Параллель 2

И она весьма выразительным жестом показала, в каких именно местах Афанасьева скоро составит конкуренцию Кузенковой.

Воскресенье 17 сентября. Завидово.

Есть в осени первоначальной, короткая, но дивная пора... Да, все было именно так. В Завидово пришло бабье лето. Деревья ещё не полностью сменили свой зелёный наряд на желто-багряный, дорожки в парке и окрестных лесах пока ещё не были щедро усыпаны весело шуршащей листвой, и лишь быстро укорачивающийся день свидетельствовал о скором приближении настоящей осени.

Утро выдалось хоть и солнечным, но довольно прохладным. Леонид Ильич по этому поводу нацепил на себя не только утеплённые спортивные штаны, как говорят в народе, с начёсом. Но и надел плотный пуховый джемпер под брезентовую куртку, которую, впрочем, он уже снял. Настроение у него сейчас было на редкость хорошим, охота на кабанчиков, в компании с двумя старыми друзьями, удалась, и опытные егеря сейчас занимались разделкой туш, обещая к обеду жареного на вертеле поросёнка с запечённой картошечкой. Но постепенно эйфория после охоты сходила на нет, и мысли снова и снова возвращались к государственным делам и заботам.

-Славно мы сегодня погуляли, — Шелепин довольно потянулся в уютном плетеном кресле внутри увитой диким виноградом беседке, — как и в добрые старые времена, правда, Федор?

-Погуляли, — неопределенно пробормотал тот, — охота это, конечно, замечательно, но я всё-таки рыбалку больше люблю!

-Что и даже купание в волжской водичке, когда тебя чуть водяной не утащил, на эту твою любовь не повлияло? — деланно удивился Александр Николаевич, — скажи спасибо одной русалке, что тебе утонуть не дала! И кстати, как она? Ты хоть ее поблагодарил?

-И ее, и маму ее тоже, — ответил Кулаков, — они вместе в том санатории отдыхали. Да и вообще, девочка оказалось очень талантливая, вчера на всесоюзных юношеских соревнованиях третье место заняла. В прыжках в воду. У меня жена любит их смотреть. Жалко, что они скоро в Ленинград переедут, отцу Марины там работу предложили.

-В Ленинграде сейчас все очень интересно складывается, — задумчиво произнес Шелепин, — очень похоже на то, что город снова становится той же самой колыбелью революции, как и семьдесят лет тому назад.

-Это что-то новенькое, — Леонид Ильич отставил в сторону кружку с чаем и с удивлением посмотрел на собеседника, — ну-ка поведай нам, про тамошнее революционное движение и твое личное видение текущего момента...

-Вот это вы загнули, — восхищённо произнес Кулаков, — даже мне интересно стало!

-В городе на Неве действительно сейчас начинает складываться очень любопытная ситуация, — Александр Николаевич вдруг стал предельно серьёзен, — наше решение создать там зону опережающего экономического развития, дало весьма неожиданный результат. Город буквально забурлил, появилась масса интересных предложений с мест. Причем предложения идут не только сверху, я имею в виду обком и райкомы Ленинграда, но и непосредственно от рабочих коллективов. На все это наложилась реформа Горчакова, которая действительно сильно встряхнула рабочую молодежь и которая показала последним, что они действительно могут стать в городе настоящим гегемоном. Рабочим в Питере снова становится быть выгодно и престижно. А после показательной порки, устроенной органами местным жуликам и спекулянтам, всякие мажоры вдруг резко растеряли свой лоск.

-Как ты сказал, мажоры? — удивился Брежнев, — это что ещё такое?

-А это среди питерских студентов термин такой появился, новомодный, — усмехнулся Александр Николаевич, — обозначает детей обеспеченных родителей, в первую очередь из числа партийной и хозяйственной номенклатуры. Которые, родились, как говорят те же студенты, с золотой ложкой во рту! И вот к ним то и применили этот термин, и он моментально прижился, став нарицательным. И отношение к ним становится соответствующее, особенно к тем, кто ничего делать не хочет, а живёт на всем готовом.

-А красиво звучит, — покачал головой Кулаков, — вот только боюсь я, как бы после мажоров, какие-нибудь миноры не появились. И наступит у нас тогда вселенская печаль.

-Не наступит, — голос Шелепина был бодр и энергичен, — у меня сейчас впечатление складывается, что в Ленинграде в людском сознании пассионарный сдвиг происходит. Сначала эти поисковые отряды, по местам сражений Великой Отечественной войны. Ведь только за весну и лето несколько десятков поисковых экспедиций комсомол Питера организовал. И не для галочки. Им реально это интересно. Потом молодые математики отличились. И как мне докладывают, они на достигнутом останавливаться совсем не собираются. Там целая куча идей появилась, чем ленинградские студенты могут помочь родному городу. От создания различных инженерных центров до прямого шефства над производством.

-Очень интересно, — в отличие от Шелепина, голос генсека был глух и задумчив, — пассионарный взрыв говоришь? Но кто-то ведь должен его и возглавить, роль личности в истории ещё никто не отменял.

-Нашлись люди, — согласился с ним Александр Николаевич, — и в обкоме у Романова некоторые товарищи очень активную позицию заняли, и Лева Горчаков очень плодотворно трудится, это я как зам комитета по профтехобразованию точно знаю, и комсомольцы молодые и очень интересные появились. А ещё туда сейчас несколько старых коминтерновцев подтянулось. Во главе с Жозефиной Гессау-Эберляйн. Которая, кстати, в мой новый комитет перешла работать. И хотя она всего лишь консультант по должности, но по факту то чуть ли не руководитель. Народ местный это быстро прочувствовал, проникся и начал трудиться чуть ли не с утроенной энергией.

-Гессау-Эберляйн? — негромко переспросил Брежнев, — нет, не припоминаю. Но у Куусинена случайных людей вообще не было.

В это время к ним подошёл секретарь генсека Дебилов, — Леонид Ильич, тут сообщение пришло, из Ирана. Информация полностью подтвердилась, сегодня ночью в городе Табас произошло землетрясение. Город почти полностью разрушен, а вот жертв среди местного населения почти нет. По призыву аятоллы Хомейни, многие жители заранее покинули свои дома. Сейчас по всему Ирану в его честь благодарственные молитвы возносят. Люди молятся за него и шахиню Сорайю, которая лично в субботу прибыла в этот город и руководила организацией палаточных лагерей и других пунктов временного размещения.

-Спасибо Коля, — поблагодарил его генсек, — это действительно очень хорошая и важная для нас новость.

-Мы научились предсказывать землетрясения? — тихо спросил Кулаков.

-И их тоже, — не стал вдаваться в подробности Брежнев, и повернулся к Дебилову, — у тебя что-то еще?

-Да, — подтвердил тот, — там дочь ваша приехала вместе с подругой. Любовь Аполлинарьевна которая. Так вы сейчас заняты или они могут сюда подойти?

-Пусть подходят, дела подождут, — разрешил генсек, — сегодня всё-таки выходной.

Там же некоторое время спустя.

За столиком в беседке царила веселая, я бы даже сказал непринуждённая атмосфера. Галина Леонидовна придвинула свое кресло поближе к отцовскому и с любопытством следила за тем, как ее новая подруга развлекает светской беседой больших советских начальников. Впрочем, насчёт того, что подруга новая она несколько погорячилась. Знали они друг друга достаточно давно, всё-таки работали вместе, просто Люба раньше абсолютно не стремилась войти в ее ближний круг. А теперь все как то само собой срослось. И Галина компания распалась, и Люба развелась со своим вторым мужем. Так что времени свободного у женщин вдруг оказалось много.

-Представляете, — продолжала заливаться соловьём Любаня, — идёт серьезное мероприятие, дядечки такие собрались все серьезные и вдруг встаёт совсем ещё сопливый пацан и прямо им в глаза заявляет, надоели вы мне все, я плясать хочу. И что вы думаете, он же не только сам в пляс пустился, но и всех этих надутых индюков танцевать заставил. И что самое веселое, под "Семь сорок". А там буквально через одного были граждане еврейской национальности. А потом он ножами столовыми жонглировал, под казачью песню.

-Что-то это мне все напоминает, — задумчиво произнес Шелепин, — а что они отмечали, не в курсе?

-Как же не в курсе, если мы за это тоже пили, — мило улыбнулась женщина, — за доказательство Великой Теоремы Ферма. Нам даже подробно и очень доходчиво рассказали, что это такое.

-Ну, надо же, — громко расхохотался Шелепин, — а я ведь почти наверняка знаю, про кого вы сейчас рассказывали. Его ведь Андреем зовут, не так ли?

-Вы его тоже знаете? — удивилась она, — весёлый такой мальчик с просто сумасшедшей харизмой. Соколов его фамилия, я запомнила.

-Вот, все именно так и есть, — согласился с ней Александр Николаевич, и повернулся к Брежневу, — помнишь Леонид, я тебе про победителя Лондонской олимпиады рассказывал? Который у Романова на партактиве небольшой концерт выдал? Похоже, он твердо решил не останавливаться на достигнутом, и свое слово держит.

-Ты думаешь, он тоже из этих твоих, молодых пассионариев? — усмехнулся генсек.

-А вот напрасно ты, папа смеёшься, — вдруг вмешалась в их разговор Галина Леонидовна, — Александр Николаевич абсолютно верное слово в отношении них подобрал. Там, кроме Андрея, ещё один парень с девушкой были. Тоже из Ленинграда. Так вот, у меня такого интересного общения, уже очень давно не было. Энтузиазм из них так и прёт.

-Если это ты про Агату с Иваном, то я с тобой полностью согласна, — подтвердила Люба, — хотя и Ольга мне тоже очень понравилась, а ведь она москвичка. А ещё у меня сложилось очень четкое впечатление, что это именно Соколов так на всех окружающих воздействует. Заражает своим невероятным оптимизмом.

-Ну да, ну да, — рассмеялась подруга, — тебя он, похоже, тоже заразил, до сих пор отойти не можешь. Видела я, как ты к нему ластилась, во время танца.

-Ты о чем, Галя? — чуть ли не всплеснула руками женщина, — у меня же сын примерно его возраста. Хотя мальчик действительно очень славный.

Тут она видно вспомнила, что они здесь не одни и слегка покраснела.

-А вообще с этим парнем все очень интересно, — негромко добавил Шелепин, повернувшись к Брежневу, — недаром у товарища Эберляйн на него серьезные виды имеются.

-Кстати, я в санатории, тоже с одним ленинградским пареньком познакомился, — усмехнулся Кулаков, — так он тоже из этих юных математиков и тоже весьма шебутной. Похоже, у них это действительно заразное.

Вторник 19 сентября. Ленинград. Красноармейская улица. Школа. После шестого урока.

Андрей с Натальей дождались, пока последний школьник покинет их классный кабинет и зашли в аудиторию. Классная руководительница оторвала свои глаза от журнала, в котором она делала какие-то отметки и с некоторым недоумением уставилась на них.

-Вам что-то от меня нужно? — негромко спросила она.

-Вообще-то, мы с Натальей сегодня дежурим, — заявил Соколов, — вот, пришли класс убирать.

-Что-то я сегодня заработалась, — Зинаида Эриковна устало потерла пальцами лоб, — совсем забыла, что вы с Павлом и Ириной поменялись. Ладно, не буду вам мешать.

Она встала, взяла с кафедры журнал и стопку тетрадок и вышла из класса.

-Так, я мою полы, а ты пыль везде вытираешь, — скомандовала Наташа, — и пошустрее давай, я в четыре в больнице должна быть.

-Я тоже, — кивнул парень и быстро начал протирать влажной тряпкой парты.

-Что, тоже? — не поняла его девушка, ловко орудуя шваброй.

-Я тоже поеду в твою больницу и помогу тебе убраться, — спокойно ответил Андрей, — все равно у меня на шесть часов назначена встреча с заведующим твоим отделением.

-Так, Дюша, хватит в игры играть, — вскинулась Наталья, — наверняка опять какую-то пакость придумал!

-Почему сразу пакость? — удивился Соколов, — просто хотел с хорошим человеком побеседовать, причем обязательно в твоём присутствии. И ты языком то работай, а от основной работы не отвлекайся! А то если хочешь, можем поменяться.

-Я думаю, что швабра мне сегодня очень может пригодиться, — задумчиво произнесла Кузенкова, — ей то я тебя точно везде достану.

-В окно выпрыгну, — серьезно предупредил ее Андрей, — будешь потом с учителями, а то и с милицией объясняться.

Эта его фраза неожиданно резко подняла Наташино настроение, она заулыбалась и ещё энергичней заработала шваброй.

-Настоящий "энеджайзер" в юбке, — подумал Соколов, — когда все остальные уже остановились, она все работает и работает. Нет, правильно я решил, нечего ей полы по больничкам мыть, лучше пусть мне помогает. Осталось только ее уговорить.

Пять часов вечера. Больница.

-Так, здесь мы управились, можем немного передохнуть, — Наташа уселась на банкетку и поманила Соколова пальцем, — Дюша, иди сюда, расскажешь про свои придумки.

Андрей подошёл поближе, затем взял ведро с водой и две швабры и задвинул их себе за спину. И только потом присел на краешек банкетки рядом с девушкой.

-Очень интересно, — произнесла та, внимательно наблюдая за манипуляциями парня, — похоже, кто-то действительно серьезно боится огрести.

-Я всего лишь забочусь о вашей репутации, — ответил парень, — негоже взрослым девушкам за малолетками по больнице гонятся.

-Я старше тебя всего на несколько месяцев, — гневно воскликнула девушка, но тут же остыла.

-Дюша, я серьезно, давай уже рассказывай, — попросила она.

-Расскажу, если ты обещаешь меня не перебивать и не пытаться меня побить, пока мы с тобой не выйдем из больницы, — заявил Соколов.

-Хорошо, я потерплю, — покладисто согласилась Наталья, — но если что не так, потом пеняй на себя!

-Вот и ладушки, — улыбнулся парень и, убедившись, что поблизости никого нет, осторожно взял ее руки в свои.

-Понимаешь, Наташа, мне очень нужен помощник, — проникновенным голосом начал он, — причем не простой, а тот, которому я могу практически полностью доверять. И кроме, как к тебе, мне обратиться просто не к кому. У Паштета Ирка, у Мелкой бабушка, а больше и нет никого.

-А Афанасьева твоя, что не в счёт? Или Ясмина? — с лёгкой насмешкой в голосе спросила девушка.

-Полностью я могу доверять только вам троим, — твердо заявил Андрей, — Тома может проболтаться, маме например, или, что ещё хуже дяде Вадиму. А у Яси своих забот полон рот, да и живёт она сейчас далековато.

-Понятно, — задумчиво произнесла Кузенкова, — ты это придумал, чтобы я работу в больнице бросила. А платить ты мне, как и тогда, из своего кармана, что ли будешь?

-Деньги даст мадам Эбер, — брякнул Соколов, — а помощник мне реально нужен. А вот сверхурочные я действительно готов оплачивать из своего кармана. Потому что мне так дешевле выйдет!

-Мадам Эбер — это Жозефина Ивановна, да? — тихо спросила Наталья и, не дожидаясь ответа, продолжила, — а ты знаешь, Дюша, я согласна на твое предложение. Почему-то мне кажется, что ты не сильно лукавишь. Так что, давай попробуем. Вот только мне же отрабатывать придется. Меня так сразу ведь не отпустят.

-Отпустят, — ответил Андрей, ласково сжимая пальцы девушки, — заведующий твоим отделением хороший знакомый моего отца. А на твое место имеется куча желающих, в связи с повышением зарплаты. Так что сегодня у тебя последний рабочий день.