Смятенность мэтра

(Иллюстрации к главе с 140 по 147)

Глава 16, перепланировка уклада.

4-ый квартал Года Безумных Драконов.

Санмастер не раз бывал на Плане Огня и посещал Брасс. Мэтр Лариат, последний раз охотясь за миловидными факельными элементальчиками, не мог не заметить последствий посещения гроссмейстером Братства Великолепного Солнца того самого алтаря в том самом бедняцком квартале латунного города — жители расчищали место под троицу башен по типу Сан-Гало, уже заказанных у тех же строителей. Дэлегот не согласовывал это ни с аколитами Симионом и Ожагнисом, ни с экзорцистом Нувином. Видя успешный и поощряемый богом пример, гроссмейстер не погнушался стать челноком, наживающимся на транспорте товаров между планами бытия, естественно, во благо возглавляемого им Великолепного Солнца.

Мэтр не испытывал обиды или оскорбления, что его оставили на обочине. Он выполнил свою задачу — проторил путь для других. Конечно, исследования основ мироздания — это первостепенная задача Лариата. Однако, сверхчеловек не мог не признаться самому себе, что тяготился оторванностью от человеческого общества, находя прелесть в обыденности — в наслаждении каждым мгновением жизни. Мэтр, порой, даже сожалел, что являлся аспектом божества и получил от него практически всё и сразу — что пролетел мимо большинства радостей восхождения. Мэтру слишком легко всё досталось, чтобы с сакральным пиететом и трепетом относиться к единству с могущественными силами природы разных Планов Бытия. Ликующий восторг и незабываемое наслаждение вызывали краткие слияния с Мировым Деревом — остальное тлен и суета сует. Увы, сознание Лариата, несмотря на все экстраординарные силы, было ещё слишком молодо и незрело для постижения множества истин, простых или заковыристых. Слишком зелено и нетерпеливо, чтобы насладиться флиртом с опытной мадам Тамм, своей женской интуицией уловившей потребность начать обучать юношу романтическим основам взаимоотношений между полами — похотливый кобель думал преимущественно о тайнах магии вместо тонкостях куртуазного обращения с женщинами...

Возвращаясь мыслями к Плану Огня и Брассу, мэтр сделал вывод, что тревожные звоночки вылились в отворот-поворот, данный Латандером заигравшемуся Лариату. Щедрый бог не забыл расплатиться, словно предвидя очередную авантюру, неугодную Лорду Утра слишком большой масштабностью и явно находящуюся за рамками его божественного лика. Всё дело в том, что мэтр добился-таки от волшебных корней планарного поиска золотых жил в материальных мирах. Лариат серьёзно обдумывал опоить компашку ифрита Тутака Мугола, нелюбезно встретившего его у ворот Брасс. Потом отпочковаться и разлететься по латунному городу, чтобы в лучших лавках приобрести лучшее оружие. За наличные. За монеты, сплав которых и чеканка более не являлись секретом для мэтра Лариата, готового немного обесценить деньги султана инъекцией смехотворной дюжины миллионов золотых монет. Оружие купили бы фомориане, живущие на более магически насыщенной планете Фейвилд и являющиеся родичами орков, как эладрины родны эльфам. Недра Мира Фей полны перенасыщенных магией кристаллов, из которых бы получились достаточно мощные призмы и линзы для работы с фундаментальными основами магических энергий. А дальше... Первый сундучок ресурсов для церкви Латандера за право обратиться от её имени, второй церкви Вокин за посредничество с церковью Вергадэйна, бога торговли Пантеона Дварфов. Третий сундучок достался бы церкви Думатойна, дварфского бога ювелиров, чтобы тот за три сундучка самоцветов купил у Дагмарена Светлой Мантии Том Рунного Мастерства, Том Рунного Мастера и Том Мастера Рун, что наиболее полно охватывают область знаний, так же очень и очень интересующую мэтра Лариата. Предполагалось, что большинство из камней вернулось бы к мэтру — вместе с другими ресурсами согласно рецептам по заказу изделий у мэтра, заинтересованного в повышении своего мастерства изготовления артефактов.

Видимо, как предположил человек, бог прозрел его "приземистые" помыслы и решил отказаться от дальнейших услуг архитектора, скоропостижно расплатившись тремя магическими книгами — за некоторое обучение и возвышение своего чемпиона, Дэлегота, не дожидаясь выставления крупного счёта за услуги. Латандер непрозрачно так намекал много раз, что готов предоставить божественную амброзию, сделав мэтра Лариата своим экзархом — полубогом, проводящим силу Лорда Утра. Однако могучий сверхчеловек не хотел столь рано переходить на другую, обожествлённую стадию существования, вожделенную чуть ли не каждым первым смертным — глупцы! Мэтр Лариат хотел за организацию сети орденских башен попросить Латандера, ни много ни мало, целый демиплан! С лихвой хватило бы десятой части территории Амна. Богу ничего бы особого не стоило выпилить от бесконечности Дома Природы один из лесных массивов с горой и озером в придачу. Но нет, солнечный бог решил закруглиться с компрометирующим его сотрудничеством, сдув аппетиты сверхчеловеческого партнёра, в некотором роде сильно походящего на него самого. И не Лариату осуждать Латандера, но попытаться осмыслить — самостоятельно извлечь соответствующий жизненный урок.

Естественно, ни Латандер, ни сам Лариат не разорвал отношения, словно какая-нибудь вздорная баба, но резко свелось их взаимодействие к торговле сугубо через посредничество Дэлегота, которого остальная церковь Лорда Утра по-прежнему считала еретиком и повсеместно отмежёвывалась от избранного чемпиона, что, впрочем, по каким-то причинам устраивало бога, имевшего далеко не одного, не двух и даже не трёх любимчиков. Братство Великолепного Солнца нуждалось в лечебных зельях, пылающем оружии, факелах, фонарях, коврах-самолётах, портативных отверстиях и платило за это Чудесным внедрением в заготовки артефактора молитв воскрешения, великого восстановления, божественного облика или кармического проклятья, гарантирующего выполнение обещанного индивидом в течение многих лет — это заверение клятвы значительно дольше и крепче арканного аналога.

Естественно, Лариат не психовал из-за справедливого щелчка по носу, но с вынужденной резкостью сменил планы. Да, это печальное решение, усилившее смятенность мэтра...

Лариата уже не раз во сне посещали образы гамадриады, томящейся в одном из лесов Фаэруна. Он уже не раз посредством зверушек и птиц подглядывал за сексапильной рыжеволосой феей, наделённой талантом увеличиваться с дюймовочки до человеческих размеров. Мэтр даже не погнушался приберечь женскую личину бединской женщины, посвящённой в высокий друидизм. Имелся и лишь внешне представленный образ белолицего колдуна с пактом от могучего энта. Голубые миндалевидные глаза типичной представительницы медных эльфов. Серебряный эльф со струящимися седыми волосами почти до земли. Одичалый в своём лесу друид из людей. Две приглашённые персоны, пять своих — итого семь на семь Врат Брасса, чтобы разом войти, сойтись на месте небезызвестного дворца коварных братьев-ифритов, превратить целый квартал в зелёную рощу посреди царства огня... Маскировка под группу вполне была посильной мэтру, особенно после награды от двух богов и закреплению новых сил при исцеляющем окунании в сердцевину Мирового Дерева... И этот недозревший грандиозный проект тоже теперь канул в лету — дурацкий кич могуществом являлся постыдным ребячеством, всего-навсего.

Определённо, крикливость прочь из планов, незаурядность к верхней планке обыденного, а бесцеремонность наживы под церковью Латандера — похоронить.

— Ну, что скажет мой любимый дегустатор? — Тепло обратился заклинатель к своему фамильяру, когда завершил и размышления, и медитацию, и единение с окружающим пространством-временем.

"Нет солнца", — после некоторых раздумий заключил феникс и вновь окунул клюв в бокал с красным вином, приобретённым в Уотердипе, но произведённым эльфами Эверески.

— Молодец, Абад. Такими темпами ты скоро заткнёшь за пояс некоторых сомелье, — похвалил он, гордясь питомцем, понимавшим в алкоголе несоизмеримо глубже самого мэтра, но тоже нуждавшимся в обучении.

Экспертиза настоящего дегустатора-оценщика вин обошлась в сто золотых — плёвая цена после бесполезных мытарств по винокурням. Лариат без зазрения совести применил двеомеры запоминания, чтения мыслей и эмоций человека, пробовавшего содержимое десятков бутылок, две трети из которых произвёл сам мэтр. Красное и белое, сухое и сладкое, игристое — временной лаг позволял выдержать напитки в среде, где месяц за год. В бочках из дуба, его более волшебной замены — вейрвуда, живучего фандера, самого Мирового Дерева. Мистический привкус от древесины последнего простой сомелье не смог идентифицировать, отметив лишь, что именно это вино имеет наиболее раскрытый букет "лунного вкуса" — супротив солнечного у эльфийского эльверквиста, наиболее популярного в землях Королевств. Серебряные и медные эльфы в тени своих густых лесов выращивали виноградную лозу, не видящую прямого солнечного света — соответствующее вино оказалось бледнее на вкус, цвет и аромат. Нанятый в Уотердипе человек не обладал опытом дегустации экстрапланарных вин, а потому высказал мнение о "некой загадочности" многих образцов.

Мэтр Лариат на основе заимствованного опыта не стал маломальским экспертом, хотя ряд двеомеров раскрыл всю палитру вкуса винных продуктов. Просто нужен опыт сравнения сотен бутылок и знания о местности произрастания с технологиями и рецептами производства. Феникс же не заморачивался такими тонкостями, а наслаждался ароматными переливами, классифицируя марки по настроению своей горячей натуры, с не меньшим бы удовольствием спалившей окружающие ветви.

Сидя на лужайке перед домом-деревом, астральный фермер задумался о печальном. Он нашёл железный предлог смотаться в Криммор: выяснить продаваемость и отзывы простых людей о ягодах и фруктах, выраженных в кроне Мирового Дерева. Увы, хватило практики в ворожбе, чтобы уяснить, что даже здешний мёд оказался выигрышным лишь в кондитерских изделиях, в глинтвейне из местного вина или в медовухе для среднего класса. Сам по себе нектар не знавших солнце цветов наводил скуку лунной задумчивости вместо ожидаемой от сладости солнечной радости, зато в компании "светлых" продуктов выгодно оттенял их. Так и горох, и баклажаны, и огурцы, и помидоры, и перцы — весь перечень поставок мэтра Лариата котировался лишь у клубов и таверн с профессиональными поварами и практикой закупок у разных поставщиков. Как оно часто бывает у обычных жителей при переезде в другие края — с непривычки местная кухня пучит живот.

Не в еде печаль. В Жемчужине в комнате владелицы царила другая обстановка, о случившейся тут трагедии напоминала лишь однотонная красная скатерть с простой стеклянной вазой для двух жёлтых соцветий и морской раковиной с шумом прибоя. Как и говорил Латандер, мэтр Лариат больше не увидит мадам Тамм ни в одном из своих обличий. Отпущенное на самотёк дело довело до настоящего убийства вместо инсценировки с отходом от дел на пенсию или сменой места жительства и рода деятельности Алистимры. Слишком крутым оказался прогиб как мэрии, так и городских извозчиков, понёсших колоссальные убытки из-за услуг ковров-самолётов. Ссориться с богами никто не осмелился, потому грызня началась среди обычных людей. Ограбленная простолюдинка Алистимра Тамм пала первой жертвой интриг благородной Леди Дракон Офала — среди горожан совершенно верно поговаривали по этому поводу из-за смены владелицы гостиницы Жемчужина вместе с памятным факелом-розой, кольцом, кулоном... Артефакт для принятия альтернативных форм оказался самой лакомой добычей, которой сама Алистимра не успела воспользоваться. Мэтр Лариат не хотел так подставлять великолепную даму, но теперь был вынужден нести вину за подталкивание обстоятельств к худому стечению. Спровоцированное его словами убийство бросило тень через него на весь орден и его небесного покровителя.

С ТриП тоже не заладилось. Нет, круг телепортации объектов по городу и Фаэруну пользовался спросом, хрустальный шар для отправки ментальных посланий не стоял без дела. Просто злоумышленники начали пытаться вываливать помои на пролетающие мимо ковры-самолёты, естественно, доставалось пешеходам. Провальные покушения на лётчиков и попытки грабежей быстро заменились воровством и порочащими слухами об орденском телепорте и подлинном источнике богатств церкви Латандера... На каждую силу сыщется противодействие. А мэтр... заварил кашу и умыл руки.

Задел с Волшебниками в Рясах тоже прогорел. Теневые Воры Амна в отместку за всё хорошее легко вычислили контакты некоего Симиона и ликвидировали, присвоив товар себе. Как никак, весть о гибели аколита в драконьем пламени достигла башни Сан-Гало на следующий вечер после разгуливания по Криммору воплощений Латандера и Истишиа, отмывшего восточную часть до первозданной чистоты, за что ему организовали святилища сразу в нескольких заведениях набережной и основали храм с гончарной мастерской на берегу у места "драконопадения", где обнаружились великолепные залежи поделочной глины. Собственно, у мэтра Лариата отныне не имелось никаких особенных поводов вновь наведываться в Город Караванов: всё нужное организовано и приносит прибыль, а лишние хлопоты — чего ради? Клевета и наветы от соперничающих религий злых божеств — данность, с которой приходилось считаться на только в Кримморе.

Сидящий на мягкой травке Лариат в очередной раз заключил, что мало сделать какое-то начинание. Следует довести до логического завершения, отыскав единомышленников и получателей выгоды для управления делом, иначе либо сам веди, либо не стартуй вовсе — пустая трата сил и сплошное разочарование.

Пресытившись подсвеченной мини-солнцем серебристой дымкой Астрала, мэтр взболтнул смесь "лунного" и "солнечного" вина, использовав жест для разворачивания перед собой иллюзорной карты Золотой Эпохи древнего Нетерила. Ландшафт до и после катастрофы семнадцать веков назад разительно отличался, не говоря уже о песках на месте колосящихся полей. Но не в нём дело.

Подводя промежуточные итоги своей деятельности в Анаурохе, мэтр Лариат подвинул былое двухтысячелетней давности, разместил прошлое до возвращения Тултантара и текущую карту местности, перед которой повесил полупрозрачный слой с отметками ферм кристаллов, созданных источников воды и восстановленных колодцев, а потом спереди добавил ещё один полупрозрачный лист из пометок важных точек интереса, уже осмотренных и пока отложенных. Более-менее исследованной была подвергнутая затоплению область на севере Большого Песчаного Моря. Самой яркой искрой из числа запланированных вкусностей выделялась — десертная Ореме.

Нетерил начал свой путь к величию с нахождения в Высоком Лесу табличек расы создателей. Эти носители Тайн назвали Нетерскими Свитками. На копии золотой чешуи Изначального змея, которому поклонялась древняя ящероподобная раса сауроидов, были сохранены основные положения магии, выведенные из таинств, собранных пресмыкающимися отовсюду, куда они могли дотянуться в ту пору, когда на планете существовал один единственный гигантский материк, а гости из соседних миров ещё не образовали волны переселения народов с их собственной "заграничной" магией.