— Как думаете, — я пристроила факел на стену и не без труда расчистила место в противоположном углу, — почему нас поместили именно сюда?
— Чем ты слушала? — сдержанно поинтересовался Нао, — "Кинжалы" здесь не почете.
— Да, но... — я помотала головой, пытаясь собрать мысли в кучу, — артана тут не наберется даже на пару аэртов.
— И что?
— Ну, — я попробовала рассуждать логически, — не проще было дать набрать нам эти пять аэртов на другом участке и избавиться как можно быстрее? Коул ведь ясно дал понять, что лишние рты здесь не нужны.
— Этому Сторму просто нужно зачистить оставшиеся участки, чтобы закрыть их раз и навсегда, — Нао примерился и сделал первый удар, — а дела нашего "хозяина" настолько плохи, что его добытчики являются идеальными кандидатурами на столь неблагодарную работу.
— Ты чем-то недовольна? — усмехнулся Ивар, вслед за одноклассником принимаясь за неподатливую породу, — можешь попроситься в компанию к "Драконам". Уверен, тебе там понравится.
Кажется, эти двоим вредно долго находиться вместе.
Воцарилась тишина, прерываемая лишь редкими ударами кирок о камень, и очень скоро я заскучала, даже начав завидовать своим спутникам — им, по крайней мере, было чем заняться.
— Повторяй заклинания, — словно прочел мои мысли Ивар, — или попробуй заснуть, но только не надо сверлить мой затылок глазами!
Разозлившись, я кинула в сторону малолетнего нахала камешек, промахнулась, и со вздохом полезла в сумку. Вот только сосредоточиться никак не получалось, и вскоре я поймала себя на мысли, что тупо смотрю на свиток с заклинаниями совершенно не воспринимая того, что там написано.
Интересно, во сколько заканчивается смена? У нас всего два дня, за которые нужно успеть обследовать лагерь вдоль и поперек, чтобы, когда Орилейнд заявит о себе, не стоять столбом на месте, ожидая, пока нас найдет кто-то из Сопротивления.
Так, в конце концов, и под заклинание попасть недолго.
— Нашел! — торжествующий вопль Ивара разнесся над сводами пещеры.
— Молодец, — я не удержалась от колкости, — тепрь найди таких же еще штук пятьдесят и норма будет выполнена.
— Вообще-то семьдесят пять, если для расчета брать среднюю массу камня, — добавил одноклассник.
— Да ну вас, — мальчишка надулся, а я невольно улыбнулась. Может, попросить Нао поговорить с ним? Все равно его секрет больше таковым не является, а скрывать правду подчас бывает очень тяжело.
— Смотри, еще од... А это что такое? — Нао поднял голову, и тут же резко дернулся в сторону, скрываясь от сорвавшегося с потолка камня.
— Эй, — я забеспокоилась, — а тут вообще безопасно находиться?
Ответить мне не успели, потому что еще несколько куда более крупных камней обрушились вниз.
— Айрин! Быстро к выходу!
Я честно пыталась сдвинуться с места, но пол под ногами заходил ходуном, я еще успела увидеть, как Нао рванулся ко мне, а потом не удержалась и рухнула на колени.
Последнее, что удалось запомнить — рука одноклассника, схватившая меня за шкирку, рывок в сторону, наполненный ужасом вопль Ивара, резкая боль, а потом уже в который раз за последние несколько недель на сознание обрушилась тьма.
Глава 14.
Легкие горели огнем.
Я попыталась сделать вдох, но грудь словно сдавило невидимыми тисками, совсем как в детстве, когда карусель, на которую усадил меня радостно улыбающийся отчим, вдруг покачнулась, я на полной скорости вылетела из облупленного седла пластмассовой лошади и со всего размаху приземлилась на траву.
— Айрин! — в те времена он даже не помышлял о выпивке, не кричал на маму, заваливал мою комнату игрушками и не упускал случая, чтобы выбраться в парк, кинотеатр или просто пройтись по магазинам.
В те времена он еще называл меня "деткой".
— Айрин!
Как же больно дышать.
— Айрин!
Интересно, он вообще, хоть когда-нибудь, любил меня?
— Айрин! Да отвечай же!
Где я? Кажется, каруселей уже нет, и я вовсе не на траве, потому что в спину упираются мелкие острые камни, а грудь вот-вот разорвет на части.
Оказывается, дышать я все-таки могу, вот только вдохнуть глубоко не удается, в лицо тут же начинает сыпаться пыль и каменная крошка, а попытка сделать глубокий вдох только приводит к новой вспышке боли.
— Айрин!
Испуганный, совсем ещё мальчишеский голос. Что ему нужно?
Ивар?..
Ну конечно... Лагерь добытчиков. Семнадцатый участок. Обвал.
Я резко распахнула глаза, встречаясь с наполненным паникой взглядом.
— Ивар...
— Святые Хранители! — мальчишка выглядел до смерти перепуганным, — жива!
Черт возьми, да как же больно...
— Где... Нао?
— Я его вытащил, но от него пока мало толку, — Ивар говорил быстро, сбиваясь чуть ли не на каждом слове, — поэтому выбираться будешь сама, понятно?
Мне удалось кивнуть, тут же сморщившись от боли.
— Сейчас я подниму камни, — ещё быстрее затараторил он, — как только почувствуешь, что сможешь двигаться, резко дергайся в сторону. Понятно?
Только теперь я поняла, почему не могу пошевелиться. Грудь и вся левая сторона тела оказались придавлены грудой тяжелых булыжников, а пульсирующая боль в ноге свидетельствовала, скорее всего, о том, что и там не обошлось без повреждений.
— Давай уже... — прохрипела я, пытаясь отыскать взглядом одноклассника.
В полумраке пещеры фиолетовое мерцание артана показалось неожиданно ярким. Слова неизвестного мне пока заклинания сорвались с губ мальчишки, почти тут же свинцовая тяжесть в груди отступила, и я сделала попытку откатиться в сторону.
Резко, как и просил Ивар, не получилось. Я с трудом ползла по выступающим камням, туда, где уже разглядела неподвижно лежащую фигуру одноклассника, непрерывно кашляя и передвигаясь чуть ли не с черепашьей скоростью, но быстрее, как ни пыталась, просто не могла.
— Айрин! — простонал Ивар, — быстрее! Дольше не удержу.
Я сжала зубы, напрягаясь каждой клеткой тела, и, совершив поистине нечеловеческие усилия, резко дёрнулась в сторону, больно ударилась спиной о какой-то выступ и шлепнулась на каменный пол.
Почти тут же камни позади меня опустились на землю с немыслимым грохотом.
— Нао, — простонала я, когда перед глазами возник ботинок одноклассника, — Нао, ты в порядке?
— Он без сознания, — Ивар оказался рядом, — но дышит. А ну, успокойся! — резко выкрикнул он, заметив, как я в панике дернулась, чтобы тут же броситься к неподвижному телу, — не шевелись!
Мальчишка прижал меня к земле, лишая даже малейшей возможности шевелиться.
— Один я его не вытащу, — теперь он говорил медленно, вбивая каждое слово, — и мне будет нужна твоя помощь. Но в таком состоянии ты ничего не сделаешь, понимаешь?
Я затравленно кивнула. Ивар облегченно вздохнул, ослабляя хватку.
— Где хуже всего? — он окинул меня внимательным взглядом.
— Нога, — я попыталась прислушаться к ощущениям, — дышать больно. И голова кружится.
— Перелом, — констатировал Ивар, осторожно касаясь больного колена, — что ещё?
— Тебе недостаточно?
— Не язви, — он уже сжал артан в пальцах, не убирая руку с коленной чашечки, — и помолчи минуту.
Я постаралась расслабиться и закрыла глаза, когда в коленке возникло уже знакомое тепло. Несколько мгновений, и боль сначала из саднящей превратилась в терпимую, а потом и вовсе сошла на нет. Целительный жар переместился на грудную клетку, разлился по ребрам и исчез, забрав большую часть неприятных ощущений.
— Спасибо, — я осторожно пошевелила ногой и попыталась вдохнуть поглубже. Кажется, всё прошло.
— С сотрясением придется повозиться, — Ивар проигнорировал благодарность, — ты ведь недавно свалилась с лошади.
— Ага. Когда Герда утащила нас в лес.
— Оно не прошло до конца, — пальцы мальчишки осторожно обхватили мой затылок, — поэтому сейчас стало только хуже.
— Но ты справишься?
— Постараюсь, — он закусил губу и закрыл глаза, — молчи.
Головокружение усилилось, и я не смогла сдержать стона, когда череп взорвался дикой болью.
— Тихо! — по перемазанному грязью лицу Ивара стекали крупные капли пота, — сейчас пройдет.
Ему легко говорить! Но как можно расслабиться, когда по вискам боль бьет набатом, а в затылок впивается словно невидимое сверло?
Так. Нужно сосредоточиться на чем-то, что поможет отвлечься от боли. Дом. Школа. Отчим.
Слегка дрожащие пальцы переместились на лоб, и я сжала зубы, чтобы сдержать новый стон.
Когда-нибудь я вернусь ко всему этому. К квартире на втором этаже, пьяному отчиму, урокам и домашним заданиям. Вот только больше не буду прятаться в комнате и скрывать под одеждой новые ссадины и синяки.
А Нао, в отместку за то, что сейчас я до полусмерти напугана его состоянием, будет таскать мой портфель. Причем каждое утро нарочно буду класть туда на пару учебников больше.
А хотя нет. У него же велосипед.
— Ну как? — голос Ивара вырвал меня из бредовых мечтаний, и я с трудом приоткрыла глаза.
Раздирающая череп боль ушла, словно её и не было.
— Всё прошло, — пораженно пробормотала я, — у тебя получилось.
Он бледно улыбнулся, в изнеможении опускаясь на землю.
— Ивар!
— Сейчас пройдет. Не теряй времени.
Я поспешно кивнула, поднимаясь на ноги и кидаясь к однокласснику.
— Нао! — пальцы провели по шраму, слегка похлопали по щеке, — Нао!
Кажется, видимых повреждений нет. Тогда почему он не приходит в себя?
— Когда начался обвал, — донесся слабый голос Ивара, — он в последний момент успел вытащить тебя из эпицентра, но сам сильно ударился головой.
Только теперь я догадалась провести рукой по затылку одноклассника, и вскрикнула от ужаса, когда она наткнулась на что-то теплое.
— Он сильно приложился о камень, — подтвердил мои догадки Ивар, опускаясь рядом, — и, кажется, получил трещину в черепе.
— Что?! — я вот-вот была готова снова впасть в панику, — так он... Он в коме?!
— Тихо! — прикрикнул он, — истерика ему не поможет.
Я кивнула, свободной рукой поспешно смахивая навернувшиеся слезы. Дурак... Ну вот зачем он кинулся за мной?
— Я не знаю, что такое кома, но он просто без сознания.
— Ты сможешь помочь? — я уже взяла себя в руки, машинально проведя рукой по пыльным взъерошенным прядям.
— Это не твое сотрясение, — отозвался мальчишка, — поэтому мне не хватит сил, чтобы его залатать.
— Что я должна делать?
— Помнишь, как ты настраивалась на магию Маттиаса?
Я поспешно кивнула.
— Попытайся сделать то же самое со мной.
Несмотря на подступающую панику, обнаружить совсем рядом чужое тепло и потянуться к нему оказалось не так уж и сложно.
— Отлично, — кивнул Ивар, — чувствуешь ее силу?
— Да, — я растерянно посмотрела на мальчишку, — но ее совсем мало.
— Именно. Я почти на пределе. Поэтому сейчас, когда я начну, будешь поддерживать мою магию. Понятно?
— Не совсем, — я прекрасно знала, что времени на объяснения совсем нет, но страх сделать все еще хуже просто затмевал сознание.
— Смотри. Как только поймешь, что почти не чувствуешь моей силы, значит она на исходе. Я потянусь к твоей, а ты попытайся открыть канал, чтобы я не тратил остатки, пробиваясь к тебе. Понимаешь?
— Да.
— Отлично. Сядь, как тебе удобнее. Приподними ему голову, лучше всего положи к себе на колени. И не шевелись.
— Удачи, — одними губами прошептала я, выполняя требуемое, а потом перевела взгляд на бесчувственное лицо одноклассника, — а ты держись, слышишь? Тебе еще таскать мой портфель.
— Откинься спиной на стену, — посоветовал Ивар, — закрой глаза, так будет проще. Готова?
— Да.
— Начали!
Заклинания проносились мимо сплошной непрерывной цепью, и вскоре я оставила попытки разобрать хоть слово, сосредоточив все внимание на той искре, которая с каждой минутой становилась все тусклее.
Не нужно даже быть магом, чтобы понять, что такими темпами мальчишка вот-вот свалится. Поэтому придется действовать самой — вдруг все настолько серьезно, что Ивар даже не может отвлечься, чтобы дотянуться ко мне?
Я зажмурилась еще крепче, и, раскрывшись навстречу почти совсем угасшей искре, попыталась вложить в нее всю силу, на которую только была способна. Сначала никак не удавалось отдать даже малую толику, но внезапно тепло хлынуло таким мощным потоком, что в первый момент я даже испугалась, что все испортила окончательно, но тут руку ободряюще сжали мальчишечьи пальцы, и я позволила себе вздох облегчения.
У меня получилось!
Правда, смену эйфории быстро пришло утомление, потому что заемная магия, как оказалось, расходовалась куда быстрее, чем собственная, и еще ни раз и ни два мне приходилось делиться ею с Иваром, причем с каждым разом делать это становилось все сложнее.
Под конец я уже не чувствовала ничего, направив остатки сил только на то, чтобы не отключиться, оставив Ивара без малейшей поддержки. Но всю усталость словно сняло рукой, когда одноклассник сначала застонал, потом пошевелился, а после попытался открыть глаза.
— Нао!
— Черт... Голова...
— Не шевелись, — смертельно бледный Ивар откинулся на стену рядом со мной, — сейчас будет легче.
— Ты как? — голова Нао все еще лежала на моих коленях, и я провела пальцами по затянувшемуся затылку, стирая остатки уже подсохшей крови.
— Как будто мой череп раскроили на двое, а потом склеили, забыв вставить несколько деталей, — одноклассник скривился, — ты в порядке?
— Уже да. Хочешь пить?
— Нет. Только спать.
— Спать нельзя, — подал голос Ивар, — по крайней мере, первые пару часов.
— Ты сам-то как? — я с тревогой посмотрела на мальчишку. Он все еще был бледен, как полотно, по лицу стекали крупные капли пота, а выражение глаз... — Ивар?
— Вы... Вы... — он с силой треснул кулаком по камню, а потом вдруг разревелся, уткнувшись лицом в согнутые колени.
— Ивар...
— Я чуть с ума не сошел, когда вытащил сначала одного, с проломленным черепом, а потом другую, со сломанными ребрами и ногами! Вы хоть понимаете, что могли умереть?! Оба!
Оцепенев, я осторожно пристроила голову Нао на каменный пол, а потом развернулась и резко притянула мальчишку к себе.
— Вы... хоть.... понимаете... — судорожные всхлипы раздавались после каждого слова, — как мне... было страшно?!
— Ты молодец, — я сильнее сжала содрогающееся от рыданий тело, — если бы не ты...
— Идиоты... — его затрясло от прорывающейся истерики, — только... попробуйте... еще раз...
Я молчала, машинально гладила его по спине и чувствовала, как собственные слезы комом собираются где-то в горле.
— Спасибо, — Нао с трудом поднялся, положив руку на вздрагивающее плечо, — ты просто герой.
— Иди к черту, — всхлипнул Ивар, отстраняясь и вытирая лицо рукавом, — ты зачем встал?
— Надоело лежать, — одноклассник пожал плечами, — принести воды?
— Я сама, — я поспешно склонилась над сумкой, незаметно промокнув глаза, — тебе лучше?
— Гораздо, — он забрал у меня флягу, протягивая ее Ивару, — спасибо, друг.
