Конкуренция

Конкуренция.

Очередной привал мы сделали на опушке леса. Западный Лианн был довольно унылым местом, и его грязно-бурые зимние пейзажи навевали тоску. Это место не было исключением.

Скудные съестные припасы подошли к концу и нам пришлось удовольствоваться жидкой пшенной кашей, щедро сдобренной всяким мусором, который обычно скапливается на дне мешка. Фыр со вздохами и сожалениями посолил ее как следует (чего у нас было вдоволь, так это соли) и выразил надежду, что это поможет перебить отвратительный вкус. Естественно, ничего не получилось — и вкус, и запах были ужасными, что, впрочем, не помешало мне съесть свою порцию до последней ложки.

Голод становился для меня уже привычным состоянием, а поиск съестного — постоянным времяпрепровождением. Порыскав вокруг, я нашла куст шиповника, на котором с осени сохранилось немного ягод. Они перемерзли, поэтому были водянистыми и совершенно безвкусными, однако радовали глаз ярким цветом. Я тщательно оборвала весь куст. Вся моя добыча уместилась в пригоршне. Оглядевшись, я обнаружила неподалеку еще один куст, ягоды на котором сохранились на самой верхушке. Фыр в это время сосредоточенно скреб котелок каким-то черепком, производя ужасающие звуки, и алчно следил за моими прыжками.

Я вернулась к костру, когда котелок уже был полностью выскоблен.

-Десерт, — хмуро сказала я Фыру, который подставил ладони ковшиком, и отсыпала половину собранных ягод.

-Какая гадость! — задумчиво произнес Фыр, прожевав первую ягоду, даже не потрудившись выковырять косточки.

-Давай назад, — я протянула руку.

Фыр скривился и принялся поспешно потрошить оставшиеся ягоды — ничего другого я от него не ждала. На некоторое время воцарилось молчание. Я старательно пережевывала кисловато-пресную мякоть, пытаясь растянуть удовольствие, не Бог весть какое, конечно, а мой друг наоборот торопливо поглотил шиповник, почти не жуя. "Надо же, какие мы гурманы!" — язвительно подумала я и стала еще жевать медленнее.

-Посмотри туда, Фэйн, — вдруг обратился ко мне Фыр, явно находящийся во власти тяжелого раздумья. — Что ты там видишь?

Я послушно повернула голову в указанном направлении. Не знаю, что там разглядел Фыр, но я не заметила ничего, кроме нашей клячи, апатично глодающей сухой, почерневший стебель коровяка. Шкура кобылы, казалось, была натянута на кости, как зонтик на спицы — это красноречиво свидетельствовало о том, что ей приходилось ничуть не легче нашего. Фоном этой душераздирающей картине служило пожухшее поле, там и сям утыканное чахлыми кустами. На горизонте чернела городская стена — до города было лиги полторы.

-Я вижу отвратительный пейзаж, — сообщила я Фыру, который выжидающе смотрел на меня. — Еще я вижу издыхающую лошадь, а если перейти на детали, то не могу не отметить кротовину и сапог без подметки, расположенные чуть левее. Правее я вижу куст, на котором сидит ворона, явно надеющаяся, что лошадь все-таки околеет до того, как наш привал закончится. Это то, что ты хотел услышать?

Фыр вздохнул.

-Нет, хотя в целом верно. Ты просто мыслишь не образно, в отличие от меня. Потому что лично я там ясно вижу призрак голодной смерти. И не только там, кстати, а куда бы я ни смотрел.

-Где именно ты его видишь? — нахмурилась я. Призракам я не доверяла. — За кустом что ли? Что он там делает?

-Маячит, — мрачно сказал Фыр. — Неужели ты ни в одной книге не читала такого выражения: "И тут пред путниками замаячил призрак голодной смерти"?

-Нет, — честно призналась я. — Я за всю свою жизнь прочитала только две книги — сонник и лунный календарь огородника. Там ничего такого не было.

Фыр помолчал, поцокал языком, как дядюшка Амадеус у постели тяжелобольного, а потом сказал:

-Ладно. Все предыдущее было сказано мной для того, чтобы привести тебя к очевидному выводу: пока существует два варианта развития событий. Первый: кляча издыхает, мы проходим пешком еще пару десятков лиг и следуем ее примеру. Второй: мы сдаем ее на бойню, получаем несколько скойцев, проходим пешком пару десятков лиг, платим за ночлег и еду, проходим еще пару десятков лиг и опять же отправляемся вдогонку за покойной кобылой. Как видишь, ни один из этих вариантов не предусматривает достижения нашей цели. Хуже того, они просто неприемлемы с любой точки зрения.

От манеры Фыра изъясняться меня просто оторопь брала. Не знаю, кто его научил таким способом выражать свои мысли, но я хотела бы, чтобы этот человек нам повстречался и поговорил бы со своим учеником пару часов, перед тем как повеситься.

-Ты хочешь сказать, — призывая себе на помощь все свое терпение, произнесла я, — что мы умрем с голоду в любом случае, потому что у нас нет ни еды, ни денег, а за кобылу мы не выручим и четверти кроны?

-Ну да, — как ни в чем не бывало согласился Фыр.

-Отлично, — мысленно я поздравила себя с тем, что научилась с первого раза угадывать потаенный смысл высказываний моего дорогого друга. — И что ты предлагаешь?

-Нам надо заработать немного денег, — выдал ценную идею тот.

-О-о-о-о... — я даже не знала, что можно сказать в ответ.

-Если мы заработаем хотя бы пару крон, — продолжал развивать свою мысль Фыр, — то сможем продержаться до Альбоиллеса. Купим лошади овса, она немного отойдет и будет бодрее двигаться, себе — вяленого мяса, немного пшена, ночевать будем на постоялых дворах... Главное, найти работенку. Вот ты, к примеру, что умеешь делать? — неожиданно обратился он ко мне.

Я немного подумала, честно пытаясь вспомнить хоть что-то.

-Ну-у-у... — начала я, морща лоб от умственного напряжения. — Умею полоть, сеять, жать... Полевые работы, в общем. Еще могу корзины плести — меня дед учил. Умею косу клепать, могу паршу у коня вывести. Знаю семь верных средств от клопов, чесотку лечу, зубы коренные рву...

Фыр искоса посмотрел на меня.

-Ух ты! — сказал он. — Если б я знал, мы бы сейчас уже были в Альбоиллесе...

Я представила себе на мгновение, как вывожу клопов во всех встречных деревнях, попутно одной рукой выдергивая зубы у местных жителей, а второй — плетя корзинки и верейки, и мне стало дурно.

-Ну не то чтобы я все это так хорошо умела... — торопливо прибавила я. — Скорее, могла бы, если бы не было другого выхода...

Тут я заметила, что мерзавец ухмыляется и поняла, что он надо мной попросту издевался. Я покраснела от досады и умолкла, про себя зарекшись хвастаться своими многочисленными дарованиями.

-Ладно, с тобой все ясно! — Фыру было уже не до меня, его переполняла жажда действия. — Сейчас подойдем к шильде и посмотрим, какую работу здесь предлагают. Что-нибудь да найдется. Если не для меня, то для тебя точно... Ха-ха. Хотя, на твоих умениях много не заработаешь. А вот если бы что-нибудь мне перепало...

-А что ты умеешь? — робко пискнула я.

-Мой профиль куда уже твоего, — хмыкнул Фыр. — Но почему-то куда дороже оплачивается. Я отлично умею убивать. И в создавшейся ситуации готов рассмотреть любые предложения.

Спустя полчаса мы уже стояли у столба, на вершине которого был прибит указатель. Там было написано название города, гостеприимством которого мы планировали воспользоваться.

-Аринаро, — почтительно произнесла я. — Какое... лианнское название! У меня дома города называются проще — Гарс, Мор, Луто... А тут все так красиво зовется...

Фыр скептически посмотрел на меня и изрек:

-Это для тебя оно звучит красиво. А в переводе на местное наречие может значить то же самое, что на твоем родном — Гарс, или как его там... Клуто?..

И он принялся рассматривать прибитые к столбу объявления. Это живо напомнило мне, как мы с дядей в незапамятные времена так же стояли возле шильды города Таммельна, еще не зная, чем это все закончится. "Ничего хорошего из этого не получится" — многозначительно пообещал мне внутренний голос.

Мне тут же пришло в голову, что все самые крупные катастрофы в истории человечества наверняка зарождались в тот момент, когда какой-то бедолага останавливался у столба с объявлениями и принимался их рассматривать. Скверное предчувствие поднялось откуда-то из глубин моей души и сердце тревожно заныло.

Внутренний голос Фыра, по видимому, был настроен куда более оптимистично, так как мой спутник что-то бормотал себе под нос, кружил вокруг столба, как гриф над падалью и просто светился.

-Глазам своим не верю! — вдруг воскликнул он. — Это слишком хорошо, чтобы быть правдой!

-Что там? — я отпихнула его от столба и прочитала объявление, так воодушевившее Фыра.

"Город Аринаро призывает вортана. Оплата за счет городской казны" — вот что было там написано.

Мне было совершенно непонятно, что же в нем могло так обрадовать моего спутника, так как мне объявление ровным счетом ничего не сказало. Призыв вортана с моей точки зрения мог означать что угодно — от нужды в заклинателе змей до приглашения на постоянную работу золотаря. Я недоумевающе воззрилась на довольного донельзя Фыра и настороженно спросила:

-Фыр, ты что — этот самый... вортан?

Фыр вздрогнул, точно ему посулили пятнадцать лет каторги, и протестующе замахал руками.

-Нет, упаси меня Господь! Еще чего не хватало!

Реакция Фыра меня встревожила — что же это за вортаны такие, если он так рьяно открещивается от принадлежности к их племени, но тем не менее с восторгом берется за их ремесло? Надо было срочно выяснять, что все это значило.

-А кто такие вортаны? — настороженно осведомилась я.

Фыр с некоторым удивлением посмотрел на меня и спросил с подозрением:

-Ты не знаешь, кто такие вортаны? В твоих родных краях их нету, что ли?

-Может и есть, — дипломатично сказала я. — Только мы их как-то по-другому называем, наверное. Если ты мне сейчас объяснишь, что они делают, то мы немедленно проясним этот вопрос.

Фыр одарил меня странным взглядом, но ничего обидного, против своего обыкновения, не сказал.

-Вортаны, — начал он, — это гильдия специально обученных охотников. Только охотятся они не на зверей, а на чудовищ. Ну, к примеру, мантикор бьют, гарпий, жрух и прочую дрянь... Вортаны бродят по всей стране, и когда в них где-нибудь возникает нужда, то наниматели вывешивают вот такое объявление на столбе и ждут, пока один из них не набредет на него. Вортаны дорого берут, но строго блюдут честь своей гильдии. Не было случая, чтобы вортан взял деньги и не выполнил свою работу. С другой стороны, случаев, чтобы вортан выполнил свою работу и не взял денег — тоже не было. Очень уж они трепетно относятся к деньгам — каждый скойц пересчитают. С другой стороны, их нанимают без предоплаты, так что... Своей шкурой рискуют, поэтому их можно понять.

-Нет, — сказала я, выслушав этот познавательный рассказ. — У нас дома вортанов не было. И мантикор со жрухами тоже.

-Идиллическая у вас, однако, местность... — задумчиво постановил Фыр. — Ни вортанов, ни монстров. Ты еще скажи, что у вас не было даже сборщиков податей...

С этими словами он сорвал со столба объявление о найме вортана и запихнул себе в карман. Видимо, он обрел все, что хотел, и остальные предложения его не интересовали.

Итак, мы двинулись к городу Аринаро, до которого оставалось всего ничего — уже можно было разглядеть флюгеры на крышах. Фыр вел лошадь, я плелась рядом. Мысль о том, чтобы проехаться верхом, была кощунственной — кобыла могла рухнуть даже от слишком резкого порыва ветра, который, к слову, все крепчал. Время от времени пролетала какая-то белая крупа, напоминающая о том, что сейчас все же зима. На небе давили друг друга тяжелые серые тучи.

На душе у меня скребли кошки.

— Фыр, ты наймешься вместо вортана? Это... опасно? Господи, конечно же, опасно! — ответила я сама себе на этот глупый вопрос. — Я хотела спросить: ты уверен, что справишься?

Фыр презрительно взглянул на меня и отвернулся, ничего не ответив. По всей видимости, мой вопрос его оскорбил.

-Нет, ну ты сам сказал, что вортанов этому обучают... — я жалобно схватила его за рукав. — Чудовищ убивать — это же не морковку сеять. Вдруг с тобой что-то случится? Если оно тебя съест?.. Тьфу-тьфу! Ну пусть укусит — это все равно ужас какой...

Фыр высвободил свою руку и соизволил ответить, напустив на себя надменный вид королевы-регентши:

-По-моему, ты обо мне слишком низкого мнения. Да, вортанов учат. Но и меня тоже учили, причем смею думать, что моя школа была ничем не хуже.

После этих слов я удостоилась еще одного уничижительного взгляда.

-Ладно, ладно... — я поспешила сменить тему. — А ты уверен, что тебя наймут? Ведь там было написано, что ищут именно вортана?

-Наймут, куда денутся... — пробурчал Фыр. — Я же возьму с них дешевле. А им-то что — лишь бы сэкономить... Если я справлюсь — отсчитают мне гонорар, не справлюсь — будут дальше ждать вортана. Зря, конечно — объявление я снял... Но, разумеется, до этого дело даже не дойдет! — поспешил он заверить меня, заметив мое вытянувшееся при словах "не справлюсь" лицо.

Некоторое время я обдумывала услышанное, затем меня посетила одна мысль, вначале показавшаяся мне дельной.

-А если ты выдашь себя за вортана? Тогда можно будет потребовать нормальную плату, такую, как они берут...

-Нет, это исключено! — возмутился Фыр. — Ты посмотри на меня! Да я на паломника не тяну, не то что на вортана! В этих-то обносках! — и он театрально распахнул полы своего залатанного плаща. Бахрома лохмотьев живописно трепетала (ладно, болталась) на ветру.

Я покосилась на свое рубище и неслышно вздохнула.

-Настоящий вортан, — продолжал между тем Фыр, снова закутываясь в плащ, — одет в черное. Обязательным атрибутом является кожаная куртка с нашитыми кольчужными кольцами, а также перчатки с металлическими нашлепками. Их цеховый знак — серебряный круглый диск на цепи, как медальон. На диске крайне подробно излагается, где этот вортан проходил обучение, в каких королевствах имеет лицензию на охоту и тому подобное. Сама понимаешь — у меня такого нет. И кроме всего этого, есть еще один щекотливый момент... — тут он запнулся и умолк.

-Какой же? — деликатнейшим образом поинтересовалась я, когда молчание затянулось.

Фыр вздохнул, как человек, которого вынуждают говорить о симптомах не слишком приличной хвори.

-Видишь ли, — начал он, опечаленно глядя куда-то вдаль, — вортаны очень внимательно относятся к вопросам...э-э-э, конкуренции. Скажем так — они не одобряют, когда кто-то берет на себя их работу. Это во-первых приносит им материальный ущерб, что само по себе чревато последствиями, а во-вторых заставляет людей усомниться в незаменимости вортанов. Ну сама подумай — если вдруг какой-то бродяга вроде меня укокошивает василиска за три кроны, то у народа возникает закономерный вопрос — а стоит ли платить за то же самое вортану все десять? Тут же выискивается какой-нибудь местный герой, который в редких случаях, но все же иногда переживает свой первый подвиг — и все. Авторитет вортанов несколько понижается, впрочем ненадолго — обычно такие истории имеют поучительный плачевный конец. Однако это все еще цветочки: искать конкурента нарочно, чтобы поквитаться, они не будут, разве что если случайно где-то пересекутся с ним, то по-тихому прирежут — и все. Все-таки не так уж много по свету шатается идиотов, желающих регулярно сражаться с монстрами, да и живут они очень недолго. Настоящая беда начинается, если какой-то наглец выдал себя за вортана. Тут уже дело в их личной самооценке, а она вообще границ не имеет. И чтобы исправить ситуацию, вортаны готовы на все — то есть искать будут даже под землей. Мне бы этого очень не хотелось, как ты понимаешь. Меня и так многие ищут, и если к ним добавятся еще и пышущие злобой вортаны...

Тем временем мне становилось все хуже — вторая часть рассказа Фыра про обычаи вортанов произвела на меня сильнейшее впечатление. Под конец я даже схватилась за сердце — теперь я убедилась, что моей интуиции можно доверять. Недаром мне сразу не понравилась та шильда! Мы с Фыром шли на верную смерть! Даже если мой дорогой друг убьет то чудище, которое терроризирует Аринаро, против нас ополчится целая гильдия, притом не каких-нибудь ткачей-булочников, а специально обученных убийц! Уверения Фыра, что они не будут нас преследовать, меня ничуть не успокоили. Мне было все равно, как меня прирежут — случайно "по-тихому" или каким-либо другим образом.

-Фыр! — голосом, больше напоминающим скрип несмазанной тележной оси, произнесла я. — Давай не пойдем в этот город! Нет, мы обойдем его как можно осторожнее и отправимся куда-нибудь еще. Лучше я сплету пару сотен корзин, — тут я с воодушевлением снова вцепилась в его рукав. — Я забыла тебе сказать — еще я умею принимать роды! Мы найдем какую-нибудь бабу на сносях — не может быть, чтобы здесь в округе не было ни одной брюхатой бабы! — и заработаем. Пусть меньше, чем за уничтожение какой-нибудь жрухи, но гильдия повивальных бабок еще не была уличена в убийствах конкурентов...

Мой друг слушал меня с весьма снисходительным видом, хотя, с другой стороны, кто мог поручиться, что он в это время не вспоминал свое отрочество или младенчество?.. Затем он покровительственно похлопал меня по плечу, привычно отцепил мои закоченевшие пальцы от своего рукава и промолвил:

-Ну-ну, только без истерии... Ты преувеличиваешь грозящую нам опасность. Да, и еще, пока я не забыл! Надень свою шапку! Кто ж доверит такую работу бродяге, который тягает за собой девицу в штанах?!! Меня вообще могут арестовать еще при въезде в город за похищение. В Лианне довольно строгие законы...

Я остановилась на месте, как вкопанная, поняв, что моя речь тронула разве что кобылу, которая глубоко вздохнула, едва я умолкла и попыталась повернуть назад. Фыр же абсолютно невозмутимо продолжал свое шествие к городским воротам, волоча мудрое животное за собой.

-О-о-о-о-у-у-у! — взвыла я, подняв глаза к суровым небесам. В ответ на мой вопль души оттуда посыпалась новая порция ледяной крупы.

Мнение высших сил мне стало вполне понятно.

В Аринаро нас пропустили почти без препирательств. Никто не признал во мне девицу. Как и обычно, нас с Фыром посчитали братьями, что начинало меня тревожить. Мне очень не хотелось верить в то, что в моем лице есть что-то общее с этой небритой, носатой харей.

Как только стражники поняли, что тот скойц, который они вытребовали у нас, был единственным, то тут же потеряли к нам всякий интерес. Мы вошли в городок, оказавшийся довольно приятным местом, и остановились на первом же перекрестке.

-Что дальше? — спросила я. — Мы пойдем к местному бургомистру? Или здесь нет бургомистра?

Фыр посмотрел на меня взглядом, который обычно припасают любящие матери для слишком надоедливых чад, и сказал:

-Ты к нам несправедлива. В смысле — льстишь. Нас не пустят даже на порог, причем не только дома бургомистра, а любого другого приличного обиталища.

В том, что он говорил, безусловно была своя сермяжная правда и я не стала спорить.

-...Сначала мы должны разведать обстановку, для этого необходимо найти какое-нибудь злачное место. Таверну попаршивее или какое-нибудь еще питейное заведение. Там узнаем, что же заставило местных жителей призвать вортана, а уж после того будем строить планы.

-Ага, — согласилась я.

...Таверна, чей уровень паршивости удовлетворил запросы Фыра, мы нашли почти сразу. Называлась она "Повелитель чаш" и по всей видимости вечерами манила к себе местных повелителей всяческих емкостей — от кружки до ведра. Окна ее были укреплены досками, набитыми вкривь и вкось, ворота двора поддерживались за счет благоприятного направления ветра, а у коновязи стояло два мула и осел самого несчастного вида.

-Отлично! Действуем по плану, то есть — я говорю, ты — молчишь, — Фыр с самым решительным видом привязал нашу кобылу рядом с ослом (осел сразу же стал выглядеть куда упитаннее и здоровей), и двинулся к дверям "Повелителя чаш". Я надвинула на глаза свою шапку, и поторопилась за ним.

...В таверне было пусто. Только парочка испитых мужиков цедила пиво в углу, да дрыхла у окна служанка.

-Эй, хозяин! — заорал Фыр во всю глотку.

-Иду, иду! — послышалось откуда-то из глубин кухни, часть которой виднелась в дверном проеме. Запах, который волнами наплывал оттуда, поселял сомнения в моей душе: а так ли уж я голодна?.. С другой стороны, здесь было куда теплее, чем на улице, поэтому я отсоветовала себе дышать носом и смирилась.

Хозяин словно джинн из бутылки возник пред нами, демонстрируя свои порядком прореженные зубы. За те пару мгновений, пока он изучал наш внешний вид, его улыбка стала куда менее широкой, а выражение лица с "Чего изволите?" изменилось до "Че надо?"

Фыра однако это не смутило. Откуда-то из неизведанных глубин кармана он извлек монету, достоинством в пять скойцев, и с непередаваемым шиком швырнул на стойку, так что создалось впечатление, будто это были, по меньшей мере, четверть кроны.

-Две кружки пива и чего-нибудь поесть! — тоном наследного принца распорядился он.

Но хозяина тоже смутить было непросто.

-На вышеозначенную сумму я могу предложить вам к пиву разве что солонку. И то — неполную, — саркастично ответил он. — Если Ваша светлость добавит еще целых два скойца, то я лично принесу вам пару ломтей хлеба, что, несомненно, украсит вашу трапезу.

-Ладно, ограничимся одной кружкой пива, — Фыр сдался, поняв, что хозяин накопил бездну опыта в общении с неплатежеспособными клиентами. — Что в таком случае вы сможете нам предложить?

Хозяин задумался, шевеля усами, затем обвел глазами стену, на которой висели запыленные связки чеснока и укропа, в которых давно уже поселилась колония пауков, но, так и не решившись пожертвовать одной из них, изрек:

-Квашеная капуста. Одна порция.

-Сойдет, — смиренно промолвил Фыр.

Мы уселись за стол, находящийся ближе всего к стойке, и принялись ждать.

-А я думала, что тот скойц, который ты отдал стражникам, был последним... — задумчиво пробормотала я.

-Для них — да, — хмыкнул Фыр и веско прибавил. — Запомни: где бы с нас не потребовали денег, тот единственный скойц, что я отдам, всегда будет последним.

Тут около нашего стола материализовался хозяин. Под носом у Фыра с грохотом приземлилась кружка, а у меня — тарелка. Я потянула носом и робко предложила:

-Фыр, давай меняться...

-Что за глупости! — испугался Фыр. По-видимому, он уже успел оценить мощнейший запах, источаемый жалкой горкой серо-желтой капусты. — Капуста очень полезна. Она очищает организм. А пиво — ужасно вредное, поверь мне. Я его столько выпил за свою жизнь, что говорю со знанием дела. Такая гадость... — и он с блаженным выражением лица припал к кружке.

-Я не желаю очищать свой организм! — отчаянно сопротивлялась я. — Нам завтра в путь, а здесь даже кустов нет вдоль дороги — одно поле! В таких условиях очищать организм весьма неприятно, а точнее говоря — аморально. Я не буду это есть!

-Какого лешего я тогда выложил за нее такие деньги?!! — взвопил Фыр и грохнул наполовину опустевшей кружкой об стол. — Что теперь — выбрасывать? Ешь! — и он ткнул тарелку мне под нос.

Я аккуратно взяла тарелку в руки, задерживая дыхание. Фыр свирепо глядел на меня, забыв даже о своем пиве. Тут в голову мне пришла спасительная мысль, которую я озвучила уже, поднимаясь с лавки.

-А давай, я отдам это нашей лошади?

И я быстро поскакала к дверям, держа тарелку как можно дальше от себя, пока Фыр не успел возразить.

...Кобыла уныло смахнула капусту с тарелки, не проявляя никакой радости. Впрочем значительного сопротивления она тоже не оказала, если не считать попытки встать на дыбы, когда я пихнула ей в морду столь ароматное угощение.

-Вот и умница, — сказала я, чувствуя некоторые угрызения совести. Лошади и так приходилось тяжело.

Вернувшись в таверну, я увидела, что Фыр, которого я оставила в полном одиночестве, уже оживленно беседует с теми двумя мужиками, которые пили пиво, когда мы вошли.

-Сожрала? — поинтересовался он у меня, когда я подошла к столику.

-Ну да, — подтвердила я.

-Видал? — обратился он к одному из своих новых знакомых. — Ты проспорил! Гони сюда пять скойцев!

-Да она у вас наверно и опилки с навозной жижей ест! — обиженно забурчал тот, но отсчитал пять потертых скойцев. — Той капустой трупоедов можно травить...

Я уселась с краю стола, наблюдая, как три монеты самым чудесным образом исчезли в кармане Фыра. После сегодняшних событий я решила более внимательно следить за нашим состоянием финансов. Теория Фыра насчет "последнего скойца" меня встревожила и заставила задуматься, не применит ли ее Фыр когда-нибудь ко мне?..

-Хозяин, еще пива! — заорал Фыр, швыряя оставшиеся два скойца на стойку. — Так что у вас за зверюга тут завелась? — обратился он к мужикам.

Те просветлели лицами, словно их попросили поведать о достопримечательностях родного города.

-Да такое чудище, что страшно и нос высунуть ночью на улицу! — начал тот, что проспорил. — Такого ужаса и мой папаша не припомнит, а он в этих краях с Десятой Войны! Хитрая бестия! А уж здоровущая и ненасытная — просто страх... Бывает, что за месяц пяти коров не досчитывались...

-Это когда она коров жрала! — перебил его второй. — А сейчас харчит за месяц по пять человек! И ничего поделать нельзя. Правда, не перебирает — и бродяг жрет, и купцов, и жрецами даже не брезгует... Вот городской совет и забил тревогу, мол, пора вортана звать.

Тут вернулся хозяин и с презрительным видом поставил кружку на стол, расплескав ее содержимое по всему столу. Его старания пропали даром — на него никто, кроме меня, не обратил внимания, однако пиво Фыр тут же притянул к себе, продолжая расспрашивать аринарцев.

-А когда это началось?

-Да почитай, с полгода назад... — сказал второй. — Тогда буря была, ее из лесу и пригнало что-то... Вот она и обосновалась в Аринаро — благо место для нее нашлось подходящее...

-Погодите, — Фыр даже отставил пиво. — Так вы хотите сказать, что знаете, где эта тварь обитает?

Мужики переглянулись и хором хмыкнули.

-Известно где, — сказал второй. — В развалинах старого храма, на окраине.

-У нас здесь лет сто назад орден Горса обосновался, — пояснил первый. — Построили себе храм огромадный, да только вскорости их предали анафеме, как известно, да и разогнали, а храм без присмотра обветшал, развалился... Люди туда опасались заходить — говорят, орден шибко кровожадный был, да и черной магией баловались эти жрецы отвратные. Наковыряешь себе камней на строительство, а потом от духов всяких зловредных век не избавишься... Экзорциста потом оплачивать надобно, один ущерб. Так он и стоял, пустой, пока та тварюга там не обосновалась. Теперь и подавно туда не зайдешь.

На лицо Фыра снизошло выражение полного удовлетворения жизнью, лишь малую толику которого можно было списать на выпитое пиво.

-Нда-а-а... — протянул он глубокомысленно. — Однако, беда у вас... И впрямь вортана надо звать, если никто другой не справится. А сколько ваш городской совет постановил выплатить за голову чудища?

Последний вопрос был поставлен деланно небрежным тоном.

Мужики снова переглянулись.

-Десять крон, — снова ответил второй. — Вортаны дешевле не берут...

Теперь Фыр стал похож на хитрого кота, подбирающегося к сметане.

-Да, дороговато... — рассеяно произнес он. — Обнаглели вортаны...

-И не говорите, господин! — поддержал его первый мужик. — Мне эти десять крон и за год не заработать, а тут мечом махнул — и все! И ничего не сделаешь — и так уж цену сбивали до последнего, а то этот мерзавец вообще сказал, что дешевле двенадцати и думать нечего...

На лицо Фыра словно туча нашла.

-Какой "этот мерзавец"? — звенящим голосом осведомился он.

Но мужики не заметили никакой перемены в его тоне.

-Да вортан, что вчера приехал! — первый мужик сплюнул. — Мол, я, знаменитый Ромейд, за десять крон и с ночного горшка не встану... Но, видать, и у него бывают тяжелые времена — поерепенился чуток, да и согласился. Только условие поставил, что пока полнолуние не пройдет, биться с чудовищем он не будет. Сказал, что при полной луне у тварюги этой силы в три раза больше. Вот завтра, как сменится луна, он и пойдет в храм на бой. А покудова остановился в "Ферраганто", лучшей гостиннице, жрет от пуза и спит. Все за счет города, конечно. Нет управы на этих вортанов... Еще и бабы к ним липнут, как мухи на мед, мягко говоря. Но такая их дурная бабья натура, ничего не попишешь... Только прошел слушок, что в городе вортан, как у "Ферраганто" стадами бродят, в окна заглядывают. Дуры...

Думаю, что подобное выражение глубокой обиды на жизнь, отражавшееся сейчас на лице моего друга, можно было увидеть лишь у фальшивомонетчика, которому после суда объявили, что его приговор был изменен, а затем пояснили, что теперь его ждет не колесование, а кипящее масло. Разочарование Фыра было столь очевидно, что даже его недалекие собеседники переполошились.

-Неужто таракан в пиве попался? — участливо охнул первый мужик, а второй прибавил:

-Говорил же я хозяину — если уж не моешь кружки, так хоть вытряхивай их перед тем, как подавать...

Фыр скривился, не сдержавшись, однако смог взять себя в руки и с деланной небрежностью пояснил:

-Не в то горло пошло.

-И то ладно... — успокоились мужики.

В "Повелителе чаш" после того мы пробыли недолго. В свете открывшихся нам обстоятельств выигранные три скойца у Фыра можно было вырвать разве что клещами, поэтому хозяин, обладавший тончайшей интуицией, даже и не пытался нас задержать, после того, как вторая кружка пива была допита. Фыр уныло расспросил мужиков про местонахождение храма, выслушал еще пару страшных баек на довесок и попрощался.

Наши случайные знакомые остались дальше хлебать отвратительное пойло, а мы с Фыром уселись на бревне у коновязи, совершенно одинаково вытянув ноги. Фыр задумчиво глядел в серое низкое небо и хмурился, напряженно что-то обдумывая.

Я боялась попасть под горячую руку, поэтому тоже молчала и переводила взгляд со своих сапог на Фыровы, пытаясь найти как можно больше различий. Ясное дело, у него нога была куда больше, а щегольские сапоги куда лучше моих — меньше пяти крон он за них не отдал, показушник несчастный... Зато у меня подметки держались крепко, а вот Фыр был близок к тому, чтобы продолжать путешествие босым, подобно великим пилигримам. Грязью наша обувь была заляпана совершенно одинаково: вот тебе и рыжая глина тракта, и черная грязь с мостовой, и солома налипла, и...

-Ладно, — вдруг произнес Фыр, прервав цепочку моих умозаключений. — Отдохнули и будет. Пошли!

Я торопливо поднялась, не желая навлечь на себя его гнев — а в том, что жестоко разочарованный Фыр будет злобен словно василиск, сомневаться не приходилось. При этом в животе у меня отчетливо заурчало — абсолютная пустота в желудке давала о себе знать.

Фыр покачал головой, точно принося соболезнования родственникам усопшего. Усопшими в данном случае можно было считать правила приличия. Я невольно устыдилась, хотя в чем была моя вина?.. Фыр тем временем отвязал лошадь, потом словно что-то вспомнив, сунул мне поводья и сказал:

-Подожди, сейчас вернусь.

Я проводила его взглядом до дверей таверны, напомнила себе о трех скойцах, условно, но все же отягощавших карман Фыра и вздохнула. Лошадь устало фыркнула и ткнулась носом мне в плечо — только она меня и понимала.

-Ну что, лошадка, будем ждать?.. — тоскливо сказала я ей, и намотала поводья на коновязь обратно. Можно было, конечно, последовать за Фыром, но из-за запаха, царившего внутри таверны, мой желудок не ограничился бы простым урчанием. Да и что бы я там делала — опять бы таращилась на то, как хозяин бьет тряпкой тараканов, а потом ею же протирает тарелки?..

...Фыр вернулся намного быстрее, чем я предполагала.

-Держи! — сказал он мне и сунул под нос ломоть хлеба с тонкой пластинкой сыра сверху.

-Три скойца? — полувопросительно-полуутвердительно пробормотала я.

-Последних три скойца, — веско ответил мне Фыр.

-Последних или последних? — я держала бутерброд, как величайшую драгоценность, не решаясь приступить к трапезе.

-Не смешно, — огрызнулся Фыр.

Я вздохнула и разломила хлеб с сыром пополам. Мой друг оскорбленно скривился, но после того, как я пригрозила отдать хлеб лошади, принял убогий ломтик, сохраняя презрительный вид. Мы опять уселись на бревно и вытянули ноги.

-Значит ты потратил последние деньги... — начала разговор я, дожевывая хлеб.

-Тоже мне еще деньги, — с независимым видом заявил Фыр, давно уже покончивший со своей долей.

-В свете того, что больше у нас ничего не осталось... Что же теперь делать? Продадим кобылу?.. — я с тоской посмотрела на несчастную клячу, к которой уже успела привязаться.

-Пока об этом рано думать.

Ответ Фыра меня озадачил.

-Что значит — "рано"? — воскликнула я и вскочила с места. — Ты же сам говорил, что у нас не буде другого выхода, если тебе не подвернется работа!

-Ну и? — Фыр старательно сохранял абсолютно непонимающий вид. Поверить в то, что мой дорогой друг — такой идиот, я не могла, поэтому заподозрила худшее.

-Фыр, что ты задумал? — прошипела я, нависнув над ним.

Он ухмыльнулся и пожал плечами.

-Мои планы ничуть не изменились. Я убью зверюгу и возьму за это с Аринаро семь крон.

-Что?!! — я не верила своим ушам. Мое уверенность в том, что Фыр — не идиот, существенно пошатнулась. — А как же вортан? Ты сам говорил, что они на дух не выносят конкурентов! Он не допустит, чтобы ты перехватил у него заказ!

-А я и не собираюсь его спрашивать! — ухмылка Фыра становилась все шире и злей. В довершение всего закинул ногу на ногу. Мне немедленно захотелось вцепиться упрямому придурку в волосы, но я пересилила себя.

-Фыр, ты что — хочешь драться с ним за право убить какую-то тварь? — ледяным тоном осведомилась я, изо всех сил стараясь не сорваться на визг. — Или ты собираешься наперегонки с вортаном гоняться за ней по храму? Он, думаю, не согласится с такой идеей! Как ты будешь объяснять ему причину своего присутствия в храме ночью, если вы столкнетесь носом к носу? Не подумал ли ты, что вортан в таком случае сначала прирежет тебя, а потом уж пойдет убивать чудовище?

Как и во всех предыдущих случаях мою речь оценила разве что кобыла, хотя в данном случае моя аудитория была расширена до двух мулов и осла. Ах, нет — еще один осел сидел напротив меня и скалился.

-Вортана в храме не будет, — легкомысленно отозвался он. — Я же все продумал.

-Ты что — собираешься убить и его? — охнула я, заподозрив самое худшее.

Фыр поперхнулся.

-Тьфу на тебя! — он даже забыл про необходимость поддерживания наглой ухмылки. — Только ты могла такое сморозить... Еще чего не хватало! Убить вортана! Почему тогда сразу не перерезать весь городской совет и бургомистра?..

-А что тогда ты имел в виду? — разозлилась я. — Завтра, когда закончится полнолуние, вортан пойдет в храм и ты тоже пойдешь...

Я не договорила, потому что поняла все мгновением раньше. Волосы у меня зашевелились.

-Идиот! — я схватилась за голову. — Ты хочешь идти сегодня! В полнолуние! Когда эта зверюга в силе!..

-Ну да, — удовлетворенно подтвердил Фыр. — Кто не успел — тот опоздал. Нечего ему бока отлеживать и девок мять.

-Даже вортан отказался биться с этим монстром в полнолуние! — взвопила я. — А ты попрешься туда за семь крон! О, не знала я, что тебя в детстве роняли с печи... С высокой печи!

-Вортан отказался, потому что ему не так нужны деньги, как нам,— рассудительно промолвил Фыр. — Вот пусть и пеняет на себя. А мы пойдем в храм и прибьем зверя. Я лично вижу здесь только одну трудность...

-Всего одну? — я уже немного пришла в себя и теперь язвительно прищурилась. — И какую же, любопытно?

Фыр пожал плечами.

-Да меч у меня ни к черту... Раз чудовище здесь серьезное — корову может уволочь, значит, оружие надо тоже серьезное. А у меня.... так, зубочистка. У вортана, конечно, меч получше будет. Наверняка, какой-нибудь свейг или рогвед... Нда-а-а. Мне бы рогвед на сегодняшнюю ночь... Хотя...

И тут его глаза затуманились. Я уже достаточно хорошо знала Фыра, чтобы понять: вот это и есть самое страшное. Именно это выражение лица свидетельствовало о том, что в голову моему другу некстати пришла весьма нетривиальная мысль.

-А в этом что-то есть... — пробормотал он себе под нос, подтверждая самые худшие мои опасения. Тут его взгляд, уже вполне осмысленный, остановился на мне и Фыр энергично махнул рукой в сторону кобылы.

— Поторопимся! Надо срочно разузнать, где находится "Ферраганто", а там будем думать дальше...

-Неплохо устроился... — пробурчал Фыр, после осмотра фасада гостиницы. Мы стояли недалеко от нее, выглядывая из-за угла большого дома. Фыр держал за поводья нашу кобылу, которая увлеченно ворошила груду мусора, небрежно высыпанного кем-то в этом закутке, а я грызла стянутый по дороге у случайной торговки сухарь.

Мысленно я была согласна с Фыром. В самом деле, "Ферраганто" была отличнейшей гостиницей — мне никогда не доводилось жить в такой. Ее каменные стены были украшены лепниной, водосточные трубы держались крепко, а черепица на крыше радовала глаз ярким цветом. Все окна были застеклены, причем некоторые из них заслуживали названия "витраж" — расточительный хозяин гостиницы решил потратиться еще и на цветное стекло. Подворье гостиницы было обнесено высоким забором, а сквозь приоткрытые ворота виднелся угол каменной конюшни, которая выглядела куда респектабельнее "Повелителя чаш".

-Где справедливость? — продолжал бурчать Фыр. — Тут явно помои вкуснее, чем пиво, которое я выпил полчаса назад...

Я поняла, что ответа от меня не ждут и принялась крутить головой, рассматривая улицу, на которой расположилась гостиница. Давно мне не приходилось бывать в хороших кварталах... Я заметила и добротные заборы, и палисадники, которые даже зимой выглядели прилично, и ровные флюгеры на крышах. На мостовой отсутствовали горы мусора, да и нищих не наблюдалось...

-Ага, вот и они... — Фыр дернул меня за рукав.

Я завертела головой, не совсем понимая, к чему он хотел привлечь мое внимание.

-Да девицы! — с ноткой раздражения в голосе пояснил Фыр. — Стерегут вортана.

Тут и я сообразила. В самом деле мимо "Ферраганто" медленно-медленно прогуливались несколько девушек. Все они были нарядно одеты, а выражение лиц свидетельствовало о том, что эти прогулки уже стали чем-то вроде нудной, но необходимой работы от которой они не откажутся ни за что на свете.

-Вот, эти две, под ручку... — Фыр плотоядно рассматривал гуляющих. — Они, пожалуй, подойдут.

-Для чего? — я с сомнением уставилась на выбранную Фыром парочку. Девушки были похожи друг на дружку — высокие, полные, с курносыми носами — явно сестры. Прически обеих напоминали гнезда аиста, увитые лентами, а тесные шубки едва-едва сходились на могучей груди.

-Для беседы. Ты сейчас подойдешь к ним и расспросишь про вортана — в какой комнате живет, какой распорядок дня соблюдает, что сегодня будет делать...

-А они знают?

-О, про вортана они знают все! — уверенно сказал Фыр.

-А почему ты сам не хочешь с ними поговорить? — вяло сопротивлялась я.

-Потому что мой интерес к вортану будет выглядеть либо подозрительно, либо противоестественно. Да и вообще — они меня могут испугаться до смерти и начать звать стражу. А ты как юная дева — кстати, не забудь снять шапку — не вызовешь у них опасений, если закутаешься в плащ, чтоб не было видно портков.

Я обдумала слова Фыра и возразила:

-А если они не захотят со мной разговаривать? Вон их сколько! А тут еще и я... Зачем им конкуренция?

Фыр искоса посмотрел на меня и с состраданием произнес:

-Видишь ли... Не хотелось бы тебя огорчать, но... как бы это мягче выразиться... Вряд ли они увидят в тебе серьезную соперницу.

После этих слов я некоторое время возмущенно хватала ртом воздух, пытаясь достойно ответить. Фыр, воспользовавшись моим потрясенным онемением, сдернул у меня с головы шапку и, развернув в сторону "Ферраганто", толкнул в спину. Сам он при этом попятился и предусмотрительно затаился за углом дома.

"Ну, я тебе это припомню!" — пообещала я мысленно Фыру, торопливо приглаживая волосы пятерней. Они уже отросли до плеч и теперь доставляли немало хлопот.

...Толстые девицы недоуменно вытаращились, обнаружив меня на своем пути. Видно было, что мой внешний вид вызвал у них желание немедленно перейти на другую сторону дороги. Однако "Ферраганто" располагалась именно на этой стороне, и деваться им было некуда. Барышни предприняли обходной маневр, но я тоже сделала шаг вбок и снова преградила им путь.

-Прошу прощения, -светски начала я, — но мне надо с вами поговорить.

-Зачем? — удивилась одна из девушек, та что была справа.

-Еще раз прошу прощения, но как вас зовут? — я решила вести разговор основательно.

-Ниниана, — немного растерянно сказала правая девушка.

-Вивиана, — брякнула вторая.

-Очень приятно, — я широко улыбнулась им. — Я... э-э-э... Вини...ани...черт... аниолла, да, именно так — Винианиолла. Меня интересует господин вортан, живущий здесь.

-Он многих интересует, — неприязненно буркнула Ниниана.

-О, я вас очень прошу! — подпустила я в голос страдания. — Мне просто узнать!

На лицах девушек отразилась нехитрая цепь умозаключений, завершившаяся той самой мыслью, которую озвучил Фыр несколькими минутами раньше. "Да посмотри на нее! Кто на такое позарится! Пусть спрашивает..."

-Что именно ты хочешь знать? — свысока осведомилась Ниниана.

-...а окна его выходят на конюшню, отчего у местных девиц нешуточное огорчение, в городе он почти не появляется — только сегодня с утра ходил к местному скорняку, заказал куртку новую. К дамскому полу питает слабость, первую ночь провел с некой Лусинтой, а сегодняшнюю — с Карлоной. Спит допоздна, завтрак ему подают прямо в номер. Любит белое вино и не храпит, — пересказывала я Фыру почерпнутые сведения.

Фыр внимательно слушал, кивая головой. Информация его чем-то радовала, потому что лицо его светлело прямо на глазах.

-Отлично! — постановил он, дослушав мой рассказ. — Теперь можно действовать.

-Что ты собираешься делать?!! — я уже отчаялась понять моего дорогого друга.

-Для начала — попасть внутрь "Ферраганто", — задумчиво сообщил Фыр. — Ну, или хотя бы на подворье. Как я понимаю, для нас второе — более вероятно. Пошли! Да, кстати, одень шапку обратно...

...Когда мы протиснулись в приоткрытые ворота гостиничного подворья, на нас обратились сразу три взгляда. Первый принадлежал служанке, несущей яйца из курятника на кухню, второй — мужику, выплескивающему помои на навоз, а третий — конюху, который ничего не делал. Все эти взгляды выражали одну и ту же мысль: "Этим-то что здесь надо?"

-Нам бы лошадку в стойло поставить... — заискивающим голосом произнес Фыр. Даже его нахальства не хватило на то, чтобы начать паясничать перед ними.

-А деньги-то, бродяга, у тебя есть? — выразил вполне понятное сомнение конюх.

Фыр со вздохом полез куда-то под плащ. Я уже была готова к тому, что сейчас на свет явится очередной "последний скойц" или того гляди "последний четверик", однако вместо этого мой друг достал небольшой медальон на цепочке. Несмотря на то, что сквозь плотные серые облака не пробивалось ни одного солнечного луча, медальон сверкал, причем слишком ярко для простой побрякушки.

-Оставляю в залог, — лицо Фыра было непроницаемым. — Завтра утром оплачу наш постой сполна.

-Желаете остановиться в "Ферраганто"? — мужик с помойным ведром с сомнением посмотрел на меня.

-Если это возможно, то выделите мне место где-нибудь при конюшне, — Фыр осмотрел подворье. — Хотя бы вон там, возле стойла, где сено лежит.

-Четверть кроны, — тут же сориентировался конюх, в ведении которого, по-видимому, находился облюбованный Фыром закуток.

-По рукам, — легко согласился Фыр, словно этот четверик лежал у него в кармане.

...Мы забились под самую стену, наполовину зарывшись в сено. С моего места было видно светлый прямоугольник двери и часть подворья — как раз та, где располагалась куча навоза. Картина эта никак не могла способствовать появлению у меня веры в лучшее — скорее прозрачно намекала, чем же завершится наше путешествие в скором времени. На улице уже темнело, время от времени пролетал мелкий мокрый снег и шуршал в крыше ветер. В конюшне было тепло и, в конце концов, я задремала, прислонившись к плечу Фыра. То и дело я просыпалась, вздрагивала и смотрела на него, неизвестно что выискивая в его равнодушно-бесстрастном лице. Он не спал, жевал длинную соломинку и глядел куда-то вдаль.

-Фыр, что ты оставил в залог? — сонно спросила я, проснувшись в очередной раз.

-Какая разница? — он продолжал что-то высматривать. — К этому шло давно. Тем более, завтра я выкуплю эту побрякушку.

-А если нет?

-Не выкуплю я ее только в том случае, если не убью зверюгу, — теперь в его голосе послышалась какая-то тоска. — А если я ее не убью, то вряд ли буду в чем-то нуждаться... Эй, не бойся! Это я так неудачно шучу... Вообще-то, не так она мне была нужна. Так, талисман...

Но от его слов меня мороз по коже пробрал. Странно и страшно было сознавать, что это теплое плечо под моей щекой может вдруг исчезнуть навсегда. Вот он, живой Фыр, такой как всегда — а завтра его может уже не быть... Будет небо, будет идти снег, все останется таким же до последней пылинки — а вот Фыр пропадет, как будто никогда и не существовал...

-А что мы будем делать дальше? — я торопливо отогнала от себя паскудные мысли.

Фыр потянулся, зашуршав сеном и ткнул пальцем куда-то в сторону дверей.

-Видишь?

-Что именно?

-Окна.

Я поняла, что Фыр имеет в виду окна "Ферраганто", выходящие во двор, к слову, куда более скромные, чем те, что выходили на улицу. За одним из них сейчас, судя по рассказу Нинианы, предавался греху чревоугодия вортан по имени Ромейд.

-Вижу, — сказала я и пожала плечами, выражая недоумение. — И что?

Фыр довольно хмыкнул и немного мечтательным тоном начал излагать свой план.

Когда он закончил, я уже и думать забыла про вопросы жизни и смерти, так волновавшие меня полчаса назад.

-Ни за что! — выпалила я, вскочив на ноги и отряхиваясь от налипшего сена. -Ты — сумасшедший полудурок. И если тебя сегодня съедят — то это будет актом милосердия по отношению ко мне. Я знаю, что ты способен на самые идиотские поступки, но чтобы это... Нет, я отказываюсь!

Фыр проникновенно посмотрел мне в глаза.

-Не ради меня, — изрек он. — Но ради томящегося в заключении дяди Амадеуса!

Эти слова вызвали у меня приступ настолько лютой злобы, что я даже зашипела, как масло на раскаленной сковородке, а затем припечатала:

-Если бы дядя услышал, на что ты подбиваешь его племянницу, то к списку вменяемых ему злодеяний добавилось бы еще и убийство. Но многие согласились бы, что у него имелись смягчающие обстоятельства.

Однако Фыру было не привыкать переубеждать людей, не согласных с ним, ведь таковых было абсолютное большинство.

-Ну сама подумай, — душевно обратился он ко мне. — Насколько облегчится наш путь, если мы заработаем семь крон?!! А насколько нам будет легче их заработать, если...

-...Если я заберусь в комнату спящего вортана и сопру у него оружие?!! — злобно докончила я его монолог.

-Вот именно!

-Нет!

-Неужели тебе ничуть меня не жаль? — клянусь, его голос дрожал так достоверно, что купился бы любой.

-Нисколечко!

Фыр собрался с силами и начал свой коронный номер.

-Чудовище из храма, — голос его был в меру грустным, а взгляд — отсутствующим,— наверняка очень опасно. Оно может сволочь корову, следовательно его размеры колеблются от во-о-от таких до во-о-от таких, — проследив за размахом рук Фыра я отчетливо представила себе зубастую тварь размером с лошадь. — Если его жизненный ритм зависит от фаз луны, значит, оно относится к самым злобным хищникам: вампирам, оборотням, вурдалакам и тому подобное. Скорее всего, оно очень легко регенерирует и не боится простого железа, а его укус ядовит. Вортанский рогвед же сработан с учетом этих факторов, им оборотня можно убить с одного удара, если попасть куда надо, конечно. Кроме всего прочего, в арсенале вортана всегда есть арбалет с серебряными болтами. Если бы у нас был такой — до непосредственного боя дело даже бы не дошло... Ловчая сеть, кстати, тоже отличнейшая штука. При метком броске чудовище можно обездвижить, а затем добить. А еще там должна быть специальная кольчуга...

-Ладно, черт с тобой! — рявкнула я. — Что тебе еще принести — специальные подштанники вортана?

-Всего вышеперечисленного было бы достаточно, — кротко откликнулся Фыр.

Никогда еще время не шло для меня так быстро. Не успела я толком осмыслить надвигающуюся на меня беду и устрашиться как следует, а сумерки уже накрыли Аринаро. Фыр неслышной рысью оббежал двор, проверил все закутки и углы, чтобы удостовериться в отсутствии свидетелей, при этом очень сильно напоминая бродячего пса в поисках завалящей кости. Но отвратительная погода загнала всех внутрь гостиницы, и даже конюх ушел ночевать куда-то в теплую кладовую с пухлощекой служанкой. Воистину, "Ферраганто" можно было назвать обителью любви...

-Пора! — азартно сказал Фыр, вернувшись в конюшню.

...План его был прост как мычание (и столь же удачен): наблюдая за окнами, он заметил, что одно из них приоткрыто — наверняка на кухне, где от постоянно пылающей печи идет сильный жар. Я должна была влезть через это окно внутрь, пробраться до комнаты вортана, взять его оружие ("Просто одолжить — не воровать! Как только я убью зверюгу, то тут же верну все на место!") и тем же путем вернуться.

Конечно, Фыр и сам бы с легкостью справился с этой задачей, но... "Посмотри на это окно! Как я в него пролезу?!! Тем более, под ним эти идиоты пристроили курятник. Я в два раза тяжелее тебя — подо мной эта хлипкая сараюшка точно рухнет!"

Короче, у меня не оставалось другого выхода — так я говорила себе, взбираясь на курятник. Крыша пристройки угрожающе потрескивала и прогибалась под моими ногами. Я молилась всем известным божествам, чтобы они не допустили столь бесславного конца этой истории. Сломать шею, упав с курятника — это было слишком глупо даже для меня.

Моя надежда на то, что на ночь окно кухни закроют на защелку, не оправдалась. Ставни легко поддались, когда я неохотно толкнула их. До меня донесся ободряющий шепот Фыра:

-Недаром твой дядюшка сидит в тюрьме — ты прирожденный грабитель!..

Я в ответ процедила сквозь зубы короткое ругательство, которое должно было просветить Фыра насчет морального облика его предков женского пола, но, увы, осталось неуслышанным.

...В кухне было темно, хоть глаз выколи. Мне стало интересно, обдумывал ли Фыр этот аспект своего плана и как разрешил в уме столь хитроумную задачу — понадеялся, что я умею видеть в темноте, что ли?.. Я осторожно двинулась от окна вперед, больше всего страшась, что сейчас задену гору каких-нибудь кастрюль или переверну чан с грязной посудой, который просто был обязан иметься на кухне. Пришлось вытянуть вперед руки и шарить ими в воздухе. Мои усилия были вознаграждены сторицей — ощупывая все вокруг, я приложила руку к еще не остывшей кухонной плите. От резкой боли я приглушенно взвыла и отдернула обожженную ладонь, вторая же рука непроизвольно дернулась в сторону и задела что-то живое. Это "живое" с диким мявом прыгнуло, по всей видимости, на стол, и таки свалило поставленную там посуду. Оглушительно загремели кастрюли, и у меня подогнулись ноги. Некоторое время я стояла, даже не дыша, и ждала, что сейчас кто-то заглянет на кухню, но в "Ферраганто" царила абсолютная тишина.

-А чтоб ты сдох! — облегченно прошипела я и принялась обходить плиту по краю.

Без труда найдя дверцу плиты, я отворила ее, и кухня осветилась красноватыми отблесками еще не потухшего жара. Теперь в темноте можно было угадать очертания и стола, и чана с грязной водой, в который я только чудом не угодила — он стоял совсем рядом с окном. В углу зеленоватым светом мерцали глаза кота, спугнутого мной. Задача по поиску дверей значительно упростилась

Я подобрала у плиты тонкую лучинку и сунула в затухающие угли. Спустя минуту на кончике лучины заплясал нервный, маленький язычок пламени, который должен был мне помочь миновать все ловушки гостиницы. Либо напротив — выдать меня не в меру беспокойному слуге или постояльцу, которого в этот час бессонница погонит шататься по темным коридорам.

Из кухни я попала в общий зал, уставленный длинными столами и лавками. На столах там и сям валялись остатки ужина, пару раз я спотыкалась о пустые бутылки, а один раз влезла в тарелку с салатом, которая почему-то стояла на полу. Ясно было, что постояльцы здесь не скучают и вряд ли коротают вечера, разглядывая кучу навоза во дворе.

-Так, где же здесь лестница?.. — пробормотала я себе под нос. О внутренней планировке "Ферраганто" я имела смутное представление, но окна комнаты вортана были на втором этаже. Что-то подсказывало мне: путь, ведущий от комнат к пиршественному залу должен быть короток и прост — иначе немногим гостям судилось бы вернуться обратно в комнату после столь веселого ужина.

Лестницу я нашла быстро — она была в меру скрипуча и крута. Поднявшись по ней, я очутилась в узком слепом коридоре. Комната вортана располагалась, по нашим прикидкам, где-то в конце. Я еще раз представила себе расположение окон — вроде бы ошибки быть не должно. Вот она, последняя справа.

"А если дверь все-таки будет закрыта — я порадуюсь, глядя на вытянувшуюся рожу Фыра" — мрачно подумала я, вспоминая, как жарко он мне доказывал, что вортан не запирает двери на ночь. "Как же иначе с утра ему смогут принести вино на опохмел и убрать всякие огрызки со стола, пока он спит?" — привел неоспоримый аргумент мой друг и прибавил: "Лично я никогда не запирал двери в гостиницах", после чего мое мнение о Фыре еще немного ухудшилось.

Но дверь была открыта. Мне ничего не оставалось, как войти внутрь.

В комнате было тихо — вортан и впрямь не храпел. Его присутствие в кровати, которая стояла по левую руку от входа, выдавало только сладкое сопение. Девушка, разметавшаяся по кровати рядом с ним, дышала и вовсе неслышно. Ее голова покоилась на груди вортана, красноречиво свидетельствуя о том, что спят они с чувством глубокого морального удовлетворения за дело, выполненное на совесть.

Чувствуя, как дрожат от страха мои руки и немеют ноги, я приблизилась к их ложу. Меня снедало довольно глупое любопытство — я очень хотела посмотреть на вортана. Но слабый свет лучины не мог мне в этом помочь — в отблесках дергающегося язычка пламени можно было разглядеть только расслабленную руку с темными зубцами какой-то искусной татуировки, которую спящий вортан положил поверх простыни, да длинные темные волосы, скрывающие лицо. Как жаль...

"Вот дуреха! — обругала я сама себя, наконец опомнившись. — На кой черт тебе сдался этот вортан? Хватай то, за чем пришла и беги со всех ног! То, что тебя пока никто не заметил — просто чудо и не стоит искушать судьбу!"

...Меч в ножнах был прислонен к стене у кровати (к слову, вещи вортана были небрежно раскиданы по всей комнате вперемешку с одеждой и обглоданными костями — Ромейд, похоже был тот еще свин). Я легкомысленно схватила его за рукоять и едва не охнула — железяка была куда тяжелее, чем я предполагала. "Как же они с этим дерутся? — злобно думала я, примериваясь, чтобы половчее ухватить благородное оружие. — С ним ходить — и то умереть можно. Я же его разве что волоком смогу дотащить!" Вопрос о кольчуге и сети, валяющихся у кровати, сразу же отпал, едва я попыталась их поднять — я бы не смогла бесшумно дотянуть это все до кухонного окна, проще было спереть кровать вместе с вортаном и его подружкой.

Арбалет лежал на столе. Рядом с ним были раскиданы какие-то ерундовины с оперением. Я предположила, что это то, чем он стреляет и сгребла себе в карман сколько смогла, придя к выводу, что без них красть арбалет смысла не имеет. Потом я задумалась над непростым вопросом, который почему-то не пришел в голову мне раньше: каким же образом мне донести это все? По всему выходило, что лучинку мне надо было держать в зубах, или вовсе возвращаться назад в полной темноте, пользуясь мечом, как слепой — палочкой. Это было даже не смешно. Никуда не денешься — придется постараться...

Итак, держа арбалет левой рукой и зажимая под мышкой правой руки меч, я сначала выбралась из комнаты, пятясь, а затем посеменила по коридору, одновременно присвечивая себе догорающей лучинкой, которую тоже держала в правой руке. Со стороны это должно быть выглядело презабавно, но мне было не до смеха. Я то и дело сквозь стиснутые зубы поминала Фыра, присовокупляя к его имени нелестные эпитеты и сравнения. То, что в его изложении выглядело сущим пустяком, вдруг обернулось практически невыполнимым заданием. Не успела я спуститься с лестницы, как мне стало казаться, что чертов меч весит столько же, сколько и я. Потом меня посетил соблазн скинуть его вниз, а там подобрать, но я отогнала эту вредную идею.

Лучинка уже начинала жечь пальцы, меч грозил вот-вот выскользнуть из-под мышки, а с меня сошло уже семь потов.

...Короче говоря, к тому времени, как я добралась до открытого окна кухни, вдобавок к зверской одышке меня еще душила лютая злоба. Догоревшую лучину я выбросила в чан с грязной водой. Теперь можно было нормально ухватить меч за рукоять и лезть в окно.

-Я уже начал нервничать, — небрежно сообщил Фыр, увидев, как я повисла на подоконнике — одна нога уже на улице, другая еще в кухне.

Ответить мне не довелось, хотя подходящие к случаю слова уже вертелись на языке. Едва я ступила на крышу курятника, как хлипкое сооружение с треском провалилось под моими ногами. Словно Lochar'ag разверзся под моими ногами, и бесам даже не понадобилось тянуть меня за ноги, чтобы я поскорее очутилась на дне преисподней. Быстрее просто бы не получилось. Не успев ничего понять, я очутилась среди бешено кудахчущего замкнутого пространства, приземлившись копчиком точно на насест и, естественно, сломав его (насест, не копчик). Напуганные несвоевременной побудкой куры сослепу летали по всему курятнику, били меня по голове крыльями, царапались и клевались.

-О-о-о, я проклята вовеки! — в отчаянии взвыла я, уже не заботясь о конспирации. После учиненного переполоха глупо было ожидать, что никто не заинтересуется происходящим во дворе.

-Выбирайся оттуда, быстро!!! — Фыр бесцеремонно вытащил меня, оглушенную кудахтаньем, за шиворот из разрушенного курятника. — Где рогвед?

-Вот! — даже вовремя падения я сжимала этот проклятый меч, словно от него зависела моя жизнь. — А вот еще арбалет...

Фыр выхватил у меня меч, так уверенно поименованный рогведом, схватил за руку и прорычал:

-Побежали!

И мы помчались к воротам, успев услышать, как кто-то, высунувшись из окна второго этажа — слава Богу, не вортанского! — сонно и возмущенно вопросил:

-Что за безобразие?! Здесь люди спят!!!

Кудахтанье постепенно затихало по мере того, как мы удалялись от "Ферраганто".

Ремесло вортанов

Храм мы нашли не так быстро, как гостиницу. Не знаю, что понял Фыр из объяснений пропойц из "Повелителя чаш", но нам пришлось поплутать по трущобам, прежде чем мы вышли к остаткам каменной стены. Нужное нам место находилось на самой окраине города и отмежевывалось от жилых кварталов широкой полосой пустыря, да еще и довольно глубокой сточной канавой. За голыми деревьями, что беспорядочно росли вдоль нее, виднелся храм, залитый лунным светом. Полная луна торжествовала этой ночью, на земле лежали резкие тени, а подмерзшие лужи призрачно белели на дороге.

-Это точно тот самый храм? — дрогнувшим голосом спросила я.

-А какой же еще... — Фыр с неприязнью смотрел на строение. Я понимала его недовольство — храм был куда больше, чем можно было предположить судя по самому городку. В такой домине можно было искать зверюгу до утра, а вот у нее было полно места, чтобы развернуться...

-Может, вернемся?.. — вкрадчиво предложила я, уловив колебания спутника.

-Ну уж нет! — отрезал Фыр и прибавил: — Такой поступок неприемлем для воина.

-Я — не воин, — пробурчала я. — Для меня неприемлемо идти туда. По ряду соображений. Первое из них: у меня не гнутся колени...

-Можешь остаться здесь, — коварно предложил Фыр. — Но кто поручится, что монстр не захочет в это время выйти наружу?..

Я злобно скривилась. Крыть было нечем.

-Зажигай фонарь! — скомандовал Фыр.

Я со вздохами принялась возиться с огнивом. Фонарь мы сняли по дороге с крыльца какого-то зажиточного дома, что не могло не испортить мне настроение окончательно. Это был отличнейший фонарь, ценой в двадцать скойцев — не меньше, стеклянный, на жиру, с регулируемой длинной фитилька и удобной ручкой сверху. Наше моральное падение все затягивалось, грозя стать бесконечным.

-Будешь идти за мной, — говорил Фыр с весьма деловитым видом. — Но будь внимательна — оно может подкрасться и со спины. Твое дело — не мешать. Если только чудовище появится, ты должна немедленно отойти на безопасное расстояние и ждать... Арбалет будет у тебя. Воспользуешься им, как только представится случай. Не жди — стреляй куда попадешь. Но все-таки старайся не целиться в мою сторону...

Про себя я мрачно думала, что безопасным в данном случае могло называться разве что расстояние между храмом и "Повелителем чаш", а с заряженным арбалетом в руках я представляю для Фыра опасность ничуть не меньшую, чем сидящая в храме тварь, но вслух ничего не сказала. Фыр же, завершив инструктаж, преувеличенно бодро полез через обвалившуюся стену, на ходу вытягивая рогвед из ножен. Я вздохнула и подумала, что вся моя жизнь заключается в том, чтобы следовать за кем-то совершенно против своего желания. Но ничего другого мне не оставалось...

Я честно старалась ступать след-в-след за ним. Однако то, что у него получалось бесшумно и плавно, для меня оборачивалось бесконечными спотыканиями и приглушенными проклятиями Фыра, в спину которого я то и дело тыкалась носом. Благодаря этому чудовище, по-видимому, было оповещено заранее о нашем приходе в соответствии со всеми правилами рыцарских турниров. Не успели мы преодолеть заросший храмовый сад, а Фыр уже кипел от злости из-за моей бестолковости, и несколько раз пообещал прибить. Я же ему возражала, напоминая, что за мою голову в Аринаро ему никто не заплатит и скойца, так что дело того не стоит.

...Вход в храм был свободен — одну створку дверей кто-то когда-то выбил. Мы вошли внутрь, и остановились, прислушиваясь. Не знаю, как Фыр, а я ничего не услышала. Только замирало в глубине коридора эхо наших осторожных шагов.

-Вперед! — прошептал Фыр и каменное нутро храма снова отозвалась едва слышным шелестом.

...Это был величественное сооружение, каких уже никто не строил лет сто. Храм традиционно имел форму прямоугольника с небольшим портиком при входе. Развалины подобных строений я видела на родине, и хотя толком мне никто не смог рассказать их историю, я хорошо знала, что их возвело братство Святого Горса, некогда весьма известного пророка. Последователей Горса в начале этого века насчитывались десятки тысяч, их казна ломилась от пожертвований, но короли Лаэгрии, Даленстадта, Лианна и Сагратта, объединившись против влиятельного братства, неожиданно, однако слаженно объявили Горса вместе с его паствой еретиками. Спустя несколько лет кровопролитных преследований и безжалостного искоренения, горсианиты были рассеяны и потеряли большую часть своего богатства. Естественно, казна Лаэгрии, Даленстадта и остальных королевств значительно пополнилась вследствие этой борьбы с ересью.

Доподлинно никто не знал, отчего благоденствующая несколько десятилетий секта горсианитов вдруг встала поперек горла монархам, в то время, как никого не интересовало, что рованиты почти открыто приносили человеческие жертвоприношения по поводу и без повода, а тризурдиты истово пропагандировали борьбу с любой формой власти. Однако официальная версия гласила, будто жрецы Горса пользовались черной магией. Утверждению среди широких масс населения именно этого варианта истории способствовало то, что изначально горсианство было "религией богатых" — основную массу последователей Святого Горса составляли высокородные дворяне и зажиточные горожане — поэтому бедняки охотно приписывали братству все мыслимые и немыслимые грехи. Сейчас же горсианство считалось вполне законным верованием и не преследовалось, однако возродить былую славу братству пока было не под силу. Величественные храмы пустовали и рушились.

...Короткий коридор, разделенный посредине рядом колонн, вывел нас в прямоугольный зал, служивший, по всей видимости одновременно и трапезной, и церемониальным помещением. По периметру стояли длинные дубовые столы, покрытые вековой пылью. Кое-где в стене чернели дверные проемы и от мысли, что нам, быть может, придется исследовать все эти коридоры, мой лоб покрылся холодной испариной. Слабый свет фонаря выхватывал из темноты следы запустения — черепки кувшинов, разбитые статуи и обломки тяжелых скамей. Едва заметно колыхались полуистлевшие портьеры на стенах.

Фыр настороженно осмотрелся и, неслышно ступая, двинулся в противоположный конец зала, держа меч наготове. Я шла за ним, шаркая и сопя носом. Свет от фонаря, пляшущего в моих трясущихся руках, отбрасывал причудливые тени.

-Алтарь, — вполголоса сказал Фыр, остановившись у возвышения в виде ступенчастой пирамиды со срезанной верхушкой, которой завершился зал.

Я принялась вертеть головой, чтобы сообразить, как же выглядит зал в целом. Но света от фонаря было слишком мало, чтобы составить представление хотя бы о его размерах. Я подняла голову, однако потолка тоже было не разобрать. Он был слишком высоко.

-Зал занимает два этажа, — Фыр явно был знаком с устройством горсианитских храмов лучше моего. — На уровне второго этажа обычно идет крытая галерея по всему периметру. От нее отходят коридоры к кельям, которые расположены вокруг зала на обоих этажах. Ага, вот и опоры галереи... — он сделал несколько шагов в сторону и попробовал расшатать толстый деревянный брус. Но тот даже не дрогнул — постройка была очень крепкой, ничуть не обветшавшей за прошедшие десятилетия. В полумраке можно было различить, что над головой Фыра находится деревянный настил — по всей видимости, пол той самой галереи.

-А как же они попадали на второй этаж? — озадачилась я.

-Где-то здесь должна быть лестница... — Фыр двинулся вдоль стены. — А вот и она. Вроде бы не прогнила... Поднимаемся.

Я послушно последовала за ним, тщетно стараясь не скрипеть ступеньками.

Галерея была узкой — по ней вряд ли смогли бы пройти в ряд три человека. То и дело от нее отходили коридоры куда-то вглубь, или, вернее сказать наружу.

Фыр вновь направился в сторону алтаря, где галерея принимала форму полукруглого балкона. Что-то его там заинтересовало.

-А может зверюги здесь нет? — с надеждой предположила я.

-Хочется верить, что все-таки она здесь, — отозвался Фыр, однако в его голосе слышалась некоторая неуверенность — то ли не так уж сильно ему этого и хотелось, то ли наличие монстра в этих стенах вызывало у него сомнение.

Балкон был довольно просторным, полукруглым, огороженный резными перилами. Видимо здесь при проведении всяких обрядов восседал главный жрец — или кто у них там был главным? — короче, священнослужитель высшего ранга, принимающий пышные почести. Мое предположение подтверждалось тем, что на полу валялись остатки чего-то вроде кресла с бархатной обивкой, а откуда-то сверху свешивались длинные стяги с бахромой. В углу виднелась куча какой-то пыльной ветоши, да и все остальное тоже было покрыто толстым слоем пыли и паутины.

Фыр подошел к перилам, спрятал меч обратно в ножны и замер, не то задумавшись, не то заснув.

-Что дальше? — влезла я. — Мы пойдем назад или останемся здесь до утра?

-Фэйнелла, в тебе нет ни капли почтения к прошлому, — печально вздохнул Фыр. — Неужели ты ни на секунду не прониклась этим духом почившего величия? Ну попробуй представить себе, как в былые времена здесь стоял сам Верховный Gors'ienne в алом одеянии и посылал благословения на свою паству...

-Значит, их главный назывался Верховным Горсьеном... А я думала что-то вроде "Богоравный и Могущественный Слуга Горса", — я тоже подошла к перилам и уставилась в темноту зала. От того, что я тягала фонарь, руки ужасно болели и хоть убей, я не могла понять, что за почившее величие видит Фыр среди всей этой пыльной рухляди. — А что это за веревка с потолка свисает почти до самого алтаря?..

Фыр укоризненно посмотрел на меня.

-Это канат, на котором висел когда-то светильник Горса. Ты что — никогда не видела его? Такой огромный, в виде чаши из которой свисает двенадцать змей?

-Какая гадость!

-Это символическое изображение двенадцати циклов жизни! — возмутился Фыр.

-Ты что — горсианит? — подозрительно осведомилась я.

-Нет, но это понятия, которые образованный человек просто обязан знать!

-Ну так при чем здесь я? — я недоуменно пожала плечами.

-И действительно...

После этого разговор грозил окончательно перейти в плоскость взаимных оскорблений.

Но не перешел.

Едва слышно по доскам царапнули острые когти и на балкон вошло оно, чудовище города Аринаро. Подозреваю, что ему просто наскучило слушать наши препирательства.

-О, Боги! — я чуть не выронила фонарь. Онемевшие пальцы затряслись, словно на морозе.

Тварь была размером с хорошего теленка, но ее шаги были почти неслышными, несмотря на внушительные размеры. Хребет, украшенный жесткой щетиной по-ящеричьи извивался, что придавало ее походке какую-то опасную игривость, а когтистые лапы напоминали собачьи — но очень, очень большие, с массивными суставами и сильными мышцами. Голова была похожа на коровью, только с переразвитыми челюстями и громадными, выпуклыми глазами по бокам. На макушке торчали близко посаженные, остроконечные уши, полупрозрачные и голые. Основная масса зверя была сосредоточена в широкой грудной клетке, с которой свисала складками серая кожа, покрытая редкой белесой шерстью. Задняя же часть была какой-то костлявой и узкой, а позвонки на хвосте рельефно выделялись. Видимо, последнее время ей везло не больше нашего.

-Фэйн, отойди! — одними губами произнес Фыр и плавно потянул из ножен меч.

Зверюга лениво ощерила желтые клыки, непонятно как помещавшиеся в пасти. Видно было, что она не слишком рвется в бой, пока что оценивая противника.

Фыр очень медленно шагнул в сторону. Хищник зеркально повторил его движение. Я забилась в угол и сжалась в комок рядом с перилами, полностью парализованная ужасом. Ни разу в жизни мне не доводилось видеть такой страшной твари — в спокойном Даленстадте давно перебили всякую нечисть.

Тем временем Фыр и зверюга закружились по балкону, словно в танце. Никто не желал атаковать первым, однако ясно было, что бой был неизбежен. "Не мешать! — как заклинание повторяла я про себя, не отрывая взгляда от напружинившейся зверюги. — Фыр сказал, что мое дело — не мешать!" И я дрожащей рукой подняла фонарь повыше — ничем больше помочь Фыру я не могла.

Первой не выдержала она, зверюга. Молниеносный бросок вперед, щелканье зубов — и я тонко взвизгнула, зажмурив на мгновение глаза. Но Фыр увернулся. Очутившись сбоку от промахнувшейся твари он широко полоснул ее мечом по шее, однако тоже просчитался, недооценив ловкость противника. Она извернулась по-змеиному и едва не достала взмахом когтистой лапы открывшегося на мгновение Фыра. Тот отшатнулся назад, но удержал равновесие и с ударил с разворота, выпрямляясь. Лезвие коротко свистнуло, но снова не достигло цели. Тварь уже отскочила в сторону, прогнув гибкий хребет до пола, точно потягиваясь. Фыр перекатился через плечо, уворачиваясь от нового взмаха лапы, и попытался достать ее брюхо кончиком рогведа, чтобы хоть как-то отвлечь. Но тщетно, тварь была ловка до невозможности — грациозный скачок, и вот она уже за спиной Фыра. Я снова зажмурилась, успев увидеть, как Фыр наносит новый удар, развернувшись всем корпусом. Рогвед блеснул багровой лентой в свете фонаря, и прочертил тонкую полосу поперек морды зверя. Я почувствовала горячие брызги у себя на лице, но не утерлась — боялась даже пошевелить рукой.

Тут тварь впервые подала голос — низкое, рокочущее рычание с присвистом в конце. Царапина ее только разозлила. Не успела я даже моргнуть, как последовал новый бросок, от которого Фыр едва успел увернуться и молниеносный разворот на задних лапах. Думаю, что никто не сумел бы уклониться от столь быстрой атаки — даже прославленный вортан Ромейд, сейчас видевший десятый сон. Фыр метнулся всем телом в сторону, к перевернутому креслу, но страшный удар его все-таки достал, хотя и по касательной. Он отлетел к каменной стене, так и не выпустив меч из руки.

Тварь напружинилась для прыжка и я поняла, что она собирается добить Фыра. Он с трудом поднимался, цепляясь за стену, но было ясно, что он ничего не успеет сделать для спасения своей жизни. Удар его сильно оглушил.

И тут я вспомнила про арбалет, без толку висящий у моего пояса — Фыр его зарядил и показал мне, как спустить крючок. Трясущейся рукой я подняла оружие, показавшееся мне невероятно тяжелым и выстрелила. Естественно, болт прошел почти мимо, зацепив лишь самый краешек острого уха чудовища. Но этого хватило, чтобы заставить его изменить свои планы.

Снова испустив свой отвратительный рык, тварь повернулась ко мне, должно быть только сейчас признав во мне добычу ничуть не уступающую Фыру по вкусовым качествам. Я неловко поднялась, не чувствуя ног. Сердце мое не билось — по крайней мере мне казалось, что вместо него в моей груди очутился ледяной комок, мешающий дышать.

-Фэйн! — слабым голосом крикнул Фыр, но что он мог сделать?.. Даже в слабом свете фонаря было видно, как шатает его из стороны в сторону...

Хищник прыгнул так быстро, что я не успела бы перезарядить арбалет, даже если бы умела это делать. Бесполезное оружие выпало из моей ослабевшей руки. Единственное, что я смогла в тот момент сделать — и это воистину удивительно! — это кувыркнуться через голову куда-то вперед, прижав фонарь к себе. Серая, зловонная туша пролетела надо мной, едва ощутимо задев когтями по ногам и схватила лишь пустоту на том месте, где я была всего мгновение назад. Я, уже совсем не понимая, что делаю, вскочила на ноги, повернулась и изо всех сил огрела ее фонарем по холке. Горящий жир вперемешку с осколками брызнул во все стороны, ярко осветив балкон. За считанные секунды загорелись пыльные полотнища, висящие у меня над головой, начало тлеть кресло.

Зверюга взревела и отскочила в сторону, забыв обо мне на пару секунд. Именно столько ей понадобилось, чтобы сбить огонь, перекатившись по полу — загорелась и ветошь. Теперь, когда фонаря больше не было, происходящее напоминало костры Lochar'rag — повсюду плясали отблески горящих портьер, пылали и те стяги с бахромой, которые я заметила, войдя на балкон, трещала веселым костром гора мусора в углу. Фыр, опираясь на стену, стоял, отгороженный от меня тварью и пламенем.

-Фэйн! — снова крикнул он, делая неуверенный шаг вперед.

А тварь уже прыгала.

Время потекло медленно-медленно, грозя и вовсе остановиться навсегда. По крайней мере — для меня. Я повернулась, болезненно ощущая, насколько медлительны мои движения и швырнула свое непослушное тело вперед. Один шаг — я у перил, второй — я отталкиваюсь от них, третий — лечу куда-то во тьму зала. Зачем?.. Что-то там было, замеченное краем глаза...Очень важное, очень нужное...

Ах да. Канат. Канат, на котором некогда висел светильник Горса — двенадцать змей, двенадцать циклов жизни... Интересно, сколько из них я уже прожила? И еще интереснее — не был ли для меня последним тот, в котором я со всей дури сиганула с перил?.. Не размозжится ли в следующую секунду моя голова о каменный алтарь?..

В относительное чувство меня привела боль. Это сдиралась кожа с моих ладоней, по инерции проехавшихся по жесткой пеньке. Меня кинуло вперед и тут же понесло назад, словно на качелях; дикое торжество, готовое прорваться наружу безумным победным воплем, наполнило меня — я все-таки долетела до каната! Но не успела я толком осознать этот факт, как за моей спиной раздался страшный рев, напомнивший мне о весьма неприятных обстоятельствах при которых мне довелось покинуть балкон. Я резко повернула голову... и снова время потянулось словно струйка меда.

Она летела прямо на меня, оскалив зубы и вытянув когтистые лапы. Промахнуться тварь не могла — не так уж велико расстояние было от балкона до меня. Я зажмурилась и вцепилась в канат из последних сил, ожидая что сейчас меня сметет, словно пылинку под натиском ужасной серой туши, состоящей из сплошных когтей и зубов. Я слышала только рык, яростный и оглушающий, приближающийся ко мне...

...Это произошло почти одновременно: сначала какой-то булькающий звук, которым захлебнулся рев, а затем удар по ногам, сильный, но совершенно не такой, как я ждала. Канат мотнуло в сторону, и в моих ушах свистнул ветер. С глухим звуком подо мной что-то рухнуло на пол.

Я открыла глаза, до конца не веря, что еще жива и посмотрела вниз, пытаясь приспособиться к постоянному раскачиванию туда-сюда.

Там, подо мной, точно на алтаре, лежала тварь, еще не мертвая, однако уже не опасная. Предсмертная агония заставляла ее когти скрести по камню, выгибала сильное, но умирающее тело. В спине у нее торчала рукоять рогведа, на которой играли отблески начинающегося пожара. Лезвие почти полностью ушло в тело.

Я подняла глаза и увидела Фыра, стоящего на балконе. Его рука, метнувшая вслед прыгающей твари рогвед, еще не опустилась. Вокруг него бесновалось пламя, его лицо освещали блики огня и может быть оттого он был ужасен в тот момент. Он убил тварь. Он мог убить кого угодно.

-Ты... ты... — он закашлялся.

-Я в порядке, — торопливо заверила я его, продолжая раскачиваться. — Просто пока не знаю, как отсюда спуститься...

Фыр собирался что-то сказать, но потом покачал головой и начал смеяться.

Спустилась я хотя и с трудом, но без особого вреда здоровью. Не так уж высоко было прыгать. Вряд ли я убилась бы, даже если б промахнулась мимо каната. Скорее, переломала бы себе ноги...

Чудовище все еще продолжало биться в агонии. Наше время тоже истекало — пожар уже охватил весь балкон и перекинулся на галерею.

-Подай арбалет! — Фыр мрачно смотрел на то, как корежит зверя.

-Ты хочешь его добить?.. — я торопливо сунула ему арбалет, который был спасен из пламени только благодаря внимательности Фыра. Я и думать о нем забыла, после того, как он выпал из моей ослабевшей руки.

-Боюсь, что если мы будем ждать, пока оно издохнет само, то вортан лично придет сюда забирать свой рогвед. Да и балкон скоро обвалится...

Фыр зарядил арбалет — у нас оставалось еще три болта и начал целиться, что было не таким-то простым делом. Чудище дергалось, извивалось и категорически не желало замереть хотя бы на пару секунд. Первый болт срикошетил от черепа. Монстр глухо заворчал, со скрежетом царапнул камень и снова забился в судорогах.

-У него лобная кость наверно толщиной в дюйм, — хмуро, но уважительно сказал Фыр и снова принялся заряжать арбалет, искоса поглядывая на агонизирующую тварь. Я рассматривала свои ободранные ладони и вздыхала. Над нашими головами гудело разгорающееся пламя.

Второй болт вместе с оперением с неприятным звуком вошел в глаз зверюге. Она дернулась в последний раз и захрипела. Я вся передернулась, и пока хрип не стих, заглушенный под конец гулом пламени, что-то ныло у меня под ложечкой. Тварь очень не хотела умирать.

Фыр, по видимому, тоже почувствовал себя неуютно. В его лице появилось что-то растерянное.

-Не похоже это как-то на баллады о подвигах, да? — с вымученным смешком сказал он. Я согласно кивнула.

Ну а дальше было и вовсе неприятно — Фыру пришлось помучиться, прежде чем он смог выдернуть меч из мертвой туши. Слишком глубоко засел рогвед во внутренностях чудовища. С какой же силой надо было метнуть его вдогонку твари?.. Я с опаской покосилась на Фыра.

Огонь на галерее гудел все сильнее, внутри храма становилось слишком жарко. Надо было торопиться.

-Мы не сможем его вытащить наружу, — Фыр обошел вокруг алтаря, рассматривая мертвое чудовище. — Придется рубить голову... Мы же должны будем что-то предъявить местному Совету, чтобы получить награду...

Я отвернулась, но все равно вздрагивала, слыша глухие удары, напоминавшие о лавке мясника. С таким звуком обычно разделывают туши... Да, Фыр безусловно прав. Ничего здесь нет героического, баллады все врут...

Бойня.

-Можешь поворачиваться, — окликнул меня Фыр. — Сейчас я вытру меч и ты быстро отнесешь его назад, в "Ферраганто". Очень быстро — думаю, до рассвета осталось недолго. Я буду ждать тебя здесь, около ограды. Забери из конюшни лошадь и торбы. Нам пока лучше не попадаться лишний раз на глаза господину вортану.

Я смотрела на голову, лежащую у алтаря. Из-за красноватых отблесков огня она казалась окровавленной, клыки были оскалены — чудовище даже после смерти словно грозило своим убийцам.

-Прекрати! — Фыр стянул через голову рубашку. — Вортан бы пошел убивать его днем, да еще и не при полной луне, когда оно спит, ослабленное и вялое. А мы убили его в честном бою, так что...

-Фыр, да ты ранен!!! — в ужасе я зажала рот ободранной ладонью. На боку Фыра черно-багровыми бороздами пролегли следы когтей чудовища. Кровь кое-где уже успела свернуться, но несколько темных полосок, тянущихся вниз и скрывавшихся где-то под ремнем штанов, влажно блестели.

-Ерунда! — отмахнулся Фыр. — Если не будет заражения, то заживет как на собаке...

Он принялся отрывать от своей грязной рубахи полосы. Если с их помощью он надеялся избежать заражения, то такому оптимизму можно было только позавидовать. Одним из лоскутов Фыр вытер меч, загнал его в ножны и отдал мне, другим небрежно обтер полузасохшие потеки крови на своем худом боку, морщась и шипя.

Я снова охнула, не удержавшись, когда приняла рогвед — каждый раз вес этой штуковины становился для меня неприятным сюрпризом.

-Повесь на спину, вот так... — Фыр со вздохом нацепил рогвед мне на спину. Я тут же почувствовала, что меня повело назад. — И арбалет не забудь. Быстрее!

И мы наконец побежали вон из храма. Зал уже наполнился дымом и глаза страшно слезились. За нашими спинами с треском и ревом обвалился балкон. Горящая балка рухнула точно на алтарь.

-Такое погребение достойно даже для человека, а уж для монстра-людоеда и подавно... — подвел итоги Фыр.

Голову убитого ним чудовища он нес, завернутую в остатки своей рубашки. Куртку ему пришлось натянуть на голое тело, однако он, казалось, даже не замечал, что ночной мороз чувствительно пощипывает кожу. А вот я заметила, как начала кровоточить его рана...

...Уже светало. На горизонте, за черными ветвями деревьев храмового сада показалась алая полоса. День обещал быть погожим.

"Только бы не заплутать! Только бы не пропустить тот поворот!" — я бежала со всех ног. Рогвед немилосердно бил меня по спине, да так, что у меня екала печенка. Мелькали заборы и дома — я не помнила, проходили ли мы здесь ночью? Где мы сперли тот фонарь?..

К "Ферраганто" я вылетела совершенно с другой стороны, нежели предполагала. Ворота, хвала богам, никто не запер после нашего ухода. Видимо, тревога в курятнике никого особо не заинтересовала.

Я втиснулась между приоткрытыми створками ворот, естественно при этом зацепившись рогведом. На развороченный курятник я взобралась не в пример быстрее, чем в первый раз. Вообще, второй раз был куда проще первого — на улице уже было светло и мне не понадобились ни лучинка, ни открытые дверцы печки. Молясь про себя всем богам, чтобы они даровали всем постояльцам и работникам гостиницы здоровый, крепкий сон, я взбежала по лестнице и остановилась у знакомой двери в конце коридора. На всякий случай прислушалась, но оттуда не доносилось ни звука.

"Еще спит, — сказала я себе, а затем скептически хмыкнула: — Или проснулся, обнаружил пропажу и теперь засел в засаде... Нет, глупости! Вряд ли человек в здравом уме предположит, что воры придут возвращать украденное поутру! А если что — скажу, что я благородно отбила вортанское оружие у злоумышленников. Он мне еще и должен останется!"

С этими мыслями я тихо открыла двери и заглянула в комнату, вытянув шею. Вортан спал, перевернувшись навзничь. На спине у него тоже была обширная татуировка в багрово-синих тонах.

"Поставлю свечку в каком-нибудь храме!" — пообещала я мысленно неизвестно кому и тут же задумалась: не благословили ли меня высшие силы за сожжение еретического обиталища? Ведь если разобраться — это же именно я подожгла горсианский храм!

Я поставила меч туда, где взяла, положила арбалет на стол и уже собиралась было уходить, как вдруг заметила недопитую бутылку вина у кровати. На столе же провокационно лежала почти целая жареная курица, которую я ночью не заметила...

"Нет, боги и впрямь повернулись ко мне своими ликами, а не тем, чем они стояли ко мне ранее!" — благодарно подумала я, заворачивая курицу в вышитую салфетку, вино же я закупорила найденной под столом пробкой, запихнула под мышку и покинула вортанское обиталище с самыми светлыми мыслями.

...Едва я слезла с курятника, как во двор вышел конюх. Он сладко зевал и потягивался, демонстрируя всему миру, что он провел сегодня отличнейшую ночь.

-Эй, господин! — льстиво окликнула я его. — Можно я заберу нашу лошадку?

-И не спится ж вам с утра... — пробурчал конюх, но тут же пошел за клячей. Я тем временем забрала наши торбы из закутка, где мы коротали прошлый вечер. В общем, все складывалось просто великолепно и пока я торопилась к храму, мне то и дело приходили в голову крамольные мысли насчет того, что наконец-то нам начало везти.

Это в очередной раз показывало, что жизнь меня так ничему и не научила.

Заслуженная награда

Храм Горса догорал. Вернее, догорали деревянные его части — крыша, двери, окна, внутренние перегородки... Мы с Фыром доедали курицу, запивая по очереди вином прямо из горла бутылки и любовались языками пламени, пляшущими над почерневшими стенами еретического святилища, с пустыря, расположенного неподалеку. Рядом с нами тоже горел маленький костерок, чуть поодаль (чтоб не портить аппетит) лежала усекновенная голова монстра, завернутая в рубаху Фыра; туда же мы бросали и обглоданные куриные кости. Я увлеченно излагала Фыру свою теорию насчет благодарности высших сил за сожжение богопротивного места, Фыр же, скептически приподняв одну бровь, отвечал, что просвещенному человеку верить в подобную чушь, конечно же, никак нельзя, но, в целом, он не имеет ничего против.

Короче говоря, это было идиллическое утро.

-Ну-с, пора! — наконец произнес довольный Фыр. Его необычайно красила чистая рубаха, извлеченная из неизведанных глубин нашей торбы. Бок он перебинтовал себе самостоятельно, даже близко меня не подпустив.

Я торопливо побежала за нашей кобылой, привязанной к дереву неподалеку.

-А ты знаешь, куда надо нести голову? — мое настроение было просто прекрасным, лошадь едва успевала перебирать ногами, не успевая за мной.

-К ратуше, я так понимаю... — Фыр тоже был доволен и благодушен. Он потягивался в точности как конюх из "Ферраганто" и не переставал широко ухмыляться.

-А где тут ратуша?

-Должно быть, где-то на городской площади...

...Город был пустынен — горожане явно не торопились вставать с восходом солнца. Лишь у самой площади мы повстречали нескольких торговок молоком, которые торопились на рынок. Именно они и объяснили нам, что площадь совсем близко, "вон по тому переулку и налево". Затем одна из них вдруг уставилась куда-то поверх наших голов и охнула:

-Никак, храм сгорел еретический! Что ж это делается?!! Что бургомистр-то скажет...

Фыр засиял, как любой человек, чьи заслуги наконец признала широкая общественность и мы двинулись дальше, исполненные гордости за самих себя.

Ратушу мы признали сразу — это был двухэтажный дом с острым шпилем. Рамы на окнах были недавно выкрашены, а около ступеней стояли статуи каких-то божеств. Рядом с ними застыла стража в количестве двух человек, усатых и упитанных. Мы остановились неподалеку, дабы не провоцировать стражников лишний раз. Почему-то подобных нам людей стража истово ненавидела, вне зависимости от королевств и обычаев.

-Гляди, какая статуя интересная... — задумчиво произнесла я, рассматривая вход в ратушу.

-Шапку одень! — Фыр пропустил мои слова мимо ушей, и решительно зашагал к страже, волоча за собой лошадь. Я следовала за ним в некотором отдалении.

Стражники грозно зашевелили усами, удобнее перехватывая держаки алебард, как только поняли, что мы направляемся именно к ратуше. Вне всякого сомнения, в их глазах мы являлись воплощением всего того, с чем им предписывалось бороться и они не собирались отступать без боя.

-Куда?! — рявкнули они хором, едва мы только приблизились к лестнице.

-К бургомистру! — Фыр дерзко поставил ногу в разлезшемся сапоге на первую ступеньку.

-Еще чего! — весьма ядовито опровергнул это смелое заявление один из стражников.

-Я принес ему голову твари, за которую Совет обещал вортану десять крон! — выражение лица Фыра стало настолько надменным, что на месте стражников я тут же огрела бы наглеца держаком по спине.

Но, по видимому, заявление Фыра заставило тех растеряться. Они переглянулись, явно не зная, что же делать дальше.

-А ну-ка, покажи! — наконец нашелся правый стражник.

Фыр торжественно развернул окровавленную, грязную рубаху и сунул голову тому едва ли не под нос. Стражник отшатнулся, едва не выронив алебарду и выдохнул:

-Впрямь — она! Ну, тогда... Стой здесь, бродяга. Я сейчас доложу бургомистру...

И он побежал вверх по ступенькам, заботливо приставив алебарду к перилам.

Бургомистр вышел к нам спустя пять минут, изрядно запыхавшийся и красный, из чего я сделала вывод, что сей достойный муж бросил все свои утренние дела и помчался к выходу, едва услышал про голову чудовища. За ним следовало еще несколько господ весьма лощеного вида — наверняка из числа самых уважаемых горожан. Все они были заметно растерянны и возбуждены.

-Бродяга, — повелительно обратился он к Фыру. — Мне сказали, что ты принес голову чудовища, которое держало в страхе город последние полгода...

-Ну, это вам виднее, — пожал плечами Фыр, напустив на себя весьма наглый вид. — В страхе или нет — мне-то откуда знать? Я его убил — и хочу получить за то причитающиеся деньги...

-Можно ли взглянуть... — бургомистр вожделеюще уставился на грязный сверток в руках Фыра.

-Да разумеется! — Фыр широким жестом сдернул лохмотья, в которые была закутана его добыча и бросил голову к ступеньке, где стоял бургомистр. Ощеренные клыки клацнули о мостовую в полной тишине.

-Оно! — выдохнул хор голосов. И тут же посыпался град взволнованных вопросов:

-Как?

-Где?

-Когда вы?..

-Каким образом?..

Фыр цвел, словно одуванчик под весенним солнцем. Каждый потрясенный вопрос и возглас проливался на его душу бальзамом. Он грелся в лучах мимолетной славы и приобретал все более самодовольный вид, напоминая домашнего кота, которому хозяева чешут шейку.

-Неужели это вы?..

-Сложно ли это было?..

-Как ты посмел?

Последний вопрос был задан ледяным тоном, столь диссонировавшим с общим настроением, что прочие поперхнулись и уставились на того, кто это произнес. Я тоже уставилась, сглотнув комок, подступивший к горлу.

Это был вортан. Я сразу узнала его, несмотря на то, что не видела раньше его лица. Он стоял среди небольшой толпы ранних зевак, которая уже успела собраться вокруг нас, однако от остальных людей его словно отделяла невидимая стена. Эту стену из страха воздвиг он сам, любовно и старательно.

Теперь я могла беспрепятственно изучить его бледное, скуластое лицо с квадратным подбородком и коротким, прямым носом. Он был весьма привлекательным мужчиной — аринарских девиц можно было понять. Чего только стоила искусная татуировка на висках, придававшая эффектную хищность его разрезу глаз! Вортану явно не чужд был грех тщеславия — свои длинные темные волосы в тугой хвост он явно собирал для того, чтобы эту татуировку было лучше видно. Ноздрю его, как и уши, украшали серебряные кольца, из-за чего они с Фыром казались родственниками. Впрочем, что-то сходное было и в их манере держаться — самоуверенности вортану было не занимать, равно как и моему дорогому другу.

К чести Фыра, надо признать — он удержал лицо. Разве что немного побледнел.

-Ты, вшивый бродяга, — вортан цедил каждое слово едва разжимая тонкие бесцветные губы, медленно двинувшись к Фыру. — Что это значит? Как у тебя наглости хватило — перехватить мой заказ?!! Ты, паршивое отребье, встал между мной и моей добычей! Ты украл мои деньги!!!

"А также бутылку вина и недоеденную курицу" — мысленно добавила я, чувствуя, как меня охватывает паника.

-Я не крал твоих денег, — Фыр сузил глаза, готовясь дать достойный отпор. — Однако, охотно признаю, что выполнил твою работу.

-Ах ты, падаль... — вортан шагнул вперед, так что теперь едва не наступал Фыру на ноги — их разделяла лишь голова монстра. — Я вобью каждое твое слово обратно в твою же глотку. Тебе даже нечем будет вымолить прощение у меня, потому что твоим языком закусят бродячие псы!

-Не слишком ли много слов? — Фыр вскинул голову и вперил в вортана яростный взгляд. В сравнении с широкоплечим и высоким вортаном он, конечно, проигрывал, но явно не собирался уступать тому ни пяди.

-Потом ты еще пожалеешь, что я перешел от слов к делу!

-Должно быть, это случится нескоро!

Аринарцы уловили, куда двигался разговор и дружно сделали шаг назад, впрочем даже и не подумав разойтись. Фыр и вортан сверлили друг друга глазами, сжимая руки на рукоятях своих мечей.

-Да ты ли убил жруху? — надменно бросил вортан. — Что-то слабо верится.

-Не потому ли, что я не стал ждать пока сойдет полнолуние? — парировал Фыр. — Ну, я же не вортан... Мне не надо выжидать, пока тварь ослабеет, чтобы вступить с ней в бой.

-Мразь... — почти ласково протянул вортан. — Вот это твое высказывание я запомню особенно хорошо.

-Ты проспал свою охоту, вортан! — Фыр ухмыльнулся прямо тому в лицо. — А точнее говоря, — тут он ехидно кивнул в сторону какой-то смазливой девицы из толпы, — про...

Закончить мысль он не успел. Кулак вортана, затянутый в черную кожаную перчатку, сочно впечатался в многострадальную скулу Фыра и тот кубарем покатился по мостовой. Но не успел вортан даже разжать кулак, как тут же получил мощнейший удар ногой ниже пояса. Фыр уже был на ногах и явно не собирался останавливаться на достигнутом.

-Ах ты, гнида... — прошипел вортан, согнувшись в три погибели.

-Господа, господа... — к моему вящему удивлению бургомистр наконец проявил присутствие духа и вклинился между разъяренными мужчинами. — То, что вы делаете — противоречит законам...

-Плевал я на законы! — хором взревели Фыр с вортаном.

-Ну уж нет! — бургомистр оказался на редкость мужественным человеком. — Я не позволю попирать законы Аринаро никому, в том числе и вам! Господин вортан!

-Что?!! — рявкнул вортан, который был мрачнее тучи.

-Согласитесь, что молодой человек выполнил работу, за которую требует плату! Он не нарушил никакой предварительной договоренности и сражался с монстром, осознанно подвергая себя опасности, которую вы предпочли избегнуть! — бургомистр торжествующе воздел палец к небу.

-Чего? — снова хором переспросили сбитые с толку спорщики, впрочем тут же наградив друг друга ненавидящими взглядами.

-Я говорю: вы, господин вортан, могли пойти сегодня биться с монстром, но не пошли, поскольку посчитали это слишком опасным делом. А этот молодой человек пошел. Поэтому я рассужу так: этому юноше я выплачу... сколько вы просите? Семь крон? Отлично, семь крон. Вы же, господин вортан, обязуетесь оставить его в покое, иначе я буду вынужден оповестить о случившемся вашу гильдию. Не думаю, что подобная история прибавит блеска вашей репутации...

Вортан от ярости заскрипел зубами, но разжал кулаки. Видимо, угроза бургомистра произвела на него впечатление.

-Еще встретимся... — сквозь зубы пообещал он, глядя в глаза Фыру. Тот упорно продолжал ухмыляться, хотя по моим прикидкам у него уже должны были заболеть щеки.

Бургомистр отечески улыбнулся им и произнес:

-А сейчас я схожу за вознаграждением. Вас, молодой человек, попрошу немного подождать...Господин вортан, приношу вам свои искренние извинения.

Я вздохнула с облегчением — боги, казалось, продолжали покровительствовать нам. Фыр тоже немного расслабился, демонстративно-медленно шагнул к лестнице и присел на нижнюю ступеньку, искоса следя за вортаном, который к сожалению отчего-то не спешил с нами прощаться — переминался с ноги на ногу около головы зверюги, все так же лежавшей на мостовой. Он явно напряженно что-то обдумывал и так как дураком этот субъект мне не показался, то это было весьма тревожным признаком. Зеваки не расходились, надеясь стать свидетелями нового витка противостояния.

Толпа у входа в ратушу увеличивалась с каждой минутой. Оставалось только удивляться — как много людей просыпается в столь ранний час и мается потом без дела...

Я все так же продолжала цепляться за поводья кобылы, которая изо всей этой ситуации извлекала наибольшую пользу — она крепко спала. Какое-то неясное предчувствие грызло меня, я не желала признаваться даже себе в этом, однако катастрофа была совсем рядом... Она приближалась, и каждая секунда промедления делала нас все уязвимее... Нет, надо взять себя в руки! Пока все идет, как надо!

Тем временем неугомонный вортан присел около головы чудища, задумчиво ее рассматривая. Я пока не могла взять в толк, что бы могло ему понадобиться от несчастных останков, однако почувствовала тревогу. Чувство было таким сильным, что я даже невольно подалась вперед. Краем глаза я заметила, что и Фыр повторил мое движение, замерев на полпути. Вортан же, становясь все более задумчивым, зачем-то ковырнул пальцем окровавленную дыру на том месте, где когда-то был глаз чудовища. Еще не поняв до конца, что же он собирается делать, я качнула головой, одними губами выдохнув:

-Нет!

И Фыр вскочил со своего места. Но не успел. Протестующий возглас замер на его губах.

Все так же невозмутимо вортан стащил с руки перчатку и запустил пальцы в кровавое месиво. Фыр застыл, как изваяние, поняв, что опоздал. Кто-то в толпе охнул, несколько женщин отвернулось. Я едва удержалась, чтобы не последовать их примеру. А вортан удовлетворенно улыбнулся и с неприятным звуком выдернул откуда-то из недр развороченного черепа болт. Его рука была перемазана кровью и чем-то еще — не хотелось даже думать, чем же именно.

-Как любопытно, — произнес вортан нараспев, осмотрев болт. — Глазам своим не верю.

Фыр сел обратно на ступеньку, приняв вид мрачной решимости. Вортан же все с той же неторопливой обстоятельностью осмотрел порез на морде жрухи, потом поднялся и вдруг одним резким движением вытянул из ножен меч. Несколько человек вразнобой испуганно охнули. Но вортан даже не думал ни на кого нападать — он поднес лезвие к самым глазам и принялся что-то там высматривать. Потом с довольным хмыканьем поковырял ногтем лезвие у самой гарды. Видимо, увиденное его забавляло, потому что он прямо-таки излучал благодушие и на окаменевшего Фыра теперь смотрел с некой загадочной лаской. Напоследок он обнюхал лезвие рогведа, и все так же молча убрал обратно в ножны, неотрывно глядя при этом на Фыра.

Фыр тоже не отводил взгляда.

Тогда вортан перешагнул голову твари и встал точно напротив моего друга. Теперь Фыру приходилось смотреть снизу вверх.

-А покажи-ка мне свой меч, — ласково попросил вортан.

-Какого лешего? — бесстрастно отозвался Фыр, на лице которого демонстрировалось абсолютное равнодушие к словам вортана.

-Просто стало интересно, каким же лезвием можно нанести столь тонкий и глубокий порез, — вортан, напротив, продолжал источать благодушие.

-Главное, чтобы руки росли из нужного места.

-Ну-у... Не скажи, не скажи... Столь острое лезвие бывает разве что у рогведа, — вортан широко улыбнулся. — Например, такого, как мой.

Фыр скосил глаза.

-Да, неплохое оружие... — согласился он.

-Лучшее.

-Дело вкуса.

И тут вортан не выдержал.

-Ах ты сучий потрох! — взревел он и схватил Фыра за грудки. — Ты украл мой рогвед! Ты убил эту жруху — мою жруху! — моим же рогведом!

-Должен же он был пригодиться хоть кому-то, — и Фыр умудрился пожать плечами, хотя его ноги не доставали до земли на добрых два дюйма.

Вортан процедил сквозь зубы какое-то замысловатое проклятие и швырнул Фыра обратно на ступеньки. Некоторое время они безмолвно испепеляли друг друга взглядами. Затем вортан сжал рукоять своего меча.

-Этого, как ты понимаешь, я не могу простить в любом случае, — сказал он почти спокойно.

-Господин вортан! — в дверях стоял негодующий бургомистр. — Я думал, что мы поняли друг друга!

-Это было до того, как я узнал, что этот ублюдок украл мой рогвед! — вортан, казалось, выплевывал слова, а не выговаривал.

-О чем это вы? — недоуменно воззрился на него бургомистр. — Когда он успел?

-Сегодня ночью. Он убил моим рогведом жруху. И теперь пришел получить за это деньги! — даже Фыру стало не по себе от яростной ненависти, звучавшей в голосе вортана.

-Вы имеете в виду тот рогвед, который находится сейчас в ножнах у вашего пояса? — уточнил бургомистр.

-Он самый! — и вортан одним движением выхватил меч. Острое, как бритва, лезвие сверкнуло на солнце и в умелых руках вортана вычертило серебристую мельницу. Народ восхищенно загудел.

-Теперь я буду жить с осознанием того, что этого оружия касались грязные руки подонка... — вортан с грустью погладил лезвие. "Чтоб ты палец порезал!" — мысленно пожелала я ему.

Бургомистр с сомнением посмотрел сначала на безмолвствующего Фыра, затем на вортана. Видно было, что ему до чертиков надоела вся эта история и он едва сдерживается, чтобы не послать всех в Lochar'rag. Но, по всей видимости, он был крайне щепетильным человеком.

-Господа, я понимаю всю глубину той распри, что приключилась между вами из-за этой гнусной твари, — тут он покачал головой. — Воистину, это чудовище приносило несчастье как при жизни, так и после смерти. Однако я не могу допустить, чтобы ссора между вами привела к тому, чтобы в моем городе восторжествовало беззаконие и спор решался убийством. Поэтому я оставляю свое предыдущее решение в силе. Вы, господин вортан, забываете об этом инциденте и покидаете Аринаро. А вам, молодой человек, я хочу посоветовать в дальнейшем избегать столь сомнительных способов достижения целей. Человек, который знает о чести не понаслышке, никогда не пойдет таким путем! Я отдаю вам ваши семь крон и настоятельно советую также покинуть Аринаро, с тем, чтобы никогда не возвращаться сюда. И так я проявил к вам слишком большую снисходительность, которую можно объяснить только тем, что я благодарен вам. Благодарен за то, что вы освободили храм Горса от мерзкой твари, которая оскверняла это святое место своим присутствием... — и бургомистр бросил быстрый взгляд на статую, что стояла при входе.

Ту самую, что заинтересовала меня с самого начала.

Она изображала человека в длинном одеянии, который держал в протянутых руках чашу. Из чаши свисали змеи. Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться — их там ровно двенадцать.

Теперь и Фыр обратил внимание на столь выразительное изваяние. Думаю, что в голове у него сложилась та же цепочка умозаключений, что и у меня, потому что он поспешно выхватил у бургомистра кошелек и произнес:

-Благодарю. Век буду помнить вашу доброту. А теперь мне пора... Фэйн, поторопимся! Не будем испытывать терпение этих добрых людей...

-А как же твой залог?.. — брякнула я.

-Заберу как-нибудь потом, — торопливо ответил Фыр.

Нам не хватило каких-то пятнадцати минут. Не успели мы повернуться спиной к ратуше, как услышали крик, полный неподдельного отчаяния:

-Господин бургомистр! Господин бургомистр!

Мы с Фыром дружно обернулись и увидели, что эти вопли издает некий субъект в долгополой одежде, трусцой пересекающий площадь с весьма расстроенным видом. При этом Фыр пробормотал "я так и знал", а я — "только не это!".

-Господин бургомистр! Горе! Какое горе! — захлебывался вестник несчастья. — Сгорел, как есть сгорел! Только стены остались...

-Что такое, брат Кирран? — встревоженный бургомистр поспешил навстречу ему.

-Сгорел храм! Злоумышленники подожгли сегодня ночью храм святого Горса!

Бургомистр замер и пошатнулся, прижав к сердцу руку. Затем медленно, словно превозмогая страшную боль, повернулся к нам.

-Нет... — мягко произнес он и покачал головой. — Нет. Только не это... Как вы...

-Это произошло случайно, — беспомощно сказал Фыр, понимая, что уже ничего не исправишь. Отрицать было бесполезно — от нас несло гарью на всю площадь. — В пылу борьбы, так сказать...

Зеваки, которые не успели разойтись, замерли в полном упоении. Те же, кто успел немного удалиться от ратуши, поспешили вернуться. Особняком ото всех держался вортан, который едва ли не светился от счастья. Судя по всему, оправдывались его самые смелые надежды.

-Подойдите сюда, — мертвым голосом приказал бургомистр. — Я хочу посмотреть в глаза людям, уничтожившим храм Святого Горса за семь крон.

Должно быть, таким голосом последователи Горса проклинали его истязателей.

Мы с Фыром покорились, едва переставляя ноги. Когда мы остановились напротив бургомистра, на площади воцарилась такая тишина, что можно было расслышать падение булавки.

Бургомистр молча смотрел на нас, словно безмолвно вопрошая у небес, почему под нашими ногами все еще не разверзлась преисподняя. Это длилось бесконечно долго — минут десять. За это время перед моими глазами пронеслась вся жизнь.

-Я не заберу у вас те семь крон, — наконец промолвил бургомистр. — Это теперь проклятые деньги. Я не смогу себя заставить коснуться их. И не стану судить вас человеческим судом — Святой Горс учит прощению и милосердию. Я отпущу вас с миром.

Народ разочарованно вздохнул. Мы с Фыром недоверчиво переглянулись.

-Но, — окрепнувшим голосом продолжил бургомистр, — я не смею распоряжаться за других, так как Святой Горс учит еще и свободе воли. Если же теперь кто-то, — тут в сторону цветущего, словно майское дерево, вортана был брошен многозначительный взгляд, — желает восстановить справедливость в соответствии с собственными воззрениями — я не буду чинить препятствий.

-Да! — вортан торжествующе вскинул сжатый кулак.

-Единственное, о чем я буду просить таких людей, — снова вортану был дарован взгляд со значением, — так это о том, чтобы подобные дела чести решались за пределами моего города.

-Разумеется! — вортан порывисто поклонился бургомистру.

Мы с Фыром тоскливо переглянулись и пробормотали вразнобой:

-Мир вашему городу!

-Хвала Святому Горсу!

Причем в обоих случаях тон больше подходил для высказывания в духе "Чтоб вам всем провалиться!". С этим невысказанным, но искренним пожеланием, мы вновь повернулись спиной к ратуше и двинулись в сторону городских ворот. Я при этом молилась всем богам, чтобы на этом наше знакомство со столь милым городом закончилось. Что там думал Фыр — неизвестно, но хмурился он весьма красноречиво. Кобыла, по-моему, продолжала спать.

-Эй, постойте! — донесся до нас весьма бодрый окрик — вортан отвязывал вороного коня у фонтана. — Не стоит так торопиться! В окрестностях Аринаро чудный воздух, я с удовольствием вас проведу...

Дело чести

Погода была чудесная. Солнце уже порядочно поднялось над землей и ласково растапливало намерзшую корку на дороге. Чирикали ожившие птички, которых вчера не было и духу, даже пожухшая трава по обе стороны дороги выглядела не так уныло. Яркое небо манило своей бездной, а слегка морозный воздух пощипывал ноздри.

-Отличная погодка! — крикнул нам вортан, обгоняя нас.

Я наградила его ненавидящим взглядом, который, естественно, не причинил ему никакого вреда. Достигнув вершины холма, к покорению которого мы только-только готовились, вортан с молодецким гиканьем развернул коня и стал нас ждать. Вороной жеребец нетерпеливо приплясывал, переступая точеными породистыми ногами, становился на дыбы и ржал, запрокидывая голову. Это было очень темпераментное животное, как я успела заметить. Хотя, в сравнении с нашей клячей и дохлый еж на обочине мог показаться достаточно жизнерадостным.

Наше совместное путешествие длилось уже часа два. Мы с Фыром никуда не мчались, а вяло плелись по дороге, волоча за собой кобылу, нагруженную пустыми торбами. Естественно, мы и не мечтали о том, чтобы проехаться верхом — нам оставалось лишь просить богов о том, чтобы наша животина не пала, так и не добравшись до вершины очередной возвышенности. Фыр уныло шлепал полуоторванной подметкой сапога, мне же в голову приходили мысли одна хуже другой, отчего я то и дело вздыхала с подвыванием.

Вортан же был весел, словно дитя. Он то обгонял наш унылый караван, посылая своего великолепного вороного жеребца в галоп, то возвращался, заставляя нас сходить в подтаявшую грязь на обочине. Его конь, в котором играла сила, становился на дыбы, делал курбеты и злобно фыркал в нашу сторону на скаку, словно в знак солидарности со своим хозяином. Мы с неприязнью смотрели на все эти фортели, и продолжали все так же плестись по дороге, не произнося ни слова.

-Ничего, с горы твой скакун пойдет быстрее... — утешил Фыра вортан, когда мы наконец добрались до вершины, где он нас поджидал.

-И без тебя знаю, — огрызнулся Фыр. — Я на ней из Лаэгрии еду...

-Едешь? — язвительно переспросил вортан и искоса взглянул на нашу многострадальную лошадь. — А я думал, ты ее водишь, как цыган медведя...

Фыр хотел что-то ему ответить, но промолчал. То, что вортан упорно следовал за нами, не проявляя, впрочем, пока никакой агрессии и не выражая намерения немедля вступить в поединок, доводило его до белого каления, но он изо всех сил пытался сдерживаться.

-Ты вообще, я смотрю, везучий парень! — продолжал веселиться вортан. — Заработал целых семь крон, правда потратить их вряд ли успеешь... И конь у тебя — огонь, и слуга — немой...

-Сам ты... — хотела было возмутиться я, но Фыр тут же запечатал мне рот ладонью.

-Ишь ты — говорящий! — вортан удивленно приподнял бровь.

-Чему ж тут удивляться, если даже ты говорить умеешь... — вздохнул Фыр и отпустил руку. Я злобно выдохнула, но промолчала.

Вортан свысока посмотрел на него и хмыкнул:

-Ну поговори, поговори напоследок...

Некоторое время мы двигались молча. Вортан ехал рядом с нами, сдерживая коня, который рыл землю копытом от злости, мы же топали, упорно глядя вдаль.

-Братец твой? — вдруг спросил вортан у Фыра, кивнув в мою сторону.

-Сестрица... — процедил Фыр.

-Понятно... — вортан оценивающе осмотрел меня и сообщил: — Сойдет.

-Чего?!! — в последнем слове мне послышалось что-то очень тревожное.

Фыр тоже с недоумением воззрился на вортана. Тот выдержал паузу и пояснил:

-Ты же должен мне десять крон, правильно?

-Ничего я тебе не должен! — рявкнул Фыр, остановившись.

Вортан тоже приостановил коня и покачал головой:

-Твое мнение ошибочно, — поучительным тоном произнес он. — В этом городе мне полагалось заработать десять крон. Из-за тебя я не получил и дырявого скойца. Поэтому ты должен восполнить мне эту потерю — так будет справедливо. Бургомистр же ясно сказал — ситуацию надо разрешить в соответствии с моими воззрениями относительно справедливости. Мои воззрения таковы: с тебя десять крон. Ну и твоя шкура, разумеется...

На лице Фыра ясно читалось, куда стоит пойти вортану с его воззрениями, но тому все было до свечки.

-Однако, как я понимаю, у тебя за душой ничего нет, кроме тех семи крон, что ты сегодня выклянчил, — продолжал он с самым невозмутимым видом. — Следовательно, еще три кроны надо как-то изыскать. Допустим, твою шкуру я оценю... хм-м-м, скойцев в десять. И то, только чтобы польстить тебе. Еще двух крон и триста девяносто скойцев не хватает... Я пойду тебе навстречу и именно к этой сумме приравняю твоего говорливого братца. Хотя, столько мне за него не дадут даже в Зантикопе...

-Ну ничего себе! — охнула я.

-Ну, еще можно сдать вашу клячу на бойню... — задумчиво прибавил вортан. — Это хоть как-то восстановит пошатнувшуюся мировую справедливость...

-Ты продешевил с моей шкурой, вортан, — сквозь сжатые зубы произнес Фыр. — С другой стороны, твоя обойдется мне не дороже.

-Поживем — увидим, — легкомысленно откликнулся вортан.

-Ну зачем же ждать? — в голосе Фыра звенела едва сдерживаемая ярость. — Давай проверим побыстрее. Хотя бы вот здесь. Или ты снова ждешь подходящей лунной фазы?

Вортан насмешливо ухмыльнулся.

-Нет, не пойдет, — сказал он. — Посмотри вокруг — ни одной живой души. Ну убью я тебя — так это же не самое сложное... Раз-два — и готов. Не думаю, что это отнимет у меня много времени... А вот с трупом твоим что прикажешь делать? Бросить на дороге — так мало ли что из этого выйдет?.. Ты, как я понял, парень беспокойный, даже и после смерти можешь порядочно подгадить... Я твой выговор сразу узнал. Из Даэля родом?

Фыр ничего не ответил, но помрачнел.

-Голову даю — из Даэля... — вортан вздохнул. — А вы, даэльцы, противный народ. У вас там сохранились всякие ужасные пережитки: кровная месть, кланы по сто человек... Еще мне не хватало разбираться со всеми твоими безутешными кузенами. А случайностей в жизни полно, уж мне ли не знать. Ну не успеют тебя бродячие собаки схарчить, как проедут какие-нибудь купцы, запомнят столь мерзкое зрелище, а потом и перескажут в какой-нибудь неподходящей компании... А в Аринаро любой идиот сразу подтвердит, что здесь руку приложил вортан Ромейд. К чему столько сложностей?..

Фыр скривился — не то презрительно, не то согласно.

-Вот, — ласково улыбнулся вортан. — И я того же мнения. Ни к чему нам это все. Ну не привык я покойников среди дороги бросать... А закапывать тебя — тоже много чести. Рогведом, что ли, прикажешь яму копать?.. Твоим-то мечом, я вижу, разве что орехи колоть... Так что проявим терпение, мой юный друг.

"Юный друг", к слову, был младше вортана лет на пять — не больше.

-Так что ты предлагаешь? — Фыр источал черную злобу, но держался.

Вортан пожал плечами.

-Доедем до какой-нибудь деревни. Там, на окраине, я тебя убью, и попрошу местных крестьян, чтоб тебя прикопали. Даже заплачу им десяток-другой скойцев.

-Договорились, — Фыр решительно подошел к лошади, с явным намерением сесть в седло. Я прикрыла глаза, не желая видеть печального завершения этой безрассудной затеи. Вортан скептически хмыкнул.

-Фэйн, — услышала я вполне спокойный голос Фыра и открыла глаза. Он восседал верхом на кляче с крайне независимым видом и протягивал мне руку.

-Чего? — с подозрением осведомилась я.

-Давай, взбирайся! — Фыр нетерпеливо мотнул головой. — А то мы еще полдня будем эту тягомотину разводить, пока найдем деревню, — и, увидев, что я не тороплюсь подчиняться, рявкнул:

-Быстро!

Я торопливо взобралась на лошадь и умостилась позади Фыра, крепко обняв его. Так мы начинали наше путешествие.

Неужели наш путь должен был вот-вот завершиться?..

-Фыр, он тебя убьет?

-Разумеется, нет, — раздраженно отозвался мой друг, впрочем понизив голос, насколько это было возможно.

-Фыр, он тебя убьет! — я вцепилась ему в ребра и страстно зашептала в ухо, косясь на вортана, который ехал впереди: — Посмотри на него! Он же здоровый, как бык! А теперь посмотри на себя!..

-Фэйн, я не могу отказаться от дуэли! — прошипел Фыр.

-Почему?!!

-Потому что тогда он меня точно убьет! К тому же это противоречит всем правилам...

-О, боги! — я схватилась за голову. — Ты же ранен! Ты не можешь с ним драться на равных. Объясни это ему! Пусть он хотя бы подождет, пока ты оправишься!

-Это тоже не по правилам!

-Что еще за дурацкие правила?!! — я возмущенно сжала кулаки. — Первым из них, наверно, идет то, где говорится, что лучше самому сразу же удавиться?

-Это вечные правила, — терпеливо пояснил Фыр. — Их придерживаются все воины испокон веков. И никто не может их нарушать, если считает себя человеком чести.

-По-моему, ты перестал быть человеком чести, когда додумался спереть его рогвед! — ядовито заметила я.

-Всякое бывает, — философски ответил Фыр. — Но отказаться от поединка с ним я никак не смогу в любом случае. Он нас не отпустит.

-Тебе хорошо, — я закатила глаза в отчаянии. — Тебя убьют и все! А меня этот отвратительный вортан заберет в рабство! Как ты думаешь, что из этого выйдет?..

-Учитывая то, что ты на самом деле девушка, а он — весьма подвижный мужчина, ответить на этот вопрос однозначно нельзя, — флегматично откликнулся Фыр и я со злости ткнула его кулаком в бок.

Фыр дернулся, зашипел какое-то проклятье сквозь зубы и я запоздало сообразилаЈ что попала по ране. Рубаха под моими пальцами стала горячей и мокрой.

-Ой, извини...

-Ничего...

"Вортан точно его убьет, — чуть не плача, думала я. — Пусть этот идиот харахорится, но он не сможет выстоять против такого опытного бойца! Вон он какой! Сытый, отдохнувший... Рожа в двери не пройдет. А у Фыра все ребра наружу, да еще и рана начала кровоточить. Горс, скотина, это ты нас проклял!"

-Вон, какой-то хутор виднеется! — вортан привстал на стременах, вглядываясь вперед.

"Боги, что же делать?"

...Хутор был откровенно убог и состоял из приземистой избы с пристроенным прямо к ней сараем, расположенных чуть в стороне от дороги. Огороженное хлипким забором из жердей, подворье представляло собой кошару, по которой бродили грязные, нестриженные овцы. На жердях рядочком сидели облезлые куры и особняком — индюк. К двору примыкала узкая полоска невозделанного поля, за которым начинался лес. Мимо этого поля и проходила дорога, по которой мы ехали.

-Отлично! — вортан спешился, не доехав до забора.

Мы с Фыром не разделяли его радости, однако тоже спешились. Я в отчаянии смотрела, как морщится Фыр, и невольно прижимает локоть к боку, слезая с кобылы. Похоже, рана тревожила его куда сильнее, чем он хотел показать.

-Эй, хозяин! — зычно крикнул вортан от забора, не рискнув войти во двор — овцы превратили его в месиво, где можно было увязнуть по колено.

Ответом ему было кудахтанье кур и немелодичный вопль индюка.

-Вон он, — махнул рукой Фыр в сторону близкого леса, — возвращается...

И в самом деле — от леса шел согнутый в три погибели мужик, на горбу которого топорщилась во все стороны вязанка хвороста. В его походке чувствовалась какая-то обреченность — видно было, что этот путь он проделывает каждый день и такая жизнь ему донельзя осточертела.

Глаз от земли он не отрывал, поэтому появление нашей живописной компании на его дороге стало для него неприятным сюрпризом. Он поднял голову, приоткрыл рот и окаменел.

-Эй, мужик, — с высокомерным видом начал вортан. — Слушай сюда! Ты один живешь?

-С бабой... — жалобно брякнул тот. — Но она ить в город намедни отправилась...

-Да, какая, к лешему разница... — пробормотал себе под нос вортан. — У меня к тебе дело одно. Сделаешь — получишь пятнадцать скойцев.

-Да я что — ежели скажете, то сей же час... — проблеял мужик, переводя напуганный взгляд с вортана на Фыра.

-Короче, сейчас я убью этого парня, — вортан кивнул головой в сторону Фыра. — А ты его похоронишь, как полагается. И не будешь трепать языком.

Я с неприязнью посмотрела на вортана — у него, по-видимому, был врожденный дар портить людям с утра настроение. Мужик, естественно, после услышанного посерел и зашатался.

-Понял? — вортан с сомнением посмотрел на него. — Ну да ладно, я потом еще раз объясню, подробнее... А теперь пшел отсюда, быстро! И не высовывайся, пока я не позову...

С треском на землю упала вязанка, тут же рассыпавшаяся. За то время, пока она летела к земле, мужик уже достиг забора и сейчас пропихивался между жердями, рискуя развалить это хрупкое сооружение. Потревоженные куры и индюк с пронзительными воплями разлетались во все стороны.

-Ну, вот и все... — вортан с чувством потянулся. — Можно приступать. Ты, — это адресовалось мне, — привяжи коней к забору. А ты, — это уже предназначалось Фыру, — вытягивай свой меч, да поосторожнее, а то еще рукоять отвалится...

Я взяла коней за поводья и на негнущихся ногах двинулась к забору. В голове было пусто-пусто, до звона в ушах. Под моими ногами что-то хрустнуло.

Машинально я опустила взгляд: это была рассыпавшаяся вязанка. "Ничего себе — дрова, — отстраненно подумала я, переступая ее. — Это ж дубье какое-то! Человека зашибить можно..."

Мое сердце билось, как бешеное.

Привязав коней, я повернулась и увидела, что бой должен вот-вот начаться: вортан протирал рогвед, а Фыр ковырял пальцем свой меч, с сомнением хмуря брови. Когда полы его куртки распахивались, в глаз тут же бросалось алое, свежее пятно крови на его рубахе. Вортан что-то говорил, но до меня доносились только отдельные слова.

-...пока один не умрет... деньги и коня...

"Да он и не сомневается в своей победе! — отчаянно и яростно думала я, глядя на его широкоплечую фигуру. — Самодовольный подонок! Дело чести! Как же... Из-за семи крон убить человека! А что будет со мной?.. Нет, об этом даже думать не хочется. И Фыр... Нет, он не может умереть! Только не это!"

-...Одного не понимаю — чем ты думал, когда решился на такое, — я приближалась к вортану, поэтому слышала его слова все отчетливей. — Ты же не мог не понимать, чем закончится такая история...

Фыр продолжал что-то высматривать на лезвии своего меча, не поднимая глаз. На меня никто не обращал внимания, словно забыв о моем существовании. Вортан покачал головой и решительно произнес:

-Ну все, заканчивай его полировать! Твоему мечу это не поможет. Пора начинать. Уговор прежний — я заби...

Фыр резко поднял голову, не поняв, почему оборвалась речь вортана. Затем уставился сначала на него, лежащего кулем на земле, а затем на меня, стоящую над поверженным врагом с поленом в руках.

-Ты... — он поперхнулся. — Ты...

-А что мне оставалось делать? — с вызовом, переходящим в истерику воскликнула я.

-Ты... — Фыр помотал головой, как лошадь, отгоняющая мух. — Что ты наделала?

-Я стукнула его поленом по голове, — пояснила я и без того очевидный факт.

-О боги! — Фыр выронил меч и схватился за голову. — Моя честь безвозвратно погублена!

-Зато моя — спасена, — агрессивно парировала я.

Фыр замер над распростертым на земле вортаном, словно скорбная статуя в усыпальнице.

-Лучше б мне было и впрямь удавиться... — пробормотал он.

Бесчувственного вортана, — к слову, тяжелого, как могильная плита, — мы отволокли к опушке леса, усадили на землю и примотали веревкой к дереву. Фыр не уставая, бубнил себе под нос:

-Это ужас, что такое! Как оправдать такой бесчестный поступок? Что теперь делать?

-Поживешь еще чуть-чуть, — не выдержала я. — Неужели тебя так печалит эта перспектива?

-Ты даже не понимаешь, что сделала... — Фыр обреченно опустил голову. — Он был достойным противником для меня!

-А ты для него — нет! — мстительно сказала я, припоминая пассаж Фыра по поводу того, что я не являюсь серьезной соперницей для девиц около "Ферраганто".

-После такого он точно захочет меня убить!

-Ну, он и до этого не слишком тебе симпатизировал, — возразила я. — Какая разница, за что он будет тебя ненавидеть? Одним поводом больше, одним меньше... Ты же говорил, что он нас не отпустит. Теперь — отпустит.

-Он будет нас преследовать... — Фыр смотрел на вортана с какой-то обидой, словно не желая простить ему столь позорного поражения от моей руки.

-Нас и так преследует куча народу, — я не собиралась сдаваться. — Он может к ним присоединиться и искать нас хоть всю оставшуюся жизнь, если такой дурак. Но я не думаю, что ему настолько нечего делать. Главное — оторваться от него.

Тут мы умолкли и хором вздохнули. Понятно было, что такой поворот истории нравился нам приблизительно одинаково, только я из упрямства этого не хотела признавать вслух.

-Наиболее разумным в этой ситуации будет добить его и дать тому крестьянину пятнадцать скойцев... — в голосе Фыра обозначилась задумчивость.

Мы опять молча уставились на вортана, обдумывая этот вариант. На душе у меня стало очень тяжело.

-Нет! — я топнула ногой, стряхивая с себя паскудное оцепенение. — Ни за что!

-Ты права, — торопливо согласился Фыр с заметным облегчением. Убивать вортана вот так, связанного и беспамятного, ему совершенно не хотелось. Поединок, конечно, совсем другое дело...

-Мы не можем так поступить, — я принялась ходить туда-сюда, поглядывая на вортана, чье беспамятство подозрительно затянулось. — Но если мы оставим его здесь вот так, то он нас быстро догонит. Крестьянин его отвяжет, едва мы скроемся из виду.

-Заберем его коня, — предложил Фыр, алчно глядя на вортанского скакуна, все еще привязанного к забору рядом с нашей клячей.

-Ага, тогда он точно нас из-под земли достанет... если он за десять скойцев готов был шкуру с тебя спустить, то уж за своего коня он тебя на ремни порежет. И вообще... что про это говорят вечные правила чести?!! Или воровство каким-то образом согласуется с ними? Сначала рогвед, потом конь... Ты еще сапоги с него сними!

Фыр скорчил гримасу, которая ясно отражала его мнение об моих словах. А затем все же покосился на сапоги вортана. Они были совершенно в Фыровском вкусе — с заклепками, меховой отделкой и шнуровкой.

-Фыр, даже не думай! — рявкнула я.

-Хорошо, хорошо... — Фыр примиряюще выставил перед собой ладони. — Что ты предлагаешь сделать? Может, сломать ему ногу?..

Я в который раз поразилась гибкости системы моральных ценностей Фыра. Только что он убивался из-за того, что я помешала поединку, а теперь явно прикидывает на глаз, где нога вортана легче ломается... Нет, мне никогда не понять мужчин!

-Мы не будем наносить ему физических повреждений! — твердо сказала я. — Просто снимем с его коня всю сбрую. Не будет же он за нами гнаться пешком? И без седла особо не поскачет... А за новой упряжью ему придется возвращаться в Аринаро. Пока он туда доберется, а потом еще вернется обратно... У нас будут сутки форы.

-Это нам не особо поможет... — недовольно пробурчал Фыр. — Его конь лучше нашей клячи раз в двадцать!

-Запутаем следы, свернем с наезженной дороги... — тут я осеклась, и посмотрела на вортана. Все же чересчур долго он не приходил в себя...

-Пусть так... — неохотно согласился Фыр.

-А ты сейчас сбегай к хозяину, — я оглянулась на хутор. — Во-первых, купи у него хоть немного овса, да и нам еды какой-нибудь... Во-вторых — спроси, нет ли у него на хозяйстве конской сбруи и если есть, то выкупи ее. Не стоит облегчать нашему новому знакомому жизнь. Пусть все же наведается в Аринаро...

Фыр с преувеличенным почтением покивал головой и осведомился:

-Разрешите выполнять?

Я не удостоила его ответа. Он хмыкнул и вразвалочку двинулся к хутору, где по-прежнему было безлюдно. Наверняка, хозяин сейчас припал к окну, готовясь к самому худшему. Фыру еще повезет, если в дверях его не встретит меткий удар кочергой по лбу. Вряд ли этот горемычный хуторянин слышал что-то об этих треклятых правилах чести, как и я...

Я подошла к привязанному вортану. Он все так же не подавал признаков жизни, свесив голову на грудь. Я присела и заглянула ему в лицо.

-Господин вортан, я не могла стукнуть вас настолько сильно, — устало обратилась я к нему. — Вы наверняка уже пришли в себя и подслушиваете, в надежде узнать, куда мы сейчас направимся.

Вортан улыбнулся, не открывая глаз.

-Ну вот, — я встала на ноги. — А то я уже начинала думать, что взяла на душу грех смертоубийства...

-Значит, все-таки сестрица... — протянул вортан, поднимая голову. От взгляда его светло-серых глаз, точно таких же, как и у Фыра, меня слегка передернуло, но я не подала виду. Снова закралась мысль о том, что этот вортан Ромейд здорово смахивает на старшего брата моего любимого друга. Два братца и сестрица...

-Как же я так лопухнулся... — вортан приветливо рассматривал меня, склонив голову к плечу. — Да уж, знал бы я — ни за что не повернулся бы к тебе спиной. Понятно, что за своего дружка ты мне бы горло перегрызла...

-Не дружка, — строго поправила я его. — Друга. Хотя, вам-то что... Вряд ли вы подозреваете о такой форме взаимоотношений между мужчиной и женщиной.

-Не-а, не подозреваю... — вортан смотрел на меня тягучим, насмешливым взглядом. — Хуже того — я в это даже не верю. Хотя, мне-то что...

-Ладно, я не про это хотела с вами поговорить, — я сосредоточенно посмотрела на него, пытаясь принять как можно более убедительный вид. Масленый тон вортана уводил разговор от интересующей меня темы совершенно в другую сторону. — Я собиралась воззвать к вашему рассудку.

-О, этого не делала со мной еще ни одна девушка... — вортан любезно улыбнулся мне.

— В отличие от прочих девушек, я просто не сомневаюсь, что он у вас наличествует, — столь же любезно ответила я. — Согласитесь, что ситуация у нас сложилась преглупейшая. Для вас эти семь крон — просто ерунда. Вы их заработаете завтра же. С вашим-то опытом и мастерством...

Лесть достигла цели — взгляд вортана стал еще масленей.

-...а мы просто вынуждены были так поступить! — продолжала я, подпуская в голос некоторой смиренной грусти. — Мы просто бродяги, без скойца за душой. Тем более, никто не обманывал вас и не предавал... Кстати, обратите внимание: мы ничего не взяли из ваших вещей, и оставили при вас кошелек. Да и сбрую с вашего коня мы заберем лишь вынужденно. Мужик с хутора вас отвяжет и вы будете вольны, как ветер. Ну на кой черт вам нас преследовать? Я клянусь вам могилой матери — если когда-нибудь мы встретимся и у меня при себе будет семь крон — я тут же отдам их вам! — "Вероятность этого, к счастью, почти нулевая" — мысленно прибавила я.

Улыбка не сходила с уст вортана, пока я говорила.

-Да уж, хотелось бы мне встретиться с тобой когда-нибудь, — понизив голос, произнес он. — Надеюсь тогда у меня будут свободны руки и наша встреча принесет мне куда большее удовольствие...

-Тогда уж, заодно надейтесь, чтобы в тот момент мои руки были связанными, — так же вполголоса ответила я ему. — Иначе это ваше удовольствие рискует оказаться весьма кратковременным и возможно — последним...

И мы умолкли, сверля друг друга взглядами. Причем в отличие от меня, в глазах вортана присутствовала отнюдь не злость.

-Кто к нам вернулся... — вклинился в затянувшееся молчание ехидный голос Фыра.

Я повернулась и увидела, что мой друг уже вернулся и сейчас стоит прямо за моей спиной, нагруженный какими-то мешками, мешочками и торбами. Под мышками он держал седла. За его спиной апатично моргала грустными глазами кобыла.

-Слушай, ты хоть когда-нибудь появляешься вовремя? — ядовито поинтересовался вортан.

-Мой приход вдвойне приятен, если является неожиданностью, — отозвался Фыр. За то время, пока он отсутствовал, его ненависть к вортану, слегка подувявшая за последние полчаса, снова расцвела пышным цветом.

Тут я заметила, что на его лбу начали проступать очертания внушительного синяка. Кажется, моя мысль насчет кочерги была пророческой. Возродившаяся из небытия злобность получила свое объяснение.

-Надеюсь, ты не надеешься, что на этом история наших взаимоотношений закончится? — вортан вопросительно приподнял брови, глядя на Фыра.

-Неужели я так тебе понравился?.. — буркнул немного помрачневший Фыр.

-Наша встреча была незабываема, — подтвердил вортан с самым серьезным видом.

-И, хвала богам, она сейчас закончится, — Фыр принялся увешивать кобылу торбами.

-Кстати, я оценил то, что ты сначала предлагал меня добить, затем хотел спереть моего коня и сапоги, а под конец решил переломать мне ноги... — сообщил вортан ему, но Фыр ничего не ответил — распихивал седла и уздечки по торбам.

Вортан еще немного понаблюдал за его действиями, а затем сказал:

-Даже не надейся, что я от тебя отстану. Все равно мы с тобой встретимся — если не завтра, то через месяц или два. Похоже, мы ходим по одной и той же дорожке, слишком узкой для двоих. Да, и еще. Свою шею можешь сломать хоть завтра — она особой ценности не представляет. А вот девочку свою побереги. Мы с ней договорились о свидании. Если бы ты не приперся, то мы бы уже и время назначили... А так — придется надеяться на случай. Но ты, милая, не бойся, — он одарил меня нежным взглядом. — Я постараюсь сократить твое ожидание до минимума...

-Всего тебе наилучшего! Начинай звать хозяина — да погромче, а то еще отморозишь себе что-нибудь нужное... — резко сказал Фыр, завершивший свою деятельность, и уже восседающий в седле. — Фэйн, поехали!

Я торопливо вскарабкалась на лошадь, поняв, что с ним лучше не препираться. Тон Фыра не обещал мне легкой жизни.

Напоследок я оглянулась на вортана, не удержавшись. Он широко улыбнулся мне на прощание. Я поспешно повернулась обратно.

-О, женщины! — злобно пробурчал Фыр себе под нос. — Коварство — ваше второе имя! И получаса не прошло, как ты уже с этим вортаном обо всем договорилась...

И он впечатал каблуки в бока совершенно ни в чем не виноватой кобылы, принуждая ее перейти на рысь.

-Фыр, ты что? — попробовала возмутиться я, но была сразу же оборвана.

-Если б я еще немного пробыл на хуторе, то вернувшись, застал бы разве что эту животину... И долго бы смотрел вам вслед.

-Какая чушь!

-Какая вероломность!

-Еще встретимся! — весело крикнул нам в спину вортан.

Кобыла, злобно понукаемая Фыром, пошла тяжелым, неровным галопом.