| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Следовательно, если бы удалось до войны перейти на новую трансмиссию — у наших танков бы улучшалась поворотливость танка за счет меньшей мощности, расходуемой на поворот, а также за счет возможности более крутого поворота-разворота. Благодаря более легкому линейному перемещению рычага кулисы (избирателя передач), применению беспружинных фрикционов и тормозов, отсутствию необходимости в «перегазовке» для выравнивания скоростей шестерен при переключении передач с высшей на низшую — управление движением танка, стало бы значительно легче и проще.
Добавьте сюда ещё то, что увеличение числа передач до шести (вместо четырех) способствует повышению средней скорости движения танка. Уменьшенная скорость движения на первой передаче позволила бы танку преодолевать подъем крутизной до 45 градусов. При переключении передач практически полностью исключалась возможность остановки танка, так как отсутствует перемещение включаемых шестерен и каждая передача включалась с минимальным перерывом в подводе мощности к ведущим колесам.
В свою очередь меньшие нагрузки на узлы и детали трансмиссии, разгрузка центрального вала от радиальных усилий, а также отсутствие условий для образования торцевых сколов шестерен — способствуют увеличению срока службы механизмов трансмиссии и дают возможность конструкторам использовать для их изготовления менее дорогостоящие материалы.
Короче, сплошные плюсы и, казалось бы — ничто никто не помешает установить новую трансмиссию в новейшие советские танки!
Тем более что тяговый и прочностной расчеты «планетарной трансмиссии» в техническом проекте были выполнены для танка массой 31 тонн, то есть с изрядным запасом прочности. И согласно проекту, «планетарная трансмиссия» устанавливалась в корпус серийного танка «Т-34» без какой-либо существенной его переделки. Мало того, «планетарная трансмиссия» Данченко и Благонравова — имела не только более высокий КПД, но и меньшие размеры — позволявшие уменьшить длину трансмиссионного отделения танка «Т-34» на 110 миллиметров…
«Веселится и ликует весь народ,
Веселится и ликует весь народ!
И быстрее, всё быстрее…».
Быстрее, ещё быстрее! Война же скоро!
В конце декабря уходящего 1940 года, результаты рассмотрения технического проекта «планетарной трансмиссии» для танка Т-34 были доложены Заместителю народного комиссара обороны Маршалу Советского Союза Кулику, а сам технический проект после его одобрения был передан на «Завод № 183», с правительственным заданием:
«…Не позднее 15.1.41 г. и изготовить два опытных образца к 15.3.41 г., которые установить на опытных танках и испытать».
Самое прикольное (если со стороны посмотреть, конечно), что больше всех за эту самую «планетарную трансмиссию» свой анус напрягали…
Нет, не Жуков и даже не Павлов!
…Те, кто в нашем сознании давно и прочно заняли место тупых идиотов — Ворошилов и Кулик.
Из письма Кулика Ворошилову от 21 января 1941 года:
«Моя просьба об издании специального Постановления КО по вопросу изготовления планетарной трансмиссии для танка Т-34 основана на следующих соображениях…:
…Работа по проектированию и изготовлению планетарной трансмиссии на протяжении ряда лет вносилась в планы опытных работ заводов промышленности. Однако, до сих пор заводы ничего реального по этой работе не сделали».
Тупой, ой какой тупой…
«Тик-так, ходики,
Утекают…».
МЕСЯЦЫ!!!
Месяцы до начала Великой Отечественной Войны — самой кровопролитной в богатой на войны истории нашего славного Отечества.
Лишь когда в феврале 1941 года, бригадный инженер Данченко написал два письма высшему руководству страны — Генеральному секретарю ЦК ВКП(б) Сталину и председателю СНК СССР Молотову, оттуда видать как следует рявкнули и в пункт об изготовлении опытного образца «планетарной трансмиссии» для танка «Т-34» по схеме, разработанной Благонравовым был включен в проект постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об утверждении плана заказов бронетанкового вооружения на 1941 год», со сроком изготовления первого опытного образца…
До 1 октября 1941 года4!
И ВСЁ!!!
Саботаж?
Ни в коем случае!
Реальные возможности советского военпрома.
Нашлась одна капля мёда, испортившая всю бочку мёда: В качестве недостатка «планетарной трансмиссии» разработчиками указывалась относительная сложность её производства — так как для изготовления отдельных деталей требовалась высокая точность механической обработки…
Примерно, как у дизеля «В-2», стоящего на танке.
Появилась кой-какая многообещающая идейка:
«Так, так, так… Надо это обязательно запомниьт».
Впрочем, предоставим слово беспристрастным документам:
«…Из перечисленного объема вносимых изменений в танке Т-34 видно, что потребуется произвести большие переделки затрагивающие почти все узлы танка. Для проведения столь значительных изменений потребуется произвести большой объем работы. Для проведения изменений и испытания вновь проектируемых узлов и агрегатов с последующей корректировкой чертежей нужно не менее 2,5 — 3 месяцев.
Для подготовки производства модернизированного танка и вход в серийное производство потребуется: спроектировать технологических процессов около 2000 шт. Спроектировать и изготовить приспособлений и штампов — 2300 — 2500 шт. Спроектировать и изготовить инструмента разных видов — 3500 — 4000 наименований. Спроектировать и изготовить 200 — 300 комплектов кузнечных штампов и моделей. Мариупольскому заводу потребуется тоже в значительной мере переоснастить производство, а в настоящее время Марзавод не имеет еще чертежей на 1941 г. При этом следует отметить, что запуск в серию недостаточно проверенных конструкций (т.к. подготовку производства необходимо начать немедленно до получения результатов испытания на километраж) чреват тяжелыми последствиями и противоречит постановлению СНК СССР № 2465 от 8/VII-40 г.
Таким образом, создается угроза срыва в выпуске танков на 4 — 6 мес., о чем и считаю своим долгом донести», — из донесения представителя ГАБТУ КА на Заводе № 183 инженера Д.М. Козырева, отправленного в Москву от 31 декабря 1940 года5.
Так что Морозов абсолютно прав.
Вместо «журавля в небе», наши танкисты и танкостроители в «реальной истории» — предпочли иметь «утку под кроватью». Что на мой взгляд вполне разумно, учитывая существующие обстоятельства.
А любой попаданец, который предложит установить на танк «Т-34» любое из вышеперечисленного — будет выглядеть полным лабухом в глазах наших уважаемых и героических предков.
Хоть сам Сталин!
Вот поэтому я хожу и помалкиваю — чтобы за дурака не прослыть.
* * *
Спор в зале дошёл до радиосвязи…
Современная «КРСТБ» (кварцевая радиостанция сети танкового батальона) прородительница знаменитой «10Р» — была только на подходе и, в оба танка пока устанавливалась уже устаревшая «71-ТК-3», имеющая в числе многих недостатков изрядную громоздкость. С «КВ» особых проблем не было: просторность боевого отделения позволяла разместить хоть три таких.
А вот с «Т-34» пришлось изрядно помучиться, чтоб втиснуть в него радиостанцию. Сперва, установили её было в нише башни… Но руководство АБТУ требовало переместить в носовую часть — так как ни командир, ни заряжающий работать с радиостанцией полноценно не могут.
Однако, из-за — уже сто раз помянутой недобрым словом стеснённости боевого отделения «Т-34», клятая «71-ТК-3» — в передней части никак не вставала, без значительной переделки самой машины.
Лишь в конце сентября 1940 года, удалось достичь компромисса, установив приемник — на трубе балансира правого переднего узла подвески перед сидением стрелка-радиста, а передатчик — справа от сиденья стрелка-радиста на правом вертикальном борту машины между пружинами переднего узла подвески и шахтой второго узла подвески.
После испытаний, комиссия постановила:
«…Испытанный вариант № 2 установки рации «71-ТК-3» в корпусе танка «Т-34» может быть признан удовлетворяющем для работы, как не связанный с большими переделками отдельных узлов машины».
Однако, те «испытания» были в тёплый период времени, практически летом
Как это частенько водится — внезапно пришла зима и оказалось, что:
— …При размещении передатчика на правом борту машины и имеющемся на машине сидении, нахождение на сидении стрелка-радиста — вследствие чрезмерной тесноты в зимних условиях, будет совершенно невозможно.
Здрасьте, как говорится — приехали!
Начинай всё с начала.
Меж тем, срач в зале достиг своего апогея: угрожая прекратить приёмку, военные прямым текстом потребовали от харьковчан остановить производство «Т-34» до устранения вышеперечисленных недостатков. А наиболее радикально настроенные из них, даже предложили сконструировать и принять на вооружение совершенно другой танк — судя по некоторым признакам, имея в виду всё тот же «PzKpfw.III».
Производственники же, обвиняли испытателей АБТУ в жоппорукости и больше всех, разорялся именно Морозов:
— Эксплуатация танков за все время октябрьского пробега проводилась с грубым нарушением инструкции и с невыполнением самых основных и элементарных требований по уходу за материальной частью боевых машин!
На что начальник танкового полигона в Кубинке полковник Романов, возмущённо ответствовал:
— Замечания представителей завода о неправильной эксплуатации танков в пробеге не соответствуют действительности!
Тот, не унимается:
— Повторяю: эксплуатация танков проводилась крайне небрежно и с самым грубым нарушением правил по сохранению боевой материальной части.
Морозова поддержал директор «Завода №183» Максарёв:
— Замечания комиссии по результатам испытаний танков «Т-34» ориентируют завод на прекращение изготовления толстобронных танков — нужных в массовых количествах для оснащения Красной армии современной техникой! Считаем их необоснованными, неправильными и несправедливыми.
А это уже похоже на самый настоящий шантаж производственников: не хотите брать то что дают, вообще без танков останетесь!
* * *
Наконец дождался: устав от срача до галлюник — народ в зале замолчал и, как образца головки подсолнуха на Солнце — обернулся на меня и, уставился с немым — но легко читаемым по лицам вопросом:
«А ты, что скажешь?».
Я вновь встал — не зная на что решиться, кого, на что и как убедить… В принципе, мне можно вообще не париться: заводы неустанно работают над улучшением качества и, положим танк «Т-34» выпуска весны 1941 года — отличается от такого же, но осени 1940-го — как земля и небо.
Даже внешне!
Минут пять походил — разминая затёкшие от долгого сидения стариковские ноги и размышляя… И, наконец обращаясь к военным, негромко сказал:
— Других танков у меня для вас нет.
Думаю, окажись на моём месте Реципиент — он бы не изрёк лучше!
Вижу весьма заметное уныние военных и тайно-явное ликование производственников — отчего во мне почему-то, вдруг произошло бурление вскипающих от возмущения говн.
Решение пришло как-то неожиданно, как будто кто-то другой говорил моими устами. Обращаясь уже ко всем танкостроителям, обращаясь во множественном числе, но в упор глядя на довольно лыбящегося Морозова:
— Товарищи конструкторы! При Государе-Императоре был один такой интересно-полезный обычай, который нам не помешало бы возродить. Инженер, отвечающий за возведение железнодорожного моста, во время прохождения по нему первого поезда… Стоял внизу.
Успев со злорадством заметить куда-то вмиг исчезнувшую улыбку у Главного конструктора «Т-34» и, заранее зная ответ, спрашиваю у главного танкиста:
— Генерал-лейтенант Федоренко! Проводился ли обстрел новейших серийных(!) танков в готовом виде, так сказать?
Тот, тотчас:
— «Серийных»? Серийных нет: но 24-го марта прошлого года, производился обстрел опытного танка «А-34» из трофейной 37-мм пушки «Бофорс». После этого, испытания обстрелом проходили только корпуса, башни и отдельные элементы бронировки.
— Боевыми снарядами?
— Нет, тов… Все снаряды: как бронебойные — так и осколочные и осколочно-фугасные, использовались с охолощенными взрывателями и в серном снаряжении — вместо разрывного заряда в снаряды была залита сера.
— «Серное исполнение», говорите…?
Взглядом сверля в нём двенадцатидюймовую дыру, тяжело вздыхаю:
— …Это было б конечно здорово — если бы и, вероятный противник — стрелял по нашим танкам подобными «охолощёными» хреновинами.
Федоренко отвел глаза, извини мол, не дотумкался…
Интересуюсь:
— На полигоне в Кубинке найдутся серийные танки «Т-34» и «КВ», а также противотанковые пушки отечественного и зарубежного образца с боевыми бронебойными снарядами?
Генерал перевёл взгляд на присутствующего здесь начальника полигона и тот твёрдо ответил:
— Найдутся, товарищ Сталин.
Тыкнув пальцем поочерёдно в Морозова и Котина:
— Вы — командиры среднего и тяжёлого танков соответственно. Как Председатель Государственного Комитета Труда и Обороны и Верховный Главнокомандующий, приказываю: сформировать экипажи из инженеров своих конструкторских бюро и в понедельник с утра приступить к последним государственным испытаниям. Программа испытаний: пробег до полной выработки запаса топлива, стрельба по мишеням до полной выработки боекомплекта и затем обстрел танка боевыми бронебойными снарядами. «Т-34» — орудиями ПТО тридцать семь и сорок пять миллиметров, танка «КВ»…
Задумываюсь — как бы не наломать дров, затем спрашиваю:
— Товарищ Котин! Ваш танк, действительно выдержит попадание любого трёхдюймового бронебойного снаряда, как про то мне пел Павлов?
Тот, не задумываясь, уверенно отвечает, как топором рубит:
— С любой дистанции, товарищ Сталин!
Как мне было известно из «послезнания», на последних испытаниях обстрелом корпуса и башни «Т-34», они ближе чем с двухсот метров — за милую душу дырявились калибрами 37 и 45 миллиметров,
— «С любой» не надо! Самая рабочая дистанции для противотанковой пушки — триста-шестьсот метров, ей и будем следовать.
Затем, говорю глядя прямо в глаза Морозова:
— …При обстреле, экипаж должен находиться внутри машины.
А сам со злорадством думаю:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
