Мы установили точку выброса почти непосредственно над точкой приземления, и точка приземления была установлена примерно в 30 километрах от цели. Таким образом, мы должны попасть в точку приземления незамеченными, но все равно должны были быть в состоянии добраться до цели пешком до восхода солнца.

Как ведущий группы, Джейсон выбирал точное место для приземления. При выполнении HALO невозможно было прочитать карту, поэтому единственным способом выбрать место посадки был визуальный. Он осматривал землю, когда она неслась к нему, пытаясь выбрать место, свободное от деревьев или других препятствий и подальше от какой-либо очевидной опасности.

Главная ответственность для всех нас заключалась в том, чтобы сесть ему на хвост и не потерять его. Если вы теряли одного парня во время прыжка, найти его снова было практически невозможно. Вы не могли связаться друг с другом по рации, чтобы попытаться выяснить, где вы находитесь, и вы не могли позволить себе показывать какие-либо огни по очевидным причинам. Сохранение единства было абсолютным приоритетом номер один.

Джейс подо мной достиг отметки в 5000 футов. Я увидел вспышку его купола, расцветшего серым в темноте, прежде чем протянул правую руку вниз и схватился за свое собственное кольцо. Раскрытие «вытяжным» — это кусок материала в форме мини-парашюта, который раскрывает ваш основной парашют. Вы должны выдернуть его из чехла у правого бедра и подбросить в воздух. Мини-парашют открывается и утаскивает ваш основной купол в пустоту позади вас.

Проблема была в том, что, когда моя рука в перчатке обхватывала правое бедро, я, казалось, никак не мог дотянуться пальцами до вытяжного кольца. Я пролетел мимо Джейсона и попытался схватить его во второй раз. По-прежнему ничего.

Должно быть, ремень на моей правой ноге слегка сдвинулся и зафиксировал кольцо вытяжного. Я уже дважды пытался ухватиться за него и при этом потерял 1000 футов. Каждая секунда приближала меня на 300 футов к сокрушительному столкновению с землей. До удара оставались считанные секунды, и адреналин хлынул через мой организм, как мощный удар по голове.

Инстинктивно я протянул правую руку вверх и сорвал чеку аварийного сброса на левом плечевом ремне, сбросив таким образом свой основной парашют. Я просунул левую руку за металлическое кольцо на правом плечевом ремне и рванул ее вперед, тем самым раскрыв запасной парашют. Мгновение спустя я почувствовал, как будто какой-то великан наклонился надо мной и яростно дернул меня вверх за плечи. Через секунду после этого мне показалось, что я въехал на машине в стену на скорости 150 миль в час, и только что сработала подушка безопасности.

Я перешел от оглушительного шума ветра и ощущения несущейся на меня смерти к полной тишине и покою. Сосчитал в уме: тысяча, две тысячи, три тысячи. Поднял глаза, чтобы проверить, в порядке ли мой запасной купол. Затем протянул руки, схватился за рулевые тяги управления и сделал несколько ими покачиваний, набирая в купол больше воздуха. Слава Богу, ощущалось и выглядело все совершенно нормально.

Я опередил остальных на добрую 1000 футов, так что теперь моей первоочередной задачей было сбавить скорость. К счастью, запасной BT80 является более или менее точной копией основного купола с теми же свойствами скольжения. Я знал, что остальная часть группы будет пытаться поймать меня, резко поворачивая влево в серии поворотов, которые заставили бы их снижаться быстрее. Я продолжал управлять своим парашютом с помощью строп, внося небольшие коррективы, чтобы разворачиваться и снижать скорость скольжения, пока ждал появления парней.

Я почувствовала слабый свист воздуха рядом со мной в темноте, и там был Джейсон, на пару с Призраком. Он даже не потрудился оглянуться, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Если бы возникла проблема, он знал, что я бы сообщил об этом парням. Нам оставалось преодолеть всего пару тысяч футов, и приоритетом Джейса было благополучное приземление. Мы выстроились в линию и начали петлять змейкой вслед за Джейсоном, когда он повел нас в точку приземления.

После открытия парашюта это был самый опасный момент. Если бы нас заметили с земли, у нас не было бы никакой возможности защититься. Невозможно управлять оружием, находясь под парашютом и все еще в воздухе. Джейс должен был произвести правильную посадку, развернув нас так, чтобы мы коснулись земли по ветру, для снижения инерции и смягчения удара. К тому же бедняга должен был благополучно доставить вниз своего пассажира, вдобавок ко всему остальному, что он делал.

Я проверил свой высотомер: осталось 1600 футов. Я протянул руку вперед и сдвинул вместе два металлических рычага системы крепления рюкзака. Я почувствовал, как он отвалился, когда фал позволил ему упасть на 80 футов подо мной. Таким образом, рюкзак приземлится первым, приняв на себя собственный вес. Я сосредоточился на рулежке, управляя куполом с помощью левой и правой стропы управления, чтобы повторить траекторию спуска за Джейсоном.

Я увидел, как темная местность несется мне навстречу, и мгновение спустя услышал мягкий шлепок рюкзака о землю. Это был сигнал сильно потянуть обе тяги, которые расподушили и затормозили мой парашют. Я бросился бежать и сделал несколько шагов, чтобы не отстать от парашюта и сбросить скорость. Я остановился и шагнул в сторону, купол пронесся мимо меня и опустился вниз, как куча белья.

Я опустился на одно колено и нашел позицию Джейсона, затем визуально убедился, что Дез не собирается приземляться на меня сверху. Убедившись, что все в порядке, я отстегнул ремни обвязки на груди и ногах и сбросил парашют. Я снял с плеча свою М16, достал магазин из кармана смока и с тихим щелчком вставил его в оружие. Я передернул затвор, закрыл пылезащитную крышку, и был в полной боевой готовности. Если бы нас кто-нибудь заметил, я был бы готов драться.

Я вытащил из кармана смока свой компас «Сильва», нашел север и сравнил его с темным силуэтом далекой горной вершины. Теперь я сориентировался. Изучив карты, я точно знал, в каком направлении находится ближайшая известная угроза. Я достал из рюкзака свою разгрузку и пояс и надел их, влез в свой рюкзак, свернул парашют и направился к Джейсону.

Джейс был нашим заранее назначенным МС (местом сбора). К тому времени, как я добрался туда, он все еще был занят попытками расцепиться с Призраком, который явно был не в себе. Теперь мы были настроены смертельно серьезно и испытывали огромный дефицит времени, чтобы добраться до цели. Поскольку нам предстоял 30-километровый ночной марш, мы бы не стали использовать наши ПНВ, так как это было бы слишком большой нагрузкой для глаз. Наше зрение было хорошо приспособлено к темноте, и окружающего света от луны и звезд было как раз достаточно, чтобы ориентироваться.

Когда парни подошли к месту сбора, они молча заняли круговую оборону. Я быстро сверился с картой, затем осмотрел окружающую местность. Я обнаружил неглубокую канаву примерно в 100 метрах к северу. Это было хорошее место, чтобы спрятать парашюты.

— Мы здесь, — прошептал я, указывая наше точное местоположение на карте.

— Мы выйдем по азимуту 060 градусов, направляясь на северо-восток. Нам нужно спрятать парашюты. Дез и Джо, идите проверьте ту канаву.

Не говоря ни слова, двое парней растворились во мраке. Я пошарил в своем рюкзаке и вытащил гладкую стальную форму моей тепловизионной системы «SOPHIE». Тепловизор был выдающейся частью снаряжения. С помощью его оптики любой теплый объект будет выглядеть так, как его видит Хищник из кино, очерченный его тепловой сигнатурой. Огонь, горячий двигатель автомобиля или живое существо выглядели бы как характерный сгусток белого жара.

Я схватил тепловизор, включил его и начал 360-градусное сканирование местности. Если не считать ритмичного стрекотания сверчков в темном кустарнике, снаружи царила полная тишина. Мое шестое чувство подсказывало мне, что за нашей посадкой никто не наблюдал, но один взгляд в тепловизор доказал бы это в любом случае.

Я закончил примерно половину зачистки, когда остановился как вкопанный. На востоке виднелись отчетливые очертания стоящей фигуры, и казалось, что она смотрит прямо на нас. На мгновение она сдвинулась, и я застыл. Затем она опустилась на четвереньки, сделала несколько прыжков по земле и снова встала. Из брифинга разведчиков я знал, какие основные виды крупной дичи водятся здесь, в горах: газели, леопарды, бабуины. Нетрудно догадаться тогда, что это было. Я закончил сканирование. Ничего.

— Все чисто, — прошептал я.

Декс и Джо закончили складывать парашюты, а Джейс в основном разобрался с Призраком. Я снова сверился с картой.

— Наши координаты 457395. Повторяю: 457395.

Я оглядел лица передо мной, убеждаясь, что все это поняли. Мы знали, в каком порядке начнем марш.

— Ладно, пошли.

Мы двинулись прочь, направляясь во враждебную тьму и неизвестность.

Глава 1

Перед отправкой в Кувейт нас простерилизовали. На нас не было никаких нашивок или знаков различия — ничего, что выдавало бы, из какого мы подразделения или кто им командовал, и ничего, из чего враг мог бы извлечь хоть малейшее преимущество, если бы мы были захвачены в плен или убиты. Перед пересечением границы с Ираком нам пришлось еще больше простерилизовать себя, изъять все семейные фотографии, бумажники, ключи, вырвать все заметки из блокнотов, удалить все размеченные карты и срезать этикетки производителя с нашей одежды.

Мы не могли позволить себе пропустить даже название бренда. Если бы нас взяли в плен и у одного из нас на куртке был ярлык «Бергхаус», это дало бы врагу ключ к разгадке, преимущество. Это дало бы им понять, что мы, скорее всего, британцы, и это дало бы им шанс проникнуть в наши головы и сломить нас. Сделай это, и они смогли бы извлечь жизненно важную информацию, а это могло бы скомпрометировать любого из нашего подразделения, все еще стремящегося к выполнению миссии. Это, в свою очередь, повлияло бы на более широкие военные усилия, поставив под угрозу способность британских и американских вооруженных сил быстро и решительно положить конец этому конфликту.

Шел март 2003 года, и прошло около восемнадцати месяцев с тех пор, как мне пришлось использовать свой запасной парашют во время затяжного прыжка с большой высоты, блуждая в темных, как ночь, африканских зарослях. Итак, мы, Следопыты, были первыми британцами, ступившими на землю во время того, что впоследствии стало известно как война в Ираке. Мы прилетели в сверкающий терминал космической эры международного аэропорта Кувейта на стареньком самолете КВВС «Тристар», парк которых эксплуатируется на базе КВВС в Бриз-Нортон. То, что аэромобильный авангард британских вооруженных сил был отправлен на войну на переоборудованном пассажирском лайнере «Пан Америка» 80-х годов выпуска, многое говорило о том, что британские военные умеют делать сами.

Мы были здесь как часть 16-й десантно-штурмовой бригады. Бригада состоит из 1, 2 и 3 парашютно-десантных батальонов, 1-го батальона Королевского ирландского полка, 13 полка непосредственной поддержки (службы тыла), частей армейского воздушного корпуса, 9-го эскадрона Королевских саперов, 23-го эскадрона инженерной разведки, 5-го батальона Королевского корпуса инженеров-электриков и механиков, батареи ПТРК «Джавелин» (операторы переносных противотанковых ракетных комплексов) и несколько других прикрепленных к ней подразделений.

16-я десантно-штурмовая бригада была аэромобильным соединением вооруженных сил Великобритании, которое по плану должно было возглавить вторжение в Ирак. В целом, она состояла примерно из 5000 вооруженных мужчин и женщин, и именно мы, Следопыты, должны были быть глазами, ушами и острием этой силы.

Двенадцатью годами ранее, в январе 1991 года, коалиция из тридцати четырех стран, поддержанная мандатом ООН, начала войну против войск Саддама Хусейна, чтобы изгнать их из богатого нефтью Кувейта. Иракские военные вторглись в Кувейт по приказу Саддама. Первая война в Персидском заливе была гонкой за освобождение Кувейта, а затем «домой за чаем и медалями», как мы говорим в Следопытах. Главным образом, ожидалось, что этот конфликт, война в Ираке 2003 года, пройдет аналогичным образом. Ожидалось, что иракцы массово сдадутся, что оставит нам мало шансов на то, что мы успеем нажать на спусковой крючок.

Но мое внутреннее чутье подсказывало мне обратное. Эта война представляла собой совершенно иную перспективу, чем ее предшественница. Во-первых, мы вторглись бы непосредственно на территорию иракцев, а не изгоняли бы их из такой чужой страны, как Кувейт. Во-вторых, доводы в пользу того что Ирак располагает оружием массового уничтожения, угрожающим глобальной безопасности, были далеки от однозначных. Если бы нас послали через границу, мы бы отправились вглубь иракской территории либо с разведывательными, либо с диверсионными заданиями. Вот почему существуют Следопыты, и это те задачи, ради которых мы живем и дышим. И почему-то я предполагал, что там будет настоящая война, боевые действия.

Следопыты — невероятно сплоченное подразделение. Оно состоит из шести патрулей, в каждом по шесть человек, итого тридцать шесть бойцов. Каждый патруль располагает двумя машинами, «Лендроверами» с открытым верхом, специально приспособленными для операций Следопытов. Вместе со вспомогательным личным составом, саперами, связистами и тому подобными, наше подразделение составляет численностью шестьдесят человек.

Несмотря на то, что мы маленькие, мы идеально сложены. Следопыты считаются наиболее хорошо обученными и специализированными мобильными войсками в мире. В отличие от SAS (Специальной авиационной службы) и SBS (Специальной лодочной службы), которые обучены всем аспектам борьбы с терроризмом, повстанцами, нерегулярной и регулярной войны, мы неустанно готовимся только к одному: проникновению глубоко в тыл врага для проведения разведывательных операций, захвата, подрыва и уничтожения.

Мы являемся экспертами в прыжках с парашютом HALO (затяжные прыжки с большой высоты с низким раскрытием) и HAHO (прыжки с большой высоты с высоким раскрытием), наших обычных способах сверхскоростного десантирования с глубоким проникновением по воздуху. HAHO позволяет нам открывать парашюты на предельно большой высоте и бесшумно дрейфовать на протяжении многих миль к цели. HALO и HAHO — это хлеб с маслом для того, что мы делаем, и это то, чем мы знамениты. Но мы в равной степени хорошо подготовлены для проникновения пешим порядком или на автомобиле далеко в глубину местности, занятой противником.

Нас предупредили, что британская пресса будет ждать в аэропорту Кувейта, чтобы получить первые фотографии «наших мальчиков», прибывающих на театр военных действий. Нас попросили сделать это как можно тише. Если не считать длинных волос и бород, мы не должны были выглядеть перед британскими СМИ как банда наемников из «Безумного Макса», а именно так мы, Следопыты, склонны выглядеть во время войны.