— Я давно говорил Петровичу, что надо разогнать их нафиг, — держу яблоко и жду, когда Ромка откусит. — Не могу понять, за что он их держит?
— ЗА ПОПУ!!!
У плиты не сдерживается смех. Я не могу даже улыбнуться нормально, бок сразу начинает щипать, а Ромка, пританцовывая на месте, снова уткнулся в свой рисунок.
— Саш...— хочу спросить, но вопрос не формулируется.
— Ага?! — он обернулся, облизывая вилку. — Я за него и внимательно слушаю.
— А ты Анжелу... — говорю очень осторожно. — Не видел?
— Нет, — он пожал плечами и отвернулся. — Но у Петровича девочка с замены сидит и в бухгалтерии слышал, что она взяла отпуск за свой счет и уехала куда-то...к родителям что ли...
— Понятно.
Не думал, что буду переживать за несостоявшуюся супругу, но что кольнуло, когда он сказал, что её нет.
— Саш?
— Ммм...
— Яблоко будешь?
Он снова обернулся, посмотрел на меня и протянутое яблочко и улыбнулся.
— Буду, — накрыл своей ладошкой мою руку и, откусив кусочек, пошел за тарелками. — Кушать хотите?
— Дадада, — Ромка радостно захлопал в ладошки.
— Иди Женю зови, — собираю раскиданные по столу карандаши. — И ручки помойте!
Мелкий умотал за мелким, а я, сам не знаю как, оказался у Саши за спиной и прижимаю его к себе, уткнувшись носом ему в шею.
— Сильно болит? — шепчет, поглаживая пальчиками мои руки.
— Нет, — целую его в висок и отхожу.
Мальчишки залетели в дом, и я услышал, как папа заходил на втором этаже.
Глава 89. Семейство
Мальчишки наяривают макарошки из одной тарелки прямо ручками, причмокивая и облизывая пальчики. Ромка пританцовывает и что-то напевает себе под нос. Женька косится на него и, недовольно вздыхая, качает головой.
Я улыбаюсь. Смотрю на них и улыбаюсь.
Мы успели позавтракать, все убрать, побеситься с пацанами и теперь готовим обед, а остальных до сих пор нет.
— Когда там Машка сказала они приедут? — папин голос донесся с улицы.
— Должны уже, — единственное, что мне доверили... нарезать помидоры. — Сейчас позвоню.
— Хорошо, а то их что-то долго нет.
— Машка и мои деньги, — выглянул с кухни, никого не видно. — Хоть бы к вечеру вернулись.
Папин смех и довольный писк мелких еле слышно.
"Что я творю?!"
Долька помидорки у меня во рту. Неслышно подхожу к Саше и выглядываю из-за его плеча. Он улыбается и берет моё лицо в свои теплые ладошки.
— Помидоркин поцелуй? — шепчет и смотрит в глаза.
Киваю, его улыбка ещё шире.
От того чтобы спалиться, нас всегда отделяют какие-то секунды. Каждый шорох, любой еле слышный шаг и мы уже разбежались по разным углам. Как тараканы!
Когда нет возможности прикоснуться, обнять любимое тело, то сделать это хочется до зубного скрипа.
"Любимого? — пронеслось в голове, когда я поднимался на второй этаж, где спрятал сотовый от Романыча. — Я действительно подумал о нем, как о...любимом?"
— А! твою мать! Я сегодня точно убьюсь!
— Тебя ноги вообще держать отказываются? — Саша засмеялся, я опять споткнулся на последней ступеньке.
— Задумался! — крикнул ему сверху.
— Нам какой-то умник тачку заблокировал, — недовольный Машкин голос раздался в трубке. — Борька его искать пошел.
"Борька! — еле сдержался, чтобы не засмеяться. — Боренька, емоё!"
Можно не сомневаться, он догадывается, что Саша мне все про него рассказал. Просто интересно, как он себя вести теперь будет.
— Пооо, — протянула малая в трубку. — А я себе что-то купила.
— Так, так, — стою, рассматривая в зеркале свой покарябанный бок. — Что же, что же?
— Платюшко...
— Похвастаешься?
— Ага!!!
Саша мне рожицу на лопатке нарисовал!
— Вот зараза какая!
— Эээй!? Че ты?
— Да я не про тебя, — всё оказалось не так печально, как я думал. — У меня тут авария утром была.
— Знаем, — Машка захихикала. — Ники рассказала.
— Мааш?! — мамин голос на заднем фоне. — Ты не с Андреем разговариваешь?
— Да, с ним...
— Дай мне его...
"Сейчас мне что-нибудь скажут, — спускаюсь по лестнице. Внизу стоит Романыч и, сложив ручки за спину, тихонько вертится. Вправо, влево. Вправо, влево. — БАБОЧКА! ЁПАРЭСЭТЭ!!!"
— Андрюшенька! Что там у вас случилось? — её голос такой взволнованный, словно я умер тут.
— Упал, — погладил мелкого по голове и пошел на кухню. Он за мной.
"Черт! Черт! Черт!"
— За порожек зацепился и грохнулся.
— Ну, елки-палки! Сильно ударился? Папа тебя посмотрел?
— Не волнуйся, починили уже.
— А перекисью обработали? Чтобы заражения не было...
— Мам, Саша все сделал, — смотрю на него и, улыбаясь, говорю. — Стало лучше, чем было...
Ромка тянет меня за штанину и попискивает, чтобы я обратил на него внимание. Саша улыбается и медленно облизывает ложку. Мама молчит.
"Зря ляпнул, по-моему..."
— Ма...— повернулся спиной к Саше и покосился на него через плечо, тот только пожал плечами, типа он тут ни причем, и отвернулся к плите. — Мааа...
— Вы мальчишек покормили?
— Да и уже обедать собираемся. Вы скоро?
— Да, вон Боря идет...наконец-то!
— Давайте скорее, тут уже стынет всё.
Сбросил вызов и медленно убираю сотовый в карман. Соображаю, как отвлечь Романыча. Тот почти стащил с меня брюки и все громче поскуливает.
— Саш, — ничего другого я не придумал. — Займи Ромку чем-нибудь, пожалуйста, — шепчу ему на ухо.
— Хорошо, — отвечает ещё тише. — Ромочка, ты мне не поможешь?
— А че девать надо?
— Тарелочку не помоешь?
Мелкий забирается на стульчик около раковины, а я по-быстрому сваливаю из дома.
Папа и Женя смотрят на меня, как на конченного придурка, когда я очень медленно, не обращая внимания на жалящую ноги крапиву, ползу в полуприседи, с вытянутой вперед левой рукой.
— Андрюшенька, ты так сильно головой ударился?
— Смешно, пап, очень смешно, — произнес не оборачиваясь.
— Паа, а че Андррей делает?
— По-моему с ума сходит, сыночка.
"Смейтесь, смейтесь, — в папином голосе издевка, но я ползу вперед. — ПОЙМАЛ!"
Аккуратно, держа за крылья, её лапки быстро, быстро перебирают в воздухе, я несу бабочку к розовым кустам и осторожно запихиваю в один из бутонов.
— Ну, точно, — папа помотал головой. — Чокнулся.
— Смотри, чтобы Женька туда не залез! — говорю, поднимаясь по лестнице в дом.
Какие были глаза у Романыча, когда он её нашел!
— ЖИВАЯ!!! ОНА ЖИВАЯ!!!
Надеюсь, Борина мама нас простит. Пришлось отрезать бутон, мелкий боялся её оттуда вытаскивать, и положить в банку.
Но больше всего меня удивило, как вел себя Женька. Он всё это время молчал. Смотрел на радостного брата и молчал. А когда я тихонько спросил:
— Ты Роме ничего не расскажешь? — он же видел все мои манипуляции, Евген коротко ответил:
— Нет, — и улыбнувшись, добавил. — Зачем поррртить человеку детство.
Как они могут быть настолько разными?
— Мама, мама! Она ожила! — Ромка с баночкой в руках, бежит по дорожке к калитке.
— Ой, как здорово! — она подняла головастика на руки. — Вот, видишь, зря переживал только.
— Андллей и плавда вошебник...
— Конечно, — мама улыбнулась и посмотрела на меня.
— Главное чтобы он не начал трупы других дохлых животных тебе приносить, — Машка, язва! Блин.
Дом снова полный. Шум, гам, писки, визги.
Машка тащит меня наверх, похвастаться своим новым платьем. Мальчишки тащат меня вниз, показать книжку, которую им привезла мама. Мама не перестает качать головой, рассматривая мой бок и ворчать на папу, что тот не уследил за пацанами.
— Я спал вообще-то, — буркнул тот и ушел на веранду, забрав с собой Женьку.
Борис ведет себя как обычно. Никаких подозрительных взглядов, ни на прямую, ни из подтяжка. Не улыбчивое, не пробиваемое лицо. Я прям расстроился.
— Андрюш, а кто готовил? — мама заглянула в кастрюлю, где остывало готовое пюре. — Это точно не папа, — и в печь. Курочка тоже на подходе.
— Саша, — я ответил сразу и только тогда понял, что его в доме нет.
"И куда он делся?"
Мама опять промолчала.
Ни на веранде, ни на улице его не было.
— Он в калитку вышел, — шепот за спиной. Ники.
— Давно? — не оборачиваюсь.
— Минут двадцать.
Не хочу думать, не хочу гадать, не хочу ничего себе придумывать.
— Садитесь без нас, ладно?
— А вы куда?
— Прокатимся немножко.
— Андрей, — она окликнула меня у самого забора и, судя по тому, что идет ко мне, не хочет, чтобы кто-нибудь ещё нас услышал. Молчу. — Он тебе так сильно нужен?
Я ухмыльнулся и снова промолчал.
"Поезд ушел, моя девочка, поезд окончательно...УШЕЛ".
Окна у его авто — тонированные. С какой стороны он сидит — я не знаю. Подхожу к капоту и встаю, руки в карманы и смотрю, по центру стекла. Жду. Какая дверь откроется.
Со стороны пассажира.
— Ключи с собой? — спрашиваю, заглянув в машину.
— Что? — его глазки поблескивают, нос заметно покраснел.
"Зашибись, блин!"
— Ключи, говорю, с собой?
Он хлопает себя по карманам.
— Да, тебе зачем?
— Пересаживайся, — захлопнул дверцу прежде, чем он успел что-то сказать.
Отъехали недалеко. В конец улицы. За деревьями не видно. Сидим в машине. Нас не слышно.
Саша молчит, опустив глаза вниз, и ковыряет ноготь на большом пальце.
— Что случилось? — накрываю его руки своей ладонью.
Он пожал плечами, высвободил одну и, положив её сверху, прошептал:
— Я лишний.
— Елки-палки, — из меня вырвался смешок. — Я уж думал, что-то серьезное, а тут...
Взглянув на него и встретившись с непонимающими глазами, я улыбнулся ещё шире и сильнее сжал его ладошку.
— Сашенька, — двигаюсь ближе. — Булочка моя сладкая, — наклоняюсь и вижу, как его губы дрогнули, пряча улыбку. — С чего ты взял, что лишний? М?
— Ну...просто... — он двигается мне на встречу, голос становится тише. — Ты всем так нужен...и близняшкам, и Маше и маме с папой и...и остальным...я только под ногами путаюсь...
— А тебе я не нужен? — наши лица так близко, что едва не касаются кончиками носов.
— Нужен, — он шепчет, закрыв глаза, и ладонью поглаживает мою щеку.
— Тогда не говори глупости, — шепчу ему в губы и чувствую, как он легонько касается их своими. — Они моя семья и мне от них никуда не деться, — он вздыхает. — Потрепи немножко, они уедут скоро, — открываю глаза. — Когда получится, увидится с ними в следующий раз, я не знаю...и поэтому ловлю каждую секунду...а потом я весь твой...
— Я понимаю, — он снова опускает глаза. — Я все понимаю.
— Но...
— Без, но... — моя рука в его ладошках, он переплел наши пальцы и держит. Он меня держит. Только я никуда не собираюсь уходить. — Я просто не привык к такому...к такой...безграничной любви...вы все, так любите друг друга...
Глава 90. Поговорим?
Вроде отсутствовали не долго, но оказалось, что не поели только я, Саша и мама. У меня такое чувство, что она специально нас ждала.
Сидим за столом в полном молчании, наблюдаем через открытую дверь, как остальные пытаются запустить воздушного змея. Рядом со мной баночка. С бабочкой. На сохранении.
"Откуда Ромка такие слова знает?"
Сашина последняя фраза не идет из головы и пища еле пропихивается. Есть не хочется, но мне нужно чем-нибудь занять рот, чтобы ничего не ляпнуть.
— Мальчики, пока все на улице и нас никто не слышит, — мама отодвинула тарелку и, сцепив руки в замок, опустила их на стол. — Хочу с вами поговорить...
"Только этого мне ещё не хватало...", — под правым глазом дернулся нерв. Молчу. Саша перестал отрешенно ковыряться в тарелке и поднял голову. Мы оба смотрим на неё.
— Я конечно не в восторге от того, что между вами происходит, — переводит взгляд с меня на Сашу. — Но насколько вижу, уже ничего не изменишь, — мы молчим. — Я только хочу попросить вас о нескольких моментах.
— Каких? — спрашиваю почему-то шепотом.
— Когда остаетесь одни с близнецами...держите себя в руках. Они хоть и маленькие, но Женька все замечает.
— Хорошо, — отодвигаю тарелку.
— Пока мы здесь, если вы куда-то уезжаете, говорите...— мама посмотрела на меня. — Папа уже вопросы задавать начинает.
— Хорошо, — Саша молчит.
— И последнее, — она оборачивается к нему. — У тебя эти дни очень удачно получается Андрея кормить, — он смущенно улыбнулся и посмотрел на меня.
— Мне это нравится, — пробормотал и снова заковырял пюре.
— Вот этому я очень рада, — мама улыбнулась. — И буду ещё больше рада, если ты за ним присмотришь в этом плане.
— Мам?! — нормальный поворот!
— С удовольствием, — Саша ещё больше смутился и посмотрел на меня.
Я молчу и доедаю обед.
Не умею отдыхать. Настолько привык постоянно работать, что каждые пять минут проверял, позвонил мне кто-нибудь или нет. В итоге Саша отобрал у меня телефон и остаток дня я провел сидя на диване на веранде с Романычем на колене и рассматривал книжки. Детские. Оказывается мелкий уже знает буквы.
— А Женя цыфлы, — шепотом доложил он.
— А ты?
— Я их не понимаю, — он пожал плечами и перелистнул на следующую страницу.
Я усмехнулся и сильнее прижал Романыча к себе.
Рядом с нами устроилась Машка. Прямо на полу. Расстелив одеяло и раскидав свои журналы.
— У вас тут читальный зал? — Ники прошла в дом.
— Присоединяйся, — ответила ей Машка.
Ники посмотрела на меня, улыбнулась и сказала:
— Нееее, я лучше змея с Женькой позапускаю. А почитать я и на работе могу.
Все чем-то заняты, все что-то делают, все улыбаются и выглядят такими счастливыми, что мне становится как-то неловко со своей кислой миной.
"Я не привык к такому...", — эти слова крутятся и крутятся.
— А где Саша? — спросила Машка, не отрываясь от своего чтива.
— Спит.
"Отобрал у меня мобильник и завалился с ним спать!"
И я хочу. Обнять, прижаться к нему, почувствовать его руки на своем теле, его дыхание на своей коже. Но...папа уже начинает задавать вопросы.
— Надышался свежего воздуха? — Машка хихикнула. — Столичный человек.
— Он для него слишком чистый.
— Понятно. Андрюш, как ты думаешь, мне пойдет такая прическа? — она поднялась с пола и села рядом со мной, отодвинув Романовские книжки.
— Ээээээй Маша!!!! — тут же прозвучало возмущение. — Я же читаю!!!
— Держи ты свою макулатуру... — она собрала их и переложила на другую сторону. — Только не пищи. Ну, так, что ты скажешь?
— Подлецу всё к лицу.
— Мужчины блин, — она не довольно вздохнула. — Пойду у Ники спрошу.
— Кушать!!!!
Пока возился с Романычем и рассматривал с Машкой фотографии в журналах, наступил вечер, и мама позвала нас ужинать. Опять. Я эти дни только и делаю что, ем.
— Сашу кто-нибудь разбудит? — спросила она, когда все стали собираться и шепотом добавила: — У него все в порядке? Я его ничем не обидела?
— Нет вроде, — отвечаю шепотом, вытирая мокрые ручки близняшек. — Он вообще любитель поспать.
И этого любителя удалось разбудить только, подняв на руки и поставив на ноги.
