Конкуренция

-Вижу, — сказала я и пожала плечами, выражая недоумение. — И что?

Фыр довольно хмыкнул и немного мечтательным тоном начал излагать свой план.

Когда он закончил, я уже и думать забыла про вопросы жизни и смерти, так волновавшие меня полчаса назад.

-Ни за что! — выпалила я, вскочив на ноги и отряхиваясь от налипшего сена. -Ты — сумасшедший полудурок. И если тебя сегодня съедят — то это будет актом милосердия по отношению ко мне. Я знаю, что ты способен на самые идиотские поступки, но чтобы это... Нет, я отказываюсь!

Фыр проникновенно посмотрел мне в глаза.

-Не ради меня, — изрек он. — Но ради томящегося в заключении дяди Амадеуса!

Эти слова вызвали у меня приступ настолько лютой злобы, что я даже зашипела, как масло на раскаленной сковородке, а затем припечатала:

-Если бы дядя услышал, на что ты подбиваешь его племянницу, то к списку вменяемых ему злодеяний добавилось бы еще и убийство. Но многие согласились бы, что у него имелись смягчающие обстоятельства.

Однако Фыру было не привыкать переубеждать людей, не согласных с ним, ведь таковых было абсолютное большинство.

-Ну сама подумай, — душевно обратился он ко мне. — Насколько облегчится наш путь, если мы заработаем семь крон?!! А насколько нам будет легче их заработать, если...

-...Если я заберусь в комнату спящего вортана и сопру у него оружие?!! — злобно докончила я его монолог.

-Вот именно!

-Нет!

-Неужели тебе ничуть меня не жаль? — клянусь, его голос дрожал так достоверно, что купился бы любой.

-Нисколечко!

Фыр собрался с силами и начал свой коронный номер.

-Чудовище из храма, — голос его был в меру грустным, а взгляд — отсутствующим,— наверняка очень опасно. Оно может сволочь корову, следовательно его размеры колеблются от во-о-от таких до во-о-от таких, — проследив за размахом рук Фыра я отчетливо представила себе зубастую тварь размером с лошадь. — Если его жизненный ритм зависит от фаз луны, значит, оно относится к самым злобным хищникам: вампирам, оборотням, вурдалакам и тому подобное. Скорее всего, оно очень легко регенерирует и не боится простого железа, а его укус ядовит. Вортанский рогвед же сработан с учетом этих факторов, им оборотня можно убить с одного удара, если попасть куда надо, конечно. Кроме всего прочего, в арсенале вортана всегда есть арбалет с серебряными болтами. Если бы у нас был такой — до непосредственного боя дело даже бы не дошло... Ловчая сеть, кстати, тоже отличнейшая штука. При метком броске чудовище можно обездвижить, а затем добить. А еще там должна быть специальная кольчуга...

-Ладно, черт с тобой! — рявкнула я. — Что тебе еще принести — специальные подштанники вортана?

-Всего вышеперечисленного было бы достаточно, — кротко откликнулся Фыр.

Никогда еще время не шло для меня так быстро. Не успела я толком осмыслить надвигающуюся на меня беду и устрашиться как следует, а сумерки уже накрыли Аринаро. Фыр неслышной рысью оббежал двор, проверил все закутки и углы, чтобы удостовериться в отсутствии свидетелей, при этом очень сильно напоминая бродячего пса в поисках завалящей кости. Но отвратительная погода загнала всех внутрь гостиницы, и даже конюх ушел ночевать куда-то в теплую кладовую с пухлощекой служанкой. Воистину, "Ферраганто" можно было назвать обителью любви...

-Пора! — азартно сказал Фыр, вернувшись в конюшню.

...План его был прост как мычание (и столь же удачен): наблюдая за окнами, он заметил, что одно из них приоткрыто — наверняка на кухне, где от постоянно пылающей печи идет сильный жар. Я должна была влезть через это окно внутрь, пробраться до комнаты вортана, взять его оружие ("Просто одолжить — не воровать! Как только я убью зверюгу, то тут же верну все на место!") и тем же путем вернуться.

Конечно, Фыр и сам бы с легкостью справился с этой задачей, но... "Посмотри на это окно! Как я в него пролезу?!! Тем более, под ним эти идиоты пристроили курятник. Я в два раза тяжелее тебя — подо мной эта хлипкая сараюшка точно рухнет!"

Короче, у меня не оставалось другого выхода — так я говорила себе, взбираясь на курятник. Крыша пристройки угрожающе потрескивала и прогибалась под моими ногами. Я молилась всем известным божествам, чтобы они не допустили столь бесславного конца этой истории. Сломать шею, упав с курятника — это было слишком глупо даже для меня.

Моя надежда на то, что на ночь окно кухни закроют на защелку, не оправдалась. Ставни легко поддались, когда я неохотно толкнула их. До меня донесся ободряющий шепот Фыра:

-Недаром твой дядюшка сидит в тюрьме — ты прирожденный грабитель!..

Я в ответ процедила сквозь зубы короткое ругательство, которое должно было просветить Фыра насчет морального облика его предков женского пола, но, увы, осталось неуслышанным.

...В кухне было темно, хоть глаз выколи. Мне стало интересно, обдумывал ли Фыр этот аспект своего плана и как разрешил в уме столь хитроумную задачу — понадеялся, что я умею видеть в темноте, что ли?.. Я осторожно двинулась от окна вперед, больше всего страшась, что сейчас задену гору каких-нибудь кастрюль или переверну чан с грязной посудой, который просто был обязан иметься на кухне. Пришлось вытянуть вперед руки и шарить ими в воздухе. Мои усилия были вознаграждены сторицей — ощупывая все вокруг, я приложила руку к еще не остывшей кухонной плите. От резкой боли я приглушенно взвыла и отдернула обожженную ладонь, вторая же рука непроизвольно дернулась в сторону и задела что-то живое. Это "живое" с диким мявом прыгнуло, по всей видимости, на стол, и таки свалило поставленную там посуду. Оглушительно загремели кастрюли, и у меня подогнулись ноги. Некоторое время я стояла, даже не дыша, и ждала, что сейчас кто-то заглянет на кухню, но в "Ферраганто" царила абсолютная тишина.

-А чтоб ты сдох! — облегченно прошипела я и принялась обходить плиту по краю.

Без труда найдя дверцу плиты, я отворила ее, и кухня осветилась красноватыми отблесками еще не потухшего жара. Теперь в темноте можно было угадать очертания и стола, и чана с грязной водой, в который я только чудом не угодила — он стоял совсем рядом с окном. В углу зеленоватым светом мерцали глаза кота, спугнутого мной. Задача по поиску дверей значительно упростилась

Я подобрала у плиты тонкую лучинку и сунула в затухающие угли. Спустя минуту на кончике лучины заплясал нервный, маленький язычок пламени, который должен был мне помочь миновать все ловушки гостиницы. Либо напротив — выдать меня не в меру беспокойному слуге или постояльцу, которого в этот час бессонница погонит шататься по темным коридорам.

Из кухни я попала в общий зал, уставленный длинными столами и лавками. На столах там и сям валялись остатки ужина, пару раз я спотыкалась о пустые бутылки, а один раз влезла в тарелку с салатом, которая почему-то стояла на полу. Ясно было, что постояльцы здесь не скучают и вряд ли коротают вечера, разглядывая кучу навоза во дворе.

-Так, где же здесь лестница?.. — пробормотала я себе под нос. О внутренней планировке "Ферраганто" я имела смутное представление, но окна комнаты вортана были на втором этаже. Что-то подсказывало мне: путь, ведущий от комнат к пиршественному залу должен быть короток и прост — иначе немногим гостям судилось бы вернуться обратно в комнату после столь веселого ужина.

Лестницу я нашла быстро — она была в меру скрипуча и крута. Поднявшись по ней, я очутилась в узком слепом коридоре. Комната вортана располагалась, по нашим прикидкам, где-то в конце. Я еще раз представила себе расположение окон — вроде бы ошибки быть не должно. Вот она, последняя справа.

"А если дверь все-таки будет закрыта — я порадуюсь, глядя на вытянувшуюся рожу Фыра" — мрачно подумала я, вспоминая, как жарко он мне доказывал, что вортан не запирает двери на ночь. "Как же иначе с утра ему смогут принести вино на опохмел и убрать всякие огрызки со стола, пока он спит?" — привел неоспоримый аргумент мой друг и прибавил: "Лично я никогда не запирал двери в гостиницах", после чего мое мнение о Фыре еще немного ухудшилось.

Но дверь была открыта. Мне ничего не оставалось, как войти внутрь.

В комнате было тихо — вортан и впрямь не храпел. Его присутствие в кровати, которая стояла по левую руку от входа, выдавало только сладкое сопение. Девушка, разметавшаяся по кровати рядом с ним, дышала и вовсе неслышно. Ее голова покоилась на груди вортана, красноречиво свидетельствуя о том, что спят они с чувством глубокого морального удовлетворения за дело, выполненное на совесть.

Чувствуя, как дрожат от страха мои руки и немеют ноги, я приблизилась к их ложу. Меня снедало довольно глупое любопытство — я очень хотела посмотреть на вортана. Но слабый свет лучины не мог мне в этом помочь — в отблесках дергающегося язычка пламени можно было разглядеть только расслабленную руку с темными зубцами какой-то искусной татуировки, которую спящий вортан положил поверх простыни, да длинные темные волосы, скрывающие лицо. Как жаль...

"Вот дуреха! — обругала я сама себя, наконец опомнившись. — На кой черт тебе сдался этот вортан? Хватай то, за чем пришла и беги со всех ног! То, что тебя пока никто не заметил — просто чудо и не стоит искушать судьбу!"

...Меч в ножнах был прислонен к стене у кровати (к слову, вещи вортана были небрежно раскиданы по всей комнате вперемешку с одеждой и обглоданными костями — Ромейд, похоже был тот еще свин). Я легкомысленно схватила его за рукоять и едва не охнула — железяка была куда тяжелее, чем я предполагала. "Как же они с этим дерутся? — злобно думала я, примериваясь, чтобы половчее ухватить благородное оружие. — С ним ходить — и то умереть можно. Я же его разве что волоком смогу дотащить!" Вопрос о кольчуге и сети, валяющихся у кровати, сразу же отпал, едва я попыталась их поднять — я бы не смогла бесшумно дотянуть это все до кухонного окна, проще было спереть кровать вместе с вортаном и его подружкой.

Арбалет лежал на столе. Рядом с ним были раскиданы какие-то ерундовины с оперением. Я предположила, что это то, чем он стреляет и сгребла себе в карман сколько смогла, придя к выводу, что без них красть арбалет смысла не имеет. Потом я задумалась над непростым вопросом, который почему-то не пришел в голову мне раньше: каким же образом мне донести это все? По всему выходило, что лучинку мне надо было держать в зубах, или вовсе возвращаться назад в полной темноте, пользуясь мечом, как слепой — палочкой. Это было даже не смешно. Никуда не денешься — придется постараться...

Итак, держа арбалет левой рукой и зажимая под мышкой правой руки меч, я сначала выбралась из комнаты, пятясь, а затем посеменила по коридору, одновременно присвечивая себе догорающей лучинкой, которую тоже держала в правой руке. Со стороны это должно быть выглядело презабавно, но мне было не до смеха. Я то и дело сквозь стиснутые зубы поминала Фыра, присовокупляя к его имени нелестные эпитеты и сравнения. То, что в его изложении выглядело сущим пустяком, вдруг обернулось практически невыполнимым заданием. Не успела я спуститься с лестницы, как мне стало казаться, что чертов меч весит столько же, сколько и я. Потом меня посетил соблазн скинуть его вниз, а там подобрать, но я отогнала эту вредную идею.

Лучинка уже начинала жечь пальцы, меч грозил вот-вот выскользнуть из-под мышки, а с меня сошло уже семь потов.

...Короче говоря, к тому времени, как я добралась до открытого окна кухни, вдобавок к зверской одышке меня еще душила лютая злоба. Догоревшую лучину я выбросила в чан с грязной водой. Теперь можно было нормально ухватить меч за рукоять и лезть в окно.

-Я уже начал нервничать, — небрежно сообщил Фыр, увидев, как я повисла на подоконнике — одна нога уже на улице, другая еще в кухне.

Ответить мне не довелось, хотя подходящие к случаю слова уже вертелись на языке. Едва я ступила на крышу курятника, как хлипкое сооружение с треском провалилось под моими ногами. Словно Lochar'ag разверзся под моими ногами, и бесам даже не понадобилось тянуть меня за ноги, чтобы я поскорее очутилась на дне преисподней. Быстрее просто бы не получилось. Не успев ничего понять, я очутилась среди бешено кудахчущего замкнутого пространства, приземлившись копчиком точно на насест и, естественно, сломав его (насест, не копчик). Напуганные несвоевременной побудкой куры сослепу летали по всему курятнику, били меня по голове крыльями, царапались и клевались.

-О-о-о, я проклята вовеки! — в отчаянии взвыла я, уже не заботясь о конспирации. После учиненного переполоха глупо было ожидать, что никто не заинтересуется происходящим во дворе.

-Выбирайся оттуда, быстро!!! — Фыр бесцеремонно вытащил меня, оглушенную кудахтаньем, за шиворот из разрушенного курятника. — Где рогвед?

-Вот! — даже вовремя падения я сжимала этот проклятый меч, словно от него зависела моя жизнь. — А вот еще арбалет...

Фыр выхватил у меня меч, так уверенно поименованный рогведом, схватил за руку и прорычал:

-Побежали!

И мы помчались к воротам, успев услышать, как кто-то, высунувшись из окна второго этажа — слава Богу, не вортанского! — сонно и возмущенно вопросил:

-Что за безобразие?! Здесь люди спят!!!

Кудахтанье постепенно затихало по мере того, как мы удалялись от "Ферраганто".

Ремесло вортанов

Храм мы нашли не так быстро, как гостиницу. Не знаю, что понял Фыр из объяснений пропойц из "Повелителя чаш", но нам пришлось поплутать по трущобам, прежде чем мы вышли к остаткам каменной стены. Нужное нам место находилось на самой окраине города и отмежевывалось от жилых кварталов широкой полосой пустыря, да еще и довольно глубокой сточной канавой. За голыми деревьями, что беспорядочно росли вдоль нее, виднелся храм, залитый лунным светом. Полная луна торжествовала этой ночью, на земле лежали резкие тени, а подмерзшие лужи призрачно белели на дороге.

-Это точно тот самый храм? — дрогнувшим голосом спросила я.

-А какой же еще... — Фыр с неприязнью смотрел на строение. Я понимала его недовольство — храм был куда больше, чем можно было предположить судя по самому городку. В такой домине можно было искать зверюгу до утра, а вот у нее было полно места, чтобы развернуться...

-Может, вернемся?.. — вкрадчиво предложила я, уловив колебания спутника.

-Ну уж нет! — отрезал Фыр и прибавил: — Такой поступок неприемлем для воина.

-Я — не воин, — пробурчала я. — Для меня неприемлемо идти туда. По ряду соображений. Первое из них: у меня не гнутся колени...

-Можешь остаться здесь, — коварно предложил Фыр. — Но кто поручится, что монстр не захочет в это время выйти наружу?..

Я злобно скривилась. Крыть было нечем.

-Зажигай фонарь! — скомандовал Фыр.

Я со вздохами принялась возиться с огнивом. Фонарь мы сняли по дороге с крыльца какого-то зажиточного дома, что не могло не испортить мне настроение окончательно. Это был отличнейший фонарь, ценой в двадцать скойцев — не меньше, стеклянный, на жиру, с регулируемой длинной фитилька и удобной ручкой сверху. Наше моральное падение все затягивалось, грозя стать бесконечным.