Девушка за стойкой регистрации рядом с турникетами вежливо поздоровалась и попросила в срочном порядке оформить вместо временного пропуска постоянный. Ровесница передала мне бланк заявления, который следовало заполнить и с подписью начальника сегодня или завтра передать в администрацию офисного центра — здания.
В точности до последнего слова я передала ее указания Люсе, как только появилась на пороге детективного агентства с вежливым пожеланием: "Доброго утра!".
— Оксана Викторовна, — вновь захлебываясь собственными эмоциями и начиная на французский манер сглатывать "р", затараторила рыжая девушка-секретарь, — я сегодня же все оформлю. Ребята уже звонили. Обещали, что появятся в офисе позже. Клянусь, вы им понравитесь! А Леня и вовсе будет в восторге. Он никогда не поддерживал идею шефа возиться с бумажками самостоятельно. Только не бросайте нас. Пожалуйста-пожалуйста! Иначе скандалистка закроет агентство. А мы же людям помогаем. Даже тогда, когда полиция закрывает перед ними двери и отказывается принимать заявление. Видите ли, нет в том, что взрослый мужчина внезапно собрал свои вещи и ушел из дома, ничего запредельного?! Но ведь порой — совсем не так. "Столица" — опасное место. Вот вчера в вечерних новостях показывали ДТП в квартале...
— Людочка! — я смерила переживающую девушку, твердым категоричным взглядом. — Оставь сантименты. Разберемся, когда появиться начальство. Я буду в кабинете.
С готовыми вот-вот пролиться слезами в глазах, Люся затравлено кивнула.
Осознание скорой встречи с Андреем заставило мой пульс подскочить до головокружительного ритма, а нервы вытянуться в струну — тонкую, до предела натянутую. Казалось, что от малейшего слова, вздоха или взгляда эта ниточка не выдержит, лопнет и меня накроет такой лавиной чувств и воспоминаний, что проще заранее похоронить себя заживо и не мучиться. Но я ведь ответственная, порядочная, верная своему слову...
Хотя к чему теперь приписать ту ответственность, когда единственный реальный повод здесь и сейчас находиться, разбился в сумке около часа назад?!
Бросив вещи на стол, я присела на диван и, вытянув перед собой ноги, закрыла глаза.
Что произошло со мной на дороге? Обжигающая изнутри лава, заставившая замереть на месте, бешенный нереальный ритм сердцебиения, эмоциональный сумбур?! Даже в худшие времена я не испытывала ничего подобного — по силе и хаотичности.
А потом эта боль... Во сто крат сильнее той, которая терзала, когда я врезалась в столб на своей ауди четыре года назад. Или той, что откатом ударила меня на пустыре... — я криво улыбнулась, — тоже четыре года назад.
Может на мое состояние повлияла встреча с Захаром? Уникальный эффект его личности. В прошлый раз, когда я заметила парня в Червоточном квартале и попыталась отгородиться и защититься Силой, тоже произошло нечто необычное — сигиллы и обращения не сработали. Я списала это на аварию, клиническую смерть, продолжительное применение руты и ошибку прошлого. Но что если...
Открыв глаза, я вскочила на ноги и с решимостью пересекла кабинет.
Между рабочим столом и книжными полками на стене висело небольшое круглое зеркало в черной простой раме. Бывший хозяин кабинета — неизвестный мне Леонид, о котором Люся упоминала слишком часто, хранил его в одном из нижних ящиков рабочего стола. Любопытно, почему?! Зеркало не было связано с Силой и ведающими никак. Обычный дешевый кусок стекла с металлическим напылением и тонким пластиковым ободком. Обнаружив зеркало вчера во время уборки вещей, я попросила Люсю организовать установку его на стену. Девичья прихоть. Которую, однако, радеющая за благополучие агентства и общего дела, на мой взгляд, порой слишком рьяно Люся исполнила без промедления.
Остановившись напротив, я с интересом посмотрела в свое отражение. Лицо и макияж не сильно пострадали: слегка смазался тон в районе щек и исчез искусственно нарисованный утром румянец. В остальном — ничего критически-пугающего.
Указательным пальцем правой руки я обвела на зеркальной поверхности абрис лица и внутри несколькими линиями нарисовала сигиллу красоты — один из самых легких в исполнении и проявлении знаков. И самый бесполезный на практике.
Странно, почему я не догадалась воспользоваться Силой в качестве проверки раньше?! Закрутилась в собственных переживаниях настолько, что потеряла способность к логическому мышлению? Или заранее приняла и согласилась со всеми догадками?
Стоило попытаться ранее хотя бы нарисовать сигиллу красоты на зеркале. Или, например, произнести вслух слова обращения к чистоте. И хотя современные технологии уже давно шагнули вперед настолько, что стали во сто крат эффективнее любого бытового использования Силы, я смогла бы точно определить наличие у себя и уровень потенциала. Как сейчас. Может, на самом деле, присутствовала зависимость Силы и близкого нахождения рядом Захара?
Последующие несколько минут я стояла напротив зеркала, стараясь не шелохнуться. Присматривалась к отражению и прислушивалась к внутренним ощущениям.
Это сложно было объяснить словами, но Сила всегда давала ведающему понять — отреагировала она на его обращение или сигиллу, или нет. С отварами складывалось сложнее — во время приготовления Сила отзывалась не так активно, но по конечному результату все равно можно было определить — сварил ты жидкую бурду или отвар. На каком-то внутреннем интуитивном уровне.
Сейчас Сила не активировалась. Я не почувствовала этого изнутри и не увидела результата в зеркале. Не произошло ровным счетом ничего. Как если бы обычный человек просто взял и нарисовал на стекле каракулю.
Значит причина не в Захаре. Мой потенциал действительно исчез.
Воспользовавшись влажными салфетками и купленной косметикой, я привела себя в порядок и, вновь рассуждая мысленно о причинах исчезновения потенциала, всех плюсах и минусах, села за рабочий стол, достала ноутбук и погрузилась во вчерашнюю рутину архивных дел и бюрократических нюансов.
Оживление в коридоре — звуки шагов, громкие спорящие мужские голоса и тонкий девичий смех, заставили меня оторваться от очередного неправильно составленного договора. Я машинально проверила время по командирским часам на руке, повернула голову к зеркалу и также бездумно на автомате всмотрелась в свое отражение.
"11:05"
Выглядела я по-прежнему представительно и строго, но в весьма провокационном, по моему мнению, наряде. Уж слишком обтягивающая юбка, бархатный топ и высокие шпильки подчеркивали изгибы фигуры. Даже те, о которых я никогда не подозревала. Пожалуй, лучше было бы опоздать сегодня на работу, но заехать после случая на дороге в квартиру Миши и переодеться во что-нибудь свое.
Я встала и, стараясь не цокать каблуками, почти крадучись, подошла к двери. Замерла. Внезапно нахлынувшая оторопь не позволила выйти в холл и представиться коллегам.
За дверью продолжался разговор.
— Кстати, я официально забрал у коллег дело Николая Долгова, — произнес приятный мужской голос. Знакомый. — И ты был прав, два этих случая — действительно очень похожи. Тринадцатилетний мальчик. Николай Алексеевич Долгов. Его тело нашли двенадцатого марта в дальнем углу Центрального парка полностью обнаженным в такой же кровавой пентаграмме, как и у нашего Станислава Рыбчика. Причина смерти согласно результатам вскрытия — естественная остановка сердца. На теле были обнаружены такие же символы, как и у Рыбчика. Сигиллы, верно?! Все шестнадцать. Почти в тех же местах. Я принес фотографии с места преступления.
— Боже, — спустя несколько минут всхлипнула Люся. Видимо увидела фотографии, которые ранее достал для меня Гоша. — Это — ужасно!
— Родители, — продолжил тот же мужской голос с почти бесстрастной интонацией, — предприниматель Алексей Долгов и школьная учительница Рената Долгова. Обычная среднестатистическая семья. Ребята прошерстили окружение пацана. В странных компаниях Николай Долгов замечен не был, со всеми дружил, увлекался плаванием. Единственным подозреваемым по навету матери стал отец. Рената Долгова заявила, что ее муж убил сына из-за разногласий по поводу его будущего. Пацан хотел пойти учиться после школы на журналиста, а Долгов-старший мечтал, что он продолжит семейный бизнес. Однако все подозрения с отца сняли, как только подтвердилось его алиби. В ночь смерти сына Алексей Долгов был у любовницы в придорожном мотеле. Дело в итоге закрыли за отсутствием состава преступления.
— Слушай, — заговорил еще один мужской голос, более глубокий, с рычащими нотками, но при этом удивительно певучий. Мною не узнанный. — А может, они знали друг друга? Ну, оба мальчика. Этот Долгов и наш Рыбчик?! Все же оба тринадцатилетние. Не похоже на совпадение.
— Не городи ерунды, — резко осадил собеседника женский голос. Его я тоже раньше слышала, но сейчас из-за волнения не смогла вспомнить где и когда. — Не все тринадцатилетние мальчики знают друг друга в лицо.
— А что насчет вскрытия Рыбчика? — в разговор включился третий мужчина. С мелодичным эталонным голосом. По одному звуку я могла определить личность его обладателя, даже если между нами стояла галдящая толпа посторонних. Мое сердце предательски пропустило несколько ударов, запнулось, а потом зачастило. — Уже провели? И как там образцы с места преступления?
— Судмедэксперты сказали, что причина смерти — естественная остановка сердца, — вновь заговорил первый мужчина. — Хотя пацан при жизни ничем не болел. Заработал только небольшое искривление позвоночника от того, что много ссутулился. Символы нанесли на его тело при жизни. Предположительно за несколько минут до смерти. Обследовав края ран, эксперты заявили, что оружие — нечто похожее на охотничий нож, только с лезвием раскаленным чуть ли не до температуры закалки стали. Что-то острое, что воздействовало быстро и точечно, доведя рану до ожога если не четвертой, то третьей степени точно, за мгновение. В общем, вы бы видели лица наших криминалистов и судмедэкспертов, когда они мне это рассказывали. Будто вдруг узнали, что законы химии, физики и биологии отменили. Остальное — еще в работе. Но я лично сомневаюсь, что ребята обнаружат еще что-то. Думаю, официально дело придется также закрыть — за отсутствием состава преступления. Висяк.
— Вроде как парнишка пришел ночью к свалке, разделся догола, — иронично подвел итог второй мужчина, — своей кровью нарисовал пентаграмму на асфальте, потом достал охотничий нож, раскалил его добела, вырезал на себе шестнадцать сигилл, лег в центр пентаграммы и помер от остановки сердца?
— Это не смешно, Леня, — снова всхлипнула Люся.
— А что ты хочешь, чтобы я написал и как отчитался перед начальством? — не обращая внимания на переживающую девушку, разозлился первый. — Что некий ведающий-маньяк или не ведающий-маньяк, или даже не маньяк, а просто сумасшедший устроил то ли спектакль, то ли реальное обращение и принес в жертву ребенка? Ради каких-то магических или маниакальных целей?!
— Брейк, мальчики! — осадила невозмутимым голосом женщина, предотвращая начинающуюся ссору. От ощущения дежавю у меня подкосились коленки. Стиснув пальцами рук косяк двери, я с трудом удержалась в вертикальном положении. — То, что Юра напишет в официальном отчете — неважно. Пусть сочиняет хоть пришествие инопланетян. Наше дело — найти настоящего убийцу. Так что давайте перейдем к фактам, ладно?! Мы с Леней перерыли все, что могли на предмет значения сигилл. Осталось разве только к Феликсу заявиться за советом и с просьбой о помощи. Ничего нет. Эксперт по древним языкам в городской библиотеке при историческом музее и вовсе сказал, что начертание знаков — бессмысленно, не имеет ничего общего с древней письменностью и никаких других упоминаний в хрониках. Также я показала сигиллы знакомому лингвисту. Он изучает языковые конструкции. Знаки на телах мальчиков — не язык. Или не язык в современном понимании этого слова. И под современным я сейчас имею в виду последние пару тысячелетий развития человечества. Сигиллы не имеют общих черточек, закорючек, каких-то закономерных особенностей, которые определяют язык. Вряд ли прочтение их линейно. Это либо — шифр. Что тоже, кстати маловероятно. Но знакомого криптографа у меня нет. Либо — просто набор знаков, рисунков. Цитирую дословно — "Даже наскальная живопись более логична".
— Значит, пока опустим историю со значением сигилл, — категорично резюмировал тот третий голос, заставивший меня снова задохнуться — только уже от воспоминаний, боли и оглушающего чувства вины. — Нам нужно точно определить — два этих случая идентичны, или просто очень похожи.
— Идеи?
— Эксгумация тела Николая Долгова и повторное вскрытие. Сможешь организовать?
— Я подумал об этом и уже занялся, — снова невозмутимо произнес первый мужчина. — Оказалось тело мальчика до сих пор в морге. Родители отказались его хоронить и оплатили содержание на несколько месяцев вперед.
— Боже, для чего? — с нотками ужаса снова всхлипнула Люся.
— На что-то надеялись, — задумчиво пробормотала другая женщина. — Теоретически после смерти тело могло быть использовано для обращений и некоторых отваров. Очень специфических. Может родители хотели выудить посмертную память?
— О чем ты говоришь?
Я тоже, честно говоря, не понимала, что имела в виду женщина. Об использовании мертвых в обращениях ведающих я знала крайне мало и довольно однобоко. И то, только благодаря Зо. В основной своей массе ведающие все-таки практиковали обращения над живыми и с живыми. Никаких некромантских направленностей.
— Существует ряд отваров, — начала объяснять женщина. Я прислушалась, запоминая каждое слово. Голос говорившей колебался. То ли женщина сомневалась в правдивости информации, то ли не могла решить — раскрывать ее другим собеседникам или нет, — компонентами которых являются... части мертвого человеческого тела: органы, жидкости, ткани.
— Фу-у-у... — простонала Люся.
— На слух — гадость редкостная, — вставил свои пять копеек и второй мужчина.
— Судя по описаниям, на вкус тоже, — снова с сомнением произнесла женщина.
— Это еще и пить надо?! Фу-у-у...
— Людочка! — осадил, удивительное совпадение, тем же тоном и тем же обращением, что и я, третий мужчина. После повелительно произнес, почти приказал, — продолжай!
— Пить надо. Но не все и не всегда. И это — только теория, о которой я читала, — снова заговорила женщина. — Для подобных отваров нужен высокий потенциал. По-настоящему. Даже не у всех матерей и отцов родов ведающих в "столице" хватит умений и возможностей сварить какой-либо из подобных отваров. Однако в теории, если получится его изготовить, можно будет воскресить посмертную память погибшего: увидеть его убийцу, прочувствовать последние минуты перед смертью, пережить какую-либо ситуацию из его жизни, или вовсе — овладеть каким-либо навыком погибшего. По легенде подобного рода отвары придумали ведающие, желавшие заполучить личные способности своих друзей и врагов.
— То есть, — подвел итог второй мужчина. Его голос был наполнен любопытством и как будто бы злым предвкушением, — если убить другого ведающего и сварить из его внутренних органов отвар, потом использовать на себе, можно получить личные способности другого ведающего?
