— Сколько должен? — Шала наморщила лоб, и вдруг улыбнулась. — Нет, не "сколько", а "что". Один поцелуй. Ну, поцелуй меня, и все.
— Поцеловать? — Ардай даже растерялся.
Чуть не спросил: "Зачем?". Хорошо, что не спросил.
Шала смотрела выжидающе, но смешинки притаились в уголках ее зеленых глаз.
Поцеловать ведьму.
Да что такого. Он ее разве только не целовал еще.
Ардай обнял Шалу за плечи и поцеловал куда-то в скулу. И тут же почувствовал, как сердце забилось аж в кончиках пальцев, а щеки стали горячими.
Эх, ну не дурак?..
— Прости, — пробормотал он. — Я... не так?.. не так поцеловал, да?..
Дурак, определенно.
Шала, запрокинув голову, весело захохотала.
— Эх, сын именя! Так все, так. Мне поцелуй нужен был знаешь какой? Искренний. А уж как — это дело десятое. Так что, считай, расплатился.
Вдруг одна из матерчатых стен отодвинулась, в дыру просунулась смуглая, усатая голова, в тюрбане из полосатой тряпки, и гаркнула.
— А-а что тут за хаханьки?
Ардай вздрогнул, уставился на чудо-голову, а когда повернулся к Шале — ее не было. Исчезла. Посмотрел туда, где была голова — ее тоже не было уже, только занавесь чуть колыхалась.
Ардай постоял немного. Кое-какая идея пришла в голову, но он колебался. И все-таки решился: достал из ящика Шалины волшебные платки, меняющие облик, туго свернул и сунул в карман.
Никогда до этого красть не приходилось, и не думал, что рука поднимется. Будет, интересно, Шала сердиться? Может, стоило ее просто снова попросить, но ведь они и поговорить не успели толком, а когда еще придется свидеться...
Просто ему срочно надо каким-то образом отвадить от Эйды ее престарелого жениха.
* * *
А дома ждал сюрприз. Большой, сложенный вдвое лист с черно-золотой тисненой каймой и гербом — не города Аша, а самого Императора! Он лежал на столе в столовой, а сверху его еще придавили серебряной вазой — чтобы не унес сквозняк, гуляющий меж открытых окон.
Это что же такое, еще одно поздравление с сегодняшней победой?
— Возьми и прочти, — ответил на немой вопрос дядя Ильмар.
Высочайшим приказом императора Итсваны наследному именю Ардаю Эстерелу надлежало прибыть в Ит ко двору Его Величества в звании не ниже дальконта для зачисления на службу в Придворный полк Императорской Летучей Гвардии. Прибыть... не позднее Праздника Осеннего Равноденствия.
Валента и Крей тоже читали, заглядывая через плечо. Валента тихонько ахнула, Крей шумно вздохнул.
Ардай медленно перечитал еще раз.
— Что это?..
— Большая честь, — объяснил дядя. — А что тебе непонятно? Правда, придется срочно сдавать экзамен на дальконта, в Придворном полку это низший уровень.
Ардай так-сяк повертел бумагу, опять прочитал.
Печати, первая подпись самого императора, под ней — еще несколько чьих-то. Имя Ардая написано не тем почерком, что остальной текст, то есть, его имя просто добавили в готовый императорский указ. Хотя, какая разница, от этого он не менее императорский.
— Будешь служить под началом господина Дантана, да, того самого. Он сейчас командир Придворного полка, — сообщил дядя. — Но у тебя меньше двух месяцев, чтобы подготовиться и сдать экзамен.
Два месяца. Это должен бы быть год. Год, на который отец намеревался-таки отправить его в школу. А Эйда, с ней как быть?
— Ах, как замечательно, — вставила тетушка Мезина, которая как раз накрывала им поздний ужин. — Конечно, ты заслужил, что говорить! Но то, что это достойно отмечено — большая удача, хвала Провидению.
— А можно... как-то отложить? — спросил Ардай, на что добрая женщина лишь молча всплеснула руками — лишилась дара речи, наверное.
Дядя усмехнулся.
— Боюсь, приказы его величества как-то отложить нельзя. Так что, радоваться оказанной чести — единственное, что тебе остается.
На ужин было нежнейшее жареное мясо в пряном соусе, обычно Ардай обожал его, но тут кусок опять не лез в горло. Он с трудом дождался, когда насытятся остальные и можно будет сбежать из-за стола.
Крею, как обычно, приготовили постель в комнате Ардая, так что можно было проговорить хоть до утра.
— Расскажи мне про наследство Эйды, — попросил Ардай. — Хоть вкратце. Эйда сказала, ты знаешь. Сарита просватала ее за какого-то старого пенька, и это как-то связано с наследством.
-А, это... — Крей даже побледнел. — Она ее все-таки просватала?
— Говорю же. Бумаги подпишут через неделю. Точнее, не подпишут! Но я пока не знаю, почему. Так что там с наследством?
— Почему — не подпишут?..
— Я еще не решил, что сделаю, поэтому пока не знаю, почему не подпишут, — терпеливо объяснил Ардай. — Скажем так: не подпишут, потому что я не дам! Ты будешь говорить или нет?
— Там вот что: та из сестер, которая первая родит сына, получит очень много. Не знаю сколько, но много. А этот сын должен носить имя Риков. Остальным сестрам — по чуть-чуть, к свадьбе. Дед ее, что ли, так распорядился. А уж что да как да почему — не спрашивай, не знаю.
— Ерунда какая, — удивился Ардай. — Он, что ли, был богач, а сама Сарита с дочками осталась без гроша?
— Вроде того. Сейчас Эйда старшая, других сестер еще рано замуж. А этот кузен — он и Айну сватал, а когда ее отдали колдунам, принялся за Эйду. Только Сарита все не соглашалась, а теперь, выходит... Он ей еще тысячу дирров обещал сразу после свадьбы, мать говорила. Ну, с ней Сарита... Она только с матерью, а так она скрытная, ты знаешь.
— Тысяча дирров, не слабо, — Ардай даже поежился. — И сколько же тогда полагается за рождение сына...
— У нее может вообще не быть сыновей, — резонно возразил Крей, — как не было их у Сариты. Так что, тот кузен рискует, конечно.
Ардай помолчал, потом вдруг спросил:
— Интересно, а за тебя Сарита согласилась бы отдать Эйду?
— Да, — без раздумий ответил Крей. — Мне и отец предлагал посвататься. Сарита была не против. Только ведь Эйда тебя любит. Зачем это мне?
— И твой отец тысячу ей заплатил бы?..
— Не тысячу, откуда у нас? — Крей немного смутился. — Но помог бы ей, чем мог, конечно. Эх, если бы я знал! Теперь она достанется старику. Если бы я знал...
— Надо как-нибудь обмануть кузена, — сказал Ардай. — Например, убедить его, что наследство пропало. Им распоряжается один торговец, Вен, тоже родич. Ну, вот, скажем, что он разорился. Как считаешь?
— Ты бредишь? — удивился Крей. — Кто тебе поверит на слово в таком деле?
— Не мне, Вену. У меня есть...его внешность, так скажем. Вот, гляди.
Он вытащил платки, развернул, без труда отличил тот, который надевал — по рисунку тонкой каймы.
Крею сказал:
— Не бойся. Маленький фокус.
Хотя платок повязывал на шею не без волнения — и потому, что колдовская вещь, и неясно, сработает ли — вдруг тут еще дополнительно какое-нибудь Шалино чародейство требуется.
Надел. Крей и бровью не повел.
— И где фокус?
Ардай бросился в угол, где висело зеркало, и только заглянул в него — раз! — в темном стекле отразилась физиономия старины Вена.
Крей охнул и, кажется, чуть не свалился с кровати.
— Ага, дело в зеркале, — обрадовался Ардай. — Без зеркала никак, оказывается. Да успокойся ты, я же сказал — фокус. Надень-ка вот этот платок, посмотрим, в кого ты превратишься. Это не больно и не страшно. Может, в женщину, так что не удивляйся.
— Нет, — решительно замотал головой Крей. — Что хочешь, проси, только не это. Я не могу.
— Да ничего страшного, вот увидишь. Я уже пробовал. Ну, вот, смотри, — Ардай без раздумий повязал себе второй платок поверх первого, еще и мысль мелькнула — а вот интересно, два платка сразу как действуют? А может, никак?
Но... о, Провидение...
Два платка, повязанные сразу, подействовали более чем своеобразно. Комната начала стремительно увеличиваться в размерах, голова закружилась... Он больше не стоял у зеркала, он находился под ним, сидел на разросшихся половицах и ясно видел на них каждую ямку и щербину.
Что такое?..
Ардай подпрыгнул, огляделся. Он, что, стал маленьким? Да, похоже.
А где же Крей?..
Он крикнул, чтобы позвать Крея, но звук, что вырвался из горла, его озадачил.
Тут он увидел, что к нему осторожно приближаются две гигантские ноги — вот и Крей. Друг сел рядом на пол, протянул ладонь, Ардай взобрался на нее...
И тут, наконец, до него дошел весь ужас положения. Ужас, который отражался в огромных, как блюдца, глазах Крея Даррита.
Ардай лишь теперь уразумел, наконец, что он — совершенно точно не человек. У него были когтистые птичьи лапки, покрытое перьями туловище, а вместо рук — крылья, которые не слушаются, а по-дурацки дергаются и хлопают. Он просто стал птицей, вот что!
Снять ведьмины платки, немедленно!
Ардай что-то по-птичьи заорал и захлопал крыльями, прося Крея быстрее поднять его к зеркалу. Удивительно дело, тот сразу понял, и встал, держа Ардая на ладони. И тот увидел в зеркале...
Крей держал в руке ворону, самую обычную черно-серую городскую ворону. На птице, что естественно, не было никакой одежды, и платков на шее, понятно, тоже не было.
Очень осторожно Крей ощупал Ардаю-вороне шею — да, только перья, больше ничего.
— Какой же я идиот! — с горечью каркнул Ардай.
Крей, разумеется, не понял. Кроме самого общего смысла, для которого слова не требуются.
— Что делать-то теперь? — спросил он шепотом.
А и правда, что тут поделаешь? Шалу надо искать, а где? Во дворце наместника, в балагане? Да ведь ее ни там, ни там может и не быть. И как искать? Крею не объяснишь ничего — он карканье не понимает. Написать как-нибудь, лапой или клювом? Или самому лететь?
Ардай попытался слететь с руки Крея на подоконник, но ничего не вышло — беспорядочно хлопая крыльями, он приземлился на пол. Да уж, это тебе не дракон. Драконом он летал, и неплохо получалось, пусть только в воображении, а вот вороной?..
Крей поднял его, посадил на подоконник. Неуверенно предложил:
— Может, дядю твоего позвать?
Ардай решительно затряс головой и каркнул — нет, дескать, ни в коем случае. Он уж как-нибудь сам.
— Нужно ту рыжую ведьму найти, да? — догадался Крей.
Ардай кивнул.
— А где ее искать? Опять за границу лететь, к драконам?
Ардай нахохлился и ничего не ответил.
Если им и хотелось сегодня спать, то теперь об этом как-то и не вспоминалось. Оба сидели и угрюмо молчали, Крей пристроился на своей кровати, Ардай — на подоконнике. Зажмурился, распушил перья.
Ворона, надо же!
Все равно — птица. Полет дракона можно лишь вообразить, и то получается ничего себе! Вон, большой смотр сам собой выигрался. А ворона — она и так птица. Ее воображать не надо, он сейчас эта самая ворона и есть, вот взять бы и полетать. Как они там, вороны, летают? Ему же на рухе лететь — как дышать. Так неужели он не возьмет себя в руки — или, как правильно: в лапы, в крылья? — и не сможет полететь, как ворона?
Он придвинулся к самому краю подоконника, перевалился через деревянную раму, глянул вниз, помешкал еще чуть-чуть, взмахнув крыльями, скатился вниз по жестяному отливу для дождевой воды. И — стал падать. Поначалу. И отчаянно забил крыльями...
— Эй, ты куда?! — закричал ему вслед Крей.
Куда-куда... Ничего умнее не мог спросить?..
Сначала — куда получится.
Упасть и разбиться он не боялся — птица, все-таки, легонькая совсем, и не так высоко. Взмахнул еще раз крыльями...
Воздух вдруг подхватил Ардая и не позволил падать, понес куда-то. Вот так да! Это не на рухе лететь, и даже не на драконе — совсем другое ощущение. Тоже неплохо! Он чуть не врезался в угол дома, но сумел увернуться, и почувствовал себя не то чтобы уверенно, но почти...
Ардай покружил вокруг дома, потом решился и полетел в сторону дворца наместника. Можно будет поискать Шалу, заглядывая в те окна дворца, что еще освещены — вдруг она пока не спит...
Темно, тихо, в стороне мелькают тени — летучие мыши, должно быть. А что касается ворон — так порядочные вороны в это время, кажется, не летают.
Вдруг откуда-то сверху беззвучно упала гигантская тень. Он все-таки заметил ее чуть раньше, чем мог бы. Заметил, и даже не понял этого, просто успел метнуться в сторону. Каким-то чудом успел. К стене дома, к открытому окну, еще миг — и он в комнате.
Сова. Должно быть, это была сова, или другой какой-нибудь хищник решил подкрепиться сумасшедшей вороной, вылетевшей в неурочный час. Ардай совершенно не подумал о такой опасности, а зря. Быть птицей — не гигантским рухом, а обычной птицей — это ведь еще и беспокоиться о том, чтобы тебя не съели.
Однако он в комнате. Спикировал на пол и прижался к ножке стула. И в ту же минуту раздался глухой вскрик, ругань, в него полетело что-то огромное. Вот теперь он уклониться не смог, лишь сжался, втянув голову в плечи...
Подушка. Это была подушка. Она шмякнулась рядом. Тот, кто ее швырнул, меткостью не отличался. К счастью.
Хозяин комнаты приблизился, присел на корточки, нависая над Ардаем. Это был высокий худой мужчина лет сорока или больше, с круглым, немного обрюзгшим лицом и тонким, длинноватым носом с горбинкой.
— Ох, какое несчастье, — забормотал он, — ворона, ворона, проклятая птица. Вот несчастье. Какое ты несчастье принесла, ворона?
Ардай замер, не шевелясь, уставился на мужчину блестящими бусинками глаз. Что будет?..
— Ворона, ох ворона... — продолжал сокрушаться тот.
И до Ардая дошло, наконец. Ворона, или, там, галка, грач, попавшие в комнату — плохая примета. Настолько плохая, что суеверные люди отменят все свои дела, переиначат все планы. А тут — ворона влетела в комнату ночью! Да когда такое бывало, чтобы вороны ночью летали?! Ясное дело, мозги набекрень съедут от ужаса.
Все воронье семейство — дурные вестники Провидения. Но мертвая ворона — это во сто крат хуже. Так что, во всяком случае, хозяин комнаты его не убьет, изо всех сил постарается, чтобы птица покинула комнату живой. А подушкой кидался — так это, наверное, он неожиданности, не сразу сообразил, что к чему. Значит, все обойдется, только бы скорей, скорей прочь отсюда...
Мелко перебирая лапами и волоча крыло — нет, не зашиб, ничего такого, от волнения, должно быть, волочилось, — Ардай подпрыгнул, взлетел, кинулся к окну... ударился о стекло.
Перепутал. Это было другое окно, закрытое.
Он лежал на подоконнике и тихо стонал. Больно...
Но надо собраться с силами и улетать.
Хозяин комнаты охнул и запричитал, как будто это он треснулся об стекло. Все понятно — испугался, что получил-таки дохлую ворону.
Ардай задергал крыльями, пытаясь встать, но не успел. Этот, с носом, подошел, разворачивая платок, накрыл им Ардая, взял в руки, и, поднеся к открытому окну, вытряхнул из платка наружу, в темноту. Падая, бедолага выровнялся, пролетел немножко и приткнулся на каменный барельеф, украшающий стену дома напротив. Все лучше, чем на землю — там, внизу, могут быть кошки, и если бы только они...
Даже не хотелось размышлять на тему, кто именно, какие милые безобидные зверушки могут с аппетитом слопать его там, внизу.
