Противостояние иллюзий

Пять лет он умирал ночами и не позволял себе сомневаться, что ветреный мальчишка умирает вместе с ним. Где-то далеко-далеко, но все равно вместе. Волк его чувствовал, помнил, топорщил шерсть на загривке и ждал, как преданный пес, не позволяя Дереку ни с кем сближаться. Ему не докучали намеками о необходимости продолжения рода. За эти пять лет бывший герцог Хейльский, а ныне полноправный правитель Короната, настолько выдрессировал окружение, что лезть к нему с личными вопросами могли себе позволить только беты его стаи, которое за это время несколько разрослась, что не удивительно, учитывая все обстоятельства.

Стайлз, конечно, искали. Остервенело и безнадежно прочесывали дороги и Безымянный тракт — главный путь из Короната в королевства Огурс и Смерлук, которые некогда пытались засылать к соседям интервентов. Но так и не смогли найти, запнулись о Приграничье. В этом диком уголке шерифа Стилински знал каждый камень. Поэтому, если Стайлз укрылся где-то в негласных владениях отца, в чем сходилось большинство советников, найти его там не представлялось возможным. Конечно, Дерек несколько раз вызывал к себе старшего Стилински, но и прямыми угрозами, и посулами, и мольбами добился лишь клятвы покинуть страну, если его величество не прекратит настаивать. Пришлось отступить. Дерек не мог себе позволить лишиться шерифа в эти неспокойные, переходные годы.

На Лидии он так и не женился. Это потеряло всякий смысл, когда исчез Стайлз. Дерек все пытался понять, что же он сделал не так. Некоторые, например, все та же Эрика, делали робкие попытки объяснить ему, но он и слушать ничего не хотел. На дух не переносил, когда в его присутствии упоминали Стайлза. Это имя было только для него одного, он тихо и беспомощно выдыхал его в пустоту в одиночестве. Но прилюдно... это было слишком больно. Волк скулил и скалился, и бросался на любого, кто рисковал причинить ему эту боль набором родных до зубного скрежета звуков.

Через год не дающих результатов поисков, Дерек даже сделал отчаянную попытку связаться с мальчишкой, заставив королевских герольдов проскакать по всей стране и на каждом лобном месте разметить пергамент, заклятый чернилами на крови. Такое послание смог бы прочитать лишь тот, кому оно было адресовано. В нем он несколькими рублеными фразами просил Стайлза хотя бы просто подтвердить, что с ним все в порядке, что он жив и что однажды вернется. Ответ сына принес его величеству шериф. Маленькую записку, начертанную беглым почерком младшего Стилински, Дерек как самый драгоценный талисман хранил у себя в комнате в шкатулке с семейным набором брачных наплечных браслетов и время от времени перечитывал.

"Все в порядке, волчара. Не съешь там никого и не свихнись, пока меня не будет, — читая, Дерек как наяву видел лягушачью улыбку своего мальчика, родинки на щеках, легкий румянец и блеск бесстыжих, безнаказанно веселящихся глаз. Но самым ценным на его вкус было последнее слово, — Я вернусь".

Он жил этой надеждой еще год, но не дождался. И ровно в тот же день только годом позже снова отправил по городам и весям герольдов с кровными посланиями. И снова ответ принес шериф, который ни разу не заговорил с королем во время передачи послания. Не посетовал, что превратился при двух великовозрастных идиотах в банального вестника. Не нахмурился ни разу, хотя Дерек видел, что знает, почему сын так поспешно покинул замок, и что именно произошло между ними в ту злосчастную ночь. Выдержке королевскому шерифу Пограничья было не занимать. Дерек в тайне восхищался этим немолодым уже мужчиной. И регулярно ловил себя на тайной благодарности и за сына и за молчание. Странное чувство, но как еще?

"Еще три года осталось, — значилось в послании, поэтому Дерек рискнул посмотреть на шерифа с невысказанным вопросом в глазах".

Но тот ответил твердым взглядом, ожидая, когда его отпустят. Король хмуро окинул взглядом кабинет и снова возвратился к стоящему на вытяжку немолодому мужчине.

— Как он вообще... живет? — Спросил он, с трудом подобрав наиболее нейтральный вопрос и удержавшись от затравленного, злого рычания. Лора, будь она жива, похвалила бы его за такой самоконтроль, Дерек не сомневался. Он все еще вспоминал сестру, но все реже и реже. Память — враг воспоминаний. Ее почему-то хватало только на самые яркие из них, но отчего-то чаще грустные, чем наоборот.

— Справляется, — ответил шериф, и королю пришлось его отпустить, было понятно, что не стоит и надеяться добиться более развернутого ответа.

Зато теперь этот вопрос Дерек прочно взял на вооружения. Три года прошли стремительно. Король успел принять участие в двух полномасштабных компаниях против ближайших соседей. Сделать несколько безрезультатных попыток забыть упрямого мальчишку, но все они потерпели фиаско. Он убеждал себя, что через пять лет разлуки перед ним предстанет совсем другой Стайлз, уже не мальчишка, это точно. Тут же в мысли вклинивалась предательская мыслишка — "если престанет", и волк принимался метаться, в бессилии и отчаянии дотянуться, дозваться. И почему в ту единственную ночь он его просто не укусил? Пожалел нетривиальный магический дар, который после укуса оборотня оставался далеко не у всех. Да черт бы с ним, с даром! Дерек все равно бы не позволил избраннику участвовать в хоть сколько-нибудь серьезных поединках чести или боях. Конечно, Стайлз стал бы возмущаться, кипятить, как называло такое состояние друга Лидия... воспоминания о подвижном лице, смешных родинках и лягушачьем, крупном рте, который, казалось, не закрывался ни на минуту, не позволяли вовремя вернуться к реальности. После того, как несколько раз звал любовниц Стайлзом, Дерек окончательно замкнулся. Сбрасывал напряжение, четко держа дистанцию, и больше не пытался укладывать в свою постель одну и ту же девицу несколько ночей к ряду. Всегда новые, всегда безымянные, всегда незапоминающиеся ни внешне, ни по запаху.

Дерек очень рассчитывал, что через названные три года после очередного кровного послания Стайлз сам принесет ему ответ, без посредничества шерифа. Но расчет оказался неверен. Когда на пороге его кабинета снова появился лишь старший Силински, оборотень не выдержал, отложил перо, которым уже какое-то время бездумно водил по бордовому сукну, поднял взгляд и позволил всей затаенной боли отразиться в глазах. Шериф инстинктивно сделал шаг назад. Сообразительный, и инстинкты на высоте, несмотря на возраст. Сразу понял, что со зверем, истекающим болью, лучше держать ухо востро.

— Записки я не принес, — шериф без позволения первым начал разговор и развел руками, — Стайлз просил передать на словах.

Дерек весь подобрался. Волк вскинул морду, насторожился, приготовился рвать и метать. Ведь было из-за чего. Точно было.

— Нужно еще время.

— Передай ему, что его у него больше нет, — пролаял оборотень и выпустил когти, располосовал сукно, которым была обита столешница. Глаза горели красным с того момента, как гость переступил порог. Совсем не его он ждал сегодня.

Шериф не стал мериться взглядом со своим королем, посмотрел на окно, слева от Дерека. Помолчал. После чего снова вернулся взглядом к оборотню.

— Не спросишь, как он там?

— Нет, — прорычал тот. Черты лица потекли, но он все еще сидел на месте с неподвижностью статуи. Неестественной и опасной, ведь никто не знает, когда ей придет в голову поднять весло и треснуть им по затылку случайного прохожего.

— Ладно, — качнул головой Стилински и пошел к двери. Уже почти переступил порог, когда в спину полетел вопрос, за который Дерек в тот момент ненавидел себя едва ли не больше, чем необязательного, лживого мальчишку, так беззастенчиво рвущего его душу на куски, зубами.

— И как?

— Справляются.

Дерек моргнул, ему показалось, что он ослышался. Но шериф, острым взглядом наблюдающий за ним через плечо, снова повернулся лицом к своему королю и добавил:

— С переменным успехом, но справляются. Они с успехом научились жить самостоятельно.

— Они? — Дерек испытал давно забытое ощущение, когда холодный пот ползет по спине. Сиайлз, его Стайлз нашел себе кого-то? Неужели поэтому не пришел? Нет-нет-нет! И, когда страх уже почти сменился яростью — чистой и незамутненной, шериф обронил, снова глядя куда-то в сторону окна:

— Моя супруга была волшебницей, думаю, это ты и так знаешь, — он перевел взгляд на Дерека, — а еще происходила из древнего рода аерши.

Дерека бросило в жар. Питер рассказывал ему об этом магическом народе. Рассказывал еще в детстве, но Дерек хорошо запомнил, потому что ироничный дядюшка не преминул прокомментировать, несмотря на то, что при юном племяннике не стоило бы заговаривать о подобном. Он тогда получил от матери Дерека нагоняй за длинный язык. Но Дерек на всю жизнь запомнил.

"Это, пожалуй, единственный народ в нашем мире, кроме оборотней, конечно, кто нормально и даже положительно относится к любовным союзам между двумя мужчинами, потому что для них даже такой союз никогда не останется бесплодным. К слову, они все поголовно маги и неслабые. И могут в процессе зачатия выбрать пол ребенка, а еще такие горячие, чт...о! Ауч! Хелен, я-то тут причем? Просто твой отпрыск такой любознательный, что... ай!".

— Кто? — Голос оборотня прозвучал глухо.

— Сын, — отозвался шериф и поспешил ответить на следующий вопрос, который даже не пришлось озвучивать, — думаю, Стайлз его к тебе как-нибудь отпустит.

— И вы молчали?

— Мой сын меня просил.

— А моему сыну уже пять лет, и я ни разу...

— Не держал его на руках? — Предположил шериф с грустной, сочувственной улыбкой, когда оборотень резко осекся. — Я не одобряю поведение сына, но он упрямый, как и его мать. Пока сам не придет к какому-то решению, даже бураном с места не сдвинуть.

— Они в городе? — Дерек окончательно пришел в себя от известия и начал мыслить решительно.

Шериф в ответ только хмыкнул.

— Все равно не найдешь. Думаешь, как Стайлз умудрился скрыться и от тебя, и от всей твоей стаи? Во-первых, создал амулет, полностью скрывающий запах от ваших излишне чутких носов, а, во-вторых, правда, это уже позже случилось и ему откровенно повезло, что так произошло, так вот, он нашел себе просто идеальных компаньонов по путешествию. Я бы не советовал тебе торопить события. Если ждал его все эти годы... — мужчина сделал паузу, бросив на собеседника пытливый взгляд, — вижу, что ждал. То еще пару месяцев точно ничего не изменят.

— А если больше?

— Вряд ли. Я хорошо знаю сына. Ему плохо без тебя. Просто раньше его держали на одном месте определенные обязательства. Теперь их не стало. — Снова повисла короткая пауза, за которой последовали улыбка и подмигивание, — И он уже здесь.

Дерек сам не понял, как так получилось, что он вместо того, чтобы зарычать от отчаяния, улыбнулся в ответ.

Часть III

Двое из одного

После разговора с шерифом Дерек неожиданно в первую очередь для себя, успокоился. Мысли о Стайлзе не перестали починять острую боль и сеять смятение. Напротив, в тайне от всех, король-оборотень начал фантазировать о их первой встрече по прошествии стольких лет. Но, разумеется, реальность превзошла все ожидания. А все потому, что Стайлз не явился, зато появился кое-кто другой. Даже сразу двое.

Дерек устало опустился на витую скамейку. Небольшой садик, некогда примыкающий к покоям королевы Мелисы, он облюбовал давно. Беты сюда без его личного разрешения обычно не совались, и именно здесь Дерек мог насладиться кратковременным периодом затишья. Королевские обязанности утомляли. Он никогда не стремился быть альфой и уже тем более не мечтал стать королем, просто так получилось. Во время штурма погибла Лора, а потом... в случившемся снова был косвенно виноват Стайлз. Дереку вдруг пришла в голову мысль, что последние лет семь он живет под флагом Стилински. Или под гербом, на котором пафосно выбит девиз "Это все Стайлз!". Дерек потряс головой, прогоняя из мыслей нелепицу, вздохнул и поднял глаза к небу, клочок которого нависал над ним, его пересекал шпиль донджона и обрамляли клены старых лип.

Дерек был расслаблен и опустошен. Вчера пришло донесение о разгроме идолопоклонников. Шериф Стилински лучше других был знаком с этими тварями и обещал занести полный отчет уже сегодня к вечеру. Они пробовали похищать детей в Приграничье, но быстро обломали зубы о тамошних рейнджеров во главе со Стилински. Тогда эти странные личности переместились в столицу. Здесь в бедняцких кварталах можно было без особого труда разжиться живым товаром. К тому же, были места, где удавалось с легкостью спрятать следы темной ворожбы даже от боевых магов, потому что столица некогда была отстроена на месте древнего поселения аерши. Здесь камни дышали силой. И уловить точечные изменения магического фона получалось не всегда, так что у злоумышленников было время подчистить за собой место жертвоприношения. Дерек до сих пор не мог понять, зачем им вообще понадобилось столько жертв? В чем их цель? И куда уходила собранная во время ритуалов энергия? Будучи оборотнем король плохо разбирался в магии, но кое-какие азы знал. В частности, о законе сохранения магомассы был весьма наслышан. Именно им объяснялась способность оборотней в процессе перетекания из одной формы в другую за счет астральной индукции наращивать массу тела и энергетический потенциал. Об этом им с Лорой рассказывала мать. Сразу вспомнились ее зеленые глаза и теплые руки. Дерек опустил голову, угнулся, упершись локтями в бедра, и... услышал дробный стук чужого сердечка. Не поднимая головы, принюхался, интуитивно опасаясь спугнуть того, кто так беспардонно вторгся в его уединение. Но ничего не учуял. Звук — был, запах — нет. К чему бы это? Первое, что мелькнуло в голове — Стайлз!

Дерек резко поднялся, просто не смог усидеть на месте. Чужое сердце принялось частить. Значит, подсматривает, гаденыш. И не выходит. Ну-ну, сейчас найдем. Но резких движений он делать не стал, напротив, напустил на себя вид человека, неспешно прогуливающегося по дорожкам сада. Оказалось, что с заблокированным хитрой магией обонянием, ориентироваться только на сердцебиение было непросто. Дерек слышал его, но никак не мог с точностью определить, из-под какого куста оно доносится. Кроме того, оборотень подозревал, что долгожданный гость в купе ко всему не пренебрег заклятьем невидимости.

— Эй! Я тут! — Раздался звонкий голосочек из-за спины.

Дерек решил, что это мираж. Морок, наведенный, чтобы отвлечь его. И не обернулся. Но следующий окрик буквально дернул его всем телом повернуться на голос.

— Папа!

На тропинке, посыпанной мелким гравием, стоял мальчик. Дерек не мог на взгляд определить сколько ему лет, но чисто внешне тот явно был старше четырех, на которые можно было бы рассчитывать. Взгляд был узнаваем. Горящий синим, оборотническим светом. Дерек принюхался интуитивно, но мальчик ничем не пах. Нос оборотня сигнализировал о том, что никого перед ним нет. Хорошо, положим, это действие артефакта, но как же сердцебиение? Его ведь тоже не было. Дерек понял, что его провели. Это все-таки морок. Вздохнул и покачал головой, так ничего и не сказав пошел навстречу. Мальчик стиснул кулачки и не сдвинулся с места, продолжая неотрывно смотреть на мужчину. Когда до него оставалось уже пару шагов, лицо малыша разительно поменялось — озарившись догадкой.