| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
После обеда Кирилл отправился на фурнитурный завод.
Рассмотрев представленные эскизы, Петр Николаевич выбрал наиболее, по его мнению, приемлемый вариант и поинтересовался, что надо для его изготовления. Кирилл тут же положил перед ним лист бумаги с перечислением необходимого.
— В течение недели после того, как я получу все, что надо для работы, стенды будут готовы. Единственная просьба: стенды большие по размеру. Дома с ними работать неудобно — нет столько места. Вы можете договориться со школой, чтобы эту работу мне разрешили делать там, или предоставьте помещение на Вашем заводе. Тогда ежедневно сможете наблюдать за оформлением стендов. Выбирайте, что Вам больше подходит.
После небольшого раздумья, Петр Николаевич решил, что лучше постоянно контролировать ход выполнения задания и вовремя вносить изменения, если они понадобятся, чем потом получить неизвестно что. Все же у него были сомнения, что Кирилл сможет качественно выполнить работу, хотя эскизы показали, что в оформительстве тот неплохо разбирается.
В ведении отдела кадров находился учебный класс, где иногда проводились инструктажи по технике безопасности и учеба персонала завода. Сейчас этот класс пустовал. Петр Николаевич показал его Кириллу и сказал, что через три дня все заказанное им будет находиться в классе. Приступить к работе можно в следующий понедельник. Открывать и закрывать класс Кириллу будет он лично.
Дома Кирилл приступил к чтению пьес, полученных от Любови Ивановны. Одна из них — новогодняя сказка для детей младшего возраста, другая — про то, как плохо живется детям в "проклятой Америке". Это уже для средних и старших школьников. Обе имели по три акта, то есть требовалось разработать для каждой пьесы по три различные декорации.
К сожалению, бумага у Кирилла уже закончилась, и эскизы декораций рисовать было не на чем. Завтра был четверг, и он решил к трем часам прийти в школу, пообщаться с "Любочкой", как он стал про себя называть Любовь Ивановну, а заодно прихватить домой десятка два — три листов белой бумаги для эскизов декораций.
Завтра был день дежурства их комнаты в коммуналке, и все утро Кирилл решить посвятить "уборочным мероприятиям".
Утром, дождавшись, когда жильцы разойдутся по своим делам, он вымыл пол в коридоре и на кухне, вычистил унитаз и обе газовые плиты, потом занялся уборкой в комнате. Когда все было сделано, он позвал Пелагею Михайловну для оценки качества уборки. И получил ряд замечаний, которые немедленно устранил. В целом, она была довольна своим племянником: все делает, что поручено, не пререкается, не насмехается, не привередничает за едой. По вечерам на улице не болтается, сидит за столом и читает книги. Она решила, что с появлением Кирилла ей стало полегче жить.
"Что-то будет, когда начнутся занятия в школе! Утром уйдет и только вечером появится дома. Да еще собирается ходить на подготовительные курсы в "Мухинку" два раза в неделю. Совсем дома бывать не будет",— размышляла Пелагея Ивановна, закрывая за Кириллом дверь после обеда.
Встреча с "Любочкой" прошла в деловой и непринужденной обстановке. Они уединились в декораторской, где за столом обсудили количество и содержание декораций, а также их размер. Наметили сроки их подготовки. Они были весьма щадящими: по одной декорации каждые три недели. Кирилл получил пачку белой бумаги для эскизов из учительской и удалился из школы.
Все три дня с пятницы по воскресенье Кирилл занимался разработкой декораций. На базары и рынки для поиска работы он решил не ходить: все, вроде, и без них у него налаживалось.
В понедельник с утра он пришел к Петру Николаевичу на фурнитурный завод, и тот проводил его в учебный класс. Там было приготовлено все, что необходимо для оформления стендов: фанерные планшеты указанных размеров, бумага, краски, карандаши, линейки, и т.п. Тут же лежали и утвержденные эскизы вместе с папкой документов для стендов.
— Все, что ты просил — приготовлено. Можешь приступить к работе. В каком режиме будешь работать?
— Буду приходить утром, и работать до обеда. И так несколько дней. К четвергу станет видно, нужно ли работать дольше. В любом случае, к концу дня в пятницу работа будет сделана.
— Ну, удачи тебе!— пожелал Петр Иванович и закрыл за собой дверь.
У Кирилла давно начался зуд в руках, так хотелось начать работу. Он сам не понимал, отчего это так, но противиться вдохновению не стал и полностью включился в работу. Оторвал его от дел только приход перед обедом Петра Ивановича. Тот посмотрел, что сделано, и пожал плечами — все было размечено карандашом тонкими линиями. Пока ничего определенного сказать было нельзя. Но чувствовалось, что Кирилл взялся за работу вполне профессионально.
К четвергу Петр Николаевич уже мог предварительно оценить работу Кирилла. В пятницу, когда все было готово, просто без восторга не мог разглядывать "шедевр", находящийся перед ним. Стенды бросались в глаза яркими красками, четкими линиями. Буквы казались напечатанными, выпуклыми, шрифт был необычен, но очень красив. Рисунки сделаны уверенной рукой и притягивали взгляд. Три стенда, собранные вместе, смотрелись как единое целое и по манере исполнения и красочно дополняли друг друга.
"И все это сделано практически за неделю! Стенды в профкоме и парткоме по качеству исполнения и художественной выразительности в подметки не годятся моим! Ай да Кирилл, ай да молодец. Обязательно его надо как-то поощрить. Похоже, его семья живет бедно, вон: из одежки вырос, а все в ней ходит. Надо с ним о его жизни поговорить. Но гордый, никаких условий сам не ставил, ничего не просил! Выпишу премию 25 рублей своему заму, оставлю ему некоторую сумму, чтобы было с чего налоги заплатить, остальное отдам Кириллу в виде поощрения. Да и терять с ним связи нельзя: опять что-нибудь оформлять придется, а он тут как тут".
— Молодец, Кирилл! Не ожидал! Такой молодой, а уже мастер. Конечно, тебе в "Мухинку" поступать надо, чтобы учиться дальше. Ты где живешь? Семья большая?
— Спасибо на добром слове, Петр Николаевич! Рад, что оформление стендов понравилось. Теперь за Вами должок: обещали сделать вытяжку для школы? Скоро занятия начнутся, надо декорации для школьных спектаклей готовить, а рабочее место еще не готово!
А живу я тут недалеко, на Дзержинского, с теткой в коммуналке. Она старая уже, больная, 65 лет недавно исполнилось.
Я месяц назад приехал из области. Хочу за два года, пока десятилетку заканчивать буду, проучиться на подготовительных курсах при "Мухинке", получше подготовиться к экзаменам. А пока работу ищу: курсы денег стоят, да еще надо кисти купить, краски, бумагу, холст, этюдник... Ничего, выкручусь. Ну, я пойду! Еще в школу зайти надо, там кое-что сделать.
— На следующей неделе пришлю наладчиков для установки вытяжки, они и кульман доставят! Будь здоров! Заходи.
"Да, пареньку помочь надо. Приглашу я нашего профсоюзного лидера, пусть посмотрит, как надо стенды оформлять! Если понравится и начнет разговор и для себя такие же сделать, расскажу о Кирилле. Пусть с директором договорится принять его на работу оформителем. Хотя, нет, Кирилл еще слишком молод. Можно пока его тетку кем-нибудь оформить! А Кирилл будет работать. Тем более, рабочее место оформителя ему в школе будет подготовлено. Нам меньше забот. А прислать машину, чтобы привезти материалы для стендов и забрать готовые для завода — не сложно. Только надо предупредить директора школы, чтобы она разрешила ему и для завода кое-что рисовать. Но говорить, что за деньги — нельзя, а то попрекать еще будут: люди разные бывают. Ну, все. Сейчас развешу стенды в коридоре перед отделом кадров и пойду в профком".
Работа Кирилла настолько понравилась председателю профкома фурнитурного завода, что и он захотел в такой же манере оформить свою наглядную агитацию. За ним пришел и парторг, покачал головой, и также попросился в очередь. Тут Петр Николаевич и предложил свой план по привлечению Кирилла для работы на заводе. Все вместе сходили к директору, рассказали о Кирилле, попросили "решить вопрос".
Ну, какой умный директор пойдет против парткома и профкома? Тем более, деньги для завода копеечные: 90 рублей в месяц! Вон, "подснежников" полную футбольную команду содержать приходится, а выше десятого места в первенстве района — не поднимаемся! А тут — наглядная агитация на высоте будет!
Директор сходил в отдел кадров, оценил стенды, и вызвал к себе начальника отдела труда и заработной платы. Дал ей команду решить вопрос с оформителем по плану Петра Ивановича: принять тетку Кирилла комплектовщицей в отдел снабжения с окладом 90 рублей. А так как инициатива наказуема, обязал Петра Ивановича осуществлять связь завода с Кириллом, передавая ему заказы и доставляя выполненную им работу на завод. Петр Иванович, для вида помялся, а потом согласился: нагрузка невелика, а дивидендов дать много может. Ведь он станет определять, кому в первую очередь и что Кирилл оформлять будет. А это многого стоит!
Вот так и решился для Кирилла самый главный для него на сегодняшний день вопрос с получением постоянного дохода.
Глава вторая.
Учебный год начался как обычно — с линейки. Потом знакомство с классом: всего в "9-б" училось 40 человек. Определение "своего места" в классе: Кирилл в "передовики" не лез, сразу сказал, что его интересует только рисование, а все остальное постольку — поскольку. Пару раз на него пытались "наехать" сверстники из школы — но что они могли поделать с человеком, прошедшем школу КГБ? Вскоре, все вошло в обычную колею.
По всем предметам он неплохо успевал: не особо напрягаясь, был хорошистом. В плохом поведении замечен не был. После уроков уединялся в декораторской — всем говорил, что рисует декорации. А на самом деле работал по заказам фурнитурного завода, не забывая выполнять и свои обязательства перед школой. "Любочка" на него только не молилась! Когда любопытные одноклассники приходили к нему в мастерскую, включал вытяжку "наоборот" — и все быстро разбегались, хором жалея его, бедненького.
Заказы от фурнитурного завода поступали регулярно, но особенно его не напрягали: он тратил на них не более двух часов в день.
Записался на подготовительные курсы в "Мухинку". Там занятия были два раз в неделю, по вечерам. Еще много задавали на дом: рисунок, акварель, масло. Каждые субботу и воскресенье ходил на "пленер". После премии за первую работу для Петра Николаевича приобрел себе этюдник. Всего остального было достаточно: оставалось после заказов.
Каждый месяц появлялся на заводе, получал зарплату, относил ведомость тетке, которая в ней расписывалась, и возвращал ее в бухгалтерию. Сбоев не было. Так прошла зима, наступило лето.
В июле умер отец. Наверное, он знал о скорой кончине, так как отправил сыну все свои накопления с запиской: потрать деньги с толком. Всего Кирилл получил от него 1200 рублей. Вместе со своими сбережениями у него накопилось уже более 2000 рублей.
На похороны он ездил один — тетка не могла: "не ходили ноги". Леспромхоз взял на себя все заботы о похоронах, даже организовал поминки. Часть вещей, оставшихся после отца, Кирилл раздал соседям, мебель продал за копейки, утварь — привез в Ленинград. Квартиру — сдал в леспромхоз. Больше он там не появлялся.
К осени получил паспорт. Официально прописался у тетки. Оформился на фурнитурный завод чернорабочим, но занимался только оформительством. В школе все было по-старому. Так прошел еще год.
Экзамены за десятый класс сдал без троек, получил аттестат и подал документы в "Мухинку" на специальность художника-конструктора. Все экзамены "по специальности " сдал на отлично, по немецкому языку и истории получил тоже отлично, за сочинение и математику — по четверке, и был принят на первый курс института.
В школе ему предложили оформиться на полставки (сорок рублей в месяц) и продолжить рисовать декорации для школьного театра. Декораторская была в его полном распоряжении.
На фурнитурном заводе также не хотели с ним расставаться. На прежних условиях он продолжил заниматься оформительством.
Все складывалось для него хорошо. Вот только тетке становилось день ото дня хуже и хуже. В первых числах сентября она умерла.
Для Кирилла началась новая жизнь: теперь он был сам себе хозяин.
Приходилось крутиться, как белке в колесе: с утра — занятия в "Мухинке", после обеда — работа в декораторской на два фронта: для школы и для завода, затем подготовка к занятиям. Спасало то, что многие предметы он и так отлично знал: немецкий, историю КПСС и другие. К концу 1964 года он накопил более четырех тысяч рублей. Пора было переходить к следующей стадии его плана: организации побега на Запад.
Первым шагом было приобретение валюты или золота: без этого невозможно было организовать побег через границу. Кирилла больше устроило бы золото: его везде можно превратить в любую валюту. Он должен был решить эту проблему за ближайший год. Среди своих сокурсников осторожно интересовался этим вопросом, искал другие пути. Приходилось очень сильно "шифроваться", он точно знал, что в среде, где он вращается, много "стукачей", и попасться на заметку органам — ничего не стоило. Цены на валюту и золото на черном рынке он уже хорошо знал. За четыре тысячи рублей он мог купить одну тысячу долларов, или две тысячи западногерманских марок, или сто пятьдесят грамм золота.
Связываться с валютными спекулянтами он не стал бы, ни при каких условиях: 95 процентов из них были осведомителями. Покупать ювелирку, конечно можно, но на имеющиеся у него деньги, ювелирки по весу золота можно было приобрести грамм 80 — 90. Поэтому он не спешил.
Как всегда, в такой ситуации помог счастливый случай.
Стол, за которым Кирилл постоянно занимался в своей комнате в коммуналке, совсем пришел в негодность: одна ножка расшаталась до такой степени, что и весь стол начинал "ходить ходуном", стоило только на него опереться. Требовался ремонт.
Кирилл перевернул его вверх ножками и внимательно рассмотрел расшатавшуюся конструкцию. Ножки были вклеены столярным клеем в специально выдолбленные по краям столешницы углубления. И еще зафиксированы деревянными штифтами. Один штифт сломался, и клей уже не мог достаточно крепко удерживать ножку в углублении и даже частично выкрошился. Кирилл попытался вынуть ножку стола из углубления, чтобы заменить штифт и заново все склеить. С некоторыми усилиями это ему удалось сделать. Каково было его удивление, когда он увидел две золотые 15 рублевые монеты выпуска 1897 года царской чеканки, плотно вставленные в углубление. Немедленно он занялся и оставшимися тремя ножками стола: под каждой также находилось по две такие же монеты.
"Тетка мне говорила, что этот стол она нашла, когда ходила по разбомбленным домам в поисках еды и топлива для буржуйки. Притащила его домой, а потом и оставила у себя: он был небольшой и удобный, а старый свой стол она сломала и сожгла в печи".
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
