Человек передо мной открывает глаза. Он пока похож на манекен, настолько безразличен его взгляд в пустоту. Но окутывающая его дымка начинает превращаться из паучьих сетей в нечто прекрасное — сложно структурированное и живое. Глаза яснеют... Ага!.. Мне удалось изменить структуру разрушительных ментальных нитей в обычную энергию — понимаю я издалека. Человек возвращается...

... — Брис... — услышал я.

И испуганно открыл глаза. Не дай Бог — нарушат обмен энергией с Роланом.

— Брис...

Почему-то пошатываясь, с трудом держась на ногах, я наконец сосредоточил взгляд. Койка. Тело... Фиг... Уже не просто тело. Ролан задрал подбородок, чтобы видеть меня, стоящего у него в изголовье, и смотрит прямо в глаза. Брови вздёрнуты, взгляд — человека, который боится за кого-то другого. Постепенно соображаю, что — за меня. Продолжает шёпотом — горло пересохло:

— Брис, ты шатаешься. Что с тобой...

Сначала я фыркнул. Точнее — попытался. А потом засмеялся. Вот же — а? Он — за меня переживает. Только что ушедший от смерти!.. Заплетающимися ногами прошагал раз-два и свалился снова на краешек койки.

— Ролан, как себя чувствуешь?

— Ничего не помню. А почему я здесь? — Он посмотрел на руки, вытянутые вдоль собственного тела, — руки в проводах, подкачивающих его био-жидкостями.

— Тебя ранили, — сказал я, чувствуя себя всё ещё покачивающимся. — А сейчас ты начал приходить в себя. Так как себя чувствуешь?

— Нормально. Только спать хочется. А тебя не ранили?

— Нет. Это я с тобой ментала перекачал немного. Вот и пошатывает.

— А мы где? На платформе?

— Нет, к сожалению. На катере Карла.

— Звучит... — шёпотом от слабости сказал Ролан. — Катер Карла.

— Ну да, — слабо усмехнулся я. — Карл у нас тот ещё собственник. Он, кстати, сейчас придёт снять с тебя все эти штуковины.

— Ничего не помню. В нас стреляли?.. И вообще... Спать хочу.

— Сейчас снимут всё — и поспишь.

У двери я оглянулся. Будет он ждать Карла. Судя по успокоенному полю, уже спит.

Карл стоял, прислонившись к стене.

— Ну что? Получилось? — Он-то знает, что такое — разорванное ментальными нитями поле. И в теории, и на практике.

— Получилось. Снимешь с него системы — только осторожно, не разбуди.

Призрак слабо ухмыльнулся. Ещё бы — лучший показатель, что человек и впрямь пережил выстрел менталом, — его желание спать, восстанавливаясь.

— Иди на камбуз. Там ребята военный совет держат. Пытаются сообразить, как призраков Бьорна не допустить к платформе. Поешь заодно.

... На камбузе и в самом деле шли самые настоящие споры, в которых не участвовал только Элих. Даже мальчишки то и дело вставляли своё веское слово, а порой народ утихал, прислушиваясь: говорила платформа — в лице Таис и Шерифа Арни. Переводили, конечно, пацаны. В основном — Мартин.

— Ну что? — тем же вопросом, что и Карл, встретили меня совещающиеся. — Как там Ролан? Говори же быстрей!

— Всё нормально. Жить будет. Ну а вы? До чего додумались? — спросил я, подхватывая со стола крекер и вычерпывая им содержимое какой-то консервы. Вторым крекером подстраховал, чтобы не запачкаться падающими масляными каплями, а потом с удовольствием съел и его.

— Чёрт, вкусно ешь, — сказал Вестар и тоже схватил крекер. — Я даже снова захотел... Хоть только недавно ели...

— Призраки пойдут вокруг платформы — расставить приманки, — сказал Доминик. — Я предложил атаковать их сверху. Тут, на катере, бортовые орудия есть. Лучевые. Лёгкие, конечно. Но для наших целей подойдут. Можно срезать всех... Проблема только одна: они будут врассыпную. В одиночку.

— Не понял. А почему около платформы?

— Они уже там, — ответил Вестар. И вздохнул.

"Брис, они пришли только что, — сказала Таис. — Шли — укрытые завесой. Очень сильной. На платформу пройти не могут. Наша защита не подпускает. Но у них с собой коробки с приманкой. И они пригрозили: если мы не выйдем, если не сдастся Карл и не появишься ты — начнут расставлять коробки, а потом включат их на полную мощь. Если они это сделают, сим-вормы вскроют платформу".

— Брис, у меня ещё одно предложение, — сказал Вестар. — Давай их катер взорвём? Им выхода не будет со Сциллы — до следующего прилёта административного корабля, а там уж мы что-нибудь придумаем. Как думаешь? Можно такое сделать?

— По триди они вызовут подмогу, — рассеянно сказал я, обдумывая собственный план выхода из ситуации. — И смысл тогда в катере? Надо бы что-то другое придумать... Только — что?

25.

Катер медленно перемещался над поверхностью Сциллы — крадучись, хотя все мы знали, что призраки из команды Бьорна наверняка уже засекли его приближение. Но пусть думают, что хотят. Нам надо выиграть время на обдумывание ситуации.

Мозговой штурм, устроенный ребятами, предполагал много чего. И послать, к платформе, например, тех, кто умеет уходить в невидимость (я, Карл, Мартин и Кэвин — хотя этот послабей, чем все мы), и вырезать призраков. Против — призраки тоже не дураки. Таковыми их просто опасно считать. Будучи наверняка настороже, они вправе ожидать такого демарша, поскольку капитан Бертон уж точно предупредил их о наших способностях и возможностях.

А можно попробовать натянуть на них самих плёнку, ненавязчиво приказывающую следовать в такое место, где мы их возьмём тёпленькими. Карл высказался против: скафандры призраков экипированы хорошей противоментальной защитой.

В конце концов, все пришли в самое настоящее уныние. Даже Элих, напряжённо сидевший и переводивший взгляд с одного на другого, незаметно вздохнул и ссутулился. Ну, этого я понимал. Его положение достаточно противоречиво. Хотя, если вспомнить, капитан Бертон возлагал на него определённые надежды, пусть даже оставил умирать вместе с нами... Элиху-то ничего не грозит, попади он в руки Бьорна. Любопытно, кстати. А можно ли как-нибудь задействовать его ситуацию? Именно то, что призраки спокойно примут его назад, попади он к ним в руки? Нет, вряд ли... А вот если...

— Парламентёр, — задумчиво сказал я. Сидел я на опустевшем столе, подтянув к себе и обнимая одну ногу, а вторую — спустив со стола. Рядом — Мартин, тоже задумчиво постукивая пятками. С другой стороны — Кэвин.

И все притихли, хотя только что горячо обсуждалась возможность захватить катер призраков и на двух катерах эвакуировать с платформы переселенцев с вольнонаёмными.

Не дождавшись продолжения, Вестар переспросил:

— Парламентёр?

— Надо послать к призракам парламентёра и предложить следующее: если они найдут среди детей переселенцев детей-призраков, то пусть увозят. Если нет...

— Если бы эту идею не высказал ты, — с сомнением сказал Доминик, — я бы решил... Да что решил?! Я бы сразу сказал — глупо! Но, судя по всему, у этой идеи есть подводное течение? Ну же, Брис, колись, что у тебя задумано!

— Нам всего лишь надо выиграть время. Чтобы придумать что-то более сильное, — вздохнул я. — Для этого можно... Можно изменить поле всем детям. Придётся, конечно, приложить усилия, но, мне кажется, дело того стоит.

"Брис, ты уверен? — спросила Таис. — Я, конечно, попробую это сделать..."

— Попробуй, — откликнулся я. — В конце концов, это не слишком сложно.

— Ты говоришь с Таис? — спросил Карл.

— С нею, — ответил я, продолжая обдумывать идею и мысленно сложив крестом два пальца, чтобы никто не сообразил, что я мухлюю.

— Не представляю, — признался Вестар. — Ну ладно, первая часть операции доступна моему пониманию: кто-то идёт к призракам и излагает им эту идею. Кстати, а обязательно к ним идти? Может, телепатически сработать?

Я скептически глянул на Карла.

— Карл, ты бы согласился хоть на какую-то пустячную уступку, предложи тебе кто-то что-то — на расстоянии?

Карл добросовестно задумался, а все уставились на него с огромным любопытством. Призрак с минуту размышлял, а потом высказался:

— Нет. Категорически. Мало ли что у них за пазухой припасено...

— И кто же пойдёт парламентёром? — спросил Вестар. — Боюсь быть слишком догадливым, но... Брис, ты уверен?

— Если мне будут помогать со стороны, почему бы и нет?

Мартин внимательно посмотрел на меня, отчего я едва не вспотел: не дай Бог, заметит то, что я прячу из-за всех сил.

— И чьей помощи ты ждёшь? — недовольно спросил Карл.

— Твоей. Мартина и Таис, — перечислил я.

— А со стороны — это как? — спросил Вестар.

— К призракам иду я один. Ребята меня поддерживают ментально. Всё.

— У тебя жена, ребёнок, младший брат, — со вздохом сказал Доминик.

Я перехватил изумлённый взгляд Элиха. Усмехнулся.

— Всё так. Но, положа руку на сердце... Если пойдёт кто другой, есть гарантия, что он сможет сбежать, обернись ситуация не самым лучшим образом?

— Ну, ладно... Расскажи подробней, что ты задумал, — предложил Доминик.

— К призракам Бьорна идём я и Элих. Он нужен, чтобы подтвердить: Карл мёртв.

Тёмные глаза бертоновского призрака зашарили по моему лицу.

— Ты так уверен, что я подтвержу?

Боюсь, я ощерился — вздёрнув уголок губ.

— Абсолютно уверен.

— И мне поверят?

— На все сто. Потому что в твоей памяти останется образ: Карл показывает свою силу на тебе, после чего ты не просто в обиде на него, но обозлён и мстишь. Будет тот момент, когда капитан приказал устроить стрельбу по нашей группе. В твоей памяти Бьорн увидит, как ты целишься именно в убегающего Карла — и убиваешь его.

Кажется, я рассказывал предполагаемую информацию для ввода в память слишком достоверно. Карл метнул взгляд в призрака. Элих безразлично встретил его пронизывающий взгляд. Мол, мало ли что тут у вас напридумывают. Мне бы не хотелось, чтобы этот взгляд впечатался в поле призрака, поэтому я уточнил:

— Карл... Призрак, стрелявший в тебя, погиб во время взрыва вертолёта.

— Точно?

— Точно.

Снова взглянув на Элиха — чуть высокомерно, Карл опустил глаза на оружие, которое закончил разбирать и теперь собирал. Бертоновский призрак сидел у стены, уставившись в пол. Больше он на меня не смотрел.

— Далее. Дети. Я предложу Бьорну послать на платформу одного из видящих. Таис его пропустит. Внутри замкнутого помещения видящий просканирует всех детей и ответит на вопрос капитана, есть ли на платформе дети-призраки, нет ли. Ответ будет — нет. Бертон ошибся.

— Подожди. Хотелось бы уточнить, — сказал Вестар. — Думаешь, вот так просто Бьорн отпустит на платформу призрака? В помещение, где все переселенцы настроены против призраков? Что-то, честно говоря, не верится.

— Отпустит. Ведь у Бьорна остаётся заложник.

— Ты.

— Я.

— Подожди. Получается следующее. Призракам нужны Карл, дети-призраки и ты. Из всех, кто им нужен, у них ты и остаёшься? И что дальше? Полетишь с ними? А как же Максим и Лидия? Как же Мартин?

— Что бы ни произошло, а Мартин уже взрослый, переживёт, — сказал я и обнял мальчишку, благо сидел близко. Тот послушно прислонился ко мне, и я усмехнулся: не теряя времени даром, мальчишка втихомолку принялся исследовать моё информационное поле. Вот чертёнок!.. И сидит — внешне такой же спокойный и невозмутимый!.. Я добавил: — Но в послушных военнопленных я не собираюсь оставаться. Во всяком случае, недолго им буду. Никуда со Сциллы не собираюсь и не полечу.

— У тебя есть план?

— Нет никакого плана. Буду действовать по обстановке. Главное — добраться до призраков. И сделать всё, чтобы они сосредоточили своё внимание только на мне.

— Знаешь, Брис, — задумчиво сказал Доминик, — твои дурацкие планы почему-то умудряются сбываться. Наверное, именно поэтому я не буду дальше уточнять.

— И будешь прав. Потому как, по сути, никакого плана и нет. Есть намётки примерных действий. Но всё будет зависеть только от того, как повернут события. Надеюсь, импровизировать я не разучился.

— Хорошо. Что тебе нужно для выполнения твоих намёток?

— Посидеть бы где-нибудь спокойно... Несколько минут.

— Выбирай любой отсек, — сказал Карл. — Только предупреди — какой, чтобы не ломились. Пошли, покажу все свободные.

Они все решили, что мне нужно помедитировать перед выходом к призракам. Я потрепал тёмные лохмы Мартина и, спрыгнув со стола, пошёл вслед за Карлом.

Два отсека мне "не понравились", но следующий оказался совсем глухой — звуконепроницаемый. Да ещё в конце коридора. То, что я искал. То, что мне нужно. Небольшое помещение на одного.

Закрыв за Карлом дверь, я, всё ещё лицом к ней, напрягся, держась за двойное кольцо вместо дверной ручки. Нет, всё по-честному. Карл уходил по коридору. Кажется, возвращался к обществу на камбузе... Не разворачиваясь, я шагнул назад. Присел. Опираясь руками, сел на пол. Лёг. Прошептал: "Пять минут". Закрыл глаза.

Столкновение двух личностей, их врастание друг в друга. На экстремальном фоне. Мальчишка-киллер и взрослый учитель... Встреча с сим-вормами — ассимиляция их ментальной части. Столкновение с людьми, которых никогда не видел, но которые знают меня. Необходимость держаться подальше от тех, кого люблю. Война и ни минуты покоя.

Внутри собрался такой комок гнили и гадства... Противоречие... Тело и дух враждуют. Физическое хочет отдохнуть. Сознание требует пройти путь до конца. Душа еле слышно стонет, раздираемая постоянным выбором... Последние несколько минут держался с трудом... А ещё улыбаться надо. Чтоб людей не пугать... И бронировать собственное поле в такую железобетонную крепость, чтобы невзначай не раскрыться... Сидеть и трансформировать личное поле, освобождаясь от убивающего, — слишком долго, некогда. Всё надо сделать в эти пять минут.

Последний вздох перед выбросом негатива. Расслабился.

Даже не судороги. Тело швырнуло об стену. Вскрик, уходящий в пустоту. И — полный провал во тьме. Больше ничего не помню.

... Пришёл в себя от чужого крика. Кто-то прижимает к полу мои плечи, удерживая бьющееся, словно в припадке, тело, и кричит:

— Брис, не надо! Брис!!

Когда зрение сфокусировалось, первое, что увидел, — это в проёме открытой двери ошеломлённые Карл и Вестар. За их спинами появился кто-то ещё. Карл опомнился первым, подскочил и придавил меня полностью к полу. Следом за ним вбежал Вестар.

— Брис! Какого дьявола?!

Я попробовал выговорить хоть слово — шипение пополам с хрипом. Услышал — рассмеялся. Точнее — затрясся в неконтролируемом смехе. Прижатый к полу. Глядя в обеспокоенные лица... Карл замолчал, вгляделся.

— Отпускай его.

Честное слово — впечатление, что поднявшиеся надо мной, лежащим, люди вот-вот начнут бить меня ногами. Слава Богу, пар успел выпустить. Успокоился. Надо мной Мартин. Всё ясно. Настроился на меня — любопытный — и по возмущению полей быстро отыскал в отсеке, а увидев происходящее, решил, что со мной плохо.

Мартин помог сесть на полу. Третьим — подошедшим за спинами — оказался Элих. Он и заявил нервно, с брезгливостью, как смотрят на дохлую крысу, глядя на меня:

— Я с этим психом никуда не пойду!

— Куда ты денешься, — прошептал я. — Пойдёшь!

— Да ты на себя взгляни!

Последнее уже заявлено с презрением.