— Спишь?
— Нет, — Катя резко села и едва успела одеяло подхватить, которое сползло с груди. — Я встаю, Андрюш.
Жданов хмыкнул.
— Кофе в постель не хочешь?
В ответ на его хитрый прищур посмотрела укоризненно.
— Я встаю.
Вообще-то, надеялась, что он из комнаты выйдет, — одеваться, когда он смотрел на неё вот так как сейчас, не любила, чувствовала себя неловкой и неуклюжей. А Андрей вместо того, чтобы уйти, подошёл и подал ей халат. Развернул его, и Кате всё-таки пришлось встать, преодолев своё смущение, повернуться спиной и сунуть руки в рукава. Муж сам на ней халат запахнул, обнял двумя руками и поцеловал в щёку.
На глаза снова навернулись слёзы, и Катя на себя разозлилась. Зачем она об этом думает опять? Разве плохо, когда он вот так её обнимает? Разве нельзя этому порадоваться? Он её обнимает и на душе так спокойно становится, все тревоги отступают, даже о Денисе перестаёт думать. Почему это — "не любит", снова всплывает в голове, раз за разом?
Андрей снова поцеловал и шепнул:
— Иди в душ, я кофе сварю.
— Я сама сварю, подожди пятнадцать минут. Лучше сок выжми, хорошо?
— Слушаюсь, — рассмеялся он.
— У тебя сегодня курсы? — спросил Андрей спустя полчаса, когда они, наконец, устроились за кухонным столом.
Катя подлила мужу кофе и кивнула. Скинула тапочки и пристроила босые ноги на ноги Андрея. Тот заглянул под стол и улыбнулся.
— Нам надо куда-то уехать, хоть на неделю. Что думаешь?
Она неопределённо пожала плечами. Что она могла об этом думать? Можно было и не уезжать никуда, а просто вот так сидеть, пить утренний кофе, чтобы никто не мешал и в их жизнь не лез — ни с проблемами, ни с поучениями.
Андрей взял её за руку и погладил большим пальцем запястье.
— Потерпи немного. Скоро работы станет меньше, и обязательно съездим. В Париж.
Катя рассмеялась.
— Непременно в Париж?
— А почему нет? Ты же хочешь.
— Выдумщик.
Его взгляд показался Кате странным, смотрел очень внимательно, какое-то беспокойство в его взгляде промелькнуло, но прежде, чем Катя успела всерьёз насторожиться, уже рассмеялся.
— А мы очень постараемся наши выдумки осуществить.
Помолчали немного, а потом она спросила:
— Мы на самом деле можем себе это позволить?
— Вполне. Я всё устрою, ты только...
— А мы сможем навестить твоих родителей?
Андрей замолк на полуслове, а Кате его реакция показалась странной, даже хмуриться начала, и Жданову пришлось поскорее выдать ободряющую улыбку.
— Думаю, это можно будет устроить.
— Правда?
— Катюш, я обещать ничего не буду, но... В конце концов, от Лондона до Парижа намного ближе, чем до Москвы.
— Я хочу с ними познакомиться.
Андрей снова погладил её запястье и кивнул, правда, глаза отвёл и посмотрел за окно. А потом сказал:
— Я сегодня не смогу тебя забрать с курсов. Ничего? Или можно Ромку попросить, он тебя встретит.
Катя удивлённо посмотрела.
— Рому? Зачем? Не надо, я сама доберусь.
— Точно?
Она закивала.
— Не волнуйся.
— Такси возьми.
— Андрюш, не волнуйся. Осталось совсем немного, пара занятий.
Жданов усмехнулся.
— И моя жена станет настоящей француженкой.
Она мило улыбнулась и, следя за произношением, поинтересовалась:
— Encore le cafИ ?
Андрей довольно рассмеялся, но от кофе отказался.
— Опаздываю, солнце. — Поднялся, обошёл стол, поцеловал жену и из кухни вышел, а Катя вздохнула ему вслед и сунула ноги в тапочки. Вот что со всем этим делать?
Когда провожала Андрея до дверей квартиры, выглянула в подъезд, точнее, потянулась вслед за мужем, который никак не мог её отпустить. Катя даже его оттолкнула, прервала поцелуй и тихо рассмеялась.
— Иди.
— Иду.
Катя маетно вздохнула, потом погладила мужа по груди, по куртке. На душе было странное томление, предчувствие какое-то нехорошее вдруг появилось, и Катя вдруг поняла, что ей страшно его отпускать. Очень не хотелось, чтобы он уезжал. А Андрей, наверное, почувствовал её настроение и терпеливо ждал, когда она сама его отпустит, не уходил.
— Ну что ты?
Она покачала головой и повторила:
— Иди.
Он снова её поцеловал, но быстро отступил и оглянулся, услышав шаги, — кто-то спускался вниз по лестнице. Катя выглянула из-за плеча мужа и поспешно запахнула на груди халат, увидев отца.
— Доброе утро, пап.
— Проснулись уже?
— Я убегаю, Валерий Сергеевич, — улыбнулся Андрей.
Пушкарёв спустился, посмотрел на дочь, та под его взглядом замялась и отступила в квартиру.
— Ты к матери зайди сегодня, она поговорить хотела о чём-то.
— Зайду, — пообещала Катя. Погладила мужа по плечу, а Жданов вполголоса шикнул на неё:
— Иди. Стоишь на холоде...
Отец посмотрел на зятя, потом снова на дочь, качнул головой и пошёл за следом за Ждановым вниз по лестнице. Катя же побежала к кухонному окну, посмотрела вниз и увидела, как отец и муж выходят из подъезда, разговаривая о чём-то. Андрей подошёл к машине и уже привычно поднял глаза к окнам квартиры, махнул Кате рукой. Валерий Сергеевич тоже посмотрел. Почему-то под взглядом отца, уже привычный ритуал прощания, показался Кате ужасно глупым. Но рукой мужу всё равно помахала и смущённо улыбнулась.
После ухода Андрея ещё долго своё предчувствие нехорошее в себе носила. Обдумывала, сама же себя пыталась уговорить, успокоить, хотя точно и не знала, по какому такому поводу успокаивать. Но от предчувствия отделаться никак не получалось, даже домашние дела отвлечься не помогли. Легче стало только после звонка Андрея, он сказал:
— Я звоню просто так, — и Катя, наконец, улыбнулась.
— Андрей сегодня, скорее всего, будет поздно, — говорила она матери чуть позже.
— У него много работы?
— Встреча какая-то.
Елена Александровна покачала головой, наблюдая, как дочь красит губы перед зеркалом, собираясь на курсы.
— Непривычные мы к такому. Встречи, разъезды... А ты привыкла?
— А что делать, мам? Для Андрея это важно. Своё дело, бизнес, чтобы не зависеть ни от кого.
— А ты работу искать собираешься?
Катя удивилась.
— Конечно, вот курсы закончу. Кольке же повезло, может и мне повезёт.
— Конечно, повезёт. Ты чего хотела — добилась.
— Что ты имеешь в виду?
— Изменилась. Видная такая стала.
— Я? — Катя даже рассмеялась.
Елена Александровна кивнула.
— Я давно заметила. Для Андрея стараешься?
Катя в некотором замешательстве посмотрела на себя в зеркало, поправила новую кофточку, потом отступила на пару шагов, чтобы видеть себя в полный рост.
— Я, правда, изменилась?
— А ты сама не замечаешь?
Она пожала плечами.
— Андрей не любит дома сидеть, мы в рестораны ходим, а я стараюсь... ему соответствовать. Но это же неплохо?
— А я не говорю, что это плохо. И я тебе всегда говорила, что ты — красивая, а ты только и твердила — мышь, мышь. А какая ты мышь?
По дороге на курсы всё вспоминала слова матери. Шла по улице и невольно оглядывалась, посматривала на своё отражение в витринах, ни одну не пропустила. Пыталась понять насколько она уже не мышь и права ли мама хоть в чём-то. Она-то ей всегда твердила о внутренней красоте, об осанке, о скромности, что это всё — лучшее украшение девушки, а теперь вот говорит, что — изменилась. И не в худшую сторону.
Интересно, а Андрей тоже заметил? Правда, не говорит ничего... Наверное, надо набраться смелости и спросить. Вот только как? Взять и спросить — я красивая? А Андрей возьмёт и рассмеётся, она и так частенько его смешит.
Но, несмотря на всё это, очень захотелось, чтобы быстрее наступил вечер, чтобы Андрей приехал домой и просто на неё посмотрел. А потом уже она решит — спрашивать или нет.
Когда курсы закончились, одеваясь в холле перед зеркалом, Катя уже по привычке с опаской огляделась. Встречаться с Яной никак не хотелось. А тем более, со Старковым встречаться, а встреча эта была бы неизбежна, он тоже Яну по вечерам встречал. Но Прохорову в холле Катя не заметила, но всё равно поторопилась застегнуть пальто и вышла на улицу. Снова оглянулась, посмотрела на часы и быстро спустилась со ступенек. И одёрнула себя — Андрей всегда её ругал за то, что она слишком быстро с них сбегает, всё-таки скользко. На улице было уже темно, начало восьмого и стоило поторопиться домой. Андрей хоть и сказал, что будет поздно, но и когда она до дома общественным транспортом доберётся — неизвестно. А такси взять, как он просил... нет, к такому она ещё не привыкла. "Наши люди в булочную на такси не ездят".
До остановки оставалось совсем ничего, только дорогу перейти. Пушкарёва остановилась на перекрёстке, ожидая, когда загорится зелёный свет, и испуганно дёрнулась, когда кто-то больно схватил её за локоть. Посмотрела и даже ногой топнула от злости.
— Ты с ума сошёл?
— Извини, — Денис виновато улыбнулся. — Не думал, что ты испугаешься.
— А я испугалась, — проворчала она и руку свою освободила.
Загорелся зелёный свет, люди стали переходить дорогу, Катя собиралась последовать их примеру, но Старков преградил ей путь.
— Куда ты бежишь?
— Денис, мне нужно идти. Если я автобус пропущу, вообще, неизвестно когда домой попаду.
— А ты торопишься домой?
— Представь себе.
— А я думал тебя... твой встречает.
Катя отвернулась от него и промолчала. А Денис огорчённо покивал.
— Да, да. Я приехал посмотреть на тебя.
Она усмехнулась.
— Знаешь, День, это даже не смешно.
Он улыбнулся.
— Мне нравится, когда ты так меня называешь.
— Раньше не нравилось.
— Просто понял, что, скорее всего, больше ни от кого этого не услышу.
— Не прибедняйся, пожалуйста.
— Такой интонации точно не будет.
— Можно я пойду?
— А можно я тебя домой отвезу?
Катя удивлённо посмотрела.
— Ты с ума сошёл?
— Мы с тобой вчера не договорили.
— А мне кажется, я тебе сказала больше, чем должна была.
Старков сунул руки в карманы куртки и отступил в сторону, пропуская женщину с коляской.
— Кать, вот об этом я и хочу с тобой поговорить.
— О чём?
Он разозлился.
— О том, что ты мне сказала!
Катя устало посмотрела на него.
— А какой в этом смысл?
— Ты никогда этого не узнаешь, если не выслушаешь.
Она всё ещё сомневалась, разглядывала Старкова без всякого удовольствия, а потом вдруг увидела автобус, показавшийся из-за угла. Попыталась руку Дениса оттолкнуть и шагнула к переходу, на светофоре как раз снова вспыхнул зелёный свет, но Старков снова её удержал.
— Отпусти!
Он крепко держал её за руку и молчал, а Кате оставалось только беспомощно наблюдать, как автобус остановился на остановке и открыл двери. Зелёный свет погас, и теперь даже бежать было бессмысленно, всё равно бы не успела. Посмотрела на Дениса рассерженно.
— Как ты мог?
— Я тебя отвезу, у меня машина за углом.
Пушкарёва не сдержала усмешки.
— Янина?
— Почему же? Моя. Я, знаешь ли, работаю.
— Ах, вот как. Поздравляю.
Он кивнул и больше ничего не сказал. Вёл её за руку, держал крепко, словно, боялся, что Катя вырвется и убежит. А Пушкарёва порадовалась, что надела кожаные перчатки, но потом всё-таки воспротивилась и даже остановилась. Потребовала руку отпустить.
— Опять синяки будут. Что я Андрею говорить буду?
— А ты правду скажи, — посоветовал Денис, но пальцы разжал. Катя сразу же отскочила от него на приличное расстояние, даже попыталась в сторону свернуть, но Денис нагнал и обнял за талию. — Не глупи, Катюш. Лучше, если я тебя отвезу. Быстрее во всяком случае.
Катя расстроено вздохнула.
— Откуда ты только взялся...
Денис улыбнулся.
— Просто хотел на тебя посмотреть.
Она не ответила и села в машину, когда Старков распахнул перед ней дверь.
— Если честно, я не думал, что удастся с тобой поговорить, — сказал он, когда они тронулись с места. — Думал, что тебя опять муж приедет встречать.
— Зачем же приехал?
— Сказал же — посмотреть. А тут удача такая.
Катя отвернулась к окну, а когда Денис задал следующий вопрос, с недоумением посмотрела:
— Ты что-нибудь решила?
— Что решила?
Катя заметила, как его руки сильно сжались на руле.
— Я тебе вчера всё сказал. Я тебя заберу от него, только слово скажи.
Пушкарёва, воспользовавшись возможностью, принялась Старкова с интересом разглядывать.
— Не будет никаких слов, Денис.
— Решила с ним остаться?
— Со своим мужем.
Он нехорошо усмехнулся.
— Уговорил тебя, значит?
— Да никто меня не уговаривал. Просто... мне с ним хорошо. Никогда не было так хорошо.
Денис кинул на неё быстрый, недоверчивый взгляд.
— Что?
Катя пожала плечами, отвернувшись к окну. А потом улыбнулась. Ехала в машине Старкова, Денис говорил ей какие-то невероятные вещи, она чувствовала его пристальный взгляд, от которого когда-то становилось нестерпимо жарко, а сейчас могла думать только о том, что совсем скоро будет дома, и будет ждать возвращения Андрея. А Дениса, возможно, и не увидит больше, потому что, зная его характер, за то, что посмела ему отказать, он обидится смертельно. Вчера её такая перспектива ещё немного пугала, по крайней мере, задуматься заставляла, а вот сегодня, после такого волшебного утра, даже сосредоточиться на мыслях о Старкове не получалось.
— И чем же он тебя купил?
Катя непонимающе посмотрела.
— Купил?
— А что, будешь мне о любви рассказывать? Меня укоряла, а сама?
— Денис, я совсем перестала тебя понимать, — пожаловалась она.
Он злился, и это было прекрасно видно. Катя надеялась только на то, что доедут они быстрее, чем Старков сорвётся на неё.
— Не говори мне о любви. Для всего есть свои причины. Чем он тебя так устраивает? Если сама говоришь, что не любит. Значит, должно быть что-то другое.
Улыбка стекла с её лица.
— Это не твоё дело.
— Почему же? Я-то, в отличие от него, тебя люблю. И хочу знать, кому свою девочку отдаю.
— Твою? С каких пор?
— Сама говорила... только твоя! — передразнил он. — А теперь вдруг — чужая. Вот я и хочу знать, чем он так тебя устраивает. Готов одевать тебя, как куклу, судя по твоим обновкам? Значит, деньги есть. И машина у него неплохая, и сам лощённый, как кот...
— Хватит!
— Не ори на меня! Сама же и продалась, причём мужику незнакомому практически. И плевать мне на твои причины!.. Вся твоя порядочность куда-то подевалась в один момент.
— Думай, что хочешь! — Катя вцепилась в свою сумку и отвернулась к окну.
Они остановились на светофоре, и Старков тут же протянул руку и прикоснулся к Катиной щеке. Пушкарёва дёрнулась.
— Не трогай меня!
— Почему? Ему-то можно? Или он заплатил больше?
Со злостью стукнула его по руке.
— Да ты даже рядом с ним никогда стоять не будешь!
Смотрели друг на друга долго, пока сзади уже сигналить не начали. Старков чертыхнулся и снова взялся за руль. Всю оставшуюся дорогу молчали. От перенапряжения у Кати даже голова кружиться начала. И только произнесла глухим голосом:
