Чешуя и хвост. Странник

Сам же я теперь стоял в изрядно потёртой обувке, в изодранных до безобразия рубахе и штанах, демонстрирующих многочисленные порезы, синяки и ссадины — мои учителя постарались на славу.

Быстро сняв с себя всё это безобразие, я, оставшись полностью нагим, молниеносно юркнул в бадью с тёплой водой, пахнущей простым хозяйственным мылом, и, погрузившись в неё с головой, тотчас блаженно зажмурился от удовольствия.

Спустя минут пятнадцать тщательного оттирания мне, наконец, удалось кое-как отмыться от толстого слоя грязи, скопившегося на коже за время нашего продолжительного путешествия. Судя по всему, бадья была зачарована каким-то заклинанием, потому как вода в ней даже не начинала темнеть и покрываться грязными разводами, что лишний раз убеждало меня в полезности магии.

Через полчаса я довольный уже сидел на кровати, обёрнутый белым с жёлтыми пятнами полотенцем, ероша мокрые волосы и наслаждаясь запахом хозяйственного мыла, который исходил от кожи. Знаю, что для многих это не самый лучший аромат, но он однозначно лучше коктейля пота и несвежей одежды.

В дверь неожиданно постучали. Я, обернувшись полотенцем вокруг бёдер, буквально вскочил на ноги, после чего схватил со стула нож, чтобы уже спустя несколько секунд отворить дверь Пингу. Тот стоял в сопровождении двух бугаёв-носильщиков, державших в руках несколько десятков свёртков и мешков. Нехило он затарился, я посмотрю.

Носильщики быстро сгрузили многочисленные покупки Пинга прямо на пол, после чего, дождавшись кинутой им имперцем серебряной монеты, поклонились и затем удалились, напоследок громко хлопнув дверью.

— А ты, я смотрю, зря времени не терял, — усмехнувшись, произнёс имперец, поднимая с пола свёрток вместе с серым льняным мешком, после чего с почтением протянул их мне.

Дождавшись, пока хрустящая упаковочная бумага вместе с тканью мешка окажется в моих пальцах, он, не теряя времени, прямо на ходу начал снимать свои лохмотья, неумолимо приближаясь к бочке с водой.

Спустя пару секунд он уже с головой погрузился в бадью, а я тем временем начал рассматривать комплект одежды и кожаные сапоги, врученные мне другом. Похоже, Пинг особо не парился по поводу стоимости моего будущего наряда, потому что качество его было весьма неплохим.

Чёрные штаны, сделанные из плотной, но притом весьма лёгкой шерсти. Белая рубашка с V-образным вырезом на груди и круглыми металлическими пуговицами. Чёрный строгий камзол с вставками такого же цвета кожи, расшитый серебристой вышивкой. А в довершение образа тёмно-коричневые кожаные сапоги.

Быстро облачившись в этот весьма недурной наряд, я тотчас почувствовал себя нормальным человеком. Засунув за голенище сапога нож, а также повесив ножны с кинжалом из нирамского серебра у пояса, я сел и стал терпеливо ждать того момента, когда Пинг закончит с водными процедурами.

— Сколько ты на одежду потратил? — спросил я, внимательно рассматривая собственный камзол.

— Пять золотых.

Мда, пять золотых монет — это, конечно, немало. Но за такие вещи отдать их было не жалко. Качество у них действительно было отменным, не чета тем тряпкам, которые мне пришлось носить на протяжении последних трёх недель.

А самое главное — все вещи были весьма удобными, и, что немаловажно, пришлись мне в самую пору.

— А сколько за головы разбойников отдали? — поинтересовался я у имперца, который уже вылазил из бочки.

Мда, а мне потребовалось времени в несколько раз больше, прежде чем я, наконец, вылез из тёплой бадьи с водой. Сказываются привычки человека, привыкшего к комфорту.

— Не поверишь, Саша, — усмехнулся Пинг. — За головы разбойников дали пару серебрушек, но... — заметив моё возмущённое выражение лица, остановил мою ещё не начавшуюся тираду друг. — Но за голову их главаря дали целых тридцать золотых! Оказывается, что этот эльф когда-то возглавлял одну очень известную разбойничью банду, промышляющую на всём юге империи. В префектуре мне сказали, что в ней было даже парочка магов, а членов этой шайки было больше сотни. Но, наконец, всю их банду схватили, а вот этот эльф каким-то чудом смог сбежать. Больше о нём никто ничего не слышал, а потому решили, что он где-то помер. А оказалось, что он возглавил разбойничью шайку, промышляющую здесь, в окрестностях Тюриха, и никто даже не знал, что её лидером стал Даэрон Паучье Жало, за голову которого дают тридцать золотых монет.

— Получается, нам очень повезло, что мы на него нарвались, — задумчиво произнёс я.

— Да, — коротко ответил Пинг, одевая на пояс перевязь с мечом.

За то время, что он рассказывал мне про разбойников, стремительный имперец уже успел одеться и даже прилизать мокрые после купания волосы. Свои старые тряпки он без сожаления затолкал в дыру в полу, выполняющую роль унитаза. Подумав, я последовал примеру друга: они были в настолько ужасном состоянии, что даже не смогли сгодиться на портянки. Что уж тут говорить про то, чтобы вновь одеть их на тело.

— Что ж — надо бы обрадовать остальных, что я прикупил им одежды, — имперец вопросительно приподнял левую бровь, дожидаясь моего разрешения.

Я кивнул, соглашаясь с предложением Пинга, который тотчас встал с кровати. Имперец аккуратно подхватил с пола практически все свёртки, оставив на полу лишь несколько, после чего, кое-как открыв правой ногой дверь, выскользнул из комнаты, желая поскорее обрадовать товарищей.

Да, представляю, как они будут радоваться, когда увидят новую одежду. Тем более, на моих вассалах Пинг, судя по его собственному облачению, тоже решил не экономить, прикупив им наряды, схожие с моим. Поэтому одежда имперцам должна понравиться с вероятностью в девяносто девять процентов.

Через пару минут после того, как Пинг вышел из наших скромных апартаментов, в комнату ворвался запыхавшийся, потный вихрь по имени Вунг, тащивший в руках весьма объёмистый кошель, в котором приятно звенели монеты.

Тут же отправив своего друга в бочку принимать водные процедуры, я начал быстро выспрашивать имперца о его походе по рынку.

— Ну, Вунг? Какие успехи? — поинтересовался я, пересчитывая всю имеющуюся у нас наличность с учётом кошелька Вунга и наличности, притащенной Пингом.

— За всё получил около трёх с половиной золотых. Но мне пришлось изрядно попотеть, чтобы отвоевать у торговцев эти вшивые пятнадцать серебрушек, — заметил имперец, усиленно оттирая тело от грязи. — Внутренности и различные ингредиенты продал по хорошей цене, даже торговаться не пришлось. А вот с трофеями разбойничьими... Эти жмоты мне пятнадцать серебрушек предлагали за всё, а я смог их за золотой продать, — судя по тону имперца, он был страшно горд своим достижением.

Зная характеры рыночных торговцев, я ничуть не сомневался, что Вунгу пришлось задействовать всю свою харизму, чтобы поднять цены на товары в два раза. За что я его тотчас и поблагодарил, не отрывая головы и продолжая подсчёты наших скромных финансов, которые в итоге оказались не такими уж и скромными.

Всего у нас на руках было двадцать восемь золотых, сорок серебряных и девятьсот восемьдесят медных монет. По словам Гарна, курс золотого к серебрушки был один к тридцати. А серебрушки к медяку — один к ста. То есть если округлять, то наше состояние составляло около сорока золотых монет, что не могло ни радовать.

Сложив пару сотен медяков и несколько десятков серебрушек в кошель, я засунул всё остальное в мешок. И глаз с него лучше не сводить, потому, как деньги в нём были не малые. Надо чтобы кто-то охранял мешок, пока все остальные будут находиться в городе.

Думаю, что для этих целей прекрасно подойдут Керит с Нирамом, которые хоть уже и выглядели здоровыми после манипуляций целителя, всё же не имели права нарушать постельный режим. А раз они будут целых три дня находиться в кроватях, то и охранять никого ставить не требуется — вряд ли кто полезет в комнату, зная, что там находятся люди, имеющие возможность запросто дать отпор.

Я перевёл задумчивый взгляд на только что зашедшего и улыбающегося Пинга, после чего обратился к нему, протягивая мешок с деньгами:

— Здесь больше тридцати восьми золотых. Скажи Кериту с Нирамом, чтобы они охраняли его. Всё равно покидать постели я им запрещаю: таков совет целителя. А я доверяю этому мудрому магу.

Имперец понятливо кивнул, после чего, схватив в правую руку довольно-таки объёмный мешок с деньгами, вышел, чтобы уже спустя минуту войти в комнату вновь и сообщить, что мою просьбу он раненым передал, и что все друзья уже готовы к ужину.

Я перевёл вопросительный взгляд на Вунга, который уже тоже успел одеться в только что купленный наряд, и затем, пожав плечами, встал со стула и степенно двинулся к входной двери, у которой стоял Пинг.

Спустя пять минут мы всемером сидели в обеденной зале, с удовольствием поедая весьма недурные блюда, приготовленные местным поваром. А Керит с Нирамом, в свою очередь, остались в комнатах охранять наши финансы, и мы пообещали им, что непременно принесём часть ужина нашим раненым товарищам.

Глава 17

В которой герой на время становится наёмником

Прошло уже больше пяти дней после того, как мы впервые пересекли ворота Тюриха. В принципе, он оказался довольно славным провинциальным городком с пятью тысячами населения, что для меня, уроженца миллионного мегаполиса, было весьма скромным показателем.

Скажу честно: скучать в Тюрихе мне особо не пришлось. Постоянные походы в публичный дом, девочки которого оказались вполне сносными и на пять с плюсом смогли удовлетворить изнурённых тяжёлым путешествием воинов. Изучение достопримечательностей и окончательное погружение в традиции местного населения. Преподносимые учителями-садистами изнурительные многочасовые тренировки, на которых с меня семь потов сходило. Короче говоря: отрывался я на полную катушку.

И вот сегодня мы были, наконец, готовы для продолжения нашего нелёгкого путешествия в сторону Северных Пустошей. Именно сегодня из Тюриха прямиком в Кенар — столицу Нирамской Империи отправлялся торговый караван, в который мы, слегка поразмыслив, решили записаться охранниками.

А что? Очень даже неплохая идея, придуманная, кстати, вашим покорным слугой. Во-первых, нам до столицы будет проще добраться, потому что скорость у торговых повозок, запряженных лошадьми, всё же больше скорости пешехода. Причём, разница в этих скоростях была вполне себе приличной. Во-вторых, вместе с остальной охраной каравана легче отражать атаки тех же самых разбойников, которых по рассказам на северном тракте было немало. И, наконец, в-третьих, мы за свою работу ещё и звонкую монету получим.

Кстати, насчёт наших финансов. Немаленький капитал, состоящий почти из сорока золотых, у нас надолго, к сожалению, не задержался. Именно поэтому в моём кошельке сейчас покоилось всего-навсего семнадцать серебрушек да восемнадцать вшивых медяков. Практически все остальные деньги были спущены нами на покупку требующегося в пути снаряжения.

И потому вся наша компания сейчас щеголяла в чёрных кожаных доспехах (железные стоили неприлично дорого) с многочисленными склянками эликсиров на поясах и парочкой дешевеньких амулетов. Была, конечно, у меня мысль и четырёхприводным 'Мустангом' обзавестись, но нормальная лошадь для верховой езды стоила больше пяти золотых. То есть для того, чтобы обеспечить всех нас транспортом, нужно минимум потратить сорок пять золотых. Сумма немаленькая, а жертвовать нирамским кинжалом ради такого я всё же готов не был. Да и караван так удачно подвернулся, отодвигая проблему с ездовыми животными на второй план.

Скажу честно, сейчас наша группа мало походила на тех нищих оборванцев, выживших в Зубастых Рифах и вылезших на берег возле села Прибрежного. Девять человек, закованных хоть и не в самую крепкую, зато весьма эффектно выглядевшую броню, с неплохими клинками, с арбалетами и луками за плечами — своим внешним видом мы производили поистине ошеломляющий эффект. По крайней мере, мне так казалось.

Кстати, дистанционное оружие было абсолютно у всех, даже у меня. Рин потратил около двух дней, чтобы научить вашего покорного слугу основам стрельбы из арбалета. И скажу честно, к концу моего отдыха-мучения в Тюрихе получалось у меня уже весьма неплохо.

А стрельбе из лука имперец меня учить даже не собирался, аргументируя это тем, что его нервы такого испытания точно не выдержат, и у него однозначно будет нервный срыв. Я его слова запомнил, и когда-нибудь ему в будущем их обязательно припомню.

И вот сейчас мы выехали из северных ворот Тюриха огромным караваном, состоящим из нескольких десятков всадников, да тридцати пяти повозок, гружённых всякой всячиной. На одной из них с удобством расположилась наша компания, рассуждая на излюбленную всеми нами тему — политику.

— Что думаете, ребята? — вполголоса поинтересовался у нас Керит. — Сколько ещё продержится Неринское Ханство против натиска Нирамской Империи?

Не стоило всё же забывать, что мы находимся вне закона, хоть об этом никто и не догадывается, а потому разглагольствовать на подобные темы лучше шепотом и когда поблизости нет посторонних ушей. Лишняя осторожность уж точно не помешает.

— Пару дней максимум, — ответил ему Рин. — После падения Грунского Халифата захват гоблинов для Курта — не проблема. Распылять силы ему не требуется, а значит, он может сосредоточить все силы на атаку Ханства.

— Наши бывшие коллеги к боям в пустынях непривычны, — заметил Вунг. — А значит, у зеленокожих ушастых будет больше времени на противостояние с Куртом.

— Даже если так, — нехотя согласился Рин с доводами имперца. — Уничтожение гоблинов — всё равно настанет уже в самое ближайшее время.

— Мне один человечек в трактире шепнул, — вклинился в беседу непоседа Пинг, — что оркам отрезал путь отступления по морю имперский флот, таким образом загнав их в ловушку. А затем сухопутная армия со знаменитыми карательными полками Гринда истребила всех орков. До одного.

Мда... Курт мне всё больше напоминал своим стилем управления давно почившего в моём мире Гитлера. Этот башковитый парень, также как и фюрер третьего рейха, проповедовал чистоту расы и крови. Он также как и рейхсканцлер Германии обладал огромным влиянием среди простого народа. У него были точно такие же аппетиты по поводу завоёванных территорий. И Курт даже создал местный аналог эсэсовцев, главной задачей которых являлся геноцид мирного населения.

Я вляпался в местный аналог второй мировой. А меня ведь Гарн ещё и упрашивал вступить в ряды армии Неринского Ханства, чтобы сражаться против Нирамского агрессора. Лишний раз убеждаюсь, что гоблин предлагал мне весьма действенный способ самоубийства.

— Гринд — та ещё тварь. Его методы хоть и эффективны, но, с точки зрения гуманности, весьма омерзительны, — недовольно поморщился Керит.

Вначале я не мог понять: почему люди продолжают поддерживать императора, глядя на те ужасные вещи, который тот вытворяет? А потом я понял, что им просто начхать на чужие судьбы. Благодаря Курту Нирамская Империя пережила потрясший весь материк Картоз экономический и продовольственный кризис с минимальными для неё потерями, а потому уже с того момента жестокого в своём управлении монарха начали уважать. А некоторые — даже боготворить.