Некоторое время мы шли молча. Я то и дело подсвечивал фонариком дорогу, экономя батарейки. Лампы на столбах, конечно, не горели. Да и были ль они там?!
— Ну, и в чём же обман? — не выдержал паузы я.
— В том, что я не хирург, — тут же ответила Инна.
— Хм, — скептически хмыкнул я.
— Потом началось самое интересное. Я стала составлять рецепты сама. Сначала для смеху, потом ради интереса. В девятом классе прочла одну книжку, где рассказывалось о некоторых лечебных свойствах насекомых. Я не поверила. Решила попробовать. Посидела несколько дней, поворожила, получила какой-то порошок. Решила проверить его на ком-нибудь. Купила двести грамм шоколадных конфет, взяла несколько и, слегка нагрев их, обваляла в своём порошке. Потом аккуратно завернула, сделала пометку, и пошла на именины к однокласснику. Он мне нравился, но я ему нет. Во всяком случае, на меня он не обращал никакого внимания. Да и на день рождения он меня не приглашал. Я сама пошла, без приглашения. Там, конечно, удивились, но не выгнали. А мне того и надо было. Я принялась угощать своими конфетами всех подряд. Одну замаскированную подсунула девчонке, с которой встречался этот мальчик, а другую ему. Я тогда ещё плохо себе представляла половые различия, и к чему это приводит. У нас в селе порнухи по телику не показывали!.. В общем, случился казус. Мне неприятно это вспоминать, но из песни слов не выкинешь. С тех пор я потихоньку продолжаю свои эксперименты, но, в основном, на себе. Очень редко на людях, но только с их согласия. Иногда вредничаю, когда меня достают. Вот и сегодня... Этот Степаныч меня достал. Я и сыпанула ему в водку своего возбудителя. Вообще-то по моим расчётам это лекарство не должно было сработать, будучи растворённым в спирте. Оказывается, сработало. Да ещё с утроенной силой. Я такого просто не ожидала. Ведь после того, как он выпил эту смесь, прошло почти полчаса, а моё изобретение действует в течение трёх, пяти минут после употребления, не позже.
— Ну, и как же вы, зная, что он может быть опасен, пошли с ним в сад? — просто ради приличия, спросил я.
— Да не ходила я с ним, — возмутилась девушка. — Я сама вышла. Я искала вас, — она запнулась.
— Ну, и почему же не нашли? — вяло поинтересовался я.
— Почему? Нашла. Вы были на кухне, что-то нарезали, а я стояла у окна и наблюдала за вами. Мне вообще нравится наблюдать за вами. Именно поэтому я и хожу на ваши лекции. Вы так увлечённо говорите, что народ, сам того не замечая, увлекается. Всем очень нравятся ваши лекции. Это не подхалимаж, это правда.
— И как же вы оказались в саду? — остановил я хвалебные оды.
— Он вышел на улицу, а я-то под окном. Вот и пришлось сделать вид, что прогуливаюсь. А дальше вам известно.
— Почему он потерял сознание? — жёстко спросил я.
— Не знаю. Надо отследить этот эффект. Предполагаю, что передозировка, плюс водка, плюс долгое воздержание. Но это лишь предположение.
— Кто-нибудь на кафедре знает о ваших изысканиях?
— Конечно же, нет. Иначе бы меня уже давно исключили, — горько усмехнулась она.
— М-да. Наверное, вы правы, — согласился я. — Скажите, зачем же вы мне подмешали своего возбудителя? Или вы думали, что на меня он будет действовать иначе, чем на других людей?
— Нет. Я знала, как он будет действовать. Но, во-первых, доза лекарства была минимальна, к тому же именно в это вино лучше всего подмешивать данные ингредиенты, их в подобной комбинации почувствовать нельзя. Они наоборот, подчёркивают достоинства этого напитка. Во-вторых, я пила вместе с вами. А в-третьих, я боялась, что вы не... Вы не осмелитесь... В общем, я сделала это лишь для того, чтобы вы не колебались... Не сомневались... И сама заодно.
— Я ничего не понимаю, — повторил я, прекрасно осознавая, что девушка абсолютно права — иначе бы я никогда не осмелился на то, что проделал несколько часов назад. Скорее всего, простым раздеванием всё это не закончилось бы, если б нам не помешали. — Я ничего не понимаю, — в третий раз повторил я.
— Поймите меня, пожалуйста, я не собиралась вас компрометировать. Я давно, с первого курса мечтаю о вас. Но у меня ни разу не выпадало такого случая. Я, правда, хотела только одного. Но чёртова Вика!.. Она видела, как мы шли в общежитие, и сорвалась с пары, чтобы помешать.
— Почему именно я? Неужели во всём студенческом городке, где несколько десятков тысяч студентов, не нашлось более подходящей кандидатуры?
— Видимо, вам этого не понять, — тяжело вздохнув, ответила Инна.
— А вы попробуйте объяснить? — предложил я.
— Может быть, вы всё-таки перестанете выкать? — обиженно спросила она.
— Извини, я по привычке. Так ты не ответила.
— Психология женщин, как и мужчин, очень разнообразна. Есть такие женщины, которые понимают, что жить с этим человеком они никогда не будут в силу некоторых обстоятельств, но природа берёт своё. А как быть в таком случае, если никто не нужен, кроме того, единственного? Прийти и попросить его переспать с ней? Как бы вы отнеслись к подобному предложению? — она остановилась, обернулась ко мне. — Ну, что молчите?
— Извини, — тихо попросил я прощения. — Ты, наверное, права. Но как ты думаешь, если бы я поступил с тобой таким же образом, сначала опоил, а потом опозорил. Тебе бы это понравилось?
— Простите, я это уже поняла. Только что, но поняла. У меня есть лишь одно оправдание — я девушка и в этом случае теряю гораздо больше вас, мужчины.
— Вполне возможно, что это может послужить тебе оправданием при определённых условиях, но я позволю себе всё же усомниться в этом.
— Это ваше право, — она замолчала и до самых дверей чёрного хода больше не произнесла ни слова.
Мы поднялись на пятый этаж. Инна открыла дверь, и замерла в ожидании.
— Ты не обижайся на меня, — попросил я, беря её за руку. — Попробуй понять.
— Да я понимаю, — согласилась она.
— Нет, не понимаешь. Ну, хочешь, я останусь сегодня с тобой?
— Нет, не надо. Сегодня я уже не смогу. Этот ваш Степаныч испортил всё настроение. Давайте завтра, а?! — она с надеждой заглянула мне в глаза.
— Без проблем. Завтра, значит, завтра. У меня завтра четыре пары, так что найти будет несложно. До встречи! — попрощался я, и направился к лестничной клетке. Позади едва слышно щёлкнул закрывающийся замок.
На площадке третьего этажа я задержался, услыхав грохот взламываемой двери. В коридоре подле одной из комнат, стоял Фидюлин и со всей дури молотил ногами в запертую дверь.
— А это ещё что такое? — голосом, не предвещающим ничего хорошего, поинтересовался я.
Взломщик от неожиданности аж подпрыгнул.
— Пошёл ты, — послал он меня.
— Ты, сопляк, ты как разговариваешь с преподавателем?! — взорвался я. — А ну-ка, пойдём к дежурной, поговорим. Каким это образом, и на каких основаниях ты оказался в женском общежитии?
— А вы на каком? — не растерялся Фидюлин.
— Я дежурный по городку, — не моргнув глазом, соврал я.
— Он вытаращился на меня, явно не ожидая подобной подлости от своей судьбы.
— Слышь, давай договоримся... — начал он, но я перебил его.
— Пшёл вниз, скотина. Я тебе сейчас покажу, договоримся.
Внезапно открылась дверь. На пороге стояла золотоволосая студентка, виденная мною сегодня утром, или вчера?.. За ней стояла другая, тёмноволосая, высокая, очень высокая девушка.
— Добрый вечер, — не растерялся я. — Не будете ли вы так любезны пояснить, каким образом сей субъект оказался в женском общежитии, в столь позднее время, ко всему ещё и в вашей комнате?
Девушка слегка смутилась, но ответила уверенно:
— Его пропустили и всё. Он был у нас в гостях, но мы просили его уйти. Он не хотел этого сделать. Тогда нам пришлось просто выставить его за дверь.
— Не понял? — искренне удивился я.
— Это я, — вступила в разговор тёмненькая. — Это я виновата. Я его провела чёрным ходом, и я его выставила из комнаты.
— Простите, — не поверил я. — Это как же вам удалось?
— Я занимаюсь карате, — последовал короткий ответ.
— Во, дела?! — изумился я. — Пошли, горе-ухажёр.
Такого поворота событий он точно не ожидал, а потому сразу как-то обмяк и, безвольно опустив руки, пошёл к лестнице. На последней ступеньке в самом низу, он вдруг резко дёрнулся вправо и попытался сбежать в сторону чёрного хода, но я ожидал чего-то похожего, поэтому, перепрыгнув через перила, применил перехват. Видимо он тоже ожидал этого, так как был сгруппирован и в следующий миг уже был на ногах. Его рука взлетела для удара. В кулаке что-то было зажато. Я тут же сообразил, что именно там может быть, и не стал церемониться. Перехватив удар, я рванул его на себя, врезал в дых и вывернул руку. Хрустнула кость. "Перестарался", — мелькнуло в голове. Из расслабленной руки на цветной линолеум выпала обыкновенная железная подкова. На шум сбегались дежурные всех мастей и обитатели общежития.
— Ангелина Петровна, — обратился я к ночному вахтёру. — Вызовите, пожалуйста, милицию и скорую помощь.
— Ой, милок!.. — Заквохтала старшая дежурная. — Зачем милицию? Мы и так всё решим. Без этих упырей.
— Нет, на сей раз так не будет, — твёрдо ответил я. — Хватит, мне надоела ваша безалаберность, халатность. Публичный дом из общежития сделали.
— Ради Бога, в последний раз?.. — умоляющим голосом попросила старшая дежурная.
— Никаких последних разов, — отрезал я.
Тем временем Ангелина Петровна уже надиктовывала в трубку телефона адрес общежития.
"Наверняка завтра соберут "кафедральный совет", и мне самому придётся объяснять, на каком основании и каким образом доцент, кандидат наук, без пяти минут доктор, оказался глубокой ночью в женском общежитии?.. Но это будет завтра, или уже сегодня!.." — подумал я, перетаскивая отяжелевшего студента в вестибюль.
"В суету мелочей мы вернёмся назад,
Но прошу, ради нашей любви!
Не забудь, как кружил золотой листопад
На краю этой вечной земли".
Сергей Трофимов
Сад фонтанов
Как иногда глупо выглядят люди со стороны... Да вот только замечать этого они упорно не желают. Я же ничем не отличался от большинства. Поэтому и был смешон. Судите сами. Посреди широкой аллеи стоит, разинув рот, задрав голову вверх, чудик и никак не может понять, где он и кто он?! Действительно, я находился у высоченного дерева, верхушки которого не было видно. В диаметре это чудо достигало метров десять, а то и больше. Во всяком случае, мне не было видно деревьев, стоящих за ним. С этой стороны дорожки, насколько хватало видимости, были деревья ничуть не меньше. Слева же расположились более юные. Хотя сказать "молодые" можно только потому, что они и по высоте, и по объёму были значительно меньше, вернее, просто карлики по сравнению с собратьями справа.
Продолжая неотрывно глазеть по сторонам, я медленно двинулся вдоль по аллее. Здесь всё было, как везде, необычность заключалась только в размерах растений. Впереди, слева, сквозь ряды деревьев блеснула водная гладь. Это переполнило мою чашу любопытства, и я не выдержал. Подошёл, приминая траву, поближе к гиганту. Кора на нём была тёмно-коричневая, ближе к чёрной. На вид даже какая-то неживая, цементная, корявая. Протянув руку, всё же потрогал — и, надо признаться, был несколько ошеломлён. Дерево было тёплым от солнца и совершенно живым. Кора от моего прикосновения не отвалилась, как показалось издалека. Вернувшись на мощённую белым камнем тропку, не спеша, направился к просвечиваемому водоёму. Однако у самого спуска аллейка круто сворачивала вправо. К воде пройти можно было лишь напрямик по траве да к тому же под довольно большим углом. Сложно было из-за деревьев хорошенько рассмотреть озеро это или река, но переть напролом не хотелось. Пришлось пойти по предлагаемому пути. Ещё через несколько шагов слева показалась белая, мраморная лестница, с высокими парапетами и малюсенькими клумбами на них, уходящая вниз к воде. Почему-то мой взгляд опустился на собственные ноги. На них были сандалии. "Что за ерунда?!" — подумалось, но тут же мысли вернулись к спуску.
Осторожно ступив на первую ступень, я ещё осторожнее оторвал вторую ногу от аллеи и водрузил её на следующую ступень. Ничего не произошло. Осмелев, я спустился ещё ниже на пару ступенек и оглянулся. Следов, на пройденном мной пути, не осталось.
"Странно", — опять мелькнуло в мозгу. — "Ведь я прошёлся по траве?! Должно же хоть что-то прицепиться к подошвам?"
И тут сообразил, почему оглядываюсь. Очень уж не хотелось наследить или намусорить в этом стерильном мире. Ухмыльнувшись про себя, продолжил спуск. На первой же площадке остановился и в изумлении уставился вниз. Там в воде и на берегу круглого, как блюдце, озерца отдыхали люди! Нет. Не просто люди. Это были красавцы. На кого не глянь, глаз радуется. Сплошь молодые ребята, кровь с молоком. Румяные, атлеты, телосложение — боги позавидуют. А женщины!!! Их нельзя было назвать так. Как минимум это были сказочные принцессы! И что больше всего меня потрясло, так это то, что все они были полностью обнажены! По-нашему — голые. Они играли в какие-то игры и производили всяческие немыслимые движения. То, подпрыгивая с разворотом градусов на пятьдесят, при этом отскакивая метра на три в сторону. Я бы так никогда не смог. А может быть — это у них зарядка такая была. Не знаю. Все они смеялись, улыбались. Никакого намёка на задумчивость, не говоря уже о чём-либо более серьёзном. На мгновение воображение поместило моё бренное тело среди этих королей красоты... М-да! Сравнение было не в мою пользу. Вряд ли бы мне пришло в голову разоблачаться здесь. Скорее, наоборот. Я поёжился, как от холодного душа. Мне стало как-то стыдно, будто подглядываю в замочную скважину. От такого сравнения на душе стало ещё гаже. Передёрнув плечами, развернулся, собираясь покинуть этот стриптизный уголок, но навстречу спускалась такая ослепительная красотка, что на меня напал столбняк. Пальцем пошевелить не было возможности не то, чтобы воскликнуть. Она продефилировала мимо, мило улыбаясь, и, не останавливаясь, продолжила спуск к своим собратьям. Что-то очень знакомое почудилось в её облике. Сила, сцементировавшая мои члены, отпустила так же внезапно, как и сковала.
— Кажется, вы хотели подняться? — раздался сверху озорной голос.
Я взглянул вверх. Там стояла моя давешняя незнакомка. Подняв обе руки, с силой растёр лицо. Кажется, моё сумасшествие зашло слишком далеко. Медленно, как старая развалина, чуть ли не явственно скрипя суставами, поднялся наверх. Наверно вид мой вызывал смех в лучшем случае, но девушка даже не улыбнулась.
— Не хотите ли на себя взглянуть? — спросила она.
Я всего лишь на миг представил себе свой видон.
— Нет, благодарствую, — ответствовал я.
Она внимательно, изучающе и очень серьёзно посмотрела мне прямо в глаза. Лёгкая улыбка скользнула по её манящим устам.
— Я прекрасно вас понимаю. Нынешнее извращённое воспитание достаточно глубоко въелось в подсознание людей. Но всё это можно исправить, — задумчиво глядя на меня, заговорила она. — Воспитание самосознания штука непростая, но необходимая, как воздух биологическим существам, как свет миру. Попробуйте начать именно с этого.
