сноски к 12 главе:
1. касательно слов Элии о том, что Джей слышал упоминание свое имени в разговоре с постами:
Любой бог обладает даром слышать обращение, воззвание к себе из посвященных ему храмов, но достаточно сильный бог слышит не только молитвы, где бы они ни были произнесены, но и ощущает любые высказывания, в которых проскальзывает его имя. Точность восприятия зависит от силы бога, расстояния между ним и взывающим, от коэффициента силы говорящего, интенсивности эмоций, вкладываемых в призыв и желания говорящего быть услышанным.
2. 'розе между нами не цвести' — лоулендский эвфемизм романа
Глава 13. В поисках развлечений
Мичжель ист Трак резко открыл глаза и уставился в ночную тьму, не понимая, что могло его разбудить так быстро. Врожденное ощущение времени подсказывало юноше, что прошла всего пара часов с тех пор, как он лег. Но ощущение бодрости и бурлящей энергии, требующей немедленного применения, переполняло все тело вара, как частенько бывало по утрам. Мичжель еще немного повалялся, добросовестно пытаясь выполнить наказ Высшего вара Монистэля и спокойно поспать, но мирные сновидения бежали от сумасбродного юноши. Он лежал, тараща глаза, утопая головой в широкой подушке и чувствуя непривычную мягкость матраса под боком.
'Богат Лоуленд, Мир Узла, — рассуждал вар. — Посольство из захудалого провинциального мирка разместили со всевозможным шиком, даже в мелочах комнаты под вкус гостей подгадали, а вот с матрасом и подушкой промазали, — незначительный промах хозяев доставил Мичжелю тайное удовольствие, значительно превышающее размеры дискомфорта. — Значит, не всю подноготную о нас вызнали'.
То, что за ним следят, молодой человек, обладающий острым нюхом профессионального шпиона, понял уже давно, правда, не понимал, на кой это сдалось Лоуленду с его могуществом. Но, немного поразмыслив, Мичжель списал происходящее на стандартную процедуру, обязательную для всех гостей, страдающих от маниакальной лоулендской подозрительности.
Слежка ощущалась варом как привязчивое ощущение налипшей на лицо осенней паутинки, которую никак не удается нащупать и стряхнуть, это чувство не покидало его с первых минут пребывания в замке.
'Приставили, небось, какую-нибудь мелкую шушеру, просто так, на всякий случай, чтоб мы, посольские, не натворили чего', — досадливо подумал Мичжель.
То, что его не принимают всерьез, прежде всегда доставляло юноше скрытое удовольствие, льстило его дару маскировки. Теперь все было иначе: в надменно-снисходительном Лоуленде боги видели юношу насквозь, но не сочли бы опасным, даже вздумай он продемонстрировать принцам весь немалый арсенал своих талантов. Это не могло не бесить! Одно дело быть незаметным по собственной воле и совсем другое — из-за того, что тебя считают ничтожеством!
'А вот и не буду валяться без толку, пусть хоть мелкие соглядатаи догадками помаются, какого демона меня в замок среди ночи несет! — мстительно решил Трак и вскочил с постели. — Пойду прогуляюсь, все равно не уснуть'.
Мичжель быстро накинул свободную серую рубаху, темно-синие бриджи, жилет, мягкие полусапожки, спрятав в широкий рукав нож, пригладил встопорщенные со сна, как перья, волосы, нацепил на руку браслет с ключом и поисковым маячком от покоев и вышел.
В коридоре было тихо и пусто. Скорей всего, даже железное сердце неумолимого Фаржа смягчилось, и он отправил стражников отдыхать. Зато их лоулендские коллеги несли караул исправно, то ли охраняя 'беззащитных' богов от происков коварных жиотоважцев, но, скорее всего наоборот, стерегли посольство об 'беззащитных богов'.
Мичжель со всей серьезностью отвесил неподвижным статуям стражников поклон и направился вниз по лестницам, почему-то предпочтя этот путь всем другим. А под рукой не было сведущего мага или психолога, чтобы разъяснить вару потенциальную ошибочность его действий и растолковать их значение .
Петляя по бесчисленным залам, коридорам и галереям замка, где ярко освещенным, где погруженным в ночную мглу, и не ждущим посетителей, время от времени проверяя, работает ли маячок, вар вышел в широченный, словно созданный для прогулок великанов, коридор где-то на втором этаже. Гигантские двери с ручками в виде разверстых пастей драконов, были первым, что бросилось ему в глаза, пару высоченных стражников, терявшихся на этом фоне, Мичжель заметил чуть позже.
'Уж не набрел ли я на королевскую сокровищницу?' — удивился про себя вар и не долго думая, подошел ближе и поинтересовался у охранников со всевозможной серьезностью, какую только смог придать своей физиономии:
— Доблестные стражи, осветите тьму моего невежества. Ответьте, что призваны вы охранять?
Суровые мужы смерили парня подозрительными взглядами: 'Нализался, что ли, этот придурок до поросячьего визга и теперь изгаляется, напрашиваясь на оплеуху?', но вид у Мичжеля был самый что ни на есть искренний, готовый внимать, спиртным он не благоухал, поэтому один из стражников нехотя обронил, снизойдя до объяснений:
— Это королевская библиотека.
— А на членов посольства, временно проживающих в замке, распространяется королевская привилегия посещения сей обители мудрости? — вежливо уточнил Мичжель, нутром чуя, что набрел на местечко поинтереснее банальной сокровищницы.
— Да. Библиотекарь еще не уходил, можешь войти, — процедил страж с таким видом, будто ему довелось беседовать с тараканом.
Мичжель, не заставил себя упрашивать, он тут же ухватился за кольцо, высовывающееся из пасти ручки-дракона, и потянул. Дверь не сдвинулась ни на каплю. Мичжель потянул сильнее. Снова ничего не вышло.
— От себя толкни, — посоветовал, сжалившись над полоумным, второй страж, наблюдавший за тщетными попытками вара проникнуть в 'обитель мудрости', чувствовалось, что с языка мужчины едва не сорвалось ласковое словечко 'придурок'.
Кончив ломать комедию, вар толкнул дверь, и та легко, без зловещего скрипа, открылась, пропуская гостя в королевскую библиотеку: титанический лабиринт из забитых книгами, свитками, табличками стеллажей в стенах-шкафах, вздымавшихся ввысь на несколько, минимум на три, как прикинул Мичжель, этажей.
Среди всей этой громады словес, запечатленных на бумаге, коже, и прочих поверхностях, вар не сразу заметил другую мелкую мебель, вроде кресел, диванов, столов. За самым большим из них, пытавшимся потягаться габаритами со шкафами, заваленным книгами и ящичками с тонкими листочками, сидел маленький худощавый очкастый тип в аккуратном коричневом камзоле. Шейный платок давно съехал на бок, открывая удивительно изящный медальон на серебряной цепочке. Очкарик, не замечая никого и ничего, осторожно перелистывал страницу за страницей толстенный фолиант, а у его правого локтя сама по себе порхала по листку ручка.
Предусмотрительная Элия, экономя время Оскара, наложила на нее одно из своих любимых бытовых заклинаний, позволявшее прибору действовать совершенно самостоятельно, повинуясь только мыслям владельца. И, хотя почерк — аккуратный, четкий, просто классический — выходил точь-в-точь, как если бы Хоу держал ручку сам, двигался письменный прибор куда быстрее, чем ведомый заурядной силой физической. Это сильно экономило время, но все равно новоявленный библиотекарь чувствовал, что его, этой самой неуловимой из всех субстанций, катастрофически не хватает. На месте одного сделанного дела образовывалось как минимум три новых! Барону нужно было не только пополнить казавшийся бесконечным каталог, но и научиться ориентироваться в нем, а также в самой библиотеке, хотя бы примерно усвоив, где располагаются основные разделы, которых насчитывалось несколько сотен. Кроме того, требовалось спешно освоить технику починки книг магическую и ручную, которой надлежало пользоваться для работы с книгами, содержащими мощные чары и не приемлющими постороннего колдовского вмешательства. Словом, Оскару казалось, что он никогда не закончит работу полностью, но, несмотря ни на что, новоявленный королевский библиотекарь чувствовал себя абсолютно счастливым, только никому не говорил об этом, чтобы его не сочли за идиота и не лишили замечательной должности. Переступив порог библиотеки в качестве ее Хранителя, Оскар уже ни за какие сокровища миров не отказался бы от почетного права быть принятым книгами и служить им.
Тихий стук закрывшейся двери не заставил барона прервать работу с каталогом, он даже не заметил появления постороннего. Постояв несколько секунд в надежде, что на него обратят внимание, Мичжель понял, что на это особенно рассчитывать не приходится и принялся шаркать, кашлять и шумно дышать, словно больной на последней стадии пневмонии. На третьем по счету жестоком приступе Оскар, наконец, оторвался от фолианта и посмотрел поверх круглых стекол очков на ночного гостя, ручка на секунду зависла в воздухе и аккуратно легла на стол.
— Привет, что-то я тебя здесь раньше не встречал. Ты чей будешь? — запросто поинтересовался Хранитель у вара.
— Мою возлюбленную матушку именовали Лупина иста Каридж, а дорогого родителя звали Зденжек ист Трак, сам же я ношу имя Мичжель, — обстоятельно представился юноша, с любопытством разглядывая библиотекаря — первого, кто пожелал с ним познакомиться.
— Оскар Хоу, — поправив пальцем очки на переносице, хмыкнул барон, назвав себя. — Но вообще-то я не имя твое спрашивал, а кого из принцев ты приятель?
— А почему вы решили, что я приятельствую с кем-то из них? — по-настоящему удивился Мичжель, сведя брови.
— Кто ж еще, кроме этих сбрендивших парней и их не менее чокнутых дружков среди ночи в библиотеку потащится? — скривился Оскар, выдав сию логичную сентенцию. — Ты худой, да еще и трезвый, Ментора в Лоуленде нет, Джея что ли гость?
— Нет, я член посольства Жиотоважа, — честно ответил Мичжель, хоть его так и подмывало разыграть библиотекаря, приписав себе задушевную дружбу с принцем Джеем, но утомленный вид Оскара усмирил тягу парня к розыгрышам.
— А, припоминаю, кажется, Элия говорила, о том, что из-за вашего визита ее Энтиор с Эйта вытащил, — кивнул Оскар, вновь запросто опуская титулы к вящему изумлению и тайному восторгу вара. — Чего же ты тогда по замку шляешься? Приключений ищешь? Так надо было не в библиотеку, а к кому-нибудь из принцев вломиться, если не пришибут сразу, то в бордель или кабак потянут, весело время проведешь.
— Мне просто не спится, — второй раз кряду совершенно честно пояснил вар, абсолютно не представляя, как Мелиор или Энтиор, а тем паче Элия могут потянуть его в бордель или трактир, но зато, как наяву, ощущая смертоносный холод стали в груди. Почему-то ему казалось, что для всех троих, не смотря на внешнюю любезность, вонзить кинжал в тело посла так же естественно, как поздороваться.
— Бывает, — философски согласился Оскар, не раз маявшийся бессонницей, как в своей урбанистической, так и в лоулендской инкарнациях. Барон уже давно приучился использовать с толком доставшееся время, посвящая его работе с техникой, чтению или сочинительству. Почуяв в посетителе родственную душу, хранитель доброжелательно предложил. — Раз уж в библиотеку попал, хочешь книгу выбрать? Что тебе подыскать?
— А есть что-нибудь о том, какие изменения происходят с людьми, с их силой при перемещении по мирам? — неожиданно для себя спросил Мичжель, стеснительно почесав нос.
— Кажется, что-то было, — на секунду задумавшись, взлохматил Оскар свою и без того стоящую дыбом шевелюру. — Сейчас поищем, заодно и разомнусь.
Барон вылез из-за стола и потянулся, потом встал прямо, вытянув правую руку ладонью вверх перед собой, словно держал на ней невидимый компас. Сосредоточенно хмуря лоб, Оскар начал медленно поворачиваться вокруг своей оси, словно и впрямь работал с компасом, занимаясь каким-нибудь спортивным ориентированием в дремучем лесу. Сделав пол-оборота, он резко остановился, торжествующе буркнул: 'Ага! Теплее!' и уверенно двинулся в направлении левого коридора из стеллажей. Заинтригованный Мичжель потащился следом, думая о том, что будет, если спина Хоу исчезнет у него из виду. Сможет ли он найти дорогу назад или обречен будет до конца своих дней скитаться в лабиринтах шкафов, жалобно взывая о помощи к случайным читателям и грызя с голоду ценный паркет и корешки книг?
Минут через пять Оскар сделал остановку у выбранного шкафа, довольно хмыкнул, поведя рукой снизу вверх, пригляделся к корешкам книг и, не скрывая торжествующей улыбки, обернулся к Мичжелю:
— Нашел! Вот семь полок по нужной тематике.
— Всего семь? — слабо удивился вар, мысленно подсчитывая, что ему не хватит и полугода, чтобы прочесть эту подборку книг.
— Что, мало? Сопутствующие разделы в других местах, — пожал плечами Хранитель. — Поискать?
— Не надо, мне и так хватит, — поспешно возразил Мичжель, уловив в глазах Оскара легкую ехидцу. — Посоветуй лучше, какую книгу взять.
— А что без толку советовать, бери, какая в руки пойдет! Это же литература пусть по прикладной, но все-таки магии, не сможешь взять, значит, не сможешь и осилить, не по тебе писана, — возразил Хранитель.
— Не сможешь взять? — удивленно переспросил вар и тут же попытался стянуть с полки самую толстую книгу в темно-бордовой обложке, название которой почему-то плясало пред глазами, никак не желая складываться в осмысленные слова, несмотря на лучший кулон-переводчик, доставленный в Жиотоваж с Блуждающего Базара. Рука сомкнулась на пустоте. Трак попытался ухватить соседнюю с бордовой капризулей книгу без названия в синей, с серебряным теснением коже, но снова потерпел неудачу. Пальцы соскальзывали с корешка, как намыленные.
— Нагнись, — доброжелательно посоветовал Оскар, наблюдая за проделками книг с видом папаши, на глазах у которого резвятся любимые чада, — те что пониже стоят, попроще, не будут так упрямиться.
Вар последовал мудрому совету и уже через несколько секунд смог снять с полки книгу. Правда была она тоненькой, в неприметной коричневой изрядно потрепанной обложке, но Мичжель с гордостью сжал свой улов двумя руками, словно боясь, что и эта книга ускользнет у него между пальцев и вернется на полку. Вар оглядел добычу: 'Перемещения в мирах, коэффициенты личной силы. Взаимозависимости. Прочие влияния и опасности' Норм Постан Самс. А ведь и правда, то что нужно досталось!
— Поздравляю, — хмыкнул Оскар.
— Они всегда так привередничают? — опасливо поинтересовался вар, чтобы утешить подраненное самолюбие.
— Смотря какие, смотря когда, смотря с кем. Есть и такие гордые, что прятаться не желают, а защита у них посильнее, чем у живого мага будет: не только заколдовать, но и убить неугодного читателя могут, — небрежно признался довольный Хранитель. — К королевской семейке-то они благоволят, знают, в чьем замке обитают. А перед Элией с Элтоном да Риком с Ментором так и вовсе стелятся, ластятся, как котята, шелестят, чуть ли не сами с полок прыгают.
— Принцесса такая сильная колдунья? — опасливо уточнил Мичжель, думая, что неспроста его так от богини шарахало.
— Ведьма она и есть ведьма, что на характер, что на силу, — философски признал Оскар.
