Полная_ерунда_Зимы_2024

— Ладно, с резиной мы что-то сообразим — насядем на промышленность.

— С заводом я могу помочь — но самое главное — нанять французов, чтобы они модифицировали АЗЛК под этот проект. Проект завода я дам, документы, всё до мелочей — тонны бумаги.

— Почему бы самим его не построить? — спросил Шелепин.

— Потому что иначе придётся действовать как Берия с атомным проектом. Иначе не косячить они не могут, а потом ещё после запуска завода лет десять его достраивать и ремонтировать — это не вариант. Я дам всё — станки, электронику, роботов, лазерную сварку, ЧПУ, от французов требуется только тяжмаш и более-менее качественная постройка. За неё деньги будут уплочены заранее.

— Сами не можем цеха построить, — вздохнул Косыгин, — позорище.

— Административные проблемы. Споры, разговоры, демагогия, поиски виноватых, крайних, взятки, оформление тонн документов, справок, запросов, разъезды по всему союзу в поисках нужных деталей и вещей... нет, эта производственная драма не для меня. Нужны люди, которые не только не понимают нюансов работы в СССР — которые к счастью и не хотят их понимать. Сказали сделать — сделают как по инструкции, и всё. Жаль немцев нанять нельзя. Хотя... нанять то их как раз таки можно, для строительства завода.

— Значит, договорились. Сколько денег вы можете выделить?

Я подумал. Так, у меня конечно есть — но такой проект будет стоить дорого.

— Давайте так — миллиард, на строительство завода Рено, и желательно не как в тот раз — где-то у чёрта на куличиках, а поближе к Москве. Децентрализация производств при тотальной централизации власти — приводит к периферийности, а значит и удалённости всех производственных мощностей. Ну например, в Липецке или Туле, или других сопредельных областях. Завод АЗЛК нужно строить с юга от МКАДа, то есть километрах в десяти от городской черты. На него я могу выделить ещё пятьсот миллионов — это при том, что промышленных роботов, электронику, ЧПУ, лазерную сварку и некоторые станки, особенно тяжёлые и дорогие — я организую сам. При строительстве необходимо действовать быстро, производство комплектующих можно заказать строить немцев или итальянцев. Желательно немцев — им я верю больше — итальянские машины на наших дорогах даже со всеми усилиями КПСС не прижились. А немцы оказались очень живучими и качественными.

— Какой срок ты отводишь?

— К лету заводы должны уже работать. Советским рабочим тоже придётся напрячь все силы — потому что в чистом поле завод не положишь — нужна инфраструктура, и нужны рабочие. Вроде у нас восточная германия в союзниках до сих пор ходит?

— Ходит.

— Оттуда рабочих можно нанять? Хотя бы несколько строительных организаций, чтобы они занимались работой. Им нужно обеспечить размещение — и не как советским рабочим. Я уже говорил — советский союз губит в том числе то, что проблемы решаются по-военному — "терпи, солдат!". А немцы или французы вас с порога пошлют в задницу, если вы им предложите такие же условия работы и размещения, как советским рабочим. Придётся наладить выпуск бытовок на базе контейнеров, я могу предварительно послать строительных ботов для строительства бытовок. И сделать для них одежду и другую спецовку, инструмент.

— Хорошо, действуй. Но сначала нужно договориться и подписать документы.

— Это да, это точно. Но документы дело десятое — Де Голль хочет сотрудничать с союзом. Вы должны это особенно ценить — потому что кроме него мало кто на западе вообще хотел бы с Русскими вести дела. А всякие арабы, которые жопу пальцем подтирают — это особо ценные партнёры для Брежнева, а не для вас. Американцы его выкинут и возьмут Францию под контроль, к сожалению. Демарш франции будет продолжаться недолго.

— Как думаешь, можно что-то сделать? — спросил Шелепин у Косыгина.

— Не знаю.

— Деньги, им нужны деньги. СССР остался круто должен французам, — покачал я головой, — я могу решить этот вопрос.

— Как?

— Элементарно. Беру золото, серебро, платину, бриллианты и прочее в поясе астероидов, закидываю это в советскую землю в нужном месте — вы посылаете туда людей, они находят месторождение золота, все довольны. Этого аккурат хватит, чтобы расплатиться с французами, золотом, как и брали. Это будет идеальным фоном для улучшения отношений с Французами — с итальянцев всё равно ничего поиметь нельзя. А под шумок — я сделаю Францию центром распространения наших технологий, о которых говорил минут десять назад.

Мы помолчали. Я налил товарищам пивка, и себя не обидел. Но совсем немного, горло промочить.

— А по Брежневу скажите ему так — деньги я дам в долг без процентов и сроков — но только при условии, если выберут Рено, а не фиат. Нахер нам нужна эта итальянская колымага, которая и в италии то прожила недолго и быстро вышла из моды и снялась с конвейера. Нужен вариант с долговечной машиной, которая может десятки лет производиться. Хотят экспортировать — бога ради, мы купим некоторые их товары для продажи у нас в магазинах. Но завод — нет.

— Как, интересно, презентовать Леониду Ильичу твою щедрость? — спросил Шелепин, — он ведь сразу решит поступить по-коммунистически — то есть отнять и поделить.

— Пусть приходит и отнимает — и удачи ему тогда на рынке, пусть барахтается как хочет. А какой-нибудь заводик в Австралии продолжит выпуск и развитие товаров.

— Ему это не объяснишь.

— Коммерция есть коммерция — нам дали возможность зарабатывать — мы заработали, и проявляем чудовищную, невиданную, немыслимую для мира коммерции щедрость — делимся деньгами с государством. Но и этого мало? Это уже не наглость, а дебилизм. Лучше подайте это как то, что экспериментальные коммерческие предприятия заработали достаточно денег, чтобы построить завод, не влезая во внешние долги. А внутренние кредиторы более лояльны к правительству, чем внешние.

— Это может прокатить. Особенно если это сделать в виде доклада на ЦК, но это уже ваша епархия, товарищ Косыгин.

— Понял. Сделаю, никаких проблем, — кивнул Алексей Николаевич, — будет несложно.

Моя идея была довольно проста. Я бы и сам мог построить завод — да, вышло бы не мгновенно — но ремботы и стройботы справились бы.

— Проект придётся двигать очень серьёзно — начнём с обеспечения рабочих жильём и хорошими условиями труда. Работать придётся зимой — понадобится обеспечить им комфортное проживание, автобусы до места работы, строительство домов для рабочих, обустройство для домов — вплоть до бытовой техники, еды, и всего прочего. Не будут же они стоять по очередям и искать кусок колбасы?

— Это мы обеспечим.

— Вот и хорошо. Я всё равно помогу с этим всем, чтобы не тратить валюту — телевизоры, видеомагнитофоны, отделку жилых помещений и сами помещения могут сделать мои стройботы. Они довольно эффективны — сделают быстровозводимые лёгкие дома, со сроком эксплуатации не больше десяти лет — временное решение, и бытовки в контейнерных модулях. Я могу подогнать медь на кабели и сами кабели — электросистему я настаиваю делать сам — уже ознакомился с правилами в СССР — это тихий ужас. Провода в хреновой изоляции, не подписаны, щитков и автоматов недостаток, мощность сравнительно небольшая, продуманность ниже среднего... Кстати, поезда для доставки из Франции всего необходимого и рабочих — тоже нужно сделать новые.

— А обычные им не подойдут? — спросил Шелепин.

— Не думаю. Вот что, проект я могу хоть сейчас отгрузить. Договаривайтесь. А лучше я сам поеду на Ситроен и заеду на Рено, вместе с документами и проектами — и мы там обо всём договоримся.

— Тогда тебе нужно оформить дипломатический паспорт.

— Не стоит, у меня есть британский. Мне хватит и его.

* * *

И правда, пришлось лететь во Францию. Причём лететь срочно — потому что проект пришлось менять буквально на ходу — коммунисты работали медленно. Им полгода подождать — вообще не проблема — а мне нужно было расправиться с этим делом в максимально сжатые сроки. Именно поэтому корабль уже начал на литейке переплавлять сталь и медь, изготавливать кабели и провода, арматуру, швеллера и прочее, и всё это складировать в трюме, подготовив к транспортации.

Вылетел в Париж я немедленно, установил только новый язык в программу-автопереводчик, которая немного убирала языковой барьер. И вот, прошло два дня — и я сижу в приёмной министра в Париже, и жду своего часа. Сюда же вызвали представителей автомобильной промышленности — они сидят рядом. Вскоре девушка в деловой такой юбке и больших очках вышла, посмотрела на нас и сообщила, что месье ожидают.

— Пойдём? — кивнул сидящим рядом.

— Вы тоже туда?

— Именно.

Министр с утра видимо не может без кофе. Я зашёл первым.

— Добрый день, месье...

— Карлайл, — улыбнулся ему.

— Жак, Филипп, доброе утро, — министр поприветствовал двух других как старых друзей, — месье Карлайл прибыл к нам из Советского Союза. Только почему англичанин?

— Так получилось, что именно я занимаюсь такими переговорами, — кивнул я ему, — Вы, я так понимаю, представители от Рено и Ситроен?

— Да, — ответил тот, что Жак, — я представляю Рено.

— Ситроен, — протянул руку Филипп, — приятно познакомиться. А как вас зовут?

— Вильгельм Нортон Карлайл Четвёртый, — вальяжно представился я, — но я предпочитаю просто Вилли. Не люблю всех этих заморочек.

— Вы хотели обсудить с нами проблему советов с постройкой завода? — спросил министр, — есть ли какие-то подвижки, и почему из посольства не сообщили?

— На этот раз подвижки есть своеобразные. Вы же понимаете — в деле имеется изрядная доля политики. И я хотел бы сообщить это и нашим партнёрам, — улыбнулся им, — Как вы знаете — СССР ведёт так же переговоры с Фиатом.

— Да, это верно. Хотя эти итальянцы вряд ли смогут сделать что-то приличное.

— Давайте будем с вами честны — в советском правительстве есть не одна политическая група.

Мы сели, я продолжил:

— Первый секретарь Брежнев склоняется к итальянцам — но это плохой вариант. Лучше ездить на лошади, чем на итальянской машине, по крайней мере — дешёвой.

Господа заулыбались. Я продолжил:

— Второй секретарь партии — Шелепин, и министр финансов Косыгин, и ещё много людей в правительстве считают, что ваш вариант будет лучше со всех сторон.

— Это правильно, — поддакнул Филипп.

— Но первый секретарь главнее. Хотя он и не обладает монополией власти. Я прибыл не от лица правительства, потому что я не работаю на Брежнева и его друзей. Я представляю ту часть советского руководства, что склоняется к партнёрству с вами. И что немаловажно — платёжеспособному руководству — если Брежнев и держит в руках власть — то деньги — в наших руках. Министерство финансов, и прочие органы экономики.

— То есть политическая власть у первого секретаря, а экономическая — у второго? — спросил Жак, — я правильно понял?

— Правильно. Скажу вот как — у нас есть некоторые технологии, которых нет ни у вас, ни у кого. Они создавались специально для космической отрасли, поэтому не были распространены. Гриф секретно с них снимут.

— Вы это можете?

— То, что Шелепин и глава КГБ — давние друзья, это известный факт. Я говорю о технологиях промышленных роботов, особо точных станков с программным управлением, микроэлектронике, микрочипах, если быть точнее, гидроабразивной и лазерной резке металлов, лазерной сварке — которая даёт лучшее качество швов. Хотя и стоит каждый аппарат как авиалайнер. Это всё у нас есть — и мы рассчитывали при строительстве нового поколения заводов задействовать всё самое лучшее, что у нас есть. Новая машина должна на голову превосходить аналоги не только сама по себе, но и по технологиям производства.

Товарищи важно закивали. Жак спросил:

— Где это можно увидеть?

— Если хотите — можно увидеть в союзе, на производстве компьютеров и электронных часов. Поэтому я приехал, чтобы обсудить с вами реальные предложения и положение вещей — правительство СССР додавят до нужного решения, это дело техники.

— И что вы хотите? — спросил министр.

— О, хорошо. Прежде всего — мы зарабатываем немалые деньги на микроэлектронике и я, а так же мои партнёры смогут предоставить советскому союзу всю необходимую сумму, то есть обойдёмся без внешних займов. Я бы хотел обсудить строительство завода для крайне массового производства модели Рено-16. В СССР после войны только-только оправились — двадцать лет коммунистам было не до легковых автомобилей. Теперь нужно насытить рынок запредельным количеством машин — то есть выпускать их крайне массово.

— Это можно сделать, — кивнул Жак.

— Я просмотрел конструкцию Рено-16, и внёс в неё девятьсот семьдесят четыре правки, с учётом нашего технологического процесса и уровня. В частности — изменил двигатель, укрепил конструкцию, добавил очень хорошую обработку от коррозии, пересмотрел и пересчитал ресурсные показатели отдельных узлов и агрегатов, унифицировал с другим проектом некоторые узлы, добавил автоматическую коробку передач. На основе этого же кузова просчитал и подготовил чертежи трёх типов кузовов — универсал, седан и кабриолет с жёсткой крышей.

— Хорошо, это значит, у вас доработали нашу машину?

— Верно. Получившийся результат обладает более мощным двигателем, и крайне вынослива для русских дорог, морозов. Главным образом изменения коснулись последствий краш-тестов — нам пришлось разбить больше двухсот ваших машин и их тестовых копий, чтобы улучшить безопасность до максимума. В руль и салон установили подушки безопасности, изменили деформируемые зоны, силовую схему сминания кузова, увод двигателя под днище при лобовом столкновении, установили пока ещё несерийный вариант конструкции антиблокировки колёс. Систему распределения тормозного усилия. Ах, да, самое главное забыл — полностью с нуля перепроектировал трансмиссию — у машины постоянный полный привод. На заледеневших дорогах советского союза без полного привода делать нечего.

— Феноменально.

— Согласен. И всё же, проект получился крайне удачный — нам удалось избавить машину от всех выявленных недостатков, отработав её конструкцию до почти идеала. Именно такая конструкция нам и нужна. Проектное название "Рено Русский". Вы вряд ли поймёте, но это игра слов — "Рено Русский" в своё время называли копию танка Рено-ФТ-17, выпускаемый в интербеллум.

— Слышал, — улыбнулся Жак, — а как это отразилось на цене машины?

— С учётом нашего оборудования — не так сильно. Нам необходим завод для крупномасштабного производства. План завода у нас есть — он так же идеально просчитан до мелочей, в нём учтено всё, проведено математическое моделирование всех процессов его работы. Мы учли то, что некоторые технологии американцы не хотят передавать в СССР — поэтому, — я ухмыльнулся, — мы поставили свои, и намного лучше. Один только цех лазерной скоростной резки чего стоит!

Жак кивнул:

— А что требуется от нас?

— Построить вот это, — я подал ему папку, — тут в общих чертах наброски — чертежи есть отдельно, и там полторы тонны бумаги. Всё просчитано до миллиметра. Необходимо просто взять и сделать всё как на чертеже. Всё учтено с учётом наличия и доступности станков и деталей во Франции. Стройматериалы и многое другое может вам поставить советская сторона — так что не придётся везти из Франции. За этот проект вы получите пятьсот миллионов долларов наличными, предоплатой. Плюс в дополнение к этому — советская сторона готова будет поставлять вам запчасти. Я сплутовал, когда сказал, что ради того, чтобы увидеть всё это — нужно ехать в СССР — у меня есть промо-ролик, который я снял специально, ожидая вашего интереса.