Приносящий Дары

Так вороные кобыла и жеребец породы английская чистокровная, которых я подарил Эршулану, стали предметом жгучей зависти всех остальных князей, ведь он вместе с женой Айнарой гонял на верхом них куршагов, как кошки мышей. Правда, это были лошади, специально обученные для верховой охоты. Именно этим мои друзья на Земле сейчас и занимались в казахских степях. Хотя по их словам жеребцов и кобыл следовало немного попридержать, они уже не только не боялись нескольких десятков самых матёрых куршагов, но и гонялись за ними с азартом афганских борзых. Крупные жеребцы и кобылы вороной и тёмно-гнедой масти, ввергали могучих куршагов в панику, и те удирали от них с диким визгом.

На Тернире я объяснил учёным-биологам, что скоро с Рестии будет доставлена особая партия драгенарий, которых нужно будет кастрировать особо деликатным способом. То есть в торжественной обстановке и за этой операцией будут наблюдать дари. Хотя я мог и не отправляться на Нейдию, для вящей убедительности мне пришлось это сделать, после чего я известил нейдийских телепатов и рестицев, что мне нужна особая партия драгенарий, которая отправится в раэльскую империю и что их должно быть всего две тысячи шестьсот штук. На первое время этого должно было хватить. После этого я заглянул на Алварию и сказал Эршулану, что намерен поучаствовать в охоте на куршагов, но только как зритель. Когда я вернулся на Дарию, там уже собралось семьсот тридцать семь старых мастеров, к которым примкнул Шелар. Дед решил посвятить его в мастера.

На Алварию мы прибыли в полдень. Княжеский дворец был полон гостей со всей планеты и когда мои друзья-лошадники, решившие остаться в этом мире на какое-то время, выгнали из КПСА табун в полторы тысячи голов, алварийские князья взревели от восторга и стали палить из ружей в воздух. Кони даже ухом не повели, а я взял в руки мегафон и громко крикнул:

— Прекратить стрельбу! В Большой королевской охоте примут участие только те князья, которые не разучились метать кинны. Это будет честная и благородная верховая охота. Вам нужно будет показать самым великим мастерам Дарии, как вы умеете охотиться, веселиться и радоваться жизни, друзья мои.

После этого из КОПСа вышли дарийцы и князья Алварии, высоко оценившие их мастерство, бросились обнимать уже изрядно помолодевших старых львов, в гривах которых серебрилась седина, но глаза молодо сверкали. После этого на поляне торжеств начался Пир Народов, на котором алварийские князья избрали Эршулана своим королём, и попросили дари, вылепить ему корону из нарбука, украсив её драгоценными камнями. На следующий день состоялась первая, тренировочная Большая королевская охота на куршагов. В ней принимали участие дари, которые умели метать копья-кинны, ничуть не хуже короля Алварии и его князей. Дари поразили алвари своей огромной физической силой, ведь львам ничего не стоило взвалить убитого куршага на плечи и нести несколько километров. Да, скакать верхом они научились очень быстро.

Лично меня старики-дари, прибывшие на Алварию без жен, поразили меня тем, что некоторые из них уединились с прелестными алварийками. Ну, уже одно то, что те не могли от них залететь и никто из мужиков не возражал против того, чтобы вдовы нашли себе утешение в объятьях этих велеречивых гигантов, в головы которых Сай вложил знание нескольких языков. После охоты начался новый пир, а на следующее утро в Большой королевской охоте принимали участие одни только алвари. В самый разгар пира я тихонько смылся.

Подготовка к изготовлению дейяр нарбукар-сетэ продлилась полтора месяца, после чего дари, окончательно помолодевшие, вернулись домой, и закипела работа. Ещё через месяц была изготовлена большая партия дейяров, целых пятьдесят две тысячи штук, но это было только начало. Помимо этого на раковины всех драгенарий дари нанесли едва заметные на воздухе, но прекрасно видимые в воде рисунки, используя нарбук вместо краски. С собой на Раэл я взял одного только Делордира, одетого в потёртые джинсы, кроссовки и тунику, испачканные нарбуком. Появившись в пяти шагах от дворца, я выпустил старого мастера из малого КОПСа и достал из него большой контейнер, после чего громко крикнул:

— Ваше величество, я сдержал свою угрозу! Выходите!

Император Диолен появился в дверях минут через пять и с грустной улыбкой поинтересовался:

— Неужели ты нашел обещанное чудо так быстро, Валерий?

Представив императору старого мастера, я сказал:

— Диолен, твой народ смертельно болен и я принёс тебе лекарство от этой болезни. Болезнь называется потеря тонуса, вкуса к жизни, но, к счастью, она излечима. Это доктор, величайший мастер по части целительства душ. Поверь, Диолен, уже завтра утром, а может быть и раньше, ты взглянешь на мир глазами ребёнка. Ты разрешишь нам войти в твой дом и подготовить всё к церемонии дейярнована, то есть возвращения душе её молодости?

— Звучит очень многообещающе, — согласился император, — хотя я не верю, что из этого может хоть что-то получиться, всё же не откажусь поучаствовать в такой церемонии.

Пропустив вперёд деда Зэиры, я потащил за собой контейнер на антигравитационной подушке. Император, во дворце которого мы не увидел не то что слуг, но и андроидов, на этот раз привёл нас в просторный круглый зал, в котором не было окон. Он точно был телепатом, раз сразу въехал во всё. Там старый мастер сказал:

— Диолен, мы, дари, долгожители и потому срок нашей жизни исчисляется четырьмя сотнями лет, как минимум. Оно и понятно, чистая пища, свежий воздух, много секса и возможность заниматься любимым делом, этому способствуют. Однако, некоторые дари после двухсот лет почему-то теряют вкус к жизни и становятся совершенно невыносимыми. Тогда такого засранца приводят в комнату с плотно зашторенными окнами и ставят перед ним дейяр нарбукар-сетэ...

Я открыл контейнер и выставил из него изящный столик и удобное деревянное кресло, простые по форме, но невероятно красивые. На столик я поставил невысокую чашу диаметром в шестьдесят сантиметров и два керамических подсвечника с толстыми восковыми свечами. Ещё я достал водный столик и анавирн, доверху наполненный чистейшей водой, привезённой с Тернира. На третий столик я поставил вазу из нарбукара, полную утренних плодов лартарии, а также розетку с четырьмя плодами алварии целебной. Старый дари продолжил свои довольно-таки дерзкие речи:

— Ты не засранец, Диолен, но ты появился на свет уже без вкуса к жизни, что очень плохо. Увы, такова цена вашей мудрости. Сейчас ты проглотишь четыре плода алварии целебной, зажжешь эти свечи, выключишь свет, нальёшь в чашу воды, сядешь в кресло и станешь смотреть на этот дейяр. Он покажет тебе картины далёкого прошлого твоего мира. Когда в твоей душе снова зажжется огонь, ты погасишь свечи и выпьешь всю воду. Если что-то не поместится, не беда, выльешь её на голову и дело с концом. Сейчас мы тебя покидаем и придём в твой дом только завтра утром, когда ты станешь таким Диоленом, каким должен быть в свои не столь уж и большие годы, но только с огнём в душе. Если ты захочешь передать дейяр нарбукар-сетэ кому-то ещё, то накрой его чёрной тканью, но лучше оставь себе. Мы привезли в твою империю много таких дейяров и всего остального.

Хотя дейяр не был приведён в полную боевую готовность, он уже начал воздействовать на императора Диолена. Тот зажег свечи, причём без спичек или зажигалки, пирокинетик, блин, и погасил свет. Мы с дедом тихонько смылись, чтобы не мешать его императорскому величеству исцеляться. Выйдя из дворца, я превратил КОПС в небольшое здание с двумя апартаментами внутри, и мы спрятались в нём. Накрывая на стол, старый мастер задумчиво сказал:

— Надеюсь, что в душе этого парня ещё теплится огонёк.

Я небрежно махнул рукой:

— Не волнуйся, Делл, даже если там всё погасло, твой дейяр разожжет в его душе такое пламя, что завтра мы будем разговаривать с восторженным юношей, а не старым пердуном. Ты, лучше, вот что скажи мне, старый жулик. Ты волшебник?

Делардир громко рассмеялся:

— Валера, это никакое не волшебство... Хотя и наукой я это тоже не назвал бы. Это всего лишь наше любимое занятие, лепить посуду из нарбука и делать так, чтобы мясо в ней не протухало.

Мы проговорили до полуночи, а потом разошлись по норам. Наутро нас звонким и требовательным голосом разбудил император:

— Господа, вы долго будете спать?

Мы вылетели из КОПСа, как ошпаренные. Император стоял перед нами помолодевший и широко улыбающийся. Бросив взгляд на старого мастера, я насмешливо спросил:

— Ну, как, всё получилось так, как надо, Делл? — После чего вежливо поинтересовался — Как вы себя чувствуете, ваше величество? Хорошо спали в эту ночь?

Император нетерпеливо взял нас за руки и потащил в кабинет, веселым голосом говоря на ходу:

— Я почти не спал этой ночью. После того, как я погрузился в годы юности моего народа, мне стало не до сна. Валерий, нам очень нужны дейяр нарбукар-сетэ, и мы готовы платить за них любую цену.

Настало моё время, и я рассказал о том, как всё будет теперь происходить. Император не отказался ни от чего и лишь спросил:

— Господа, объясните мне только одно, как вы сумели уговорить драгенарий участвовать в этом деле?

Я указал рукой на старого мастера:

— Это к нему, ваше величество.

Старик сразу стал отнекиваться:

— Диолен, не слушай Таранована. Это он всё замыслил именно таким образом. Когда нейдийские телепаты втолковали ракушкам, что их отправят в твою империю, они чуть из раковин не выпрыгнули. Нам только и осталось, что навести на верхних створках их раковин особые рисунки. Теперь все они твои новые подданные. Ты ведь и сам умеешь читать мысли? Так что сможешь разговаривать с ними. Только я заранее предупреждаю тебя, не стесняйтесь отдавать им своё дерьмо. Они считают его самой изысканной пищей, но жрут всё, что угодно, даже всякую отраву. Её тоже надо добавлять и не волнуйся, уже через пять минут вода в том водоёме снова будет кристально чистая. У нас на Дарии уже возле каждого города строят большие круглые бассейны для них. Правда, нам не придётся разрисовывать ракушки для всей галактики. Это привилегия только императорских ракушек. О цене на всё остальное договаривайся с Таранованом, а я не скажу тебе больше ни единого слова.

— Понимаю, — ответил император, — что же, Валерий, я жду тебя с твоими самыми удивительными товарами. Доставь их поскорее.

Договор с империй Роэл был подписан в тот же день и первое, о чём я попросил, это построить для Тернира установки для очистки почвы от радиации. Император, выслушав мою просьбу, сказал:

— Валера, империя Роэл слишком долго накапливала богатства, а потому я буду передавать тебе всё, что ты попросишь, бесплатно, и не вздумай возражать. Пойми, друг мой, своим волшебством мастер Делардир сделал то, чего не могли сделать несколько сотен поколений лучших учёных моей империи. Дари наотрез отказались брать с тебя плату за свои волшебные дейяр нарбукар-сетэ, а раз так, то и мы будем просто передавать тебе свои железки. Мы ведь давно превратили все ближайшие к империи планетоиды и астероиды в самые лучшие конструкционные материалы, так что их хватит на все пять галактик.

Глава 13

Сантия

Операция "Роэл" прошла блестяще и завершилась феноменальным успехом. Тридцать семь тысяч лет назад роэльцов насчитывалось свыше семисот миллиардов человек и они жили на сорока восьми планетах. Когда я нашел их мир, численность подданных императора Диолена сократилась до срока трёх миллиардов, но всего за тридцать четыре года увеличилась до девяноста семи и сегодня роэльцы живут на семидесяти шести планетах. Они больше кого-либо в галактике путешествую, и чаще всех отправляются в научные экспедиции.

За долгую историю, а их цивилизация существует свыше трёхсот двадцати тысяч лет, роэльцы обрели паранормальные способности. Они телепаты, телекинетики и пирокинетики. Копаться в чужих мозгах они не очень любят, зато с драгенариями стали общаться куда продуктивнее, чем нейдийцы. Благодаря роэльцам люди из пяти галактик могут теперь общаться друг с другом. Именно они выяснили, что колонии драгенарий могут поддерживать друг с другом телепатическую связь на огромные расстояния. Всё остальное было для роэльцом уже дело техники и буквально через полгода позвонить с Тернира по видеофону на Дарию стало так же просто, как и воспользоваться электросвязью на какой-либо развитой планете. Правда, услугами телепатической связи поначалу пользовалось только высшее руководство планет и учёные. Зато теперь есть Галанет.

Правительство Роэла направило практически во все миры, которые я обслуживал свои научные экспедиции. В том числе, по моей просьбе, самая большая научная экспедиция прибыла на Тернир. Там уже побывал к тому времени мой новый друг Шелар-вен-Крамон, с некоторыми стихами которого уже ознакомились тернирийцы и написал на этой планете целый цикл филосовских трактатов о вражде, примирении и ценности мира. Однажды он пришел в большую столовую и стал читать там свои стихи, из-за чего несколько сотен человек опоздало на работу. После этого он читал стихи только в телестудии, и всегда в зал набивалось множество народа. Его выступления транслировались на всю планету, и завершилось это тем, что ему поставили в столице памятник, а его бюсты можно найти теперь практически в каждой тернирийской квартире. Своими домами тернирийцы ещё не обзавелись, хотя в некоторых местах и живут на поверхности.

У меня не укладывается в голове, как этот громадный верзила сумел найти такие слова, что между двумя группами тернирийцев, которых до сих пор терзала глухая вражда и старые обиды, если не сказать больше, наступило взаимопонимание? Никто не приносил никому извинение, никто не клялся ни в чём, люди просто поняли, что их предки сделали чудовищную ошибку и их тоже нельзя ни в чём винить. Так что Шеларов и Шеларий вы встретите на Тернире даже больше, чем молодых тернирийцев названных в мою честь. Если раньше все обитатели подземных городов-убежищ молчали повинуясь приказам, то теперь все они стали гражданами Нового Тернира.

К тому же я ввёз на Тернир почти сто двадцать тысяч больших дейяр нарбукар-сетэ, вокруг которых могло собраться до сотни человек и посмотреть на то, каким их мир станет всего через сто двадцать лет, но я думаю, что значительно раньше. Уже сейчас на поверхности Тернира нет радиации и можно дышать полной грудью, глядя на синее море, голубое небо и белые облака. Правда, погода на планете просто жуткая, но зато семнадцать процентов суши уже покрыто зеленью, в основном травами и кустарниками, не боящимися резких перепадов температур. В нескольких десятках горных долин стоят города, но в них живут только самые настырные из тернирийцев.

Когда я доставил на Тернир роэльцев, то Сай Такеманк буквально заставил меня присутствовать на приёме в их честь. Именно такое условие он выставил, соглашаясь принять помощь от Роэла, а ведь вместе с ними я доставил на планету шестьдесят два огромных моющих пылесоса размером с земной стадион. Эти установки не только очищали от радиоактивной дряни камни, шлак и щебень, но и восстанавливали, где это было возможно, почву. Попутно они сеяли саженцы искусственно созданного буровато-оранжевого мха, который должен был окончательно возродить почву. Радиации и ядовитых дождей этот мох не боялся. Там, где прошли эти моющие пылесосы, всё было сначала покрыто оранжевыми точками, но мох рос очень быстро.