"Попаданцы" в стране царя Петра

Управление сверхлегким аппаратом не мешали Сергею наслаждаться полетом, очень похожим на парение птиц. С губ летчика не сходила довольная улыбка. Летать, тем более так, чувствуя встречный ветер всем телом, он мечтал с сопливого отрочества. Сколько себя помнил, Сергей постоянно впутывался в авантюрные истории, но всякий раз с блеском из них выбирался. К шестнадцати годам он отчаянно заболел небом и твердо решил — пойду в летное училище. Раньше, до Переноса, он летал на вертолете, ездил в отпуск в горы, чтобы за считанные секунды и минуты стремительно промчаться вниз по крутому лыжному спуску. Так, чтобы дух замирал, а сердце падало в пятки! Он страстно обожал все экстремальное, вырабатываемые организмом эндорфины, были ему жизненно необходимы. А на мотодельтоплане он их получал еще больше, чем, когда служил на тяжелом транспортном МИ-26. После Переноса оказалось, что вертолеты максимум через два года встанут на вечный прикол. Не раздумывая ни секунды, он написал рапорт о переводе на мотодельтопланы, конечно, намереваясь со временем перейти на гидросамолет.

Несколько раз он замечал перемещающиеся на новое место кочевья. Отряды степняков и кочевья — основная цель воздушного патрулирования подступов к территории попаданцев. Отличить мирных пастухов от банды головорезов, идущих в кровавый набег, не просто. И там, и там, всадники и стада разнообразного скота, различить их возможно лишь подлетев поближе. Да и задачу искать убийц геологов, никто не отменял. Сергей планировал вниз на высоту сто метров, чтобы разглядеть все вблизи. На такую высоту не добьют не стрелы, не примитивные огнестрелы казахов. В клубах поднятой тысячами ног пыли, впереди неспешно брели гигантские табуны лошадей. За ними бессчетные коровы и верблюды, последними — многотысячные гурты коз и овец и лишь потом гарцевали на лучших конях кочевники. Следом катились арбы с добром. Сергей успел привыкнуть к виду бесчисленных стад, которые пасли казахи, но по первости неизменно поражался их количеству.

У простых кочевников — имелось не менее 30-50 лошадей, не менее 100 овец; у богатых — до 26 тыс. лошадей, несколько десятков тыс. овец (богатые составляли около 11% всего населения).

Сделав пару кругов, аккуратно не опускаясь слишком низко, и, не найдя ничего подозрительного, мотодельтоплан летел дальше по маршруту. А внизу оставался жуткий переполох, крики мечущихся казахов и рев перепуганной зрелищем невиданной птицы скотины.

Эпоха GPS — навигации для ближайших поколений канула в Лету. Пилотам пришлось вновь освоить старинное искусство летать по ориентирам. Достигнув круглого как пиала, степного озера и, сверившись с картой, приклеенной скотчем на металлической трубе каркаса, и компасом, Сергей вышел на связь с аэродромом:

— Наблюдаю ориентир 4, поворачиваю на ориентир 5.

В наушниках что-то зашуршало, после непродолжительного молчания донесся хрипловатый голос РП:

РП — руководитель полетов.

— Принято! Что наблюдаете на земле?

— Все также степь, попалась пара отрядов кочевников, все мирные.

Летчик одобрительно улыбнулся, рука аккуратно отклонила ручку управления, аппарат плавно и послушно начал разворот влево.

Трапеция— так называют дельтапланеристы ручку управления

Нащупав рукой на поясе фляжку, снял ее. Жадно прильнул губами к горлышку, не отводя пристального взгляда от земли. Желанная влага пронеслась по нёбу. Через полчаса на горизонте появилась синяя полоска реки Тобольки. Сергей добрался до крайней точки патрулирования и заозирался. Небо быстро заволакивали мрачные тучи, а ветер усилился, упорно снося хрупкий аппарат в сторону. Чтобы удержаться на маршруте, приходилось постоянно манипулировать трапецией и газом. На предполетном инструктаже предупреждали лишь о небольшом усилении ветра. Опять ветродуи напутали, нахмурившись, подумал Сергей.

Ветродуй — метеоролог, слэнг пилотов.

Сергей уже собирался поворачивать назад, на временный аэродром в районе угольного разреза и предвкушал отдых, когда позади обнаружил туманное облако пыли, какое бывает при прохождении массы скота и всадников. Взгляд метнулся на циферблат. Горючего, судя по показаниям, еще половина бака. Более чем достаточно для возвращения. Ладно, гляну что там, подумал пилот и повернул аппарат к очередному кочевому отряду и начал планировать вниз.

Когда пыльная туча приблизилась и стали различимы тысячные гурты скота и мечущиеся всадники, вначале он не заметил ничего странного. Лишь подсознательно что-то ему не понравилось, но что именно? Не понять. Он нахмурился и заработал трапецией, одновременно передвинув вперед торчащую слева ручку газа. Двигатель взревел чуть басовитее, аппарат начал тяжело поворачивать на круг, одновременно набирая высоту. Усилившийся ветер уже ощутимо мешал управлению. Внизу, в какой-то сотне метров, проплывали стада, метались испуганные лошади со всадниками и без. Стоп, мелькнула мысль, а почему так мало арб? Если это всего лишь мирные кочевники, то где их вещи? Лицо летчика исказила быстрая гримаса удивления. Перед полетом его инструктировали при проверке кочевий обращать внимание на странности. Одной из примет, позволяющих судить, что это воинский отряд, маскирующийся под мирных кочевников, был небольшой объем перевозимых вещей.

— Южный, я жаворонок 3, как слышно, прием?

— Слышу Вас, — раздался в наушниках голос РП.

— Наблюдаю отряд кочевников, почти совсем без вещей, иду на второй круг.

— Принято, Вам десять минут и возвращайтесь на базу, погода ухудшается!

— Принято!

Сделав круг, мотодельтоплан вновь приблизился к отряду кочевников. Под ногами неторопливо проплывали бесчисленные стада, летчик внимательно вглядывался в землю. Еще больше усилившийся ветер заставлял периодически парировать снос легкого аппарата. Глаза пилота неотступно наблюдали землю, пытаясь определить, кто ему попался, мирные пастухи или безжалостные степные налетчики. Вроде бы никаких отличий, но почему тогда с собой нет арб с вещами? Он уже хотел возвращаться на базу, когда с земли послышались гулкие звуки выстрелов.

-Бабах! Бах! Бабах! — гремели, ясно слышимые несмотря на гул мотора и рев испуганной скотины, звуки. Лицо летчика исказила быстрая гримаса удивления, кровь резко, толчком, ударила в голову. Одна из пуль попала в металлическую трубу каркаса мотодельтоплана, пробив в ней круглую дырку. Это могли быть только те, кто напал и ограбил геологов. Из средневековых карамульков попасть в летящий аппарат на солидной высоте аппарат не смог бы и Робин Гуд. Он все-же нашел убийц! Тело, между тем, сработало самостоятельно. Правая рука потянула рычаг от себя и влево. Случайности бывают всегда. Только в дурацких голливудских фильмах фортуна вечно на стороне хороших парней. Там главный герой стоит под ливнем пуль и ни одна не попадет! А он поражает врагов одного за другим. В жизни часто все происходит наоборот. Летчик задумался на мгновение и произнес решительным тоном в микрофон:

— Южный, ответь жаворонку 3!

— Жаворонок 3, Южный слушает.

— При проверке отряда кочевников обстрелян из пропавших ружьев геологов, возвращаюсь на базу, — доложил летчик на землю.

— Принято, — прозвучало в шлеме.

Периферийным зрением Сергей успел заметить мелькнувшие справа вверху несколько стремительных теней. Мотодельтоплан Сергея сотряс сильный удар, будто огромным кулаком ударили позади сидения. Сергей судорожно задергал рычагом, но через несколько секунд сумел выправить легкий аппарат. Он оглянулся, вместо прозрачного колеса пластующих воздух лопастей, позади бешено крутился ошметок винтов. Ураловский двигатель, весь в птичьих перьях и крови, гудел совсем в другой тональности, судорожно кашлял черным дымом. Он похолодел, приплыли. Толи усилившийся ветер тому причина, толи резкий разворот мотодельтоплана, но аппарат столкнулся с пикировавшей стаей птиц. В результате лопасти винта и двигатель повреждены. Придется идти на вынужденную посадку.

— Южный, я жаворонок 3 столкнулся с птицей, аппарат поврежден, мне нужна помощь. Буду тянуть домой сколько смогу! — крикнул он в микрофон.

— Вас понял! Держись! Аварийно-спасательная группа вылетает! — немедленно послышался взволнованный голос РП.

Двигатель чихал, пускал черный дым, аппарат трясся, словно в припадке Паркинсона, но проработал пару минут, пока пилот отчаянно сражался с трапецией. Этого времени хватило, чтобы, протянуть несколько километров на север. Наконец двигатель последний раз татакнул и заглох. Внизу простиралась выжженная солнцем степь. Пронзительная тишина, лишь насмешливо воет встречный ветер. Тот, кто думает, что заглохший двигатель для мотодельтоплана, неразрешимая проблема, тот ошибается. Главное, чтобы внизу простиралась ровная поверхность, куда можно мягко спланировать. Несколько долгих секунд Сергей отчаянно боролся за свою жизнь и спасение аппарата. Наконец касание земли. Мотодельтоплан запрыгал по невидимым из-за травы кочкам, проехал недалеко, замер, остатки пропеллера перестали вращаться. Только после этого пилот разрешил себе облегченно выдохнуть. Как он станет выбираться, вооруженные убийцы, это все потом. Как всегда, выкрутится, он везучий!

Сергей трясущимися от волнения руками отстегнул ремни, спустился с кресла на покрытую высохшей травой землю, слегка пошатнулся. Оглушительно стрекочут степные цикады, крепнущий ветер подымает горячую пыль, гонит по выжженной солнцем земле спутанные клубки перекати-поля. Первым делом осмотрел мотодельтоплан. Одна из лопастей винта примерно посредине обломана, из поврежденного топливного трубопровода еще течет тонкая струйка бензина. К корпусу двигателю сверху прилипли измазанные в крови перья неудачливой птицы. Машинально смахнув их с движка, он брезгливо поморщился и вытер руки о брючину. Так, а что бандиты? Сергей торопливо оглянулся по сторонам, подняв руку козырьком к глазам. До горизонта высохшая под знойным солнцем, пропахшая пыльным ковылем степь. Многочисленные стада животных, среди которых прятались степные бандиты, в паре километров позади. В сотне метров правее вздымается ввысь, господствуя на окружающей местностью, небольшой, но с крутыми склонами холм. На его вершине высится памятник неведомых эпох — надгробный камень в форме застывшего идола — обатаса, человекообразного существа с обвисающими усами и чашей в руке. Починить мотодельтоплан и стартовать возможно, вот только времени на ремонт нет. Бандиты вряд ли будут ждать. Десяти минут им хватит, чтобы прискакать к месту крушения.

Что делать? Попытаться убежать? Всего результатов — умрешь уставший. На плоской равнине конники догонят пешего на раз, заарканят в плен или нафаршируют стрелами. От пистолета, даже современного, против десятков или даже сотен бандитов в голой степи, проку мало, всех не перебьешь. Искать место где можно укрыться и дождаться помощи? Нет такого в плоской, словно доска, степи, а заросшая вечнозелеными соснами долина Тобольки отсюда далеко... Сергей вспомнил фотографии погибших страшной смертью геологов. Их в обязательном порядке показывали военнослужащим и сотрудникам полиции. Искаженные нечеловеческим страданием лица несчастных, тела, изуродованные средневековыми пытками. Ноги похолодели, а спина, несмотря на палящее солнце, покрылась липким, противным потом. Сергей изо всех сил, так что побелели костяшки, стиснул кулаки. Первый, самый сильный шок наконец прошел, он почувствовал, что страх и паника отступили. Глубоко выдохнув, он понял, что готов к бою. 'Степные шакалы думают, что поймали добычу? Они не учли одного, я не любимая ими мертвечина и, если что, многих из них отправлю нежиться с гуриями.'

Сергей еще раз огляделся вокруг. Из табуна один за другим выезжали всадники. Искры сверкали на металле оружия и доспехах. Пока еще неспешно, бандиты кучкуются и направляются к месту падения мотодельтоплана. Аэродром подскока, откуда должна прийти помощь, в пятидесяти-шестидесяти километрах севернее. Значит с учетом сборов, помощь нужно ожидать где-то через час, полтора. Единственный шанс дождаться аварийно-спасательной группы, это укрыться на вершине господствующего над местностью холма. Склоны его слишком крутые, чтобы всадник сумел взобраться на его вершину, а с пешими бандитами он еще посостязается в меткости. Слава богу, до Переноса в тир летчиков водили регулярно. Он торопливо вытащил из крепления рядом с креслом пилота сумку с авиационным носимым аварийным запасом. Положив на землю, рванул молнию. Так, паек, рация, не то! Найдя оружие, хищно оскалился, настроение здорово улучшилось. Еще повоюем: пистолет АПС с запасными обоймами и почти с двумястами патронами, гранаты РГД-5. Поспешно снарядил обойму. С хищным щелчком она вошла в пистолет. Надев разгрузку, небрежно засунул оружие в карман, забросил сумку на плечо и рысью помчался к холму.

Положив на растрескавшуюся землю, за идолом, сумку, присел рядом. Верхушка холма представляла из себя почти идеальный круг пятнадцати метров в диаметре, заросший степными растениями. Первым делом снарядил запалами и, положил между двумя качающимися на усилившемся ветру кустами саксаула обе гранаты. Вскоре все четыре запасные обоймы, снаряженные патронами, нашли место в карманах разгрузки. Оставшиеся патроны лежали россыпью в сумке. Все он готов, что мог, сделал. Привалившись спиной к идолу, с противоположной от бандитов стороны, замер, отдыхая. Силы ему еще пригодятся. Над головой купол неба, затянутый хмурыми тучами, с точкой одинокой степной птахи, почти неподвижно висящей над курганом. Один против сотни, а то и больше врагов...расклад неравный. Может и повезет дождаться спасателей, но шанс маленький. Навалились воспоминания о навеки потерянных матери и отце. Мать была родом с донских казаков, а отец происхождением из центральной России. Когда произошел Перенос, первые дни он отчаянно тосковал по родителям, жалел, что не попросил отпуск предыдущей зимой. Тогда была возможность навестить их. В детстве отец учил его. В драке берут не силой, а яростью и готовностью идти до конца. Ну что же, он покажет бандитам, каков в бою русский офицер! Рот пересох, сердце бешено колотилось о ребра. Мысли из головы улетучились, оставалась лишь постепенно разгорающееся пламя ярости. Приходите! Вам понравится! Как говорили в фильме: ПОТАНЦУЕМ!

К тому времени когда внизу послышались гортанные крики преследователей, у него окончательно сорвало крышу. В душе осталась лишь голая ярость. Ну наконец-то, он почти обрадовался. Вытащил из кармана пистолет. Перекатившись на живот, осторожно выглянул из-за идола. Лицо летчика исказила быстрая гримаса удивления. Ого! Сколько их, — мысленно присвистнул он. Два десятка степных бандитов столпились у подножия холма, галдя на непонятном языке, показывали руками на вершину. Часть еще пыталась забраться на коне на крутой холм, но более догадливые уже спешивались. Еще пара десятков подъезжало. Хотя какая разница сколько их там? Шакалы за моим скальпом пожаловали, но как бы вам самим не уйти стриженными!

Прикинув расстояние, где-то метров сто, Сергей взял пистолет обеими руками. У Стечкина, да еще при стрельбе очередями, отдача будь здоров! Пальцем сдвинул предохранитель на автоматический огонь. Пока степняки в куче, грех не попытаться очередями обезвредить нескольких бандитов. Тщательно прицелился по самой большой группе.