— На кровати, — проговорил он, выкладывая деревянную шкатулочку с иглами на прикроватный столик. Затем снял пиджак и положил его в кресло, стоявшее рядом со столиком.
Я сняла халат, положила его на подлокотник кресла, села на кровать и обречённо спросила: — Может иглоукалывание всё же сделает специалист?
Он обернулся, оценивающе осмотрел мой наряд: — Сейчас вы гораздо больше похожи на фотомодель... — Затем спросил: — Вы сомневаетесь в моём мастерстве? Не волнуйтесь, у меня есть лицензия!
Я легла на кровать, предоставив, почти всё тело для манёвров истязателя. Чжин Хо присел на краешек кровати и начал осторожно втыкать иглы. Как всегда было неприятно и капельку страшно видеть длинные тонкие иглы, торчащие из собственной руки или плеча...
— Зачем вам лично проводить иглоукалывание? — не выдержала я затянувшегося молчания.
— Понимаете, в иглоукалывании используются те же точки, как и в акупунктуре, — произнёс он медленно, вставляя очередную иглу. Ощущения были далеки от приятных, слегка раздражающие, местами чуть болезненные. — А акупунктура лучше, чем прочие медицинские методики позволяет диагностировать здоровье человека. Проведя несколько сеансов иглоукалывания, я буду знать, как работает ваш организм, и какие изменения в нём происходят, — он снова вставил иглу и потянулся за следующей. — Вы становитесь похожей на симпатичного дикобраза!
— Так, остались ещё ножки, — он пересел ближе к ногам, коснулся пальцами впадинки под коленом, погладил, будто нащупывал очередную точку для иглы.
Мне же хотелось вскочить и убежать от него подальше. Настолько противоречивое ощущение я испытала: приятно щекотное, легкое и волнующее одновременно. И сказать ничего нельзя, вдруг он ничего особенного не делает.
— Не нужно растягивать процедуру! — поторопила я.
— Я осторожно, чтобы не было больно.
— У вас точно есть лицензия? — усомнилась я, ощутив поглаживания на другой ножке.
— Есть, не сомневайтесь, — заверил он, присел на корточки у изголовья и заглянул в лицо. — Полежите немного, я буду рядом, — он сел в кресло, отодвинув пиджак чуть в сторону. — Завтра все ваши лечебные процедуры будут завершены. Я несколько ускорил график. Оставшиеся три дня вы проведете в моём доме под моим наблюдением. Проведём ряд тестов.
— Почему именно у вас дома?
— Там спокойней. Никто не будет любопытствовать, чем мы заняты и почему проводим время в обществе друг друга. Кроме того, у меня дома оборудована современная лаборатория, есть тренажёрный зал, бассейн. Почти всё, что требуется для вашего дальнейшего лечения.
— Вы не беспокоитесь, что вас не правильно поймут?
— Беспокоит. Именно поэтому я хочу проводить исследование у себя дома, подальше от чужих глаз и ушей. Поверьте, я не меньше вас заинтересован в сохранении секретности нашего договора.
— Вы можете гарантировать мне безопасность?
— Конечно, — широко улыбнулся он.
— И вы отпустите меня спустя три дня? — подозрительно спросила я.
— Вы что записали меня в рабовладельцы? Отпущу, конечно. Точнее лично отвезу вас к вам домой, тем более, я уже знаю, где вы живете.
Я удручённо вздохнула — количество вероятных незваных гостей росло в геометрической прогрессии. Устало прикрыла глаза.
— Лин Мэй, не спите! Вы можете неосознанно повернуться и сделать себе больно, — наставительно сказал Чжин Хо. Через несколько минут он начал аккуратно вынимать иглы, и складывать их обратно в шкатулку. Я лишь слышала их тихое позвякивание.
— Завтра иглоукалывание вам сделает медсестра. Для меня оно оказалось слишком сложным в психологическом плане, — пояснил он, укрыл меня одеялом и удалился.
Оставшаяся часть дня прошла без эксцессов. Но ночью, часов в одиннадцать в дверь палаты кто-то тихо постучал. Я ещё не спала, поэтому хорошо расслышала стук и подошла к двери: — Кто там? — спросила я. Если бы это был русский, то вероятно он бы ответил в шутку: "Сто грамм!". Но за дверью тихо произнесли: — Это я, Чжу Чжин Хо!
Я отворила дверь, на пороге в полумраке коридора стоял председатель, с корзиной в руках. От него пахло вином.
— Что вы здесь делаете? — спросила я шёпотом.
— Пришёл проводить тестирование, — заявил он невозмутимо.
Я картинно закатила глаза, но потом спохватилась и заступила проход в палату. — Уже ночь! Не время для исследований, — сказала я менторским тоном и свела брови.
Чжин Хо посмеялся надо мной, поудобнее перехватил корзину и издевательски поинтересовался: — Вы уверены, что ночью нечего исследовать?
Я сердито на него взглянула, но промолчала.
— Мне нужно быстрее войти в палату. Я итак воспользовался своим служебным положением, чтобы ненадолго заблокировать видеокамеры на этаже. Услышав это, я отошла в сторону, пропуская его в палату. Сама высунулась в коридор и посмотрела по сторонам, проверила, не наблюдает ли кто из-за угла. Вроде бы никого поблизости не было.
— Вы зачем пришли ночью? Хотите спровоцировать скандал? — полушёпотом накинулась я на Чжин Хо, закрыв дверь.
Мужчина сидел на краю диванного подлокотника и с интересом рассматривал меня. Я тоже взглянула на себя и стремглав кинулась в спальню за халатом. Именно сегодня, впервые за несколько дней лечения в клинике, я надела на ночь короткую чёрную шёлковую сорочку, вместо поднадоевшей больничной пижамы.
— Ну вот, всё интересное спрятали! Чёрное вам к лицу, — сказал он с сожалением, пересел на диванчик поближе к стоявшей на столе корзинке. Начал её разбирать: вынул бутылку вина, фужеры, блюдо с нарезанными фруктами, вазочку с шоколадом и ещё какой-то снедью.
— Вы, правда, не опасаетесь скандала? — спросила я повторно, требуя ответа.
— Опасаюсь, конечно! Иначе, зачем мне как мальчишке в собственной клинике видеокамеры отключать?!
— Зачем вам как мальчишке сюда являться? — возмутилась я. — Нас обвинят во всех смертных грехах, если кто узнает, что вы были ночью у меня в палате.
— Не во всех! Только в том, что мы спим вместе, — спокойно сообщил он, открывая бутылку с вином. — Не беспокойтесь, я сообщу, что между нами ничего не было. Тем более у меня есть неопровержимое доказательство — ваша девственность, — он разлил вино по бокалам, встал, взяв один из них, подошёл и протянул его мне.
Я недовольно взглянула на него и демонстративно сложила руки на груди.
— Берите! — он переместил руку с бокалом чуть ближе. — Я хочу узнать, как алкоголь влияет на ваш полудетский организм.
— Можно просто спросить меня об этом! — возразила я.
Свободной рукой он расцепил мои руки и принудил взять бокал.
— Исследование должно быть интересным! Иначе, какой в нём смысл? — заявил он, нагло ухмыляясь.
— Я плохо переношу алкоголь! -поставила я бокал на столик и отошла к окну, подальше от Чжин Хо.
— Упрямая! Вы совсем не походите на двадцатилетнюю девушку, которая сейчас бы с алыми щёчками от смущения, пила вино и мило хихикала. И разговариваете вы не как студентка... Вы старше, да?
Услышав провокационный вопрос я не стала оборачиваться в сторону Чжин Хо дабы не выдать себя чем-либо. Лишь уверенно проговорила: — Вы меня всё время в чем-то подозреваете... То я несовершеннолетняя, то наоборот я старше своих лет... В чём смысл?
— Точно, вы рассуждаете не как студентка... И ведёте себя на как восторженная дурочка при виде красивого и богатого мужчины, оказывающего ей внимание.
Я хмыкнула про себя: "Какого мы высокого мнения о себе, однако?! Богатый и красивый, значит! А мне фиолетово!"
— Я хочу узнать о вас больше — кто вы и откуда? Расскажите о себе, — попросил он, снова усаживаясь на подлокотник дивана. Я обернулась, посмотрела на него. Он попивал вино, намекая взглядом: "Выпей тоже, оно сладкое!"
— Я не буду рассказывать о себе! — отказалась я и отвернулась к окну.
— Вы должны во всём способствовать исследованию, — шутливо напомнил он.
— Должна, но оно не касается моей биографии.
— Ошибаетесь, мне нужно знать о вас всё. Когда вы перестали расти?
— Лет в 13.
— Физически вам 15, значит, подавление генов старения произошло позже и не связано с прекращением роста. Почему вы до сих пор девственны?
— Вас это никоим образом не касается! — проговорила я, гневно чеканя каждое слово.
— На лицо заторможенность сексуального развития. Вы не отреагировали правильно ни на одну из моих провокаций, — деловито проговорил он и пригубил вино.
Я прошла к креслу, села, взяла бокал и отпила вино: — О какой правильной реакции вы говорите? — спросила я хрипло.
Он сел на диван, поставив пустой бокал на столик. Закинул ногу на ногу, руку положил на диванную спинку и вкрадчиво произнёс: — Смущение, учащённое сердцебиение, расширенные зрачки и тяжёлое дыхание. Ничего из этого не наблюдалось. Или вы хорошо себя контролируете, потому что обладаете большим опытом в этой сфере?
— У вас слишком богатое воображение, — устало проговорила я. Мне надоело сражаться с ним, а доказывать что-либо я считала бессмысленным.
— Даже сейчас вы спокойно смотрите на меня.
— Вы недовольны этим? Вас задевает моё спокойствие? Уязвлено ваше самолюбие?
— В некоторой степени... Возможно! Общение с вами складывается весьма необычно! — он ухмыльнулся.
— Поэтому вы пришли среди ночи спаивать меня, дабы я показала свою истинную развратную натуру? — спросила я, отметив, что из-за вина стала более откровенной и резкой. "Слово "развратная" явно было лишним!" — с сожалением подумала я.
— Нет, не поэтому. Я хотел лучше узнать вас. В непринужденной обстановке так сказать.
— Получилось? — с издевкой, осведомилась я, вновь пригубив вина.
— Нет. Вы скрытная.
— Вы тоже.
— А я то почему скрытный?
— Вы не желаете называть вещи своими именами, скрывая их суть, — глубокомысленно проговорила я сверля его взглядом.
— Ого! — он удивлённо приподнял брови. — Я об этом обязательно подумаю как-нибудь на досуге. И что именно я скрываю?
— Вы прикрываетесь исследованием, но на самом деле вас будоражит моя необычность — возраст, подростковое тело и девственность.
— Как точно! Вы сорвали завесу! — он поаплодировал мне.
— Более того, я умерю ваше любопытство, — торжественно заявила я. Допила вино, поставила бокал на столик и продолжила: — Моя жизнь не ваше дело! Вы хотели изучать мои гены? Вот и изучайте их! А всё остальное просто оставьте мне! "У-у-у, какие мы храбрые хлебнув вина! Пьяной море по колено, а лужа по уши!" — поддел внутренний голос. Я встала с кресла и прошла в спальню под пристальным взглядом Чжин Хо, в надежде, что он рассердится и наконец покинет мою палату.
Я села на кровать, устало посмотрела на ночник. Время за полночь, меня ощутимо клонило в сон, но спать нельзя пока Чжин Хо не уйдёт.
Он встал в дверях, оперившись спиной о косяк и скрестив руки на груди.
— Провокация не удалась, — медленно проговорил он, глядя в пол. — Я полагал, выпив вина, ты станешь весёлая и болтливая, как большинство двадцатилетних девушек. Но получилось наоборот, — он подошёл, сел рядом на кровать, откинулся немного назад, опираясь на руки.
— Мы уже общаемся неформально?
— Да. Согласно договору, мы будем регулярно видеться, в ближайшие пять лет. Не вижу смысла в формальном общении.
— Хорошо.
— Почему ты такая серьёзная?
— А что? Нужно хихикая встречать любого мужчину, который придёт ко мне ночью? — я посмотрела на него.
— Нет. Но нужно быть проще.
"Ага! И люди к тебе потянуться! Особенно озабоченные мужики!" — цинично добавила я мысленно.
— Ты же хочешь стать актрисой. А актрисы должны быть милыми, услужливыми и сговорчивыми, чтобы добиться успеха. У многих есть спонсоры, которые продвигают их и содержат. Сейчас они в какой-то мере заменяют гейш, играя для элиты почти такую же роль. Ты не знала? — спросил он, заглядывая мне в лицо.
Я же удручённо смотрела в пол. Картинка сложилась. Предлагая спонсорство, они желают не помочь, а купить в своё личное пользование. Ужасно!
— Вы поэтому пришли сегодня? — грустно спросила я.
— Я пришёл поговорить. Не думал, что наш разговор примет такой оборот. — Он глубоко вздохнул и тихо спросил: — У тебя уже есть спонсор?
— Вы тоже хотите попытать счастья? — ответила я вопросом на вопрос, горько улыбаясь.
— А я не могу?
— Можете, но мне не нужен спонсор! У меня достаточно денег чтобы продвинуть себя даже в Голливуд! — я отвернулась, слёзы потекли по щекам: "Господи, как всё банально!".
— Важны не деньги, а связи...
— Связи можно завести.
— Мужчинам проще их заводить. Им не нужно для этого спать с кем-либо, — довольно прямолинейно высказался он.
— Когда есть много денег, можно легко завести нужные связи, — сквозь слезы в тон ему возразила я.
— Всё равно нужен мужчина, на которого вы будете опираться, который будет оберегать и защищать вас. Иначе можно стать мишенью для всех мужчин сразу. Ведь никто из них не откажется заполучить красотку, хотя бы на одну ночь.
— Довольно цинично с вашей стороны, — слёзы текли ручьём от обиды, нос заложило, я тихо дышала ртом, стараясь, чтобы плечи не вздрагивали.
— Зато честно! Ты узнала правду, прежде чем увязла в порочной паутине. Признай, тебе обязательно нужен мужчина рядом — сильный мужчина.
— Ему тоже нужно будет платить собой?
— Возможно.
— Хорошо, я подумаю. Давайте больше не будем говорить об этом? — устало попросила я.
Чжин Хо взял меня за плечи и повернул к себе.
— Ты плачешь? — спросил он очевидное. Привлёк к своей груди, обнял, стал гладить по спине, утешая: — Не плачь! Обещаю, я буду помогать тебе, и оберегать! Просто так помогать, хотя бы из-за нашего договора. Успокойся! — от его слов я заплакала ещё сильнее, навзрыд.
Сказанное сегодня не было новостью, я уже сталкивалась с этим. Но чудесным образом переродившись, я поверила в сказку, в мечту, забыв, что у всего светлого обязательно есть тёмная оборотная сторона. Я не хотела признавать очевидного, лелея надежду на лучшее, предпочитая замечать только светлую, невинную и одухотворённую реальность. Пропуская мимо похотливые взгляды, намёки, цоканье языком вослед. Тёмная сторона реальности, где вместо духовности преобладают инстинкты, и самое главное право — право сильнейшего. В ней нет людей, лишь субъекты которых можно использовать, чтобы взобраться на вершину пирамиды и стать сильнейшим. Всё и все служат для самоутверждения и удовлетворения личных потребностей, зачастую самых низменных.
— Не расстраивайся ты так! Мы все живём в одном и том же мире. Большинство живут счастливо, потому что научились видеть хорошее даже в плохом и ничтожном.
"Я тоже буду счастлива! Тем более, я уже дала себе обещание быть счастливой", — подумала я, успокаиваясь. Отстранившись от Чжин Хо, безучастно посмотрела на его мокрую от слёз рубашку.
Он также осмотрел себя, достал носовой платок и заботливо вытер моё лицо от слёз: — Улыбайся почаще! У тебя на щёчках появляются самые очаровательные на свете ямочки.
— Извини, я хочу спать.
— Хорошо. Я уйду через оранжерею, — он указал на дверь оранжереи. Сам же встал и прошёл в гостиную. Через минуту вернулся, неся в руках корзину: — Спокойной ночи, Ким Лин Мэй! И помни. Нужно больше улыбаться, от улыбки жизнь становится светлее.
