Первый намеченный скачок оказался почти успешным: опасная туманность осталась в стороне, но дифферент шёл мимо небольшого скопления очень тусклых красных звезд. Лет механически сосчитал отображаемые звёзды — их было четырнадцать, хотя, скорее всего, их было больше, но чувствительность пространственного терма была не на высоте и совсем тусклые звёзды скопления он не видел. Скопления было неизвестно Лету и он с долей тревоги пытался всё же найти его в информационном поле свого разума, но его усилия были тщетны, видимо это скопление не было известно гиттам из-за своей невысокой светимости.
Лет пробежался пальцами по клавишам пульта управления и пространственные координаты рассеянного скопления сохранилось в информационном поле дифферента. Хотя сохранённые координаты соотносились с системой координат кроканской цивилизации, но Лет надеялся, что гитты смогут сопоставить их со своими.
Лет обвёл экран пространственного терма внимательным взглядом — в этой части пространства он никогда не был и потому знакомы здесь ему были лишь самые яркие звёзды. Он попытался найти нужную информацию в информационном поле, оставленном ему отцом, но его усилия не увенчались успехом: или отец тоже в этом районе пространства никогда не был, или не счёл нужным поделиться этой информацией с сыном.
Теперь надеяться нужно лишь на себя, ни память отца, ни гитты не помогут. Всплыла у Лета саркастическая мысль.
Розовая туманность отображалась почти у края пространственного терма. Но насколько Лет знал, Толлона находилась примерно на таком же расстоянии от Розовой туманности, как Гитта, только по другую сторону от неё, но где конкретно, он представлял весьма поверхностно. Надежда была лишь на то, отец оставил ему верную информацию о звёздном небе Толлоны и Лет надеялся, что когда окажется в пространстве Юллоны, сможет сориентироваться и найдёт Толлону.
Выбрав, как казалось Лету, наиболее вероятный вектор пути, он двинул акселератор вперёд...
Следующий скачок тоже не вызвал оптимизма, пространство вновь оказалось незнакомо. Вызывающая тревогу Розовая туманность больше не отображалась на экране пространственного терма, но и знакомых звёзд стало ещё меньше, да и располагались они в основном далеко в стороне от вектора пути дифферента и ориентироваться Лету теперь было, практически, не по чем. Его тревога усилилась ещё больше. Единственное, что утешало — при больших скоростях конвертор расходовал заметно меньше ратана.
Тогда нет смысла делать короткие прыжки. Решил он. Частые разгоны и торможения сожрут всю экономию.
Поколебавшись некоторое время, Лет чуть подкорректировал вектор своего пути и опять двинул акселератор вперёд...
И лишь шестой скачок заставил сердце носителя Лета встрепенуться — это было пространство толлонов, так как отображаемые пространственным термом звёзды несомненно были теми же, что и звёзды из его информационного поля, описывающие пространство вокруг Юллоны.
Лет принялся всматриваться в звёзды, пытаясь найти яркую белую крохотную точку, ассоциирующую собой Юллону. Ему пришлось приложить немалые усилия, по манипулированию с пространственным термом, прежде, чем он увидел у себя над головой яркую блестящую точку...
С одной стороны, Лет остался доволен своим предвидением, что не ошибся в выборе вектора пути и длительности прыжков, но в тоже время ему стало тревожно — выйдя он из прыжка дней на десять позже и найти Юллону стало бы большой проблемой.
Его прыжковое путешествие в пространство толлонов длилось чуть менее пяти гиттских лет.
Изучать пространство при таком способе путешествия не приходилось, но Лет нашёл для себя не менее интересное занятие — совершенствование владения своим психотронным полем.
Часами блуждая по коридорам дифферента, он отыскивал своим психотронным полем в стенах коридоров открытые информационные потоки и проникая в них, пытался анализировать. Первое время из попыток анализа ничего не получалось, но постепенно Лет научился выделять образы из информационных потоков и сопоставлять их с понятными ему образами. Совершенствуясь, он научился анализировать и системную информацию, выделяя из неё языковую составляющую цивилизации кроканов и к окончанию последнего прыжка уже сносно понимал письменность кроканов и мог понять некоторые сообщения терминалов пульта управления, что помогло ему перестроить систему опознавания пространственного сканера дифферента и он надеялся, что в будущем корабли толлонов и гиттов уже будут определяться системой опознавания дифферента, как свои, а корабли кроканов, как чужие...
Скорректировав курс, Лет направил дифферент в сторону яркой белой звездочки.
* * *
Дифферент скользил над чёрной поверхностью Толлоны, заставляя сердце Лета сжиматься всё сильнее и сильнее. Куда бы не упирался его взгляд, повсюду была чёрная, будто смоль поверхность. К тому же анализатор показывал достаточно высокое излучение в атмосфере планеты, которое ощутимо жалило мозг Лета, когда он пытался своим полем найти биополя живых организмов в двух, обнаруженных им, небольших оазисах, которые яркими зеленоватыми пятнами выделялись на чёрном лике планеты. Но его усилия оказались тщетны — никаких биополей в оазисах он не почувствовал. Над океаном излучение было слабее, но и попытка Лета найти в толще воды животный мир тоже успеха не возымела — океан был пуст.
Несмотря на непривлекательность планеты во всех отношениях, у Лета всё же было желание посадить куда-то дифферент и пройтись по поверхности своей потенциальной родины, но угольная поверхность планеты выглядела отталкивающе, что не добавляло ему решительности и в конце-концов, он дёрнул флиппы к себе и дифферент резко пошёл вверх, прочь от неприглядной картины, оставшейся от некогда цветущей цивилизации толлонов. Несомненно, отомстить кроканам было за что.
Выведя дифферент на синхронную орбиту, Лет сориентировал корабль на нужный вектор, некогда вложенный в его информационное поле отцом и резко толкнул акселератор вперёд.
3
В центре экрана пространственного терма разгоралась яркая жёлтая звезда. Определённо, дифферент шёл к ней. Никаких характеристик звезды пространственный анализатор не выдавал и Лету оставалось лишь гадать, та это звезда, к которой шли толлоны или просто она находилась на их пути и которую нужно обойти. Он блуждал вокруг звезды пристальным взглядом, пытаясь увидеть тёмные точки планет, кружащиеся вокруг неё, но звезда была яркая и её свет полностью экранировал пространство вокруг неё, не давая возможности что-то увидеть.
До неё было ещё около тридцати суток пути и по спине Лета пробежался невольный холодок: он, вдруг, представил, что было бы, если бы он лишь чуть ошибся в координатах прыжка и задал дифференту снижение скорости чуть позднее — неизвестно, смог бы тогда он отвернуть от стоящей на пути звезды, которая хотя и была яркой, но пространственный терм дифферента перед прыжком её не видел. Он оказался слишком самоуверен.
Лет включил торможение.
Звезда постепенно росла в размерах и когда её диск вырос до размеров его большого ногтя, Лет увидел, как на её край заползла чёрная точка. Несомненно, это была планета. Он резко двинул акселератор назад и взявшись за флиппы, скорректировал курс дифферента.
* * *
Даже без анализатора, было хорошо видно, что планета заметно меньше Гитты и её атмосфера не так мощна — голубоватый слой вокруг планеты был не широк. Это была вторая планета от яркой жёлтой звезды. Планет было всего лишь три: первая — примерно такого же размера, но вращающаяся очень близко к своей звезде и была настолько горяча, что была не чёрной, а красноватой от избытка получаемого излучения; третья — была огромной, бело-рыжего цвета и ходила очень и очень далеко от звезды, почему Лет изначально принял её за недалёкую соседнюю звезду. Складывалось впечатление, что она совсем из другой планетной системы, а здесь оказалась совершенно случайно, будто заблудившись.
Несмотря на тонкий слой атмосферы, вторая планета была очень зелёной. Суша занимала не менее трети её поверхности и состояла из двух огромных материков, находящихся примерно на противоположных сторонах планеты и вытянувшихся широкими неправильными овалами поперёк планеты и одного небольшого, располагавшегося меж их вершин. Водная часть планеты имела не синий цвет, а цвет ближе к зелёному, видимо из-за богатой океанской флоры и была утыкана бесчисленным количеством островерхих островков. Из вершин некоторых из них шёл мощный серо-чёрный дым, показывая что это действующие вулканы.
Лет никогда не видел Толлону в её первозданном виде, но из образов, оставленных ему отцом, эта планета по своим характеристикам, весьма была на похожа на Толлону.
Дифферент уже совершил бесчисленное количество витков на орбите планеты, а Лет всё никак не мог увидеть, хотя бы, какие-то признаки разумной деятельности на её поверхности, да и среди сплошной зелени рассмотреть что-то было весьма затруднительно. Проблема была и с посадочной площадкой: горные породы были лишь на островах, но их склоны были круты и ровных площадок достаточных размеров, нигде не наблюдалось. Выбор был лишь один — садиться где-то среди деревьев. Сделав ещё несколько витков, Лет отклонил флиппы и послал дифферент вниз, надеясь, что оказавшись ближе к поверхности планеты сможет найти подходящую посадочную площадку. Можно было посадить корабль и на деревья, но опасность была в том, что кроны скрывали поверхность, и под ними могло быть и болото и какой-то овраг, куда тяжёлый дифферент мог провалиться или сползти и застрять там навсегда...
Дифферент медленно скользил над макушками деревьев настолько низко, что их крона яростно трепетала вдоль его пути. Собственно этого Лет и добивался, так как из-под разлетающейся кроны можно было хотя бы что-то рассмотреть внизу. Даже несмотря на то, что Лет выбрал, по его предположению, очень низкорослую часть флоры одного из материков, показавшуюся ему несколько странной, но и здесь деревья, по его прикидке, высотой были не менее сотни метров и поверхность материка меж разлетающейся в стороны широколистной кроны деревьев просматривалась далеко внизу. Даже из зала управления дифферента, Лет видел эти весьма необычные, огромные ярко-зелёные, остроносые листья. Иногда между листьев проскальзывали тёмные комочки, которые, несомненно, принадлежали животным. Иногда над кронами скользили птицы, широко раскинув свои большие крылья. Скорее всего, они принимали дифферент за огромную птицу и наиболее смелые из них, для устрашения противника, подлетали настолько близко, что занимали изрядную часть экрана пространственного терма. В такие мгновения Лет прекрасно видел их широко отрытый клюв и длинный трепещущийся в нём розовый язык. Несомненно, некоторые из них ударялись о корпус дифферента и получали серьёзные повреждения или вовсе гибли.
Выброшенное наружу поле, Лету мало помогало, так как лес, над которым шёл дифферент, буквально, кишел биополями и выделить среди них биополя людей при перемещении для Лета было сложно, что заставляло его строить досадные гримасы. К тому же у него не было большого опыта работы с биополями и он не особенно представлял, чем биополе человека должно отличиться от биополя крупного животного. Он лишь надеялся, что оно будет отличаться.
И всё же Лет оказался прав в выборе этой части материка для обследования. Деревья, вдруг, резко поредели и внизу скользнула зелёная поверхность, похожая на огромную поляну, на которой стояли несколько зелёных строений, похожих на небольшие домики. Посреди поляны находилась вообще какая-то странная постройка, напоминающая собой круглое спортивное сооружение Гитты, в котором находилось большое количество биополей, которые заметно отличались от тех биополей, которые до сих пор чувствовались среди кроны деревьев.
Лет тут же двинул акселератор назад и развернув дифферент, повёл его в обратном направлении. Оказавшись над поляной, он и вовсе остановил корабль и внимательно всмотрелся в спортивное сооружение.
Строение было густо оплетено вьющимися зелёными растениями, но в некоторых местах растения почему-то не оплетали его и меж них просматривался странный зеркальный блеск сооружения. Это была или водная поверхность, или металлическая. Одно было несомненно — биологические поля находились внутри этого сооружения или под ним.
Лет отклонил флиппы, задавая дифференту вращение и вглядываясь в окружающий ландшафт, чтобы выбрать место для посадки, но поляна, практически, вся оказалась занята этим сооружением, вокруг которого стояли небольшие домики, тоже оплетённые вьющимися растениями и посадить дифферент не разрушив какой-то из этих домиков было невозможно. Оставалось лишь одно — опустить дифферент прямо на кроны деревьев, в надежде, что деревья, не выдержав огромный вес корабля повалятся и под ними окажется ровная и достаточно прочная поверхность из поваленных деревьев. Выбрав деревья у края поляны, Лет подвёл туда дифферент и вжал флиппы — корабль медленно пошёл вниз.
Деревья, как могли сопротивлялись непрошенному вторжению в свой мир. Дифферент опускался рывками, проваливаясь, то одной стороной, то другой, отчего Лету пришлось периодически хвататься за подлокотники кресла, чтобы не вылететь из него. Скользящие по экрану пространственного терма огромные листья будто передали в зал управления своё недовольство, окрашивая его зелёными бликами, придавая налёт мистичности.
Наконец дифферент замер. Лет поднялся, но резкий короткий толчок, вновь бросил его в кресло и заставил с прежней силой вцепиться в подлокотники. Коротких толчков было много, видимо деревья даже лёжа, продолжали сопротивляться и лишь когда после очередного толчка прошло достаточно много времени и последующего больше не было, Лет поднялся и всё же для уверенности постояв некоторое время и лишь тогда вышел из зала управления.
Спустившись в ангар, он подошёл к одному из шкафов и открыв его принялся облачаться в защитный костюм, который оставили техники, работающие в модуле конвертора. Костюм оказался немного маловат и стеснял движения, но выбора у Лета не было, а выходить наружу, под сень странных деревьев, без какой-то защиты ему не хотелось. Надев костюм и проверив надёжность его фильтров, он подошёл к другому шкафу и открыв его, достал пару бластеров, оставленных здесь ещё кроканами: короткоствольный прицепил к левой руке, длинноствольный повесил на шею и поводив по шкафу глазами, взял ещё и длинный тяжёлый нож. Но так как никакого карабина на поясе для него не нашлось, то нож остался у него в руке.
Основательно вооружившись, Лет направился к шлюзу, ведущему наружу.
За очень длинный путь Лет хорошо изучил не только сам дифферент, но и всё же, в какой-то степени, научился понимать язык кроканов. Подойдя к панели управления выходным шлюзом, он нажал несколько клавиш: по тут же вспыхнувшему терминалу побежали ряды строк анализа внешней среды. Наконец строки замерли. Лет всмотрелся в результаты анализа, механически сравнивая их с атмосферными показателями Гитты: температура и влажность были несколько выше; кислорода меньше, а атмосферное давление значительно ниже, что подтверждало вывод о тонком атмосферном слое планеты; углекислый газ, практически, отсутствовал, а инертного было несколько больше. Лет не был большим знатоком планетарных процессов, но ему показалось необычным, что при такой богатой флоре и обилии воды, в атмосфере было невысокое содержание кислорода. Никаких вредных примесей в атмосфере не содержалось и глубоко и протяжно вздохнув, он ткнул пальцем в клавишу открывания дверей шлюза и шагнув в сторону стал перед его люком.
