— Второй раз в жизни вижу единорога, сказал возница,
— Я вообще в первый, да вообще бы не встречаться, подумал Заур. Они в сказках добрые и справедливые, а в жизни, кто знает, что этой горе мускулов придёт в голову.
Когда дернувшись, со скрежетом, начало заваливаться дерево, растущее в непосредственной близости от дороги, у Заура сработали инстинкты. Хлестнув нагайкой своего коня, и извернувшись, коня запряженного в карету, Заур успел проскользнуть под падающими ветками дерева. Свистнули болты арбалетов, судя по звукам, они свои цели достигли. Как учил его первый наставник, — свистнувший болт, не твой болт, свой ты не услышишь. Он много чему успел научить Заура, в не хитрой науке выживания на войне. Заур скатился с коня, и выхватил боевой топор, — огляделся, два трупа зацепившись ногами за стремя, касались руками земли, карета раздавлена, возница сцепился с одним из нападавших, — тем, кто валил дерево. Заур бросился в придорожные заросли, — арбалеты у нападающих разряжены, значит, есть шанс поквитаться. И он успел, арбалетчик, закончив натягивать тетиву, вставил стрелу и поднимал арбалет, но дальше нож Заура рассек горло и арбалет вывалился из мгновенно ослабших рук. Ещё двое арбалетчиков осталось. Подняв трофейный арбалет, неожиданно легкий и мощный, Заур решил поединок на топорах в пользу возницы с кареты. Неожиданно в происходящее вмешалась третья сила. Топот копыт, предсмертный крик и на дорогу с окровавленным рогом вышел единорог. Заур с ужасом понял, что не успеет зарядить арбалет, или залезть на дерево, поэтому бросив его на землю, вынул меч, и просто стал ждать. Зверь постоял напротив Заура, покосился на раздавленную карету, и неожиданно развернувшись, не спеша ушел в лес. Заур открыв дверцу кареты, с удивлением обнаружил отсутствие нанимателя. Сбежал значит, ну и светлые ангелы ему судьба. Видимо сбежал и третий арбалетчик, но Заур посчитал договор им выполненным полностью в связи с бегством нанимателя, и принялся ловить лошадей погибших товарищей.
Ром бежал за пассажиром кареты, вернее он успел увидеть только направление куда он побежал. Но обычно этого хватала, даже не смотря на сгущающиеся сумерки, он не сомневался, что догонит беглеца. Заказ будет выполнен, но как он мог так облажаться? Как можно было не попасть в здоровяка? Хотя когда стало валиться дерево, он просто обязан был поднять коня на дыбы, затормозить, как те двое из сопровождения. И как здесь оказался единорог? И вот напарников нет, хотя это и к лучшему, кто его знает, что и сколько чего было у пассажира кареты. Хозяин теперь точно не узнает, а Ган был конченным наркоманом Мухану курил, хотя стрелок был отменный, этого не отнять. Хозяин специально его ко мне пристроил на это дело, в свое время и на наркоту его подсадил, что бы совсем ручным был. А что, у наркомана ни воли, ни совести. За горсть травы мать родную продал бы и глазом не моргнул, а про напарников и говорить не стоит. Все это пронеслось в голове Рома, достаточно быстро, и сильно улучшило его настроение. То, что пассажир кареты был очень богат, он понял с первого взгляда на карету и на скачущую рядом с ней стражу. Значит через некоторое время, скорее ещё до рассвета, и Ром станет очень богатым. Неприятно было, что беглец очень аккуратно убегал, без сломанных ветвей и кусков одежды на сучьях, — приходилось часто останавливаться, и буквально ползая на коленях искать следы. Но ради такой богатой добычи, Ром готов был не просто бежать, а ползти до самой столицы. Странные огни мелькающие в ночном лесу больше удивили, чем насторожили. Здесь не было болот и огням взяться неоткуда. Значит кто — то шел прямо на Рома. Свидетели, даже не вольные когда речь шла о очень больших деньгах, не нужны. Поэтому подняв заряженный арбалет Ром встал за дерево, и стал ждать. Ждать пришлось не долго, по лесу быстрым шагом шли двое, тонкая высокая фигура, закутанная в плащ и коротышка, хромающий сразу на обе ноги. Два странных мерцающих шара плюющих искрами не только освещали им дорогу, но и делали путников прекрасной мишенью. Ром решил сначала убить того, кто шел впереди, затем хромого.
Болгарка, с которой Наталья расставаться не хотела, оттянула все руки, и пришлось прижать её к груди, — нести так было легче. Хоп стер ноги чужой обувью и начал отставать, приходилось идти медленнее, чем нужно.
Оба сильно устали и Наталья должна была сказать себе честно, что заблудились, и шли в ночном лесу, ориентируясь по звездам. Куда уже не важно, главное прямо, а не кругами, что бывает часто с неопытными путниками. Внезапно сильный удар по инструменту сбил её с ног,
— Засада!
Падая на бок, махнула рукой и швырнула шары 'путеводы' вперед. Они взорвались с грохотом, но вместо обычной и ожидаемой Натальей яркой вспышки света, испустили густые облака едкого дыма.
Ром видя летящие в его сторону шары, только улыбнулся, — огненным шаром очень трудно попасть в человека, он даже не сделал попытки увернуться, выйдя из-за дерева, достал нож. То, что один из путников убит, не вызывало сомнения, сейчас нужно разделаться со вторым. Вот только шары взорвались не вспышкой света, а едким дымом, не только глаза нужно было закрывать, запоздало подумал Ром.
Когда арбалетный болт сбил с ног Наталью, Хоп выхватил из кармана и одел на кисть руки кастет. А когда в сторону засады полетели огненные шары он, забыв про натертые ноги, кинулся за ними. Сейчас будет вспышка и возможно нападавший ослепнет, на какое — то время. Но клубы едкого дыма не только заставили слезиться глаза, но и перехватили дыхание. Ром, не успел среагировать на фигуру мужчины, и почти сразу около виска блеснул кастет.
Наталья, встав, отряхнулась, подняла инструмент, из болгарки торчал арбалетный болт, застрявший в шестернях.
— Испортил вещь, не хороший человек. Вслух она сказала именно так, а вот, что подумала и на эльфийском, (он, как известно очень богат на не печатные эпитеты) мы не знаем. Отбросила в сторону инструмент, поискала защитные очки, не нашла, при падении куда то отлетели. Подошла к лежащему на земле человеку, потрогала пульс на шее, — живой.
— Забирай, трофейный арбалет, запасные стрелы, давай мне рапиру, вспомню молодость. Отдавая рапиру, Хоп решил при случае спросить про молодость Натальи, не всю же жизнь она была хозяйкой ювелирного магазина. Осмотрев валяющуюся на земле фигуру, Хоп не удержался и поменялся обувью с поверженным стрелком, она оказалась мягкой и очень удобной.
— Уходим, то, что это профессиональный убийца, сомнений не было, видимо от него сегодня отвернулся темный ангел.
*
Харон расстегнул боковые застежки кожаной куртки из толстой кожи игольщика, снял её, с наслаждением положил ноги на табурет, закурил. Вечер обещал быть спокойным, и можно было дать напарнику поспать на лавке в сторожевой будке. Под утро сменит. Достав мягкую тряпочку и горсть мелко намолотого кирпича, Харон стал методично и очень тщательно полировать все металлические защитные пластины на куртке. Допустить появления на них грязи или не дай Бог ржавчины он не мог. Ржавые доспехи это позор воина, так ему сказал много лет назад отец, и с этим трудно было не согласиться. Поэтому всегда все бронзовые заклепки и стальные пластины на его форменной куртке сияли на солнце. И надо сказать вызывали уважение у всех, причем не только у добропорядочных граждан.
Такой любимый Хароном процесс был прерван самым бесцеремонным образом, а именно поломойкой из трактира ' Жирная Курица'. Хозяина этого трактира, а по совместительству постоялого двора Харон не уважал за жадность, да и ходили слухи, что иногда одинокие путники таинственно исчезали из номеров. Но ни кто, ни чего хозяину предъявить не мог. Всегда находился свидетель, клявшийся на секире, что постоялец, сдав номер, ушел из трактира под утро.
Выслушав поломойку, Харон отложил тряпочку, стряхнул на пол остатки толченого кирпича и стал одеваться.
— Скажи хозяину, скоро будем. Вот же не задача, кто это из беглых в наши края пожаловал, разберемся. Растолкав сменщика, пошел за собаками, судя по их укоризненным глазам, им совсем не хотелось ночью идти и кого — то ловить, даже просто кусать в номере постоялого двора.
— А кому сейчас легко? Потрепав псов по загривку и дождавшись, пока напарник окончательно проснувшись, осмысленно на него посмотрев, изрек:
— По полкружки настойки или сразу пойдем?
— Тебе бы все шутить.
Но легкая и неспешная прогулка до постоялого двора, обернулась большой задницей, именно так и сказал Харон рассматривая проемы в стенах номеров.
То, что нужно немедленно докладывать по начальству на верх сомнений не вызывало, вопрос был другой, раз демон не мог исчезнуть, а воспользовался магией для слома стен, значит есть шанс его догнать и изловить. А это серьезно. Могут и в столицу пригласить, а там совсем другое жалованье. Нельзя терять ни одного биения сердца.
Стража с собаками достаточно быстро вышла по следам Натальи и Хопа к месту стычки, и очень обрадовалась, — на земле валялся один из беглецов. То, что сам демон исчез, бросив инструмент, скорее обрадовала, в трезвом уме ни кто с демоном связываться не будет. А то, что напарник демона валялся без сознания, так то же понятно, — добычу видимо делили с демоном и за жадность был наказан, или вот просто повредил инструмент демона, за что и поплатился. Нашли и защитные очки демона. Собака так кидалась на ноги беглеца, что пришлось вдвоем оттаскивать. Харон мысленно был уже в столице, на плацу, получал серебряную секиру. Прислушавшись, что говорит себе под нос напарник, Харон разозлился по — настоящему:
— Вот тут некоторые сомневаются про костер, мол, трактирщик этого стукнутого на очной ставке не опознает, так я отвечу. Трактирщик — то может и не опознает, да вот незадача — улики: инструмент, очки, ботинки! А может, демон ему облик подправил? Синяка нет под глазом и бровь не рассечена, а рассечен висок, так нет проблем, сейчас исправлю. И ведь исправил, не соврал.
— А? Так что только на костер, улик указывающих на связь с демоном хватает на два костра, не открутиться. А нам ну если не по серебряной секире, то уж по бронзовый, точно дадут (здесь нужно отметить, что речь идет о боевых наградах).
*
Гер остановился около лавки старьевщика, закрытой, что было для нее обычно, откинул капюшон, недолго повозившись с замком, зашел внутрь. Закрыл за собой на засов дверь. Старые, ни кому не нужные вещи, лежавшие кучами на полках, призваны были отпугнуть, отбить охоту даже смотреть на них, а не то, что брать в руки и покупать. Убрав с пола мешок с гнутыми и прохудившимися кастрюлями, Гер толкнул стеллаж с полками в бок. Со скрипом полки сдвинулись, показался узкий дверной проем. Втянув живот Гер в него втиснулся, и уже с помощью тонкого выгнутого лома вернул стеллаж на место. Пройдя по узкому, длинному коридору уткнулся вытянутой рукой в еще одну дверь, открыв замок, потянул на себя. Открылась уютная, большая комната, освещенная почти догоревшей свечой.
Сняв плащ, закрыл дверь, внутри комнаты дверь было не видно, просто стена обшитая красным деревом. Сменив свечу в подсвечнике, развалился в кресле. Налив из фужера в бокал вина, крепко задумался, мозаика событий не складывалась в законченную картину. Ром до столицы не доедет, это хорошо, и ему и главное мне. Пузырек с ядом нужному человеку передан, об этом можно не беспокоиться. Гер смотрел на меч Тусона — легендарного короля гномов. Мечта многих королей и не только королей, висела на стене притона. Легенда гласила, что владелец меча станет баснословно богатым, но как? Взяв в ладонь и подняв бокал, тихо самому себе сказал:
— Эх, Ром, почему и как ты ошибся? Что случилось, кто помешал выполнить не сложное, в общем, то задание. Темного ангела тебе в помощь Ром, выпив до дна, поставил на резной столик. Ты смог добыть и принести мне меч Тусона, твои подружки из магазина вывели тебя на девчонку из тупика ведьм, внезапно и сказочно разбогатевшую. Ты был в шаге от того, что бы занять мое место в порту, а я бы перебрался в столицу (двух этажный особняк уже давно отстроен). А вместо этого, я пью за твою быструю смерть Ром. Выпив ещё бокал вина, Гер подошел вплотную к стене, на которой весел меч.
— Может, расскажешь, как разбогатеть мне, твоему владельцу? Молчишь, впрочем, как обычно.
*
В трофейной обуви у Хопа натертые ноги продолжали болеть, но уже не так мучительно, и скорость передвижения по ночному лесу несколько увеличилась. Хрюк, подбежав сердито хрюкнул, и ткнулся пяточком в ногу Хопа.
— Кусок не доеденной курицы унюхал, на, а то не отвяжешься.
— А мы сами, что есть будем? Поинтересовался Хоп у Хрюка, но ответ получил от Натальи:
— У меня еще есть курица в кармане и кусок лепешки, я хорошо завернула в платок. Из арбалета доводилось стрелять раньше? Сменила тему Наталья.
— Пристреливал подарочный, но он больше для красоты делался, на стене висеть должен был, впрочем, видимо и висит.
Некоторые тонкие ветки норовящие оцарапать лицо, Наталья ловко отгибала рапирой. Вдалеке раздался протяжный волчий вой. Наталья остановилась, и взмахом руки попросила Хопа замереть, прислушалась. Хрюк то же замер в паре метров от хозяина и шумно стал втягивать пяточком воздух. Встречаться ночью в лесу с голодной стаей волков, не рекомендуется ни кому.
— Добычу гонят, кого — то выследили, подтвердил Хоп.
— Возьмем левее, нам с ними пересекаться ни к чему. Хоп повозившись с механизмом арбалета, взвел его, но стрелу вставлять не стал. Ноги как то сами ускорились и Хоп с Натальей просто побежали в противоположную сторону от волков. Через полчаса бега под ногами захлюпала вода, — лесное болото. Деревья стали заметно тоньше и вдали в свете звезд торчали одни обрубки, так:
— Нас загнали в болото, здесь нет даже толстых деревьев, на которых можно было бы переждать нападение волков. Мы почти сутки на ногах, мы плохие бойцы, и легкая добыча для стаи. Разворачиваемся к большим деревьям, бежим, может и успеем. Наталья привыкшая руководить в школе, а впоследствии и в магазине, автоматически начала руководить и Хопом. Теперь они бежали уже на волчий вой который становился все ближе,
— Вот на это дерево, Наталья махнула в направление лиственного великана, как показалось, ствол был не менее чем в два обхвата, но самое главное, — толстые ветви начинались меньше чем в двух метрах от земли. Определить вид и семейство дерева не представлялось возможным, — успеть бы добежать. Оглянувшись, Наталья поняла, что они не успевают, три тени прыжками неслись к ним. Обошли со спины... Но не успели не только они, еще один человек попытавшийся добежать до спасительного дерева был сбит с ног крупным волком. В ярком свете звезд был виден смертельный клубок из рычащего зверя, пытающегося дотянуться до горла жертвы, и человека рубящего ножом изворачивающегося волка.
Хоп остановился, присел на одно колено, вставил в заряженный арбалет стрелу и развернувшись, на выдохе выпустил стрелу в прыгнувшего на него волка. Даже если ты на ногах больше суток, и ты сильно устал, тяжело промахнуться с двух метров в полутора метровую тушу весом под 80 килограмм. Хоп и не промахнулся.
