И Смех, И Грех

— Прости, у меня пока мало сил...,— зарывшись в её волосы, шепчет он.— Ленка, сладкая моя, как я тебя люблю. Всю жизнь люблю.

Лена прильнув, уткнулась ему в плечо и, собрав губами капли, поцеловала. Внутри неё всё пело и трепетало. Ей хотелось отдать ему себя и всю свою нежность без остатка. В таком розовом дыму она не придала значения его последним словам. По дороге в палату наткнулись на дядю Лёню. Тот назидательно погрозил:

— Вы смотрите сексом не займитесь...

— Уже,— хохотнул Андрей,— опоздали с консультацией, так что запишите себе. Что всё прошло без страшных последствий.

— С ума сошли,— вспылил доктор наук, наезжая на Лену.— У мужиков положим, головы никогда не было, но ты куда смотрела.

Лена красная, как рак, глупо крутя пакет с вещами для душа, старалась не смотреть ни на одного из них.

— Она — то при чём. Жизнь не остановишь. К тому же нормально всё.— Прикрыл её рукой, обняв Андрей.

Вернувшись в палату, она сердито сопела. "Малолетка без тормозов". Пока переклеивала ему пластырь на шов, с трудом справилась с желанием накрутить засранцу уши. Но, уложив в кровать, не удержавшись, щёлкнула по носу.

— Всё, лежи. Что мог сегодня натворить, ты уже натворил.

Он поймав притянул к губам её ладошку.

— Ты обиделась? Но ведь для них всех мы с самого начала муж и жена. Так, что то, из-за чего ты так краснеешь, они предполагают давно. И потом медиков грешно обманывать. Они лечат нас и просто обязаны знать, как обстоят у больных в процессе их лечения дела.— Он опять пытался поймать её руку, чтоб усадить рядом, но она, выдернув, ушла на свою кровать. Её подчёркнутая вежливость и отчуждённость его начинали бесить. Понять такое её поведение не сложно. Это означает лишь одно — желание сохранить определённую дистанцию — и это после того что между ними было! Он сделал попытку продолжить разговор, надеясь, что это смягчит и остудит её. Иначе зачем человеку дан язык, если не в помощь для улаживания отношений:— Значит, обиделась,— зафиксировал он.— Зря я честное слово как лучше хотел. Скоро первое сентября и начнётся новый учебный год. Ты, купишь себе новый строгий костюм и опять пойдёшь в школу...

— Пойду, если не уволят. "Господи, ну что я так переживаю. Ведь вольная птица. Мужа нет, любовника нет, я никому не обязана отчитываться. Подумаешь, случилось. У других не такие фейерверки взлетают и ничего. Никто себя со свету не сживает".

— Переходи ко мне. Зачем тебе школа... Скучно.

Его предложение застало её врасплох.

— Я в гимназии работаю.

Он скосил в её сторону хитрые глаза и принялся переманивать:

— Да? А у меня, хорошо получать будешь...

"Вот это придумал!"

— К тебе не пойду, если даже уволят. Ни за что...

Он, теребя на своей голове подросшие волосы, объявил:

— Лен, ты обиделась? Зря. В школу я тебя больше не пущу.

Это подняло её с койки. Она подскочила.

— Это ещё почему? Чего ты несёшь... К тому же по какому праву?

— И не надейся... На правах твоего мужчины.

Она успокоилась и опустила голову на подушку вновь. "С ним ненормальной станешь".

— Не говори глупости.

— А ты брось учительский тон. И иди ко мне...

Лена не пошевелилась, обдумывая только что услышанное.

— Подойди, я сказал.

Не став спорить, она подошла, он подвинулся, уступая место рядом. Лена легла. Спросила шёпотом:

— Теперь успокоился, получив леденец.

Он ринулся целовать, пытаясь оголить её грудь и прижать к себе.

— Из школы уйдёшь, там сейчас взрослые пацаны учатся, я буду ревновать.

Лена легонько шлёпнула его по щеке.

— Тю, совсем с ума сошёл. Зачем я им...

Она вспомнила попытки мамы уговорить её уйти из школы, правда, по иной причине и Ленин ответ ей. Мол, нравится работа педагога, ведь именно учитель формирует детское мировоззрение, учит и воспитывает. Ей интересно в школе! И вот теперь этот ненормальный пытается предложить то же самое.

Не ведая её мыслей, он добавил силы объятиям.

— Я знаю, что говорю. Каждому выпускнику наверняка хочется притиснуть тебя в тёмном уголке физкабинета.

— Откуда ты в курсе, что я физику преподаю? Ты знаешь меня, знаешь?— заволновалась она озарённая догадкой.— Недаром мне твоё лицо показалось знакомым. Откуда?

Отвечать не торопился. Однако в его глазах устремлённых на неё сверкали озорные искорки. Её сердце обожгло: "Какого чёрта он веселится!" Оказалось не зря. Пряча улыбку в складках рта, он объявил:

— Из школы. Ты проходила в нашем выпускном классе практику. Вся точёная и гнущаяся, как берёзка. В ярком свитере, обтягивающем твою не хилую грудь, в узкой вырисовывающей попу юбочке, с классными ногами заканчивающимися лодочками на высоком каблуке. Обалденная барышня! Мда-а-а... Я сразу губу раскатал... Какая же ты была красивая! Тонкая талия, красивые волосы... Могу вспоминать и вспоминать. Ну, да-да ты старше, но это же— сущий пустяк. Меня ты не выделяла из остальной толпы. Для тебя я был незаметен, словно гусеницей слившейся с зелёными листочками. Когда ты пришла на первое занятие, я сразу перешёл с последней на первую парту. А потом мы с Серёгой Петриным катались по полу, тузя друг друга. Он что-то гадкое сказал про тебя, а я кинулся в драку. Ты разнимала и на моё счастье выхватила меня. Прижав к стене ногой и грудью, тяжело дыша, что-то говорила, а я стоял, как в огне весь, не смея взглянуть в твои разгневанные глаза и отстраниться от твоей классной груди. Эта маленькая тайна, свернувшись тёплым котёнком в моём сердце, грела мне душу. Я был твоим рабом. Конечно, от зорких глаз одноклассников не могло укрыться такое событие. Меня дразнили и подкалывали, но постепенно отстали. А раз я видел как ты, забравшись с ногами в пустом классе на подоконник начала ловить в открытое окно падающие листья. Ты смеялась, если удавалось подхватить. При этом рискованно перегибалась через подоконник, а я смотрел, смотрел. Юбка, натянувшись под самое, самое... оголила твои ноги. Естественно, горя точно вулкан. Тогда я подумал, что наверняка ты любишь осень.

Лена похолодела, она такого даже в жутком сне не желала увидеть. Её ученик. Пусть даже бывший. "Это просто кошмар". Она пошевелилась, пытаясь встать. Андрей не отпустил.

— Сбавь обороты. Я давно не школьник, а ты не моя учительница.

— Оставь меня,— белыми, подрагивающими губами прошептала она.

Он, не ожидавшись от неё такой реакции, туша досаду, принялся поправлять положение.

— Извини, я не хотел тебя дразнить,— его руки туша сопротивление прижали её к себе.— Я так обрадовался, признав тебя на дороге. Я и подумать не мог, что мои мечты сбудутся. Всю жизнь искал девушку похожую на тебя. Так переживал, узнав, что ты вышла замуж. Надеялся, что учителей не очень разбирают в жёны, и я дорасту, буду самым лучшим, и ты непременно дождёшься меня. Но вышло всё иначе. Тогда я для себя решил, что запрещу себе думать о тебе. Получилось с трудом. Потом много чего было. Только любви настоящей больше не было. И о тебе я больше ничего не знал. И вот сейчас мы вместе. На одной кровати. Лен, не ломай ничего, это судьба. Какое нам дело до людей, если этот твой напирающий на меня бюст всю жизнь перед моими глазами стоял и ноги, елозившие по подоконнику, тоже. Сейчас я не сопливый мальчишка, а взрослый, знающий себе цену мужик. Жизнь, подарив эту встречу, даёт возможность мне исправить ошибку, которую сделал много лет назад.

— Господи, о чём ты?

— Мне есть, что тебе предложить, Лен... Я люблю тебя!

— Не трогай меня... Я сейчас же уезжаю. Возвратишься один, поездом...

Она попыталась встать и не смогла. На сей раз, он придавил её своим коленом и грудью.

— Всё, успокойся. Я тебе не безразличен. Не мотай головой, я не слепой. Из школы уйдёшь, и всё вычеркнем из памяти. Не было ни учительницы, ни ученика. Всё начнём с чистого листа. Психологи считают, что именно так относятся к прошлому люди практичные. А мы такие и есть. Вот давай возьмём и попробуем такой простой способ. Перестанем "раскапывать прошлые денёчки". Чтоб не тянуло прелым, не станем ворошить кучу прошлогодних листьев и заживём настоящим. Давай поговорим о чём-то постороннем. Скоро осень, ты любишь деревья в ярком наряде клоуна или красную рябину на голых кустах?

— Нет. Не переношу запаха мёртвых листьев. Не люблю клоунов и в разноцветных лоскутах осень. Жалко голую рябину. Страшно ненавижу холода. Сразу сжимается сердце и тянет туда, где тепло, где есть горячий чай и одеяло. Я даже к окну в осеннюю и зимнюю пору не могу подходить, как тоскливо на душе и жаль природу. В один из таких дней погиб мой муж. Зиму люблю только в деревни. Там чистый снег и сказочные сугробы нет месива на дорогах и грязи испортившей зиму. Скорее всего, из-за города у меня к ней такое отношение. Город испоганил её всю. А в деревне ещё дымят трубы над покрытыми снегом крышами, свисают сосульки, можно потрогать рукой покрывшийся корочкой настил и если очень хочется, то побегать на лыжах по убегающей в поле или лес лыжне. А в городе мне хочется упасть на диван и таращится в потолок.

— Ты сама себя загоняешь в депрессию. Больше скучать не придётся, я обещаю. Будем ездить в это время в тёплые края к пальмам и обезьянам.

— Ты торопишь время.

Сказала, а сама подумала: "Пусть торопится. Я ему нравлюсь. И это не выдумка, не фантазия, а похоже чистая правда. Я даже спиной это чувствую. Да и меня словно магнитом тянет к нему. Мне приятно с ним общаться, хотя в душе и сидит червячок сомнения".

Вид у него был петушиный. Он заявил:

— Я тебя люблю, и как выяснилось давно.

— У меня дочка... И очень строптивая.

— Разберёмся, как-нибудь с твоим ребёнком. А сейчас повторим то, что с таким трудом у нас получилось в душе.

— Ты с ума сошёл...

— От тебя запросто.

Она искала причину отказа и нашла.

— Ты слышал, что дядя сказал...

— В его возрасте, я тоже умный буду и осторожный, а когда ты рядом не могу...

— Но ты не будешь выпрыгивать из шкуры мамонта.

— Ни в коем рази..., иди сюда глупышка...

Всё подходит к концу и его пребыванию в госпитале тоже. Лена с таким нетерпением ждала этого последнего дня. Наконец-то его всего сто раз проверив, перепроверив, выписали. И они, расплатившись, попрощались с врачами и роднёй, и отправились в обратный путь. Ей даже не верилось, что это произошло. Потому что с утра всё страшным образом не заладилось: впервые проспала, потом сломался чайник, потом разбила чашку... Думала уже всё, выписка накроется. Но чудным образом обошлось. На дорожку, как водится, присели. Расцеловались. Помахали и покатили. Ехали на этот раз не спеша с частыми остановками и привалами. С дорогой Лена справлялась неплохо. Она спокойно вела машину. Он слушая музыку с любопытством поглядывая по сторонам. Когда ехали в госпиталь, такого не удавалось сделать. На пропускном пункте всё тот же ушлый пограничник, узнав Лену, удивлённо порадовался за ребят и пожелал счастливого пути. Надо же, мелочь, а приятно! На маленькую, старую машину желающих воров на дороге не нашлось, и они ехали спокойно. Отмахивая в день по пятьсот километров, останавливались на ночь в придорожных отелях или у какой-нибудь старенькой бабуси на краю села. А раз ночевали в стогу сена. Андрею невтерпёж, как захотелось поваляться в стожке, нахлебаться аромата скошенных трав и высушенных солнцем цветов. Пристыдить светившую во всю свою силушку луну, подарить любимой полог из звёзд или плещущийся в розовом море красок рассвет и первый лучик разбудившего их солнца тоже.

— Ты точно обезумил, я не могу на это пойти. Подумай сам, сейчас время не романтиков. Дряни полно, лопатой греби. Убьют и не поморщатся. За мобильный вон парня изувечили, а у нас не только телефоны, но и часы у тебя дорогие, компьютер, колёса эти хоть и старые, но возят. Ребятня ради того, чтоб покататься угробит, не перекрестится.— Со всем старанием пыталась отговорить его от романтического пыла Лена.

— У меня есть оружие. Никто не сунется. А сунутся, получат.

Лена удивилась, но не поверила, слишком неправдоподобно.

— Откуда. Мы же переезжали границу?

— А пакет, что мы оставляли в камере хранения вокзала прикордоного городка, помнишь? вчера мы забрали его обратно. Лен, смотри, место какое отличное. Отовсюду далеко. Машину спрячем за стог. Хоть раз в жизни человек должен попробовать всё чего ему хочется. Ну, Леночка давай?

— Любишь ты убалтывать...— сдалась она. "Пусть уж".

— Остаёмся?!

Они остались. Сидели, обнявшись, только вдвоём на всей вселенной у маленького костра. Целовались и были счастливы. Всю ночь он дарил ей охапками звёзды, подтрунивал над смущающейся Леной, стыдил слишком бесстыжую в своих подсматриваниях луну и был несказанно счастлив. Всё-таки это здорово, что есть человек любящий тебя таким, какой ты есть. Она же, всматриваясь в звёздную карту неба, думала о том, что звёздное небо давит на землю совсем не для того, чтоб придавить на ней живущих. Хотели бы, сделали это давно. Желание его одно — приблизить к себе, дать человеческим существам надежду, прицепить крылья, поселить желание подняться туда, к ним.

Ночью напугал их дед, притопавший с тележкой, за столько вёрст, воровать сено. Но не меньше напугавшись, сам утёк. Они, посмеявшись, "на такие прыткие ноги", уснули вновь. Утро встретило пением птиц и весёлой трескотнёй кузнечиков. Нежный, как китайский шёлк рассвет завернул небо в мягкие складки.

— Ты видела и ощущала что-то подобное?— нежно целуя любимую женщину спросил он.

— Нет.

— Это только наше и я дарю всё тебе,— зарылся он в шёлк её волос разметанных по сену.— Ты тёмноволосая, какие же у тебя сёстры?

— Одна белая. Другая рыжая.

— Странно. Тебе холодно, ты дрожишь?

— Немного. Да, рассвет пока не греет, и утренняя прохлада торопливо накинула свой шарф.

— Это знак мне, чтоб я тебя согрел,— тут же сориентировался он.

Лена чмокнула его в щёчку и напомнила о дороге.

— Пора ехать.

Андрей тянул счастливые минутки.

— Сейчас, ещё полчаса...

Когда сборы закончились, и пора было отправляться в путь, Лена решила ещё раз сходить в кустики, на дорожку. Она ещё в чаще услышала трескотню мотоцикла и заторопилась обратно. Когда, вернувшись, подошла к краю леса, то застала уже момент разбоя. Андрей, со скованным гримасой лицом, снимал с себя часы, собираясь положить их на "ноутбук" рядом с телефоном. Пять парней, обступив его, пытались обшарить ещё и карманы. Старый мотоцикл, с пустой рамой вместо коляски стоял рядом. Лена похолодела, она даже забыла про оружие, болтающееся в кармане её куртки и больно бьющее по ноге. "Господи, сама же его и забрала, чтоб было спокойнее за то, что он ничего не отчудит и на тебе, напрочь забыла". Очнулась только тогда, когда тяжёлый предмет при беге ударил по бедру. "Вот дурёха, что же это я". Вытащив оружие из кобуры, навела ствол его на ребят.

— Уйдите от него, пристрелю.

Ребятня поначалу трухнувшая, засмеялась:

— Сейчас таких зажигалок, дамочка, на каждом углу навалом.

При виде женщины глаза мужиков загорелись. Послышались непристойности.