Скрипач на крыше (фрагмент)

Эдмунд прекрасно знал дорогу к дому Льюиса — запоминал во время дружеских или семейных визитов. Вот только за исключением этих передвижений, включая посещение храмовой школы, поездки в театр, пышный центральный парк, к врачу на обязательный ежегодный осмотр или в другие дома правящей элиты Хармони, в других частях города он никогда и не бывал. Вроде бы и надобности не было... Дойдя до этой мысли Эдмунд остановился. Странно... Почему он никогда об этом прежде не задумывался?

Эдмунда охватило странное чувство, и почему-то вспомнился Эндрю Голдстейн. Этот нахал словно сломал какую-то стену вокруг него. Он был слишком непохож на тех, кто окружал Эдмунда всю сознательную жизнь, являлся вызовом всему, что Эдмунд прежде знал. Потому-то Эдмунд и не смог нормально поспать минувшей ночью. А сейчас, когда что-то неладное творится с его лучшим другом, внезапно выясняется, что какие-то детали его жизни не так хороши и уместны, каковыми всегда казались.

Внезапно на Эдмунда кто-то налетел, и юноша едва не выронил футляр с флейтой. Этим человеком оказался какой-то парень в более чем скромной одежде, похожий на работника какого-нибудь торгового учреждения, который спешил по поручению. Эдмунд уже собирался извиниться за то, что встал столбом посреди тротуара, не подумав о других пешеходах, как парень, который был сильно старше, набросился на него:

— Чего встал, как памятник?!! Здесь и другие люди ходят!

— Простите... — растерянно пролепетал Эдмунд, заметно струхнув и прижав к груди футляр. — Я... я задумался. Простите.

Парень оглядел его с головы до ног и фыркнул:

— А чего пешком, а не на персональном транспорте? Неуж-то захотелось в кои-то веки ноги размять?

Эдмунд густо покраснел, буркнул в ответ что-то, что и сам не понял, и поспешил покинуть место происшествия.

До самого дома Льюиса Эдмунд пытался понять, что только что произошло. Почему этот парень на него так набросился, даже не дав толком объясниться? Неужели так торопился, а поручение было настолько важным? И к чему было замечание про автомобиль? Странно... Очень странно.

К вящему удивлению, на территорию Данвич-холла, дома Льюиса, его не допустили. Привратник Джонатан напомнил, что Эдмунд явился без предварительного уведомления и потому, каким бы большим другом юного хозяина он не является, однако войти в дом не сможет. На вопрос, дома ли Льюис, Джонатан ответил отрицательно. Льюис до сих пор не вернулся домой, и беспокойство Эдмунда только возросло. Куда Льюис мог пропасть?! Это с премьеры его никто не сопровождал, поскольку с ним были Эдмунд и Тревис, утром с храмовой службы в театр его сопроводил тот же Тревис, а уже сегодня должен был забрать Парсонс. А Льюис ушёл совсем один, даже не предупредив своих, что уходит раньше, и не дождавшись Парсонса, чтобы вернуться домой. Где же он???

Уйдя от Данвич-холла, Эдмунд уселся на скамейку возле остановки общественного транспорта и задумался. Он настолько глубоко погрузился в свои мысли, что совершенно не заметил приближающегося Тревиса, вид которого был крайне недовольным.

— Господин Эдмунд...

Юноша вздрогнул и вскинулся.

— Тревис...

— Вы почему ушли один, да ещё пешком? Ваш отец будет крайне недоволен.

— Простите, Тревис. Я... очень беспокоился за Льюиса. Он, оказывается, ещё не вернулся домой.

Тревис слегка смягчился.

— Да, это неприятность, но почему вы ушли один, если я вполне мог вас сопроводить, как и обычно?

— Я... я подумал... что сторонний человек был бы некстати.

— При разговоре с юным господином Льюисом? Но ведь если бы вы беседовали у него в комнате, то я вполне мог остаться внизу, а не стоять рядом с вами. Разве прежде так не было?

И Эдмунд понял, что лакей прав. Все эти метания оказались откровенно глупыми, и если бы он поступил так же, как и всегда, то столкновения с тем парнем не произошло бы. Однако тревога оказалась слишком сильной, чтобы прийти к такому простому выводу.

Да что с ним такое?! Что такого могло произойти, чтобы банально разучиться думать?..

И снова в памяти всплыл образ Эндрю Голдстейна, наводившего беспорядок в его аккуратном книжном шкафу. Неужели появление одного-единственного человека так способно выбить из колеи?

— Простите, Тревис. Вы правы, я поступил глупо. Моё беспокойство оказалось слишком сильным. Вы... доложите обо всём моему отцу?

— Я обязан это сделать.

— Хорошо, пусть будет так. Я совершил ошибку — я должен за неё ответить.

Эдмунд тяжело поднялся со скамейки и увидел подъезжающий по знаку Тревиса экипаж. И снова подумал о том, что по какой-то странной причине не посещал другие части города. Вроде бы и надобности в этом не было... однако мысль об этом занозой села в мозгу, пробуждая неменьшее беспокойство, чем о Льюисе.

Почему?

Дома ждал выговор от отца, и Эдмунд молча его проглотил, осознавая вину. Поднимаясь в свою комнату, он не заметил Эллен, сметающую пыль с перил, и едва не уронил её, но успел подхватить под руку.

— Эллен! Прости, я тебя не заметил...

— Ничего страшного, — кое-как изобразила улыбку девушка. — Я навела у вас порядок, как вы и просили. Надеюсь, я правильно расставила все книги...

— Спасибо. И ещё раз прошу прощения.

— Всё хорошо.

Открывая дверь своей комнаты ключом, Эдмунд заметил мелькнувшую на полу тень. Внутри всё обмерло. Снова чужак??? Послышался шелест страниц. Эдмунд ворвался в комнату и остолбенел — Эндрю вольготно развалился в его кресле и пролистывал роман "Грозовой перевал" с откровенно скучающим видом. Узнав незваного гостя, который сегодня выглядел почище, Эдмунд слегка выдохнул и решил, что если нахал снова поведёт себя скверно, то Эдмунд всё же позовёт на помощь.

— О, ты вернулся! — махнул ему рукой Эндрю, захлопнул книгу — Эдмунд чуть поморщился от громкого звука — поднялся с кресла и вернул книгу на полку. Туда, где она и стояла. — Тебе от отца влетело или мне послышалось?

— Это семейное дело. А почему вы снова здесь, сэр? И как вы проникли в мою комнату?

— Через окно, — пожал плечами Эндрю. — Я не виноват, что ты его не запер, когда уходил.

— А как так вышло, что прислуга и охрана вас не заметила?

— Ходок один нашёл, а там уже по стене поднялся. Так за что тебе влетело?

— Это семейное дело, и оно вас не касается. — Эдмунд, напустив на себя суровый вид, скрестил руки на груди. — А вам стоит немедленно покинуть мою комнату, в противном случае я...

— Эй-ей, не так шустро! — взмолился вторженец, выставив перед собой руки. — Я же ещё ничего такого не сделал!

— Вы вторглись в чужой дом. Этого уже достаточно, чтобы получить месяц тюремного заключения.

— Слушай, приятель, не надо, ладно? Я же просто любопытствую, а не собираюсь ваш дом обносить.

— Не собираешься? — насторожился Эдмунд.

— Иначе зачем я позволил тебе себя увидеть?! В нашем городе таких шикарных домов нет, и грешно было не воспользоваться случаем и не посмотреть изнутри.

Объяснение звучало откровенно глупым... хотя что Эдмунд знал про либертенцев? Да большей частью ничего. Может, Эндрю, и правда, всего лишь захотел увидеть, как живут лучшие люди Хармони. Но тогда почему он пришёл снова? И почему спросил про выговор, полученный от отца?

Тем временем Эндрю снова заговорил:

— Так за что тебе влетело? Обещаю — смеяться не буду.

— А над чем тут смеяться?

— Да просто у вас тут могут сурово отчитать за сущую мелочь, на которую у нас даже особого внимания не обращают. Глупо как-то. — Эндрю прислонился к книжному шкафу, с любопытством разглядывая Эдмунда, и под этим взглядом юноше вдруг стало как-то неловко. — Так за что с тобой сегодня так?

Эдмунд подумал и решил, что если расскажет, то ничего страшного не случится. В конце концов, сейчас Эндрю не дебоширит и ведёт себя вполне сносно.

— Я после репетиции ушёл к своему другу без сопровождения.

— И всё? — удивлённо вскинул брови Эндрю. — Всего лишь?

— Что значит "всего лишь"??? Я ещё несовершеннолетний, мой отец занимает серьёзную должность в нашем городе, времена сейчас не самые простые, и я не имею права самовольно расхаживать по улицам без сопровождения. Лерой тоже ходил не один, пока не стал взрослым.

— Как будто сейчас он ходит один, — фыркнул либертенец.

— Это связано с его службой, — вступился за брата Эдмунд. — Это другое!

— Ну да, ну да... — пробормотал Эндрю. — И что такого случилось с твоим другом, что ты наплевал на сопровождение?

Эдмунд положил футляр с флейтой на комод и тяжело опустился в кресло, забыв, что Эндрю в нём успел посидеть.

— С ним что-то неладно. Он стал рассеянным, всё чаще совершает ошибки в исполнении, плохо спит и отказывается от снотворного. Он солгал мне, что ходил к врачу, хотя раньше никогда не лгал. А сегодня на утренней службе был крайне напряжённым, а на репетиции нагрубил маэстро Лючани и ушёл, не сообщив домой и не дождавшись своего сопровождающего Парсонса. Я так беспокоился, что не подумал о том, что без уведомления меня не пустят в дом. А ещё о том, что если бы я захотел поговорить с Льюисом наедине, то Тревис бы не стал присутствовать. Тем более, что Льюис так и не вернулся домой.

Эндрю нахмурился, подошёл к креслу и опустился на корточки, пытаясь заглянуть Эдмунду в глаза.

— То есть, твой друг пропал?

— Да. Я пытался у него узнать, в чём дело, но Льюис не захотел говорить. Он сказал, что я всё равно не смогу ему помочь. Что у него и так скоро будут неприятности, и он попросил никому об этом не рассказывать, чтобы можно было ещё немного пожить обычной жизнью.

Эндрю нахмурился ещё сильнее.

— Вот как... Значит, твоего друга зовут Льюис.

— Да, Льюис Данвич. Его отец заместитель главы департамента порядка.

— Данвич... Это начальник из ваших, да? Не из Милитари?

— Конечно — он представляет городскую администрацию и является связующим элементом. — Эдмунд удивлённо взглянул на гостя. — А почему вы интересуетесь?

— Так, для общей картины. Ты настолько сильно тревожишься за Льюиса?

Эндрю выглядел предельно серьёзным, и Эдмунд внезапно испытал чувство доверия к нему.

— Льюис мой самый близкий друг. Мы вместе начинали учиться музыке.

— А ты не хочешь сейчас позвонить к нему домой и справиться?..

— Отец уже звонил — при мне. Льюис до сих пор не вернулся.

Эндрю шустро поднялся на ноги и участливо похлопал Эдмунда по плечу.

— Ладно, поищу его. Не кипишуй раньше времени — ваши улицы не настолько опасное место, чтобы сразу человека хоронить. Если получится — расспрошу твоего друга. Может, мне он скажет.

— Вы... собираетесь его искать??? — поразился Эдмунд. — Почему? Он же вам никто...

— Человеку плохо настолько, что он даже близкому другу ничего не говорит. Почему бы мне не попытаться помочь ему? Может, ещё не слишком поздно. Сиди дома и не дёргайся. Как найду твоего Льюиса, то сразу же сообщу. Ты только окно не запирай.

Эндрю перепрыгнул через подоконник. Эдмунд на этот раз не стал смотреть, как он спускается — уже понял, что нахальный либертенец большой мастер в карабкании по стенам. Неужели он сможет отыскать Льюиса? И если сможет, то надо будет обязательно отблагодарить его как-нибудь.