Разумеется, на блокпосту засекли ракеты и даже подготовились к удару. На беду пришельцев, ракетный обстрел в исполнении армии Альянса несколько отличался от того, к чему турианские военные привыкли в пространстве Цитадели. К ним летели не несколько активно маневрирующих целей, а целая лавина из шестидесяти ракет.
Первые две упали с недолётом, подняв в воздух фонтаны земли и пламени. Система ПОИСК работала без остановки, сбивая ракеты одну за другой. Но целей было слишком много — не ожидая атаки с воздуха, турианцы согласно всем правилам тактики разместили ПРО в штатной комплектации, то есть всего четыре зенитные установки. А этого было мало — как бы ни была совершенна техника Иерархии, она просто захлебнулась от такого количества целей. А затем зенитки и вовсе перестали существовать, исчезнув в облаках прямых попаданий скорректировавших курс снарядов. Ракеты стали падать без передышки, парами и поодиночке, методично перепахивая пространство блокпоста, заливая его осколками и огнём. Через полминуты всё кончилось. Блокпоста больше не было — от хорошо укрепленного опорного пункта остались руины, окруженные воронками и горящие десятком костров. По всей территории блокпоста были отвалы и россыпи, в которых перемешались земля, бетон, камень, металл и то, что когда-то было живой плотью. Весь гарнизон лег здесь, толком и не успев понять, что произошло. От укреплённого периметра осталось одно название — бронированные плиты, возведённые ДОТы просто разлетелись по окрестностям, зарываясь в неподатливую землю и кроша камни.
* * *
Вакариан мог по праву считать себя везучим солдатом. Хотя бы потому, что не только пережил мясорубку в горах, коридорах чужого корабля и авиаудар, но и потому, что был одним из немногих, кто сумел ускользнуть от поисковых групп людей. Занятно, но раненого в глаз легионера банально пропустили при поиске живых сначала свои, а затем и местные, так что, когда тессерарий очнулся, он с удивлением обнаружил не только то, что до сих пор жив, но и то, что его попросту забыли. И тогда снайпер решил пробираться самостоятельно.
Стоит сказать, что Юниусу повезло — колонну накрыли относительно недалеко от блокпоста, и эту дистанцию на полигоне он покрыл бы за один час. Здесь же ему то и дело приходилось прятаться, хоронясь от поисковых групп, а потому путь до родного места дислокации когорты занял весь день и часть ночи. Взобравшись на очередной горный хребет, турианец осмотрел открывшийся ему вид.
И остолбенел!
Из-за соседней горы вылетали искры на коротких огненных хвостах — ракеты. Излюбленное оружие местных. И ракет было много. На базе, разумеется, тоже заметили атаку — ожившие системы ПОИСК начали свою работу, и подлетающие огненные стрелы одна за другой рассыпались на обломки. Но ракет было слишком много для противоракетной обороны блокпоста, которую попросту задавили массированным пуском. Вакариан заметил, как две ракеты упали за пределами блокпоста, подняв в воздух облака земли и пламени. Но остальные нашли свои цели. Словно в замедленной съёмке ракеты падали внутри периметра, заливая его огнём и поражающими элементами. Одна за другой отправились в небытие зенитные установки, окончательно оголив периметр. Юниус с нарастающим ужасом смотрел и слушал эту симфонию войны и разрушения — казалось, что даже до его позиции долетают грохот взрывов, рёв пламени и визг рикошетов.
А затем всё стихло. Лишь пламя горящей огнесмеси и вторичные подрывы неизвестно чего нарушали оглушительную тишину. Подошедший к блокпосту Вакариан одним уцелевшим глазом безучастно осматривал картину разрушений. Выживших не было — все бойцы и раненые, лежавшие в лазарете, сгорели в огне или лежали, разорванные осколками ракет. Напряжение последних дней подкосило легионера, и он без сил плюхнулся прямо на землю, прислонившись к чудом уцелевшей стене временного вагончика. Таким его и нашла вылетевшая к блокпосту поисковая группа — сидящего у разбитого временного барака, обнявшего винтовку и смотрящего в одну точку единственным уцелевшим глазом.
* * *
Рудзов с мрачным видом сидел в капитанском кресле, водя усталым взглядом по темным экранам рубки — в настоящий момент из-за дефицита энергии были задействованы лишь самые необходимые приборы и аварийная индикация. Ярко мигали красные лампы, сигнализируя об опасных отказах, но капитана в данный момент это не волновало — один хрен, жить крейсеру осталось недолго. Собственно, люди на корабле присутствовали лишь для того, чтобы исполнить одну-единственную задачу, поставленную командованием, после чего корабль можно смело бросать — все ценное вывезли еще до того памятного боя, когда полк пришельцев попытался взять корабль на абордаж. Андрей Федорович усмехнулся — если бы задумка чужих увенчалась успехом, война с силами вторжения точно переросла бы в партизанскую. Как ни крути, сил у СТО было не так много, чтобы проводить крупные наступательные операции, да и не предназначались они для этого. Задачей территориалов всегда было продержаться до прибытия мобильной пехоты и десанта. А потому после того, как у артиллерии, как обычной, так и реактивной, закончились бы снаряды, людям пришлось бы партизанить, молясь о том, чтобы силы у атакующих закончились раньше, чем у защитников — воля к сопротивлению. К счастью, скоро его, Рудзова, стараниями, этот вариант перестанет быть актуальным. Если, конечно, план сработает.
— Капитан, — отвлек Руздова от рассуждений связист, — шифровка от штаба. Артиллерия отработала по блокпосту, самолеты прикрытия уже в воздухе и выходят на цель. Маршрут прилагается.
— Отлично, — обрадовался командир "Варяга", — начинайте подготовку.
— Есть начать подготовку.
В недрах крейсера, на посту управления ракетным вооружением оператор, получивший долгожданный приказ, склонился над консолью, вводя промежуточные пункты маршрута в мозг ракеты. В принципе, это можно было сделать давно, но командование решило подстраховаться, дав координаты в последний момент. Ввод маршрута занял секунд тридцать — ракетчик был профессионалом, и мог выполнить процедуру даже спросонья с закрытыми глазами. Затем пошла программа противозенитного маневра, задававшая поведение на конечном участке траектории. Её вводили, исходя из полученных разведкой данных о зенитном прикрытии цели — остальное оставалось на усмотрение ЭВМ "Рубина". Наконец, подготовка была закончена.
— Рубка, это БЧ-2-2бис (прим.авт. резервный пост управления ракетным оружием). Подготовка завершена, жду команду на активацию.
Капитан, приняв отчет, включил панель управления. Дождавшись окончания проверки, Руздов вставил ключ-карту в прорезь, и, идентифицировав себя, ввел личный код, а затем нажал кнопку подтверждения, сняв предохранители с ядерной боеголовки противокорабельной ракеты.
— БЧ-2-2бис, это Рубка. Подтверждаю приказ о нанесении ядерного удара по обозначенной цели.
По команде с пульта управления открылись крышки пусковых шахт крейсера, откинутая мощными приводами. Замкнув концевые выключатели, они подали системе запуска сигналы о готовности к запуску.
— Это БЧ-2-2бис, готов к запуску, жду команды.
— Пуск!
Взревели двигатели, получившие команду на зажигание, и смертоносные противокорабельные ракеты одна за другой стали вылетать из шахт. На панели управления одно за другим загорались табло:
"УРО-21 ПУСК УСПЕШЕН"
"УРО-22 ПУСК УСПЕШЕН"
"УРО-23 ОШИБКА ЗАПУСКА. ПОВРЕЖДЕНИЕ ШАХТЫ"
"УРО-24 ПУСК УСПЕШЕН"
"УРО-25 ПУСК НЕ ПРОИЗВЕДЕН. ОТСУТСТВУЕТ РАКЕТА"
— Вот и всё, — подумал капитан, — отстрелялись. Теперь надо сделать еще одно дело. Тяжелое, но важное.
Введя несколько команд с пульта, Рудзов вздохнул, и с тяжестью на душе ввёл команду на самоуничтожение. Всё, теперь кораблю окончательно пришел конец — отменить команду может лишь он сам. Скоро термоядерные реакторы выйдут на запредельный режим, пойдут вразнос, и корабль исчезнет, сожженный вырвавшимся наружу рабочим телом реактора. По кораблю взвыла сирена, предупреждающая о скором взрыве. Андрей Федорович поднялся с капитанского кресла и, окинув прощальным взглядом рубку, поспешил наружу, где экипаж уже ждали стоявшие под парами конвертопланы. Капитан, согласно старой традиции, покинул корабль последним, поднявшись по аппарели "Горгульи". Машина взвыла двигателями, поднялась в воздух и, описав круг над обреченным крейсером, полетела к скрытой среди гор авиабазе. Руздов меланхолично наблюдал за проплывающими внизу седыми горами Шаньси, краем глаза следя за хронометром в углу экрана.
— Сейчас рванет, — отстранённо подумал капитан, — прощай, "Варяг".
И, словно в ответ на его мысли, воздух сотряс мощный взрыв. "Горгулью" тряхнуло ударной волной, но пилот ловко выровнял машину и продолжил полет. За кормой машины бушевал огненный шторм взрыва, спаливший все живое в месте аварийной посадки, а над ним, словно памятник героическому кораблю, медленно поднималось в воздух грибовидное облако.
* * *
— Тессерарий, вы нас слышите? — голоса доносились до Юниуса словно сквозь толщу воды.
— Где я? — собственный голос показался снайперу каким-то чужим.
— Вы в медэваке, легионер, — склонился над ним боец медслужбы, — вы что-нибудь помните? Понимаете нас?
— Да, — прохрипел Вакариан, — блокпост. Он разрушен, когорту разгромили.
— Верно, тессерарий, — кивнул турианец, — у вас шок, но не беспокойтесь, это скоро пройдет. Мы летим на базу, скоро будем на месте.
— Хорошо, — откинулся назад привставший было разведчик, — кроме меня есть выжившие?
— Боюсь, что нет, — покачал головой медик, — вы единственный, кого мы нашли.
— Ракеты сзади! — внезапно закричал пилот челнока, — держитесь!
Шаттл рванул в сторону и резко свалился в пике. Едва успевшего уцепиться за страховочную скобу Юниуса резко мотнуло и чудом не выбросило со своего места.
— Духи, эти местные — форменные звери! — выругался пилот, выравнивая медэвак, — я понимаю, обстреливать десант, но медшаттл — это явно перебор. У них что, совсем нет понятия о законах войны? Даже кроганы до такого не опускались!
Что-то в этом показалось Вакариану неправильным. Местные почти всегда использовали самонаводящиеся ракеты — от других слишком просто увернуться. Шаттл не оборудован нормальной системой противодействия ракетам с тепловым наведением. И если они смогли увернуться, значит, целью были не они. Но если не они, то кто?
— Пилот, — просипел Юниус, — выведи телеметрию на наши экраны. Мне нужен кадр с ракетами.
— Тессерарий, вам нельзя... — попробовал вмешаться медик, но снайпер лишь отмахнулся.
Пилот послушно вывел на экраны кадры с камер челнока. Разведчик впился взглядом в картинку. Крупные ракеты, оставляя за собой инверсионный след, летели к одной им ведомой цели.
— Слишком большие для истребителя, — отметил снайпер, — я бы даже сказал, что они... корабельные!
Перед глазами, словно вживую, стали мелькать изображения с брифинга. Громоздкий корабль, ведущий бой сначала в космосе, а затем на орбите планеты. И корабли Иерархии, один за другим гибнущие пораженные каким-то лучевым оружием, плазмой и ракетами. Ядерными ракетами.
Паззл в голове Вакариана окончательно сложился. Мотивы защитников планеты сразу стали понятны, но оттого не менее пугающими. Сразу же нашлось объяснение тому, по какой причине люди не стали защищать свою колонию. Также стало понятно, почему крейсер не стали взрывать сразу. Даже стала понятна причина, по которой их когорту выманили с блокпоста, хотя их гибель в стратегическом плане погоды, прямо скажем, не сделала бы.
— Они развели нас, как детей, — понял тессерарий, — местные с самого начала не планировали удерживать город, заранее списав его со счетов. Да и не справились бы они, в бою против двух легионов. Они лишь заманили нас в ловушку, планируя накрыть большую часть наземных сил ядерным ударом. И лишь наш блокпост мог помешать им своими зенитками. Поэтому они выманили большую часть мобильных зениток в поле, где они и погибли вместе с пятой когортой. А затем люди уничтожили блокпост, расчистив своим ракетам дорогу к космодрому. Но у основной базы тоже есть система ПОИСК, а это значит... что в ракете крейсера стоит очень мощная боеголовка. База будет обречена ровно тогда, когда ракеты войдут в долину, где расположен город. Духи, это все — просто гигантская ловушка, и мы только что видели, как она захлопнулась.
— Пилот! — резко подскочил тессерарий. От осознания того, что должно сейчас произойти, вся хмарь из головы исчезла, словно ее и не было, — резко вниз! Прячься за горы!
— А что такое? — раздался недоумевающий голос по интеркому, — мы же увернулись...
— Это ядерные ракеты, придурок! — взвыл дурным голосом Вакариан, — быстро вниз, или из-за тебя мы все поджаримся!
Что-то в голосе снайпера заставило пилота подчиниться — поднявшийся было шаттл снова нырнул за горы.
— Господин тессерарий, — с сомнением протянул медик, — а вы уверены в своих словах? Может, это просто...
— Может, — перебил эскулапа Юниус, — и знаешь что, боец? Моли Духов, чтобы я был неправ, иначе...
Договорить турианец не успел. Слепящий свет затопил обзорные экраны, а через несколько секунд до челнока долетел адский грохот.
— Твою мать, не ошибся, — обреченно подумал Вакариан.
Пилот медленно, словно нерешительно, поднял челнок над горами. Открывшееся зрелище подтвердило самые худшие ожидания снайпера — над тем местом, где раньше была база, поднималось характерное облако, поднятое наземным ядерным взрывом.
— Господин тессерарий, — дрожащим голосом обратился к разведчику медик, — что делать, командуйте.
"Похоже, к такому тебя не готовили", — подумал про себя разведчик, только сейчас поняв, насколько сидящий перед ним медик молодой, — "ты, наверняка, срочник, который после увольнения думал поступить в медицинский по льготному набору."
Задумавшись на несколько секунд, тессерарий, наконец, принял решение.
— Пилот, есть связь с блокпостами?
— Нет, господин, — отозвался летчик, — электромагнитное излучение забило все наглухо. Но антенна цела — я её отключил.
— Хорошо, — кивнул Вакариан, — тогда берем курс на третий блокпост — он дальше всех от места взрыва, да и гор там много. Как эфир очистится, выйди с ними на связь — боюсь, сейчас легионеры на нервах, и палят во все, что летает.
— Слушаюсь, господин.
Челнок плавно развернулся, ложась на новый курс, и поспешил подальше от места взрыва.
* * *
Адриан Виктус с самого начала подозревал, что ничем хорошим эта операция не обернется. И вот теперь, получив свежие новости, трибун понял, что их надеждам на быструю и молниеносную войну окончательно пришел конец. Придя к тем же выводам, что и неизвестный ему тессерарий Вакариан, Адриан, тем не менее, привык мыслить более глобально, и от пришедших в голову мыслей лучше не становилось. Атомный удар по собственному городу, пускай и разрушенному — это не укладывалось в голову. Неужели возможность прикончить силы вторжения оказалась привлекательней перспективы восстанавливать город и очищать местность от продуктов заражения? Но даже если местные плевать хотели на затраты, в которые выльется постройка нового города, что это решит в перспективе? Ведь даже при таких существенных потерях Иерархии ничего не стоит прислать еще легионы. Пятьдесят тысяч для вооруженных сил Иерархии — капля в море.
