Сказка - ложь...

Неторопливо подойдя к невысокому диванчику, где и сидела слабенькая Росица, с достоинством залез на него и зачал разговор.

-Котятков понятно, а ребятков-то как сумел?

-Энто долгий разговор-то!

-Али ты волшебством баловаешься?

-Я хоть и говорящай, но не волшебник, а детишков-то... да вот, ково и нашли, кто и сам прибился, ково и спасли — было дело тако.

Даньша, замерев, во все глаза рассматривала Росицу, Петянька же молча сел на устланный мягкими коврами пол. Кот, понимая, што никак нельзя разостроить таку худеньку, бледну, с печальными глазами женчину, осторожно повествовал дальше.

-Виш ли, попросил меня Кощей Бессмертнай помочь, сынок евонай совсем негоднай был, только толстел, канючил да пакостил, вот он и задумал отдать ево в обученье. У весчан княжонка Забавушка многова ума деушка, срединско обученье затеяла, штобы, значит, всяки недоросли ума и уменья набралися, а то и читать-писать многие не могли. Я и согласился!!

-Погоди, а не тот ли ты кот, што у бабы Яги в услуженье был? — перебила ево Росица.

-В услуженье!! — Фыркнул кот. — Да ежли хош знать, жалел я стару каргу, сколь раз из всяких выходок и фулюганства выручал, да благодарность одна и была:"Васька дурак, пшел вон!"

-Слыхала я про то, не помню только откуда? — задумалась Росица.

Ардин бережно взял её за тонкую ручку:

-Я тебе об этом рассказывал!

— Ааа, да вспоминаю, там какие-то постоянные ссоры-драки вроде с Лешим были?

-Всё, милушка, было, да виш, как обернулося, враз и Лешай сурьёзнай стал, посля как чуть не сгинул!Вот я и осерчал в конец, плюнул да и пошол с Петянькою к весчанам. Парнишко-то толстай, никудышнай, ленивай...

Петянька только усмехался, не знали ведь, как кот ево воспитывал по первости.

-Надумал я ево взад возвернуть, уж шибко негоднай недоросль-то. А тута и свалися с дерева парнишко другой — тощщай, ехиднай, вреднай, но ловкай, што твоя белка по деревам скачет, сказывает, тоже к Забавушке бегить, в обученье проситься. Вижу, моева недоросля шпынят, хихикат, дразнится, мой-то пыхтит, обижатся, да навроде стал приглядываться, пытатся чево делать, значит, есть надёжа, исправится!

Вот и пошли дальше-то... — кот виртуозно вел свой рассказ.

Росица расслабившись, со многим вниманьем слушала про все их путешествия, всплакнула, когда про Ферапонтово горе поведал кот, порадовалась, што птенчика спасли, и как-то все внимательнее начала вглядываться в напряженную Даньшу.

Кот, хитрюга, ни разу не назвал имя-то — всё выжига, да выжига, а уж когда стал сказывать про стригоев клятых, как от их спасали и зверей, и людей, и нелюдей, как-то враз впилась взглядом в Даньшу, и не выдержала Даньша, тихонько так позвала:

-Признала ли меня, тётя Росица, на самом деле — матинка моя?

Та встрпенулася, порывисто встала и, как слепая, пошла на голос Даньши. Даньша тоже встала со стула, Петянька тоже вмиг поднялся-подобрался, Ардин стоял на шаг позади слабенькой Росицы.

-Дань, Данюша, это и вправду ты?

Даньша только и кивнула.

-Доченька моя, ты и вправду живая, выжила?

-Даа! — в голос заревела Даньша и рванулася к мамушке своей, прижалася к ей и тихонько так, жалобно заскулила:

-Я же всё время тебя тёткою знала, кабы хоть на полстолечка сказывала, што ты моя матинка?

-Нельзя было, доченька моя, нельзя! — бережно ощупывала Росица свою Даньшу. — Нашлася, росиночка моя единственная!!

Кот прослезился, Петянька, подняв глаза к потолку, часто моргал, а Ардин осторожно обнял обоих девочек и молчал. Да што скажешь, когда вона сколь вины имеется?

-Так вот, — продолжил вскоре свою речь кот, когда зареванные, но счастливые мать и дочка сидели, тесно прижавшись друг к другу и обнявшись. — Дочь твоя, ты прости, ежли я её как парнишку назову -привыкли мы к вреднючему выжиге-то, еройская, теперя нашему Петяньке как бы парою стала. Спас он её тогда от... — кот запнулся, — от плохова, да виш, наверху тама, — кот показал лапой, — ктось рассудил иначе, и отметил их с Петянькою знаками, может, слыхала про такое? Ардин-то вот сразу уверовал, што значицца оне связаны, да и знак-то хорошо Даньшу оберегат, ежли кому вздуматся руки к ей протянуть, испробовали и василиски, и у нас тама кой кто, когда попыталися даже пальцем дотронуться до её. Только самых родных и допускат до её знак-то, нас всех, семейство моё, большое, опять же кто со стригоями воевал, зверей Лешака, Ардина вот, а боле ни-ни, отлетают от неё, как вона камень из пращи пущеннай.

-Петянь, кажи знак-от, Даньше чай надо платье расстегивать, а тута мущщины имеются!! — кот дотронулся лапою до себя.

Как засмеялася Росица, протянула к Ваське руки-то:

-Иди ко мне, мущщина, самай лучшай!

-Не я один, — важно молвил кот, ловко запрыгивая к ей и вытягиваясь сразу и на её и на Даньшиных коленях. — Ну, деушки, гладьте меня, чай заслужил!

Петянька показал свою страшилу, как смеялася опять Росица, узнав его прозванье знака-то.

-Чисто страшилы василиски и есть!

-Ой, лукавиш, девица, ой, хитриш, вона сидит, глаз с вас не сводит, разве плох молодец?

Даньша фыркнула, а Росица раздумчиво сказала:

-Пока и не поняла, голова моя частенько побаливает, плохо помню многое.

-Ой, — всплеснул лапами кот, — старею однако!! Яфилья же для тебя, милушка, каку-то настою передала, сказывала, сразу подмогнет, Петянь, достань-ка из котомки!

Даньша не отходила от матери, Петянька заудивлялся:

-Откуда чево и взялося у её — стала така мягка и ласкова, чисто и не наш выжига?

-Петянь, у ей всю жись было понятье — сиротска душа, сколь дерьмища-то видала? Окромя Росицы никто и не пожалел? Мы — да, мы враз с ею одною семьёю стали, а всё одно, волновалася внутре-то, мало ли чево случится — опять одной быть, да и василиск энтот гадской, боялася она много чево.

-А мы на што? — обиделся Петянька.

-Энто теперя мы сила-сильная, а тогда, вспомни — кака защита от кота да недоросля? Щас да, только взглянет хто негодно, сколь сразу налетит-набежит, один Фелька вона за семерых пройдет! Ну а возля матушки родименькой и сердечко её помягшело. Я и радоваюся! Скажи-ка мне, Петянь, таку штуку... — кот помялся.

-Чево ты, дядечка? — удивился тот.

-Да вот, ежли так случится, Даньша, дело молодое, деушкою становится, да и слюбится ей хтось другой? Ты как на тако посмотриш-то?

-Ну, одно точно знаю, ежли василиск какой — буду отговаривать, да нет, она их всё одно побаиватся и не любит, а так — штож, её дело, для меня-то Даньша завсегда так и останется в родных самых.

А кот захихикал:

-О, про энтих василисков, хи-хи-хи, сколь их уже поотлетало к стенкам-то. Ардин, молодца, не стал сказывать про вашу таку связь-то, оне и потянули лапы к ей — как же, дочка Повелителя. Заранье надоть приятствие выказать, молода, глупа, поведётся на красивы слова-ухаживанья, а тута таки полёты.

Петянька тоже засмеялся:

-А славно как оне летают, не тяни лапы до чужова! Навроде умнаи, а вот не поняли — раз откидыват их от Даньши, чево лезть-то?

-Ну тута оне думают, што вот энтот слабак, я-то во много раз приятственеея, авось пондравлюся деушке.

-Пущай думают, я тута спокоен, к Даньше никто не прилипнет, страшила энта, — Петяня коснулся своего знака на груди, — исправно приглядыват, а вот как оне все мене надоели со своими постоянными желаньями мне навалять!

-А не печалься, вона, твоя надёжа показалася!! — вытянувшийся на подоконнике кот ткнул лапой в окно.

Через несколько минут в распахнутое настежь окно протискивался Фелька.

-Феля, наконец-то! Сколь можно по... девкам шастать, коль тута нужон? — ворчал Петянька, зарываясь в густое оперение на шее Фельки.

-Прости, увлёкся! — пророкотал Фелька.

-Ты, Фель, чисто Вейка становисся, я вот Ферапонта молодова помню, он сурьёзнай был, а ты, как дракон, только што погановку не потребляш! — добавил Васька.

-Погановку вашу ужо давно Лешай извёл! А я не Вейка, просто свою сужену пока не углядел, все каки-то не таки, я вона как у бати, али Костяна с Забавою хочу, штоба... ухх!

-Успеется, будет тебе ухх, пока вона Петяньку тута атаковали, покою нету навовсе.

-Хто? — тут же подобрался Фелька, — да я их...

-Тиха, тиха, огонь палимай, когти-то убери! — засуетился кот. — Чай в гостях, испортиш полы красивы.

-А неча на мово Петяньку даже косо глядеть! — Загрохотал Фелька, а в комнату с визгом влетело что-то в оборках-лентах и повисло на Фельке.

-Ох ты, Даньш, я только по запаху тебя и признал? Нукась, — попросил Фелька, — на чуток отойди, дай гляну-то??

Птиц внимательно осмотрел непривычного Даньшу и выдал:

-Хороша, не будь Петяньки, оженился бы вмиг! Иди, дообнимаю!

-А што тебе Петянька? — ехидненько так спросила Даньша, — подумаш?

-Выжига ты, всё одно! — ласково трогая её щеку огромным клювом, бормотнул Фелька. — Петянька — энто для меня, пока што вся моя жись, сама знаш, я без вас совсем и не жил навовсе, а с им... за пазухою сколь время спал, неет, я слов много не сказываю, но недоросля даже не люблю, энто как моя втора половина, слово как-то Забавушка сказывала, ну отраженье моё навроде. С матушкою познакомиш ли?

-Бегу, дожитеся, я быстро!!

Даньша, вильнув подолом, убегла, а Фелька как-то облегченно вздохнул:

-Вот не видел вас седмицу, а чисто год прошол! И в небе-то всё вниз поглядываю, не обидел бы вас хто.

-Вот, матушка, энто Феля наш, я тебе про нево сказывала! — ведя за руку худенькую, в чем душа держится, женчину, сказала Даньша.

Феля нагнул голову и пророкотал:

-Щастлив видеть матушку мово друга Даньши!

-Ой какой ты! А можно тебя погладить? — Спросила восхищенная красотой птица матушка.

Феля молча развернул крылья, Даньша подтолкнула Росицу к нему, и птиц бережно-бережно обнял её.

Росица всхлипнула, а Фелька негромко сказал:

-Ничё!! Мы тебя с собою заберем, и нихто не сможет тебя заобидеть! У нас знаш, кака семья дружна??Батяньки вота есть — мой Ферапонт, Костян — Петянькин и всехний наш — дядечка Вася. А матушек вота не имеется. Станеш ли всем нам матушкою?

Росица еле слышно сказала:

-Да!

-А нас ить много!

-Не боюся. — Опять всхлипнула Росица. — Дочка про вас всех с любовью сказыват, знать, и я вас тако же полюблю.

-Вот и договорилися, у нас много ково имется во друзьях-то, только вота Ягу никак не перевоспитам, а тебя вона за Елисея сосватам! Ты така красива, худовата лиш, да Досифея в момент откормит, станеш пышкою.

Фелька говорил и говорил, Росица уже и не всхлипывала, а тихонько смеялася.

Васька же довольно мурлыкал, развалившись у Даньши на коленях:

-Во, моя выучка, завсегда надо не про страданья, а што-то весело сказывать!

Вечером же три самых назойливых василиска из желающих стать Даньше женихами подкараулили Петяньку в узком дворике:

-Ну вот, мы с тобою и потолкуем, безо всех и твоёво меча! — наступая на Петяньку шипел самой вреднай. Петянька же молча снял парадну куртку — жалко жа добро портить, положил в сторонку, а через мгновенье возле нево опустился могучий золотун.

Раскрыв свои большие крылья, щелкнул страшным клювом и приподнял огромну лапу с немалыми когтями.

-На меня ваши камены взляды не действуют, так што, кто первай к моему побратиму подлезть собрался, вначале через меня пройтить сумей!

-Так нечестно! — вякнул один из василисков!

-Пошто же, вас трое, нас двое?

-Не, птица-золотун, давно известно, кто с тобою посварится, у тово вся удача до конца жизни убежит, я сильно извиняюся и перед тобою, и перед побратимом твоим! — тут же высказал один из василисков. -Пойду я!

Оставшиеся два, знать не шибко умны-то, вскорости и получили своё, потрепали их обоих Петянька с Фелею, да наутро ещё и Ардин добавил, вот и заопасалися василиски и к Даньше и к Петяньке лезть-то. А у энтих двух, и впрямь, как корова языком слизнула всю удачу враз.

-Василь Баюныч, я пришел с тобою совет держать, — сказал Ардин, — ты у ребятишков за главного, и слушают тебя все, присоветуй, как с дочкою быть, не жаловает совсем меня. А я за них с Росицею... в глазах темнеет, ежли кто косо глянет.

-Скажу тебе так-то, Росицу отпускай с нами, тама, в кутерьме, она вовсе в себя придет скорея, оживеет — здеся, сам понимаш, трудно им, у их воспоминанья тяжёлы. А скажи, пошто ты ребятёнков своих не кажешь?

-Да боюсь, Даньша ведь как колюче тако древо, што у Солнцеликова водится в песках-то.

-Не бойсь, оне маленьки, а ей сердце большое дадено, с ими враз задружится, только ты вота условья таки создай, штобы она их откель вытащила, упредила, как хош.

-Ох, Баюныч!! Ну и голова у тебя! — восхитился Ардин.

-Поживи с моё, тако же — мудёр станеш!

И ведь как накаркал кот, не успел Ардин придумку помыслить, как случилася тревога.

Даньша, Росица и Ольша сидели возле небольшова, но глубокова пруда, опасалися местны в ём купаться-то, ну те, кто плават, как бухало(топор, да и знали, што когда Ардин во гневе, успокаиват прудик ево, он в ём купатся до посиненья, но спокойнай случатся опосля.

А на той стороне прудика и появись два мелконьких парнишко, ну пять-семь, может, годочков одному, другой помельче. Играют, бегают, камешки кидать взялися, как все обычны ребятёшки, а нянька или хто там ещё и отвлекися, чево-то по дорожке назад пошла. Оне покидали, покидали, оглянулися, никто и не видит, и полезли в водицу-то, поначалу осторожно так ножками трогали, потом осмелели, порты замочили, вылезли, скидовать давай, малой-то и разбегись да в воду, а тама глыбь! Старшой кричит, слезьми умыватся, нянька-дурища прибегла, по берегу мечется, руки заламыват, малой ужо и тонуть зачал... беда!

А Даньша, едва мелкай заскочил, платье свое скидовать, осталася в майке с короткими портами и на древо, да как понеслася с одново на друго-то, через пруд плыть, собразила — не успеет вот и рванула, чисто белка, и с высокова древа-то и плесь в водицу, да к малому. А тот ужо едва и виден, Даньша ево за волосы хвать и к берегу, а тама уже Петянька выскочил, тожа на ходу скидовает нарядну одёжу и в воду, ухватил Даньшу с мальчонком и как рванул ко берегу-то, чисто больша рыбина. Так-то вот и вышел, таща на руках Даньшу с мальчонком, вода с их-ручьем, Петянька в тревоге:

-Даньш, ты как?

-Ничево, давай пацанешку в живой вид превращать!

Так вот оба мокры и зачали с мальчонкою возиться. Петянька помял ево, а потом поднял вверх ногами, потряс легонько, из мальца вода полилася, он заперхал, затрепыхался, тут уж Петянька возрадовался:

-Живой малец, живехонек! -Даньш, ты вона, тово старшенькова угомони, остановиться вить не может! Даньш, ты эта, рубаху мою накинь, мокра же вся, зачихашь не к случаю!

Даньша кивнула, быстро накинула Петянькину большу рубаху и обняла заикающегося от слез и страха за братика,мальчонку.

-Шшш, всё хорошо, не реви, живой твой младшой. Виш, Петяня ево уже в суху одёжу завернул и на руках держит, штобы согреть!!

С той стороны пруда уже подбегала Ольша, за нею Росица, Даньша все так же обнимала всхлипывающего мальчонку, от дворца прыжками несся кот, а за им бежал расхристанный, бледный Ардин.