| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Особых успехов, конечно ждать не приходится… Но пока туда-сюда, находящаяся в резерве стрелковая дивизия укрепится в «фестунге» находящимся восточнее и гитлеровским генералам придётся начинать всё с начала.
Конечно, те — тоже не дураки и обязательно что-нибудь придумают — какой-нибудь хитрый контрприём. Но время уже будет упущено и в несколько таких приёмов, Блицкриг захлебнётся в осенней грязи — гораздо западнее «дальних подступов» к Москве.
Имеются все основания считать, что будет именно так и никак иначе!
* * *
Со снятием с производства 45-мм противотанковой пушки, советской пехоте Третьего стратегического эшелона РККА остаётся уповать лишь на немногочисленные тяжёлые 76-мм противотанковые орудия дивизионного уровня, да на свои лёгкие — 23-мм автоматические зенитно-противотанковые пушки «МП-3». Или же вообще на паллиатив в виде противотанковых гранат, ручных миномётов, «коктейлей Молотова» и так далее…
Даже 76-мм полковушка, как противотанковая — так себе, если не сказать больше.
Обычная пехота, согласен: перетопчется!
В крайнем случае можно поставить на прямую наводку 122-мм гаубицы — что не раз и даже не два, а регулярно делали «в реале».
Наконец, за спиной стрелковых дивизий — противотанковые средства армии, в которую они входят…
Однако кроме обычной, бывает ещё «морская» и даже «крылатая» пехота!
У первой за спиной — море, на поверхности которого плавают обломки высадивших их кораблей. У второй, так вообще — кругом враги.
Для них обоих (особенно для той пехоты, что «крылатая»), даже новая полковая пушка весом в жалкие 600 килограмм — это неподъёмный вес.
И что будем делать?
Надо срочно запилить что-нибудь лёгкое, но при этом убойное, хотя бы на расстоянии до километра. И причём, достаточно универсальное — способное работать как по бронетехнике, так и по живой силе — как расположенной открыто, так и находящейся в лёгких полевых укрепления.
«Миномёт»?
Само собой!
Но он не способен бить прямой наводкой, выполняя функции полкового и противотанкового орудия. А стреляя с закрытых позиций по площадным целям, миномёт требует уймищу боеприпасов — которых просто по определению, быть не может у десантников…
Значит, что?
Правильно!
Обращаюсь к залу:
— Товарищи! А кроме расстрелянного прохвоста Курчевского, у нас кто-нибудь работал над безоткатными орудиями…?
Вижу непонимающие глаза, уточняю:
— …В смысле над «динамореактивными»?
Переглядываются, слышу фамилию «Петропавловкий», затем «он уже умер»…
Наконец изрядно наморщив лоб, сам Кобулов вспоминает:
— Беркалов. Кроме Курчевского, товарищ Сталин, над динамореактивными орудиями ещё работал профессор Беркалов.
— И с каким успехом?
В этом месте подключился маршал Кулик:
— Серийно выпускались и состояли на вооружении Красной Армии 76-мм «ДРП-4-БМ» и «ДРП-4-ММ» его конструкции. Всего 556 штук. Сейчас они сняты с вооружения и переведены в разряд учебных.
Интересуюсь:
— Почему? Это — плохие орудия? По дальности уступают дивизионной трёхдюймовке и даже полковому «бобику»? Так для орудий подобного класса — важен лёгкий вес, а не возможность куячить на десять вёрст вашей любимой шрапнелью!
Кулик с напрочь отмороженным видом:
— После ареста Курчевского, в ГАУ динамореактивные орудия посчитали вредительством.
— И Вы тоже?
Тот, безапелляционно:
— И я тоже так считаю, товарищ Сталин.
Встаю и кулаком по столу:
— Вместе с грязной водой — жуликом Курчевским, Вы выплеснули и ребёнка, товарищ Нарком обороны СССР! Германская фирма «Рейнметалл» разработала и выпускает безоткатное орудие «7,5 cm Leichtgeschütz 40», которым вооружаются части воздушно-десантных войск!
Показываю пальцем на Командующего ВДВ:
— А Вы, оставили товарища Будённого с одной шашкой и голой задницей против танков!
Тот, ощетинив роскошные усы (как это у него получается?), волком посмотрел на Наркома обороны.
Покраснев раком, Кулик достал платок и вытирая вспотевший лоб и бычью шею:
— Такова была генеральная линия и, я её строго придерживался. Но если виноват — готов понести заслуженное наказание.
Назидательным тоном объясняю:
— Мы здесь собрались не для того что бы наказывать, а чтобы исправить положение… У кого какие предложения, товарищи?
Народ, как всегда — безмолвствовал, предоставив выкручиваться из ситуации своему вождю.
Пораскинув мозгами:
— Так, так, так… И где сейчас находится этот профессор? Надеюсь, его не расстреляли?
Кобулов вносит ясность:
— Беркалов Евгений Александрович, бывший генерал царской армии, служащий Артиллерийского Управления РККА, изобличён показаниями ряда бывших работников РККА в шпионской и вредительской работе и, арестован в феврале 1938-го года. После следствия, приговорён к десяти годам исправительно-трудовых лагерей и в данный момент используется по специальности в «Особом техническом бюро НКВД СССР».
Если забыл сказать, возглавляемому им «Главному промышленно-экономическому отделу при Совнаркоме СССР» (ГПЭО СНК СССР), подчиняются все подобные конструкторские бюро.
Уточняю:
— «Особое техническое бюро НКВД СССР» — это которая ленинградская «шарашка» в Крестах?
Кобулов, изрядно удивлённо:
— Почему «шарашка», товарищ Сталин? Если Вы про условия содержания, то это не так! Осуждённые инженеры живут там не хуже студентов в общежитиях и во всяком случае лучше рабочих в бараках. Они регулярно бывают на свежем воздухе, хорошо питаются, не перетруждаются и даже зарплату получают.
«Золотая клетка, всё равно — клетка. Конечно, я все «шарашки» разгоню — но только не сразу… «Сразу», только кошки родятся».
Отмахиваюсь:
— Не берите в голову, товарищ комиссар государственной безопасности III ранга!
«Так, так, так… Чтобы такое по быстренькому «запилить на коленке»?».
Решение пришло довольно быстро, практически мгновенно:
— Товарищ Кобулов! Подойдите ко мне.
Когда этот «горилл» оказался перед моим столом, рисую на листке бумаги нечто вроде послевоенной 82-мм советской безоткатной пушки «Б-10» , на словах поясняя:
Рисунок 72. 82-мм безоткатное орудие «Б-10», конструкции Шавырина.
— Ствол — от находящего в производстве и на вооружении 82-мм миномёта. Боеприпас тоже — 82-мм мина. По крайней мере — на первое время. Собственного метательного заряда пороха в ней будет маловато для настильной стрельбы, поэтому нужна гильза от 76-мм полкового орудия с рассчитанной или подобранной методом «научного тыка» навеской пороха. Затвор можно взять от 76-мм «ДРП-4-БМ»…
Что может быть проще?
Но есть слабое место у советской артиллерии, погубившее немало перспективных систем — лафеты.
Поэтому:
— …Если с лафетом ничего не поучится, пусть профессор Беркалов со товарищи, используют станок от пулемёта «ДШК». Один хрен он скоро снимается с производства.
Далее:
— По такому же принципу, надо из 120-мм миномёта, запилить для товарища Будённого 120-мм безоткатную пушку. Лафет можно взять от 45-мм орудия, или же от…
Будет или не будет ротная 23-мм зенитно-противотанковая автоматическая пушка? На каком лафете она будет?
Хрен знат!
Поэтому:
— …На первое время от «сорокопятки», там посмотрим.
Протягивая эскиз, глянул Кобулову в глаза:
— Лично дадите задание профессору Беркалову и, вместе с этим листком на словах передайте мои слова: это не только его и товарищей по КБ освобождение — полная реабилитация и возращение генеральского звания… Но и Сталинская премия.
Не знаю, что получится на выходе, но «реальная» Б-10 весила всего 86 килограмм, а её кумулятивный снаряд пробивал броню в двести миллиметров. У Беркалова, конечно, эта «бюджетно-десантная» пулялка — получится с куда более скромными характеристиками…
Но хоть, что-то!
Кулику:
— Если Вы с первого раза не поняли, товарищ Нарком обороны, повторю ещё раз: к безоткатным орудиям нельзя подходить как к классическим артиллерийским системам. Поэтому на испытаниях, проявляйте уместную в данном случае снисходительность.
Тот, буча на меня зеньки:
— Я понял с первого раза, товарищ Сталин.
Обращаясь к Будённому:
— А Вы, товарищ Командующий воздушно-десантными войсками, держите это дело под личным контролем.
— Непременно буду держать, товарищ Сталин.
Вспомнив своё поручение:
— Кстати… А как у нас продвигается подготовка к маневрам, товарищ маршал?
— Высадка десанта запланирована на следующей неделе, точное время уточню позже. По плану учений…
Выслушав его короткий, но информативно ёмкий доклад, обещаю:
— Непременно буду присутствовать при этом мероприятии.
Ещё вот думка такая:
«Если не обломится с 23-мм зенитно-противотанковой «МП-3», расстреляю Таубина, а 82-мм безоткатное орудие — введу в состав противотанкового дивизиона полка. Естественно, что кроме «родной» 82-мм осколочно фугасной мины, к нему надо будет разработать всю линейку оригинальных боеприпасов — в том числе… И прежде всего — кумулятивный».
* * *
С переводом калибра 76 миллиметров в разряд противотанковой артиллерии, советские стрелковые (и не только стрелковые) фактически остались лишь со старыми 122-ми или 152-мм гаубицами, в зависимости от вида тяги… Не считая бывших полковых 120-мм миномётов, конечно.
А это, не есть айс!
Для войск Третьего стратегического эшелона, надо что-нибудь «настильное», более дальнобойное — пусть и меньшее калибром.
— Товарищ Петров! Подойдите к столу.
Вскоре возле меня стоял главный конструктор пермского «Государственного союзного завода № 172 имени В. М. Молотова», Фёдор Фёдорович Петров и вопросительно на меня смотрел. Это именно его конструкции была «122-мм дивизионная гаубица обр. 1938 года». И не только она.
Этот человек руководил до войны созданием всех советских артиллерийских систем — от калибра 107-ми миллиметров, до 152-мм. А уже во время войны — самоходных установок: «СУ-85», «СУ-122», «ИСУ-122» и «ИСУ-152».
— Товарищ конструктор! Нужно что-то на замену трёхдюймовке в дивизию… Какие имеются соображения над этот счёт?
— Товарищ Сталин! Одновременно с 122-мм гаубицей «М-30», нашим конструкторским бюро разрабатывалась 95-мм дивизионная пушка «У-4» на том же лафете.
— Вот, как? Хорошенькое дельце…
Недолго думая:
— …Новый калибр Красной Армии не нужен! Переделайте свою «У-4» под ствол «107-мм пушки образца 1910/30 годов». Такое в принципе возможно?
Прищурившись задумывается, потом кивает:
— Вполне возможно, товарищ Сталин.
Не съезжая с него:
— А практически?
— Сделаем!
Всё же сам сомневаясь, подсказываю:
— Если понадобится — укоротите длину, установите более мощный дульный тормоз. Дальность стрельбы немногим больше трёхдюймовки — больше ничего от Вас не требуется.
Тот, ещё раз подумав, уверенно:
— Думаю, вполне достаточно будет лишь вернуться к стволу с баллистикой 1910-го года, оставив дульный тормоз.
Откинувшись на спинку стула:
— Ну, Вам — как профессионалу видней.
Рисунок 73. 107-мм пушка образца 1910/30 гг.
Итак, если у Петрова получится, мы будем иметь дивизионный «дуплекс»: два орудия на едином лафете, массой около трёх тонн под единый тягач — уже существующий гусеничный сталинградский или проектируемый колёсный «советский студебекер»…
Но хочется чего-нибудь «потяжелее»…
Разницу между калибром 122 миллиметра и «152» — не поймёшь, пока сам под обстрелом не побываешь!
Если первый — сделает лишь сравнительно неглубокую «ямку» над вашим блиндажом «в три наката», то второй — пробьёт слой земли и брёвен толщиной до трёх метров. Многие ли из бойцов и командиров красной Армии, во время Великой Отечественной Войны имели такие укрытия?
Отсюда и высокие потери советской атакующей пехоты, в случае если перед наступлением — нет поддержки корпусной артиллерии, а ещё лучше — Резерва Главного Командования (РГК КА).
Так ведь и перед дивизией (не важно — стрелковой или танковой), могут стоять и, какие-то свои задачи!
Но 152-мм гаубица для дивизионной артиллерии — слишком тяжела.
Даже «Д-1» образца 1943-го весила более трёх с половиной тонн, а находящаяся ныне в производстве «М-10» — четыре с половиной.
Значит, что?
— Товарищ Шавырин!
— Слушаю Вас, товарищ Сталин.
— Как у нас обстоят дела с 160-мм миномётом? Только говорите как на духу.
Учитывая опыт «Зимней войны», комиссия Главного Военного Совета (ГВС) обратила особое внимание на минометно-минное вооружение Красной Армии. Кроме всего прочего, комиссия поставила задачу закончить в 1940-м году разработку опытных образцов 160-мм и 240-мм минометов.
Но их доработка по неизвестным мне причинам затянулась. А накануне Великой Отечественной войны, на Шавырина в НКВД завели дело по обвинению его во вредительстве. Избежав ареста, конструктор практически всех отечественных минометов, тем не менее — был вынужден перейти на другую работу и, к разработке новых минометов, вернулся уже только после начала войны.
Довольно мутная история, короче.
Насколько мне известно, в 1943-м году, на вооружение РККА был принят 160-мм миномёт «МТ-13» другого конструктора — Теверовского.
Шавырин честно признался:
— Миномёты таких калибров — дело новое, поэтому их разработка идёт с большим трудом…
Спохватившись:
— …Но, мы справимся, товарищ Сталин! Если нам не будут мешать.
Иронически улыбаюсь:
— Хм… Мешают ему, видите ли! А может всё дело в том, что «новое дело» — требует и нового подхода?
Смотрит на меня недоумевающе:
— Не понимаю о чём Вы, тов…
«Думает поди: какой «новый подход»? Плита, тренога, да «самоварная» труба — что тут можно придумать нового?».
— Коль не понимаете, подойдите к столу — кой чё покажу…
Рисунок 74. 12-мм нарезной миномёт «Нона-СВК».
Нарисовав принципиальную схему современной мне 120-мм «Ноны-СВК» — заряжающейся как охотничье ружьё с «переломным» затвором, гляжу прямо в глаза и объясняю:
— Новые боеприпасы калибра 160 миллиметров, разрабатывать и запускать в производстве — нам уже некогда. Поэтому используйте уже готовые выстрелы от 152-мм гаубицы с ослабленным зарядом. Особое внимание обратите на сие кольцо на конце ствола — за неё сей миномёт буксируют в походном положении.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
