Общий файл Зари

К вернисажу через четыре дня я дошла с виноватым видом, будто лично повинна во всех пригрешениях вампирских: горло сама подставила, батю укусила и на догонялки с сыновьями подговорила. Рамин тушевались в собственном соку, не зная, что еще сказать. Никто не виноват, так сложилось.

Нашу похоронную процессию перегонишил кошак — километров за пятнадцать от дома выскочил с заунывным мявом из колючего малинника, заюлил под ногами, оплетая хвостом. Я взяла на руки отощавшее животное, от счастья он и не вырывался, а лез целоваться и нюхать, чем вкусным мы пахнем.

Кот выпускал когти и урчаще мурчал, стоически переносил потрепывания загривка. От меня пахло не съедобно и он перепрыгнул на ходу к Леву, выклянчил вяленный кусок оленины, проглотил не жуя. Голодный кот навел на мысли, что дома не все гладко. Когда задний двор с прудом выплыл меж деревьев, кошак спрыгнул и пошел первым, как полагается истинному хозяину. Прямо как моя пушистая Эсфи... Надеюсь, бабушка ее не раскормила до беременной таксы...

Обойдя дом мы как бараны уставились на дверь. По лакированной древесине ползли высохшие бурые потеки, четко отпечатались три пальца, остальное уехало мазком к косяку. Джейк! Пахнет его кровью!

Дверь не сорвалась с петель, да здравствуют эльфы! Втроем, наступив на мяфкнувшего кота мы помчались на мансарду. Эпическая картина, представшая перед глазами огорошила, и не только меня. Джей, полуголый сидел на кровати и обнимал такую же 'одетую' девицу, нашептывая ей на ушко всякие глупости. История повторяется: три, два, один... Коньячные глаза Доун поднимаются на нас, девушка испуганно оборачивается.

Подол платья нервно мялся под рукой, Мэрил, перехватив пилочку для ногтей, недовольно стукнула меня по пальцам.

— Не егози и не порти мою работу, гладильня загружена. — Подруга сосредоточено обтачивала мой указательный палец. Ее наряд — нежно-зеленое облегающее платье чуть ниже колен с желтой вышивкой сидело с иголочки. Она балансировала на краешке стула, стараясь его не смять. Собственная прическа и боевой раскрас давно были доведены до совершенства, начала с утра...

— А может лучше я дома посижу... — Я заныла по десятому кругу.

— И до начала учебы в универе будешь неприкаяным призраком стенать об отсутствии личной жизни?

Мэл неумолима...

— Ну, у меня есть ты и Джей...

— Я похожа на твоего парня? — Подруга скептически подняла идеально выщипанную бровь.

— Нет... И Доун не похож. — Печально вышло, с выдохом.

— Ну так сделай, чтоб был похож. Отдай палец!

— Больно! — Выкорчеванная заусеница закровила, Мэл приложила тампон с пропиткой, ранку залепила еле видная капелька медицинской смолы.

— Не дергайся, и будет как у людей.

— Маникюр?...

— Парень!

Запахло пихтой, открыли баночку с бесцветным лаком.

— Да я ему на фиг не сдалась... Сама толком не понимаю, оно мне надо?

— Хватит мозги компостировать, взгляни правде в глаза, только слепой не заметит что вы оба странно себя ведете!

— Мы дружим.

— Со мной тоже. Но когда я на астрофизике сижу, то не трясусь как осиновый лист! И не втирай про боязнь темноты!

Категоричная Мэрил оставила сушиться чуть щиплящие ногти и закусив кончик языка вооружилась пинцетом.

— Я его люблю как брата...

— Угу, а Андж тебя раздражает совсем не потому, что строит глазки Джейку.

— Она строит глазки всей сборной по бейсболу.

— Чисто сорокоглазка.

— Да! Такая девушка не для нашего Доун.

— Бабушке сказки рассказывай, повернись к свету, — подведя ладонями мое лицо к резко бьющему свету Мэл опять защелкала пинцетом. Бровей у меня не останется, — вот что ты скажешь, если я предложу Джею встречаться? Чисто гипотетически?

Я задумалась. Чисто гипотетически захочется потрясти подружку за плечи и спросить с какого перепугу она баламутит нашу великолепную троицу. Так как даже я не решаюсь изменить существующий порядок. А Джей в последнее время будит отнюдь не братские чувства... Я списываю все на подросковый возраст и бушующие гормоны, побушуют — побушуют, и успокоятся. Но видеть Доун в чужих женственных ручках не хотелось. Как говорили в какой-то народной присказке: не себе, ни людям.

— Мне бы не понравилось. Мы втроем давно дружим и это бы было чем-то вроде передела собственности...

Подружка присвистнула.

— Ого, ты считаешь его нашей собственностью?

Я пожалела о сказанных словах, они тем не менее наиболее точно выражали мое отношение к Джею. Много лет мы были неразлучны и не уделяли время никому, кроме друг друга... Я помню, Мэрил однажды встречалась с парнем из паралельного класса, но это долго не продлилось, на него банально не хватило времени, лишаться общения с нами Мэл не собиралась. Мои нечастые увлечения также дальше двух свиданий не заходили, и наверно, мне было бы обидно, если бы Доун тратил Наше время на куриц, вроде Анджи.

— Нет... Чуть-чуть. Шесть лет мы втроем, и в определенной степени принадлежим друг другу. Ты так не думаешь?

— Я думаю, что у тебя поехала крыша. Три разных человека — три разные жизни. Ты ему нравишься, и не как сестра, это тебе я говорю! Поговори с ним просто, или создай романтическую обстановку, сам расколется.

— Мне бы решить для самой себя для начала...

— Сегодня и решишь, все равно он тебя пригласил.

Мэрил отклонилась и прищурив глаз критически оглядела дело рук своих.

— Сойдет. Подай косметичку с пудрой.

Я протянула руку за спину и нащупала на покрывале сумочку. Подруга без церемоний вывалила все на прикраватный столик и развинтила тушь.

— Он пригласил не меня, а Анджи.

— Но она идет с Гарнером, а Джей в итоге — с тобой.

— Я на скамейке запасных...

— И выходишь в игру!

Препирались мы до восьми часов, в пять минут девятого мама подруги позвала нас в гостинную — прехал Джейко.

На первый этаж я спускалась с опасением — каблук в восемь сантиметров непривычно сместил центр тяжести. Узкая юбка прямого белого платья не давала ступать широко, оступлюсь — улечу и костей не соберу. Ковер под ногами занимал все внимание и Доун я увидела, только спустившись на нижнюю ступеньку. Уткнулась прямехонько нос в нос. Карие глаза смотрели в неопределенность моей переносицы, зрачки расширенны. Почувствовав непонятное смущение я отступила на шаг, запнулась, и неприменно бы упала, если бы сзади не подперла локтем Мэл. Доун смотрелся бесподобно. Белоснежная рубашка с загнутыми уголками воротничка-стойки, черные брюки и желет, между расстегнутыми верхними пуговицами рубашки посверкивает витая цепочка нашего с Мелиссой подарка на последний День Рождения — кулон-подвеска от Каэри. Сквозь художественно уложенные пряди ловит свет бриллиантовая серьга. Доун улыбается, легко и непринужденно, задумчиво и нерешительно.

От улыбки по мне маршируют мурашки и волоски вдоль позвоничника встают дыбом. Сердце начинает грохотать, я хочу сесть, так как ноги подкашиваются и тяжелеют. На руках проступает пот, горло забивает воздушный ком. Пришло время признать, Мэрил права на все сто, я умудрилась влюбиться в друга детства...

Родители Мелиссы недавно переехали загород, и кэм неслышно катит по изрытой грунтовке. В салоне фоном играет ненавязчивая инструментальная музыка. Мы молчим. Даже головы не поворачиваем друг к другу, Доун следит за дорогой, а я боюсь перевести на него взгляд. По моему лицу читается все крупными буквами, заглавными для особо непонятливых. Черт! Надо было столько лет бегать от самой себя и глушить ростки эмоций в зачатке, чтобы сечас влипнуть по уши! Это же друг! Один горшок на двоих, можно сказать, делили.

Машина выезжает на шоссе, скорость повышается. Ночная темень разрежается светом фонарей через каждые сто метров, по салону мелькают блики, сменяясь темнотой. Руки Джея уверенно лежат на руле, манжеты рубашки сползают выше запястий, они узкие и немного жилистые, как у его отца. Мне становится душно и я включаю кондиционер. Молчим.

Парковка у летней кафешки, снятой под выпуск, забита до отказа, но Джей волшебным образом втискивается между минивэном и леопардовым жуком нашей старосты. От парковки по парковой аллее вдоль гравийного тротуара развешенны разноцветные бумажные фонари, зелень платанов подсвечивается слабым розовым, голубым, теплым оранжевым... Мы как первоклашки идем спрятав руки, Доун в карманы, я — сцепив за спиной на клатче. До одноэтажного ресторанчика с открытой терассой у берега озера не произносится ни слова.

А там нас захватывают теперь уже бывшие одноклассники, в руки вкладывают памятные открытки. Машинально достаю свои и раздаю знакомым, скалюсь и поздравляю, путаясь в именах, народ не обращает внимания, за грохочущей музыкой еле себя слышно. Все спрашивают, когда приедет Мэл с 'сюрпризом'. Сюрприз — первокурсник Натан, держался в секрете до последнего. В посещении посторонних могли отказать организаторы, а перед самым праздником не до того, Мэл рассчитывала на неразбериху. Они приедут к двенадцати, когда руководители старших классов наберуться градусов и подобреют, или, что вернее, окосеют. В бесшабашной молодежной среде я оттаиваю, Джея утащили баскетболисты для 'мужских' ритуальных приветствий — с пожатиями, перехватами и прочими клоунскими ужимками. Выпускники, а все поясничают. В относительно далеком от Доун расстоянии я вздохнула посвободнее, эффект от 'любви с миллион первого взгляда' ослабел. В шумихе и веселье знакомых лиц, нарядных и пышущих счастьем собственное волнение смазалось и стало несущественным. Раньше давила все ненужное и сейчас задавлю, проветрюсь, расслаблюсь в кругу приятелей, а на утро забуду как страшный сон.

Белая рубашка под неоновыми лучами светомузыки светилась кислотныи пятнами, показывалась с другого конца танцпола, Доун кутил. Мы с девченками, мучимыми такими же каблучищами паслись в уголке швецкого стола, обгладывали канапе и обсуждали поток. Время от времени нас как редисок из грядки дергали в прыгающую гущу, но мы вскоре оседали на прежнем месте. Девчачья кучка разбавлялась бейсболистами, по стечению обстоятельств я попала к 'королевам' — черлидерам. Объев сладкое мы мигрировали в место поспокойнее, к бару. Пузатые бокалы слоями налитого безалкогольного коктейля с лаймом и бумажными зонтиками охладили и темы перешли на серьезные, кто куда собирается поступать, у кого какой выходной бал, и хватит ли его на допуск ко вступительным. Подъехала Мэл, машина Натана и он сам привлекли всеобщее внимание, серебристый спортивный эбри-кабриолет выжигал триста номинальных сил, парень в расстегнутой до груди рубашке, приталенных брюках и неформальном пиджаке вызвал слюнки у соседок. Мэрил, подхватив его под локоток с достоинством первой леди подплыла к нам. Пафосность момента она быстренько испортила, плюхнулась на низкий диван так, что затрещали швы на узкой юбке. Натан заинтересованными взглядами девушек пренебрег, пошептался с подругой и отчалил в соседний зал к друзьям из сборной. Он свое дело сделал, привел, призвел впечатление. Нат — друг старшего брата Мэл, на роль сопроваждения она его уломала с помощью брата, наобещав старшему прикрытие от мамы на время летних гулянок. Корыстные родственнички...

Подружка быстро соорентировалась в обстановке и взбаламутила на фотографии, уцепив всех на танцпол, там толклась большая часть класса. С Мэрил на нос легли розовые очки и наша группка заражая всех хохотом испортила медленный танец. О, Анджи с Гарнером тут... Целуются... Я отвернулась и защелкала фото, друзья скопом обнимались и строили мордочки в камеру, некоторые фоткались с 'крутыми' неприличными конструкциями из трех пальцев. Объектив сместился влево, поймал бейсболистов. Качки, замаскированные под обычных студентов переплели руки за шеями друг друга, гоготали и отпускали шутки. Мэтью, Корви, братья Стоук, младший Нэйлин, Доун... Смотрит в упор в камеру, на меня. Не улыбается.

— Эй, малышка Лис! Обещай прислать фотки!

Сзади за плечи хватают титановые руки главного нападающего — Гринвера Томсона, толкают вперед. Парни разворачиваются, чтобы всем попасть в кадр, мимо в неровный строй протискиваются остальные игроки. Я щелкаю с пяток похожих фотографий, теперь Доун снова улыбается и я буксирую к Мэрил, пусть объяснит загадочную мужскую психику. Рыжий хвост виднеется у пока не разрезанного пятиэтажного торта с фруктами и взбитыми сливками. Держу пари, сливок и вишен недобор.

— Мэл, спаси!

— Чего опять? — Кинув косточку под стол она выпрямилась и отошла от места преступления..

— Янепонимаючтоможетзначитьеговзгляд!..

Фотоаппарат в руке прыгал, я отдала его подруге. Вытерев руки от сладкого она убрала его в сумку.

— Членораздельно пожалуйста.

— Он на меня странно смотрит!

— Я тебе это уже говорила. — Ее рука ухватила черную виноградину и отправила в рот.

— Нет, он СТРАННО смотрит...

— А это значит...

— Что он просто странно смотрит!

Устав от душевнобольных измышлений Мэл вручила мне свою сумку-баул и сверкая шпильками улетела в барный зал.

— Господа выпускники, приготовьтесь для видеосъемки на вкладыш к альбому!

Голос из динамиков заглушил музыку, уменьшили басы. Трясение на танцполе утихомирилось, люди поползли по кучкам приятелей, с которыми хотели бы сняться. Я ее убью...

Лучезарная Мэрилл с оператором из школьной газеты на кильватере пришвартовалась у двери, перекрыв путь бегства. Вокруг стайкой запорхали черлидеры, из гущи замахала руками Мэл. Не пойду.

— Алис, принеси мою сумку!

Пьяный гремлин в двигатель! Коза, все рассчитала!

Руку с сумкой, просунутую сквозь тела команды поддержки, забагрили и проволокли в центр, еле спасла лоб от камеры.

— Дорогуша, не тормози, — отодвинув камеру подружка протолкнула вперед на лидеров Майка, и пристроившись за его спиной миновала заслон. Двигались мы в направлении бейсбольного уголка, народу там прибавилось, все хотели сняться с игроками, и показывать потом фото друзьям, вроде они с ними побратимы, не разлей вода.

При приближении камеры парни устроили целую комедию, разве что торт в лицо не запустили. Джейк смеялся на равне со всеми, скользил взглядом и делал вид, что все в норме. Типа мне все померещилось. Чудненько.

Томсон с Корви в лицах показывали Майку в объектив, куда прятали шпаргалки на экзаменах, и как их передавали соседу по парте, поучали потомков на ратные подвиги. Джей скромно рассказал о микрочипе с записью ответов теории, показал шрамик за ухом от деимплантации. Парни от переизбытка чувств отбивали друг другу лопатки, смеялись и обещали поступить прямиком в Меку. Принесли бокалы с кактусовой настойкой, с тостом энергетика молодежь чуть по потолкам не забегала. Слева и права тискали и просили пошире улыбаться, тянули за руки в разные стороны, Мэл шутливо откручивала вихрастую голову Хитчу — капитану команды. Смотрелось забавно Хитч — бык поперек себя шире и тоненькая как тростинка Мэрил. Оба безудержно хохотали, скоро я потеряла подругу из виду, бейсболисты под транс это жесть... Вот очередные руки требовательно притянули за талию, я удивленно подняла глаза, кожа обжигала сквозь несколько слоев ткани.