Институт моих кошмаров-3. Никаких демонов

Диз не стал смеяться над высокопарно прозвучавшим откровением. Только мягко спросил:

— Какая же?

— Смелая.

— А ты смелая?

И снова никакого смеха, никакой издевки в голосе. И не удивление. Скорее... удовольствие, будто ему нравилось то, что он слышал.

— Безумно, — заверила я его. — Думаешь, кто-то менее храбрый полез бы за тобой в чертов Ад?

Встрял бы между Мором и драконами, полез бы выяснять, куда пропадают студенты, позвонил бы в "Хантерс" с просьбой "Ну возьмите меня к себе"?

— Справедливо.

— Еще... сильная.

Не говорите, что сила обязательно измеряется в физической мощи или способностях к магии. Не только. Жаль, что мне так долго пришлось осознавать, как много у нее лиц. Что иногда сила заключается в сострадании. Иногда — в способности признавать свои ошибки. А бывает, она всего-навсего означает, что, обернувшись назад, на все то дерьмо, что осталось в прошлом, ты с удивлением понимаешь, что все еще жив. И не сломан. И все еще ты. В этом тоже сила. Диз был прав...

— И находчивая.

Диз фыркнул. А с этим он, значит, готов поспорить?

— Что? Между прочим, это я придумала, как раскрыть библиотекаря!

— Если бы ты при этом не ставила постоянно свою жизнь под угрозу, — вздохнул он.

Как будто это у меня специально получалось. Я плеснула в него водой.

— Зануда, — пришлось мне снова открыть Дизу всю правду о нем.

Взъерошив волосы, он обернулся. Сменил позу; опираясь на бортик ванны, устроился на кафеле лицом ко мне.

— Ты это уже говорила.

Я села, чтобы не смотреть на него снизу вверх.

— И еще буду говорить! — заверила я Диза, закидывая руки ему на плечи.

Против стекавших за шиворот капель Диз ничего не имел. Как и против последовавшего за этим поцелуя...

— Зануда, — повторила я. — Сноб. Позер...

С гулким стуком упала книжка. Коротко зашипела сигарета, прежде чем погаснуть. Плеснула вода, проливаясь через край на пол...

Только человек, совершенно незнакомый с Дизом, мог бы предположить, будто он так просто забудет о своем вопросе.

— Не знаю, — я потянулась в кровати. Длинные пальцы осторожно рисовали на моем бедре одному Дизу известные узоры. — Правда, не знаю...

Взгляд скользнул по руке. Можно было попросить неведомых организаторов избавить меня от шрамов и драконьей крови, от сводящей с ума сверхчувствительности к магии. Но... Без них бы все тоже сложилось иначе. И я была бы другой. А плата за ошибки казалась уже не такой высокой. Та же сверхчувствительность не раз наоборот помогала мне выживать. А драконья кровь... Сейчас, с нормальным блокатором, единственным негативным эффектом оставались необходимость повторять укол каждые две недели и поводок "Хантерс", на который эти самые уколы меня сажали. Но с этим я тоже могла справиться. Для этого мне не требовалась помощь неизвестных благодетелей, слишком сильных и добрых, чтобы существовать в реальности. Мне же сказали, что будут бесплатно поставлять лекарство, если я стану сотрудником? А Диз был прав: мне необязательно идти в полевой отдел, если тут тяжело. У "Хантерс" было множество департаментов, начиная с бухгалтерии и заканчивая теми же лабораториями. Сереш замолвил бы за меня словечко. А с моими далеко не самыми популярными специальностями, с отсутствием связей и даже примерного понимания, как строился социум у гени, "Хантерс" мог оказаться для меня далеко не худшим вариантом. Спокойная работа, офис в Европе, хорошая зарплата — все, как я когда-то хотела и планировала...

Я прикрыла глаза и сосредоточилась на ощущениях, пытаясь угадать рисунок. Сбилась, как всегда. Думать не хотелось. Не об этом. Максимум получалось вспомнить, что цепочка мокрых следов высохла на ковролине в комнате — но вряд ли в ванной, и рано или поздно кому-то придется вставать вытирать пол. Или что книжку мы в итоге все-таки залили...

— Тогда почему для тебя так важно участвовать в Игре?

Я не знала, как это объяснить. Открыв глаза, в отместку провела ногтями по его ребрам, по чернильным созвездиям на них: Дракон и Малая Медведица, похожий на арбалет Лебедь и Лира. Россыпь капель, родинками выглядящих на бледной коже — Лисичка; и Стрела ниже...

— Потому что я могу. Потому что, если я права в своих догадках, с этой игрой что-то не так. И потому что я подхожу для участия куда лучше Кая, Лукаса, даже Мартина...

— Больше подходишь для работы Охотников, чем сами Охотники?

Я слегка прикусила его плечо. И нечего надо мной смеяться!

— Они люди. И я не знаю, как их всех еще не поубивали, божественная помощь это, удача или что-то еще, но они слабее.

Что мог бы противопоставить Лукас тому же друде? Ничего. А вампиру? Мы видели, чем эта история кончилась. Охотники в большинстве своем были людьми. И потому всегда были уязвимее. И погибали. Слишком часто, слишком рано...

— Ты знаешь, что Мартин по их меркам практически старик? Знаешь, конечно...

Это неправильно. Люди не должны умирать, защищаясь от тех, кому им нечего противопоставить. Люди не должны жить в мире, где любой может украсть их волю — просто потому что ему захотелось. Где чужую влюбленность можно заказать у улыбчивой баристы. Где никто не станет считаться с тем, кто слабее...

— Это неправильно, — повторила я вслух. — Не люди должны следить за гени. Гени сами должны останавливать гени, когда те переступают границы...

— В идеальном мире так бы это и было, — заметил Диз.

Но мы жили не в идеальном, а в реальном. И если бы я попробовала возразить, что это не так, каждый из нас выбирает, в каком мире ему жить, он пошутил бы, что моя мания все контролировать достигла гигантских масштабов. А может — что еще хуже — понял бы все правильно и спросил, означает ли это то, что он думает.

Поэтому я промолчала.

ГЛАВА 7

— Бред какой-то!

Я сидела на перилах моста и смотрела, как за моей спиной несет свои воды Изар.

— Никогда не думала, что в мои обязанности на рабочем месте будет входить самоубийство.

Стоявший рядом Диз сдвинул вниз солнечные очки и посмотрел поверх них на пустой в такой ранний час мост.

— Не драматизируй. Зато не скучно. Мне на первой стажировке приходилось бегать за кофе и уворачиваться от пресс-папье. Поверь, это куда хуже.

— Я бы не отказалась от капельки скуки, — проворчала я. — Стоп, серьёзно?

Он скривился, вспоминая:

— Отец решил, что пора научить меня смирению и устроил на лето личным ассистентом к одному из директоров. Через другого директора. Взяв с того клятву крови, чтобы он не смог рассказать, кто я.

Я представила себе Диза, ещё более худого и несклепистого, с блокнотом в руке и бейджем на шее, держащегося всегда на шаг позади начальника, предугадывающего каждое его требование и борющегося с острым желанием его прикончить. Смех сдержать удалось с трудом. Диз широко улыбнулся:

— Ты бы видела его лицо, когда он узнал, кем помыкал.

Ещё бы. Думаешь, тебя попросили перетерпеть пару месяцев очередного бесполезного сынка-племянника, а ты, оказывается, все это время отдавал приказы демону смерти и сам ходил по очень тонкой грани. Я все-таки расхохоталась.

— За что тебя так?

— Ни за что. На Земле методы управления весьма ограничены. Нельзя показать такому количеству людей Силу, децимация тоже не считается адекватным методом повышения мотивации персонала... Отец считает, что в условиях добровольного найма недостаточно быть чьим-то сыном. Чтобы эффективно править организацией, нужно заслужить их уважение. Начать с самого низа. Показать, чего стоишь.

Я только покачала головой. Абигор-затейник— это ещё ладно, на Абигор-идеалист... Не поверю. Хотя, чтобы узнать людей — не только с той стороны, которую они покажут начальству, — чтобы лучше понять дело... Возможно, идея не была совершенно глупой.

— Сейчас ты скажешь, что на следующее лето он отправил тебя на производство? Как вообще получается, что для демона ты подозрительно часто зависаешь на Земле? В детстве, в каникулы...

— Умею выбирать родственников, — незло усмехнулся Диз. — Тогда Тривии показалось, что будет забавно посмотреть, как я пытаюсь приспособиться среди людей.

— А теперь?

Ладно, Кимон или другие его кузены — не та сила, которую Охотники бы испугалась. Но если бы Геката решила выпустить его на Землю насовсем, вряд ли кто-то стал бы спорить. Что такое "Хантерс" против древнего божества?

— А теперь она считает, что если я сам принимаю решения, как мне жить, то и в битвах своих должен бороться за себя сам. И ты не угадала. На следующее лето Абигор отправил меня в ассистенты отдела, — вспомнил Диз. — Там было проще: чтобы понравиться людям, было достаточно уметь писать макросы и чинить принтер.

И обаятельная улыбка наверняка тоже не помешала. Особенно в завоевании симпатии женской половины офиса.

— А потом? — полюбопытствовала я.

О семейном бизнесе Диз обычно не упоминал. То ли из-за моего отношения к отрасли, то ли имелось, что скрывать. Впрочем, второе было не предположением, а фактом. Было что скрывать. Очень и очень многое.

— Потом я поступил в ГООУ.

— Ага, и все кончилось. Не верю! Ты все время работаешь, и не говори, что только на ваш стартап. Чем ты занимаешься для Абигора?

— Это вопрос от сотрудника "Хантерс" или от моей девушки? — уточнил Диз.

Я задумалась.

— До конца августа — от обеих.

— А после августа?

Вот он, тот вопрос, которого вчера я благополучно избежала, промолчав. Рано или поздно Диз должен был его задать. Что я выберу, когда лето кончится?

— Не знаю, — призналась я. — Тебя это смущает?

Демон и Охотник. Если не непримиримые враги, то полные противоположности. Клише в книгах, особенно, как выражался Диз, в "моем любимом жанре". Но в жизни такие пары нечасто встречаются. И тому есть причина.

— Должно?

Определенно.

— По-моему, это называется конфликт интересов.

— Неэтичным поведением, возможно, — возразил Диз. — Конфликта тут нет.

— Конечно. Для этого интересы должны быть хоть относительно равноценными, а ты, выбирая между мной и своими целями, всегда выберешь работу, — пробурчала я.

— Ты преувеличиваешь, Нат.

Как же.

— Если прямо сейчас к тебе придёт Мартин и скажет, оставайся-ка с нами, но с Наташей придётся порвать, что ты выберешь?

Диз закатил глаза, снимая очки и цепляя за ворот футболки:

— Это было бы крайне странное требование. Мартин не предложит подобного.

Я дернула его за рукав.

— Не уходи от ответа! Просто признайся: ты меня бросишь в ту же секунду.

— Не в ту же секунду, — не согласился он.

— Да, ты как обычно просчитаешь перед этим все остальные вероятности, но, когда придешь к выводу, что других вариантов нет, все равно бросишь.

Молчание было весьма красноречивым.

— Я же говорила!

— Тебя так радует перспектива или что ты выиграла спор?

Перспектива меня вообще не радовала. Я хорошо помнила зиму. Слишком много места стал занимать в моей жизни Диз. Лишиться его сейчас... Даже думать об этом не хотелось. С другой стороны, если бы мы расстались, я бы долго и горячо его ненавидела, но поняла бы. Целая вечность свободы или девушка, с которой неизвестно, сколько у вас все продлится. Это даже не выбор.

— Тебя это задевает? — невозмутимо спросил Диз.

Мог бы хоть из вежливости сделать вид, что я не права, и он пожертвует всем ради меня. Но нет, я же просила быть со мной честным. Вопрос снова заставил взять паузу на размышления. Любой другой человек наверняка посчитал бы это предательством, но...

— Нет, — решила я. — Наверное, я сама такая же.

Потому что как бы невозможно сильно я ни любила Диза, у моего отношения к нему тоже имелись границы.

— Хочешь верь, хочешь нет, но даже у меня есть моральные принципы. И ты ходишь очень близко к черте, где они заканчиваются.

Работа над оружейными артефактами, непонятная двойная игра с Абигором и южным королем, убийство, договоры на душу...

— Если ты однажды ее пересечешь, я тебя сдам Охотникам. Тебя это задевает? — осведомилась я.

Диз пожал плечами, повторяя вопрос:

— Должно?

Наверное. Если не обижать, то хотя бы напрягать. Как он себе представлял такую жизнь? Я, не рассказывающая обо всем, что происходит в офисе. Диз, умалчивающий, где и как он нарушает Договор. Просто бездна доверия. Как быть вместе, постоянно что-то утаивая и находя отговорки?

— Узнаем, — угадал мои мысли Диз.

Хотелось бы верить. Что не только узнаем, но и справимся... Я снова посмотрела на воду. Интересно, какая здесь глубина? Наверное, достаточная, раз недалеко электростанцию построили.

— Не передумала?

— Прыгнуть с моста и разбиться? Как можно! Всю жизнь только об этом и мечтала.

Забравшись на парапет, я выпрямилась в полный рост.

— Я тебя подстрахую. И мы связаны, — напомнил Диз, подавая руку. — Если разобьешься, я всегда могу призвать тебя обратно в виде призрака.

Я мрачно посмотрела на него. Это не утешало. Совсем. Тем более, что, когда ты стоял на перилах, мост уже не казался невысоким. И несмотря на наличие плана было страшновато. А если не получится? Несмотря на почти два года сосуществования, магии я не доверяла.

— Ты можешь выбрать другое задание, — предложил Диз.

— Игра идет не первый день, и никто не знает, как скоро закончится. Если я не наберу достаточно баллов, и быстро, то никуда не пройду, и все это окажется бесполезно.

— Там были задания с тем же количеством баллов.

"Под невидимостью ударить по лицу прохожего" или "Пройтись голым по Мариенплатц, чтобы никто не заметил", например. Хотела бы я посмотреть на того, чья больная фантазия родила эти требования.

— Я не бью людей, которые мне ничего не сделали, меня даже не видят и не могут дать сдачи, — отрезала я. К тому же, с моими ростом и комплекцией ударить удалось бы разве что ребенка. А детей я тем более не била. — И ты прекрасно знаешь, как у меня с иллюзиями! Я не смогу отвести взгляд целой толпе! А Мартину придется выковыривать меня потом из полиции, которая поймает меня за нудизм.

— Тогда вперед, — посоветовал мне Диз. — И побыстрее, пока никого нет.

Он был прав. Не хватало только напугать проходящих мимо туристов. Решат еще, что суицид, поднимут переполох или, того хуже, полезут в реку спасать. А течение тут опасное. Я отцепилась от дизовой руки и достала телефон. Каменная Паллада на другой стороне моста наблюдала за происходящим с неодобрением. Включив камеру, я повернулась, чтобы заснять, где нахожусь...

Я не планировала падать так. С бухты-барахты, не подготовившись, спиной вперед. Парапет моста был достаточно широким, чтобы не оступиться. Но заметив краем глаза фигуру у берега и сверкнувшую на солнце золотом копну волос, я вздрогнула. Замахала руками, потеряв равновесие. Завалилась назад. И уже в полете поняла, что надо было интересоваться не глубиной, а расстоянием до воды. Если не успеть...

Земля оказалась под моей спиной внезапно. Выбила воздух из легких, заставила закашляться и тут же скривиться от боли. Сморгнув слезы, я повернула голову. В поле зрения попали ветки, травинки и разрисованная граффити скамейка. Далеко за ней уже блестели воды Изар. Все-таки удалось. Телепортироваться в последний момент, как требовало условие Игры. Не утонуть. Очутиться в итоге не хрен знает где, а в нескольких метрах от моста, в кустах на Пратеринзеле, где никто не увидит моего появления, и где мы договорились с Дизом встретиться. Через пару секунд я услышала шорох гравия, и он подошел.