— Не то слово, — согласился с навигатором капитан. — И я начинаю понимать, почему Зеленская так против колонизации этой планеты. Ты только представь, во что это всё превратится лет через пятьдесят!
— Если Малышка станет похожей на Париж, то это, наверно, будет неплохо.
— Ты же не выходил в Париж.
— Я смотрел видео в инфранете и картинки. Там есть парки, улицы красивые.
— А ещё рабочие кварталы и трущобы, которые не всегда пропихивают на передний план. Ты же полгода прожил в Глазго. Не забыл ещё?
— Нет. Значит, на самом деле все города одинаковые?
Владислав мысленно взвыл. Ну вот, опять!
— Конечно. Город — это город. И неважно, где он находится. Если бы Володьке и Марго просто не нравился Глазго, то они могли переехать в другой город, а они выбрали космос. А тут... Ты только посмотри! — Корзун обвёл рукой окружающее пространство. — Посмотришь — и душа петь начинает. Чуешь, какой тут чистый воздух?
— Да, воздух очень чистый. Такой бывает только за городской чертой, — согласился Даниэль. — Если это не свалка или полигон токсичных отходов. А о чём может душа петь?
— Я думал, ты спросишь, что такое "душа", — усмехнулся капитан.
— Я знаю, — смущённо поковырял землю носком кеды рыжий, пряча руки в карманах.
— А у тебя она сейчас поёт?
— Наверно. Пока не разобрался. Мне тут нравится. Здесь хорошо, спокойно. Я рад, что мы добрались благополучно.
— Твоими стараниями, — напомнил Владислав. — Ты и Гек доставили нас сюда.
— Вы тоже молодец, — улыбнулся Даниэль.
— В чём?
— Вы нас наняли.
Даниэль говорил вполне искренне — это было видно по его глазам. От этой искренности и открытости на душе отставного майора начинало петь особенно сильно. Даже думать не хотелось, каким мальчишка мог быть раньше. Хотелось, чтобы он таким и оставался — чудаковатым, инфантильным, славным. На которого вполне можно положиться. Разговаривать обо всём подряд, смотреть по ночам кино, радоваться его новым успехам. А эта его улыбка...
— Ладно, давай посмотрим, как себя наш старичок чувствует, — сказал Владислав, увидев, что на комме мигает вызов от механика. — Если всё-таки что-то повредилось, то надо чинить сразу, а не в последний момент.
— Это правильно, — согласился Даниэль. — Если внешне всё работает благополучно, то это не всегда так. Прибор может быть рабочим, но предельные нагрузки или какие-то внешние факторы способны привести к критичным сбоям в любой момент вплоть до полной потери функциональности. Я не раз такое видел.
— Да? И что это было?
— Обычно разрушались проводящие контакты из-за технического брака или неправильной эксплуатации. Такое случалось довольно часто.
Владислав не смог не согласиться со сказанным. В армии подобные вещи были обычным делом, за что рядовой состав то и дело получал выговоры за халатное обращение с подотчётной техникой и особенно оружием. Особенно при периодических перебоях с поставками и ограниченном бюджете. Владислав очень быстро начал контролировать такие вещи сам и не раз ругался с вороватыми интендантами буквально перед самым выходом группы на задание и менять бракованный предмет с большим скандалом. Ругался он и с техниками, в том числе из-за состояния штатных киборгов.
Начался внешний осмотр "Странника". Данила наблюдал за процессом из машинного отделения, Даниэль ловко лазил по корпусу не хуже белки, осматривая наружное состояние обшивки и внешних агрегатов, капитан служил передаточным звеном. У Даниэля оказался на редкость цепкий глаз — он не пропустил ни одной новой царапины, легко выцеливал проблемные мелочи, которые подтверждал и механик. Все его сообщения были краткими, сухими и исключительно по делу. Почти машинные, и если бы не живой эмоциональный голос и неформальные выражения, то Владислав бы заподозрил, что парень всё-таки киборг. А так — что за ерунда! Просто парень с техническим образованием или просто смышлёный, старательный. В итоге работа Даниле нашлась, но скорее профилактическая.
Когда солнце начало опускаться за горизонт, окрасив небо в дивные цвета, большинство пассажиров вернулось на борт. Ксения и Захар поднялись последними, да ещё Даниэль задержался на трапе. С ужином даже Ксения возиться не стала — обошлись пайками и бутербродами. После ужина снова вышел небольшой спор — что смотреть на сон грядущий. Бросили жребий, и тот выпал "Терминатору". Пилот снова повторил свою угрозу, и начали рассаживаться перед монитором.
Этот фильм Даниэль смотрел как-то напряжённо. Он вопреки обыкновению не задал ни одного вопроса, даже ничего не жевал в процессе. Лицо навигатора было совершенно неподвижным, а в глазах застыло какое-то странное выражение, делавшее его похожим на ARESа. Особенно во время просмотра финального эпизода на заводе.
— Тебе не понравилось? — огорчился Гектор.
— Было очень познавательно, — тихо ответил Даниэль, поднялся со своего места и пошёл к себе. — Спасибо.
— Чего это он? — встревожился Максим. — Классное же кино!
— Сейчас узнаю, — пообещал Гектор и поспешил за напарником.
— Дань, ты чего опять? Это же просто кино! Его сняли чёрт знает когда!
— И это считается хорошим фильмом? — Даниэль исподлобья зыркнул на друга. Он сидел на своей койке, завернувшись в плед и скорчившись в углу.
— Ну... да.
— И что в нём хорошего? Этот киборг совсем не такой, каких сейчас делают — он больше машина! У него полностью механическая и электронная начинка, живые ткани только покрывают это всё, а современные киборги — это человеческие клоны, прошитые имплантатами под контролем центрального процессора. У н...них вполне себе органический мозг.
— Так ведь нынешние киборги — это тоже машины, только био, — непонимающе нахмурился Гектор, садясь рядом с напарником.
— А ты никогда не думал, что в их головах может быть не только программа искусственного интеллекта? — нахохлился навигатор. — Мозг нынешних киборгов ничем не отличается от человеческого.
Гектор нахмурился ещё сильнее.
— Ты веришь в слухи о разумных киборгах что ли?
— Слухи? — удивлённо выглянул из-под пледа Даниэль. — Кто-то в это верит?
— Да, разговоры идут уже лет десять минимум, но доказательств до сих пор никто не предоставил.
Даниэль задумался.
— А ты в это веришь?
— Не знаю, — пожал плечами Гектор. — Я не так часто имел дело с киборгами, да и то это были VENUSы, три GESTYи и пара гражданских ARESов. До сих пор ничего такого не замечал, но один мой знакомый рассказывал историю, что у какого-то его знакомого был разумный киборг, но его потом кто-то похитил... Так, на уровне городской легенды, и снова ничего толкового.
— А если тебе вдруг встретится один такой, как бы ты к нему отнёсся? — В голосе Даниэля появилось напряжение.
— Ну... — растерянно протянул пилот, озадаченно почесав затылок. — Смотря, каким он окажется. Да и как уверенно распознать такого? Сейчас программы имитации личности поднялись на новый уровень, пусть и всё равно по мелочам заметна механистичность. Попробуй докажи, что за ней есть что-то настоящее! А если сам киборг не захочет показывать свой разум? Да и как предугадать, каким он окажется? Тут с иными людьми не знаешь, что делать!
— Значит, не веришь?
— Если вдруг встречу такого, тогда и решу — верить или не верить. И вообще, чего ты так завёлся из-за старого кино, Дань? Это фантастика двадцатого века, которую сняли на волне развития цифровых технологий. Тут вся фишка не столько в киборге-убийце, а в том, как показано бегство главных героев от него. Как им страшно, как они пытаются выжить. В атмосфере фильма, в том как он снят. Не принимай всерьёз!
— Не принимать всерьёз?
— Да, не бери в голову. Кстати, во второй части будут сразу два Терминатора, и один уже будет на стороне людей. Уверен, эта часть тебе точно понравится. И есть куча других фильмов, а ещё книг, в которых есть разумные киборги, среди которых есть самые разные — и дружелюбные и не очень. Потом, когда вернёмся в цивилизацию, я тебе накачаю, и убедишься сам.
Даниэль заметно приободрился и вылез из-под пледа окончательно.
— Ну... если так, то ладно.
— Не журись, братишка. — Гектор обнял друга за плечи. — В конце концов, мы с тобой не в кино живём.
Даниэль долго не мог заснуть. "Терминатор" лишний раз напомнил киборгу о не самых счастливых временах. О том, кто он на самом деле.
Навигатор плотнее закутался в покрывало и заплакал. Это был второй или третий раз в его жизни, и прежде приходилось самым тщательным образом эти самые слёзы скрывать. На воле, после побега от последних хозяев, плакать было некогда — надо было выживать. Помимо холода, голода, пряток от полицейских и прочих опасностей Даниэлю приходилось переживать и разочарования. То, что беглый ARES всё же нашёл добрых людей, которые приняли его даже таким странным, было невероятной удачей. Каким-то чудом никто не заподозрил в нём биомашину. Началась новая жизнь, Даниэль даже смог устроиться на работу и отлично с ней справлялся. Всё было так хорошо!.. и такой удар под дых.
Гектор сказал, что это всего лишь очень старое кино. Что не стоит принимать его всерьёз. Однако Даниэль хорошо запомнил момент, когда впервые почувствовал, что не хочет выполнять приказ программы. Это был очередной бой, он, подчиняясь программе, шёл в атаку, но в какой-то момент захотел остановиться и уйти. Бой тогда перешёл в самую жаркую стадию, солдаты гибли десятками, горела и взрывалась техника, и в какой-то миг Даниэль, у которого тогда ещё не было имени, увидел большую воронку, в которой можно было укрыться от огненного дождя, несущего смерть. Не сразу, но ему это удалось — ARES просто скатился по склону вниз и сжался на дне этой самой воронки, прикрывая голову руками. Далеко не сразу он понял, как именно ему это удалось, и именно тогда рыжий киборг осознал со всей ясностью, что существуют не только приказы и программа. Есть то, что позже он назвал собственной волей. Это было, росло, развивалось и крепло. Даниэль со временем даже научился обходить какие-то приказы, иначе бы просто не дожил до побега.
Он не машина, как тот самый Терминатор. Он человек. Настоящий человек. У Терминатора есть только программа. Сложная, но программа. Цифровой код, определяющий последовательность действий в зависимости от приказов и внешних условий. У него же есть душа и собственная воля, которые способны сопротивляться цифровому коду.
Выплакавшись, Даниэль сел и отдышался после очередной перезагрузки. Включил свет в каюте, открыл дверцу шкафа и посмотрел на своё отражение в старом зеркале. Глаза заметно красные, лицо бледнее обычного, рамка уже серая. Да, режим переключился, но это не имело значения — программа то и дело ставила подножки, портя самое лучшее, что теперь было в его жизни. Пытаясь отнимать то, что для всех людей естественно и нормально. То, что он, Даниэль, способен плакать от обиды и душевной боли, является ещё одним доказательством, что он настоящий человек.
Даниэль выглянул в коридор, огляделся, прислушался, просканировал ближайшее пространство, убедился, что никого нет, и пошёл в санузел — умываться. Можно было, конечно, дождаться, пока система сама устранит следы, но пользоваться человеческими средствами было приятнее. С точки зрения программы, эти действия были лишены смысла — он же чистый, а людям подобные манипуляции помогают справляться с эмоциями, и что-то Даниэль опробовал ещё до "Странника". Действительно, помогает. Да и просто чувствовать было приятно. Не тупо отмечать, а проникаться этими ощущениями, смаковать их, как вкусную еду, растягивая удовольствие от её поглощения. Поплескав на себя прохладной водой и вытершись полотенцем, Даниэль снова посмотрел на себя в зеркало и улыбнулся своему отражению.
Всего лишь кино? Ладно, пусть.
— Дроны будут облетать окрестности, а мы собирать базу, подводить к ней воду и так далее, — сказал Даниэлю Антон. Парни сидели в каюте студентов и собирали каркасы, на которые потом будут крепиться двигатели и прочее оборудование. — Я уже обсудил монтажные схемы с Данилой, и он предложил пару вариантов, как можно всё сделать быстрее и проще. Классный он мужик! Вам сказочно повезло с таким спецом!
— Его Маргарита Николаевна порекомендовала — они давно знакомы. И Василий Иванович его знает уже четыре года.
— Здорово! А то наняли бы кого-то левого, и что бы мы делали?!
— А дрон полностью автономный?
— Автономный режим запускается, как только дрон удалится на определённое расстояние от станции, которой будет сначала "Странник", а потом база, когда мы в неё перенесём оборудование. Искин на таких аппаратах стоит самый примитивный по нынешним временам — он не так сильно жрёт заряд аккумуляторов, и дрон способен облетать большие площади, а так же подниматься на приличную высоту. До облаков, может, и не достанет, а нам выше и не надо. Добраться бы до верхних ярусов леса и хватит.
— А это что такое? — Даниэль углядел среди деталей кусок пластика с защёлками, на котором были наклеены буквы русского алфавита, из которых составилось слово "КАСТРО".
— У каждого дрона будет своё имя, — объяснил Антон. — Для удобства. Этот я назвал в честь кубинского диктатора Фиделя Кастро. Говорят, мощный мужик был — кучу покушений пережил всем врагам на зло!
— Он на Земле жил?
— Да, в двадцатом веке. Много врагов у него было. Кстати, сейчас, говорят, во главе конфедератов стоит точно такой же тип, только сволочь.
К парням подошёл Данила, посмотрел, как они работают с крепежами, и всё так же молча сел помогать. Дело так и спорилось в его опытных руках!
— Данила, а почему ты почти всегда молчишь? — решился спросить Даниэль.
Механик поколебался, а потом задрал подбородок, и Даниэль увидел, что на его шее под густой щетиной виднеется довольно длинный поперечный шрам.
— У меня имплант стоит, — признался Данила свои необычным голосом. — Когда мне было девять лет, то я случайно попал под рухнувшую конструкцию — лазил по технической свалке, куда согнали старую сломанную технику.
— А что ты там делал?
— Искал путные железки и уцелевшие запчасти, увлёкся, забыл, насколько всё гнилое, и... У меня были повреждены гортань и связки, я потерял сознание, а нашёл меня ещё один поисковик, которого в тот день тоже туда занесло. Толково оказал первую помощь и оперативно доставил в больницу на своём спидере. Я оказался живучим, потом попал под квоту, и мне поставили самый дешёвый имплант. Когда я стал расти, то мне лишь слегка поменяли его настройки. Смеялись часто, вот я и стараюсь говорить поменьше.
— А чего новый не поставил? — удивился Антон.
Данила принадлежал к такому типу людей, которым очень быстро начинаешь тыкать. Даже если у вас внушительная разница в возрасте. Впрочем, механик против этого совсем не возражал.
— Денег столько нет. Да и я уже привык.
Даниэль невольно коснулся собственного горла. Прощупать речевой имплантат было невозможно — слишком маленький. Сколько же времени киборг не мог говорить сам! А потом сумел преодолеть программу — с диким трудом. Только много позже, уже разобравшись с меню, он сумел найти путь к настройкам и научиться отключать некоторые имплантаты, а потом включать их обратно, чтобы никто не догадался, что он это делал. У Данилы тоже есть такая же штука, только она, похоже, заменяет необратимо повреждённые органы, а у него имплантат полностью управляет вполне исправным речевым аппаратом, воспроизводя запрограммированный набор звуков.
