Башня Близнецов 1к 1ч

На следующий день тренировки не было. Когда анима появилась в зале, там распоряжался Тьярми, гоняя туда-сюда свору искусников. Сара скривилась, сдерживая отвращение. Кукол не мутит, подобные мне создания не способны испытывать тошноту... Толку от аутотренинга было немного.

Она подошла к гранду, который медитировал на грубо штампованный нагрудник, царапанный кем-то когтистым. Рядом на полу, на бегучих камнях лабиринта, на принесённых лёгких верстаках лежали высохшие тела людей. Техники деловито суетились вокруг, крепя на них разнообразные доспехи. В ход шли гаечные ключи и отвёртки, некоторые из разновидностей брони не надевались на тела, а крепились с помощью гнёзд, защёлок, штифтов, установленных прямо в мёртвую плоть. Некроманты проверяли и обновляли чары.

Получившие обмундирование вставали в одну линию, гранд прошёлся вдоль строя реконструктов, жестом отпустил. Мёртвые воины промаршировали прочь, лифт загрохотал, выплёвывая следующую партию.

Сара задумчиво прищурилась.

Медведь, а теперь ещё целая дивизия зомби и автоматов. Всё любопытственней и любопытственней!..

Магнус время от времени пропадал из Башни в сопровождении отряда боевиков, иногда брал с собой сестру. По возвращению Ланде ворчали о несговорчивости неких старых фамилий конкурирующего Дома. Но не так давно эти отлучки прекратились, а по Башне стали шуршать невнятные слухи о некой военной операции. Собирались и готовились отряды взрослых волшебников. Выбранные в "рейд" старшекурсники ходили гоголями, их провожали завистливые взгляды сверстников. По обыкновению, искусники собирались натаскать свою молодёжь, проведя юных воинов и магов через "занятия в поле". Девушки млели, когда им обещали принести "клык-другой" какого-нибудь монстра. Ученики старались чаще попадаться на глаза старшим мастерам и грандам, даже тем, кого обычно избегали.

И все непосвящённые были озадачены размахом предстоящего события — если судить по количеству задействованных воинов, специалистов и практикантов, это обещало быть чем-то грандиозным. Слухи генерировались и разбегались по всей Башне, к истине были близки немногие.

Договор о разделе Танора между двумя Домами всё же был заключён.

Сару отправили прочь, чтобы не наводила магические помехи. Анима поднялась на пару этажей и стала свидетельницей расконсервации боевых автоматов. Техники и студенты снимали стазис-чары, удаляли консервирующую смазку, прикручивали на место отнятые детали и ставили расходники, вроде обойм или кристаллов с магией.

У анимы сложилось впечатление, что она смотрит сон сумасшедшего робототехника. Впрочем, зрелище было куда более эстетичное, чем то, что творилось ниже...

Железнорукая заметила свой протез на многофункциональную насадку, и одна делала работу трёх техников. Мгновенно всё соединяла, собирала и прикручивала, поочерёдно оглядывала получившееся живым и искусственным глазом и кивала помощникам, позволяя забрать. Сара прокралась в угол, но её всё же заметили и припахали к делам. Во всём этом торжестве высоких маготехнологий всё же нашлось место неквалифицированному труду типа "подай-принеси", "подержи эту штуку ровно пока я прикручиваю", "а теперь очень-очень осторожно подними эту фигню с моей ноги!..".

Деловитая суета продолжалась до глубокого вечера.

Следующим утром Сару разбудил присланный Тьярми раб. Вариша поджидала у звезды, телепорт провёл девушек на нижний уровень. Ученица магнуса постояла, мотая головой, Сара сделала движение подхватить её на руки, Вариша запротестовала, настаивая, что почти оклемалась, и неверным шагом пошла вперёд.

Но в себя она пришла лишь когда девушки добрались до места назначения. В одном из залов первого этажа десяток искусников уже облачались в броню. Анима приняла у гранда тяжёлый свёрток, развернула его...

— Э?.. — только и сказала, изучая снаряжение.

"Знака качества" искусников не было ни на одном предмете. Дрянная кольчужка, кожаная куртка, потёртая и не единожды штопаная, заплатанные штаны. Стоптанные сапоги больше на несколько размеров каким-то чудом оказались вполне по ноге. Сара сообразила, что их подошвы нарочно сделаны такими, чтобы оставлять большие "мужские" следы. Она потопала. Сапоги были соответственно утяжелены, и добавляли ей роста. Девушка покрутила в руках саблю, подумала, что студенческие автоматы-поделки лучше вооружены бывали. Попробовала заточку, гибкость... потянула полу кольчуги... провела пальцем по гниловатым ниткам на штанах и тихо засмеялась.

Затрапезный вид вещей маскировал их отличное качество.

Сара взмахнула саблей, со свистом рассекая воздух, убрала в ножны на ремне. Рядом висел глубокий чехол для ножа, Дайс в одном из своих обликов поместился туда почти полностью, скрыв приметную цельнометаллическую рукоятку. Анима оглядела остальных.

Все присутствующие, кроме Сары, были людьми и мужчинами. Все были одеты с претензией на одинаковость, и выглядела дюжина как разбойный отряд, вздумавший вдруг завести себе форму. Кольчуги, у кого лучше, у кого плоше, вооружение абы какое. Плащи поверх одежды несли на себе изображение какой-то причудливой крылатой тварюшки на фоне облаков. Сара припомнила, что это как будто герб одного из баронов Танора. Пожалуй, только эти накидки были тем, чем виделись — отрезами дешёвой ткани с грубым рисунком.

Тьярми, наряженный с такой же непритязательностью, что и все остальные, сунул Саре под нос рисунок и велел "сделать лицо". Анима погримасничала, глядя на рисунок, на себя в зеркало на стене. Юноша, едва начавший бриться... с невыразительными блекло-голубыми глазами, прыщавыми щеками, торчащим кадыком... короткими неровно подрезанными волосами... Вариша и Тьярми комментировали.

— Ну вот, теперь вполне отвратительно, — одобрила наконец ученица магнуса.

— Хороша, — гранд разглядывал её изменившуюся физиономию. — То есть хорош!

— Шпасиба, дяденька, — сипнула Сара ломающимся подростковым баском. Вариша фыркнула, Тьярми одобрительно кивнул.

— Шагай шире.

— И локтями двигай.

— Носом шмыгай.

— Чаще сплёвывай.

— Нет, вот этого не надо.

Люди заканчивали маскарад. Один из рядовых телохранителей, облачённый в менее обтрёпанную, чем у прочих, гербовую накидку, и вооружённый длинным мечом, изображал главу отряда.

Гранд кивнул девушке, и она пристроилась рядом с ним. Вопросы задавать погодила.

— Внимание, бойцы... — Тьярми замолчал, когда отряд шустро собрался в линию. Поморщился. — Отставить. Разойтись. И снова.

На сей раз люди собрались во что-то отдалённо напоминающее ровный строй. Тьярми придирчиво оглядел отряд, кивнул одобрительно. Люди перетаптывались с ноги на ногу, дёргали руками, чуть ли не чесались, сосредоточенно держа на лицах выражение служебного уныния.

— А вот в носу копать необязательно, — буркнул Тьярми и встал на своё место, дёрнув Сару за рукав. Она тут же состроила бездумную физиономию и подняла руку с вытянутым пальцем... за что немедля была дёрнута ещё раз.

— Не позорь меня перед господином десятником, сопляк! — страшным шёпотом проговорил Тьярми.

— Да, дяденька... простите, дяденька, — и Сара звучно шмыгнула носом. По строю раскатились смешки. Изображающий старшего мужчина сдвинул брови, и все замолчали.

— В Высоком Театре Шестама вас забросали бы тухлыми яйцами, — "десятник" покачал головой, скорчив скептическую рожу. Сара окинула взглядом строй, подметив множество деталей, не соответствующих изображаемым ролям. То, как они пристроили оружие, снаряжение, их как будто бы расхлябанные стойки. В общем — "не верю, халтура".

— К счастью, наши зрители будут гораздо более неприхотливы, чем пресыщенные жители столицы, — хмыкнул Тьярми. — А вот тебе следует показать достоверную игру.

"Десятник" кивнул и шагнул вперёд.

— Все вы знаете, — провозгласил гнусаво, вздёрнув подбородок с надменностью мелкого начальника, — что горожане Мелкой Речки имели наглость оттолкнуть нашу руку дружбы. Несмотря на множество намёков, они не пожелали принять наше покровительство...

— И отказались делиться прибылью... — пробормотал Тьярми, и "десятник" замолчал, подозрительно щурясь.

— Ты, там!.. — ткнул пальцем в гранда. — Не помню, как тебя зовут, — может быть, если всё знаешь лучше меня, сам выйдешь и расскажешь?

— ... — Тьярми выпучил глаза и замотал головой. — Так точно, господин десятник!.. То есть никак нет, господин десятник!.. Мы со всем вниманием внимаем, господин де...

— Заткнись, — буркнул "господин десятник" и продолжил инструктаж, совмещённый со "входом в роль": — Мелкая Речка даже наняли банду Рыжего Гига как будто для охраны... Но мы-то с вами знаем, что к чему, верно?

Собравшиеся вялыми возгласами подтвердили, что дураков тут нет, и все всё понимают.

— Итак, наша задача... войти в Квартал, найти там кабак... и выпить пива!.. — довольно закончил десятник.

Кабак был дрянным.

Закопчённый зал с низким потолком, столы из потемневших досок, царапанные и грязные, заплёванный пол, который, похоже, никто никогда не мыл. Под стать заведению был и обслуживающий персонал. Толстоватые сонные женщины в застиранных передниках и подобии чепцов принесли скверного пива — Сара даже со своим сдвинутым чувством вкуса смогла оценить его качество, вернее, отсутствие такового. Отхлебывая слабенькую кислятину, она поглядывала на деревянного льва, приколоченного над холодным камином.

То есть предполагалось, что это был лев. Если бы не название кабака, анима затруднилась бы определить, кого изображает скульптура — возможно, гривастую собаку, или дракона, или какую-нибудь волшебную тварь. Деревянная зверюга, брезгливо оттопырив губу, с величественным недоумением взирала на грязный кабак.

— Золотой лев? — пробормотала анима. — Я бы назвала этот кабак "Обшарпанный лев", или "Треснутый лев", или... Без обид, конечно.

Она отсалютовала льву кружкой, приложилась к ней и поперхнулась, когда сидящий рядом Тьярми захохотал и крепко хлопнул "племянника" по спине. Часть пива оказалось на столе и на сидящем напротив воине, который возмущённо завопил — и опрокинул собственную кружку.

Гранд повторил шутку, взрёвывая от хохота.

— Молодец, племяш... "Обшарпанный лев", это ж надо!.. Ик-ы-гы-гы!..

Захохотал весь стол. Воины колотили кружками по столу и друг друга по плечам, топали ногами. Анима состроила смущённую гримасу, изображая, что польщена внезапным успехом собственной неказистой шутки. В чём дело, уже было ясно.

Они попросту нарывались на драку.

...Отряд переместился сначала в подконтрольное Дому Искусников поместье, затем через звезду поменьше, так сказать, "портал внутригородского сообщения", отправился в какой-то отнорок канализации. Десятиминутная прогулка в сыром тоннеле привела их в небольшую каменную комнатку, где поджидающие волшебники устранили следы этой прогулки — грязь и запах, и открыли узкий проход наверх, в глухой тупик одной из городских улочек.

Оказавшись на улицах квартала, названного по короткому притоку Миоры, искусники принялись старательно портить настроение местным. Члены отряда вовсю болтали и хохотали, отпускали нелестные комментарии, тыча пальцами, в громких разговорах обсуждали жителей и особенно жительниц квартала, презрительно плюясь при упоминании мужчин и снисходя до женщин: "ладно уж, сойдут, хотя страшненькие".

Комментируемые вжимали головы в плечи и спешили мимо, некоторые женщины вовсе разворачивались, подбирали юбки и удирали, сопровождаемые гоготом и солёными прибаутками. Отряд провожала волна страха и злобы.

Сара помалкивала, как ей было предложено Тьярми, она сомневалась в своём умении так сыграть, и только старательно держала на лице соответствующее выражение молодого шакала, который едва прибился к стае и только ждёт случая выразить ей преданность, обгавкать кого-нибудь, поточить зубы на случайной жертве.

Наконец после долгих эволюций по улочкам, чья теснота и кривизна послужили добавочным поводом для залпа остроумных высказываний о квартале, где "ровно не ходют", — обнаружилась искомая тёмная дверь с обшарпанным львом над нею. Воняющий луком, кислым пивом и дымом зал стал сценой театра...

— Слышь, молодой, сгоняй за пивом, — сказал тот, что сидел напротив. — Я из-за тебя пролил своё, а этих пока дозовёшься...

Сара чуть скосила глаза на Тьярми, "дядюшка" согласно опустил веки. Расставив локти, девушка-анима, играющая парня-человека, выбралась из-за стола и потопала к стойке. Трактирщик, кажется, просто боялся уже отпускать подносчиц к двум сдвинутым столам, оккупированным наёмниками недружественного квартала. Когда неказистые тётки приближались, их тылы служили мишенями неостроумных подколок, откровенных обсуждений и грубоватых шлепков.

В недобром молчании Сара прошла между столами, провожаемая взглядами посетителей трактира, которым хватило смелости не удрать отсюда, когда заявились "оккупанты".

— Извините, добрый господин, — пробормотал трактирщик, пряча глаза. Его тонкие усики тряслись, он беспрестанно отирал ладони о штаны. — Но тех денег, что вы мне дали в прошлый раз, не хватает...

— То есть мне пойти и сообщить об этом десятнику? — Сара качнулась в сторону стола. Трактирщик творожно побледнел и заплямкал губами, бормоча, что ничего такого не имел в виду, что он охотно ссудит бравых вояк пивом, что он не сомневается, что гости непременно отдадут деньги...

Сара улыбнулась неприятно, и тут же появились деревянные кружки с выжженными львами. Трактирщик поворачивал краник бочки с таким лицом, словно лил не плохо пенящееся кислое пиво, а сцеживал собственную кровь.

За спиной анимы открылась дверь — и страдальческая гримаса работника общепита вдруг сменилась злорадной ухмылкой.

— Вот вам ваше пиво!.. — сказал он громко и отчётливо, закрыл краник и выплеснул половину кружки в лицо Сары.

— Да ты никак ополоумел, трактирщик?!. — загремело за спиной. Анима медленно выпрямилась и обернулась. Она уклонилась не думая, и основная часть "щедрого угощения" досталось группе, вошедшей в трактир.

Хозяин, потрясённый результатом, снова резко спал с лица и забормотал что-то вроде "не виноватый я, это всё он". Спасители вытирали лица, стряхивали кислятину с накидок. Отряд, вошедший в трактир, отличался от фальшивых "оккупантов" разве что этими плащами, несущими другой знак, и относительно одинаковой экипировкой.

Сара сграбастала полную кружку пива и облокотилась на стойку, ухмыльнулась как можно более мерзко — как и должен ухмыляться малолетний шакалёнок, чувствующий за своей спиной силу отряда, при виде неприятелей, попавших в глупое положение. И мальчишка этот, конечно, не знает, что чужой отряд в полтора раза больше, и основная часть его застряла в заторе за дверью.

— Кажется, им не по вкусу твоё пиво, хозяин, — изрёкла Сара ломким баском и чуть пригубила пиво. — Да, кислятина.

Редкая пена, сдутая из кружки, плюхнулась под ноги первого, самого горластого и разодетого. Тот непроизвольно сделал шаг назад. Сара вновь блеснула зубами, и вторженец явно возымел желание их проредить.