Арктический Удар

-Вот если бы у нас такие были на фронте, сколько можно было жизней спасти, передавай командиры приказы своевременно.

-Будут, но не скоро.

Тут заговорил Двинин.

-А все же надо было взять сторожевой корабль с собой, раз вы говорите, что тут немцы стали летать, у него зенитные автоматы есть, мог бы в случае чего и отогнать фрица. А на судне что, ничего, кроме этих неэффективных сорокапяток, да пары пулемётов.

— Не беспокойся ты так, капитан, дойдем до места, будем в полной безопасности, — ответил Большаков.

-Если дойдем, а если немец сейчас прилетит, что делать будем?

-Э-э-э! Капитан, да ты трусишь, не беспокойся, нас предупредят, если фрицы появятся в радиусе пятидесяти миль.

— Сколько нам ещё идти по времени.

— Это зависит от скорости.

-Вот именно, от скорости, у самолета она намного больше нашей, и если мы не дойдем до вашей базы, кто нас прикроет, ведь самолетов у вас нет.

-Да самолётов у нас нет. Капитан, с какой мы скоростью идем? — обратился Большаков к капитану судна.

-Если смотреть по лагу, то семь с половиной узла.

— А на самом деле?

— На самом деле где-то семь и четыре узла.

-А сколько выжать можешь из своей железки?

-По молодости и четырнадцать с половиной узлов давала, теперь думаю, одиннадцать с половиной — двенадцать старушка выдать может.

-Ну что ж, давай тогда поторопим её, пусть вспомнит молодость.

Капитан перевёл ручки машинного телеграфа на самый полный вперёд, наклонился к переговорным трубам, дунул внутрь.

— Эй, Никитич, надо прибавить хода, пусть твои ребята пошуруют, так надо, — проговорил он в раструб переговорной трубы.

Судно медленно начало набирать ход, из трубы и до этого шел густой черный дым, а теперь валил с вырывающими временами языками пламени. Через полчаса скорость довели почти до десяти узлов.

— Ну вот, если скорость не сбросим, а ещё прибавим на полтора узла, как капитан пообещал, через час будем на месте, — сказал Большаков. — Ну как, капитан, смогут твои мужики выдержать такой темп или через сорок минут лучше сбросим скорость, чтобы не надрывать машины.

-Да смогут, но, конечно, надобно поберечь и машины.

-Я тоже так думаю. Они в другой раз могут понадобиться. Ещё полчаса идём в таком темпе, потом переходишь на обычную для старушки скорость.

Капитан оказался прав в своих прогнозах. К концу нашей гонки судно выдало одиннадцать с половиной узлов. Капитан с радостью перевёл ручки телеграфа на средний ход, когда отведенное время истекло. Большаков сказал нам, что до конечной точки осталось менее часа пути. Я подошел к окну и стал глядеть вперёд по курсу судна, надеясь увидеть впереди что-то необычное. Я понял, что у этих с виду простых людей много тайн за спиной. Они обязательно нас ещё удивят. Ещё три недели назад я был уверен на восемьдесят процентов, что они белоэмигранты, неделю назад на пятьдесят, сейчас только на десять. Кто они на самом деле, боюсь даже представить. Нет, ни в коем случае я не думаю, что они на стороне фашистов, они полностью за нас. Но откуда они прибыли, ведь такого оружия и снаряжения нет не в одной армии мира, какой бы развитой страна ни была. Значит, они ни имеют отношения ни к американцам и тем более ни к англичанам. Похоже, действительно наши потомки, глядя на их вооружение, маленькие рации и другие непонятные штучки. Как там передали в шифровке, спросить их прямо, откуда они. Ну что ж, спросим, как дойдем до места. Тут и в правду поверишь в марсиан, в потомков из будущего трудней поверить.

Со своими мыслями я как-то даже перестал наблюдать за тем, что происходит вокруг судна, уставившись в одну точку на стекле. Вывел меня из задумчивости громкий возглас капитана судна.

-А это что там такое, похожее на большую баржу.

Поднеся к глазам бинокль, капитан каким-то не своим голосом проговорил:

— Не может быть, неужели подводная лодка.

Я так же увидел что-то непонятное. Это что-то стояло недалеко от берега. Я попросил у капитана бинокль и стал рассматривать то, к чему мы приближались. Да! тут было, отчего так удивится нашему капитану, просто трудно вот то, что там открывалось перед нашими глазами, назвать подводной лодкой. Я повернулся и посмотрел на Большакова, он никак не реагировал на наши удивленные возгласы, а что-то говорил тихим голосом в микрофон, торчащий около рта. Я снова повернулся к окну и стал разглядывать то, что открывалось перед нами. Да эта подлодка, сама по себе не вызывала не каких ощущений опасности. Она больше походила на дремавшего кита, хотя сам кит бывает очень опасным. Это что-то, было похоже на перевернувшийся вверх килем огромный пассажирский лайнер, с каким-то ангаром, водруженном поверх его днища. Больше на огромной палубе ничего не было, ни орудий, не чего-либо другого. Наверно они устроены опускающимися, в каких-нибудь башнях, чтобы уменьшить сопротивление воды при подводном ходе. А где тогда зенитные орудия, под защиту которых мы так спешили, они же должны быть всегда на виду и готовыми в любой момент отразить воздушный налёт. Да это вероятнее всего-навсего транспортная подводная лодка, а боевые в другом месте. Не могла эта огромная лодка быть одновременно во многих местах и наносить удары по фашистам. Она такая большая, наверняка тихоходная и неповоротливая. Так это их плавучая база так она может зайти в любое тихое безлюдное место и организовать пункт снабжения. А боевые подлодки к ней приходят, пополняю припасы, ремонтируются, а экипажи отдыхают.

-Это ваша плавучая база Андрей Витальевич, а сами подлодки наверно на задании, а то их не видно тут рядом.

— Да, пока это наш дом в этом месте. Скоро подойдем, и вы всё увидите Александр Евстафьевич.

Я снова стал смотреть на лодку, к которой мы приближались и на берег, возле которого она стояла, надеясь увидеть что-то необычное на берегу. Но берег был пустынный, не построек, не палаток я там не увидел. Когда мы приблизились достаточно близко к подводной лодке, то смог разглядеть что нарисовано, и какая надпись была на рубке. Я опять начал сомневаться на счет их принадлежности. Так как увидел нарисованные на рубке, флаг Российской империи с двуглавым орлом, а также Андреевский флаг. Значит, они все же имеют принадлежность к белоэмигрантским кругам.

-Так это и есть ваш "Морской Волк"?

-Да, это подводный крейсер "Морской Волк".

-Подводный крейсер! А где орудия, сколько их, какой калибр, а какая скорость а...?

-Но-но разведка, не так напористо, а то, затараторил как сорока. Сейчас подойдем, посмотришь.

И вот мы приблизились на триста метров, капитан сбросил скорость до самого малого и стал осторожно подходить к лодке. На палубе лодки выстроилось человек десять матросов в оранжевых спасательных жилетах, да наверху ходовой рубки также выглядывали моряки, это наверно командный состав наблюдал, как мы подходим. Где будем становиться? — спросил капитан у Большакова.

-Сейчас свяжусь с лодкой.

Поговорив секунд тридцать, Большаков скомандовал. Подходишь поближе, метров за двадцать становишься на два якоря. Как у вас груз распределён, где продукты, а где боеприпасы.

— В первом и во втором трюмах боеприпасы, в третьем — продукты.

— Придется развернуться и подходить левым бортом.

-Швартоваться будет лодка прямо к твоему борту. Не бойся, она может и боком ходить, а чтобы не помять бока друг другу, вы кранцы привезли, вот и вываливай их за борт. Потом концами соединимся, тут волнение небольшое, будем как одно целое.

Капитан выглядел озадаченным, когда услышал, что лодка может ходить боком. А когда мы это увидели в действии — очень впечатлились по полной. Капитан был просто поражен тем, как такая большая подлодка очень осторожно пришвартовалась к нашему судну. Мы почувствовали лишь легкий толчок.

Операция по швартовке прошла успешно. Теперь мы стояли борт о борт, связанные швартовыми. Тут же на палубу судна поднялось человек двадцать матросов во главе со знакомым капитан-лейтенантом и одним неизвестным, представившись мичманом Сидорчуком.

— Выгрузку начнём сразу же, а вы можете спуститься на подводную лодку вас там ожидают, — объявил капитан-лейтенант.

Мы втроём спустились на огромную палубу подводной лодки, где нас встретили ещё двое наших знакомых и проводили нас вниз. Проходя вдоль рубки, я обратил внимание на картинки с изображением контуров подлодок, крейсеров, эсминцев, вспомогательных судов и транспортов, погружённых носом в воду, и ещё двух подлодок и крейсера с белыми флагами. Под каждым контуром были проставлены цифры. По моим догадкам, даты побед.

-Вот это да! Смотрю, у вас больше двадцати побед на счету, всё больше боевые корабли, из них половина — подлодки, — восторженно отметил Двинин, разглядывая боковую роспись рубки. Немного постарались, но этого мало для победы — ответил капитан второго ранга Золотарёв.

Глава семнадцатая. Вторая встреча потомков с предками. Или "Марсиане" раскрывают свою тайну.

Я находился у себя в каюте, когда Петрович пришел и сказал, что поступило сообщение от Большакова "Посылка прибыла, будем через три часа".

— Значит, там у них всё в порядке, полное понимание, Петрович. Это очень хорошо, что мы поладили с нашими предками. А ведь они могли, не согласится на наши условия, однако согласились, значит, мы им пока нужны. Более того, они нам нужны, это факт и от него никуда нам не деться. Кто сопровождает груз?

-Капитан Кочетков и капитан-лейтенант Двинин.

-Разведка и НКВД — интересный расклад, а где флотские? Скоро всё узнаем.

Ожидаемый транспорт пришел даже раньше расчетного времени. Как сообщил Большаков, в виду опасности налета авиации противника, пришлось увеличить скорость, сокращая время нахождения в пути.

Швартовка прошла успешно и началась разгрузка. Обоих капитанов я встречал в своей каюте, куда их проводили Петрович и Понамарев. Увидев мои погоны, и мельком глянув друг на друга, они представились.

-Капитан НКГБ Кочетков Александр Евстафьевич, капитан-лейтенант Двинин Аристарх Николаевич разведка флота.

-Командир подводного крейсера капитан первого ранга Лазарев Михаил Петрович. Моих офицеров представлять не нужно, вы и так уже знакомы. Присаживайтесь, где будет удобно. Чай, кофе или что покрепче?

Они пару секунд задумались, похоже, ожидали увидеть здесь кого-то другого. Потом на лице Кочеткова промелькнула тень улыбки, и он заговорил:

-Мне, если можно, чаю.

Я по внутреннему телефону передал заказ на камбуз, и совсем не на один только чай.

— Правильно ли я понял, вы и есть Ламипет. Я пока сюда шел, все гадал, какой из себя командир "Морского Волка", наделавший столько шума по обе стороны фронта. Только и было слышно, то там Ламипет кого-то утопил, то в другом месте помог кого-то захватить в плен. А, это, полагаю, первые слоги вашего ФИО.

-Пришлось прибегнуть к такой невинной шутке, чтобы кое-кого ввести в заблуждение.

-Это вам удалось. Мы были уверены, что на транспортных коммуникациях немцев оперирует отряд подводных лодок и командуете этим отрядом подлодок, кто-то ни как не ниже по званию контр-адмирала, — вступил в разговор Двинин.

-Выходит, что я не оправдал ваши ожидания.

-Зато в другом превзошли. Все ваши атаки выполнялись во многих местах, чуть ли не одновременно. Мы и решили, что действует целый отряд подлодок. Хотя я и не верю, что вы в одиночку всех уничтожили. Это я, о рисунках на рубке. Каким бы образом ваша лодка оказывалась в нескольких местах в один и тот же день? Не будете же вы отрицать две атаки одновременно на расстоянии почти сто миль друг от друга, с разницей в несколько часов. Никакой лодке это не под силу, надо же было всплыть и на максимальной скорости идти в определённую точку, чтобы перехватить и потопить "Кёльн". И точку знать.

— Вам же говорили, что у нас очень хорошие средства обнаружения.

-Да говорили, но я все равно не могу в это поверить.

-Ваше право, верить нам или нет, главное — противник уничтожен. Мне передали, что со мной хотел поговорить контр-адмирал Виноградов, именно на тему координирования подводных лодок на коммуникациях противника, а он почему-то не прибыл.

-Он будет чуть позже. Значит, у вас таки не одна подлодка. Удивительно как это у вас получалось координировать все атаки своего отряда на корабли противника, да с такой точностью.

Ответить я не успел, пришел вызов из центрального:

-Командир, обнаружена воздушная цель дальность девяносто, высота две тысячи метров, скорость сто шестьдесят, курсом на нас.

-За целью вести постоянное наблюдение обо всех изменений курса докладывать, объявляю воздушную тревогу.

— А у вас здесь на острове радиолокационная станция стоит? — поинтересовался Двинин.

-Нет, не на острове, прямо на лодке.

-Но я не видел антенн.

— Командир, самолет пошел на снижение, дистанция тридцать миль.

— Приготовится к отражению воздушной атаки. Товарищи, извините, Вынужден вас покинуть, так как нужен на командном мостике, вы пока можете оставаться здесь.

Петрович, мы с тобой в центральный, а Владимир Александрович останется с нашими гостями.

— Товарищ капитан первого ранга, по всей вероятности это наш самолет, на нём летит контр-адмирал Виноградов.

— Хорошо, что предупредили, а то сбили бы, ищи после этого виноватых, что нас не известили о его прилете. Посмотрим, что это за самолет.

— А можно и мы с вами, хочется взглянуть, как вы будете отражать воздушную атаку и из чего, я ведь так и не видел ни одного зенитного орудия, вероятно, они у вас хорошо замаскированы — высказал свою просьбу Двинин.

-Простите мою негостеприимность, но давайте вашу просьбу отложим на потом, после выяснения, чей самолет летит к нам.

— Докладывай, что там с самолётом — обратился я к вахтенному.

— Товарищ командир, самолёт приближается к входу в бухту, уже снизился до восьмисот метров. Служба радиоперехвата только что прослушала переговоры между самолётом и сторожевым кораблём. Стало известно, что в самолете капитан первого ранга Виноградов, который направляется к нам.

— Товарищ командир, радиограмма из штаба Северного флота.

— Читай Леня.

— "Морскому Волку. Для согласования совместных действий против немецко-фашистских захватчиков к вам вылетел на гидросамолёте контр-адмирал Виноградов. Вылет состоялся в девять часов, предположительное прибытие у бухту "Медвежья" через восемь-девять часов". Прошу встретить. Подпись, контр-адмирала Кучерова.

— Ну что ж, хорошо, что хорошо кончается. Будем ещё встречать гостей, лишь бы другие — незваные — не нарисовалось. Пойдем, Петрович, наверх, встречать гостя или гостей и предупреди Понамарева. А не хотят ли товарищи, присоединится к нам на верхней палубе?

Поднялись на ходовой мостик, его верхняя точка почти на одном уровне с палубой судна, которое сейчас выгружает экипаж лодки. Торпедопогрузочный люк открыт, желоб закреплен, и матросы стараются положить на него первую торпеду. Но вылета стрелы не хватает где-то на метр, и матросы, обвязав торпеду, в натяг укладывают её на лоток.