Маскарад или Сколько стоит твоя любовь?

— Здравствуй мама, давно не виделись, — смахнув чёлку на бок, улыбнулась своей блудной мамочке. То, что она ушла от нас чёрт знает сколько лет назад (двенадцать, для точности) не значит, что мы время от времени не следили за ней. Впрочем, сложно назвать слежкой случайное открытие журнала или переключение канала. Мама всегда стремилась к богатству и славе, сверкала на модных показах и прочих торжественных мероприятиях звёзданутых мира сего. А теперь она решила в очередной раз обогатиться за счёт нового мужа. Какого по счёту? Кажется, четвёртого, считая папу.

— Оксана... — сглотнув, немного неуверенно, признала меня родительница. — Что ты с собой сделала...

— Нравится? Я старалась. И я ненавижу это имя! — я плавно повышала голос, чем очень напугала мамочку. Она страшно не любила когда, на неё кричат. Да и, вообще, ничего громкое ей не нравилось. Всё должно было быть плавно и идеально. Тоже мне, Леди Совершенство!

— И тебя я тоже ненавижу! Ты достойна иметь именно такого мужа! — ткнула пальцем в отца Тимофея. — Удачного брака, мама! — в конце во мне говорила детская обида, а я кричала на мать. Стёрла катившиеся по щекам слёзы и бросилась прочь из библиотеки.

— Ксана! — понеслось мне вслед.

— Пошли вы все! — выкрикнула ответно и, выскочив в коридор, побежала к выходу. Не хочу оставаться здесь ни секунды! Ни секунды рядом с ней!

— Ксани, — Морозов перехватил меня почти у самой двери, прижал к себе и начал успокаивать.

Оттолкнула.

Не хочу успокаиваться! Надоело быть мирной серой мышью! Хочу снова стать прежней!

— Тс-с-с, малышка, я рядом, — Морозов снова прижал меня к себе. Громко всхлипнула, вцепилась в него и зарылась лицом в свитер парня, мягкий и пушистый...

— Отвези меня домой. Пожалуйста, — попросила я, хныкая, словно маленький ребёнок.

— Сейчас поедем, — пообещал Морозов и, не отпуская, вывел на улицу.

— Борис, дверь! — скомандовал Тимофей. Машина его нянек по-прежнему стояла перед входом, а сами мужики резались в карты. Но стоило Тиму крикнуть на них, и все зашевелились. Слава завёл внедорожник, а Борис выскочил на снег, спеша открыть мне дверцу.

— Не надо, я сама, — слабо сказала я, отстраняясь от Тимофея и вытирая лицо ладонями.

— Ксан?

— Всё хорошо. Я успокоилась, — выдавила улыбку и, до боли закусив нижнюю губу, дабы снова не зареветь, залезла на заднее сидение "Паджерки". Тимофей влез следом, громко хлопнув дверью, тут же на переднее сидение влетел бугай Борис и осторожно поинтересовался:

— Ехать-то куда, Тимофей Константинович?

— Вперёд, — вместо Тимки ответила я. — Просто вперёд. Куда угодно, только подальше от этого гадюшника.

— Вперёд, — приказал Тимофей, и мы поехали. Я свернулась в комочек, устроила голову на коленях Морозова и тихо заскулила. Ну, почему я встретила её именно сейчас, ещё и в обществе отца Тимофея?

За что нам с Чудовищем такое наказание?

Глава 12. Любовь глазами кошки.

Кажется, я заснула.

Вроде минуту назад закрывала глаза — было ещё светло, а сейчас открыла — вокруг темнота. Только яркие пятна фонарей часто-часто проносятся мимо окон.

— Мы где? — приподнимаясь, спросила я, заодно скинула руку Морозова с плеча.

То, что мы с ним вроде как помирились, подружились и одновременно порадовались за наших родственничков, ещё не даёт ему права класть на меня лапы.

"Учитывая, что ты лежишь на его коленях...", — прозубоскалил внутренний голос.

"Заткнись!" — рявкнула я на него и требовательно потормошила сонно растирающего лицо Морозова за бедро.

— Слав, мы где? — озадачил водителя Тимофей.

— На окружной трассе, — охотно пояснил бугай с хвостиком. — Как вы и просили: ездим кругами.

— Ну, и зачем? — с укором заглянула я в глаза парню.

— Ты сказала вперёд, а потом почти сразу уснула. Не хотелось уехать в Китай, — улыбнувшись, отшутилось Чудовище.

Со злостью хлопнула гада по колену и отсела подальше.

— Есть хочу! — внезапно объявила я, нахохлилась и скрестила руки на груди. В Китай, понимаешь ли, он не хочет! Мог бы просто отвести нас домой.

"Какая ты умная! — взбрыкнул внутренний паразит. — А кто не хотел, чтобы они знали, где ты живёшь?"

"Твоя правда", — понуро согласилась я, но сразу нашла повод дуться дальше. Ведь Тимка мог попросить высадить нас где угодно, а там бы вызвали такси. Денег на одну дальнюю поездку у меня хватит. В конце концов, всегда можно воспользоваться карточкой и банкоматом. Или вызвонить Кешку, или Максима. Думаю, другу, попавшему в неприятности Смольный, не откажет.

— "Макдак" устроит?

Мы как раз проезжали мимо этого милейшего заведение. Не зря братик перефразировал их слоган из "радостно и вкусно" в "гадостно и грустно". Мне сейчас как раз было и гадостно, и грустно.

— Нет! Хочу нормальной еды! Мяса хочу! И... вина!

— Слав, возвращайся в город. И тормозни у какого-нибудь ресторана или кафешки.

— Хочу в "Монолит"! — по глупому закапризничала я. Морозов вздохнул и назвал нянькам адрес, который тут же был вбит в навигатор.

"Монолит" — это то самое кафе, куда я послала Тима, когда он достал своими смс-ками по поводу лабораторной. Дорогое и безвкусно отделанное кафе для богатеньких студентиков. Кормят там, правда, хорошо. И уж тем более никто не станет спрашивать, есть ли мне восемнадцать.

Добрались быстро и без пробок. Светофоры и те были на нашей стороне. Немного напрягало гробовое молчание, царившее всю дорогу в машине, но и его можно перетерпеть, тем более было забавно слушать указания навигатора, каждые пять минут перестраивающего маршрут.

Морозов уже выбрался на улицу, а я немного стормозила, пытаясь застегнуть, по-видимому, сломавшуюся молнию.

Нет, обозналась, это просто у меня руки кривые.

Наконец, упаковалась, признательно улыбнулась нянькам Тимофея и сказала им спасибо.

Мужчины заулыбались и в ответ пожелали удачи.

— Ксана, идём! Кто-то смертельно хотел есть! — заворчал Морозов. Дождался, пока отойду от двери, и сам заглянул в салон. — Вам тоже мой совет: меняйте, ребят, профессию. И... спасибо.

Вытащил из салона мой рюкзак, закинул к себе на плечо и захлопнул дверь.

— А ты не такой уж и плохой, — зловредно сообщила я.

— Идём, — буркнул Тим, уцепил меня за локоть и потащил к входу. "Паджерка" тоже сорвалась с места. Будем надеяться, что няньки послушаются совета своего подопечного. Хорошие ребята.

Народу в кафе было немного, в основном загулявшие по случаю пятницы студенты, имеющие наличность и папаш-толстосумов за спиной. За центральным столиком веселилась компания девчонок в количестве пяти длинноногих особей модельной внешности в минимуме приличной одежды. Имеющиеся посетители мужского пола и часть персонала с вожделением пускала на них слюнки, но подходить пока, видимо, никто не решался.

Тимофей скользнул по ним взглядом — котёнок внутри меня выпустил коготки и начал превращаться в ёжика. Но стоило Тиму фыркнуть и тихо ругнуться, снова заурчал и свернулся клубочком. С этим надо что-то делать. Не хочу, чтобы внутри рос какой-нибудь "чужой". Откуда подобные ощущения?

Взглянула на Морозова и поморщилась. Определённо с этим типом что-то не так. Он плохо влияет на мою психику.

Парень выбрал самый дальний и тёмный столик, отгороженный плетёной изгородью, и вскинув руку, щёлкнул пальцами. Мгновенно, словно из-под земли, выросла молоденькая девушка-официантка и с дежурной улыбкой протянула каждому из нас меню.

— Что-нибудь выпьете, пока определяетесь? — немного пискляво спросила девчонка, пытаясь строить глазки Тимке. Котёнок внутри моментально зарычал, оброс полосками и вцепился в меня длинными когтями.

— Чаю, зелёного, — без энтузиазма листая меню, заказал Тимофей. Ещё бы: тут такие цены, что не будь у меня богатого отца, балующего любимую дочь, не стала бы облизываться даже на стакан воды.

Поняв, что с мрачным, как грозовая туча, Морозовым ей ничего не обломится, девушка с неохотой перевела взгляд на меня.

— А...

— А мне вина! — глядя в блеснувшие злостью глаза Тимофея, решительно заявила я, не дав официантке договорить её вопрос.

— Красного, полусладкого, — уточнила с хищной улыбкой рычащего во мне тигра и продолжила листать меню. Да, к алкоголю я теперь отношусь с недоверием и отвращением. Но это не меняет того, что сегодня хочется расслабиться. Точнее нажраться до поросячьего визга. Денёк был ещё тот...

— Хочешь напиться? — накинулся на меня Морозов, как только испарилась официантка.

— И тебе не помешает, — посоветовала я в ответ и вновь уткнулась в меню. Пожалуй, возьму себе шашлык и мясной салат.

— Определились? — поставив передо мной бокал с вином, а перед Тимом — чай, спросила официантка. Пропустила её вопрос мимо ушей, с жадностью набросившись на вино. Оказывается, я зверски хотела пить и поняла это только сейчас.

"Как до жирафа", — хмыкнул внутренний голос. На его мнение аналогично не обратила внимания.

— Мясной салат и шашлык, — сообщил девушке Тимофей, и я едва не выплюнула вино обратно.

— Ксан? — удивился он. С трудом сглотнув, упёрлась в парня угрожающим взглядом. Тигр, только что вернувший себе вид котёнка, моментально оброс шипами, вновь превратился в ёжика и недовольно зафыркал.

— Две порции, — скривив уголок губ, добавил к заказу Морозов. Хорошо, что я успела проглотить вино. А вот покашлять мне никто не запрещал.

— С Вами всё в порядке? — с опаской уточнила девушка-официантка, при этом на шаг отошла к Тимофею.

Защитит он тебя, как же! Чудовище тебя съест и не подавится!

— И бутылку вина! — откашлявшись, потребовала я.

— Кетчуп к шашлыку нужно? — облизав накрашенные в противный розовый цвет губы, пискнула официантка. А раньше помады не было! Это она что, спешел фо Морозов разукрасилась? Ёж превратился в огромного дикобраза и выстрелил сразу всеми своими иголками...

— Да! — одновременно с Тимофеем сказали мы. Девушка снова пискнула и, скороговоркой попросив нас немножко подождать, сбежала от нашего столика.

— Что? — и чего каждый раз так смотреть? Всё! Гитлер капут! Этот взгляд на меня больше не действует!

— Ничего, — поморщился Морозов и уткнулся в чашку с чаем.

* * *

— Расскажи мне.

— Что рассказать?

Мы неспешно жевали вторую порцию давно остывшего шашлыка, который уже не лез в горло, и на меня накатило. Хочу знать, что там случилось с его матерью.

Вообще, надо было немножко подождать. Например, пока не закончится бутылка коньяка. Правда, булькало там на донышке...

Вино мы общими усилиями прикончили ещё под салат и теперь догонялись коньячком. Спаивать Морозова оказалось веселым занятием. Он долго отнекивался. Но потом, видя мой энтузиазм в распитии в одно горло красного полусладкого, заявил, что я алкоголик и такими темпами скоро лопну, подозвал официантку и потребовал себе бокал. Я ответила привычным: "А ты налей и отойди", — на что Тимофей лишь подарил мне снисходительный взгляд. И теперь вместе со мной приканчивал бутылку коньяка.

Не знаю, как он чувствовал себя после выпитого, но я всё ещё владела собой: ум был здрав, а память твёрда, как гранит, который нас заставляют грызть в институте.

Закатила глаза и поняла, что думаю чего-то не то. Заканчивать надо с алкоголем, а то так и спиться недолго.

— Хочу знать, что случилось с твоей мамой!

— Оно тебе надо? — Тимофей, и без того мрачный, потемнел ещё больше. Обвёл пальцем ободок стакана, где на самом донышке плескался тонкий слой янтарной жидкости, и отставил от себя алкоголь. Я сделала то же самое.

— Твой отец — подонок! — громко сообщила парню. Время было позднее, из народа в кафе остались только мы и недовольно косящиеся в нашу сторону официантка и бармен. Кажется, они очень сильно хотели побыстрее нас выгнать, закрыться и разбежаться по домам. А вот вам!

Мысленно показала им фигу и усмехнулась.

Ухмылка, судя по всему, оказалась не только мысленной, ибо Морозов окончательно пасмурнел.

— Я прекрасно знаю, кем является Константин. И, будь добра, убавь громкость.

— Яволь, майн фюрер! — козырнула я и лукаво посмотрела на парня. — Тим, поделись — станет легче, обещаю...

Ой-ой-ой... Что-то совсем не в то русло несёт. Мне бы вон в то, в правое: там нет ни порогов, ни водопада... Не хватало ещё начать соблазнять Чудовище. Нет, Ксана, пить тебе однозначно противопоказано.

— Тогда и ты расскажешь, как дошла до жизни такой.

С минуту бездумно смотрела в потолок, потом кивнула. Правда за правду — это честно.

— Только не сегодня, хорошо? — жалобно попросила я. Морозов согласно кивнул. Спасибо и на этом.

— Может, домой? — вместо рассказа спросил Тимофей.

— Ты обещал! — заупрямилась я.

— По дороге, ладно?

— Угу, — буркнула в ответ и теперь уже сама вскинула руку, подзывая официантку. Девчонка появилась так быстро, словно только этого и ждала. С готовым счётом по заказу.

— Ваш счёт, — улыбнувшись, протянула она папку Тимофею.

— Сюда дай! — потребовала я.

— Сиди смирно, — приказал Морозов и полез во внутренний карман куртки. Вытащил внушительную пачку тысячных купюр и, отсчитав нужное количество, сунул в папку. Пачка денег сильно поредела...

— Сдачи не надо, — улыбнулся он официантке. Та расплылась в ответной улыбке, прижала папку к груди и посмотрела на Чудовище влюблёнными глазами. Дикобраз внутри снова отрастил иголки и начал прицельную стрельбу по назойливой брюнетке.

— Пошли! — ухватившись за столешницу, прорычала я и резко поднялась. Зря. Мир слегка поплыл перед глазами, а в голове зазвенело.

— Ксана! — строго проговорил Морозов, подхватывая безвольную меня под локоток, и уверенной походкой направился к выходу, таща за собой. Ничего не могу с собой поделать. Когда он произносит моё имя таким тоном, я плавлюсь...

А ещё, кажется, я немного пьяная...

Морозов выпил намного меньше, значит, трезвее и куда лучше соображает. Следовательно, от рассказа он не отделается.

Ночной холод быстро прояснил мою дурную голову, правда, отчего-то потянуло залезть на лавочку и прыгнуть в сугроб. Злобное Чудовище не дало даже забраться на лавку: обхватило плечи своими клешнями и направило в сторону дома. А вот не хочу домой! Хочу гулять! И петь!

— Напила-а-ася я пья... — заголосила я, но мне тут же зажали рот ладошкой.

Кусать или не кусать?

Прошлый раз тяпнула — всё равно не помогло. Эксперимента ради лизнула. Морозов споткнулся, стоя на ровном месте, и, наконец-то, отпустил.

— Рассказывай! — потребовала я и смирно пошла рядом. Или дело в руке парня, придерживающей меня за талию?

— Кстати, откуда деньги?

— С работы, вестимо. С которой меня недавно уволили, — злобно рыкнул парень и вновь одёрнул меня. — Ксана!

— Да стою я, — невинно заулыбалась, рассматривая висящую на дереве жёлтую, блестящую в свете фонаря гирлянду-мишуру. С Нового года, наверное, осталась.

— Лучше я перенесу рассказ на потом, — вздохнул Тимофей, выпуская облачко пара. А мне немедленно захотелось куснуть его за губу...