— Сенатор Амидала, — он щёлкнул каблуками. — Мне доложили, что Вы поднялись на борт. Заблудились?
— О, нет, просто смотрю, как идёт ремонт, — улыбнулся я. — У меня к Вам несколько вопросов, командир.
— Поднимемся на мостик? Там легче всего получить любую информацию.
— Я так и собиралась, но раз уж Вы здесь, к чему нам тратить лишнее время на переходы? Вопросы несложные, нам нужно прояснить общую ситуацию.
— В таком случае, прошу в ближайшую кают-компанию.
Собравшиеся в своей комнате отдыха офицеры, увидев начальство, дружно встали. Корэн распорядился освободить для нас стол с проектором. Усевшись, я приступил к расспросам. Уточнил, какими путями на борт попадают рабочие. Как функционируют шлюзы. После чего понял, что вопрос о количестве и перемещениях дройдов-астромехов будет излишним. Все выходы наружу, включая аварийные колодцы, были опечатаны и проверялись при каждой сдаче вахты. За два дня с момента прибытия "Лилианы" до момента аварии открывались только одни ворота, там поработала бригада монтажников совместно с назначенными людьми от экипажа. Рабочим экипаж доверяет, но у переходников — их открыто три — всё равно контролирует, во избежание соблазна стибрить что-то из военного имущества.
— Мог ли попасть наружу астромех или другой дройд, приспособленный для длительной работы в вакууме? — всё же спросил я.
— Об этом бы знала одна из служб механиков, — сказал Корэн. Протянул руку к селектору: — Командира БЧ-5 на связь!
Голографический проектор отразил ничем не примечательное лицо офицера с широкой челюстью, тонкими губами и светлыми глазами под жирной линией бровей. Как и Корэн, офицер был уже немолод. Вот, значит, ты какой, гранд-капитан Винсент Гор...
— Винсент, представьте мне информацию, не покидали ли корабль астромехи и аварийные механизмы полётного ангара, — приказал Корэн. — С момента прибытия в док.
— Слушаюсь.
— Полагаю, доклады начальников служб займут четверть часа, — сообщил гранд-командор, — после чего мы будем иметь полные данные. Разрешите вопрос?
— Да.
— Полагаете — диверсия?
— Такова одна из версий. Я ищу что-то, что подтвердит или опровергнет её. Из того, что я увидела здесь... — я покачал головой. — Даже если диверсия, вероятность, что злоумышленник кто-то из Ваших, минимальна. Проводите нас назад, к переходнику. Пока дойдём, Ваш главный механик уже соберёт данные.
Мы шли обратно по коридорам исполинского звездолёта, обходя участки разобранных коммуникаций, где кипела работа. Осока следовала за мной и Корэном позади в паре шагов, очень убедительно отыгрывая адъютанта. В последнее время она при посторонних вела себя просто идеально.
— Как я погляжу, Ваш экипаж полон оптимизма и активно помогает восстановлению корабля, — заметил я.
— К сожалению, это уже не экипаж, а стояночная команда, — грустно сказал Корэн. — Жалкие полторы тысячи душ, поддержать функционирование до конца работ. Авиацию сняли, часть палубной команды тоже, комендоров и ракетчиков отобрали. Даже навигационную службу выпотрошили. Полагаю, командование намерено после ремонта направить сюда экипаж клонов, а нас — кого разбросают по другим кораблям, а кого и в отставку. Меня и главных специалистов, скорее всего, спишут. Возраст.
Я резко остановился, в упор поглядел ему в глаза. Гаури Корэн не знал и не мог знать, что случится через год, в день Приказа 66, когда ребята из этой самой "стояночной команды" дадут бой взбесившимся клонам и будут обороняться в окружённом реакторном отсеке, надеясь на помощь верных Республике войск. А потом смертельно раненный Гор выведет главный реактор корабля на закритический режим...
— Гранд-командор, — жёстко произнёс я. — Вы не хотите больше летать? Решили поставить на себе жирный крест? На пенсию, сидеть в кресле и смотреть на звёзды снизу?
— Нет. Но командование...
— Командование спишет только тех, кто согласится на предложение уйти в отставку. Это тоже в какой-то мере проверка. Тест на боевой дух. Спрашиваю ещё раз. Вы. Хотите. Летать?
— Да, Сенатор.
— Так не сидите сиднем, проявите инициативу! Отняли специалистов? У вас есть время до конца ремонта, наберите новых!
— При всём уважении, Сенатор, каким образом?
— По сусекам поскрести, блин! — вырвалось у меня. — Ну, в самом деле, неужели за долгую безупречную службу у Вас не накопилось связей? Вы местный, так поищите добровольцев на планете. Слетайте на Ильмену, на Орд Цестус, на Селанон. Неужели там не найдётся спейсеров, инженеров, техников, мечтающих о боевом корабле? Подчинённых подключите. Есть у Вас тут техник, женщина-забрак, я её видела в коридоре. Посадите её к комлинку, она за неделю навербует на Иридонии сотню душ своих, а те приведут ещё по двое-трое. Вот Вам выносливая и исполнительная палубная команда. И пусть Ваши спецы сразу начинают обучать молодняк, отбирать по способностям. Возможно, тогда у командования вообще не возникнет мысли предлагать Вам отставку.
Закончив эту импровизированную речь, я не стал ждать ответа и двинулся дальше по коридору. Корэн некоторое время шёл рядом и молчал, раздумывая. Потом сказал:
— Спасибо, Ваше Королевское Высочество. Что-то я, и правда... Раскис. Привели в чувство.
— Всегда пожалуйста.
— Честно говоря, не мог ожидать от такой пацифистки, как Вы...
— Кто пацифистка? Я пацифистка?? А, ну, да... Но, всё же, не настолько, как моя подруга Крайз. Кста-ати! Попробую помочь Вам набрать людей с Мандалора и Калевалы. Думаю, герцогиня меня даже поддержит.
— Она?
— Да, она. Главное, подобрать правильную мотивацию, — подмигнул я. — Вот с комендорами и ракетчиками, боюсь, помочь не смогу, скорее всего, Вам пришлют клонов. Хотя... Не побоитесь взять на оборонительные точки девиц?
— Не побоюсь. В экипаже всегда было много женщин, мои офицеры умеют с ними работать. А стрелять их учить не потребуется?
— Они ещё ваших поучат. И противодиверсионной борьбе заодно.
— Буду весьма благодарен.
Вызов от Гора поступил, когда мы спускались на лифте. Как я, в общем-то, и ожидал, он сообщил, что ремонтные дройды использовались только один раз, у тех самых ворот, а борт не покидали.
— Хорошие вести, — улыбнулся я. — Держите меня в курсе, командир. Успехов.
— До свидания, Сенатор.
— Ну, Падме, это что-то невероятное, — зашептала Осока, как только Корэн уже не мог нас слышать. — Как ты его взбодрила за пять минут! Я, наверное, никогда так не научусь.
— Я думаю, научишься. Вспомни разговор с Миной Бонтери. Она ведь прислушалась к твоим доводам. Ладно. Вернёмся к нашим баранам. Знаешь, у меня стойкое чувство, что я что-то упускаю, чего-то не вижу. Есть какие-нибудь мысли на этот счёт?
— Эно-о... — Осока немного помолчала. — Мыслей нет, есть ощущение. Когда мы смотрели те снимки, ты удивилась. Сильно. И сразу отвлеклась.
— Так. А ну, идём к следователям.
Следственная группа в отсутствие начальства пила каф. Я извинился, что отвлекаю от приёма пищи и попросил наутолана Тэлорио ещё раз прокрутить мне те же самые снимки. На них не было ничего особенного. Битый час мы их рассматривали и не могли понять, что же меня удивило.
— Инспектор, а здесь точно все те же снимки, что утром? — спросила, наконец, Осока.
— Так точно, коммандер... Э... Или нет? Размер отличается. Кто трогал каталог?
— Я, — отозвался салластанин. — Убрал в архив те, где нет мест повреждений.
— Давай их сюда!! — хором воскликнули мы.
Пару минут спустя я смотрел на снимок, с первого взгляда похожий на бракованный. Дефект плёнки, или соринка в аппарат попала. Только никакой плёнки при голографической съёмке "на цифру" не используется, там совершенно другие технологии.
— Увеличьте, пожалуйста, вот этот фрагмент, — попросил я.
Теперь стало ясно, что именно меня удивило. При увеличении на снимке было отчётливо видно нечто, до боли напоминающее прихваченный прямо к ферме сваркой стальной лом...
При более подробном рассмотрении оказалось, что в кадр попал не лом, а арматурина из астероидного железа, судя по масштабу у края кадра — в руку толщиной. Но и её здесь быть не должно!
— Будьте добры, вызовите на связь главного инженера, — попросил я. — А снимок укрупните, насколько возможно. Меня интересует состояние свободного конца этой... фиговины.
— Госпожа Сенатор? — почти моментально откликнулся Гибнер.
— Скажите, пожалуйста... При ремонте первой партии звездолётов у вас не было штатных креплений. Значит, монтажники городили кустарные?
— Так точно.
— В том числе, прихватывали корпус сваркой по месту, на живую нитку, — продолжал я, глядя на изображение излома арматурины. — Ну, чтобы не было колебаний?
— Видимо, пришлось делать и это.
— А могли они перед стартом срезать не все крепления?
— Да ё... Простите, Сенатор. Могли, с-сукины дети! Вы сейчас у следователей? Уже бегу к вам.
Гибнер вбежал в помещение меньше чем через пять минут и затараторил с порога:
— Элементы жёсткости, конечно! Предположим, про них забыли. Тяга двигателей адская, экипаж ничего не заметил. А варят хлопцы на совесть. Отсюда вырванные куски металла. Пока изгибающих усилий не было, фермам хоть бы хны, они спокойно стояли, но прилетает "Лилиана", появляется нагрузка...
— А следы теплового воздействия? — перебил салластанин.
— Да сварка же!
— И вот подтверждение, — я указал на экран. — Не лопни этот штырь посередине, мы имели бы восьмой вырванный фрагмент.
— Ну, б... Я им устрою Весенний Фестиваль! — Гибнер потряс в воздухе сжатыми кулаками. — До нового года у меня на голом окладе просидят! И Вас, миледи, напрасно от дел оторвали.
— А вот с этим я бы поспорила. Не наткнись мы случайно на данное голо, мистер Вэйван бы сделал вывод о диверсии. И некоторых ответственных лиц отдал под суд.
— Года по два-три впаяли бы точно, — подал голос наутолан.
— Вот именно. Так что прилетели мы сюда не зря, — подытожил я. — Между прочим, на странность снимка обратила внимание моя помощница, падаван Тано.
— О... Спасибо Вам огромное, милая девушка! — вскричал Гибнер.
— Я не милая девушка, я джедай... почти, — смутилась Осока.
— Всё равно, искренне Вас благодарю.
— А персоналу я сама всё выскажу, — добавил я. — Надо, чтобы поняли, что ими недовольны на самом высоком уровне. Глядишь, выводы сделают.
Тут отъехала в сторону дверь. Вернулся Вэйван, с ними Нано.
— Шеф, мы дело раскрыли, — сообщил Тэлорио.
— Как, опять без меня?? — фальшиво возмутился начальник.
— Да это вот, Ваша "почти однофамилица" постаралась. Видите, что отыскала? Тут не диверсия, а нарушение технологии, вызвавшее поломку оборудования.
— Госпожа Сенатор, Вы согласны с такой формулировкой? — обратился ко мне Вэйван.
— Согласна, согласна. Готовьте заключение. Утром его подпишем, и, как раз, поговорим с рабочими.
Персонал верфи, работающий на злополучном стапеле, собрали в герметичной секции-цехе перед началом смены. Поодаль стояли начальники всех остальных подразделений, им предстояло потом пересказать услышанное своим подчинённым.
— Сотрудники! — произнёс Филимон Нано. — Следственная группа завершила работу. О том, что именно установило расследование, и какие из этого выводы, нам желает сообщить Амидала, Сенатор Галактической республики.
Я подошёл к звукопередатчику, выждал, когда глухой гул в толпе пойдёт на спад, и произнёс:
— Буду говорить простым языком, чтобы все поняли с первого раза. Причина аварии раскрыта. Это не диверсия, а банальное расп...йство. Причём, не в первый раз. Я просмотрела список жалоб экипажей после ваших прежних ремонтов. Претензии мелкие, но, народ, не слишком ли их до ...я? Понимаю, многих из вас совершенно не ...т, что будет с кораблём после отлёта. Как говорится, стартовал, и ... с ним. Дальше так не получится. За результаты работы надо отвечать по справедливости. Считайте, что первое предупреждение у вас уже есть. В следующий раз будем увольнять виновных к чёртовой матери, и по... на вашу квалификацию. Не можете работать без про...ов — ...уйте вниз выгребать говно! Хотя сомневаюсь, что с такой характеристикой вас возьмут даже туда. Короче, мальчики. И девочки. Прежде чем сделать работу на отъ...ись, не худо бы подумать, что завтра будете жрать вы и ваши семьи. У меня всё, спасибо за внимание.
Спустившись вниз с возвышения, я обратился к руководителям и Нано:
— Что ж, на этом моя миссия здесь закончена. Конкретных виновников обязательно накажите по зарплате, только, прошу, без зверств. Идёт война, цены и так выросли на всё, а тут у многих дети.
— Совсем без денег не оставим, но запомнят надолго, — пообещал директор.
— Да, и не надо устраивать прощальную церемонию, — добавил я. — Визит был деловой, давайте и закончим просто, по-деловому.
— И откуда Вы только узнали, — слегка зарумянился Гибнер, он, похоже и отвечал за организацию "отвальной".
— Что я, первый раз, что ли? — улыбнулся я.
По пути к ангару мы с Осокой нагнали группу расходящихся по местам рабочих. И услышали любопытный диалог.
— А ты говорил "столичная фифа"! — говорил монтажник-пустотник, одетый в чёрный "поддоспешник" от скафандра. — Чуешь, какой стиль?
— Да, душевно, — согласился второй, в обычном комбинезоне, подпоясанном инструментальным поясом. — Як скаже мой дид, все х... на своём месте. Не то, шо у нашего инженера.
— Сравнил! Инженер как учёный пайлат, слова кричит, а смысла не ведает. А тут — интеллигенция!
— Вот бы нашего дурака уволить... к какой, она сказала, матери?
— Я такой даже не знаю, мудрёно как-то. Жаль, не записал.
Осока беззвучно захихикала, зажимая пальцами рот. Прошептала мне:
— По-моему, госпожа Сенатор, Вас тут запомнят не только за проницательность и красоту, но и за уникальную манеру выражаться.
— Да разозлили потому что, — фыркнул я. — Ты все слова хорошо запомнила?
— Ага.
— Вот никогда их не употребляй.
— Постараюсь, — ответила она, но по хитрому выражению мордашки было очевидно, что стараться она намерена не везде и не всегда.
Рыбаки Корсина
Теперь, после производственной тематики, нам предстояло переключиться на музыкальную. К сожалению, по прибытии на Корсин избежать торжественной церемонии не получилось. На лётном поле космопорта нас ждали все местные шишки в парадных костюмах и платьях. Дальше по обе стороны от дорожки, по которой предстояло идти к зданию вокзала, был выстроен... нет, не почётный караул. Оркестр. Вернее, гораздо хуже: два оркестра. Хуже потому, что, едва мы поравнялись с ними, оба одновременно грянули марши. Два. Разных. Местные люди-поселенцы, по всей видимости, были привычны к подобной какофонии, они сохранили невозмутимые выражения лиц. Лишь Злата, которая находилась в числе встречающих, перехватила мой взгляд и красноречиво развела руками, мол, вот так постоянно. Чиновники темианского происхождения реагировали более заметно, морщились, прикрывая ладонью остроконечное ухо с "не своей" стороны. На мой взгляд, при таком уровне звука проку от этого мало, разве что, продемонстрировать приверженность к той или иной "музыкальной партии".
