In The Forest Of Dean

Гарри кивнул, и с его губ сорвался тихий смешок.

— Я буду честен, Гермиона, у меня есть две причины, по которым я хочу поехать. Я хочу увидеть могилы моих родителей, дом, я — я хочу быть там, увидеть это. И вторая причина — меч. Я тут немного почитал, и Батильда Бэгшот жила в Годриковой лощине. Я подумал, что, возможно, она что-то знает — при условии, что мы сможем ее найти.

— Гарри, возможно, у нее даже может быть меч, — сказала Гермиона с большим энтузиазмом. — Дамблдор знал ее, возможно, он оставил ей меч или, возможно, что-то сказал ей. Возможно, он ожидал, что мы пойдем туда, потому что знал, что ты захочешь этого.

Ее голос смягчился, и она нежно положила руку ему на колено, прежде чем продолжить.

— Это вполне естественно, что ты хочешь увидеть место, где родился, Гарри, и я думаю, тебе следует это сделать. Хотя я беспокоюсь, что это само по себе сделает поездку более опасной. Вы знаете кто ожидает твоего появления в определенный момент. Нам нужно быть предельно осторожными.

— Вообще-то, у меня были кое-какие соображения на этот счет, — сказал Гарри, кладя руку на ту, что Гермиона оставила у него на колене. — У нас еще осталось немного оборотного зелья, оставшегося с того времени, когда мы вторглись в Министерство — мы могли бы сорвать несколько волосков и прийти переодетыми. Соедини это с нашими защитными чарами и некоторыми разочарованиями, и... если мы будем осторожны, я думаю, у нас все будет в порядке.

Гермиона медленно кивнула в знак согласия.

— Ладно, в какой-то момент нам придется заехать в какой-нибудь городок и прихватить несколько волосков — у меня нет запасных, так что неплохо было бы прихватить еще кое-что на будущее, а заодно и кое-какие припасы. Мы можем запланировать это на эту неделю, — она высвободила свою руку из руки Гарри, чтобы снова открыть книгу и перевернуть страницу к нему. Гарри подвинулся и сел рядом с ней, чтобы лучше видеть.

— Это то, о чем я хотела спросить тебя, Гарри, — сказала она, указывая на символ вверху одной из страниц. Он был похож на треугольный глаз, зрачок которого был перечеркнут вертикальной линией. — Это было написано чернилами, смотрите, кто-то нарисовал это здесь. Сначала я подумал, что это просто изображение над историей, как и в некоторых других главах, поэтому я не сразу его заметила. Ты когда-нибудь видел этот символ раньше? Я просмотрел свои старые записи и тексты, и, похоже, это не руна и не символ.

— Я не уверен, — сказал Гарри, нахмурившись и посмотрев на символ. — Подожди-подожди, разве это не тот же символ, который папа Луны носил на шее на свадьбе?

— Я тоже так подумала! — Сказала Гермиона, поворачиваясь, чтобы посмотреть Гарри в глаза. — Но я не разглядела свадьбу как следует, поэтому не была уверена и хотела, чтобы ты подтвердил.

— Тогда это знак Гриндевальда.

Гермиона моргнула, удивленная уверенностью, с которой Гарри это говорил.

— что? — Спросила Гермиона, непонимающе глядя на него.

— Извини, Крам сказал мне, я даже не подумал упомянуть об этом, я совсем забыл, — несколько смущенно сказал Гарри, потирая рукой затылок.

Гарри пересказал свой разговор с Крамом на свадьбе, рассказал, что метка принадлежала темному волшебнику Гриндельвальду, который убил много людей, включая деда Крама, и что он был очень могущественным, пока Дамблдор не победил его. Гарри понятия не имел, почему Ксенофилиус носил символ такого ужасного волшебника, и он только надеялся, что это потому, что Ксенофилиус не понимал, что означает этот знак. Гермиону все это несколько раздражало, поскольку ни в одном тексте, который она видела, не было задокументированной связи между этим символом и Гриндельвальдом. Также, если верить Краму, не было никакой причины ставить темную метку в детской книге. Они согласились, что это было странно и, вероятно, кто-то намеренно добавил ее на страницы, хотя было неясно, была ли эта пометка сделана самим Дамблдором.

Они договорились поискать этот символ в нескольких книгах из закрытой секции библиотеки Хогвартса, которые Гермиона носила с собой, пока они готовились к поездке в Годрикову лощину. Гермиона не решалась идти, пока они оба не смогут создать защитное заклинание продолжительностью более 14 минут каждый, и им нужно было собрать несколько волос у ничего не подозревающих магглов, что означало поездку в город в течение дня.

В течение следующей недели они усиленно практиковались в дуэлях. Они поработали над своими защитными чарами и очень быстро отправились в близлежащий город, чтобы собрать несколько образцов волос, при этом были разочарованы и держались за руки, чтобы быть готовыми к быстрому исчезновению в случае возникновения проблем. Но, как назло, поездка в город прошла настолько спокойно, что Гермионе и Гарри даже удалось прихватить кое-какие припасы из небольшого магазинчика, прежде чем вернуться в палатку.

Каждый собранный образец волос был аккуратно упакован в бутылки с этикеткой, на которой было указано, кому они принадлежали. Гермиона была рада, что ей удалось раздобыть еще шесть разных образцов, так что у них было много новых вариантов маскировки, если того потребует ситуация. В один из подготовительных дней Гермиона освоила простое заклинание, позволяющее исчезать следам на снегу. Она научила Гарри, как это делается, и они полчаса практиковались на улице, прежде чем приступить к дуэльным упражнениям.

Через неделю Гермиона и Гарри почувствовали, что готовы отправиться в Годрикову лощину. У них были готовы маскировочные костюмы, отточены чары рассеивания иллюзий, они могли заметать следы и чувствовали себя на высоте в плане физической формы и дуэльных способностей. Они даже смогли успешно применить свои защитные чары на пятнадцать минут каждый. Они договорились аппарировать в Годрикову лощину вечером, чтобы избежать большого скопления людей, но при этом иметь возможность найти Батильду, поскольку стучать в дверь пожилой женщины посреди ночи казалось неуместным. Итак, они быстро поужинали, привели себя в порядок, собрали все вещи, включая палатку, а затем проглотили отвратительное варево, которое оказалось многосодержащим.

Гарри превратился в лысеющего мужчину-маггла средних лет. Он почувствовал, что стал всего на пару сантиметров ниже ростом, и посмотрел на Гермиону, которая превратилась в его маленькую, похожую на мышку жену. Они нервно рассмеялись, глядя на внешность друг друга, и Гарри попытался унять тошноту, когда подумал о том, куда они направляются. Наложив свои рассеивающие чары, они встали вплотную друг к другу, и преображенная рука Гермионы крепко сжала руку Гарри, прежде чем они аппарировали прочь.

Они приземлились на заснеженной дороге под темно-синим небом, на котором уже слабо мерцали первые звезды. По обе стороны узкой дороги стояли коттеджи, в окнах которых мерцали рождественские украшения. Неподалеку от них золотистый свет уличных фонарей указывал на центр деревни. Гарри и Гермиона застыли на месте, вытянув палочки, и быстро огляделись по сторонам, все еще сжимая руки в кулаки. Здесь не было бы ни homenum revelio, ни чар обнаружения, они уже знали, что окружены людьми.

Они осторожно побрели по заснеженной дорожке, с сомнением осматривая каждый домик. Гермиона и Гарри на ходу сбавляли шаг, сохраняя свое разочарование, несмотря на то, что использовали оборотное зелье. Они понятия не имели, где находится дом Гарри или где может жить Батильда, и им обоим было не по себе от того, что они оказались на виду в таком людном месте. Переулок, по которому они шли, повернул налево, и в центре деревни показалась небольшая площадь. Они замедлили шаг, чтобы осмотреть площадь. В центре был виден небольшой военный мемориал, окруженный рождественской елкой, почтовое отделение, несколько магазинов и маленькая церковь на другой стороне площади. Несколько жителей деревни пересекли площадь, быстро шагая по снегу к месту назначения. Один маггл открыл дверь паба, и они услышали слабый смех, когда в церкви заиграли рождественские гимны. Гермиона набросила на них покрывало, прежде чем заговорить.

Гарри, по-моему, сегодня канун Рождества! Воскликнула Гермиона и крепче сжала руку Гарри.

— Я так увлеклась подготовкой к сегодняшнему дню, что совершенно потеряла счет дням.

Она повернулась, чтобы посмотреть на Гарри, вернее, на то место, где рядом с ней должен был стоять лысеющий мужчина средних лет, которым был Гарри. Она заметила, как на его лице отразилось разочарование, но не могла разглядеть его лица.

— Счастливого Рождества, Гарри, — нежно сказала она, сжимая его руку.

— Счастливого Рождества, Гермиона, — тихо ответил Гарри, пожимая ее в ответ.

Они немного постояли в тишине, прежде чем Гермиона повела их через площадь к церкви.

— Твои родители, Гарри, они могут быть там, — тихо сказала она, когда они приблизились к небольшой толпе на площади. Гарри кивнул, не в силах вымолвить ни слова, поэтому он снова сжал ее руку в знак подтверждения.

Его сердце бешено колотилось, когда они пересекали площадь. То, что он был таким открытым, незащищенным и окруженным людьми, заставляло его нервничать — он знал, что после окончания войны пройдет немало времени, прежде чем он привыкнет бывать на людях. Каждое движение или голос проходящего мимо маггла заставляли их обоих вздрагивать, а глаза метались из стороны в сторону. Из-за тишины, царившей в палатке в течение последних нескольких месяцев, каждый звук, доносившийся из деревни, казался доносящимся из громкоговорителя, и это наполняло его сердце беспокойством.

Толпа людей оставляла их открытыми для нападения с любой стороны, поэтому они двигались осторожно и старались не оставлять следов. Когда они миновали центр площади, Гарри взглянул на военный мемориал — никто из магглов, казалось, его не заметил, поэтому он предположил, что они, должно быть, не в состоянии его увидеть. Они медленно продолжили свой путь через вторую половину площади, и Гарри почувствовал, что его чары рассеивания иллюзий ослабевают. Итак, когда они прошли через ворота, ведущие на кладбище, он достал из рюкзака мантию-невидимку и накинул ее на них.

На кладбище было тихо и безлюдно, многие могилы, расположенные аккуратными рядами, были покрыты снегом, а низко нависающие деревья сгибались под тяжестью снега. Они двигались в тишине, взад и вперед вдоль каждого небольшого ряда могил, высматривая Поттеров.

Осматриваясь, они заметили надгробие Эбботт — возможно, родственницы Ханны — было интересно подумать, что ее семья, возможно, тоже была родом из Годриковой лощины. Когда они наткнулись на два особенно старых на вид белых надгробия, Гермиона остановила Гарри, и они присели на корточки, чтобы рассмотреть их получше. Одно было надгробием Кендры Дамблдор, другое — ее дочери Арианы. Маленькие буквы, украшавшие нижнюю часть камня, гласили: "Где твое сокровище, там будет и твое сердце".

Дамблдор никогда не упоминал, что у него здесь семья, не так ли? Спросила Гермиона, глядя на Гарри из-под мантии. Их разочарование прошло, и она смогла разглядеть лысеющего мужчину-маггла рядом с собой.

— Нет, — нахмурившись, ответил Гарри, качая головой. — Он никогда не упоминал об этом.

Гермиона нахмурилась в ответ, прежде чем они встали, чтобы продолжить осмотр. Через несколько рядов Гермиона взволнованно остановила его, и они оба снова нырнули под мантию, чтобы получше рассмотреть.

— Гарри, я думаю, здесь написано "Поттер", — она быстро стряхнула снег и старый сухой мох, но ее движения замедлились, когда она поняла, что имя на могиле написано "Игнотус". — О, прости, из-за снега казалось, что это могла быть твоя семья.

— Все в порядке, Гермиона, — ласково сказал Гарри, помогая ей подняться на ноги. — Мы продолжим поиски.

Когда они проходили мимо еще двух рядов могил, Гарри почувствовал, как его сердце упало. Что, если их здесь нет, — взволнованно подумал он. Гермиона, должно быть, почувствовала его напряжение, потому что ободряюще сжала его руку.

Они обогнули кладбище, и он заметил белое надгробие, похожее на надгробие Дамблдора, под низко нависшим деревом. Оно было отделено от других надгробий во дворе, и вокруг него было тихо. Он потянул Гермиону за собой, и когда они приблизились, он смог разобрать слова, ясные как день.

Джеймс Поттер, родился 27 марта 1960 года, умер 31 октября 1981 года.

Лили Поттер, родилась 30 января 1960 года, умерла 31 октября 1981 года

Последний враг, который должен быть уничтожен, — это смерть

Гарри стоял тихо и неподвижно, все слова, которые он мог произнести, застряли у него в горле, когда он посмотрел на могилу своих родителей. Гермиона подняла волшебную палочку, спрятанную под мантией, и заколдовала рождественский венок, затем осторожно вложила его ему в руки. Гарри с тихим стуком опустился на колени и положил венок перед надгробием, а из его глаз полились горячие слезы. Она опустилась на колени рядом с ним и положила голову ему на плечо — и, не раздумывая, он обнял ее и крепко притянул к себе, нежно поцеловав в висок.

— Спасибо, что ты здесь, Гермиона, — прошептал он, и в его голосе было заметно волнение. — Не только сегодня, но и всегда. Спасибо. — Спасибо тебе за то, что сопровождал меня повсюду, за то, что помогал мне, за то, что был рядом, когда я в тебе нуждался. Я — я не смог бы сделать это без тебя. Меня бы здесь не было без тебя — спасибо, что согласилась прийти.

Гермиона кивнула, уткнувшись ему в плечо, и снова крепко сжала его руку. Она даже представить себе не могла, что чувствовал Гарри в этот момент, что, должно быть, творилось у него в голове. Поэтому она просто тихо посидела с ним, позволяя ему почувствовать все, что ему нужно было почувствовать, и почувствовать близость к семье, с которой он так и не встретился.

— Цитата на их могиле очень милая, — тихо произнесла Гермиона, немного откинувшись назад, чтобы посмотреть на Гарри. — Идея победить смерть, живя за ее пределами.

Гарри, стоявший рядом с ней, кивнул и грустно улыбнулся. с глазами, полными слез, он помог им обоим подняться на ноги. Когда они возвращались с кладбища, они оба не могли избавиться от ощущения, что за ними наблюдают, и Гермиона подпрыгнула, когда ей показалось, что справа от нее что-то шевельнулось.

— Гарри — тихо сказала она, когда они остановились на краю площади. — Мне кажется, я что-то видела, и тот, кто нас видел, мог видеть нас и на могиле твоих родителей.

Гарри кивнул, и они крепче взялись за руки, держа палочки наготове.

— Ладно, давай обойдем с этой стороны, — сказал он, увлекая ее по тропинке направо. — Мне не нравится находиться в толпе незнакомых людей, в плащах или без — мы выберемся отсюда и поищем Батильду, но немедленно аппарируем, если снова что-нибудь увидим.

Гермиона кивнула в знак согласия и, не выпуская палочку из рук, двинулась по тускло освещенной улице. Несмотря на темноту, они чувствовали себя в большей безопасности, находясь вдали от толпы, зная, что там меньше шансов, что кто-то подкрадется к ним незаметно, и утешаясь мыслью, что у них есть место для драки или побега в случае необходимости. Миновав несколько коттеджей и оглядевшись по сторонам, они начали задаваться вопросом, как им удастся найти Батильду. Они как раз заворачивали за угол и тихо обсуждали, как проникнуть в почтовое отделение, чтобы попытаться узнать ее адрес, когда Гарри замер.