Цветик

-Сам ты боженинка — деревня Медведка!! — улыбнулась жена.

-А я чё, против? Это вон Петька с Алькой изменщики, а мы Гешей ни фига...

Зоя Петровна долго рассматривала янтарь, потом подняла на Альку повлажневшие глаза:

-Господь нас с тобою свёл, девочка, в самые трудные для нас моменты, я с твоими тогдашними проблемами и сама оживать стала, а уж Минька... это как подарок мне. Спасибо, я благодарна тебе за внимание, и ещё, янтарь мне с юности нравился, ты просто угадала мою мечту.

-Это Саша выбирал, — призналась Алька, — я только озвучила, что хотелось бы, а он сразу на этот комплект глаз положил. И ваще, Зоя Петровна, мы с Вами давно не чужие.

Саша почему-то дергался, Алька это чувствовала:

— Авер, что у тебя не так?

-Все так, подсолнушек, переживаю просто, скоро комиссия, вдруг что не так? — отговаривался Авер, не признаваться же подсолнушку, что он едва сдерживается...

Алька с Валюхой собрались на встречу с однокурсниками. Классная прислала большое письмо, решили приурочить встречу к дате выпуска их из техникума. Валька с Алькой немного припозднились — искали цветы поприличнее гвоздик, хотелось сделать классной и Борисовне приятное.

В техникуме, обосновавшемся много лет назад в монастырском здании с толстыми стенами и широкими, любимыми многими поколениями студентов, подоконниками, была массивная дверь на тугой пружине, и хлопанье двери слышно было аж на втором этаже. Вот и сейчас Валька с Алькой, громыхнув дверью, едва зайдя, тут же попали в объятья своих девчонок. А немного в стороне стоял все такой же тощий и ехидный Черепашка. Наобнимавшись, Алька услышала ехидное:

-Ну конечно,как же Валюха без Цветковой.

Прошли в свободную аудиторию, Пашка вручил классной цветы.

-В знак признательности, от нас.

Классная расцвела, затем открыла журнал и сказала:

-Думаю, не ошибусь, если скажу, что почти у всех поменялись фамилии — попрошу называть их, я для себя помечу. Ну и вкратце о себе, про мужа, про детей...

Девчонки называли свои новые фамилии, а Витищенко так и оставалась пока Витищенко.

Когда классная назвала: — Поречная?

Валюха сказала: — Теперь Стоядинович.

-Как, Валя? — переспросил Черепашка.

-Сто-я-ди-но-вич, — по слогам сказала Валюха.

-Чё это за зверь такой?

-Сербский, Паш.

-Чё, в самом деле у тебя муж югославский?

-Да, и сын наполовину серб, наполовину русснак, и летом мы уезжаем в Югославию жить.

-Ни фига себе, Валя, ты даешь!!

Дошла очередь до Альки: — Цветкова? Витищенко открыла рот что-то сказать, Алька опередила:

-Аверченко, сын четыре года будет, муж капитан, служит в Литве.

-А ты чего ж не с ним? — тут же высунулась Витищенко.

-Тебя не спросила!

Открылась дверь и вошла Малышева:

-Вот где моя любимая группа, рада видеть вас всех.

Черепашка тут же галантно вручил и ей букет.

-Какие вы все взрослые стали! — оглядев их, воскликнула Борисовна.

Вечер вышел занятный, чего-чего, а веселиться их группа всегда умела, насмеялись, наплясались, наговорились вдоволь... Борисовна утащила девчонок к себе на квартиру, где в её отсутствие проживала дальняя родственница, заканчивавшая пединститут, и ушедшая к подругам ночевать, а три подружки засиделись чуть ли не до утра.

Днем увиделись опять со своими, посидели в кафешке, Алька с грустью отметила, что до Каунасских их привычные и любимые кафешки не дотягивают.

-Подумаешь, в Литве была, — влезла Витищенко, Алька собралась ответить, но её опередила Борисовна:

-Таня, ну что из тебя зависть так и лезет? Ладно, когда учились, по молодости это как бы простительно, но сейчас-то, двадцать пять, не семнадцать, пора бы и повзрослеть.

-Это она злится, что Цветик её обскакала во всем, — вставил ехидина Черепашка, — за четыре года завлабораторией стать не хило.

Витищенко пошла красными пятнами, но к Альке больше не приближалась. А Алька совсем не обращала на неё внимания, радуясь общению с остальными. Расходились, договорившись встретиться на десятилетие выпуска и кто сможет, с мужьями, интересно же поглядеть на спутников жизни. -Аль, — шумнула Веруня, — а ведь тебе блюдечко, помнится, имя-то мужа правильно нагадало. Может, ещё погадаем?

-Не, девчонки, нам домой пора, детки ждут. Мой-то большенький, а Драганович, поди, весь испищался, годик-то только будет.

К концу февраля уже точно стало понятно — будет у Миньки братик или сестричка, Алька решила повременить, никому, кроме Валюхи не сказав, "обрадую Сашу после комиссии". Она ждала ответа от Ваньки Чертова, которому сразу же при встрече их на вокзале в Москве вывалила про неприятную встречу с комполка и озвучила просьбу про ЗабВО.

— Не пыхти, Алюня, все устроим, вот увидишь. Мы своих в обиду не даем и не бросаем!

Альке постоянно хотелось спать, ей почему-то казалось, что с Мишуком у неё такого не было. Но раз решила пока не говорить никому — терпела, никто вроде не замечал, только всевидящий Васька спросил потихоньку ото всех:

-Авера обрадовала?

-Ты о чем?

-Да все о том же, подружка моя, я ж папанька со стажем, да и моя Валюха вон постоянно засыпает, поди в одно время родите?

-Тихо ты, ща набегут и никакого сюрпрайза. Вон, Гешка поглядывает!

-Ну, мало ли к чему я тебя склоняю. Мы к сентябрю собираемся, нам уже теперь все равно кто — есть и дочка и сын.

-И мы к сентябрю. Вась, ну так договорились? — резко сменила тему Алька, видя,что любопытство достало Гешку.

— Чёй-то вы тут делаете, а? — фразой из старого фильма поинтересовался Гешка. — Какие могут быть секреты среди своих?

-Да вот озадачились с Алькой,насчёт тебя...

-С какого перепугу?

-Да все давно и прочно женаты, вон, даже Вовик грозится невесту привезти, один ты у нас не пристроенный-неприкаянный, вот и пошептались...

-Идите вы в баню, мне и так неплохо.

-Ага, особенно, по вечерам, когда... — начал Васька.

-Утухни!

-Ну-ка, ну-ка, колитесь, бродяги, чего я не знаю? — уцепилась Алька.

-Вась, у тебя худая вода в заду не держится...

-Не, ну это же Алюня, она плохого не присоветует.

-Ага, и начнете своими дурацкими приколами изводить.

-Не, Геш, я могила, я только намекнул, а пусть Алька сама и догадывается.

-Значит, мой последний холостяк положил глаз на кого-то... -задумчиво протянула Алька, — а раз молчит как партизан... Значит... А значит это девочка или очень молодая, и наверное ещё в школе учится классе так в девятом-десятом, или какая разведенка.

-Ещё чего, разведенка! — фыркнул Геша.

Васька обсмеялся:

-Геш, я тебе говорил, что у неё ума палата?

-Ну вас, я пошел, — махнул рукой Гешка, — с кем меня судьба связала, не друзья — шпионы, блин. Аль, ты не умничай, я как определюсь, ведь все равно к тебе первой приду, на одобрение, так сказать. Вот ведь противная, упертая, ехидная, а самая родная — и чего я в тебя такой влюбленный?

Алька чмокнула его в щёку:

-Я тоже.

-Аль, нашему "орлу-защитнику" семь лет прилетело. Адамович сказал, там ещё его тунеядство, неуплата алиментов — все плюсом пошло.

— Дебил, и себе жизнь испоганил, и Лизавете с дитем.

-Лизавета уже с Толиком Сычёвым месяца два как живут.

-Вот и хорошо, Толик — он молчун, но душа у него золотая, да и досталось им с сестрёнкой, росли без мамки.

-Ну, Лизка говорит, как на свет заново родилась, и девчонку он не обижает, возится с ней.

-Хоть тут слава Богу!

-И представь, Ружгову какой-то цыган-молдаван увез.

-Серьёзно?

-Да, там мужик ближе к сорока, сказал, в селе только цыгане, и не забалуешь. У него жена умерла, там пятеро цыганят, вот он её на хозяйство и определит, а бегать не сможет, времени не останется, днем одна работа, ночью другая. Мужик такой весь заросший, крупный... может, и правда, не станет, как бы это помягче выразиться?

-Блудничать.

-Во!

-А ещё новость, про Галу.

-Какую Галу?

-Ну, Кухтинскую. Она к родакам приехала, теперь уже с тремя... и все Кухтинские, Станиславовичи. Во, там Броня плюется. Стасичек наверняка развелся, но детей-то на его фамилию и отчество зааписывают. А рыжик у неё — Лапоть, только мелкий, теть Зина плачет, как увидит его, конфетки сует, а пацан к ней издаля бежит: — баба моя! Во, сколько новостей мы тебе вывалили, целый ворох, ты ж три недели носа не кажешь, так и забудешь про нас, горемычных.

-Забудешь, как же, вам дверь закрой, вы в форточку полезете.

-А чё, могём и в форточку. Мы тут с Петькой на вечер встречи с выпускниками заперлись, ну и оскорбились чуток. Представь, медали вручали тем, кто пять лет и десять как закончили. А мы что, рыжие? Директриса простая такая: "мальчики, вам на десять лет, через два года персональные вручим!" А мы встали в позу: "А мы не придем!!" Алевтин Пална сказала: "Никогда, похоже, не повзрослеете! Ты Геша, меня летом сильно удивил." А я чё? Подумашь, голую бабу на груди ляписом нарисовали с Петькой, я сел на крылечке на солнце, чтобы побыстрее проявилось, а она мимо шла... "Ой, Гена, что это у тебя такое жуткое на груди?" Объяснил популярно, что новомодная татуировка, она потом как увидит меня -гогочет.

-Чудики, хорошо хоть на льдинах больше не скачете.

-Да мы с удовольствием, только после этой драги дебильной Койва мелкая стала, и неудобно, взрослые мужики скачут в ручье, считай. В эту зиму снега до фига, а чё, Вась, тряхнем стариной, может, если резко таять начнет, воды будет много? Чё там твой Авер с комиссией?

-Да, позвонил, сказал, признали ограниченно годным, и тут же умотал в командировку, сказал, две недели звонить не будет, жду вот, куда теперь его.

ГЛАВА 16.

Авер не забыл никого перед отъездом: была отходная с коллегами, отблагодарил начальство, а тяжелее всего расставался со своей ротой — прикипел к ним душой за короткое время, купили и принесли с Меркуловым и Петриком много тортов, ребята же завалили его поделками:

-На память, товарищ капитан, и для вашего сына! — растрогав Сашу.

-Ребята, я пока не знаю, что и как у меня будет дальше, но искренне желаю всем здоровья, удачи, дослужить и вернуться домой!

-Товарищ капитан, а вы нашему старшине потом напишите, где вы и что, а мы всей ротой порадуемся.

— Обещаю!

Домой Алюне позвонил и чуток присочинил, сказал, что в командировке. Что-то не нравилось ему её настроение, какая-то кислая была в разговоре, вот и решил, пусть не волнуется зря, по-любому в Москве уже все решено насчет его дальнейшей судьбы.

Уезжал из Литвы Саша с грустью в сердце, тяжело расставаться с привычной обстановкой,но...

. В Москве был к вечеру, приехав к Чертовым, застал всю семью в сборе, Ольга Евссеевна как всегда-расцеловала и долго рассматривала его:

-Шрам твой уже как ниточка становится, а вот седины прибавилось, — вздохнула она.

-Саш, у меня мамка на макушке седой волос нашла, один, представь, какая у нас трагедия!

— Вот, будут у тебя свои дети, посмотрю... — вскинулась мамка.

-Будут, будут! — поднял ручищи кверху Ванька, — я тебе сразу парочку рожу, чтобы некогда было седые волосы искать и рыдать по полдня!

-Родит он, как же, скорее рак на горе свистнет!.

-Вот Сашка мне найдет на Урале скромницу неизбалованную, сразу женюсь. Сашк, найдешь?

Сашка улыбнулся:

-У Саньки Плешкова, что меня спас, сестрица имеется — десятый заканчивает, рост под метр восемьдесят, может, подойдет? Она там верх держит, чуть что не по ней, сразу в пятак.

-О, — оживился Чертов, — мам, нам подходит, и рост, и отпор дать сможет, берём?

-Тебе, Ванюшка, только хиханьки, — вздохнула Ольга Евсеевна.

-Ты меня еще Ванечкой назови, деточку двухметровую. Не, ну я может как никогда, серьёзен. Алюню попрошу, пусть фотку пришлет, я Аверам тут для душевного равновесия "Полароид" прикупил в командировке, вот и пусть Алюня мне девицу баскетбольную во всяких позах нащелкает, а вы в малиннике определите, подойдет али как. Да небось забракуете сразу, — деревня-переферия, вам, чай, москвичку с образованием, с родителями и прочими прибамбасами, — съехидничал Ванька.

-Ой, Вань, всю жизнь нас попрекать будешь, да? Мы на любую, даже с Чукотки уже согласны, только женись, мы сто раз извинились уже за то.

-Извинились они... вы, может, мне всю жизнь поломали тогда!

Была у Чертова зазноба на первом курсе. Он твердо решил жениться, но его малинник встал на дыбы, мотивируя это тем, что в восемнадцать лет не ум руководит, а гормоны. Ванька, легкий человек по натуре, зла давно не держал, понимая, что там любви большой не было, так, влюбленность, но, при случае, покусывал своих девок, чтобы не забывались.

Вечером Ванька спросил:

-Алюне чё сказал?

-Да, сказал, в командировку еду, чтобы не дергалась раньше времени. Знаю я её, начнет круги наматывать, а там старый как барометр, тут же заволнуется. Пусть уж лучше, когда результат будет. -Мудреешь, Авер, не по годам. Пожалуй, надо жениться, тоже помудрею, глядишь. Завтра валим в кадры , там должон быть приказ, какой не знаю, Толюшка только и сказал типа, не кипиши, Ванька!

В кадрах суровый кадровик долго проверял Сашины документы. Откопировал их, сходил куда-то на подпись и только потом сказал:

-Капитан Аверченко, Александр Борисович, 1957 года рождения, образование высшее, так?

-Так точно, товарищ подполковник!

-На вас имеется два приказа. Первый — за мужество и героизм, проявленные при выполнении интернационального долга в республике ДРА Вы награждены орденом Красной звезды! Поздравляю Вас, товарищ капитан!! — он вытащил из стола коробочку и отдал Саше, пожав руку.

-Служу Советскому Союзу!

-А второй приказ, — Саня затаил дыхание, — для прохождения дальнейшей службы в рядах вооруженных сил СССР откомандировать капитана Авеченко А.Б.в распоряжение Пермского облвоенкомата. Срок прибытия в Пермь — два дня с момента получения приказа. Приказ понятен?

-Так точно! — переведя дух, гаркнул Авер.

-Распишитесь вот здесь и здесь. Удачи,капитан!

— Спасибо, товарищ подполковник!!

Выйдя из кабинета, хлопнул Ваньку по плечу.

-Йес!

-Пошли быстрее, а то начнем здесь орать! — Ванька потащил его на улицу. — Ну?

-Вань, в распоряжение Пермского Облвоенкомата .

-Ну, значит, быть тебе в этом вашем Горнозаводске военкомом, там наверняка уже такой приказ лежит!

-Вань, дядька твой...

-Скажу по секрету, его мамка моя замучила: "Толюшка, ты обещал Сашеньке помочь". И чё Галинка Витька выбрала, надо было тебя в зятья. Вот бы любовь к зятю была, почище чем ко мне!

Толюшка вечером, сидя на кухне у Чертовых, вяло отнекивался от благодарностей Сашки.

-Саша, если люди, а тем более, близкие люди не будут помогать друг другу, то мы скатимся до уровня зверей. Вот приеду летом на недельку. Я столько слышал про Урал, интересные у вас там места, мне тут про уваровит, интересный камень рассказали, так моя Аксинья меня достала, прямо влюбилась в его цвет. Она этими камнями смолоду болеет, чего только нет, вон из Якутии чароит привезли, красивый такой сиреневый, только там и водится.