Consecration

Чародей и грифон выбрались из пещеры. Грифон принял свой настоящий облик, а Сум без раздумий запрыгнул на грифона, и полетели они на юг, к пустыне, к громадному зарытому в песок от падения золотому месяцу. Внезапно началась снежная буря, настолько сильная, что грифон не мог лететь, и пришлось ему присесть в расщелине, находящейся возле одной из гор. Снежные бури в Алазаммуре отличались от Ванварских, были намного холоднее и суровее. И вообще, сей дикий континент ну никак не пригоден для людей — здешние условия требуют неимоверной выносливости, что эльфам не нравится. Атмаггон позаботился о людях, создав и поселив их в Ванваре, где теплый воздух, нет резкой смены сезонов, ни слишком холодно, ни слишком жарко. Может быть из-за этого людям нечего делать, начинают они воевать, а до судьбы Талларии им ни холодно, ни жарко?

Дарун решил воспользоваться тем, что они с юношей остановились, и рассказать кое-что:

— Хорошо ли ты знаешь историю войны? Первой масштабной войны, пережитой человечеством?

— Я много слышал о этой войне, мне Увронран рассказывал. О том, что был такой человек, как Хсаре II, который начал разрушительное движение по Ванвару, а Сваффар остановил его. Конечно там еще куча подробностей, но в целом где-то так, да?

— Где-то так. Знаешь ли ты, сколько видов магии создал Сваффар?

— Два — черная и белая.

— А вот и нет, Сум. Видов магии намного больше. Конечно, главенствуют в иерархии волшебства два вида, но есть и другие. Есть, например, Пограничная магия — этот раздел использует заклинания, имеющие нечто общее между черной и белой магией, это как посредник. Есть Вампирская магия — раздел, больше приближенный к черной. Эту магию обычно использовали вампиры, как ты понял. Она позволяет вытягивать силы и энергию из врагов. Магия Защитных Чар стоит возле белой, и почти была бы ей, если бы не оказывала контратакующее действие. Иллюзорная магия больше приближена к заклятьям-пограничникам. Белая магия, чистое благородное волшебство — это лечение ран. Чистая же черная магия, колдовство — это способность управлять душами любых тел на расстоянии. Видишь, какой только магии нет в иерархии Сваффара.

Сум встал со снега, осмотрелся по сторонам и заговорил с особой интонацией:

— Как думаешь, какой вид магии самый сильный?

Грифон взглянул на юношу:

— Больше склоняюсь к тому, что сильнейшими выступают заклинания черной магии — с их помощью можно свободно манипулировать человеческой душой, да и душами других существ.

— Один человек сказал мне, что есть волшебство намного сильнее, чем черная магия — это магия разума. Правда, тогда я не до конца понял слова этого человека. Сейчас же ощущаю, как теряю эту магию, поэтому чувствую ее намного лучше. Когда ты обычной местности, например, стоишь на равнине, ты не чувствуешь тяжести при вдохе воздуха. Если же ты заберешься на гору, воздух там будет разряжен, дышать тяжело, и чувствуется некое отсутствие чего то. Так же и сейчас я чувствую потерю магии разума, если можно так сказать. Мне постоянно кажется, что я что-то забыл или постепенно забываю. Мне страшно, я боюсь потерять разум! Черные пчелы абсолютно правы, они знают особенности своего устройства. Не хочу, чтобы это устройство расстроило мою голову.

— Но ведь мы не чувствуем ни разряженного воздуха, ни спертого. Я вообще не человек, да и ты тоже.

— Вот видишь! Это меня и пугает! Я хочу остаться человеком, а не чудовищем без ума!

Дарун остановился.

— Я буду следить за тобой.

— Хорошо же ты последишь за мной с моей-то силой. Сможешь ли остановить меня, если что-то произойдет? Я не помню себя тогда, когда примял тебя к плитке на полу дворца Сваффара! Что говорить о моем самоконтроле? Мне нужно знать, как вовремя останавливаться, иначе все окружающее меня подвергается опасности.

— Ты прав. На Вазорайне во дворце есть библиотека. Там мы посмотрим какую-нибудь книгу на этот счет, ведь я тоже не всезнающий.

В темном углу послышался шорох, скрип снега — кто-то приближался. Дарун и Сум насторожились. Грифон был в своей природной форме.

— Кто вы такие? — спросил из темноты дрожащий голос, явно испуганный.

Это спросил эльф, с головы до ног одетый в меховую шубу, с небольшим копьем в руках. Сум и грифон увидели его, когда чародей создал в своих руках огненный шар. От заклинания Рутжада эльф еще больше затрясся, но, не смотря на это, мужественно продолжал:

— Кто вы такие? Как попали сюда?

— Долгая история, — мотал головой Сум, — если рассказывать, так не одна неделя пройдет.

Нет, ну это понятно, что не одна неделя пройдет, ты все равно же расскажи, а то бедный сейчас сознание потеряет! Конечно путники нарушили чей-то покой, но откуда они знали, что в такой холодной расщелине может быть еще кто-то кроме них?

— Я... Мое имя Хока. Я ищу тут...

— Что же ты тут ищешь? Не волнуйся, мы не тронем тебя, мы тоже искатели.

— Тоже? Я ищу тут... А что ищите вы?

— Мы пока что сами не знаем, — улыбнулся юноша.

— Как ты создал огонь у себя в руках? — спросил Хока. — Ты человек?

— Как сказать, — отвечал Рутжад. — Ну, можешь считать, что я человек.

— Я здесь один, потому что... — вновь запнулся эльф, будто нехотя что-то говорить. — А кто это с тобой?

— Сум, позволь мне представиться, — переняв инициативу, сказал грифон. — Неужели ты никогда не видел существа вроде меня? — обращаясь к эльфу.

— Ты грифон? Но почему говорящий? Как ты научился говорить?

— О, этот рассказ не меньше того, который повествует о нашем путешествии, — отрезал Рутжад.

— Что ж, все равно вы отсюда не выберетесь, поэтому, думаю, надо вам кое-что показать.

— Не выберемся? Что это значит? — в недоумении спросил Рутжад.

Хока указал пальцем в небо:

— Смотрите. Если я не прав, то у вас получится выбраться.

Грифон понял то, что имел в виду эльф, и попытался взлететь, но его тут же откинуло на прежнее место. Небо будто пошло волнами от этого удара обо что-то.

— Видите? С таким же и я столкнулся. Не знаю, как покинуть это место.

— Давно ты здесь? — осматривая ледяные стены, спросил Сум.

— Счастье, что не очень давно, иначе я бы уже помер с голоду. Я просто переходил эту расщелину, как провалился сквозь снег, и упал с ним вместе. Отсюда же выбраться у меня не получилось. Я углубился в расщелину, кое-что там обнаружил. У меня не так много силы, но думаю, вы посильнее меня будете. Хорошо хоть что я уже не один. Идемте, я покажу вам свою находку.

Сум-Рутжад, Дарун и Хока двинулись по искривленному ледяному тоннелю. Они пробирались через этот давно забытый и, вероятно, не открытый до них подземный ход. Чем дальше шел юноша, тем четче чувствовал некую необычную энергию, присутствие которой заметил еще в начале пути по пещере. Дарун незаметно принял облик человека, так как его натуральные пропорции тела не давали возможности двигаться по довольно узкому приземистому ходу. Сквозь стеклянный лед на стенах можно было увидеть острые края скалы, сверкающие от разных минералов через прозрачную мантию. Солнечный свет вовсе не поступал в расщелину, тем не менее, в ней было достаточно светло благодаря заклинанию чародея, которое держалось на протяжении всей дороги. Вскоре все вышли в "пещерную комнату", освещающую саму себя с помощью того, что находилось в ее центре — синий, размером с человеческую голову, кристалл. Сум подошел к нему, приложил свою руку, от чего кристалл начал излучать уже голубое свечение.

— Я обнаружил только это. Может все дело в этой штуке? — спросил Хока.

Грифон пристально всмотрелся в кристалл таким серьезным и остолбенелым взглядом, что буквально съедал тот глазами. Потом Дарун ходил в раздумьях минут пять, после чего заговорил:

— Оказывается, он и тут успел побывать! Сум, я торжественно объявляю, что этот кристалл был создан Сваффаром! Я не могу понять, каким образом он оказался здесь, но этот кристалл все еще действует! А мы-то с Увронраном искали эти... Ох... Это — защитный перевоплощенный гримуар, которых во время еще первой войны было много, и которые Орден Сваффара использовал, как магический щит. Вероятно, что-то с этим кристаллом не так, поэтому он не выпускает нас. Он должен выполнять совершенно другую функцию — наоборот отталкивать нас от себя на расстояние в пятьдесят метров. Возможно, гримуар был кинут здесь из-за того, что никто не видел его магической активности, проявляющейся в ином направлении? Как бы ни было, это источник магии.

— Источник магии? Значит я могу поглотить его силу, — сказал Сум, намереваясь совершить заклинание высасывания ауры.

Вмиг синяя энергия передалась Рутжаду, кристалл потерял свои защитные чары, следовательно, выход наружу открылся, а Сум поглотил значительное количество энергии. От остаточной ауры его рука продолжала излучать синий свет, как у гримуара.

— А сейчас, пока у меня есть возможность, посмотрю, как там обстоят дела дома.

— Ты хочешь использовать заклинание пространственного ясновидения? Ты обуздал даже такое? — удивился Дарун, — получается, Сваффар передал тебе все-все заклинания, которыми обладал, — сомнений нет.

— А теперь извините меня, я на некоторое время отлучусь, — Сум присел, закрыл глаза и сосредоточился. Внезапно в его голове всплыли мутные картины, передающие какую-то мрачную энергетику. На троне он увидел не того короля, в темнице увидел не тех заключенных. В стране Талларии царил хаос — кто-то ходил по улицам Пирфы, излучая вампирскую энергетику. От всех этих видений Сум-Рутжада передернуло, он резко открыл глаза и даже отпрыгнул.

— Что такое, Сум? Что ты видел? — взволновался грифон.

— Не знаю, что-то бредовое. Полнейший бред! Чепуха! Не понимаю, какой-то кошмар! Может это мне приснилось? Это у кристалла, наверное, энергия не правильная, поэтому, поглотив ее, я и начал бред видеть.

— Ну нет, энергия не правильной не бывает — она везде имеет одну и ту же частоту, уровень давления на атмосферу, способность нести с собой эфир. Так, успокойся и скажи, что тебе показало заклинание? — настоял Дарун.

— Так не бывает, — продолжал юноша. — Может черная магия опять хочет подчинить меня себе?

— Когда тобой управляет черная магия, у тебя другие симптомы, и я это знаю. Расскажи, в конце концов, что произошло?! — не унимался Дарун.

Эльф Хока на этот разговор смотрел, вытаращив глаза и навострив уши. Из услышанного он ничего не понял, зато наблюдать за разборками ему нравилось. Вскоре он решил воспользоваться ситуацией, и по-тихому покинуть ущелье, пока представилась возможность — уж больно странными для него были непонятно откуда прилетевшие существа, неясно, о чем разговаривающие. Он тихо проскользнул возле ледяной стены пещеры, и, посмотрев на нее еще секунду, покинул место своего трехдневного заключения, благодаря судьбу, что все так удачно для него обернулось. Хока вообще еще изначально шел во дворец Алимбуса по своим важным делам, так как был гонцом. Каково же будет в дальнейшем удивление Хоки, когда от подданных эльфийского короля он услышит о этих двух странноватых путниках. Тогда Хока расскажет всем, что с ним приключилось, почему его так долго не было, как он попал в такую ситуацию, и как из такой ситуации его вытащили спонтанно появившиеся Рутжад и Дарун, с которыми он в будущем еще неоднократно встретится.

Сум и грифон продолжали разговор, не заметив ухода эльфа:

— Так что ты видел?

— Все было так смутно... Я видел, что Таллария в огромной беде! К счастью все мои знакомые живые, но, несмотря на это страна понесла потери людей, не поддающиеся исчислению. По-видимому, там началась война, чего я опасался еще изначально. Я что-то такое представлял.

— Снова войны, — вздохнул Дарун. — Человечество совсем не учится...

— Да не в том дело, — опечалился Сум. — Просто каждый преследует свои интересы и каждому начхать на других. Мы, люди, сложилось так, эгоистичны. Женщин от эгоизма отделяет дорога, посреди которой стоит ребенок. Воевать за что? За выживание? Но разве можно выжить в мире, который полностью смертен? Ради чего такое выживание? Чем больше я знаю и узнавал от Сваффара, от книг, тем больше я видел правильным то, что хотел сделать твой повелитель в крайнем случае. Я не могу до конца принять его мысль и идею. Я никогда не подниму руку на мирный народ, если черная магия не завладеет мной.

— Ты изучил черную магию, чтобы управлять ей, а не наоборот. Сваффар положился на тебя.

— Отлично! Вазорайн пополнит энергию только через несколько лет, в Талларии полная разруха, Алазаммур страдает от гоблинов, эльфы хотят переселиться в родные места — как я могу все это решить за секунду? Я не могу ждать несколько лет, пока Ванвар превратится в пепел. Я знаю Хран-Йома — он ни перед чем не остановится. Тем более ему кто-то помогает. Когда я об этом думаю, создается впечатление, что из меня этот кто-то вытягивает магию, будто владеет высасывающим заклинанием.

— Твои чувства не будут тебе врать, Сум-Рутжад. Возможно, на сторону Хран-Йома стал какой-то весьма мощный черный маг.

— Черный? Но ведь колдовство повинуется мне одному. Я единственный, кто способен применять темные чары.

— Как ни странно, это далеко не так, — утвердил грифон. — Ты — единственный, кто знает чистую черную магию — управление душами. Остальная же магия осталась, а это: стихийная, пограничники, вампирская, иллюзорная. Скорее всего, волшебник, выступающий за Хран-Йома, применяет вампирскую магию. Не сложно догадаться, что таковой волшебник — есть вампир.

— Это все хорошо, но меня занимает один вопрос — как я могу попасть в Талларию, не ожидая сотни лет в бездействии? Ты опять скажешь мне, что Вазорайн нельзя поднять, пока он не наполнит энергию? Нет, можно поднять все, если сильно захотеть! — слова Сума приняли торжественный оттенок. Юноша выпрямился, поправил красивую мантию. — Нет, это далеко не предел! Сваффар не смог подчинить себе магию полностью! Я же подчиню ее всю! Пчелы Эдоал еще существуют, а значит, магия в силе своей безгранична! С помощью Эдоал я создам новые заклинания, еще более мощные, чем предшествующие! Ты прав, черная магия дана мне, чтобы я покорил ее, и я покорю! Свершится истинный контроль!

— Погоди, Сум-Рутжад, что ты задумал? — удивился грифон. — Создать заклинание? В смысле, ты собрался создать новые заклинания, которых раньше не было? И какую функцию они будут выполнять?

— Точно не знаю насчет этого, но первое будет называться "Заклинание быстрого накопления магии", — улыбнулся Сум-Рутжад, потом снова сделав серьезное лицо. — Честно говоря, мне сейчас не до шуток, Дарун. Таллария — моя страна, мой дом. Ты обо мне многое не знаешь. Мой дом мне дорог. Есть там один герцог, которого я особо ненавижу — эту войну он затеял. Он заплатит, за все. Давай побыстрее отправимся к Вазорайну. Я наберу там книг, а затем мы пойдем просить помощи у... У Эдоал.

— Ты так сильно веришь в то, что Эдоал согласятся нам помочь? Сомневаюсь в этом. У них нет никаких эмоций и чувств — это же насекомые, какими бы развитыми они ни были. Они позволили себе безжалостно проткнуть тебя, лишь бы только получить быстрый результат эксперимента. Они заботились только о...