентрические круги успокаиваются и растворяются, а потом кинулся к другу.

— Не ранен?

— Оно... эта штука. Я думал задохнусь. Что ты сделал?

— Выстрелил в воду, кажется это испугало его. Не волнуйся его больше нет, убралось восвояси.

— Ты просто выстрелил в воду?— поправив покосившуюся маску, недоверчиво переспросил Лиссан.

— Это оказалось проще, чем я думал, похоже эти твари довольно пугливы.

— Странно, что оно испугалось именно выстрела в воду,— засомневался Лиссан.

— Боюсь, что это не так,— Марианус покачал головой.— Смотри, звезды исчезают,— он указал на небо. И действительно кристальную ясность небосвода начала затягивать стремительно образовывавшая мгла. Но в отличие от обычных циклонов, которые с недавних пор возникали на Сансионе, этот, казалось, образовывался прямо над головой. Гигантская воронка плотной белой массы облаков с глазом-отверстием посредине начала опускаться на маленький островок.

— Ты тоже слышишь? — спросил Лиссан, Друзья переглянулись и Марианус кинул. Оба уставились на море, из глубин которого поднималось необычное свечение, словно клубы дыма, если бы он мог существовать в воде. Поверхность заволновалась и на берег накатила первая метровая волна. Пришедшая следом, уже превышала человеческий рост. Оба клавирца вынуждены были отбежать от берега.

— Мне это не нравится,— Марианус поспешно вскарабкался на стоявшую неподалеку скалу и вгляделся в светлый горизонт. Слишком светлый, такого же оттенка, что и свечение в море. А потом он понял.

— Лиссан, это волна! Скорее, айс нужно оттащить его как можно дальше! — закричал он спрыгивая и бросившись к машине. Напарник не отставал. Но едва они оказались возле айса, как под ногами родился глухой гул, а потом мощный толчок сбил обоих с ног. Едва они поднялись и забрались в айс, как за первым последовал второй и куда сильнее. Земля треснула, и по ней от скалы к машине побежала быстро растущая трещина.

Часть 3

Марианус бросил беглый взгляд на небо. На него теперь нельзя было смотреть без содрогания. Плотное белесое облако прочертила первая огненная дуга. Грозовой фронт — понял клавирец. Вторая дуга 'отвалилась' от тучи и унеслась вниз, исчезнув на полдороге, а за ней раздался мощнейший удар грома такой силы, что на миг оба пилота оглохли, а прочный корпус айса завибрировал.

— Не успели захватить концентраты,— с тоской заметил Лиссан.

— Ничего не поделать.

— Но здесь осталось лишь на один день.

— Знаю, взлетаем, не нравятся мне эти толчки.

А потом все произошло очень быстро. Вторая молния решила, что пора разобраться с препятствием, вставшем на пути и ударила точно в айс. На несколько мгновений вся электроника сошла с ума, но система проводников справилась с нагрузкой, направив разряд не меньше десяти метров толщиной в землю. Словно в ответ трещина превратилась в провал, из которого ввысь ударил фонтан лавы.

'Так это вулкан?! — Марианус помнил курс древнейшей истории планеты — Матери, но на Сансионе никогда не было таких явлений. — Неужели все из-за того, что планета начала вращаться?' — подумал, отчаянно сражаясь с системами.

— Подъем на двадцать метров, уйдем от островка как можно дальше,— сказал он Лиссану.

— Есть!— отозвался напарник напряженным голосом.

Айс лег на бок и очень вовремя, так как островок выплюнул новую порцию лавы. Но сей раз поток затопил его целиком, стирая следы пребывания беглецов. А потом разъяренные молнии ливнем посыпались на маленький архипелаг, затопив его светом тысячи звезд. Огненное представление, не уступая, ответило столь же грандиозным фейерверком.

Оглянувшись уже на расстоянии пятиста метров, друзья увидели нечто поистине пугающее. Над затопленным лавой и обожженным небесным огнем островком завис серый гребень. Даже с такого расстояния становилось понятно, что это гигантская волна, длиной не меньше километра, а высотой метров пятьдесят. На миг она замерла, словно желая полюбоваться напоследок тем, что еще осталось от островов, а потом всей своей тяжестью навалилась на него. С шипением исчезли молнии, грозовой фронт начал развалиться, растворилось свечение океана и через пару минут воды поглотили клочок суши. Остались только ясное ночное небо и безмятежные воды до горизонта.

— Что это было? — сдавленно спросил Лиссан, все еще не в силах отойти от увиденного.

— Думаю не месть той твари.

— Тогда что?

— Если бы я верил во что-то, кроме Неба, то подумал, что гнев самого Сансиона. Небо, земля и вода словно объединились против этого несчастного островка. 'Но... до того я стрелял в воду',— подумал Марианус, пока не решившись поделиться с впечатлительным другом внезапной догадкой. -Наверное мы первые, кто видел такое странное явление. Почему бы не придумать ему название?

— Зачем?

— Как зачем? Исследовательская миссия никак не противоречит нашей основной. Все, что узнаем о новой планете будет лишь на пользу. Назовем это явление... 'Трансвинд'. Как тебе?

— Что за странный набор букв? — скептически заметил Лиссан.

— 'Транс' — значит 'через ветер'. Мы не знаем точно, что вызвало это необычное явление. Сначала в небе сформировался грозовой фронт, и начали бить молнии, когда молнии достигли земли, они еще больше нарушили равновесие и заставили извергаться недра земли, от взаимодействия этих нарушенных систем уже родилась та гигантская волна.

— А не наоборот? И при чем здесь ветер? -Лиссан еще раз оглянулся, словно опасаясь, что та буря последует за ними, но горизонт был чист.

— А ветер здесь выступает в роли результирующей. воздушной стихии, Он нейтрален, но при этом играет главную роль. — Марианус выдержал паузу.— Знаешь, что это значит, Лис?

— Нет, — честно признался напарник.

— Что ветер не покинул нас. Судя по интенсивности и дуговой форме молний, часть их мы не видели до того, как фронт спустился ниже. А значит — эта гроза родилась в стратосфере.

— Как такое возможно?! Там же наверняка безвоздушное пространство.

Марианус покачал головой.

— Лишь чуть выше орбиты, которую занимал Клавир.

-Грозы рождаются из-за перепада давления между теплыми и холодными потоками, если я правильно помню,— сказал Лиссан,— а если на такой высоте нет потоков, откуда взяться грозе?

— Думаю, ветер не исчез совсем, может он просто поднялся намного выше,

— Невозможно! Хочешь сказать, что Гранмир все еще существует? Почему же мы не видим его?

— А ты заметил те необычные явления, которые я показывал Что если это он и есть?

— Это было бы...— но Лиссан поспешно одернул себя.— Даже если так, проверить нельзя и дотянуться до ветра тоже. Пройдут годы, прежде, чем кто-то сумеет создать аппарат, способный подняться на такую высоту.

— Не думаю. Уверен, разработки уже вовсю ведутся, и в Озмалине тоже. Просто у нас с тобой была не так категория допуска.

— Может ты и прав,— без энтузиазма отозвался Лиссан.

— Вот увидишь, что я прав.

— Кстати, система охлаждения плазмы повреждена тем чудовищем,— заметил Лиссан.

— Умеешь ты испортить настроение,— вздохнул Марианус.— Знаю, придется снова искать место для посадки. Далеко мы так не улетим.

— Начинаю пеленг,— донесся голос напарника.

Часть 4

(Цитадель Карильон)

-Прошу прощения за ожидание,— в сопровождении Мишаля, Галина вошла в зал для совещаний. На сей раз решили выделить помещение побольше, так как теперь число представителей Данамир увеличилось еще на три человека. Кроме адмирала, Лагааза и пятерых постоянных сопровождающих, к совету добавились недавно прибывшие исследователи — Грион и двое его подчиненных. Они сидели за вытянутым столом из серого металла, состыкованного из двух меньшего размера.

По левую руку находились постоянные члены кабмина, а самое первое пустое место предназначалось для Мишаля, как премьер— министра. Кроме того, за столом осталось пустующим еще одно сиденье.

'Похоже не я одна опаздываю',-с удивлением подумала Галина. Долина, императорский секретарь, все еще отсутствовала. Однако, перед каждым членом чрезвычайного совета лежали документы по повестке на завтра, Похоже, Долина хоть и не принимала участия, но не забыла о своих прямых обязанностях.

Обстановка комнаты десять на двадцать пять шагов была простой и не отвлекающей, Широкое полуциркульное окно занавешено жалюзи, чтобы не отвлекать от важных обсуждений. На полу ковролин вместо ковра, какие любили выставлять напоказ в цитадели. На одной из стен большой экран, где световым пером можно отмечать необходимую информацию, рисовать графики или даже проецировать слайды. Но сейчас оптика стала роскошью за неимением нужного количества электричества.

Все присутствующие поднялись, приветствуя императрицу, она ответила вежливым кивком и пригласила садиться. Сама заняла место во главе стола, когда Мишаль почтительно отодвинул кресло.

Галина нашла взглядом Наразмата и кивнула.

— Прошу вас, господин командующий, раз вам принадлежит инициатива внепланового совещания, думаю у вас есть сведения, которые не требуют отлагательств.

- Адмирал кивнул.

— В принципе с этим можно было подождать и до завтра, но до меня дошли тревожные слухи, и потому я счел нужным поведать то, что сам узнал лишь недавно. Мои люди,— жест в сторону Гриона,— видели кое-что необычное, пока летели сюда. Думаю, расскажешь сам,— предложил Наразмат.

Военный поднялся и кивнул императрице.

— Охотно. На второй день пути мы случайно столкнулись вот с этим,— из-под стола он вытащил и бросил на поверхность нечто напоминающее трехлучевую звезду. Гладкий корпус отливал тусклой бронзой с покатыми, словно оплавленными лучиками. Если вглядеться, поверхность состояла из множества сот. С днища этот маленький аппарат, всего в две ладони диаметром, был начинен всевозможной электроникой, на первый взгляд представляющейся полной бессмыслицей. Переплетения проводов и микросхем, спрятанных под прочный прозрачный колпак. Из сот свисали пластичные отростки, похожие на щупальца диковинного животного.— Это упало на нас с неба ночью, видимо потерпело аварию и вполне могло бы попасть в океан, но мы успели перехватить. Что думаете?

Галина и Мишаль, как остальные габриэльцы склонились вперед, чтобы получше рассмотреть необычное устройство.

— Не похоже на наш зонд,— наконец, императрица покачала она головой.

— И не наш,— кивнул Наразмат.

— Может клавирцев? — предположил Лагааз, почесав подбородок.

— Нет, у нас никогда не производили таких моделей,— заметил Мишаль.

— Тогда возникает вопрос, откуда он взялся? Упал с неба? Из атмосферы, а может космоса? — спросил у всех присутствующих Грион.

— Он может функционировать? — поинтересовалась Галина, коснувшись гладкой поверхности одного из лучиков.

— Работало, когда мы подобрали, еще некоторое время, пока не сдох аккумулятор или то, что заменяет его. Мы не стали полностью разбирать эту штуку намеренно, чтобы вы видели какая у нее начинка.

— Но эти ... отростки. Они словно и не искусственные, похожи на органику,— заметила Галина.— Что скажешь, Мишаль? Ты должен хорошо разбираться в высоких технологиях.

— Высокие? — Мишаль усмехнулся,— Высочайшие! Даже мы не смогли совместить что-то живое с искусственной материей. Тот, кто создал этот зонд — научный гений.

-Никто на Сансионе не обладает такими возможностями,— задумчиво проговорила Галина.

— Думаю, это сделали не на планете.

— Не на планете? — императрица пораженно взглянула на клавирца.

— Такие технологии, превосходящие даже наши, могут принадлежать лишь одной организации или общности, как хотите. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь мы встретимся с ними вновь,— Мишаль покачал головой. При этих словах его изумрудные глаза приобрели глубину и потемнели, словно он говорил о чем-то опасном.— Алмазный век.

— Алмазный век? Это шутка? — вставил слово адмирал.

Лагааз с сомнением качал головой до тех пор, пока Грион не ткнул его в бок. Пальцы Галины стиснули подлокотники кресла. Алмазный век... из рассказов Эли она узнала о цивилизации, некогда пославшей 'Розу Клавира' — корабль первопоселенцев — на поиск новых миров. Они нашли Сансион. Цивилизация, способная на чудеса науки. Должно быть, для жителей отсталых планет они казались богами. 'Что если теперь, когда Сансион снова начал вращаться, это послужило неким сигналом для обитателей матери-Земли и мы сами того не ведая послали весточку о себе? Это значит...'— мысли понеслись вскачь. Галина заметила выражение лица Мишаля.

— Что такое? — спросила она.

— Меня беспокоит одна вещь. Этот зонд предназначен не просто для исследования, а для военных целей. Щупальца, судя по-всему, генератор высокой энергии. Не могу сказать точнее без детального осмотра, да и боюсь моих знаний недостаточно.

— Военный, ты уверен? — услышав слова Мишаля все затихли.

— И еще, зонды не предназначены для полетов на дальние дистанции, кроме того корпус этого устройства,— клавирец постучал по стеклянной оболочке,— не настолько прочный, чтобы выдержать космическое путешествие, насколько мы знаем о том, что переставляет из себя межзвездное пространство. Этот зонд...— Мишаль вздохнул,— запустили специально для орбитальных исследований, и совсем недалеко от планеты. Боюсь хозяева этой штуки намного ближе, чем нам того бы хотелось.

— Но... погодите-погодите, что это у всех такие кислые лица? — Лагааз развел руками,— разве это не то, о чем мы мечтали? Если его и правда послали представители Алмазного века, это же здорово, что через столько лет мы, наконец, сможем встреться с землянами с нашей далекой Родины.

— Остынь, первый помощник,— Наразмат положил ладонь на плечо молодого человека и заставил сесть,— нам не известно, каковы их намерения, кто знает как могли измениться земляне за эти века? Ведь и мы тоже не остались прежними.

— Изменился? — похоже Лагааз даже не рассматривал такой возможности.— В каком смысле?

— Болван,-оборвал его Грион, грубо но доходчиво,— Алмазный век — всего лишь люди, такие же, как и мы. Пусть и владеющие технологиями, которые для нас недоступны. А насчет изменились — еще год назад мы и помыслить не могли, чтобы поднять руку на Клавир... прости,— Грион взглянул на Мишаля, но тот покачал головой.

— Ничего, меня это не задевает.

Грион продолжил:

— Если это Алмазный век, мы не знаем их намерений, и пока не выясним, будем считать, что они нам не друзья.

Такая мысль вызвала настоящую бурю среди собравшихся. Галина подняла руку.

— Тишина! — вынуждена была приказать она.— Грион прав. Мы только отвоевали свободу и пока даже не можем подняться в воздух, нам следует быть осторожнее. Возможно... это просто случайность и все мы ошибаемся, но если правда, что это военный зонд...— она сделала глубокий вдох,— тогда пока, до выяснения подробностей, будем считать всех, кроме альянса врагами, такими же, как Клавир.

— Согласен,— кивнул Наразмат.

— Верно, командующий,— поддержал его Грион.

На лице Лагааза читалось откровенное сомнение боролось. А вот Мишаль выглядел так, будто что-то мучительно обдумывал. Галина решила позже поговорить с ним подробнее. А пока...

-Унесите зонд в лабораторию,— велела правительница двум гвардейцам, стоявшим в карауле. И, обратившись к адмиралу.— Поведайте, зачем мы здесь собрались.

— Кхмм.— Наразмат откашлялся.-Довольно сложно сразу перейти к делу после услышанного. Эта новость столь же важна, как и первая, но, смею надеяться, более оптимистичная. Грион, передай мне пластину записи,— адмирал протянул руку. Судя по удивлению во взгляде Лагааза, его начальник делился секретами далеко не со всеми, и первый помощник не входил в число избранных.

Порывшись во внутреннем кармане, Грион передал требуемое и Наразмат, повертев ее руках, вставил в проекционное устройство, стоявшее на краю стола.

— Сюда, кажется,— он вопросительно взглянул на Мишаля и тот подсказал, куда следует вставить пластину, чтобы иметь возможность воспроизвести запись.

Часть 5

Когда все было готово к трансляции, Наразмат повернулся к собравшимся.

— Сперва о том, что вы уведите. Кто-то может сказать, что это лишь бредни старого солдата, но я видел то, что видел и не в первый раз. Каждый волен составить собственное мнение, потом у вас будет возможность обсудить все это. Прошу, сначала просто посмотрите, не задавая себе вопросов, не сомневаясь, доверяйте своим глазам. — Адмирал кивнул Галине, делая знак начинать. Она была заинтригована не меньше остальных.

— Здесь,— Наразмат нажал на кнопку,— запись, которая обыкновенно ведется на всем фиксирующем оборудовании в цитадели. Несмотря на плохое качество, уверен все вы разглядите главное. Она длится всего три минуты, к тому же сделана ночью, но это лучшее, что я могу предоставить.

Поначалу по экрану ползли лишь неясные полосы, но потом они превратились в довольно отчетливые волны. Мягко перекатываясь, меняя окраску, они ползли по изображению, иногда накладываясь друг на друга, временами шли почти параллельно. И все это на фоне чернильного неба и где-то за ним россыпей звезд.

Трансляция завершилась.

— Просите, но это все, жаль, что мне не удалось записать звук,— сказал Наразмат, когда картинка пропала и экран потух.— Что думаете?

— Если бы я не знала, то сказала, что это волны моря,— заметила Галина.— Но вы показывали нам карту ночного неба, причем, кажется, именно этой части мира.

— Иногда похожие явления мы наблюдали в Данамир, еще когда наша страна была скована льдом,— вставил Грион.

— Да, жуткая была холодина. Временами небо начинало играть вот такими сполохами,— заметил Лагааз.— Но, всегда в направлении Гранмира...— первый помощник осекся, будто только что о чем-то вспомнил. Но Мишаль опередил его.

— Эти волны похожи на Гранмир, я бы сказал — почти идентичны. Если бы не отсутствие золотого света. Откуда эта запись?

— Из обсерватории. Так выглядит небо над нами в безоблачные ночи, что как вы уже поняли редкое явление, теперь дожди идут почти каждый день, и раньше мы не обращали внимания на это.

— А вы сами что думаете? — напрямик спросил Мишаль.

— Эти сполохи или волны могут быть остатками Гранмира.

— Гранмир на небе? — удивилась Галина, а остальные начали пораженно перешептываться.— Как такое возможно? Я думала, он исчез вместе с тем, когда начал Сансион начал вращаться.

— Из того, что нам известно, Гранмир — искажение свет, ветра и звука, и оно было на планете еще до того, как первопоселенцы остановили ее вращение. Я верно говорю, что скажете эксперт из Клавира? — адмирал обратился к Мишалю. Тому явно не понравилось такое обозначение собственной персоны, но он все же ответил.

— Из того, что я знаю — так и есть, Гранмир — аномалия Сансиона, допускаю, что когда планета начала вращаться, он растворился у нас на глазах, но лишь до определенной высоты, а потом вполне мог вновь вернуть свою целостность. И теперь находится на недосягаемой высоте, где вращение планеты не препятствует его существованию.

— Каково примерно расстояние от поверхности до этих сполохов? — поинтересовалась императрица.

— По моим прикидкам,— ответил Наразмат,— высота, где заканчивается атмосфера, где-то двадцать пять— тридцать тысяч километров.

— Неужели на такой высоте действует притяжение, что удерживает это явление в неподвижности?— удивленно спросила Галина.

— На самом деле,— заметил Мишаль,— вполне возможно, явление находится не только в этой части мира. Что если оно окутывает всю планету?

— В таком случае куда оно девается днем? — спросил Лагааз недоуменно.

— А кто сказал, что оно исчезает? Просто из-за интенсивности солнца мы не видим его. Если эти сполохи каким-то образом связаны с Гранмиром, вполне возможно, они достаточно плотные, чтобы не пропускать часть солнечных лучей при определенном наклоне солнца. Заметили, насколько велики перепады температуры ночью и днем? И так, судя по рассказам господина Гриона повсюду.

— Это вполне объяснимо. Лучи солнца, которые все же проходят, думаю где-то в пределах 60-65 процентов, возвращаются обратно и задерживаются, ударяясь о Гранмир, назову его старым именем. За счет этой задержки происходит эффект теплицы. Вы помните хотя бы один полностью ясный день за последнее время? Солнце подернуто дымкой и этот вечно рассеянный свет... вполне возможно, это из-за Гранмира.

— Подожди, Мишаль,— на сей раз даже Галина не могла принять то, что услышала,— в такое трудно поверить,— она покачала головой.— Это значит, что мы должны принять как данность существование Гранмира, а значит и ветра — нашего главного источника энергии. Ты к этому вел?

— Я подумал о том же,— признался адмирал.— Но если он поднялся так высоко, достать его будет задача не из легких.

— Да уж, подкинули вы нам головоломку, командующий,— Грион потер подбородок, заросший колючей щетиной.— Но какие из наших кораблей смогут подняться на такую высоту?

Общее возбуждение от только что открывшейся правды поубавилось, когда речь зашла о практических шагах.

— А может...— все взгляды обратились на Галину. Глаза женщины сверкнули, она улыбнулась,— нам необязательно лететь туда.— Она переглянулась с Мишалем, который кивнул, поняв к чему она клонит.— Мы построим орбитальный челнок, который будет курсировать в специальном лифте.

— Моя императрица, это гениальное решение!— восхитился Мишаль, склонив голову.

— Лифт? Челнок? Это из области фантастики,— нахмурился Наразмат. — Я бы тоже хотел отыскать простой выход, но то что вы предлагаете — утопия.

— Вовсе нет, командующий, императрица права. Наши умельцы в лаборатории тоже ведь не сидят сложа руки. Если бросим все силы на эту работу — к осени сможем получить что-то более менее готовое.

Адмирал с сомнением взглянул на Галину и она кивнула.

— Правда, не думаю, что в одиночку мы сумеем справиться, будет справедливо, если команды разработчиков и финансирование мы разделим поровну.

— Конечно, детали обсудим на следующем совещании. Нужно подготовить проектную документацию, сметы, создать новую компанию, устроить конкурс на лучший макет... -Галина приложила ладонь к щеке,— столько всего.

— Я возьму эту задачу на себя,— вставил Мишаль.— Найду для нас самых лучших специалистов. Мы можем пригласить того старика, — он сделал вид, что припоминает,— как же его имя?

— Данила Рутов? — переспросила Галина.

— Да, именно, уверен если поискать по лабораториям других цитаделей, сумеем собрать команду и, разумеется, адмирал, ждем предложений и с вашей стороны.

— Хорошо,— кивнул Наразмат,— рассчитывайте на нас. Просто все это довольно внезапно, не думал, что мое наблюдение вызовет такой резонанс.

— Значит решено,— Галина поднялась, давая понять, что совещание окончено.

Часть 6

-Сегодня по истине день удивительных открытий,— заметил Мишаль, когда они шли по коридору нижнего яруса цитадели. Галина сказала, что хочет посмотреть, как обстоят дела за пределами города. Хотя время было довольно позднее, днем на это точно не останется ни минуты.

— Да, но меня многое тревожит,— ответила Галина.

— А меня волнует ваша безрассудность. Моя императрица, несмотря на то что теперь люди живут и по ту сторону Карильона, все же это опрометчиво выходить за периметр, когда не знаешь каких еще сюрпризов ждать от ночной планеты.

— Тебя тоже впечатлила возможность существования третьей стороны в этом деле?

— Четвертой,— поправил Мишаль,— Клавир еще никто не сбрасывал со счетов. И для нас будет не слишком приятно, если первыми на контакт с этой четвертой силой выйдут именно они.

— Что ты предлагаешь? — удивилась Галина.

— Найти и встретиться с наблюдателями самим.

— Ты сошел с ума,— рассмеялась Галина, но искоса взглянув на молодого человека, поняла, что тот абсолютно серьезен.— Мы даже не знаем их намерений. Что если они нам враги, а не друзья? Путь Гранмир все это время скрывал наше существование от остального космоса, почему они ни разу не связались с колонистами, которых сами же и послали?

— Думаю, дело в том, что когда корабль Алмазного века отправился в путешествие, здесь сыграл роль договор между компанией поставщиком и представителями колонистов — о полной автономии. Едва они покинули пределы Алмазного Века, как все законы, права и обязанности перестали распространятся на них. Возможно поэтому колонистов и предоставили самим себе.

— Иными словами — бросили.

Галина и Мишаль подошли к посту стражи, еще двое, кто охраняли императрицу прежде, вернулись на свои посты. Галина хотела наконец-то побыть одна. Ну не сосем одна, в компании Мишаля, но почти что в одиночестве, по сравнению с тем, каким сонмом она окружена день напролет.

Стражники коротко отсалютовали.

— Все спокойно, моя императрица, происшествий не было!— отчеканил один на вопрос Галины.

— Я хочу прогуляться за периметр,— сообщила она,— как мне добраться до свободных поселений? — уточнила она. Речь шла о так называемых городах— спутниках, стоявших чуть на отшибе от Карильона, на месте бывшего дна озера Санмин, которое теперь отступило на пару десятков километров к северу и слилось с внутренним морем.

Основная задача этих городов, которые носили названия Илия, Иштвана и Порк заключалась в прокладке канала к морю. Впервые новые города не назвали терминами из музыкальной теории. Новые поселения для новой жизни.

Работа шла споро, хотя иногда возникали непредвиденные сложности в виде необычного рельефа местности. А теперь до Галины дошли доклады о странных эффектах от использования газо-ионных излучателей. Иногда узко направленная струя, которой прорывали мягкий грунт дна озера, производила эффект куда больший и зрелищный, чем обычно. Поговаривали о внезапно налетающих порывах ветра, который окружал сразу со всех направлений, дрожи земли и даже сухих грозах. Галина сама хотела убедиться в этом. Но завтра ей снова не дадут заниматься посторонними делами.

— Моя императрица, возьмите хотя бы одного охранника, до Порка придется добираться минут десять.

— Ни к чему. Ведь ты проследишь за мной,— улыбнулась Галина и позволила взять себя за руку, чтобы Мишаль помог забраться на высокую первую ступень геокоптера. Это была простая, но добротная машина, переделанная из планера. К ней добавили несколько необычного вила приборов в виде зеркальных тарелок на крыше и чуть подрезали крылья. Задача геокоптера заключалась не в том, чтобы взлететь как можно выше, а двигаться в метре над землей по возможности быстрее.

Двигатель установили за день и уже успели опробовать новое изобретение в полевых условиях. Скорость конечно оставляла желать лучшего, и вполовину уступала планеру, но по сравнению с тем, какими были первые попытки использовать только газо-гидратную смесь — просто небо и земля. Даже крыша откидывалась, если пассажиру хотелось подышать свежим воздухом. Галина так и сделала, несмотря на предостережения Мишаля.

— Вы слишком рассчитываете на меня.

— А разве мое доверие не оправдано? Ты доказал свою верность уже много раз, Мишаль,— Галина села в кресло ведущего пилота, надев наушники, которые защищали от ветра и служили для связи с лабораторией, в теории. Сейчас канал был пуст. Как предполагалось, позже создадут диспетчерскую связи со всеми кораблями.

Мишаль сел рядом. Небольшой транспорт был предназначен для двоих, так как хвостовую часть геокоптера заполняла система генерации ионов. Как уверили ее Кассий с Секвенцей, уже совсем скоро они сумеют уменьшить его объем на две трети, а пока приходилось потесниться.

Мишаль тоже надел наушники и переключил все равно молчавший канал связи на внутреннюю. Теперь шум ветра не мешал и оба пилота могли свободно общаться.

Панель управления геокоптетов была наполовину скопирована с такой же у планера, кое-что еще добавлено от флаера. Но Галина все равно замешкалась, когда начала искать рычаг, запускающий механизм подачи двух магнитных полей, для образования потока ионов. Геокоптер рванулся с места, но уже через полминуты полетел плавно, чуть поднимаясь или опускаясь, если на пути возникали естественные препятствия.

Дорога от стены Карильна до Порка шла в обход строящегося полуциркульного сооружения — нового ангара для судов высокого класса, так, как места в цитадели катастрофически не хватало.

Они уже успели покинуть обжитую зону, до периметра Порка еще осталось минут семь лета, а это пять километров пути. Галина с интересом оглядывала пока еще бедный пейзаж. Сколько времени пройдет, пока в естественных условиях на этих песчаных дюнах начнут расти настоящие деревья? А может стоит узнать, как дела у Ронана с Дилси? Кажется эти двое из метеокорпуса говорили, что начали заниматься изучением новых видов и адаптацией старых в изменившихся климатических условиях.

Галина поймала себя на том, что нет-нет да бросит взгляд на небо, словно пыталась отыскать те сполохи, о которых говорил Наразмат. Но кроме россыпей пока еще слабо изученных созвездий, не заметила ничего необычного. О том, что это дорога к жилому комплексу, говорили лишь отдельно стоявшие указатели, с обозначением расстояний, самым дальним на побережье была Илия. Из нее было решено сделать форт и базу морского флота Габриэль, откуда будет направлена первая экспедиция и посольство в Данамир. В двух километрах к северу от Илии находился остров, который назвали Лиат. Грион и его команда успели сделать несколько довольно подробных снимков. Он и должен будет стать базой для создания грандиозного сооружения, над которым вскоре начнут трудиться обе империи — орбитального лифта.

Глава 8 — Светлячки

Часть 1

Визит императрицы оказался немалым потрясением для двух клюющих носом стражников, но, едва заметив геокопетр, они тотчас вскинули оружие наизгтовку, увы находившееся в весьма плачевном состоянии Лишь у одного оказался газово-ионный экспериментальный образец пистолета, а второй судорожно сжимал алебарду, направив ее на две тени, спрыгнувших с борта коптера. Но едва узнав Галину, тут же вытянулись по струнке.

-Все спокойно, моя императрица.

— Вижу,— с иронией заметила Галина,— если будете так дежурить, боюсь мимо вполне может прокрасться какой-нибудь дикий зверь.

— У нас нет диких зве...— начал было тот, кто был с алебардой, но осекся, поняв, что она имела в виду из дисциплину.

— Мы удвоим бдительность! -как один отчеканили горе-сторожа.

— Хорошо, не разочаруйте императрицу, и меня тоже,— Мишаль так посмотрел на двух уже насмерть перепуганных стражников, что те вжались в столбы ворот.

— Это уже слишком,— заметила Галина, когда они вошли в город. Хотя по сути это был лишь каркас будущего архитектурного ансамбля. Порк строили с размахом, естественно, ведь он должен стать опорным пунктом флота Габриэль. Даже в этот поздний час вовсю кипела работа, трудились в несколько смен. Строительство замедлялось из-за большой части ручного труда, тяжелая техника использовалась лишь для подъема грузов, непосильных простым людям.

Огромный котлован под ангар был ярко освещен настоящим электричеством. Сюда уже успели протянуть дежурную ветку электричества из Карильона. Ток вырабатывался магнитно-ионным методом, что было довольно затратно и малоэффективно. Поэтому люди предпочитали не тратить попросту драгоценный ресурс и выполнять все, что можно сами.

— Императрица, мы не ждали вас так рано,— к ним подбежал недавно назначенный мэр Порка — низенький толстый человечек с круглой блестящей лысиной на макушке, он вытирал руки полотенцем. Мэра звали Луовиль, и Галина совсем недавно принимала его присягу. — Если бы знали, я бы подготовил более обстоятельный доклад.

— Ничего, я здесь не за этим, проведите для меня экскурсию, хочу взглянуть, как продвигаются дела.

— Смотрите сами,— Луовиль поклонился и протянул руку в сторону котлована,— мы трудимся день и ночь. Нам бы побольше электричества, тогда сможем намного больше.— Он заметил взгляд Галины,— понимаю, что времена сложные и нам придется рассчитывать только на себя.

Пока они обходили котлован по кругу, весь город предстал как на ладони, оставалось лишь порадоваться, как возможно столько успеть всего за несколько дней. Люди не бросали работу лаже при появлении Галины. Лишь поднимали головы и кивали. Галина не могла их винить, кто она такая, чтобы останавливать работу по прокладке канала? Многие выгляди утомленными, не сказать изможденными. Показалось странным, что глаза некоторых светились фосфоресцирующим оттенком.

— Что это? — она кивнула на одного приказчика, который контролировал ход выполнения работ на южной стороне котлована.

— Что именно вас интересует? — поспешно ответил Луовиль.

— Их глаза, они светятся в темноте, как у кошек.

— А... это началось совсем недавно, после последнего сильного ливня пару дней назад. Мы думали, что это просто странное явление. Кто знает, чего ждать от нашего Сансиона после всех этих изменений?

— Странное явление? Расскажите,— попросил Мишаль. Галину встревожило его возбужденное состояние.

— Небо вдруг замерцало и начало переливаться золотым и зеленым по очереди, словно что-то мигало за облаками, а потом в землю ударило молнией. За ней другая, пара домов сгорела, а дождь лишь усилился. Мы привыкли работать при любых условиях. Сроки и все такое. Но в тот раз вода, попадая на людей, заставляла светиться даже их кожу. Дождь прекратился, а необычные результаты показало обследование на плановом медосмотре, у многих столь интенсивное желтое свечение наблюдалось в легких.

— Это что-то опасное? — встревожилась Галина. 'Только эпидемии сейчас не хватало',— подумала она.

— Нет, на самом деле никаких особых последствий от этого дождя не было. Кроме вот таких странных глаз.

— Много попало под тот ливень? — спросил Мишаль, нахмурившись.

— Да считай что треть Порка, не могли же мы всех отправить домой за раз. Началась бы паника и толчея.

-Могу я...— попросил Мишаль, указав на группу рабочих, перекусывающих тут же, сидя за круглым камнем прямо на строй площадке котлована.

-Конечно,— кивнул Луовиль, и Мишаль направился к лестнице. Галина хорошо видела и слышала, что происходило дальше. Стоило клавирцу подойти к людям, те сделали вид, что не видят его.

— Ребята, думаю, вас в детстве всех учили хорошим манерам. Если вы чем-то недовольны новой властью, которую я здесь представляю, можете сказать это сейчас.

-А кто, собственно, ты такой, что мешаешь честным людям обедать?

— Что там происходит? — спросила Галина у Луовиля.

— Это... эти оболтусы! — закричал он и бросился вниз, выхватив по пути пистолет из кобуры.— Вы что вытворяете, это господин премьер-министр, правая рука императрицы!— накинулся он на подчиненных.

— Да хоть сам император,— хмыкнул один из смутьянов.

— Совсем мозги вылетели от бессонницы? — насупился Луовиль и выбил у одного из работников — бородатого массивного вида мужчины, кружку с чем-темным и пахнущим терпко и пряно одновременно. Тот медленно поднялся из-за стола, глаза его ярко светились в темноте. 'Довольно жуткое зрелище',— подумала Галина.

— Подождите,— Галина тоже спустилась по лесенке,— не вставайте. Ешьте спокойно,-она подняла ладонь.— Прошу прощения за моего министра, мы не хотели отвлекать вас,— сказала она. Но вопреки ожиданиям, лица рабочих вовсе не стали мягче.— Я хочу задать вам всего один вопрос.

— Не стоит вам вмешиваться, моя императрица,— слегка уязвленный, Мишаль повернулся к женщине.

Но она продолжила.

-Ответьте и мы сразу же оставим вас. Час уже поздний и визит незапланированный, я понимаю ваше настроение.

— Вы слишком их балуете, моя императрица,— сцепив руки на груди, извняюще произнес Луовиль.

— Чего нужно? — буркнул главный среди рабочих.

Взгляд Мишаля в ярком свете электрических дуг фонарей стал таким же темным, как сама ночь. Но он сдержался.

— Не видели ли вы необычного природного явления в виде радужных сполохов здесь? Может быть до дождя? Или в другое время?

— Величество, превосходительство,— совершенно непочтительно ответил мужчина,— мы тут всякой ерунды насмотрелись. Может было, а может и не было, а потом этот дождь сделал такое с моими глазами, что я стал похож на вшивого кота моего сына. Летают тут, много всяких, видел недавно — строятся треугольником и летают, желтые и зеленые. Насчет радужных... нет, не было. Кружат над Порком и, кажется, дальше у Илии. К вашему Карильону не приближаются, наверное боятся. Хотите увидеть — останьтесь с нами на пару ночей, величество.

Галина размышляла над немыслимым поведением мужчины. По всем правилам его надлежало немедленно арестовать и допросить, Луовиль был готов вызвать охрану.

— Если вас что-то не устраивает — еда, условия проживания, график, думаю мы сможем все это обсудить, когда выберете своего представителя и направите официальную жалобу на мое имя, вы ведь помоете? — Галина повернулась к Луовилю.

Работник хмыкнул.

— Знаю я вашу бюрократию, Сансион поменялся, а порядки остались прежними.

— И все же, я настаиваю, чтобы вы все посетили клинику в Карильоне.

— Настаиваете? — хмыкнул главный,— а кто будет кормить моих детей? Мне не оплатят больничный.

-Как же так? — Галина повернулась к Луовилю, тот побледнел.

— Я ничего такого не говорил. Да кто их держит? Я всегда говорю -дело это добровольное. Но поработать на благо Габриэль должен быть готов каждый! — пытаясь спасти положение, Луовиль напустил на себя важный вид.

— Думаю, стоит послать сюда инспекцию, чтобы проверить, как соблюдаются права работников,— заметил Мишаль, как бы между прочим и зевнул. Луовиль рухнул на колени.

— Прошу вас, не надо я... мы все исправим, работы будут завершены в срок, уверяю вас, императрица. Я велю удвоить усилия, и повышу жалование.

— Он так ничего и не понял,— хмыкнул Мишаль.

— Вы уволены,— под ставшим холодным взглядом Галины, мэр затрясся, открыл было рот, но потом голова его сникла.

-Слушайте все, и передайте остальным,— сказала Галина, — завтрашний день я объявляю выходным, всем в обязательном порядке явиться для проведения внепланового медосмотра в клинику Карильона. Если то, что произошло с вашими глазами признают производственной травмой, вы и ваши семьи получат компенсацию из казны, обещаю вам.

Некоторое время работник смотрел на валяющегося в ногах мэра, а потом скептицизм взял верх.

— Слова. Это только слова,— отмахнулся он.

— Это слово императрицы, будь признателен,— сказал Мишаль. Схватив наглеца за воротник рубашки, хорошенько встряхнул. Но тот лишь презрительно взглянул в изумрудные глаза клавирца.

— И снова приказы. Когда я жил в вольном городе Анаук, такого бардака не было. Лучше бы остался с каторжниками,— пробурчал он. Несмотря на оклик Мишаля, закинул дробильник на плечо, и пошел прочь.

Часть 2

Обратный путь проходил в тягостном молчании. Галину расстроило все увиденное и услышанное. Но куда больше взволновало женщину это таинственное фосфоресцирующее свечение глаз и очевидная связь меду этим и появлением таинственных объектов в небе над Порком и Илией.

— Моя императрица, о чем думаете? — спросил Мищаль.

— О бурях,— призналась Галина,-кажется, что Сансион еще не успокоился, на планете все еще происходят процессы, о которых мы не имеем ни малейшего понятия. Более того, не можем изучать. Ты слышал, как описывал эти явления работник?

— Довольно грандиозно,— признался Мишаль,— похоже на те шквалы, которые иногда налетали в Гранмире. Так рассказывал отец,— быстро добавил Мишаль.

— Нет, я имею в виду последовательность. Мы говорили с десятком людей, и все они рассказали одно и то же. Сначала собираются тучи среди ясного неба, при этом с промежутком не больше минуты начинается ужасная гроза. Ни единой капли дождя, но со стремительным ветром. Вода даже в небольших емкостях словно сходит с ума и начинает закручиваться по спирали, выплескиваясь наружу, и потом из недр земли — настоящее землетрясение. Скажи, что ты знаешь о четырех элементах, что известно в Клавире?

— Ну вы знаете, я никогда там не был и не заглядывал в Меморию. Все, что известно — из портативного накопителя информации. Там поместилась едва ли четверть всего объема информации, которую хранила Мемория. Но и ее отец заставил выучить наизусть. Хотя все знания об элементах относятся скорее к области мифологии и религии, чем науки.

— И все равно, расскажи,— попросила Галина, пока вела геокоптер обратно к цитадели.

— Хорошо. Когда-то давно верили, что мир был создан из единого элемента, который включал в себя все ныне существующие — воздух, воду, огонь и землю. Потом единый раскололся на четыре части. Вода породила кислород, азот и водород. Воздух произвел газы, земля — металл, а огонь — энергию. Но не многие верили, что существует еще один элемент, который объединяет все остальные.

— И что это за элемент?— заинтригованная спросила Галина.

— Знание.

— Знание? — удивилась императрица.

— Я думала, что что-то вроде воздуха, эфир например.

— Знание это и есть эфир. Единое информационное поле, которое содержит в себе матрицы всех явлений в мире. Именно к ней подключились ваши дочери, когда использовали Сильмистриум.

— Я думала это генетика.

— Так все думают, но мы считаем, что это не так. После того, как Гранмир был рассеян, эфир или знания тоже разлетелись по всему миру, и теперь они проникли в другие элементы и слились с ними.

— Что ты... хочешь сказать?— Галина странно посмотрела на Мишаля, который говорил вполне уверенно.

— Сансион — живой и обладает собственным знанием и волей.

— Ты сошел с ума!— удивление было настолько велико, что императрица на миг позабыла про управление.

— Осторожно! — закричал Мишаль, но было уже поздно. Врезавшись в скалу, коптер перевернулся и выбросил пассажиров. Зашипел, выходя из пробоины, газ. Едва выпутавшись из амортизационных ремней, Мишаль сгреб Галину в охапку и, откатившись под укрытие другой скалы, накинул на обоих свой плащ. Раздался оглушительный взрыв.

Лишь минуту спустя Мишаль отпустил императрицу. Сняв шлем, который спас ее, Галина оглядела внушительную вмятину.

— Пилот из меня не важный.

— Дело не в умении, моя императрица. Уверен, что даже лети вы с завязанными глазами, смогли бы справиться с управлением. К тому же, я был дублирующим пилотом.

— Что ты хочешь сказать?— Галина вслед за Мишалем подошла к догорающим остаткам коптера.

— Уверен, что перед тем, как мы врезались в скалу, я слышал звон.

— Звон? Откуда?

— Там,— клавирец указал за спину.— не смотрите туда, возможно те, кто предприняли эту неудачную попытку, решат, что мы поверили в случайность и не станут применять еще какие-то фокусы.

— Мишаль, тебе видятся убийцы за каждой скалой.

-Это моя работа, как вашего негласного телохранителя,— серьезно сказал мужчина и посмотрел на императрицу с укоризной. Галина ощутила стыд.

— Думаешь, это было покушение?

-Пока могу сказать только одно — звон, переходящий за грань слышимости — инфразвук, в Габриэль никто не обладает таким оружием, а вот в Клавире инфразвуковой генератор был одним из комбо-связки с ультразвуком, и его использовали в арсенале айсов.

— Не говори, что...— Галина нахмурилась, спина похолодела, она испытала искушение обернуться и взглянуть туда, куда указывал Мишаль.— За нами следят?

— Не думаю, мы слишком близко от городской стены, пока это было лишь предупреждением.

— Неужели Клавир? — Галина приложила ладонь ко лбу, чувствуя, как почва уходит из-под ног.— Но как, а главное когда они успели добраться сюда? И как узнали, что в коптере буду именно я.

— Хорошо что вы верите, другие на вашем месте рассмеялись бы. Клавирцы в мире после Гранмира? Нонсенс.

— Я не другие,— резко ответила Галина, возможно слишком резко,— я знаю о них не по наслышке, Мишаль. И не принять правду только потому, что она слишком фантастична или потому, что ее не желаешь признавать — глупость, недостойная правителя. — Императрица нахмурилась,— Но мы открыли цитадель совсем недавно. Неужели они покинули свое убежище, где бы оно ни находилось, раньше?

— Не уверен, что это именно те клавирцы, с которыми мы сражались. Возможно кто-то смог найти убежище поближе.

— Мишаль, единственными безопасными местами были только цитадели. Они не могли проникнуть в города и оставаться там все это время незамеченными.

-Значит спустились с неба...— Мишаль осекся, будто только сейчас поняв, насколько значимы его слова. Он покачал головой. — Об этом я еще подумаю и выкажу вам свои мыли. Но прошу, пока я не пришел к какому-либо выводу и не провел расследование, разумеется негласное, не упоминайте об инциденте во дворце.

— Мишаль, как ты предлагаешь скрыть тот факт, что мы вернемся пешком?

— Коптер остался в Порке, там он нужнее, никто не станет проверять — так мы будем говорить.

— Никто не поверит,— с сомнением возразила Галина.

— Вам — поверят, императрице нельзя не верить.

— Наразмат точно нет.

— Адмиралу я расскажу сам, и отцу тоже, но больше никому.

— А Тиррелину?

— Насчет него...— Мишаль поморщился,— здесь все сложно. Когда мы разбились, я не успел рассказать. Идемте,— бегло оглянувшись, Мишаль направился к видневшейся в паре километрах стене Карильона.— надеюсь стража не видела взрыва, хотя сомневаюсь. Придется заняться еще и ими,— бормотал он себе под нос.

— Так что насчет Саллюция? — напомнила Галина, отвлекая молодого человека от мыслей.

— 'Витерция' — так называется организация, которую он создал здесь, в цитадели.

— Что это значит?

— Это переводится как 'Волна жизни'. Все те факты, о которых я рассказывал — живой душе планеты, связи ваших дочерей с единым информационным полем — он считает непреложной правдой, а себя называет главой новой религии — Курием. Почти все клавирцы, которые состояли в экипаже Миллифьори, теперь являются последователями церкви. Да и многие простые габриэльцы в последнее время стали приходить на так называемые мессы.

— И чему учат на этих мессах? — Галина старалась ступать как можно осторожнее, и все равно нет-нет, да спотыкалась на острых камушках. Мищаль каждый раз вовремя поддерживал женщину под руку.

— Они поклоняются концам радуги и вершине солнца. Концы радуги — ваши дочери, а вершина солнца — вы сами.

— Но это же бред! — воскликнула Галина.

— Согласен, но люди верят, как можно не верить тому, чему свидетелями стал. Факт налицо — ваши дочери активировали Сильмистриум и создали новый мир. А вы теперь освещаете его.

— Мишаль, не говори, что ты тоже в это веришь.

— Я верю в то, что вы способны изменить Сансион,— улыбнулся клавирец.— Мне этого достаточно.

Часть 3

(цитадель Анаук)

— В небе высоком плывут облака

Но золотыми не стать им пока.

Ветер укрылся там, далеко

Что не достать никому так легко...

Закончив стишок собственного сочинения, и подавив отчаянный зевок, Эли радостно потянулся и, мечтательно запрокинув голову, взглянул на небо. И правда, золотые облака на рассвете и золотые на закате, но днем они всегда белые. Белые на голубом с легким зеленоватым оттенком небе. Странный цвет, такого же, говорят, вода в океане. Хотя почему странный — Эли не мог объяснить себе, просто странный и все. Каким должен быть нормальный цвет неба он вспомнить не мог. Донаций говорил, что до великого изменения все было по другому, и солнце не заходило и не восходило.

Эли сидел на самой высокой башне из восьми, окружающих Анаук. Прежде они служили сторожевыми, откуда бдительная охрана наблюдала за преступниками, которые отваживались бежать из цитадели в попытке достигнуть другой и обрести свободу. Но ближайшая находилась за пятьсот километров к северо-западу, и, судя по всему, никто из этих героев так и не доходил до нее.

С тех пор, как Анаук утратила статус тюремного города и стала просто цитаделью с самой большой тюрьмой в Габриэль, число смельчаков уменьшилось, так как жизнь в Анаук была не такой уж и плохой, если вспомнить 'Золотые Небеса'. А теперь, когда цитадель открыла окна и двери все продувающим ветрам, стала еще лучше.

Влажный морской ветер на закате и сухой, горячий с плато на севере — днем. Утром же устанавливался полный штиль. Тишина, безмолвие, неподвижность. Чистота рассвета, прохлада и легкость — вот за что Эли любил эти часы. А еще за то, что не приходилось слышать криков суровой начальницы летной школы, Юны Дессекрит. Она умудрялась разыскивала своего заместителя, которым, как Эли с удивлением обнаружил, назначили его, в разных укромных уголках, чтобы вытащить на службу.

'И чего она такая настойчивая? — с тоской думал Эли.— Ну опаздываю на час, что особенного? Ведь все равно выполняю работу на отлично'.

Хотя не такая уж эта работа и веселая. Если бы не старик, который все еще неважно чувствовал себя даже по прошествии двух недель с памятного танца, то и вовсе бы бросил это дело.

Деньги как таковые Эли мало интересовали. Гораздо больше вдохновляла возможность летать. Правда первый испытательный полет на дребезжащем всем корпусом планере, который прошел три дня назад, особых впечатлений не прибавил, да и всего то состоял из нескольких кругов по периметру цитадели. Но Эли с нетерпением ждал, когда же пилотов отправят с настоящим заданием. Вокруг цитадели лежали неисследованные земли, которые обещали грандиозные возможности. Но больше всего он мечтал увидеть океан. Парень твердо пообещал себе, если и сегодня Юна не скажет, что задание поступило, завтра он вообще не выйдет на службу.

'Лучше останусь тут, потом пойду в Зал Ветров',— твердо решил он. И веера уже давно готовы, но все никак не выдавалось время. С тех пор, как он взял в руки эти произведения искусства, тело требовало все больше и больше, оно словно проснулось от долгого сна. Взамен тех реквизитов, которые пришлось оставить в заведении, в торговом районе он купил себе другую пару. Эти были раза в два больше и сделаны из более плотного пластика. Гибкие и податливые, они легко рассекали воздух, при каждом движении издавая шелест, который радовал слух. Эли собственноручно расписал их красками, которые ему притащил сын одного из пилотов, с которым Эли сдружился.

Мальчишка бредил небом и мечтал стать таким же мастером, как отец. Но с недавних пор примером для подражания у него во всем стал Эли. Звали паренька — Шари. Черноволосый, смугленький, и худой, он во всем старался следовать примеру 'старшего брата', как он называл Эли. Покрывал многие его проделки, впрочем и сам старался не отставать от товарища. Вот и с веерам помог. А еще частенько предупреждал Эли о появлении Юны.

— Братец Эли! Старший лейтенант идет сюда!

— Вот как? Сейчас,— с улыбкой Эли взглянул вниз. Там, у подножия стены, во внутреннем дворике самого верхнего яруса стоял, размахивая руками, Шари. — Братец Эли!

— Тебе однажды попадет, что предупреждаешь меня,— весело крикнул Эли.— Поднимайся сюда, здесь красиво, будем слушать рассвет вместе.

— Слушать рассвет? — оскальзываясь и падая, Шари все равно продолжал карабкаться на стену, по которой Эли взлетал, словно птица, используя мельчайшие выбоинки в гладко подогнанных блоках.

— Братец Эли! Я не могу.

— Дай,— он протянул руку и подтянул к себе едва не сорвавшегося мальчишку. Сам уселся, подогнув одну ногу под себя. Шари перегнулся через край стены и, свесившись вниз, принялся болтать ногами, разглядывая пустынный пейзаж, раскинувшийся к северу от Анаук.

-Говорят там, за меловым плато, есть большое озеро, где много воды. Вы полетите туда в следующий раз? — спросил Шари.

— Оно соленое.

— Как же так? — обескураженно ответил мальчишка.— А реки? Есть поблизости реки?

— Похоже что нет,— вздохнул Эли.

— Не может быть? Я думал, Сильмистриум даст нам много воды, так, что хватит всем, где она — эта вода?

— Кто знает, похоже, наш Анаук Сильмистриум не любит.

— Потому, что здесь много преступников? — восьмилетний мальчишка рассуждал как взрослый и знал не понаслышке о местной жизни. Анаук и прежде не был раем на земле, а теперь единственное, что получили люди после великого изменения — смену дня и ночи. А вокруг все та же пустыня, смена погоды полностью зависела от капризного ветра. Ученые считали, что ближе к зиме, через несколько месяцев, с юга придут настоящие холода, и даже снег, совсем как прежде в Данамир.

— Не больше, чем в остальных цитаделях,— приободрил расстроенного мальчишку Эли.— Обещаю, мы найдем для всех воду. Не сегодня, так завтра на планеры установят новые двигатели и сможем летать уже за десятки километров. Если все будет совсем плохо, доберемся до ближайшей цитадели и попробуем добыть воду у них.

— Хорошо бы, а то наша совсем не вкусная.

Шари прав, Эли сам не любил то, что в Анаук называли питьевой водой. Прошедшую через множество фильтраций жидкость из подземных источников, насыщенную тяжелыми металлами с трудом можно было назвать питьевой. Отсюда такое большое число больных в Анаук.

— Обещаешь? — серьезно спросил Шари.

— Клянусь небом,— торжественно пообещал Эли.

Часть 4

— Эй ты, клятвопреступник! Шари, не верь тому, кто вечно нарушает обещания и прогуливает службу.

Эли вздохнул и, опустив взгляд, нашел стоящую парой десятков метров ниже фигурку, облаченную в летную форму. Юна. Скрестив руки на груди, она мрачно смотрела на двух друзей.

— Спускайся немедленно, ты знаешь, который час?

— Час, когда все еще видят десятый сон,— отшутился Эли.

— Шутник да?— засучив рукава, девушка поставила ногу на первый уступ, с твердым намерением залезть на стену, но судя по всему, ее ловкость оставляла желать лучшего. Достигнув высоты двух метров, она сорвалась и спрыгнула вниз.

Эли на стене покатывался со смеху.

— Начальница, надо бы вам тоже пройти обязательные нормативы, думаю, вы не сдадите их и на пятерку из десяти.

— Братец, может не надо так разговаривать с Юной? В прошлый раз...— Шари осекся, когда глаза девушки опасно сверкнули, а рука потянулась к кобуре, где был спрятан газовый пистолет. Так себе, в птичек стрелять, но попасть могла чувствительно.

Вытащив оружие, Юна тщательно прицелилась.

— Считаю до трех. Мне не до шуток.

— У тебя всегда сложно с чувством юмора,— кивнул Эли. Шари испуганно взглянул на старшего братца.

— Эли, она будет стрелять как в прошлый раз?

— Пусть попробует, и снова разочаруется результатом.

— Тогда нам помог щит из пищевого контейнера, в котором я принес тебе завтрак,— напомнил мальчик.— Но еда вся испортилась. А сейчас у меня ничего нет, как мы будем спасаться?

— Не волнуйся, Юна не станет стрелять, ведь ты здесь, даже если меня она ненавидит.

— Не выношу людей, у которых нет чувства долга,— оказывается, слух у Юны фанатический. Послышался щелчок, оружие было снято с предохранителя.

'А она серьезная сегодня',— заметил Эли.

— Раз... два...— девушка считала до трех.

'Неужели выстрелит?' До последнего Эли не верил.

— Шари, спрячься за выступ,— он быстро толкнул мальчишку за поворот стены.

'Свууш!' — раздался выстрел. Эли тенью метнулся вбок, но за первым, выбившим груд осколков из уступа, на котором он только что сидел, последовал второй.

'Она и правда собирается меня убить'

— Эли! — крикнул Шари.

— Скройся! — бросил тот и заскакал по выступам стены, пока Юна явно пыталась подпалить ему пятки. Снизу послышались крики, встревоженные люди бросали дела и бежали посмотреть на невиданное зрелище.

'Сейчас я устрою вам настоящее шоу',— пообещал Эли. — Пришло время танцев! — провозгласил он и слегка поклонился Юне. Это явно еще больше распалило ее. На сей раз дырки от выстрелов вывели на стене аккуратный круг. И все же, если бы хотела пристрелить, то давно бы сделала это. В цитадели, где половина жителей бывшие преступники, никто бы и глазом не моргнул, разве только суд для проформы.

Что Эли понял — идти на службу сегодня все же придется, но просто так признавать поражение не хотелось. Он давно хотел проверить одну вещь. Глупая и безумная идея, конечно. Но в последнее время Эли привык больше доверять своей интуиции.

'Представь,— приказал он себе,— Юна — твой враг. Очень опасный. Есть только она и ты. Нет стены, за которой можно спрятаться. И не сделать шаг, ни вправо, ни влево. Там — пропасть. Остается только сражаться на этом пятачке. Если не сумею увернуться от выстрела — погибну. Смерть окончательна, ее не исправить, поэтому я не могу умереть. Сделаю все, чтобы избежать ее'.

Пообещав себе это, Эли с улыбкой вынул два своих любимых украшения. Веера развернулись в пальцах один за другим. Юноша принял боевую стойку собственного изобретения — или такую, как подсказывала ему интуиция. Развернулся чуть в полуоборота к противнику — один веер поднял на головой, краем вниз. А второй — на уровне груди, но вверх.

Эли сделал глубокий вдох и попытался ощутить ветер. Легкое дуновение коснулось кромки вееров. Они запели, завибрировали. Раздался выстрел, веера вспорхнули в его руках, совершив два неуловимых изящных движения, хотя сам Эли едва шелохнулся. Разряд ушел в никуда, поразив воздух.

Снизу раздались крики. Пораженные люди тоже видели, что произошло, даже если и не поняли. Они явно ждали увидеть, как он раненый падет со стены или хотя бы прижимает ладонь к ране.

— Братец Эли! — позабыв обо всем, Шари полез к нему. Но Эли смотрел только на Юну, а она в ответ своими темными, внимательными, задумчивыми глазами. Юноша перевел взгляд на веера — ни щербинки, ни царапинки. Только что... он сумел отбить этими пластиковыми игрушками выстрел. Интуиция сработала идеально.

— Что еще за фокусы? — наконец, выкрикнула Юна.— А ну спускайся немедленно. Мне некогда развлекаться с тобой. -Хотя девушка старалась скрыть, но было ясно, что она поражена случившимся, даже пистолет опустила, что Эли зачислил на свой счет как безоговорочную победу. Но Юна довольно быстро пришла в себя.

— Почему команда должна дожидаться своего лидера вот уже полчаса? Вы отправляетесь в исследовательский полет к морю, будете изучать шельф. Я сказала — спускайся!

— Да-да, госпожа-начальник,— Эли спорить не стал. Все едино, злить Юну дольше бессмысленно. Он узнал, что хотел. А исследовательский полет — звучало крайне заманчиво. Было только одно 'но'. Помогая Юне принять мальчику и поставить на землю, Эли спросил:

— Только на чем мы полетим?

— Они, наконец, закончили двигатели, специально для вас. Тебе выпала такая честь. Я потратила кучу нервов, доказывая Совету, что именно ты обладаешь нужными навыками для этого. А что в ответ? Совершенно не ценишь моих стараний ради тебя.

— Отчего же, премного благодарен, командир, это станет отличным развлечением.

— Это не игра! — отрезала Юна. — Шари, ступай ка в Школу, отец хотел дать тебе какое-то поручение, а мне нужно сказать нашему пилоту-асу пару напутственных слов,— подчеркнула Юна, многозначительно глядя на Эли.

— Извини,— мальчишка махнул рукой.— Удачи тебе, я приду проводить вас, обещаю.

— Пока! — кивнул Эли.

— А теперь слушай меня,— Юна дождалась, пока люди, разочарованные тем, что ничего особенного больше не происходит, начали расходиться,— если ты еще раз опозоришь меня перед всеми — я тебя убью по настоящему.

— И кто тогда поведет исследовательский отряд? — усмехнулся

Эли.

— Я поведу, сама.

— Да ну? Сама 'ее о великое превосходительство' сядет за штурвал?

— Сяду, мне не нужны ненадежные люди в команде. У тебя последний шанс сегодня, и чтобы я не видела фокусов вроде этого,— она кивнула на веера,— и эти игрушки не по уставу, настоятельно рекомендую оставить их здесь, если не хочешь неприятностей.

— Нет,— просто ответил Эли.

— Нет? — Юна сделала глубокий вдох,— хорошо,-кажется она была бессильна что-то поделать. — Но учти, я буду следить за каждым твоим шагом сегодня, мне нужны результаты.

— Так что за миссия? — поинтересовался Эли, пока они шли к стартовой площадке летной школы.

— Инструкции дам по дороге.

— О, у нас уже такая замечательная связь? — с легким сарказмом спросил Эли.

— Нет, но на близких расстояниях действует неплохо. Я потратила ночь, чтобы проверить все.

— Даже так? Но тогда мы не отлетим от Анаук и на пару километров. Море может экранировать.

— Нет, я буду отлично слышать и видеть всех.

— Неужели?

— Да, потому, что я лечу с вами.

Часть 5

Вот это новость так новость, прикладом бившая по голове и самым чувствительным местам.

— Да,— Юна словно прочла его мысли и кивнула,-я не дам тебе играть в игры, как в прошлый раз. Тогда ты угробил машину только потому, что вздумал сделать мертвую петлю. Это не тренажер.

— Так точно,— протянул Эли с тоской.

— И пораженческих настроений тоже не потерплю. Если провалишь миссию и к вечеру не найдем, что ищем, отстраню от полетов на две недели.

— Только не это! — наигранно воскликнул Эли.

— И еще наложу дисциплинарное взыскание за спор со старшим по званию.

— Одно замечание,-вставил Эли,— у меня нет вообще никого звания.

— Уже есть.

— И с каких это пор?

— Со вчерашнего дня ты официально — лейтенант.

— Сразу на три ступени, даже не побыл рядовым. Вы сама щедрость, командир,— нагло ответил Эли. Но вопреки ожиданиям, Юна сдержалась.

— А ко мне обращайся теперь — старший лейтенант,

— Совет оказался исключительно щедрым, что ты им пообещала?

— Наша миссия — исследование шельфа, — его биологические ресурсы, и все, что найдем полезного.

— Интересно как? У нас появились всепроникающие камеры?

— Нет, но есть планеры — амфибии.

— Любопытно, не знал, что они могут плавать под водой.

Юна странно взглянула на него.

— Если бы ты видел Регату в Карильоне на последней Неделе Воздаяния, так бы не говорил.

— Регата? А что это?

На сей раз изучающий взгляд был еще более долгим и Эли уже пожалел, что спросил. Похоже, не знать про такое попросту нельзя.

— Самое грандиозное соревнование, которое устраивали после каждой Арены. Гонки на флаерах и планерах над озером Санмин. Настолько сложные, что пройти трассу часто не мог никто, и тогда победителей не было.

— А в последний раз? — поинтересовался заинтригованный Эли.

— Был, говорят, один молодой парень, хотя мое мнение — победа досталась ему даром. Если бы не таинственный второй пилот, планер победителя сейчас лежал на дне. Тогда развернулась настоящая драма с преследованием и маленьким сражением.

— Ты видела все сама?

— Я была в Карильоне,-уклончиво ответила Юна. Как раз в это время заинтересовавший Эли разговор пришлось прервать. Они вышли на стартовую площадку, где уже ровными рядами стояли двадцать поблескивающих полировкой планеров. Они и правда выглядели существенно измененными, меньше острых углов и размах крыльев, зато более вытянутый фюзеляж, а хвост повернут вертикально. При появлении Юны и Эли, давно заждавшийся отряд построился по стойке смирно.

— Вольно,— ответила Юна.

— Нет, не вольно, и с каким же это отрядом я полечу на задание?— Эли напустил на себя строгий вид и принялся обходить ряд пилотов.— Что это за форма? Ты же запутаешься в ней при маневрах. А что с прической? Если волосы так зачесаны, это не прибавит сообразительности.

— Прекрати, они одеты по уставу. А вот ты нет,— одернула его Юна.

— Нет, раз уж назначили главным меня, я буду решать. Мой принцип — чем свободнее себя чувствует человек, тем меньше думает о своей внешности и больше уделяет внимания заданию.

— По твоему им нужно было явится сюда в ночных пижамах.

— А это мысль,— усмехнулся Эли и постучал по губам.

— Шутник да?

— Так!— Эли хлопнул в ладоши, игнорируя Юну, начавшую сердиться по настоящему, -даю пятнадцать минут чтобы сбегать к своим шкафчикам и привести себя в порядок, то есть в обычный вид. Кому жмет шею — расстегните пуговицы, кому не нравится, как зачесаны волосы, можете сделать как хотите. И рекомендую заправить брюки в ботинки.

-Да здравствует замкомандира! — парни дружно воздали хвалу новому лидеру и тут же бросились выполнять 'приказ'.

— Что ты себе позволяешь? Я назначила тебя главным, но с тем же успехом могу сделать рядовым пилотом.

— Попробуй, но кто сумеет лучше меня ориентироваться на незнакомой местности? Кто в прошлый раз нашел источник минеральной воды? Или новый вид лишайника, который служит теперь сырьем для двадцати видов лекарств? Кто вернул всех в сильную грозу, хотя электроника отказала?

— Ладно-ладно,— Юна пошла на попятную.— Но если провалишь задание, я заставлю тебя носить форму застегнутой до самого носа целый месяц.

— Слушаюсь, командир.

— Командир теперь ты, я — твоя подчиненная в этот раз.

— Отлично, посмотрим, как ты умеешь выполнять приказы.

Эли проигнорировал или не заметил, какой скрежет издали зубы девушки.

Пока счастливые полученной свободой пилоты приводили себя в порядок, Эли провел осмотр планеров.

— Не вижу, что тут принципиально нового? У них выше скорость? Высотный предел? Или маневренность? А может появилась амортизационная сеть.

— Ничего из этого. Да откуда ты вообще взял это слово 'сеть', что это такое? Уже второй раз слышу от тебя, а узнать не могу.

— Сеть как сеть — помогает при перегрузках, удерживает тело словно в коконе.

— И где же ты видел такое чудо? — саркастично спросила Юна.

— Видел,— отрезал Эли, продолжая заниматься своим делом. Наклонившись, юноша почти полностью исчез в двигательном отсеке машины.

— Поражает, как ты порой говоришь о чем-то, а сам потом не можешь объяснить. С таким воображением нужно идти работать в отдел исторических хроник.

— Скучно.— протянул Эли.— А нашел, они сократили цикл топлива. А это что за коробочка?

Юна заглянула через плечо подчиненного.

— Плазменный дублер.

— Это еще что за штука? — из отсека показалась голова Эли. На носу чернело пятно от смазки.

— Пока это только опытный образец, мы используем его один раз в качестве страховки. Летать на нем пока нельзя. Но в перспективе наши лаборанты обещали что он сможет на треть улучшить характеристики двигателя.

— Плазменно-ионный двигатель? Неплохо,— усмехнулся Эли, вытерев руки.-Ну что ж, посмотрим, на что он способен. Попытаюсь выжать максимум.— в это время он настраивал собственный планер.

— Что ты делаешь? — Юна становила руку напарника, видя, что тот потянулся к коробочке плазменного дублера.

— Это мое задание и я выполню его на отлично. Попробую кое-что интересное. Дай ка мне вон тот гаечный ключ.

— Я тебе не механик.

— Придется стать им, раз уж поблизости никого нет.

Поморщившись, девушка передала требуемое, и Эли уверенно приступил к работе над двигателем. Открутив плазменный дублер, повертел его в руках и примерившись, приставил к участку системы между газогенератором и подачей водной взвеси.

— Тесновато, но попробуем поставить сюда.

— Хочешь рухнуть? — накинулась на него Юна.

— Не волнуйся, начальник, все в порядке, я уже рассчитал. Плазма послужит как губка, пропуская через себя только газовую смесь высшей степени очистки, зачем мне примеси, они все равно потом удаляются.

— И что это дает? — Юна наблюдала за ловкими движениями Эли.

— Попробую выжать из машины максимум, удивишься, покажу несколько фокусов, какие никто в жизни не видел.

— Только попробуй,— девушка погрозила кулаком.

— И попробую.

Но начавшийся было спор прервало возвращение шумной компании.

— Все готовы? Так намного лучше,— Эли оглядел повеселевших пилотов.— Тогда по местам!— скомандовал он.

— Пока мы на земле,— приказываю все еще я,— заметила Юна.

— Извини, забылся,— улыбка Эли стала еще шире.— Можешь дать команду открыть ангар?

— Это работа помощника.

— Но ты же хотела как-то поучаствовать,— на лице Эли появилось искреннее непонимание,— или мне это сделать?

— Нет, садись в планер, я сама со всем справлюсь,— девушка указала на приоткрытую дверцу машины.

Эли пожал плечами.

— Как скажешь, начальник.

Девушка подняла скрещенные над головой руки, а потом резко опустила левую — это стало условным сигналом для контролеров, сидевших на втором этаже за стеклянной перегородкой.

Часть 6

— Братец, братец! — через поле бежал Шари, размахивая руками.— Подожди, я попросил отца и он обещал привезти гладких камушков с берега. Пожалуйста, не забудьте. Ну пожалуйста!

— Конечно, без проблем, мы как раз собирались исследовать шельф, почему бы не узнать, что нового на берегу. Вдруг море выкинет что-нибудь поинтереснее.

— Что? — глаза мальчишки распахнулись.

— Огромную звезду, например,

— Звезду?

— Разве ты не знал, что звезды падают в море, видел несколько вчера вечером?

— Это не звезды,— разочарованно протянул Шари,— это метеориты.

— Не веришь, не надо. Вот посмотришь, какую звезду я тебе привезу,— Эли потрепал парнишку по голове

— По местам,— донесся по связи жесткий голос Юны.

— Извини, служба,— Эли пожал плечами и запрыгнул в планер.

В дальнем конце ангара начала медленно расширяться полоса света, пока Эли включал всю электронику и задействовал механику.

А вскоре десять юрких, маневренных планеров взмыли в утреннее небо юного Габриэль. Сигнальные огни цитадели остались позади. Сперва Эли решил проверить, как ведет новый двигатель. Заложил крутой вираж и направил машину на север, в обход Анаука.

— Что ты делаешь? Отклоняешься от курса,— заметила Юна.

— Не волнуйся, начальник, хочу увидеть на что он способен, сделаем петлю, облетим вокруг цитадели и потом вперед, к побережью.

— Не забывай, запас топлива не бесконечен. Это совсем не то, что летать на ветре.

— Знаю, — беззаботно откликнулся Эли. Азарт мгновенно захлестнул с головой. Отчего-то каждый раз, как садился за пульт, ставилось так легко. Он быстро понял, что новый двигатель не идеал, но даже с ним можно сделать много чего. Мертвую петлю, к примеру. В прошлый раз, при попытке провернуть что-то подобное, планер не выдержал перегрузок и едва не врезался в землю. Пора проверить, на что способен новый агрегат. Впереди как раз высились две меловые скалы, между которыми шел узкий проход. Самое то, даже эффектнее получится. Эли любил рисковать, адреналин заставлял сердце биться в два раза чаще, а душа наполнялась радостью.

— Внимание, проверка связи,— предупредил он, медленно выравнивая планер на нужный курс, пока остальные и, прежде всего Юна, не догадались.

— Первый — на позиции.

— Второй— на позиции.

— Третий, следует за вами, командир.

— Шестой?

— Все в порядке

— Начальник? Начальник?! — Эли пришлось повторить вопрос, и только потом услышал недовольный голос Юны:

— На месте. Заканчивай, мы теряем драгоценное время.

— Сейчас, только хочу кое-что проверить.

— В прошлый раз...— голос девушки оборвался, когда Эли точным щелчком выключил связь и вдохнул полную грудь воздуха свободы. Оглянувшись, парень понял, что все как один следовали за лидером, даже не догадываясь, что он задумал.

'Заодно и тебя проверим. Лидер — только один, а остальные его руки и ноги',— задорно подумал Эли и до предела увеличил скорость. Планер дернулся, двигатель заработал неровно.— 'Ну вот, халтура',— с тоской подумал Эли, но отступать не привык, поэтому направил планер точно к расщелине. Что уж подумает Юна — его совершенно не волновало. Все равно повторить не сумеет, никто не сможет.

'Надеюсь, эта развалина выдержит'.

Руки летали над панелью управления, но малость раздражало, что приходилось прилагать постоянные усилия, чтобы контролировать рычажки и кнопочки, как будто пальцы привыкли к намного более легкой системе. Перед глазами мелькнула картинка радужных клавиш. 'Клавиатура?' — Эли заморгал и отогнал наваждение, сосредоточившись на препятствии.

Десять, восемь, пять метров... Он внутри. Позади раздался резкий свист, когда остальные планеры разом затормозили на предельной скорости. У одной машины что-то громко хлопнуло. Оглянувшись, Эли заметил, что из хвостовой части планера повалили густой черный дым. Пилот ушел на аварийную посадку.

'Чего и следовало ожидать'.

Однако, с удивлением обнаружил, что один планер последовал за ним в расщелину. С этого ракурса нельзя было понять, кто за штурвалом, Но Эли усмехнулся.

'Храбрец, да? Но этого тебе точно не повторить',— пообещал он и вдавил рычаг тормоза до отказа, одновременно отключая хвостовые двигатели. Машину бросило на дыбы, а потом Эли пустил планер вверх. Стрелой взмыл в небо, лишь чудом не задев стенок узкого, не больше трех метров коридора. Вырвавшись на свободу, он безжалостно приказал машине сделать петлю, а потом на полной скорости совершил разворот и одновременно включил громкую связь. И тотчас...

— Идиот! Под арест захотел?! — в динамике раздался крик Юны, а следом из расщелины вынырнул и ее планер, в точности повторив его маневр. Машину лишь чуть занесло на повороте. Глаза Эли потемнели.

— Интересно,— протянул он,— начальник, где ты научилась так водить?

— Не твое дело! — отрезала девушка.— А ну немедленно поворачивай к цитадели. Хочешь выпендриваться, сможешь сделать это перед своей девушкой.

— У меня нет девушки.

В этот момент канал связи задрожал от дружного смеха подчиненных.

— Командир, это было нечто!

— Потрясающе, никогда не видел такого маневра.

— Всем отставить! — закричала Юна.

— Парни, потише, начальница злится, что не смогла так же красиво вписаться в поворот,— ответил Эли. И, прежде чем Юна нашла достойный ответ, приказал,— теперь к побережью. Представление окончено.

— Сказала же — полет отменяется, я предупредила тебя,— выровняв машину, Юна полетела рядом с ним.

— Да ладно, это всего лишь проверка, один планер явно был неисправен.

— Он находился в полном порядке. Но машина не рассчитана на такие фокусы, это не боевой истребитель.

— А почему бы и нет? Случись что, и именно эти кораблики выйдут в битву.

— Случись что?:.— из динамика раздался глубокий вздох.— Ты просто невыносим. Не подчинишься приказу?

— Здесь лидер — я, ты сама сказала,— ответил Эли, по возвращении, как закончим миссию, можешь посадить меня хоть в карцер...— Эли выдержал паузу и весело закончил,— если поймаешь!

Смех парня смешался с ворчание девушки. Но так или иначе, а полет продолжался. Они миновали дымившийся планер и размахивавшего руками Торвана. Он пожелал им удачи и знаком дал понять, что все в порядке, Эли махнул в ответ и, обогнув Анаук, повел свою поредевшую команду в сторону голубеющей вдалеке полоски воды.

Через час все девять планеров приземлились на береговой линии. Косо падающие с востока лучи солнца, превращали морскую гладь в глянцевое, разноцветное стекло.

Глава 9 — Эффект Бумеранга

Часть 1

— Командир, это правда, смотрите,— набрав в колбу воды, Нальт, один из пилотов, поднес ее к солнцу. Лучи пронизали жидкость и тотчас же рассыпались спектром.

— Интересные свойства преломления,— кивнула Юна,— возьми на анализ.

— Начальник, думаю это моя миссия,— Эли сделал обиженный вид.

— Ну так командуй, — Юна тотчас превратилась в капризную девчонку, какой ее редко можно было видеть в цитадели. Свежий воздух и ветер сделали свое дело, заглянув в потаенные уголки души этой чересчур строгой молодой девушки. Такой она нравилась подчиненным гораздо больше. Однако, первая же попытка подшутить со стороны Кальгара — молодцеватого парня около тридцати, с копной рыжих волос — окончилась тем, что тот был переброшен через плечо, тем же приемом, какой она однажды опробовала на Эли. Он мог только посочувствовать несчастному. С выпученными глазами тот лежал еще полминуты, а потом помотав головой с опаской покосился на Юну, уже полностью позабывшую про его существование.

Вскоре участники экспедиции разбились по парам и рассыпались по побережью на расстоянии километра. Только Эли отправился один, хотя Юна настаивала, что хочет быть в паре. Уж зачем ей это нужно — утверждала, что для контроля — но Эли догадывался о чем-то другом. Как бы то ни было, он не собирался ограничивать себя, когда, наконец, попал в этот удивительный уголок.

Весь пляж был усыпан полупрозрачным гладко отшлифованным кварцем, но среди этих камешков попадались и гораздо более древние экземпляры. Красноватые, всех оттенков охристого и желтого пористые остатки породы, с вкраплениями то необычной игольчатой веточки, то свернутого кольцом чего-то явно прежде живого. Даже представить сложно, сколько должно пройти времени, чтобы растение или живое существо превратилось в такой вот камень. Эли не уставал удивляться мудрости матери-природы. Может быть на Сансионе существовала жизнь гораздо более сложная, чем было принято думать. Еще до колонистов?

Так, незаметно, Эли отходил все дальше. Неожиданно, взгляд его наткнулся на довольно странный предмет, явно что он не был вымыт морем, совсем новенький, блестевший смазкой заклепочный болт. Хотя обыкновенно их делали с круглой шляпкой и резьбой по внешнему краю, а этот был приплющенный и вогнутый в середине. Да притом отливал необычным золотистым цветом.

Оглядевшись в поисках еще чего интересного, Эли заметил золотой отблеск чуть дальше, где берег делал крюк. Что находилось там — бухта с удобным пляжем или просто дикие отвесные меловые скалы, сложно сказать, пока не увидишь. Эли повертел в руках новую находку — плоскую золотистую пластинку правильной шестиугольной формы, она совсем не пострадала от падения. "Падение?— Он взглянул на небо. -Почему я решил, что случилась катастрофа? Потому, что дико думать, что кто-то на летательном аппарате с такими характеристиками, как сверхлегкость и абсолютная непроводимость станет летать на самой границе Габриэль. Даже при том,— он поднес пластину к носу,— нет того характерного запаха, который оставляет сгоревшее топлива. Да и морем она не пахнет".

Сунув пластину за пояс, отважный исследователь юркнул к повороту скалы и заглянул на угол, но тотчас же отпрянул, пригнувшись. Рука сама собой потянулась к магнитному излучателю — пр сотому табельному оружию, которое выдавалось всем офицерам.

Море в этом месте создавало удобную бухту, на берегу которой в тени от меловых скал уютно расположилась самая странная машина, какую Эли когда-либо видел. Наверняка найденные ранее детали принадлежали ей. Звезда — так Эли назвал ее. Один луч отсутствовал. Все остальное было на месте и не отнять совершенной красоты форм. Эли невольно залюбовался эстетикой летательного аппарата.

Судя по небольшому углу наклона машины, она не разбилась. В крайнем случае — совершила вынужденную жесткую посадку. Но самое интересное обнаружилось с другой стороны аппарата — два силуэта, неподвижно лежащих возле корпуса. Один лучик 'звездочки' загораживал обзор, не давая разглядеть подробнее.

Оглянувшись, Эли убедился, что остальные члены группы остались далеко позади. Он подождал для верности еще минуту, но незнакомцы не шевелились. С такого расстояния непонятно, спят они или умерли. Взглянув на пистолет в руке, Эли сунул его обратно и опустился на колени. В этом месте галька была ужасно скрипучая, придется проявить осторожность, чтобы не потревожить гостей, если они все же спали.

Часть 2

Эли начал осторожно подкрадываться к 'звездочке'. Самое время довериться инстинктам, которые стремились сохранить ему жизнь все это время. Тело тотчас стало более гибким, ловким и чутким, а ноги будто сами знали, куда сделать следующий шаг. Не отрываясь, Эли наблюдал за двумя фигурами, понемногу огибая машину против часовой стрелки. Для начала -исследовательская миссия,— решил он,— а потом можно и вызывать начальство и подчиненных.

Последний рубеж приходился на блуждающую к спящим скалу, теперь Эли уже мог убедиться, что двое не умерли. Оба лежали на спине, вытянув руки поверх спальных мешков. Едва уловимое движение грудной клетки, бегающие под веками глаза и слабый стон, вырвавшийся у одного, давал понять, что вышла ошибка.

Перебежав на другую сторону скалы, Эли оказался всего в паре метров от спящих. Ближе подкрадываться уже опасно. Беглый осмотр впечатал в память черты лиц этих двоих — оба молоды, чуть старше его самого. Светловолосые и светлокожие. А вот одежда... очень необычного зеленого цвета, чем-то похожая на комбинезоны, обтягивающая каждый изгиб тела. Но это только то, что видно из-под спального мешка. На земле возле ближайшего к Эли короткохвостого парня, с малость испуганным выражением лица, лежало то, что крайне заинтриговало Эли. Резное и изящное, важное, судя по тому, как эта вещь лежала совсем рядом с рукой хозяина. Эли решил что это могла быть маска с двумя прорезями для глаз. Того же оттенка, только чуть насыщеннее, чем костюм. Возможно такая же лежала возле второго гостя, но Эли не стал проверять, и потянулся за маской. Но в тот момент, когда цель казалась так близка, молодой человек шевельнулся, и рука полностью накрыла ее.

Но Эли не привык так просто отступать, вынув один из своих вееров, он с сожалением взглянул на него. Но желание разглядеть вблизи необычную вещь оказалось сильнее благоразумия.

Досчитав до трех, на последний счет, Эли поменял вещицу и веер местами, да настолько ловко, что спящий даже не шевельнулся. Теперь трофей покоился в руках Эли.

Спрятавшись за скалой, парень стал с наслаждением рассматривать изящную вещь, и даже примерил. Мир сразу же изменился, все погрузилось в слепящий свет, лишь изредка в нем выхватывались отдельные предметы. Позабавившись с маской, чтобы не тревожить владельца, пока оставил веер на месте, а сам ползком обогнул машину в поисках люка, но не обнаружил ничего.

'Как же так? — разочарованно подумал Эли. Но в это время вспомнил.— А ведь даже у планеров есть индивидуальный магнитный ключ, который может открыть любую машину. Что если...',— он достал из кармана брелок и осторожно приложил его к корпусу 'звездочки'. Начинать можно в любом месте. Так он и двигался потихоньку, прощупывая весь периметр И, наконец, с другой стороны, почти возле спящих, нашел что-то похожее на вход. Каково же было его изумление, когда створка бесшумно отъехала в сторону.

-Надо же, какая удача,— подумал Эли, и, не долго думая, скользнул внутрь. И словно очутился в другом мире. Несмотря на то, что системы летательного аппарата были отключены, но в дальнем конце небольшой, ромбовидной, чуть вытянутой формы кабины, располагалась необычная клавишная панель рядом с креслом пилота. Позади него располагалось еще два, но куда более узких, скорее всего для пассажиров.

Подкравшись, Эли с интересом разглядел панель управления, и наугад коснулся одной из клавиш, которая тут же отозвалась миганием малиновым светом. Исследователь поспешно отдернул руку. Но почти сразу же нажал еще одну. В ответ из стены справа выдвинулось нечто, напоминающее координатную сетку, нанесенную на прозрачную панель. Она мягко светилась. Еще несколько огоньков, все разных цветов, мерцали по сторонам. Эли даже не догадывался о том, как управлять этой шуткой.

Но... судя по размерам, это только часть корабля, где-то должен быть вход во вторую половину, так, как он не заметил разделения на хвостовую и носовую части. Скорее всего управление машиной ведется дублирующим методом. Каждый отсек автономен? Оглядевшись, Эли приметил брошенную на пассажирском сидении пластину. Подняв, прочитал:

— Белый остров, координаты — север,север-восток на три часа. Отмели с двумя атоллами — север, северо-запад на шесть часов. Меловые скалы... Необычное образование, — выведено неровным почерком, словно тому, кто писал, редко доводилось пользоваться стилом. Эли продолжил,— И снова координаты север, северо-восток, три часа. Идем дальше, ничего опасного не происходит, горизонт чист.

Похоже, эти двое путешественников вели путевой дневник или заметки, а может это своего рода бортовой журнал. И, кажется, они все время стремились куда-то на север. Судя по всему, они провели в полете довольно много времени. Кто же это такие?

Поразмыслив, Эли прихватил с собой табличку, и выскользнул наружу. Обстановка не изменилась. Двое все так же мирно спали, а рука коротковолосого еще покоилась на веере. Стараясь не дышать,

Эли поменял его на пластину.

Он попятился, вновь опустился на четвереньки и пополз обратно. В голове крутилась предательская мысль — не предупредить ли остальных? Хотя даже если они решатся на прямой контакт, это вряд обрадует двоих путешественников. Отчего-то Эли был уверен, что они опасны. А еще, ищут кого-то или что-то.

Он пятился, пока не достиг поворота скалы, и здесь нос к носу столкнулся с Юной.

— И что тут происходит?

— Эти двое. Ты видела?

— Нет, не видела, они — не габриэльцы, а значит, скорее всего, потенциальные враги. К тому же, их корабль — точная копия айса.

— Айса?

— Истребителя и универсального летательного аппарата.

— Откуда ты знаешь? Неужели сталкивалась уже?

— Я знаю, как выглядят айсы, — уклончиво ответила девушка.

— Что будем делать?

— Ты — ничего. Я отстраняю тебя от командования, ты нарушил все мыслимые меры безопасности. Приблизился к врагу и пролез внутрь вражеской машины, не поставив в известность никого, а значит подставил всех.

-Зато я прихватил вот что,— Эли продемонстрировал полученную в качестве трофея маску.

— Тебе она ни к чему, ты ведь не клавирец.

— Клавир?! Неужели эти двое...

— Скорее всего. Если так — то цитадель в опасности, они могут быть передовым разведывательным отрядом. Клавир никак не успокоится, даже после всего.

— Спящим разведотрядом? — Эли приподнял бровь.

— Дурак, они тоже люди, такие же, как ты и я, и их можно убить.— Юна проверила боезапас своего оружия.— Не годится,— скривилась она,— если поблизости еще их подельники, нас могут вычислить.

Взгляд девушки остановился на веерах за поясом Эли.

— Отдай ка мне.

Но Эли так многозначительно посмотрел на Юну, что та осеклась.

— Ладно, понимаю, как много они для тебя значат. Но раз командир оказался настолько некомпетентен, что даже не взял этих двоих в плен, придется это сделать мне. Ты останешься здесь и будешь следить за каждым их движением,— велела Юна,— а я скоро вернусь.

Однако, договорить она не успела. С той стороны, где остался отряд, раздался мощный взрыв.

Часть 3

Девушка ринулась вперед. Эли бросился следом, но странный жужжащий звук, донесшийся из-за скалы, заставил обернуться. Осторожно заглянув за угол следом, парень увидел поразительное зрелище. Точнее — ничего не увидел. Айса, как назвала его Юна, хотя 'звездочка' тоже звучало ничего, уже не было. Исчез! Быстрый взгляд на небо нашел сверкнувшую на западе точку. Сбегают? Похоже теория о том, что эти двое — шпионы, рассыпалась на глазах.

Однако, дальше терять время некогда. Даже Эли понимал, что произошло нечто экстраординарное. Он уже почти нагнал девушку, когда второй взрыв ударной волной оглушил обоих, два планера на берегу превратились в свечки. Третьего Эли дожидаться не стал, просто сделал Юне подножку и повалил лицом на гальку. Но перед этим проследил, откуда 'дует ветер'. Огонь велся на поражение со стороны моря, точнее от островка неподалеку от берега.

— Пусти. Пусти! — закричала Юна, когда на глазах четвертый планер превратился в груду обломков. Раздался крик, полный боли — кто-то из пилотов стал следующей мишенью. Два планера все же поднялись в воздух.

-Командир, замкомандира! — К ним бежал один из пилотов. Но на расстоянии трех метров он замер, изумленно оглянулся, когда грудь его прошило нечто вроде белой молнии, так по крайней мере это выглядело.

— Сюда! — не церемонясь, Эли толкнул командира за ближайшую скалу.

-Нет, мы должны забрать Кита, он же ранен! — Юна попыталась вырваться, но Эли крепко дерзал ее.

— Он мертв, и ты это видела,— он пристально взглянул в глаза напарнице. На какое-то время перед ним предстала просто испуганная девушка, столкнувшаяся с ужасной правдой. Прошло несколько секунд, пока она взяла себя в руки.

За это время еще два планера сумели оторваться от земли. Поискав взглядом, Эли нашел последний уцелевший. Удивительно, но это оказалась его машина, оставленная чуть в стороне, и не попавшая в огневой рубеж. Пригнувшись, Эли двинулся туда.

— А ну стой! — рука Юны вцепилась в плечо.— Это приказ, всем оставаться на местах.

— Кому? Кроме меня здесь никого нет,— обернулся Эли.— Взгляни сама.

— Они все...

— Если не помочь оставшимся, их ждет та же участь,— порывисто напомнил Эли.

— Что мы можем? Ты пилот-ас. Я признаю это, но сражение — совсем другое, ты понятия не имеешь о тактике боя.

— А ты? — оба уставились друг на друга, оценивая силы, а потом не сговариваясь бросились к оставшемуся планеру.

— Ты пожалеешь об этом, я мог бы справиться и сам,— задыхаясь, на бегу, бросил Эли, пока берег щедро поливали белоснежным дождем. Острая галька летела в лицо.

— Смотри чтобы ты не пожалел,— крикнула Юна, локтем отпихивая соперника. — Я поведу.

— Не выйдет, командир,— выдал Эли. Когда оба влетели в машину, он первым упал в кресло ведущего пилота и пристегнул ремни безопасности..Юне не осталось только примоститься рядом.

— Корректировку огня беру на себя. На тебе — пилотирование

— Как скажешь,— вздохнул Эли. -Тогда наша первая цель — добраться до того места, откуда ведется огонь и уничтожить нападавших.

— Ты возомнил себя проклятым героем? — взвинтилась девушка.

— Как командир я потерял большую часть отряда в этом задании — теперь моя обязанность восстановить баланс.

— Баланс? Обязанность? О чем ты думаешь?! Нам нужно увести оставшихся людей, вернуться за ранеными и как можно скорее предупредить цитадель.

— Пока будем лететь до Анаука, те, кто стрелял, уже успеют пришить нас, или еще хуже — сядут на хвост. Возможно они еще не летали дальше береговой линии и не знают точного маршрута до цитадели.

-Очень надеюсь что так.

— Тогда ты понимаешь, почему мы должны остановить их здесь? Навсегда,— при этих словах голос Эли изменился, в нем появились необычные жесткие нотки.

— Командир, говорит Нальт,— в канале связи появился голос пилота. Его планер тут же пристроился рядом.— Руаль подбит и ушел на вынужденную посадку за береговые скалы. Жду приказа.

— Сохраняй дистанцию,— предупредила Юна.

— Так точно.

— Юна...— попросил Эли.

— Что еще?

-Не отвлекайся,

— Думаю, это тебе не стоит отвлекать меня. Просто будь хорошим вторым пилотом и стреляй, когда скажу, а может стрелять и не понадобится.

— Что значит не понадобится? .

— Смотри, их огневой веер...

— Что?

— То есть разброс линии огня,— поправился Эли. Он и сам не знал, откуда пришло это название, но удивляться уже устал.— Огневой веер у них не сто восемьдесят градусов. Так, что, скорее всего это просто довольно мощный пучок излучения, не ионное, это точно, возможно плазменное или даже лазерное.

— Лазерное? Это фантастика, такое возможно только в теории.

— Те, с кем мы сейчас вступим в конфликт, способны и не на такое. Если это клавирцы.

— Да ты о клавирцах знаешь не больше пятилетнего ребенка.

— Но кое-что знаю, и этого достаточно,— отрезал Эли, превратившись в саму сосредоточенность.— Пока лети прямо, как только откроем огонь, держись крепче.

— Мне стрелять?

— Пока нет. Нальт, слышал? Держись рядом, и повторяй то же, что и я.

— Как скажешь, замкомандира. Командир? — спросил он на всякий случай.

— Подтверждаю,— сквозь зубы ответила Юна.

— Отлично, команда, следим за горизонтом.

Оба планера вышли устремились прямо к видневшемуся невдалеке островку.

Два километра, полтора...— отсчитывал локатор. И тут началось. Пространство прорезала россыпь белоснежных лучей.

— Высота тридцать метров, выше! — выкрикнул Эли. Надо отдать должное, подчиненные у него выдались толковые. Юна тотчас выполнила команду, хотя Эли и сказал ей не вмешиваться, и Нальт не отстал. Эли же четко засек, с какого места велась стрельба, точнее с трех позиций. Значит, по крайней мере три противника. На остров невозможно попасть иначе, как по воздуху, вряд ли они добрались морем, а значит где-то должны быть такие же летательные аппараты, вроде тех, которые Эли видел с двумя исчезнувшими гостями.

— Разделяемся! — скомандовал он.— Нальт, идешь по часовой стрелке, мы заходим против.

— Что мы ищем замкомандира?

— Корабли противника. Высоту держать. Опустимся ниже — станем красивыми огненными цветами.

— Есть.

— Есть! — откликнулась Юна, уже безо всяких возражений.

— Что ты задумал? У нас нет оружия, способного пробить броню айсов.

— Айсы? Так ты уверена, что это клавирцы? — внутри Эли ощутил дрожь возбуждения.

— Они используют только айсы. Ты ведь заметил, что их по крайней мере шестеро.

— Почему?

— Они всегда летают парами — ведущий пилот и дублирующий.

— А ты немало знаешь о клавирцах.

— Оставь сарказм при себе. В Данамир мы учили все, что можно. Знание устройства их технологий, насколько мы могли понять, не проникая внутрь — залог выживания.

— Уу,— протянул Эли, — предусмотрительно. А случайно не знаешь, как сражаться с противником в воздухе?

— Что...

— Это нам и предстоит, судя по всему. Огонь прекратился ровно тридцать секунд назад,— сказал Эли,— я считал. Слышишь звук? Не наши двигатели.

Юна насторожилась, вслушиваясь в нарастающее жужжание.

— Так и есть. Предупреди Нальта.

— Думаю, он и сам все видит. А вот и гости,— он кивнул на лобовой экран. Над островком в небо взмыли три блестевшие в лучах восходящего солнца звездочки, которые и были источником звука.— Красиво и смертоносно,— заметил Эли.

— Не время любоваться красотами. Я буду вести стрельбу.

— Только зря израсходуешь запас. Думаешь, они станут просто танцевать для нас? Уверен, на этих айсах есть оружие помощнее того, каким стреляли с земли.

Часть 4

В это самое время, словно в подтверждение, по связи донесся крик Нальта:

. — Что б вас! Меня чуть не подбили, командир, что за напасть такая, чем это они... подождите, не могу определить.

. В это время два оставшихся айса плавно нацелились на их планер, видимо посчитав, что эта цель поважнее. А следом прозвучал выстрел с двух машин одновременно.

— Держись!— Эли до предела повернул рычаг направления вправо, а потом резко крутанул в другую сторону. Небо и земля поменялись местами, планер завертелся словно лист на ветру, волчком уходя вниз. Спустя миг, на том месте где они только что находились, скрестились две золотистые молнии.

— Догадываюсь, что это не электрическая дуга,— Эли посмотрел через плечо, одновременно увеличивая расстояние между собой и преследователями.— Юна, стрельни ка по ним, когда скажу, хочу посмотреть на весь арсенал.

— По которому?

— По обоим. Что у нас есть?

— Газово-ионная пушка, но если воспользуемся — уменьшим запас топлива на треть. Еще электрическая дуга на один выстрел, тоже немного.

— Этого хватит, начнем с пушки.— Эли развернул планер, оказавшись на одной линии с противником, который медленно и изящно разворачивался, перпендикулярно оси, и явно вновь готовился нанести удар. С противоположной стороны островка прозвучал мощный взрыв, небо озарилось вспышкой, способной посоперничать и с солнцем.

— А Нальту там не скучно,— заметил Эли.

— Готова.

— Давай, — скомандовал он.

— Но смотри, потом потащишь планер на своем горбу.

— А-ха-ха! Забавно,— рассмеялся Эли. Планер содрогнулся всем корпусом, когда из двух боковых орудийных стволов вырвались голубоватые цилиндры, до предела наполненной газово-ионной смесью. Надо отдать должное Юне, она так рассчитала траекторию полета снарядов, что те устремились точно к 'звездочкам'. Однако, пролетев лишь половину пути, они попросту растворились, рассыпавшись в клочья.

-О...видела? — Эли постучал по стеклу.— Волна разрушения изнутри. Похоже на ультразвук. Это уже три луча. Что же еще, покажите ка мне все, на что способны,— с нетерпением сказал он, вглядываясь вперед.

— Опять твои игры, я же предупреждала!

— Игры? — словно молния проскочила в голове. Игра... Игра? 'Я буду делать то, что хочу,— возникла странная мысль. -Свобода! Не мешай мне...'

. — Эли, дьявольщина, что ты делаешь? Хочешь разбиться о скалу?!

. Какая-то сила вырвала штурвал из рук, мертвой хваткой вцепившихся в него.

— Что это было? — Эли заморгал. Машина настолько резко ушла вправо, на разворот, что ремни безопасности впились в грудь, едва не сломав ребра.

— Берешь все на себя, да? — саркастично заметила Юна,— нашу смерть хочешь взять на себя? Ты же просто отключился. Уж лучше я...

— Нет, подожди,— очнувшись, Эли, вздрогнул,— прости, вспомнил кое-что из прошлого.

— Прошлого? Нашел, когда вспоминать, мы посреди боя, и эти двое у нас на хвосте. Они опять собираются стрелять. Идут параллельно!

— Вижу, дай мне штурвал.

— Нет уж, ты еще не пришел в себя.

— Я в полном порядке, хочу кое-что попробовать.

— Мне уже не нравится, как это звучит. У тебя появилось оружие, о котором я даже не догадывалась? — саркастично заметила Юна.

— Можешь включить старую систему ветроловушки?

— Совсем спятил, все, я забираю у тебя командование, это твой провал полный и окончательный. Ты не справился, замкомандира,— девушка особенно выделила последнее слово, подчеркивая всю некомпетентность Эли.

— Если это клавирцы, они ведь летают на айсах, таких же, как и прежде, у них тоже должна остаться эта система.

— И что с того? Наверняка давно переделанная, как и наша, да и к чему это сейчас?

— Я..— Эли прислушался к себе, одновременно проводя резкий маневр. Юна снова попыталась вырвать штурвал из его пальцев, однако парень ловко пустил машину вниз, почти к самой кромке воды. Брюхо планера скользнуло по поверхности, две стремительные тени пронеслись над ними — айсы оказались куда маневренное и уже разворачивались в двадцати метрах. По одному лучику звезды на каждом из них начало разгораться малиновым светом. Это малиновый. Неужели...

— Магнитные ножницы, — пробормотал Эли термин, пришедший на ум. Он уже знал, что память подсказывает не просто бред, а что-то, что он и правда знал когда-то. Магнитные ножницы могут обесточить любой электрический контур. Несмотря на то, что электричества планер теперь потреблял намного меньше, оно было незаменимой частью системы, и если его обрежут, придется туго.

Неожиданно сильнейшая боль пронзила точку между глаз. Эли схватился за лоб.

— Что с тобой? — обеспокоенно спросила Юна. Планер задрожал, но Эли сумел выровнять курс. Поверхность моря, утреннее небо и две 'звездочки' с двух сторон, неумолимо сжимающие тиски, поплыли. Все подернулось поволокой перед глазами, а в ушах начал нарастать шум...

...Это сорок второй... следи за небом... ты не можешь выиграть, этот приз только мой... Снова попался на этот трюк? Ты всегда был глуп. Один знаю... потоки параллельны... параллельны... параллельны.

Слова эхом звучали в ушах. Эли замотал головой, но шум никуда не ушел. Нарастая, он обвивал его, проникал внутрь головы. До тошноты, до боли...

— Юна,— он стиснул зубы,— давай попробуем. Если не получится, признаю, что был неправ и извинюсь.

— Не похоже на тебя, что происходит Эли, тебе нехорошо? Ты бледный словно снег.

— Юна, просто сделай, как я говорю,— неожиданная жесткость проявилась в голосе Эли, и девушка покачав головой, подчинилась.

— Если что-то случится с планером, я первая потоплю тебя. Не умру сама, пока не убежусь, что ты получил, что заслужил, за всех наших товарищей, которые погибли сегодня.

Юна потянулась к боковой панели и сорвала защитную печать, разбив стеклянный колпачок над маленьким рычажком с изображением восьмерки рядом.

Звук двигателя стал резче, в нем появилось эхо.

-Давление газа в системе растет слишком быстро Эли!

— Уменьши подачу смеси, снизь скорость до минимума.

— Но тогда нас расстреляют, как птиц.

— Как бабочек...— туманно ответил Эли. Он посмотрел на Юну, и под этим взглядом девушка вздрогнула и, стиснув зубы, резко кивнула.

— Чего ты вообще хочешь добиться? Что мне делать?

— Прямо сейчас мне нужно, чтобы ты резко затормозила, когда они будут на расстоянии не больше пяти метров.

-Пять метров? Да это верная смерть!

— Не волнуйся, я не допущу этого, но они должны одновременно оказаться на этой дистанции. От тебя требуется быстрая реакция, напарник,— Эли улыбнулся, услышав, как выругалась Юна, совсем не по женски. В душе боролись напряжение, ожидание, предвкушение и радость. Радость от чего-то давно забытого, что вот-вот вспомнит, что было когда-то жизненно важно. То, что он знал и умел в совершенстве.

А пока осталось лишь ждать и отдаться на волю интуиции, надеясь, что в последний момент она подскажет, что делать. Пока же его руки лежали на бесполезной панели управления ветрогенерации. Для экономии ее не стали полностью убирать, а сделали неактивной, оставив для управления газово -ионно системой те же кнопки, рычаги и тумблеры.

Отвлекшись на миг от пилотирования, Эли обратился к трем круглым шкалам: первая — контроллер лимитированного потока, вторая— роза ветров, на которой показывалось, какой именно поток задействован, и третья... А вот третья -самая интересная.

'Ветролов' — так сам Эли назвал это устройство, где вращающийся лучик на синем фоне вычерчивал находившиеся в пределах чувствительного устройства другие машины, использующие поток. Сейчас синий экран был мертв, ловушки пусты. Но система работала и это главное.

— Идут на сближение, готовят магнитные тиски, проклятье! — выкрикнула Юна,— они возьмут нас тепленькими и совершенно беспомощными уже на десяти.

— Этого не случится,

— Твою бы самоуверенность, да в мирных целях.

— Отличная поговорка, — Эли поднял бльшой палец.

— Следи за небом!

— Да прости, отвлекся.— И все же, Эли слукавил. Извиняться было не за что, даже не видя, он чувствовал, каким-то интуитивным касанием все, что происходило за пределами кабины. Казалось, при желании он мог вести такую простую машину как планер в завязанными глазами, ориентируясь лишь по звуку двигателя и окружающего пространства, Сколько противников, где они и что задумали — в этот момент для него не было ничего невозможного, и такое чувство пьянило, словно вино. Не сдерживая эмоций, юноша рассмеялся.

— Совсем спятил, пятнадцать метров.

— Рано! — Эли уверенной рукой направил планер на север,уже в очередной раз закладывая вираж в сторону побережья. Полоса суши все ближе, противник висел на хвосте, быстро сокращая дистанцию. Концы лучиков звезд теперь сияли ослепительным алым светом.

'Магнитное поле на максимум', — понял Эли. Скорее всего нам будет не вырваться — последнее он произнес вслух.

— И это ты говоришь сейчас? — Юна сделала попытку перехватить управления, но Эли остановил ее. Нет, их взгляды встретились, и то, что девушка прочла в изумрудных глазах парня, заставило ее опустить руку.— Делай, что хочешь!— в сердцах бросила она.— Двенадцать метров.

— Рано.

— Да заткнись ты, незачем повторять, сколько осталось до нашей гибели.

— Если бы они хотели убить нас, то давно бы подстрелили. Но использовали магнитные тиски, а значит хотят взять нас живыми, разве не видно?

— Ну уж нет, я им не дамся.

— Ты так похожа...— Эли покачал головой.

— На кого?

— Не знаю. Просто вспомнил, что похожа,— Эли покачал головой, он и сам не знал, отчего вдруг эта строгая и взъерошенная девушка наложилась в его сознании на другой образ, который все время ускользал. Кого-то с двумя косами льняного оттенка и зелеными глазами, на очень сердитом лице, почти таком же, как у Юны. Хотя эти двое казались совершенно разными, как ночь и день.

Часть 5

— Десять метров, ну что, поиграем? — сказал он в том числе и самому себе, отпуская сознание на волю. Пальцы набрали комбинацию клавиш, которую, был уверен, видел впервые — Северный поток, на пол-лимита. Почему-то это показалось правильным. -Синхронные потоки параллельны,— прошептали губы. 'Должно быть они используют северный, наверняка. А теперь...'

От всей души Эли ударил по панели, меняя систему на противоположную. Север стал югом, пол-лимита превратились в лимитированный. В этот миг шкала пеленга ветра должна была показать, как изменились и направления потоков преследователей. Должна была... Но без ветра она осталась пустой и столь же мертвой. Зато голову снова начали заполнять голоса:

'Господин Эли, что вы сделали?'

'Не волнуйся, Талита. Я просто поменял потоки на противоположные, они скоро вернутся'.

'Но если госпожа Магистр узнает...'

'Она меня накажет'.

Эли схватился за лоб, который внезапно словно пронзили раскаленной иглой. Спутанные, скомканные, разорванные в клочья картины врывались в сознание и снова и снова возвращая в тот момент — золотистая кабина, радужная панель управления прел ним...радужные точки на обзорном экране... падающая звезда. Словно падающая звезда они неслись вниз. Немыслимая перегрузка вдавила тело в амортизационную сеть.

'Для меня нет ничего невозможного, потому, что я — мастер восходящего консонанса!'

Широко раскрытыми глазами Эли уставился на экран, где полоса береговых скал стремительно приближалась. Еще немного и планер просто врежется в них. Но в этот момент Эли видел совсем не их, а расплавленное золото над собой. А внизу...

— Эли! — его звали. Голос — настойчивый и очень встревоженный. А потом пришла боль, ожегшая правую щеку. Очень знакомое ощущение, такая боль бывает, когда получишь хорошую пощечину.

— Эли, да что с тобой происходит! Да отдай мне штурвал,— пальцы разжались и выпустили до того заблокированный пульт управления. Он увидел скалы, берег, небо, которое вдруг перевернулось на сто восемьдесят градусов, когда едва ли не в последний миг Юна сумела избежать столкновения и провести планер почти по касательной к острым зубцам. И этот маневр привел к роковому и неизбежному — встрече с преследователями. Алое сияние на концах лучиков айсов внезапно погасло, магнитные ножницы исчезли. Но почти в тот же миг невидимая сила сковала планер, машина дернулась и заглохла.

— Пригнись! Они стреляют электрической дугой! — закричала девушка, и сама нагнула все еще не заторможенного парня, да так, что ремни едва не разрезали грудь пополам, но это спасло обоих. Точный выстрел одного преследователя снес крышу планера. Покалеченную Машину начало медленно подтягивать невидимое поле.

'Я хотел провернуть что-то, фокус, но он не удался,— размышлял Эли, глядя на пол между коленей,— и вот результат. Но проигранная битва еще не поражение. Надеюсь взамен получил что-то получше. Кстати, какую энергию они используют? Если не ветер, то что способно дать такую вариативность? Я видел электричество, ультразвук, магнитное поле. Даже если остальные лучики не таят сюрпризов и это весь арсенал, этого более чем достаточно. Все, чем владеем мы — электрическая дуга и стрельба собственным топливом из газово— ионной смеси'.

Восхищение — вот, какое чувство вызывали эти совершённые машины, переливающиеся под лучами солнца золотой полировкой. Еще к этому чувству примешивалась ненависть. Ненависть столь сильная, что руки сами потянулись к поясу, где были спрятаны два веера. Веера против такой машины? И все же,

Эли чувствовал, что это возможно. Он начал подниматься, и уже поставил ногу на искореженный край корпуса, но Юна резко дернула его вниз.

. — Дурак! Смерти захотел?

. И, наконец, с ними вышли на контакт. Голос, усиленный электроникой далеко разнесся по водной глади.

— Экипаж машины номер 'Э-Зэт-Икс-Четырнадцать', встать с поднятыми руками. Согласно регламенту мы — инспекционный борт Клавира проведем ваше сканирование и идентификацию.

Эли с Юной переглянулись.

— Идентификация? Это еще что такое? — шепнул он.

Девушка пожала плечами.

— Откуда мне знать?

— Уверен, если не подчинимся, с планера срежут еще один пласт и теперь уже на уровне наших шей.

— А если выполним, то получим выстрел в грудь,— не поднимая головы прошептала Юна.

— Зачем им это? Если бы хотели, давно убили бы нас. — Эли начал подниматься, одновременно рука его потянулась к вееру.

— Не смей!

— Так будет шанс, что нас не убьют сразу. Я успею проанализировать ситуацию и узнаю, кто они такие и какие цели преследуют.

— Это клавирцы, какие у них могут быть цели кроме мести? Мы разгромили их флот в последней битве в Гранмире. Выжившие наверняка теперь мечтают о реванше.

— Тем более нужно узнать о них больше. Сколько их, где расположено их укрытие, какую систему двигателей используют -все, что поможет найти их слабости и нанести предупреждающий удар прежде, чем они решатся на открытое противостояние с нами.

— Да какие сведения?! Разве не видишь, что сила на на нашей стороне. Что, просто выспросишь их обо всем? Кажется, это они хотят вести допрос.

— Тот, кто умеет, может многое узнать о противнике лишь из того, что и как он говорит.

— И откуда такие познания? — фыркнула Юна, но все же вздохнув, последовала примеру напарника.

Оба теперь стояли с заложенными за голову руками, пока планер мягко покачивался на магнитной подушке.

Эли уже хотел было раскрыть рот, но голос в громкоговорителе прервал его:

— Сначала она.

'Интересно, а какую систему связи они используют?'— вскользь подумал Эли. И добавил эту загадку к той горе вопросов, которые уже накопилась к преследователям.

Он бросил по сторонам беглый взгляд. Признаков планера Нальта, как и его преследователей, нигде не наблюдалось, да и на островке активности не видно. Скорее всего, там и правда больше никого.

— Имя — допрос начался.

Губы девушки упрямо сжались

— Имя,— терпеливо повторил клавирец.

В это время Юна дернулась, а грудь Эли сдавила мягкая, но мощная сила, как будто подушка. 'Они решили испытать 'тиски' на нас', — понял юноша.

-Ответь, это всего лишь имя, — шепнул он девушке.

Лицо Юны передернулось, внутри у нее явно шла напряженная борьба. В конце концов, едва разжимая зубы, произнесла.

— Дессекрит, Юна.

— Возраст.

— Двадцать два.

— Страна происхождения?

-Данамир.

— Должность и звание

-...

— Юна.

— Не стану,— упрямо мотнула головой напарница.

Тиски уплотнились, дышать стало тяжелее. 'Если так чувствую себя я,.как же достается Юне?' — думал Эли.

— Старший лейтенант...— выдохнула девушка.— Летная школа Анаук.

— Хорошо,— в голосе допросчика зазвучало удовлетворение, несмотря на то, что, казалось, он был лишен всяких эмоций, словно и не человек вовсе, а машина. Неужели клавирцы все такие?

Когда он задал этот вопрос, перед глазами возник образ: бесстрастное лицо, обрамленное короткими светлыми волосами, зеленые глаза и такого же цвета мундир. Так выглядели обычные пилоты 'звездочек', как правило квинты, реже сексты. Несмотря на то, что подсказывала память, все эти слова оставались совершенно лишенными смысла.

Часть 6

-Цель вашей миссии?

— Наша миссия? Мы не военные, и просто исследовали побережье, а вы напали на нас и расстреляли ни в чем неповинных людей.

— Вы посмели разрушить Розу ветров и еще смеете называть себя мирными людьми? — впервые в голосе клавирца появилось что-то похожее на эмоции.

— Вы сами навязали эту битву, у нас не осталось выбора. Все это время вы держали при себе драгоценные знания — как изменить планету — и лишь пойдя против вас, восстав, мы смогли сделать Сансион таким, о каком мечтали.

— Сколько громких речей. Хорошо, теперь ты.

Пришла очередь Эли.

— Имя?

— Я назову, но только после вас. Невежливо, даже не представились.

— Оссиус, возьмем его с собой. Интересный образец, думаю, магистру стоит взглянуть на него.

'Магистру?'

Эли весь превратился в слух. Клавирцы вели переговоры между собой, совершенно не беспокоясь, что противник может узнать секретные сведения, видимо не считая, что те представляют опасность.

— Оссиус, очень приятно, я -Эли Рутов,— поспешно ответил юноша. Выглядело это так, будто именно он решил, что хочет представиться.

— Эли? Странное имя для поверхностника. Кто дал его тебе?

— Странный разговор, — ответил Эли.— Мой отец дал.

— Ты тоже с Анаук?

— Кто знает, видимо, я не помню.

— Издеваешься? Как можно не помнить, откуда ты родом? — вступил в разговор напарник допросчика.

Улыбка Эли стала шире, когда Оссиус, явно озадаченный обратился к товарищу:

— Клеатус, чего с ним возиться? Забирай, на месте разберемся.

— Клеатус,— заметил Эли,— у вас у всех такие звучные имена, кто дам вам их?

— Магистр дала.

Похоже, Эли удалось вывести из себя этого Клеатуса, замечательно.

— Кто такой магистр?

— Магистр Северина, последний и истинный правитель Клавира.

— Никогда о такой не слышал, — пожал плечами Эли.

И, наконец, наступил тот момент, которого он так ждал. Одновременно с 'Я научу тебя вежливости к Клавиру!' люк одной из 'звездочек' приоткрылся и из него показалась фигура, затянутая во все темно-зеленое. Эли не мешкал, Одним прыжком он оказался на носу планера, три шага до крайней точки, короткий прыжок и, опустился на одно колено уже на корпусе айса.

Молниеносным движением извлек один из вееров и наотмашь, наискось, резанул клавирца по шее. С выражением живейшего удивления на лице, тот с плеском упал в воду. Так легко... так легко оказалось лишить жизни человека. Пальцы еще не забыли это ощущение. Оно казалось таким знакомым. Одновременно с криком Юны: 'Эли, осторожно!' раздалось два выстрела из мелкокалиберного оружия со стороны второго айса. Первый выстрел прошил обшивку 'звездочки', та покачнулась и начала медленно оседать на поверхность моря. Похоже система поддержания высоты оказалась повреждена. Второй поразил левое плечо парня, которое словно огонь охватил. Прижав ладонь к ране, Эли повернул полный боли взгляд в сторону, откуда в него явно готовились произвести контрольный выстрел. Второй клавирец оказался умнее напарника и явно намеревался убить противника не выходя из кабины звездочки.

— Эли!

Юноша покосился в сторону Юны, увидев, как лишенный магнитных зажимов планер рухнул в воду. Похоже каким-то образом тому, кто управлял оставшимся айсом удалось полностью обесточить все системы планера. Юна барахталась в воде, но с первого взгляда стало ясно, что плавать девушка не умеет. А между тем...

— Держись! — крикнул он. Постаравшись отстраниться от боли, он вынул еще один веер и раскрыл его полумесяцем. Первый лег крест накрест со вторым, образую своего рода щит. Но Эли и не думал, что простой пластик способен остановить стрелу, созданную из электричества. Но он помнил, что получилось, когда попытался отразить выстрел Юны в цитадели. Почему-то даже мысли о смерти не возникало. 'Я не умру так просто, потому, что я... '— какое-то определение постоянно плавало на самой окраине сознания. Но Эли знал, что не мог вспоминать что-то крайней важное.

В этот момент прозвучало два выстрела. Словно во все Эли слегка развернул веера, создавая необходимый угол наклона. Каким-то шестым чувством он знал, как именно следует повернуть обе плоскости, чтобы по касательный отклонить 'стрелы'. Пришло время проверить, чего стоили все его еще не проснувшиеся воспоминания, насколько правдивы те сцены, где он танцевал с веерами со смертью в лице светловолосого человека с глазами убийцы.

Несмотря на то, что левая рука уже почти потеряла чувствительность, каким-то чудом все получилось. Лучи, чиркнув по пластинкам веера, унеслись на восток, растворившись в лучах солнца.

— Как это возможно! Что ты за чудовище такое? — донесся пораженный крик клавирца. Его айс дернулся, отходя на новую дистанцию. Одновременно целых два лучика начали светиться синим и малиновым. 'Лазер и магнитная пушка', — понял Эли,— что ж, веера больше помогут',— с грустью подумал он.

— Эли...

Повернув голову, он успел заметить как скрылась под водой макушка девушки. 'Проклятые небеса,— выругался парень,— только не смей утонуть!' Мысли носились в голове, просчитывая возможные варианты исхода этого поединка. Почему выходило, что ему не выиграть?

Неожиданно послышался резкий плеск, в трех метрах от того места, где потонула, Юна вынырнула, мертвой хваткой вцепившись в отвалившийся от планера хвост. Должно быть машину все же зацепило ультразвуком, который сделал металл хрупким, как стекло, и любой изъян заставил стать трещиной. Прозвучало ровно три коротких выстрела, когда Юна воспользовалась своим табельным оружием — ответный залп захлебнулся. Ее пистолет — всего лишь игрушка по сравнению с арсеналом айса — но даже этой малости Эли хватило, чтобы приготовиться к действию.

Клавирец отвлекся, хотя всего на секунду. Все же в подготовке этим парням не отказать. Один из вееров, пущенный с предельной скоростью, поразил обзорный экран. Несмотря на то, что он был сделан из сверхпрочного стекла, в месте удара зазмеилась трещинка. Вот, что значит точно просчитанное приложение силы. А следом Эли выхватил собственный скромный пистолет, который ему доверила Юна.

— Хотя у нас есть инструкция — захватить разведгруппу, но ты — слишком опасен и подлежишь ликвидации,-процедил клавирец.

Выстрелы с двух сторон прозвучали одновременно, но на этот раз Эли ждало разочарование. Словно в замедленной съемке он видел, что его собственный направленный ионный пучок попросту прошел сквозь несущуюся к нему волну уничтожения, созданную из двух таких разных систем как ультразвук и магнитное поле. 'Неужели все дело именно в веерах?' Только Эли не верил, что погибнет. Просто не верил и все — глупо, самонадеянно не верил в саму возможность смерти. В ее существование в данной точке времени и пространства. Зато безумно, глупо знал, что спасется, и спасет Юну. Вера, основанная лишь на хрупком, единственном аргументе — том названии, которое он забыл.

'Я не умру так просто, потому, что я...'.

Говорят, когда смерть близко, перед глазами человека проносится его жизнь, а у Эли проходили сцены, сменяющие друг друга в головокружительном водовороте — смертоносный танец с человеком с глазами убийцы и изящным ножом в руке. А еще танец двух 'звездочек' в небе. Почему-то пилотом одной из них Эли видел себя, а еще... он говорил кому-то, сипящему за спиной, чье лицо никак не вспомнилось: ' Я не умру, потому, что я...'

Было ли то провидение Неба, но в последний момент, когда лучи готовы были поразить юношу, перед ним пронеслась быстрая золотая тень, лучи ударили в ее корпус и словно стекли по нему. На какие-то мгновения тень поравнялась с Эли, и он смог разглядеть, что это была еще одна 'звездочка'. 'Клавирцы спасли меня? — думал Эли,— что за бред?'

Наваждение длилось всего мгновение, айс пронесся мимо. Но Эли был почти уверен, что в кабине за стеклом он видел молодого, светловолосого человека с сосредоточенным выражением лица. Того самого, что и на пляже. Контакт взглядов разорвался, резко развернувшись, звездочка в упор расстреляла противника.

Еще некоторое время айс спасителей висел, плавно покачиваясь неподалеку от Эли, а потом со стороны берега донесся звук множества работающих двигателей. К ним летело не меньше десятка планеров, а впереди Эли заметил машину пропавшего Нальта. 'Значит, он выжил и даже отправился за помощью'.

Когда Эли вновь повернул голову в сторону неожиданных союзников, там уже никого не было. Сбежали? Хотя, им есть чего опасаться. То, что произошло, видели лишь Эли и Юна. Но девушка была куда больше озабочена тем, чтобы удержаться на плаву, из последних сил отчаянно цепляясь за обломок планера. Эли схватился за плечо. Боль напомнила о себе с новой силой, едва организм перестал бороться за выживание.

Слабость волной накатила на юношу. Айс, на котором он стоял, опустился — таки на воду, он и сам едва смог удержаться, чтобы не утонуть. Уже с трудом помнил, как, опустив спасательные тросы, их обоих по очереди вытащили из воды и погрузили на отдельные планеры. Больше он Юну не видел, он вообще ничего не видел. Когда очнулся, обнаружил себя в своей комнате, а над ним склонилось озабоченное лицо Донация...

— Что же мне с тобой делать? — спросил старик, покачивая головой.

Когда Эли попытался приподняться, рука мужчины мягко, но настойчиво уложила его обратно.

— Даже не думай, ты потерял много крови, но кажется даже не заметил этого. Разве можно быть таким беспечным. Ты же не бессмертный.

— Я не умру просто так,— словно некую аксиому повторил Эли и улыбнулся, эта фраза нравилась ему все больше. Но тут вспомнил обо всем, что случилось.

— Что с остальными? Как Юна?

— Для тебя она уже Юна?— Донаций покачал головой и на сей раз Эли не поверил глазам — тоже улыбнулся.— Не думаю, что тебе стоит так волноваться, -эта девушка сумеет позаботиться о себе.

— Позаботиться, старик? Она даже плавать не умеет. А стреляет так метко, что может попасть в небо.

— И все же, будь с ней осторожен.

— Старик, ты никак решил, что я влюбился.

— Это же очевидно, можешь не верить, но и я когда-то был молод. Тебе стоит выбрать кого-то более подходящего.

— Это кого же?

— Кого-то из своего класса.

— Считаешь она стишком хороша для меня? — Эли искренне обиделся.

— Думаю, наоборот. Решай конечно, но в последнее время тебя преследуют неприятности. И мне кажется, это не простое совпадение. Все,— Данила поднял ладонь,— никаких вопросов, просто спи.

Глава 10 — Консул

Часть 1

— Надо же, настойчивые типы,— Марианус помог подняться Лиссану и привязал к его правому запястью моно-нить. Эта технология позволяла создавать материалы, толщиной всего в несколько молекул, и при этом невероятно прочные. Из таких нитей была сделана амортизационная сеть или компактные дельтапланы, которые в Клавире так и не запустили в серийное производство. Кажется, их было всего несколько штук, один из таких Марианус как-то видел у телохранителя господина Эли. 'Сейчас бы такая штука очень не помешала'.

Марианус перевел взгляд с догорающих остатков айса, разбившегося десять минут назад, на друга. Лиссан был почти беспомощен. Его глаза в отличии от Маринуса так не смогли полностью адаптироваться, и в сумерках, а тем более ночью, не видели без маски. Но вот ее то и не было. Таинственным образом исчезла, пока они спали.

— Теперь я для тебя помеха, брось меня и оправляйся в цитадель.

— Ты знаешь, что я этого не сделаю.

— Любой клавирец бы сделал так,— в голосе Лиссана послышалась боль.

— Я не любой, и ты мой незаменимый товарищ. Уверен, зрение приспособится уже очень скоро.

— А пока будешь таскать меня на привязи, чтобы я не наткнулся случайно на скалу или не рухнул в ущелье?

— Мне бы самому не помешала путеводная ниточка,— Марианус оглядел безрадостный пейзаж.

Несколько планеров из отряда все же бросились за ними.

Погоня продолжалась не меньше шести часов и закончилась в семистах километрах к западу от того памятного места сражения. В конце лишь имитация взрыва айса наконец убедила преследователей, что противник погиб вместе с машиной и те повернули назад. Оставалось удивляться, что простой планер оказался способен соревноваться в скорости с айсом. Но реалии современного мира таковы — там, где нет ветра, все достижения — лишь жалкие попытки подражательства. Плазма и ионно-магнитный принцип, используемый в планерах, по сути являлись сходными системами, и не давали и половины той мощности, какой обладали прежние айсы.

Взорванную машину — не жалко. Она исчерпала свой потенциал, и все равно без подзарядки скоро стала бы бесполезна. Но вот то, что находилось в нем — карты, необходимые дорожные вещи — все погибло вместе с айсом. Вокруг простиралась унылая пресеченная местность с округлыми карстовыми провалами и эоловыми пирамидальными скалами, кое-где все еще проглядывали остатки прежней растительности, что росла еще до терраформирования. Искривленные, цепляющиеся друг за друга хилые деревца. Но северные склоны провалов — воронок, разбросанных по местности, уже начали покрываться первой зеленью.

Марианус сел на корягу и вдохнул чистый воздух. Неожиданно направление ветра изменилось. В нос ударил дивный, терпкий и свежий — запах зелени, каким прежде он лишь изредка дышал в оранжерее дома Ориллин. Но теперь он был повсюду. Тающий, плывущий, витающий в воздухе, этот аромат хотелось пить большими глотками и чувствовать вкус на языке.

Ноздри Лиссана тоже жадно раздувались, голова поворачивалась из стороны в сторону, хотя он видел едва и собственную руку. Зрение друга стало настоящей проблемой теперь, когда они оказались в сотнях километрах от ближайшего очага цивилизации.

Все, что осталось— горстка инструментов, да та одежда, что на них. С таким далеко не уйдешь. Даже если посчастливится наткнуться на поселение жителей Габриэль, исследовательскую станцию или отряд — вряд и кто-то предложит помощь клавирцам. Теперь, после того, что произошло у побережья к северу отсюда, хрупкая надежда на мир после Великого изменения истаяла на глазах. Своим вероломным нападением клавирцы полностью перечеркнули будущие контакты. Миссана сразу дала понять, какой будет ее политика по отношению к победителям.

Однако, никто из двоих что сейчас смотрели на догорающий айс, не мог заставить себя первым начать мучительный, но необходимый разговор. И, наконец, друзья спросили одновременно:

— Ты видел?

— Там был...

Оба взглянули друг на друга и замолчали.

— Я видел,— подтвердил Марианус.— Таких совпадений не бывает.

— Пока работала оптика, я тоже успел разглядеть,— признался Лиссан. — Но уверен, что и глаза не подвели меня.

— Черные волосы, форма связного, игрушечные веера...— пробормотал Марианус. -Нет, это просто невозможно,— он приложил ладонь ко лбу,— должно быть совпадение. Ни один из нас не опустится до того, чтобы вытравить естественный цвет волос, а октавиан и подавно. Он лучше умрет, чем изменит внешний статус. Черный это даже не низший статус, этот цвет сразу ставит клавирца за грань всех статусов, будто он отказался от принадлежности к нашему миру. Я не верю в это! — Марианус ударил кулаком по коряге и та рассыпалась в труху.

— Подожди, не стоит делать таких далеко идущих выводов. Есть и другие объяснения.

— И какие же?

— Ты сам на себя не похож, Мари,— укоризненно заметил Лиссан.— Обычно это ты увещеваешь меня и стараешься служить примером.

— Просто, не смогу справиться с эмоциями, прости. Так что ты хотел сказать? — Марианус попытался взять себя в руки и это ему почти удалось.

— Я тоже не верю, что господин Эли если это бы он, мог сознательно стереть свой естественный золотой цвет волос. Или произошел генетический сдвиг, что возможно при сильнейшем стрессе, или... потеря памяти? — младший товарищ вопросительно взглянул на Мариануса. Тот нахмурился, вглядываясь в пустынный закатный пейзаж.

— Потеря памяти? И почему я сразу об этом не подумал, так и есть! — вдруг с энтузиазмом воскликнул он.— Такое вполне объяснимо после того, что с ним сделала Северина. Все прежние узы, в том числе гипноэффект Мемории распались, когда пала цитадель, это могла быть защитная реакция или что-то в этом роде. Но чтобы убедиться, нам в любом случае нужно встретиться с ним.

— Но как?— Лиссан с тоской оглядел пейзаж, который почти не видел.— Мы в многих километрах от ближайшей цитадели.

— Да, транспорт....— неожиданно Марианус прислушался, ухо уловило слабый, далекий звук.— Кажется, он у нас будет, и очень скоро,— улыбка осветила обыкновенно напряженное лицо. Лиссан тоже узнал знакомый шум работающего двигателя.

— Решили вернуться? Но почему?

— Похоже среди поверхностников тоже есть неглупы люди. Мы 'погибли' слишком просто, видимо решили убедиться еще раз.

— Извини, я не помощник тебе,— тихо сказал Лиссан.

— Ничего, справлюсь и один. А потом подумаем, как быть с твоими глазами.

— В прошлом Клавире от меня бы уже избавились.

— Мы не в прошлом, это не Клавир, каким бы ты ни был, ты остаешься моим другом. Нам нужно раздобыть транспорт и попасть в мир простых людей, и ради Эли, и ради тебя тоже.

— Спасибо,— Лиссан напряженно прислонился к гладкой поверхности камня. Марианус кивнул ему, спрятавшись за соседний. Так прошло около двух минут, пока, над местом, где догорали остатки айса, не завис планер. Ярко -желтый свет лился из сопел двигателей. И Марианус уже в который раз подумал, а точно точно ли магнитно-ионный двигатель использовали габриэльцы? Но чтобы узнать наверняка, нужно захватить планер целым. Значит, придется дать им приземлиться.

Часть 2

Наконец, заложив вираж, машина мягко опустилась, поддерживаемая магнитными подушками, на потрескавшийся грунт — трава вокруг места пожара выгорела дотла, земля превратилась в белое крошево.

Люк приоткрылся, Марианус приготовился, сжимая в руке нож-красс — не блеск, но это лучшее, что у него было. На пепелище ступили двое. Судя по форме — не простые солдаты. Марианус попытался припомнить, что означали три нашивки у левого плеча, кажется — обозначение ранга, вроде младшего лейтенанта. Двое мужчин начали планомерно исследовать место падения. Когда слева послышался резкий треск — отвалился кусок перекаленного камня — в руке солдата тотчас появился пистолет.

'Держатся настороже. Будет непросто',— думал Марианус. Плохо, то, что они оставались на открытой местности, не подходя к препятствиям. Подобраться незаметно станет сложно даже для профессионала.

Неожиданно, Лиссан издал громкий стон и повалился на землю.

— Что с тобой? — в груди Мариануса похолодело, он хотел броситься к товарищу, но тот приложил палец к губам, сделав знак оставаться на месте. Только когда двое солдат, переглянувшись, бросились в их сторону, Марианус понял, что друг тем самым выманил обоих. Теперь старший товарищ мог легко с ними расправиться. Красс перехвачен в боевой захват на уровне шеи. Тело напряглось, превратившись к единый клубок тугих мышц, взгляд ярко -зеленых глаз стал ледяным, он даже дышать перестал.

Когда пистолет первого габриэльца появился в проходе меж двух скал, красс уже двинулся наперерез. Прицельным ударом ноги клавирец вышиб оружие из руки солдата. Сделав резкий разворот, полоснул крест накрест. Солдат, издав булькающий звук, рухнул как подкошенный. И чтобы не дать оправиться его товарищу, Марианус выскользнул из-за скалы, двинул локтем вподдых второго солдата, а потом перекинул его через себя, как следует придав ускорение, так, что от удара о землю тот вырубился. Следом привязал преследователя его же собственным поясом к довольно прочно торчащей в земле коряге и помог подняться Лиссану.

— Неплохо для такого медленно соображающего, как ты.

— Не нужно меня хвалить.

— И не понимающего шуток к тому же,— добавил он. Присев на корточки, Марианус подождал, пока очнется габриэлец. Едва сфокусировав взгляд, мужчина уперся в дуло собственного оружия.

— Проклятые выродки, вы убили Орлафа!

— Орлаф твой товарищ?— игнорируя оскорбление, переспросил Марианус.

— Но мы не единственные, кто преследовал вас. Я же предупреждал, что не могли вы так просто сдохнуть. Ну же, что же вы ждете, почему не убиваете? — габриэлец вскинул голову. Из носа его стекала кровь. Нн обернулся, пытаясь проверить крепость уз, но Марианус свое дело знал четко.

— Откуда вы, назови цитадель.

-...

— Не стоит упрямиться, будет хуже.

Солдат заизвивался.

— Чем больше дергаешься, тем сильнее вжимается ремень. Не советую, если не хочешь потерять руки.

— Как будто вы все равно не убьете меня.

— Кажется он не видит разницы,— заметил Лиссан.

— Для него и нет разницы, мы — на другой стороне, и он помнит только тех клавирцев, кто расстреливал его флот в Гранмире.

— Хотите сказать, что вы не с ними?

— Ты не видел как мы расстреляли своего соплеменника? — спросил Марианус.

— Не знаю, для чего это устроено, но не хотите же вы убедить меня, что пытались спасти наших людей?

— Не ваших, а только одного, и он никогда не принадлежал вам.

— Значит и у нас в Анаук завелись крысы,— лишь быстрота реакции спасла Мариунса, когда габриэлец выхватил у него из-за пояса ключ искры. Этой длинной иглой, полностью прозрачной, пользовались, чтобы придать начальный импульс ионам в двигателе. Но ее с тем же успехом можно применять в качестве самостоятельного оружия. Игла лишь скользнула по левому боку, вспоров кожу. Марианус тотчас же выбил ее из руки пленника, мгновенно обездвижив его касанием трех особых точек на шее, правом запястье и левом бедре.

Человек становится безвольной куклой и мог находиться в таком состоянии до тех пор, пока знающий не снимет блокировку с помощью обратной последовательности. Это умение было частью боевого искусства Клавира под названием 'деорум', что означало — десять смертельных нитей. В теле человека существовали десять точек, связанных невидимыми токами энергий на уровне митохондриальных электрических импульсов. Если блокировать хотя бы одну точку, организм терял чувствительность. Две — приводило к шоковому состоянию. Три — полностью парализовало. Четыре и больше — наступала фаза, близкая к коме. Это несло в себе необратимые изменения во всей системе, полностью нарушая ее. Все десять знали лишь мастера восьмого уровня, к которым относился и сам Марианус. Сейчас он задействовал лишь три, так, что пленник мог слышать и отвечать глазами, если понадобится.

— Спасибо за наводку, Значит Анаук — так она называется. А теперь слушай, — клавирец присел на одно колено настолько близко от пленника, чтобы установить прямой контакт глаза в глаза — обычно так до людей проще доходит.— Я хочу попасть в вашу цитадель, там находится один наш товарищ. Как только мы найдем его, заберем с собой и больше вас не побеспокоим. Хотя вы мне не нравитесь. Нет, что там,— Марианус усмехнулся,— ненавижу вас за то, что разрушили все, что я знал, но месть — бессмысленна, если не видеть ничего дальше простого разрушения. А я вижу будущее для нашего народа. И не я выберу его, а тот, кого мы ищем.

Назад путь неблизкий, а вы уничтожили наш айс, поэтому придется воспользоваться твоей машиной. Проблема в том, что нам некогда разбираться в примитивном устройстве планера. Поэтому станешь нашим пилотом. Когда доберемся, отпустим тебя на все восемь ветров. Если принимаешь сделку — моргни.

В течении ровно полутора минут Марианус наблюдал, как солдат отчаянно пытается не заморгать, хотя глаза уже вылезли из орбит.

Лиссан вздохнул.

— Похоже ты его не убедил, можно мне попробовать?

— Ты почти ничего не видишь. Только покалечишь его, а нам нужны его руки.

— Ты плохо думаешь обо мне.

— Иногда ты перегибаешь палку, поэтому — нет, но я доверяю тебе слушать, если что не так,— попросил Марианус товарища, а сам снова повернулся к пленнику.— Знаешь, я сказал, что не испытываю ненависти к вам, но это не значит, что вы мне симпатичны. И все же, хочу договориться, пока просто договориться,— он посмотрел на Лиссана, и, прежде чем друг прочел во взгляде его намерение, ладонь клавирца нанесла три резких удара, точно таких же, какие получил пленник. В глазах Лиссана отразилось немое удивление, и он рухнул как подкошенный. 'Прости' — мысленно извинился Марианус.

— Видишь, он был против моего решения и я сделал с ним то же, что с тобой. Это чтобы ты видел всю серьезность моих намерений. Если бы я врал, стал бы я нападать на своего товарища? А теперь,— Марианус провел обратную комбинацию касаний, и освобожденный габриэлец задергался на земле. Через какое-то время затих и, жадно хватая воздух, с трудом приподнялся на руках. Лоб мужчины покрывала испарина, глаза лихорадочно блестели.

— Думаешь... я поверю в то, что это не просто постановка? — выдохнул он.

— Можешь верить или нет, но если откажешься, все мои поступки утрачивают логический смысл, тебе так не кажется? Именно потому, что по другому не доказать тебе, я и сделал это. И еще, я же спас одного вашего человека — тонущую девчонку в военной форме. Я сознательно пошел против своих, мы такие же враги для них, как и вы. При следующей встрече они наверняка начнут стрелять.

— Красиво говоришь, на то и клавирец, чтобы мозги задуривать. Но больше вы не получите над нами контроль.

— Это ни к чему, нам придется научиться уживаться вместе. Те, кто поумнее так и сделают. Я — из таких. Этот беспокойный друг,— Марианус кивнул на Лиссана, остекленевшими глазами смотревшего на обоих,— и тот, кого мы хотим забрать, тоже. За что сражаться, когда неба больше нет? Какие амбиции, если ветер не доступен никому из нас? Уверен, на трех континентах места хватит нам всем. — Марианус сделал паузу и, наконец, поколебавшись, протянул руку, как это принято у поверхностников, — а к какой категории относишься ты?

Часть 3

Миссана быстро поднималась по винтовой лестнице, специально переступая сразу через две ступени, и каждый шаг она мысленно впечатывала в тело врага. Теперь врагом стал целый мир. Мир, который отнял у них ветер. Проклятье, проклятье, проклятье!— она считала все шестьдесят девять ступенек, которые за последние три дня уже выучила наизусть — каждую щербинку, каждую трещинку. Все оттого, что цепи переноса больше не действовали.

'Все же мы сдались',— стиснув зубы, Миссана рывком отворила дверь на смотровую площадку. Там ее уже жали трое.

Первый был недавно назначенный ее правой рукой — квинт, который помог ей в недавних событиях. Как обещала, она повысила его до статуса секста, затратив для этого гигантское количество энергии для Мемории. Но теперь верность его стала еще на порядок выше. Она знала такой тип людей, редко, но он встречался — преданный до потери себя, готовый на все ради нее и амбиционный к тому же. То, что нужно.

Как оказалось — недавняя тупость и робость были показными. Очень удобная маска во время службы, позволяющая узнать намного больше и втираться в доверие к тем, кто никогда бы не подпустил к себе расчетливого человека. Для этого она и использовала Оссу, как звали клавирца. Странное имя. Но когда она предложила поменять его на более подходящее для секста, вновь назначенный отказался. Миссана не стала вникать в сложности психологии подчиненных и попросту приняла его верность как должное. Хотя разумеется, она бы не доверила ему свою спину, септимии рождаются с недоверием даже к смерти.

Но когда Осса повернулся, еще до того, как она переступила порог, отчего-то Миссана сразу почувствовала, как половина напряжения уходит из нее. Так всегда действовал на нее взгляд необычных с голубизной глаз ее телохранителя — такой был официальный статус. Что ж, для всех он и считался телохранителем, а остальное никого не касается.

Двое других были бывшая правая рука Растиуса — толстяк Рутис, теперь занимавший должность ее секретаря, и сухопарый, словно высушенный, уже в летах секст по имени Геетис — глава дисциплинарного комитета. Он отвечал за все дела, связанные с охраной в Озмалине и одновременно в его подчинении находились все разведывательные отряды.

— Три дня,— с порога начала Миссана, стягивая с перчатки — она недавно вернулась из очередного похода, в которых всегда участвовала лично. Последний занял три дня, с небольшим отрядом они отправились север. В качестве средства передвижения использовали айсы, переделанные в низколетящее средство. Какой позор — использовать эти совершенные машины вот так, но пока приходилось довольствоваться этим, до тех пор пока они не вернут ветер. А этот час все приближался. Миссана чувствовала это, осталось дождаться лишь возвращения развед-отряда.

— Три дня,— кивнул Геетис, заложив руки за спину,— он повернулся к широкому обзорному окну, полусферой охватывающего широкую, покрытую теплопроводящим серебристым материалом площадку. Сама площадка находилась на высоте нескольких десятков метров от земли, и теперь представляла собой одну из восьми изломанных, выстроенных изо льда наполовину с пластиком, башен.

Озмалин теперь возвышался надо льдами Южного континента на сотню метров. Инженеры использовали все, что дала скудная природа и ландшафт, выстроив над прежним полуразрушенным Озмалином новую неприступную цитадель. Так просилось — 'Розы'. Но во льдах розы не растут. Иногда на проталинах можно было найти лишь лишайники. Но последнее время в пятистах километрах на запад, там, где относительно теплые ветра с континента и западного моря приносили с собой короткое лето, земля начала покрываться необычными крючковатыми растениями. Их толстые стебли уже научились использовать в качестве источника органических волокон, и пускали в дело для всего, от строительства до приготовления питательных концентратов.

При одной мысли о том, что ей снова придется есть на обед. Миссана поморщилась, ощутив дурноту. Ничего не поделать, пока их нужно есть, чтобы выжить. А выжить на Южном, словно в насмешку так названном так континенте, было задачей непростой. От холода и болезней, недавно проявившихся на генном уровне, за два месяца умерла треть жителей. И теперь задачей становилось сохранить численность населения. А вот это оказалось куда сложнее.

Женщин всегда было меньше мужчин. Приходилось пользоваться этим отвратительным способом клонирования, но тем выше становился риск генетических изъянов. Лишь один ребенок из пяти, выращенных таким образом, становился здоровым. Миссана ощутила волну гнева, поднимающуюся изнутри.

Подойдя к окну, положила на него ладонь, чувствуя как дрожит рука. Она вгляделась в горизонт, с той стороны, из ледяной пустыни скоро должен был появиться отряд. Обязательно появится. От сведений, которые они принесут, зависит будущее всех. О новом грандиозном проекте поверхностников. Совместное предприятие двух империй, которое обещало стать самым грандиозным событием последнего года, затмив даже обычную Арену.

— Связывались с ними? — спросила Миссана у толстяка-секретаря.

Тот отдал быстрый знак чести, приложив пальцы к правому плечу. Магистр не любила этот жест, он слишком напоминал о прежних традициях, принятых при дворе Северины. А Миссана старалась вытравить все, связанное с аристократизмом и роскошью, полностью перечеркнуть правление узкой группки избранных — октавианов, которые привели Клавир к гибели.

— Да, госпожа Миссана, канал пуст.

— Ну так увеличь же мощность.

— Мы поставили систему из девяноста девяти отражателей, но проблема в том, что не хватает стекла, а лед имеет привычку таять на закате.

— Сделайте стеклянные отражатели, мы можем подождать день или два.

— Вы знаете, это невозможно, консул.

Миссана резко выдохнула. Консулом ее звал только один человек — Осса. Она знала, что это слово в прошлом значило высокий статус у народов матери— Земли. Но вот откуда его взял телохранитель? Впрочем, этот молчаливый начитанный человек уже не раз удивлял ее и удивляться она уже устала.

— Стекло делают из песка, а песок есть лишь на глубине в двести и более метров. Чтобы извлечь его, требуются большие ресурсы. Лучше добыть его в Габриэль. Но они установили двойной периметр после последней нашей попытки проникнуть туда.

— Возмутительно!— Миссана рубанула воздух ладонью, понимая, что злится скорее на себя, чем на Оссу, который всегда был прав.— Эти наглецы умудряются каждый раз обыгрывать нас. Даже наше новое топливо лишь ненамного отличается от того, что изобрели они, все наше преимущество лишь в маневренности, но не скорости. Если так пойдет, мы просто вымрем от голода. На одних концентратах долго не продержаться. Мне нужны эти ресурсы! — Миссана сжала кулак. И Осса положил ладонь ей на локоть. Миссана, конечно, поспешно выдернула руку, — не нужно, я спокойна!

— Позвольте спросить, что в экспедиции? — поинтересовался Осса, умело переводя ее гнев в другое русло.

— Я предоставлю тебе все записи, сделаешь доклад перед квинтуллом и секстетом чуть позже,— ответила она.— А вообще ничего, встретили несколько новых форм жизни — какие-то меховые белые шары, которые укатывались, едва мы появлялись на расстоянии ста метров. Еще существа с серебристой шкурой, живущие в пещерах. Мы поймали одного, возможно он окажется съедобным. Пару раз видели крупного хищника, прежде я слышала, что такие водились в Данамир. Похоже, южный континент унаследовал худшую его часть. И везде одно и то же. До гор мы не добрались, но пробили несколько скважин, взяли образцы воды с глубины в пятьсот и тысячу метров.

— Похоже самый интересный участок континента находится на западе, Возможно, имеет смысл подумать о том, чтобы переселиться поближе к землям, где не всегда лежит лед.

— Нет! — отрезала Миссана, обращаясь к Рутису, тот замолк и снова сцепил руки за спиной. — Озмалин напоминает людям о Клавире, если уйдем и отсюда, чем будем отличаться от поверхностников? Скоро мы научимся строить дома изо льда и питаться только мясом, да лишайниками. Озмалин — гигантский генератор. Все, что нужно — напитать его первоначальным импульсом, и он выдаст нам столько энергии, сколько нужно, чтобы поднять в воздух все корабли. А для этого нам нужны результаты этой развед— экспедиции, поэтому все замолчите и просто ждите. — Но три дня... Миссана уже и сама начала сомневаться в глубине души, прежде так надолго отряды никогда не улетали. Для экспедиций всегда выделяли полностью заряженные ветром айсы, хотя перед этим всего три машины приходилось заряжать неделю, ценой отключения энергетических цепей в половине Озмалина. Эта экономия, как же она раздражала!

Часть 4

На наблюдательной площадке стало жарко, Миссана расстегнула ворот теплой, на подкладке белой куртки и сняла с головы повязку — контроллер. В плетение ее волокон были вшиты датчики, синхронизированные с биоритмами организма. Если что-то случится — сигнал будет передан прямиком Оссе и на главный диспетчерский пульт. А еще повязка служила своеобразным маячком — незаменимая вещь в экспедициях.

— Были доклады от поисковых групп?

Миссана не стала уточнять. Все трое и так знали, что самые опытные пилоты — ищейки были посланы за предателями, два месяца назад они бежали из Озмалина, прихватив с собой один из айсов, потом уничтожили посланный за ними, а еще позднее расстреляли экипаж разведывательной миссии на побережье Габриэль. Связь с той группой из трех машин оборвалась через шесть часов после старта, но обрывочные записи доказывали, что двое предателей пошли против своих же, и на этот раз помогли противнику. Более отвратительной вещи трудно себе представить. Да еще в такой явной форме.

— Консул, смотрите,— Осса указал на замерцавшую на горизонте точку. Миссана жадно вгляделась в ту сторону.

Через минуту стало ясно, что это не просто заблудшая звезда или блик солнца на льдине. Это был айс, и он летел неровно, зигзагами, то проваливаясь, то вновь карабкаясь в небо, но не поднимался выше трех метров.

— Дай мне это,— Миссана выхватила у Геетиса подзорную трубу, поднеся ее к глазам. Она не сразу настроила в ручном режиме сложную оптику, но в конце-концов сложилась четкая картинка. Айс оказался не просто неисправен, его жестоко расстреляли. Семь лучиков из восьми сломаны, а в корпусе сверху виднелась рваная дыра с обгоревшими краями.

— Принять айс в ремонтную секцию номер три-запад, — быстро бросил Геетис в устройство связи в виде спиральки, обвивающей его запястье. — Желаете говорить с пилотом сейчас или позднее? — он вопросительно посмотрел на Миссану. Она резко кивнула и развернулась.

— Конечно, хочу знать кто это сделал. — Она закусила губу.— Сколько экипажей ты послал? — спросила правительница, не поворачиваясь к подчиненному.

— Семь.

— А вернулся только один. Эти поверхностники стали слишком наглые.

А мы так и продолжим сидеть в этой ледяной клетке, пока они не доберутся сюда? Рано или поздно это произойдет.

— Консул, когда это случится, мы встретим их оружием, которого еще не видел Сансион,— заверил Осса. Как обычно слова телохранителя подействовали на Миссана странным образом, но она упрямо заметила:

— Пустые обещания, я вижу то, что вижу — пока мы не способны справиться с их защитным периметром.

— В следующий раз пошлем более опытных пилотов.

— Мне не нужен следующий раз,— Миссана и сама не знала, что именно так вывело из себя, — слишком уверенный взгляд Оссы или то, что придется ждать еще как минимум неделю, чтобы зарядить генераторы.— У нас нет недели, если и этот пилот не доставил мне нужных сведений, завтра я отправлюсь на полуостров сама. Я должна знать, что именно они строят там в тайне даже от своих людей. Осса!— ей не было нужды говорить, телохранитель уже скользнул в дверь впереди нее, двое клавирцев поспешно последовали за ними.

Теперь предстоял спуск еще на шестьдесят четыре ступени до уровня земли.

Часть 5

Коридоры Озмалина были пусты и бесцветны. Не осталось ни разноцветных переходов, ни изысканных спиральных поворотов, ни мягкого льющегося с потолка света. Все, что построено над землей, теперь ничем не отличалось от домов обычных людей на поверхности. Лишь та часть, что осталась с древних времен. Но она казалась пережитком прошлого. Красиво, чудно, но совершенно непрактично.

Разрушения во время последней диверсии, устроенной двумя предателями, никто не спешил восстанавливать. На это бы ушло слишком много энергии и материалов. Нижние уровни, куда упала большая часть льда, так и остались заваленными. Дорогу расчистили лишь к энергетической станции и комплексу Мемории. Четверть жилого комплекса, биолаборатория, библиотека и учебный корпус вместе с тремя ангарами так и остались погребенными под толщей льда. На такой глубине и он не таял. Зону просто законсервировали, поставив на охрану, а потом и вовсе забыли.

Путь к лечебный корпус пролегал мимо пустующей части, и каждый раз, проходя мимо, Миссана невольно вглядывалась в темные провалы за прозрачными глыбами льда. Искажение заставляло воображение рисовать сотни глаз, следящих за ней, мертвых глаз тех, кто так и остался там. Лишь немногие из высших статутов знали, сколько человек так и не досчитались после той катастрофы.

Дальняя часть заваленного биокомплекса выходила в широкий грот, который соединялся с другими целой системой подземных озер с чистейшей водой, обладающей уникальными лечебными свойствами. Иногда они даже превосходили то, что могла дать Мемория. Жаль, что такие сокровища оказались утраченными. Сейчас бы эта вода очень помогла. Так думала Миссана, глядя через стеклянную стенку кокона на лежащее на операционном столе тело.

Пилот выглядел не лучшим образом. С помощью манипуляторов и тонких щупов, управляемых снаружи кокона в виде еловой шишки, врачи пытались привести его в чувство, подвергая организм сильнейшей встряске, по сути — шоковой терапии. Позднее это приведет к резкому старению, но сейчас он сможет говорить даже с такими ранами. Вся грудная клетка представляла собой одну развороченную рану. Как в таком состоянии пилот долетел до Озмалина, оставалось неясно. Но Миссану не интересовало, что станет с этим квинтом, ей нужны были результаты. И сейчас врачи делали все, чтобы через десять минут разведчик мог говорить и пришел в сознание.

Воздух в леченом корпусе был насыщен озоном, с недавних пор открыли его уникальные свойства. Вместе с ультрафиолетовым изучением в определенных дозах он полностью убивал большую часть вредоносной микроорганики, которой хватало даже в этом ледяном краю. Никогда прежде столько людей не сдавало от неясных болезней. Организм клавирцев оказался полностью не подготовлен к условиям жизни на поверхности, зрение многих не адаптировалось до сих пор, иммунитет не выдерживал. Давление, влажность, микроклимат, пища, вода — все это действовало против привыкших к почти стерильной атмосфере Цитадели тел людей. Сама Миссана часто мучилась от сильных головных болей. Но она намеренно не принимала терапию, считая, что это признак слабости. Женщина не желала покоряться обстоятельствам, стараясь всегда сама подстраивать их под себя и была уверена, что именно благодаря таким качествам достигла того положения, которое занимала.

Десяток тонких, отливающих перламутром щупов, мягко и плавно обняли тело раненого, полностью закутав его в кокон. Оболочка 'шишки' покрылась дымчатой пеленой, на какое-то время полностью скрыв происходившее внутри. Все, находящиеся снаружи с нетерпением ждали, каким будет результат. В этот момент щупальца, накаченные всевозможными питательными и восстанавливающими веществами, насыщали тело раненого до предела, заставляя клеточную ткань регенерировать с поразительной скоростью. Этот кокон были лишь одной из сотен точно таких же 'шишек'. Остальные расположились на разных уровнях в шахматном порядке вокруг веретена лечебного корпуса, так, что вся система выглядела как гигантская спиральная конструкция.

Это и были лечебные палаты. Большая часть из них сейчас занята, но разумеется тем больным уделялось куда меньше внимания. Миссана догадывалась, что большей части из них уже не выкарабкаться, ведь именно на этого пациента она разрешила потратить огромное количество энергии, предназначенной для десятков. Ничего, главное — информация.

Осса рядом с ней смотрел на кокон с жадностью, какую она прежде не замечала у своего телохранителя. Иногда Миссана просто не понимала, что на уме у этого человека. Казалось бы, простой секст, еще недавно бывший квинтом, она до сих пор помнила его перепуганное лицо и дрожащий голос, когда поймала подчиненного за руку в коридоре. Но временами, вот как сейчас... Миссана поспешно отвела взгляд. Не гоже Магистру показывать, что она чего-то не понимает в своих подданных. Но Осса тревожил ее больше, чем могла признаться в этом себе.

Наконец, туманная дымка рассеялась, щупы опустили тело раненого и втянулись в кокон, манипуляторы сложились, электроника отключилась и в одной из стенок кокона появился вход.

— Госпожа Магистр, все готово.

Часть 6

— Когда он сможет говорить? — спросила она у одного из врачей — кварта в белой маске — из тех, кто так и не смог адаптироваться к свету Сансиона. Хотя одновременно маска была принадлежностью к определенной узкой привилегированной группе, какой считалась элита врачебного корпуса.

— Прямо сейчас, но не дольше десяти минут,— пояснил врач,— если он пробудет в сознании дольше, потом впадет в кому на целые сутки.

— Десять минут...— Миссана кивнула сама себе. -Этого хватит.— Она поспешно вступила внутрь. Осса встал в проходе, тем самым не позволяя никому войти в кокон, но одновременно наверняка мог слышать все, о чем Миссана станет спрашивать разведчика.

Правительница подошла к столу, на котором лежал мужчина, совершенно обнаженный, закутанный в герметичный комбинезон, напоминающий толстое желе светло-фиолетового оттенка. Руки и ноги были неподвижны, но глаза при ее приближении расширились.

— Моя госпожа,— выдавил клавирец и сделал попытку приподняться. Однако, 'желе' плотно удержало тело в неподвижности. В том месте, где недавно была рана, теперь осталось лишь розоватое пятно, ткань полностью затянулась и процесс заживления шел полным ходом.

— У нас десять минут, чтобы ты рассказал мне все, докладывай,— Миссана протянула ладонь, давая понять, что она не желает слушать всякие глупости вроде заверений в верности.

— Первый голос направляющего развед-группой, Рутиций Овелгин. Задание не выполнено.

Губы Миссаны поджались, но она ничего не сказала. И так ясно, что миссия провалена.

— Докладывай все по порядку. И в конце я хочу знать ответ только на один вопрос — что ты видел, что это, что они строят на полуострове Элегис?

Как знала Миссана, так называлась северо-западная оконечность нового континента — государства Габриэль. Сверхсекретная, охраняемая и с океана с суши земля.

Овелгин моргнул в знак того, что понял.

— Мы вылетели три дня назад, преодолели расстояние в две тысячи семьсот километров, по пути исследовали побережье. Активность в цитаделях усиленная — люди расселяются по побережью. В контакт не вступали. Двигались к цели...— разведчик замолчал, поморщившись.

— Дальше, что же дальше?

— На подлете, за двести километров, натолкнулись на первый периметр обороны. Один из наших погиб на месте. В следующий раз нас засекли в тридцатикилометровой зоне. Пришлось вступить в бой. Я и дуэт Альцита и Савенция направились дальше в попытке прорваться за последний периметр. С дозорных башен по нам открыли прицельный огонь. Оставив два дуэта позади, мы с напарником послали айс прямо к виднеющейся впереди высокой башне. Это то, что они строят, мне удалось сделать несколько снимков. Она похожа на...— Овелгин прикрыл глаза, словно вновь испытывая сильную боль.

— Говори!— Миссана мысленно просчитала время и понимала, что осталось меньше трех минут, а пока она так и не услышала главного.

— Шестигранная призма из темно-красного стекла. Мы раскинули пеленг, и сканирование эфира дало еще кое-какие сведения. Строительство началось почти два месяца назад, как раз тогда, когда мы вышли на поверхность. Высота строения— триста метров. Не уверен, но скорее всего оно еще не закончено. Они называют его орбитальным лифтом. Можете прослушать записи эфира, того, что там мелькало. Я слышал слова 'орбита, ветер, свет, скорость'.

— Ветер?— Миссана вцепилась в руку Рутиция, не обращая внимания, что 'желе' обволокло и ее пальцы.

— Да, ветер, думаю, это именно к нему они стремятся — ветер...

— Ты уверен, что слышал именно это? Не мог ошибиться? — настойчиво повторила Миссана.

— Уверен, один раз я услышал слово 'Гранмир'.

— Невозможно! — пораженно воскликнула Миссана. Осса оглянулся, он конечно все слышал, но это ее уже совершенно не волновало. Шли последние секунды.

— Все что мы нашли, хранится в бортовой мини-мемории, когда мой напарник погиб...

— Это сейчас не важно,— отмахнулась Миссана,— говоришь это совместный проект? На какой стадии он находится?

— Уверен, Габриэль и Данамир строят его совместно, готовность — около шестидесяти процентов. И когда они завершат...

— Этого не будет!— Миссана отстранилась, глядя как закатились глаза Рутиция. В кокон тотчас спустились врачи, но Миссана уже позабыла о пилоте.

Стремительной походкой она почти бежала по коридору и даже не замечала, что кусает ногти. Лишь голос Оссы вывел ее из задумчивости.

— Опасно,— заметил телохранитель.

— Очень, но я не допущу этого. Орбитальный лифт... да как они посмели?! Как они узнали... Гранмир? Неужели он все еще существует?

— Если поднялся выше, то возможно,— кивнул Осса.

— Если они вновь поймают ветер, мы останемся ни чем. А я не хочу снова оказаться среди проигравших. — Миссана и не замечала, что почти бежит. Остановилась, лишь свесившись через перила над пропастью Озмалина. Осса встал за правым плечом.

— Консул, вы совершенно растеряны, нельзя показывать подданным такой настрой.

— Ты...— она оглянулась.— Что ты себе позволяешь? Как смеешь говорить со мной.— Молниеносное движение и голова Оссы мотнулась от хлесткой пощечины, а от ногтей на щеке осталось четыре красных следа.— Даже не смей больше так говорить со мной. Ты — никто, я сделала тебя тем, кто ты сейчас. Если я выгляжу встревоженной, это не значит, что я сломалась. Эмоции это то, что помогает всем нам выжить. Северина стала похожа на глыбу льда и потому раскололась, погибнув так глупо. А у меня есть желание, и самое сильное мое желание — ради которого я живу и дышу. Я хочу разрушить этот проклятый союз. И прежде всего— мы должны уничтожить это их детище, орбитальный лифт. Осса,— она вцепилась в плечи клавирца, заставив смотреть себе прямо в глаза,— ты слышишь. Я хочу, чтобы он был разрушен, этот лифт, этот союз!

— Да, консул. Мы сделает это,— ровным тоном ответил Осса, и как всегда его отстраненный взгляд необычного цвета глаз, подействовал на нее как хорошая доза успокоительного.

Глава 11 Спираль

Часть 1

Вечерние сумерки проникали сквозь высокие стрельчатые окна, но не могли коснуться самых темных уголков длинного закругляющегося коридора. Толстые резные каменные стены по обеим сторонам были опорами, поддерживающими арену Карильона. Песок мягко шелестел под ногами, хотя Галина все равно почти не слышала своих шагов. Зато отчетливо различала тяжелую поступь гвардейца за спиной.

'Всего один гвардеец в качестве охраны. Мишаль бы такое не одобрил, а Долина пришла бы в ярость',— думала Галина мимолетом. Но искать кого-то из стражи некогда, а путь через нулевой уровень вокруг арены — самый короткий, чтобы добраться архива. Туда они и направлялись. Императрица не любила посылать людей по поручениям, с которыми вполне могла справиться сама. Все же, она так и не научилась вести себя как настоящий правитель.

— Мама-мама, смотри!— веселый детский голосок отвлек от мыслей. София спряталась за арку и оттуда корчила смешные рожицы. Светлена же не такая бесстрашная как сестра, с недоверием посматривая на глубокие тени, пролегающие в нишах.

— Страшно? Испугалась — испугалась! — выпрыгнув из-за арки, Софи закружилась вокруг сестры.

— Не нужно так делать, — пожурила ее Галина,-какой пример ты подаешь?

— Она трусиха,— ответила шустрая девочка, дернув сестру за оборку рукава. На обоих девочках были одинаковые темно-фиолетовые платья, расшитые кружевами и рюшами, а головки украшали капоры, из-под которых выбивались каштановые локоны. Единственным различием было то, что свои волосы София носила распущенными. Светлена же всегда просила заплести косы, чтобы походить на Олю.

Галина выдохнула, собираясь прочесть дочерям длинную лекцию о том, как нужно держаться принцессам и сокрушенно подумала, что поторопилась сегодня дать выходной брату и сестре. Оля с Николой — бессменные телохранители, вместе с исследовательским отрядом отправились в 'Прохладное блюдце' — так называли недавно отрытый оазис.

Посреди пока еще лишенной растительности долины, окруженный скалами из темно-красного песчаника, притаился настоящий лес. Теплолюбивые деревья, надежно укрытые за скалами, которые искрошились, но не пустили внутрь разрушительные ветра изменения, сумели сохранить этот уголок нетронутым. Лес на площади почти пять гектаров стал предметом живейшего интереса сотрудников лаборатории.

Узнав о том, что в такое интересное место готовится экспедиция, возглавляемая Секвенцей и Мишалем, Никола сделал все возможное, чтобы отправиться тоже. Но конечно Оля не могла оставить своего беспокойного братца одного и уговорила Галину подписать обоим отпуск. На это время правительница вынуждена была разрываться между государственными делами и заботой о дочерях. Конечно она души в них не чаяла, но иногда попросту уставала от чересчур шумной Софии, которая вечно насмехалась над скромной сестрой.

Как только Светлена садилась заниматься, с интересом поглядывая на то, что делает мама, София тут же принималась бегать вокруг стола и мешать им обоим. Конечно Галина не раз пыталась сбыть дочерей на руки бдительным гувернанткам, но не проходило и полчаса, как София каким-то чудом ухитрялась сбегать даже из самых охраняемых комнат. Да еще и сестру за собой таскала словно куклу. Явно, что заводилой во всех проделках — а их можно устроить тысячу в бесконечных коридорах и залах огромного дворца цитадели — была София, но при каждом удобном случае выставляла виновной сестру. Та тотчас ударялась в слезы, и тогда в пору уже хвататься за голову. И как Никола с Олей с ними справляются? Прежде, будучи связной на флоте, Галина по большей части пропадала на службе, и дочерьми занимался Роман. Она и забыла какими шумными могут быть дети в таком возрасте.

-Светлен, можешь так?

Галина повернулась, чтобы посмотреть, что за очередную забаву придумала девочка. Выбежав вперед, София присела на колени, аккуратно расправив платье и положила ладони на песок по обе стороны от себя. На лбу девочки пролегла сосредоточенная складка, губки упрямо сжались.

— Летай! — приказала она, и на глазах пораженной Галины в воздух взвились песчаные вихри. Поначалу они качались, словно неуверенные, какую форму принять, а потом уплотнились и начали скручиваться в два шара, каждый величиной с голову. Нет, не шара, больше всего это было похоже на бутоны цветов.

За спиной императрица услышала судорожный вздох. Оглянувшись, увидела побледневшего охранника. Алебарда едва не выпала из его рук, но он так вцепился в древко, точно боялся, что сам может упасть. Мужчина уставился на невиданное зрелище. Конечно всем известно, что ее дочери обладают необычными способностями, но когда видишь такое впервые — Галина могла понять реакцию стражника.

А меж тем перед зрителями разворачивалось настоящее представление. Бутоны начали медленно раскрываться, из песка к ним потянулись почти настоящие стебельки, на которых появились даже листики. София закусила губу и чуть склонила головку на бок, как всегда делала в моменты сильной сосредоточенности..

— Я тоже могу,— пискнула Светлена. Рука девочки выскользнула из пальцев Галины.

— Хватит, я же просила вас не делать так при посторонних,— Галина попыталась остановить Светлену, но понимала, что бесполезно. Управление ветром — для них оно как дыхание — естественно. Сама Галина могла лишь чувствовать его, слушать. Но управлять... из-за этих способностей дочерей — Мишаль предупреждал ее — в Карильоне и зародилась эта странная секта. А то, что сейчас демонстрировали девочки, с подачи охранника, станет еще одной страницей в книге легенд. Галина всячески старалась оградить их от этого внимания, но как, если они в открытую пользовались даром?

Часть 2

— Вот, смотри...— маленькая Светлена сжала кулачки и встала напротив сестры.— Порхай! — выкрикнула она и всплеснула руками. И словно по приказу песок вокруг нее тоже закружился, поначалу образовав сплошную завесу, а потом стал обретать новую форму. На сей раз это были не бутоны, а очень живо похожая на настоящую бабочка. Песок словно пыльца сыпался с крыльев, когда она заплясала вокруг головы Светлены.

— Лети! — принцесса топнула ножкой и та устремилась к бутонам Софии.

— А вот и нет. Попалась! — весело воскликнула та и цветы вдруг обрели зубки. Когда бабочка оказалась рядом, попросту проглотили ее. Но и бутоны тоже исчезли.

— Нечестно! — воскликнула Светлена со слезами в голосе.

София скрестила руки на груди.

— Пусть мама скажет у кого получилось лучше.

Светлена повернула к Галине лицо с подрагивающими губами. Вот-вот разревется.

— У вас обеих вышло чудесно,— императрица подошла и положила ладони на головы девочек, передав документы, которые несла, все еще не пришедшему в себя гвардейцу.— Но больше так не делайте. Если хотите, мы можем поиграть позже, но только в нашей комнате. Договорились? Никаких представлений при посторонних,-Галина дождалась, пока София не кивнет.

— Ты только обещаешь, но никогда с нами не играешь,-упрямица сделала обиженный вид.

— Играю, когда могу. Ты ведь знаешь милая, что у меня не всегда есть время даже на то, чтобы поспать.

— Сон — для слабаков, — маленькая принцесса подняла палец,— так говорит Никола.

'Интересно, чему еще научил Софи этот мальчишка?' — в сердцах подумала Галина.

Но в этот момент за спиной раздался сдавленный звук, что-то рухнуло. Императрица обернулась и в ужасе увидела, что гвардеец лежит на песке с огнестрельной раной в груди.

-Что...— начала она. Из-за ближайшей колонны вышли трое, закутанные в белое фигуры. Один из них выступил вперед. Просторный плащ полностью скрывал одежду, из-под капюшона виднелись русые волосы и необычные голубые глаза.

— Отличная демонстрация, мы и не знали, что девочки так сильны.

— Мама! — донесся крик Светлены, и тут же оборвался, когда рот ее зажал напарник мужчины. Третий подбирался к Софии. Когда он уже хотел схватить девочку, она с криком: 'Не трогай меня!' — со всего размаху наступила тому на ногу. Нападавший как-будто замешкался. София сочла это за знак своей победы и попыталась извернуться и пнуть обидчика кулачком под ребра — такому Галина их точно не учила. Но рука мужчины молниеносно выпросталась из-под плаща и схватила девочку за запястье.

— Больно! Ты мне руку выдернешь, а ну пусти, пусти! — завизжала принцесса, но хватка была железной.

— Кто вы такие? Что вам нужно? — Галина переводила отчаянный взгляд с одного на другого, просчитывая в уме всевозможные варианты действия. Она понимала, ее шансы равны нулю. В академии изучали лишь азы боевых искусств, а при себе у нее был лишь нож-красс, подарок Мишаля. Его-то она и пустила в ход, кинувшись к тому нападавшему, кто удерживал Софию. Пригнувшись, она провела подсечку, одновременно отталкивая дочь от пленителя. От неожиданности мужчина выпустил руку девочки. Но вопреки ожиданиям, не упал, и даже не оступился, а сделав отскок назад, замер на колене. Галина видела, что каждая секунда промедления играет против нее, поэтому метнула оружие так, как учил Мишаль — одним лишь поворотом запястья, строго параллельно земле, так, что нож превратился в вертящийся диск.

— Сюда! — позвала Светлену. Девочка рванулась было к ней, но в этот миг на пути 'диска' встала еще одна фигура в белом и отбила лезвие в полете, несмотря на всю его невероятную скорость, чем-то вроде... Галина не смогла разглядеть точно, так как щит возник всего на несколько секунд. Показалось, что вокруг поднятой ладони защитившего возник волнистый трапециевидный щит. Соприкоснувшись с ним, нож просто исчез. Как это возможно?! И лишь когда шит исчез, Галина поняла, что он возник вокруг необычной перчатки на руке нападавшего. 'Значит, все же технология'.

— Мама! — завизжала София, отчаянно упираясь, когда один из нападавших потащил ее в сторону ближайшей ниши. Должно быть там находился тайный проход. Отчаянно посмотрев в сторону Светлены, Галина просчитала варианты и поняла, что ей не выиграть эту битву один на один. 'Кто-нибудь... помогите!' И все же, несмотря на секундную слабость, она приготовилась сражаться, как всегда в отчаянных ситуациях собирая все силы для единственного удара.

— Софи, ветер, используй ветер! — крикнула она дочери, а сама бросилась прямо на тех двоих, кто преградили ей путь к Светлене.

— Ах ты дрянь!— за спиной послышалось ругательство. Должно быть Софи постаралась и расправилась со своим противником. Умница!

Однако в следующий миг Галина застыла. Прямо в грудь ей смотрел необычной формы пистолет. Наверное — пистолет, хотя по бокам корпуса была натянута тетива, как у арбалета. У женины осталось время лишь на короткое удивленное восклицание, как державший оружие выстрелил. Но в тот миг, когда ребристый разряд, похожий на стрелу, готов был поразить ее, на пути вздыбилась стена песка.

— Мамаа! — закричала Светлена. 'Так это ее работа?'— Ай! -но похоже, с девочкой обошлись довольно грубо — стена зашаталась и осыпалась. Прогремел второй выстрел, Галина подумала, что все кончено. Но все же, в глубине души не верила, происходящее казалось каким-то кошмаром. Липким, вязким, дурным сном. Не могло такое случиться в цитадели, бдительно охраняемой целой армией. И все же, это происходило и сейчас она сражалась в одиночку,

Время словно замерло. 'На этот раз мне точно не избежать попадания',— поняла Галина. И все же, где-то в глубине сердца она не верила, что все закончится вот так!

Часть 3

Возможно, Небо все еще благоволило к ней. Галина ждала выстрела, но он так и не последовал. Вместо него послышался стеклянный звон, во все стороны полетели осколки, когда серебристая стрела разбила стопку документов в руках...

Заряд сумел пробить всею толстую пачку и ранить руку, держащую ее. Руку, обрамленную рукавом пестрого одеяния. Грустно звякнули колокольчики. Тот, кто спас ее, обернулся и спросил:

— Ты в порядке?

Хватило сил лишь на то, чтобы качнуть головой.

— Мишаль...— прошептала она.

— Уводи девочек, попробую узнать, что они такое,— клавирец произнес такие странные слова, но Галине некогда было думать над их смыслом.

В следующее мгновение раздалось два выстрела, Мишаль поднял иксимер, прицеливаясь в третий. Первые два разряда поразили тех, кто удерживал принцесс. Не мешкая, Галина схватила за руку Светлену и бросилась к Софии, которая уже бежала к ней.

— А как же дядя Мишаль?— Светлена оглянулась.— Мама, смотри! Резко обернувшись, Галина поняла — двое нападавших ринулись за ними, но еще два выстрела нашли свои цели. А когда заряд оружия исчерпал себя, Мишаль вступил в схватку. Несмотря на опасность, Галина остановилась, не в силах отвести взгляд от боя. Она знала, что клавирцы владели необычным способом сражаться, но никогда не видела его в реальности, и тем более, даже не догадывалась, что Мишаль способен на такое. Эта битва скорее походила на танец.

Звяк звяк дзиньк... В почти идеальной тишине тонко звенели колокольчики, отбивая такт, и так же молча Мишаль 'танцевал' с противниками, не давая им выйти за пределы некоего очерченного им самим периметра. Каким-то образом менестрель ухитрялся находиться сразу в нескольких местах, двигаясь настолько стремительно, что временами силуэт размазывался.

-Дядя Мишаль... такой смелый! — заметила Светлена, заворожено, как и сестра, глядевшая на невиданное представление. Но потом сникла.— Но страшный.

— Я тоже хочу научиться так,— мечтательно сказала София.

Но в это время Галина опомнилась и повернулась, чтобы увести дочерей подальше от страшной картины. Каждый удар Мишаля находил цель, а ладонь, сложенная словно клинок, пронзала грудь противников как нож масло.

Так же как началось, внезапно все закончилось. Последний стремительный удар, и, стряхнув с пальцев кровь, Мишаль выдохнул. Галина вздрогнула, увидев взгляд мужчины— ни обычного скрытого лукавства, ни добродушия. Все чувства поглотила собой ледяная неумолимость смертного приговора. Такой Мишаль внезапно показался чуждым и далеким. Но императрица заставила себя не отступить. Покачав головой, клавирец двинулся в их сторону.

Светлена спряталась за спину матери, а София с восхищением смотрела на него.

— Я же сказал вам уходить! — неожиданно резко сказал менестрель,— вы же видели, я не сдерживался.

— Мишаль, — Галина прикрыла ладонью губы, и даже София теперь выглядела вовсе не такой уж смелой.

— Дядя Мишаль?

— Они охотились за вами,— подойдя, Мишаль погладил Софию по голове, а Светлена спряталась от руки. Мужчина взглянул в глаза императрице. Она с трудом сдерживала себя, чтобы не смотреть на окровавленные ладони клавирца. — Их интересовала ваша способность вызывать ветер.

— Но кто они? — Галина попыталась взять себя в руки, Мишаль повернулся и подошел к мертвым, сделав знак Галине. Она поняла его правильно.

— Девочки, постойте здесь, вам нельзя смотреть на такие ужасы,— попросила она, заставив обоих встать к стене и отвернуться от страшной картины.

Все еще ожидая, что кто-то из нападавших уцелел, настороженно оглядываясь по сторонам, Галина подошла и присела на колено напротив Мишаля. Он исследовал одного из охотников.

Теперь Галина смогла получше рассмотреть его. Мишаль скинул капюшон со светлых волос мужчины. Приподняв веко мертвеца, он склонился ниже.

— Цвет волос... цвет глаз... оттенок кожи... носит белое и эта эмблема,— пальцы менестреля поддели медальон на груди незнакомца в виде двойной спирали, вьющегося от небольшого диска.

— Что это значит? Объясни,— на глубокую рваную рану, оставленную иксимером, нельзя было смотреть без содрогания, но Галина пыталась понять ход мыслей Мишаля и так же внимательно оглядела тело.

-Посмотри на меня,— менестрель постучал по лбу.

Галина вгляделась в лицо такого близкого ей человека: золотые волосы, словно впитали свет полуденного солнца, изумрудные глаза и слегка смуглая кожа.

— И что я должна понять?

— Это сцепленные гены — наш цвет волос и глаз всегда идут в связке, хотя только у октавианов этот отличительный фенотип наиболее ярко выражен. А теперь взгляни на него, видишь разницу?

Галина вновь посмотрела, куда ей указывал Мишаль. Оттенок волос и цвет кожи и правда были похожи, но не идентичны, а вот глаза...

— Глаза голубые,— сказала она.

— Вот именно, голубые. На Сансионе нет такого фенотипа. Ни в Габриэль, ни в Данамир не встретишь никого со светлыми волосами и иным цветом глаз, кроме зеленых. Светлые волосы возможны, хотя и крайне редко и в большинстве случаев это результат смешения крови клавирца и обычного человека, как это произошло со мной, или с Валентина.

— И что это значит?

— Не знаю

— Не знаешь?! — Галина была потрясена. Впервые Мишаль чего-то не знал, он выглядел неуверенным, и это пугало куда больше

Она оглянулась на дочерей, те присели на корточки, и о чем-то жарко перешептывались.

— Меня беспокоит их одежда,— признался Мишаль.

— А что с ней не так?

— Я ведь рассказывал о культе витерции?

— Волне жизни?— попыталась припомнить Галина— Саллюций Тиррелин возглавляет ее, кажется.

— Да, и эти белые плащи и медальоны в точности копируют ту одежду, какую носят члены этого культа.

— Не может быть! Он же был первым помощником на Миллифьори! — воскликнула Галина и тут же зажала себе рот. -Но зачем Саллюцию понадобились девочки?

— В том то и дело, уверен, Тиррелин даже не подозревает о том, что произошло. Но расследование я все равно назначу.

— Тогда кто эти люди? — Галина развела руками, ее уже тошнило от запаха крови. Хотелось поскорее покинуть это место и окунуться в ванную, чтобы смыть с себя весь этот страх, безумный страх за дочерей.— Неужели снова Клавир? — спросила она.

— Не думаю, что это они. Но кто-то очень хочет, чтобы мы думали на клавирцев и витерцию одновременно. Хотя это два взаимоисключающих понятия, тех, кто послал сюда похитителей, это совершенно не смущало. Слишком много совпадений,— Мишаль потер подбородок, что-то прикидывая.

— В чем?

-Зонд, который подобрали данамирцы, необычные грозы,

загипнотизированные люди, теперь это нападение. Все указывает на один единственный факт.

— Что ты хочешь сказать?

— На Сансионе действует четвертый игрок. Кроме Габриэль, Данамир и Клавира кто-то еще крайне заинтересован в девочках и их способностях. Помните, что я сказал на собрании?

Галина помнила, она помнила очень хорошо, и от этих воспоминаний щемило сердце. Она поняла, что ее руки дрожат, лишь когда ладони Мишаля накрыли ее.

-Не волнуйтесь, я позабочусь обо всем. Но... Карильон становится опасным местом. Мы должны отправить девочек подальше от сюда.

Такого Галина не ожидала.

— Но куда? О Небо, куда мы можем их отослать?

— В другую цитадель,— спокойно ответил Мишаль.— В Анкар, к примеру.

Часть 4

По лазоревому небу лениво плыли перистые облака. Изредка подхватываемые внезапными порывами ветра, они закручивались в немыслимые спирали и тут же растворялись, проливаясь где-то во внутренних районах континента короткими ливнями. Солнечные лучи скользили по зубчатым стенам цитадели Анаук. Древняя каменная кладка соседствовала с современным пластиком и металлом. Свет проникал внутрь 'чаши', цепляясь за веретено центральной шахты и терялся где-то на средних уровнях. В полдень он достигнет самого нижнего уровня, но никогда не коснется той части цитадели, что находилась под землей.

На глубине стапятидесяти метров никогда не видели ни закатного, ни утреннего солнца. Сюда не долетал свежий ветер, лишь система вентиляции гигантскими лопастями нагнетала кислород. Царство прохлады и вечной сырости. Ведь здесь под цитаделью, находилось два главных сокровища — газодобывающая станция и резервуар пресной воды — целый океан, питавший весь Анаук.

На берегу резервуара находились двое.

-Мы уже два дня здесь, а до сих пор не знаем с чего начать поиски. Может господина Эли вовсе здесь нет?

— Он тут, я чувствую,— закончив возиться с многочисленными застежками крайне неудобного мешковатого костюма, Марианус оглядел себя в импровизированном зеркале. Им служил лист серебристого металла, которым была обшита камера грузового лифта.

Костюм этот он позаимствовал у одного из пары мирно спящих техников, обслуживающих вентиляторы. Газ, который добывали под городом, часто находил себе лазейку и просачивался наружу. Хотя малые дозы его не смертельны для человека, но те, кто работал здесь сутками, должны получать достаточно чистого воздуха. И все же, судя по проходящим по коридору кашляющим людям, эта система вентиляции не слишком спасала. О работниках не так уж и заботились. В конце концов все они были каторжниками.

Марианус и понятия не имел, что в Габриэль в ходу настоящее рабство. Анаук — сосредоточие исследовательской мысли, одновременно оставался тюрьмой, как и в прежние времена. Только теперь каторжников осталось едва ли пара тысяч. Все они трудились на газодобывающей станции и самых грязных работах под землей. Здесь существовали свои законы и порядки, и власть наверху не имела почти никакого влияния. Это друзья поняли, едва проникли сюда.

— Может не стоило оставлять того пилота в живых? — спросил Лиссан. Закусив от усердия кончик языка, как всегда делал в моменты крайней сосредоточенности, клавирец пытался застегнуть лямки акваланга, висевшего на спине. Путь между отдельными шахтами пролегал под водой.

— Может и стоило, но он честно выполнил свою работу — довез до цитадели и не сдал властям.

— Не верю я таким, видел выражение его лица? Только и ждал момента, чтобы вонзить нож в спину.

— Но ведь не сделал этого,— миролюбиво заметил Марианус, заканчивая со своей экипировкой.

— Потому что не успел.

— С каких пор ты стал таким кровожадным?

— Мари, ты ведь не вчера родился и говоришь такие глупости, прежде ты бы ни за что не отпустил его.

— Послушай,— Марианус серьезно взглянул на друга. Волосы Лиссана уже были тщательно спрятаны под маску-капюшон, но все равно отдельные светлые пряди так и норовили выскользнуть. — Они нам не враги, и не союзники, я это хорошо понимаю. Но эти люди, такие как пилот, как эти двое,— Марианус указал на валявшихся без сознания, связанных по рукам и ногам и с кляпами во рту людей,— они инструменты, которые мы используем, чтобы найти господина Эли. Возможно он еще понадобится нам.

— Когда мы вернемся, его там уже не будет,— резонно заметил Лиссан. Подойдя к кромке воды в канале, вскоре ныряющем под землю, он попробовал ее на ощупь.— Ледяная...

— Я видел таких прежде, он не станет докладывать начальству, но запомнит, что мы оставили его в живых. А ведь ему всю жизнь внушали, что клавирцы это монстры во плоти, высокомерные и циничные.

— Как бы твой жест доброй воли не обернулся потом против нас. Если он сдаст...

— Даже если сдаст, в цитадели больше семидесяти тысяч жителей, как ты думаешь они вычислят нас, когда обнаружат этих двоих? — Марианус кивнул на связанных,— никто не знает, как мы выглядим, все нашивки спороли.

— Они могут приказать искать работников без нашивок.

— Как только выберемся с нижних уровней, сменим профессию. Будем перебираться с уровня на уровень, искать ниточки,

— Это твой план, Мари? Я разочарован,-Лиссан уже надел маску и продул дыхательную трубку примитивного аквакостюма.

— А у тебя есть лучше? Ты видел Эли, его волосы стали такого же цвета как у остальных. Единственный способ найти его быстро — пробраться в центральную базу данных, но ее еще нужно найти.

— Это дело получаса для таких как мы.

— Да, но после этого скорее всего придется уходить с боем. Наша тактика — незаметность. Если господин Эли прячет свое лицо, на то есть причины, мы должны поступить как он, так будет вернее всего.

— Перекрасить волосы?! — в голосе Лиссана послышался откровенный ужас.

— И сменить цвет глаз. Линзы и краска для волос — согласись, так будет намного проще общаться с местными и мы сможем выходить наружу не только ночью.

— Мари, у тебя сзади трубка болтается.

-А? Точно, она должна быть сбоку. Ах, проклятые небеса, кажется я надел костюм наоборот.

Раздался смех Лиссана — редкое явление, в последнее время друг стал куда более открытым. И Марианусу нравился такой напарник, как будто оковы, наложенные Клавиром, с расстоянием и временем постепенно истончались.

— Уверен, что сможешь следовать под водой? Как твои глаза? — с беспокойством спросил Марианус, чтобы скрыть досаду.

— Все в порядке, кажется за последние два дня они адаптировались к подземному освещению. На солнце сложнее, странно да?

— Казалось бы, должно происходить наоборот. И все же, держись рядом,— Марианус перекинул другу конец толстой веревки. Другой привязал к своему поясу. — Придется вспомнить уроки плавания в Сети Винда.

— Это...— Лиссан сглотнул. И это напарник, без раздумий вырезавший всех напавших на Миллифьори совсем недавно. И вот теперь он боялся простой воды. Сразу вспомнился робкий мальчишка, которого которого Марианус встретил в школе для телохранителей в Клавире. В ней обучалась элита охраны Домов. С тех пор они всегда были вместе — на заданиях, на тренировках, в бою, и вот теперь в поиске ускользающей тени по имени Эли Медиана.

— Спасибо, что отправился со мной,— сказал Марианус.

— С чего бы это? — смутился Лиссан.— Я — твой напарник, все равно, останься я в Озмалине, меня ждала бы смерть.

— Только поэтому?

Товарищи встали на краю резервуара. Теперь костюм Мариануса казался понятностью готов, маски надеты, а дыхательные трубки надежно вставлены в ноздри и рот. Оба взглянули друг на друга и кивнули. А потом Марианус все же уловил легкое покачивание головой. Это был ответ на вопрос. Клавирец улыбнулся про себя.

Часть 5

Два коротких всплеска — и темные фигуры почти неслышно ушли в глубину подземного резервуара. Им предстояло преодолеть почти полтысячи метров, ориентируясь лишь по заученной по памяти карте. Подводный лабиринт вился вокруг главной газовой скважины, а потом радиусами расходился к остальным, но их путь пролегал по часовой стрелке. Так нужно, чтобы выбраться к главной диспетчерской и смешаться с потоком сменных рабочих.

Система охраны состояла из семи уровней. Безопасность была на высоте даже на взгляд Мариануса.

Самое сложное представляло сканирование сетчатки. Результаты сверяли с встроенными в удостоверением личности. На то, чтобы скопировать такой сложный механизм с двух незадачливых рабочих, ушли все последние два дня, а Марианус не был уверен, что все пройдет удачно, ведь работать приходилось в таких условиях. Но даже в случае, если удастся пройти сканирование, останется проблема цвета волос.

Наконец долгий путь под водой закончился, и, хотя под конец Лиссан запутался в водорослях и едва не порвал трубку воздуховода, Марианус сумел перерезать толстые стебли. Оставалось загадкой, откуда в полной темноте могло родиться что-то живое. Свет люминесцентных повязок на головах двух пловцов рассекал темные воды. Рассеиваясь на многие метры, он играл на поблескивающих слюдой скалах, которые служили стенками канала.

-Туда,— Марианус мотнул головой, увлекая за собой выбившегося из сил товарища.

Свернув в двухкамерную шахту, они поднялись по довольно узкому колодцу на пару десятков метров, и вынырнули в нужном месте.

Оказалось довольно легко смешаться с вяло текущей толпой в одинаковых безликих одеждах. Поток людей направлялся по довольно широкой дороге из серого металлопластика к первым шлюзовым дверям кольца безопасности. Одновременно десять охранников, вооруженных внушительного вида удлиненными пистолетами и шоковыми дубинками, придирчиво рассматривали документы проходивших.

'Время пребывания на нижних уровнях?'

'К какой части приписан?'

'Срок и цель пребывания на верхних уровнях?'

Эту часть проверки Маринус с Лиссаном прошли довольно бегло, переодевшись в одежду техников. Разумеется все плавательное снаряжение, которое могло их выдать, друзья надежно спрятали под водой у берега, на который вылезли совсем недавно.

Светлые волосы, чтобы не привлекать пока ненужного внимания, были гладко зачесаны и спрятаны под кепки. На груди нашиты полагающиеся две полосы — красная и синяя. Это значило, что они числились среди отбывающих наказание уже после Великого Изменения. Те, у кого только синие полосы — самые отпетые уголовники, сидевшие в подземельях уже несколько лет. А если полос не было вовсе — пожизненные сроки. Таких еще пускали на второй уровень, но на третий путь был заказан. Как же повезло, что первыми попавшимися на пути каторжниками оказались самые свободные обитатели подземного города.

Такие как они, с двумя полосками, обладали определенными привилегиями. Раз в месяц их отпускали повеселиться в Золотые Небеса — так назывался уровень развлечений. Но даже такое нужно было заслужить примерным поведением и хорошей работой. Похоже, Марианус с Лиссаном расстроили большие планы приятелей.

С легкостью пройдя первый контроль, они даже не заметили, как проскочили второй. Теперь поток людей заметно поредел, в одном ряду с ними двигалось не больше пяти человек. У большинства были такие же как у красно— синие нашивки на форме.

Однако, чем ближе к третьему кольцу, тем внутреннее напряжение нарастало. Третий уровень — самая серьезная проверка. Именно здесь проходило сканирование сетчатки.

Лифт раскрыл свои створки прямо перед пропускным пунктом. Желающие распределялись всего на два потока. Прямо вырастали огромные шлюзовые двери из толстого прозрачного материала. За ними дорога разделялась. Одна ветка, налево, для вольных людей вела на верхние уровни, вторая — к Золотым Небесам. Пройдя ворота, опущенные на побывку сразу сворачивали направо. Этот процесс контролировали еще несколько охранников.

— Следующий! — рявкнул охранник, и тотчас за первым прозвучал второй голос: 'Подходи!'

Так, напарники подошли к пункту одновременно. Вначале Марианус предлагал двигаться по отдельности с интервалом хотя бы в минуту, но Лиссан возразил, если что-то пойдет не так, придется прорываться с боем, и нельзя терять друг друга из вида.

— Имя?

— Нарцель Осан,— отчетливо выговорил Марианус.

— Я спросил только имя,— грубо оборвал охранник.

— Оно написано на карточке, разве нет? — клавирец улыбнулся.

— Неблагодарный, тебя, грязного преступника, отпускают на побывку, сам же сейчас роешь себе яму. И хватит скалиться. Не будь я на службе, выбил бы тебе зубы, — охранник грубо схватил Мариануса за локоть и поднес сканер к глазам.

С Лиссаном, который был сама кротость, сделали то же самое. Но с его товарищем как всегда все пошло непредсказуемо. Закусив губу, Марианус наблюдал, как взгляд, которым друг сверлит охранника, становится все более опасным. На лице клавирца не дрогнула ни одна черточка, но Марианус слишком хорошо знал это непроницаемое выражение,и по неуловимым изменениям понял, что Лиссан готов превратится в машину смерти, если что-то пойдет не так. Ситуация становилась неконтролируемой.

Но, наконец, охранник опустил сканер, явно разочарованный, что придраться не к чему, и процедил сквозь зубы:

— Цель визита в верхний город?

Марианус сделал глубокий выдох и ответил в точности по условленному.

— Да вот собираюсь посетить мир развлечений.

— Хорошо, проходи,— рыкнул охранник.

'Неужели все? Так просто...'— с облегчением подумал Марианус. Но тут...

Часть 6

— Цель вашего визита не совпадает с заявленной ранее по согласованию со старшим блока,— второй охранник помахал пластиной перед носом Лиссана.— Здесь говорится, что тебе предоставлено право двухдневного посещения родственников на семьдесят пятом уровне.

— У меня нет родственников...

Марианус хлопнул себя по лбу. 'Лис, тебя пристрелить мало'. Рука скользнула в рукав, где он припрятал тончайшие иглы с сонным транквилизатором. Концы их были смазаны соком чахлого растения с синими стеблями и листьями, на которое они с Лиссаном наткнулись неподалеку от Анаука. Кромка листьев оказалась настолько острой, что резала словно бритва. Случайно ранив руку, Лиссан потом проспал целых два часа. Как не старался, Мариаунс так и не смог разбудить друга. Осталось загадкой, обладали ли таким свойством растения прежде или получили уже после изменения? Оказывается и на поверхности можно найти много полезного.

Напряжение достигла предела, рука Лиссана потянулась к карману, где, как знал его товарищ лежал пистолет. Только этого не хватало! И все из-за такой мелочи, этого он предугадать не смог.

— Позвольте...— Марианус шагнул ко второй рамке пропуска. 'Все же придется прорываться, этого и следовало ожидать с самого начала'.

Но в следующий момент произошло нечто, полностью перечеркнувшее все планы.

— Эй, офицер! Что еще натворили эти двое? — раздался недовольный мальчишечий голос. Он принадлежал парнишке с темными, вьющимися волосами. На вид он был не старше восьми, хотя судить сложно. Марианус не очень хорошо разбирался в детях. Клавирцы всегда выглядели моложе своих лет.

— Иди отсюда, паршивец,— грубо ответил охранник, который проверял Лиссана.

— В том-то и дело, что не могу. У меня есть пропуск. Пропуск!— мальчишка помахал карточкой перед лицом все больше выходившего из себя мужчины.

— Ну тогда жди своей очереди! — рявкнул тот.

— Да вы меня не понимаете, кажется? Я из летной школы, отец служит там, а сюда меня послали за вот этим агрегатом,— парнишка извлек из сумки через плечо примитивного вида стартер.

— Шари Тингейл,— напомнил мальчишка,— мой папа служит под началом Юны Дессекрит, она будет очень невольная, если я опоздаю,— нахальный паренек демонстративно зевнул.— Неприятности будут у вас.

— Дессекрит...— охранники переглянулись.

Все, кто стоял в очереди, загомонили, Марианус явно расслышал имя 'Юна', сказанное с благоговейным почтением. 'Кто же она такая? И что этот мальчонка задумал?' Ясно, что он не просто так влез в конфликт. Слишком смело для ребенка.

Охранник покосился на застывшего в напряжении Лиссана.

— Хорошо, можешь проходить,-бросил он Шари, даже не проверив его пропуск. Похоже имя Юны действовало совершенно безотказно и служило универсальной отмычкой для всех дверей.

— Не могу, офицер,-хитро улыбнулся мальчишка, спрятав руки за спину,— отец сказал не возвращаться без дяди Нарцеля и дяди Телля.

— Телля? — у охранника гала на лоб полезли.— Это еще кто такие?

— Вот это мои дяди,— Шари схватил руку Лиссана, которую тот уже опустил в карман и указал на Мариануса.— Дядя Телль не любит папу, но все равно принял приглашение посетить его. Он выбрал семью, а не город развлечений в отличии от дяди Нарцеля! — мальчика нарочито прокричал последние слова, чтобы все слышали.

И только тут Марианус понял что этот Шари и правда пытается им помочь. Зачем? И все же, упускать такой шанс нельзя. Узнать можно и позже, а пока...

— Да...— начал он,— у меня всего два дня побывки, лучше я потрачу их на представления и азартные игры,— фыркнул Марианус.

-Хах! Расскажу это отцу, он до сих по хранит свою знаменитую палку, которой воспитывал тебя. Папа мне все рассказал. Нет, ты пойдешь с нами, а потом, если не испугаешься, можешь уйти в свой город развлечений.— Парнишка, явно довольный своей речью, повернулся к охраннику.— Так что, офицер, пропустите нас?

Охранники явно не знали, что делать. Шари решил им помочь.

— Старший лейтенант Юна может ведь спуститься сюда и спросить, почему я до сих пор не в летной школе. — Мальчишка заискивающе улыбнулся тому кто не пускал Лиссана.

— Твой родственник, это правда? — спросил он клавирца.

'Ну же, Лис, не подведи', — мысленно попросил Марианус. Теперь все зависело от характера его непредсказуемого товарища. И, кажется тот принял верное решение. Хватило секундного обмена взглядами.

— Да, это мой родственник,— ровным тоном ответил упрямец.

Марианус почувствовал, как распускается тугой узел напряжения внутри. Но остался один беспокоящий вопрос: 'Кто этот мальчишка?'

Наконец, охранник поставил заветный штамп, и все трое шагнули к распахнувшимся прозрачным дверям, ведущим в верхний город.

Глава 12 — Синергия

Часть 1

-Золотые Небеса не там,— заметил Лиссан, когда мальчишка, весело подпрыгивая, повел их к главному лифту по одной из бегущих дорожек— радиусов. Марианус смог получше разглядеть, что из себя представляла цитадель. Она была похожа на лишенное листьев дерево с множеством ветвей — коридоров, укрытых прозрачными колпаками. Другие, наоборот, открыты всем ветрам, поднимающимся снизу, так, что внутреннее пространство по сути представляло собой одну большую вентиляционную систему. И где-то вверху, совсем далеко, проглядывало пятно неба.

— Нет, мы идем в летную школу, хотите со мной? — наивно спросил Шари.

— Твой отец правда служит там? — уточнил Марианус, делая знак Лиссану. Они втроем как раз проходили мимо одной из ниш, людской поток временно рассеялся, в пределах видимости никто не наблюдал за ними. В следующий миг Лиссан зажал рот парнишке, подойдя с сзади, а Марианус толкнул Шари в полумрак ниши. Абсолютной темноты как на нижних уровнях здесь уже не было, но достаточно укромно, чтобы скрыться от лишнего внимания.

Глаза мальчишки широко распахнулись, сверток выпал из пальцев, но Марианус ловко подхватил вещицу.

В руке Лиссана сверкнул нож и был приставлен к шее Шари. Марианус склонился к пареньку.

— А теперь говори, зачем ты помог нам? Ты следил за нами? Тайный агент цитадели или шпион Озмалина?

Шари отчаянно помотал головой.

— Похоже, так его не расколоть,— разочарованно заметил Лиссан,— может мне начать отрезать по пальцу или уху.

Шари издал сдавленный звук.

-Не пугай ребенка, он умный мальчик, да?— переспросил Марианус, улыбнувшись,— ведь и так нам все расскажешь.— Допросчик сделал знак другу,— он уберет руку, но нож оставит. Не бойся, это на всякий случай, если ты сделаешь глупость — попытаешься убежать или закричать. Понял меня? — Марианус постарался придать голосу немного мягкости, но судя по тому, что глаза Шари сделались еще больше, это мало помогло, но он поспешно закивал.

— Вот и отлично.

Мальчишка вжался в стену. Лиссан убрал ладонь, нож скользнул, оставив на шее мальчишки красный след. Шари побледнел и покосился на лезвие.

Марианус цокнул языком.

— Я же просил осторожнее.

— Извини, рука дрогнула,— признался Лиссан, пожав плечами.

— Я не шпион, и не лазутчик! -выпалил Шари на одном дыхании,— а помог потому, что вы похожи... очень похожи на моего друга, такие же растерянные, он был такой же, когда я показал ему верхний город. Вот я и решил помочь, я не следил за вами и не хотел ничего плохого.

— Просто помог? — Марианус покачал головой,— извини, но я не верю в такое.

— Это правда! К тому же опасно...— мальчик замолк, поняв, что сказал лишнего.

— Что опасно? — подтолкнул его Марианус. Лиссан снова захлопнул рот Шари, когда мимо ниши прошла группа работников в коричневых халатах. Под мышками они несли стопки соединенных меж собой пластин, возможно из архива или библиотеки.

Шари поднял руку, нож тотчас вжался в шею снова, но смелый паренек все же коснулся волос Лиссана.

— Этот цвет, не боитесь, что вас примут за этих... клавирцев?

Напарники переглянулись, Лиссан пожал плечами.

— Откуда ты знаешь про клавирцев?

— Мой папа сражался против них в последней битве в Гранмире! — гордо ответил Шари.— У них у всех такие волосы, как у вас, а вот глаза, говорят, другие, зеленые. Разве вы не видели в цитадели нет людей с такого цвета волосами. Но я готов откусить свой нос, если вы преступники. Смотритесь так, будто попали слюда совсем недавно. Вам просто повезло, что я оказался поблизости,— с бахвальством похвастал мальчишка.

— Лучше избавиться от него. Он слишком опасен,— заметил Лиссан.

Марианус задумался, глядя на то, как испуг возвращается в глаза паренька. И все же... он говорил о клавирцах без ненависти. Скорее то был скрытый интерес, этим можно попользоваться. Явно, что он не собирался их выдавать страже. Наконец, старший клавирец принял решение.

— Ты прав, мы здесь совсем недавно и еще не успели понять, как тут все устроено. Там, откуда мы, люди с таким цветом волос встречаются часто.— Марианус попытался припомнить хоть одну цитадель или город в этой части мира и на ум пришло только одно— Мы из Сонаты.

— Соната? — Шари фыркнул,— если врете, то учитесь лучше,— от Сонаты не осталось даже камушка, разве не знаете?

— Я же говорил,— Лиссан перехватил нож в боевой захват.

— Подожди,— Марианус жестом остановил безжалостного товарища.— Вижу ты паренек неплохой,— скажем так, мы прибыли сюда тайно, и по некоторым причинам не можем раскрывать, откуда.

— Неужели вы... послы императрицы?! Или даже Данамир? — мальчишка перебирал одно предположение за другим, и лицо его выражало все больший восторг.

— Пусть это останется секретом, мы ищем... одного человека,— признался Марианус.— Может ты поможешь нам?

— Сначала вам нужно покрасить волосы, а то и шага не пройдете, не всегда же носить эти капюшоны. В Золотые Небеса точно с такими не пустят.

— Нас не интересуют развлечения.— Лиссан как всегда не понимал юмора даже ребенка. Марианус едва сдержал смех.

— Ты прав, нам очень мешает цвет волос и тайна нашей миссии может быть раскрыта. Поможешь достать пигмент?

— Скажи ему, чтобы убрал нож,— похоже Шари считал, что владеет положением.

Лиссан все еще выглядел недоверчивым, но Марианус уже решил.

— Лис, не пугай нашего спасителя.

— Как бы ты потом не пожалел об этом. Детям нельзя доверять, так же как и взрослым, они простодушные и могут лгать без тени в глазах. Их мимика не меняется. Я совершенно не знаю, о чем он думает сейчас.

— Лис, не будь таким серьезным.

— Мари ты иногда бываешь до крайности наивным,— со вздохом Лиссан убрал оружие, но от мальчишки не отступил, продолжая следить за малейшим движением.

— Я помогу вам, вижу это миссия государственной важности. А вы говорили, что хотите найти кого-то? Может я знаю его?

— Вряд ли.

— Ну опишите приметы, какую форму он носит? — Шари развел руками. — Или он гражданский? Чем занимается?

— Понимаешь,— Марианус вздохнул,— это довольно сложно. Мы видели его только мельком. Темные волосы, довольно длинные и слегка вьющиеся, одет в военную форму, но не уверен, что он носит ее постоянно.

— И все? — разочарованно протянул мальчишка,— проще найти ветер в Анаук, чем того, кого вы ищете, Мне нужно что-нибудь еще,— Шари протянул руку.— Сколько ему лет? Как зовут? Какой его характер?

Марианус задумался. Сказать мальчишке имя и возможно он передумает и сдаст их на первом же посту. Кто знает насколько стало известно имя последнего из дома Медиана? Стоит ли так рисковать? Что еще можно доверить их нежданному помощнику без опаски?

— Он довольно непредсказуем и любит танцевать

К удивлению Мариануса Лиссан вставил свое слово.

Часть 2

— Это ничего не дает, знаете сколько людей живет в Анаук, подходящих под это описание? — Шари смешно нахмурил лоб. — Но можно узнать что-нибудь в летной школе. Там есть база данных, папа иногда разрешает мне играть в ней.

— Ты разбираешься в таких сложных вещах? — удивился Марианус.

— Я уже не ребенок! — обидевшись, насупился Шари,— там нет ничего сложного. Если не доверяете мне...

— Нет, я верю, — Мариаунс покачал головой,— но как быстро сможешь найти что-нибудь?

— Завтра, сейчас уже поздно. Чтобы посмотреть базу, мне нужно чтобы сестричка разрешила, а она сегодня болеет. Может завтра, я навещал ее, и она обещала, что придет.

— Сестричка? У тебя там сестра служит?

— Нет, это я так зову ее — сестричка. На самом деле она — Юна, старший лейтенант, руководит нашей школой. Папа служит у нее..

— Завтра...— повторил Мариаунс, прикидывая в уме возможные варианты.

— Но где вы будете ждать до завтра? — Шари нахмурился,— вас нельзя оставить на улице. Патруль обязательно заметит, и вся тайная миссия сорвется. Вам нужно где-то переночевать. Точно! А что если у нас? Папа на суточном дежурстве. Дома только мама.

— Уверен, что это хорошая идея? Не думаю, что твоя мама вот так легко поймет нашу ситуацию.

— Мама у меня понимающая, скажу, что вы друзья отца и завтра встретитесь с ним. Связаться с папой нельзя, так как там закрытое учреждение,— Шари с трудом выговорил сложное слово, хотя для такого возраста рассуждал совсем как взрослый.

— Я достану пигмент, мама у меня красит волосы в такой яркий рыжий цвет, конечно это не совсем то, но будет лучше, чем вы выглядите сейчас.

— Мари, можно тебя не секундочку?— стараясь держать в поле зрения Шари, Лиссан отвел друга в сторонку.

— Мне это не нравится, мальчишка слишком легко принял нашу историю за правду, его не смутил цвет волос и он готов нам помогать просто так, это ненормально.

— Лиссан, это просто ребенок, не забывай, наши лети и дети поверхности совсем не похожи. Здесь они играют в игрушки до тринадцати -четырнадцати лет, ходят в школу, общаются ос сверстниками, поют песни и, кажется, танцуют,— Марианус припомнил все, что учил в Мемории про обитателей поверхности еще в Клавире.

— И все же...

— Его отец военный, Эли связан в этой структурой. Я чувствую, мы где-то близко. Может уже завтра мы найдем первую ниточку к нему.

— Но...

— Лис, если будем действовать в одиночку, не зная что тут и как, можем затруднить поиски, или на нас объявят охоту. К чему лишние проблемы?

— Ты стал слишком мягким,— заметил Лиссан,— и меня это тревожит.

— Спасибо, уверен эта встреча не случайна, но не из-за того, что он нас подозревает, а потому, что Небеса ждут, когда мы найдем господина Эли.

— Наивный,— Лиссан покачал головой.— Делай что хочешь. В конце-концов главный в группе — ты. Я последую за тобой, как всегда.

— Спасибо,— клавирец с благодарностью посмотрел на друга и повернулся к Шари.— Ну, все в порядке, мы принимаем твое предложение.

Прежде, чем впустить новых друзей домой, Шари попросил их подождать за дверью жилого модуля, в каких здесь обитало большинство населения. Дом находился на пятом сверху уровне и считался средним по размеру и достатку. Военные получали неплохо, выше стояли только сотрудники лабораторий, исследователи и учение, ну и конечно управленцы.

Лиссан вздрагивал и дергался при появлении любого случайного прохожего, и Мариаунсу приходилось каждый раз останавливать друга, чтобы тот не наделал глупостей. Район был довольно оживленным в вечернее время, когда большинство обитателей возвращалось со службы. В этом секторе жили преимущественно семьи военных и всех, кто так или иначе связан с полетами.

Марианус перевесился через перила, голова тотчас закружилась— гигантская 'ель' цитадели уходила на огромную глубину. С такого ракурса она чем-то походила на Озмалин. Только зарывалась не под землю, а возносилась к небу. Светящиеся дорожки — ветви создавали невероятное переплетение, которое даже Мариаунс считал красивым. Конечно до эстетики Клавира Анаук было далеко, но даже простая функциональность иногда может смотреться привлекательно.

Зеленые глаза секста вглядывались в пространство цитадели, скользя вверх. Купол теперь был настолько близко, что рукой можно достать. Защиту не убрали полностью, несмотря на то, что опасность снаружи больше не грозила. Теперь купол покоился на древних каменных опорах зубчатых стен. У подножья одной и притулился дом Шари.

Вокруг модуля вела винтовая лестница из каменных ступеней, выточенных прямо в стене, и уходила на следующий ярус. Справа висела светящаяся гроздь модулей правительства Анаук, а слева — симметричные ячейки жилищ ученых и исследователей. Периметр охраны, который даже Марианус не рискнул преодолеть окаймлял всю верхнюю часть. Там же вырастали лепестки посадочных площадок. Точно такие же находились у самого подножья цитадели, откуда друзья проникли в город. Маринус заметил, что Лиссан обводит с помощью фиксирующей таблички окружение.

— Что ты делаешь? — он поспешно загородил обзор, оглядевшись по сторонам.

— Сохраняю план-схему, на случай если придется внезапно бежать

-Ты всегда продумывал самые худшие варианты,— оставалось только головой покачать. Его молчаливый друг был в своем репертуаре.

— А ты слишком оптимистичен. Вероятность, что в данную минуту этот мальчик выдает наши данные охране, равна семидесяти процентам по моим подсчетам.

— Если бы мы верили только твоим подсчетам, то вообще не проникли в Анаук. Ты говорил, что это одна большая ловушка.

— Это правда, Мари, ты всегда доверял моей интуиции.

— И сейчас верю, но еще верю в то, что господин Эли где-то здесь, на верхних уровнях.

— Почему ты думаешь, что он живет среди Элиты?

— Не могу представить его среди тех отбросов, откуда мы только недавно поднялись. К тому же это господин Эли, он наверняка устроился получше нас. Небо благоволит ему.

Часть 3

Разговор друзей прервали.

-Эй-эй, сюда!— донесся голос Шари. Мальчишка поманил их к черному ходу. Марианус кивнул товарищу и тот нехотя последовал за проводником.

— Вот, я смог стащить, мама ничего не заметила, она готовит ужин, а потом собирается на службу.

— Она работает? Где? — поинтересовался Марианус, разглядывая плоский тюбик из фольги, состоящий из двух секций — серебряной и золотой. А еще одноразовый впрыскиватель. Точно такой же лежал на ладони Лиссана и он смотрел на него словно на что-то ядовитое.

— Только пигмент один на двоих, я не знаю, куда мама дела отстальные, не нашел.

— Как им пользоваться? — уточнил Марианус.

— Просто проколите сначала серебряный, потом золотой пакет и наберите в разных пропорциях в впрыскиватель, а потом прямо сюда,— Шари показал на место за ухом.— Мама всегда морщится. Наверное это больно. Но волосы сразу становятся другого цвета.

Лиссан все еще с сомнением глядел на свой аппарат.

— Давай,— поощрил его Марианус,— иначе в дом мы не попадем, не ночевать же на улице.

— А если это яд?

Шари заморгал

— Это мой друг так шутит,— пояснил Марианус.— Да, Лис? — настойчиво повторил он. И, не дожидаясь пока напарник последует его примеру, первым выполнил все по совету Шари. Эссенция в впрыскивателе не спешила смешиваться.

— Надо потрясти,— предложил Шари.

Марианус так и сделал, и теперь внутри шприца плескалось нечто насыщенно каштанового цвета.

— Давай, не бойся,— поторопил мальчишка.

Марианус нащупал нужное место за левым ухом и нажал на кнопку. Боли почти не было, но чувство оказалось не из приятных. Изменений он не ощутил, но судя по довольному виду Шари, все удалось.

— Ну как? — спросил Марианус у друга. Тот смотрел на его волосы с явным отвращением.

— Ужасно.

— Я так и думал. Теперь твоя очередь.

Но прежде чем сделать инъекцию, Лиссан вынул нож, срезал локон и спрятал во внутренний карман.

— А это зачем? — удивился Шари.

— Генетический материал, на случай, если захочу восстановить цвет.

— Как долго продержится пигмент? — уточнил Марианус.

— Думаю, где-то пару месяцев, потом нужно сделать еще.

— Я не стану носить этот цвет так долго,— упрямо заявил Лиссан, но все сделал инъекцию.

Теперь Марианус мог наблюдать весь процесс со стороны. Удивительным образом золотистый цвет, какой обычно сопутствовал сексту, начал меняться от корней до кончиков. Словно темная волна бежала вдоль каждого волоска, к тому же пряди стали жестче по структуре и толще. В таком виде мрачный друг стал выглядеть еще опаснее.

— Можете посмотреть дома в зеркало,— предложил Шари.— Теперь идемте. Только я сказал маме, что вы — работаете с отцом.

— И что нам говорить, если твоя мама будет нас расспрашивать?

— Ничего не надо, скажем, что вы сильно устали и будете молчать.

Парнишка быстро провел их вокруг дома, и вот они втроем уже снова стояли у парадного входа. Шари быстро нажал комбинацию из пяти клавиш желтого цвета справа от двери.

— Да, кто там? — раздался женский голос.

— Мама, это я. С гостями,— ответил Шари в переговорное устройство.

— Входите-входите.

Шари поманил друзей за собой, когда дверь отъехала в сторону, впуская гостей. Шари назвал это жилище модулем. На большее оно и не тянуло.

'Если так живут представители среднего класса, как же приходится ютиться низшим по статусу?',— думал Марианус, разглядывая миниатюрное помещение. Крохотная прихожая всего лишь в метр длиной сразу же безо всякой двери переходила в кухню, которая одновременно служила гостиной.

Из-за нехватки места большинство вещей хранилось во встроенных шкафах и нишах, а из предметов на виду были лишь самые необходимые. Два проема вели в другие комнаты. Судя по всему там располагались спальни.

И все же квартирка выглядела уютной и практичной, ничего лишнего, все на своем месте. И видно, что хозяйка постаралась даже домашнюю утварь развесить с затейливостью. На столе и стульях лежали вышитые накидушки. В комнате царил полумрак. Вместо электричества она освещалось газовыми горелками, убранными под стеклянные колпаки.

Заметив, что Марианус смотрит на лампу, Шари пояснил:

— Это для экономии, пока электричеством могут пользоваться только там, наверху,— мальчишка показал на гирлянду 'гирлянду', где проживала Элита.

— Ну, кто тут у нас? Проходите. Если бы знала, что к нам придут гости, я бы приготовила что-нибудь повкуснее.

Улыбчивая худенькая женщина в красном головном платке выпорхнула из— за стойки, разделяющей кухню и гостиную. В руке ее была металлическая лопатка. Должно быть какой-то инструмент,-понял Марианус.

В гостиной витали запахи чего-то съедобного, сладкого и пряного одновременно. Во время службы в Клавире друзья обычно питались концентратами и сублимированной пищей. Не особо вкусно, но питательно, только чтобы поддержать жизнедеятельность организма.

-О Небо, какие же вы худые! Видно в столовой Школы кормят одним хлебом и русой,— женщина всплеснула руками и заулыбалась, отчего в уголках ее глаз пролегли солнышки морщинок. Но вид у нее был усталый, или даже не так, слегка изнуренный. Все это Марианус отметил инстинктивно. Лиссан не таясь рассматривал жилище, переходя из одного угла в другой и заглядывая в каждую нишу.

— Прошу прощения, живем мы небогато,— кажется мама Шари поняла поведение подозрительного друга по своему.

— Лис, прекрати,— Марианус сделал пальцами знак, понятный лишь клавирцу, и Лиссан с неохотой вернулся и встал рядом с напарником.

— Шари, как зовут друзей отца? Представь нас,— попросила женщина.

— Маму зовут Лайна. Мам, это...— и тут Шари замолк. Марианус понял, что до сих пор так и не представился настоящим именем.

— Я Мари, а это Лис, можете звать нас так. Это прозвища. Мы всегда пользуемся ими в компаниях.

— На самом деле меня зовут Теллль,— Лиссан даже вынул карточку и продемонстрировал ее немного смущенной женщине,— а он — Нарцель,— напарник положил ладонь на плечо Мариануса.

Часть 4

— Где вы живете?

— Мы только что прибыли из соседней цитадели,— названия Марианус специально не дал, осторожность не помешает,— но мы сотрудничаем с вашим супругом, а жили в модулях на среднем уровне, которые недавно разобрали,— эту информацию клавирец тщательно подбирал. После выхода на поверхность, часть домов пришлось освободить под необходимые наружные службы — теперь в них находились диспетчерские и центр метеонаблюдения.

— Ох, бедные, так теперь вам негде жить? Где же вы остановитесь?

— У вас,— безапелляционно заявил Лиссан.

— Пожалуйста, всего на пару дней,— Марианус выдал свою самую лучшую улыбку.

— Шари?— женщина притянула мальчонку к себе.

— Мам, сейчас у тех, кто распределяет места в общежитии выходные, мы проверяли, можно им остаться хотя бы до завтра?

— Отец приходит с суток завтра к восьми вечера, ну что ж, ничего не поделать.

— Папа сказал, что его могут оставить еще на сутки. Работать некому.

Марианус удивился, насколько по взрослому рассуждает этот ребенок. Правда это или Шари только что сочинил все на лету, он не знал. Но по крайней мере до завтрашнего вечера время у них точно есть.

— Спасибо,— он изобразил сначала клавирский знак благодарности — развернутые ладони, а затем поспешно обычный полупоклон. Лайна зарделась, похоже Марианус сделал что-то не то.

— Сейчас можете сходить в купальню, вода в раковину уже должна набраться. Извините, стараемся экономить. Сейчас даже Элите приходится непросто. А мы выживает только планируя все расходы. Ну что же это я, сейчас устрою ужин... Сынок, покажи гостям все, а потом за стол.

— Идемте, мама не любит долго ждать,— Шари подтолкнул приятелей в спины, и те начали спускаться по каменным ступенькам. Марианус по привычке стал считать — ровно десять. Сейчас они находились даже ниже уровня земли. Прямо по каменной кладке стен шли пластиковые кабель каналы для проводов и газовые трубки. Чем ниже, тем сильнее становился запах воды. Марианусу он очень нравился. Спереди послышалось легкое 'кап-кап-кап'.

Наконец они оказались в купальне. Шари потянулся и неярко зажег горелку. Система водопровода в Анаук была странной. Вода не закрывалась, а текла, точнее капала по капле, наполняя изогнутой формы раковину. Поплескав на лицо и вымыв руки, Шари нажал на замаскированную под камешек кнопку очистки. Вода тут же приобрела зеленоватый оттенок. Прямо на глазах невидимые микроорганизмы мигом съели частички грязи и себе подобных, пока, наконец, вода в раковине не стала столь же прозрачной, как и была.

— Теперь вы. Не бойтесь, она снова чистая, видите? — Шари демонстративно набрал полную пригоршню и выпил.

Марианус был немало удивлен, встретив такие технологии в казалось примитивном краю.

Когда все трое вернулись в гостиную, стол уже был накрыт.

Лиссан уставился на содержимое тарелок с таким видом, точно думал, что оно ядовито. Сев за стол, первым делом начал проверять их на пригодность в пищу, чем вызвал немалое удивление Лайны.

— А что вы делаете?

— Ничего особенного,— Марианус поспешно отвел руку напарника от очередного блюда, в которое тот уже собирался погрузить тонкий щуп, длиной с пол ладони. При каждом проникновении в хлеб или вареные овощи, он приобретал нежный перламутровый оттенок, что означало норму. Шари во все глаза следил за действиями Лиссана. Но все обошлось, кажется Лайна была умной женщиной и не стала заострять внимания на чудачествах друзей ее мужа.

— Над чем вы работаете сейчас? — поинтересовалась она, когда все уселись за стол.

Лиссан оторвал взгляд от тарелки, над которой явно раздумывал — можно ли это есть — и вопросительно взглянул на товарища.

'Ну конечно, я ведь главный — придумывать тоже мне'.

— Над улучшением летных характеристик планеров,-туманно ответил Марианус.

— О! И как успехи? Дорогой ничего мне не рассказывает, говорят, это секретные исследования, новый вид топлива. Мне очень хочется узнать, когда и простые люди, как мы сможем слетать в другую цитадель. Я мечтаю увидеть Карильон,— Лайна сложила ладони.

— Столица как столица, -Марианус пожал плечами.

— Вы были там? Это правда? — Лайна оказалась настойчивой и выспрашивала каждую мелочь, а Марианус уверенно врал. Все, что она знала о столице сводилось к описанию еще из старого мира. Информация Мемории была хотя и скудна, но куда правдивее.

— Я и подумать не могла, что к нам заглянул настоящие столичные гости. А скажите...— Лайна замялась, но было видно, что ей ужасно хочется знать. Сейчас эта худенькая женщина стала похожа на восторженную девчонку. Воспользовавшись моментом, Шари усиленно трескал нечто вроде рагу со злаками, заедая все это приличного размера кусками чего-то мясного. Марианус не спешил притронуться к своей еде. Мясо в Клавире недолюбливали, считая его пищей поверхностников и низкой едой даже для терция.

— Что вы хотите знать?

— Когда вы были в столице, говорят, там процветают искусства и культы.

— Искусства вполне возможно, это самая древняя цитадель. А что за культы вы имеете в виду?

— Мне просто интересно, говорят в столице зародился какой-то новый культ, связанный с легендарным Сильмистриумом. Кажется, он называется... Волна жизни.

— Витерция? — удивился Мариаунс, так как она произнесла это на элитном наречии Клавира, какое нечасто можно услышать на поверхности.

-Так вы знаете? Прошу, расскажите!

— Ну все, маму понесло,— вздохнул Шари. Марианус покосился на него.

— Мама души не чает в нем, у нас он тоже есть, три раза в неделю она ходит на эти глупые службы.

— Шари! — одернула его Лайна,— это не глупости, а религия, и все, что рассказывают они — истина, запомни.

— Да-да, конечно.

В ответ вопросительный взгляд Мариануса Шари пояснил.

— Мама верит, что великое Изменение произошло не из-за Сильмистриума, а его создали две девчонки, они принцессы, дочки императрицы. Богини! -Шари фыркнул, явно ни во что не ставя эти догматы. Марианусу услышанное очень не понравилось, особенно фанатичный блеск в глазах Лайны.

'Новая религия? Это на планете, где никогда не было другой веры, кроме как в Небо?'

После этой паузы, женщина заторопилась.

— Простите, но мне нужно отлучиться, располагайтесь как дома. Можете спать пока в комнате мужа. Думаю он не будет против, что его друзья остановились у него. Если завтра вам все еще не выделят модуль, что-нибудь придумаем. Шари, мытье посуды и уборка со стола на тебе. Все, я убежала!

С этими словами, схватив с крючка сумку, Лайна сунула туда сладко пахнущие шарики, высыпав их с блюда со стола, чмокнула в щеку сына, еще раз извинилась и вылетела из дома.

— Куда это она на ночь глядя? Я думал, у нас здесь комендантский час,— заметил Марианус.

— На службу,— скривился Шари, я же говорил. Сегодня среда, бесполезно ее удерживать. Проще отпустить, она без службы не может. — Мальчик принял позу и попытался скопировать голос Лайны:

— Ай какие одежды у пастора, ах какие удивительные изменчивые глаза у служителей и чудные волосы. Фу! Как будто кому-то нужна эта религия.

Слова Шари заставили задуматься. Пока паренек с помощью Лиссана относил тарелки в кухонный закуток, Марианус размышлял над услышанным. 'Столичный культ? Удивительные волосы и глаза? Очень похоже на описание клавирца высшего статуса'.

— Шари?— спросил он. Мальчонка застыл с подносом в руках.

— Что?

— Где проходят эти службы?

— По разному. Один раз их всех переловили, правда потом отпустили, и теперь когда будет следующая встреча, сообщают заранее. Мама вот тоже получила сегодня приглашение. С утра как на иголках, поэтому я и сбежал из дома. Не могу видеть ее такой.

— А приглашение сохранилось?

Шари пожал плечами.

— Может в спальне. Посмотри если хочешь, не понимаю, зачем тебе это?

Молча поднявшись, Марианус прошел в так называемую спальню — просто еще один закуток и задернул штору. Найти что-то в таком узком пространстве было делом нескольких секунд, к тому же Лайна не особо и прятала пластину — та лежала на самом виду. Развернув ее к свету, он прочел следующие строки.

'Преданный Волне, превозносящий два пика, радуйся солнцу и встречай Новую звезду. Братья и сестры, в сей день собираемся в фильтрационном зале возле башни ветров. Витерция!'

Марианус провел ладонью по тексту и тот снова стал невидимым, подсветка исчезла. То, что всего лишь для двух строк использовали светодиодное стило, говорило -те, от имени кого была написано послание обладали немалыми ресурсами и деньгами, а еще связями. Чтобы доставить такие послания всем прихожанам в этой цитадели нужны средства и люди. Всего чуть больше месяца прошло после великого Изменения, а культ уже так распространился. Напрашивался только один вывод — он существовал и до Изменения, но в иной, скрытой форме.

Кто же дергал за ниточки, кто стоял во главе заговора, призванного одурманить людей? Кто-то примерял на себя маску 'голоса религии', которой никогда раньше не существовало на Сансионе. Глаза... волосы.... одежда... Клавирцы никогда бы не стали действовать так открыто. Но кто может быть настолько похожим на нас? В методах, способах, тактике?'

— Лис! — позвал Марианус, выйдя из-за загородки. Его друг выпустил из пальцев тарелку, которую помогал мыть Шари и уставился на осколки. Мальчик хлопнул себя по лбу.

— Мама нас убьет!

— Идем, кажется, я знаю, где их искать,— Марианус потянул друга за руку.

— Стойте! — воскликнул Шари и загородил собой дверь.— Вам туда нельзя!

— Почему? — спросил Марианус с усмешкой.

— Мама говорила, что там очень серьезная охрана!— выпалил малец.

— И что с того? Мы с Лисом проходили и не через такие преграды.

— Вы не понимаете, там все по другому. Я раз проследил за мамой и меня чуть не поймали. Это опасное место.

-Тогда, нужно подготовиться,— друзья обменялись знаками, понятными только клавирцам.

Часть 5

Дзиньк дзиньк дзиньк...— мелодичный звон наполнял унылую атмосферу комнаты.

Эли с силой сжал хрупкую вещицу и поднес ее к свету. Лучи упали на стеклянную сферу, преломились и заиграли всеми цветами радуги. ' Зачарованный шар' — так назывались эти игрушки. Подвешенная на тонкой ниточке сфера размером с кулак, а внутри целый мир, засунутый туда искусными мастерами. Деревья, цветы и миниатюрные птицы и животные. Если приглядеться, можно увидеть даже бабочек. Такие шарики делали в Данамир. Этот подарила Юна, когда приходила навестить.

— Как твоя рана? — от обычной надменности не осталось и следа, только искреннее сочувствие и желание справиться о здоровье.— Юна была без своей обычной формы, одета по граждански в длинную атласную юбку темно— кремового цвета, сапожки на толстой подошве, перчатки без пальцев и поверх — меховую куртку безрукавку. Оставалось удивляться, как данамирцы не жаловались на жару в такой-то теплой одежде? Но надо признать, этот наряд ей очень шел. Волосы девушки были сколоты множеством невидимок, что делало прическу чрезвычайно женственной.

— Могло быть и лучше,— рассеянно ответил Эли.

— Ты ведь не думал, что сможешь справиться с тем клавирцем в одиночку?

— Почему бы и нет, я попробовал,— юноша пожал плечами и повыше приподнялся на подушке. Немного смущало, что подруга застала его в таком виде — под одеялом, которым Донаций заботливо подоткнул и домашней одежде.

— Если бы я не знала тебя, то подумала, что ты решил встретить выстрелы одними только веерами. Хотя... — она прищурилась,— ты на такое способен. Не пойму,— Юна присела в кресло рядом с кроватью. В руках у девушка вертела небольшой кожаный мешочек, перетянутый тесемкой.— То ли ты настолько самонадеянный, то ли и правда веришь, что бессмертен.

— Если уж я выжил в последнем сражении, то наверное и правда,— усмехнулся Эли.

Юна хмыкнула и начала оглядывать обстановку комнаты. Необычная как и ее обитатель. Даже из минимума вещей, типовых для каждого модуля, он ухитрился сделать шедевр абсурда — по крайней мере в глазах гостьи читалось именно это. К чему все эти подвешенные к потолку птички и бабочки из фольги, он ведь не маленький мальчишка? А расклеенные по стенам звезды? А коллекция из двадцати часов, которая собиралась весь последний месяц? Юна думала, что он чудной, а Эли и сам не знал ответа на эти вопросы.

Звезды? Потому, что они красивы и еще смертоносны, как те айсы, с которыми он недавно столкнулся. Птички и бабочки — Эли любил пение птиц, раньше любил. Он помнил огромный сад, наполненный запахом хвои и нектара цветов. Вот часы... сколько не вспоминал — ничего, связанного с ними не отложилось. Просто потому, что ему они нравились, особенно песочные, которых и было больше всех. Одни — особенные.

Эли заметил, что Юна тоже смотрит на них — миниатюрные, всего в пол ладони в высоту, запаянные в фиолетовую стеклянную колбу, внутри которой 'плавали' застывшие розы, а песок был изумрудно-зеленый.

— Можешь посмотреть,— сказал он.

Девушка провертела в руках изящную безделушку.

— Красиво, похожи на наши.

С этими словами Юна развязала тесемки на мешочке, извлекая радужный стеклянный шар.... так к Эли попала эта вещица. А потом волшебство разрушилось.

— Врачи говорят, что тебе можно будет подняться с постели не раньше, чем через несколько дней.

— Ерунда, попробую раньше.

— Конечно, только не наделай глупостей. Теперь я не смогу присматривать за тобой.

— Почему?— с подозрением спросил Эли.

— Завтра мы с делегацией летим в Карильон, почти пять тысяч километров строго на север. Первый испытательный полет на такие расстояния на новом двигателе. Если все пройдет нормально, то через полдня доберемся до столицы.

— Улетаешь? — Эли не сразу понял, что Юна имеет в виду.

— Да, а ты останешься здесь, будешь присматривать за Школой и вести уроки как обычно. Я доверяю эту задачу тебе.

— Я с тобой.

— Нет,— Юна уложила уже поднявшегося 'больного' обратно, словно заботливая мать.— Даже не вздумай. Господин Рутов. нам нужна ваша помощь!— позвала девушка. В дверях показалась голова Донация.

— Что такое? Опять спорите?

— Старик, почему ты не сказал мне раньше? — обидчиво спросил Эли.

— А ты бы поправился быстрее? Даже у тебя не выйдет,— парню показалось, что опекун как-то странно посмотрел на него.

— Я просто обязан быть в этой экспедиции! — жарко воскликнул Эли.— Это нечестно,— расстроенно закончил он.

— Конечно нечестно, я бы тоже не захотел иметь такого безрассудного пилота в своей команде, — Донаций усмехнулся.

— На случай, если те, с кем мы столкнулись решат вернуться, твои знания станут неоценимыми,— добавила Юна.

— Несправедливо,— твердил Эли,— хотите оставить меня в этой клетке навсегда?

Так и закончился тот разговор.

-Клетка...— пробормотал Эли, раскачивая подарок Юны. Искусственные хлопья снега поднялись в воздух и запорхали вместе с птичками и бабочками. Прекрасная симфония, но от нее стало еще грустнее.

Юна улетела сегодня утро. Старик пропадал на службе. Рана затягивалась довольно быстро, но не спешила полностью заживать. Время тянулось ужасно медленно.

Часть 6

В дверь робко постучали.

— Братец? Братец Эли, можно к тебе? — раздался голос Шари.

Нацелив на лицо свою обычную улыбку, Эли опустил шарик.

— А, это ты, входи,— позвал он.

— Ух ты! — восхитился мальчишка, увидев безделушку,— откуда такой? Купил?

— Это подарок,— ответил Эли.

— Уум,— протянул мальчишка,— понятно.

— Подарки не передаривают, то только мой,— в обычной безапелляционной манере Эли спрятал шарик в карман.— Что у тебя?— он опустил ногу с подоконника и улыбнулся другу.

— Мне нужен мой подарок,— Шари замялся.— Знаю, их не просят назад, но мне он очень нужен.

Эли озадаченно нахмурился.

— О каком подарке речь?

— Ну помнишь, ну та... нашивка в виде треугольника и солнца со звездами, которую я спрятал у тебя.

— А, эта,— поднявшись, Эли подошел к стенному шкафу и, порывшись в ящиках, вынул белую нашивку из плотной ткани.

— Да она!— обрадовался Шари.-Можешь вернуть ее мне?

— Но это подарок,— Эли положил ее обратно в ящик и хорошенько закопал вещами.

— Ну Эли, ну пожалуйста, я дам тебе что-нибудь взамен, но она мне очень нужна.

Подумав, Эли согласился.

— Хорошо, можешь забирать, если скажешь, зачем и выполнишь одно мое условие.

Шари вздохнул и запрыгнул на кровать прямо в обуви, скрестив ноги. Если бы это видел Донаций... Эли украдкой усмехнулся, представив лицо старика.

— Хорошо, это для друзей, им нужно попасть в храм. Ну, туда куда ходит мама.

— У тебя появились еще друзья? — отчего-то Эли ощутил укол ревности. Странное и волнующее чувство. Пока он разбирался в себе, Шари ответил:

— Совсем недавно. Вообще-то они друзья папы, и работают в соседней цитадели, недавно прилетели оттуда, одни из первых! Представляешь? И еще, они кого-то ищут у нас, если бы папа пустил меня в базу данных, я бы давно нашел. Я умею,— Шари важно выпятил грудь. Эли прыснул в кулак.

— Говоришь, прилетели из другой цитадели? Издалека?

— Не знаю, но представляешь, они говорили, что видели столицу!

— Шари,— взгляд Эли потемнел,— этого не может быть.

— А? Почему?

— Экспедиция в Карильон только что улетела, первая, понимаешь? Хотел бы я встретиться с этими друзьям. Мажешь рассказать о них?

— Хе-хе, они похожи на тебя, такие же странные.

— На меня? — интерес из искорки превратился в огонек.

— Да, особенно один, с такой смешной прядкой,— мальчишка изобразил на себе.

— А можно встретиться с ними?

— Нельзя— нельзя,— Шари встал у двери, загородив руками,— дядя Рутов строго приказал никуда тебя не выпускать. Он дал мне ключ и велел оставить его под горшком с цветком.

— Я уже почти здоров, нечего обращаться со мной как с умирающим. Ладно,— Эли расстроенно кивнул на стол,— это была честная сделка, можешь забирать.

— Спасибо! — Шари аж подпрыгнул на кровати и, подбежав к столу, принялся перерывать там все. Чего здесь только не было — куча осколков зеркала, кусочки цветного стекла, стопка несвязанных между собой заметок. Наконец Шари достал то, что искал. Но в это время Эли заметил, что мальчишка замер, уставившись на что-то на самом дне ящика.

— А это что такое? Какая штука!

— Не тро... гай,— но было уже поздно. В руке Шари оказалась необычной формы брошь, похожая на пряжку от ремня с овальным темно-красным камнем, почти черным.

— Для чего она?,— восхитился Шари.

— Послушай, положи ее обратно, только очень медленно.

— А? Что...— но Шари не был бы Шари, если не поступил в точности наоборот. Он принялся вертеть в руках необычную вещицу.

Эли осторожно поднялся и, не отрывая взгляд от пряжки, не говоря ни слова, начал медленно приближаться к другу.

— Шари...

— Что, братец?

— Отдай ее мне.

— А что в ней такого?

— Она опасна для тебя.

— Правда? — Шари стал еще с большим интересом рассматривать вещицу.

— Это оружие?

— Да, именно так, и детям нельзя играть с таким. Если нажмешь что-нибудь...

— Вот так? — Шари с силой сжал брошку, направив ее на окно.

Эли успел отклониться в самый последний момент, когда пучок убийственного излучения пронеся мимо. Послышался звон разбитого стекла, осколки разлетелись в разные стороны, запутались в волосах падающего Эли, прикрывшего собой мальчишку. Ветер из глубин цитадели ворвался в комнату, наполнившуюся мелодичным перезвоном, когда десятки птичек и бабочек закачались под потолком, сталкиваясь друг с другом.

Пряжка исчезла из руки насмерть перепуганного Шари, Эли поспешно и забрал ее и спрятал под подушку, заговорив собой кровать.

— О чем ты только думаешь?!

— Я... я только...— залепетал паренек, во все глаза уставившись на разбитое окно.— Откуда у тебя такая опасная штука?

— Старик дал, это трофей клавирцев, мне ведь так и не удалось забрать ни одного. В последней войне меня подбили, а вот Данила сталкивался с ними лицом к лицу.

— Оружие клавирцев?! — Шари облизнул губы и уставился по подушку, словно ожидая, что в любой момент пряжка сама выпорхнет оттуда и начнет превращать в крошево все вокруг.

— Да, именно так, оно опасно. Когда придет старик, скажу ему, что это ты разбил.

— Нет! Папа меня убьет,— побледнел мальчишка.

— Ступай и забудь о том, что видел. Пусть это будет нашим секретом,— Эли подмигнул расстроенному Шари.

— Но...

— И еще, в качестве компенсации, познакомишь меня со своими новыми друзьями.

— Братец...— Шари готов был разреветься,— тебе нельзя выходить.

— Конечно нельзя.

— Но...

— Всего на пару часов, пока старик на службе, что скажешь? А я так и быть скажу, что окошко — моя вина. От нечего делать занимался тем, что метал веера и ломал все, что под руку попадется. Попалось окно.

— Но как же ты выйдешь из дома, дядя Рутов установил охранную систему.

— Для этого ты мне и нужен. Что скажешь, сумеешь справиться с ней? — Эли достал свою карту,— ты ведь у нас почти профи.

Шари, донельзя гордый от такой похвалы старшего друга, улыбнулся от уха до уха.

— Конечно, делов-то,— кивнул он,— давай сюда свою карту,— он протянул руку, уже сунув нашивку в карман. Шари, кажется, совершенно позабыл о недавнем происшествии, только в комнате остался гулять неслабый сквозняк.

На самом деле, Эли солгал. Эта пряжка была тем единственным, что старик нашел при нем, когда обнаружил неподалеку от Анаук. О чем только Донаций думал?

— Вернусь завтра, обещаю, все будет отлично! — помахав карточкой и нашивкой, Шари сбежал.

Глава 13 — Обратный отсчет

Часть 1

— Слышали?

— Слышали!

— Вот это да! Наконец-то.

— Такая новость. Когда?

— Когда? Да кто же знает, говорят сейчас.

— Как сейчас, а где?

— Дураки, думаете вас кто-то пустит туда? На встрече будут только избранные, это вам не Арена...

— И чего сегодня так шумно? — проходя мимо возбужденных людей, Оля схватилась за лоб, ощутив приступ мигрени. Голова болела с самого утра, хотя, казалось, с чего бы? Девочки были необычно тихими, даже забияка София во всем слушалась наставницу. А братец Ник ходил как шелковый, да только все время куда-то исчезал и возвращался с хитрым блеском в глазах, будто хранил одному ему известную тайну.

Потом зашел Мишаль — и это уже в третий раз за день. Сказал, что хотел проведать принцесс, да так озирался по сторонам, чуть ли не во все углы заглядывал, словно ожидал что вот вот оттуда выпрыгнет кто-то опасный. На вопросы только отшучивался:

— Смотрю, не скопилась ли там пыль...

'Шутник чертов',— в сердцах думала Оля. Успокоенная такой видимостью порядка, она и решалась на небольшую вылазку за покупками.

Перевесив корзинку на левую руку, девушка нашарила в кармане пропуск и, вставив его в щель, подождала, пока система не считает код доступа. Раздвижные двери пропустили в апартаменты.

— Что-то сегодня так шумно на улице, Ник, не знаешь что происходит? Я...— девушка так и замерла с корзинкой на перевес, когда с дивана, на котором она так часто читала девочкам книги, поднялась незнакомая молодая женщина.

Длинные черные волосы были заплетены в свободную косу и спускались на летную форму Габриэль. Темные глаза изучающе окинули вошедшую.

— А, вот и ты.

Оля поджала губы. Она терпеть не могла бесцеремонных людей, а наглость просто не выносила. Гостья с первого взгляда показалась ей и тем и другим в квадрате. Потом девушка заметила брата. Тот сидел, сложив руки на коленях, да так смирненько, что поначалу она и не разглядела его. На соседнем кресле точно такие же милые и тихие расположились полностью одетые близняшки.

— Это моя сестра. Ты спрашивала о ней...

— 'Вы'. Я старше тебя, парень,— не поворачивая головы, самоуверенная гостья заставила Ника захлопнуть рот.

— Кто ты такая? — поставив корзинку, Оля уперла руки в бока.

— Первым здоровается тот, кто приходит последним.

От такой наглости Оля на миг даже дар речи потеряла. 'Да кто она такая!?'

— У нас в Габриэль принято первыми приветствовать хозяев. Вежливый гость знает это, а ты похоже к таким не относишься.

— 'Вы'. Я старше тебя.

— Какая мне разница, невежды везде невежды. Откуда ты? — девушка намеренно выделила обращение.

Взгляды темных и зеленых глаз скрестились, и разве что только искры не сыпались.

— Из Данамир,— ответила незнакомка,— уверена, тебя учили уважать правила приличия другой страны. Впервые сталкиваюсь с таким невежеством,— незнакомка вновь села на диван.

— Налей мне чаю, Никола,— протянула руку. Братец тут же подорвался и опрометью бросился к буфету, где на газовой горелке уже вовсю дымился небольшой чайничек.

— Стой, Ник, ты чего это на побегушках у нее?

Надо было видеть, каким жалким стало выражение лица парня.

— Я жду,— повторила гостья и улыбнулась.

Оля задрожала, но потом взяла себя в руки

— Я сама сделаю вам...— Оля едва не подавилась, но все же закончила,— чаю.

— Благодарю,— кивнула гостья.— Теперь можно и представиться. Меня зовут Юна Дессекрит, я прибыла из цитадели Анаук сегодня.

— Анаук? — Оля застыла, так и не долив до конца заварки в одну из трех белоснежных чашек. Подумав, сыпанула щепотку успокаивающих трав, пропитанных эфирными маслами. Слова этой наглой девицы заинтриговали, несмотря ни на что.

'Анаук? Гостья с другого конца мира. Вот так номер'

— На улицах только о вас и говорят. Что вы еще не прибыли,— осторожно заметила Оля.

— Это специальная дезинформация, чтобы избежать лишней опасности.

— Опасности? Что может случиться в столице?

Быстрый взгляд гостьи на девочек не ускользнул от внимания. Оля как раз расставляла чашки на подносе.

— Об этом лучше расскажет тот, кто более компетентен. Меня попросили придти и проверить, насколько вы готовы.

— Готовы? К чему? — Оля пожила в чашку два кубика сладкого концентрата и, подумав, добавила еще одну цедру.— Вам тоже самое?

— Нет, не люблю сладкое, просто цедры,— Юна подняла ладонь.

— Пожалуйста,— идеально вежливо Оля подала гостье ароматный напиток.— Я задала вопрос.

— Чтобы отправиться в Анкар.

— Анкар?! Зачем нам туда?

Чашка звякнула в руке Николы.

— Так это правда? Мы покидаем Карильон? Вы слышали?! — он повернулся к девочкам, которые выглядели и испуганными и обрадованными одновременно.

— Интересно, у меня одной такое чувство, будто я узнаю обо всем последней? — терпеливо поинтересовалась Оля.

— Простите, я как раз хотел сказать, но меня задержали на совещании.

В двери вошел усталый Мишаль. Вид у клавирца был таким, словно он и не спал всю ночь. Впервые на памяти Оли он выглядел совсем не элегантно. Но хоть не стал на этот раз заглядывать во все углы.

— Отлично, тогда будьте любезны,— шелковым голосом попросила Оля,— объяснить, что здесь вообще происходит?!

— Чаю? — поспешно предложил Никола.

— Мы поухаживаем, точно-точно!— Светлена отодвинула стул, приглашая Мишаля, а ее сестра уже тащила чай, стараясь не пролить ни капли. Даже в таком юном возрасте принцессы очень тонко умели чувствовать атмосферу. В других обстоятельствах это бы позабавило Олю, но сейчас было не до смеха.

Часть 2

— Я знаю, что это все внезапно, но появились обстоятельства...— менестрель замялся,— по которым вам и девочкам нужно на время покинуть столицу.

— На время? И на какое?

— Неопределенное, пока обстоятельства не исчезнут.

— Что за обстоятельства? Вы за идиотов нас держите? Мой братец такой и есть. Но я то вижу, что дело нечисто. С чего это вдруг нам срываться с места и лететь в неизвестность? И если дело касается дочерей императрицы, это снова грязная политика? Что происходит, господин Вителлиус?

— Оль, не стоит так разговаривать с его превосходительством,— попросил Никола.

— Превосходительство? Давно ли он был простым менестрелем? А если ты имеешь виду, что он наполовину клавирец, так с клавирцами, да при том еще октавианами я научилась обращаться— Оля сверкнула глазами, а Мишаль ответил белозубой улыбкой.

— Приму за комплимент.

— Это не комплимент, я и за порог не пущу девочек, пока вы все не расскажите. К тому же, пока я не услышала ни слова от Галины. Где официальный приказ? — поднаторевшая в дворцовом этикете, Оля уже знала, что и как утроено в бюрократической машине.

— Я знал, что простыми словами не обойтись, поэтому вот,— Мищаль полез в карман и достал небольшую пластину. Взглянув на ее цвет, Оля не смогла сдержать пораженный вздох.

— Строго секретно! Можно? — она неуверенно взяла ее, но не спешила приводить в действие сенсорную активацию, продолжая держать ее всего двумя пальцами. Чтобы появился текст, нужно взять ее обеими руками, и лишь тогда, по отпечаткам ладони, закодированная информация станет читаемой.

— Здесь все указания — куда и когда вам нужно прибыть. А также причина. Но,— Мишаль поспешно поднял руку,— из соображений безопасности, прочтя, вы не должны говорить об этом вслух.

— Мне тоже нужно? — поинтересовался Никола, склоняясь над плечом сестры.

— Конечно. Это задание для вас двоих.

— А мы? — спросила София, с детской непосредственностью она уже совершенно забыла о недавнем происшествии.— Путешествие? Правда? Мы полетим в другую цитадель?

— Да мои дорогие, скоро я навещу вас, как только смогу отделаться от этой нудной работы,— доверительно сообщил Мишаль.

— А мама тоже полетит с нами? — робко спросила Светлена.

— Дурочка! Все как и тогда, помнишь? — урезонила ее сестра,— нас снова будут прятать в супер секретном месте, правда дядя Мишаль? — София доверчиво посмотрела на менестреля.

Но тот приложил палец к губам.

— Тссс, это тоже тайна,— и он показал на Олю одними глазами,— теперь главная она, как скажет так и будет, слушайтесь ее и Николу во всем, а еще эту леди,— он указала на Юну.

— Не может быть! -прочитав, Оля прикрыла рот ладонью. — Ты видел это, Ник? — спросила она у брата. Тот отстранился и почесал голову.

— Вот так штука, похоже что это правда.

— Не верю,— девушка помотала головой, все уже закончилось, ведь закончилось, да? Почему снова...— она осеклась, поймав презрительный взгляд Юны. И тут же взяла себя в руки, она не собиралась показывать высокомерной зазнайке, что чего-то боится. Она, Оля Валентинова, побывала в таких переделках, которые этой выскочке и не снились. — Хорошо,— девушка повернулась к Светелене,— ну что, вспомним старые добрые времена. Хочешь снова увидеть, как изменился наш Габриэль?

— Вы согласны,— с облегчением выдохнул Мишаль.— Тогда я выделю в качестве эскорта четыре элитных планера сопровождения. К сожалению, у нас ограничены ресурсы, поэтому, не все дойдут с вами до конца. Как только один выработает половину ресурса, он тут же вернется в Карильон, остальные долетят до Анкара.

— Вы точно не успеете применить ту формулу топлива, которую мы привезли? — спросила Юна.

— Боюсь, что на это у нас нет времени, на модернизацию уйдет как минимум неделя, мы не может ждать так долго. Это слишком опасно. Чтобы начать расследование, мне нужна свобода маневра,— от веселости клавирица не осталось и следа, на миг он вновь напомнил Эли, когда тот сражался с напавшими на Миллифьори. Точно такое же лицо, лицо человека, готового убить без колебаний и сомнений.

Хотя Оля ни за что не призналась бы себе, но ей стало страшно от того, что она узнала из приказа. Покушение на девочек? Их пытались захватить люди, одетые в одежду недавно возникшего в цитадели культа. Оля слышала про него, хотя и не так много. Но разве они не считали девочек почти святыми? Какой смысл нападать на те, кого почитают? И это в открытую, не таясь?

Все эти вопросы отчаянно хотелось задать клавирцу, но она понимала, что те, кто это сделал, могут каким-то образом следить за каждым их шагом. Брат с сестрой переглянулись, Ник кивнул и усмехнулся девочкам.

— Ну что, прогуляемся? Хотите посмотреть на арену? — это были именно те слова, которые были указаны в письме. Они значили, что всем предстояло собираться, для вида как на простую ежедневную прогулку. Но на деле, это сборы в дорогу. Ничего из вещей брать нельзя, только по маленькой сумочке, чтобы не вызвать подозрений.

Расстраивало то, что о форме придется забыть. Оле пришлось наскоро одеть повседневный наряд — удлиненный приталенный пиджак бежевого цвета, юбка клином до колен того же цвета, и сапожки на шнуровке. Девушка не привыкла к юбкам, и теперь чувствовала себя неуютно. Братцу досталась одежда намного удобнее. Никола натянул плотные брюки, сапоги до колен, короткую куртку коричневато цвета. Девочек готовить не пришлось, и то хорошо.

— А теперь слушай,— первым Мишаль подошел к Оле и склонился к ней.

— Что вы такое...

Но менестрель сжал плечо девушки.

— Как и в прошлый раз вы двое полетите раздельно. Но теперь девочек с вами не будет, они отправятся с Юной. Ты все поняла, Оля Валентина?

Глаза девушки округлились, Мишаль редко упоминал их настоящую фамилию, а значит сейчас обстоятельства были серьезными.

— Я спросил, ты все поняла? Если да, просто кивни. Так нужно. Если нас все же выследят, в первую очередь нацелятся именно на вас с братом, если я правильно понимаю, какие силы вновь поднимают голову.

— Клавир...— сдавленно прошептала Оля.

Часть 3

— Вполне возможно,— кивнул Мишаль.— Я сделаю все, чтобы обеспечить безопасность перелета, но если что-то пойдет не так, вам придется стать наживками, пока Юна не доставит девочек в Анкар. Официально — это первый испытательный полет на такое расстояние и цель визита — передача документации на новую систему двигателей, которую разработали в Анауке. Юна тоже принимала в этом участие. Не волнуйся,— сказал менестрель, когда Оля скривилась,— она опытный пилот, почти такой же, как ты. Все будет хорошо, я тоже переживаю за девочек. Теперь, если ты все поняла, бери за руку Светлену и выходи наружу.

Словно кол проглотив, девушка повернулась и нащупала детскую ладошку. Взгляд нашел брата. Тот выглядел растерянным. Юна только что отошла от него, похоже сказала все то же самое, что и Мишаль.

Так сначала Оля с подопечной, за ними Юна, следом Никола с подпрыгивающей от нетерпения Софией и замыкающим Мишаль, покинули апартаменты принцесс. Половина пути вниз до летного поля не отложилась в памяти Оли, и лишь ближе к концу она очнулась и поневоле начала оглядываться в поисках невидимой опасности. Казалось, из-за каждого сиденья на ярусах целит в спину пистолет или еще что похуже, что она видела у клавирцев, вроде тех полупрозрачных копий или генератора ультразвука. Но, поймав на себе предостерегающий взгляд Мишаля, постаралась идти естественнее, немного отстранив от себя Светлену.

Спустившись на поле, они направились к немногим оставшимся кораблям, большая часть уже расположилась в заново построенном комплексе к северу от столицы. В цитадели сохранили лишь транспорт для обслуживания императорского дворца. Мишаль ускорил шаг и пошел рядом с девушкой.

— Мы просто гуляем, ведь так? — он взял другую ручку Светлены, и Оля сразу почувствовала себя лучше, рядом с клавирцем казалось куда безопаснее. 'Клавирцы...— мысли скакали словно кузнечики в траве,— неужели снова этот ужас? Откуда они здесь? Как смогли незаметно пробраться? Это они напали на девочек?' — такое просто в голове не укладывалось. Покушение случилось не сегодня, но близняшки ни о чем не рассказали. Правда Оля заметила, что в последний день они были необычно тихими, даже вечно недовольная чем-то София.

— Ну вот мы и на месте, это ваш корабль,— Мишаль подошел к сверкающему новенькой обшивкой планеру. Девочки сразу побежали к необычной машине и начали подпрыгивать, пытаясь дотянуться до иллюминаторов.

— Это моя ласточка, не похожа на те, к каким привыкла ты?— Юна с гордостью похлопала по носу машины. Никола уже обследовал хвостовую часть.

— Оль смотри, здесь сопла в два раза длиннее чем у нас, а надкрылки разворачиваться почти на стовосемьдесят градусов! — в восхищении воскликнул парень. Оля недоверчиво покачала головой, но поддавшись искушению — все же в этом они с братом были похожи — подошла ближе, чтобы тоже разглядеть необычную конструкцию в деталях. Корпус стал более обтекаемым, а двигательный отсек потолстел в полтора раза.

— Это для ионно-плазменных процессов. Здесь спрятан аккумулятор на двадцать часов, потом его придется перезарядить.-Заметив интерес обоих, Юна пояснила,— электричество заряжает ионы полярными зарядами, они реагируют с газовой смесью любого инертного газа. В Анауке мы можем произвести только аргон, но в других возможно и криптон.

— А что дальше? — энтузиазм Николы просто зашкаливал.

— Мощной струей происходит выброс, и машина отрывается от земли. А дальше достаточно поддерживающего давления. Если не использовать боевой режим, то хватает на двадцать часов полета.

— Как необычно, и что это дает? — спросила Оля.

— Скорость в полтора раза большую, чем ты привыкла, к тому же теперь мы не зависим от ветра. Единственное неудобство — электричество. Чтобы зарядить такую батарею, нужно от суток до двух.

— Но все равно это же чудо! — не уставал восхищаться Никола. Судя по всему брат уже мысленно видел себя в небе. Ну Оле трудно было винить его. Последняя короткая исследовательская экспедиция всего то и длилась полдня, за это время она не видела ничего, кроме едва прибивавшийся травы, да множества озер разбросанных тут и там по холмистой местности. А еще чудовищная влажность— это она запомнила. Такая, что даже в кабине, где работал охладитель, дышать было почти нечем. Вроде дело было в том, что океан нагнетал влажные массы воздуха, отсюда и почти ежедневные грозы, когда казалось, что небо и земля сливаются воедино, а молнии сыпятся не слабее чем в долине Гроз. Птица Гроз порхала, сыпя золотые перья, и девочки подставляли ладошки, пытаясь поймать хоть одно. Старая сказка, хотя и красивая.

— А теперь — сюрприз,— с улыбкой Мишаль запрыгнул на ступеньку планера и, распахнув дверцу, поманил девочек. Светлена несмело шагнула внутрь. Протиснувшаяся следом София радостно вскрикнула. Оля заглянула мимолетом.

В тусклом свете, лившимся через защитный экран, она различила затемненную фигуру, которую, впрочем сразу узнала. На пассажирском кресле сидела, сложив руки на коленях императрица Габриэль. София тут же повисла у нее на шее, а сестренка прижалась сбоку.

— Я так хотела увидеть вас перед отлетом,— Галина погладила девочек по головкам. Светлена, ткнувшись носом в грудь матери, разревелась. Даже губы Софии начали дрожать. Но следом внутрь вошел Мишаль и так громко, чтобы слышали оставшиеся снаружи, спросил:

— Ну как, вам нравится, правда здорово? Скоро тоже сможете полетать на таком.

Оля понимала, что это представление нужно лишь для тех, кто в эту минуту мог следить за ними. Похоже о том, что внутри находилась такая важная персона, не знал никто, кроме Мишаля, да Юны. Но последняя делала вид, что подкручивает гайку ветрового стекла. Та явно не желала поддаваться. Оля подошла к ней.

— Дай ка я, кажется у тебя не так много опыта в этом.

Изнутри планера донесся голос Галины, которая что-то сказала Мишалю, у входа. Тот поманил пальцем их троих.

— Императрица хочет поговорить с вами, — знаком показал он.

-Только и всего,— справившись с гайкой, Оля перебросила ключ Юне. Та посмотрела на него так, словно не знала, что с ним делать. А потом закинула в небольшой бардачок по левому борту.

Ник вырулил откуда-то из-под днища, уж что он там изучал — оставалось неясно. Когда они втроем оказались в кабине, та сразу стала тесной. Галина сидела, положив ладони на головки девочек, уютно устроившихся на коленях матери.

— Мишаль, пожалуйста,— попросила правительница.

Менестрель кивнул и извлек из кармана необычной формы устройство в виде раковины, какие Оля иногда находила даже в песке. Повернув один завиток, он быстро прилепил ее над дверью.

— У вас пять минут,— предупредил клавирец. Я установил экранирование от всех диапазонов.

— Спасибо,— Галина улыбнулась и обратилась в оставшимся.— Теперь можно не бояться, что нас подслушают.

Часть 4

— Оля, Ник, мне очень неловко, что приходится снова просить вас позаботиться о дочерях. В прошлый раз вы едва не погибли, доставляя их на Миллифьори. Сейчас миссия легче, но я не могу ручаться, что полет пройдет без происшествий. На ваших планерах установлен максимально возможный боезапас электромагнитной пушки, на сопровождающих — только простая электрическая дуга. Помните, это вооружение осталось еще с прежнего мира, расходуйте его лишь в крайних случаях. В первую очередь ваш шанс — в скорости, а еще в трюке. Доверяю девочек вам,— Галина кивнула Юне.

Та слегла поклонилась в ответ, давая понять, что принимает эту миссию.

— Вашей же задачей станет отвлекающий маневр,— императрица обратилась к Валентина. -На ваши планеры установлены аккумуляторы переменного ветра, каждый будет имитировать рэндомный поток.

— Если я правильно понял...— Никола потер мочку уха,— сделаем вид, что девочки все еще могут управлять ветром и находятся на наших планерах?

Оля нахмурилась.

— Простите, но не слишком ли это откровенное представление? Клавирцы не дураки. Думаете они не смогут различить переменный поток, к тому же наверняка затухающий, и волны, которые исходили от девочек?

— Речь не идет о клавирцах,— вставила Юна,— мы не знаем кто напавшие. Известно лишь, что они связаны с религиозным культом, восхваляющим девочек и ее величество. Возможно мы преувеличиваем, и это лишь простые фанатики. Но игра на опережение — залог тактического успеха.

— Мама я хочу лететь с Ником,— София подняла голову и посмотрела на Галину огромными испуганными глазами.

'Все же она лишь ребенок,— заметила Оля, — несмотря на то, что хочет казаться смелой'.

Светлена не сказала ничего, но девушка видела, как дрожат ее губы.

— И правда почему? — Оля решилась бросить открытый вызов, указав на Юну,— Мы только встретили эту особу, и не знаем о ней почти ничего. Прошу прощения, но уверена, вы тоже, императрица. С кем или чем она может быть связана?

На миг Оле показалось, что-то изменилось в выражении лица девушки. Но почти сразу же оно стало непроницаемым.

— Вы никак не можете проверить, что я не шпион клавирцев или кого похуже, залогом будет лишь моя клятва. А еще... поручительство его превосходительства командующего флотом Данамир.

— При чем здесь Данамир? Это ничего не доказывает, только лишь слова,— не унималась девушка.

— Оль, ну ты уж слишком. Мы в присутствии императрицы,— Ник дернул сестру за рукав, но та упрямо вскинула подбородок.

— Какое отношение ты имеешь к господину Наразмату?

Но девица не растерялась.

-Наверное такое, что я — его дочь,— ответила она с холодным достоинством.

Если бы гром прозвучал в комнате, Оля не была бы так поражена. Не она одна. Никола тоже стоял с распахнутым ртом.

— Это правда? — постепенен глаза брата разгорались.— Неужели ты и на самом деле дочка знаменитого и славного командующего Наразмата? Ты тоже участвовала в последней Арене? А в битве в Гранмире? А...

— Заткнись Ник,— Оля залепила брату оплеуху и тут же присела в реверансе.

— Прошу меня простить, ваше величество, но это правда? — на самом деле в тайне Оля надеялась, что услышат в ответ: 'Впервые слышу'. Но вместо этого:

— Конечно, адмирал давно вспоминал о дочери, с которой вынужден был разделиться в последнем сражении. Юна,— Галина повернулась к девице,— тебя не было на трехчасовом совещании, адмирал искал тебя, неужели не хочешь встретиться с ним?

— Это... это лишнее, я послала ему письмо, где рассказала о последних событиях в своей жизни,— Юна отвела взгляд.— У нас с отцом сложные отношения. Увидимся в следующий раз.

— Неужели я воспитал такую дочь, чтобы она избегала меня? — низкий мужской голос раздался снаружи. Он произвел необычное воздействие на Юну. В первый миг казалось она сделала попытку убежать, но потом взяла себя в руки и, вскинув подбородок, с достоинством встретила взгляд командующего Данамир.

— Отец! Зачем ты здесь? — воскликнула Юна,— Это может навредить нашей миссии.

Но Наразмат шагнул внутрь и попросту утопил все жаркие возражения в теплых и крепких отеческих объятиях.

— Так долго ждал от тебя вестей, даже когда мы оказались отрезанными от внешнего мира, я был уверен, что с тобой все хорошо. А ты жила на крайнем юге все это время. Здорова? Старший инструктор? Надо же...

Оля с братом во все глаза смотрели на невиданное преображение этого сурового человека.

— Отец! — наконец, Юна сумела высвободиться. Отстранив от себя на вытянутых руках, адмирал еще раз оглядел дочь и явно остался доволен увиденным.

— Не стоит ругать меня, разве я мог опустить тебя даже не увидев. Молодой Вителлиус сообщил мне,— признался мужчина.

Юна поджала губы.

— О чем он только думает?

— Ну-ну, леди Диссекрит, не будьте так строги в нему. Мишаль все сделал правильно,— заступилась Галина.— Я сама попросила его пригласить вашего отца сюда. Официальная версия — знакомство с новыми улучшенными технологиями, которые скоро начнут поставляться из Анаук на Север.

— Вы слишком опрометчивы, императрица. Все, пять минут заканчиваются, нам пора лететь,— Юна сделала жест, показывающий, что всем следует покинуть каюту. Всем, кроме девочек. Но они лишь сильнее вцепились в юбку матери.

— Ну что ж, если так нужно, летите. Ты уже взрослая,— устало произнес Наразмат, вдруг весь как-то постарев и осунувшись. Оле даже стало жаль этого обычно несгибаемого человека. И она не выдержала.

— Как ты можешь? — жарко воскликнула девушка,— так говорить с отцом, который сделал для всех нас столько. Все мы сейчас можем дышать воздухом, видеть восходящее солнце и слушать шум океана в том числе благодаря ему.

— Это тебя не касается,— леди Валентинова,— голос Юны мог заморозить воздух.— К тому же он мой приемный отец, не родной.

— Что ты такое...— опешила Оля.

— Это правда,— ответил Наразмат, и в его голосе Оля отчетливо уловила печаль.— Не стоит напоминать об этом каждый раз. Я воспитал тебя как родную и не жалею. Ты выросла в прекрасного человека, которым я могу гордиться.

Казалось, какое-то время Юна подбирала слова, но потом, зажмурившись, быстро подошла и чмокнула отца в щеку,.

— Спасибо, я постараюсь вернуться, как только смогу. Тогда поговорим подольше. Дела требуют моего присутствия в Анаук, пока один бездельник не разнес мне всю летную школу.

Юна вдруг стала колючей и взъерошенной, настолько забавной, что Никола с Олей, переглянувшись, прыснули в кулаки.

Не удержалась от легкой улыбки и Галина. Девочки непонимающе переводили взгляд с одного на другого.

Взгляд Юны сверлил девушку, похоже она нажила себе врага.

Но голос Мишаля снаружи раздался как раз вовремя — если не разрядил, то изменил атмосферу. Галина поспешно поднялась и крепко-крепко обняла дочерей.

— Вы у меня умницы. Справитесь, да? Стали совсем самостоятельными. Ничего страшного, это всего на месяц. Побудете в Анкаре, я обязательно как-нибудь навещу вас, а потом мы вместе вернемся домой.

Часть 5

— Мама,— захныкала Светлена, а София изо всех сил пыталась не последовать примеру сестры.

Наразмат бросил на дочь долгий взгляд, а потом, сжал плечо девушки и первым вышел из планера. Галина что-то шепнула на ушки девочкам и тоже выскользнула наружу.

-А вы чего ждете? Планеры уже готовы, скорее!— прикрикнув на обоих Валентина, Юна сноровисто пристегнула принцесс и уже заняла место пилота.

'Похоже она разбирается в устройстве, ну хоть это хорошо,— решила Оля,— полет покажет, что она представляет из себя как пилот'.

На всякий случай девушка подмигнула Светлене:

— Если что, зовите меня,— пошутила она, хотя прекрасно понимала, что связь через ветер больше не работала. Но личико девочки, хотя и испуганное, больше не выражало паники.

— Удачи,— поколебавшись, сказала Оля хозяйке планера. Юна, уже полностью сосредоточенная на работе, махнула рукой, даже не оглянувшись.

— Сюда,— Мишаль поманил девушку, вышедшую наружу. Быстро оглянувшись по сторонам, Оля заметила, как Ник помахал из стоящего неподалеку планера. Ей достался соседний.

— Это особенная машина,— заметил Мишаль.

— Не вижу ничего такого,— Оля обошла планер по кругу и даже заглянула под днище,— все как у всех. — Совсем не похожа на необычную конструкцию машины Юны.

— Самое главное — внутри. За эти несколько часов мы провели неплохую работу, хотя с новым двигателем так и не успели. Теперь ваши с братом по мощности ничем не усыпают тому, где полетят девочки и дочка адмирала.

— А управление?— Оля начала приходить в тихую панику, сразу вспоминая боевое крещение Эли, когда она впервые села за пульт айса.

— Осталось тем же, почти без изменений, но теперь процесс запуска чуть иной. Вот инструкция,— Мишаль сунул ей в карман небольшую планшетку.— У тебя всего две минуты.

— Две минуты...— Оля покачала головой.— Смеетесь?

— Ничуть,— улыбка пропала с губ менестреля, а взгляд стал глубоким и многозначительным,— ты — Валентина, я верю, что искусство пилотирования всего, что может летать, у вас с братом в крови.

— Вы слишком многого... от нас требуете,— сбивчиво ответила девушка, чувствуя, как загорелись щеки.

— Не больше, того, на что вы способны. Девочек я могу доверить только вам.

— Тогда почему же...— начала Оля, но ладонь клавирца захлопнула ей рот.

-Тише,— он бегло оглянулся и снова заулыбался.— Потому, что так нужно. — Мишаль постучал по уху, словно невзначай задев необычной спиралевидной формы клипсу. Девушка не успела и глазом моргнуть, как точно такая же была пристегнута к лацкану ее пиджачка.

— У них двухчасовой запас статического электричества, и ровно такое время я смогу вести вас. Если что-то пойдет не так, тут же узнаю. Наши радары смогут контролировать воздушное пространство на расстоянии до двухсот пятидесяти километров, потом будет мертвая зона — примерно около семидесяти, а дальше — мы уже провели подготовку — вас перехватит система Анкара. Правда, она гораздо менее мощная. Увы, тамошние умельцы сделали схемы связи лишь с устных инструкций, что-то не поучилось, поэтому работает, но с перебоями.

— Спасибо и на этом,— криво улыбнулась Оля, уже представив себе самую мрачную картину: в мертвой зоне ее планер пикирует, на хвосте — две снежинки айсов. За ней открывается настоящая охота, как тогда, по пути к Миллифьори, и если бы не Эли... Тогда она понятия не имела, что он — друг. Друг, которого больше нет. А что сейчас? Неизвестность...

— Поторопись,— напомнил Мишаль.

Оля увидела, как из сопел планера Юны уже появилось полупрозрачное газовое облако, которое постепенно набирало плотность, превращаясь в струю. Машина Николы дернулась и, поднявшись в воздух, тоже зависла в полуметре от земли.

Не желая отставать от команды, Оля юркнула внутрь, но вдруг вспомнила.

— А сопровождение? — спросила она шепотом, на всякий случай оглядев полупустое поле.

— Они присоединятся к вам сразу после взлета. Да хранят вас все ветры,— Мишаль отсалютовал, и Оля кивнула, чувствуя, как ком встал в горле. Такое прощание не добавляло оптимизма, словно клавирец больше и не рассчитывал ее увидеть. Если ситуация настолько опасная, почему до сих пор всех держали в неведении? Что вообще происходит в мире?

Часть 6

'Так успокойся, приди в себя дуреха',— мысленно отругав себя, Оля почувствовала облегчение, дыхание выровнялось, а сердце перестало стучать так бешено. Дверь закрылась, кресло привычно подстроилось под тело. Хотя, конечно, довольно жесткое сиденье не сравнить с эргономичностью кресел в айсах. Оля снова поймала себя на мысли, что в последнее время все в ее жизни делилось на до и после, на до и после встречи с Эли, на до и после открытия правды об их с Николой родителях. И если поначалу она упрямо отвергала любую связь между собой и Клавиром, то теперь отрицать очевидное становилось все сложнее. Ее непутевому брату было все равно где и на чем летать, главное чувствовать радость полета. А Оля, по натуре более глубокая и чувствительная, переживала сильный душевный надлом. Все происходящее, она рассматривала через призму своих ощущений: что значит для нее Габриэль, где они выросли, что означает разрушенный Клавир, от которого не осталось даже следа? Чем для нее стала смерть Клеменса Талигона и Эли? А Сильмистриум — все чаще девушка вспоминала этот удивительный инструмент, как его называли клавирцы, хотя жители цитадели считали его божественным проявлением.

Валентинова... Валентина ... даже фамилию свою она стала называть на новый лад и очень быстро привыкла к такому. И если прежде ее тянуло к простым людям вроде Дилси или Ронана, она восхищалась Галиной и любила девочек, то теперь все изменилось. Все больше ее интересовала таинственная личность по имени Мишаль Вителлиус, скрытный Саллюций Тиррелин, амбициозный Ювенал Вителлиус, горделивая Долина, ее задорная сестра и вся команда техников.

И теперь, когда ее внезапно поставили перед фактом, что они могут больше никогда не увидеться, она чувствовала себя вырванной с корнем из этого уютного мирка, который создавала вокруг себя целый месяц. Снова только плечо брата, вновь есть те, кого она должна защищать.

А вот Юна не вписывалась ни в старый, ни в новый мир. Было в ней что-то такое, что казалось чуждым, Оля и сама не понимала, что именно — она была другой. Если за Эли все время словно тянулся шлейф ветра, вокруг этой девицы чудился свет и холод, который нет-нет, да проскользнет в темных глазах.

— Внимание, по команде отправляемся один за другим,— едва Оля запустила нейтральный ход, голос Мишаля раздался из той самой клипсы.

— Что дальше?

— Действуй как обычно,— пришел ответ.— Искра автоматическая. Подожди, пока давление газа достигнет нужного уровня, следи на правой шкале.

— Но ведь это нейтралка? — удивилась Оля.

— Теперь газ инертен, как дойдет до отметки в сто двадцать — сто тридцать, проверь уровень заряда. На новой панели, овальный индикатор с красной стрелкой.

Глаза заметались по приборам, Оля пыталась запомнить все. Столько нового! Контроллер ветра неактивен, зато электрической части соответствовало аж целых десять индикаторов и измерителей уровня, но ей понадобятся только три — так написано на планетке инструкции.

— Дойдет до десяти, нажмешь сцепление и подъем. Дальше действуешь, как обычно,— напутствовал Мишаль,— а при приземлении проведешь все наоборот.

— А что делать при экстренном спуске? — поинтересовалась Оля.

— Надеюсь этого не потребуется,— отозвался Мишаль после паузы.

— Похоже, вы и сами в это не верите,— вздохнула Оля.

— Я не исключаю и такой возможности.

— Спасибо что сказали об этом до вылета.

— Если решишь пользоваться оружием, взгляни на уровень заряженных ионов, если меньше шестидесяти — проведешь перезаливку прямо в воздухе. Но это к крайнем случае, пока мы не сумели придумать, как заряжать оружие независимо от двигателя.

— Похоже вы ни о чем не успели подумать,— проворчала девушка.

— Оля, ты ведь понимаешь, почему все делалось в спешке?

Конечно она понимала, как же иначе? Снова бежать — куда, зачем? Почему, как только она находит уютное место, которое можно назвать домом, снова приходится все бросать. 'Я что, проклята?'

— Поняла,— выдохнула девушка,— готова.

— Тогда, Никола, взлет! Оля, жди,— в такт сердца Мишаль начал отсчет. Немигающим взглядом девушка смотрела, как поднимается планер брата и устремляется вслед за только что вылетевшей Юной.

— Семь, шесть, пять...— отсчитывал Мишаль — четко, словно часы. -Три, два один... Все, удачи!

— Взлет! — отозвалась девушка, устремляясь навстречу неизвестности.

Глава 14 — Туман

Часть 1

Обжигающе-горячая вода, чуть смягченная несколькими каплями ароматного масла, успокаивала кожу. Миссана сползла по стенке большой круглой ванны, стилизованной под естественный водоем. По 'берегам' росла настоящая трава, хотя в более скудном освещении, чем в оранжерее, она росла бледной и ломкой. Мелкие камушки усыпали края, а дно ванны было выложено изломанными искусственными плитками красно-коричневого цвета.

Под дном ванны существовала система подогрева. Ступни наполнял приятный жар, а над поверхностью воды поднимался пар. Клубы заволакивали большую ванную комнату в апартаментах Миссаны. Магистр любила нежиться в ней, еще и потому, что это единственное место в Озмалине, где было по-настоящему тепло.

С каждым днем температуру поддерживать становилось все сложнее. Ну ничего,— Миссана стиснула зубы и погрузилась по самое горло. Сердце тотчас заколотилось, но она заставила себя дышать ровно и глубоко. Выполнив несколько дыхательных упражнений, почувствовала себя вполне комфортно. На пару мгновений прикрыла глаза, полностью очистила ум от мыслей, погрузившись в медитативное состояние.

Но спустя позволенное время, рука Магистра вынырнула из воды и потянулась, чтобы взять сложенные на берегу стопки отчетов и предложений. Даже здесь. Она вынуждена была работать и в минуты короткого отдыха, хотя нет, не так, она сама взяла на себя эту обязанность.

Хочешь получить результат — трудись сам — такой был завет, выученный с детства, кода над худощавой нескладно девчонкой потешались сверстники в школе. И взяв себе такое правило, всего за два года она сумела стать лидером потока, а еще чуть позже встала лишь на ступень ниже брата, получившего статус главы семьи.

Она всегда и всего добивалась сама, не рассчитывая и не доверяя другим то, что могла сделать в одиночку. И сейчас этот усвоенный давно принцип становился жизненно важным. Доверять? Но кому? Тем лизоблюлам, которые готовы выстрелить в спину, едва Магистр даст слабину? Или кому-то из полуголодного сброда, в который отныне превратились рядовые клавирцы? Кому из них она могла доверить свои планы и амбициозные мечты?

Но главное...— она пробежала глазами последний ответ: все одно и то же, нехватка того, нехватка сего.

— Где я возьму для вас все это?! — ярость нахлынула и скатилась, подавленная жестоким усилием воли. Сам собой напрашивался очевидный вывод — только в Северной части мира. Экспансия — вот то слово которым она грезила все последние дни. Они должны... нет, просто обязаны вернуться в те земли, которые изначально были собственностью Клавира — бывшее Золотое сечение, а сейчас нейтральные воды между двумя континентами Данамир и Габриэль.

Но самое главное... Миссана повертела в руках планшетку, на которой была нарисована схема. Рисунок исполинского сооружения, возносящегося к небу — космический лифт. Нет нужды разрушать его, достаточно взять в свои руки. И уничтожить тех, кто его строил.

Все просто, все казалось таким простым из этого края мира. И все же, Миссана понимала, что это пока только мечты, пока у них нет достаточно оснащения и экипировки. Но самое главное, едва ли пятая часть всех айсов оснащена новой пламенной системой двигателей. Впору становиться пиратом, как этот неудачник Таллигон. Пиратом... хотя сама эта мысль звучала как полный абсурд, но отчего-то Миссана вновь и вновь возвращалась к ней. Гордость? О какой гордости сейчас могла идти речь?

'Нам нужно выбираться отсюда', — эта простая истина заставила Миссану замереть и вздрогнуть от этого осознания. Покинуть Озмалин и перебираться через море на континент...

Схема выпала из пальцев, Миссана с головой погрузилась в воду, короткие волосы облаком окутывали голову. Сквозь волнение прядей виднелся искаженный силуэт тусклой лампы. Шум собственной крови в ушах стал оглушительным. Спустившись ниже, Миссана легла на самое дно и, раскинув руки, полностью 'растворилась' в воде.

Сколько она пролежала так — минуту? Две? Во время тренировок в искусственном отсутствии гравитации в Мемории она научилась задерживать дыхание на десять минут. Но столько времени еще не прошло, и все же что-то отвлекло ее. Шум в ушах не стал слабее, но на него наложилось что-то еще.

Какой-то писк. Жужжание, снова писк. Как будто огромный шмель, каких она видела в Оранжерее Клавира, когда Северина приглашала ее туда. Кончиками пальцев Миссана оттолкнусь от дна, тело начало медленно всплывать на поверхность. Глаза были по прежнему закрыты. Тепло воды сменилось чуть более прохладной температурой воздуха.

Оказавшись на поверхности, она не спешила вылезать или открывать глаза, продолжая лежать, распластавшись на озерце. Но лишь те, кто никогда не знал, на что способны клавирцы высших статусов, могли подумать, что Миссана просто отдыхает. На самом деле каждая клеточка ее тела была напряжена, готова к отражению атаки, рецепторы носа вдыхали воздух, различая мельчайшие его оттенки, а уши ловили каждый звук.

Жужжание на миг прекратилось и снова писк. Совсем рядом. Слева от дверей? Нет, чуть ближе. Значит... там находилась решетка для слива воды. Миссана рискнула приоткрыть один глаз, затем второй и медленно, едва дыша перевернулась на живот, осторожно выглянула из-за края бассейна. Когда Магистр увидела, что производит необычный звуку, ничем не выдала реакции. Это была уменьшенная во много раз копия айса— снежинки.

Задержав дыхание, Миссана снова медленно погрузилась в воду, стараясь не создать даже всплеска, так, чтобы над водой остались лишь глаза. Она передвинулась на полметра. Рука потянулась к складкам одежды, лежащей на берегу, среди которых был спрятан страйт — ультразвуковой кинжал. Хотя она сомневалась, что такое смешное оружие причинит разведчику хотя бы царапину. Мысли метались в голове.

Как один из десяти разведчиков, посланных в Габриэль, оказался в ее ванной комнате? Все десять контролировались с пульта управления и все они должны находиться далеко от Озмалина. И все же, один из них сейчас рыскал по углам, контуры и лучики хищно светились синим цветом.

Пальцы сжались на рукояти, потянули вниз, в воду. Но в этот момент капля сорвалась с ладони. В идеальной тишине прозвучало легкое 'кап'. Реакция айса была молниеносной, с одного из лучиков сорвалась золотая молния и поразила воду.

Часть 2

Останься Миссана в ванне чуть дольше и попросту бы поджарилась, но ее реакция не стала слабее после пары месяцев существования в качестве правителя. Оказавшись на берегу, она отряхнулась по кошачьи, чтобы не представлять интерес для второго выстрела этим же оружием и, петляя, бросилась к машине, одновременно активируя страйт.

Сократив дистанцию до минимума, выстрелила поражающей волной. Айс дернулся, однако полностью не остановился, продолжая вращаться вокруг оси, и теперь разворачивался к ней другим лучиком, в котором, несомненно, уже бы готов еще более неприятный сюрприз. Что это будет — магнитное поле? Ультразвук, такой же как у нее?

Миссана следила за малейшим движением противника, рассчитывая, что в последний момент это подскажет ей дальнейшие действия. Уши заложило. Все же ультразвук. Магистр упала на колено и выставила страйт перед собой, развернув его плоскостью перпендикулярно распространению волны. Когда та ударила в импровизированный щит, Миссана едва не выронила оружие, вибрация оказалась слишком сильной.

Не останавливаясь, женщина сделала кувырок и появилась уже сбоку от айса. По инерции тело проскользнуло дальше. Оказавшись точно под разведчиком, она попросту вонзила клинок в днище снежинки. Оружие вырвало из рук, айс разверзнулся перпендикулярно. Что?! Раздался неприятный писк на гране слышимости, и на глазах пораженного Магистра ее страйт попросту рассыпался на куски. Инфразвук?! Откуда?

Два вида волн никогда не устанавливали одноименно в качестве поражающих систем, зная, чем это грозило машине — развалиться прямо в воздухе. Но, видимо, создатели разведчика не думали об этом. Но вот в чем Миссана была уверена на сто процентов — что ни на одном из десяти тех, которые послали в Габриэль, не было такого оружия. Проклятые небеса!

Откатившись в сторону, она бросила быстрый взгляд на дверь. Неужели?! Индикатор около нее горел темно-красным — не просто заблокировано, а обесточено! Похоже, те, кто хотел ее убить так старались, что лишили энергии весь уровень. Однако, на обычное покушение то было мало похоже...

Хотя айс снизил высоту и теперь его движения утратили плавность — все же страйт сделал свое дело — но новый разворот по оси грозил еще одним ударом. И на этот раз — Миссана отчетливо понимала — ей нечем защититься. Она прикинула расстояние до двери и сколько времени понадобится, чтобы вырвать панель и замкнуть противопожарную систему. Отвлекающий маневр мог дезориентировать тех, кто управлял разведчиком дистанционно, а в этом она уже не сомневалась.

Хотя шанс был невелик, Миссана не собиралась сдаваться так просто. 'Меня вам не получить, зубы обломаете',— она показала наблюдателям характерный жест, какими обычно обменивались бойцы на поединке Фацилис, Он означал: 'смерть неотвратима'.

Но в этот миг нечто спутало ее планы. Айс затих, свечение контура погасло, это не могло не настораживать. А потом машина затряслась и начала наливаться кроваво-красным цветом. Одновременно температура в ванной комнате стала стремительно расти. Тепловой излучатель!

Кожу защипало, из глаз потекли слезы, рот тотчас пересох. При каждом вдохе легкие горели все сильнее. Мерцание...

'Решили поджарить меня прямо здесь?'

Миссана ринулась к двери. Несмотря на то, что пальцы покраснели, получив ожоги, она с силой вырвала защитный ключ и, ударив по клавише, включила пожарную тревогу. Она могла не сработать, если уж наблюдатели предусмотрели все, однако, активировалась. С потолка обрушились струи ледяной воды, видимо из только что растопленного ледника. Ванну заволокло клубами густого пара, кислород куда-то исчез, дышать стало нечем. Ощупью Миссана добралась до панели управления и начала лихорадочно набирать аварийный код.

Пальцы не слушались, соскальзывая с мокрого металла. Она была уверена, что все сделала правильно, но дверь не желала открываться.

'Неужели сменили? — Она закусила губу,— твари, все предусмотрели'.

Вода перестала литься. Последние капли упали на пол. Миссана отползла в угол и опустилась на колени, чтобы представлять как можно меньшую мишень. Пар понемногу рассеивался. И тут ее ухо уловило новый 'вжуух вжуух вжуух'. Три раза прозвучал тот же сигнал. И сквозь таявшую пелену она увидела еще три разведчика, появившихся словно из ниоткуда. Нет... на сей раз она разглядела, как последний выскользнул из входной двери. Створка тотчас закрылась за машинами.

Миссана вжалась в стену.

'Еще три! Неужели мне не справиться? Все кончено?'

Верить в это Магистр не желала. Она поняла, что отчаянно хочет выжить хотя бы для того, чтобы заставить глотать слезы и молить о прощении охотников.

Промелькнула мысль: 'А что же охрана?'

Обычно у входа в ее апартаменты стояли на часах два квинта. Однако, тот, кто запустил разведчиков, воспользовался вентиляционной шахтой, доступ к ней можно получить из любого коридора. Но это еще полбеды. А те, что проникли через дверь? Как объяснить их? Каждая клеточка тела Магистра задрожала, не желая принимать очевидное.

'Нет нет нет! Я не для того убила собственного брата и мерзла в этом проклятом краю, чтобы умереть вот так. Мое имя должно войти в историю Клавира как той, что в привела народ к новому возвышению. Нет! Осса, где же ты?!'

В тот момент, когда она уже решила, что Небеса оставили ее, входная дверь распахнулась. Прозвучало четыре точных выстрела и четыре ослепительно-белых луча прошили охотников. Миссана закрыла голову, но все же несколько осколков впились в плечо и правую руку. Она стиснула зубы. В этот момент ощутила как чья-то сильная рука сжала здоровое плечо.

— Консул, с вами все в порядке? — это голос она уже не ожидала услышать.

Часть 3

— Осса! — в тот момент Миссана и не задумывалась, как же жалко звучит ее надтреснутый голос. Подняв голову,она увидела над собой озабоченное лицо телохранителя. В его глазах на миг промелькнул настоящий страх. Но когда она кивнула, страх уступил место облегчению и все... снова лицо потеряло всякое выражение. Показалось?

Ее взгляд упал на разлетевшиеся по полу осколки, часть их посекла стены, разбила светильник, упала в воду. А потом Миссана прокрутила в памяти все, что видела и заметила необычной формы оружие, которое мужчина сжимал в руке.

— Что это? Чем ты в них выстрелил? — она протянула руку, чтобы коснуться устройства. Но вместо этого Осса помог ей подняться.

— У вас кровь, нужно немедленно обработать раны. Идемте,— он увлек не сопротивляющуюся женщину в другую комнату.— Вот, вам нужно одеться,— Осса подошел к шкафу и достал из него новый халат, и только тут Миссана поняла, что до сих пор была совершенно обнаженной в присутствии телохранителя. Не то, чтобы ей никогда не доводилось испытывать на себе внимание мужчин, но взгляд Оссы заставлял чувствовать себя так, будто ее каждый раз раздевают донага. А сейчас и подавно, он будто впитывал каждую черточку ее тела, и это не было неприятно. Миссана давно не испытывала подобного чувства. До сих пор вся ее жизнь сосредоточивалась на служении Северине, и о чувствах думать было некогда, Но вот сейчас...

'Дура! — отругала она себя,— это просто секст, к тому же телохранитель, как ты можешь думать о таких глупостях?'

С достоинством Магистр накинула на плечи халат — неторопливо, чтобы не дать понять, какие чувства она испытывала, а потом чуть приспустила рукав на плече, позволив телохранителю обработать раны заживляющим гелем. Всего за пять минут они начали затягиваться на глазах, искусственные клетки с огромной скоростью приживлялись на пораженную ткань.

— Ты не ответил на мой вопрос,— взгляд Миссаны поневоле вернулся к полуоткрытым дверям ванны.

— Это новый прототип, плазменный пистолет, я как раз нес его, чтобы показаться вам на утверждение, но наткнулся на это.

— Плазма? Дай мне посмотреть,— Магистр требовательно протянула руку, и только тогда Осса передал ей оружие.

Легкий, с хорошим балансом. Как и все стрелковое оружие он был полупрозрачным, с голубым оттенком. Внутри лучились шесть шариков, к одному из которых тянулась тонкая металлическая игла. Это ей ни о чем не говорило.

— Значит, все же удалось,— Миссана кивнула,— отлично. Передай, что мне нужно такое же оружие на айсах.

— Уже сделано, я взял на себя смелость утвердить это проект,

— Уже? — женщина нахмурилась.

— Уверен, что вы все равно одобрили бы его. Ведь это прорыв.

— Да, прорыв, но ты забываешься.

— Разумеется, примите мои глубочайшие извинения, но если бы я задержался, чтобы составить официальный документ, то опоздал бы на минуту, и все было бы кончено.

— Конечно,— Миссана содрогнулась. Осса говорил о ее возможной смерти как о чем-то само собой разумеющемся. -Все в порядке,— поспешно кивнула она,— хорошо, что ты проявил своеволие. Но впредь, если позволишь себе такое, будешь понижен до квинта снова.

— Слушаюсь, консул,— мягким голосом произнес Осса и снова словно ему было совершенно все равно, какой будет его судьба.

'Что за нелепое отношение к жизни?' — подумала Миссана.

— Пригласи ко мне команду разработчиков, хочу наградить их.

— Боюсь, это невозможно,— после паузы ответил телохранитель.

— Почему? — удивилась Миссана, вертя в руках пистолет.

— Не стоило оставлять в живых людей, владеющих настолько опасной информацией, я взял нас себя смелость убить их.

— ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ? — Миссана вскочила с дивана.

— Уверен, подумав вы поймете, что я поступил правильно. Сейчас все наше преимущество перед поверхностниками в потенциале знаний. Если эта технология попадет к ним в руки, нам придется начинать все с нуля. Плазменное оружие позволит с легкостью начать экспансию на континент. Разве не этого вы хотели? Нет?

Миссана вздрогнула, встретившись взглядом с Оссой, и снова отметила, насколько необычны его глаза. Было в них нечто...словно на миг промелькнули золотые искорки, и также быстро исчезли.

— Нет,— наконец кивнула она,— ты прав.

-Благодарю,— телохранитель поднялся, откладывая коробочку с бальзамом.— А теперь, не угодно ли вам отдохнуть?

— Нет... То есть да, хорошо, ты прав. Принеси мне документы из ванной,— Миссана не могла заставить себя вернуться туда.

— Не бойтесь,— Осса заметил ее состояние,— больше никто из них не потревожит вас. По пути я вычислил, откуда запускали этих охотников. Это были люди вашего секретаря.

— Секретаря? С чего бы ему...

— Желаете арестовать его немедленно?

— Не говори мне, что уже позаботился и об этом...

— Я всего лишь ваши руки, ноги и уши,— покачал головой Осса.

— Значит, он уже в камере,— поняла Магистр,— почему же ты не убил его?

— Это ваша привилегия. Уверен, вы примете единственно верное решение, консул,— с этими словами Осса прошел в ванну и, вернувшись, протянул ей стопку пластин.— Не перегружайте себя, скоро я провожу вас на вечернее совещание. Там вы вынесете наказание, и если хотите, сразу назначите нового секретаря. Я уже рассмотрел несколько кандидатур, по пути могу представить их на ваш суд.

Миссана без сил откинулась на спинку дивана.

'Осса, что у тебя на уме? Не могу понять',— размышляла Магистр. Он предугадывал ее действия и мысли, действовал за ее спиной, но каждый раз все его поступки были для ее блага. И постепенно... Миссана понимала, он становился незаменимым.

Часть 4

— Готово, готово! — размахивая нашивкой, в комнату, где сидели клавирцу, вбежал Шари и предъявил свой трофей Марианусу. Тот внимательно вгляделся в изображение на пропуске.

— Странный рисунок,— заметил он.— Но у тебя только один, — клавирец поднял взгляд.

— Ну уж извини,— сконфузился мальчишка,— достал один, кому-то придется остаться дома.

— Иди ты, я прикрою,— без раздумий предложил Лиссан.

— А если тебя засекут?

Вместо ответа товарищ взглянул на свои ладони.

— Нет, нельзя, мы все еще действуем как тени,— напомнил Марианус, и заметил, как Шари в восхищении переводит взгляд с одного на другого.

— Тени... что это? Особые солдаты? Или наемники?

— Это значит не ввязываемся в неприятности,— с улыбкой пояснил Марианус.— Поэтому, Лис, лучше останься дома, у тебя будет другое задание,— Шари,— Марианус повернулся к мальчишке,— можешь проводить его к базе данных? Ты говорил, что разбираешься в информационных системах?

— Инфо...— Шари сбился,— я просто люблю всякие сложные штуки.

— Вот и покажешь Лису, что там и как, сейчас ведь седьмой час вечера, в летной школе никого нет?

— Да, но... сегодня ночью должен вернуться папа вместе с экспедицией. Сегодня или завтра утром, мама слышала об этом по инфоканалу. Передали по ионной связи, представляете?! — мальчик аж запрыгал от восторга. Друзья переглянулись.

'Ионная связь? Неужели им удалось... это значит, что поверхностники вплотную приблизились к тайным знаниям клавирцев'.

-Хотя нет... ничего не выйдет, в Школе ночью дежурят работники, каждый раз разные смены. Нам не пробраться к Базе.

— Ты не знаешь Лиса.

Младший клавирец кивнул.

— Для меня это не будет сложно, не беспокойся, твоя задача — показать мне что и где, а я придумаю как.

— Ну вот и отлично. Лис, ты знаешь, что там искать,— напомнил Мариаунс.

— А ты будь осторожен, я не смогу прикрыть твою спину.

— Не волнуйся, я только взгляну на культ и все.

На самом деле Марианус солгал, даже Лиссану, но не мог поступить иначе. Узнай товарищ, что он собрался выяснить, кто стоит на вершине культа Витерции в цитадели, вряд ли бы отпустил. Но слишком много подозрительных совпадений в последнее время.

Уж чего Оля ожидала от полета в небе нового мира, но явно не разочарования. Несмотря на всю ответственность миссии, она поначалу с интересом оглядывала пейзаж. Потом пришло недоумение, а следом и разочарование — и где обещанные леса? Где загадочные полноводные реки и озера, полные рыбы? А что насчет полей, усыпанных цветами? Всего лишь ровный пейзаж, время от времени перемежающийся остроносыми скалами, да глубокими расщелинами, ведущими в никуда.

Однажды группа вынуждена была облететь стороной необычной формы воронку в земле. Судя по всему в диаметре она была никак не меньше полукилометра, по краям ее лежали россыпи мела, в темный глубине... Оля не могла поверить глазам — текла настоящая подземная река, широка и бурная, воды ее слегка серебрились.

— Похоже на выброс газа,— донесся пораженный голос брата,— вот это да, ты видишь это?

— Вижу конечно, у меня приборы несут какую-то чушь, лучше облететь ее стороной.

— Отклонение от курса,— тихо напомнил Мишаль. Оля уже успела и забыть, что клавирец следил за ними в фоновом режиме.

— Все в порядке,— раздался в эфире голос Юны,— но на пути сильная магнитная аномалия, электроника не выдерживает, придется сделать крюк.

— Аномалия? Что случилось? Опиши — попросил Мишаль.

— Кратер, идеально ровной формы, глубина — неизвестная, приблизительно до двух километров, края неровные. Предположительно образованы выбросом породы белого цвета — известняка или фосфита.

— Будь добра, наложи на навигационную карту, это может быть интересно. Полезные ископаемые всегда нужны. Последняя экспедиция нашла лишь два месторождения руд.

— Не думаю, что здесь вы найдете много полезного, похоже воронка образована выбросом газа.

— Сначала проведем геологоразведку,— отозвался Мишаль, расстояние не настолько велико, чтобы так просто отбросить этот вариант. К какому району относится место выброса?

— Все еще к Карильону,— через паузу ответила Юна.— И еще, заметила, что края у кратера оплавлены. Явно воздействие высокой температуры, способной расплавить песок.

— Жаль, что нельзя взять образцы грунта на анализ.

— У нас есть задание,— напомнила Юна.

— Да-да, конечно.

— Что на радарах?

— Чисто, скоро передам вас Анкару.

— Как далеко до мертвой зоны? — уточнила Юна. Оля насторожилась. Мысль о том, что какое-то время они полетят вслепую по дикому Габриэль, где не будет возможности связаться ни с кем, кроме членов группы, вселяла тревогу.

— Пятнадцать километров, будьте наготове.

— Конечно, конец связи,— эфир вновь заполнили обычные звуки работающих двигателей. На заднем плане Оля слышала тихо переговаривающихся девочек, пару шуток с планеров сопровождения, висевших по бокам и на хвосте. Время от времени доносились восхищенные возгласы Николы. С некоторым беспокойством девушка проводила взглядом ту воронку. По мере удаления, магнитные возмущения стали слабеть, и приборы снова заработали как нужно.

Спустя пять минут в эфире послышался голос Мишаля:

— Все, со всеми прощаюсь, Юна, удачи вам. Девочки, навещу вас как только смогу, обещаю.

— Дядя Мишаль! — раздались радостные и в то же время немного напуганные голоса близняшек.

— Все будет хорошо, мама помнит о вас и любит, с вами останутся Оля с Николой, вы уже путешествовали вместе. А Юна — надежный пилот, слушайте ее,— напомнил Мишаль. — Оле показалось, что последние слова предназначались им двоим.

— Спасибо, господин премьер-министр,— официально ответила она.

Часть 5

Оля следила за приборами. Зеленые точки на круглом радаре время от времени пересекались волной сонара, связь между планерами поддерживалась стабильно с помощью встроенных мини отражателей — эта новая чудная система связи с помощью ионизации. Как она работала, Оля еще не разобралась, но насколько поняла, дело тут было в принципе отражения пучка ионов от препятствий и передачи информации совсем не кратчайшим, зато более надежным путем.

Неожиданно на глазах одна из точек замигала и исчезла. Девушка склонилась над радаром и даже постучала по нему, но точка не появлялась. Она обозначала один из планеров сопровождения. Может что-то со связью?

— Никол, взгляни, что там у тебя на радаре, все на месте? — попросила Оля.

— Сейчас... странно, пропал. Проклятье, ничего не вижу. Подожди, я развернусь.

— Валентина, ты куда это собрался? — недовольно спросила Юна.

— Сами взгляните, на радаре пропал один из наших.

— Мы все еще в магнитной аномалии, приборы могут врать. Не отвлекайся,— в голосе Юны послышались стальные нотки,— нам нельзя останавливаться, ты не понял?

— Я не вижу его, и второго тоже, что за странный туман...

Неожиданно и Оля поняла, что теперь они летят сквозь золотистую пелену. Откуда он взялся в это время дня, да так внезапно?

— Всем сохранять строй,— донесся резкий напряженный голос Юны,— без паники, я вижу вас на экране.

— А что с остальными? — против воли Оля начала испытывать легкий страх. Туман создавал ощущение замкнутого пространства, и давняя фобия дала о себе знать. Она поняла, что задыхается, и не сразу осознала, что это от того, что тонкие усики тумана начинают проникать внутрь планера. Вдохнув случайно один, девушка закашлялась — он был терпким и обжигающим... обжигающе ледяным.

— Ник! — сдавленно позвала она, но в ответ пришла лишь тишина.

— Юна!

— Оставайся... месте, полная ост...ка...— сквозь помехи Оля поняла, что та имела в виду остановить планер и зависнуть в воздухе. Взгляд Оли не отрывался от радара, на котором одна за другой погасли еще три машины сопровождения, бесшумно, словно пропали в параллельном пространстве. Туман поглощал все звуки.

— Юна? Юна? Юна! — Оля отчаянно пыталась дозваться до командира, но в ответ пришел лишь треск помех.

И вдруг среди этих помех девушка услышала обрывок речи, которую она не поняла. Потому, что сказана та была на незнакомом языке. Вроде и интонации те же, и даже буквы похожи, а понять не могла. Они не складывались в слова со смыслом. Чаще всего в этой речи мелькали слова 'айме' и 'тагета', а еще 'лоил'. Говорили явно двое. Но прежде, чем Оля успела понять хотя бы что-то, передача прервалась. Быть может этот золотой туман был своего рода передатчиком, как этот новый вид связи, который изобрели в цитадели на юге? Преломление и отражение... туман состоял из мелких капелек воды, так что вполне возможно.

Но все стихло и паника вернулась вместе с тишиной. Оля заглушила двигатель, оставив лишь амортизационную подушку. Потом убрала руки с панели управления, сложила ладони на коленях и вцепилась пальцами в сиденье. Стиснула зубы, зажмурилась...

Тишина и пустота. Сердце колотилось все сильнее, она даже задержала дыхание, боясь, что второй раз вздохнуть уже не сможет. Такого с ней не случалось уже очень давно. Приступ паники парализовал разум и тело.

'Кто-нибудь... кто-нибудь, отзовитесь!',— мысленно молила она. Взгляд, словно загипнотизированный, не отрывался от пустого экрана радара, где стрелка бегала по чистому кругу. Никого, лишь красным цветом мигала точка, обозначавшая ее машину.

'И это Валентина? Ты недостойна памяти своих родителей, — ей показалось, что насмешник в голове посмеивается голосом Эли. Этот голос тотчас разогнал страх, который уступил место злости на себя, на собственную слабость. — Так и будешь сидеть словно кукла? Двигайся! Сделай что-нибудь. Нужно выбраться из этого тумана'.

Часть 6

Рука дрожала словно у старухи, когда обливаясь потом, Оля дотянулась— одной рукой до панели. Потом точно так же медленно-медленно положила на пульт вторую ладонь. Сделала глубокий выдох — справилась с такой простой задачей, молодец. Глаза резало, словно песка набилось. Девушка потерла их, но резь никуда не ушла, а горло саднило все сильнее.

'Что же за туман такой? А если это выделения ядовитого газа из трещин в земле?' — пришла нехорошая мысль.

Тогда не удивительно, что тело так необычно реагирует. Фобия, обыкновенно спящая, в пораженном действием необычных паров сознании, усилилась десятикратно. Но Оля понимала, если поддастся ей сейчас — рискует остаться в планере навсегда, точнее на столько, на сколько хватит энергии, а потом просто рухнет и разобьется.

Проверила заряд — еще четверть, хватит. Сравнила показатели уровня ионизации с теми инструкциями, которые давал Мишаль, чуть подождала, пока они не подберутся к нужным значениям, и только тогда осторожно пустила планер вперед на первой скорости. Сонар показывал полную бессмыслицу, будто туман имел плотность схожую со стеной здания или скалой. А радар убеждал, что пелена была неоднородной, в ней пряталось как минимум два десятка подвижных объектов. Что такое... неожиданно Олю прошиб холодный пот — на радаре появилась еще одна точка.

— Кто здесь? Кто в эфире, это ты, Никола?

Точка замерцала, потом снова загорелась ярким. Ответа так и не последовало, зато в следующий миг она заметалась зигзагом и ринулась прямо на планер. Расстояние стремительно сокращалось.

— Юна? Это Оля. Первый, третий это вы? Да кто-нибудь, стойте или мы столкнемся! — отчаянно закричала девушка, резко бросая планер в сторону, в самый последний миг умудрившись сделать такой кульбит, что Эли бы позавидовал. И сразу вслед за этим мимо на огромной скорости падающей звездой пронесся планер, в котором она узнала машину Юны.

— Так это все же ты, что случи...— планер тряхнуло так, что аж зубы клацнули. Вслед за машиной Юны пронесся рой синих... пятен, по другому Оля назвать их не могла. Каждое величиной с голову — и все они устремились вслед за целью, которой очевидно стала Юна. Один из них вскользь задел и хвост машины Оли. На том месте осталось ровный опаленный вырез круглой формы. Что такое... как будто температура этих сгустков была настолько высокой, что просто испарила металл. А может это оружие?

Теперь сомнения рассеялись. Юну кто-то преследовал, стрелял на поражение. Оля сама успела уклониться лишь чудом. Среагируй она чуть медленнее, и все было бы кончено. Кто-то или что-то целилось в них из тумана.

'Они охотятся за девочками!' — выругавшись не хуже заправского техника, Валентина развернула планер и пустилась в ту сторону, куда унеслись 'рой' и планер Юны.

Проверка уровня заряда убедила — на пару выстрелов хватит.

'На всякий случай',-пообещала себя Оля, хотя не имела ни малейшего понятия с кем или чем придется столкнуться. И еще... что с братом? Экран радара вновь выглядел тоскливо-пустым. Ни Юны, ни других объектов. Лишь ее машина скользила по чистому полю. Ужас пронзил ледяной волной.

'А что если их... нет, не смей даже думать об этом,— приказала она себе,— девочки и Никола конечно живы. Если пройду сквозь туман или снижусь до уровня, где его нет, то непременно увижу их.— Она размышляла.— Туман экранирует сигнал, да, наверняка так и есть',

Наконец, убедив себя, Оля начала резкое снижение под острым углом. Тридцать метров, двадцать пять... ничего. Пятнадцать... Все еще ничего. Но вот, словно вынырнув на поверхность воды, она выпрыгнула из тумана.

-Ах ты!— и тут же пришлось сделать резкий маневр, чтобы не столкнуться с меловой скалой.

— Оля! — от голоса, прорвавшегося в эфир, девушка чуть не расплылась по креслу от облегчения — не позволили ремни безопасности.

— Брат! — девушка завертела головой. Из тумана вслед за ней выпрыгнула и пристроилась рядом вторая машина. Однако, на радаре по прежнему было пусто. Как такое возможно?! Она же видела планер ясно и четко.

— Где ты был? Что случилось?

— Держался рядом, как приказала наш капитан. А куда пропала ты?

Обогнув скалу, они заложили вираж и зависли в десяти метрах над землей, немного ниже кромки тумана.

— И я там же, никуда не улетала.

— Похоже, мой радар считает по другому,— заметил Никола,— тебя там не было.

— Тебя тоже.

— Куда же мы попали?

— Может аномалия? — предположила Оля.— Тогда и Юна тоже где-то здесь, я как раз летела следом. За ней гнались синие шаровые молнии, видел их?

— Тех охотников? Один пытался достать меня, но я влупил по нему из ионной пушки.

— Мишаль сказал не расходовать энергию зря!— накинулась на брата Оля.

— А что было делать? Иначе бы от планера не осталось даже воспоминаний. Эти штуки просто растворяют все, на что натыкаются.

Оля уже хотела рассказать о подслушанном разговоре неизвестных, но передумала — кто знает, сколько еще ушей в этот момент следят за эфиром? С этой мыслью Валентина направила вперед на минимальной скорости.

— Прочешу каждый метр, но найду их,— упрямо решила она.

— Погоди, я с тобой, кто-то же должен прикрывать спину.

Однако, пролетели они недолго.

— Осторожно! — только и успел выкинуть Никола, завертевшись волчком. В этот момент из тумана выстрелил сноп синих молний — благо промазал и попал в землю. Впервые было видно, какой эффект они производят — поверхность пошла волнами, и приобрела насыщенный голубой цвет. А когда все успокоилось, на месте удара образовалась стеклянная воронка. Оля сглотнула — то же самое могло быть и с планером, а так только вскользь задело.

— Вот это мощь! — восхитился Никола.

— Восторгаться будешь потом, что там у тебя, видишь их? — спросила Оля, когда брат пристроился слева. Они снова полетели нос к носу. Сто... сто пятьдесят... двести метров. Ничего...

— Надо разделиться,— решила Оля. Мысль о том, что Юна все еще могла остаться в тумане, оптимизма не прибавляла.

— Плохая идея. Они возьмут нас по одному.

— Они? Знать бы еще — кто эти 'они',— с тоской отозвалась девушка, настороженно поглядывая вверх.

— Сейчас это неважно. Нужно найти Юну. Если ее подбили, они стали просто беспомощной мишенью.

-Да, с одним пистолетом против такого не выстоять,— откликнулась Оля и с надеждой вгляделась в обзорные экраны. Ничего. И радар по прежнему пуст. 'Где же вы, девочки? Хоть вы отзовитесь',— она уже почти отчаялась, но, поддавшись неясному порыву, перевела диапазон частот канала в самый верхний. Таким никогда не пользовались в Габриэль, но Эли как-то показал ей, что здесь начинаются частоты Клавира. Глупо конечно, но... и вдруг снова послышалась незнакомая речь.

'айме... айме...ласт... ван.... ту...'

И, словно была прорвана некая стена, совершенно четко девушка узнала фразу на родном языке:

'Открытое неподчинение, ликвидировать. Ключик мне...'— и, хотя это был всего лишь разрозненный набор слов, девушка поняла — на них действительно объявлена охота! А ключом прежде называли девочек. Неужели клавирцы снова?

— Никола!— сдавленно позвала она.

— Слышал,— пришел ответ.— Но второй раз я им девочек не отдам. Ох, смотри, видишь там? Чуть левее за выступом скалы!

Проследив в указанном направлении, Оля едва не вскрикнула — там лежала часть от планера, а неподалеку шли два параллельных следа, как от полозьев. Такие могла отставить машина, которая тормозила почти на пределе. Наконец, в пятистах метрах к востоку, они обнаружили то, что так отчаянно искали.

— Вот они, вижу! — не сдержалась Оля.

— Я тоже, летим,— отозвался брат.

Глава 15 — Два полюса

Часть 1

Чем ближе, тем сильнее колотилось сердце. Посадка была не просто жесткая, а аварийная. По пути от планера отвалилось еще немало частей, и теперь он раненой птицей лежал на боку.

Возле него стояла Юна, держась рукой за борт. Взгляд ее был устремлен на золотое облако тумана. Поднеся вторую ладонь к губам, она что-то быстро говорила, но с такого расстояния Оля не могла разобрать, что именно.

'Связь? Но с кем?' — девушка вновь перевела взгляд на радар — пусто. Как будто и не было планера. Пусть даже машина повреждена, сонар реагирует на особый маячок, спрятанный так надежно, что выдержит любую катастрофу. Даже если планер сгорит дотла, он останется не тронутым.

— Никола, подожди,— предупредила Оля.

— Что такое? Они же там, я не вижу девочек. А что если они ранены, нам нужно скорее добраться туда.

— Сказала, стой болван, я вижу тебя.

— Не понял?

— Я сказала — вижу тебя на радаре, а их нет. Проверь.

— Хмм, тоже самое, только мы с тобой.

— Сворачивай, за ту скалу.

— Оль, ты уверена?

— Да, думаю нам нужно понаблюдать.

Два планера тихонько повернулись на семьдесят градусов и скользнули за наклонную меловую скалу. Отсюда до Юны осталось не больше ста двадцати метров. Первым делом при приземлении Оля проверила заряд ионов — на полчаса лета. Маловато. У брата и того меньше. Похоже, он растратил порядочно, пока искал ее.

— Бери пистолет и выходи,— велела девушка.

— С кем сражаться собралась?

— С туманом,— огрызнулась Оля. — Выходи, сказала!

Затушив все системы, она поставила собственное оружие на предохранитель и нажала рычаг открытия дверей. Из соседнего планера, озираясь, вышел Никола. Вид у Ника был такой, что захотелось его треснуть как следует.

— Рот не разевай, мы на территории врага,— предупредила девушка на всякий случай.

— Да где он, враг? Кроме тумана я никого и не видел.

— А кто в нас стрелял?

— Может это особый вид молний, мы ведь почти ничего не знаем о новом мире.

— Ты в экспедиции был, а так ничего и не понял? Сансион остался почти таким же, нечего здесь сказки придумывать. Смотри лучше за нашей проводницей, ничего странным не кажется?

Напарники присели в рассеянной из-за тумана тени от скалы. Юна стояла к ним в полуоборота. Наверняка видела, как они пролетали, однако ничем не выдала этого. Полностью сосредоточившись на разговоре с невидимым собеседником она не замечала ничего вокруг.

-Нужно подобраться ближе,— решилась Оля.

— Почему подобраться? Это же наш инструктор. Ты за кого ее принимаешь, Оль? Твоя подозрительность иногда убивает.

— А твоя наивность и подавно,— парировала девушка и, спрятавшись за скалу, бросила быстрый взгляд по сторонам.— Туда! — она кивнула на стоявшую чуть поодаль необычной формы скалу — серебристо-голубая, почти идеальная полусфера.

Брат бросился следом.

— Что ты задумала? — шепотом спросил он, когда оба притаились в укрытии.

Оля осторожно высунула голову, сощурилась — золотистый свет тумана резал глаза и не давал четкой картинки. И все же она сумела различить странной формы браслет на правом запястье Юны, именно по нему она и вела доклад.

— Хочу понять, с кем она говорит. Не с нами же. Мишаль уже недоступен, а Анаук еще вне зоны действия радара.

— Ну не с облаком же...— начал Никола и осекся, поняв, что только что сказал. Напарники переглянулись.

'Похоже иногда даже Николе в голову приходят разумные мысли',— подумала Оля.

В это время Юна в удивлении взглянула на браслет, потрясла им, поднесла к уху, а потом оглянулась. В руке девицы оказался пистолет, который она навела точно на то место, где скрывались они с Николой, а потом медленно направилась к ним.

И еще, эта Юна выглядела совсем не так, как прежде. Каждое движение выдавало повадки дикого зверя — мягкая поступь, настороженный взгляд и, главное, эта предупреждающая аура вокруг. Такой человек убьет не задумываясь. Отчего-то сразу вспомнился Эли, когда они вдвоем оказались на посадочной площадке в Клавире и едва не попались двум солдатам, прилетавшим на разведку. Но что общего может быть у этой странной женщины и Эли?

Неожиданно Юна остановилась и со вздохом опустила пистолет.

— Выходи, я знаю, что ты там... Оля,— чуть помедлив, добавила она.

Напарники переглянулись, брат отрицательно помотал головой.

— Если ты находишься там столько, сколько идут помехи в передаче, значит видела достаточно, чтобы появились вопросы. Не хочешь задать их лично?— поколебавшись, Юна убрала пистолет в кобуру. — Или узнать, что с девочками?

Не выдержав, Оля выскочила из-за скалы.

— Что ты с ним сделала?

— Ничего, они сидят в планере. Хочешь, сама проверь,— Юна сделала приглашающий жест. Оля медленно направилась в обход, испытывая нарастающее чувство тревоги. Она наделялась, что условный знак, который она подала брату, он поймет правильно.

Золотой туман над головой давил и, казалось, наблюдал за каждым ее движением, но Оля видела только Юну, ожидая подвоха каждый миг. Дочка адмирала, хотя в последнем у Оли тоже были большие сомнения, стояла в расслабленной позе и, казалось, чего-то ждала. А Оля все никак не решалась задать единственный вопрос — с кем она говорила.

— Покажи, что у тебя на запястье? — Оля обогнула планер. Поравнявшись с Юной, прошла еще пару шагов вперед, заставив ту развернуться вслед за собой. Теперь девица не могла видеть планер, и Оля собиралась продержать ее в таком положении как можно больше.

В руке Валентина появился собственный пистолет.

Часть 2

В глазах Юны не изменилось ничего, словно оружие было игрушкой.

— И что ты собираешься делать? Пристрелишь только потому, что видела, как я с кем-то говорю? Хотя, подозрительность у вас, клавирцев, в крови.

— Что ты...— Оля задохнулась. Она никак не ожидала услышать такое. И разумеется была застигнута врасплох. Быстрая тень метнулась к ней и выкрутила пистолет, да так, что запястье едва не треснуло. А потом Валентина поняла, что обе ее руки ловко скрутили за спиной, а сама она рухнула на колени от подножки, поставленной Юной.

— Откуда ты знаешь? — выдохнула Оля.

— Я все про вас знаю. Давно следим, ты и твой брат — шпионы Клавира!

От такого обвинения девушка даже задохнулась.

— Неправда!

— Правда,— Юна склонилась над самым ухом девушки,— втерлись в доверие к императрице. Теперь и дочерей доверила вам. Еще немного и вы бы оказались все досягаемости закона, а потом передали их в лапы Клавира. Мне все известно.

Оля стиснула зубы, что за... что за нелепая, ужасающая, неправильная ситуация.

— Где девочки? — спросила она.

— Погибли из-за твоих действий. Ты вызвала своих, иначе откуда им знать, что принцессы находились в моем планере? Смотри, что ты наделала, смотри внимательнее!— схватив плохо соображавшую Олю за волосы, так, что чуть с корнем не выдрала, она повернула голову девушки в сторону покореженного планера.— Как теперь будешь оправдываться, шпионка? Меньшее, что ты заслуживаешь — смерть. Но не волнуйся, я не дам вашим дружкам из Клавира забрать тебя прежде. Я послала сигнал через отражение, усилив его от этого облака, скоро здесь будут люди из Анкара. Скажу, что ты сопротивлялась, и пришлось с тобой разделаться.

— Убьешь меня?! — страх накрыл с головой. Но не за себя она боялась. Если это правда, и София и со Светленой погибли, тогда брат напрасно... нет, нет! Она запретила себе даже думать, что они не могли умереть — эти два маленьких создания, только-только начавших жить. Пока своими глазами не увидит их тела — ни за что не поверит.

— Можешь убить меня,— наконец произнесла Оля,— но могу я увидеть их?

— Тянешь время? Ничего не выйдет,— хмыкнула Юна.

— Ты сама чего-то ждешь. Если хотела убить — почему до сих пор не сделала этого? Мои навыки боя наверняка не идут ни в какое сравнение с твоими.

— Не заговаривай мне зубы, я знаю, что клавирцы обучаются искусству убийства с самого рождения.

— Знала я одного клавирца, который не хотел...— Оля понимала, что несет всякую чушь, но пока Юна тянет время, может удастся...

Незаметным движением она чуть поменяла положение тела, поддев ногой рыхлую полупесчанную почву.

— Он ненавидел убивать,— продолжила она,— а потом умер, спасая всех нас! — выкрикнула Оля. Развернувшись, ногой взрыхлила песок, хотя руки чуть не вывихнулись из суставов. Фонтан земли с мелкими камушками угодил в лицо Юне. Та инстинктивно отвернулась, прикрыв глаза и чуть разжала хватку. Этого времени Оле хватило, чтобы охнув от боли, перекатиться на колени, хотя руки ее были надежно скованы невесть откуда взявшимися браслетами. И когда Юна только успела?!

— Ах ты, мерзавка!— прозвучал выстрел, и тонкий белый луч ударил в землю рядом с ногой Оли. Девушка проворно откатилась в сторону, отчаянно огляделась и краем глаза заметила фигуру, скользнувшую к планеру.

'Нет, Никола, не нужно! — мысленно взмолилась она, но было уже поздно. Брат заглянул внутрь скрылся там. Будь что будет.

'Эли, помоги мне...',— она и сама не знала, почему в такие моменты всегда обращалась к тому, кого давно нет в живых. Хотя не столько к нему, сколько к его духу.

'Как бы поступил ты? Рассмеялся бы в лицо этой девке или попытался бы бороться?'

Перед глазами всплыла сцена: оживший вихрь, машина смерти, выводящая противника из строя одного за другим. Тогда на Миллифьори Эли сражался так, как она не видела никогда. Он дрался, чтобы она смогла сбежать.

'Но вместо этого как дура подставила его,— вспомнила Оля. -Если бы я только могла так же...'

'Вы, клавирцы, обучаетесь искусству убивать с рождения',— слова Юны звучали в ушах.

'Если я и правда из Клавира, то в меня должны быть заложены эти навыки, как и искусство пилотирования досталось от родителей'.

Теперь Оля признавала это.

'Если я из Клавира, то обязана справиться с таким противником. Она простой человек. Нет безвыходных ситуаций. Эли бы точно смог'.

Тело пронзил жар, но был ли он следствием злости или оно просто затекло от неестественного положения, Оля не знала. Каждая клеточка умоляла о движении. Раньше такого никогда не случалось. А потом она почувствовала себя легкой, как перышко. И возможность вывернуться из наручников уже не казалась такой безумной идеей.

'Валентина поколениями учили охранять своих октавианов— Таллигонов, и я — такая же. Я должна защитить брата и девочек, если они живы, они должны быть живы, я смогу, смогу!'

В следующий миг Оля и сама не поняла, что произошло. Руки извернулись и каким-то невероятным образом сами собой выскользнули из оков. На лице Юны еще только появлялось выражение удивления, когда Оля словно таран ринулась на нее. Противница оказалась тренированным бойцом и попыталась врезать ей в локтем по шее, но появившиеся словно из ниоткуда сила и ловкость, позволили девушке уйти в бок так, что удар пришелся вскользь.

В свою очередь Валентина, зайдя сзади, подсекла ей ноги необычной подножкой. Думать о том, откуда пришли эти чудесные умения, было некогда. Обе руки девицы скрутила восьмеркой словно рычагом. Локтем запрокинув шею, толкнула противницу на землю вниз лицом, и уселась сверху так, что Юна оказалась полностью обездвижена.

— То же самое...— выдохнула Юна.

— Что? — не поняла Оля.

Но девица уже уставилась на необычной формы браслет на запястье.

Оля как завороженная тоже посмотрела на него — толстый, состоящий из серебристых звеньев. В каждом из них мигали переливчатые разноцветные квадратики. А в центре — похожее циферблат устройство. Под защитной крышкой из темного стекла вспыхивало и гасло изображение дерева на фоне голубого шара. А потом чуть ниже поползла вязь слов. Оля думала, что это слова, потому, как настолько диковинного алфавита она не встречала. Лишь два слова казались смутно знакомыми — 'одер' и 'имидиат'. Что-то вроде 'приказ немедленно'. Но буквы вычурные, как любили писать в императорской канцелярии. Недавно Оля с братом получили точно такой же 'одер', о том, что их назначили опекунами девочек.

— Проклятье! -выругалась Юна.— Все из-за вас, глупые!

От неожиданности Оля слегка ослабила хватку, и пленница не замедлила воспользоваться шансом. Голова Юны врезалась ей в лоб, от боли в глазах все поплыло, а следом кулак впечатался в живот. Но на этом все не закончилось Вывернувшись, Юна еще умудрилась пнуть как следует под лопатку. Кованый ботинок был тяжелым. Оля оказалась в том же положении, что и ее противница недавно. Кашляя и отплевываясь от песка, попавшего в рот, Валентина пыталась понять, что произошло.

— Еще раз дернешься, получишь выстрел в голову,— пообещала Юна.— Ничего личного, но я не позволю тебе испортить все, когда я уже зашла так далеко. Чтобы ты поняла...

В следующий миг правую ногу пронзила чудовищная боль — тонкий белый луч прошил лодыжку. Не церемонясь, Юна выстрелила в нее, надежно обездвижив.

В этот момент со стороны покореженного планера донеслись два крика:

— Оля!

— Оля!!

Первый — отчаянный и расстроенный — принадлежал Светлене, живой и даже не раненой на вид. Второй брату, который пытался оттащить девочку назад — принцесса рвалась к Оле. Софию он держал другой рукой.

— Вы живы! — слезы боли смешались со слезами несказанного облегчения. И в голове прояснилось.— Ник, слушай меня... — стиснув зубы выдавила она,— забирай их и улетайте.

— Но я не могу бросить тебя, она...— взгляд Николы потемнел, когда упал на Юну, явно колеблющуюся. Похоже, она еще не приняла решение при новом раскладке сил. Но пистолет уже держал Валентина на прицеле.

— Я сказала, бегите! — заорала Оля, дернув Юну за ногу, хотя тут же получила хороший пинок в лицо. Кровь побежала из разбитого носа, но выстрел пришелся мимо, лишь выбив гальку из-под ног Николы.

— Идиотка, да что ты вытворяешь? — отчего-то в голосе еще совсем недавно хладнокровной убийцы звучало настоящее отчаяние. Оно появилось и во взгляде, когда из браслета на запястье донесся мужской голос:

— Юна Дессекрит, ю браке одер... стаппе... андар... арес... стаппе!

— Они здесь,— процедила Юна сквозь зубы,— теперь придется плохо,— она бросила взгляд на уже бегущих в сторону ближайшей скалы Николу с девочками, а потом перевела на Олю.— Зря я погорячилась, теперь от тебя никакого толку. Вставай! — она резко дернула девушку. Та вскрикнула от боли.

— Убери от меня руки, мерзавка! — Валентина наотмашь ударила противницу. Но результат поразил — вроде и била несильно, но отчего-то Юна отлетела на пару метров распласталась на земле. Прижав ладонь к груди, она отняла пальцы и ошеломленно взглянула на кровь на них. Словно рука Оли, внезапно превратилась в кинжал и пронзила ее. Не смертельно, но достаточно, чтобы прорвать кожу и, возможно, слегка повредить мягкие ткани. Снова эта сила...

Юна с трудом поднялась, упрямо стиснув зубы.

— Думаешь, это остановит меня? Я знаю, как обращаться с такими как ты...

Оля напряглась, готовая снова отразить атаку. Хотя нога уже занемела и она почти не чувствовала конечность. Кровь продолжала толчками течь из глубокой раны, края которой слегка запеклись. Голова кружилась все сильнее.

'Плохо наше дело, Эли'.

Часть 3

Однако, ни одна из них так и не сделала то, что хотела. Неожиданно золотистый туман над головой заклубился, просел рваными краями, из него бесшумно и величественно выплыли три айса... айсы? Отчего-то в первые мгновения Оля приняла их за айсы. Но на самом деле присутствовали и некоторые отличия — не было тонких лучиков, как у клавирских. Вместо них — пять толстых клиньев, расходящихся от сфероообразной стеклянной кабины, затемненной, так, что пилотов видно не было.

По боках кабины вырастали два тонких, отливающих темным обсидианом стержня — явно какой-то вид оружия. Истребители — так их назвала про себя девушка — медленно нависли над землей, а нацелив стержни точно на них двоих. Оля не сомневалась — выстрелят не колеблясь. Во взгляде Юны появилось узнавание, сменившееся отчаянием. Она потянулась было к кобуре на левом боку. Раньше Оля не замечала, но там висел необычной формы тонкий стержень, чем-то напоминающий оружие истребителей. Однако...

-Ю...фулле... дот мов! — прозвучал искаженный электроникой голос из одной машины.

— Как бы не так, лучше попытаюсь, чем умру так и не узнав то, что хотела. Прощайте,— холодно произнесла Юна. Уж на что она рассчитывала, Оля так и не поняла, но на всякий случай повалилась ничком на землю, закрыв голову, когда Юна выхватила стержень. Одновременно черные копья по бокам двух истребителей начали наливаться мертвенно-белым светом. Оля понимала, что с такой раной ей не убежать. Кто бы в кого не выстрелил первым, она несомненно умрет, с такого расстояния. И все же...

Тишина. В этой тишине родилось нечто новое, но знакомое и уже почти забытое. Вой разбуженного чудовища под названием — ветер. Не тот легкий бриз, который веял каждый вечер с моря, и не сухой, что прилетал днем из пустынных районов. А такой, который сметает все на своем пути, рвет обшивку кораблей — ветер уничтожения. Ветер, рожденный в Гранмире...

Аннигиляционная волна пронеслась над головой, рядом рухнула Юна. Жива или нет — смотреть было никогда, тут бы самой уцелеть. Если бы могла, Оля бы наверняка зарылась в землю. Что было сил она вцепилась в какую-то корягу, оказавшуюся под рукой.

В следующий миг позади раздался ужасный скрежещущий звук, а следом два оглушительных взрыва. Ударной волной ее отбросило на несколько метров, вертя словно пушинку. Тело врезалось в скалу, так, что боль от удара почти заглушила боль от раны на ноге.

А еще через три удара сердца вой стих так же внезапно, как и возник. Оглушительная тишина накрыла маетность. Но лишь через довольно долгое время, показавшееся бесконечным, Оля осмелилась приподнять голову, лишь для того, чтобы увидеть... как на юге растворяется серебристая точка.

— Никола!

А вслед за ней уже устремились три преследователя.

Бросив быстрый взгляд в небо, Оля убедилась — от золотого тумана не осталось и следа. Она была уверена, брат — гораздо лучший пилот, но те 'звезды', которые преследовали его, по скорости не уступали айсам. Сумеют ли они оторваться и достичь Анкара прежде?

Почти минута ушла на то, чтобы выровнять дыхание и собраться с силами. Зубами оторвал кусок ткани от курточки, девушка как могла плотно перетянула раненую ногу. Если добраться до планера — там есть антисептик.

Она попробовала приподняться, но опереться на больную ногу не получалось. Поискав взглядом, Оля обнаружила в паре метров ту самую корягу, за которую пыталась удержаться. Кое-как доковыляв до нее, девушка потянула. Даже от такого усилия в глазах потемнело, но в конце-концов та оказалась в руках. Опираясь на импровизированный костыль, Оля выпрямилась и осмотрелась,

Юны нигде видно не было. Хотелось надеяться, что ее рассеяло, как и те два истребителя, очень хотелось. В нынешнем состоянии, как понимала Оля, проверять пределы своего организма — затея глупее не придумаешь. В прошлый раз наверное просто повезло, но сейчас сомнительно, что ей удастся вновь поймать то состояние, когда тело действовало само по себе.

А меж тем местность изменилась до неузнаваемости. Там, где прежде были разбросаны острые зубцы скал теперь остались лишь сглаженные, словно оплавленные гребни. Удивительным образом форму сохранили лишь две — та, за которую цеплялась Оля, и еще одна — чуть поодаль.

В десяти метрах к югу из земли мощной струей бил ключ чистейшей прозрачной воды. Сама земля, насколько хватало взгляда, покрылась необычной формы проплешинами. Там, где прежде лежал песок, теперь образовались зеркальные линзы, будто он повергся действию чудовищной температуры. Оля вспомнила, что кроме воя ветра она услышала что-то очень похожее на треск сильного электрического разряда.

Стиснув зубы, девушка доковыляла до родничка и, упав на колени, припала губами к источнику. Ледяная вода обожгла губы, но проникла внутрь благословенной прохладой. Она пила и не могла насытиться. Напившись, почувствовала, что способна преодолеть путь до того гребня, где рассчитала найти планер.

Но по мере того, как она подходила ближе, надежда таяла. И поневоле не смогла сдержать горестный вздох, когда увидела, что осталось от машины — явно не работа ветра, как будто тот самый разряд молнии попал в нее. Теперь понять сложно, чем это месиво спекшегося металла, пластика и проводов было прежде.

— Как же так,— прошептала она и без сил опустилась на колени, обведя взглядом простирающуюся до горизонта дикую местность. Воздух вдалеке рябил, раскалившись от начинающейся жары. Пахло солью и влагой. Ветер приносил воздушные массы с океана, и на открытой местности, почти полностью лишенной растительности, сильно разогревал воздух. Если не найти укрытия от зноя — она попросту сварится здесь. Даже мысли стали вялыми.

'Если Никола доберется до Анкара — он, несомненно, вернется с помощью. Наверняка он ни за что не поверит в мою гибель. Но и я не стану сидеть без дела',— упрямо решила Оля.

Часть 4

Некоторое время Оля просто сидела, сложив руки, и считала песчинки перед собой. Теперь, когда непосредственная опасность миновала, появилось время подумать обо всем, что видела, и что вообще происходило в этом мире.

Машинально размотав пропитанную кровью повязку, девушка смочила ее в воде, тщательно отжала и принялась вытирать спекшую корку. От этого кровь побежала сильнее, но она обрабатывала рану до тех пор, пока та не стала чистой. Потом снова плотно примотала перевязь. Ранение было сквозным, прошило мышцы, но кость, кажется, не задета. Иначе она бы не смогла даже стоять.

Над долиной разливалась звенящая от марева тишина. Стянув с себя порванную курточку, Оля скомкала ее и, хорошенько намочив, накинула на голову.

Золотой туман... истребители, кружащиеся в нем... Юна пыталась ее застрелить, а потом отчего-то повернула против своих же. Незнакомый язык нападавших и необычное оружие — точно такое же как у Юны. Чего они хотели добиться? Забрать девочек? Но тогда почему Дессекрит солгала, что они погибли?

— Кто она такая? Я совсем не понимаю! — со злостью выкрикнула девушка.

— Хотела разобраться, что они такое на самом деле,— внезапно раздался позади усталый голос. Оля дернулась, но в спину тотчас уперлось нечто твердое и острое,— давай без фокусов, я внимательно слежу за тобой,— предупредила Юна. Обойдя вокруг, она наставила на девушку тот необычной формы черный стержень.

— Ты выжила, какая жалость,— пробормотала Оля.

— Ты тоже, как погляжу, и это хорошо,— обескураживающе заявила Юна.— Дай посмотреть,— девица хотела коснуться перебинтованной кое-как раны, но Оля отшатнулась. Вид у Дессекрит был весьма помятый, одежда выглядела так, точно она по битому стеклу каталась. Коса растрепалась и теперь темные волосы торчали дыбом, но все равно даже в таком виде она умудрялась выглядеть элегантно. Темные, внимательные глаза следили за каждым ее движением.

'Железный характер,— понимала Оля.— У такой как она нет слабостей. Убьет и глазом не моргнет. Стреляла в меня, чтобы только обезоружить'.

— Сама палила, а теперь хочешь посмотреть? — огрызнулась Оля, выставив сложенную ладонь. Если дело обернется худо, может те скрытые резервы снова проснутся? Похоже, это все, но что реально рассчитывать. Черный стержень в руке Юны выглядел не менее опасным, чем его большие по размерам собратья на двух теперь больше не существующих 'звездах'.

— Ты вправе не доверять мне,— кивнула Юна, опускаясь на корточки неподалеку.

— Так и будешь сидеть? — не выдержав спросила Оля когда прошло несколько минут.

— Да, пока ты не потеряешь сознание от потери крови, и потом обработаю рану.

— Скорее уж прикончишь, пока я буду беспомощна! Не дождешься! — с вызовом воскликнула Оля.

— Это случится очень скоро, я вижу характерные признаки,— Юна качнула головой.— У тебя тремблинг, гиперозноб, бледная кожа, повышенная слезоточивость. А еще ты боишься...

— Что?! — Оля задохнулась от возмущения,— если и боюсь, то не тебя, а за судьбу брата и девочек, предательница,— сквозь зубы выдавила девушка. Она покачнулась и чуть не потеряла равновесие, но усилием воли вновь приняла вертикальное положение.

'Не дождешься, пока я потеряю сознание, скорее ты первая сдохнешь от жажды', — мысленно клялась она себе, стараясь не пропустить ни малейшего движения противницы. Но та, казалось, и не думала нападать, а просто сидела и смотрела не нее в упор, и это крайней нервировало.

— Почему не нападешь? Расправишься со мной и бросишься в погоню за девочками. Ведь они тебе нужны, клавирка?

— Клавирка? — удивилась Юна.— С чего ты взяла?

Оля чуть поменяла положение, чтобы поменьше опираться на раненую ногу, спрятав ее от палящих лучей солнца.

— Это очевидно. Твое оружие,— Оля кивнула на тонкий черный стержень.

— Это Диаплазм,— пояснила Юна, — стреляет аниоплазмой.

— Проще говоря, что ты из Клавира. Захотела отомстить нам за поражение? -с презрением спросила Оля.

— Что еще?

— Мало? А эти истребители — они почти копии айсов. Не сомневаюсь, что вы нашли способ летать и без ветра, с вашими то извращенными преступными мозгами!

— Какое красноречие,— ухмыльнулась Юна и тряхнула косой. И вновь уставилась на девушку.

'Словно стервятник', — содрогнулась Оля. Она прекрасно понимала, что, скорее всего, сдастся первой. Не сознание, а ее слабое тело. Ничего похожего на то возбуждение больше не приходило, одна за другой накатывали волны ужасной слабости, и даже приказ считать Юну врагом больше не действовал. Как же тогда это получилось?

Несколько минут спустя Оля обнаружила, что шатается с закрытыми глазами и поспешно распахнула веки, уже уверенная, что попалась. Но нет, Юна спокойно заплетала косу.

Часть 5

— Как долго я...

— Я внимательно слушаю,— Юна отвлеклась от своего занятия,— ты явно обдумывала следующий вопрос все это время.

Оля скрипнула зубами. Она еще и издевается?!

— Ты так и не ответила насчет оружия машин.

— Они называются — истребители.

— Я так и решила. Истребители и все?

— Именно, думаю, то, что ты называешь айсами, это прототипы современных аппаратов. Все еще считаешь, что я из Клавира?

— Естественно,— горячо ответила девушка.

— А доказательства? — Юна протянула ладонь.

— То, как ты сражаешься хотя бы. Необычный стиль боя — я такой видела только у клавирцев.

— Ох, а ты и правда хорошо разбираешься в этом. Вначале я подумала, что ты просто слабая девчонка-пилот, но признаюсь ты сумела меня удивить, не ожидала такой прыти и силы. Ты изменилась, едва опасность начала грозить тебе и твоим близким. Это особенность всех клавирцев.

— Ты тоже одна из нас!

— Докажи!

— Ты... ты пыталась убить девочек.

— Убить? — брови Юны взметнулись.

— Или похитить? Ты и сообщники.

— Я хотела уберечь девочек от них, разве ты не заметила? — вздохнула Юна. — Даже готова была стрелять в них, если понадобится, но вам с братом надо было влезть и все испортить.

— Ложь!

— Да, и где же я лгу? — четко по слогам повторила Юна. Закончив с косой, она вновь начала вертеть в руках стержень. Плавные движения завораживали, и Оля вновь поймала себя на том, что глаза слипаются.

'Не спать, ни в кое случае не спать! Сейчас отдохну, надо заговорить ее. Когда рано или поздно потеряет бдительность, попробую снова. Если отобрать у нее этот жезл или что это такое — диаплазм, сумею получить преимущество, а потом...'

Кто-то громко хлопнул в ладоши. Оля вздрогнула.

— Извини, думала, ты решила заснуть окончательно,— сочувственно произнесла Дессекрит.

— Заткнись! — огрызнулась девушка, я не засну раньше, чем увижу, как ты упадешь мертвой. Надеюсь твои дружки вернутся и расстреляют тебя за предательство. Уж не знаю, зачем тебе это нужно, хотела получить силу девочек себе? Вы клавирцы все одинаковы! Думаете только о власти, о возвышении, лучшее оружие, более совершенные способы убийства... Вот поэтому все эти столетия вы были словно болезнь на теле планеты, жаль, что не смогла расправиться со всеми вами!

— Не понимаю тебя,— поморщилась Юна,— говоришь не как клавирка, похоже ты долгое время жила на поверхности.

— Это правда, я и брат всю жизнь провели в Габриэль, может поэтому не стали такими, как вы. Похоже свет Гранмира напрочь выжег вам мозги и все чувства! — язвительно заметила Оля, наставив палец в грудь Юны. Это движение снова заставило потерять равновесие. Юна хотела поддержать ее, но девушка показала кулак.

— Только подойди, и я вспомню, что во мне тоже течет клавирская кровь, я Валентина, запомни. А Валентина не сдаются никогда.

— Надеюсь, что твой брат не хуже и он сумеет уберечь девочек от преследователей. Три новейших истребителя против планера, пусть и с улучшенным ионным двигателем.

— Он — мой брат! Никола выиграл регату над озером Санмин, вырвав победу у таких же клавирцев, как ты. Он справится,— девушка скрестила руки на груди,— Уверена. Они доберутся до Анкара, а потом передаст сообщение о ваших в Карильон. Их выловят одного за другим и отправят в ту дыру, где вы прятались все это время.

— А ты так сильно ненавидишь клавирцев. Странно, раз одна из них.

-Пусть я и клавирка — чтобы признать это, мне понадобилось много времени, но я не из Клавира — это разные вещи. Я житель Габриэль и Сансиона.

— Странно, но я тоже.

— Чушь! — фыркнула Оля.

— Последние месяцы я жила в цитадели Анаук, а до этого в Данамир, который уже начала считать своей второй родиной,— рассказывала Юна.— И у меня есть отец-данамирец. Кем бы я не была раньше, сейчас мы в одной лодке. Клавирцы сделали много плохого с вашими людьми и планетой, совсем не похоже на договор, что был в самом начале с компанией. Жаль, что так получилось, мне действительно жаль,— Юна приложила ладонь к груди.

— Если тебе так жаль, сделай милость — застрелись, и тогда ты избавишь мир от еще одной проблемы.

— Я умру тогда, когда сочту нужным, когда это будет необходимо,— спокойно ответила Юна и что-то в ее голосе показалось странным.

'Она и правда считает, что можно знать когда и где ты умрешь?' Но девица говорила так, будто это правда.

— Не все клавирцы такие, как ты думаешь, хотя странно, что ты вообще так считаешь. Я встретила одного совсем недавно, и он ничуть не похож на тех садистов, каких ты описала. Странный, конечно, с придурью, себе на уме, и упрямый донельзя, но совсем не такой. Иногда кажется что он ожившая машина для сражений, а временами становится совсем как ребенок малый. И ваш премьер министр — такой же. Жизнь в невесомости, в отрыве от земли, сделала всех клавирцев немного инфантильными. Я так думаю,— закончила Юна.

'Совсем как ребенок', — что-то в этих словах зацепило Олю, но голова отказывалась мыслить ясно.

— Ты сказала, что в вашей цитадели есть один клавирец, который...— Оля хотела выспросить подробнее, но вдруг солнечный свет начал наливаться глухой чернотой, озабоченное лицо Юны уплыло куда-то влево.

— Проиграла,— голос девицы растворился вместе с сознанием.

Часть 6

Сознание вернулось от того, что к губам поднесли флягу и влили в рот приличное количество воды. От неожиданности Оля закашлялась.

— Не трать драгоценную влагу, мне и так приходится делиться с тобой, я могла бы оставить все себе. Ручеек уже иссяк.

От этого голоса Оля подпрыгнула и пресильно ударилась головой о днище планера, к которому сидела, прислонившись. Планер? Совсем не похоже на ее машину.

— Я перенесла тебя сюда, чтобы ты не поджарилась на солнце, и так уже похожа на спелый фрукт. Видела бы ты себя,— усмехнулась Юна. Девица сидела по соседству в скудной тени, даваемой корпусом. Шевельнувшись, Оля ощутила тупую боль в ноге и только тогда вспомнила про рану. А потом уставилась на аккуратнно наложенную повязку. Кровь слегка проступала через плотный слой эластичного бинта. Повязка была сделана вполне профессионально.

— Твоя работа? — недовольно спросила Валентина.

— Раз ты проиграла, мучить тебя нет никакого смысла. Заживет в два раза быстрее. Скоро сможешь бегать. А вот порасспрашивать так, чтобы ты не сошла с ума в эту жару — веская причина оставить в живых. Пока,— добавила Юна.— Если не сделаешь глупость и не попытаться напасть на меня или сбежать.

— Как тут бежать? — Оля обвела взглядом тоскливый пейзаж. На том месте, где совсем недавно бил ключик, осталась лишь потрескавшаяся корка. Полуденное марево только усиливалось, воздух дрожал над грудами щебня — все, что осталось от скал. По небу лениво плыли куцые облака с легким бирюзовым отливом. Туман рассеялся без следа.

— К вечеру...

— А? — Оля не сразу поняла, что имела в виду Юна.

— Дождь будет к к вечеру, если ты его ждешь. А до тех пор придется растягивать что имеем, — она взболтнула флягу — судя по звуку, там осталось на дне.— Как нога? Стоять сможешь?

— Стоять? С такой раной? Ты постарались на славу.

— Но и подлечила потом,— Юна укоризненно подняла палец.— Ввела тройную дозу обезболивающего, а еще тканемодулятор.

— Это еще что такое? — подозрения всколыхнулись с новой силой.

— Просто поверь, что эта штука способна залатать твою ногу за полдня. Позже мне понадобится любая помощь.

Оля помрачнела.

— Не строй из себя добрую сестрицу. Ты стреляла в меня, чуть не убила брата и девочек. Не понимаю, почему ты еще здесь.

— Потому, что наш планер пока не способен подняться в небо.

— Что ж тебя не подобрали дружки? — В этот момент Оля приметила лежащий рядом с левой рукой Юны диаплазм — такой желанный. Собравшись с силами, приготовилась... Но Юна похлопала по нему.

— В неумелых руках это опасная вещь. Ты скорее повредишь себе, чем попадешь в меня. Это не игрушка вроде ваших пистолетов.

— 'Ваших'... Вот ты и выдала себя, шпионка Клавира,— Оля прожигала девицу взглядом.

— Похоже у поверхностников весь мир делится на 'мы' и 'они', а они автоматически становятся врагами.

— А разве вы когда-нибудь давали нам повод думать иначе? Ты проникла в Карильон, обманом втерлась в доверие к императрице, выдав себя за пилота-аса, взяла на себя миссию и как удачно — как раз, когда девочки оказались в опасности в столице. А потом осталось заманить нас в ловушку, которая захлопнется. Что скажешь в свое оправдание?! — жарко выкрикнула Оля.

Юна только плечами пожала.

— Ничего, мне нечего сказать на эти обвинения Что бы я не сказала, ты все воспримешь как ложь. Ведь уже записала меня в клавирцы и теперь строишь выводы исходя из этого положения.

— Какие сложные слова,— фыркнула Оля.— Но что с вас взять, вы в Клавире и говорить по людски разучились. Да, тебе нечего возразить потому, что нет ни одного оправдания. Если бы не тот ветер, все вышло так как ты хотела.

— Да, — прервала ее Юна,— если бы не ветер, возможно я сейчас везла девочек совсем в другом направлении.

— Вот видишь! — победоносно воскликнула Оля. Наконец-то ей удалось вывести эту гордячку на чистую воду.— Но когда своими глазами увидела, на что способны девочки, и это несмотря на то, что вашего Гранмира больше нет, а Сильмистриум потерян, поняла, что не отдам такое чудо никому.

— Так я тебе и поверила!

— А у тебя есть выход? Ты ранена, никаких шансов против меня в таком состоянии. Теперь я буду начеку. Способности тебе не помогут. И, наконец, у меня есть планер, а твой превратился в груду металлолома. Если хочешь убраться отсюда — придется помочь с ремонтом.

— Помогать тебе, врагу?! — от такой наглости Оля даже задохнулась.

— Кажется я недооценила упрямства и твердолобости клавирцев.

Оля стиснула кулаки.

'Она сама клавирка, так почему каждый раз не устает напоминать мне о моем происхождении?'

Тени становились все короче, время двигалось ужасно медленно. На горизонте, со стороны моря, начали собираться серебристые облака. Оставалось надеяться, что хотя бы к вечеру они принесут грозу. Но до вечера еще нужно дожить в такой компании. Главное больше не спать. Иначе можно проснуться с ножом меж ребер или не проснуться вовсе.

'Пока можно заговорить ей зубы. Улучу момент и стащу этот диаплазм,— решила Оля.— Главное вывести ее из строя. Справиться с управлением планером я уж как-нибудь смогу',— наметив план, девушка приступила к его осуществлению.

— Хорошо,— наконец сказала она,— я помогу тебе с починкой.

'Дай мне только в руки монтировку, проклятая клавирка, и ты останешься здесь заметаться песочком',— про себя пообещала Оля.

Глава 16 — Бриз.

Часть 1

— Оля, а как же Оля? Ник, ты бросил ее? Как же Оля?

— Ложись! — пришлось прикрикнуть на Светлену, которая так и лезла к иллюминатору.

— За нами летят три звезды, ой! — София упала на пол от резкого виража.

— А ну пристегнитесь, живо! -велел Никола.— Сейчас будет сильно трясти. Давненько мы так не летали, да? — он подмигнул девочкам, пытаясь ободрить.

Кое-как добравшись до сиденья, София уселась на него и протянула руку, помогая сестренке. Девочки наотрез отказались садиться в разные кресла. Светлена примостилась рядом, обняв другую за плечи. Обе были страшно напуганы, и не только преследователями.

Никола выругался так, как слышал от техников Миллифьори.

-Проклятые небеса! — по другому и не скажешь, когда такое творится. На хвосте в паре сотен метров висели три солнцеобразных айса, ни на что другое они похожи не были. Он готов был поклясться, что преследователи вынырнули за ними из того золотого облака тумана. Никола сумел вырваться за его пределы всего несколько минут назад, и тотчас голова закружилась от избытка кислорода, как будто туман все это время не позволял вдохнуть полной грудью.

— Дышите глубоко,— напомнил девочкам Никола, — это поможет успокоиться.

Хотя в такой обстановке трудно было внушить девочкам, что все хорошо. И это после всего, что они совсем недавно совершили.

У парня до сих пор волосы вставали дыбом при воспоминании о том чудовищном ветре, который попросту разорвал на куски два 'солнца' противника. Оля велела забрать девочек, но что стало с ней самой? Предательница его не интересовала. А то, что Юна — агент опального Клавира, сомнений почти не оставалось. Кем еще она могла быть? Откуда у них такие необычные летательные аппараты и оружие — обо всем этом Никола решил подумать позже. Сейчас главное добраться до Анкара и стряхнуть, наконец, этот хвост.

— Как вы? Что это были за фокус? — планер ухнул вниз в крутом пике и, набирая скорость, резко рванул к западу. Дистанция увеличилась на пятьсот метров. ' Солцна' хотя и выглядели смертоносными, но отнюдь не быстроходнее айсов. — Надеюсь это не ваши фокусы?

— Нет! — почти закричала София,— не называй это так, мы не знаем, что это за ветер. Он жестокий и очень сильный. Он приказал нам.

— Да, приказал,— поддакнула Светлена, не поднимая глаз.

— Нам пришлось выпустить его, Он злой, напал на нас, хотя мы говорили ему не трогать Олю, а только врагов.

-Нет, подождите, я ничего не понимаю,— Никола заложил вираж, огибая огромную скалу вздымающуюся на высоту не меньше трех километров невероятной спиральной раковиной. Вся выщербленная, она сияла насыщенным красным.

'Должно быть какой-то необычный минерал',— решил Никола, Но тут же приказал себе не отвлекаться, последние пять минут он летел по лабиринту таких вот скал. Самые маленькие были всего около десятка метров, а такие вот гиганты уже трижды вставали на пути.

-Это вы вызвали его? Откуда? Такой, ветер, какой подчиняется вам, находится только в Гранмире и Сильмистриуме, но их больше нет.

— Нет, глупый, он свалился с неба, через тот огромный тоннель, ты не можешь видеть его. Там, за туманом, выше, еще выше! — София ткнула в небо.

— С неба? С высоты? — Никола замолк, испугавшись перспективы, которая открывалась.

'Девочки сказали, что не призывали ветер, он спустился сам. А вдруг есть кокой-то вертикальный канал, по которому ветер с верхних слоев атмосферы спускается на нижние? Если так, ничего удивительного, что я не видел его'.

Быстрый взгляд в зеркало обзора и на экран пеленга не выявил ничего подозрительного. Неужели отстали? Нет вряд ли, скорее всего просто затерялись среди скал. Никола направил планер в скальный проход, образованный множеством склонившихся друг к другу скал — настоящий лес из зубов.

— Их больше не видно? — Светлена осмелилась поднять голову.

Никола изучил пеленг — пустота. Ни необычных кораблей, которые должны отображаться в виде черных кругов, как не подлежащие идентификации, ни планеров сопровождения.

'Не отвлекайся, -велел себе Никола,— у тебя есть задание'.

— Думаю оторвались,— наконец поверил он, чуть замедляя ход.

— Ой, что это? — несмотря на предупреждение, София отстегнула ремни безопасности и, спрыгнув, прилипла к иллюминатору. Светлена сползла с кресла и тоже присоединилась к сестре. По стенкам кабины потекли радужные переливы, мерцая и тая на серой обшивке. Никола вгляделся в экран, и действительно по окружающим скалам бежали разноцветные ручейки воды. Необычная иллюзия преломления света или другое явление, но контуры каменных изваяний плавились, кружили голову.

— Как красиво! — восхитилась София, — они похожи на Силми... сильми-стри-ум,— по слогам выговорила она.

— И правда,— кивнул Никола, осторожно ведя планер. Яркие сполохи сбивали внимание.

— А небо, смотрите! — воскликнула Светлена.

Теперь стало ясно, что не только скалы, но и воздух как зарябил и пошел волнами, а потом то же самое начало происходить с кабиной.

Несмотря на восторг девочек, Никола ощутил тревогу.

— Мне это не нравится, нужно скорее выбраться из этого леса. Сядьте по местам и пристегнитесь,— предупредил Никола.— Эй, вы не слышали? — пришлось прикрикнуть, чтобы девочки нехотя отвлеклись от необычного зрелища.

— Ой, Светик, твои волосы! — воскликнула София, погладив сестру по голове.— И твои тоже.

София рассмеялась.

-Что? — спохватившись, парень схватился за свою непокорную шевелюру, в палец тотчас впилась электрическая искра. И тотчас после этого произошло такое, что надолго выбило все внятные мысли из головы пилота. Ожила и засветилась шкала управления генератором ветра, а за ней побежали цифры по панели силы и направления воздушных потоков. Быстрый взгляд на индикатор магнитного поля — красная полоса медленно, но верно ползла вверх. Да что такое творится?!

На всякий случай Никола пустил планер выше скал, но лучше не стало. День превратился в ранние сумерки, когда голубизна неба сменилась перламутровой глубиной, и они упали в это небесное море. Никола отнял ладони от панели управления, отключил подачу ионов, но машина продолжала двигаться сама по себе. Выходило, что планер летел... на полном потоке ветра! Но этот ветер не был ни западным, ни восточным, ни южным, ни северным. Он шел сверху, веял стремительными потоками, омывая все пространство сверху донизу.

— Ветер, ветер там! Это он, это он! — закричали девочки.

— Лети вверх, он там я хочу видеть его! — София вцепилась в Николу, да с такой силой, что чуть не задушила.

— Отпусти, я потерял управление, пусти же!

— Нет, летим!— продолжала требовать девочка. Пока Никола пытался расцепить ее ладошки, Светлена прокралась к пульту и перевела рычаг в строго вертикальное положение, а потом изо всех сил вдавила ускоритель. Нос планера задрался. Обе близняшки кубарем полетели в хвостовую часть машины, да и сам Никола лишь в последний момент успел зацепиться за спинку кресла.

— Что вы творите! — планер набирал скорость, стремительно несся все выше и выше, точно вертикально. Высотометр сошел с ума. Сто, двести, триста... пятьсот метров... Когда Никола попытался дотянуться до рычага, с него сорвалась толстая электрическая дуга и впилась в руку. Конечность немедленно занемела.

— Ну уж нет, Валентина так быстро не сдастся. Держитесь! -крикнул он, даже не зная, слышат ли его девочки в таком треске — статика полностью вывела из строя всю систему управления, но вопреки всякой логики, планер продолжал подниматься, словно снизу его выталкивала неведомая сила.

Никола снова потянулся к рычагу. Три тысячи триста... пятьсот... С какой же скоростью они летят! Четыре... дышать было все труднее, уровень кислорода стремительно падал, воздух становился все разреженнее, кабина больше не казалась герметичной.

'Ну же, еще немного, еще чуть-чуть!'— подбадривал себя Никола, подтягиваясь на одной руке. Но, в тот миг, когда он уже почти дотянулся, машина вынырнула из грозового фронта, поднявшись над тучами.

'Откуда они здесь,— успел подумать парень,— ведь даже облаков на небе не было?' Движение прекратилось, планер завис в воздухе. Медленно переворачиваясь, он принимал естественное положение, Никола скатился на пол.

Часть 2

— Софи, Светлена...— но повернув голову, парень потерял мысль. Девочки сидели у иллюминатора, положив на него ладошки и словно загипнотизированные смотрели на что-то за стеклом. Небо приобрело еще более насыщенный изумрудный оттенок и стало куда темнее. Над огромным грозовым фронтон время от времени посверкивали молнии, протуберанцами взмывали и опадали обратно в тучи. И все это великолепие пронзали косые лучи солнца.

— Он там...— сказала София.

— Там, -повторила вторая близняшка.

Обе повернулись к Николе.

— Кто там? — машинально переспросил парень.

— Сильмистриум и ветер,— ответила София, переглянувшись с сестрой. — Они поднялись так высоко, что мы не смогли из достать, но они здесь. Ты должен доставить нас туда.

— Никола...— голосок Светлены звучал странно по взрослому, а от выражения глаз девочки парню стало не по себе. Он хотел что-то ответить, но в этот момент планер начал вновь крениться носом вниз.

— Нет, о нет! Ветер пропал...— расстроенно произнесла Светлена.— Мы падаем!

И уже после этих слов Никола понял, что имели в виду девочки. Он только и успел вцепиться в спинку кресла, когда планер, освобожденный от силы, притягивавшей его, ухнул вниз, сквозь облако.

Они просто падали, лишенные всякого управления. Падали с высоты несколько тысяч метров. Крышу кабины сорвало, в вое ветра потерялись крики девочек.

'Если не выправлю управление, мы погибнем', — пришла простая, но такая до боли ясная мысль. А что если... Вместо того, чтобы запустить 'мертвый' ионный двигатель, Никола разбил защитный колпак и до упора нажал кнопку активации системы забора потока. Безумие, но больше в голову ничего не пришло. Если где-то там еще остались крохи ветра, может что-то успело попасть в ловушку?

Секунда текла за секундой, и вот, хотя и слабо, но на индикаторе направления потоков замигала желтым южная стрелка снежинки. Не может быть, невозможно! Помотав головой, Никола рванул на себя рычаг стабилизации курса, и, хотя половина его, став хрупкой, словно стекло, осталась у него в ладони, падение замедлить все же удалось.

Спустя несколько минут они неожиданно вынырнули из тучи, приняв почти горизонтальное положение. Теперь их падение все больше напоминало бреющий полет под острым углом. Волосы трепал ветер, над головой сияло чистейшие небо, ни следа молний или грозы. Наваждение — не иначе...

— Никола! — сзади раздался жалобный головок Светлены.

Обернувшись, Валентина увидел жуткую картину — девочка придерживала сестру, которой покоилась у нее на коленях. Без сознания?

— Что с ней?

— Софи упала. Это сделал ветер. Она... она холодная! — Светлена начала всхлипывать.

Никола закусил губу.

'Да что здесь вообще творится? Если это и правда ветер из Гранмира, почему он так жесток с теми, кто мог им управлять? Или какие-то еще силы вмешались в дело?'

И словно в ответ на его вопрос, мимо планера просвистели два выстрела — тонкие белоснежные лучи пронзили воздух. Один снес локационную антенну, второй прожег в крыле внушительных размеров дыру. А зеркале обзора показались два похожих на солнце объекта.

'Снова вы? Достали!' -про себя выругался парень. Преследователи словно поджидали их. Но он мог поклясться, что в лесу из каменных зубьев и среди туч их не было.

Погоня быстро приближалась. Никола заметил, что из сопел не вырывалось струи сгорания. 'Что за топливо или вид энергии они используют? Ход плавный, машины словно парили, и при этом летели совершенно бесшумно. Совсем не похоже на ровный гул двигателей планера. И при этом их скорость в полтора раза превосходила его собственную.

После первого выстрела, словно на предупреждение, преследователи больше не пытались их подбить. Похоже видели, что продырявленное крыло уже сделало свое дело. Никола до предела увеличивал тягу, рискуя превысить максимальное давление. Двигатель мог взорваться в любую секунду, но он выжимал из машины последние крохи. И вот, словно мираж, на горизонте показались первые зубцы башен цитадели Анкар.

Однако, позволить им достигнуть цели явно не входило в планы преследователей. Они явно хотели добиться вынужденной посадки. Поэтмоу через пару минут просто пристроились по обе стороны от планера.

'Чего они хотят добиться?' И в этот миг вокруг машин мягко замерцали защитные поля. Почти такие же были у кораблей высшего класса, с теплым перламутровым оттенком. Поля начали расширяться, пока, не соединились над планером, а потом замкнулись и под ним. Теперь планер оказался заперт в своеобразном коконе. И как не старался Никола, до предела вдавливая рычаг, давя кнопку подачи смеси, двигатель работал вхолостую. Планер надежно удерживало на месте защитное поле. И в то время прямо поверх экрана пеленга поползли слова.

'Что такое?!'

Никола склонился ниже, пытаясь разобрать, что написано. Но как не старался — это был другой, незнакомый язык. Может какой-то тайный код? И вот, что там содержалось

— 'Нулле систем...' — прочел он. Дальше шли совершенно непонятные слова: — 'Иу дефиатте'.

'Дефиатте' звучало очень похоже на слово 'уничтожение'... Нет, скорее поражение. А нулле — может ноль? И, наконец, 'систем', почти без изменений напоминало систему. Намерения противника теперь стали очевидны.

В этой ситуации оставалось всего два выхода — или погибнуть и тем самым передать девочек в руки врага, или провести ответную атаку. Перед вылетом Мишаль Вителлиус рассказал о спрятанных в бортах ионных пушках, предупредив, что использовать их можно только раз. Большая часть топлива уйдет на формирование взрыв-пакета. Быстрый взгляд на девочек.

'Держитесь!' — мысленно попросил он.

Скорость теперь снизилась втрое, планер почти не двигался. Они висели на высоте двадцати метров, но продолжали снижаться.

'С такой высоты может и не разобьемся,— прикинул Никола. Но сумеем ли пробить это необычное защитное поле, кто знает?'

По панели пеленга вновь поползли строчки: 'Дот би фолле' Никола усмехнулся.

'Вы ведь поняли?' По бортам планера открылись отсеки и на преследователей уставились два 'глаза' пушек. Так, что послание понятно и без перевода: 'Не будь дураком'.

-Вот как раз буду! — пообещал им Никола и выстрелил.

Часть 3

Пушки 'выплюнули' два клубящихся плотных комка, похожих на синие щаровые молнии. Один угодил в того, что слева, а другой промазал и ударился в стенку кокона. Никола так и не понял, что произошло, но планер начал стремительно падать. Первый преследователь покрылся мелкой сеточкой молний, затрясся всем корпусом, а потом налетел на стенку кокона.

Раздался взрыв, планер закрутило, небо и земля затанцевали в немыслимом танце. Кокон, не выдержав двойного удара, разбился на осколки несколько секунд позже. Кувыркаясь, Никола отчаянно пытался выправить планер, но это оказалось не легче, чем управлять несущимся с горы валуном. Мимо падающей звездой пронесся золотой диск.

'Неужели второй выжил? Вот засада!'.

Но все же, даже находясь в критической ситуации, Никола убедился, что преследователь рухнул как следует. А потом планер присоединился к нему, взрыв землю носом. Удар получился такой силы, что ремни безопасности не выдержали — один лопнул. Николу бросило головой на стекло, панель управления больно врезалась в бок, едва не сломав ребра.

Вся передняя часть планера оказалась смята, приборы искрили, где-то журчала вытекающая газовая смесь, оставаясь в жидком состоянии. Прихватив оружие, из бардачка, он вытащил кое-какие инструменты и сунул за пояс вместе с аптечкой. А потом пополз к девочкам. Быстро проверив состояние, с облегчением отметил, что обе всего лишь без сознания.

Схватив в охапку Светлену, ногой выбил заклинивший люк и аккуратно опустил девочку на землю, благо здесь оказалось совсем невысоко, всего сантиметров пятьдесят. Потом вернулся за второй близняшкой и, наконец, рухнул без сил рядом с принцессами.

Голова кружилась, должно быть, он получил неслабое сотрясение. Но парень понимал, что прохлаждаться долго нельзя. Тот, второй упал совсем рядом. Бросив быстрый взгляд в ту сторону, Никола убедился — пока из покореженной, но к несчастью не взорвавшейся машины, никто не выбрался.

Стянув свою куртку, он положил девочек на нее, и поволок к виднеющейся вдалеке серой бетонной ограде. Трудно поверить, но, похоже это был резервуар. Такие хранилища для воды, площадью до пяти километров, прежде разбивали рядом с оранжереями, а те в свою очередь кормили цитадели. От садов не осталось и следа, но кладка резервуара выдержала.

Никола успел вовремя. Аккуратно спустив девочек на покатую внутреннюю стенку хранилища, перевалился сам и в этот момент прозвучал взрыв. Топливо взрывалось не как обычный газ — огня не было, но поражающая волна разъедала любую органическую материю, на которую попадала. Пара капель все же упала на голову, кожу тотчас отчаянно защипало. Никола поспешил стереть брызги рукавом.

Спустя пару минут он осторожно выглянул из-за края и лишь головой покачал, увидев, что осталось от планера.

'Все же нам чудо как повезло',— подумал Никола. Вновь съехав по внутренней стенке, он еще раз тщательно осмотрел девочек. Видимых ссадин нигде не было заметно, лишь пара царапин, которые парень быстро обработал антисептиком и наложил пластыри. Но с его головой дело обстояло не так хорошо.

Приметив на дне резервуара небольшую лужицу — похоже скопилась от последних дождей — он осторожно спустился к ней, смыл кровь и потрогал лоб. Надо бы наложить швы, но придется обойтись антисептиком. На всякий случай еще принял две янтарные капсулки — восстановитель крови.

Откинувшись на спину, он некоторое время просто лежал рядом с девочками, чувствуя плечом тепло тела Софии. Грудь принцессы вздымалась медленно, не похоже на обычный сон. Они пережили немалый шок, но могло ли такое состояние быть следствием того, что они снова использовали ветер? Ветер, без Гранмира, без Сильмистриума, призванный из неведомых глубин неба? Совсем как в прошлом, когда этим ветром сметало огромные корабли. Если клавирцы прознали про то, что способности принцесс вернулись, охота начнется снова.

Почувствовав себя немного лучше — видимо капсулы начали действовать — Никола поднялся. До Анкара всего ничего, но пешком в таком состоянии ему девочек не унести. Нужно послать сигнал о помощи. Но кроме пистолета, который не производил видимых световых эффектов, у парня ничего не было. Никола снова подумал про айс противника. Все же нужно найти другое название, на снежинку он похож мало. 'Соляр' — так как формой напомнал солнце. А еще проще — истребитель. Пусть так и остается.

Если вспомнить то, каким было падение, его вражеский пилот вряд ли выжил. Но даже если наоборот, рискнуть придется. Найти то, с помощью чего можно подать сигнал — жизненно необходимо. А в такие моменты у Николы еще просыпалось ужасное упрямство.

'Почти добрался и не сумеешь преодолеть последние километры? Сестра тебя засмеет',— парень усмехнулся. Забравшись на бортик, Никола прилип к нему, оглядывая местность. Никакого движения, кроме колыхания травы по колено, не заметил. Медленно, держа оружие наготове, двинулся в ту сторону, где в последний раз видел истребитель.

Обогнув дымящиеся обломки планера, он прошел в направлении на запад около двадцати шагов и увидел то, что искал. Машина лежала, привалившись к опоре бывшей оранжереи. В строении не осталось ни одного целого стекла. Многосегментный купол прогнулся и просел, дверь висела на одном креплении, и казалась посеченной множеством выстрелов. Похоже, ветер что дул здесь весь последний месяц, по силе не уступал действию оружия. Цитадели сумели выдержать такую нагрузку....

Никола осторожно пошел вдоль периметра. Удивительно, но на месте погибших растений пробивались новые. И это была не просто трава Семена культур, которые здесь росли, уже успели дать всходы. Видимо пока ботаники до них еще не добрались. Прошло совсем немного времени и люди были заняты куда более важными делами, чем восстановление какой-то теплицы.

Через десять шагов Никола оказался рядом с истребителем. Обойдя шарообразную машину со всех сторон, он так и не обнаружил чего-то похожего на дверь, но на самой вершине было круглое отверстие, достаточное, чтобы пролезть человеку. Если пилот все еще внутри... Но чтобы забраться на крышу, придется задействовать и руки, и ноги. Никола с сожалением спрятал пистолет за пояс и поставил ногу на один из оставшихся целыми лучиков.

Поверхность оказалась обжигающей, солнце успело раскалить необычный металл. Гладкая поверхность корпуса слегка подавалась под пальцами. Вся она была покрыта мягкими перетекающими разводами с вкраплением красного и зеленого цветов.

'Словно прожилки на камне', — подумал Никола.

Подтянувшись в последний раз, он оказался наверху, и осторожно заглянул в отверстие. Темно как ночью. Почти ничего нельзя различить. Однако, свесившись дальше, парень заметил, что внутри круглая кабина светится. Стенки, расчерченные тонкой голубоватой сетью, слабо мерцали, неровно, не в такт, будто сердце умирающего человека. В этом тусклом свете болтались переплетения проводов. Где здесь искать сигнальную ракету — загадка. Придется лезть внутрь.

Прислушавшись, Никола не уловил ничего подозрительного и юркнул в недра истребителя. Вот кресло пилота — необычной формы, нанимающее половинку яичной скорлупы. Пульт управления и вовсе ни на что не похожий — три панели с множеством мелких ромбовидных клавиш вроде сот, располагались одна над другой перед обзорным экраном. Как прикинул Никола, если снаружи поверхность истребителя выглядела абсолютно непрозрачной, изнутри прекрасно видны часть разрушенной оранжереи и край резервуара.

Ужасно тянуло изучить все подробнее. Никола уже понял, что с устройством знакомого айса эта машина имела мало общего. Подавив искушение, парень приказал себе сосредоточиться на поиске, однако на глаза ничего подходящего не попадалось. Если и были в кабине какие-то отсеки, где хранились инструменты, он их не обнаружил, но обратил внимание, что многие ячейки светящейся сетки были подписаны. Однако, как не пытался, ни слова не смог прочесть. Вроде и буквы знакомые, но словно смотришь на них в отражении.

Неожиданно взгляд натолкнулся на что-то, закатившееся под кресло. Больше всего предмет напоминал черный стержень толщиной в два пыльца и длиной чуть меньше полуметра. Извернувшись, Никола ухитрился достать необычную вещь. Стержень холодил кожу, а его поверхность покрывало переплетение линий и точек. Очень похоже на пластину аккумулятора для ветровой ловушки. Стержень был тяжелым. На самой верхушке по бокам его находилось два углубления серебристого цвета, в то время как сам предмет был черным. Если это какой-то инструмент, трудно понять, как им пользоваться. Мысль об оружии Никола сразу отверг. Хотя всего арсенала клавирцев он не знал, но почти все, что видел прежде, было полупрозрачным. Ну и странно же все это.

Часть 4

Краем глаза Никола уловил движение за пределами истребителя. Тень скользнула мимо оранжереи. Валентина осторожно высунул голову, и почти тотчас же над ним пронесся сноп белых лучей. Вместо того, чтобы спрятаться, парень вывалился из истребителя и сполз по противоположной стороне.

Но стоило высунуть нос из-за угла, как следом тотчас прозвучал новый выстрел.

'Что это за оружие такое?!'

Проследив взглядом, Никола сглотнул. Там, куда попала россыпь лучей, в земле образовалась внушительных размеров воронка с оплавленными белоснежными краями. Окрестная растительность загорелась.

'Девочки!' — скользнула паническая мысль. Стреляли как раз с их стороны. Если это выживший пилот, нельзя позволить ему добраться до них. Придется вылезать и пробиваться. Но пистолет по сравнению с необычным оружием казался детской игрушкой.

Досчитав до трех, Никола рванул вперед. Но уже на первом шаге земля под ногами разорвалась снопом слепящих искр. Он успел отпрыгнуть в сторону. Второй выстрел сбил с ног ударной волной. За разлетающимися кусками земли он почти ничего не видел, но умудрился выстрелить в ответ. На несколько секунд установилась тишина.

Воспользовавшись передышкой, припадая к земле словно пустынный нитт, парень побежал в сторону резервуаров. До цели еще оставалось не меньше двадцати шагов, когда сзади раздался шорох. Не оглядываясь, Никола выпустил несколько очередей. Но в этот момент нечто невидимое сдавило все тело, не позволяя шевелить руками и ногами. Пистолет выпал из несопротивляющихся пальцев, голову сжали железные тиски. Казалось, кости вот-вот переломятся.

Пытка продолжалась еще несколько секунд, а потом все прекратилось. Тяжело дыша, Никола оглянулся. Из-за остатков каменной кладки оранжереи вышел человек с поднятой рукой. Ладонь его была затянута в необычную черную перчатку, лишенную пальцев, покрытую узорами, очень похожими на те, какие были на стержне. Никола нащупал его, каким-то чудом тот все еще остался за поясом.

Мужчина выглядел лет на тридцать. Судя по цвету светлых волос — кварт или квинт. Но какой клавирец станет одеваться в такую странную одежду? На военную форму или на свободные одеяния клавирцев она мало походила. Обтягивающий комбинезон глянцевито отливал темным фиолетом. Тонкие трубки или провода пресекали грудь, и шли к похожему на наушники устройству на голове мужчины. Глаза закрывала не маска, а тонкая полоска блестящего материала, похожего на стекло. Может очки?

На широком поясе висело несколько плоских коробочек, вроде портативных аптечек или пищеблоков. Такие Никола уже видел у клавирцев.

Сделав шаг вперед, мужчина повел рукой, все еще не опуская, и что-то произнес на незнакомом языке. Вновь, хотя некоторые слова казались знакомыми, они никак не желали складываться в осмысленные предложения. Когда Никола намеренно промолчал, мужчина сжал кулак, и перчатка будто пошла волнами, которые начали распространяться дальше. Когда одна из них достигла Николы, тело снова прошила удушающая боль. Но она почти сразу же отступила, будто мужчина пытался показать: не ответишь, и пытки продолжатся.

Парень не сомневался, что это еще не полная мощность необычного оружия, каким несомненно была эта перчатка. Как она действует?

Даже в такой отчаянной ситуации, Никола не мог не восхищаться новой технологией.

'Реагировала на движение мышц или активировалась нажатием на определенную кнопку?'

Валентина развернулся так, чтобы не дать противнику возможности даже догадаться о присутствии девочек. Он лишь надеялся, что близняшки проспят достаточно долго и ничем не выдадут своего присутствия.

Мужчина пошатнулся — видимо при падении ему все же досталось порядочно. Никола не успел воспользоваться моментом — пистолет упал слишком далеко. Противник почти тотчас вновь взял парня на прицел. Последовал новый вопрос. На сей раз Никола услышал знакомое словно — 'станде'. Должно быть ему велели подняться. Вполне логично.

Когда Никола медленно встал, последовала еще одна длинная фраза, которая уже прозвучала полной бессмыслицей. Он помотал головой и честно признался:

— Не понимаю... я тебя совершенно не понимаю.

Мужчина поднес свободную руку к необычным наушникам и подкрутил в них что-то. А после...

— Держи руки на виду,— на совершенно чистом языке произнес тот.

'Неужели! Должно быть, это устройство работает как переводчик,— понял Никола.— Вот только, зачем клавирцу разговаривать на незнакомом языке.

— Да ты и так все видишь,— пробормотал Валентина, но спорить не стал. Даже если попытаться активировать этот черный стержень за поясом, он понятия не имел, как действует это оружие. Что если оно повредит девочкам? Нужно тянуть время и увести неприятеля как можно дальше от резервуара.

— Хотя, может и не видишь. Наверное ты не привык к такому скудному освещению после Гранмира? — попытался вызнать Никола.

Но вместо ответа:

— Где источник волн?

— Источник волн? Что это такое? Я совсем не понимаю твою речь, говори по человечески. Я...— кулак мужчины вновь сжался и, хотя Никола был готов к тому, что за этим последует, все же вдохнуть забыл, и еще с минуту извивался на земле, пытаясь глотнуть хоть каплю воздуха. Наконец пытка кончилась, он с трудом помотал головой.— Вижу знакомые методы. Ты служил у Магистра Северины?

— Здесь я представляю законное правительство, большего тебе знать не положено, отщепенец из Клавира. Если не ответишь и сейчас, я могу увеличить время действия нейроперчатки и тогда буду извлекать всю информацию уже из твоего мертвого тела на базе. А потом вернусь и все равно найду источник, так или иначе. Поэтому лучше ответь сейчас.

— Думаю здесь я должен испугаться и выложить все, что знаю. Можешь засунуть меня хоть в Меморию, мне нечего сказать, потому, что я совершенно не понимаю, о каком источнике идет речь. Тебе нужно к морю? Тогда это на западе. Но никак не в Анкаре, он даже сейчас остался пустыня пустыней, разве не видишь? — Никола понимал, что ходит по лезвию бритвы, но лучше уж пусть его доставят на базу или на флот, зато останется шанс, что девочки очнутся и сами доберутся до безопасной Цитадели.

— Ты не можешь не знать. Ты украл источник волны, мы преследовали тебя от самой скважины.

'Скважины? Что это за шутка такая? -размышлял Никола,— похоже мы не знаем о новом мире еще очень много'.

— Если скажешь, что это за скважина, может я и смогу ответить яснее. По пути я попал в несколько весьма странных мест — кварцевые скалы, тоннель из молний и небо над облаками. Какое из них нарывается Скважина?

Лицо солдата исказилось.

— Там волной убило двух наших, забыл, потерянный?

— Хочешь, чтобы я что-то вспоминал, обращайся ко мне нормально. Потерянный, отступник — похоже за месяцы, пока вы на поверхности, малость повредились в уме.

— Ясно, придется забрать тебя с собой,— мужчина быстро набрал какой-то код на тыльной стороне перчатки. Никола напрягся, когда та засветилась тусклым фиолетовым светом. Что-то новенькое, но выглядело довольно опасно.

— Но...

— Мы чего-то ждем? — рискнул спросить Никола, когда по прошествии нескольких минут так ничего и не произошло.

— Я вызвал поисковую группу. Заодно прихватят и тебя,— сообщил солдат.

— Неужто из самого Клавира?

— Клавир? Ты верно принимаешь меня за одного из них,— впервые мужчина холодно улыбнулся,— тебя ждет разочарование, но боюсь обо всем узнаешь уже на месте.

'Не из Клавира?' — ошеломленно подумал Никола. Но если так, они могут прибыть в любую минуту, ждать дольше — значит подвергать девочек еще большей опасности. Нужно действовать сейчас. И черный стержень— единственное, что похоже на оружие. Сжав обеими руками, Никола выставил его перед собой.

Часть 5

— Что ты собрался делать с диаплазмом? — поинтересовался мужчина, присев на корточки. Он держал Николу на прицеле своей перчатки, словно играл, давая понять, что может применять ее в любую минуту.

А в это время парень отчаянно нажимал на любой выступ, который мог бы оказаться кнопкой активации. И неожиданно что-то получилось. С негромким шипением стержень вытянулся. Оба его конца разложились подобно телескопу.

'Уже что-то',— невесело усмехнулся Никола.

На лице его оппонента отразилось легкое удивление.

— Ну и что дальше будешь делать?

Никола начал медленно вращать его, потом все быстрее. И, наконец...

— А вот что! — выкрикнул он. Раскрутив то, что мужчина назвал 'диаплазмом' словно боевой шест, тараном ринулся на противника. Тот вскинул перчатку. Новый заряд, поразивший тело, мигом скрутил все мышцы в готовый лопнуть узел. Валентина рухнул ничком, но удивительно, что он еще мог двигаться. Если бы это было прямое попадание, он наверное и моргать не смог бы, а так... Никола шевельнул пальцами.

'Неужели спас этот шест? Может он сделан из особого материала, который не проводит... как там этот тип назвал свою штуковину? Нейроперчатка? 'Нейро' — кажется это значит что-то связанное с нервами. Импульс, каким-то образом усиливал микротоки внутри тела и преобразовывал их в волну. Если Никола правильно все понял, тогда этот шест был диэлектриком. Чтобы активировать его, достаточно механического давления. А если так...

Никола скрутил обе половинки шеста относительно друг друга, действуя наугад, на чистой интуиции. С еще одним щелчком прожилки на диаплазме засветились мягким голубоватым светом. Есть!

Теперь стала видна и система управления, до того представляющая просто набор бессвязных линий. Он тут же нашел самую большую светящуюся линзу, не задумываясь нажал, направив шест в сторону уже начавшего понимать, что произошло, мужчины. И, хотя новый импульс уже летел в сторону парня, с конца шеста сорвался пучок тонких голубоватых лучей. Они образовали подобие шара — мыльный пузырь на конце палочки — такое пришло сравнение. А потом с громким 'пфф' пузырь резко увеличился в размерах и, аккуратно упав с конца шеста, взорвался.

Волосы встали дыбом — в шаге от него в земле зияла двухметровая яма, тут же начавшая наполняться водой. Рядом с ней катался по земле мужчина, держась за руку, лишившуюся кисти вместе с перчаткой. Что произошло, Никола не понял. Может каким-то образом так среагировала электроника перчатки? Похоже противнику теперь было не до него, он истекал кровью. Но Никола подавил в себе жалость.

Надо вернуться к девочкам. Но тут в небе на западе появилась быстро приближающаяся точка, которая спустя несколько мгновений разделилась на шесть. Блики играли на гладких переливчатых боках истребителей. Вся радость от нежданной победы мигом улетучилась.

'Даже с этим чудо-шестом, если повезет выстрелить таким же 'шаром', мне не справиться',— понял Никола. Бежать было поздно, скорость приближающего противника не позволяла надеяться, что на почти отрытой местности можно скрыться.

Но, задумавшись о небе, он совершенно забыл следить за землей. Хотя солдат и лишился руки, но отнюдь не стал беспомощным. Краем глаза Никола успел заметить быстрое движение, и в следующий миг в его грудь уже был нацелен пистолет.

— Все же нельзя... оставить вас в живых. Вы стали дикими, такими же, как и ваши подопечные...— выдавил мужчина. Лицо его перекосилось от боли, но рука, держащая парня на прицеле, не дрогнула.

Все происходило словно во сне. В следующий миг крик и выстрел раздались одновременно. Детский голосок показался отчаянным и слабым, но сила, что смела Николу с дороги, уберегая от поражающего импульса, была не слабее той, которая разметала золотое облако.

— София! — он узнал хрупкую фигурку, вскарабкавшуюся на парапет бассейна. А потом она помогла сестре, подтянув ее за руку.

'Только не это! Хуже не придумаешь'.

— А вот и они. Я так и знал, если повторить то же, что и в прошлый раз, они захотят защитить тебя. Так ты друг им? — спросил солдат, вновь поднимая пистолет,— на сей раз я не промахнусь. Этот ветер вызвали вы? — он обратился к близняшкам.— И как много вы еще способны призвать? Так далеко от скважины ключи почти не действуют, да? — мужчина усмехнулся, а потом вновь нажал на спусковой механизм.

— Никола! — на сей раз не было ни ужасающего порыва ветра, ни силы, оттолкнувшей его с траектории луча. Видимо сил девочек не хватило на большее, чем на короткий пылевой вихрь, который на миг окутал солдата.

— Никола, беги к нам, беги! — поманила Светлена.

Парень не стал упрашивать себя дважды и бросился к парапету, хотя понимал, что спрятаться среди голого и пустого резервуара — невозможно.

— Вы сошли с ума, что вытворяете?!

Спрятавшись за бортиком, Никола вместе с девочками наблюдал за тем, как отчаянно растирая глаза, солдат палит во все подряд, не видя ничего.

А меж тем шесть истребителей уже зависли над площадкой. Еще немного и их точно обнаружат.

'Что же делать?!' — Никола схватился за лоб.

— Ты только не плачь,— прошептала ему на ухо София.— Светик сказала, что мы можем сделать новую сква... скважину,— сбивчиво закончила принцесса. -Это не так сложно, хотя ветер капризный, такой же, как я,— заулыбалась близняшка,— но он согласился спуститься здесь.

Светлена кивнула.

— Я пообещала, что мы поиграем с ним, если он уберет охотников.

— Не волнуйся,— заговорщически заулыбалась София.— Тебя он не тронет.

Невесть откуда налетевший пока еще легкий ветерок начал играть их кудряшками. Взявшись за руки, девочки не сговариваясь посмотрели на небо.

— Мы здесь! — воскликнули они.

Часть 6

И в этот момент произошло то, что Никола уже видел однажды на Миллифьори, как будто около девочек вновь использовали печати Клавира. Воздух наполнился флуоресценцией, на сей раз свет был нежно-фиолетовым. Так какому дому он принадлежит? Такого оттенка Никола не помнил. Но...

Невероятной силы ветер подхватил его и потащил ко дну резервуара. Валентина отчаянно цеплялся за мельчайшие выступы, но тщетно. Казалось еще немного и его унесет в небо, как те истребители, которые он успел увидеть краем глаза. Словно пушинки порывы рвали их обшивку, вгрызались в металл, раздирали на куски. О раненом солдате Никола даже не думал — в том хаосе выжить просто невозможно.

Никола открыл было рот, чтобы крикнуть: 'Хватит!', но в него тут же забилась туча песка. Сколько продолжалось это светопредставление, он сказать не мог, просто внезапно все закончилось. Лежа на самом дне чаши, в луже воды, и дышал словно вытащенная из воды рыба, тяжело и урывками. Он смотрел в небо, ставшее из лазоревого мутно-золотым, но вскоре этот оттенок исчез. А потом вернулись и окружающие звуки. Никола понял, что до сих пор был оглушен.

— Девочки! — он вскинулся и развернулся. Живы! Здоровы! Приподнявшись на руках, они притаились за парапетом, осторожно выглядывая, что творится по ту сторону. Чувствуя себя так, словно по камням катался, Никола упрямо полез вверх.

— Ну вы даете!— присвистнул он, когда тоже заглянул за край бетонного кольца. Теперь оно скорее напоминало известковую скалу, какие он видел, когда участвовал в Регате — щербленый край, словно опаленный огнем.

А по сторону... на месте зеленого ковра теперь раскинулась ровная гладь воды. Неглубокое, всего в ладонь, абсолютно прозрачное озеро, простирающееся до самого горизонта. Поднеся козырьком ладонь, Никола так и не смог найти его края, и слева и справа то же самое. Похоже тянулось до самой цитадели Анкара. Свесившись с края, принцессы весело полоскали ладошки в воде.

— Эй, вы слышите меня? — Никола повернул к себе Софию.

— Что такое? — беспечно ответила девочка, взглянув на парня невинными карими глазами.

— Это все ваших рук дело? Вы видели, этот ветер настоящее чудовище, он же просто разорвал истребители и людей вместе с ними.

— Мы не виноваты,— обиделась Светлена,— мы показали ветру где спуститься, а дальше он все делал сам. Прости,— закончила близняшка, прикрыв ладошкой рот. Видимо она начала понимать, что сделала что-то не так.

'Только слез мне и не хватает', в сердцах подумал Никола и погладил обоих по головам.

— Ну-ну, все в порядке. Вы ведь просто хотели показать ветру, где играть?— сказал он.

'Что я несу? Ветер должен был сгинуть вместе с Гранмиром и Сильмистриумом, но они откуда-то призвали его, откуда?!'

Никола мог поклясться, что этот ветер был именно таким, как и прежде — полным жизни, насыщенным электричеством. Ветер, что менял направление по своим собственным законам.

-Так,— наконец решил он,— мы поговорим об этом позже, когда доберемся до Анкара. Поняли? А сейчас сидите здесь тихо, я все проверю.

Дождавшись, пока обе неуверенно кивнут, Никола перелез через край и осторожно ступил в воду.

Холодная, но ничего необычного, только показалось, что она немного вязкая. Нагнувшись, Никола коснулся пальцем, а затем лизнул его. Соленая! Он мог поклясться, что это настоящая морская вода. Но откуда? Подняв голову, Валентина взглянула на небо и только вздохнул. Снова загадки. Он сделал шаг, другой и пошел к тому, что осталось от оранжереи. Если раньше в ней угадывались черты строения, то теперь среди водной глади торчали десять, будто оплавившихся прутьев.

Если здесь была такая температура, что даже металл изменился, каково пришлось солдату и людям в истребителях?

В воде тут и там были разбросаны обломки машин — искореженные, изломанные неведомой силой.

— Никола!— пискнула Светлена, когда от отошел уже на двадцать шагов.

Но он сделал знак рукой.

— Оставайтесь там, я сейчас.

В воде, в паре метров слева, парень заметил что-то знакомое. И когда поднял вещицу, не мог поверить своим глазам. Та самая перчатка, которую использовал пилот! Хотя прежде она была надета на руку, от кисти не осталось и следа, как и от тела. Словно ветер попросту растворил всю органику, оставив воду вместо нее ее, а может... Нет, думать о таком не хотелось.

Удивительно, но перчатка сосем не пострадала, лишь слегка оплавилась на двух пальцах. Никола осторожно поднял ее, стряхнув капли, а потом тщательно вытер об одежду. Если разобраться, как она действует, это может стать крайне полезным оружием. В Клавире он не видел таких, или новая технология, или это что-то крайне редкое. 'Нейроперчатка' — так противник назвал ее.

Никола осторожно натянул ее на правую руку. Хотя перчатка была немного великовата, но все же сидела довольно удобно. Несмотря на то, что она побывала в воде, казалось, совершенно не впитала влагу. Ткань не ткань, и на кожу не похожа, какой-то неведомый материал. Кожу что-то слегка кололо в месте прилегания. Приподняв край, Никола вскрикнул.

— Что такое? — взволнованно спросила София, уже перекинувшая ножку через край, готовая пошлепать за ним.

— Ццц! Сиди там, просто удивился. Ну и штука,— парень качнул головой. Хотя так и подмывало скинуть с себя эту штуку, но он сдержался. С внутренней стороны ткань перчатки будто пустила тонкие усики, которые щекотали кожу. Они тускло мерцали беловатым светом.

Никола сжал кулак и на тыльной стороне вспыхнул фиолетовый узор из замысловатых переплетений линий и трубочек. Он направил ее на воду, но потом передумал и перевел на один из стержней, оставшихся после оранжереи. А потом мысленно представил как тот вибрирует и рассыпается в крошево. Однако, ничего не произошло. Странно, но ведь с жезлом получилось. Было бы здорово найти и его. Может перчатка действует только на живых объектах? Ладно, проверить можно и позже, не на принцессах же его испытывать ,— решил Никола и крикнул:

— Еще пару минут! Я кое-что найду.

Где-то здесь, где же? — он начал ходить по кругу, постепенно расширяя его, и, наконец, нашел диаплазм. Увы, в отличие от перчатки это удивительное средство защиты пострадало сильнее. Половина его превратилась в накрученную спиралью опаленную ленту. Но все же жертвовать таким изобретением не хотелось. Он решил взять его с собой, потом можно разобраться и с этим. 'Покажу Оле. Оля...— сердце сжалось.— Нужно скорее добраться до цитадели, во что бы то ни стало, и вернуться за ней'.

Глава 17 — Компиляция

Часть 1

— Вот, достал, достал! — с жутко заговорщическим видом Шари влетел в комнату, где жили Марианус с Лиссаном. С того дня, как Шари достал нашивки, прошло уже почти три. И чуть было все не сорвалось. Как оказалось, для пущей тайны, организаторы культа в цитадели решили подстраховаться и ввели новую форму пропусков — требовалось вспомнить одну строку из стихотворения. Если прочесть вслух правильно, то маленькие черные камешки, которые выдали каждому прихожанину, издавали тонкую мелодичную трель.

Два дня Шари старательно следил за тем, куда Лайна прячет его, и лишь сейчас сумел стащить. Паренек просто таки сиял от радости.

— Теперь мама не сможет попасть на службу. Это ведь здорово?! — Шари едва ли не подпрыгивал.

— Да, отлично сработано,— Марианус оторвался от книги, которую читал. Он лежал на кровати, закинув ногу на ногу. В простой домашней одежде белого цвета, состоящей из туники и широких брюк, клавирец выглядел совсем непохожим на себя. Шари запрыгнул на кровать и ткнул камешек в лицо старшего товарища.

Лиссан отвлекся от своего занятия — он тренировался с кухонным ножом, отрабатывая связки и комбы — и со слабым интересом подошел к напарнику.

Марианус повертел гладкий и холодный камешек на свету. Если присмотреться, на поверхности проступают синие прожилки. На первый взгляд они составляли бессистемный узор, как на обычных диких голышах, но каждый элемент в отдельности казался смутно знакомым. Никаких признаков вмешательства человека в структуру камешка Марианус не заметил.

'Так каким же образом он откликается на голосовое звучание?' — подумал он.

— Лайна не узнает? — засомневался Лиссан.

В это время снизу раздался звонок в дверь. Заговорщики переглянулись.

— Ох, мамы дома нет! — вспомнил Шари.— Сейчас открою! — крикнул он и выскочил из комнаты.

Марианус поднял палец, прислушиваясь к звукам снаружи. Это оказалась не охрана цитадели, голос был один. Коротко сказанные пара фраз, и тишина. Дверь закрылась.

Однако, Шари не спешил возвращаться. Когда же он, наконец, появился на пороге, на паренька было жалко смотреть. С обычным веселым и задорным мальчишкой произошла разительная перемена. В руках он держал лист послания. Молча, с трясущийся губами, он протянул пластину Марианусу. Тот прочел содержание и отдал обратно.

— Мне жаль, но они ведь были исследователями До Карильона пять тысяч километров, всякое могло случиться. Планер разбился или потерялся, оторвавшись от остальных.

— Вы не понимаете? Мой папа... папа... пропал, когда летел обратно! — закричал мальчишка и зарыдал, ткнувшись носом в тунику Мариануса. Тот развел руки в стороны, совершенно не представляя, что делать в такой ситуации.

— Он знал на что шел, и если погиб, имя твоего отца впишут в список героев.— подумав заметил.-Лис, тебе не кажется странным,— Марианус еще раз взглянул на шапку письма, а потом на подпись,— послание доставлено не из Анаук, и даже не из Карильона. Его записали в воздухе, на борту. -Клавирец отстранил мальчишку от себя и слегка встряхнул, чтобы тот пришел в себя.— Шари, тот, кто доставил письмо, что он еще сказал?

— Я... да откуда мне знать? Я не помню, скоро вернется мама,— сбивчиво ответил паренек.

— Здесь сказано, что твой отец пропал, но не умер,— резонно заметил Марианус,— может он еще найдется?

-Угу,— судорожно всхлипнув, мальчонка посмотрел на товарища доверчивым взглядом.

-А теперь постарайся вспомнить, как выглядел посыльный,— еще раз попросил Марианус.

— Вообще-то...— Шари наморщил лоб,— он выглядел почти как вы.

— Как мы? Что ты имеешь в виду? — нахмурился клавирец.

— Так же как и мамины священники в церкви. У него тоже светлые волосы и одет в черный летный костюм — больше не запомнил.

— Светлые волосы и черный костюм?— переспросил Марианус и обратился к напарнику.— Лис, тебе это ни о чем не напоминает?

Тот кивнул.

— Море... нападение... острова... те пилоты выглядели точно так же.

— Я отправляюсь к месту сбора культа,— Марианус порывисто поднялся.— Шари, вы с Лисом как планировали, до базы данных.

— А как же папа?

— Постараюсь узнать что-нибудь,— уверил его Марианус, потрепав мальчишку по волосам.— Ты много сделал для нас, поэтому мы поможем тебе. Встретимся здесь через два часа. Если кто-то не успеет, другой отправляется за ним, все поняли?

-Да! — Поспешно закивал Шари.

В это время из прихожей донесся взволнованный голос вернувшейся Лайны.

— Шари, Шари! Вот ты где, -на пороге появилась мама мальчика. Лицо женщины было бледным и осунувшимся. Глаза лихорадочно блестели.

— Мама,— Шари кинулся к ней,— ты слышала, папа пропал...

Но Лайна не дала ему договорить. Схватив сына за плечи, заставила взглянуть себе в глаза.

— Ты не видел мой пропуск? Такой черный круглый камешек с синими разводами. Он мне очень нужен. Не брал?

— Мама, отпусти, мне больно.— поморщился Шари.

— Я оставила его в шкатулке, в ящике стола. Сегодня мне нужно быть на службе, во что бы то ни стало. Без него меня не пропустят! — разжав ладони, женщина нашла взглядом Лиссана. Кроме него и Шари в комнате никого не было. Марианус выскользнул через окно всего за несколько секунд до появления Лайны.

— Может это вы? — с подозрением спросила она.— Вы взяли его? Вы? — она кинулась к Лиссану с явным намерением вытрясти правду. Незаметным движением клавирец скользнул в сторону и нанес аккуратный удар ребром ладони по шее женщины.

— Мама! — воскликнул Шари,— что ты наделал?! Она могла умереть.

— Так лучше. Ты видел — она не в себе,— без всякого выражения Лиссан смотрел на Лайну, без сознания лежащую у его ног. — Похоже, твоей маме промыли мозги.

— Как это? — Шари захлопал глазами.

— Этот культ — опасное место.— Нагнувшись, клавирец поднял женщину и проверил пульс.— Она скоро очнется, ничего страшного.

С этими словами он положил ее на кровать, а потом потянул мальчика за руку.

— Идем, ты должен показать, где находится база данных.

— Но уже поздно! Сейчас школа закрыта.

— Это не препятствие, главное покажи. Мари прав, в цитадели происходит странное.

Часть 2

Цитадель не спала, люди беззаботно гуляли, отдыхая после трудового дня. Гигантская спираль коридоров вокруг ствола-шахты светилась множеством огней, гудела гулом голосов, откуда-то слышалась музыка. Все как обычно. Ничего странного Лиссан не заметил, пока они вдвоем с Шари направлялись на нижние уровни.

— А как мы пройдем пропускные пункты? — спросил паренек.

— Это не проблема. Пока мы ждали три дня, я не терял времени даром, вот,— Лиссан поднес к глазам мальчишки идентификационную карту.— Теперь я Ланс Мартов.

С фотографии на Шари смотрело улыбающееся лицо, обрамленное короткими гладким волосами, но кроме формы лица ничего общего с Лиссаном не было.

— Кто это?

— Кто-то,— клавирец поджал плечами,— вышел в город прошлой ночью и поработал с подходящим прохожим.

— Ты убил его?! — охнул Шари.

— Дал снотворное, которое нашел в комнате у Лайны, десять капсул, и оставил в одном из хозяйственных модулей. Его посещают не часто, раз в неделю, я все узнал, проспит как раз столько, сколько нужно. Но это же не преступление, правда? — озадаченно спросил Лиссан.

— Охх, теперь тебя точно будут искать, к тому же ты совершенно не похож на фотографию.

— Главное, что теперь мои отпечатки пальцев и сетчатки совпадают с человеком по имени Ланс Мартов, поменять нужные параметры в ай-ди не так сложно.

— Вот это да! — восхитился Шари.— Совсем как мой друг, он тоже умеет делать необычные вещи с простыми предметами.

— Интересный у тебя друг,— заметил Лиссан. Они как раз подошли к первому пункту пропуска. К удивлению Шари проверка прошла гладко. Так они спускались все ниже и ниже.

— Анаук эргономична и упорядоченная,— заметил клавирец, когда они уже почти достигли цели.

— Я думал ты скажешь 'красива',— удивился Шари.— Мама редко опускает меня одного так поздно, а здесь ночью гораздо красивее, чем днем. Но лучше всего в зале ветров.

-Зал ветров? Что это такое? — поинтересовался Лиссан, всего лишь из вежливости, так как на самом деле его мысли были сосредоточены на цели. -Это огромный зал, почти под самым куполом, где крутится воздух из системы вентиляции. Холодные и теплые потоки иногда такой силы, что поднимают тебя в воздух.

— Такие мощные?— нахмурился Лиссан,— надо будет тоже посмотреть. Он сразу подумал о Сети Винда, но невозможно, чтобы в какой-то цитадели было нечто настолько же красивое, как главная сеть для ветров в Клавире. Вообще ничего красивого на поверхности Лиссан еще не встречал. В отличии от Мариануса он не мог привыкнуть к условиями жизни внизу.

Наконец они подошли к двести одиннадцатому уровню. Охрана на пропускном пункте удивилась, но ничего не сказала, тем более, что Шари был знаком с одним из них. А так как документы у обоих были в порядке, то их пропустили без препятствий. Возник неловкий момент, когда Лиссана заставили расписаться в журнале внеурочных посещений и отметить цель визита. Этот момент он упустил. Хотя на ай-ди был образец подписи, Лиссан не успел потренироваться в ней. Выручил Шари.

-Простите, но господин Мартов повредил руку на последнем тренировочном полете. Можно мне расписаться за него?

Лиссан уже приготовился разбираться по жесткому. Но к его удивлению Шари, примерившись, вывел быстрый росчерк стилом на табличке, и она полностью совпала с образцом настоящего Ларса Мартова. А в графе: цель визита, сам вывел 'сбор информации', что было чистой правдой.

— Ты неплохой актер, — заметил Лиссан, когда они отошли подальше.

— У меня хорошая память, я запомнил как выглядела подпись, когда ты показал мне карточку. А цель визита — так правильно, никто ни о чем не спросит. Я помогаю тебе потому, что хочу тоже залезть в базу данных, может узнаю что-то о папе.

— Я помогу тебе,— пообещал Лиссан. Они вступили на узкий балкон, ведущий по периметру летного поля.

— Странно, почему никто не спит? — Шари свесился через перила, но Лиссан ухватил за плечи.

— Не нужно.

Он и сам заметил, несмотря на поздний час, летное поле было приглушенно освещено, а вокруг планеров и флаеров, стоящих на нем, суетились люди. И все это в полной тишине. Никто не перебрасывался рабочими фразами, как обычно бывает, когда трудится компания техников.

— Не отвлекайся, думаю, не стоит привлекать внимание,— сказал Лиссан,— лучше давай я пойду с краю, а ты по стенке. Куда дальше?

— Шари, что ты делаешь здесь так поздно, разве твой отец еще не вернулся? — на балконе появился, поднявшись по лестнице, молодой рыжеволосый мужчина. Лиссану хватило одного взгляда на легкую флуоресценцию его глаз и услышать тон голоса, чтобы понять — он находился под каким-то видом гипноза. К тому же рука мужчины сжимала монтировку.

— Нальт, разве не слышал? Экспедиция не вернулась, никто. Папа пропал... — Шари явно не заметил исходящей от его знакомого угрозы. Но Лиссан начал действовать на опережение. В мгновение ока он оказался возле Нальта и едва успел перехватить руку с импровизированным оружием. Реакция противника удивила т— она почти не уступала клавирской. Но все же некая заторможенность мышления не позволила Нальту получить преимущества. Три быстрых удара в болевые точки, а потом монтировкой по затылку — не слишком сильно, чтобы вывести из строя — довершили дело.

— Что ты творишь?! Так и будешь нападать на всех подряд? — воскликнул Шари. Но ладонь Лиссана прикрыла ему рот.

-Тише. Другие услышат, видел его глаза? Он даже не слышал тебя. Здесь что-то не так. Уверен и с остальными внизу тоже. Где база данных? Поспешим, пока еще кто-то не обнаружил нас.

— Но... — начал было Шари.

— Тебе отдали приказ, Мари отдал,— рассердился Лиссан.— Так что выполняй.

— Есть! — испуганно пискнул мальчишка. Кажется, он начал понимать, что проблемы с его матерью и происходящее вокруг — звенья одной цепи.

'Надеюсь, Мари, с тобой все будет хорошо,' — с тревогой подумал Лиссан.

Часть 3

Ступая неслышно, насколько это возможно по каменному полу, Лиссан шел согласно указаниям парнишки. Тот старался вовсю подражать старшему спутнику, и даже снял ботинки на всякий случай.

— Здесь,— шепнул Шари, когда они, наконец, оказались у винтовой лестницы, поднимавшейся на второй этаж единственного здания в огромном ангаре. Балкон находился как раз на уровне между первым и вторым этажом. Спускаться вниз, когда рядом с машинами сновали странные типы, было верхом неблагоразумия.

— Но братец, как мы войдем? — Шари стоял спиной к Лиссану, который разглядывал запасной вход, без единого намека на замок. Взгляд мальчишки не отрывался от людей, суетящихся внизу.

— Это как раз самое простое,— уверенно кивнул клавирец, приступая к делу. Не прошло и минуты, как где-то в глубине массивной панели что-то щелкнуло, сработал разблокирующий механизм и одновременно периметр был снят с охраны. Лиссан догадывался, что устройства защиты у поверхностников примитивные, но не думал, что простой ультразвук, генерируемый крассом, полностью разрушит защитные цепи.

— Быстрее, заходи, мне нужно восстановить охрану, иначе кто-то заинтересуется. Сигнал наверняка поступает на пульт,— поторопил старший товарищ. Шари не заставил себя долго упрашивать. Двое оказались внутри. Глаза Лиссана снова решили поупрямиться. Пришлось потратить целых две минуты, пока зрачок адаптировался к темноте.

Но потом стало ясно, что мрак рассеивал свет, лившийся из-под двери, ведущей, судя по всему, в холл второго этажа. Лиссан уже прикинул варианты, как действовать дальше, если за ней кто-то окажется, но Шари потянул его совсем в другую сторону.

— Не туда, кабинет в другой стороне! — отчаянно зашептал паренек, заметив, что друг решительно сжал оружие. Шари увлек Лиссана в полутьму коридора, который уводил куда-то за поворот. С первого этажа послышались приглушенные голоса. Но хотя звуки доносились вполне отчетливо, Лиссан не смог понять смысл сказанного, будто слова произносили на другом языке. На Сансионе всегда был только один. Если не считать высокого наречия Клавира, но это скорее вымерший язык. Им записывали произведения искусства и вели философские диспуты.

Наконец, они были у цели. Защита на двери, к которой подвел его парнишка, оказалась посерьезнее,

— Это наше сердце, здесь собраны инфораналы со всех важных государственных структур,— сказал Шари с важным видом, старательно выговаривая сложные для него слова. — И здесь есть списки поселенцев.

— То, что нужно. Об остальном я позабочусь,— Лиссан вновь вынул нож, но на сей раз поднес его рукоятью к щели между стеной и панелью, а потом начал медленно продвигать оружие вдоль нее сначала вниз, потом вверх.— Здесь,— он обрисовал небольшой участок,— замок.

— Здорово, братец! Эта штука такая полезная,— восхитился мальчишка, во все глаза следя за манипуляциями старшего товарища.

— И опасная, это не игрушка, — напомнил клавирец.— У тебя есть монетка?

— Зачем? — удивился паренек, но все же порылся в карманах, выворачивая их. И, наконец, с довольным видом протянул Лиссану крохотный стеклянный квадратик.

— Вот, только сотая ветра, мама больше не дает на день.

— Эта подойдет. Стекло как и фарфор — диалекрик.

— Что это значит? — полюбопытствовал Шари, наблюдая за манипуляциями Лиссана. Тот сунул монетку в щель и опустил ее до уровня замка. А потом осторожно задвинул туда же и нож, не касаясь квадратика.

— Стекло не проводит тока, — пояснил Лиссан.— Попробую замкнуть систему. Надеюсь сигнализация засечет всего лишь отключение питания. Если повезет, у нас будет чуть больше чем пять минут, пока не произойдет сработка. Успеешь за это время найти то, что нужно?

— Пяти минут, еще и чтобы узнать о папе... мало,— расстроился Шари.

— Другого шанса не будет, так, что постарайся. Я буду на страже. Когда подам сигнал — уходим.

Лиссан с силой надавил на нож. Посыпались голубые искры, полоска света вдалеке за порогом тоже потухла.

'Похоже я перестарался и спалил целый контур',— с досадой подумал он. Но тут в голову пришла мысль.— Почему вообще здесь используют электричество в таких масштабах, столь дорогое, а не газ?'

Еще одна странность.

Искры потухли, запахло паленым. Дверь не открылась, но теперь ее можно было сдвинуть в сторону. Шари проскользнул в узкий проход, Лиссан остался на страже, чутко прислушиваясь к каждому шороху. Возня внизу усилилась, голоса зазвучали громче, но клавирец полагал, что главный питающий контур находится где-то снаружи, поэтому на второй этаж они пока не полезут.

— Нашел? — шепнул он в щель.

Изнутри послышались шорохи, а потом серия щелчков.

— Хранилище хочет, чтобы я провел какую-то загрузку— выгрузку.

— Наверное,— Лиссан на мгновение задумался, вспоминая как подают информацию в систему айса,— тебе нужно разрешить. Может быть базу данных какое-то время не обновляли, и в ней появилось что-то новое. Соглашайся.

— А если так они... те кто внизу,— голос Шари дрогнул,— узнают, что мы здесь?

— Они скоро догадаются и так. Не волнуйся, я защищу тебя. Начинай.

— Есть! — откликнулся мальчишка.

Часть 4

Через некоторое время изнутри донесся голос Шари.

— Лис, можешь зайти? Я запутался.

— Что там?

— Как зовут того, кого ты с Мари хочешь найти?

Лиссан уже хотел было назвать требуемое, но что-то остановило его. Даже имя господина Эли называть вслух опасно.

По лестнице замелькал луч фонарика.

'Скоро они будут здесь, придется баррикадироваться'.

Протиснувшись внутрь, клавирец с силой задвинул дверь до щелчка — сработала аварийная защелка. Теперь открыть ее снаружи нельзя. Но и изнутри тоже. Единственный выход — через окно. Но это второй этаж. Сам бы он справился, но вот мальчишка...

'Может бросить его тут? В конце концов главное — найти сведения о господине Эли. Но увидев сосредоточенное детское личико Шари, пытливые глаза, вглядывающиеся в мелькающие на стеклянном экране столешницы цифры и символы, Лиссан вспомнил о Марианусе. Когда-то точно так же, его напарник учился анализировать и разбираться в огромных массивах информации из Мемории, а он, Лиссан — применять их.

Клавирец бегло оглядел помещение на предмет скрытых камер и сигнальных маячков. Комната оказалось почти пустой. Лишь одну стену слева от огромного окна, выходящего на летное поле, занимало хранилище знаний. Лиссан был разочарован, насколько грандиознее выглядела Мемория, настолько же главное хранилище летной школы казалось убогим. Ни следа эстетики или эргономичности, все для удобства. Грубые прямоугольные формы множества связанных между собой пластов информационных носителей, несколько маленьких экранов и один большой — главный, над которым со световым пером в руке склонился Шари.

На лбу паренька пролегла складка сосредоточенности. Но поняв, какими терабайтами информации оперирует этот малец, Лиссан поневоле зауважал талант ребенка. Клавирец едва улавливал смену последовательностей одного сегмента другим, а Шари успевал делать отметки и соглашаться с предложенными командами.

Фиолетовый свет экрана заливал все окружавшее холодным мерцанием, тени плясали на стенах, создавая чехарду, в такой обстановке сосредоточиться было трудно. А меж тем шум в коридоре стал громче.

Лиссан положил ладонь на плечо вздрогнувшего Шари. Склонившись над ухом, прошептал:

— Говори тише. Они уже здесь. У тебя всего две минуты, не забывай.

Парнишка напряженно оглянулся на дверь.

-Хорошо,— палец его завис над пустым овалом на экране.— Назови имя и я введу его в хранилище. Оно скажет мне, живет ли такой человек в Анаук или нет.

Но вместо того, чтобы назвать имя Эли, сказал:

— Сначала твой отец. Найдем его.

'Что я делаю?'— Лиссан не понимал сам себя.

— Ты уверен?

— Да,— Лиссан подошел к окну и выглянул на площадку, а потом осторожно отодвинул одну створку. В лицо дохнули потоки теплого воздуха, кружившегося по спирали из системы вентиляции — все летное поле представляло собой одну большую решетку.

'Должно быть это работа воздухоочистительных машин из газодобывающих станций', — понял Лиссан.

— Хорошо, тогда 'Наим Тингейл',— Шари поспешно вывел пером два слова,— искать,— приказал он и замер в тревожном ожидании. Хранилище приняло запрос, экран замигал фиолетовой спиралькой, вписанной в треугольник — символ Анаук, как понял Лиссан. А потом...

'Не идентифицирован. Запрос не дал результатов, объект не найден, повторите запрос'.

— Как же так?! — в растерянности воскликнул паренек. Стерев запрос, написал заново, но и второй раз все повторилось, и третий, и в четвертый.— Папа — житель Анаук, как это не найдено? Куда он делся? — со слезами на глазах мальчишка повернулся к старшему товарищу.

Но Лиссан только покачал головой. Просить Шари в таком состоянии искать информацию об Эли, бессмысленно. Поэтому, отстранив его от экрана, Лиссан стер последний запрос. Палец замер над пустым овалом, дрогнул. Что если они ошиблись, что если в цитадели никогда не было такого человека как Эли Медиана? Он мог изменить имя. Если это так, найти кого-то среди тысяч жителей нереально. Но все же, они уже зашли слишком далеко.

За дверью послышались громкие голоса, кто-то пытался ввести код открытия, а когда не вышло, что-то крикнул. По лестнице затопали шаги. Но Лиссан уже превратился в холодную машину, четко рассчитывающую все комбинации и пути действия.

'Э... ли...', — написал он.

Шари как завороженный уставился на экран. Лиссан, больше не колеблясь вывел опасное слово:

'Медиана...'

Часть 5

Хранилище приняло запрос. Пока мигал фиолетовый треугольник, казалось, прошла вечность. Никогда прежде ожидание не тянулось так долго. Снаружи уже начали взламывать замок. Клавирец схватил Шари за запястье. Но паренек задержался.

— Погоди, кажется что-то есть.

'Ваш запрос обрабатывается... Поиск завершен',— замигало на экране. Напряжение достигло предела.

'Если сейчас выдаст 'объект не найден', что тогда? Мари, неужели все было зря?'

Пауза затянулась, но неожиданно фиолетовый треугольник исчез. Напарники уставились на слова, появившиеся на экране.

'Медиана — совпадения не найдено. Эли — одно совпадение. Эли Ру...'

Но дочитать окончание Лиссан и Шари не успели. Дверь разлетелась на осколки, когда ее попросту снесли чем-то очень похожим на разрушающую ультразвуковую гранату. Схватив мальчонку за шиворот, он толкнул его через подоконник так, что тот повис на одной руке. Лиссан вспрыгнул следом. Сквозь рассеивающуюся голубоватую дымку он различил первый силуэт, протиснувшийся сквозь искореженный проем.

Сейчас самое мудрое — убегать. Иногда отступить — не значит сдаться. Лиссан перемахнул через подоконник. Миг короткого падения, вскрик Шари, и вот он уже висит, держась двумя пальцами за крохотный карниз. От балкона по периметру летного поля их отделяла всего пара метров. Раскачав мальчишку, Лиссан закинул Шари туда. Хотя насмерть перепуганный паренек едва не рухнул, но все же сумел зацепиться за самый край.

Раздались две резких звенящих трели — точно ультразвук — но Лиссан был уверен, что у поверхностников никогда не имелось такого оружия. А то, что он успел разглядеть — преследователей никак нельзя перепутать и с клавирцами.

Еще два выстрела и парапет по обе стороны от них, бегущих к контрольно— пропускному пункту, превратил железо в крошево. Если это не клавирцы, тогда кто же они?

Хотя красс был наготове, однако, больше никто не преследовал двух нарушителей. Без происшествий они миновали пункт охраны. На посту два полусонных охранника сделали вид, что крайне недовольны тем, что приходится искать книгу учета посетителей. Но все же, когда друзья быстро вывели свои автографы, беспрепятственно выпустили их. Проходя мимо служивых, Лиссан бросил пристальный взгляд на глаза обоих. Ничего необычного. Тогда что же случилось с теми, кто остался внизу? Цвет их глаз — насыщенно золотой — казалось впитал в себя свет закатного солнца прежнего Сансиона.

Они поднимались обратно по спиральному коридору. Лиссан настолько погрузился в свои мысли, что не сразу понял, что слышит только свои шаги, Шари остановился. Обернувшись, клавирец заметил, как мальчишка смотрит на него — испытывающе и с волнением.

— О твоем отце...— Лиссан задумался, пытаясь отыскать подходящие в такой ситуации слова. О своем отце Лиссан не знал ничего, в Клавире лишь те, кто занимал статут септимия и выше растились в полноценных семьях. Сексты, как они с Мари, знали лишь мать, а остальные были лишены человеческого рождения. Их выращивали словно растения в коконах. Но вот сейчас Шари столкнулся с чем-то, что не понимал, и Лиссан не мог помочь ему.

— Уверен, это ошибка базы данных,— сказал клавирец.

Шари помотал головой.

— Папа вернется, он жив, я чувствую. Даже не думаю, что он мог умереть! — паренек сердито ткнул пальцем в грудь старшего товарища. — Я о том, кого ты искал...— мальчик замялся.— Я видел имя, вы ищете Эли?

Лиссан просчитал в уме возможные варианты, почему паренек задал такой опасный вопрос, но потом понял, что за этим кроется просто любопытство. Поэтому кивнул.

— Да, но видишь же, мы не успели самого главного — узнать фамилию. Похоже, мой друг сменил ее, хотя это невозможно,— Лиссан помотал головой и нахмурился.

Стайка девушек, направлявшихся вниз по коридору — наверняка в комплекс развлечений — проводила Лиссана заинтересованными взглядами. Он поспешно отвернулся. Женское внимание всегда смущало его.

— Я уверен, что увидел правильно — две первые буквы фамилии,— Шари запнулся и потер лоб,— не знаю, это важно или нет, но одного моего друга, который дал нашивку для Мари, зовут Эли, и его фамилия Рутов.

'Единственное совпадение' — молнией промелькнуло в голове. Может ли это быть господин Эли, скрывающийся под фамилией поверхностников? Но чтобы октавиан, высший из высших, променял блистательную фамилию Медиана на нечто настолько невзрачное? Невозможно!'— от одной мысли о подобном Лиссана пошатнуло, он схватился за поручни.

— Лис, что с тобой, ты ранен? Давай я поскорее отведу тебя домой, мама сможет помочь... ох нет, мама сейчас не в себе. Что делать? — Шари в отчаянии оглянулся по сторонам, но коридор снова был пустынен.

— Ничего. не надо никуда идти, — Лиссан удержал паренька за плечо, взяв себя в руки.— Это просто... опиши как выглядит твой друг? Чем он занимается, какие у него привычки? И главное, какого цвета у него волосы и глаза?

— Волосы? — Шари наморщил лоб,— да такие же, как у меня, а глаза... он задумался,— а ведь и правда они похожи на твои или Мари, но вот только намного ярче.

— Святые небеса! — воскликнул Лиссан. Сердце заколотилось. Пока Шари описывал друга, клавирец все больше приходил в смятение. Эли, это несомненно господин Эли! Тот же взбалмошный и изменчивый характер, и при этом мастер своего дела, пилот — ас. А волосы, как и в их с Мари случае можно запросто перекрасить. Но глаза выдавали, кричали громче всего, он не посмел изменить их цвет, чудный оттенок, какой достался только октавианам.

'Мари,— Лиссан выдохнул и улыбнулся,— Мари, мы нашли его, неужели, мы и правда отыскали его?'

— Шари,— Лиссан схватил мальчишку за плечи, тот поморщился.

— Ой, мне больно!

— Шари, где живет твой друг?

— Хочешь пойти туда сейчас? Ну... вообще-то он живет вместе со своим отцом.

— Отец? — а вот этого Лиссан не ожидал. Кто же может прятаться под маской 'родственника' господина Эли? Кто-то из простых поверхностников? Вряд ли, скрыть правду было бы невозможно. Помощник Таллигона — Саллюций Тиррелин? Вполне вероятно. Если так, это неплохо, он — друг. А что если тот, с кем живет наследник Медиана, контролирует его или даже держит в заложниках, шантажирует? — от таких мыслей Лиссану снова стало нехорошо.

'И все же, я должен знать,— решил клавирец,— чего бы это не стоило. Если есть шанс, пусть и мизерный, что это не Эли...'

— Давай сейчас проведаем твоего друга, хочу встретиться с ними обоими,— как можно мягче попросил Лиссан.

Часть 6

Место было особенным. Эли сразу понял это, едва ступил на глянцевую, отваливающую насыщенным фиолетом поверхность. Шаг, другой... он уставился на свое отражение в плитах пола, поднял взгляд, но так и не смог разглядеть другого конца.

'Так вот он какой, Зал Ветров'.

Эли повернулся вокруг себя, создавая панораму. Изломанные, вычурные формы, в отличие от верхних этажей цитадели стены выложены из камня. Подойдя к одной, Эли положил ладонь на шершавую, пористую поверхность.

— Теплая,— прошептал юноша и двинулся вдоль стены по часовой стрелке. Через равные промежутки по ней располагались зарешеченные круглые шлюзовые двери. Приоткрываясь, воздушные ворота впускали мощные потоки воздуха, поднимающиеся с самого низа цитадели. Циркулируя под куполом, они свивались и развивались, смешивая холодные и теплые с обжигающими и ледяными, а потом сложная система воздухообмена вновь втягивала их в с себя и гнала на нижние ярусы.

Окон в зале не было, зато прямо над головой прозрачный купол упирался в усыпанный звездами небосвод. Некоторое время Эли разглядывал светящиеся огоньки, которые медленно перемещались по своду. Даже ночью небо казалось не совсем черным, а с примесью легкой дымки. Вечерняя гроза уже пронеслась над цитаделью, значит атмосфера чиста, а до восхода еще далеко.

Глаза начали слезиться, парень заморгал, но продолжал смотреть до тех пор, пока смог. Сквозь тихий шелест ветра раздался веселый смех. Еще одни припозднившиеся посетители — молодая парочка — сидела на скамейке у дальней стены, почти терявшейся в темноте. Газовые горелки создавали мерцающий голубоватый свет. Отражаясь в плитах пола, он превращал зал в нереальное место. Казалось, огоньки парят, отделенные от стен. А сами стены не касаются пола. Звезды будто плывут над головой, а тело парит в потоках воздуха.

Смех стал тише, раздались удаляющиеся шаги. Парочка растворилась в черном выходе. Эли остался наедине с ветром.

Некоторое время он стоял, поставив лицо его ласкам, жадно вдыхая влажные потоки, пил и словно не мог насытиться. Что это за дивное чувство? Будто воздух настолько насыщен кислородом, что начала кружиться голова. Рассмеявшись, Эли закружился, расправив руки словно крылья. Он кружился и кружился, потеряв счет времени, а потом выхватил веера и замер. Прислушался, пытаясь уловить поток.

Коснувшись кромки веера, ветер заставил тонкую ткань слегка дрожать, создавая резонанс. Второй веер поймал более холодный нижний поток, идущий из вентиляционного отверстия в западной стене, а потом веера поменялись местами, смешивая теплый и холодный потоки, и больше не останавливались. Весь зал стал сценой. Эли танцевал.

Постепенно движения становились все быстрее, юноша заставлял тело двигаться в такт песне, которую мог слышать только он, соединяя шум потоков в единую симфонию. Сбросив куртку — стало жарко — остался в одной рубашке, рванул пуговицы — ткань сковывала движения. Прикосновение ветра к коже опьяняло. Тогда, на сцене клуба танец был лишь прелюдией к этому представлению. Эли танцевал для ветра, вместе с ветром.

А потом:

'Мастер восходящего консонанса способен чувствовать ветер...'

Прозвучало как гром среди ясного неба. Веера замерли и опустились. Эли рухнул на спину, раскинув руки. Снова эти непонятные слова и голоса в голове. 'Мастер восходящего консонанса? Что это такое? Те, кто танцуют с веером?'

'Высшим мастерством было умение сражаться на семи. Мастера восходящего консонанса — едва ли не главный знак признания в Клавире. Но это было уже искусство. Четыре же ветра и поединок Фацилис, названый так словно в шутку, являлся традицией...' — Эли зажмурился.

— Почему символ всего ужасного, что происходило с миром за последнее время звучит в моей голове? Как связан танец и безжалостные тираны и убийцы? — размышлял парень.— Я встречался с ними?

Прохладный камень холодил спину, взгляд блуждал по потолку и случайно наткнулся на гроздь тонких и длинных стеклянных трубок, друзой свисающих с купола. В этот момент из них исторгся долгий протяжный звук, от которого завибрировало все подкупольное пространство. Воздушные токи смешались и поменяли направление. От второго звука Эли зажал уши. Низкий настолько, что превратился едва ли не в инфразвук. Юноша рывком поднялся. В этих звуках присутствовал ужасный разлад, низкие и высокие сменяли друг друга в хаотичном порядке. Проникая сквозь тело, они заставляли наполняться дрожью каждую клеточку, воскрешая непрошеные воспоминания.

'События последних часов смазались и перемешались в памяти. Вспоминать о таком и вовсе не хотелось. Последняя ясная картина — светящаяся паутина Мемории, в которую его все-таки удалось затолкать служителям, как он не сопротивлялся. А потом пришла боль, какой не дарил даже танец на северном ветру.'

— Прекратите! -выкрикнул Эли, сильнее зажимая уши, но звук проникал через каждую пору кожи.

'Бежать.. нужно скорее убегать, или это снова сделают со мной. Опять заставят заучивать бессмысленные и жестокие приказы... Кто заставит? Мемори...'— Слова приказов накладывались на собственные мысли и это было невыносимо.

— Оставьте меня в покое!

— Господин Эли!

Голос ворвался в смешанные картины и разорвал их. Открыв глаза, Эли, наконец, вернулся в настоящее.

Прямо перед ним стоял перепуганный Шари, а рядом стройный парень, на лице которого застыло почти детское выражение, но глаза говорили об обратном. И этот взгляд заставил сильнее стиснуть веера, на сей раз в боевом захвате.

Глава 18 — К-Эффект

Часть 1

-Убийца...— понял Эли.

— Госпо...— но договорить парень не успел. Один из вееров, выпущенный Эли, заставил его уклониться, потянув на себя Шари. Тело толкнуло вперед, оно действовало само по себе, гонимое одним желанием — уничтожить.

'Опасность, опасность, опасность... нарушившим Закон — смерть, предателям — смерть,— билось в голове. Легкий веер в руке превратился в опаснейшее оружие. Каким-то чутьем Эли знал, как повернуть каждую его грань, с какой силой сделать взмах, под каким углом рассечь. Всего за три шага он оказался рядом с преступником, который отчего-то пораженно вскрикнул и загородился рукой. Веер рассек рукав и глубоко врезался в кожу. Парень стиснул зубы.

— Господин Эли...

'Предателям— смерть!', — новый взмах.

— Эли! — этот крик принадлежал мальчишке, прячущимся за спиной преступника. 'Кто он? Кажется странно знакомым',— имя плясало на окраине сознания. Но желание уничтожить смело эти мысли, приказывая немедленно убить того, кто прикрывал мальчишку рукой.

-Эли! — несмотря на попытку задержать его, мальчишка упрямо рванулся вперед, но преступник дернул его обратно, толкнув за себя.

— Не вмешивайся!

На этот раз выпад веера Эли был блокирован необычной формы широкого ножа с тускло светящейся рукоятью. Удар пришелся вскользь.

— Господин Эли, я не должен..— лицо противника исказилось болью, но все же он отразил и третий удар. Бойцы закружились друг вокруг друга. Веер против ножа.

И хотя парень был вынужден все время отступать, противником он оказался превосходным. Эли знал, что должен, обязан его уничтожить, но все же медлил, хотя каждый удар мог стать последним. Завораживало — вот верное слово, которым он мог описать свои ощущения. Этот танец — битва очаровала его, каждая клеточка тела участвовала в сражении, а любое движение было лишь прологом к следующему. Стойки менялись так быстро, что казалось так не могут двигаться люди. И все же, скорость сражения лишь нарастала, и противник не уступал, почти не уступал ему.

Эли смеялся, нанося очередной удар, а парень бледнел на глазах. Постепенно он начал оступаться. И вот, в один момент, будто принял окончательное решение — отпрыгнул на недосягаемую дистанцию для удара и опустился на колени, подняв оружие над головой.

— Господин Эли, я признаю поражение, не могу сражаться против вас,— произнес он, опустив голову.

Веер дрожал, уже занесенный для последнего удара. Изумрудные глаза прожигали замершего человека перед ним.

'Господин... Эли? Почему этот преступник называет меня так? Неважно, он должен умереть. Он должен...'

Но в этот момент подкупольное пространство пронзил новый резонирующий звук, Эли выронил веер, зажав уши, даже противник схватился за голову, а его напарник закричал. Дрожь пробежала по стенами, пронзила тело и ушла в пол. И ярость заклубилась вновь, словно этот звук подстегнул в душе желание уничтожения. Ясность мысли снова ускользала, полученная всего на миг.

-Гипноэффект,— сквозь зубы процедил человек перед ним. Эли на миг отвлекся, и этого времени хватило, чтобы преступник схватил его за левое запястье и с силой сжал особым образом трем пальцами, а потом то же самое сделал с собой, и с мальчишкой.

— Я уменьшил... воздействие, но оно слишком сильно,— выдохнул парень.— Нужно скорее уйти отсюда.

Эли поспешно отступил, ощутив угрозу, исходящую от говорившего. Веер уже был готов нанести новый удар, но внезапно звуки стали глуше, точно кто-то закрыл невидимый заслон.

Дрожь по прежнему пронизала тело, но сам звук стал почти неразличимым. А вместе с ним ушла и ярость.

'Я должен убить его. Должен. Но почему? Почему я должен?' — Эли взглянул на человека, стоящего перед ним.

— Господин Эли, прошу вас,— он протянул руку,— идемте со мной. Мы с Марианусом разработали этот метод, чтобы уменьшить влияние Мемории, еще когда были в Клавире. Этот звук — то же самое, но намного сильнее. Поэтому, умоляю, покинем это место. Я все объясню позже...

'Клавир... этот парень клавирец?

— Господин Эли, мы пришли за вами, из самого Озмалина. Прошу, не отказывайтесь от нашей помощи.

'Озмалин? За мной?'

— Эли? Эли, что с тобой?— испугался мальчишка.

Окружающее повело в сторону, когда голова закружилась. Эли пошатнулся, паренек попытался броситься к нему, но клавирец снова не позволил.

— Что вам от меня нужно? — Эли опустил веер, но в любой момент был готов действовать.

— Миссана стала самопровозглашенным Магистром, она правит в Озмалине теми, кто остался. Но я и Мари, а еще Донаций Ориллин свидетели, что вы выиграли поединок.

'Донаций... старик Донаций? Почему его имя клавирец произносит в одном ряду со своим?'

— Мы были у тебя дома и Донаций сказал, что вы сбежали в город. Шари догадался, где вы можете быть. Глава дома Северного ветра признался, что все знал. Он сказал, что ваша память перемешалась, но уверен, вместе мы найдем способ восстановить ее. Вы вспомните, что выиграли поединок Фацилис и стали...

Эли помотал головой, отступив на шаг. Все это казалось полным бредом, звучало как дурной сон.

'Поединок, Донаций, магистр?'

— Господин Эли,— все еще стоя на коленях, парень протянул руку, но Эли отмахнулся.

— Замолчи, не подходи ко мне, больше никогда не приближайся ко мне, слышишь? Кто бы ты ни был! — с этими словами Эли развернулся и побежал прочь из Зала ветров, куда угодно, лишь бы подальше от этого странного парня, игравшего словами, символизирующими все зло этого мира. И он пытался впутать в это дело и самого Эли.

'Не хочу никого знать, не желаю иметь ничего общего с этим, меня это не интересует!'

Часть 2

— Не болит, почти не болит! — восхитилась Оля, рискнув наступить на раненую ногу.— Что за лекарство ты вколола?

— Это живительные бактерии, они встраиваются в организм, замещая собой пораженные ткани, а потом сами мимикрируют под здоровые.

— Это внутри меня?! — Оля уставилась на покрытое серебристой пленкой больное место. Хотя на коже остался рубец, края раны уже полностью стянулись и это было удивительно. Но стоило подумать что внутрь проникли инородные тела...— девушка содрогнулась.

— Самый быстрый способ поставить тебя на ноги, мне еще нужен работник.

— Ясно, как только стану бесполезной, пристрелишь меня или прикажешь этим бактериям сожрать?

— Похоже ты принимаешь меня за Бога,— усмехнулась Юна.

— Бог ? Что это? — нахмурилась Оля.

— Высшее существо, которое может управлять судьбами людей. На матери-Земле верили в него.

— Мать-Земля? Ты и правда говоришь как клавирцы.

— Я люблю и чту нашу родину, только и всего, это естественно,— поправила Юна, с усилием затягивая гайку. Оля поправила защитные очки и приступила к сварке. Девушки находились по разные стороны планера. Но к счастью вход остался на виду Оли, осталось дождаться удобного момента. Рядом лежал чемоданчик с увесистыми гаечными ключами и даже ломиком.

— А ты хотела бы увидеть звезды из космоса? Улететь с этой планеты?

Вопрос застал врасплох.

— Не думаю, что нас там ждут, а блуждать в бесконечности холодного космоса — какой в этом смысл? Мы только сделали планету пригодной для жизни.

— А твой брат совсем не такой. Мы поговорили с ним, пока было время.

— И что еще тебе выложил этот остолоп? — глаза Оли сузились.

— Что его сестра настоящий деспот, и он мечтает сбежать на край света, чтобы вырываться из-под ее опеки.

— Так и сказал, да? — на миг Оля даже позабыла о том, что говорит с предательницей и убийцей.— При встрече, живой не уйдет.

— Ты слишком рациональна для своего возраста,

— Пустыми мечтами сыт не будешь, нам с Ником пришлось несладко в детстве.

— Но даже такая жизнь не отняла у него мечту. Он похож на еще одного клавирца, которого я знаю.

— Да, с Мишалем они явно два сапога пара, оба такие беспечные.

— Я говорю не о нем,— раздался стук, а потом громкое ругательство, когда инструмент Юны соскользнул с воздухозаборника, на котором она пыталась установить новую фильтрационную пластину.— Хочу, чтобы у тебя не складывались стереотипы. Похоже, клавирцы — чудовища для тебя. Но у всех разные обстоятельства. Кто-то выбрал тот же путь, что и премьер-министр Габриэль, или ты с братом. Или даже я, хотя я и не одна из вас.

— Чушь! Все еще продолжаешь отрицать это?

— Правда,— весомо заметила Юна.— Пока не доказана вина, у тебя нет права обвинять меня.

— Я и так знаю, кто ты и что ты, мне этого достаточно,— огрызнулась Валентина.

— Ай! Сломала. Похоже тот ветер сделал металл хрупким, как стекло,— донеслось вместо ответа.— У нас не отсталость в запасе спиральной отвертки? Боюсь, придется лететь без фильтра, а так далеко не улетишь.

Послышался лязг, когда Юна опустилась на корточки и стала рыться в поисках упомянутого инструмента.

Оля отложила сварочный аппарат и сняла очки. Зажав в руке монтировку, она начала медленно продвигаться вдоль корпуса планера, стараясь ступать как можно бесшумно. Но нога еще плохо слушалась и ее приходилось приволакивать. Чтобы заглушить шаги, Оля продолжила разговор, а сама думала:

'Сейчас или никогда. Вот он, шанс!'

— Расскажи-ка про этого клавирица? Твой дружок? Подельник? Вы собирали секретную информацию в Анаук? Готовите плацдарм для нападения?

— Нет, мы просто напарники, служим вместе в летной школе.

— Как мило.

— Или клавирцы все с придурью, или просто я таких встречала,— Юна проигнорировала шпильку.— Но этот особенно. Иногда кажется, что он мастер, с которым мне не сравниться во всем, что касается техники. А потом он вдруг выдает такие перлы, что не знаешь ребенок перед тобой или хитрый интриган. Но вот о небе он мечтал точно как твой брат, хотя сомневался, что теперь люди смогут подняться выше облаков. Когда у нас были неприятности, он взял командование на себя, тогда я растерялась. А за несколько часов до этого танцевал в злачном ночном клубе с веерами.

Оля замерла, так и застыв на повороте.

— С веерами танцевал? — она сглотнула. Окружающий мир снова начал расплываться перед глазами, и вместо маленького слабого цветка 'коготка' на земле, она увидела целую поляну.— Ты уверена?

— Да уж, такое забыть трудно, весь клуб прямо обомлел. Так вот, о чем я — не понимаю ни его, ни вас — чудные, и опасные к тому же. Держать бы вас на коротком поводке — так я думаю.

— Подожди... Оля схватилась за нос планера, словно боясь упасть,— погоди. Как получилось, что клавирца до сих пор не выловили? Ну ты то понятно, крашеная, но он — парень. У него светлые волосы и зеленые глаза,— Оля понимала, что несет ерунду, но не могла остановиться. Сердце отчего-то заколотилось так, что казалось дрожь передается через руку планеру.

— Он не так глуп, я же сказала. Носит темные волосы, хотя они ему не идут. Но глаза не спрячешь, я сразу поняла, кто он.

'Зеленые глаза... Я обязана проверить, я должна полностью удостовериться, что это не он, что этот напарник и подельник этой убийцы не имеет никакого отношения к...'

— Вижу, ты хорошо его знаешь. Ну и как его зовут? — Оля приложила титанические усилия, чтобы сделать голос как можно более равнодушным.

— Не думала, что тебя он так заинтересует, зачем только не понимаю,— Юна пожала плечами.— Но если это так важно — его зовут Эли.

'Дзиньк'

Выпав из разом ослабевших пальцев, монтировка лязгнула по камням.

— Не может быть, — прошептала Оля.

Юна обернулась на звук падения.

— Эй! Да на тебе лица нет, что случилось?

— Ты... ты уверена? Скажи мне, что это неправда.

— Не пойму, чего ты от меня хочешь?— Юна уставилась на монтировку и покачала головой,— надо было вырубить тебя и все сделать самой. Вон какая бледная, еще чего доброго в обморок упадешь. А ну ка сядь,— подбежав, Юна помогла девушке опуститься у носа планера, в тени. Вынув флягу, накапала несколько капель в рот Оли, и тут заметила выражение ее лица.— Слушай, да ты никак знаешь этого чудного парня?

Оля помотала головой, потом закивала и, спрятав лицо в ладонях, попросту разрыдалась. Юна смотрела на нее в полной растерянности, а потом принялась гладить по голове.

Часть 3

'Как ты смеешь.... как ты смеешь прикасаться ко мне теперь, когда я знаю, что он жив, я...'— сердце ухнуло в груди и заколотилось сильнее, сильнее и сильнее, кровь забурлила, кожу закололо, а в ушах появился звон. Жаркие волны одна за другой прокатывались от корней волос на макушке до ступней. Тело налилось свинцовой тяжестью, а потом стало легким как перышко.

Оно пришло снова — это ощущение. Тело стало чужим и своим одновременно, Оля знала, что это ее новое тело может действовать совершенно отдельно от разума, на уровне инстинктов. То, что не могла она, ее руки и ноги знали в совершенстве. Возможно, это та генетическая память, о которой как-то упоминал Эли.

'Моя память... память поколений, служивших семье октавианов Таллигон в качестве телохранителей и пилотов. Брату достались невероятные навыки пилотирования, а я защищу тебя, Эли. Если ты жив, я сумею найти и защитить тебя. Но сначала...

Рука Юны замерла на голове девушки, но было уже поздно. Ладонь Оли, став жесткой, словно сталь, врезалась под горло Дессекрит, грозя смять трахею. Но девица успела отклониться на пару сантиметров и это спасло ее от неминуемой гибели. Однако, тело Оли уже превратилось в единый боевой механизм. Она позволила ему делать все, что пожелает.

'Нейтрализовать!' — приказала Валентина, совершенно не представляя, каким будет результат. Но он превзошел самые смелые ожидания. Поначалу Юна пыталась сопротивляться, и даже какое-то время держала оборону, отражая молниеносные выпады и ставя блоки. Но потом внутренний жар еще усилился так, что казалось прожжет до костей, и скорость атаки тоже возросла.

-Проклятье! — выругалась Юна, падая на землю, и Оля позволила своему телу упасть следом. Валентина знала, как довести инерцию до максимума. В падении она и нанесла последний удар.

— Что ты твори...— но что бы ни собиралась сказать Юна, это осталось для истории. Оля сумела дотянуться до сонной артерии, и сжала ее с силой достаточной, чтобы вывести противницу из строя надолго. Но все же не убила, в последний миг сдержав себя.

'Почему?'

Тяжело дыша, некоторое время Оля рассматривала ладонь, а потом перевела взгляд на Юну — без сознания та выглядела слабой, а лицо приняло детское выражение.

'Не обманывайся, ты знаешь на что она способна', — приказала себе Оля. Ткнув девицу в грудь, убедилась, что та в полной отключке, и скользнула к планеру. Она не позволила себе выйти из необычного состояния, оно еще понадобится, чтобы разобраться с малознакомой машиной.

'Давай, думай!' — ладони с силой ударили по панели управления. Оля на миг закрыла глаза, прокрутив в памяти все, что знала о прежних планерах, а потом то, что наговорила Юна об этой машине — короткие замечания, отдельные фразы и термины. А следом обе картинки наложились на изображение айса и развернулись, как на чертеже.

Оля пошатнулась, когда ее резко выбросило из почти медитативного состояния. Но теперь она понимала хотя бы в общих чертах, что требовалось, чтобы поднять машину в воздух. Не просто, но нельзя терять ни минуты, промедление грозит жизни Эли. Если Юна оттуда, наверняка вела и там подпольную деятельность. Если настоящие клавирцы доберутся до Эли, если раскроют его нехитрую маскировку, его ждет вполне предсказуемая смерть. Наверняка большинство тех, кто спасся из Гранмира, теперь считали своим главным врагом не народы поверхности, а семью, которая поставила их всех в такое незавидное положение — мать Эли, Северину, и его самого. А борьба за власть в Клавире всегда была жестокой и кровавой.

'Я должна защитить его',— твердила она про себя. Эти слова стали мантрой — еще одно необычное слово пришло из глубин генетической памяти. Что-то давно забытое с матери-Земли, и то, что использовалось Меморией для записи информации в процессе обучения в подкорку головного мозга. Весь этот невероятный поток информации обрушился и накрыл с головой. Сохранять ясность мышления стоило огромных трудов, но она справилась.

Оля потеряла счет времени, она паяла и клепала, сваривала и пропускала эластическую дугу через каждый контур, чтобы узнать целостность. И, наконец, когда солнце уже почти зашло за груду зеленых аркообразных скал на западе, работа была завершена. Вытерев пот со лба, Оля позволила себе улыбнуться.

— Готово! Я справилась, Эли! — воскликнула она, на радостях делая внушительный глоток из фляги, которую стащила у Юны. Надо будет забрать еще и диа... плазм,— Оля вспомнила про необычное оружие. Оно еще пригодится.

Присев на корточки, девушка откинулась на борт планера. Осталось последнее — завести и улететь отсюда прочь. Но вот одна проблема лежала в тени по ту сторону, очень большая проблема. Любой клавирец для защиты своего октавиана бросил бы ее не задумываясь, да еще на всякий случай с дыркой в сердце, но все же что-то в словах Дессекрит смущало. Может ее упертая уверенность в собственной правоте?

'Пять минут, еще пять минут, и я улетаю. Просто брошу ее здесь и улечу. Сначала в Анкар, найду Николу и девочек, надеюсь, с ними все хорошо, а потом в Анаук, чтобы найти Эли. Одна, если понадобится. И даже бросишь Светлену и Софию?.. Оля закусила губу.— Да, если так нужно. Я хочу видеть его, хочу знать, что с ним все хорошо. Не могу больше просыпаться от кошмаров каждую ночь, не хочу больше плакать из-за этого глупого, упрямого, взбалмошного идиота...',— Оля поняла, что снова находится на гране того, чтобы разрыдаться. От облечения или счастья, а может и того и другого. Долго сдерживаемое напряжение рвалось наружу.

Взгляд скользил по красноватой, испущенной, словно опаленной огнем земле долины. Воздух наполнился вечерней влагой. С моря наползали густые полупрозрачные тучи — рваные, низколетящие, наполненные водой до самых краев. На горизонте уже сыпали молнии. Остаться здесь, под открытым небом, в грозу, какую она видела из окон Карильона, не хотелось. Молнии могут попасть в планер, и тогда единственное средство передвижения окажется потеряно. Нужно улетать раньше. Немедленно.

'Сейчас, еще три минутки, совсем немного...'

Оля отдала мысленный приказ и 'отпустила' тело. Не стоит поддерживать его в таком напряжении. Девушка почувствовала, как каждая клеточка постепенно расслабляется. Она снова становилась прежней собой. И вместе с обычными человеческим чувствами возвращалось простое восприятие.

Часть 4

Взгляд сфокусировался на цветке с короткими синими лепестками, качающимся на ветру. Он пробивался из трещины в грунте, одной из тех, что образовались всего за день после вчерашнего ливня. Цветок вырос сам, под естественным проливным дождем.

'Это и правда чудесно', — подумала Оля. Взгляд заскользил дальше. Вот второй, третий, и еще десятки и сотни рассыпаны по долине меж вычурной формы скал с глубоким малахитовым отливом. Странно, днем они казались белыми, словно из известняка. А линзы, которые она приняла за стеклянные, пошли волнами, превратившись в настоящие озерца.

Оля только головой покачала, она уже устала удивляться чудесам. Это все сделали девочки. Вот еще одна загадка. Они снова смогли призвать ветер, хотя его больше не было на Сансионе, откуда? Из каких высот? И на этот раз это был не тот легкий, игривый ветерок, на котором танцевали птички и бабочки на Дне рождения Эли. Скорее похож на ураган, который смел корабли Натанеля Ростау при нападении на Миллифьори. Но в нем появилось нечто новое, как будто он не полностью подчинялся девочкам, словно обрел собственную волю.

От таких мыслей Оля поежилась. Холодало. Она натянула на плечи куртку и вгляделась в закат, поднеся ладонь козырьком. Красиво. Как же красива планета. Из Карильона такого не разглядеть. Пока еще землю не полностью покрывал цветочный и травяной ковер, но возможно скоро начнут появляться и настоявшие леса. В таком климате они вырастут очень быстро.

Девушка вспомнила оранжерею в Клавире. Жаль, что столько драгоценных растений погибли по вине Северины. Особенно Олю впечатлили маленькие игольчатые деревца. Кажется, они назывались елками.

'Эли, я хочу увидеть такой Сансион, показать его тебе. Хочу облететь его весь и увидеть океан, новый Данамир, который стал еще благодатнее, чем наш край, хочу...' — Оля и сама не знала, чего именно она хочет...

Неожиданно за спиной послышался шорох. Тело мгновенно напряглось, но перейти в необычное состояние не успело. Чья-то рука схватила за волосы и ткнула лицом в землю, хорошенько приложив лбом. И все, что осталось — лишь беспомощно молотить руками, пытаясь подняться. А потом ей показалось, что через тело пропустили как минимум три молнии. Сердце на пару мгновений забыло, как биться.

— Могу и добавить, если мало,— голос Юны прозвучал над ухом, но чудилось, что он доносится откуда-то издалека. Некоторое время девушка могла лишь хватать ртом несуществующий воздух, в тщетной пытке вдохнуть, а потом новый разряд обрушился на и так измученное тело. На сей раз пытка длилась бесконечно долго. Едва живая Валентина растянулась на земле.

-Теперь точно хватит или все же продолжить? Успокоилась? Если не хочешь оказаться среди грозы, моргни.

Слезы брызнули из глаз, когда Оля отчаянно заморгала.

— Так то лучше.

Голову рывком приподняли самым бесцеремонным образом. Взгляд уперся в тот самый черный стержень — диаплазм.

-К сведению, у него есть и более интересные свойства. Если не горишь желанием познакомиться с ними, не делай больше так,— проникновенно сказала Юна.

— Надо было...— начала Оля, но стержень, маячивший перед глазами, заставил закрыть рот и закусить язык.

— Умница, падай,— сказал Юна и опустила ее подбородок. Оле не требовалось повторять дважды, тело и так мешком свалилось на землю. — Через пять минут отойдешь. Может остаться некоторая заторможенность и задержка реакции, но сейчас это и не нужно. Я буду в машине. Как очухаешься, продолжим путь. И, да... спасибо, что помогла с починкой. Неплохо справилась.

— Что б тебя...— скривилась Оля, отфыркиваясь от лепестков цветка, попавшего в рот. Но говорила она с пустым местом, Юна уже скрылась в планере.

'Я не для тебя его ремонтировала, проклятое Небо! Почему не вышло на этот раз? — в расстройстве думала про себя Валентина.— Ведь в прошлый так хорошо все поучилось. Может все дело в том, что сейчас мне некого защищать? Я хотела остаться живой сама. Ясно, похоже, это и правда недостаточная причина чтобы выжить'.

Последние пять минут Оля стреляла глазами по сторонам в поисках чего-то, что могло послужить оружием, но Юна предусмотрительно убрала все инструменты внутрь планера. Ничего не поделать, придется ждать другого шанса. Кое-как поднявшись на ватных ногах, девушка проковыляла внутрь планера.

Уже полностью готовая и пристегнутая, с надетым на уши переговорным устройством, Юна занимала кресло ведущего пилота.

— Что встала, садись,— бросила через плечо девушка.

— Лучше я останусь здесь.

— Твое дело, бросишь девочек и брата?

— ...

— А что насчет Эли?

Еще целую минуту Оля выдерживала характер, просчитывая в уме возможные варианты успешного нападения на хозяйку планера, но эти шансы не стремились подняться выше тридцати процентов, слишком мало. Пока не разобралась, как призывать то необычное состояние, нечего и думать справиться с Юной на ее территории.

Но потом все же уселась в кресло рядом.

Часть 5

— Что застыла, пристегивайся и бери дублирующий пульт на себя.

-Справишься и без меня, пока не узнаю, куда мы летим, и пальцем не пошевелю,— заявила Оля.

— В Анкар,— удивилась Юна,— разве не туда ты хотела попасть? Могу доставить и в Анаук, хочешь встретиться с ним?

— Нет, я вовсе не хочу, то есть...

'Конечно хочу, мечтаю об этом!' — про себя воскликнула Оля, но вслух признаться не могла.

— В каких отношениях вы с ним? — спросила она вместо этого.

— Какие отношения ты имеешь в виду? Мы пару раз летали вместе, потом сходили в развлекательный комплекс, а напоследок он поцеловал меня.

— Что... что?! — Оля повернулась к сопернице с явным намерением вцепиться ей в волосы.

— Он дерется точно так же, как и ты. Сразу видно, одного поля ягоды,— заметила Юна с усмешкой, отмечая реакцию девушки.— Мне пришлось нелегко, да и пилот он из разряда асов. Вы знали друг друга раньше? Не отпирайся, это сразу видно.

— Заводи планер,— процедила Оля сквозь зубы, отворачиваясь и уставившись в иллюминатор.

— Так значит все же знала, хотела бы я услышать однажды всю историю.

— Она не для тебя! И ты вообще никто для меня. Я не верю ни единому твоему слову, и потому не поверю даже если отвезешь меня хоть в Данамир. 'Предавший раз — предаст снова',— пришла на ум откуда то слышанная поговорка.

— Верно, я для тебя никто, как и ты для меня. Но вопрос остался в силе, куда тебя отвезти?

— К девочкам, к девочкам проклятые Небеса! Можешь даже пристрелить меня напоследок прямо на глазах. Если конечно они там и их не поймали твои дружки.

— Странная ты,— заметила Юна.— Хотя нет, не странная, видно тебя так учили.

Гигантским усилием воли Оля проигнорировала последнее замечание. Но вот планер мягко оторвался от земли. Хотя в первые мгновения немного потрясло, но Юна быстро настроила стабилизатор уровня и машина вновь обрела плавность хода. Взмыв в воздух, они направились на юг.

Полет пролегал в глухом молчании. Мысли Оли становились все мрачнее.

'Вот она, рядом, предательница, и главное... главное она целовала Эли! Убить ее или допросить с пристрастием?'— на ум приходили только эти два варианта, но не тот, ни другой осуществить пока не невозможно, и эта несправедливость приводила девушку в холодную ярость.

— Так и не скажешь, чем ты на самом деле занималась в Анаук?

— Тебе зачем, все равно не летишь со мной.

'Я не отпущу тебя, это большая разница, к Эли я тебя не подпущу и на шаг',— пообещала себе Оля.

— А вот и Анкар, смотри,— Юна указала вперед, где на горизонте высились знакомые очертания стен. До них осталось не больше пяти километров.

— Что здесь произошло? — Оля разглядывала будто покрытую стеклом поверхность под ними. Неподалеку высились остатки чего-то похожего на древний резервуар, какие обычно устраивали рядом с цитаделями для поддержания оранжерей. Красновато-коричневую почву с прогалинами травы усеивали множество мелких озер. Такие же как там, в степи! Девочки!

Оля рванулась к пульту, но Юна нажала какую-то кнопку на панели, и еще два ремня безопасности примотали плечи Валентина к креслу.

— Пусти! Я должна увидеть ближе.

Юна вздохнула.

— Того, что ты ищешь, скорее всего там уже нет. Если это были ключики к скважине, все уже закончилось. Они наверняка в безопасности, в Анкаре.

— Откуда тебе знать? Их могли точно так же застрелить твои прихвостни!

— После того, что я видела — сомневаюсь, что это возможно. Они обладают невероятной силой.

— Развяжи меня,— упорно повторила Оля.

— Не стоит, если упадешь на землю даже с такой высоты, к раненой ноге добавятся сломанные руки или если совсем не повезет, то и шея.

— Что значит упадешь? — подозрительно спросила девушка.

— Ты катапультируешься, сейчас,— просто ответила Юна.

— А как же ты? Сбегаешь от ответственности?

— Сбегаю,— меланхолично протянула Юна.— Но объясни, почему из всего отряда, вылетевшего из Карильона, остались только мы двое, да еще твой брат. Потому, что я была с тобой, а твой брат пилот экстра-класса. Надеюсь, ты сумеешь объяснять это вашим людям.

— Им объяснишь ты,— упрямо сказала Оля,— а потом мы вместе полетим в Анаук, я должна убедиться, что это Эли, что с ним все в порядке.

— Я передам твоему возлюбленному, что ты так беспокоишься за него,— сухо закончила Юна.

— Возлюбленного?! Да как у тебя язык повернулся? -если бы могла, то наверняка бы залепила пощечину наглой девице.

'Эли может грозить опасность, если не полечу туда немедленно, он может...' Прикрыв глаза, Оля попыталась снова войти в то необычное состояние. Должно получиться.

'Я знаю, эта девица — наш враг, она ненавидит Эли, она хочет убить его...'

— Зря стараешься, — сквозь внутренний голос пробились слова Юны,— я поняла как действуют твои силы. Должно быть генетическая память, интересно, но не более, и если тебя отвлечь... Смотри, там, на сигнальной башне — твой брат!

— Где Никола!? — Оля буквально 'вывалилась' из внутреннего мира.

— Вот примерно так. Справиться с тобой будет легче легкого. Прощай, ты интересная личность. В других обстоятельствах я бы хотела стать твоей подругой.— Юна выдержала паузу и слабо улыбнулась,— несмотря на то, что мне тоже нравится твой взбалмошный друг.

— Что ты...

— Не так как ты думаешь, у него есть потенциал, я ценю в людях именно это. Вот, возьми это, пригодится,— Юна сунула ей за пояс диаплазм.— Прощай! — с этими словами нажала кнопку на панели.

— Стой, я еще нее все сказа...— однако, возражения превратились в полузадушенный крик. Внезапно часть пола под ногами ушла вниз, а кресло вместе с ней ухнуло вниз. Небо и земля закружились, планер унесся куда-то вверх и назад. Оглушающий шум ветра в ушах, а потом над головой раскрылся парус — иного слова не подобрать.

Мягко покачиваясь девушка висела в воздухе. Плотная ткань паруса в несколько метров шириной хлопала от напряжения. К каждому ее концу было привязано по толстой веревке, и еще несколько потоньше тянулись по середине каждой стороны.

'Это и есть катапульта?'

Оля предоставляла ее совсем не так. Катапульты на кораблях напоминали скорее те же розы-ловушки, а это... как оно вообще в воздухе держится? На миг взглянув вниз, Оля испытала приступ акрофобии и зажмурилась. А когда открыла глаза, ноги уже коснулись земли и от неожиданности подогнулись. Девушка покатилась, наматывая на себя ткань, молотя руками. Попытавшись освободиться, лишь сильнее запуталась. Но вот, наконец, сумела сбросить с себя веревки и огляделась дикими глазами, далеко на юге заметила быстро уменьшающуюся точку.

-Вот зараза, сбежала! — закричала она, выпуская все, что накопилась.

— Оля!

Дыхание перехватило. Со стороны цитадели к ней сломя голову бежала крошечная фигурка, но даже с такого расстояния она безошибочно узнала брата. Хотя принцесс с ним не было, но по виду и голосу брата поняла, что все благополучно.

-Вот безрассудный! — позабыв обо всем, она кинулась навстречу брату. Жив, он жив, и Эли тоже... если это правда, сегодняшний день станет самым счастливым за последний месяц.

Часть 6

— ЧТО ЭТО ТАКОЕ? — в сердцах воскликнула Галина, отбрасывая стопку посланий. — Мишаль, ты что-нибудь поминаешь, объясни? — она взглянула на верного менестреля, но тот выглядел странно неуверенным. Таким она никогда не видела этого вечно забавлявшегося клавирца.

— И вот еще одно,— в двери безо всякого церемониала вошла Долина, и игнорируя всякую субординацию сунула под нос Галине еще парочку посланий и все малинового цвета — высший знак важности. Внизу одной она прочла подпись:

'Наместник ее величества в Илии — Лувий. Сообщаем вам, что сегодня работники оставили свои места, и ночью скрылись в неизвестном направлении, на утро мы не досчитались две трети людей'.

Следующее сообщение от наместника ее величества в Крестиане. Так назвали городок между Илией и Иштваном.

— Крестианом? — нахмурилась Галина.— Кажется раньше я не слышала этого названия. Как получилось, что я совершенно не ориентируюсь в нашей новой географии?

— Теперь это то место, где строится орбитальный лифт, и на стапелях ведется конструирование нового крейсера на ионном двигателе.

— А, ясно, я думала, что меня должны были хотя бы поставить в известность.

— Теперь это невозможно,— безапелляционно сказала Долина. -Илия, Иштвана, Порк и Крестиан обезлюдели, а те, кто остались, объявили о своей автономии и полном выходе из состава Габриэль.

— Как это понимать? — Галина вскочила из-за стола и, подбежав к окну, распахнула его. Темные глаза вгляделись в даль, туда, где на фоне изумрудного моря, сливающегося с небом, поднимался тонкий серебрящийся шпиль — законченный на треть орбитальный лифт — гордость совместной работы двух империй.

— Это правда, Мишаль? Мишаль? — Галине пришлось повторить дважды, прежде, чем клавирец обратил на нее внимание.

— Какие будут указания? -спросила Долина, недовольно постукивала каблуком.

— Ступай, я созываю чрезвычайное совещание Данамир и Габриэль на сегодня на ветер.

— Боюсь это невозможно, адмирал Наразмат улетел в исследовательскую экспедицию к группе островов на полпути между нами и Данамир.

— Почему так не вовремя?— Галина с досадой стукнула по столу.— Сообщите, как только он вернется. Кто еще с ним?

— Грион.

— Не Лагааз? — удивилась императрица.

— Он остался помогать в Крестиане.

— Так он сейчас там?

— Не уверена, я должна уточнить сведения. Сейчас попрошу связаться с теми, кому удалось уйти из Крестиана.

— Такие есть? — встрепенулась Галина.

— Немного, и они рассказывают вещи, очень сходные с тем, которые происходят в трех прибрежных городах, — Долина замялась, давно она не выглядела так неуверенно.

— Что такое, говори,— подбодрила ее Галина.

— Боюсь, то же, что говорил господин Вителлиус,— она кивнула на Мишаля.

— И о чем же речь?

— Я рассказал ей,— признался Мишаль,— о странных грозах и влиянии их на людей Порка. Думаю, в Иштване и Крестиане сейчас то же самое. Что бы это ни было, но эти грозы заставляют людей полностью забывать о собственной идентификации. — Он сделал паузу,— в Клавире использовались сходные методы, чтобы наказать вышестоящих по статусу переводом в низший. Это консциентальный метод.

— Что это означает? — Галина даже повторить это слово не могла.

— Он доступен лишь тем, кто имеет непосредственный допуск к Мемории. Отец рассказывал, такие методы начали применять при последнем магистре Северине. До этого правители опасались действовать столь ясно и напролом.

Перед глазами все еще стояла картина, с которой столкнулись в Порке — агрессивно настроенную толпу с фосфоресцирующими глазами. Если такое случилось во второй раз, значит это уже тенденция. Кто-то или что-то планомерно двигается вдоль побережья, захватывая один город за другим.

— Мишаль, это Клавир? — спросила Галина, в тайне страшась услышать ответ. Но если это так, неопределенность наконец уйдет. Так проще, когда враг известен, насколько бы сильным и непредсказуем он не был. Однако, Мишаль...

— Не думаю, что за пару месяцев им удалось научиться применять такую технологию. Захватить поочередно три городка, разбросанных на расстоянии нескольких десятков километров друг от друга...

— Тогда кто же это? Кто? Проклятое небо!— не выдержала Долина.

— Не Клавир, а кто-то, кто управляет молниями и грозой не поверхности, с их помощью подчиняет сознание людей. Если бы не знал, что это невозможно, то сказал бы, что эта технология пришла из Алмазного века.

— Алмазный век? То есть, хочешь сказать, нам противостоят...— от того, какие мысли пришли на ум, Галина едва не задохнулась.

'Планета-Мать, Земля...'

— Это только предположение,— поспешно добавил Мишаль.

— Чушь, это Клавир, я не верю в эту сказку,— категорично ответила Долина.— Пойду попробую связаться с экспедицией,— и, резко кивнув, поспешно вышла из кабинета.

— Ты и правда веришь в то, что сказал?— спросила Галина, когда они остались одни.

— У меня нет других вариантов. Но их методы и похожи и не похожи на клавирские.

— Но зачем, объясни, зачем кому-то из Алмазного века...— она запнулась,— совершать все это? Чего они хотят добиться, подчиняя себе людей?

— А вы не догадываетесь? — без тени улыбки спросил Мишаль, сев на край стола и повернувшись к императрице. — Могу лишь предположить, что когда Гранмир, который был источником энергии, искажением, преломляющим свет и звук, исчез, приборы тех, кто с Земли, смогли зафиксировать его.

— Ты не ответил на мой вопрос, Мишаль,— Галина задержала министра за руку, когда он уже собирался улизнуть.

— Раз все началось так внезапно, значит, что они прятались долгое время и следили за нами уже давно, и едва предоставилась возможность, сразу же создали базу, скажем на орбите, и оттуда уже спустились на поверхность.

— Но что им нужно?

— Думаю, вы и сам догадаетесь. Ваши девочки все еще способны вызывать ветер, а значит они имеют доступ к неограниченному источнику энергии. Борьба за ресурсы,— все просто.

— Земля...— Галина ощутила дрожь, но Мишаль положил ладонь ей на плечо успокаивающим жестом.

— Не волнуйтесь, это всего лишь мои предположения. Очень надеюсь, что они не подтвердятся.

— Куда ты? — порывисто спросила императрица, видя, что Мишаль направился к выходу.

— Надо связаться с Анкаром. Хочу знать, как добрались.

Тут в голову Галины пришла пугающая мысль.

— А что если то же самое происходит и в других цитаделях? Девочки...— женщина зажала рот.

— Пока ничего страшного не случилось. Просто потеря связи, как мы и предполагали. Сейчас главное, чтобы они вышли на контакт в той стороны. Хотите присоединиться?

Галина хотела сказать порывистое 'Я с тобой!', но потом взяла себя в руки и вернулась к сортировке посланий и донесений на столе. Нужно подготовиться к совещанию. Оно будет непростым.

' Я должна доверять Мишалю чуть больше'.

Глава 19 — Свободное падение

Часть 1

-Что это? — Миссана смотрела на тело под ногами, как на нечто неприятное. Хотя, цвет кожи, едва вздымающаяся грудная клетка, черты лица — все эти мельчайшие признаки указывали на то, что человек еще жив, хотя и находится на гране.

— Наш ключ к поворотному моменту в истории,— ответил Осса.

Они находились в тронном зале, где Миссана только что приводила прием. Все же, несмотря на то, что они вышли на поверхность, каждый день она вынуждена была вновь спускаться в это мрачное, удушающее подземелье. Женщина ненавидела тьму, она мечтала о свете — ярком и теплом. И хотя на верхних уровнях температура даже днем не поднималась выше плюс пяти, все же она бы променяла относительное тепло от геотермальных источников, которыми отапливали все нижние уровни Озмалина на возможность подставить лицо лучам солнца.

Теплая куртка на синтетическом трехслойном материале белого цвета сейчас висела на спинке трона позади. Когда Магистр вновь накинет ее, тончайшие волокна, вплетенные в основу, начнут выделять тепло, которое отдает ее собственное тело обратно, тем самым поддерживая комфортную температуру внутри костюма.

Такую одежду сейчас носили все обитатели Озмалина, статусом выше кварта, остальным приходилось довольствоваться тем, что имели. Если секундов не могло коснуться такое простое и примитивное, но крайне неприятное явление как простуда, но вот среди квартов — а это был основной обслуживающий технический персонал, смертность уже превысила пять-десять человек в день. Если так пойдет, придется назначать на эти должности или малоквалифицированные кадры из терциев, или поднимать в статус квинтов, и это снова приведет к росту покушений.

Миссана закусила губу, приказав себе не думать, об этом хотя бы в такой момент. Осса принес ей это тело и просто положил к подножью трона. Жестом велев всем присутствующим, кто еще не успел на прием, удалиться, Миссана ничем не выразила свое недовольство. Оссе было позволено много больше, чем остальным, после того, как он спас ее от покушения. Хотя и понимала, что доверие губительно, когда ты в статусе септимия, ничего не могла с собой поделать. Осса уже стал незаменим как телохранитель, как советник и надежный подчиненный, который угадывал ее мысли и желания еще до того как они оформились в слова.

Рассеянный фосфоресцирующий свет узора, напоминающего микросхему, на стене позади трона, снова замерцал, но на этот раз не погас, как произошло полчаса назад. Система, которую наладили с помощью недавно открытых чудесных термальных источников, наконец дала свои плоды. Электричества они вырабатывали мало, но вот для обогрева подходили идеально. Часть энергии шла на минимальные нужны, вроде освещения или поддержания системы электронных периметров и замков. Правда, на цепи переноса мощности все же не хватало. Но Миссана уже давно отвыкла от такой роскоши. Пальцы сжались на подлокотниках кресла.

— Это... габриэлец? — спросила она с запинкой.

— Да, мой консул,— так обычно ответствовал Осса,— мы поймали его на пути в цитадель Анаук, он стал свидетелем крайне необычного явления.

— О чем ты?

— Неужели до вас не дошли слухи о необычном возмущении природных вихревых потоков в квадрате между новой столицей Габриэль и цитаделью Анкар?

— Анкар? Это еще что за дыра? — спросила Миссана. Сейчас она меньше всего желала вести бесполезные беседы и разглядывать какого-то габриэльца.

— Это совсем не главное, куда важнее, что именно там произошло. Гроза среди ясного неба, а следом ветер чудовищной силы, пришедший словно из ниоткуда. И именно там произошло столкновение между группой габрильцев, направлявшихся в Анкар и преследовавшими их мятежниками из Карильона.

— Мятежники?— встрепенулась Миссана.— Расскажи подробнее. Неужели в стане врага раскол?

— Похоже что да,— казалось, на лице Оссы на миг промелькнуло недовольство, тем что его мысль прервали. Но Миссана не обратила на это внимания. Она позволяла телохранителю немыслимые вещи и прощала проступки, за которые любого другого ждало бы понижение статуса или две недели в карцере. — Но об этом чуть позже,— продолжил Осса,— этот человек имеет к тому инциденту самое прямое отношение. Он был там, и я взял на себя смелость провести гипно-зондирование. Не хотел отрывать вас от важных дел, но у нас появились интересные результаты.

— Что ты узнал? — спросила она.

-Золотое облако, из которого появился ветер, а управлял им кто-то, находившийся в одном из планеров, кого сопровождал этот мужчина. Кто-то или что-то.

— Кто-то... — Миссана вскочила с трона.— Это они! — воскликнула она.— Это, несомненно они, — внутри все перевернулось. Миссана чувствовала, что никогда еще не была так близка к цели. Девчонки живы, и их способность управлять ветром никуда не делась, вот только Гранмир куда-то исчез.— Как это возможно? Ведь искажения больше нет.

— О ком вы...— начал Осса.

— Тебе незачем знать. Инструмент который заставил работать Сильмистриум, все еще существует, как и ветер, где бы он ни был, я знаю это... И Осса, почему этот человек еще здесь, убери его!

— Это невозможно, взгляните на его лицо мой консул.

— К чему мне рассматривать лица поверхностников?

— Потому, что именно он станет красом, вонзенным в союз Данамир и Габриэль. В Мемории я не только поработал над его памятью, но и вложил туда одну интересную инструкцию.

-Да, и какую же? — Миссана со слабым интересом посмотрела на поверхностника. Ничем не примечательный мужчина средних лет, черноволосый, с небольшой бородкой. Одет в форму без опознавательных знаков. Но синий цвет... кажется он связан с легким флотом.

— Всем выйти! — велел Осса.

Когда оставшиеся у дверей охранники-кварты не шелохнулись, Миссана вздохнула.

— Можете быть свободны.

— Благодарю, консул,— кивнул Осса и опустился на колени, склонившись над лежащим. Перевернув тело, он приподнял его голову и зажал рот и нос. Спустя несколько секунд мужчина задергался и клавирец поспешно отпустил его. Глаза пленника распахнулись, но он явно все еще видел сон. Губы были плотно сжаты.

— Что это значит?

— Постгипнотический эффект, нам пришлось повозиться. Кое-какие установки из прежней жизни слишком глубоко засели в нем, удалить их не разрушая мозг нельзя.

— Лайна! Лайна... Я здесь, Лайна...— едва разжимая зубы проговорил человек.— Шари... папа скоро прилетит.

-Не обращайте внимания, — Осса поднял голову и взглянул на Миссану.— Сейчас это пройдет.

И действительно, постепенно движения мужчины стали менее хаотичными, он затих, а потом глаза его уставились в потолок. Было в них что-то от той ледяной пустоши, что окружала Озмалин. Мемория способна и не на такое. Ходили темные слухи, что Северина проделала нечто подобное со своим младшим сыном.

— Слушай меня и запоминай, — Осса сунул руку в карман и извлек из него небольшой прибор. Миссана решила, что это какое-то записывающее устройство и оказалась права. Телохранитель нажал кнопку сбоку, а потом поднес белый фасетчатый экран к самому лицу мужчины.

Миссану пробрала дрожь. Хотя того, что происходило на экране она не видела, но звук из динамиков стал объемным, в нем появилась необычная четкость. Шум... очень странный шум ветра, к которому примешался звук падающей воды. Дождь? А потом раздался оглушительный взрыв, женщина зажала уши.

— Убери это!

— Подождите, прошу вас, еще немного.

Следом за взрывом пришел электрический треск вспарываемого воздуха.

— Это гроза,— пояснил Осса,— такие часто встречаются в Габриэль. Когда наши пилоты летали к орбитальному лифту, сумели сделать записи. Мы получили их вместе с тем разведчиком, которого вы видели. Регулярность этих явлений можно сравнить с ходом часовой стрелки, ежедневно в восемь вечера. И через день по утрам. Чтобы долететь до Карильона понадобится четыре-пять дней, если не повезет или наткнемся на преследователей— то две недели.

— Зачем мне это знать? К делу.

— Это и есть самая важная часть, я сделал шум грозы частью гипноустановки, она не начнет действовать, пока подопытный не услышит оглушительный, самый первый раскат грома.

— И что потом?

Осса убрал устройство и сжал руку поверхностника.

— А теперь... убей Магистра Миссану! — приказал он.

Часть 2

— Что ты такое... предатель! — рука молниеносно скользнула к поясу, выхватывая красс. Еще секунда ушла на то, чтобы оказаться рядом с Оссой и приставить оружие к горлу. — Прежде, чем ты умрешь, хочу знать, для чего была эта демонстрация? — спросила она. Мысли путались, по большей части от досады и обиды. 'Я приблизила к себе этого...'

Но потом на глазах ее произошло нечто странное. Тело поверхностника дернулось, выгнулось дугой и забилось в конвульсиях. В уголках губ показалась пена. Однако, спустя несколько мгновений все прекратилось — глаза закатились и мужчина снова расслабился. Осса поднял руку.

-Прежде, чем убить меня, позвольте все же закончить демонстрацию. А теперь, убей того, кто улетает! — приказал он.

Миссана совершенно потеряла нить происходящего. Телохранитель оттолкнул ее в сторону, одновременно вкладывая нож в руку подопытного. Тот вскочил на ноги и начал озираться, вертясь волчком.

— Там! — Осса указал в дальний конец тронного зала.— Убить!

Мужчина бросился туда, да с такой скоростью, на какую казалось его ноги были неспособны. Красс со всего размаху вонзился в стену, полетело каменное крошево, нож выпал из руки. Пленник опустился на колени и так и замер.

Миссана уже пришла в себя и взглянула на Оссу. Тот стоял с покорным видом ожидая наказания за немыслимый поступок.

— Если это не предательство, тогда что я видела?

— Гипноустановка высочайшего уровня, живой нож-красс в спину ваших врагов,— не поднимая головы ответил телохранитель.

— Но при чем здесь гроза? — Отряхнув брюки, Миссана медленно поднялась и села на трон. Взгляд ее не отрывался от безвольно сидевшего у дальней стены человека.

— Через неделю или через два дня снова придет гроза, и этот приказ он может выполнить в любую из них. Четко заданный приказ — устранить ключевую фигуру поверхностников. Достаточно всего одной искры, чтобы альянс развалился, вы же понимаете мою мысль?

— Почему то кажется, что я снова узнаю обо всем последней.

— Не смел отвлекать вас от важных дел. С нашими сегодняшними ресурсами мы сумеем преодолеть расстояние до логова поверхностников всего за четыре дня. Вам осталось ждать так мало, мой консул, и наше возвращение можно объявить свершившимся.

— Возвращение, о чем ты? — Миссана уже устала удивляться и решила просто выслушать.

— Пусть у нас пока нет возможности использовать крейсера, но пошлите всего по десятку айсов в каждую цитадель и все будет кончено. Единственный катер данамирцев и тот едва дотянул через море.

— Осса,— Миссана пристально взглянула на клавирца.— откуда у тебя такие сведения? А что если шпион габриэльцев именно ты? — Медленно произнесла женщина, следя за малейшим изменением в поведении телохранителя, но была разочарована.

— Консул, тогда вам нужно просто убить меня и все сделать самой.

— Что ж, тогда будет любопытно услышать, на чем строятся твои планы. Что значит четыре дня, что это за дата?

-День окончания черновой постройки орбитального лифта.

— Что ты сказал?! — Миссана даже подпрыгнула на троне, тело запылало, она ощущала невероятное возбуждение, какого не испытывала прежде.

— С помощью подкинутой им технологии, поверхностники ускорили работы и через четыре дня они поднимутся на нужную высоту. С той же высотно площадки в дальнейшем будут отправляться платформы на орбиту. Мы убьем двух зайцев за раз.

'Зайцев? Это еще что такое? — подумала Миссана, а вслух сказала:

— Но это же только половина задуманного проекта.

— Этого достаточно, чтобы с высоты в семь тысяч километров запускать низколетящие аппараты. А пока, адмирал все еще находится в Габриэль. Это наш шанс. Осталось сделать так, чтобы нужные люди увидели то, что нужно в определенный момент. И этот инструмент,— Осса кивнул на все так же неподвижного габриэльца,— сделает свое дело идеально, гарантирую вам. А после этого на сцену вступите вы, мой консул, когда столь хрупкий альянс в одночасье превратится в кровную вражду, но уже не между империями, а целыми континентами.

-Осса, ты становишься незаменимым,— похвалила Миссана, а про себя подумала: 'А незаменимые люди бывают опасными'. И все же, несмотря на то, что изощренный разум септимия кричал: 'Довериться сексту — нонсенс, ты закончишь как Растиус!', все же Миссана понимала, что уже не могла обходиться без этого человека с удивительными глазами.

'И как я не замечала раньше, разве могут быть голубые лаза у одного из нас?'

— Весьма хитрый план,— одобрила Миссана.— Но ответь, на чем буду сражаться их корабли? Или ты предлагаешь устроить пешую дуэль?

— Все уже готово, мой консул, наши люди вплотную поработали над внедрением нового вида энергии как с одной, так и с другой стороны.

— Хочешь сказать, что подарил им нашу технологию плазмы?

— Нет, что вы, мы лишь ускорили установку и распространение системы связи, им еще далеко до нас со своими ионными двигателями.

— Хорошо, Осса, даю одобрение в этом проекте, но запомни, если потерпишь поражение, я не вспомню даже твоего имени,— чтобы произнести эти безжалостные слова, хотя вполне подобающие правителю, потребовалось все ее мужество.

'Что со мной происходит? Это... похоже на действие наркотика...'

— Можешь быть свободен, и забери с собой это... этого человека. Я буду в своей комнате.

— Позвольте проводить вас.

— Нет, я сумею найти дорогу,— Миссана поняла, что сказала это чересчур жестко, и чтобы не вызвать подозрений, добавила,— не стоит терять время. Когда приступишь к осуществлению плана, сразу дай мне знать. Возьму все дела к себе. Там мне думается намного лучше, чем в этом огромном и холодном зале.

— Как пожелает консул.

Часть 3

'Консул... консул... консул...' — Миссана твердила себе это слово, пока шла по бесчисленным коридорам к лестнице, ведущей на нижние уровни. Там, где начинался нулевой, светящиеся коридоры вновь уступили место безжизненному пластику и металлу, вперемешку с аккуратно обработанными глыбами льда. Здесь термальными водами уже не отопить и снова пришлось закутаться в теплую куртку.

Накинув на голову капюшон, Миссана затянула завязки, заправив волосы под ткань. Теперь она стала неотличима от любого секста, спешащего по своим делам. Не доходя двух пролетов до коридора, ведущего в жилой комплекс, Магистр свернула в боковой — здесь не было камер и она, наконец, смогла вздохнуть свободно.

Зайдя в первую попавшуюся затемненную комнату, схватила со стола ворох стеклянных табличек и быстро просмотрела содержание — похоже на схемы разводки отопления. Это подойдет, как раз есть повод спуститься почти до самого уровня Мемории.

Скинув куртку, женщина сунула ее в нишу между стеной и шкафом и нацепила скромную маску, лишенную всяких украшений. Такими все еще пользовались ту, кто не смог адаптироваться к свету Сансиона, даже спустя все это время. Хотя их осталось мало, Миссана надеялась, что не вызовет подозрения.

— Стой, ты куда? — два стражника-квинта преградили ей путь скрещенными лучевыми копьями. Не поднимая глаз, она произнесла.

— Госпожа Магистр велела мне сверить кое-какие сведения для нее.

— Пропуск,— бросил первый.

Пропуск у Миссаны был, он находился в кармане куртки некоего Децимуса, которую она позаимствовала по пути. Но все же, если подозрения не подтвердятся, тогда она попросту накажет этих двух, а если правда... Миссана оказалась признать себе, что боится узнать ответ.

— Господин Осса велел мне поторопиться,— сказала она.

— Приказ Оссы?

'Приказ?' — отметила про себя Миссана, и то, как изменились лица обоих охранников, а глаза будто остекленели, не страх, нет, что-то другое, точно... они поменяли цвет. На миг они подернулись золотой дымкой, но она почти тотчас рассеялась.

— Проходи, но в другой раз не забывай пропуск.

'Немыслимо! — возмущалась Миссана, заставляя себя идти ровно, как ни в чем не бывало. Похоже имя Оссы в нижних уровнях имеет больший вес, чем мой приказ. А что если не только на нижних?'

И вот, наконец, она достигла Мемории — по сути копии той, что осталась в распущенном Клавире. База данных, последнее обновление которой было три года назад. Но то, что она хотела узнать, наверняка есть там.

Миссана сразу прошла в нужный сектор. Из-за нехватки энергии многие функции временно отключили, к тому же ремонтные работы после 'Крушения Неба' еще велись.

Но даже то, что осталось, было грандиозным. Гигантская шишка, каждый отливающий бронзой сегмент которой был особым модулем. Одновременно здесь могли работать до тысячи человек, но сейчас светились лишь несколько чешуек, закачивали информацию. Ей же нужно было попасть внутрь. Один из лепестков у подножья отогнулся пропуская ее в сердце Мемории.

Она кивнула привратнику, показав столпу листов. Квартам, которые работали здесь, совершенно необязательно что-то докладывать. Им не интересно ничего, кроме поддержания функций этого гигантского хранилища знаний. Такими они рождены и такими их сделала Мемория, которой они служили.

Миссана знала, что эта модификация Озмалина была не способна проводить столь жуткие гипно-эксперименты, какими частенько злоупотребляла Северина, но простые приказы вживлять в человеческий мозг могла. Но Миссана прошла мимо трепещущих полупрозрачных 'бутонов', выращенных прямо из мягко мерцающего пола, исчерченного концентрическими окружностями — 'матрица уровня' — так она называлась.

Миссана направилась к одной из линз, закрепленных на стенах по всему периметру внутреннего пространства. В этот час были заняты лишь несколько. Магистр выбрала ту, что располагалась поодаль. Поверхность линзы тотчас отозвалась на прикосновение, отворившись. Внутри Миссана легла в уютную 'колыбель'. Створка встала на место и кокон стал полностью изолированным.

Невидимая и неслышимая для внешнего мира, здесь она могла расслабиться. Однако, время было ограниченным, всего несколько минут на то, чтобы найти нужную информацию, и нити ведущие к ней. Суперпроводящий, насыщенный отрицательными ионами воздух запомнил камеру, и Миссана закрыла глаза, настроив себя на восприятие информации.

— Ваш запрос? — тотчас пришел отклик системы.

— Консул— полная расшифровка.

— Запрос принят, поиск ответа,— прозвучал в ушах ее же собственный голос. Так была настроена Мемория. Потянулись томительные секунды ожидания. И наконец...

— Найдено четыре ответа.

Миссана напряглась.

— Консул — должностное лицо в государствах Алмазного века, из древней истории, избирался народом сроком на один год. Консул — в Алмазном веке — дипломатическое лицо. Консул...

— Достаточно,— Миссана прервала запись.

'Консул — должностное лицо в Древнем Риме... временное, избираемое сроком на один год. Так вот, что это значит. Временное лицо... Замена. Осса так ты меня видишь?' — ногти впились в ладони.

Она уже хотела высвободиться из линзы, но тут в голову пришла еще одна мысль.

— Запрос,— велела она,— найти все сведения о сексте по имени Осса.

Миссана никогда не спрашивала его фамилию, но имя было достаточно необычным, чтобы запрос был верным. На этот раз, однако, ожидание затянулось дольше обычного. И на ответ, который пришел, Миссана не рассчитывала. На самом деле он поставил ее в тупик.

— Данных не найдено. Запрос завершен.

Вот, коротко и ясно. Три года назад Осса должен был числиться в архивах Мемории в базе Клавира, и все же его не было. Может быть изменил имя? Нет, невозможно. Имя — от же код для клавирца, оно дается раз и навсегда. Только септимиям и октавианам разрешалось менять его, но таких прецедентов Миссана не помнила. Имя — это статус, а статус для клавирца— священен.

' Кто же ты такой. Осса? Кого я пригрела возле себя?'

Часть 4

Миссана вспоминала все те многочисленные документы, которые подписывала по совету телохранителя, хотя сама же сомневалась в их правильности. Она вспоминала и то, как Осса предугадывал ее желания, и как предотвратил покушение. Все ради блага Клавира, и все по подсказке Оссы. Новый вид топлива уже распространяется среди поверхностников, и нож, смазанный и заточенный уже готов вонзиться в сердце союза двух империй. Всего один человек не мог обладать такой властью, какой не было даже у Магистра.

'Я должна найти его и поговорить, один на один. Если пойму, что он шпион или того хуже, предатель,— красс всегда при мне',— проверив оружие, Миссана отключила систему запроса капсулы и открыла створку. Поправив капюшон, вышла наружу и... в этот момент Мемория погрузилась в темноту. Миссана замерла, а потом припала к стене.

'Снова нехватка энергии?' — размышляла она. Нет, сквозь поулупрозрачные чешуйки 'шишки' стенки пробивался свет из соседних коридоров. Темно было только здесь.

Силуэт шевельнулся на фоне освещенного окна, человек шагнул вперед, сет мазнул по знакомому лицу.

— Осса! — против поля воскликнула Миссана.

— Да, мой консул? -телохранитель сделал знак глубокого почтения.

Миссана постаралась взять себя в руки. Кто бы он ни был она — Магистр Клавира, а он лишь секст, который совсем недавно числился квинтом. А значит, почти никто, просто дерзкий выскочка.

'И как я могла проявить такую слабость?'

— Что происходит, Осса? Что ты здесь делаешь? Я отпустила тебя, чтобы ты занялся тем человеком.

— С этим уже все готово, наш ключ к будущему летит в сторону Габриэль. Поэтому я решил вернуться к своим непосредственным обязанностям,— Осса сделал шаг вперед, и Миссана непроизвольно вжалась в стенку.

— А теперь я хотел бы спросить, что Вы здесь делаете? Да еще в одежде технического персонала?

На миг от такой наглости даже дыхание перехватило.

— Как ты смеешь вести допрос Магистра? Еще одно такое замечание, и я понижу тебя до кварта, так же просто и быстро, как возвысила.

— Простите, консул, но боюсь это невозможно.

— Не называй меня так. Теперь мне известно, что это за должность. Унизительное обозначение для временного правителя, замены!

— Так и есть.

— Что? — Миссана не сразу поняла, но Осса продолжил.

— Понизить или повысить статус может только Магистр, а вы, консул — просто замена.

— Да как ты смеешь?! — Миссана с силой рубанула по тонкой стеклянной линзе, на стене за которой пряталась клавиша срочного вызова охраны. Она нажала еще раз, и ничего не произошло.

— Боюсь, охрана не станет проявлять внимание к сигналам с этого уровня,— пояснил Осса. Миссана закусила губу. Он говорил немыслимые, невозможные для секста вещи, и все же, охрана не пришла, это правда.

Магистр считала себя почти идеальным бойцом, пусть не мастером консонанса. но достаточно подготовленным, чтобы справиться с Оссой. И все же, сначала она хотела узнать, откуда дует ветер.

— Оставим это, считай, что я не слышала ничего. Ответь только на вопрос, почему я не нашла сведений о тебе в Мемории?

— А, так вот, что вы искали. Следовало догадаться,— телохранитель склонил голову.— Я отвечу с вашего позволения. Наверное потому, что я никогда не жил в вашем... небесном дворце,— Осса подбирал слово, точно не был уверен, как он называется, и Миссана машинально поправила:

— Цитадель Клавира, она называется, или Цитадель Розы.

— Может быть, но мне это не слишком интересно.

— Ты — секст Клавира, как можешь так говорить? — не выдержав, Миссана залепила мужчине хлесткую пощечину. Тот даже не шелохнулся.

— Да, вы дали мне статус, но я никогда не был квинтом или квартом.

— Как же так...— миг ярости прошел, уступив место растерянности.

— Поэтому для меня вы не Магистр, а консул, временный правитель. Вы неплохо справились со своей задачей, хотя иногда и перегибали палку, иногда медлили, но в целом поступали именно так, как требовалось. Благодаря вам Габриэль и Данамир скоро расторгнут свой альянс, и уже не смогут сопротивляться нам и вмешиваться в наши планы.

— Планы? Наши? Не помню, чтобы я когда-то обсуждала стратегические планы с тобой.

— Я говорю не о вас.

Свет замигал и загорелся снова, Мемория опустела, внутри не осталось никого кроме Оссы и... теперь в 'шишке' появился третий человек. И когда Миссана увидела его, колени непроизвольно подогнулись, но титаническим усилием воли женщина заставила себя стоять и не отвести взгляда от медленно плывущего к ней кресла-каталки.

Его занимал молодой мужчина. Полыхающие золотом волосы гладко зачесаны назад, воротник военной униформы черного цвета с красными вставками небрежно распахнут. Широкий пояс перехватывал талию. Пальцы мужчины поглаживали пряжку в виде вертикального глаза. Миссана знала его в прошлой жизни — эти пылающие жестоким блеском глаза, эти тонкие губы.

— Ка...— имя застряло в горле.

— Даже не можешь назвать мое имя, Миссана? — спросил молодой клавирец.

Словно зачарованная она смотрела на его ноги, неподвижно и безвольно стоявшие на ступеньке инвалидного кресла.

— Карон, господин Карон.

— Быстро соображаешь, Миссана, — усмехнулся октавиан.

— Но как... как это возможно?! Ты погиб на поединке.

— Но вернулся с той стороны Неба, чтобы закончить Фацилис, который мой дорогой младший брат посчитал выигранным.

— Но вы сгинули оба, вместе с дворцом!

— Я был недалек от того,— кивнул Карон.— Видишь, во что превратились мои ноги. Ветер Гранмира рвал это тело на части, но я сумел выжить. Потому, что у меня осталась жгучая словно лазер цель. И сейчас она исполнится, вот только уберу надоедливое насекомое вроде тебя.

Никогда в жизни Миссана не испытывала такого унижения и ужаса одновременно.

'Сын Северины вернулся, Медиана жив, снова, снова они встают на моем пути!'

— Жаль, Миссана...— Карон еще говорил, а она поняла, что сейчас произойдет. Когда Осса навел на нее пистолет, женщина уже начала действовать. Ринувшись вперед, зажала руку с пистолетом, и нанесла удар по тыльной стороне ножом. Красс был уникален тем, что резал с одинаковой легкостью как металл, так и плоть. Предатель сдавленно охнул, и уставился на обрубок руки, все еще сжимающий пистолет на полу.

— Взять ее ! — прозвучал приказ Карона за спиной.

— Вот ублюдок! -выругалась Миссана, схватив пистолет, более не нужный Оссе, она не целясь пристрелила двух ворвавшихся в Меморию солдат.

'Предатели, каждого запомню',— пообещала себе Миссана, выскочив наружу. Еще трое бежали в ее сторону. Шоковая атака из неизвестного оружия в руках одного, сделала нечувствительной всю левую половину тела, но три выстрела в ответ пресекли все дальнейшие попытки остановить беглянку.

Часть 5

'Безумие! Почему все обернулось так? Как это возможно?' — бились мысли в голове.

Поначалу показалось, что она видит призрака, какие иногда встречаются в образцах древней литературы Алмазного Века. Призрак... нет, живой человек, чудовище во плоти, отпрыск Медиана, сумевший выжить даже в Гранмире. Может правду говорят, что эта семья погрязла в генетических экспериментах и сделала свои тела способными на такое, до чего прочим клавирцам далеко? Но выжить в ветрах Гранмира, которые рвут на куски обшивку айсов, если те попадали под перекрестные потоки... Но главное — Осса!

От досады Миссана едва не разрыдалась. Как же так, доверилась ему словно безмозглая женщина. Чувства! О каких чувствах могла идти речь, это был не более, чем гипноз. Кто же ты такой, Осса?

Однако, все эти мысли плавали где-то на окраине сознания. Сейчас главное -выжить. Миссана поняла это очень четко, когда по системе громкой связи пришло повторяющееся с каждым разом все громче сообщение:

— Говорит Осса Лэнгам.

'Лэнграм? Так вот какова его фамилия...' -вскользь подумала Миссана, словно тень передвигаясь от одной ниши к другой, стараясь держать в уме расположение всех камер и не попасться навстречу подчиненным.

— Сегодня, двадцать четвертого числа месяца Юлиас, произошло чудо и Гранмир вернул нам нового законно избранного Магистра, Магистра, прошедшего поединок Фацилис в борьбе со своим кровным братом, Эли Медиана. Согласно третьей главы Кодекса, Карон Клавирский отныне считается единственным и полноправным главой Клавира.

— Карон Клавирский, — прошипела Миссана сквозь зубы. Перескакивая через две ступеньки она на полной скорости преодолевала последний пролет перед поворотом к ангарам.

-...Прежний самозваный Магистр Миссана объявляется государственным преступником и предателем Клавира и Озмалина. Тому, кто найдет ее и доставит живой, гарантируется повышение статуса на две ступени.

'Проклятые Небеса!'— выругалась Миссана, заставляя ноги двигаться в два раза быстрее.

— Госпожа...— двое охранников, дежурившие на площадке первого ангара, несомненно, тоже слышали только что сказанное. — Это правда? Вы...— договорить Миссана им не дала, пустив по выстрелу в грудь каждого.

'Награду за меня? Сначала дорастите, чтобы справиться с септимием Северины',— с презрением думала она, рыская среди айсов в попытке найти способный подняться в воздух.

'Сбегаешь? Вот так бросаешь все из-за одного претендента на твое место? Какая же ты жалкая',— Миссана скрежетала зубами, но ничего не могла изменить.

'Замолчи, бегство — это еще не поражение. Я не дам им поймать меня как зверя,— убеждала она себя.— Но неужели теперь весь Озмалин обратился против меня?'

Впрочем, Миссана понимала, что такая ситуация сложилась уже давно, с того дня, как она убила собственного брата. Весь Клавир видел, как именно произошло ее восшествие на престол, а покушения стали просто рутиной.

Миссана дошла до секции, где стояли новенькие модернизированные айсы. Она еще ни разу не видела их вблизи. На вид ничего необычного, но неуловимые отличия все же были, однако они не смутили женщину. Она порывисто запрыгнула в кресло пилота. Амортизационная сеть мигом спеленала ее, оставив свободными голову и руки.

— В ангаре нарушитель! Стрелять на поражение!— в этот момент на площадке появилась группа квартов-охранников, трое прицелились в айс из необычных новых пистолетов.

— Нет, приказ господина Карона был — взять живой! — остановил их четвертый. — Приказ Карона Клавирского!

'Карон Клавирский...,— в груди разлился неприятный холодок. Если попадусь в лапы этого садиста — она слышала о его методах допроса в прошлом — живой не выберусь. Ну уж нет'.

Миссана нажала кнопку стабилизации и айс мягко завис на магнитной платформе, одновременно активируя лазерные пушки — та самая последняя разработка, которую представил Осса.

Ангар превратился в ад. Применять такое оружие в замкнутом пространстве было безумием. Но сейчас все методы хороши. Лишь бы вырваться из лап этого чудовища на инвалидном кресле.

Пока рассеивался дым над тем, что осталось от площадки, Миссана дала себе ровно тридцать секунд на изучение панели управления. Почти то же самое, изменилось не много, а новые функции можно исследовать и позднее. Сейчас главное — выбраться.

В канале связи продолжали повторяться сигналы сирены, приказ на поиск преступницы. Миссана перевела поток на нейтральный режим, а потом заставила умолкнуть и его. Сосредоточившись, она начала вспоминать пятидесятизначный код открытия шлюзовых дверей, надеясь, что их еще не успели заблокировать.

— 'Синий-семь-семь..',— четко произнесла она в приемное устройство. И дальше по порядку с односекундной паузой остальную последовательность. Потекли томительные секунды ожидания и, наконец, пришел короткий отклик системы. Механический голос сообщил: 'Пароль верен, открываю шлюзовые мембраны с первой по третью'.

'Вот удача, Небо все еще хранит меня',— подумала Миссана, что есть сил вдавливая кнопку старта и рывком пуская айс в темный прямоугольник, ведущий в неизвестность, к ледяным пустошам, наполненными торосами.

Меж тем внизу в Мемории произошел короткий разговор, который и объяснил, почему заблокированные шлюзы оказались вновь открытыми.

— Ты отменил мой приказ?! — воскликнул Карон. Глаза его потемнели, когда октавиан взглянул на Оссу, зажавшего покалеченную руку под мышкой.

— Пусть... летит,— выдохнул бывший телохранитель.

— Ее нельзя отпускать, она знает про меня. Что если...

— Кому? — Осса предугадал вопрос.— Кому она может рассказать? У нее нет ни одного союзника по ту сторону моря, ни знакомого, ни единого друга. Нет цитадели, которая могла бы принять ее. Зато едва кто-то узнает, кто она такая, весь мир станет ее врагом. Бывший Магистр Клавира... кто бы мог подумать?

Пошатнувшись, Осса осел на пол, и некоторое время просто смотрел на него, словно размышляя о чем-то, а потом:

-Кто-нибудь, вызовите в Меморию медперсонал,— приказал он в коммуникатор.

Часть 6

(цитадель Анаук)

— Витерция! Мы верим в возвращение, ветер вечен!

— Витерция! Витерция!

— Витерция, сила ветра бесконечна! Те, кто управляют им — ведут меня!

— Витерция, Витерция!

— Волна жизни, святые девы укажут нам путь, развея разноцветным ветром черную пустоту среди звезд!

'Что за странный культ',— думал Марианус. Смешавшись с толпой, он вместе со всеми выкрикивал чудные отклики.

Скромное техническое помещение на одном из нижних уровней не вмещало всех желающих. Люди стояли плечо к плечу так, что ладонь просунуть было некуда. Но не похоже, чтобы кто-то чувствовал дискомфорт. Глаза всех не отрывались от того, кто, судя по всему, был главным священнослужителем. Это был мужчина средних лет, одетый в черную форму, напоминающую военный мундир. Светлые волосы удерживала налобная повязка с изображением символа Витерции, который в этом зале украшал каждый свободный пятачок. Точно такой, как на пропуске.

Проверка на входе оказалась простой формальность. Пропускали всех желающих. Марианус сумел проскользнуть в сам храм и теперь стоял у стены, наблюдая за происходящим. Еще больше народа осталось снаружи, но двери служители прикрыли. Поражала наглость и бесстрашие, с каким действовали организаторы. Однако, охрана уровней до сих пор не появилась, и это тревожило.

По обе стороны от одетого в черное стояли помощники. Вот только то, что они держали в руках, совсем не похоже предметы культа — у первого нечто вроде широковолновой передающей тарелки диаметром не меньше полуметра. Ее диск был направлен в зал. Второй подручный опирался на спиралевидный инструмент, вроде тех, какие использовали при пробивке тоннелей в Озмалине: длинный толстый стержень закрепляли в виде поршня, разрушали лед с помощью сильнейшей вибрации.

'Но зачем это здесь?'

— Сегодня — великий день для возвращения!

Слова служителя отвлекли Мариануса от раздумий.

'О каком возвращении говорит этот тип?'

— Возвращайтесь к своим семьям и передайте им слово Витерции. То же самое сегодня сделают сотни и тысячи наших последователей во всех цитаделях, в Габриэль и Данамир! Но именно отсюда, из Анаук, пойдет первая волна. Остальные услышат лишь отклик. Радуйтесь, братья и сестры! Вы — первые в вере нашей! — орал священник, потрясая вскинутым кулаком.

— Витерция! Витерция!— вторила ему толпа фанатиков.

Марианус начал осторожно продвигаться по стеночке ближе к помосту. Это оказалось не так-то просто, люди стояли как вкопанные. Пришлось даже прибегнуть к боевым приемам. Раздвигая людей, он словно плыл между ними, нажимая на определенные точки на телах соседей. Всего на несколько секунд, пока не стало заметно, они делались податливыми и мягкими, как глина.

Старший кивнул тому, кто держал спиральный бур. Они обменялись взглядами.

Марианус был уже в трех метрах от сцены, когда пришел первый 'удар'. Это правда резонатор! Пронзительный звук прошил все тело с головы до самых кончиков пальцев, взорвавшись фонтаном невыносимой боли у основания черепа.

С трудом сфокусировав взгляд, Марианус нашел ретранслятор. Но что это за частота? И главное — какой сигнал зашифрован в этой вибрации?

'Нужно пробраться как можно ближе'.

— Простите, — он с трудом протиснулся мимо ошалелых прихожан. Все они как будто находились в экстазе или под гипнозом.

'Неужели не чувствуют эту страшную боль?'

Он слишком грубо толкнул одного прихожанина — мужчина дернулся, словно на миг очнувшись ото сна, и взглянул на Мариануса светящимися, фосфоресцирующими глазами — пустыми, лишенными всякого выражения. Быстрая проверка показала, что остальные выглядели не лучше. Если это действие ретранслятора и излучателя...

' Интересно, с моими глазами происходит то же самое?'

— Я вижу Витерцию! — перекрывая вибрацию, закричал служитель.

И все прихожане как один подняли головы и уставились на потолок.

— Вижу Гранмир!

— Я вижу Гранмир!! — повторяли они один за другим.

— Я вижу ...— Марианус едва сдержался, чтобы не податься всеобщему безумию. 'Да что это такое...'

Отвернувшись к стене, он зажмурился и постарался стать невидимкой для тех, кто следил за действом. Мысли путались, смешивались с внушениями, льющимися со сцены. Чтобы остаться вменяемым, он провел простое, но эффективное упражнение, их тех, какие изучал еще в Мемории на курсе подготовки пилотов. Факультатив, бесполезный в боевой остановке, бесполезный для квинтов и секстов, каким были они с Лиссаном, но в этот момент Марианус не пожалел, что пошел на него. Шум и вибрация никуда не исчезли, но теперь парень мог хотя бы соображать.

-А теперь, братья и сестры, пришла пора приобщить к возвращению каждого в цитадели, чтобы они тоже увидели свет волны жизни!

— Витерцию! — заревела зомбированная толпа. А Марианус смотрел только на служителя, все раздумывая, кем же он мог быть? Волосы и кожа — клавирские, но вот глаза насыщенного серо-голубого цвета. Не то, чтобы Марианус не видел серых глаз, но никогда в сочетании с такими волосами.

И тут молодой человек понял, что священник тоже смотрит прямо на него. Контакт взглядов продолжался несколько секунда, а потом мужчина указал точно на него рукой в необычной блестящей перчатке.

— Здесь невидящий! Взять его!

Глава 20 — Закат

Часть 1

Марианус прекрасно знал на что способен, и понимал, что с таким числом людей, пусть и безоружных большей частью, ему не справиться. Однако, кроме тянущих к нему руки фанатиков с горящими золотом глазами, в его сторону со стрелковым оружием наперевес уже пробирались несколько человек в черном. Их глаза в отличие от собравшихся были нормального светло-серого оттенка. Цвет их формы был таким же как и у заводил на сцене. Но и этот цвет ни о чем не говорил. Такую же гамму носил экипаж Миллифьори когда-то. Но любой клавирец бы не задумываясь выстрелил, а эти, пробирались к нему, явно намереваясь захватить в тиски.

— Клавирец?

Марианус нашел взглядом того, кто спрашивал — мужчина, который читал проповедь. — Ты из Клавира? — повторил он отчетливо, словно считая, что Марианус может не понять.

'Вычислили меня несмотря на цвет волос, кто же они такие?' — размышлял диверсант. Но отрицать очевидно смысла не было.

— Так и есть. А вот вы — нет, откуда вы? Противники альянса между империями? Или подполье Габриэль?

— Ни то, ни другое,— мужчина усмехнулся,— не сопротивляйся. Если подтвердится, что ты клавирец, мы передадим тебя Озмалину.

'Знает про Озмалин? Вот это уже интересно'.

— Не стоит беспокоиться, у меня тайная миссия в Карильоне,— Марианус вспомнил новое название столицы, импровизируя на ходу.

— Нас ни о чем не предупреждали. Почему сразу не полетел в Карильон?

'Говорит так, будто в курсе всех событий. Возможно ли, что у них есть связь с Озмалином? С Миссаной напрямую?'

— Можете поинтересоваться там,— нагло заявил Марианус.

Теперь десятки рук вцепились в него, а прицелы необычной формы удлиненных пистолетов глядели в лоб.

'А они церемониться не станут'.

— Похоже, кто-то любит поговорить,— мужчина покачал головой. Неожиданно тишину, нарушаемую лишь дыханием множества фанатиков, разрезал тонкий писк.

Говоривший взглянул на запястье и развернул сообщение, которое появилось на галоэкране высотой в ладонь. Прочитать то, что там написано, Марианус не смог. И не потому, что слова были в перевернутом виде, а точно написаны на другом языке.

— Хорошо, свободен,— кивнул мужчина, будто слышал доклад.

'Может у него связь через тонкие наушники?' — подумал Мари.

— Похоже, ваша легенда провалилась. Твой дружок наверху устроил представление?

— Повторяю, в этой миссии я действую один,-улыбнулся клавирец.

— Весельчак значит? — мужчина отдала знак одному из державших на мушке, и у ног Мариануса толстый белый луч прочертил глубокую борозду. Каменное крошево взвилось в воздух. Один из осколков больно резанул по щеке. Но парень даже не шелохнулся.

— Твой напарник и с ним мальчишка лет десяти, будешь отрицать? Это бессмысленно, других клавирцев кроме вас в цитадели нет?

— Понятия не имею,— протянул Марианус, на лице появилось скучающее выражение.

— Ясно, придется допросить твоего дружка. С тобой не договориться.

Некоторое время мужчина с презрением рассматривал его.

-Веришь ли ты в Витерцию и святых дев?

Возникло чувство, что этот вопрос он адресовал не пленнику, а людям, обступившим его.

Толпа заволновалась.

'Если скажу что-то не правильно, меня просто растерзают,— понимал Марианус.— Потянуть время? Нет, если Лис провалился, его не должны поймать. Нужно выбираться'.

Главный заметил взгляд пленника, скользнувший за спины его последователей и погрозил пальцем.

-Нет-нет, даже не думай. Уверен, какой бы хорошей не была твоя реакция, от выстрела не убежишь.

— И не собираюсь,— с этими словами Марианус резко развернулся и рванул, сбрасывая с себя цепкие пальцы, к ближайшему фанатику. Это оказался средних лет мужчина, комплекцией почти как сам Марианус, но клавирец знал, какие болевые точки надавить, чтобы получить преимущество. Однако, несмотря на то, что Марианус вывернул ему руки, человек не издал ни звука. Что за гипноз они применили?

— Неправильное решение,— главный дал отмашу. Короткая вспышка — и фанатик, которого Мари держал словно щит, начал медленно оседать, пораженный зарядом.

На лице главного появилось недовольное выражение.

-Надо было с самого начала сказать, что ты переметнулся к предателям, тогда все было бы намного проще.

Просчитав варианты, Марианус понял, что единственный выход — сделать всех присутствующих людей живым шитом. Но они держались настолько плотно друг к другу, что число жертв будет огромным. Проклятые небеса!

— Скажите, прежде, чем выстрелить,— Марианус поднял руки,— Вы поймали моего напарника?

— Его судьба не должна волновать тебя. Похоже, придется доложить в Озмалин, что один из вас погиб при попытке сопротивления, что недалеко от истины,— командир поднял руку.

'Глупо,— подумал Марианус,— что я оказался настолько самонадеянным'.

Он приготовился, пригнувшись, хотя понимал, что против оружия противопоставить нечего. Пять выстрелов прозвучали одновременно... но, ни один из них не достиг своей цели. Чья-то рука рванула Мариануса в сторону, а следом прозвучало еще пять залпов и пять вскриков. Обернувшись, парень увидел тела солдат, распростертые на полу. А подняв голову, узнал Донация Ориллин.

— Самонадеянный мальчишка, я едва нашел тебя. Зажмурься,— велел октавиан, и швырнул что-то размером с кулак в сторону, где остался командир и его помощники. Марианус не стал задаваться глупыми вопросами, как сюда попал глава дома Северного ветра, и упрашивать себя дважды тоже,Ф прикрыв глаза рукавом.

— За мной!— не дожидаясь результатов, Донаций рванулся к дверям, пока фанатики вместе со своими кукловодами с дикими криками раздирали глаза, ослепленные фотонной гранатой. Вот так старик!

Среди жестокого света и свиста выжигаемого воздуха разносились крики командира. Значит он жив, жаль... Марианус двигался почти на ощупь, несколько раз споткнувшись, но Донаций, нацепив защитные очки, уверенной рукой тащил его вперед.

Когда первый шок прошел, и Мари уже мог бежать самостоятельно, они преодолели два витка коридора, и вывернув в боковой, начали подниматься по служебной лестнице, а потом юркнули в отверстие вентиляционной шахты.

Марианус выглянул из за поворота в поисках преследователей.

— Похоже оторвались.

Стянув очки, Донаций развернул его к себе.

— Где Эли, ты знаешь? — голос октавиана был пополнен тревогой. Еще с той короткой встречи в Клавире Марианус понял, как старик волнуется за юного подопечного. И дело было даже не в том, что Эли спас его от смертоносного подарка Северины.

— Не знаю, Лиссан отправился его искать.

— Он отправился в Зал ветров. Оставил записку и исчез. Я места себе не находил, а потом решил спуститься и увидеть собственными глазами. А тут что происходит?

— Если бы знал, — Марианус покачал головой.— По-видимому цитадель оккупирована, но кем неясно. Но они знают об Озмалине, господину Эли может грозить опасность,— заметил молодой клавирец.

Внезапно старик схватился за сердце, лицо его исказилось и побледнело.

— Что с вами? — Марианус поддержал его под локоть.

— Ничего, скоро пройдет... помоги мне... дойти до дома. Там лекарство.

— Это опасно.

— Все равно, оружие там, можешь взять... ради Эли. Вижу, вы остались верны ему. Хорошо, что хотя бы кто-то еще кроме меня на его стороне,— вздохнул старик.

Марианус кивнул. Так, следуя техническими корридами они, наконец, добрались до дома, где жили Эли и Донаций.

— Там, в правом ящике синие капсулы, и еще стакан воды, — Донаций опустился на диван, откинув голову на спинку.

— Вот, — Марианус выполнил требуемое и протянул стакан с капсулами старику. Дрожащей рукой Донаций кинул две капсулы в рот и залпом выпил. Судя по всему, это было сильное обезболивающее.

— Зачем вам анестетики?

— Нужные лекарства не достать. То, что было — закончилось, а в Анаук их не производят.

— Ясно,— Марианус покачал головой.— Вот что, я отправлюсь в Зал ветров, вернусь через полчаса, на случай если сюда придет Лиссан или вернется господин Эли. Постарайтесь не двигаться, отдохните.

— Боюсь скоро они найдут это место.

— Мы выведем вас из цитадели, не волнуйтесь. Лис и я — профи, все же одно время были телохранителями Карона Медиана. Хотя, конечно, с Талиотой нам не сравниться. Можно? — Марианус кивнул на пистолет за поясом октавиана.

— Конечно, у меня есть еще, прихватил из Клавира.

— Благодарю, -коротко кивнув, Марианус тенью выскользнул из комнаты, по пути погасив свет.

Часть 2

(Цитадель Анкар)

-Странно видеть звезды на темном небе, я о таком читал только в сказках,— заметил Никола

Сестра промолчала.

— Интересно, теперь мы сможем вырваться за пределы планеты и узнать что лежит там, за этими звездами... Хотя, если те типы пришли оттуда, это будет сложновато,— положив подбородок на парапет балкона, Никола с тоской смотрел вдаль.

И снова молчание.

Заметив, что сестра полностью игнорирует любые его вопросы, Никола сощурился, а потом спросил:

— Вспоминаешь об Эли? И долго ты будешь винить себя в его гибели?

-Что? О нем?! — девушка аж подпрыгнула.

"Наконец-то подействовало" — с удовлетворением подумал Никола.

— Он не умер! — сестра порывисто выпрямилась.

— Куда ты, дурочка! — брат едва успел схватить ее за руку, чтобы та не полетела с перил, на которых сидела.

-И вовсе не о нем,— буркнула сестра,— после всего, что довелось пережить по пути, есть мысли и поинтереснее. За девочками снова охотятся, нам нужно подумать, как их уберечь.

— Да успокойся,— отмахнулся парень,— цитадель безопасна, Мишаль сам сказал.

— И ты веришь ему?

— Кто тут говорил про меня? Малышня снова рассказывает сказки?— раздался веселый голос у выхода со смотровой площадки.

К ним широким шагом подходил бывший менестрель, одетый как в старые времена как можно более пестро.

-Мишаль, откуда ты здесь? — воскликнул Никола, брат с сестрой ошеломленно переглянулись, а потом с подозрением осмелились.— Если кто-то увидит тебя здесь, возникнут неприятности.

— Неприятности у нас уже возникли по дороге. И это ты обеспечивал безопасность! — накинулась на него Оля, совершенно позабыв о том, что разговаривает с октавианом в таком тоне.

— Я знаю о неприятностях, простите, что пришлось бросить вас.

— Ваша Юна Дессекрит оказалась предательницей! На кого вы оставили девочек?!

— Простите, а вот это я действительно не мог предвидеть,— Мишаль развел руками, склонив голову знак извинения. Колокольчики, вплетенные в волосы, жалобно зазвенели.

— Какая разница, и не стыдно премьер-министру ходить в таком виде?— фыркнула Оля, отвернувшись от Мишаля. Злиться как-то сразу расхотелось, а вот тревога осталась. Если клавирец проделал весь этот путь за ними — возможно в Анкаре им оставаться недолго.

— Нет, уж уволь, я передам этот пост отцу или еще кому при первой же возможности, это слишком сложно. А теперь серьезно, то что я видел по пути сюда похоже на поле битвы, что произошло? Это сделали те, кто напал на вас?

-Это дел рук девочек— признался Никола.

-Расскажите мне все,— попросил Мишаль.

История заняла много времени, клавирец часто останавливал Николу, переспрашивал, просил повторить один и тот же момент несколько раз. И, когда повествование закончилось, пробормотал, теребя колокольчик.

-Теперь у меня почти не осталось сомнений.

— В чем? — Оля стояла мрачнея все больше, скрестив руки, и почти не принимала участия в беседе.

— Гранмир все еще существует, и принцессы призывали ветер именно оттуда.

— Откуда такая уверенность? — скептицизм в голосе сестры можно было потрогать.

— То, что удалось рассмотреть в телескоп, нечто очень похожее на него. Только теперь он лежит примерно вот так.— Менестрель показал ладонями плоскость, параллельно земле. Наблюдение велось из одной точки, но скорее всего он охватывает всю планету.

— Весь Сансион?! — в голос воскликнули брат с сестрой.

-После того, что я услышал, сомнений меня почти нет. Именно для это цели — узнать точно -мы и строили орбитальный лифт.

— Что случилось, Оля... почему ты так кричишь?

— Все трое повернулись к лестнице, на которой сонно протирая глаза, стояла София, ее сестра медленно ковыляла по ступенькам следом в обнимку с подушкой.

-Ну вот, Ник, все из-за тебя, теперь их не уложишь,— рассердилась Оля.

— Что?При чем здесь я? — опешил от такой несправедливости Никола.

— Это кто нас тут такой сонный? — улыбнулся Мишаль, подхватив Софию подмышки и закружил девочку.

— А ну поставь ее на место. Хочешь окончательно ребенку сон испортить? Светлена, марш в кровать, сейчас второй час ночи,— Оля сделала безуспешную попытку отодрать принцессу от кавирца.

— Не второй, а десятый,— весело кричала София, летая в руках менестреля. Сейчас в Данамир только вечер!

— Но вы живете в Габриэль, не надо твоих тучек. — Несмотря на веселый тон, Оля чутко прислушивалась не покажется ли кто в этот час на безлюдном уровне. О том, что в Анаук прибыли принцессы не знал никто. Хотя на сердце теплело каждый раз, как она видела веселых девочек, после всего пережитого обе оправились очень быстро и ни разу не вспомнили про приключения.

-Дядя Мишаль, когда мы вернемся к маме? Здесь ужасно скучно,— заныла София, а Светлена робко закивала в знак согласия, закусив подушку.

— А вы будете слушаться вашу воспитательницу? Мама велела мне узнать, как вы тут. Если будете себя вести хорошо, скоро вернемся назад.

-Хорошо себя вести? — удивилась София.

-Это значит, что и спать тоже.

— Вот именно, так что кругом и марш обратно в комнату!— Оля взяла девочек за руки.

— Нееет!

— А так пойдете? Вот вам подарки,— в ладошках принцесс тотчас появилось по огромной конфете, которые Мишаль проворно сунул. Теперь обе стали куда более покладисты. Напоследок обняв 'дядю Мишаля' близняшки позволили увести себя вниз. Спустя некоторое время вернулась усталая Оля.

— А теперь серьезно,— выражение лица Мишаля резко изменилось. Рука Оли дрогнула и легла в карман, там она прятала трофейный диаплазм. Нехорошее предчувствие оправдалось.

Часть 3

— Через пять минут вы пойдете в комнату девочек, возьмете их за руки и спуститесь на нулевой уровень. Вот схема, код запоминайте: шесть восьмерок, ноль. Это карта допуска,— Мишаль протянул девушке прозрачную пластиковую пластину, испещренную едва заметными геометрическими фигурами.

— Что это значит?! Я же их только что уложила.

— Сначала поклянитесь Гранмиром, что девочки не узнают о том, что я скажу.

Брат с сестрой переглянулись. Похоже иллюзия мирной жизни развеялась в радужную пыль.

— Хорошо, что происходит, Мишаль? — спросил Никола. Оля удивилась, что на этот раз брат взял инициативу на себя. В последние два дня его будто подменили. С тех пор, как она вернулась с диаплазмом, а на его руке появилась эта необычная перчатка. Они мало говорили.

'Оторвались от противника, после того как девочки вызвали ветер'.

'Юна подарила'.

Вот и все, что они рассказали друг другу о том, что пережили порознь.

— Из большинства цитаделей нет сигнала, мы теряем по одной каждые несколько часов,— начал Мишаль.— Мне пришлось воспользоваться последним потоковым флаером, чтобы добраться сюда. Ради этого я даже оставил императрицу,— губы Мишаля сжались,— и это непростительно в такое время. Города спутники, которые мы строили вокруг Карильона, тоже захвачены.

— Захвачены?! — в голос воскликнули оба Валентина.

Клавирец покачал головой.

— Не могу утверждать с уверенностью, но с людьми происходит что-то странное, как будто к ним применили сильнейший гипноз.

— Такой же... как с Эли? — собрав волю в кулак, спросила Оля. Стоило огромных усилий не признаться в том, что ей поведала Юна Дессекрит. Но она даже мысли не допускала, что слова предательницы могут оказаться ложью. Внутри теплилась смутная и безумная надежда.

— Думаю, здесь нечто другое. Когда в Клавире использовали Меморию, вокруг подвергшихся внушению не возникали стихийные грозы, а глаза людей не становились как ожившее пламя.

Оля поежилась.

Мишаль кивнул.

— Почти уверен, что в тех цитаделях, с кем мы потеряли связь, пусть и не надежную, но работающую, происходит то же самое. Здесь пока безопасно, но я не знаю, сколько это продлится. Сейчас вы должны потеряться в Анкаре, сделать так, чтобы про ваше присутствие все забыли. Я отошлю два планера, похожих на ваши, по направлению к Ноктюрну и Кантате,— двум ближайшим цитаделям Так противник, кто бы он ни был, не поймет, в каком именно находитесь вы, если решит напасть. А он действует бесцеремонно, из того, что вы мне рассказали.

— А как же Галина? — спросила Оля.— Вы оставили ее, кто защитит императрицу?

— Мой отец остался с ней, мы собираем чрезвычайный совет, адмирал Данамир тоже там. Пока еще верных людей много, но сколько диверсантов уже проникло в столицу — я не знаю. И главное, эта зараза уже проникла в наши ряды. Боюсь, Саллюций Тиррелин поддался новому культу, так называемой Витерции. А именно они расшатывают наше общество.

— Саллюций не мог этого сделать! — порывисто воскликнул Никола,— он служил на Миллифьори и был предан капитану Таллигону!

— Я понимаю, насколько ты верен семье Клеменса, ваши родители были самыми надежными его защитниками. Но надо смотреть правде в глаза, а она такова, какие бы причины не побудили Тиррелина предать все и перейти на сторону противника. На императрицу и девочек уже покушались, и боюсь этим все не закончится.

— И в такой опасный момент, вы ее бросили?! — жарко воскликнула Оля.

— Это и желание императрицы, я не мог ослушаться. Кроме того, девочки сейчас — куда важнее. Противник охотится за ними. Если стало известно, что они могут управлять ветром, наверняка бросят все силы, чтобы захватить их. Вам не справиться вдвоем.

'Моя генетическая память... сработает ли она, когда захочу защитить принцесс?' -гадала Оля. Но Мишаль понял ее задумчивость по своему.

— Понимаю, нелегко принять такое, но кроме меня, императрицы и отца, из всех кого вы знали, можно доверить только четверым, Долине и ее сестре, Дилси и Кассию.

— А как же Ронан? — спросил Никола. Оля понимала его чувства. Хотя брат больше дружил с взбалмошным Дилси, но и Ронан был его закадычным товарищем.

— Забудь про него, про всех них. Вы в Анкаре и останетесь в той комнате, о которой я сказал, до тех пор, пока не получите сигнал от меня. Это будет не голосовое сообщение — трель колокольчика.

-Это же...— Оля в неверии смотрела на изящную вещицу, лежащую на ладони.

— Печать Дома?! — она тотчас захлопнула себе рот, оглянувшись по сторонам.

— И правда,— Никола склонился через плечо сестры.

— Всего лишь браслет наследника, он только и может служить украшением, да издавать нежные звуки. Дашь его одной из девочек, и он среагирует, если я выйду на связь. Так я буду знать, что с вами тоже все в порядке.

— И...как долго нам там сидеть? Просто прятаться не по мне,— помрачнела Оля.

— Я тоже против,— поддакнул брат.

— Там есть все необходимое для того, чтобы переждать пару дней, не переживай. Когда мы посылали вас сюда, то обо всем позаботились. А те, кто знал о тайне, уже не смогут никому рассказать.

— Мишаль, вы убили их?! — опешила девушка.

— Пришлось, я убивал не один раз в жизни,— жестко ответил клавирец. — И мало кто знает, по скольким трупам взошла на престол наша императрица. Если нужно — я убиваю. Безопасность девочек стоит смерти двух людей. Если принцессы попадут в руки захватчиков, смертей будет куда больше.

— Это неправильно.

— Мне тоже так кажется,— согласился Никола.

— Эли бы так не поступил,— Оля привела свой самый весомый аргумент.

— Эли Медиана? — нахмурился Мишаль.-Уверена? Вспоминая тех, кто умер, мы всегда приукрашиваем.

-Эли не умер! — с вызовом сказал Оля,— я не верю в это.

— Вера это хорошо, главное не доводить ее до фанатизма, как это случилось с Саллюцием и его культом.— Мишаль хлопнул в ладоши.— Ладно, если мы все поняли, спускаемся по одному. Если по пути вам встретится кто-то подозрительный или попытается проникнуть в убежище, используйте все, что у вас есть.

— Оружие? Предлагаете нам стать таким же как вы?

— Для защиты своих жизней,— жесткий блеск появился в глазах менестреля,— девочки под вашей опекой, вы за них ответственны и защитите даже ценой жизней, ка ваши родители когда-то оберегали Таллигона.

— Я знаю! — воодушевился Никола. А Оля думала совсем о другом.

'Эли... смогла бы я убить ради него?'

Часть 4

А меж тем в цитадели Карильон, в скромную комнату, которую занимал бывший помощник капитана легендарного Миллифьори Саллюция Тиррелина вошел Ювенал Вителлиус. Хозяин комнаты сидел на шахматной доской, задумавшись над ходом. Широкое, неправильной формы окно, выходило на север. С высоты этажа, на котором разместились в цитадели все клавирцы, открывался вид на дымящиеся на горизонте города-спутники. Судя по всему там полыхали пожарищ. Какова судьба отрядов, направленных туда — неизвестно, связь оборвалась. Ювенал не смог поговорить даже с Мишалем, который тайно направился в цитадель на юге.

Отведя взгляд от ужасной картины за окном, Ювенал присел напротив старого друга, которого теперь совсем не понимал.

— Саллюций, ты можешь остановить это? Отдай приказ своим людям, прекрати насилие.

Тиррелин покачал головой, но словно в ответ на собственные мысли и передвинул фигуру. Черная пешка упала в небольшую корзиночку, съеденная белым конем.

— Они мне не подчиняются, я не знаю, что там происходит. Все, кто, связан с культом, находятся здесь, в Карильоне и в цитаделях к югу.

— Но именно вы загипнотизировали людей.

— Ювенал,— устало вздохнул октавиан. В последнее время он сильно сдал, и сразу постарел на десяток лет,— наш культ возник как отклик на потребность людей верить в чудо. Я хотел показать его им, заставить их поверить, что даже после великого изменения, чудеса все еще возможны, и я оказался прав. Дочери императрицы все еще способны контролировать ветер, правда я не знаю где он теперь, и где девочки. Кто-то увез из из цитадели? И я даже догадываюсь — кто именно. Давненько не видел наших Валентина. Тебе что-то известно об этом? — Саллюций сделал ход черным ферзем и снова задумался над положением

— Даже если и так, не думаешь же, что я расскажу.

— С каких пор доверие между нами превратилось в открытую вражду?

— Я все еще считаю тебя другом,— Ювенал склонился над столом,— одумайся, прикажи своим людям отойти, ты заходишь слишком далеко. Захват городов — это уже государственное преступление! Чего ты добиваешься? Признания? Отдельной территории? Ну так ее хоть отбавляй, можешь взять тебе участок земли. Уверен императрица с радостью выделит его и возведешь там город— храм, если это так важно для тебя.

— Друг,— Тиррелин, наконец, оторвался от доски и прямо взглянул на собеседника. От яркой зелени, которая обычно наполняла их, не осталось и следа. Они как будто выцвели.— Мне тоже хотелось бы знать, кто использует мой культ в своих целях. Именем Витерции совершаются действия, которые мне совершенно непонятны. Возможно, это все же Клавир.

— Это не Клавир, и ты это прекрасно знаешь. То, что подобрали данамирцы, пока плыли через море, а нынче грозы без дождя, светящие золотом глаза твоих прихожан — это выходит за грань привычного порядка вещей. Они обладают невероятными знаниями, от которых мы безнадежно отстали, но они не Боги.

— Тогда может у тебя есть уже объяснение?— Саллюций пододвинул доску старому другу,— присоединяйся к партии. Выиграешь — расскажу, что известно мне, а проиграешь — скажешь, куда увезли девочек.

— Это неравные условия,— возмутился Ювенал.

— Октавиан боится принять вызов? — с легким презрением спросил Саллюций.

-Это не дуэль.

— Ошибаешься, именно дуэль, у каждого из нас есть что скрывать. И каждый жаждет узнать то, что наиболее важно для него. Ну что, поддержишь честь дома Вителлиус?

За окном полыхнуло так, что ослепило полнеба. Снова сухая гроза.

— Коинсциенциальное оружие...— пробормотал Ювенал.

— Что? — Тиррелин нахмурился.

— Когда-то в древнем мире, еще до алмазного, существовал такой бескровный вид войн, когда не было нужны убивать противника. С помощью особого вида излучения враг становился другом, полностью забывал все свои принципы и убеждения. Переняв образ мыслей чуждой ему страны, поворачивал оружие против своих, назвав своим врагом тех, кого еще недавно защищал.

— Интересная легенда.

— Это не легенда! — Ювенал хлопнул ладонью по шахматной доске, фигуры раскатились.

Тиррелин покачал головой.

— Ты нарушил весь порядок...— вздохнув, он начал по памяти выставлять шахматы по местам.— Витерция здесь не при чем,— повтори он, пока занимался этим,— хочешь обвинить меня в чем-то, бросить вызов — сыграем партию.

Часть 5

— Хорошо,— наконец кивнул Ювенал.

— Отлично, тогда не возражаешь, если будут дополнительные условия, сделаем игру интереснее,— с этими словами Саллюций достал из-под стола кувшин с вином и два серебряных стакана.— Здесь — медленный яд, каждая съеденная фигура — пьет тот, кого съели,

— Я ждал чего-то вроде этого, после всех твоих слов и дружбе.

— Не пойми неправильно, уверен, мы играем одинаково хорошо.

-Не юли, хочешь уйти от ответственности?

— Пора ставить точку в этой длинной истории. Тем, кому не подняться в небо, занятое другими, ни к чему мечты.

— Значит вот как... но ты ошибаешься, императрица и Мишаль работают на пределе возможностей. Чтобы найти выход, мы строим орбитальный лифт, совсем скоро так или иначе мы попадем в небо. Адмирал Наразмат обнаружил на орбите что-то похожее на остатки Гранмира. Если как ты говоришь девочки могут использовать ветер, тогда еще не все потеряно.

Саллюций плеснул себе, в другой бокал, и подвинул оба на середину стола, слева от доски.

— Наивный, неужели полагаешь, что за таким сокровищем не будут охотиться?

— Клавир? — нахмурился Ювенал

— Боюсь они не самая большая проблема. Если хочешь узнать больше,— Саллюций сделал паузу,— пей и играй.

-Похоже у меня не остается выбора, но знаешь...— через полчаса когда выпито и сыграно было уже половина, Ювенал смел фигурки с доски,— все это лишь глупая игра.

Голова кружилась, а доска в глазах постоянно плыла. Ювенал понимал, что принял уже довольно большую дозу яда, под глазам Салллюция тоже пролегли синие тени. Он явно твердо решил отправиться в иной мир. Но Ювенал не мог позволить такому случиться. Слишком ценный источник информации. Поэтому Ювенал залпом допил оставшееся в кувшине вино и разбил его о пол.

— Вот и все, считай я проиграл.

— Нет, ты выиграл,— Саллюций туманным взглядом смотрел на то, как рука друга сжимается на краю стола. — Похоже ты на грани. Даже туго, что выпили мы оба достаточно, чтобы убить троих. Незачем было так приближать конец. Все равно, ничто из того, что было сказано в этой комнате, не выйдет за ее пределы.

Саллюций поднялся из-за стола и пошатнувшись, присел на подоконник.

Ювенал чувствовал, как медленно холодеют ступни, и холод поднимается выше.

'Когда он достигнет сердца, я умру',— просто понял Вителлиус.

— Ювенал, неужели ты действительно считаешь, что на Сансионе до сих пор только три игрока на шахматной доске?

-Это максимально возможное число,— Ювенал пожал плечами.

— Вспомни 'Хроники Розы', что нам было обещано, когда Сильмистриум сделает планету пригодной для жизни.

— Именно то, что ты сказал,— вздохнул Ювенал, опираясь на край стола.

— Столько лет это устройство ждало своего часа, пребывая в спящем режиме, и по завершению своей миссии оно просто рассыпалось? Думаешь, что создатели не снабдили его сигналом об отчете завершения миссии? Когда корабль 'Роза Клавира' отправлялся в путь много веков назад, никто не знал, как далеко можно будет поддерживать связь. Поэтому корабль снабдили особым кодовым сигналом, который пройдет не искажаясь на любые расстояния, когда задача будет выполнена или наоборот миссия провалится. Это немыслимые деньги, и кто-то где-то в алмазном веке очень желает получить их назад.

— То что вложил? Не понимаю.

— Друг, тебе следовало почаще заглядывать в древнюю секцию архива Мемории.

— Как ты заметил, у меня не было такой возможности даже при жизни.

-Знаю, ради Таллигона ты оставил все и даже связался с простой женщиной. Но поздравляю, твой сын превзошел тебя во всем, можешь им гордиться,— сказал Саллюций. Нажав на незаметный рычаг, он отворил створку окна и в лицо дохнул воздух, пропитанный озоном и запахом гари, который доносился даже сюда.

— Спасибо, мне это известно,— ровным тоном ответил старший Вителлиус, кивнув. Но он не ожидал, что даже такое движение вызовет приступ головокружения.

— И разумеется Сильмистриум был оборудован автономной системой контроля и ответственности, увы. Но эти ветры предназначались далеко не нам.

— Хочешь сказать...

— Не совсем то, что ты подумал. Но уверен, что сумею удивить тебя,— Саллюций интригующе поднял палец вверх.

— И что же?

— Гранмир — в этом все дело. Никто не мог предсказать его существования, этой уникальной симфонии ветров. Возможно он был и до того, как мы попытались остановить вращение планеты, но именно остановка разделила планету на Данамир и Габриэль, а также полностью вывела из строя все передатчики не только 'Розы Клавира', но и самого Сильмистриума.

— Эти твои собственные выводы? Звучит довольно притянуто за уши.

— Но они отлично объясняют то, что я хочу поведать.

Часть 6

— Слушаю,— нетерпеливо сказал Ювенал, времени у него осталось не так много, и если Саллюций знает что-то важное, следовало во что бы то ни стало сохранить это в памяти, чтобы успеть передать тем, кто обязан знать. Ювенал уже поклялся, что не умрет прежде Тиррелина, хотя понимал, что это будет практически невозможно.

— В момент, когда Сильмистриум выполнил свою задачу, он и правда самоуничтожился, с этим не поспоришь, когда видишь подобное собственными глазами. Но еще до того из него и из Розы Клавира были посланы два переплетающихся сигнала. Какой из них дошел до места отправки экспедиции, не известно, может один, а может и оба. Сильмистриум выполнил свою миссию и корабль потерпел крушение. В любом из этих случаев отправители получили точные координаты системы, где это произошло. С тех пор Сансион больше не темное пятно на звездных картах.

— Ты сам это придумал?

— Думай, что хочешь, но недавно на планете появились гости, незваные. Но они ни у кого не спрашивали. Они пришли за тем, что считают своим — огромные вложенные инвестиции вместе с процентами.

— Не говори что...

— Да, ты ведь все понял, верно? Источник невероятных возможностей — Гранмир — все еще существует, хотя и не видим не только для нас, но и для тех, кто будет его искать. А еще ключик к ветру. Для этого я и использую Витерцию, чтобы создав резонанс невиданной силы рано или поздно вынудить близняшек действовать. И это произошло, несколько дней назад в центральных районах между Анкаром и Карильоном. Словно яркий маячок — приди и возьми.

— Мерзавец, не могу поверить, что ты с самого начала планировал это? Скажи, почему?

— Почему?! — воскликнул Саллюций.— А что у меня оставалось? Что осталось у всех нас, изгнанных из Клавира и потерявших даже Миллифьори? Вот так жить в жалких условиях на содержании у Габриэль? Да, признаю, я хотел вырваться за пределы этой планеты, хотел увидеть тот мир, откуда когда-то пришли наши передки.

— И ценой исполнения твоего эгоистичного желания были судьбы девочек? Из надежного друга ты превратился в загипнотизированного фанатика. Мерзавец... Все, что ты мне рассказал, я не имею права держать в тайне, поэтому...

Раздался лязг, когда в руке Ювенала оказался нож— красс. Не думал распорядитель Недели Воздаяния, что когда-нибудь он воспользуется оружие по прямому назначению.

— Смотри, чтобы он не выпал из пальцев. Ты едва можешь сидеть...— заметил Тиррелин, медленно спускаясь с подоконника. Сверкнул металл и Салюций извлек страйт. Оставалось надеяться, что тот не заряжен, хотя, вряд ли. Положение Ювенала было крайне незавидным.

— Поединок? Как интересно,— заметил Тиррелин.

— Нет, это наказание,— бросил Вителлиус и кинулся в атаку. Салюций пригнулся, прозвучал выстрел — тонкая красная нить прошила руку, в которой Ювенал держал оружие. Но он не мешкая перебросил красс в другую ладонь. Уроки, оставленные Меморией, не забываются даже спустя столько лет, хотя уже давненько старший Вителлицс не сражался в рукопашную.

Собрав все силы, он сделал выпад, и хотя удар вышел не совершенным, все же и реакция Саллюция оставляла желать лучшего. Яд действовал и на него, хотя и не так быстро. В итоге глубокий порез расцвел на бедре противника.

Клинки скрестились, полетели искры, когда два совершенных оружия, созданных в Клавире, схлестнулись. Но не дав противнику передышки, Саллюций тотчас нанес коварный удар наискось снизу вверх. Ювенал оступился, но попробовал парировать — повернул лезвие плашмя и удар пришелся вскользь. Однако даже так острейшее лезвие рассекло запястье как воду.

' Проклятые небеса! -Кровь захлестала из раны ярким потоком. — Плохо, нужно скорее заканчивать с этим'.

Ювенал был немного полноватым и его движения отличались большей плавностью, зато Тиррелин старше, ему тоже приходилось нелегко. Но у него страйт...

Снова выстрел, но на этот раз Ювенал попросту упал на бок. Удар прошел чуть выше макушки.

— Целишься в голову, хочешь меня убить? А, боевой друг? — выдохнул он.

Но тут случилось нечто странное — глаза Тиррелина начали отсвечивать желтым.

— Твои зрачки!

Тиррелин резко развернулся к зеркалу на стене, лицо его перекосилось.

— Так ты тоже один из них? Что ты с собой сделал?! — с болью выкрикнул Ювенал. Ему и правда было невыносимо смотреть на то, во превратился друг, которого он знал годами. Если правда, что он рассказал, неведомый новый враг мог запросто контролировать сознания и умы людей, причем те о контроле могли даже не узнать.

В этот момент Вителлиус вскинул нож, но Саллюций, в котолрого казалось вселился демон. Поставил подножку и бросил противника на пол, лицо исказилось в страшной маске, он рубил и рубил, а Вителлиус только и мог, что перекатываться с боку на бок, пытаясь уклониться.

— Прости, бывший друг,— Тиррелин занес нож с явным намерением нанести смертельный удар. И в этот момент выкрикнул:

— Пожалуйста, убей меня сейчас!

-Что..— Ювенал задохнулся, когда страйт резанул по правому боку, рассек одежду, кожу, намеренно отведя полную силу удара. Мешкать Вителлиус не стал, отбрасывая противника от себя. Не мешкая перевернул, и коленом прижал к полу, вывернув руку со страйтом так, что едва не сломал запястье.

-Что происходит?!

— Ты ведь уже понял, да? — с трудом прохрипел Тиррелин через плечо. — Это коинсциенциальное оружие, но не думал, что на меня оно тоже подействует, видимо организм клавирца способен сопротивляться намного дольше, но все же это случилось. Не жалей меня, или убью тебя, а потом возможно совершу еще более страшный поступок. Императрица...

— Что? — Ювенал склонился ниже, так как слова Саллюция превратились в шепот. Пришлось хорошенько встряхнуть октавиана.

— Защищай императрицу... от меня.

— Ты...

И в следующий миг тело Тиррелина напряглось, наполненное неведомой силой. Рывком он сбросил с себя Ювенала, полоснув спрайтом. Грудь Вителлиуса словно ожгло огнем, но он он не обращая внимания на новую рану смотрел только в глаза Салллюция, ставшие вдруг пустыми и далекими, налитыми желтым светом.

Перед ним больше не был тот Саллюций, которого он знал. Этого человека Ювенал не мог назвать другом.

— Как пожелаешь,— октавиан отступил, расслабился и опустил оружие. Саллюций бросился на него, занося оружие для последнего удара, и.... почти не поморщившись, Ювенал принял его — страйт вошел в бок. Но одновременно его красс вонзился в спину противника, достигнув сердца. Тиррелин дернулся и начал медленно оседать. Они опустились вместе.

Ювенал смотрел на то, как медленно угасало свечение глаз Саллюция, пока кровь толчками вытекала из смертельной раны. Он не сказал ничего, все уже сказано до того между ними. И лишь когда глаза старого главы дома Тиррелин закрылись, Ювенал упал рядом, прижимая рану на боку запястьем, из которого тоже продолжала сочиться отравленная кровь.

'Императрица... я должен предупредить вас, я должен...'

Взгляд нашел на столе коммуникационное устройство. Хотя на то, чтобы подняться ушла целая вечность, зажмурившись, Ювенал вцепился в край стола и.. подтянулся. Рука потянулась к прибору и... понимая, что ему не хватает всего одного усилия, старый октавиан начал соскальзывать.

Но в тот момент, когда он уже готов был сдаться, дверь распахнулась. Силуэт человека, появившегося на пороге, расплывался в глазах. Но потом знакомый голос, наполненный ужасом, прозвучал в мире, наливающемся пустотой.

— Отец!

Руки Мишаля поддержали его, опуская на пол.

— Отец...

— Мишаль... ты.. уже вернулся...— с трудом произнес Ювенал.

— Это Саллюций? Вы с ним сражались?

Зрение прояснилось и Ювенал увидел нечто новое во взгляде сына — выражение испуга и отчаяния.

— Не важно, мы все сказали друг другу... Слушай, не перебивай,— Ювенал притянул сына, схватив его за куртку.

— Обо мне больше не думай, я — в прошлом. Яд и раны сделают свое дело очень быстро.

-Яд?

— Слушай,— твердым голосом сказал старший клавирец. Мишаль выпрямился и кивнул.

— Это коинсциенциальный метод.

-Знаю,— ответил Мишаль. — Дальше.

— Ты не удивлен?

— Догадывался.

— Культ Витерции создали для того, чтобы найти дочерей императрицы. Хорошо, что ты успел спрятать их.

Мишаль кивнул.

— Только что оттуда.

— Витерция распространилась в Карильоне, городах-спутниках, но возможно они уже добрались и до других цитаделей...

— Это правда, что все придумал Саллюций?

— Нет.

— Клавир?

— Они в этом деле... только марионетки. Здесь задействована четвертая сила.

— О чем ты, отец?

— Грозы без дождя, светящиеся глаза, управление массовым сознанием — это только часть их действительности,— Ювенал указал за окно — там, далеко на горизонте полыхали зарницы.

— Не дай им добраться до девочек и императрицы.

— Ее величество в опасности?

— Она может чувствовать ветер, а значит тоже является потенциальной целью для них.

— Них?

— Да... они пришли...

Ювенал не договорил. Воздух завибрировал, задрожал, уши тотчас заложило, а потом цитадель прорезал тонкий, звенящий звук. Он проник в каждую клеточку тела, отравляя его не хуже яда... Глаза старшего Вителлиуса закатились.

Мишаль выпустил его из рук, зажав уши.

— Что это?!

За первой последовала вторая и третья трель, и с каждым разом интенсивность звука все нарастала.

Слабеющими пальцами Ювенал сжал плечо сына.

— Мишаль, мне очень жаль, что я не успел защитить императрицу. Надеюсь ты еще успеешь. Берегись этого звука, он способен лишить разума. Не поддавайся....— Ювенал задохнулся. Сердце на миг замерло, а потом забилось часто-часто. Тело покрыл холодный пот. А нижнюю часть тела он вообще не чувствовал.

— Отец, я сейчас отнесу тебя в спальню. Там есть препараты, которые могут помочь тебе.

— Нет, не нужно, у тебя есть задача первостепенной важности. Не для того мы преображали Сансион, чтобы отдать его в лапы тех, кто пришел собрать лишь плоды. Алмазный век...— Ювенал замолк, голос отказался повиновался ему.

— Что Алмазный век? — Мищаль потряс отца,— Что ты хотел сказать?

Одним взглядом Ювенал попытался передать сыну то, что не смог произнести вслух, но не был уверен, что тот поймет.

'Ты стал даром неба земле, я гордился тобой больше всего на свете, Мишаль. Ты вырос хорошим человеком, я дал тебе все, что у меня было, теперь ты сможешь идти по жизни самостоятельно.

Подняв руку — казалось она весила как гора — Ювенал коснулся лба сына.

— Тем самым я передаю...— одними губами произнес он,— статус главы дома Вителлиус, неси его с честью...

Это были последние мысли и слова. Лицо Мишаля погрузилось в темноту — вязкую и давящую.

Мишаль прижал тело отца в к себе, по щекам покатились слезы. Скупые, но от того еще более страшные.

— Я сделаю так, как ты хочешь, отец...

Глава 21 — Чужой рассвет

Часть 1

Еще один оглушающий звон прокатился по цитадели. Он вонзился в макушку Эли и, пройдя через все тело, впитался в пол. Словно ледяная волна омыла юношу. Это звук стремился подчинить себе, изменить, заставить выполнять неясные приказы. А еще требовал собраться в церкви Витерции, где бы эта церковь не находилась.

Стиснув голову, Эли старался не пустить в себя этот голос. Он прислонился к стеклянной стенке коридора, пустынного, несмотря на утренний час. Куда делись предыдущие четыре или пять шестидесятиминутных отрезка, он понятия не имел. В памяти совершенно не отложился тот безумный побег из зала ветров. Все слилось в какофонию звуков, в размытые лица обитателей Анаук, постепенно перестаравшиеся в озлобленные маски.

Люди с горящими золотом глазами, другие люди в черной униформе, какой Эли никогда прежде не встречал, звуки выстрелов и крики несогласных. Но постепенно их становилось все меньше.

Взрыв!

Эли схватился за поручень, чтобы не свалиться во внезапно разверзшуюся под ногами бездну. Стеклянный потолок коридора разлетелся вдребезги. Один из верхних ярусов жилых кварталов просто перестал существовать, уничтоженный захватчиками.

'Захватчики... враги.. враг в Анаук' — вот те мысли, которые каким-то чудом не давали Эли прислушаться к голосу, твердящему собраться в зале Витерции или присоединиться к отрядам зачистки несогласных. Анаук охватила паника, цитадель тонула в Хаосе. Те, кто еще совсем недавно были тюремщиками, стал жертвами. А сотни заключенных с нижних уровней, ведомые золотой волей, которая отражалась в их глазах, теперь убивали. Голыми руками, всех, у кого глаза остались обычного цвета.

— Эй, ты еще не в Витерции?

Эли медленно обернулся. Позади него стоял бывший заключенный в серой форме, сжимавший в руке у обрез трубы.

— Отвечай, когда у тебя спрашивают! — Прикрикнул он. — Мне разрешили убивать на месте всех, кто не знает пароля.

— Пароля? — Эли озадаченно склонил голову набок.

— Ты с нами или против нас?

-...

— А, теперь вижу, ты из северных. Мразь! Таких, как ты нельзя оставлять в живых...

Мужчина ринулся на Эли. Раздался треск, лязг, труба покатилась и упала в бездну, вслед за своим незадачливым владельцем. Эли задумчиво посмотрел на свою руку, только что одним движением расправившуюся с противником.

— Я — сам по себе,— проронил он, и, развернувшись, двинулся вниз по спиральному коридору.

'Старик... Я должен найти его... сейчас восемь часов утра, он наверняка на службе...'

С той стороны, куда он двигался, снова раздался взрыв. Ответвление коридора исчезло в золотом облаке. Молнии поползли вверх по стволу шахты. Одна из них полоснула по перилам. Эли проворно отступил в сторону, позволив энергии рассеяться где-то на пару уровней выше.

Посты охраны были абсолютно пусты, и Эли просто шел прямо, к своей цели. На пути встречались мелкие препятствия. Один раз его попытались остановить — человек в черной форме с необычным оружием в руке в виде короткого черного стержня с синими узорами.

Незнакомец что-то спрашивал, но Эли не понял ни слова, а потому, когда прозвучал выстрел и волосы опалил тонкий белоснежный луч, парень не стал разбираться. Веер отвел следующий разряд в сторону, хотя теперь в аксессуаре красовалась безобразная дыра, и... в мгновение ока оказавшись возле противника, попросту свернул ему шею. Необычное оружие Эли забрал себе.

Вот и нужная ему летная школа. Коридор, ведущий к ней, выглядел безлюдным.

Вот он оказался над летным полем. Ни одного планера или флаера, ангар открыт, снаружи лился теплый свет утра.

Откуда-то с дальнего конца слышались звуки сражения. Выстрелы и крики стали уже почти привычным фоном. Пахло паленым, где-то сыпались искры.

Бесшумно крадясь по металлической решетке, Эли спустился по лестнице.

На темной прямоугольнике фасада школы ярко светило одно единственное окно на втором этаже.

'Там ведь тренажерный зал, управление техобслуживания и...'

Сунув веера за пояс рядом с новым оружием, Эли вошел под своды Храма знаний, как назвала однажды Юна.

Тонкая полоска света проглядывала под полуоткрытой дверью. Мягко переступая с пятки на носок, Эли подкрался к створке и распластался по стене, чуть повернув голову. Поначалу он слышал лишь тишину. Но потом изнутри донесся такой знакомый голос.

— Да-да, задание выполнено они мертвы, да... нет, их охране удалось сбежать, нет, за ними уже выслали поисковые группы. Это так важно? Оля и Никола Валентиновы, но похоже оба из Клавира. Нет, не представляют угрозы, да,.. уверена, мои люди справятся...

Эли вслушивался, но смысл слов скользил по окраине сознания. Клавир? Валентиновы? Эта фамилия не говорила ни о чем. Похоже Юна вела доклад кто-

— Нет, больше нет, в Анаук никого нет. Повторяю,— громче добавила она, когда послышался треск помех,— никого нет. Мы взяли пол контроль почти восемьдесят процентов жителей. Да, система работает.... я позаботилась об этом... Связь, все коммуникации разрушены. Нет... не вижу в этом смысла.. Он всего лишь рядовой работник, почему он так важен? Да...— выдохнула Юна,— хорошо, если это правда, да, я поняла, сделаю. Да, как только устраню Рутова, возвращаюсь на корабль. Понимаю, мое присутствие в Анаук больше не требуется.

Возникла пауза, Эли подумал, что разговор окончен. Но в этот момент Юна продолжила.

-А что с.... моим отцом? — выслушав ответ, девушка внезапно заторопилась. В голосе звучало явственное волнение.— Нет, вы не так поняли. Он очень важен как.. Нет... — Эли подумал, что на чем-то подавлена. — Да, я поняла и принимаю ваше решение. Если это невозможно... Воля и сила! — отсалютовав, девушка отключила связь.

Эли услышал глубокий вздох. Тихонько толкнув двери, он вошел в помещение. Похоже это и правда был информационный центр. В этой части школы парень никогда не был. Вдоль стен стояли экраны, в столешницах под ними встроены клавиатуры, чем-то напоминающие такие же в планерах. На стене светодиодные карты двух полушарий Сансиона. Внимание Эли привлекло необычная картина звездного неба, расчерченного на окружности, соединенные стрелками. На ней красным светом горели точки — звезды или планеты? Многие подписаны буквами, которые не желали складываться в осмысленные слова. Похоже на другой язык.

— Красиво,— заметил Эли,— сама нарисовала?

Часть 2

Юна стояла, опустив голову и опиралась о край стола. При звуке голоса девушка резко развернулась. В руке появился пистолет — тонкий, изящный, переливающийся черными и фиолетовыми бликами. Чем-то похожий на тот стержень, который реквизировал Эли.

— Это всего лишь я,— он поднял ладони.

— Эли?! Что ты здесь делаешь? — взгляд Юны метнулся на дверь. Бросившись туда, она поспешно прикрыла створку, а потом подбежала к окну. Эли продолжал стоять с поднятыми руками — пистолет она еще не опустила.

— Я не в Витерции, если ты это хотела узнать.

— Витерция? — Юна помотала головой,— при чем здесь церковь?

— Какой интересный у вас был разговор, что насчет моего старика?

— Ты слышал? — должно быть показалось, Юна не могла победнеть от этих слов. Кивнув, Эли прислонился к косяку. Руки он по прежнему держал на виду.

— Да, слышал все. Тебе приказали убить моего отца.

— Он не отец тебе.

— Нет? И правда... хотя откуда мне знать?— Эли сдул с глаз прядку темных волос.— Я так много не понимаю. Если он мне не отец, может тогда ты моя сестричка?

— Ты... что ты такое говоришь? Здесь твой юмор неуместен.— Наконец Юна все же опустила пистолет.— Хватит, я не стану стрелять в тебя,— устало сказала она.

— Мне можно опустить руки?

— Опускай.

— Спасибо. А теперь... -Эли достал из-за пояса необычный стержень и направил его на Юну,— поднимай ты.

— Что ты...

— Я понятия не имею, как он действует, но уверен, тебе известно.

— Откуда у тебя диаплазм? — ахнула девушка.

— Забавное название, теперь буду знать. Забрал у мертвого человека в черном,— он пожал плечами.

Взгляд девушки сфокусировался на испачканной в крови одежде юноши.

— Ты ранен? — голос дрогнул.

— Это не моя кровь,— Эли качнул головой. -Он мешал мне пройти сюда. Иногда мое тело ведет себя странно. Даже если я не хочу причинять вред, оно делает это вместо меня.

— Потеря памяти... значит все же правда.

— Что?

— Мне передали, что такое могло произойти с тобой. В мои обязанности входило проверить эти сведения.

— Похоже, что так и есть. И?

— Возможно они хотели использовать тебя как козырь на переговорах. Но я хочу спасти тебя.

— Зачем? — удивился Эли, — разве эти люди в черном и те, со светящимися золотом глазами, не твои напарники?

— Да... то есть нет! Будь мы заодно, я бы убила тебя гораздо раньше. Никто не знает о твоем существовании. Я сделала все возможное, чтобы этого не произошло.

— Но тебе поручили убить моего отца,— упрямо заметил Эли.

— Я не стану этого делать, как ты мог подумать?! — жарко воскликнула девушка.

— Ты не похожа на себя,— Эли вдохнул.— Пойдешь против своих?

— Я уже давно не повинуюсь им. Недавно мне удалось спасти 'ключики' и ту, кто готова убить за тебя.

— Убить за меня? — озадаченно переспросил Эли.— О ком мы говорим?

— Похоже ты и правда ничего не помнишь. Твое тело способно на удивительные вещи, даже сопротивляться Витерции.

— Это тот свет и звук?

— Ты наверняка понял. Да, оружие, которое воздействует на волю человека и заставляет его подчиняться определенным приказам. Мы обладаем им.

— Мы? Конечно не скажешь, кто именно.

Юна покачала головой.

— Скоро и сам все поймешь. Я не имею права.

— А спасти меня имеешь?

— Нет, я и так нарушила прямой приказ, хочешь, чтобы я стала военным преступником?

— Выходит помощь мне не считается преступлением, а рассказать что-то еще — да.

— Не проси меня о большем, пожалуйста, иначе я не смогу помочь тебе.

Эли провертел в руках припасенный трофей и лукаво взглянул на девушку.

— Уверен, это оружие все еще опасно. Я не знаю, как с ним обращаться. Но если оно случайно выстрелит, может ранить тебя.

— Ты не сделаешь этого,— несмотря на слова, Юна напряженно смотрела на черный стержень.

— Совсем недавно я убил несколько человек даже не поняв, что сделал, пока не увидел их мертвые тела. Если почувствую в тебе угрозу, могу сделать то же и с тобой.

— Я не враг тебе! — порывисто воскликнула девушка,— Из-за тебя...— Юна запнулась.— Из-за тебя я вернулась в Анаук, хотя и могла оставить разбираться здесь своим товарищам.

— Так почему же ты вернулась? — удивился Эли.

— Потому, что ты...

— Снова не можешь сказать? Я слышал, тебе приказали убить моего старика?

На Юну было жалко смотреть.

— Я не могла ослушаться прямого приказа, но я не сделала бы этого, поверь!

— Поверить тебе? Эли с сомнением оглядел девушку. -Помнишь, в самом начале, когда мы только встретились, то пообещали сохранить чужие тайны. Думаю, ты знаешь обо мне намного больше, придется и тебе поделиться секретами.

— А что ты сделаешь, если я откажусь? — тихо спросила она.

— Тогда...

— Не нужно, Эли, когда ты будешь в безопасности, наши пути разойдутся. Я скажу, что задание выполнено и покину Анаук навсегда. Зачем тебе знать обо мне что-то большее? Разве недостаточно, что я помогаю тебе?

— Помогаешь? — Эли почесал голову, — думаю, я мог бы справиться и сам.

— Нет, ничего не выйдет. Хотя действие Витерции ослаблено, но все же она может лишить разума даже таких как ты. Господин Рутов в опасности. Тебе не справиться. Витерция — не человек, не материальный объект. Это оружие проникает через любые препятствия и заслоны, от него нет спасения.

— Но на тебя он не действует,— резонно заметил Эли.

— Оно настроено на определенный приказ. Для меня его выполнение — бессмысленно.

— Да, и какой же?

— Подчиняться новой власти.

Часть 3

— Вижу это уже произошло, в цитадели творится странное. Откуда ты, из Клавира?

Юна рассмеялась, звонкий смех наполнил помещение и заметался под потолком.

— Я и из Клавира? Думаю, для тебя очевидно, что это не так.

— Почему?

— Потому что...— Юна не закончила, улыбка исчезла с губ, а глаза налились стальным блеском. Она словно превратилась в другого человека. Точно в замедленной съемке Эли видел, как ее рука скользнула в рукав и извлекла из него длинную тонкую иглу.

Даже не зная, чем это может быть, парень за мгновение проанализировал все возможные варианты, все, происходящее до того, выражение ее глаз, и понял, что та задумала. Поэтому, в миг, когда жало полетело в его сторону, пущенное с невероятной для простого человека скоростью, он успел уклониться, и всего за секунду отбил иглу в сторону еще целым веером.

А потом начал действовать. В подкате оказался у ног Юны, подрубив их под колени, и скрутил руки так, что едва не вывернул из суставов. Бросив лицом вниз, придавил шею, а свободной рукой приставил ту самую иглу к горлу.

— Давай посмотрим, что это такое? Может мне стоит надавить чуть сильнее? — беззаботно спросил он.

— Не... не надо,— прошептала девушка, с трудом повернув голову,— тогда я не смогу помочь тебе.

— Что ты можешь? — фыркнул Эли.

— Усыпить тебя, погрузить на планер и увезти в безопасное место.

Не такой ответ Эли ожидал услышать.

— Зачем?

— Чтобы ты был в безопасности.

— Это не объяснение.

— Для меня — да.

— Разве я не твой враг?

— Считай как хочешь. Если ты еще не понял, что друг, то мне жаль. Даже твоя подружка и та разобралась в ситуации, хотя сперва несколько раз пыталась убить меня очень похожим способом. Вы с ней как две капли воды, никогда не видела такого.

— Не помню, чтобы у меня была знакомая, о ком мы говорим? — настойчиво спросил Эли, надавливая иглу чуть сильнее. Еще немного и покажется кровь.

— Вы, клавирцы, всегда восхищали меня,— вдруг призналась Юна. -С того дня, как я впервые услышала о вас. Ваши тела способны на такие вещи, о которых простые люди, даже тренированные солдаты, могут только мечтать. Вы способны выживать среди все выжигающего света. И, главное, за эти века сумели сохранить чудесный генотип, четко разграничивающий ваше общество на отдельные классы. Она такая же как и ты, но чуть ниже. Кажется я наконец разобралась,— Юна кивнула.— Избавься от этого цвета волос, он тебе не идет, я уже говорила.

— Клавирец, я? — Эли усмехнулся.— Должно быть ты что-то путаешь.

— Нет, любой, у кого есть с кем сравнивать, поймет, что это так. Ты — клавирец, такой же как твоя подруга и ее брат, такой же, как и премьер-министр Габриэль, и твой отец, которого мне приказали устранить.

— Невозможно,— от всего сказанного голова пошла кругом. -Это какой-то отвлекающий маневр? Ждешь, что я ослаблю бдительность?

— Да ты мне руку чуть не сломал. Едва я дернусь, сонный яд попадет в кровь, и разбудить меня можно будет лишь через пять часов.

— Он так опасен? — Эли отбросил иглу и поднялся, освободив девушку.— Это ведь не правда, что ты сказала?

— Можешь спросить у своего отца, когда мы заберем и его. Наверняка он что-то знает. Я давно наблюдала за тобой. То представление в квартале развлечений, твои навыки, способности, как ты держал себя, когда мы наткнулись на разведотряд клавирцев — все в тебе, даже твои глаза кричали о тебе громче некуда. Но я еще сомневалась, до тех пор, пока не встретила ее.

— Может скажешь, о ком все же речь?

— Оля Валентинова. Когда я случайно обмолвилась о тебе, ее реакция была крайне необычной. Я с трудом осталась в живых — она превратилась в берсерка.

— Оля? — Эли прислушался к себе, но это имя не всколыхнуло в душе ничего, кроме легкого чувства ностальгии. И все. Но этого явно недостаточно, чтобы полностью довериться словам Юны Дессекрит.

— Я не верю тебе,— просто сказал он и вновь направил на нее необычное оружие.

Девушка напряглась.

— Выстрелишь?

— Так будет проще. Ты — опасна.

— Конечно, это достаточный повод, чтобы убить меня. Твоя подруга сказала так же.

— Хватит говорить о ней! — неожиданно для самого себя Эли ощутил злость.— Ты не единственная, кто пытается уверить, что я кто-то другой.

— Ты потерял память, откуда тебе знать, кто ты?

— А может... может я не хочу, чтобы она возвращалась?!

Часть 4

— Эли...

— Хватит, будет проще убить тебя. Мне удобнее действовать в одиночку, я привык быть один, так проще и спокойнее.

— Спокойнее? Так покой — это то, к чему ты стремишься?

— Свобода,— поправил Эли,— не люблю, когда что-то сковывает меня.

— Все мы связаны рамками и ограничениями, а еще обязанностями. Это неизбежно.

— Я буду делать то, что хочу,— Эли крепче сжал стержень, который Юна назвала диаплазмом. Пальцы пробежались по ребристой поверхности в поисках того устройства, которое способно оживить оружие.

'Она для меня враг...'— Эли уже знал, на что способен. После такого самовнушения, его тело превращалось во что-то чуждое, но так нужно. Юна пыталась затянуть его в вязкую трясину чужой жизни, от которой он не имел ни малейшего понятия.

Но в тот момент, когда он уже почти решился, цитадель вновь поразил ужасный звон. Закричав, парень схватился за голову. Юна не мешкая выхватила диаплазм из несопротивляющихся пальцев Эли и, схватив его за шкирку, потащила к дверям.

— Хватит, убить меня ты всегда успеешь, смерть неизбежна, но я хочу сама выбрать время и место.

Девушка без особого труда вытолкала оглушенного Эли в коридор. Придя в себя, он обнаружил, что они бегут по спиральному стеклянному коридору. Купол над головой покрылся трещинами, готовый рухнуть на головы беглецов в любой момент. Он подумал о том, чтобы посопротивляться, но потом решил, что пока не стоит.

— Куда мы?

— Забрать твоего отца. Я же сказала. Ты совсем не слушал или только то, что хотел?

— Ты и правда хочешь спасти его?

— Мне нужно поклясться? — со вздохом долготерпения отозвалась девушка, ее дыхание сбилось от быстрого бега.

— Проклятие,— она остановилась так резко, что Эли впечатался носом в спину проводницы.

На следующем повороте, там, где Юна собиралась срезать путь, показалась группа одетых в черное солдат. В руках у многих были уже знакомые черные стержни, у других пистолеты как у Юны. Почти у всех светлые волосы и светлые глаза. Но были и пара с темными. От этих людей веяло ветром — далеким и чужим. Взгляд того, кого Эли принял за главного, выдавал готовность убивать без колебаний.

— Хуже не придумаешь,— прошептала Юна.

В руках Эли тотчас оказались веера, он принял боевую стойку. Узкий мост, на котором они попали в ловушку, соединял главный лифт и двести двадцать второй уровень. На глазах боковой коридор, куда стремилась попасть Юна, покрылся сетью молний и взорвался. Командир военных опустил руку, затянутую в необычную перчатку.

— Вы двое, не двигаться, бросить оружие, немедленно! — приказал он, первым ступая на мостик.

— Все же ты предала меня,— тихо произнес Эли.

— Не может быть,— Юна оглянулась по сторонам.— Этот уровень еще должен быть чист, как они здесь оказались? — она замолкла.

— Идентификация совпадает,— доложил командиру один из солдат. Его форма отличалась от остальных красными нашивками на груди. Это сочетание что-то всколыхнуло в памяти Эли, но он никак не мог вспомнить, что именно. Зато прекрасно понимал, что его обманули. Он доверился в очередной раз и его предали, снова...

Сначала Шари того убийцу, теперь Юна этот отряд.

'Зачем я им? Почему они напали на нас? Почему Клавирцы... месть? Нет, здесь что-то другое. У клавирцев никогда не было такого оружия...' — теперь мысли прояснилис. Эли оперировал данными, о которых еще пять минут назад не имел ни малейшего представления, но знал, что мог доверять им.

'Необычное оружие... темные волосы вкупе с зелеными глазами, и светлые волосы в сочетании с голубыми глазами, у клавирцев никогда не встретить такого сцепления'.

Выходило, что лишь один из десяти солдат, застывших на мосту в ожидании приказа, был чистокровным клавирцем. А остальные — кто были все эти люди?

— Я проиграла,— едва слышно сказала Юна. Эли вернулся к реальности.

Часть 5

— Что ж, ты не выдашь меня своим? — спросил он с усмешкой.

— Я с самого начала хотела это сделать, но потом передумала. Еще в лаборатории приняла совершенно другое решение — пойти против своих. Не знаю, что со мной случилось, но не хочу просто так отдавать им тебя. Ты слишком важен. Те двое пришли за тобой. Я знаю все, ты потерял память не просто так.

— Хватит! К чему эти разговоры,— отмахнулся Эли.

— В случае неповиновения у меня приказ стрелять на поражение!— выкрикнул командир.

— Слышал? — переспросила Юна.— Лифт за спиной работает, воспользуйся им, поднимешься на верхний уровень — там ждет айс, уверена, ты сумеешь разобраться, как он действует, ведь для тебя это так естественно. Похоже, я знаю про тебя больше, чем ты сам,— Юна улыбнулась.

— Но как...— Эли опустил веера.

-Я знала с самого начала, прости, что не сказала раньше. Все это время только и делала, что притворялась, как и ты. Но я делала это осознанно, и верила, что выполняла свой долг. А вот ты должен вспоминать свой. Он есть. Те двое найдут тебя, обязательно. Уверена, они все расскажут. Они не враги тебе. И есть еще двое, кто ищет тебя, светловолосые брат и сестра. Твоя подружка,— напомнила Юна.— Они тоже станут союзниками, Как только покинешь цитадель, лети на север, в Карильон. Возможно, ты еще успеешь остановить то, что станет причиной войны между Данамир и Габриэль. Не знаю как, но сможешь. Наша футур-машина предсказала такой прогноз с вероятностью в восемьдесят восемь процентов, а это почти идеальный результат.

— А ты? — спросил Эли.— Думаешь раз открывалась мне, теперь останешься здесь? Тебя же свои пристрелят,— взгляд Эли метнулся за спину девушки, где командир уже начал терять терпение.— Идем со мной? Теперь тебя ничего не держит здесь.

— Ты прав. Футур-машина никогда не ошибается, я надеялась что на этот раз она совершит ошибку, но, кажется все же нет, прости меня еще раз, и за то, что ударила, когда ты поцеловал меня тогда, на летном поле.

— Что ты...

-А теперь — беги, Эли! — выкрикнула Юна, разворачиваясь к солдатам и вскидывая пистолет. Прозвучало три коротких выстрела и три противника с криками полетели в пропасть. Пять ответных изрешетили хрупкое тело. Паутина синих лучей срезала ленту, стягивающую волосы девушки.

Словно во сне видел Эли, как Юна медленно оседает на пол, как из ее пальцев выкатывается плазменная граната, как заорал командир, отзывая своих обратно, но было поздно.

-Эли...— из-под спутанных волос сверкали ее темные, как ночь глаза,— беги, беги дурак!

В отчаянии юноша взглянул на солдат.

'Убить... убить их всех!'— билась в голове единственная мысль. Видел, как тонкие красные струйки сливаются в ручеек и стекают, уносимые порывами ветра из развороченной вентиляционной шахты.

— Ты станешь хорошим...— Эли сделал шаг вперед, но так и не расслышал последних слов, которые хотела сказать Юна. Прозвучал взрыв, за ним все застлала ослепительная перламутровая пелена. Ударная волна отбросила его назад, парень покатился по наклонной прямо к краю, в последний миг зацепившись за поручень. Уши заложило, в глазах заплясали разноцветные пятна.

Когда он сумел обернуться, ни большей части мостика, ни солдат, ни Юны уже не было — лишь оборванный искореженный край моста в паре метров впереди. Только край... Зажмурившись, Эли кинулся к лифту.

'Почему... из-за меня... почему люди гибнут за меня? Кто я такой? Юна...'

Эли решил, что обязательно узнает ответ, но пока мог только бежать. Пока он стал простым беглецом, вынужденным скрываться от сил, которые охотились за ним, хотя и не знал причин этого.

Наказ Юны не давал покоя: Карильон, остановить войну...

'Нет, сперва нужно разобраться в себе. Я обязан узнать прошлое, иначе просто сойду с ума!'— так твердил себе Эли, пока лифт уносил его к верхним уровням, Освещение кабины мерцало все сильнее. Перебои с энергоснабжением? Похоже, главный кабель поврежден или они добрались до генератора.

Сколько же всего может произойти всего за один день. Совсем недавно Эли даже представить себе не мог. А вот Юна знала.

'Я просто трус', — твердил себе Эли, прислушиваясь к словам мертвой девушки. Бывшая подруга стала врагом, а потом превратилась в союзника.

'Кто ты ты на самом деле?'

Но Эли боялся, что уже никогда не узнает этого.

Часть 6

Карильон гудел словно растревоженный улей. Чиновники и гос служащие носились по коридорам со стопками документов в руках, но Галилине казалось, что все они бегают безо всякой цели. В глазах многих плескалась паника.

'Как я, императрица, могла допустить такое?',— думала она, но не останавливаясь шагала к комплексу, где жили данамирцы. Точнее в обсерваторию. Наразмат просил собраться именно там, чтобы поведать нечто важное, о том, что происходит сейчас в городах-спутниках.

Более того, десять минут назад в кабинет влетела встревоженная Секвенца, и сообщила, что связь потеряна с большинством цитаделей. Все бы ничего — новый метод через отражение сигнала все еще считался ненадежным — если бы не одно 'но'. Заведующая лаборатория вспомнила, что перед тем, как пропал сигнал, в каналах пронесся раздражающий слух звук. Звон или звяканье — всего одна высокая чистая нота. И что те связные, кто слышали его, тотчас теряли сознание или начинали нести такую чушь, что Секвенца взяла на себя смелость посадить их под охрану в медицинский комплекс.

Заметив решительно шагающую ей навстречу Долину, императрица поняла, что это еще не все неприятные новости. Лицо ее секретаря было мрачнее тучи, движения резкие и порывистые, так, словно она уже сражалась с противником.

— Императрица, — безо всяких церемоний подчиненная пристроилась рядом и пошла шаг в шаг.

— Что случилось? На тебе лица нет.

— Только что мне поступило сообщение, что наш новый ангар, куда мы перевели большую часть способной летать техники, а также часть арсенала, заблокирован для доступа снаружи.

— Что ты говоришь?!

— Я уже послала отряд разобраться с этим. Мне не следовало брать на себя инициативу?

— Нет, ты правильно поступила,— Галина задумалась. Сердце кольнуло. — Долина, не находишь, что это звенья одной цепи?

— Это очевидно. Клавир начал действовать на опережение, я была так беспечна, что не разглядела начало наступления. Мне сообщали, что бунты в Илии начались еще раньше.

— Ты не должна брать всю ответственность на себя. Это и моя вина тоже,— Галина покачала головой,— я знала об Илии раньше тебя, но не уделила должного внимания. Все началось с этих странных гроз без дождя. У работников после них начиналась лихорадка, а чуть позже глаза приобретали необычный искристых оттенок.

— Императрица,— Долина резко остановилась и повернулась к Галине,— при всем уважении следовало вынести это на совет еще день или два назад.

— Тогда все казалось слишком фантастично.

— Сильмистриум еще полгода назад считался лишь легендой, но это не помешало ему заставить нашу планету вращаться вновь.

Они вновь пошли бок-о-бок. В основном, чтобы кто-то не заинтересовался, о чем так жарко спорят первые лица государства.

— Ты права, это моя вина. Мы с Мишалем первыми узнали об этом явлении, и все же...— Галина слегка запыхалась от быстрой ходьбы. Долина шла стремительным размашистым шагом, и императрица едва поспевала за ней, перепрыгивая сразу через две ступеньки, поднимаясь по лестнице. — Что еще?

— Пока это все. Отступные пути для вас я уже подготовила на всякий случай,— как бы между прочим сказала Долина.

— Неужели до этого дойдет?

— Никогда ни в чем нельзя быть уверенным,— Долина откланялась по клавирскому — приложив два сложенных пальца к правой щеке.— Я могу идти?

— Да, спасибо за новости, хотя они и печальные.

— Буду держать вас в курсе, если что. Где именно планируется совещание?

— В обсерватории.

— Довольно странный выбор. Хорошо, я найду вас, если возникнет необходимость.

— Да конечно.

Расставшись с секретарем, Галина ускорила шаг, но внезапно поняла, что постоянно оглядывается в поиказ опасности уже внутри цитадели. Если это и правда собравшиеся с новыми силами клавирцы, придется нелегко. Снаружи Карильон мог выдержать любую атаку, построенный из метровой толщины камней. Но вот изнутри все было не так радужно. 'Охрана у нас явно ослаблена,— понимала она,— когда вернется Мишаль, нужно сказать ему об этом. Но когда он вернется?'

Ее верный друг улетел туда, к девочкам и брату с сестрой.

'Береги себя!',— мысленно помолилась Галина и свернула в последний коридор. Охрана на контроле отсалютовала ей, и на этот раз совсем не сонно. Возможно игра воображения, но императрице показалось, что в глазах обоих мужчин блеснул пресловутый золотой огонек.

'Наверное я стала слишком мнительной. Но на совещание приглашены не только Наразмат, но и начальник городского гарнизона. Нужно отдать приказ усилить охрану на входе. Возможно придется пойти не крайние меры — полностью перекрыть внешнюю шлюзовую дверь'.

С такими тревожными мыслями императрица вошла в обсерваторию.

— Прошу прощения за ожидание, я...— Галина замолкла, показалось, что чистое небо с легким зеленоватым оттенком 'обрушилось' на нее. Словно глаз невидимого наблюдателя телескоп смотрел на северо-восток. У стены — столик с измерительными приборами, на полках небрежно рассыпаны карты и атласы.

Почему адмирал выбрал именно это место для совещания — сказать сложно. Сам Наразмат стоял отвернувшись и, заложив руки за спину, смотрел на юг.

Кроме него в обсерватории не было ни души.

Глава 22 — Пробуждение

Часть 1

— Где Лагааз? Начальник стражи?

— Не могу сказать. Лагааз отпросился по моему поручению. Он скоро будет. Но я могу сказать и вам, а потом повторить на совете.

Галина вызвала экипаж Миллифьори, включая правую руку погибшего капитана Таллигона — Саллюция Тиррелина и старшего Вителлиуса. Еще бы Мишаль успел вернуться. Но его миссия там, за пределами Карильона, была намного важнее. Оставалось лишь надеяться, что он как всегда успешно выполнит ее.

— Раз так, говорите. Слушаю вас,— несмотря на приглашающий жест адмирала, Галина не стала садиться, чувствуя себя как на иголках.

— Совсем недавно я получил тайное послание из Данамир от моего доверенного наместника. Оно было передано не по официальным каналам. -Наразмат обошел вокруг стола и встал, стиснув руками края.— Речь шла о цитадели Сфиельт.

— Оттуда же прибыл ваш человек, Грион? — припомнила Галина.

Наразмат кивнул.

— Послание вышло весьма путанным. Он передал, что ночью были заблокированы все ангары и арсеналы, а также медицинские блоки. Связь с другими цитаделями также прервалась. Это сделали одетые в черную форму солдаты с необычным оружием, разрушающим предметы изнутри так же легко, как и человеческое тело.

-О небо! — воскликнула Галина.— И никто не сопротивлялся? У вас же оставалась приличная армия!

Адмирал поморщился.

-Когда я хотел спросить, какие меры предпринимаются для спасения населения, в эфире раздался ужасный звук, который едва не лишил меня рассудка.

Связь тотчас прервалась, но перед этим я слышал крик.

— Благодарю,— после паузы кивнула Галина.— Тогда скажу и вам, Долина только что оставила мне очень похожую информацию. Мы также потеряли арсенал и связь.

— Это правда? Так значит это отрытое нападение? Клавир верен себе, накопил силы и решил взять реванш?! — Наразмат сжал кулак, глядя на него так, будто сжимал горло клавирца.

— Похоже, мы на этом совещании останемся вдвоем,— заметила Галина.

— Нет, кое-кто скоро присоединится к нам. По правде говоря, я думал сохранить это строго между нами. Но раз и так никто не придет, может оно и к лучшему.

— О чем речь? — не поняла Галина.

— Я получил запрос на аудиенцию.

— Ко мне? — удивилась Галина.

— Нет, на мое имя.

— Кто-то из ваших людей?

— По правде говоря, я не знаю, принадлежит он к Данамир или Габриэль.

— Как это?

— Он связался через отраженную систему за минуту до того, как она полностью исчезла с середины пути из цитадели Анаук.

— Анаук? Но ведь их делегация только что покинула нас.

— Вот об этом и я говорю,— Наразмат задумчиво потер подбородок.

— Но тогда нужно немедленно сделать все возможное, чтобы принять транспорт.

Адмирал задержал императрицу, уже готовую броситься к выходу.

— Это лишнее. Он профессионал, сумеет пробиться к нам, чтобы там не произошло снаружи.

— Когда он будет здесь?

— Минут через десять.

— Не позже, я отдам приказ о полной изоляции цитадели, и уже велела всем мобильным группам, посланным в города-спутники, возвращаться. Пока мы не разберемся, что происходит, рисковать жизнями людей.

— Этого времени вполне хватит.

— Он не сказал,— настороженно спросила Галина,— какова целью летит? Кто он такой?

— Один из тех храбрецов, которые были в предыдущей группе, служит в летной школе Анаук. Он уверен, что обладает сведениями, которые изменят будущее Сансиона.

— Даже так?! — пораженно воскликнула Галина.— Что это может быть?

— Не знаю, но похоже профессия связного вновь становится опасной. Помните, как все повернулось во время Арены.

— Не вспоминайте те ужасные дни, я надеялась, что они больше никогда не повторятся.

— И все же мы снова погружаемся в противостояние.

— Теперь враг неизвестен и он куда коварнее. У нас нет крыльев, которые дали бы возможность сражаться в воздухе.

— Вы правы,— грустно произнесла Галина.— Но я буду отстаивать нашу свободу и мир, если понадобится с оружием у руках. И флот создам снова, пусть он будет состоять из планеров.

— Отчаянная,— Наразмат покачал головой.— Простите, но вы напоминаете мне дочь, у нее характер тот же — дерзкая и свободолюбивая, не удержать, я не смог.

— Юна впечатлила меня, у вас достойная дочь, однажды она займет ваше место.

— Спасибо, но надеюсь, этот день наступит еще не скоро,— адмирал вздохнул и повел плечами, будто замерзнув. Галина видела, что мужчину что-то тревожит и это никак не связано с тем, что сейчас творится в окрестностях цитадели.

И в этот миг Галина ощутила нечто странное, голос адмирала отдалился, и его заглушил некий звук... звон... Императрица схватилась за голову.

— Галина? Вам нехорошо? — с тревогой спросил Наразмат.

— Шум...— прошептала она,— я слышу шум.

Часть 2

Она старалась не поддаться панике, жестоко подавляя эмоции.

'Если сейчас сделать лишнее движение, все обернется катастрофой',— такие чувства охватили императрицу. Шум то нарастал, то отступал. И теперь он звучал настолько явственно, что можно было различить отдельные слова. Это похоже на...

— Ветер! — воскликнула Галина, отнимая руки от ушей. — Я слышу ветер, это канал связи,— поняла она, встретившись взглядом с Наразматом.

— Что вы такое говорите? Галина, очнитесь! — адмирал взял императрицу за плечи и развернул к себе.— Успокойтесь.

— Разве вы не слышали тот шум? — не поверила она.— Он оглушающий. Уверена, это какие-то переговоры, но я не могу разобрать смысл слов. Что же это такое?— Галина потерла виски... -Лишь отдельные слова: территор... кэтч... я не понимаю.

-Галина, они ничего не значат,— уверял адмирал.

И постепенно шум и правда стал приглушеннее. Наконец, она сумела выровнять дыхание и закашлялась, поняв, что все это время почти не могла глотнуть воздуха.

— Вот, выпейте воды,— пойдя к кулеру, Наразмат налил волы в пластиковый стакан и протянул ей. Галина залпом выпила содержимое.

— Спасибо...— тело бросало то в жар, то в холод, ее бил настоящий озноб. Одновременно Галина поняла — что-то происходило с атмосферой. Короткие волосы на голове начали потрескивать, будто воздух был сильно наэлектризован. Как перед грозой. И словно в ответ на ее мысли, небо над головой разорвала ярчайшая вспышка. Охнув, Галина закрыла глаза рукой, падая на стол. Она ослепла и оглохла, когда раскат грома обрушил всю свою ярость на цитадель. Казалось, что гроза разразилась под самым куполом, так внезапно и с такой яростью все началось.

Свет в обсерватории погас, вся электроника мигом отрубилась. Адмирал склонился над ней, помогая подняться. В первые мгновения его губы шевелились, но она не слышала ни звука. И только потом:

— С вами все в порядке? Снаружи творится что-то странное. Этот шум вы слышали?

— Нет, это совсем другое...

Но договорить она не успела, когда на них обрушился второй разряд молнии. И в этот момент на фоне дверного проема появился мужской силуэт. Одетый в темно-синюю форму связного Габриэль черноволосый мужчина.

— Вы императрица Галина Тарсалина? — спросил он, когда все снова стихло. В необычном освещении показалось, что глаза незнакомца светятся внутренним светом, как у кошки, но поначалу она списала это на остаточный эффект от молний.

— Да, это я.

— А рядом с вами не адмирал Данамир?

— Что за странные вопросы, кто вы?

— Это он,— после паузы произнес Наразмат,— тот, с кем я говорил,— вы ведь Наим Тингейл?

— А вы... тот кто улетает...— пробормотал мужчина, будто говоря сам с собой. Третий разряд молнии затопил обсерваторию светом тысячи солнц. Все, кто оказался в ней, потеряли ощущение пространства и времени. Галина схватилась за край стола, полностью лишенная возможности слышать, едва различая смутные силуэты адмирала и гостя. Но все же, словно во сне увидела следующую картину: в руке Наима Тингейла появился пистолет и уставился на Наразмата, который был совершенно безоружен.

Все это промелькнуло в голове Галины за одно мгновение, и она начала действовать единственно верным способом — так, как подсказывали ей чувства и долгие годы тренировок на флоте. Она прыгнула, сбивая Наразмат с ног. Прозвучал выстрел, жгучая боль пронзила левое плечо, и она со стоном упала на бок.

Но убийца видя, что так и не попал в намеченную жертву, вновь поднял пистолет. Выстрел! Но на сей раз он ушел в купол, Галина мертвой хваткой держала руку с оружием.

Купол — всего лишь хрупкая стеклянная оболочка, совсем не тот, которым была накрыта цитадель еще месяц назад — пошел трещинами. Град осколков обрушился на всех троих. Галина прикрыла голову, но жалящие клинья все равно исполосовали кожу.

Гроза ворвалась внутрь, закружила, разметала людей словно пушинки. Чудовищный ветер смел с полок хрупкие инструменты, оборвал крепежные тросы телескопа и тот начал оседать на пол. Ошеломленная и ослепленная Галина могла только смотреть на то, как эта громадина падает на нее.

Но в последний миг инстинкты выживания возобладали — она откатилась в сторону. Край лишь чуть прижал ей ногу. Оставив сапожок, она вытянула ступню.

'А что убийца! — спохватилась она.— Может он погиб, или одним из осколков смертельно ранило? '

И снова выстрел!

Императрица медленно подняла голову, взгляд скользнул по собственному искаженному в осколках лицу. Раскинув руки, Наразмат стоял перед ней, загораживая собой. Спина чуть ниже левой лопатки окрасилась темным и пятно быстро расплывалось. Если ничего не сделать, он умрет! — с этой мыслью, не обращая внимания на плечо, позабыв про вывихнутую ногу, она бросилась вперед и сумела вырвать пистолет из рук Тингейла. А следом, развернув оружие внутрь, произвела единственный точный выстрел ему в шею. Мужчина захлебнулся, но прошептал сквозь зубы:

— Тот, кто улетает, нейтрализован...— он рухнул на пол, рука потянулась к ней, замершей с пистолетом в дрожащей руке. Но последние слова разительно отличались от предыдущих. Голос умирающего наполнился нежностью. — Шари... Лайна... простите меня...

Часть 3

Еще пару мгновений Галина напряженно ждала, что убийца очнется и ринется на свою жертву, но потом спохватилась и бросилась к Наразмату. Тот полулежал на полу, опираясь на локоть. Только расстегнув куртку на раненом, императрица поняла, что дело плохо. Она хотела разодрать свою блузку, чтобы сделать полоску под бинт, адмирал остановил ее.

-Не нужно... вы видите, что это бесполезно. Мы только потеряем время, а я должен сказать вам... Это гипноз, такой же, как применяли в Клавире, но это... не и технологии. Есть... четвертая сила... невидимая пока, но они уже опутали сетью всю планету. Вам придется... нужно объединить все силы... против одного. Клавир...— голос Наразмата упал до шепота. Галина склонилась ниже, чтобы расслышать.

Дыхание смертельно раненого тяжело вырывалось из груди, обжигающе— горячее. Урывками.

— Не отвергайте тех, кто захочет сотрудничать с вами...

— Клавирцы? Так это не их рук дело?

— Не они.. направляли руку,— Наразмат качнул головой. Глаза его медленно тускнели, но он пытался сохранять ясность сознания.— Еще,— пальцы мужчины вцепились в плечо Галины.— Юна... моя дочь... найдите ее, скажите, что теперь она... пусть слушает Лагааза и Гриона. Они смогут возродить Данамир.

Мужчина затих.

— Адмирал? Адмирал! — Галина трясла уже недвижимое тело.

— Как же так? Как так? Как это случилось? За что...

В этот момент она ощущала полную растерянность. Нужно подняться, вызвать охрану... действовать... но сил не было.

За спиной послышался легкий шорох. Повернув голову, Галина не поверила своим глазам. Тело убийцы покрылось сетью мелких трещин, словно стеклянное, а потом Звон! Оно разлетелось на осколки, тут же превратившиеся в мелкую пыль... Галина вскрикнула. Даже следа от тела не осталось.

Она не шевелясь сидела еще какое-то время и очнулась лишь когда в коридоре послышались торопливые шаги. Кто-то бежал к обсерватории. Откуда-то с нижних ярусов доносились сигналы тревоги, кто-то включил общий сбор.

В этот момент снова грянул гром, и все звуки потонули в нем. Галина зажала уши, не в силах вдохнуть пропитанный электростатикой воздух. Молния ударила рядом с наполовину разрушенным куполом.

'Нужно уходить отсюда',— понимала она. Но Наразмата одной ей не поднять. Перехватив пистолет другой рукой, Галина попыталась подтащить тело адмирала к двери, но вскоре без сил опустилась на пол. И в этот миг:

— Адмирал!

Оттолкнув ее, так что едва не вывихнул плечо, тело Наразмата перехватил Лагааз Немнон. Невидящим взглядом молодой данамирец уставился на свои руки, перепачканные в крови, на рану на груди адмирала, а потом посмотрел на нее.

— Почему... как это произошло...— он замер на полуслове, заметив пистолет, который императрица все так же судорожно сжимала в руках, потом перевел взгляд на одежду, испятнанную темным. А следом произошло такое, чего Галина никак не могла предвидеть.— Убийца! — прошептал Лагааз. Галина не сразу поняла, что это относится к ней.

— Вы убили адмирала! Как вы могли?!! — с болью закричал данамирец.

— Нет, Лагааз, все не так, это сделал...

— Кто? На ваших руках его кровь, у вас пистолет! — бросил Лагааз.— Вот как, Габриэль отплатил за все, что мы сделали для вас? Воспользовались неразберихой и исподтишка вонзили нож в спину. Что вам пообещали эти клавирские выродки?!

Лагааз пошатнулся, будто все произошедшее полностью лишило его сил.

— Вы...— он свысока посмотрел на пораженную такой несправедливостью императрицу,— вы заплатите за это и меня не интересуют причины.

— Что ты задумал? Куда ты уносишь его?

— Соберу всех оставшихся данамирцев, тех, кто захочет уйти со мной. Мы отправляемся домой. Но запомните, орбитальный лифт мы строили вместе, вам не достанется такая сила.

— Лагааз, это смешно, ты не видел, что здесь произошло, этот человек...

— Я вижу только вас, императрица,— свысока ответил Немнон и на лице его проступила невыносимая боль,— я вижу то, что вижу, и доверяю своим чувствам. Если вы совершили такой проступок, имейте смелость хотя бы признать.

— Нельзя покидать цитадель сейчас, это опасно. Снаружи враг и мы даже не знаем, на что он способен! — Галина все еще пыталась обращаться к доводам рассудка.

— Лучше встретиться с врагом лицом к лицу, чем получить от тех, кого считал другом, предательский удар.

— Но ты не можешь решать за всех!

— Могу, и сделаю.

Словно в подтверждение своих слов, молодой данамирец подбежал к переговорному устройству на стене и включил аварийную связь подбородком, так как обе руки его были заняты. Одной он поддерживал тело адмирала, а второй наводил пистолет на ту, кого считал своим врагом.

-Говорит Лагааз Немнон. Только что совершилось ужасное преступление, в самом сердце Карильона, столицы Габриэль, императрица убила нашего правителя, адмирала Наразмата. Я принимаю на себя обязанности временного командующего флотом, армией и государством до тех пор, пока мы не отыщем госпожу Юну. Мы немедленно возвращаемся домой. Всем, кто не желает оставаться под одним кровом с убийцами, собраться в главном ангаре. У вас есть полчаса. Кто не придет, будет считаться предателем и государственным изменником,— голос Лагааза изменился. Он сам стал совсем не узнаваем. И впервые Галина засомневалась:

'Может это правда моя вина? Что если это я убила его? Может и не было никакого человека?'

— Я бы...— Лагааз с презрением смотрел на нее, сидящую на коленях посреди разоренной и захламленной обсерватории,— я бы убил вас, как это принято в Данамир — око за око, но оставлю в живых только из-за дочерей. Однако, не думайте, что все закончится так просто. Я возьму на себя эту тяжелую ношу. — Лагааз сделал паузу, прежде чем продолжить.— Данамир разрывает все дипломатические и иные связи с вами, и с этого дня... объявляет войну Габриэль — этому лживому, насквозь прогнившему государству!

Если бы слова могли убивать, Галина наверняка бы уже умерла.

Часть 4

Взор императрицы затуманился, она почти не видела и слышала, как ушел Лагааз, полностью лишенная сил и воли что-то делать. Хотя... крики раздавались уже на верхних уровнях цитадели. Неужели враг проник внутрь так быстро? Или... Или...— никак не удавалось сформулировать ответ. В ушах шумело, голова стала словно чугунная, и все яростнее в ней отдавался эхом звон, который стремился подчинить себе надломленное сознание. И Галина уже почти перестала сопротивляться. Этот шум призывал ее взять в руки любое оружие, какое найдет, и идти убивать всех, кто не клянется в верности Витерции...

Ах, этот проклятый культ!

В таком состоянии — с ножкой от стула в руке — ее и нашел Мишаль. Он тряс и тряс ее, пока Галина не начала понимать и осознавать окружающее. Она порывисто прижалась к груди мужчины, сильной и теплой, и это тепло понемногу изгоняло ледяную опустошённость из тела и сознания...

— Мишаль...

— Я все знаю, слышал воззвание Немнона. Не уверен, что здесь произошло, но могу поклясться что это не вы, ни за что не поверю, что вы могли это сделать,— перефразировал клавирец, прижимая к себе. Галина не противилась, впервые она не оттолкнула его, впервые позволила прикоснуться к себе так. Но она жадно впитывала в себя мягкие слова. Сейчас они были жизненно необходимы ей, чтобы не утонуть в шуме, который медленно, нехотя отступал, прогоняемый звуками голоса Мишаля.

— Мишаль, я видела ужасные вещи, и совершила еще более страшный поступок. Я убила адмирала.

— Нет, взгляните на меня, смотрите мне в глаза, вы ничего не такого не делали. Это все излучение. Они промыли вам мозги, и пытаются воздействовать сейчас на каждого в цитадели. Через короткое время немногие будут способны мыслить здраво. Но я не позволю вам уйти, я не позволю вам стать другой, вы останетесь той Галиной, которую я знаю. Пока я здесь, рядом, я не позволю ничему в мире причинить вам боль.

И постепенно туман начал отступать. Только теперь Галина осознала, на какой тонкой грани держалась еще минуту назад.

— Мишаль... что это? — прошептала она.

— Коинсциальное оружие. Оно делает вас марионеткой тех, кто им управляет. Похоже, они захватили цитадель без единого выстрела, но мы все же попытаемся вывести всех, кто способен сопротивляться. Не многих, всего два -три процента, но попробуем. Мы укроемся в убежище, которое забросили давным-давно, его строили одновременно с крепостью Клавира и Озмалина. Одно из трех самых защищенных мест в мире.

— Бежать? Предлагаешь скрываться мне, императрице?

— Да, или я сам унесу вас отсюда, Карильон больше не безопасен. Вероятно таков был план с самого начала — один из вас погибнет, другой развяжет руки новому противостоянию. Никаких альянсов, пока они не полностью подчинили себе сознания людей на обоих континентах. Им не нужны сомневающиеся, только полное повиновение, разве вы еще не поняли?

— Но кто они, Мишаль?!

— Отец знал, но не успел сказать, он...— голос менестреля дрогнул.

— Что с господином Ювеналом?

— Погиб, сражаясь с Саллюцием. Похоже сознание Тиррелина дало трещину, в которую легко проникли те, кто пытался найти наши слабые места.

— Мне очень жаль, Мишаль. Как ты? — Галина сжала руку мужчины.

— Все хорошо, еще будет время мне оплакать его, я сжег тело иксимером,— клавирец прислушался,— идемте, они уже близко.

Сжав руку императрицы, Мишаль бесцеремонно потащил ее в коридор. Галина не стала спорить.

-А что с девочками? — по дороге спросила она, пока они спускались по бесконечным лестницам, не пользуясь лифтами, избегая камер и людных мест.

— Они в безопасности вместе с Валентина, в тайном убежище в подвалах Анкара. Там есть все необходимое для длительного пребывания.

— И там то же, что и у нас? — встревоженно спросила Галина.

— Боюсь что по всему Габриэль, а возможно и в Данамир. Как я оказался настолько беспечен, что проглядел угрожающие тенденции? Змея проскользнула прямо перед нашим носом и свила гнездо в виде культа Витерции.

-Думаешь с самого начала его придумали для этого? — не поверила Галина. Ведь в обрядах, говорят, упоминались она и девочки.

-Да,— кивнул Мишаль,— чтобы в одночасье дать плоды. Самое страшное оружие то, которое действует на сознание. Мемория в Клавире использовала что-то подобное, но никогда прежде его не применяли на стольких людях сразу. Можете представить, насколько далеко продвинулись наши враги.

— Так они не из Клавира? Но я думала...

— Скорее всего нет, но я не уверен, возможно они вступили в альянс. Настоящий враг пришел оттуда,— Мишаль поднял взгляд к тому, что осталось от купола.

— Небо?

— Этой силы не было в прошлом противостоянии с Магистром, они пришли вслед за чистым небом без Гранмира. Не знаю, ждали ли они там всегда или узнали о нас только недавно, теперь у планеты новый противник, и куда более опасный, чем Клавир, который как и мы лишился ветра. Поэтому... наш единственный шанс на спасение в том, чтобы снова вернуть себе способность летать. Я видел много за последнее время, что заставило меня поверить — это возможно. Орбитальный лифт мы строили не зря. — Мишаль сделал паузу и посмотрел прямо в глаза императрице,— мы должны доставить девочек на небо.

Часть 5

Тяжело дыша, Эли перескакивал сразу через две ступеньки. Он спешил на уровень, где жили они с Донацием. Донаций, не Данила. Ориллин — гордое имя Главы Дома Северного ветра. Все эти полгода старик прятал его, как прятал свой золотой с проседью цвет волос и ярко-изумрудные глаза.

'И все это ради меня...',— мысли скакали в голове, пока он бежал к неизвестности.

Еще на мосту, когда Юна пожертвовала собой ради него, внутри словно повернулся первый ключик и Эли выпустил на волю долго сдерживаемые вспоминания. Второй поворот пришел на полпути к верхним уровням — еще один пронзительный звук. И, хотя в нем читался прямой приказ: все, кто не верят в Витерцию — враги, Эли понял его по своему: те, кто верят в Витерцию — враги. Всех, кого клавирец встречал по пути, кто, спрашивал его о вере, он убивал и не чувствовал ничего. Как убивал, когда сражался с клавирцами на... Миллифьори. Один, второй, третий... все они были простыми людьми, но он расправлялся с ними.

Эли встречал солдат в черном и снова убивал. Теперь оба веера оказались сломаны, ведь они не были тем оружием, что он помнил. Те веера... Звон! Стеклянный потолок коридора разлетался на осколки, которые сыпались на голову, резали кожу, но Эли продолжал подниматься. Во время поединка Фацилис его раны были куда серьезнее.

Воспоминания резали душу намного сильнее. Капитан Таллигон, Саллюций Тиррелин, Галина Тарсалина.... Долина, Секвенца, Дилси, Ронан... Душу вывернули наизнанку и снова вернули простой и измененной. Адмирал Наразмат, Лагааз, Натанель.

С трудом переставляя ноги, Эли приближался к дому по темной улице. Огни потухли, света не было на всем верхнем уровне. Последний взрыв уничтожил половину квартала, но их жилище устояло.

... Никола, Оля Валентина... Марианус, Лиссан... Карон... мать...

Ладонь легла на ручку двери, повернула...

Друзья и враги, лица сменяли друг друга. Все снова легло на свои места, нивелируя эффект Мемории.

'Мама, что ты со мной сделала? Я потерял два месяца, просто вычеркнул себя из жизни'.

— Донаций! — позвал Эли, оказавшись внутри. Он впервые за долго время назвал старика настоящим именем. Того, кто все эти два месяца заботился о нем как о родном сыне.

'И все это время я был для него сплошной головной болью'.

Совсем рядом за окном прогремел новый взрыв. Ночь осветилась ярчайшей вспышкой. Эли прикрыл глаза. Ударной волной выбило стекло. И в это время в темноте нога Эли споткнулась обо что-то, лежащее на полу. Подняв, он узнал пузырек, в котором Донаций держал лекарство от сердца. Пустой... Сердце сжалось. Взгляд метнулся к приоткрытой двери в соседнюю комнату.

Снаружи доносился запах гари. Ветер... Хруст стекла под ногами. Дверь приоткрылась. Шаг, другой, третий... Занавески мягко полоскались в разбитом окне. Смятая постель, которую он так и не застелил, когда сбежал в Зал ветров. Мягко звенели птички и кораблики, подведенные под потолком...

На полу перед ним лежал Донаций. Эли опустился на колени, прощупал пульс и сонную артерию. Уже больше получаса с момента смерти...

Положив ладони на грудь старика, Эли вздохнул и коснулся их лбом. Прощаясь с тем, кто сделал для него больше, чем мать и брат за всю жизнь... Пальцы смяли ткань домашнего халата, непрошеные слезы выступали на глазах.

'Нет, пока рано'.

Выпрямившись, Эли провел ладонь по телу, расстегнул ворот и нащупал три аккуратных отверстия от выстрелов. Стреляли точно и хладнокровно, похоже на лазер, но что-то более мощное. Убили... кто это сделал? Кому понадобилось избавляться от старика... Клавир? Люди в черных мундирах несомненно стоят за ними, но они не были клавирцами. Навыки противника оставались на уровне простых солдат Габриэль или Данамир.

Подобрав под себя ноги, Эли сидел так, уткнувшись носом и смотрел на своего приемного отца.

'Что мне теперь делать? У меня не осталось даже вееров. Я выиграл поединок Фацилис, убил брата, пусть и был в невменяемом состоянии, но победителей не судят. Это Клавир. Дальше... Те, кого я видел, несомненно из наземной крепости Озмалина. Но кто возглавляет их? Кто контролирует эту силу? Ведь октавианов больше нет...'

Ухо Эли уловило слабый шорох из соседней комнаты. Тень вступила через порог. Осколок мгновенно оказался в руке Эли и был пущен словно нож-красс, в сторону вторженца. Однако с той же быстротой тот отбил его в сторону. Противники ринулись друг на друга, схлестнулись, завязалась драка, короткая, но ожесточенная. Оппонент — темноволосый, чуть выше его самого, и почти с теми же навыками. Почти... но недостаточно. Всего одно неловкое движение и Эли, мгновенно воспользовавшись паузой, приставил сложенные пальцы ладони к горлу.

— Одно движение и я перебью твою трахею,— предупредил он ровным тоном.

— Господи... господин Эли, это я, Марианус. Вы не помните меня?

Эли внимательнее пригляделся к противнику в тусклом свете, льющемся из окна. Он и правда узнал бывшего подчиненного брата. И все же ладонь не опустил.

— Это сделал ты? Говори, ты продался Озмалину и захватчикам? Ты убил Донация?

— Господин Эли... ваша память вернулась?

— Вернулась, я помню, как вы помогли мне на Миллифьори и благодарен за это. Но спрашиваю в последний раз — это твоих рук дело?

— Нет.

— Считаю до трех. Если не предоставишь доказательств, ты знаешь — могу убить в мгновение ока.

-Знаю, вы — мастер восходящего консонанса, а это значит — быть первым во всем.

— Один...

— Лиссан с Шари, вызнаете его, ушли вас искать. Вы доверяете Шари. Он не даст солгать — мы искали вас, и ради этого бежали из Озмалина.

— Два.

-Мы никогда не верили в то, что наплела Миссана, всегда знали, что вы живы, поэтому и искали вас. Пересекли океан и проникли в Анаук, переодевшись заключенными. Мы сражались со своими, и спасли вас у побережья.

— Три... — Эли отвел руку назад в боевую позицию.

— Мы прибыли сюда, чтобы подтвердить ваш титул Магистра и хотим служить, как служили вашей матери, господин Эли!

Ладонь замерла.

-Хорошо, это сделал не ты, но тогда кто? — отступив на шаг, Эли снова опустился возле Донация, положив руки на колени. Марианус почтительно встал напротив.

— Я могу только предположить.

— Слушаю.

— Анаук почти взят под контроль неизвестной нам с Лиссаном силой, и это не клавирцы. Мы видели в каком состоянии находится флот Озмалина. К тому же, они применяют крайне необычное оружие, которое действует напрямую на сознание людей и гораздо эффективнее Мемории. Я был на службе культа Витерции и видел, как проходят проповеди.

— Витерция? — переспросил Эли, не поднимая глаз.

— Культ, связанный с ветром и дочерьми императрицы Габриэль.

— Софи и Светлена...— припомнил Эли.— Так значит за ними снова началась охота. Если это не наши, тогда кто?

— Думаю они не с Сансиона...— на пороге показались еще двое, один из гостей внезапно разревелся и бросился Эли на шею.

— Эли... мама... маму убили, а папа...

Ошеломленный октавиан с трудом оторвал от себя Шари. Вторым был Лиссан. Эли, конечно, тоже узнал его.

— Господин Эли,— клавирец сделал рукой знак величайшего почтения, а в глазах самого стояли слезы радости,— значит, вы все вспомнили?

Эли кивнул.

— Я вспомнил, а Донаций умер. Мы так и не смогли поговорить по душам. Если бы я знал...— юноша закусил губу и посмотрел на письменный стол. Поднявшись, он пошел к нему и выдвинул один из ящиков, тот, который должен был хранить нечто крайне опасное. Пряжка с пояса Карона чуть раньше до ужаса напугала Шари. Но сейчас Эли точно знал, что это такое и на что способно. Осторожно взяв ее в руки, парень повернулся к подчиненным.— Поможете мне?

— Чего вы хотите, господин Эли? — спросил Марианус, нахмурившись.

— Донаций бы желал быть похороненным там, где много света и воздуха. Наверняка он тосковал по Розе ветров. У нас нет возможности провести полный ритуал Мемории, но с помощью этого — Эли указал на генератор убийственных волн,— попробую сделать что-то похожее.

— Похоронить главу Дома? Сейчас? — на лице Лиссана отразилось сомнение.

— Куда его доставить? — Марианус поднял тело старика легко, словно пушинку.

— В Зал ветров, я хочу, чтобы вы отнести его в Зал ветров,— Эли старался говорить как обычно, но голос его дрогнул.

— Но там наверняка противник, мы сильно рискуем.

— Хочу провести церемонию по всем правилам, Лиссан,— Эли вскинул подбородок, и что-то в его глазах напомнило подчинённым о той власти, которой они совсем еще недавно подчинялись.

— Как скажете, я буду защищать вас.

— Эли...

Юноша опустил взгляд и словно впервые заметил Шари. Тот вцепился в руку, отчаянно глядя на него.

— Возьмите меня с собой.

— Невозможно,— Марианус покачал головой,— эта церемония только для клавирцев.

— Клавирцев... я знал,— Шари закусил губу, готовый расплакаться,— знал, что вы особенные, и Эли — ты тоже.

— К тому же это слишком опасно. Теперь мы защищаем только господина Эли, это наша приоритетная цель,— Лиссан склонился к мальчишке и положил ладонь ему на голову,— прости, но дальше ты сам по себе.

— Нет! Пожалуйста, я быстро учусь. Я смогу защищать себя и... господина Эли.

'А он быстро ориентируется',— рассеянно подумал Эли.

— Мамы больше нет, и я не знаю где отец. Мне больше нечего делать здесь. Моего дома тоже больше не осталось. Прошу, можно мне стать твоим... вашим телохранителем?

Несмотря на трагизм ситуации, Эли против воли выдал грустную понимающую улыбку.

— Если пойдешь с нами, будешь постоянно под прицелом, каждый из встречных попытается вогнать нож мне в спину. Мое возвращение станет нежданным сюрпризом для тех, кто хотел бы забыть даже имя. Ведь теперь я смогу пошатнуть сложившееся равновесие, и собираюсь это сделать. Не боишься?

— Боюсь,— признался мальчишка,— я всего лишь ребенок, как мне не испугаться? Но я буду стараться, обещаю! — Шари в отчаянии сжал кулаки. Эли взглянул на своих подчиненных. Марианус пожал плечами, а Лиссан сумрачно вздохнул.

— Это желание господина Эли. Мы не вправе спорить.

— Хорошо, можешь поучаствовать в церемонии,— кивнул Эли,— а потом сам решишь — хочешь остаться или нет.

Часть 6

Зал ветров стал подходящим некрополем для того, кто ценой своей жизни сохранил тайну его нахождения в цитадели. Эли знал — так и было. Весь путь от дома до обители ветра прошел без происшествий. Не пришлось даже касаться оружия. Все потому, что Лиссан стал щитом, прикрывающим всю группу. Нож-страйт находил цель еще до того, как противник догадывался об их присутствии. Посты, оцепление, оккупация — вот три слова, что вернее всего описывали ситуацию в Анаук.

Его верные телохранители стали на обоих входах в Зал, Шари старался смотреть сразу во все стороны. Вид у парнишки был крайне нервный и испуганный, но при том он крепко сжимал в руке нож-бабочку, который Эли обнаружил в комнате Донация вместе с изящным пистолетом, называемым иксимером. Иксимеры, какими пользовались на поверхности, в Габриэль, были лишь жалкими копиями, подделками. Но это оружие Эли передал Лиссану.

'Мне оно ни к чему, пока не смогу смастерить боевые веера',— так он и сказал подчиненным, оставшись совершенно безоружным.

Взгляд Эли не отрывался от импровизированного помоста, на котором лежало тело главы Дома Северного ветра. Не видел ничего, кроме стоящего на возвышении овального саркофага. Его соорудили из двух половинок окон, похожих на выгнутые линзы, которые захватили в одном и коридоров по пути. Нетвердым шагом, столь непохожим на его обычную легкую походку, Эли шел через зал, наполненный приглушенным светом газовых горелок, шел в полном одиночестве.

— Я хотел бы поговорить с ним напоследок, оставьте меня,— попросил он.

Чем ближе подходил Эли, тем сильнее сжималось сердце. Хотя за свою жизнь он видел немало смертей, да и сам убивал, но теперь ноги отказывались нести дальше. Он не мог признаться самому себе, что страшился увидеть лицо. Это лицо Донация Ориллин, главы дома Северного ветра, до самого конца оставшимся клавирцем, не предавшим традиции.

Но вот, наконец, Эли ступил на возвышение, заставив себя открыть крышку и взглянуть в это лицо — такое знакомое до щемящей боли лицо. Черты заострились, резче проступили носогубные складки и морщина, вертикально пересекающая лоб.

— Старик,-прошептал Эли,— почему ты позволил им так легко добраться до себя?

Эли зажмурился, но потом склонился ниже. Откинув воротник, он оглядел шею слева — там шел тонкий, идеально ровный разрез, конечно тщательно зашитый. Края его были похожими на оплавленную бахрому с легким синеватым оттенком. Такие следы, Эли знал, оставлял только иксимер, настоящий иксимер.

Изумрудные глаза Медиана потемнели. Если бы кто-то увидел этот взгляд, он бы вздрогнул, но Эли оставался один на один с этим огромным, пустым залом, пропитанным флером небытия. Только он и старик, спасший его жизнь не раз и не два, хотя, и не обязан был, а что в ответ?

'В ответ я бежал дома, подставив тебя под удар'.

Наконец, Эли сделал друзьям знак — приблизиться, чтобы и они могли попрощаться согласно церемонии. И хотя эти двое были его подчиненными, но в этот миг Эли захотелось убить их, увидеть их мертвыми только потому, что они называли себя клавирцами. А я сам... Эли понимал, что такой же, как и они — убийца, прирожденный.

"Я убил своего брата".

— Слушайте,— спросил он, не оборачиваясь,— вы подтверждаете, что это дело рук кого-то, связанного с Клавиром?

— Подтверждаю,— донесся из-за спины голос Мириануса.— Уверен, что новые власти Озмалина действовали как марионетки нападавших.

— Подтверждаю, мой господин,— словно эхо отозвался Лиссан.

— Кто мог узнать, что Донаций скрывался здесь?

— Несомненно, это дело рук Миссаны.

— Миссана... — повторил Эли,— служанка матери? Но она никогда не имела никаких прав на трон Клавира.

— Да, мой господин Эли.

— Она убила своего брата и заняла трон по праву сильного?

— Так точно.

— И теперь мечтает возродить прежний Клавир, используя силу Ключа к ветру?

— Полагаем, что именно так.

— Что ж, тогда...— Эли, наконец, обернулся к двум опустившимся на колено товарищам. Он улыбнулся и улыбка его была жуткой. Лиссан увидел ее лишь краем глаза и тотчас же вновь опустил голову. — Поиграем, я люблю игры. Она ведь уверена, что я мертв, а мертвецы бывают очень нетерпеливы, с мертвыми лучше не спорить. Восстановить Клавир? Как может служанка знать, что такое настоящий Клавир? Я видел его разным, видел как убийцы подкрадывались ко мне, видел подарки смерти, видел, как гибли один за другим главы домов, убитые матерю, ти видел как Карон выполнял преступные приказы. Наблюдал, как Клавир надменно управлял ходом событий на земле. Но это не настоящий Клавир.

Девочки и Валентина показали мне, чего не хватает ему, чтобы изменится. А Клавир изменится, я... изменю его. Старые знания будут использованы во благо, они станут служить людям как и должны. Я хочу сделать Клавир другим изнутри, и я добьюсь этого.

— Мой господин, неужели вы наконец решились! — в неверии воскликнул Лиссан, а Марианус поднялся и пристально взглянул на Эли.

Тот задумался и кивнул.

— Я не стану принимать титул Магистра. Все, что я хочу — чтобы те, кто совершил все это, понесли ответственность. Они нарушили все мыслимые традиции. Подняв руку на октавиана, септимий знает, что его ждет смерть. — Эли протянул ладонь подчиненным и друзьям. — Поможете мне?

— Да, мой господин! — в один голос, без запинки ответили оба.

— Хорошо,— Эли вновь оглянулся на Донация.— Старик, я бы хотел, чтобы у нас было больше времени, хотел поблагодарить тебя за спасение, еще раз побеседовать с тобой о книгах, я хотел...— Эли на миг зажмурился, но напарники не видели этого,— я восстановлю твою честь, клянусь именем Медиана. — пальцы медленно разжались. Эли поднял пряжку, направив ее на тело на помосте.

-Прощай, глава Дома Северного вера, я буду помнить.

— Мы будем помнить,— повторили Марианус с Лиссаном.

— Я буду... помнить.— тихий голосок Шари вклинился в церемонию. Он так старался подражать старшим товарищам.

Легкое нажатие активировало все еще исправный механизм, запуская цепную реакцию. Когда направленный спектр излучения упал на помост, каменный выступ, линзы и само тело окутало золотистое искрение, но оно продолжалось лишь несколько секунд, а потом яркие дорожки каскадом разбежались в разные стороны, окропляя всех, кто стоял вокруг.

Исчез помост, исчез и саркофаг с телом. Истаяли последние блики, когда энергия полностью растворилась в воздухе. Но Эли знал, что воспоминания навсегда останутся в его сердце.

— Идем,— дольше не задерживаясь, Эли резко развернулся к тем, кто поклялся следовать за ним и решительно шагнул в сторону выхода. Но в это время подкупольное пространство пронзил сильный, гулкий голос. Он звучал одновременно во всех динамиках и эхом разлился по всей цитадели.

Голос с сильным акцентом сейчас звучал не только в Анаук, он прокатился по всем каналам Элегии и Легаты, прогремел в Анкаре, разлился по аркам и над ареной Карильона, в городах-спутниках. И, вонзившись в строящуюся башню Орбитального лифта, унесся ввысь, растворившись в небе. А потом пролился дождем уже в Данамир.

'Говорит командующий флотом расширения новых территорий — Август Коссиний. По праву первенства я наношу Сансион на звездные карты и отныне эта планета считается частью империи. Все люди, проживающие здесь , независимо от принадлежности к государству, переходят в подчинение галактического Сената. С этой минуты на Сансионе начинает действовать законодательство империи. Все иные законы и привилегии утрачивают силу. Все источники энергии, в том числе уникальный ветер, переходят в собственность империи как часть договора. Это не война, повторяю, это не завоевание. Мы устанавливаем контроль над Сасионом по пункту соглашения об освоении новых территорий корпорацией Клавир.

Скреплено и подписано между представителями и правопреемниками Корпорации Клавир на планете Сансион сего года'.

— С корпорацией? — изумрудные глаза Эли сузились и потемнели,— они уже договорились с Озмалином?

— Простите, господин Эли, мы ничего не знали об этом,— Марианус приложил ладонь ко лбу.

Нарождающийся ветер растрепал волосы Эли, заиграл прядями Мариануса, взъерошил чеку Лиссана и спутал вихры Шари. Ветер ворвался сквозь разрушенный купол — мощнейшие вихревые потоки от чего-то огромного, заслонившего собой свет звезд, окутанное электрическими разрядами.

— Это же....— начал Марианс.

— Корабль,— кивнул Эли,— что за необычный вид?

То, что сейчас закрывало небо над цитаделью Анаук, было лишь одним из десятков точно таких же, что заняли позиции над каждой цитаделью на Сансионе. Фасетчатые, отливающие бронзой, похожие на шишки. Обтекаемая совершенная форма. Каждый длиной в несколько сот метров. Самые большие суда Габриэль и Данамир были раз в пять меньше этого.

— Эли, что это? — подбежав, Шари вцепился в его руку.

— Оккупация,— тихо ответил Эли.— Похоже, те, кто однажды отправил наш корабль 'Роза клавира' на поиски нового мира, решил вернуть себе инвестиции. — Но...— на лице парнишки отражалась полнейшая растерянность.

— Но этот мир теперь принадлежит нам. И если клавирцы приняли такое решение, вся ответственность теперь лежит на мне.

— Господин Эли, неужели вы... — не поверил Марианус.

— Нет,— юноша обернулся к подчиненному,-я не стану принимать титул Магистра, но это не значит, что я останусь в стороне.

— Вы хотите...

— Мы вернемся в Озмалин, и я встречусь с Миссаной. Сансион принадлежит только Сансиону, и он не продается.

Глава 23 — Грезы о будущем

Часть 1

В тот день за небом наблюдала еще одна пара глаз.

Сжав кулаки, Галина, императрица Габриэль, задержалась на входе в подземелье. С этого места начинался тянувшийся на много километров тоннель. Как часть древних ходов и коммуникаций, он строился еще первыми колонистами. Ходили слухи, что он соединял между собой все цитадели, и здесь же находилось тайное убежище, которое подготовил Мишаль.

— Моя императрица,— клавирец вернулся за ней и положил ладонь на локоть.

— Что с людьми? Скольких сумели собрать? — спросила она, не отводя взгляда от висевшей над Карильоном тени. Казалось, чужой корабль медленно поглощал столицу.

— Все люди Таллигона, и еще около пятнадцати тысяч человек. Точнее станет известно, когда получу списки, идемте.

— Еще минуту.

— Прощаетесь с солнцем? — понял Мишаль.

— Да, когда теперь мы увидим его?

— Уверен, что скоро, как только сможем доставить девочек на орбиту.

— Мишаль, мне становится нехорошо от одной мысли об этом, неужели я снова приношу их в жертву?

— Тех, кто прилетел на Сансион, не интересуют люди или наши технологии, они сами владеют ими в совершенстве. Из того, что я узнал и разговора с Валентина, их оружие превосходит наше в десятки раз. То, за чем они охотятся — возобновляемый, невероятно мощный источник энергии, это именно то, во что вкладывалась корпорация Клавира, когда снарядила наш корабль сюда. Они вернулись за дивидендами, а это ветер, который все еще спрятан где-то между небом и землей. Адмирал...— Мишаль понизил голос,— говорил об орбите и необычном поведении отраженного света. Если наши догадки верны, то Гранмир может стать не только сокровищем, но и щитом, охраняющим нас.

— Но девочки могут пользоваться ветром и на поверхности. Ты тоже видел это в Карильоне, когда последователи культа напали на нас.

— Да, видел, а еще слышал слова Николы Валентина, девочки не умеют контролировать новый ветер, отсюда с поверхности это слишком опасно, поэтому нам нужно доставить их как можно ближе.

— Но как? Теперь, когда мы вынуждены забраться под землю.

— Это временно, поймите, сейчас главное собрать всю сумму технологий, которые мы сможем противопоставить. Уверен, земляне передадут все бразды правления руководства Клавиру в Озмалине, а сами станут наблюдать за развитием событий. Наша задача — оградить поверхность от их кораблей — создав щит из Нового Гранмира.

— Мишаль,— Галина устало потерла лоб,— все это мне кажется из области безумных фантазий.

Они быстрым шагом шли по коридору, пронизанному мерцающим золотистым освещением. И понемногу Галина начала понимать, что этот свет так похож на электрический.

— Что это за место? Я думала, это просто подземелье.

— Даже не все в Клавире читали древние хроники. Озмалин — не единственный наш город. Мои предки всегда держали вариант на замену, отец не даром провел столько лет в архивах Мемории, прежде, чем бежать на поверхность, и здесь он продолжал искать и сопоставлять, и наконец нашел тайное убежище. Неоконченная купель — Капелла.

Золотистый свет постепенно уступил место прозрачно-голубому, а он в свою очередь радужному. Галина не смогла сдержать пораженный вздох.

-Самоцветы! — она завертела головой, оглядывая невероятные своды, поднимающиеся на неведомую высоту.

— Это же...

— Пещера, вы правы. Кстати, не заметили, сколько мы прошли?

Галина прикинула,— десять-пятнадать минут,— полагаю полкилометра?

— Около шестисот километров.

— Невозможно! — оказавшись в тускло мерцающий золотом коридоре, приглядевшись, она поняла, что светился тонкий витиеватый узор на полу, который она приняла за естественный геологический рисунок — жила минерала, похожего на янтарь.

— Это встроенная цепь переноса, действует совсем не так, как в Клавире, простой транспортер, но движется со скоростью, лишь чуть уступающей скорости айса,— пояснил Мишаль.

— Но это же настоящее сокровище! — Галина не знала, куда смотреть,— гигантские колонны, не меньше десятка метром диаметром — ажурные, резные — где-то высоко подпирали свод. Бесчисленные мостики, отливающие металлическим блеском, простирались между ними, превращая все пространство в паутину.

Не менее прекрасные кристаллы свешивались с потолка целыми друзами. Некоторые достигали земли. Они то и создавали этот невероятный изменчивый свет — то холодный фиолетовый, то теплый и мягкий розоватый.

Мишаль сказал, что позже он станет нормальным, подстроившись под нужды людей. В самом сердце гигантской пещеры нашлось настоящее озеро. Дальний его край терялся в легкой дымке, над головой искрилась самая большая друза кристаллов. Опустившись на олени, Галина набрала горсть воды — чистейшая.

— Лучше не стоит ее пить,— с усмешкой предупредил Мишаль,— это чистейший электролит. Хотя для кожи он не опасен.

— Подумать только, все эти годы мы не знали о существовании такого удивительного места,— глаза императрицы вспыхнули.— Наверняка, если его создали клавирцы, здесь должны быть и другие необычные вещи. Покажи мне! — велела Галина.

— С удовольствием, моя императрица, здесь есть и свой тронный зал.

— Неужели! Неужели... вы задумывались о том, чтобы жить на поверхности, тогда зачем заперлись в неприступной крепости в небесах, закутавшись в плащ высокомерия?

— Потому, что так проще,— Мишаль пожал плечами.— Идемте.

— Что это? — Галина заметила, как замерцал и покрылся сетью мелких молний дальний конец тоннеля, по которому они пришли. Свет в нем погас.

— Заложил взрыватель на середине. Теперь попасть в Капеллу можно только из этих гор, что над нами.

— Мишаль, ты сделал для всех нас больше, чем был обязан.

— Я сделал это для вас, моя императрица. Для вас и для будущего, каком мечтал мой отец,— легкое облачко набежало на лицо клавирца.

— Жаль, девочки не видят этого великолепия,— Галина погрустнела, наблюдая, как вода стекает с пальцев, роняя в озеро хрустальные капли. Внезапно она выпрямилась и Мищаль не смог сдержать победоносный улыбки. Наконец-то он увидел ее прежнюю, ту кого он уважал и любил. Надо признать, совсем не так как подданные любят императрицу.— Я покажу им этот город в свободном мире, — она сжала кулак,— не для того, мы отвоевывали нашу свободу у Клавира, чтобы отдать небо тем, кто не вложил в наш мир и одного ветра.

Часть 2

Кап кап кап...

тишина разлилась в темноте подземелья, и с тишиной погас последний фитилек горелки.

— Они перестали качать газ,— слева из темноты раздался голос брата. Оля задохнулась, когда чернота была разорвана источником нежного света. Поднеся ладонь к лицу, Никола продемонстрировал ей:

— Она светится, нейрорпечатка светится!

— Мой диаплазм тоже,— Оля достала свой трофей, а потом стукнута брата по пальцам. Тот отчаянно потер кончики.

— Ты что, больно же!

— Больно, а будет еще больнее, когда получишь по голове. А ну сними немедленно, это оружие, а не светильник, оно нам еще понадобится, и очень скоро,— Оля подняла голову и прислушалась. Даже сквозь ту толщу камня, которая отделяла тайное убежище от основного города, слышались топот множества ног, крики и звуки стрельбы. Что-то оглушительно взорвалось за стенами, с потолка посыпалась каменная крошка. — И что там происходит? Неужели те типы, говорящие на непонятном языке, вернулись?

— Здесь им нас не найти,— успокоил ее брат.

— Ненавижу прятаться,— Оля передернула плечами, и, повернувшись, на ощупь пошла к дверям.

— Оля! — детская ладошка вцепилась в рукав мертвой хваткой.

Даже не видя, девушка знала, что это Светлена.

— Я никуда не ухожу, только приоткрою, глянуть одним глазком.

— Нет— нет, нельзя,— принцесса отчаянно потянула ее назад..

-Да что такое, я буду осторожнее. Ожидание хуже смерти, не могу сидеть зная, что наверху умирают люди, наши люди!

— Дура,— протянула София.

— Что ты сказала? — взъерошилась Оля, повернувшись к второй близняшке, которая сидела на полу, смиренно сцепив руки на коленях.

'Слишком тихо, подозрительно',

— Ничегошеньки, — девочка пожала плечами и тряхнула кудряшками.

Оля решила игнорировать вредную сестренку Светлены.

Подойдя к двери, Валентина положила руки на вертящееся колесо, которое приводило в действие механизм шлюзовой двери в тридцать сантиметров толщиной. Потянула, крутанула... ничего.

— Заклинило, Ник помоги!

— Оль, может и правда не стоит. Это опасно, мы не знаем сколько снаружи врагов.

— Пока мы шли, ты видел хотя бы один освещенный коридор? А как попали в те проходы — помнишь? Это лабиринт, да и не до нас им. Если те типы вернулись, они будут стараться попасть хотя бы на первый уровень.

Оля не сказала вслух: 'Если вернулась Юна'. Пусть она была предательницей, но ее слова вновь воскресили пусть хрупкую, но надежду увидеть Эли. Если это правда был тот, кого она знала. Но двух людей с такими именами быть не может.

Нехотя Никола поднялся, по пути подхватил Светлену и усадил рядом с сестрой. Подойдя к Оле, тоже взялся за колесо. Закряхтев, оно все же нехотя подалось.

В последний миг перед тем, как открыть массивную створку, Оля услышала за спиной предостерегающий крик Софии.

'Странно, почему София?', — как-то отстраненно подумала девушка, а следом на нее будто обрушилась камерная стена. Воздушной волной, порожденной взрывом, ее отбросило в дальний угол. Сознание она не потеряла.

— Ник? Ник где ты?! — кашляя от пыли, и растирая запорошенные глаза выкрикнула она. — Софи, Светик! — бесполезно. Помотав головой, морщась от бесчисленный ушибов, Оля поднялась на колени. Сквозь облако мелкого крошева не разглядеть ничего. Но в этот момент горелки снова ожили. Лишь в свете маленьких фитильков она увидела распростертое на камнях тело ее брата. Одна нога была придавлена каменной грудой. Ник не шевелился и даже не стонал.

— О нет!! — не помня себя, позабыв о боли, Оля кинулась к брату. Потянула, но потом поняла, что лишь делает его ране хуже.

Приложила ухо к сердцу — бьется! Но вот нога... Против воли слезы навернулись на глаза. Все напряжение последних дней навалилось разом, стоило подумать о Юне, о полете, о преследователях. О живом ветре, который вызвали девочки, о том, что сейчас произошло там, наверну. Так, рыдая, она начала разбирать завалы, по одному камню осторожно откатывая в сторону и постепенно освободила ногу брата. Видимых повреждений не было, но Никола не двигался и в себя не приходил, как бы она ни звала.

Оля закашлялась.

'Что такое... снова кашель?'

В горле появилось саднящее чувство. Зажав нос рукавом, поняла — газ. Его сладковатый запах ни с чем не спутаешь. Повредился ли взрывом главный газопровод, ведущий из недр Анкара или протечка местная, но газ был коварным веществом — если его скопится достаточно много, может произойти взрыв, если прежде они не отравятся все вместе.

-Оля! — послышался слабый шепот.

Сердце заколотилась, девушка в неверии обернулась. Девочки! И правда София вся белая словно обсыпанная снегом, помогала подняться точно такой же сестре.

Обе кивнули, но Оля не поверила до конца, пока не обсмотрела обоих с головы до пят. Кроме ушибов обе ни на что не жаловались. Не иначе как чудо.

-Ох! С вами все в порядке? — наконец выдохнула она.

— А что с Николой? — София попыталась заглянуть за спину Оле.

— Ничего, просто без сознания, — соврала она.

-Что случилось? Где выход? — огромные глаза Светлены стали еще шире, когда она оглядела то. Во что превратилась комната.

-И как мы теперь выберемся отсюда? — рассердилась София и отчаянно чихнула. Оля вспомнила про газ.

Взгляд на брата, взгляд на заваленный выход, взгляд на девочек... что же делать? Голова начинала кружиться все сильнее.

'Нет, только не потеряй сознание!'

— Софи, Светик, ложитесь на пол. Лучше вам не дышать этим воздухом, опасно.

Чтобы показать пример, зажав нос рукавом, Оля сама опустилась на колени, а потом легла. Однако, девочки остались стоять.

-Вы что творите, сказала же — ложитесь! Сейчас я что-нибудь придумаю, обещаю.

Девочки переглянулись и кивнули друг другу.

-А может попробуем? Вдруг снова получился.

Лишь спустя долгих несколько секунд до Оли дошел смысл сказанного. Неужели они попытаются...

— Нет, вы же не хотите вызвать ветер прямо здесь? Нас просто засыплет всех вместе!

— Не засыплет, ты не понимаешь,— сказал София, высокомерно улыбнувшись. — Мы сделаем воздух чистым, просто уберем все эти камни, кораблики и злых людей...

— Что вы сделаете?!

— Тссс,— София подняла палец в воздух,— слышишь?

И Оля услышала. В последний миг она попыталась расцепить их руки, но потом поняла, — единственное, что она может в этой ситуации — накрыть своим телом брата, все еще находящего без сознания, и молиться Небесам.

Оля зажмурилась. Что-то огромное рухнуло совсем рядом. Пол под ней вздрогнул, завертелся и начал разваливаться на куски. Где верх, где низ — непонятно. Небо и земля закружились в безумном плясе, запели, замерцали даже сквозь сомкнутые веки. Изо всех сил она вцепилась в плечи брата.

— Если я выживу... если только выживу, вы у меня будете драными!!! — выпалила она. Но потом что-то ударило ее в висок, и сознание улетело в темноту, растворившись в песне восьми ветров.

Часть 3

В тот день, Одиннадцатого родос, года 803, небо Сансиона не увидело рассвета. Оно приобрело оттенок вечных поздних сумерек. Флот Алмазного века полностью закрыл свет единственной звезды. По планете пронеслись невиданные до той поры грозы, и везде, где полыхали молнии, объявляли о новом порядке. Отныне Сансион 4 принадлежал Корпорации Клавир.

Скрипнув зубами, Миссана резко повела айс влево, чтобы избежать встречи с неведомыми кораблями. Она слышала передачи, и видела, во что превратилось небо. Что-то или кто-тот сделал то, на что так никогда ни не решилась она сама, и вот теперь Карон Клавирский оказался умнее ее и на один шаг впереди. А она вынуждена бежать, изгнанная отовсюду. Элегия была уже третьей цитаделью на пути. И везде одно и то же. Она садила айс лишь ненадолго, чтобы понять — те, кто теперь населял города, стали совсем невменяемы. Витерция... Витерция...— везде одно и тоже.

С инакомыслящими жестоко расправлялись. На ее глазах брат убил брата только за то, что тот не знал гимна этого культа. Цитадели наводнили солдаты в черной незнакомой форме. Оружие, которым они пользовались, намного превосходило все образцы, какими располагал Клавир.

'Что теперь делать?'

Изощренный мозг женщины работал на пределе. Она искала выход, тот единственный, который помог бы спастись и скрыться на планете, до тех пор, пока не найдет союзников, и пока не увидит голову Карона рядом с головой предателя Оссы. Нет, с бывшим телохранителем она поступит куда более жестоко. Он не просто предал ее, — играл на ее чувствах, а потом посмеялся. А это не простила бы не только правительница Клавира, но и любая женщина.

На пути лежала цитадель, которая значилась в каталогах под названием 'Анкар'. Анкар... Анкар? Что-то знакомое, ах да, оттуда все и началось. Там родились ключи к ветру и оттуда же происходили Валентина. Какая горькая ирония, что теперь это место стало символом совсем не свободы, а нового порабощения.

Миссана слышала передачи на незнакомом языке, но в них вклинивалась и обычная речь. Все же Озмалин сдался, проклятые выродки — Карон и Осса, вы просто продали всех за возможность власти?

— Неопознанный айс версия 3.0, назовите ваши позывные и цель полета. Неопознанный айс... — Миссана выключила канал связи, в котором обращались к ней. Все равно ей нечего сказать на это.

По широкой дуге женщина пустила машину, огибая цитадель, чтобы не попасть в прицел нависшего над полузакрытым куполом гигантского корабля, похожего на фасетчатую шишку.

'И как такая нелепица вообще может летать?',— про себя фыркнула Миссана. Но внушительный ряд турелей по бортам не позволял считать его легким противником.

Анкар...— она уже хотела вычеркнуть этот пункт из своего маршрута и лететь к Карильону в надежде, что там что-то окажется по другому, как внезапно датчики погодных параметров на панели замигали в хаотической последовательности.

Миссана попыталась успокоить взбесившуюся электронику, но не тут то было. Такие показатели... Женщина охнула. Точно такие же она видела в последний раз в Гранмире, когда была активирован Сильмистриум.

— Что происходит?! — она поспешно включила канал, но за нарастающим шумом помех, как в сильную грозу, слышались столь же недоумевающие возгласы захватчиков.

'Неужто не их рук дело?' — со слабой надеждой подумала Миссана.

А меж тем изменения нарастали с лавинообразной скоростью. Если верить показателям, она должна находиться в самом сердце шторма, вокруг бушевать гроза, хлестать ливень, а ветер зашкаливать до семидесяти метров в секунду... Однако, все было тихо. Безмятежное небо, безветрие...

Пальцы впились в клавиши панели, взгляд искал источник. Корабль? Нет, не то, небо... тоже нет... тогда.. сама цитадель? Что-то в ней? Она была недалека от истины, когда в один миг прямо на глазах произошло жуткое чудо. Из купола и с неба навстречу друг другу протянулись два рукава гигантского смерча. Столкнувшись с кораблем, они не разделились, как происходит с обычными воронками, а начали расширяться и темнеть. Из середины затрещали молнии и послышался низкий гул, от которого в груди зародилась паника. Ультразвук! — поняла Миссана.

Похоже на корабле поняли, что что-то нет так, но слишком поздно. Смерч, словно стая птиц, начал медленно заглатывать корабль в себя. По бокам посыпалась мелкая стружка — обломки антенн, крыльев, орудий.

Миссана выругалась и бросила айс влево, до предела вдавив клавишу разворота, когда за ней в погоню устремилось одно из щупалец. Остальные словно мух ловили взмывшие в воздух планеры, по видимому захваченные врагом. Несколько минут Миссана выписывала немыслимые петли, а потом смерч был смыт ливнем, стеной хлынувшим с небес. Косые струи разорвали остатки купола, превратив планеры в решето.

'Да что это за дождь такой?!'

Едва она успела придти в себя, как тут же ослепла и оглохла, когда разноцветная вспышка озарила полнеба и рухнул гром. Из носа захлестала кровь, наверное из-за чудовищного перепада давления. Из недр цитадели вырвались восходящие воздушные потоки, словно молотом сшибая удирающих оккупантов. Миссана не могла не порадоваться, пусть даже сама оказалась пойманной в сети. Этот ветер трепал айс словно игрушечный, пытаясь смять и разрушить, но Миссана была опытным пилотом. Каждый раз умело выправляя лучики машины, она лавировала между потоков, наблюдая за невиданным зрелищем — разрушением казалось вечной постройки. Если кто-то еще и остался жив в этом аду, то лишь очень везучие. Похоже, она была одной из них...

Спустя пятнадцать минут от цитадели Анкар осталось лишь название. Чистое небо над головой, чистая земля вокруг и чистые мертвые руины.

Часть 4

Миссана аккуратно приземлилась точно в центре цитадели, там где он был недавно. Взяв пистолет наизготовку, она спрыгнула на землю, каменная крошка хрустнула под ногами.

Из-под обломков того, что прежде было колонной, донесся стон. Обогнув ее, Миссана несколько секунд смотрела на придавленного каменной глыбой мужчину в черной форме, и на нашивку на груди в виде дерева в голубом шаре. Он явно испытывал немалые муки. Женщина сделала три коротких выстрела. Но не потому, что хотела облегчить страдания умирающего, а оттого, что такие же цвета носили те, кто пришел с узурпатором Кароном Клавирским. Теперь для нее каждый из них — враг Клавира, а значит и ее тоже. И пусть она останется одна против целого Озмалина, значит так должно быть. Выходит все они предатели, продавшиеся за безопасность или иные привилегии пришельцам. Глупцы! Даже великая Магистр Северина не сумела удержать планету в своих руках.

За долгие годы службы на флоте, за бесконечные дни лишений в последние два месяца, Миссана вынесла для себя одну истину — какими бы подавляющими ресурсами и властью ты не обладал, все это рассыпется слово песок, едва найдется тот, кто нанесет удар в слабую точку. Такой получила Северина, когда доверила все дела подчиненным и с презрением смотрела на поверхностников. Миссана тоже доверилась тому единственному человеку, к которому испытывала нечто большее, чем благосклонность.

'Осса, неужели все это время я была для тебя только консулом... временным препятствием на пути твоих хозяев? Настанет тот день, когда я вытрясу из тебя правду, какой бы она ни была'.

А еще Миссана была умной женщиной. И всегда держала в голове больше одного варианта развития событий. А они вскоре могли начать разворачиваться непредсказуемо. Если найти ключики к ветру, этих девчонок-принцесс — такая сила в умелых руках может полностью изменить расклад сил. В ее руках они станут оружием, нацеленным в сердце предателей и трусов. Пусть даже для этого придется пойти на уступки поверхностникам. Средства неважны, неважны, когда речь идет о достижении цели. Проигравшего уже не вспомнит история.

Миссана перешагнула через покореженную дверь из цельного металлического листа. Насколько же великой должна быть сила, чтобы превратить полотно, толщиной в ладонь, вот в это?

Женщина обвела взглядом место, в котором оказалась — не простые руины, а по всей видимости самая древняя часть цитадели. Много камня и почти нет пластика. Металл и камень — два материала, которые рассыпаются от времени, но все же остаются невероятно надежными.

Некоторое время она продолжала исследования. Вот кусок решетки, а это массивная цепь с замком.

'Похоже, здесь была тюрьма',— подумала Миссана.

В это время невнятные звуки раздались казалось прямо под ногами. Совсем рядом. И опять... Теперь Миссана явно различила стон. Еще один предатель?Пистолет уже был нацелен в ту сторону, но... и тут она разглядела что там такое.

Улыбка медленно наползла на лицо. Сердце неистово забилось. Мираж? Нет, чем ближе подходила, тем яснее понимала, что наткнулась на настоящее сокровище, как бы оно здесь не оказалось.

Две девочки лежали, обнявшись, среди развалин. Темные кудри побелели от известки. Лица все исцарапаны, но сомнений быть не могло. Миссана очнулась от ступора и, спохватившись, кинулась к ним. Проверила пульс и дыхание — норма!

Невероятно, только что она молила Небо о возможности, и вот она здесь, прямо перед ней. Девчонки— близняшки, которых Северина как-то показывала ей. У Миссаны была потрясающая память на лица. Это они — несомненно, каким бы немыслимым ветром их не занесло в руины Анкара. Что если они вызвали этот чудовищный катаклизм и потом попали в ловушку? Такое оружие и просто без сознания.

Поднявшись, Миссана огляделась и заметила еще одно тело. Девица с волосами почти столь же светлыми, как у самой Миссаны, лишь на один тон приглушеннее. Судя по позе, она старалась укрыть собой парня. Сходство их лиц, пусть и отмеченных болью и страданием, говорило о том, что они могли быть только родственниками. И их Миссана тоже знала.

Валентина... Ну кто бы мог подумать, ведь именно они получили задание доставить ключики к ветру на самый неуловимый корабль на Сансионе — Миллифьори. И из-за них в немалой степени мир стал таким, каким стал. Они же участвовали в активации Сильмистриума. Наглые выскочки!

Миссана подняла пистолет, — никогда не помешает убедиться, что твой враг действительно мертв. Уже хотела выстрелить, но ее отвлекло слабое шевеление — одна из девочек приподнялась и сонно протерла глаза.

Женщина поспешно спрятала оружие. Прежде, чем принцесса успела издать звук, она оказалась рядом и зажала ей рот. Слабое сопротивление быстро угасло, близняшка вновь потеряла сознание. Миссана с досадой взглянула Валентина.

'Сделать вторую попытку? А, не стоит возни. Сейчас главное спасти самое сокровенное, что есть у мира, этим можно будет выгодно распорядиться. А что, если и эти двое пригодятся?'

Пистолет так и не покинул кобуры.

Спустя несколько минут, сделав полный разворот, Миссана послала айс на восток, в сторону виднеющихся на горизонте пиков Стеклянных гор. Среди развалин не осталось ни одной живой души.

Эпилог

'Все, чего мы желали... Все, за что мы боролись, все, на что мы надеялись — было разрушено в одночасье. Даже на огромном Сансионе мы не смогли ужиться. Те, кому мы доверяли, вонзили нож нам в спину... — взгляд Лагааза Немнона, временного правителя Данамир, упал на накрытый толстой синей тканью гроб величайшего правителя, каких знала их страна. Но этот мудрый человек — адмирал Наразмат — прошедший десятки Арен, сумевший выжить в ужасном сражении в Гранмире, погиб так просто и глупо, и от этого до ужаса больно. Галина Тарсалина,— при мысли о ней кровь закипала в жилах. Подчиненные на мостике водного корабля, следовавшего на север, предпочитали держаться от командира подальше, когда он в таком состоянии.

Уже два дня... Два дня они плыли почти вслепую, не использую электронику. Лишь гидратная сеть тихим ходом толкала караблик к родным берегам. Если верить тому обращению, Данамир сейчас под властью нового, неизвестного врага. Но и оставаться на земле предателей Лагааз не мог. Данамир не отступал перед льдом и холодом все эти века, не склонил голову перед Клавиром, и не сдастся и сейчас, ни новым ни старым врагам. И ради того, чтобы отомстить за адмирала, Лагааз был готов на все. Даже заключить союз с оккупантами. Кто поддержит его — станет союзником, кто нет — может оставаться в стороне, он не станет их принуждать.

Многие не смогли покинуть столицу Габриэль не только потому, что не захотели, а потому, что их разум отказался воспринимать такое понятие как 'опасность'. Им указали на нового врага, и теперь врагам стали все, кто не верит в 'звезды и концы радуги'. Лагааз заскрипел зубами. И все же, даже так. даже с такими людьми нужно и можно договариваться, договориться, если удастся отомстить габриэльцам. Только ради этого...

Лагааз cжал папку, с которой не расставался все время пути. В ней были собраны разрозненные выкладки адмирала, его исследования нового неба Сансиона — погодные эффекты, природные аномалии. Если верить им, Гранмир никуда не исчез, а лишь переместился выше на орбиту. А еще там содержалось упоминание о странных грозах без дождя, землетрясениях после них и цунами перед грозой. Что-то в этом мире определенно сдвинулось.

Так закончилась недолгая, но такая яркая эра мира на Сансионе. Четыре империи и четыре силы, противостоящие друг другу. Но пока они только присматривались, оценивали силы и способности друг друга, искали, заключали непрочные альянсы и тут же готовили предательство. Люди сражались, люди умирали, люди рождались и просыпались воспоминания. А Сансион пел, тихо и нежно, и никто еще не слышал его.