Вечный бойскаут

Их с двустволкой за спиной вышел встречать глава семейства. Мужик колоритный: под два метра ростом, грязные сапоги по колено, одетый как типичный реднек в джинсовый комбинезон и выцветшую некогда синюю рубашку. Округлое лицо обрамляла густая каштановая борода, на голове коричневая бейсболка прикрывала густую шевелюру.

Завидев, кто выбирается из Рамчарджера, он испытал облегчение в смеси с изумлением.

— Малыш Тони? Это ты? А это твой младший брат? — перевёл он взор на Грина.

Для Брэда показательным было то, что удивление вызвал сам визит, а не то, что автомобилем управлял 'подросток'. Этим Джонни сразу заработал в его глазах семьдесят очков симпатии из ста возможных.

— Привет, Джонни, — приветливо махнул ему Тони. — Не, это не очередной мой брательник, тут ты не прав. Это Брэд Грин. Ты типа не обращай внимания на его внешность, он болен. Маленький человек, слышал?

— Воу, прости, бро! — смущённо улыбнулся Джон. — Я ж не знал, что ты карлик! Тони ж не прикалывается? А то ты выглядишь на тринадцать, парень.

— Мне двадцать. И так я буду выглядеть всегда. Ты не первый, Джон, кто так реагирует. Это в Хьюстоне ко мне все привычные.

— Не, ну это жесть такое... — покачал головой Джон. — Сочувствую, бро. Тони, вы по делу или как? Я недавно новый рецепт опробовал. Если никуда не спешите, то вечерком можно будет снять пробу.

— Это мы с радостью, — Тони даже не думал отказываться от халявной выпивки. — Но мы по делу, Джонни. Очень важному делу на хренову кучу баксов! Речь идёт минимум о восьмидесяти кусках, из которых ты можешь заработать четверть.

Джонни, не будь дураком, сразу прикинул, что к чему. Свою четверть он высчитал махом — двадцать тысяч долларов. При его доходах с фермы за год в пятнадцать тысяч, и то при лучших раскладах, сумма космическая. Помимо доходов с хозяйства он за летний сезон выгоняет где-то тонну самогонки и выручает с неё семь штук. И для этого приходится потратить немало сил, при этом не попасться шерифу и федералам.

— Прошу в дом, дорогие гости, — расплылись его губы в приветливой улыбке. — Кто ж такие серьёзные дела обсуждает на улице?

Брэд ожидал, что жена окажется под стать мужу. Он удивился, обнаружив сорокалетнюю даму-блондинку ниже среднего роста с фигурой пышки. Она при приходе гостей оторвалась от возни с пятилетним пацаном.

— Джон?

— Хелен — Брэд, — представил он. — Тони ты знаешь.

— Твой младший брат, Тони? — приветливо улыбнулась Хелен.

— Хе-хе! — развеселился её муж. — Я о том же подумал. Не, милая. Брэд карлик, и ему в реале двадцать.

— Господи Иисусе! — с жалостью посмотрела на него женщина. — А выглядишь даже младше нашего Майкла.

Брэду не нравилась жалость. Он не считал себя каким-то калечным или ущемлённым. Обычно он чувствовал себя полноценным человеком, пока не ловил на себе подобные жалостливые взгляды. После такого на душе становилось мерзко. Он начинал ощущать себя неполноценным и это злило. И всё же он привык, что таких людей много, и старался на них не обращать внимания. Вот и в этот раз стерпел и не подал виду, что жалость ему противна.

— Майкл, мой третий сын, — пояснил Джонни. — Ему четырнадцать, и он сейчас в школе. Ещё у меня есть дочь Вэнди, ей шестнадцать, и она тоже в школе. А Рэнди, мой старшенький, сейчас занят в коровнике. Но думаю, мы и без него оботрём тему, а там посмотрим.

Хелен тут же развила бурную деятельность. Она поставила на плиту чайник и достала из холодильника кусок сыра и палку домашней колбасы.

— Хелен, мы с парнями сами управимся, — с намёком посмотрел на жену Джон. — Сходи, поиграй с Фрэдом в нашей спальне.

— Опять твой бизнес, — вздохнула она. — Я боюсь, что когда-нибудь тебя за него посадят. Как мы тогда будем жить?

— Милая, не при людях же!

Вздохнув громче прежнего, женщина подхватила с пола пацана.

— Фрэд, поможешь мамочке?

— Не обращайте внимания, — обернулся к гостям Джон. — Тони, я слышал, твоих братьев приняли копы?

— К несчастью, это так. С другой стороны, им давно пора было подлатать зубы и организм за счёт дядюшки Сэма. Сам знаешь, как у нас со страховкой, а в тюряге у них больничка на халяву. Через полгода выйдут, сияя белоснежными улыбками.

— А сам как? — продолжил расспрашивать старого знакомого Джон.

— Хреново. Шериф меня плотно пасёт, не даёт нормально делать бизнес. Пришлось устроиться на работу в супермаркет. А тут вовремя нарисовался Брэд с его дельцем.

— Так-так, — потёр ладони-лопаты фермер, — вот мы и подошли к сути. Что за дело?

— Брэд, — кивнул ему Тони.

— Мне известно место схрона русского спирта времён колонизации.

— Да от него уже ничего не осталось, — тянул лыбу Джон.

— Я серьёзно. Сотня бочек спирта середины прошлого века. Они спрятаны в пещерах долины десяти тысяч дымов.

— Большей чуши не слышал! — скрестил руки на груди Джон. — Там же вулканы извергались. Если там кто-то что-то и спрятал — лава спалила и похоронила это сто раз!

— А вот и нет! Пещеры уцелели, как и их содержимое. Сухие, как попка младенца в подгузниках.

— Даже если это так, то я ни за что не поверю в то, чтобы русские бросили водку! — Джон весело фыркнул. — Ты вслушайся в свои слова — русские, и оставили сто бочек спирта! Ха-ха-ха-ха-ха! Звучит как сказочная байка.

— А вот и нет! — продолжал стоять на своём Брэд. — Сам подумай. В середине девятнадцатого века как раз на месте вашего поселения находился форпост русских, торгующий пушниной. Отсюда относительно недалеко до нужных нам пещер. В то время тут озоровали британцы. Из-за них русским пришлось всё бросить и бежать, продав Аляску Соединённым Штатам. Потом пробудился вулкан, извержение которого растянулось на десятилетия. Это не позволило никому приблизиться к долине десяти тысяч дымов. Кстати, тогда же она получила своё название. Сейчас же вулканическая активность полностью утихла, этот регион заново стали исследовать. И мне точно известна пещера, которая за это время ничуть не пострадала.

— Вот сейчас верю, что ты не пацан, — Джон снял с плиты засвистевший чайник и налил всем чая. — Я бы по манере речи дал тебе не двадцать, а тридцать лет. Да и взгляд у тебя странный: то живой и горячий, то усталый, в котором так и читается просьба добить. У себя иногда в зеркале такой же замечаю. К-хм... Так о чём это я? Спирт, да?

— Спирт, — кивнул Тони, подтягивая к себе полную чашку чая.

— А от меня что нужно? — наконец, завершил с разливанием кипятка хозяин дома, и переключился на нарезку сыра и колбасы.

— Вот это деловой разговор, — обрадовался Тони. — Дядя Джон, с тебя трактор, грузовик и помощь с транспортировкой. От нас тебе честные двадцать пять процентов выручки.

— Звучит заманчиво, — поскрёб он бороду, оторвавшись от нарезки. — Хм... Бочек много, следовательно, нам нужно много рабочих рук, но и ферму бросать не дело. Хм... Младшеньких оставлю по хозяйству, а с нами поедет Рэнди. Когда на дело?

— Когда техника будет готова, — отозвался Тони.

— Окей. Значит, выдвигаемся завтра с утра, а сегодня обслуживаем трактор и дегустируем мой нектар по новому рецепту.

— Чиним трактор? — вздёрнул брови Брэд.

— Ну дык, — кивнул Джон. — Коли быстро хотите, то мне помощь нужна. Один я три дня провожусь.

— Я только в электрике силён, — сразу признался Грин.

— Так это же великолепно! — оскалился Джон, позволяя разглядеть у себя во рту пару гнилых пеньков на месте коренных зубов. — Там и с электрикой найдутся проблемы!

Глава 4

Рэнди оказался вылитой копией папаши. Такой же здоровяк с мясистым телом, только парню недавно стукнуло восемнадцать и бородой обзавестись он не успел. Одевался он столь же 'модно' в фермерском стиле.

Вскоре он присоединился к починке трактора. В итоге в восемь рук техника была поставлена с кирпичей на колёса.

Полноценного грузовика у Уилсонов не имелось — не тот масштаб хозяйства. Зато у них был в наличии добротный полноприводный пикап.

Брэд и Тони заночевали на ферме Уилсонов. А утром с похмелья все четверо выдвинулись в сторону гор на трёх транспортах: внедорожнике Грина, пикапе и тракторе. Когда автомобили застревали, их вытягивали трактором или закреплённой на нём лебедкой. Так неспешно их небольшая экспедиция добралась до долины десяти тысяч дымов. А уже по застывшей лаве машинки поехали бодро.

И всё же под конец маршрута весь транспорт пришлось оставить и дальнейший путь проделать пешком. Брэд часто путался на местности. Всё же он был тут туристом много лет назад и в будущем, когда были построены дорога, парковка, кафешка с гостиницей и натоптаны туристические тропы. Но всё-таки он вывел всех к пещере.

В саму пещеру лезть было уже поздно. Парни разбили лагерь, а старший Уилсон тут же выставил на стол самогон. Брэду хотелось схватиться за голову и простонать. Он думал, что это какие-то неправильные американцы, которые делают неправильный мёд.

— Вы точно не русские? — подозрительно прищурился он. — Столько пить...

— Нет, мы не красные! — возразил Уилсон-старший. — Как ты мог подумать?

— А бухаете как русские.

— Не-а, — лениво протянул Тони, развалившийся в раскладном тряпичной стуле. — Мы бухаем как настоящие американцы. Ты Голливуда пересмотрел про красивую жизнь, Брэд. И вообще, как у тебя язык повернулся один флакон назвать выпивкой? Это так, аперитив для аппетита.

Седьмое июня встретило группу авантюристов проливным дождём. Обе палатки намокли. Чтобы приготовить завтрак, пришлось забраться в автомобиль и достать походную газовую плитку. Лишь ближе к полудню ливень сменился мелким дождичком, и парни выдвинулись в гору.

В пещеру они забрались во влажной одежде, и прежде, чем двигаться вглубь, разожгли костер прихваченными с собой дровами. Возле костра они немного просушили вещи и согрелись самогоном. Заодно набрались смелости для продвижения вглубь тёмной пещеры.

Среди них не было ни одного спелеолога. И хотя двое из четверых — молодые люди, но они не настолько отчаянные, чтобы без оглядки нырять во тьму. Джон себя молодым не считал, но и к старикам не относил. Брэд лишь физически был молод, а реально ему за шестьдесят. Но внешность накладывает отпечаток на каждого человека. Вот и про Брэда можно сказать, что первые семьдесят лет детства самые сложные для мужчины.

Чем меньше оставалось самогонки, тем более смелыми становились авантюристы. И вот они решились: зажгли фонари и двинулись вглубь пещеры. Далеко идти не пришлось. Через каких-то полсотни метров они завернули за угол и замерли с благоговением на лицах. В свете фонарей вдаль уходили три ряда дубовых бочек.

Брэд несмело шагнул к ближайшим бочкам и разглядел сургучную печать с надписью на русском языке. Языка он не знал, но число прочитать сумел. Там значился 1860 год.

— Это оно!

— Господи Иисусе! — восхитился Тони. — Реально русский схрон! А я, признаться честно, до последнего не верил.

Грин сам в это не верил до последнего, просто авантюра зашла так далеко, что отступать было поздно. И оставалось единственное — самому верить в то, что в итоге спирт найдётся. Сейчас же он был рад обнаруженным бочкам, как ребёнок, узревший живого Санта Клауса.

— Нужно вскрыть один бочонок, — заметил Джон. — Вдруг там не спирт или его давно уже нет?

— Тут их много, — пожал плечами Брэд. — Думаю, от одного вскрытого бочонка мы не разоримся.

Джон, словно только этого и ждал, махнул сыну. Вдвоём они с натугой сняли верхний бочонок и поставили на пол пещеры.

— Фух, — смахнул он со лба пот. — Литров сто! По крайней мере, она полная, что уже хорошо. Что-то там точно есть, и вряд ли это вода. Какой идиот будет прятать воду в пещере? Парни, а если там коньяк?

— Вряд ли, — Брэд брюзжащим голосом и сморщенными губами отобразил отменный скепсис. — Коньяк в то время был напитком аристократии. Его могли себе позволить лишь богачи. Аляску ехали покорять в основном обычные люди. Какой-нибудь купец или офицер мог бы привезти с собой небольшой бочонок коньяка, но никак не в масштабах, рассчитанных на потребление всем посёлком. Я уверен, что там обычный спирт.

Вскрывать бочонок не понадобилось. С другого торца имелся медный краник. Почему-то те, кто затащил сюда этот груз, расположили бочки кранами к стене пещеры. Пришлось снова класть бочку набок. Тут же, словно по волшебству, в руке Джона появился стакан. Краник был открыт, и из него потекла жидкость, которая со временем приобрела благородный коньячный оттенок.

Джон поднёс нос к горловине стакана и его ноздри затрепетали, втягивая в себя ароматы. Затем он сделал маленький глоток и сморщился.

— Фух! И правда ОН! Спирт самый настоящий!

— Пап, а с виду на коньяк похож, — светил фонариком на бокал Рэнди.

— Ну, дык, в дубовой бочке же хранился. Спирт же! Или думаешь, что у коньяка такой цвет от того, что он из винограда? А вот шиш! От бочки цвет у него.

— Мы богаты, — радостно прошептал Тони. — Твою мать! Парни, мы богаты!

— Рано радуешься, — осадил его Брэд. — Бочки ещё как-то отсюда нужно вынести.

— Ой, да фигня это, — беспечно махнул левой рукой Джон. Опрокинув в себя остатки спирта, он сильно сморщился и занюхал рукавом рубашки. — Уф, крепкий, зараза! Это сюда забираться тяжело. А отсюда всё время под уклон, так что бочки можно скатить по одной. Ходок придётся много делать, но ради таких барышей не страшно.

Много — мягко сказано. Первую бочку они скатывали к лагерю весь остаток дня. Этому сильно мешал накрапывающий дождь.

На следующий день парни попробовали соорудить что-то вроде транспортной тележки. Но получилась ерунда. Затем они стали пробовать перекатывать бочки разными способами. Эксперименты привели к тому, что из трёх бочек две доставили к машине, а одну разбили. Говорят, что мужчины не плачут. Врут. В тот момент четверо мужчин мокрыми глазами провожали павшего товарища, а не разлитую бочку спирта.

На этом их эксперименты завершились. Парни отправились назад на ферму за инструментами и веревками. Вооружившись бензопилами, они принялись сооружать из брёвен подобие салазок, над которыми натягивали канаты. Целую неделю они потратили на это, проложив к пещере множество таких салазок.

Дальше дело пошло как по маслу. Бочка крепко обвязывалась стропой. Стропу цепляли к канату наверху и через ролики спускали вниз по салазкам из пары бревен. Затем стропу перецепляли и повторяли процедуру. Таким образом они за день спустили десять бочек, и ни одну не повредили.

Ещё неделя ушла на то, чтобы спустить все бочки из пещеры. Следующие пять дней их вывозили поближе к цивилизации. На этом этапе пришлось обходиться без Торино, поскольку он отправился договариваться о продаже спирта. В целом же операция по спасению спирта заняла двадцать семь дней. А ещё через два дня, которые все провели на ферме Уилсонов, приехали грузовики за спиртом, а парни принялись за делёжку наличности.

Сумма получилась немного меньше рассчитанного, поскольку, во-первых, Тони пришлось пойти на уступки для быстрой продажи — двести тысяч долларов вместо двухсот десяти. Во-вторых, одну бочку спирта они оставили себе. Но это двести кусков за месяц трудов. Космическая сумма по местным меркам. По пятьдесят тысяч отошло Торино и Уилсонам. Оставшаяся сотня досталась вдохновителю идеи, который знал о кладе — Грину. Ему больше всего понравилось, что всё честно. Как изначально договорились, так и поделили, никто никого не собирался кидать, хотя сумма крупная.